Выпуск №3(64), 2012

As the EU Said at the NATO Summit

Public announcement GEAB N°62 (February 17, 2012) As anticipated by LEAP/E2020, the fear largely fed by the City of London and Wall Street of a Eurozone break-up over the Greek debt crisis proved unfounded. Euroland has come out of this...

Public announcement GEAB N°62 (February 17, 2012) As anticipated by LEAP/E2020, the fear largely fed by the City of London and Wall Street of a Eurozone break-up over the Greek debt crisis proved unfounded. Euroland has come out of this violently conflictual episode with its "natural allies" much reinforced. According to our team, 2012 will mark the starting point for the perpetuation of a new global power, Euroland. However, this development remains conditional on the question of democratization that we analyze in this issue, through the three sequences of Euroland's evolution 2012-2016. These five years will lead Europeans to profoundly influence a global geopolitical rebalancing whilst domestically a radical new phase of European integration is opening up in the coming months. Moreover, this GEAB issue anticipates the US Dollar's progress as a dominant currency for global commercial transactions. The 2012 to 2013 period will in fact bring great changes in this area directly affecting global trade as the relative power of the currencies involved. In addition recommendations on currencies, gold, Greece, Russia, the US economy and stock markets, LEAP/E2020 offers a preview in this issue of the next book to be published in March 2012 by Anticipolis Editions entitled "2015 - The Great fall of Western real estate" by Sylvain Périfel and Philippe Schneider. For this press release, LEAP/E2020 has chosen to present its anticipations on the first of the three Euroland sequences 2012-2016. As previously announced, LEAP/E2020 is presenting its anticipations for Europe over the 2012-2016 period in this issue. In the context of a global systemic crisis, two strategic trends will mark these five years for Europeans: on the one hand the stabilization of Euroland as a new full global power (1); and, on the other, the absolute requirement for the European elite to raise the democratic freeze which now weighs heavily on the process of European integration. In this issue our team analyzes why, starting from the second half of 2012, conditions will be at their best for Euroland to take on these two trends fully (2). Of course, numerous economic, financial, strategic and political challenges remain for Europeans; but, with the global systemic crisis entering its phase of reconstituting world geopolitical balances, with Euroland, they have a “new sovereign” able to positively influence the course of events (3). Of course, this capacity is conditional upon the democratic legitimization of the whole of Euroland governance. From 2012 to 2016, three major sequences will characterize Euroland's stabilization as a full sovereign and the lifting of the democratic freeze. Before going into the European case in detail, our team would like to remind readers that the big difference today between the anticipation of the United States' development and Europe's is due to the fact that the United States has a completely paralysed antiquated politico-institutional system, whereas European integration has a strong dynamic associated with great institutional flexibility. The absence of major reform in the United States since the beginning of the crisis in 2008 compared with the impressive series of European institutional leaps and bounds since mid-2010 (developments considered impossible by many just two years ago) offers a striking illustration. In the American case, the question of anticipation of events thus forces to be able to identify the points of rupture of a sclerotic system. In the European case, it's a question on the other hand of targeting the course of events and evaluating their pace of development (4). Which is much simpler in fact when, like LEAP/E2020, one has a good understanding of how Europe functions institutionally, and has a good sense for public opinion in the various Member States (5). The last point of this preamble, the European decision-making process will considerably improve for Euroland since, from now on, only the countries using the Euro will take the decisions. Moreover, it's a feature of these years of crisis to have finally clarified an absurd situation which saw countries outside the Eurozone, even anti-Euro (like the United Kingdom), take part in decisions on the Euro. But nevertheless, the very nature of the European decision-making process, implying negotiations and compromises, will continue to show it as being chaotic and slow, as opposed to national decision making. It will be much less than before, but still there all the same because it's the very characteristic of the functioning of European integration; ultimately it is also one of its conditions of effectiveness, in order that each State really applies what has been decided. Now, let's move on to the analysis of the three major sequences which will characterise the 2012-2016 period. These three sequences have been presented out of sequence to make them clearer; but it's obvious of course that they all overlap. 1st Sequence - 2012-2013: End of Euroland's consolidation of its budget-finance operations / Launching of the first pro-active common socio-economic policies / Acceleration of the distinction between Euroland-EU By mid-2012, as we have already indicated in preceding GEAB issues, Euroland will be endowed with a whole set of new national leaders (Spain, Italy, Greece, France, Slovenia, Belgium,…) and the following months there will be elections in Germany. Euroland will thus be led by men and women who, for the most part, came to power after the start of the crisis. Until the end of 2011 it wasn't the case; quite the contrary, most Eurozone leaders were electoral products of the world before the crisis. The fact that these leaders, mediocre politicians in the main, and completely unprepared for the collapse of the values/beliefs which they held until 2008, were nevertheless able to face relatively well the global crisis, then the Greek crisis and its effects, against the background of a violent attack on the European single currency by City of London and Wall Street, was proof of the dynamics of European integration at work within Euroland. In fact, our team considers that they were the generation of politicians the least prepared to “save European integration” since they were generally not very interested in Europe and often under the control of the banks and Washington. To pick up from an analysis of Franck Biancheri's going back to 1989, “the babyboomer politicians are likely to break the European project of which they understand nothing, prior to the “Erasmus” generations entering the fray”. It will never be known what would have happened if the global systemic crisis had exploded five years later, but what is certain is that they will have managed to avoid “breaking Europe”. Even Nicolas Sarkozy, who we consider has been the worst French president of the Fifth Republic for France and Europe, as our readers know, deserves credit on this subject for having had the savvy to push ahead on the need for summits for Euroland leaders only. What this episode teaches us is that if even unprepared and unreliable leaders knew how to find the answers allowing the building of the bases for Euroland in the middle of an historical crisis, it's reasonable to believe that more inspired and better prepared leaders (at least due to the fact that they will have lived through this crisis before coming to power) will be able to fare at least as well, if not better (6). This analysis is reinforced by another determining factor of the European decision-making process: in the absence of the system's democratization, the technocrats are the real masters of the game on the EU circuit including Frankfurt, Brussels,… and national capitals (7). They, since the creation of ECSC in 1951, wove the fabric of European integration. They, who offered our disorientated leaders the solutions of these last two years. They, who are already preparing the initiatives for the next few years. But to be able to take the leap of European integration, they need the politicians. And the politicians are only ready to take risks in two cases: when they are afraid and when they are visionaries (8). Fear was the incentive in 2010/2011. The vision of the future will be that in 2012/2016. Two elements determine this swing from reaction to project, because it's indeed that: fear involves only reactions; the vision of the future is typified by projects. On one side, after the “bolt tightening” episode, quite rightly demanded by the countries in surplus (Germany, Netherlands, Finland,…) (9), we saw the idea developing everywhere amongst the Euroland elite that it was also necessary to project oneself positively in the future (recovery, common investments, Eurobonds,…). Transition by the austerity phase was inevitable, as we had anticipated since 2008/2009, because Euroland integration requires common rules, actually applied, and to stop the policies of collective over-indebtedness promoted these last decades by the bankers and the financial centres of the City and Wall Street. Greece is a textbook case. We comment further in our recommendations in this issue but we are very clear in this issue: to overcome the Greek problem, it's necessary to break the parasitic ruling class which led this country to ruin. However, Euroland hasn't really the means to do it to date, apart from really showing the Greeks that nobody trusts their leaders any more. It's also dissuasive as regards other countries' leaders, trying to keep power by debt. Thus 2012 and 2013 will see the finalization of the new rules for common budget, tax and economic governance in Euroland. Common budgets control, progress towards fiscal harmonization (10), repatriation of the Euro financial markets to Euroland (11), reinforced financial regulation, a European credit rating agency, a financial transactions tax, Eurobonds, introduction of a maximum limit of exposure of government debt to non-Euroland financial markets,… For the teams coming to power in Euroland, these developments are obvious; whereas they were revolutionary for their predecessors. But, on these bases, the two years to come will also see the launching of several major common initiatives intended to build the future: a common program of public investment (common infrastructures in the fields of transport, education (12), training, health, science and technology,…). Their financing will start one of the big debates of these next two years because it will be impossible, according to our team, to avoid recourse to direct borrowing from citizens, thus short-circuiting the banks and financing on the financial markets. For an amount equivalent to that of the MES, 500 billion Euros, half will cut government debt dependence on the international financial markets (via Eurobonds) and half will finance major future projects. If the MES is an embryo of European Monetary Fund, this major loan will be the bedrock of a European Treasury. And it will belong to the panoply of trans-European social solidarity tools which will emerge by 2014, for gradually replacing the numerous traditional EU structural funds (13). Moreover, from the second half of 2012, Euroland will see the French's constructive return to the European project. It's a reality forgotten by many since it's been 17 years since it disappeared from the European decision-making process. Whether it be Jacques Chirac or Nicolas Sarkozy, none of the French presidents since 1995 had a European streak (unlike their predecessors - De Gaulle, Giscard and Mitterrand). Jacques Chirac at least had the Gaullist backbone of the refusal to be subservient, which enabled him to resist the general recruitment for the invasion of Iraq, in partnership with the German chancellor Gerhard Schröder and Russian president Vladimir Putin. Nicolas Sarkozy himself hasn't had any backbone, national or European. He will have done nothing, only cross the political landscape (14) driven by interests foreign to the common good of the French and Europeans. These declining or anecdotal trends have, of course, been reinforced by the Anglo-Saxon domination of the European agenda, pushing expansion and the European Market to the detriment of integration and European power. In the end, that's 17 years that France has ceased making its intellectual contribution to the advance of European integration (15). This “French absence” at European level was only the reflection of a growing disconnect between Parisian power and the true country (16); a situation which, according to LEAP/E2020, is approaching its denouement with the overwhelming rejection of the current president by the French. Without too much of a wait, the next election of François Hollande at France's helm will allow the bond between the true country (17) and French leaders to be rebuilt, at least for a year or two; sufficient time to revitalize the French contribution at European level. The socialist candidate's personality also works in favour of this development. He's a politician for whom Europe is a key component of his commitment, along Mitterrand-Delors lines; and he has the right profile for future Euroland leaders over this 2012-2016 period: they will have to be good team players because managing Euroland will be a team business and not one for individuals. These five years will more resemble an in-house stowing of a space station's various pieces of equipment than a cavalry charge. Each epoch needs a certain kind of leader: the Euroland of the next few years needs European team members, reliable and inventive, knowing where they want to go and aware that they can't get there on their own. Beyond any partisan considerations, in his course and the conduct of his campaign, our team thinks that François Hollande has shown that he has these qualities (18). In this context, he has to urgently reposition his campaign speeches on the renegotiation of the current European treaty into promising to negotiate additions to it. It's necessary to reassure the German and Dutch partners in particular; and it's useful for Angela Merkel to avoid making the major strategic error of entering the campaign at Nicolas Sarkozy's side (19). For, on the one hand, this does nothing to avoid the defeat of the latter (and even the opposite); and, on the other, that will make the first months of Franco-German co-operation after the 6th May 2012 more difficult, even if it's urgent to open the driving core of Euroland to other countries (Netherlands, Spain, Italy,…). At the same time these two years will see the acceleration of the difference between Euroland and the EU. It is a phenomenon which will in fact characterize the whole of the decade. Euroland which functions to a large extent in the form of informal networks will gradually have to equip itself with some institutional bases. They will be modest because nobody wants a repeat of the bureaucracy which definitively ossified Brussels; but modelled on the ECB, the MES, a secretariat of Euroland governance will prove to be necessary very quickly, then certain specific institutions as well as a specific Euroland component within the European Parliament (meetings reserved for the European representatives of the Euroland countries to discuss specific Euroland questions, modelled on the Euroland summits). This development will be all the more strong and rapid that the United Kingdom will try to slow down or block Euroland actions. There was such an example of the counter-productive effect of the British veto last December; it quite simply obliged the others to move on without London. In general, Eurolanders will seek to use the existing EU institutions but distancing non-Eurolanders from the decision-making processes. Each time it's impossible or too complicated, a new institutional base will be created. This development will be all the easier as all the EU countries, except for the United Kingdom, have a rationale for adhesion to the Euro in fact (20). Most EU countries know that they will be in Euroland by 2017; which greatly facilitates Euroland progress for the years to come. Thus, after about fifteen years of mistakes under British and US influence, during which Europeans were misled on enlargement projects without a future (Turkey, Ukraine,…) (21) and illusory economic-financial strategies (Lisbon treaty strategy,…), the next few years will bear the mark of the return to political and economic integration, as was the case at the time of the first EU renaissance in 1984-1992. According To LEAP/E2020, 2012/2013 will thus mark the beginning of the second EU renaissance. -------- Notes: (1) That's to say being able to call up all a “sovereign's” attributes: currency, budget, economy, international policy and defence. (2) By the way, we point out that LEAP/E2020's anticipations since 2006 /2007 on Euroland's emergence due to the global systemic crisis proved to be right; just like our warnings against the forecasts of those who saw, still only a few months ago, the Eurozone breaking up and the Euro disappearing. Remember that on this subject our anticipations have always been founded on rational and objective analyses, respecting the principles of political anticipation methodology, whatever the personal opinions of our team members. It's that, and only that, which has enabled us, since 2006, to calmly face the dominant thinking or the periods of mass hysteria which always feels outraged by refusals to think like everyone else. In a crisis period, lucidity is essential to try to understand events and their consequences. Yet lucidity is incompatible with “ready to think”, whether dictated by power or fear. By way of an anecdote, CNBC 's headline on 15/2/2012 on a better Euroland economic performance than forecast by the Anglo-Saxon “experts” was very revealing: “Euroland GNP better than hoped for. What does that mean?”. On the one hand, one can legitimately wonder whether the first part of the title shouldn't have said “ Euroland GNP “not as bad as hoped” to reflect these “experts'” real state of mind ? And, on the other hand, the question in the second part of the headline sounds like a kind of confession: “and if one had taken our desires for realities?”. (3) This trend is reinforced by the massive arrival during this decade of the generations born after the signature of the Treaty of Rome, the first generations for which Europe is a natural socio-political area… unlike the babyboomer generation, privileged pool of the Eurosceptics. (4) Of which the Anglo-Saxon media which nourish the world media goldfish bowl are incapable, in particular because they generally look through the British prism which is ideologically unable to understand the continental process of European integration as other than a threat to avert or scorn. Two attitudes which aren't very favourable for generating lucidity over events. (5) For information, nearly a year before the French and Dutch referenda on the European Constitution, in the context of the splitting of responsibilities between national and European institutions, we anticipated that the “No” votes would carry the day in the two countries (when all the surveys gave victory to the “Yes” votes). 6) In previous GEAB issues we have already evoked the comparison with the Euro-missile crisis, which in less than three years led the European Community, after a change of leaders, from an existential crisis to the first renaissance of the Community project (1984-1992). (7) It is so true that they are able to replace failing politicians in government posts like Mario Monti in Italy or Lucas Papademos in Greece… and with an unquestionable success for the moment in the case of Mario Monti. This situation thus leads citizens to cast a very critical eye over their national political classes, pushing them to reform themselves in the next few years. Source: Independent, 15/02/2012 (8) The two cases are exclusive since a visionary politician has little chance of letting himself be trapped in a frightening situation; whereas the frightened politician is the one who has exactly no idea how to get out of a trap. (9) Countries which Nicolas Sarkozy's France clung to, so as not to appear as belonging to the other camp (10) Once the Greek situation has been stabilized, Ireland and its tax dumping will be the centre of Euroland's attention. (11) The City has led a two year “blitzkrieg” in vain to try and break the Eurozone. From now on Euroland will increase the pressure each year to reduce the already declining power of the City. And David Cameron, like the British Eurosceptics financed by the hedge funds, won't be able to do much by the way, whatever they think only 34 kilometres separate Dover from Calais. (12) In particular, a vast programme, successor to Erasmus, simultaneously training the European elite, of a sufficient number and quality; and to offer the European dimension to hundreds of thousands of young people each year, is a very practical form of democratizing access to Europe. (13) A few years ago our team ironically explained to the high level officials in Brussels that if they didn't set up trans-Euroland solidarity policies to face asymmetrical shocks, then it would be necessary for them to invest heavily in European riot police to control citizens' anger. (14) We remind that we have been anticipating since November 2010, in GEAB N°49, that Nicolas Sarkozy wouldn't be reelected in 2012. (15) The episodes of the poor European constitution project and the adoption of the Treaty of Lisbon without a referendum are two other illustrations. (16) A president re-elected by default in 2002 when Jacques Chirac faced with Jean-Marie le Pen; and deception over the “goods”, identified too late after his election, with Nicolas Sarkozy in 2007. (17) One of the axes of his policy exactly aims at decentralizing, “de-parisianising” French power. Source: Débats 2012, 27/01/2012 (18) He will have five years to prove that he can be François EurHollande. (19) An error largely interpreted as such in Germany. (20) Including Denmark which is waiting for the right moment for a referendum on the subject (source: Euronews, 23/01/2012). The Czech case is very simple: with Vaclav Klaus no longer president, the Czech Republic will join the remainder of the European countries to prepare for Euro entry. It will be a phenomenon similar to the 2007 replacement of the Polish Kaczynski twins, pro-American and anti-European, by current the Prime Minister Donald Tusk, leading to a 180° turn in European policy. A final remark on the Klaus case: his party like his re-election to the presidency in 2008, via the vote of members of the Czech parliament, faced multiple accusations of corruption. Its “representativeness” of Czech public opinion is measured with these kind of “details”. In 2013, the president will finally be elected by universal suffrage. Source: Rue89, 09/02/2011 (21) This drift of the original European project prevented citizens from concentrating on the question of the governance/democratization tandem since Europe was always a movable feast. Thus, even at young generation level, the official promotion of this Europe without borders prevented the emergence of new initiatives to try and influence their future. Our team can note that currently, and at very high speed, this situation is changing radically. Vendredi 17 Fevrier 2012 №3(64), 2012

An EU Security Strategy: An Attractive Narrative

The May 2012 NATO Summit in Chicago will see the first results of the new attempt to make Europeans more capable militarily. Having decided last December on projects addressing some of the key shortfalls, the EU has a unique opportunity...

The May 2012 NATO Summit in Chicago will see the first results of the new attempt to make Europeans more capable militarily. Having decided last December on projects addressing some of the key shortfalls, the EU has a unique opportunity to deliver a strong message – if projects become reality. The European Council can be the tool, and its President the voice, of a strong collective effort. Полный текст в формате PDF №3(64), 2012

China 2030. Building a Modern, Harmonious, and Creative High-Income Society

In today's ever more complex world, a European Security Strategy (ESS) is needed to preserve our European values and interests, our European way of life - and the Union as such. Полный текст в формате PDF №3(64), 2012

Anticipating the Political Consequences of the Internet: It’s All about Power*

Для ЕС и США происходящее в Китае – сейчас самая популярная тема. Публикаций по его внутренней и внешней политике, особенно экономической, не меньше, чем по мерам вывода еврозоны из кризиса суверенной задолженности. Повышенное внимание – прогнозам и оценкам. Из вызвавших...

Для ЕС и США происходящее в Китае – сейчас самая популярная тема. Публикаций по его внутренней и внешней политике, особенно экономической, не меньше, чем по мерам вывода еврозоны из кризиса суверенной задолженности. Повышенное внимание – прогнозам и оценкам. Из вызвавших максимальный интерес – доклад Всемирного Банка и сопровождающие его многочисленные комментарии. А также еще большее количество комментариев на комментарии. Предоставляем вам возможность познакомиться с первоисточником. Полный текст в формате PDF №3(64), 2012

To finish with the economists’ claims regarding anticipation of the crisis*

People took to the streets. Some heavy players in the digital economy flexed their muscle. The press covered the event. Even the United Nations directed its attention to the issue. Frank LaRue, Special Rapporteur, submitted a report on the “promotion...

People took to the streets. Some heavy players in the digital economy flexed their muscle. The press covered the event. Even the United Nations directed its attention to the issue. Frank LaRue, Special Rapporteur, submitted a report on the “promotion and protection of the right to freedom of opinion and expression.” Recently, ACTA (the Anti-Counterfeiting Trade Agreement) was stopped in its tracks because Germany, alerted by public demonstrations, changed its mind, after it had already endorsed the dubious document (like the 22 other country members of the EU). This is a story of how economic interests in exploiting innovative technology collide with political goals. Not surprisingly, the USA leads the movement to protect the interests of business. Incompetent politicians, bought with the money of wealthy lobbies, broadcast slogans from the past: Intellectual property rights must be protected! In reality, this is the last thing on the mind of the American government. The profit motive alone drives the effort to control the Internet. And the American courts are imposing fines, and even jail sentences, upon the persons who, in the spirit of a globally networked world, support peer-to-peer communication. Politicians and lawyers do not understand that selling a record or CD is fundamentally different from digital interactions that produce value in a new way. Neither do they understand that digital interactions affect the many opportunities associated with the networked world. Viral dissemination makes a song offered for free download the best argument for attending the artist's concert. Artists understood this new development, and know its real advantages. In Europe, sometimes under pressure from the USA, France and the UK came up with rules for policing copyright. No effort was made to understand that to copy in the digital age is quite different from copying in the age of industrial capitalism. Let's face it: counterfeiting sneakers or designer handbags is different from “copying” what is on the Web. In addition, no effort has been made to understand that rights—political rights in the first place—cannot be forever suppressed in order to please those who want to control the Internet-based economy for their own benefit. Copying and disseminating images critical to national security is a political statement. But those who oppose this form of reporting pursue the authors for economic crimes. As imperfect as WikiLeaks was, it was a political action concern, not another eBay auction. Mihai NADIN - Institute for Research in Anticipatory Systems - ante University of Texas at Dallas * Originally at: http://www.leap2020.eu/downloads/MAP-in-English_t12046.html №3(64), 2012

Ian McDonald, the science fiction writer who explores the BRICS’ future*

“The question of the Euro” isn't an economic question, no more so than the current global systemic crisis for that matter. They are complex events involving geopolitical, political, social, financial… and also economic phenomena (but certainly not in more than...

“The question of the Euro” isn't an economic question, no more so than the current global systemic crisis for that matter. They are complex events involving geopolitical, political, social, financial… and also economic phenomena (but certainly not in more than 20% of these fundamental causes). The “economists” approach is thus at least 80% blind to the causes of the crisis. By its multi-disciplinary nature and its anchorage in political decision making, the method of political anticipation has shown very good predictive capability up to now, contrary to the economists who didn't see the crisis coming, nor anticipated its march forward. Besides economics is an art not a science. Economic theories are all founded on generally unexplained ideological assumptions which are disguised in fact as “visions of the world” in the guise of the “scientific” approach. To return to the Euro, it was a currency without a country until now … which made it vulnerable since a currency is the product of a political will first of all. With Euroland's emergence, the European currency finally has a political base (and thus step by step tax, financial, regulatory,…) which was its big handicap. In addition, contrary to Anglo-Saxon expectations, far from breaking up the Eurozone shows a savage will to adapt. The remainder will be written by the years to come; but as we said in the GEAB N°60, when one has Europe's economic, financial, commercial and demographic power, it's then the willpower which makes the difference. In this crisis of historical proportions, the economists' analyses thus have practically no interest. Moreover, take another look at their pronouncements since 2006… and you will see: it's an eye opener! (translation: Ian Shaw) * Originally at: http://www.leap2020.eu/downloads/MAP-in-English_t12046.html №3(64), 2012

Разноцветная витаминная «бомба»

... or at least the future of India and Brazil With two very original novels, the River of the Gods and Brasyl, this writer of Irish-Scottish origin, takes us out of this conventional future that science fiction has promoted since...

... or at least the future of India and Brazil With two very original novels, the River of the Gods and Brasyl, this writer of Irish-Scottish origin, takes us out of this conventional future that science fiction has promoted since the 1950s, primarily seen through American eyes. In fact, it's projected several decades hence showing us the future through Indian and Brazilian eyes, two countries which will be incontestably key powers in the 21st century. The River of the Gods is the more interesting of the two works even if it suffers from having been written in 2004 and thus not reflecting some of the immense geopolitical upheavals of these last few years (the US superpower always appearing in the background). Brasyl plunges us into three periods of Brazil, past/present/future and sticks to a more traditional science fiction history around the concept of parallel universes. Hereafter are two extracts from the comments on these works from “Cafard Cosmique”, an excellent site devoted to works of science fiction. “Even though nearly six hundred pages long, the River of the Gods is to be devoured in one go. The effort, completely relative, to familiarize oneself with the non-Western context and the nine characters isn't much in the face of the extent and coherence of Ian McDonald's foresight. Literature of ideas and images, science fiction must open up possibilities without neglecting the human factor for all that. Ian McDonald answers these two requirements with elegance and panache. In this Kali Yuga, more than ever the future mustn't be an object of fear. No gods or demons or uniqueness govern our destiny. The future is exactly what one wants to make of it. A fact which is or isn't reassuring. Very convincing when it's a question of putting it in context, Ian McDonald invites us without preamble to a total immersion - sounds, smells, images - in the middle of a truly credible futuristic India. A country where the traditional practices, the weight of time throughout History we'll say, a vision of the world and the radically different historic time, mix more or less happily with modernity, acceleration encouraged by techno-science, the information revolution and globalization”. “In Brasyl, Ian McDonald concentrates on three stories which take place in Brazil at different times. The first, in the present, follows a woman producer of a TV reality show whose new project is a televised lawsuit of Moacir Barbosa, the Selecao goalkeeper considered to be responsible for the defeat in the decisive match against Uruguay during the 1950 World Cup. She doesn't suspect that Barbosa is now a leading expert in the multi-universe and that her project will have unexpected consequences for her own life… The second, twenty years or so in the future, takes shape in a company where the computer network has become predominant and where each process seems subjected to “Orwellien” control. Here we discover a whole host of talents, in particular female football players, who have become infatuated with an enigmatic female quantum “hacker”. Everything goes well between until the day when she is assassinated and her twin from another universe lands… The last follows the 1732 Amazon trek of an Irish-Portuguese Jesuit given the job of repatriating, and killing if need be, another Jesuit priest who had delusions of grandeur and created his own kingdom in the middle of the jungle - following the example of Kurtz in Apocalypse Now. What his order is unaware of is that this kingdom is a branch of a “multiversal” and liberty killer organization which has clearly decided to keep the people ignorant of its existence. As one sensed, Brasyl is a novel full of ideas. Basing itself on the foolish context of Brazilian society, Ian McDonald has fun with his narration in three episodes and deploys a multiplicity of amusing moral and playful digressions. Each intrigue is of unquestionable interest: the cynical picture of TV-reality, the attempt at forecasting a computerized society to the extreme, the Amazonian expedition and the theological confrontation between the two priests. As usual, McDonald's style is dizzying - once again he confirms himself as one of the best writers of the genre even if his brilliance, as it often does, lacks fluidity”. (translation: Ian Shaw) * Originally at: http://www.leap2020.eu/downloads/MAP-in-English_t12046.html №3(64), 2012

Самое смертоносное из психических заболеваний

Давно замечено: если попросить кого-нибудь назвать овощ или фрукт с самым большим содержанием витамина С, то в большинстве случае ответ будет такой – апельсин или лимон. Но это не так. Содержание этого витамина в лимоне составляет 34 миллиграмма на сто...

Давно замечено: если попросить кого-нибудь назвать овощ или фрукт с самым большим содержанием витамина С, то в большинстве случае ответ будет такой – апельсин или лимон. Но это не так. Содержание этого витамина в лимоне составляет 34 миллиграмма на сто граммов. Тоже немало, но до королевы – паприки – ему очень далеко. В ста граммах разноцветного сладкого перца – вкусного и полезного овоща – содержится от 120 до 400 миллиграммов витамина С. Даже после тушения, в паприке остается вчетверо больше этого витамина, нежели в цитрусовых, считают эксперты. По их данным, этот нарядный овощ – настоящая сокровищница и кладезь полезных веществ. К уже упомянутому добавьте витамины Е и Р. Между прочим, своим названием витамин Р обязан именно паприке. Он увеличивает проницаемость клеточных мембран, тем самым улучшая кровообращение и регулируя артериальное давление. Причем, в сочетании с витамином С его действие только усиливается. Кроме того, паприка содержит капсаицин – алкалоид, улучшающий кровоснабжение кишечного тракта. В медицине его применяют в составе различных обезболивающих, без него не обходится ни один согревающий перцовый пластырь. Многие сорта паприки плодоносят круглый год. Зеленые стручки – недозрелые, относительно малоароматные. Желтые, оранжевые, красные и лилово-черные готовы для использования – что в сыром, что в обработанном виде. Александр ВАРВАРИН №3(64), 2012

Крупнейшие экологические ошибки немцев

О чем идет речь? Да вы наверняка слышали название этой болезни – анорексия. Так называется нарушение пищевого поведения психосоматической природы, обусловленное искажением правильного восприятия собственного тела. Оно приводит к нарастающему самоограничению в еде, вызванному не проходящей боязнью пополнеть и убежденностью...

О чем идет речь? Да вы наверняка слышали название этой болезни – анорексия. Так называется нарушение пищевого поведения психосоматической природы, обусловленное искажением правильного восприятия собственного тела. Оно приводит к нарастающему самоограничению в еде, вызванному не проходящей боязнью пополнеть и убежденностью в собственной чрезмерной полноте. Так вот, Anorexia nervosa (так именуется эта болезнь на латыни) имеет самый большой процент летальных исходов из всех психических заболеваний – от 15 до 20%. А, между прочим, в индустриально развитых странах в возрастной категории от 15 до 30 лет от анорексии страдает один 1% населения, преимущественно – женщины. Мужчин ей подвержено примерно вдвое меньше. Еще одно нарушение пищевого поведения – булимия – в этой же возрастной категории встречается заметно чаще: ей подвержено от 2 до 4%, причем соотношение между мужчинами и женщинами колеблется от 1:6 до 1:10. Печальную картину дополняет болезненное обжорство, которое распространено примерно так же, а соотношение между мужчинами и женщинами, страдающими от этой хвори – 2:3. В результате от ожирения страдает от 4 до 10% населения. Так, в Германии, согласно данным исследования, проведенного учеными из Лейпцигского университета, расстройствами пищевого поведения страдают 5,9% женщин и 1,5% мужчин. В принципе эти заболевания могут приключиться с людьми любого возраста. Но если подверженные им женщины, как правило, молоды, то мужчин можно определенно отнести к пожилым – между 55 и 64 годами. Никакой связи этих хворей с уровнем доходов или образования исследователи не усматривают. Что же касается анорексии, то в детском и юношеском возрасте – это самое частое расстройство пищевого поведения. Дело доходит до утраты веса, по меньшей мере, на 25% от начального, причем никаких органических хворей у больного при этом не обнаруживается. Индекс массы тела (ИМТ) в этом случае составляет около 17,5 (норма – 23-24). Очень часто анорексия начинается с диеты, с помощью которой пытаются похудеть. Шаг за шагом дело доходит до утраты нормального восприятия собственного тела: дама считает себя толстой, хотя все остальное человечество невооруженным глазом увидит в ней страдалицу, доведенную до крайнего истощения. Как правило, такие больные, помимо хронического недоедания, еще и жестоко злоупотребляют слабительными и диуретиками, истязают себя спортивными упражнениями. Мудрено ли, что многих из них посещают мысли о том, чтобы расстаться с жизнью. Разве ж это жизнь? Анорексия часто переходит в хроническую форму, но кое-кого удается избавить от этой болезни, хотя дело это непростое и долгое. В некоторых случаях, попытки подкормить пациента оборачиваются тем, что он начинает страдать от булимии – приступов болезненного, неукротимого обжорства, частенько завершающегося рвотой. Да, не зря говорится, что хрен редьки не слаще… Тем более, что лечится эта хворь еще дольше, утверждают медики. Половина пациентов приходит в норму лет за пять – при условии приёма современных антидепрессантов и проведения психотерапии, а у 20-30% отмечаются явные улучшения. У 15% болезнь переходит в хроническую стадию. Между прочим, среди нарушений пищевого поведения врачи отмечают и такие как орторексия – стремление есть исключительно «здоровую» пищу, или дранкорексия – использование спиртного для замены других продуктов с целью похудения (не путать с банальным алкоголизмом!) Андрей ГОРЮХИН №3(64), 2012

Проблема

Исследованию проблемы, вынесенной в название, посвятил Александр Нойбахер свою книгу, недвусмысленно озаглавленную «Экопомешательство». Нет, он не отрицает того, что многие сограждане действуют из самых лучших побуждений, стремясь помочь природе родного края справиться с антропогенным и техногенным напором. Но ведь все...

Исследованию проблемы, вынесенной в название, посвятил Александр Нойбахер свою книгу, недвусмысленно озаглавленную «Экопомешательство». Нет, он не отрицает того, что многие сограждане действуют из самых лучших побуждений, стремясь помочь природе родного края справиться с антропогенным и техногенным напором. Но ведь все мы знаем, куда ведет дорога, вымощенная самыми лучшими намерениями… Начнем с простого примера: едва ли кому-то не знакома кнопка туалетного бачка, состоящая из двух частей – полного слива и экономного. Весьма экологичная затея. Зачем лить лишнюю воду, правда? Одно маленькое «но»: если в канализационную систему поступает недостаточно воды, то фекалии неизбежно скапливаются в крупных магистралях, откуда соответствующим службам потом приходится их вымывать, тратя на это изрядные усилия и огромное количество чистой водопроводной воды. Как свидетельствует беспристрастная статистика, в одном только Берлине в пиковые периоды на это ежедневно уходит полмиллиона кубометров, что соответствует 3,3 миллиона полных домашних ванн. Для сравнения: население германской столицы составляет сейчас 3,496 миллиона человек и почти каждому из них хватило бы растраченной воды на все гигиенические процедуры. Хорошая выходит экономия. Как гласит народная поговорка, «собираем крохами, продуваем ворохами…». Погодите, но неужели нельзя использовать для промывки воды Шпрее, окраска которых, как правило, колеблется от серой до зелено-коричневой? Можно, но только засоры случаются совсем не там, где речная вода под руками. А прокладывать к угрожаемым местам специальные магистрали с технической водой обойдется куда дороже, чем просто промыть всё водопроводной. Продолжим примеры. Такой же точно химерой, только большего масштаба, обернулись попытки производить «чистую» электроэнергию. Как язвительно заметила одна германская газета, продажа «экологичной» электроэнергии хороша для очистки совести покупателей, но не земной атмосферы от двуокиси углерода. Всё, что Германия не без труда и затрат выигрывает с экологической точки зрения, затем превращается в квоты на загрязнение атмосферы, которые продаются ближайшим соседям – полякам. Не знаю, есть ли от этого экономическая выгода, но экологической – решительно никакой. Интересно получается: с людьми ведут разъяснительную работу, они привыкают действовать экологически сознательно, тратят на это силы, а политики принимают решения, которые разом перечеркивают все их усилия. Решения, поражающие своей экологической бессмысленностью. О чем это я? Да, к примеру, о лампочках. Европейская Комиссия долго думала и постановила: лампы накаливания должны постепенно, но навсегда исчезнуть с магазинных полок. И в комнатах европейских домов они уступят место новым – экологически более приемлемым. А что – энергию экономят? Экономят! Баланс углекислого газа в атмосфере улучшают? Улучшают! Все выглядит чудесно. Правда, только до тех пор, пока они не лопаются или не бьются, упав на пол. Тогда в ваше жилище попадает ртуть – со всеми вытекающими из этого малоприятными обстоятельствами. А они наступают даже тогда, когда количество этой ртути совсем невелико. Возьмем еще одну парадную экологическую тему – сортировка мусора. Пожалуй, нет ни одной страны мира, где бы это делалось тщательнее, чем в Германии. В некоторых семьях держат по пять раздельных контейнеров для разных видов мусора – это вам как? К примеру, в один из них полагается складывать стаканчики от йогуртов. Причем, во многих семьях их, прежде чем выбросить, даже моют! Представляете, какая царит высокая сознательность и забота о родной природе? А знаете, где потом оказывается большая часть этих упаковок? В мусоросжигательной печи! Да-да, на переработку отправляется только 36% пластмассового мусора – это предписано законом. А оставшиеся 64%? А вот с ними уже поступают так, как это выгодно тем, кто занимается утилизацией мусора. А им, разумеется, выгодно то, что дешевле – то бишь, «термическая утилизация». А если попросту, то сожгли – и дело с концом! Вот скажите мне, пожалуйста, на кой черт для этого надо заниматься сортировкой мусора на дому? Вроде бы неплоха была затея, нацеленная на то, чтобы отпугнуть покупателей от одноразовых бутылок. И заставить переключиться на многоразовые, за которые взимается залог. Но все получилось ровно наоборот: доля многоразовых бутылок становится все меньше, она уже упала ниже 50%. Почему? Не была учтена человеческая психология: при сдаче тонкостенные одноразовые бутылки сразу крошатся и многие принимают это за их утилизацию. На самом же деле они потом оказываются все в той же мусоросжигательной печи. Недаром автор «Экопомешательства» считает, что Юрген Триттин – «это тот министр охраны окружающей среды, от которого окружающая среда до сих пор никак не может оправиться». По мнению Александра Нойбахера, германская экологическая политика становится все более истеричной, превращающейся в некую эрзац-религию, предписания которой выполняют даже тогда, когда это приносит больше вреда, чем пользы. Вот почему он и призывает не полоскать пластиковые стаканчики, прежде чем их выбросить, а задуматься над тем, как можно добиться того, чтобы политики не просто использовали в своих целях модные экологические темы, а принимали решения, реально идущие на пользу природе. Александр ВАРВАРИН №3(64), 2012

Торговый центр раздора

Проблема

Вокруг торгового центра в гамбургском районе Харбург по-прежнему не утихают страсти. Мы уже рассказывали о намерениях иммигрантки из Туниса Нуры Абди создать там магазин «только для мусульман» («Вся Европа» , №1(62), 2012), что вызвало у горожан, как и следовало ожидать,...

Вокруг торгового центра в гамбургском районе Харбург по-прежнему не утихают страсти. Мы уже рассказывали о намерениях иммигрантки из Туниса Нуры Абди создать там магазин «только для мусульман» («Вся Европа» , №1(62), 2012), что вызвало у горожан, как и следовало ожидать, весьма неоднозначное отношение. Однако активная дама решила прибегнуть к помощи высоких технологий и провела на своей страничке в «Фейсбуке» опрос: а нужен ли такой торговый центр? Реакцию на это предложение можно назвать, скорее, сдержанной, поскольку «за» высказалось 80 человек. Для Нуры Абди этого оказалось достаточно, чтобы счесть, что её затею поддерживает большинство. Но на пути проекта вдруг возникли непредвиденные сложности. Поскольку арендованные ею площади предстояло приспособить к нуждам торгового центра, понадобилось обратиться в разрешительные инстанции, чтобы получить право перепрофилировать помещение. Для этого необходимо предоставить документы, подписанные не госпожой Абди (она всего лишь арендатор), а собственником – Вольфгангом Адамофски. Дальше началось самое интересное. Когда господин Адамофски увидел представленный арендаторшей договор, то весьма удивился: он был заключен не им, а его отцом, который имеет право использовать эти площади, но не более того. «Госпожа Абди показала мне договор, и я не поверил своим глазам: он заключен от моего имени. Но я на это никого не уполномочивал! Мой отец, Герхард Адамофски, выступил моим представителем, не имея на то доверенности», – рассказывает маклер, утверждающий, что не имел о случившемся никакого понятия. Таким образом, арендный договор, согласно германскому гражданскому законодательству, не имеет юридической силы. Но не все так просто. Если герр Адамофски не успеет быстро опротестовать договор, то вступит в действие то, что законники называют «штильшвайгенде дульдунг» – негласное допущение – и госпожа Абди окажется, что называется, в своем праве. Нет, все-таки юриспруденция это, как говорят в Одессе, совсем чего-то особенного, да? Так вот, матерый маклер кинулся по инстанциям, чтобы доказать: он против этого арендного договора. И намерений своих от госпожи Абди скрывать не стал. Та вроде бы удивилась, но разговоров о том, что хочет перезаключить арендный договор, пока не заводит. Между тем среди окрестных жителей растет неприятие идеи создания «мусульманского торгового центра». Это скепсис разделяет и бургомистр Гамбурга Олаф Шольц. Более того, с критикой проекта выступил Союз исламских общин Северной Германии. Заместитель председателя этой организации Ахмет Язиджи недвусмысленно заявил: «В исламе нет никаких религиозных обоснований для неприятия немусульман в качестве торговых партнеров». А ведь вся идея Нури Абди именно в этом и состоит. Она подыскивала для своего проекта исключительно мусульманских деловых партнеров, а на странице своего интернет-магазина традиционной мусульманской одежды она приглашала к сотрудничеству только «исламских предпринимателей». Теперь, попав под огонь критики, она модифицировала своё предложение, пояснив, что и инаковерующие тоже не отторгаются ею. Между прочим, гамбургское отделение Ведомства по охране конституции – политическая полиция ФРГ – внимательно наблюдает за ситуацией вокруг мусульманского торгового центра. По имеющейся у него информации, за проектом стоят салафиты – фундаменталисты, сторонники ислама, очищенного от «позднейших наслоений». «Они строго придерживаются шариата и отвергают законы, созданные человеком, и земной суд», – подчеркнул Марко Хаазе, официальный представитель гамбургского Ведомства по охране конституции. Андрей ГОРЮХИН №3(64), 2012

Путь экс-премьера Исландии из героя в изгои

Ситуация

Исландцы, эти самые северные северяне, обитатели крохотного острова вулканического происхождения в арктических широтах, создали судебный прецедент. Они взялись судить бывшего премьер-министра Гейра Хаарде за служебную халатность, чуть не приведшую к национальному дефолту. В первые недели октября 2008 года, стоит напомнить,...

Исландцы, эти самые северные северяне, обитатели крохотного острова вулканического происхождения в арктических широтах, создали судебный прецедент. Они взялись судить бывшего премьер-министра Гейра Хаарде за служебную халатность, чуть не приведшую к национальному дефолту. В первые недели октября 2008 года, стоит напомнить, три кита – ведущие коммерческие банки Glitnir, Kaupthing и Landsbanki, чьи активы в 10 раз превышали ВВП Исландии, оказались банкротами, потянув за собой страну. Два года спустя, в 2010 году, специальная депутатская комиссия признала экс-премьера и еще троих важных чиновников, также с приставкой «экс» – министра финансов Эрни Матиссена, министра торговли Бьергвина Сигурдссона и директора исландского центробанка Дэвида Оддсона – непосредственными виновниками финансового краха. Правда, затем депутаты альтинга (парламента) объявили фактическую амнистию трем подчиненным Гейра Хаарде, выбрав его в качестве стрелочника, пустившего состав под откос. Главе правительства, как было сказано в обвинительном заключении, инкриминируют ненадлежащие исполнение своих обязанностей «перед лицом грозной катастрофы, нависшей над финансовыми институтами Исландии и государственной казной, о чем он знал, или должен был бы знать…». Логика ясна: незнание законов не освобождает от ответственности. Вольно или невольно, возникают параллели. Как если бы в России приняли решение судить (посмертно) Егора Гайдара за бездумное раскрепощение цен, приведшее к обнищанию, коррупции и фактическому уничтожению советского среднего класса. А заодно осудить экс-премьера Сергея Кириенко за августовский дефолт 1998 года, ознаменованный шоком для экономики и общества (и бесследной пропажей крупного кредитного транша МВФ). Чтобы посадить на скамью подсудимых бывшего премьера, островитяне вспомнили о созданном еще в 1905 году особом суде, который называется «лансдомюр», состоит из 15 уважаемых граждан и имеет полномочия судить-рядить высокопоставленных лиц государства. Какая ирония судьбы! Ведь 60-летний Гейр Хаарде, который сперва занимал пост министра финансов, а затем с июня 2006-го по февраль 2009 года возглавлял правительство, считается автором исландского экономического чуда. Страна с населением 320 тысяч человек, где до 1990 года даже не было своей биржи, неожиданно совершила головокружительный скачок в светлое потребительское будущее. Это при Хаарде были по справедливости и с учетом экономической целесообразности (параллели снова напрашиваются) приватизированы минеральные ресурсы и осуществлена дерегуляция бизнеса. Деньги стали делать деньги. Не мудрено, что на остров потянулись инвесторы. Возникли предпосылки превращения Исландии в крупнейший финансовый хаб. Британский средний класс стал в массовом порядке вкладывать свободные средства в исландские активы и открывать здесь депозитные счета (до сих пор этим инвесторам не возвращено 2,3 миллиарда фунтов стерлингов). Но на тот момент в исландский дом пришел достаток. Эффект финансовой пирамиды был безупречен: в 2007 году Исландия заняла первое место в Индексе человеческого развития ООН. Скандинавские соседи обзавидовались. Европейцы и американцы принялись с интересом изучать глобус, чтобы найти местонахождение чудо-острова. Однако внешние проявления благополучия были обязаны своим появлением, если воспользоваться метафорой английской «Гардиан», «токсичному коктейлю из безграничных кредитов, слабого финансового контроля и негласной договоренности между согражданами не задавать лишних вопросов, а продолжать тратить деньги». Пузырь надувался, и приблизился момент, когда он должен был лопнуть, что и случилось. Знал ли об опасности Гейр Хаарде? Вот его слова: «Я верил, что Исландия может стать международным финансовым центром. Никто из нас в то время не подозревал, что в банковской системе что-то неладно». Соотечественники экс-премьера не очень склонны в это верить. Силла Сигурсгейрдоттир, доцент местного университета, вспоминает шок и ужас, когда система рухнула, что получило в обиходном языке название «Обрушение» (The Crash): «Казалось, что небо упало нам на голову». С тех пор осталась оскомина. Островитяне не злопамятны, но, по ее мнению, они «разделяют сильно развитое здесь чувство справедливости, и они считают, что их обманули. Их держали в потемках и обвели вокруг пальца». Схожее суждение принадлежит Маргре Труггвадоттир, литературоведу и издателю: «Я была простой гражданкой, работала и воспитывала детей, но после Обрушения мне показалась, что вся моя жизнь строилась на лжи». Посчитав, что политический класс себя этим дискредитировал, госпожа Труггвадоттир выдвинула свою кандидатуру в альтинг в 2009 году – и на гребне еще не спавшего недовольства правлением Хаарде получила мандат. В беседе с корреспондентом «Гардиан» Маргре Труггвадоттир рассуждает о том, что причин дефолта, конечно же, было много, и нельзя все сводить «к вине человека, который был некоторое время премьер-министром». При этом она убеждена, что необходимо провести суд и обозначить виновных. У нее твердая позиция: «Если не свершится хоть какое-то правосудие, я думаю, нам будет трудно жить здесь и растить наших детей». Осудят ли Гейра Хаарде? Вполне вероятно. Теоретически, ему грозит два года тюрьмы. Однако опросы показывают, что многие не хотят видеть экс-премьера за решеткой, достаточно будет признания его вины. Эрикур Бергманн, директор европейских исследований в Университете Бифроста, считает, что из купели этих судебных слушаний нация должна «выйти обновленной» – а именно, «менее элитарной, более открытой и более демократической». В любом случае, началась смена элит внутри правящего класса, причем перемены носят гендерный характер. Вместо председательствовавшего при коллапсе Гейра Хаарде новой главой кабинета стала Йоханна Сигурдардоттир, замужняя лесбиянка, воспитывающая двух сыновей. Исходя из своих убеждений, она сформировала и правительство, где пять министерских портфелей из девяти принадлежат женщинам. И тем задала тенденцию: из советов директоров банков и других частных коммерческих предприятий начали выводить мужчин и кооптировать слабый пол. Никаких возражений не принимается. Почему? Как разъяснила испанская газета «Паис», в этой маленькой стране рыбаков именно мужчины, занимавшие все ключевые посты, повергли всех в иллюзорное заблуждение, что отныне вся нация просто обречена «до скончания своих дней купаться во французском шампанском». Приговор «Паис» категоричен: «Тестостерон банкиров и их экономическая бравада привели к краху Исландии». Когда всё посыпалось, пишет в свою очередь английская «Файнэншл таймс», именно женщины вышли на авансцену, чтобы навести порядок. Такой нетрадиционный взгляд на проблему только сгущает туман подозрения: не будет ли вердикт по делу опростоволосившегося экс-премьера Хаарде иметь феминистский подтекст? В любом случае история восхождения Гейра Хаарде на вершину славы с лаврами национального героя, сотворившего экономическое чудо, и его последующее низвержение до статуса подсудимого – поучительна. И побуждает проводить исторические параллели и строить аллюзии… Владимир МИХЕЕВ Кстати В качестве еще одного из способов выхода на столбовую дорогу прогресса и процветания премьер Йоханна Сигурдардоттир видит отказ от национальной валюты, исландской кроны, и переход на евро. Но за членскую карточку ЕС придется заплатить. Госпожа премьер не питает на сей счет иллюзий: «Выбирать можно между отказом от суверенитета Исландии в валютной политике путем одностороннего перехода на валюту другой страны или присоединения к ЕС. Членство в ЕС позволит Исландии сотрудничать с другими странами Союза в качестве суверенного государства, имеющего право голоса по всем решениям во всех сферах сотрудничества». Означает ли это заявление ускорение процесса – Исландия начала переговоры о членстве в ЕС в июле 2010 года? Едва ли. Референдум ожидается в начале 2013 года. Но опросы показывают: за вхождение в семью народов сегодня проголосовали бы 26,3%, а против присоединения к Союзу, переживающему не лучшие времена, – 56,2%. Скорее всего, слова Сигурдардоттир нужно рассматривать как сигнал к активизации разного рода агитационных и пропагандистских кампаний в пользу Евросоюза. №3(64), 2012

Посредническая миссия ЕС в палестино-израильском конфликте*

ВЗГЛЯД ИЗ МОСКВЫ

Политическое значение палестино-израильского конфликта на протяжении многих десятилетий простирается далеко за пределы региона Ближнего и Среднего Востока. В последние несколько лет ведущие игроки активизировали усилия по урегулированию ближневосточного конфликта и не раз уточняли свои переговорные позиции. Одним из авторитетных субъектов,...

Политическое значение палестино-израильского конфликта на протяжении многих десятилетий простирается далеко за пределы региона Ближнего и Среднего Востока. В последние несколько лет ведущие игроки активизировали усилия по урегулированию ближневосточного конфликта и не раз уточняли свои переговорные позиции. Одним из авторитетных субъектов, принимающих систематическое участие в процессе ближневосточного регулирования, является Европейский Союз. Непосредственное участие ЕС в ближневосточном урегулировании – относительно новая характеристика его внешнеполитической деятельности, она прослеживается с начала 2000-х годов. В последние годы на передний план выходят не отдельные страны, а единая институциональная структура, призванная защищать общие интересы своих членов в мире и в том числе на Ближнем Востоке. Повышение значимости ЕС в переговорном процессе по палестино-израильскому конфликту стало отражением тенденции становления общей внешней политики данного интеграционного объединения. С учетом укрепления роли ЕС на мировой арене, его влияние на процессы в регионе Ближнего Востока, несомненно, повысилось. В своей ближневосточной политике ЕС пытается использовать оригинальные подходы, которые включают в себя не только инструменты «мягкой дипломатии» (финансовая и гуманитарная помощь ПНА), но и не применявшиеся прежде рычаги силовой политики, что можно было наблюдать на примере Ливийского кризиса. По сути, Ливийский конфликт можно рассматривать как заявку стран ЕС на проведение про-активной, наступательной политики на Ближнем Востоке. Одновременно Евросоюз выступает инициатором создания новых объединений для стабилизации ситуации в регионе и создание платформы, которая позволила бы странам решить свои экономические проблемы, равно как и вопросы безопасности. Речь идет о Союзе для Средиземноморья. Вместе с тем, участие ЕС в ближневосточном урегулировании отражает все сложности и противоречия процесса становления общей внешней политики данного альянса. Стратегия международной деятельности ЕС Европейский Союз является крупнейшим интеграционным объединением мира, что создает предпосылки для его становления в качестве влиятельного субъекта мировой политики. Маастрихтский договор, вступивший в силу в 1993 году, стал шагом в сторону развития собственной внешней политики союза. Сегодня Евросоюз определяет свою внешнюю политику, ставя перед собой долгосрочные задачи, и при этом активно их добивается. Примером является общая стратегия безопасности ЕС, включающая как обеспечение собственной защиты, так и международное посредничество, а также помощь странам по всему миру. Так можно отметить активное участие Евросоюза в развитие региональных процессов в Центральной Азии, на Ближнем Востоке, в Северной Африке и на Кавказе. Одним из важных пунктов европейской стратегии безопасности является предложенная Европейской комиссией в 2001 году концепция по предотвращению конфликтов, предлагающая решать «глубинные причины конфликта посредством укрепления структурной стабильности, определенной как устойчивое экономическое развитие, демократия и уважение прав человека, жизнеспособные политические структуры, здоровая окружающая среда и социальные условия, а также способность контролировать изменения, не допуская конфликта». Сегодня целостный подход все больше становится доминирующей характеристикой внешней политики ЕС на длительную перспективу. Европейские политологи назвали такой подход «структурной внешней политикой» и хотя она и не способна заменить традиционную дипломатию, но все-таки имеет успех, определяя Евросоюз на мировой арене как глобального актора. Будучи участником международного «ближневосточного квартета», ЕС на дипломатическом уровне принимает активное участие в ближневосточном мирном процессе. Оказывая гуманитарную и экономическую помощь палестинцам, ЕС проводит эффективную политику по сдерживанию конфликта. Также ЕС выполняет миссию по оказании помощи палестинцам в создании гражданской полиции и системы уголовного правосудия на Западном берегу реки Иордан. Однако для решения региональных и глобальных проблем безопасности ЕС необходимо усилить эффективность и последовательность своей внешней политики. Сегодня у ЕС наблюдается расхождение между «амбициями» и «возможностями», и совершенно очевидна необходимость определения более четких приоритетов и более взвешенных решений. Евросоюз в рамках ЕПБО для поддержки своих политических решений должен усилить свои гражданские и военные возможности и увеличить их финансирование. В настоящее время проявляется желание европейцев уйти от влияния США, и если раньше Евросоюз часто ограничивался ролью реагирующего на инициативы ведущего глобального игрока – США, то теперь, имея четкую стратегию внешнеполитической деятельности, ЕС сможет избежать доминирующего американского влияния, что, несомненно, способствует продвижению своих собственных политических приоритетов, целей и инструментов для их реализации. Европейский Союз придерживается широкого понимания границ Ближневосточного региона. Согласно трактовке ЕС, в состав Ближневосточного региона входят традиционные участники Ближневосточного конфликта, а также средиземноморские государства Северной Африки (Алжир, Ливия, Тунис, Египет) и страны Аравийского полуострова (КСА, Йемен, Ирак, Иран, ОАЭ). Уникальность международных отношений на Ближнем Востоке обусловлена рядом факторов – географических, геополитических, военных, экономических и политических. Здесь сосредоточены две трети мировых запасов нефти и одна треть запасов газа, что делает регион зоной национальных интересов ведущих мировых центров силы. Также на Ближнем Востоке сходятся морские и воздушные пути, которые связывают Европу с Азией и Тихоокеанским регионом. Через Ормузский и Гибралтарский проливы и Суэцкий канал осуществляется поставка нефти и газа в страны Европы. Геополитическое значение ближневосточного региона формируется близостью к Европе. Растущая миграция из государств Магриба воздействует на этническую, социальную, культурную ситуацию в странах Европейского Союза. Ближний Восток сегодня является наиболее нестабильным регионом мира. Обусловлено это, прежде всего, сложностью урегулирования возникающих здесь кризисов, связанных с наслоением друг на друга интересов ближневосточных государств, а также соперничества внерегиональных ведущих держав. Дополнительные трудности поиска политических решений по выходу из кризиса обусловлены глубоким укоренившимся взаимным недоверием. Длящиеся многие годы кризисы (ближневосточный, южно-суданский, западно-сахарский) привели к появлению поколений, не видевших жизнь в мирных условиях. Не урегулированы территориальные проблемы и пограничные споры, такие как притязания Ирана на Бахрейн, разногласия по поводу принадлежности трёх островов в Персидском заливе, а также Сеуты и Мелильи, споры между Египтом и Суданом, Йеменом и Эритреей, Ливией и Алжиром. Не проведена делимитация границ между Йеменом и Саудовской Аравией, а также Алжиром и Марокко. Возникают сильные трения по вопросам распределения водных ресурсов между Сирией, Ираком, Турцией, Палестинской национальной администрацией и Израилем. Повышение уровня нестабильности породило широкомасштабную гонку вооружений. Впервые после Второй мировой войны здесь в ходе ирано-иракского конфликта было применено оружие массового поражения. Также особую опасность представляет существование ядерного оружия у Израиля, и ядерная программа Ирана. Еще одним дестабилизирующим фактором является присутствие в качестве акторов международных отношений не только государств, но и различных группировок, таких как организация «Каида аль-джихад» в Месопотамии, «Хизбалла», исламское движение сопротивления «Хамас», движение «Фатх», организация «Аль-Каида» в странах исламского Магриба. Угроза террористической опасности выплескивается из Южного Средиземноморья в Европу. «Акции экстремистских группировок, не вписывающиеся в классические сценарии «игры наций», делают развитие обстановки в регионе ещё более непредсказуемым». Главными союзниками Европейского союза в регионе являются исторические партнеры европейских стран. Связано это, прежде всего, с географической близостью и тесными политическими, торговыми и экономическими связями, а также с воздействием миграционных потоков из государств Магриба в страны Западной Европы. Сотрудничество ЕС со странами ближневосточного региона осуществляется на основе Евро-средиземноморского партнерства (ЕСП). В ноябре 1995 года в Барселоне состоялась конференция, в которой приняли участие 15 европейских и 11 средиземноморских стран, в том числе и Палестина в лице ПНА. На базе ЕСП были созданы и другие организации, такие как Западно-средиземноморский диалог по формуле «пять плюс пять» и Союз для Средиземноморья. Процесс сотрудничества в рамках средиземноморского партнерства проходит крайне медленно, что обусловлено большой разницей в развитии стран участников – более развитых западноевропейских и слаборазвитых стран Магриба. Еще одним сдерживающим фактором является неурегулированность палестино-израильского конфликта. Продолжением «Барселонского процесса» стала французская инициатива Союза для Средиземноморья. В июле 2008 года в Париже (Франция в то время председательствовала в Евросоюзе) состоялся саммит Евро-средиземноморского сотрудничества с участием 27 стран – членов Евросоюза, пяти европейских государств, не входящих в ЕС, но имеющих непосредственное отношение к региону – Албания, Босния-Герцеговина, Монако, Черногория и Хорватия, и 11 стран побережья Средиземноморья – Алжир, Египет, Израиль, Ливан, Марокко, Сирия, Тунис, Турция, ПНА, Иордания и Мавритания. Саммит стал итогом развития инициативы ЕС, предложенной Н. Саркози в ходе своей предвыборной кампании в 2007г., в рамках которой он заявил о том, что «будущее французов здесь, в Средиземноморье… Наша большая ошибка состоит в том, что мы долго, слишком долго пренебрегали Средиземноморьем… отворачиваясь от Средиземноморья, Европа и Франция полагали, что они отворачиваются от своего прошлого. На самом деле, они отвернулись от своего будущего. Поскольку будущее Европы находится на юге». Основными очагами нестабильности в регионе Н.Саркози выделил палестино-израильский конфликт, турецко-греческое противостояние, проблемы в отношениях между суннитами и шиитами, христианами и мусульманами. Страны Средиземноморья, по его мнению, должны пойти по европейскому пути развития взаимоотношения. Н.Саркози отметил необходимость серьезно отнестись к тому, что негативные элементы развития современного мира, такие как религиозный фанатизм и терроризм – «трагедия глобализации», в полной мере затрагивают Средиземноморье, и столкновение цивилизаций становится реальной угрозой для человечества. Французская инициатива заключается в объединении всего Средиземноморья. «Мы попытаемся показать миру пример нового Возрождения, в котором он нуждается» – заявил Саркози. Барселонский процесс, начатый в 1995 г., по мнению Саркози, не достиг своих целей. «Провал был прогнозируемым с того момента, как приоритеты Европы оказались на Востоке региона. Провал был прогнозируемым с того момента, как торговля стала главенствовать в отношениях, в то время как (многоаспектное) сотрудничество должно было стать абсолютным приоритетом». Поэтому «Франция совместно с Португалией, Испанией, Италией, Грецией и Кипром (как странами, максимально заинтересованными в активизации сотрудничества и являющимися, в отличие от большинства стран ЕС, неотъемлемой частью региона. – И.М.) берет на себя инициативу по созданию Средиземноморского союза». Новая инициатива предполагала, что страны Северной Африки возьмут свое будущее «в собственные руки» и «станут реальными партнерами». В мае 2007 г., после победы на президентских выборах, Саркози в качестве президента Франции начинает предпринимать конкретные шаги для воплощения в жизнь инициативы Средиземноморского Союза. Смягчив свою изначальную позицию относительно Евро-Средиземноморского партнерства, Саркози заверил, что новая французская инициатива не имеет цели заменить Барселонский процесс, равно как и Европейскую политику соседства, но призвана придать им дополнительный импульс. Приоритетом будущего Средиземноморского Союза должен был стать комплекс стратегических целей: политика избирательной иммиграции, экология и защита окружающей среды, проблема загрязнения Средиземного моря, политика совместного долгосрочного развития и укрепления экономического сотрудничества внутри Средиземноморского региона, включая прежде всего создание зоны свободной торговли. Также упоминались такие направления, как энергетическая безопасность, расширение инвестиции, развитие транспортной инфраструктуры, сотрудничество в сфере науки, борьба с коррупцией и организованной преступностью, противодействие терроризму, развитие культуры, систем образования и здравоохранения, борьба против неравенства и несправедливости. Новая инициатива Н. Саркози предложила долгосрочную перспективу будущих отношений между Севером и Югом, обозначив строительство Средиземноморского Союза «исторической миссией». Однако предложенный проект вызвал ряд принципиальных разногласий как внутри самого Евросоюза, так и у стран Юга. Прежде всего, он демонстрировал притязания Франции на лидерство не только в средиземноморском регионе, но и в целом в ЕС. Такая постановка вопроса не устраивала ряд европейских стран и главным образом Германию – главного политического конкурента Франции. Руководство Германии выражало опасения по расколу Европы в связи с созданием альтернативы уже имеющемуся Барселонскому процессу. Также Германия не приветствовала финансирование проекта за счет бюджета ЕС. Очевидно, что без поддержки Евросоюза французская инициатива была бы обречена на провал. В интервью каналу «Евроньюс» в декабре 2007 г. еврокомиссар по внешним связям и политике добрососедства Б. Ферреро-Вальднер отметила, «что ЕС сможет одобрить новый французский проект с условием, если он останется в рамках Барселонского процесса». В результате интенсивных переговоров и консультаций между европейскими партнерами проект претерпел ряд изменений. С другой стороны Средиземноморский союз получил статус общеевропейской инициативы в рамках Барселонского процесса. Европейская комиссия одобрила предложения по усилению Евро-Средиземноморского партнерства, который получил название «Барселонский процесс: Союз для Средиземноморья». Приоритетными направлениями остались: политический диалог, экономическое сотрудничество, взаимодействие в культурной сфере, гуманитарная помощь, вопросы миграции, социальной интеграции, правосудия и безопасности. Еврокомиссия подтвердила все взятые на себя обязательства в рамках двусторонних отношений со странами региона, и в рамках Европейской политики соседства. В странах Северной Африки новый проект вызвал неоднозначную, а местами и негативную реакцию. Для некоторых государств участие Израиля было неприемлемо. Кроме того, Средиземноморский союз, по их мнению, не должен был стать проектом, направленным на урегулирование арабо-израильских отношений. Еще одной проблемой стала позиция Ливии, которая заявляла о необходимости ведения диалога с уже имеющимися организациями ЛАГ и АС, а не с отдельными странами. Сама Лига арабских государств не поддержала взгляды лидера Ливии. Еще одной проблемой стал вопрос участия Турции в проекте. Изначально Турция не рассматривалась как участник нового средиземноморского объединения. Позиция Турции была сдержанной. Несмотря на то, что Турция является крупнейшим государством Средиземноморья, руководство Анкары, имея статус кандидата на участие в ЕС, во многом руководствовалось «желаниями» Брюсселя. Однако Анкара продемонстрировала недовольство тем, что ее ставят на один уровень со странами, которые находятся на гораздо более низком уровне взаимодействия с ЕС. В итоге европейским государствам и странам Юга удалось преодолеть разногласия и договориться о принципах Средиземноморского Союза, организационной структуре и его будущем финансировании. Главным же мотивом ЕС, который в очередной раз пытается найти «точки соприкосновения» со странами региона Ближнего Востока, вызывающими растущую обеспокоенность, по-прежнему остается обеспечение собственной безопасности. Обеспокоенность Евросоюза вызывают потенциально опасные проблемы (исламистские организации, иммиграционные потоки, демографическая проблема и др.), и их обострение в непосредственной близости от Европы. События "арабской весны" 2011 года усложнили и без того непростую ситуацию в регионе. Революционная волна захлестнула Тунис, и по принципу домино перекинулась на Египет, Йемен, Бахрейн, Ливию и Сирию. Необходимо отметить, что требования, выдвигаемые революционерами в арабских странах и городах, имеют не враждебный в отношении других цивилизаций, а общечеловеческий характер и сводятся к проведению честных выборов, свободе слова и демонстраций, в отказе от «авторитаризма, внедряющего коррупцию во все поры социально-экономической жизни», отказа от дискриминации, и требованиям равноправия. Однако силовые действия ЕС в рамках Ливийского кризиса способны осложнить реализацию их целей и поставить под сомнение внешнеполитические цели Брюсселя в регионе. Европейский Союз в урегулировании палестино-израильского конфликта Окончание «холодной войны» и распад СССР ознаменовали ослабление влияния России на Ближнем Востоке, где появляется новый участник в лице объединенных европейских государств – Европейский Союз. До недавнего времени ЕС не рассматривался мировым сообществом как единая сила, поэтому его роль в урегулировании ближневосточного конфликта была неоднозначна. Были и другие причины, по которым ЕС был не способен проводить эффективную внешнюю политику на Ближнем Востоке. Во-первых, это откровенное соперничество внутри самого ЕС между государствами. Во-вторых, Евросоюз, не желая вызвать недовольство со стороны США, старался избегать прямых противоречий со своим главным союзником. В-третьих, в Европе слабо были развиты институты по изучению ближневосточной проблематики. Однако в настоящее время ЕС существенно продвинулся во внешней политике. ЕС сегодня не ограничивается гуманитарной помощью странам ближневосточного региона и Северной Африки. Однако политические симпатии европейцев хорошо иллюстрирует асимметрия отношений ЕС – Израиль и ЕС – Палестина. Внутренняя ситуация в Европе не располагает к хорошим отношениям в отношении Израиля: около 10% населения стран Магриба живут в Европе. Из них 3 млн. человек – в одной только Франции. В Германии проживают около 2 млн. турок, из них как минимум 400 тыс. – курды. Это создает влиятельные лобби в европейских странах. На этом фоне роль произраильских лоббирующих групп в Европе относительно слаба. В Европе так не ощущается давление на власть израильских организаций, как в США . Тем не менее, Европа заинтересована в мире на Ближнем Востоке, так как она особенно ощутит на себе последствия неразвитости и нестабильности на Ближнем Востоке в лице терроризма, нелегальной миграции, контрабанды, распространения оружия массового поражения и т.п. Именно мирное соглашение станет основным условием устранения угрозы. Европейские страны зависимы от поставок энергии, основная часть импорта энергоресурсов идет с Ближнего Востока и Северной Африки. Из членов ЕС не зависит от этого фактора только Великобритания, которая имеет достаточные собственные запасы нефти, но в последние годы добыча в ее секторе Северного моря падает. Энергетическая безопасность – один из важных приоритетов объединенной Европы, именно поэтому ЕС заинтересована в обеспечении мира в арабском регионе. В целом, Европейский Союз обладает мощным военным потенциалом и богатством, и может стать не менее значимым посредником в регионе, чем США. Однако посланники ЕС представляют интересы многих стран, которые имеют разные интересы, цели, исторический опыт. Многие из них не хотят никому подчиняться – ни интересам всей Европы, ни, тем более, интересам США. Разница между европейскими государствами следует из их географического расположения, культуры и исторической роли в регионе. Великобритания имеет теплые партнерские отношения с Иорданией, Саудовской Аравией, Кувейтом и Оманом, тем более, что именно Великобритания не зависит от импорта нефти. Франция имеет дружественные отношения с Ливаном. Италия ранее имела специальные торговые отношения с Ливией, возглавляемой лидером Народной ливийской Джамахирии М. Каддафи. Сегодня ситуация несколько изменилась, Новое Переходное Правительство Ливии после смещения М. Каддафи более тесно взаимодействует с Францией и Великобританией. Более того, именно в Италию идет наплыв иммигрантов из арабских стран. Германия и Нидерланды исторически тесно связаны с Израилем. У Греции из-за связей с арабским миром отношения с Израилем ухудшаются все больше по мере растущего стратегического партнерства Израиля с Турцией, историческим противником Греции. Однако в последнее время отношения Израиля и Турции сильно обострились. Несмотря на крепкие связи Европы со странами Ближнего Востока, нельзя не заметить тот факт, что ЕС не использует все свое влияние и возможности. Причин тому может быть несколько, а скорее всего это целый комплекс «горячих» вопросов, которые могут нанести вред Евросоюзу. Во-первых, это взрывоопасные религиозные и этнические разногласия, во-вторых, это борьба за природные ресурсы, в-третьих, это соперничество с главным военным союзником Евросоюза США, в-четвертых – уже сложившиеся тесные экономические связи с Израилем, и, наконец, взаимоотношения с Россией, которые в том числе поддерживаются посредством сближения стратегий по урегулированию ситуации на Ближнем Востоке. В рамках ОВПБ Евросоюз направил в регион спецпредставителя по ближневосточному мирному процессу. Назначение посланника ЕС явилось желанием ведущих европейских стран играть более значимую роль в стабилизации ближневосточного кризиса. Решимость Европы и ее нацеленность на длительное и значительное вовлечение в дела региона ощущается в последние десять лет. В настоящее время Европейский Союз намерен более активно включиться в процесс урегулирования ближневосточного конфликта. «Необходимо действовать сейчас, и действовать при этом в направлении создания двух государств», – заявил министр иностранных дел председательствовавшей в ЕС Испании Мигель Анхель Моратинос на встрече министров иностранных дел Евросоюза в испанской Кордобе. Европейцы намерены оказать поддержку эмиссару США по Ближнему Востоку Джорджу Митчеллу, который намерен сдвинуть с мертвой точки переговорный процесс между конфликтующими сторонами. В частности, первым конкретным шагом стала поездка на Ближний Восток верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон. В ходе визита она посетила Египет, где прошли переговоры касательно процесса мирного урегулировании конфликта на Ближнем Востоке, в частности арабо-израильского противостояния. Встреча верховного представителя ЕС по внешней политике Кэтрин Эштон с министрами иностранных дел арабских государств состоялась 12 сентября 2011 года. На ней они обсудили ход мирного процесса по урегулированию ближневосточного кризиса. Кроме этого, представитель ЕС по внешней политике и безопасности Кэтрин Эштон встретилась с премьер-министром Турции Эрдоганом, генсеком ЛАГ Амром Мусой и рядом министров иностранных дел арабских стран. Несмотря на видимые неудачи, ЕС не оставляет попыток возобновления переговорного процесса между израильтянами и палестинцами, который был прекращен в конце 2008 года после военной операции в секторе Газа. Кроме того, глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас отказался от участия в переговорах до тех пор, пока на Западном берегу реки Иордан и в Иерусалиме не будет остановлено строительство новых израильских поселений. В этом контексте совершенно очевидно желание ЕС выдвинуть новые инициативы в урегулировании конфликта между Израилем и палестинцами. На данный момент Европейский Союз является самым крупным финансовым спонсором ближневосточного мирного процесса. Его доля в международной экономической помощи Палестинской автономии составляет почти 60% (в то время как американская не превышает 10%). При этом Европа стремится активизировать свое экономическое и политическое присутствие в арабо-израильском мирном процессе. Более 70 стран и 20 организаций, в том числе ООН, МВФ, Всемирный банк, Лига арабских государств, оказывают финансовую помощь палестинцам. В Париже в 2007 году прошла международная конференция доноров палестинского государства. Из почти 5,5 миллиардов долларов, которые планировали собрать страны и организации на поддержку ПА в 2007-2010гг., больше половины приходились на долю стран Евросоюза. Участники конференции отметили, что объем инвестиций во многом зависит от того, насколько успешно ведутся переговоры между Израилем и палестинскими политиками. Как известно, что за период 1993-2002гг. палестинцы уже получили более четырех миллиардов долларов помощи. Однако результатов до сих пор не видно. В сентябре 2011 года Всемирный банк (ВБ) представил отчет об экономике Палестины. Сегодня Палестинская автономия переживает серьезный финансовый кризис, что обусловлено снижением со стороны ряда стран финансовой помощи палестинцам. Евросоюз же, ежегодно увеличивая объемы финансовой помощи, стал основным донором Палестины. За текущий год ЕС выделил более одного миллиарда долларов на развитие палестинской экономики. Однако этого не достаточно для стабилизации экономической ситуации в регионе. ЕС открывает свой рынок для палестинских продуктов, в то время как ранее палестинцы могли торговать лишь при посредничестве с Израилем. Беспошлинный ввоз сельскохозяйственной продукции при условии соблюдения действующей в ЕС системы ввозных цен говорит о желании Евросоюза дать возможность палестинцам самим зарабатывать, уменьшая их прямую зависимость от финансовой помощи Запада. Таким образом, в 2009 году торговый оборот между Европейским Союзом и Палестинской автономией составил более пятидесяти миллионов евро. С другой стороны, ЕС ждет адекватных шагов как стороны палестинцев, так и со стороны израильского руководства. Самостоятельное развитие экономики ПА невозможно из-за ограничений, введенных Израилем в целях обеспечения собственной безопасности. В докладе ВБ, в частности, говорится, «что палестинская экономика развита настолько, насколько можно с учетом ограничений, существующих на Западном берегу и в секторе Газы». Отчет констатирует падение помощи со стороны арабских стран, которые в 2008 году в совокупности выделили палестинцам 446 миллионов долларов, а 2009 году – 462 миллиона, в 2010 году – 231 миллион, а в первой половине 2011 года предоставили менее 80 миллионов долларов. Брюссель имеет хорошие экономические и торговые связи с Израилем, несмотря на то, что европейские лидеры осуждают политическую линию Израиля по отношению к палестинскому населению. Уникальность внешнеполитической деятельности Евросоюза заключается в умении вести «правильный» диалог, минимизируя риски по особо горячим вопросам в переговорном процессе со сторонами. Таким образом, ЕС проводит политику осуждения действий Израиля, одновременно поддерживая с ним экономическое и научное сотрудничество, используя его как инструмент давления на Израиль. Так, под давлением ЕС Израиль ослабил ограничение на передвижение товаров в секторе Газа, в результате чего экономический рост в регионе в 2011 году составил 28%. Также, несмотря на имеющийся конфликт, Израиль по-прежнему остается крупнейшим торговым партнером Западного берега и сектора Газа. По данным Центрального бюро статистики Израиля, импорт товаров и услуг для Палестинской Автономии вырос на 2% в четвертом квартал 2010 года и еще на 2% в первом квартале 2011 года. Казалось бы, экономическая ситуация вокруг противоборствующих сторон должна располагать их к его полному разрешению. Однако принципиальные противоречия носят не экономический, а политический характер. И, несмотря на то, что позиция Евросоюза традиционно считается пропалестинской, позиции отдельных стран внутри самого ЕС разнятся. Прежде всего, это касается стран, претендующих на лидерство в ЕС – Франции и Германии. Ближневосточная политика Франции, на территории которой проживает большое количество арабского населения, имеет проарабскую направленность. Германия же занимает более произраильскую позицию, что имеет под собой психологические основания (комплекс вины за нацистский период и холокост). Несмотря на некоторое охлаждение отношений между странами, именно Германия из остальных участников ЕС является основным партнером Израиля по научному и экономическому сотрудничеству. Участие Израиля в Средиземноморском партнерстве, равно как и обсуждение возможности его вступления в Евросоюз, говорит о разноплановых и долгосрочных перспективах сотрудничества между ЕС и Израилем. Что касается вопроса взаимоотношений Израиля и Палестины, позиция европейцев с самого начала их посредничества в ближневосточном мирном урегулировании остается неизменной. Брюссель решительно настаивает, что только справедливое и всеобъемлющее урегулирование арабо-израильского конфликта с созданием независимого палестинского государства может принести мир и процветание в регион. Несомненно, та политика, которую сегодня проводит ЕС на израильско-палестинском направлении, нацелена на де-эскалацию конфликта. Наряду с попытками мирного урегулирования конфликта, Евросоюз оказывает практическую помощь по поддержанию жизни Палестины, которая без его поддержки обречена на экономическую нежизнеспособность и дальнейшую внутреннюю дестабилизацию. Политика, которую проводит ЕС в рамках мирного процесса по урегулированию палестино-израильского конфликта, находит свою поддержку и со стороны России, чья ближневосточная политика имеет определенные черты преемственности в отношении курса Советского Союза. Также как и СССР, Россия выступает за разрешение ближневосточного кризиса на основе создания двух государств, за привлечение всех заинтересованных государств к урегулированию проблемы. Таким образом, Евросоюз и Россия занимают во многом схожие позиции относительно разрешения конфликта. Однако на сегодняшний день решение ближневосточного кризиса остается невозможным без участия США, чей голос может стать судьбоносным и сможет наметить реальные шаги к разрешению многовекового противостояния. Европейский Союз по-прежнему не играет ведущей роли в ближневосточном урегулировании, которая принадлежит Вашингтону. Вместе с тем, за последнее десятилетие Брюссель существенно нарастил свое влияние и степень присутствия в регионе, как посредством многосторонних форматов, таких как квартет международных посредников, так и посредством собственных инициатив, в частности в рамках Барселонского процесса. В случае преодоления ЕС внутренних социально-экономических трудностей стоит ожидать дальнейшего укрепления его позиций. Такое развитие событий предполагает, что участие в разрешении палестино-израильского конфликта останется существенным компонентом внешнеполитической стратегии ЕС в регионе. Д.К. КУТРАШЕВ * Работа выпускника ЕУИ №3(64), 2012

Тэтчер остается главным авторитетом у тори

Западные Балканы между ЕС и Турцией: итоги конференции в Приштине

В лагере тори замечено медленное, но верное сползание вправо. При этом Дэвид Камерон как формально главный консерватор в Британии не является абсолютным авторитетом не только в своей партии, но даже внутри собственного кабинета, который им сформирован. Зондаж настроений и предпочтений...

В лагере тори замечено медленное, но верное сползание вправо. При этом Дэвид Камерон как формально главный консерватор в Британии не является абсолютным авторитетом не только в своей партии, но даже внутри собственного кабинета, который им сформирован. Зондаж настроений и предпочтений среди 1566 обладателей партийных билетов Консервативной партии Британии, проведенный сайтом ConservativeHome по заказу газеты «Индепендент», стал почти наверняка откровением для многих. Но это как раз не удивительно, выявлено горячее и подчас горячечное одобрение отказа лидера их партии и премьер-министра по совместительству поддержать пакет финансовых мер по спасению зоны евро, принятый на декабрьском саммите стран Евросоюза в Брюсселе (см. «Дэвид Камерон в роли «Мистера вето»). Большинство (54%) сочли, что таким образом сделан первый шаг по переходу Британии в новое качество – страны, «менее привязанной» к ЕС. Они предпочли бы, чтобы бывшая империя вышла из Союза и ограничилась в своих отношениях с ЕС соглашением о свободной торговле. Только 5% голосуют за то, чтобы хлопнуть дверью. Тем самым эти тори солидаризируются, по сути, с программой «Партии независимости» Соединенного королевства, требующей немедленно выйти из рядов ЕС. Менее радикально настроены 24% опрошенных: они готовы удовлетвориться более гибкой формой взаимодействия с ЕС и продолжить сотрудничество в ключевых областях. При этом девять из десяти выступают за то, чтобы и вовсе переориентироваться со старой Европы на молодые страны с быстро развивающимися экономиками, например, на Индию, Китай, Бразилию. Остается назвать долю тех, кто ратует за статус-кво в отношении членства Британии в ЕС: таковых 10%. К ним примыкают (часто это одни и те же тори) еще 15% тех, кто опасается оказаться вне «внутреннего круга» ведущих держав Евросоюза. Это приведет единственно к тому, по их мнению, что Лондон утратит влияние и возможность оказывать воздействие на принятие решений, затрагивающих интересы Британии. Во-вторых, опрос ConservativeHome показал, что личный рейтинг Дэвида Камерона, высчитываемый как разница между теми, кто доволен им как лидером и премьером, и теми, кто им не доволен, подрос существенно. После использования вето в Брюсселе рейтинг Камерона вырос с +54 до +64. Как следствие, в ранжире самых популярных членов его же кабинета он передвинулся с восьмого места на третье, но не смог обойти двух фаворитов. Это Майкл Гоув, министр образования (второе место) и Иен Данкен-Смит, министр по делам труда и пенсий (первое место). И это еще не всё: опрос подтвердил, что в списке наиболее уважаемых политиков в стане тори Дэвид Камерон далеко не на первых позициях. Он только на седьмом месте. Камерона опережает не только его министр иностранных дел Уильям Хейг, одно время занимавший пост лидера партии, но и нынешний мэр Большого Лондона Борис Джонсон, а также, вы удивитесь, Рональд Рейган, бывший и уже покойный президент США. Однако сверхтяжеловесом в лагере консерваторов по-прежнему считается… баронесса Тэтчер. Несмотря на преклонные годы, эпизодические случаи забывчивости и устойчивое пристрастие к виски, Маргарет Тэтчер остается непререкаемым авторитетом. Рискну предположить, что как и Уинстон Черчилль, ставший повторно премьером в сильно пожилом возрасте, бесподобная Мэгги могла бы выставить свою кандидатуру – и победить. Правда, тот же опрос показал: по крайней мере треть тори (34%) хотели бы видеть преемникам Д.Камерона не забронзовевшую железную леди, а потомка османов – светло-рыжеволосого Бориса Джонсона. Что же, британцы никогда не жили в царствование царя Бориса. Пусть попробуют. Владимир МИХЕЕВ №3(64), 2012

Антиглобалистское движение в странах Европейского Союза на примере Франции, Великобритании и Германии*1

В Приштине 18-19 ноября 2011 г. состоялась масштабная конференция по региональной политике на Балканах, организованная министерством иностранных дел непризнанной большинством государств мира Республики Косово. Конференция была объявлена инаугурационной в проекте регулярных международных экспертных форумов «Гермия Хилл» (по названию одного из холмов...

В Приштине 18-19 ноября 2011 г. состоялась масштабная конференция по региональной политике на Балканах, организованная министерством иностранных дел непризнанной большинством государств мира Республики Косово. Конференция была объявлена инаугурационной в проекте регулярных международных экспертных форумов «Гермия Хилл» (по названию одного из холмов над Приштиной), которые планируется проводить под официальной эгидой руководства Косово. На открытии этой первой конференции выступили президент Косово Афитете Яхьяга и премьер-министр Косово Хашим Тачи*1. Конференция была посвящена общей теме «Юго-Восточная Европа в многополярную эру». А ключевой проблемой, к которой было приковано основное внимание участников, – это взаимоотношения между Европейским Союзом и Турцией в Балканском регионе. Внешним соорганизатором конференции выступил Европейский совет по международным делам (European Council on Foreign Relations, ECFR). При этом основную активность проявил софийский офис ECFR. Из бесед с его представителями было очевидно, что болгары стремятся играть ключевую посредническую роль как в диалоге между ЕС и Турцией, так и при формулировании политики ЕС в отношении государств на Западных Балканах. Тем самым болгарские эксперты и дипломаты стремятся к усилению собственных позиций в регионе. Не случайно, что с одним из ключевых пленарных докладов на конференции в Приштине выступил министр иностранных дел Болгарии Николай Младенов. Применительно к вышеупомянутой основной тематике обсуждения на конференции, во многих выступлениях*2 звучала мысль о том, что эскалация финансового кризиса в ЕС делает Европейский Союз все менее заинтересованным в своем активном присутствии на Западных Балканах, и уж точно ставит крест на возможностях расширения ЕС на мусульманские страны региона в обозримой перспективе. Как отмечали докладчики, «золотая эра расширения» ЕС уже закончилась*3. Все это превращает Западные Балканы из «переднего края интеграции» в «задний двор» ЕС, используя термины, звучавшие на конференции. А это, в свою очередь, обречет регион на маргинализацию и застой в развитии. В то же время, параллельно с ослаблением позиций ЕС в регионе, за последние годы на Балканах значительно возросло влияние Турции. Оно проявляется как в экономической и инвестиционной областях, так и в политико-дипломатической сфере. Главным образом, это чувствуется в мусульманских странах региона – Боснии и Герцеговине, Албании, Косово. Все это привело к тому, что на конференции развернулась оживленная и острая дискуссия на предмет прямой конкуренции между ЕС и Турцией за влияние на Балканах. Многие докладчики использовали термин «нео-оттоманизм» применительно к текущей турецкой дипломатии. Весьма показательно, что во многих докладах представителей балканских стран (как членов ЕС, так и нет) усиление Турции представлялось как прямой вызов или даже угроза для ЕС, и разработка срочных мер по «сдерживанию» Турции на Балканах постулировалась как важнейшая стратегическая задача для ЕС. С учетом того, что на конференции присутствовала большая группа депутатов британского парламента, они явно воспринимались как соответствующая адресная аудитория для таких заявлений. Турецкие же участники конференции явно находились в положении оправдывавшихся. Усиление Турции в регионе привело, по мнению участников конференции, и к формированию реальной «многополярности» на Балканах, чего не было раньше. Эта новая ситуация качественно изменяет геополитический расклад сил в регионе. В этой связи как пример «нео-оттоманизма» на конференции упоминались действия ряда турецких министров, в частности, заявления министра образования Турции Омера Динчера о том, что из косовских учебников по истории необходимо убрать пассажи, носящие антитурецкий и антиоттоманский характер*4. Как известно, символическое начало албанского национального сопротивления Оттоманской империи связано с образованием в 1878 г. «Призренской лиги», объединившей албанских военных и интеллектуалов и разгромленной оттоманскими властями. Поскольку город Призрен находится на территории современного Косово (и для участников конференции была организована специальная историческая экскурсия туда с посещением Музея «Призренской лиги»), то понятно, что такие заявления ударяют в самый центр формирующейся албанской идентичности современной Республики Косово. С подозрением и недоверием было встречено на конференции и заявление министра иностранных дел Турции Ахмета Давутоглу о намерении объявить 2012 г. «Годом мира на Балканах» в память о столетии Первой Балканской войны 1912 г. Эта программа, по мнению многих, может вновь усилить «нео-оттоманские» призраки на Балканах. В результате, главным выводом из выступлений многих представителей балканских стран стало весьма эмоциональное обращение к ЕС: «Не бросайте нас!». Отказ ЕС от интеграции стран этого региона, по мысли докладчиков, приведет и к необратимым цивилизационным последствиям, связанным с прекращением «европеизации» политической и общественной среды на Западных Балканах. В этой связи следует отметить весьма настойчивый и выраженный про-ЕСовский настрой у большой группы молодых косовских политиков, вошедших в правительство страны в 2011 г. по итогам последних парламентских выборов. Выступавшие на конференции вице-премьер Косово Мимоза Кусари, министр европейской интеграции Влора Читаку, заместитель министра иностранных дел Петрит Селими, каждому из которых чуть больше тридцати лет, и которые в силу возраста меньше связаны с «военным» шлейфом в личном имидже, чем предыдущее поколение косовских лидеров, специально подчеркивали осознанный европейский выбор Косово и призывали ЕС к ответным шагам. По инициативе этой группы «младо-европеистов» правительство Косово сейчас развернуло в странах ЕС имиджевую кампанию под лозунгом “Kosovo – Young Europeans”. В этой связи как большая победа косовской дипломатии на конференции представлялось недавнее решение ЕС начать переговоры об упрощении и возможной отмене визового режима с Косово. Для страны, до трети населения которой уже проживает в албанских диаспорах в странах ЕС, эта проблема носит ключевой характер. Не была обойдена вниманием на конференции и проблема отсутствия единства внутри ЕС по вопросу о признании Косово. Как известно, пять членов ЕС (Греция, Кипр, Испания, Словакия, Румыния) отказываются признать Косово или по конфессиональным причинам, или из-за боязни собственного внутреннего сепаратизма. Это приводит к неспособности достичь консенсус в институтах ЕС по вопросу взаимодействия с Косово. Такая ситуация, как говорилось, вызывает растущее раздражение у ключевого политического спонсора Косово внутри ЕС – Германии и намерение немцев решать в ЕС вопросы по Косово на ad hoc основе, игнорируя процедурные нормы ЕС. Наконец, еще одна проблема, которая освещалась на конференции и в ее кулуарах, – это отношения между Косово и Албанией. Несмотря на подчеркиваемую политическую и этническую солидарность двух стран, достаточно ясно чувствовалась нарастающая ревность в Албании по отношению к Косово. Причина понятна. Поскольку именно Косово стало своего рода «витриной» постконфликтного миростроительства ЕС, то именно туда со стороны ЕС направляются и политическая поддержка, и финансовые инвестиции. Их объем значительно превышает инвестиции ЕС в Албании. Эта ситуация «неравномерного» донорства уже становится раздражающим элементом в отношениях между двумя странами. С другой стороны, хотя обе страны не свободны от коррупции и bad governance, в Косово эти проблемы носят более масштабный характер, чем в Албании. В дни конференции в местных СМИ писалось об очередном витке скандалов, связанных со строительством скоростной автомагистрали Тирана-Приштина. Албанский участок трассы уже построен с соблюдением сроков. А со стороны Косово наблюдается крайне неэффективное «освоение средств». К моменту проведения конференции был построен (и то с нарушением сроков) лишь участок от албанской границы до чуть дальше Призрена. А к самому топографически трудному участку дороги – через горный хребет, разделяющий долину Дукаджини и Косово Поле, – еще и не приступали. В целом, участие в данной конференции позволило получить весьма ценную и малоизвестную у нас в России информацию как о внутреннем развитии, так и о внешнеполитических приоритетах этого непризнанного в России государства. Организаторы намерены сделать проведение таких форумов «Гермия Хилл» ежегодными. © Олег БАРАБАНОВ, д.полит.н., профессор, заведующий кафедрой политики и функционирования ЕС и Совета Европы Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России *1 Общий видеоотчет о конференции, подготовленный Косовским агентством новостей, см. в: http://www.youtube.com/watch?v=ZoeYpapvsNU&lr=1 *2 Статья подготовлена в соответствии с «правилом Чатам-Хауса» в экспертной этике, не предусматривающей прямого цитирования конкретных докладчиков, а допускающей лишь обобщенное изложение хода дискуссии на конференции и ссылки на уже опубликованные материалы. Bechev D. What did ECFR learn in Kosovo? // http://www.ecfr.eu/blog/entry/what_did_ecfr_learn_in_kosovo Sagir C. Crisis-hit EU invited to take lead in Balkans to stem rise of Turkey // http://www.todayszaman.com/news-263428-crisis-hit-eu-invited-to-take-lead-in-balkans-to-stem-rise-of-turkey.html №3(64), 2012

Ново-старое средиземноморское соседство: проблемы и перспективы

Антиглобализм представляет собой сложный феномен современной общественной жизни. Рассмотреть его во всех проявлениях довольно трудно, поскольку это – не только пестрая мозаика движений и организаций, но и целый спектр идеологических предпосылок. Неоднородность, нередко противоречивость и динамизм движения антиглобалистов представляет определенную...

Антиглобализм представляет собой сложный феномен современной общественной жизни. Рассмотреть его во всех проявлениях довольно трудно, поскольку это – не только пестрая мозаика движений и организаций, но и целый спектр идеологических предпосылок. Неоднородность, нередко противоречивость и динамизм движения антиглобалистов представляет определенную сложность для его изучения. Очевидно, что антиглобализм – это не одноразовый социальный протест, но вполне объективное и долговременное явление в современном мире. Это явление отражает противоречие между двумя векторами сил. С одной стороны – это правительства крупнейших стран и международные организации. Им противостоит другой нарастающий вектор сил – массовые протестные общественные движения и организации. Исследованию антиглобалистского движения посвящен достаточно широкий спектр российской и зарубежной социально-политической и научной литературы. В данной статье предпринята попытка рассмотреть явление протестного антиглобалистского движения на примере ведущих стран Европейского Союза – Франции, Великобритании и Германии. На мой взгляд, именно эти страны дают достаточно четкое представление об антиглобализме в Европейском Союзе в целом. Среди причин возникновения и развития антиглобалистского движения можно назвать развитие неолиберальной модели глобализации, которая навязывает всему миру западную систему ценностей. Сыграли свою роль и такие события, как распад Советского Союза, окончание «холодной войны», изменение расстановки сил в мире при непосредственном участии Соединенных Штатов, а также укрепление роли Европейского Союза. Сложившийся новый мировой порядок игнорирует культурно-цивилизационное многообразие мира, самобытность многих народов и интересы огромного количества жителей нашей планеты, что не может не вызвать сопротивления в обществе. Антиглобалистское движение крайне неоднородно по составу и взглядам участников. По мнению ряда авторов, название «антиглобализм» не совсем корректно, поскольку далеко не все участники движения протестуют против глобализации мира в целом. Достаточно большая часть из них признает неизбежность существования глобального мира, но выступает за путь развития, альтернативный неолиберальному, который основывается на американских стандартах. Поэтому можно встретить термин «альтерглобализм» как наиболее правильно отражающий сущность движения. Основной лозунг антиглобалистов – «иной мир возможен» и «мир – не товар». В целом же философия антиглобализма состоит в привнесении большей справедливости в основные общественно-политические и социально-экономические процессы, происходящие в мире. Она несет на себе печать приверженности идеям морали и нравственности, описанным еще И. Кантом. Это своеобразный сплав идей социальной справедливости и ценностей гуманизма, культурного многообразия, многомерности человеческого опыта, уникальности и суверенности человеческих сообществ. К антиглобалистскому движению можно причислить множество организаций – экологических, профсоюзных, феминистских, крестьянских, научных, анархистских. Четких критериев отнесения тех или иных организаций к числу антиглобалистских не существует. Само движение антиглобалистов – абсолютно уникальное явление, поскольку не имеет четких границ, ясных критериев для организаций, в него входящих. Оно не имеет организационной структуры, единой идеологии и единого лидера – но, тем не менее, оно существует уже достаточно долгое время и играет заметную роль в современных общественно-политических процессах. Возникает вопрос – так кто же такие антиглобалисты? Каково будущее антиглобалистского движения? Есть ли перспективы его дальнейшего развития? Автор полагает, что предпосылки для существования антиглобалистского движения в мире в целом и в ЕС в частности, в ближайшее время не только не исчезнут, но напротив, сохранятся и будут усиливаться. Все мы являемся очевидцами системного мирового кризиса. Сам этот кризис красноречиво свидетельствует о несовершенстве существующего мирового порядка и глобальной неолиберальной системы в целом и необходимости ее корректировки. Очевидно, что в существующих условиях дальнейшее развитие и судьба антиглобалистского движения могут стать одним из решающих факторов развития мирового сообщества в новейшей истории. Антиглобалистское движение во Франции Считается, что антиглобализм зародился во Франции, когда в июне 1998 года несколько французских изданий, общественных ассоциаций и профсоюзов объединились в Ассоциацию граждан за налогообложение финансовых операций «АТТАК – Франция» (ATTAC – Association pur la Taxation des Transactions finnancieres pour l'Aide aux Citoyens). Организация «АТТАК – Франция» стала одной из основных акторов антиглобалистского движения в мире, и во Франции, в частности. Она появилась после финансовых кризисов 1997-1998 годов в результате широко поддержанной инициативы по введению налога на спекулятивные финансовые операции. Главным требованием АТТАК является установление «налога Тобина», предложенного в 1972 году нобелевским лауреатом по экономике Д. Тобином. Суть «налога Тобина» – в предложении взимать налог в размере 0,15-0,25% с операций с иностранными валютами. Это могло бы ограничить международные валютные спекуляции, сделав большую часть из них невыгодными и уменьшить наносимый ими вред, особенно для развивающихся стран. По заявлениям АТТАК, «налог Тобина», введенный даже в размере 0,05%, позволит собирать сумму более 100 миллиардов долларов ежегодно, что обеспечит перераспределение средств между развитыми и развивающимися странами. С предложениями о введении «налога Тобина» выступает далеко не только движение АТТАК. В 2001 – начале 2002 годах правительство Бельгии выносило вопрос о «налоге Тобина» на обсуждение в Европарламенте. В 2000 году резолюция в поддержку «налога Тобина» была принята в парламенте Канады. Годом спустя депутат от демократической партии США Питер де Фацио предложил проект закона о введении «налога Тобина» для обсуждения в Конгрессе США. Еще одна задача, которую ставит перед собой АТТАК – противодействие «Многостороннему соглашению об инвестициях» (MAI – Multilateral Agreement of Investments). Впервые в 1998 году с разоблачениями соглашения MAI выступил Ральф Надер – лидер борьбы за права потребителей «Граждане общества», кандидат в президенты США в 2000 году, известный своими популистскими идеями социал-реформистского характера. В том же 1998 году руководителем комитета по мировой торговле движения «Граждане общества» в газете «Le Monde Diplomatique» была опубликована статья о необходимости борьбы с действием соглашения MAI, тайно заключенным развитыми странами с целью координации инвестиционной политики в отношении стран третьего мира*2. «Le Monde Diplomatique» – авторитетное издание, уже более полувека освещающее проблемы мировой экономики и международных отношений, безусловно, совсем не похожа на «боевой листок» радикальных антиглобалистов. Идейно-политическую направленность большинства авторов этой газеты можно охарактеризовать как социал-реформистскую, леволиберальную. Данную инициативу поддержали Бернар Кассен и вновь созданная организация АТТАК. АТТАК, в отличие от более левой части антиглобалистов, является довольно умеренной организацией в спектре антиглобалистского движения. Они в принципе не выступают против глобализации как таковой, не призывают к изменению ее формационно-фундаментальных основ и сложившегося на их базе политического миропорядка. Они лишь не согласны с наиболее одиозной неолиберальной версией глобализации и ее методами, требуя их корректировки и смягчения. Первоначально организация функционировала как политический проект по принятию «налога Тобина», однако впоследствии ее функции существенно расширились. В настоящее время АТТАК занимается и научно-исследовательской, информационной, организационной деятельностью. АТТАК организована по сетевому принципу. Ее филиалы во многих странах ведут самостоятельную деятельность. Движение АТТАК объединяет немногим более 30 тысяч человек, что составляет не более 1% численности европейских профсоюзов. Говоря об общественных движениях во Франции, нельзя не упомянуть о значительной роли профсоюзов. Так, К. Агитон пишет о них, что «профсоюзы – это неправительственная структура, организованная лучше всех, не считая церкви»*3. Роль профсоюзов в протестном движении далеко неоднозначна, как это может показаться на первый взгляд. По мнению К. Агитона, у крупнейших профсоюзных организаций существует проблема выбора ориентиров. Так, среди лидеров неправительственных организаций, принимающих участие в протестном движении, часто можно встретить профсоюзных активистов. В то же время многие профсоюзные боссы с недоверием относятся к неправительственным организациям разного рода и считают себя единственно легитимными в силу своей высокой численности. Традиционно во Франции сфера влияния профсоюзов – это государственный сектор и сфера общественных услуг. Во Франции в профсоюзах состоит менее 10% активного населения. Это самый низкий уровень среди развитых стран. Однако сравнительная малочисленность компенсируется мощной активистской традицией, которая придает профсоюзам большое значение. Структура профсоюзов во Франции разделена на два лагеря – радикальный – причем гораздо более радикальный, нежели в какой-либо другой стране Европы – и соглашательский, четко следующий указаниям патроната. Зачастую на одном предприятии могут сосуществовать одновременно несколько профсоюзных организаций. Общим для европейских профсоюзов является то, что переживаемый ими во многом функциональный кризис – это кризис уже устаревшей организационной модели, возникшей на базе крупной промышленности и в рамках законодательства каждой отдельной европейской страны. В последние же десятилетия произошли многочисленные изменения, такие, как индивидуализация зарплат и рабочего времени, разрушение устоявшихся профессий и рабочих мест. По данным К. Агитона, профсоюзы в западных странах за последние 20-25 лет потеряли половину своих членов, несмотря на то, что были в свое время довольно эффективным субъектом переговорного процесса, который привел к уменьшению социального неравенства и к росту уровня жизни. Процесс сближения антиглобалистов с профсоюзами затрудняется скептическим отношением последних к антиглобализму, т.е. к моменту возникновения антиглобалистского движения профсоюзы уже были встроены в управление глобальной капиталистической системой через переговоры и трехсторонние комиссии. Тем не менее, в наши дни профсоюзное движение во Франции продолжает развиваться. Профсоюзы активно участвуют в общественно-политической жизни страны и пытаются найти ответы на актуальные вызовы нашего времени. Так, в 90-е годы французские профсоюзы освоили новый для себя сетевой принцип функционирования, который несколько лет спустя стал стержнем всего мирового протестного движения. Еще одним примером активности французских профсоюзов стало создание в 1993 году с их деятельным участием ассоциации безработных «АС!» («Agir contre le chomage!» – «Действуем вместе против безработицы»), что стало своеобразным ответом на массовую безработицу 1992-1993 годов. Целью создания этой структуры была организация совместных действий самых разных групп населения (безработных, наемных работников, интеллектуалов и активистов различных направлений) для борьбы с безработицей. В рамках деятельности этой организации были проведены массовые марши против безработицы, захват предприятий и оккупация центров занятости. Эти действия вызвали широкий резонанс во Франции. Деятельность ассоциации наглядно показала, что безработные сами способны организовать структуру, не входящую в профсоюзные объединения. У них нашлось много последователей – в частности, сетевая организация по защите прав женщин, которая привлекла к демонстрациям в 1995 году более 40 тысяч женщин; движение нелегальных иммигрантов; движения безработных и женские движения во Франции, а также крестьянские движения, символом борьбы которых стал Жозе Бове (фермер и активист Крестьянской конфедерации, борющейся против посадок генно-модифицированной продукции). Все они реагировали на изменения, происходящие в мире, и создавали между собой альянсы. Именно подобный опыт позволил привлечь французские профсоюзы к борьбе, которая ведется антиглобалистскими движениями, раньше и активнее профсоюзов других стран ЕС. В итоге многие профсоюзные объединения (CGT, FSU, CFGT, «Группа десяти»)*4 и федерации были среди основателей АТТАК в 1998 году. Представители французских профсоюзов принимали также участие в Европейских социальных форумах. Однако сближение профсоюзов и протестных движений происходит отнюдь не безоблачно, и отношения участников процесса остаются непростыми. Так, внутри французского антиглобалистского движения считается, что CFDT проводит соглашательскую политику. Европейская конфедерация профсоюзов принимала участие в манифестациях в Ницце, но выступала отдельно, вне общей колонны представителей АТТАК и представителей Европейского марша против безработицы. Критикуя транснациональные корпорации, профсоюзы развитых стран в то же время крайне не заинтересованы в том, чтобы те перемещали свою деятельность в развивающиеся страны. Это повлекло бы за собой не только неизбежную потерю рабочих мест, но и утрату профсоюзного влияния на проводимую политику. Поэтому они более склонны к компромиссам и переговорам с ТНК и другими международными институтами, что противоречит позициям других участников антиглобалистской коалиции, отрицающих какие-либо формы взаимодействия со структурами корпоративного капитализма. Ведя речь о протестных движениях во Франции, необходимо сказать также и о роли партии «зеленых», или Конфедерации экологистов – Партии экологистов, входящей в Европейскую партию «зеленых». Движение «зеленых» во Франции началось в 1970-х годах и окончательно оформилось в 1984 году, блокируется с левыми силами во Франции и практически никогда – с правыми (из-за непреодолимых идейных разногласий). Так, правительство Жоспена, пришедшее к власти в 1997 году, опиралось на широкую коалицию левых партий – социалистов, коммунистов, радикал-социалистов, «зеленых» и Движение граждан. За время своего нахождения у власти это правительство приняло ряд мер, отвечавших запросам представителей самых разных движений, его составлявшим. По настоянию «зеленых», правительство Жоспена приняло в феврале 1998 года решение о закрытии реактора на быстрых нейтронах «Сюперфеникс» – наиболее дорогого и спорного из гражданских проектов французской ядерной индустрии. В мае 2000 года Национальное собрание приняло закон о равноправии женщин в политике. Он обязывал политические партии выдвигать на выборах равное число кандидатов – мужчин и женщин; среди 6 кандидатов, занимающих верхние места в списках, 3 должны были быть женщинами. В 2002 году новое правительство Раффарена по инициативе бывшего в то время министром внутренних дел Николя Саркози и министра юстиции Пербена приняло новые меры в области безопасности. В частности, увеличилось число полицейских, были усилены наказания и штрафы за нарушение «общественного порядка», несанкционированные протесты и мелкие преступления. Также были расширены полномочия полиции и прокуратуры, восстановлены детские тюрьмы и т.д. Значительно выросло количество заключенных. Волна сопротивления реформам правого кабинета поднялась в начале 2005 года. Среди уже упомянутых нововведений, недовольство трудящихся вызвал принятый французским парламентом закон, позволяющий продлевать рабочую неделю сверх установленных 35 часов. Профсоюзы железнодорожников и работников авиационного транспорта провели протесты против увеличения 35-часовой рабочей недели и за повышение зарплаты; по стране прокатилась волна забастовок и демонстраций. Кроме этого, были организованы студенческие марши, требующие увеличения финансирования образования. В то же время, выполнение Францией критериев финансовой стабильности ЕС позволило ей в 2002 году ввести в оборот европейскую денежную единицу – евро. Французское правительство активно выступало за углубление европейской интеграции, что далеко не единодушно воспринималась во французском обществе. Несмотря на это, правительство добилось принятия в мае 2003 года закона, в соответствии с которым с 2004 года безработные должны были по 20 часов в неделю работать в тяжелых и неполноправных условиях на специально созданных рабочих местах; в случае отказа они лишались пособия по безработице. Итогом социально-экономической политики правительства Раффарена стало серьезное поражение правящей коалиции на выборах 2004 года в Европейский Парламент. После этого правительство было переформировано, но продолжило идти прежним курсом. 6 мая 2007 года в результате победы во втором туре выборов Президентом Франции был избран Николя Саркози, в прошлом председатель партии «Союз в поддержку народного движения» и министр внутренних дел в правительстве Раффарена. В октябре-ноябре 2007 года по Франции прокатилась волна новых общественных манифестаций и забастовок (особенно масштабной стала забастовка работников транспорта), вскоре вновь переросших в беспорядки в пригородах Парижа, сопоставимые по масштабу с событиями 2005 года. Примечательно, что вскоре после вступления в должность президента, Саркози повысил себе зарплату на 140 % и понизил налоги для богатых, что вызвало крайне неоднозначную реакцию в обществе.*5 Едва став главой государства, Саркози первым делом понизил налоги для хорошо зарабатывающих, ограничил право трудящихся на проведение забастовок, увеличил стаж, необходимый для выхода на пенсию, и повысил сумму взносов в систему медицинского страхования. Ответом на политику президента, отвернувшегося от проблем социально слабых, стали вспышки насилия в Вийе-ле-Бель и других пригородах Парижа. По сравнению с событиями осени 2005 года, сегодня накал страстей и готовность к насилию достигли нового апогея. В этом единственная разница.*6 На региональных выборах во Франции 2010 года «крупное поражение потерпела консервативная партия «Союз в поддержку народного движения» президента Николя Саркози. Во втором и решающем туре выборов блок в составе социалистов во главе с Мартин Обри, «зеленых» и Левого фронта выиграли выборы в 23 из 24 регионов континентальной Франции, в которых в первом туре ни одна из партий или коалиций не получила абсолютного большинства».*7 Красноречивые данные, не правда ли? Антиглобалистское движение в Великобритании Рассматривая антиглобалистское движение в Великобритании, можно говорить о пяти основных разновидностях его представителей (хотя и достаточно условно): это те, кто борется с бедностью в странах «третьего мира»; в том числе – за отмену долгов беднейших стран; сторонники «справедливой торговли»; те, кто полагает, что именно развитие сможет изменить жизнь в беднейших государствах к лучшему; различного рода благотворительные организации. Так, например, представители «Движения за справедливую торговлю» призывают бороться, главным образом, с бедностью и защищать окружающую среду. В то время как такая благотворительная организация, как «Оксфам», считает экологические и экономические вопросы второстепенными и отдает приоритет повышению уровня жизни в странах «третьего мира». Другая организация – «Сделаем бедность историей» – идеологически очень близка к сторонникам «справедливой торговли», потому что ставит своей целью отмену долгов беднейших стран и оказание им финансовой помощи. Впрочем, также как и сторонники развития «третьего мира» из организации «Движение за развитие мира», стремящиеся не только изменить существующую торговую систему и отменить долги бедных стран, но и сохранить климатическое и биологическое разнообразие Земли. Существует также и такая организация, как «Юбилейная компания за отмену долгов», призывающая предоставлять бедным государствам безвозмездную помощь. Они считают огромные долги государств «третьего мира» основной проблемой существующей мирохозяйственной системы; при этом они достаточно критично относятся к уже существующим вариантам снижения долгового бремени развивающихся стран. Важно отметить, что представители антиглобалистского движения в Великобритании, впрочем, как и в других развитых европейских государствах, ориентированы, главным образом, на проблемы населения беднейших стран. Среди британских антиглобалистских организаций эта особенность касается, прежде всего, стран, бывших в свое время колониями Британской Империи. Основные виды активности антиглобалистов – это акции, шествия и митинги, написание различного рода воззваний. В спектре организаций британских антиглобалистов одни довольно типичны для движения антиглобалистов в целом, другие же обладают какими-либо специфическими чертами. Отличительной чертой британских антиглобалистов является заметное христианское течение. Причем некоторые из христианских организаций при этом не причисляют себя к антиглобалистским; другие же просто стараются изменить мир к лучшему так, как они это понимают. Среди них заметны такие организации, как «Христианская помощь»*8 и «Фонд слез»*9, «Католическое агентство по развитию заморских территорий»*10 и христианский по сути, но в то же время ориентированный на торговлю «Трейдкрафт»*11. Есть даже организация «Пошли корову»*12, ставящая своей целью помощь жителям Африки путем обеспечения их скотом и сельскохозяйственным инвентарем. Здесь уместно вспомнить известную поговорку о том, что лучший способ накормить голодного – дать ему не рыбу, а удочку. Среди британских антиглобалистских объединений много также и идеологически нейтральных организаций. Такова, например, «Акция помощи»*13, цель которой – борьба с бедностью и «One World Action»*14, преследующая идеалы «справедливости и равноправия». В Великобритании, как и в целом в Европе, весьма популярна тема равноправия полов и защиты прав женщин, поэтому существует довольно много «женских» организаций (таких, например, как «Женщины мира»)*15. Также существуют объединения, противодействующие различным формам дискриминации, заявляющие своей целью повышение уровня образования и здравоохранения в странах «третьего мира». Среди антиглобалистских организаций в Великобритании, преследующих такие цели, как защита экологии – «Друзья Земли»*16, «Люди и планета»*17 (одна из студенческо-преподавательских организаций). Стоит отметить, что защита окружающей среды – черта, присущая не только исключительно британцам, а представителям антиглобалистского движения во многих странах. «Зеленое» движение вообще очень активно в развитых европейских странах, чему будет уделено внимание в следующей главе. Отнюдь не все общественные организации, преследующие экологические, антидискриминационные, экономические и другие благие цели, склонны причислять себя к антиглобалистскому движению. Однако, по сути, они являются антиглобалистскими, поскольку выступают против существующего мирового порядка и готовы бороться за то, чтобы его изменить. Отказ от жестких рамок в идеологии (бережное отношение к природе, сочувствие и помощь бедным, жажда справедливости, идеалы гуманизма) и размытая структура движения делают его привлекательным для очень широких слоев общества. Необходимо отметить, что британские антиглобалисты в стремлении к своим целям стараются использовать возможно более законные средства. Им свойственна готовность сотрудничать с правительственными структурами. В 2005 году, когда Великобритания председательствовала в ЕС и в «Большой восьмерке», антиглобалисты призвали английское правительство оказать помощь беднейшим государствам, подав тем самым пример другим развитым странам. Последовав этому призыву, британское правительство предложило отменить 100% долгов некоторых стран «третьего мира» Всемирному Банку и МВФ. Эта инициатива привела к принятию «Большой восьмеркой» в 2005 году решения об отмене долгов 42 беднейших стран и предоставлении им помощи в размере 50 млрд. фунтов стерлингов к 2010 году. Для выступления на саммите стран «Группы двадцати» в апреле 2009 года, проходившем в Лондоне, британские антиглобалисты создали альянс «Put People First» (Прежде всего, нужно думать о людях), в который вошли более 150 организаций со всей Великобритании. В марше, организованном ими, приняли участие более 35 тысяч человек. Такую активность можно объяснить тем, что этот альянс объединил ключевые требования многих входящих в него организаций, за которыми стоят требования рядовых граждан о достойной работе и заработной плате, всеобщем доступе к коммунальным услугам, противодействии бедности и неравенству, защите окружающей среды. Приведем еще один довольно свежий пример активности британских антиглобалистских организаций: во время подготовки и проведения всеобщих выборов в 2010 году особую активность в политических дискуссиях и составлении рекомендаций проявили «Движение за развитие мира», «Оксфам», «Юбилейная компания по отмене долгов» и новая коалиция «Голосуй глобально». В «Голосуй глобально» вошли 183 организации. Коалиция призывала сторонников всех групп и организаций, поддерживающих альтернативный курс развития Британии и мира, соединить свои усилия и выступить единым фронтом на всеобщих выборах под лозунгом «Сделаем так, чтобы эти выборы учли интересы бедного населения мира!». «Голосуй глобально» разработала собственный манифест, посвященный ключевым принципам международного развития, которых должны придерживаться политические партии Соединенного Королевства».*18 Участники антиглобалистских организаций в Великобритании – представители главным образом средних слоев общества, которые хотели бы достигать своих целей, не создавая конфликтов с существующей властью. Тот факт, что антиглобалистское движение не имеет определенного центра, можно рассматривать как преимущество в том смысле, что с таким противником достаточно сложно бороться. В то же время отсутствие единой идеологической базы и децентрализация движения, имеют и свои негативные стороны. Прежде всего, это несогласованность действий участников, что негативно сказывается на привлечении внимания общественности к акциям антиглобалистов. Участники британского антиглобалистского движения считают себя неотъемлемой составляющей мирового движения против господствующей модели глобализации. Таким образом, можно сделать вывод, что в настоящее время формирование антиглобалистского движения в Великобритании, как и во всем мире, активно продолжается и данный процесс еще не завершен. Антиглобалистское движение – новый нарождающийся тип современного протестного движения, основанный на «сетевых принципах». Пока еще не ясно, станет ли он действительно «другой революцией» или останется просто одной из форм молодежной субкультуры. Антиглобалистское движение в Германии.Партия «зеленых» и ее место в политической системе ФРГ Разговор об антиглобалистском движении в Германии следует начать с того, что представляет собой германская партия «зеленых», какова история ее создания и что этому предшествовало. По своему составу и идеологической пестроте данная партия объединяет в себе общественные силы, которые мы в последние десятилетия привыкли называть антиглобалистскими. С начала 1970-х годов в ФРГ стали укрепляться позиции так называемых «новых левых» – различных коммунистических и анархистских групп, социалистического бюро, а также новых социальных движений – экологического, женского, пацифистского и ряда других, отличных друг от друга в идеологическом плане движений, которые появились в этот период времени в Федеративной республике Германии и составили затем основу партии «зеленых». О «зеленых» как о партии в ФРГ впервые заговорили в конце 1970-х годов. В те годы мало кто мог предвидеть, что партия эта из гражданской инициативы вскоре превратится не просто в широкое общественное движение, которое выйдет далеко за границы Западной Европы, но и в достаточно мощную политическую силу, оперирующую понятиями социальной справедливости, прав человека и гражданина. Она станет партией, которая займет свое место как в национальных парламентах стран Европы, так и в Европейском Парламенте. Германская партия «зеленых» не была создана посредством политической воли, финансирования и подбором кадров «сверху» перед очередными национальными выборами. Возникновение и развитие партии «зеленых» как самостоятельной политической силы продолжалось долгие годы, поскольку ее формирование в Германии стало итогом массового стихийного движения «низов», несогласных с политикой «верхов». Вторая половина 60-х годов ХХ века ознаменовалась в странах Западной Европы и в ФРГ ростом массовых протестов и беспорядков, а также ростом общественного самосознания и различных гражданских инициатив. Бунт молодого поколения, находившегося в значительной степени под влиянием «левых» настроений и желающего оказывать влияние на проводимую государством политику, имел не только глубокие внутриполитические предпосылки, но и серьезные, далеко идущие последствия. Спектр проблем, подвергавшихся критике, был настолько широк, что организаторам протестного движения не составляло никакого труда вербовать в свои ряды все новых сторонников. Истоками создания внепарламентской оппозиции послужили массовые демонстрации и манифестации противников атомного оружия «Борьба против атомной смерти». Любопытно отметить, что в рядах сторонников создававшейся в те годы внепарламентской оппозиции были будущие канцлер ФРГ социал-демократ Герхард Шредер и его министр иностранных дел, лидер партии «зеленых» Йошка Фишер. «Молодежный бунт» продолжался, не утихая, вплоть до начала 70-х годов. «Студенческие беспорядки конца 60-х годов показали, что, наряду с мирными демонстрациями, дискуссионными клубами и другими ненасильственными акциями в поддержку реформ среди «оппозиционеров», прежде всего, левого толка, были и сторонники радикальных методов борьбы против существующего строя. Начинали они просто с вандализма, а закончили физическими расправами с людьми. Эти радикалы, объединившись в различные воинствующие группировки, по примеру южноамериканских подпольщиков, хотели организовать революцию методами насилия и террора. Среди наиболее известных и опасных следует назвать «Фракцию Красная армия» под руководством журналистки Ульрики Майнхоф и «Движение 2 июня» (2 июня 1967 года был застрелен студент Б. Онезорг).»*19 Так, растущая народная оппозиция грозила перерасти в широкомасштабную анархию. Канцлер В. Брандт, осознавая опасность сложившейся ситуации, начал проводить реформы, прежде всего избрав молодежь их объектом. Законодательно было закреплено снижение активного избирательного ценза до 18 лет и пассивного до 21 года; был принят закон об амнистии для участников демонстраций. Такая взвешенная и необходимая в сложившейся ситуации политика В. Брандта подводила черту под эпохой «молодежного бунта» и открывала молодежи двери для участия в политической жизни страны и демократическом строительстве гражданского общества. Альтернативные общественные движения в Германии, пройдя период анархии и разобщенности, стали постепенно встраиваться в реальную политику, становясь все более активными. Участие в реальной политической жизни страны было выражением насущного желания членов немецкого общества влиять на политический процесс на самых различных уровнях. Все большее число граждан ФРГ становилось участниками различных гражданских обществ, неправительственных организаций и движений. Н. Павлов в своей статье, посвященной партии «зеленых», отмечает, что важнейшим фактором для формирования гражданского демократического сознания была и продолжает оставаться по сей день система образования. «Многочисленные исследования и опросы общественного мнения подтверждают прямую зависимость политических мнений, воззрений и ценностных ориентиров людей от степени образованности. Чем образованнее человек, тем шире его политические интересы, тем глубже его знания о политических процессах, тем больше его доверие к себе и другим людям, тем тверже его убеждение в том, что он способен оказывать влияние на политику своей страны. Неслучайно именно этот пестрый и организационно рыхлый конгломерат разного рода гражданских инициатив, объединявших прежде всего образованных людей – представителей студенчества, сферы образования, науки, культуры, свободных творческих профессий – сконцентрировался вокруг наиболее важных проблем того времени, где центральное место заняли вопросы охраны окружающей среды и борьбы за мир. Так зарождалась партия «зеленых», которой суждено было занять ведущее место среди альтернативных движений в системе политических координат ФРГ».*20 Так, партия «зеленых» была основана в Карлсруэ 12-13 января 1980 года на «общефедеральном собрании». Это стало логическим следствием недовольства определенной категорией населения политикой «традиционных» партий на волне массового протестного движения. Фактически созданная партия объединила в себе, во-первых, остатки внепарламентской оппозиции конца 60-х годов – прежде всего, ортодоксально коммунистического толка; во-вторых, представителей разного рода гражданских инициатив и общественных движений 70-х годов; в-третьих, разочаровавшихся перебежчиков из стана системообразующих партий – ХДС/ХСС, СДПГ и СвДП. Партия «зеленых» стала партией, тесно связанной с так называемой альтернативной политической культурой, для которой характерна ориентация на постматериалистические и экологические ценности, право самореализации и свободного развития личности. В партию вошли бывшие приверженцы индивидуалистического анархизма, христианские пацифисты (преимущественно протестантской веры), либералы, социал-демократы, неомарксисты, эко-консерваторы, а позднее (после 1993 года) – восточногерманские правозащитники. Так что «Союз 90/Зеленые» (так партия называется в наши дни) представляет собой весьма неоднородную в политико-идеологическом плане организацию. Большинство «зеленых» рассматривают себя в качестве политической силы, место которой в партийном спектре слева от СДПГ. Выступление в защиту окружающей среды, против атомной энергетики, за радикальное разоружение, права человека с упором на права женщин и национальных и сексуальных меньшинств увязывается в программных документах «зеленых» с социальными вопросами. Основную программную цель «зеленые» видят в экологической и социальной перестройке индустриального общества. Достичь этой цели они предполагают путем радикальных реформ, но не насильственными средствами. Впрочем, их программа отличается идеологической пестротой, в ней присутствуют элементы неомарксистского, а также радикал-экологического, анархистского, пацифистского, уравнительно-утопического, радикал-феминистского воззрений. Вместе с тем они настаивают на широком развитии общественного сектора экономики (кооперативы и основывающиеся на принципе самоуправления предприятия) и введении контроля за картелями и банками. Что касается отношения к парламентаризму, то «зеленые» подвергают резкой критике парламентскую демократию, ссылаясь на то, что политические решения в парламентах принимаются зачастую вопреки воле рядовых граждан, и парламенты весьма далеки от реальных интересов общества; т.е. они склонны превозносить институт прямой демократии и делать упор на внепарламентские структуры. Забегая вперед, отметим, что с увеличением влияния партии «зеленых» в европейских странах они принимают самое активное участие как в местных парламентах, так и в Европарламенте. Партия «зеленых» в своей политической программе ориентируется на четыре главных принципа: экологический (мы сами – часть окружающего мира и природы), социальный (свободное развитие каждого человека), базисно-демократический (принцип децентрализованной, прямой демократии, самоуправление на местах) и пацифистский (принцип ненасилия); они были сформулированы в их программе 1980 года. Впоследствии с формированием «Союза 90/Зеленые» сюда добавились принципы прав человека, равноправия мужчин и женщин, социальной справедливости, демократии и общественного равноправия. Вступление на политическую арену новых политических сил в лице «зеленых» в 80-е годы ХХ века подтолкнуло к изменениям до сих пор стабильную германскую партийную систему. Еще до своего организационного оформления на общефедеральном уровне «зеленые» добились сенсационного результата на первых выборах в Европейский парламент в 1979 году, получив 3,2% голосов. А уже на следующих парламентских выборах в Бундестаг «зеленые» получили 5,6% голосов и 28 депутатских мест*21. Успех «зеленых» был повторен и на выборах 1987 года. Со временем партия «зеленых» вошла в большинство ландтагов Германии, получила места в Европарламента и стала – не без основания – претендовать на роль третьей по значению политической силы ФРГ. Как и в антиглобалистском движении, в рядах партии «зеленых» существуют два основных идеологических направления. Долгие годы (вплоть до 1988 года) в партии велось ожесточенное противостояние между двумя основными течениями – «реалистами» (в некоторых источниках – «реформистами») – занимающими умеренную позицию приверженцами прагматичного реформаторского курса, сторонниками сотрудничества с другими партиями (в первую очередь с СДПГ). Они ратовали за проведение реформ в рамках существующей рыночной экономики на основе существующих политических правил игры. Другое крыло – «фундаменталисты» – радикально настроенные элементы, требовавшие слома нынешней «индустриальной системы», разрушающей, с их точки зрения, «природные основы жизни» и неприемлющие создания коалиции с иными политическими силами, в том числе и с СДПГ. Такое положение сохранялось до момента, пока в партии «зеленых» доминировали левые (фундаменталисты и примыкавшие к ним экосоциалисты). В 1989-1991 годах произошел «раскол» партии и большинство «фундаменталистов» ее покинуло. Так, в результате этого, а также раздельного голосования в ФРГ и бывшей ГДР на выборах в 1990 году, партия «зеленых» потерпела поражение на выборах в Бундестаг. Затем больший вес в партии стали приобретать реалисты, и с 1991 года после ухода радикал-экологистов партия стала смещаться ближе к центру. В мае 1993 года в Лейпциге состоялся объединительный съезд западногерманских «зеленых» с восточногерманским «Союзом 90». Созданная единая организация стала официально именоваться «Союз 90/Зеленые» (сокращенно «зеленые»). Такая консолидация сил позволила объединенным «зеленым» в 1994 году успешно выступить на выборах в органы местного самоуправления, в ландтаги, в Европейский парламент, и занять прочные позиции в Бундестаге. По результатам парламентских выборах в октябре 1994 года «зеленые», получив 7,3% голосов, сформировали третью по численности фракцию*22. Необходимо отметить содержание в предвыборных программах «зеленых» ряда, прямо скажем, утопических идей. Так, например, «в предвыборной программе 1994 года сформулирована идея об «экологически-солидарном общественном договоре». «Зеленые» полагают, что более обеспеченные люди готовы отказаться от роста материального благосостояния для финансовой поддержки социальных и экологических программ и что благодаря такому перераспределению менее обеспеченные будут активнее участвовать в экологическом переустройстве. Этот союз обеспеченных с менее обеспеченными, по их убеждению, сможет принудить тех, кто пренебрегает социальной ответственностью, связанной с правом собственности, сделать «солидный взнос» в дело общественного обновления»*23. Протестуя против политики усиления правоохранительных органов федерального германского правительства, «зеленые» настаивают не только на ограничении полномочий полиции, но и полной ликвидации спецслужб, либерализации уголовного права и в целом пенитенциарной системы, упразднении федеральной службы пограничной охраны, и т.д. Еще один пример утопической риторики «зеленых» – требование введения всеобщего прожиточного минимума. Этот прожиточный минимум, по версии «зеленых», может быть предоставлен всем гражданам – не только престарелым, безработным, инвалидам, но и тем, кто занят вне традиционной сферы трудовой деятельности, например, в домашнем хозяйстве, в общественной и благотворительной деятельности. «Зеленые» считают, что всеобщий прожиточный минимум не может быть ниже 50% от среднего дохода по стране. Что касается источников финансирования предлагаемой «зелеными» системы выплат, они предлагают финансировать ее, главным образом, за счет повышения налогов на недвижимость и на наследство. Автору подобный подход напомнил пропагандировавшуюся одно время в нашем отечестве идею «все отнять и поделить», до сих пор весьма популярную в определенных кругах. «Зеленые» также проявляют максимализм, считая, что экономика должна быть подчинена исключительно экологическим целям. В предвыборную программу 1994 года, несмотря на противодействие со стороны реалистов, объединившихся вокруг Й. Фишера, вошли составленные в леворадикальном духе требования незамедлительного закрытия всех атомных электростанций и полного отказа от использования ядерной энергии, роспуска НАТО и бундесвера, и т.д. Наблюдая за результатами выборов, которых добивались «зеленые», следует признать, что, несмотря на свою утопичность (хотя многие из них впоследствии и претерпели изменения), вышеупомянутые программные заявления оказались весьма привлекательными для большой части избирателей в Германии. После выборов в сентябре 1998 года партия впервые вошла в состав правительства ФРГ в качестве младшего коалиционного партнера СДПГ. В 2002 году, получив 8,6% голосов избирателей и 55 депутатских мест*24, «зеленые» продолжили участие в правительственной коалиции с СДПГ, сохранив за собой три министерских портфеля. Лейтмотивом политической программы «зеленых» продолжает оставаться справедливая глобализация, которая предполагает введение налога на валютный оборот и расширение доступа на рынки развивающихся стран. «Зеленые» требуют усиления роли ООН и ОБСЕ и радикального сокращения численности Бундесвера. По мнению «зеленых», ни централизованная плановая, ни чисто рыночная экономика неприемлема для решения существующих экологических проблем и проблемы структурной бедности. Они предлагают модель «экологически ориентированной солидарной» децентрализованной экономики, в которой активная роль отводится государству и общественным советам. Они ратуют за активное участие граждан в процессе принятия решений, а также настаивают на усилении контроля за использованием природных ресурсов. «Зеленые» в противовес националистам различного толка отстаивают идею «мультикультурного общества», формируемого на основе этнического многообразия и полного равенства представителей всех национальных меньшинств. Для них характерна склонность к нигилизму в отношении национальности и национальной государственности как таковой. Они вынашивают идею создания некоего «экологически-солидарного мирового общества» вне национальных рамок. «Зеленые» считают национальную государственность своеобразным анахронизмом, что, по мнению автора, весьма далеко от существующей реальности. Хотя «зеленые», будучи достаточно «экстравагантной» политической партией, еще не расстались окончательно со своими радикально-утопическими мечтаниями, тем не менее, они достаточно органично вписываются в демократическую политическую культуру и отражают взгляды достаточно значительной, хоть и крайне неоднородной, части общества. Это, главным образом, представители различных социальных и возрастных категорий населения, средние слои горожан, интеллигенция, студенчество (более 79%). Позиции партии в рабочей среде и профсоюзах незначительны – 4%; 41% членов – атеисты*25. Все это предопределяет ее демократичность во многих не только идеологических, но и организационных вопросах. Так, у «зеленых», в частности, при распределении парламентских мандатов введена квота для женщин, которая составляет не менее 50%. У партии два сопредседателя – обязательно мужчина и женщина. В последние годы «зеленые» стали больше уделять внимания конкретным экономическим и социальным проблемам, осознавая, что заклинивание на экологии или проблеме самоопределения может повлечь за собой сужение электоральной базы. На выборах в Бундестаг 27 сентября 2009 года «зеленые» получили 10,7% и 68 депутатских мандатов – лучший результат за всю историю партии*26. Долгое время единственным признанным лидером партии был бывший вице-канцлер и министр иностранных дел ФРГ (1998-2005 гг.) Йошка Фишер. Однако в июне 2006 года он сложил с себя депутатские полномочия и ушел из активной политики. С тех пор «зеленые» не могут найти ему адекватную замену. Пока же на роль лидера претендует сопредседатель фракции в Бундестаге Юрген Триттин. Молодежная организация – «Зеленая молодежь» создана в 1994 году. Возрастные рамки движения – 28 лет. Численность – около 6 тыс. человек. Партия издает ежеквартальный журнал «Косая черта» (Schragstrich). При партии существует Фонд им. Генриха Бёлля, имеющий представительство в Москве. «В настоящее время партия имеет 14 депутатов в Европарламенте, 68 в Бундестаге, 161 в ландтагах, а также 4 обер-бургомистров в Бад Хомбурге, Фрайбурге, Констанце и Тюбингене. Любопытно заявление сопредседателя парламентской фракции «зеленых» Юргена Триттина, который предсказал, что на следующих выборах в Бундестаг в качестве главных противоборствующих сторон выступят уже не ХДС и СДПГ, как это было на протяжении всей послевоенной истории Германии, а христианские демократы и «зеленые». При этом он добавил, что его партия охотно примет этот вызов»*27. Перспективы развития движения До конца не ясен вопрос, способно ли антиглобалистское движение оказать позитивное воздействие на развитие процесса глобализации, имея в виду его большую адаптивность к решению экологических и социальных вопросов, проблем бедности, экономического неравенства, равноправного участия в нем развивающихся стран? Или же это движение в его конфронтационном варианте развития становится разрушительной силой, не способной предложить миру реальную, а не утопичную модель его устройства, вернее переустройства, согласно взглядам многих участников данного движения? Идеология антиглобализма, основанная на критике модели неолиберализма и корпоративного капитализма, на антиамериканизме и противодействии существующему мировому порядку, может оказаться весьма популярной у значительной части населения, особенно молодого. Их руками можно разрушить то, что уже построено – «остановить машину глобализации и спасти мир от разрушения», а взамен ничего не создать. Бесспорно, акции протеста антиглобалистов формируют в общественном сознании понимание важности решения глобальных проблем. Их направленная критика финансовых институтов побуждает последние учитывать изменения общественного сознания и к нему приспосабливаться. В результате деятельность ТНК, МБРР и МВФ становится более прозрачной, а проводимая ими политика – более социально и экологически направленной. В то же время вряд ли стоит преувеличивать влияние именно антиглобалистов на процесс принятия решений на глобальном уровне. Хотя антиглобалисты и ставят себе в заслугу реформирование МБРР и то, что он повернулся лицом к проблеме бедности (доклад о мировом развитии за 2000-2001 гг. был посвящен именно этому вопросу), не стоит забывать, что именно эта проблема признается приоритетной на глобальном уровне уже не первый год. Что касается дальнейшего развития антиглобалистского движения, можно предположить несколько вариантов развития событий: • Движение будет и в перспективе противостоять господствующему варианту глобализации. В этом случае антиглобалистское движение превращается в политическую оппозицию, становясь одним из главных субъектов, аналогом и преемником левых движений; • Утрата движением своего нынешнего, довольно условного единства, распад антиглобалистского движения на отдельные течения по основным направлениям их деятельности; • Уже сейчас можно увидеть формирование так называемой «антиглобалистской элиты», которая играет направляющую и координирующую роль в движении. Вполне вероятно, что часть движения трансформируется во вполне респектабельную политическую партию, и представители движения войдут в составы национальных правительств, а возможно, будут влиятельной силой в Европарламенте. Сотрудничество во многом противоположных «неореформистских» объединений и демократических левых партий составляет одну из основ плюрализма антиглобалистского движения. Но многообразие альтернатив несет в себе также угрозу раскола. Левым партиям, претендующим на роль оппозиции нынешней глобальной капиталистической системе, необходимо таким образом изменить свою конфигурацию, принципы построения, формы и методы работы, чтобы действительно стать центром антиглобалистской деятельности. В целом же необходимо подчеркнуть, что подобного глобального движения, каковым является антиглобализм, история развития социальных движений пока не знала, и в этом его уникальность. Е.В. КИСТЕНЕВА *1 Работа выпускника ЕУИ. *2 Ф. Войтоловский. Мировая экономика и международные отношения. №2, 2003 *3 К. Агитон. Альтернативный глобализм. Новые Мировые движения протеста. М.: Изд-во «Гилея», 2004. *4 CFDT и CGT – Confederation generale du travail, Генеральная конфедерация труда Франции. *5 «Российская газета» от 30.10.2007, http://rg.ru/2007/10/30/sarkozi-zarplata-anons.html *6 Tageszeitung 28.11.2007: «Горячие точки» Франции напоминают о себе президенту страны (http://www.dw-world.de/dw/article/0,,2976463,00.html). *7 Deutsche Welle, 2010-03-22 11:23. Sited: http://kprf.ru/international/77143.html *8 Chrisian Aid. www.christian-aid.org *9 Tearfund. www.tearfund.org *10 CAFOD – Catholic Agency for Overseas Development http://www.cafod.org.uk *11 Traidcraft. http://www.traidcraft.co.uk *12 Send a Cow: http://www.sendacow.org.uk *13 Action Aid. www.actionaid.org.uk *14 One World Action. www.oneworldaction.org *15 Womankind Worldwide. http://www.womankind.org.uk *16 Friends of the Earth. http://www.foe.co.uk *17 People and Planet. www.peopleandplanet.org *18 Калинина Е.А. Современный британский антиглобализм (конец ХХ - начало ХХI веков). Автореферат дисс. на соискание ученой степени кандидата исторических наук. МГУ им. Ломоносова, исторический факультет. Москва, 2010 *19 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *20 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *21 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *22 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *23 М. Диманис. Партийно-политическая система Германии в 90-е годы. Цифры, факты, анализ. М.: Российская Академия Наук, Институт научной информации по общественным наукам, Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем.. 1998. *24 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *25 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *26 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 *27 Н.Павлов. «Союз 90/Зеленые: история, состояние, перспективы». Мировая экономика и международные отношения, 2011, №3, с. 37-45 №3(64), 2012

Веха в истории ЕС – взгляд из Германии

Неоднозначные события «арабской весны» по-прежнему остаются в фокусе внимания и политиков, и ученых, и общественности, однако во многих случаях подход к их освещению имеет откровенно предвзятый и / или односторонний характер. Одни говорят и пишут об угрозе исламского радикализма и...

Неоднозначные события «арабской весны» по-прежнему остаются в фокусе внимания и политиков, и ученых, и общественности, однако во многих случаях подход к их освещению имеет откровенно предвзятый и / или односторонний характер. Одни говорят и пишут об угрозе исламского радикализма и образовании новых халифатов, другие – об «оранжевых революциях», организованных Западом с целью перераспределения контроля над ближневосточной нефтью, третьи – о создании ТНК системы «управляемого хаоса» и обрушивании национального государства. Между тем, арабские страны, особенно в регионе южного и восточного Средиземноморья, - ближайшие соседи Европы, судьба которых не может быть ей безразлична: она связана с ними не только историей, почти всегда нелегкой, но и тканью современной жизни. Распад социалистической системы и самого СССР привел к эрозии эгалитаризма и резкому усилению капиталистической интернационализации. При погруженности России в свои собственные проблемы арабский мир остался «наедине» с Западом и его стратегическими интересами, имевшими достаточно противоречивый характер: это экономическая либерализация, политические реформы, поддержка Израиля и сохранение стабильности ради собственной энергетической безопасности и успешной борьбы с исламистским терроризмом. Для новых экономических и политических реалий требовались новые форматы взаимодействия. Одни из них были разработаны и реализованы Европейским союзом (ЕС), другие – в первую очередь США при европейском участии. Собственно, активные действия Запада, особенно в 2000-х гг., по консолидации под своим влиянием этой части международной периферии породили многочисленные комментарии о «руке империализма» в арабских событиях. Опуская откровенно поверхностные и идеологизированные материалы, мы хотели бы признать правоту тех авторов, которые отмечают значение внешних факторов в текущих политических кризисах. Однако, по нашему мнению, их воздействие имело очень неоднозначный характер: в большинстве случаев оно проявилось опосредованно, не было доминирующим и имело макрорегиональную («расширенно-ближневосточную»), а не американскую или европейскую привязку. Одновременно это означает признание спонтанности и автохтонности «арабской весны», ее неожиданности для Европы и мира в целом. Чтобы аргументировать нашу позицию и оценить перспективы европейско-арабских отношений в свете происходящих трансформаций, представляется необходимым осветить следующие вопросы: а) результаты освоения ближневосточного пространства западной коалицией / ЕС в 1990 – 2000-х гг.; б) факторы выживаемости и дестабилизации арабских режимов; в) перспективы преодоления кризиса в условиях «исламизации» политического процесса. Запад: проекты и реальная политика Освобождение Кувейта силами многонациональной коалиции во главе с США в 1991 г. стало первым масштабным актом вхождения Запада в ближневосточное пространство после распада биполярности. Успех этой операции рельефно выявил новые возможности установления многостороннего контроля над регионом и его подключения к процессам формирования нового мира. В начале 1990-х гг. Европейский союз приступил к подготовке проекта Евро-средиземноморского партнерства (EUROMED)[1], старт реализации которого был дан учредительной конференцией в Барселоне (1995 г.). Проект имел как двусторонний (страновые соглашения об ассоциации с ЕС), так и макрорегиональный (интеграционный) характер и был направлен, особенно учитывая участие Израиля, на установление новой рамки геополитического взаимодействия с арабскими соседями. Партнерство имело три измерения: политическое, финансово-экономическое и социокультурное. Первое выражалось в намерении превратить Средиземноморье в зону мира и стабильности, что подразумевало продвижение законности и демократии; второе предусматривало либерализацию предпринимательской деятельности, экономическое сотрудничество, финансовую поддержку и образование в перспективе зоны свободной торговли; третье было нацелено на диалог между религиями и культурами и развитие человеческих ресурсов, в том числе через образование и свободную миграцию. В 2004 г. произошло дополнение EUROMED стратегией Европейской политики соседства (ЕNP), в которую после снятия санкций вошла также и Ливия. Инструменты ENP были призваны содействовать более интенсивному политическому диалогу, расширению доступа к программам ЕС и усилению сотрудничества в сфере законности и внутренней политики. Несмотря на наличие постоянного механизма обсуждения, организационной структуры и специального бюджета, результаты реализации евро-средиземноморской инициативы к середине 2000-х гг. выглядели неоднозначно. В частности, эксперты отмечали отсутствие ясного политического месседжа, недостаточность усилий по запуску реформ, несбалансированность отношений между членами ЕС и партнерами, медлительность в финансовом сотрудничестве, бюрократизацию. Самир Амин прямо назвал партнерство банкротом из-за отсутствия подлинного диалога между Европой и арабами, стремления «навязать» интеграции Израиль и раздела единого арабского мира не «средиземноморский» и «несредиземноморский». В целом субрегиональную (арабскую) интеграцию крайне затрудняли несбалансированная интегрирующая среда, то есть однотипное и при этом неравномерное развитие, и политические разногласия. Крайне негативное влияние на деятельность EUROMED оказала война в Ираке, начатая в 2003 г. США при поддержке многонациональной коалиции. На юбилейном саммите 2005 г. из арабских лидеров присутствовал только глава Палестинской национальной автономии Махмуд Аббас. Вдохнуть жизнь в затухающее сотрудничество был призван проект нового союза, который ограничил бы число участников партнерства средиземноморскими странами. Выдвинутый Николя Саркози во время президентской кампании 2007 г., он нес четыре основные идеи: пересмотр прежней неэффективной политики; усиление роли Франции как главного игрока в Средиземноморье; повышение роли региона в глобальной экономике (что подразумевало прямой доступ ЕС к газовым месторождениям Северной Африки); решение проблемы нестабильности южных рубежей. Однако французская инициатива встретила сильную оппозицию со стороны Германии, воспринявшей ее как продвижение национальных интересов Франции за счет ЕС. В итоге проект Средиземноморского союза (UfM) был представлен как естественное продолжение Барселонского процесса и региональное дополнение ENP. Его стратегическими целями остались экономическая интеграция и демократические реформы, хотя приоритетные направления были «приземлены» и конкретизированы (борьба с загрязнением Средиземного моря, развитие транспортной инфраструктуры, открытие совместного университета и др. Размышляя о не слишком эффективной политике ЕС по «европеизации» восточного и южного Средиземноморья, следует учитывать деятельность других внешних акторов, в том числе с «европейской компонентой», – НАТО, «группы восьми», финансовых институтов ООН и, конечно, США, поставивших своей внешнеполитической целью продвижение реформ на Арабском Востоке. В 1994 г. был запущен Средиземноморский диалог, мыслившийся как форум сотрудничества в целях содействия региональной безопасности и лучшему взаимопониманию между НАТО, Израилем и шестью арабскими странами[2]. По оценке специалистов, эта структура объективно была обречена на достаточно ограниченную роль из-за политических разногласий между участниками, и ее скорее можно назвать инструментом укрепления доверия и превентивной дипломатии. В 2004 г. она была дополнена Стамбульской инициативой сотрудничества[3], принятой в целях развития практического двустороннего сотрудничества с заинтересованными странами региона. В 2004 г., после вторжения в Ирак, США на саммите G8 выдвинули мегаплан «расширенного Ближнего Востока», предусматривающего ускоренное продвижение политических и экономических реформ на огромной территории от Мавритании до Пакистана. Он был критически воспринят - и не только в арабском мире - по целому ряду причин: безапелляционного тона, игнорирования разнообразия региона, отсутствия каких-либо консультаций, в том числе с европейскими партнерами, замалчивания арабо-израильского конфликта и др. Одновременно у администрации Джорджа Буша не возникло обоснованных идей относительно того, как можно добиться поставленных задач, если не считать предложения работать над соглашением о зоне свободной торговле (по аналогии с EUROMED) и специализированных программ Госдепартамента в рамках Инициативы ближневосточного партнерства (MEPI) Основным каналом продвижения «демократии» стали постоянное внешнеполитическое давление и деятельность различных правительственных и неправительственных организаций (Агентство США по международному развитию (USAID), Национальный фонд поддержки демократии (NED) и др.) по развитию гражданского общества. С приходом к власти Барака Обамы и началом мирового экономического кризиса финансирование подобных политических структур и программ было значительно сокращено. По нашему мнению, США придавали и придают огромное значение «строительству демократии» в Ираке, рассматривая его как своего рода пилотную страну мегаплана. Однако в 2006 г. из-за истощения финансовых и военно-технических ресурсов началась пробуксовка «войн за демократизацию», да и вся политика «принуждения к партнерству», как охарактеризовал ее Алексей Богатуров, оказалась в подвешенном состоянии. Двойственный характер имела известная речь Обамы в Каире (2009 г.), где он много говорил об уважении к исламу, воле народов и суверенитете Ирака, но также о приверженности демократии и готовности повсюду поддерживать права человека. Экономические реалии, привнесенные капиталистической интернационализацией 1990-х гг., имели для арабского мира очень неоднозначные последствия. Либерализация экономики[4] и сотрудничество с такими международными институтами, как МВФ и Всемирный банк, позволили ему подключиться к мировым хозяйственным связям, привлечь инвестиции, получить технологическую поддержку, осуществлять инфраструктурные программы и др., но вместе с тем сделали заложником мировой экономической конъюктуры. Страны, которые прибегали к помощи МВФ, были вынуждены соблюдать финасовую дисциплину и ограничивать социальную нагрузку бюджета. Особенно болезненно это было для тех, кто не входил в круг круг крупнейших экспортеров углеводородов и имел в силу прошлой «социалистической ориентации» значительный государственный сектор экономики (Египет, Тунис, Сирия). Реформа этого сектора, помимо социально-экономических последствий, была весьма чувствительной в силу его идейной привязки к борьбе за независимость, арабскому социализму и принципам эгалитаризма. В результате структурной перестройки экономики по крайне консервативному (или, точнее, неолиберальному) Индексу экономической свободы 2010 г. «преимущественно свободными» были признаны Бахрейн и Катар, «умеренно свободными» - Катар, Кувейт, Оман, ОАЭ, Иордания, Королевство Саудовская Аравия (КСА), «преимущественно несвободными» - Ливан, Марокко, Египет, Тунис, Алжир, «подавляемыми» - остальные (кстати, по этому индексу все упомянутые страны опережают Россию). Мировой кризис 2008-2009 гг. по-разному, но очень значительно затронул Арабский Восток, увеличив социально-политическое давление на правящие элиты. Рост цен на продовольствие в первую очередь ударил по ненефтяным экономикам (регион является крупнейшим в мире импортером зерновых и продуктов питания). В первую очередь это коснулось Йемена, Магриба, Иордании, Ливана, а также Египта, осуществлявшего субсидирование основных продовольственных продуктов. Наиболее диверсифицированные экономики (Египет, Иордания, Ливан, Марокко и Тунис) пострадали от сокращения внешнего спроса (снижение туристического потока, перечислений рабочих-иммигрантов и прямых иностранных инвестиций). Нефтепроизводители выиграли от роста цен на сырье, но высокие цены поддерживались за счет существенного сокращения производства. Они также понесли большие потери от кризиса ликвидности и замораживания оптовых рынков. Как же оценить сотрудничество региона с Европой / Западом в 1990-2000-х гг.? С одной стороны, оно вызвало распространение рыночных механизмов, рост ВВП, стандартов жизни, информационной открытости, уровня образования, способствовало появлению новых групп интересов, которые хотели бы влиять на принятие политических решений, с другой – не продвинуло демократических реформ, т.е. политической инфраструктуры урегулирования будущих кризисов. Государственная бюрократия, военные и другие клики продолжали доминировать в политическом процессе. Ниже мы более подробно рассмотрим его перипетии. Стабильность и кризис арабских режимов С началом постбиполярной эры и активного подключения к капиталистической интернационализации / глобализации арабские элиты были вынуждены задуматься о проведении политических реформ с целью укрепления легитимности на международной и внутренней арене. В той или иной степени реформы затронули как республиканские, так и монархические системы. Приведем лишь некоторые примеры: 1989 г. - после более чем двух десятилетий «каникул» возобновлены парламентские выборы в Иордании; 1990 - расширен состав сирийского парламента за счет увеличения квоты для независимых; 1992 - восстановлены регулярные выборы в Кувейте, принят «Основной закон о государственной власти» и образован Консультативный совет в КСА; 1993 - первые многопартийные выборы в Йемене; 2002 – муниципальные выборы (с участием женщин) и выборы в Палату представителей на Бахрейне; 2003 - принятие конституции в Катаре, провозгласившей принцип прямых выборов в будущую законодательную ассамблею; 2005 – частичные муниципальные выборы в КСА, первые альтернативные прямые президентские выборы в Египте и наделение женщин Кувейта пассивным и активным избирательным правом; 2006 - первые частичные (половины из 40 депутатов) непрямые выборы в Национальный федеративный совет ОАЭ при установленной квоте каждого из эмиратов и расширение состава Консультативного совета КСА до 150 членов. С 2003 г. в КСА (при формальном, как и в других аравийских монархиях, запрете политических партий) стал функционировать Центр национального диалога имени короля Абдель Азиза с целью создать «новую среду, способствующую диалогу между различными секторами общества во имя продвижения общественного интереса и консолидации национального единства на основе ислама». Ежегодные раунды диалога посвящены по-настоящему острым вопросам: от «террористического подполья» (обвиняющего короля в отходе от исламских норм) до прав и обязанностей женщин и взаимодействия с другими культурами и миром. Однако одновременно с либерализацией имело место ужесточение контроля над СМИ, уровнем политических прав и свобод и оппозицией (чаще всего под предлогом борьбы с исламистским экстремизмом). В первую очередь это касалось сильных исламистских организаций. Например, в Тунисе при формальном сохранении многопартийности бывший президент Зин аль-Абидин бен Али в 1992 г. запретил партию «Ан-Нахда» («Возрождение») и обеспечил политическую монополию собственной Конституционной демократической партии. Мубарак сохранил в Египте действие закона о чрезвычайном положении, введенного после убийства президента Анвара Садата в 1981 г., и отказался легализовать крупнейшую оппозиционную ассоциацию «Братьев-мусульман», члены которой участвовали в выборах либо в качестве независимых кандидатов, либо в блоке с другими партиями, заведомо проигрывая «партии власти». Более того, в поправках в конституцию, внесенных в 2007 г., содержался запрет на создание партий на основе религии и ссылок на религию, а выдвижение кандидата на пост президента могло быть осуществлено только зарегистрированной партией. Бюрократический контроль над идейно-политической сферой привел к застою не только в политической, но и в культурной жизни. В стране резко упали число и тиражи издаваемых газет, журналов, книг. В Сирии, где в 2000 г. власть после смерти президента Хафеза Асада перещла к его сыну, была конституционно закреплена ведущая роль левоцентристской партии Баас, которой принадлежало право выдвижения кандидата в президенты. Национальный прогрессивный фронт, состоящий из Баас и ее союзников, в 2007 г. получил на парламентских выборах 167 мест из 250. И в Сирии, и в Египте значимую роль в общественно-политической жизни играла армия, имеющая собственную экономическую базу (промышленные предприятия, строительный бизнес, пенсионные фонды, туризм и др.). В Ливии Муаммар Каддафи продуктивно использовал традиционные институты (союзно-вассальные связи племен и ислам). Племенной этос был соединен с «третьей мировой теорией», которая трактовала демократию как систему народного самоконтроля. Все население страны делилось на первичные народные собрания. Всеобщий народный конгресс по сути представлял собой разновидность великого совета, одобрявшего решения первичных собраний, но не делавшего политику. Подлинным законом общества в «Зеленой книге» были провозглашены ислам и обычай. Власть стала принадлежать всем – и вопрос о ее подотчетности как бы отпал. В таких условиях не нужна была и формальная институционализация лидерства: Каддафи стал «просто» вождем. Единственными живыми политическими организмами оказались законсервированные традиционалистские силы – племена и разнообразные исламские группы. Причудливое сочетание авторитарных и либеральных начал позволяет определить выживаемость арабских режимов в 1990-2000-х гг. как комбинацию функций репрессивного принуждения и легитимности, при которой уровень репрессий остается относительно стабильным, а уровень легитимности и ее источники изменяются. Вовне в институциональном плане легитимность обеспечивали новые или реорганизованные политические и общественно-политические институты (выборы, партии, неправительственные организации, гуманитарные фонды) и либо бюрократическая ротация в элитах, либо их расширение за счет представителей бизнеса и технократов. Широкое распространение получила «экономизация» политического дискурса. Использование современных политических форм свидетельствовало, безусловно, о проникновении в регион новых политических стандартов, но не о демократизации. Умеренно-альтернативные выборы, расширение парламентского представительства и создание неправительственных организаций имели целью кооптацию во власть представителей патримониальных структур ради поддержания национальной консолидации «без размежевания». Но и большинство населения в силу доминирующей культуры голосовало (там, где действовал институт выборов) не за партийные программы или идеологию, а за кандидатов, которые, как предполагалось, обеспечат им определенные услуги (помощь в поиске работы, получении лечения и др.). Уровень электоральной активности оставался был низким. Агрегация интересов преимущественно через патрон-клиентские связи (это также очень характерно для монархических систем, где поддерживается система неформального доступа к власть имущим) определяла статичность политического процесса. Как ни парадоксально, но реально действующими социальными организациями, способными обеспечить лояльность индивидов, служить сетями политической коммуникации и участвовать в урегулировании возникающих конфликтов, оставались мусульманские общины. Этим обусловлено и влияние исламистских организаций как автономной оппозиционной силы. И последний вопрос перед темой арабских революций: почему недемократические режимы региона так долго сохраняли свою устойчивость? На наш взгляд, дело здесь не в «хронической несовместимости ислама с демократией», а в том, что они имеют свои источники легитимности и подавления: традиционные ценности, тот же неопатримониализм, возможность использования силы и неформальных механизмов наряду с современными институциональными формами. Словом, они способны адаптироваться к требованиям среды, пока не столкнуться с острым дефицитом ресурсов. Выше мы отмечали противоречивость взаимодействия Запада и Арабского Востока. Но западное влияние не было прямой причиной дестабилизации – и Европа, и США в целом действовали очень прагматично, особенно после исчерпавших себя «войн за демократизацию». Когда объективные причины (перебои в сбыте нефти, истощение бюджета, падение уровня жизни и пр.) вынудили Каддафи искать пути выхода из изоляции и объявить об отказе от оружия массового уничтожения и согласии выплатить компенсации родственникам погибших в терактах над Локерби и в Нигерии, международные санкции были сняты. В Ливии стали свободно работать западные нефтяные компании на основе соглашений о разделе продукции с Национальной нефтяной корпорацией. На арене появился и единственный ливийский «реформатор» - Сейф-аль-Ислам аль-Каддафи, который, правда, не занимал никаких официальных постов, но встречался с западными лидерами, говорил о подготовке конституции (проект которой так и не был опубликован) и защите прав человека. Старший Каддафи совершал официальные визиты во Францию, Испанию, Италию и «дружил» с Сильвио Берлускони. Об этом прагматизме говорят и упоминавшаяся «приземленность» программ в рамках Средиземноморского союза, и стратегические союзные отношения США и НАТО с аравийскими монархиями. Исключением является, вероятно, Сирия, которую Джордж Буш за «поддержку терроризма» причислил к государствам-изгоям, но и она продолжала поставлять нефть Германии, Италии и Франции. Однако общее влияние международной среды было очень велико и выразилось прежде всего в так называемых «демонстрационных эффектах глобализации» (уровень и качество жизни в различных странах мира, подотчетность власти, функционирование демократических институтов, уважение прав человека и др.), к которым особо восприимчива молодежь. Эти эффекты обусловили и чувство относительной социальной депривации. Усилившаяся под влиянием экономических факторов трудовая миграция в Европу также способствовала восприятию новых политических образцов. Развитие новых коммуникационных и информационных технологий (с помощью ЕС и частных компаний) привело к распространению неформальных сетей, которые политические и социоэкономические обстоятельства трансформировали в гражданские структуры еще до событий самой «весны» (Движение 6 апреля в Египте и др.). Еще до событий сдвиги, произошедшие в умонастроениях граждан, зафиксировали опросы. По данным «Пью рисерч сентр» за апрель-май 2010 г. представления о демократии среди граждан семи мусульманских стран выглядели следующим образом (будем иметь в виду, что в несвободных странах часть респондентов опасается отвечать откровенно): Демократия предпочтительней любой другой формы правления (%) В определенных обстоятельствах недемократическое правление может быть предпочтительней (%) Для таких, как я, неважно, какую форму правления мы имеем (%) Не знаю (%) Ливан 81 12 5 2 Турция 76 6 5 13 Иордания 69 17 10 4 Нигерия 66 18 16 1 Индонезия 65 12 19 4 Египет 59 22 16 2 Пакистан 42 15 21 22 Примечательно, что в мае 2011 г., в условиях острейшего кризиса власти и систем жизнеобеспечения, на первый вопрос в Египте утвердительно ответили уже 71% респондентов, а на вопрос «Что предпочтительней: сильный лидер или демократия?» сильного лидера предпочли только 34%. Конечно, дестабилизирующим фактором стал и мировой экономический кризис, который усилил противоречия не только между обществом и правительством, но и между бюрократами и группами интересов внутри правительства (например, экономическим менеджментом и политической бюрократией). Основные внутренние факторы «арабской весны», о которых мы также рассуждали выше, можно суммировать следующим образом: - разбалансированность политической, экономической и культурно-образовательной стратегий и социальный конфликт, вызванный как сменой модели взаимоотношений граждан с государством в период экономической либерализации, так и недостаточными компенсаторными механизмами (характерен для государств, лишенных значительных нефтяных доходов); - отсутствие / слабое развитие инфраструктуры разрешения кризисов (реальной политической конкуренции, структурированной оппозиции, выборов, представительных институтов); - значительный рост доли молодежи в демографической структуре (результат всплеска рождаемости в 1985-1990–х гг.) и формирование нового образованного молодого поколения, социализированного в большой степени в условиях постматериальных ценностей; - усталость населения от правящих элит из-за отсутствия не только конкуренции, но и ротации; - оскудение идейных ресурсов политических элит. Развитие и интенсивность процессов «арабской весны» определялись в каждой из затронутых ею стран конкретными комбинациями факторов и имели широкий спектр проявления – от демонстраций до вооруженных конфликтов и смены режима. По спектру проявления их можно типологизировать следующим образом: а) Массовые волнения, вооруженные конфликты: - Ливия – массовые волнения и вооруженный конфликт с внешним вмешательством; распад «джамахирийи», убийство Каддафи и объявление «переходного периода» с техническим правительством. - Йемен – массовые беспорядки с применением оружия со стороны правительственных сил и оппозиции; перестановки в правительстве и договоренность об отказе президента Али Абдаллы Салеха от власти и проведении свободных парламентских выбоов. - Сирия - массовые беспорядки с применением оружия со стороны правительственных сил и оппозиции; перестановки в правительстве; обещание диалога с оппозицией и свободных выборов; замораживание членства в ЛАГ и международные санкции в связи с «применением насилия против мирных жителей». б) Общенациональные волнения и смена режима: - Тунис – общенациональные волнения и смена режима; свободные выборы. - Египет – общенациональные волнения и смена режима; переходный период во главе с военной администрацией; свободные общенациональные выборы. в) Массовые беспорядки, перестановки в правительстве и внешнее вмешательство: - Бахрейн – массовые беспорядки со стороны шиитского населения с вводом военных сил Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (САГПЗ); перестановки в правительстве и срочные денежные выплаты. г) Протесты, перестановки в правительстве, отдельные институциональные изменения, срочные экономические компенсации: - Алжир – массовые демонстрации и отмена режима чрезвычайного положения (введено в 1992 г.). - Марокко – протесты, перестановки в правительстве, конституционная реформа в сторону усиления законодательных полномочий парламента и гарантий независимости судебной власти, досрочные парламентские выборы. - КСА – протесты, срочные денежные выплаты, предоставление женщинам права голоса на выборах в муниципальные советы и Консультативный совет в 2013 г. - Оман - протесты, перестановки в правительстве, заявление о придании законодательных полномочий обеим палатам Консультативного Совета, срочные финансовые выплаты. - Ливан – протесты, перестановки в правительстве, повышение зарплат. - Иордания – протесты и перестановки в правительстве. - Кувейт – протесты, перестановки в правительстве, срочные денежные выплаты. - Ирак – протесты, кадровые перестановки на региональном уровне, обещание премьер-министра не выдвигаться на выборах 2014 г. - Судан, Мавритания, САДР – протесты. Какие же арабские политии оказались на настоящий момент наиболее глубоко затронуты общественно-политическими трансформациями? Это республиканские системы с неконкурентной политической сферой и не легализованными ранее исламистскими партиями (Тунис, Египет, Сирия); республиканские системы с конкуренцией политических и экономических центров (Ливия, Йемен); монархические системы с совпадающими секторальными конфессиональными, политическими и социально-экономическими размежеваниями (Бахрейн). Ход и направленность общественно-политических трансформаций определяются характером переживаемых этапов государственного и национального строительства. Учет этого обстоятельства позволяет определить перспективы происходящих процессов, взяв за основу уровень институционального развития: - демократизация – Тунис, Египет; - для остальных республиканских систем, Марокко и Иордании – ускорение либерально-демократических реформ; - для монархий стран Персидского Залива – плавная либерализация; - состояние политического распада / полураспада - Ливия, Йемен, Сирия (ситуация в последней во многом зависит от внешнеполитической динамики, включая треугольник Сирия – Иран - КСА). Примечательно, что первая реакция Европы / Запада на арабские кризисы была непоследовательной и несогласованной. Для мировых лидеров было характерно следование за событиями, противоречивость публичных заявлений и длительное определение официальной позиции. Так, французский министр иностранных дел за несколько дней до отставки президента бен Али предлагала направить десантников для установления правопорядка, в то время как другие политики приветствовали выражение воли народа Туниса; из 28 стран НАТО, взявших обязательства по операции в Ливии, только 8 активно участвовали в ней (хотя частично это было вызвано разницей в оснащении и возможностях стран-участниц) и т.д. На ливийском примере хорошо заметно не только снижение активности США по сравнению с первой половиной 2000-х гг., но и отсутствие консолидированной позиции ведущих мировых игроков в условиях нехватки политических, военных и финансовых ресурсов. Для региональной арены был характерен рост активности «местных» акторов: Израиля, Турции, КСА, Катара, ОАЭ, стремившихся использовать ослабление «недружественных режимов» в своих внешнеполитических и экономических интересах или, наоборот, помочь «друзьям» (наиболее показательны случаи здесь Сирии, Ливии и Бахрейна, в который впервые в истории ССАГПЗ были введены войска). В целом внешняя реакция на арабские кризисы подтверждают неопределенность развития современной международной ситуации и спонтанность участия. Вместо заключения: Европа и исламский мир Результаты выборов, прошедших в Тунисе, Марокко и Египте после прошлогодних волнений, свидетельствуют об «исламизации» политического пространства. Так, исламистские партии по результатам выборов получили: «Ан-Нахда» - около 40% мест в Конституционной ассамблее Туниса, Партия справедливости и развития – 27% мест на парламентских выборах в Марокко, Партия свободы и справедливости (ПСС) - 47,2%, а традиционалистская «Ан-Нур» – 24,7% мест на парламентских выборах в Египте. Показательно, что наибольшую поддержку получают умеренные исламистские партии, имеющие высокую моральную репутацию и призывающие к широкому сотрудничеству на основе общегражданских и культурных ценностей. Как же сотрудничать с этим «новым» миром? Некоторые исследователи полагают, что ислам в принципе не совместим с европейской современностью и, соответственно, демократией, поскольку не подвергался реформе и остался «целостным» (т.е. не претерпел разделения на публичное и индивидуальное, политическое и религиозное). В то же время рационализация отношения к священному была важнейшим условием демократических процессов в Европе. Поэтому о необходимости реформы, которая положит конец «тотальности» ислама и откроет путь в современность, активно писали и пишут представители исламского модернизма. По нашему мнению, ислам в политике – не препятствие современному развитию, которое большинство политологов понимают как дифференциацию политических структур и специализацию ролей, повышающих производительность политической системы. В политической науке движение к демократии – это движение от гегемонии к участию, и в этом контексте расширение представительства, подключение к нему и исламистов, и новых молодежных движений, и либералов, и националистов сигнализирует о принятии новых правил игры и перспективах формирования коалиций и обновления политического курса. Что же до пресловутого исламского радикализма, то можно ли считать радикалами мусульман, чьи жизненные стратегии определяет вера в Бога? Для верующих мусульман соединение политического и религиозного не является проблемой – проблема в том, какие цели ставит изначально санкционированная религией власть, насколько ее курс отвечает национальным интересам. Иллюстрацией объективности происходящих процессов может быть светская со времен Ататюрка Турция. После очередного перехода власти от военных к гражданскому правительству в 1980-х гг. там начинает происходить открытая корректировка самого концепта светского национализма, вызванная необходимостью ускорения развития и, следовательно, укрепления демократической системы как таковой. В 1986 г. при праволиберальном правительстве Тургута Озала была официально одобрена идея национальной культуры, в основе которой лежит тюркско-исламский синтез, что открыло дорогу в политику религиозным сектам и исламистам. Первым «происламским» премьером Турции на короткий срок стал в 1996 г. Неджметтин Эрбакан – и тогда этот выбор казался многим случайным, а сами планы правящей коалиции – наивными. Но это была не случайность, а смена тенденций. В 2002 г. во власть уверенно вошла Партия справедливости и развития – социальные консерваторы, разделяющие исламские ценности. Сложнее ли стало взаимодействовать с Турцией, скажем, в рамках НАТО? Да, сложнее, но вполне возможно. Важно также учитывать, что под одним термином могут прятаться разные феномены. «Аль-Каида», например, принципиально отличается не только от египетских «Братьев-мусульман», но и от военизированной ливанской «Хизбаллы». Это организация, которая не имеет национальных интересов. Ее абстрактный всемирный джихад «против иудеев и крестоносцев» в чем-то сродни всемирной борьбе за торжество либеральной демократии. Консолидация государственной власти в мусульманских странах – главный враг «Аль-Каиды» и ей подобных, которые находят приют там, где есть политический вакуум, - в Афганистане, Пакистане, Йемене, Сомали. Политический ислам, как показывает исторический опыт, способен к эволюции. Беда многих исламистских организаций (тех же «Братьев-мусульман») в том, что они, с одной стороны, аморфны, а с другой - не производят ревизии концепций и платформ, разработанных в иные политические периоды. Работы наиболее известного и радикального идеолога «Братьев» Сейида Кутба, продолжают циркулировать по всему миру, пугая мирных обывателей, хотя относятся к периоду строительства арабского социализма и массовых репрессий против исламистов. Между тем, интеллектуальные лидеры ассоциации прекрасно осознают как произошедшие в Египте социально-политические изменения, так и законы современной политики. Создав для участия в парламентских выборах 2011-2012 гг. Партию свободы и справедливости, они призвали все политические партии к сотрудничеству на основе общегражданских ценностей. Ее вице-председателем избран известный христианский мыслитель, копт Рафик Хабиб, а учредительные документы подписаны представителями всех провинций страны (среди них 978 женщин и 93 копта). Появление во власти современных исламистских партий, для которых национализм - не антитеза исламу, но компонент его универсальной системы, а демократия, права человека и многопартийные выборы - необходимые предпосылки исламского строя, и есть демократизация по-арабски, или то самое «многообразие современностей», о котором писал Шмуэль Эйзенштадт. Только демократизация, как показывает исторический опыт Европы, постепенно влечет за собой снижение важности публичного проявления как секуляризма, так и религии. А Европа? Европа задумалась над новой политикой соседства и заявляет о необходимости продвижения к «глубокой демократии» в Южном Средиземноморье, заодно разъясняя ее основополагающие принципы. Безусловно, это правильные принципы, но, как мы убедились, учить демократии трудно. Эффективней и практичней помогать в разработке макроэкономической политики, улучшении бизнес-климата, образования, финансовой и правовой систем. Перспективное мышление, развитие двусторонних связей и регулярный диалог – самая надежная основа соседства. Ирина КУДРЯШОВА, доцент кафедры сравнительной политологии МГИМО [1] Евро-средиземноморское партнерство (Барселонский процесс) – соглашения об ассоциации ЕС и 8 арабских стран южного и восточного Средиземноморья (включая Палестинскую национальную автономию), а также Турции и Израиля; статус наблюдателя имели Ливия, Мавритания, Лига арабских государств и Союз арабского Магриба. [2] Участниками диалога являются Тунис, Марокко, Мавритания, Алжир, Египет и Иордания. [3] Участниками инициативы являются Бахрейн, Катар, Кувейт и ОАЭ. [4] С 1995 по 2005 г. в ВТО вступили следующие государства-члены Лиги арабских государств: Бахрейн, Джибути, Египет, Иордания, Катар, Кувейт, Мавритания, Марокко, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия, Тунис; еще семь арабских стран являются кандидатами на членство в организации. №3(64), 2012

Выходной билет

Комментарий

Укрепит ли Евросоюз право на сецессию В обстоятельной дискуссии, ведущейся в академических кругах Европы по поводу оптимального решения долгового кризиса, неожиданно прорезались два звонких голоса – звонких потому, что предложили более чем не ортодоксальный выход из тупиковой ситуации. Кристиан Фархольц...

Укрепит ли Евросоюз право на сецессию В обстоятельной дискуссии, ведущейся в академических кругах Европы по поводу оптимального решения долгового кризиса, неожиданно прорезались два звонких голоса – звонких потому, что предложили более чем не ортодоксальный выход из тупиковой ситуации. Кристиан Фархольц и Чезари Войцих убеждены: многих проблем, олицетворяемых подвешенным или де-факто банкротством Греции, можно было бы избежать, если в законодательстве Евросоюза было бы прописано право нации... на сецессию. Доказательная база этого рационализаторского предложения, как подают его авторы, предлагающие прибегнуть к их рецепту оздоровления ЕС, – заслуживает хотя бы поверхностного анализа. Для начала Фархольц и Войцих указывают на несуразность: в философию архитекторов единой Европы положен краеугольный камень – никто не имеет права получить развод и девичью фамилию, что отражает связанные с проектом политические амбиции и надежды, но никак не экономическую целесообразность. Авторы уверены, что нельзя было доводить дело до абсурдного цугцванга, когда одна маленькая, но гордая нация, читай – Греция, «держит в заложниках всю еврозону». Нужно было заранее расставить, как при охоте на волков, красные флажки и объяснить грекам: чуть что – стреляем. О чем ведут разговор эти эксперты? Дело в том, что на протяжении долгих лет финансовые рынки подходили с одной меркой и к странам-локомотивам роста в ЕС, и к странам-иждивенцам, не утруждавшим себя, по образу и подобию бережливых и дисциплинированных германцев, житьем-бытием по средствам. Когда же греки вконец запутались в долгу, как в шелку, они призвали к общеевропейской солидарности, резонно намекая на то, что их банкротство если даже не вызовет эффект домино, то пагубно скажется на реноме единой валюты и всего сообщества. А это обернется прямыми убытками из-за снижения кредитных рейтингов и бегства капиталов. Доводам этим Евросоюз внял и взялся «из болота тащить бегемота». Но у Брюсселя и не было иного выхода, аргументируют свою позицию авторы, коль скоро нет альтернативы спасению всех и каждого члена сообщества. Если бы существовала альтернатива – право на выход Греции из еврозоны и даже ЕС, легкий и безболезненный, всё могло бы сложиться удачнее. После оптимистической интерлюдии Фархольц и Войцих перечисляют выгоды: – во-первых, в этом случае финансовые рынки могли бы подразделять своих клиентов по степени состоятельности и надёжности, более справедливо оценивать риски вложений в суверенные фонды; – во-вторых, бережливые страны могли бы с более весомой отдачей пенять расточительным странам, а также оказывать на них давление, коль скоро право на сецессию (обратная аксиома, видимо, будет звучать как право на удаление) превратится в предмет для торга на переговорах; – в-третьих, угроза «удаление с поля» заставит более скрупулёзно подсчитать все издержки для страны, которая будет шагать не в ногу, что, в свою очередь, заставит блюсти у себя дома финансовую дисциплину; – наконец, в-четвертых, будет сокращена энтропия, то есть неопределённость, порождаемая сегодня совершенно не просчитываемым результатом «потери бойца», такого, как Греция, для Евросоюза в целом. Заранее парируя возможные контраргументы оппонентов, Фархольц и Войцих отвергают предположение, что в самый разгар рецессии, когда еще клубится дым от финансового кризиса, предоставление государствам-членам права на выход из Союза обернется катастрофой. Это, мол, откроет ящик Пандоры. Ничего подобного, вернее, всё с точностью до наоборот, говорят авторы идеи о сецессии. Их логика: «Начать дискуссию об этом, значит стабилизировать обстановку, потому что до европейских увальней и копуш наконец-то дойдет: мир изменился, и есть предел готовности стран еврозоны платить за их беспечность». И бросают два доп-довода: – когда государство обещает неограниченную финансовую поддержку тем банкам, которые могут стать жертвой дефицита ликвидности, эта мера удерживает банкиров от того, чтобы обращаться за такой помощью; – когда в законодательных актах, например, в конституции федеративных государственных образований отсутствует пункт о праве выхода из состава объединения, то в субъектах федерации нарастают центробежные тенденции, подымают голову сепаратисты. Стоит разрешить сецессию, как давление ослабевает, и многие горячие головы сами собой остывают. …Казалось бы, взятые каждый по отдельности доводы Фархольца и Войциха убедительны. Однако остается осадок недоверия. При внимательном изучении этого осадка можно сделать одно открытие – сомнительна изначальная посылка авторов, что притягательная сила Евросоюза есть величина неизменная, и что право на сецессию скорее напугает, чем обрадует проблемные страны, такие как Грецию. Посылка – шаткая. Долговой кризис в еврозоне, затронувший Грецию и Ирландию непосредственно (им выделены «подъёмные» от имени ЕС и МВФ), Португалию и Италию, а в реальности и многие другие страны, длится чересчур долго. Экономисты путаются в своих оценках и рекомендациях. Действенного механизма по преодолению кризиса до сих пор не предложено. Ничего не объясняет и прозвучавшая вначале как горькая ирония теория о наступлении эпохи «новой нормальности» (вдруг оказалось, что замедление темпов роста – это нормально, что волатильность рынков – нормально, что спады будут не цикличными, а хаотичными, и что это тоже нормально). Короче, в условиях, когда хаос признается нормальным состоянием, затяжная болезнь еврозоны может снизить привлекательность как единой валюты, так и самого проекта «единой Европы». Могут возразить, а как же кооптированная только что Хорватия? На мой взгляд, были предприняты титанические усилия по закрыванию глаз на то, что эта адриатическая республика не по всем параметрам подходит под стандарты ЕС. В разгар кризиса был важен сам факт дальнейшего расширения. Это «эффект МММ». До тех пор, прока продолжается приток свежей крови, пациент жив. Таким образом, если болезнь из острой фазы перейдет в стадию хронического заболевания, то предлагаемое Фархольцем и Войцихом право на выход из состава Евросоюза может быть востребовано. Вместо того чтобы послужить фактором сдерживания, это станет стимулом для исхода. Владимир МИХЕЕВ №3(64), 2012

Встреча успокоения

Саммит

Под лозунгом «Худшее – позади» Сам факт согласия 25 из 27 стран Евросоюза с необходимостью более тщательно соблюдать и следовать духу и букве «Пакта стабильности и развития» от 1997 года, что было закреплено на брюссельском саммите 2 марта, относится к...

Под лозунгом «Худшее – позади» Сам факт согласия 25 из 27 стран Евросоюза с необходимостью более тщательно соблюдать и следовать духу и букве «Пакта стабильности и развития» от 1997 года, что было закреплено на брюссельском саммите 2 марта, относится к позитивному результату. Готовность 25 стран-членов ЕС проявить общеевропейскую солидарность, требующую строгого исполнения финансовой дисциплины, была подтверждена подписями их национальных лидеров под принятым на саммите «Договором о стабильности, координации и управлении в экономическом и валютном союзе». Комментарии первых лиц отличались сдержанной эйфорией. Президент Франции Николя Саркози объявил прессе, что «это первый раз с августа 2011 года, когда мы проводим не кризисный саммит», и что «мы с огромным облегчением переворачиваем страницу: финансовый кризис в зоне евро закончился, хотя экономический – еще нет». В свою очередь, бундесканцлерин Германии Ангела Меркель отметила, что новый уровень взаимодействия внутри ЕС позволяет купить «два или три года», чтобы за это взятое взаймы время проблемные страны смогли существенно уменьшить тяжесть долговых вериг на своих ногах и начать раскручивать маховик будущего экономического роста. Основанием для оптимизма послужили два фактора. Во-первых, окончательная договоренность о предоставлении дополнительной финансовой помощи Греции от имени ЕС. Помимо выделения первого транша в размере 60 миллиардов евро для оздоровления финансово-банковской системы Греции, опоры колыбели европейской цивилизации будут укреплены трехлетними кредитами Европейского центробанка на общую сумму более чем триллион евро. Во-вторых, это появление реального, а не виртуального дамоклова меча над теми странами, которые прежде позволяли себе не соблюдать маастрихтские критерии, установленные для еврозоны, – дефицит бюджета не может зашкаливать за 3% ВВП, госдолг превышать 60% ВВП и так далее. Инструмент устрашения, предусмотренный «Пактом стабильности и развития», – предупреждения нарушителям финансового порядка, все это время был, мягко говоря, не очень эффективен. Отныне, ради укрощения кризиса с гнилым либерализмом будут завязывать, и тогда появляется шанс на то, что в ЕС окончательно восторжествует командно-административная система. Новшеством, родившемся на мартовском саммите, стал «Бюджетный пакт», который устанавливает предельный структурный дефицит в 0,5% номинального ВВП либо в 1%, если госдолг не превышает 60% ВВП. Рамки жесткие, коль скоро по итогам третьего квартала прошлого года в 14 странах ЕС госдолг превосходит 60% ВВП, причем в числе тех, кто нарушил маастрихтские критерии, две ведущие державы, два локомотива Союза – Германия – госдолг равен 81,8% ВВП, и Франция –85,2% ВВП. Отныне злостных нарушителей накажут штрафом, и эти деньги будут копиться в Стабилизационном фонде Евросоюза. Для пущей действенности страны ЕС обязаны включить этот норматив в свое национальное законодательство, как вариант – даже в конституцию. Это дополнение должно быть ратифицировано до 2013 года, в противном случае выпавшие из общих рядов страны лишатся права получать дотации из антикризисного фонда (ESM). Однако это не единственные и даже не самые острые подводные камни. Пакт вступит в силу только при одном условии: его должны ратифицировать как минимум 12 стран еврозоны. Будет ли кворум? Если на предстоящих президентских выборах во Франции победу одержит лидер социалистов Франсуа Олланд, то он может сдержать свое обещание и потребовать пересмотра условий пакта. Ирландия же объявила, что вынесет этот вопрос на общенациональный референдум (см. «Референдум сродни русской рулетке»), что с учетом прежнего опыта, когда гордые потомки гэллов чуть было не похоронили сперва Ниццкий, а потом и Лиссабонский договор, только сгущает туман неопределенности. Более того, пакт изначально не поддержали две страны – Великобритания и Чехия. Накануне саммита британский премьер Дэвид Камерон собрал вокруг себя 11 раскольников, подписавших своего рода манифест с иным набором приоритетов, чем предлагалось Берлином и Парижем. Как отмечает британская «Индепендент», лидер тори был горд тем, что рекрутировал в поддержку своего «плана экономического роста» страны, представляющие половину населения 500-миллионной единой Европы, включая Италию и Испанию. Чиновники в ЕС постарались принизить значение этого документа, заявив, что различия между двумя подходами не принципиальны. Между тем известно, что Лондон сделал основной акцент на свободе торговли и углублении единого рынка внутри ЕС. По прибытии в Брюссель Камерон разъяснил, что «Евросоюз поразил не только долговой кризис, но и кризис роста». Премьер раскрыл, что его кабинет видит в качестве первостепенной задачи: мы предлагаем «целый набор мер для экономического роста в ЕС, в числе которых – дерегуляция бизнеса, чтобы он был раскрепощен и мог бы создавать новые рабочие места». Но этот классический рецепт тэтчерономики не обязательно сработает в рамках ЕС. В итоговом документе позиция Лондона была учтена в незначительной степени, и потому, по выражению Би-би-си, на обеде глав государств и правительств Евросоюза Д.Камерон выглядел так, как будто у него «без пяти минут нервный срыв». Однако он остался при своем мнении: пакт не сможет кардинально изменить ситуацию к лучшему, заявил Камерон, потому что нужны структурные реформы и дальнейшая либерализация рынков. Показательно, что рынки никак не отреагировали на судьбоносные решения брюссельского саммита. Никакого повышательного тренда замечено не было. Тем временем, согласно отчету статистического агентства «Евростат», в январе 2012 по сравнению с предыдущим месяцем года безработица в странах еврозоны выросла до 10,7%, и рекордсменом стала Испания – 23,3%, за ней следует Греция (19,9%), Ирландия и Португалия (по 14,8%). Едва ли «Бюджетный пакт» поможет решить проблему низкой занятости, полагают эксперты. Скепсис этих аналитиков продиктован в основном двумя опасениями: с одной стороны, непонятно, когда будет ратифицирован пакт и будет ли вообще. С другой – меры всяческой и безусловной экономии, урезающие расходные статьи бюджетов, лишают возможности национальные правительства направлять свободные средства (их попросту нет) для стимулирования экономического роста. Таким образом, пакты, действительно, дают передышку, но не решают проблему структурного кризиса в ЕС. Многие эксперты сходятся во мнении, что, по крайней мере, в ближайшие два года темпы роста в ЕС будут низкими, а безработица высокой. А это значит, что оптимизм Саркози по поводу того, что «перевернута страница», может быть преждевременным. Владимир МИХЕЕВ №3(64), 2012

Саммит

Да, вот именно так назвала канцлер ФРГ Ангела Меркель новый налоговый пакт, подписанный на встрече в верхах представителями 25 из 27 государств Союза. Еще бы ей не хвалить принятый документ, когда нет, пожалуй, в Европе политика, приложившего к его проталкиванию...

Да, вот именно так назвала канцлер ФРГ Ангела Меркель новый налоговый пакт, подписанный на встрече в верхах представителями 25 из 27 государств Союза. Еще бы ей не хвалить принятый документ, когда нет, пожалуй, в Европе политика, приложившего к его проталкиванию больше сил, чем она! Теперь в национальном законодательстве всех этих стран появится норма, являющаяся своего рода тормозом, препятствующим бесконтрольному росту государственного долга. Ну что же, теперь скептикам хотя бы станет явно сложнее говорить о том, что Союз не извлекает никаких уроков из кризисной ситуации. Стабилизационный фонд будет быстрее пополняться наличными деньгами, и это тоже недурно. В этом году все страны переведут туда не по одному траншу, как предполагалось ранее, а по два. Если хотите узнать, сколько туда должна внести Германия, умножьте 4,34 миллиарда евро на два. А в целом туда должны притечь 80 миллиардов евро – по пять траншей с каждого государства. Легко подсчитать, что германская доля составит, таким образом, около 22 миллиардов, то есть больше четверти всей суммы. До конца марта должен быть составлен подробный график платежей. Но это только наличные, то есть далеко не всё. Еще предстоит определить, каков именно будет общий объем фонда: пока предполагается, что он достигнет 500 миллиардов евро. Так что же, настало время вздохнуть с облегчением? Увы… Несмотря на все разговоры о «вехе», та же госпожа Меркель считает, что трубить отбой рано. Документ документом, но ведь надо еще и неуклонно выполнять принятые на себя обязательства, чтобы поддерживать ситуацию в нынешнем относительно спокойном (надолго ли?) состоянии. А за это спокойствие была заплачена дорогая цена. Катастрофические сценарии, еще не так давно заполнявшие газетные страницы и экраны, можно пока поместить в архив: авось, не пригодятся. Но и особенно далеко тоже убирать не стоит: всякое возможно. Вот вроде бы даже и в Греции, главном «больном человеке» Европы, с помощью миллиардных вливаний и прощения долгов удалось снизить накал страстей. Правительства Испании и Италии работают над программами реформ. Да, водружать на нос розовые очки пока рано, но сквозь беспросветную тьму пробиваются первые лучи надежды, как сказали бы в позапрошлом веке. Оптимизм, пусть и весьма сдержанный, стала позволять себе даже мадам Лагард, глава МВФ. И все же пока Европа шествует по очень тонкому льду. И твердо сейчас можно сказать только одно: если евро переживет нынешний кризис, будь то в сокращенном или полном составе (последнее, к счастью, выглядит сейчас более вероятным, чем 2-3 месяца назад), то Брюссель выйдет из зоны турбулентности заметно укрепившимся. За минувшие два года контрольные функции Европейской Комиссии были значительно расширены. И теперь нарушители бюджетной дисциплины могут не сомневаться: Брюссель это им с рук не спустит. Да что там! Достаточно привести в пример Венгрию, уже ощутившую на собственном примере, чем могут обернуться всякие шалости. Более того, налоговая и образовательная политика, зарплаты и рынок труда – во всех этих вопросах, доселе считавшихся «священными коровами» национальных государств, Брюссель теперь может сказать свое слово, не боясь, что оно будет пропущено мимо ушей. Со всей очевидностью можно заключить: предпринимаются серьезные усилия по углублению интеграции. Надо сказать, что в Германии, которая небезосновательно считает себя главным держателем кошелька, из которого предстоит расплатиться за весь этот банкет, эти детали оказались, как бы сказать, несколько в тени рассуждений о том, кто, сколько и зачем должен внести в общий котел. Достаточно очевидно: расширение компетенций брюссельского аппарата пробивала именно Ангела Меркель, приложившая немало сил для того, чтобы урезать возможности национальных правительств в вопросах, связанных с дефицитом бюджета, и передать часть полномочий в Брюссель. Словом, объективность требует отметить то, что закладываются – пусть и после тесного знакомства с эффективностью воздействия клюва жареного петуха – реальные основы единой финансовой политики. Надо сказать, что так же происшедшее на саммите восприняли и финансовые рынки. Во всяком случае, никакого тарарама, неизбежно следовавшего все последние два года за каждой кризисной встречей в верхах, на этот раз не случилось. О долгосрочных последствиях принятых решений пока говорить бессмысленно: жизнь покажет. Александр ВАРВАРИН Другое мнение: ситуация напоминает финансирование военных действий Что ж, у политиков дела вроде бы понемногу идут на лад. Но согласитесь: было бы неправильно не выслушать и другую сторону – экономистов, считающих, что нынешняя финансовая политика Германии, вежливо говоря, вызывает много вопросов, а если попросту, то грозит стране, а вслед за ней и всей Европе, многими бедами. Давайте обратимся к мнению Хельмута Шлезингера, бывшего президента Бундесбанка, до этого много лет проработавшего там главным экономистом. Своими соображениями он поделился с газетой «Вельт ам Зонтаг». Хотя этот человек уже 18 лет не у дел, он, что называется, держит руку на пульсе, и ситуация вызывает у него все большее беспокойство. Некоторое время назад он обратился с недоуменными вопросами к тогдашнему главе Бундесбанка Акселю Веберу. Он постоянно обменивается мнениями с Хансом-Вернером Зинном, главой ИФО – Института экономических исследований при Мюнхенском университете, уже не первый год не скрывающим критического отношения к тому, что происходит в германской и европейской экономике. Именно профессор Зинн недавно сделал достоянием широкой публики проблему «таргет-сальдо» – гигантской несбалансированности межбанковских платежей, проводимых в рамках системы «Таргет-2» – рассказав о ней по общенациональному германскому телевидению. Понятно, что дисбаланс этот возник не по недосмотру, а, похоже, стал суровой неизбежностью, вызванной сложностью объединения разновеликих и обладающих различным потенциалом экономик, волею судеб и политиков получивших равные права. Так началось кредитование периферийных экономик на искусственно выгодных условиях. А чем кончилось – вы и сами знаете. Теперь дефициты затыкают, в том числе, и капиталами Европейского центробанка. А откуда там берутся деньги, объяснять не нужно. Вот так Германия, точнее Бундесбанк, и взвалила гигантскую ношу, чреватую таким кризисом, от которого худо станет всем без исключения. Дыра в балансе размером почти в 550 миллиардов евро, это вам не фунт прованского масла! Когда и чем это все может кончиться? Сейчас это трудно сказать, считает Хельмут Шлезингер и деликатно добавляет, что у него возникает вопрос: а что обязательства, которые не добровольно взвалил на себя Бундесбанк, и в самом деле равноценны тем обязательствам, которые способен предоставить греческий эмиссионный банк? Ох, сомнительно это все, сомнительно… И для матерого финансиста, которым, несомненно, является экс-глава главного германского банка, куда больше похоже на то, что дефициты платежных балансов попросту софинансируются германским старшим партнером. Примерно так же, как это делается при финансировании экспорта немецких предприятий. В греческом случае получается так: республика больше импортирует, чем экспортирует, то есть живет не по средствам. Угадайте – за чей счет? Х.Шлезингер считает, что эмиссионные банки вообще не должны были бы лезть в это дело, пусть с долгами и обязательствами в европейском платежном обороте работали бы коммерческие банки. Но те требуют реальной безопасности. В результате получается якобы клиринг, на самом деле являющийся не взаимозачетом, а скрытым кредитованием. Финансист признает, что просто взять и поломать эту довольно порочную систему сейчас невозможно. Но надо хотя бы возвести барьеры, препятствующие усугублению ситуации. Он напоминает, что в свое время в Бундесбанке с такими художествами боролись путем взимания за овердрафт штрафного процента. «И сейчас такое тоже было бы вполне возможно», – замечает он. А может быть греки могли бы гарантировать кредиты своим золотым запасом? Теоретически это было бы неплохо, соглашается Х.Шлезинегер, да только много ли греки получат при своих 111 тоннах золота? Нельзя же их обобрать дочиста, правда? Вообще, о введении евро опытный финансист – и отнюдь не он один – отзывается скептически, поскольку это решение было чисто политическим. «В отличие от валютной реформы 1948 года (в Германии. – Прим. ред. ) во введении евро не было никакой экономической необходимости. Начиная с 1993 года, мы придали Европейской валютной системе большую гибкость. Валюты обменивались в полосе шириной плюс-минус 15%. Можно было без всяких проблем сохранить эту систему. Но ведь французы с самого 1950 года настаивали на том, что именно деньги сделают Европу единой»,- рассказывает Х.Шлезингер. Так, может, взять и кэ-э-эк… Нет, возражает он, просто взять и отменить евро не получится. Для всех участников это стало бы подлинной катастрофой. Хотя при определенных условиях какая-то одна страна могла бы выйти из зоны евро, считает экономист. Как? Главное, чтобы это не произошло внезапно. Такой шаг должна готовить группа серьезных экспертов. «Примерно так, как это было тогда, в годы нашей валютной реформы: казарма неизвестно где, хорошая еда, хорошая выпивка, никаких помех и никакой связи с внешним миром», – советует Х.Шлезингер. По его мнению, очень важно, чтобы все поняли: в этом случае идет речь о стране, проблемы которой имеют чрезвычайный характер. Иной вариант будет выглядеть нарушением табу и породит в валютном сообществе постоянное беспокойство. Но ведь даже единственный подобный случай станет огромной проблемой? Конечно, соглашается Х.Шлезингер. «Но я все же уверен, что евро сможет преодолеть этот кризисный период и вернуть себе доверие. Может быть, и не столько, сколько он имел прежде, но все же вполне достаточно. То же самое относится и к Европейскому центральному банку». Вообще, ветерана очень удивляет забвение принципа, требовавшего от эмиссионного банка принимать участие только в краткосрочных сделках, не более трех месяцев. А теперь дело дошло до того, что кредиты на рефинансирование выдаются на 3 года! «В своё время мы в Бундесбанке проводили сделки на одни сутки – на сутки! – а теперь идет речь о трех годах! В результате эмиссионный банк становится совершенно неповоротливым. Ведь реально можно управлять только 5% выданных денег», – уверяет Х.Шлезингер. Могут ли эти средства подхлестнуть инфляцию? Экс-банкир отвечает на это, что опыта проведения подобной денежной политики в мирное время в ФРГ нет. Баланс эмиссионного банка за короткое время вырос с одного миллиарда до трех. Такие масштабы напоминают ему о финансировании военных действий. Тогда тоже баланс вырос вдесятеро. Но ведь Европейский центральный банк уверяет, что он полностью держит ситуацию под контролем? Однако, Х.Шлезингер все же выступает за более жесткую денежную политику. Европейский центральный банк до сих пор был излишне благосклонен к коммерческим банкам. С самого начала минимальный уровень резервов был сильно занижен, а теперь – еще уполовинен. ЕЦБ допустил, чтобы в кризисные годы количество денег росло чудовищно быстро – по 10 с лишним процентов. Да и процентная политика была неоправданно щедрой. «Роль эмиссионного банка как монополиста в печатании денег совсем не чувствовалась. А теперь ЕЦБ в основном перестал заниматься и процентной политикой, осталась только политика обеспечения ликвидности. Банки регулярно накачивают деньгами, и они прекрасно себя чувствуют», – поясняет экономист. Он говорит, что может хорошо понять настроение сограждан, все больше тоскующих по добрым старым временам германской марки. «Есть тоска по валюте, которая стабильна, и главам государств и правительств не приходится по двенадцать раз в год встречаться, чтобы её спасать. Да я и сам при подсчетах более крупных сумм перевожу все в марки и удивляюсь насколько дороги стали некоторые вещи», – огорченно замечает Х.Шлезингер. В годы его работы в Бундесбанке о нем ходило немало разных анекдотов. Вот, пожалуй, лучший из них. Баварец и страстный альпинист, он побывал в Гималаях и, показывая коллегам диапозитивы о своей поездке, прочел изображенную на фото буддистскую мантру «ом мани падме хум», наделенную множеством значений (дословно – «О жемчужина, сияющая в цветке лотоса!». – Прим. Ред.). А когда его спросили, что же это значит по-немецки, Шлезингер моментально отреагировал: «Надо жестко контролировать объем денег!». Совет, весьма актуальный и сегодня, ностальгически замечает газета «Вельт ам Зонтаг». №3(64), 2012

Поезд следует в непонятном направлении

Транспорт

То есть направление, в котором следовал по германской железной дороге заблудившийся поезд, было вполне понятным – из Ганновера через Лерте на Целле. Но дело-то в том, что двигаться он должен был совсем не туда, а на Юльцен. Во всяком случае,...

То есть направление, в котором следовал по германской железной дороге заблудившийся поезд, было вполне понятным – из Ганновера через Лерте на Целле. Но дело-то в том, что двигаться он должен был совсем не туда, а на Юльцен. Во всяком случае, пассажиры, рассевшиеся по вагонам, рассчитывали именно на это. И сюрприз оказался весьма малоприятным. Не стоит подозревать в случившемся злонамеренное самоуправство машиниста: он человек подневольный, куда сказали туда и едет. Мало того, об изменении цели поездки он даже сообщил по громкой связи – за десять минут до отправления. А потом, поскольку шел в рейс один, без помощника, то занялся своими делами и больше никаких объявлений не делал. И все, кто сел в вагоны в эти десять минут, оказались заложниками непредвиденных изменений в расписании. Остается только догадываться, почему эти изменения не были отражены на табло, исправно показывавшем пассажирам слово «Юльцен». А между тем, причина изменений была вполне уважительной, и на Юльцен ехать было попросту невозможно: неизвестные злоумышленники, промышляющие добычей меди, из которой сделана токопроводящая часть кабеля, отрубили на этом маршруте несколько изрядных кусков, выведя его из строя. Но злоключения поезда-призрака продолжились. Доехав до Лерте, машинист локомотива не выпустил из него пассажиров, поскольку, как объяснило его начальство, будучи в составе единственным ответственным лицом, должен был выполнять другие обязанности. Оно может быть и так, но представляете себе состояние пассажиров, которых мало того что завезли не туда, так еще и из поезда не выпускают? Эта запоминающаяся поездка продолжалась целый час и только в Целле люди смогли выйти и пересесть на нужный им поезд. А потом им пришлось ждать еще 45 минут, пока подъехали автобусы, на которых они смогли уехать туда, куда им было надо. Вот это называется – покатались… №3(64), 2012

Лайнеры, превратившиеся в бомбардировщики

Транспорт

Сразу несколько земель Германии – Баден-Вюртемберг, Саксония и Бавария – подверглись в минувшие недели бомбардировке. Её виновниками были не вражеские самолеты и не инопланетяне, а мирные рейсовые пассажирские лайнеры, пролетавшие над этими краями. На землю обрушивалось содержимое бортовых туалетов, смерзшееся...

Сразу несколько земель Германии – Баден-Вюртемберг, Саксония и Бавария – подверглись в минувшие недели бомбардировке. Её виновниками были не вражеские самолеты и не инопланетяне, а мирные рейсовые пассажирские лайнеры, пролетавшие над этими краями. На землю обрушивалось содержимое бортовых туалетов, смерзшееся в ледяные бомбы, вес которых доходил до двух килограммов. Одна из них с немалым треском угодила в садик в Нюрнберге, никого не задев, но изрядно напугав обитателей дома. Другая – в саксонском Родерсдорфе – обрушилась на крышу дома, напомнив живущему там пенсионеру далекое военное детство. А вот в вюртембергском Фальбахе дело не обошлось одними страхами: бомба расколола несколько черепиц. №3(64), 2012

Британия: премьер объявил пьянству бой

Опыт

Кому-то, может, не ведомо, что в районах греческого острова Крит, издавна облюбованных подданными английской королевы в возрасте тинэйджеров и выше, создана специальная служба. В пик туристического сезона в течение ночи добрые самаритяне на зарплате разъезжают на автомобилях по окрестностям и собирают...

Кому-то, может, не ведомо, что в районах греческого острова Крит, издавна облюбованных подданными английской королевы в возрасте тинэйджеров и выше, создана специальная служба. В пик туристического сезона в течение ночи добрые самаритяне на зарплате разъезжают на автомобилях по окрестностям и собирают спящих, где ни попадя, британцев, которых сморили чрезмерные возлияния, и развозят по отелям. Кому-то, может, не ведомо, в эти месяцы из этих мест греки эвакуируют женщин и детей, чтобы уберечь их, видимо, от дурного чужеземного влияния. В этот период в магазинчики, куда ходят по обыкновению только британские отдыхающие, даже не утруждают себя поставлять обычную питьевую воду – на нее, в отличие от пива, не бывает спроса… Давно ли или нет повелось злоупотребление веселящими напитками среди британцев, не суть важно. Важно то, что Дэвид Камерон, главный консерватор Британии, озаботился этой проблемой и решил бороться с пагубным пристрастием самым решительным образом. А именно – через государственное регулирование цен. Вскоре ни в супермаркетах, ни в угловых лавчонках в спальных районах нельзя будет продавать спиртные напитки по цене менее 50, а то и 40 пенсов за единицу алкоголя. Исследование медиков показало, что если установить минимальную расценку на уровне 30 пенсов, то эта мера спасет жизни 300 британцам, если на уровне 40 пенсов, то останутся в живых 1000 человек, а если догнать до 50 пенсов, то ежегодно не будет регистрироваться более 2000 преждевременных смертей от алкоголя, поведала «Дейли телеграф». Насколько эти цифры имеют значение? Имеют, и немалое. Сейчас налог на единицу алкоголя в случае пива составляет 18 пенсов, вина – 19 пенсов, а для крепких спиртных напитков не превышает 25 пенсов. Правда, к этому надо добавить еще НДС в размере 20%. Для ясности, растолковывает для заинтересовавшихся читателей всё подсчитавшая «Дейли телеграф»: стоимость бутылки джина вырастет с 6,95 до 11,85 фунтов стерлингов, а упаковка из четырех бутылочек пива будет стоить не менее 3,95 фунта. Таким образом, казна пополнится, поскольку покупатели спиртного будут вынуждены выложить дополнительно, как минимум, 700 миллионов фунтов стерлингов. Налоги, полученные с этой суммы, пойдут на благие цели, в частности, на субсидирование Национальной системы здравоохранения. Как выяснилось, каждый год алкоголь укладывает в больницы один миллион граждан. Спиртное ответственно за 13 тысяч новых диагнозов раковых заболеваний, а также за смерть каждого четвертого в возрасте от 15 до 24 лет. Выступая в Палате общин, доктор Сара Волластон, член комитета по медицине (в прошлом она – терапевт), заявила, что алкогольная зависимость обходится нации слишком дорого: в сумму не менее 20 миллиардов фунтов стерлингов в год, или по 800 фунтов на каждую семью. Алкоголь, по ее словам, является «преимущественной причиной смерти молодых людей». Дэвид Камерон ужесточил свой подход еще и после того, как ему доложили об успехе кампании по запрету курения в общественных местах. Но лидер тори вовсе не собирается плодить недругов. В программе специально будет обговорено, что меры не коснутся традиционных мест увеселения – пабов. Параллельно кабинет тори задумал напористую пропагандистскую кампанию в пользу здорового образа жизни и отказа от вредных привычек. Один анонимный чиновник прямо признал, что иного не дано, вернее, не осталось: «Принцип добровольного отказа (от алкоголя) не сработал». Вадим ВИХРОВ №3(64), 2012

Испания: в немилости у Еврогруппы

Валюта

Надежда нового правительства Испании на то, что министры финансов еврозоны проявят милосердие и согласятся на бюджетный дефицит этой страны в размере 5,8% ВВП, не оправдалась. Увы, урезать расходы Мадриду придется до 5,3% этого показателя… Казалось бы, речь идет всего лишь...

Надежда нового правительства Испании на то, что министры финансов еврозоны проявят милосердие и согласятся на бюджетный дефицит этой страны в размере 5,8% ВВП, не оправдалась. Увы, урезать расходы Мадриду придется до 5,3% этого показателя… Казалось бы, речь идет всего лишь о 0,5%. Однако в денежном выражении это означает, что расходы в текущем году предстоит сократить еще на 5 миллиардов евро, то есть, на общую сумму свыше 35 миллиардов евро. А это очень тяжелое обязательство даже для такой крупной экономики, как испанская. Председатель Еврогруппы, премьер-министр Люксембурга Жан-Клод Юнкер со вздохом пояснил коллегам: «Конечно, нас тревожит рост бедности и безработицы в Испании. Однако требуется дополнительное усилие ее правительства». Ответа от присутствовавшего на встрече министра экономики Испании Луиса де Гиндоса не прозвучало. По мнению испанских газет, значительную часть дополнительных финансовых сокращений придется делать правительствам автономных областей страны. Однако и центральному правительству предстоит взяться за ножницы и снова кроить уже урезанный недавно бюджет на 2012 год. Напомним, что прежде Мадрид брал обязательство перед Брюсселем сократить дефицит до 4,4%, но вскоре обе стороны убедились в нереальности такой жесткой меры в стране, сотрясаемой забастовками и все более очевидно сталкивающейся с угрозой рецессии. Меры жесткой экономии уже включают повышение налогов на доходы, сбережения и недвижимость. Тем не менее, партнеры по еврозоне, в первую очередь, Германия, твердо дают понять испанцам: в 2013 году дефицит бюджета их страны не должен превысить 3% ВВП. В Мадриде и Брюсселе возлагают надежды на экспортные отрасли испанской экономики, которые, в отличие от греческих и португальских, вполне конкурентоспособны на мировом рынке. Они уже начали понемногу расти. №3(64), 2012

Италия: бой – уклонистам

Валюта

Правительство во главе с Марио Монти объявило войну итальянским неплательщикам налогов и уже достигло первых успехов. В прошлом году удалось собрать дополнительно 12 миллиардов евро. Уклонение многих итальянцев от декларации доходов и обязательных выплат в казну давно получило такое распространение, что его...

Правительство во главе с Марио Монти объявило войну итальянским неплательщикам налогов и уже достигло первых успехов. В прошлом году удалось собрать дополнительно 12 миллиардов евро. Уклонение многих итальянцев от декларации доходов и обязательных выплат в казну давно получило такое распространение, что его сравнивают с любимым видом спорта на Апеннинах – футболом. В результате государство ежегодно недополучает не менее 100 миллиардов евро. Возглавивший не только правительство технократов, но и министерство экономики страны М.Монти решил не повышать налоги в кризисное время, а добиться более эффективного их сбора. По его словам, «если все итальянцы будут декларировать свои доходы и платить налоги, то налоговое бремя уменьшится для всех». Новый кабинет министров разработал специальную программу на 2012-2014 годы, предусматривающую, в частности, более активное взаимодействие министерства экономики, финансовой гвардии, таможни, министерства внутренних дел и других административных органов. Власти будут всячески стимулировать уплату налогов населением и направлять собранные средства на восстановление роста итальянской экономики. Наступление на уклонистов приносит вполне зримые плоды. На дорогах северной части Италии в последние месяцы появились вереницы трейлеров с номерами в основном восточноевропейских стран. Они везут подержанные лимузины. Многие разъезжавшие на этих «Порше», «Мерседесах», БМВ, «Ягуарах», других авто премиум-класса, даже «Феррари», и не платившие соответствующих налогов итальянцы, теперь спешно избавляются от этой очевидной роскоши. Во избежание встречи с агентами финансовой гвардии, лимузины с большим пробегом продают, в основном, в Польшу, на Украину, в Молдавию, а те, что поновее – в Западную Европу и даже в Латинскую Америку. Как сообщил газете «Корьерре дела сера» один из автомобильных дилеров в Милане, если в 2011 году Италию покидали каждую неделю в среднем 60 подержанных «Порше», то теперь отправляются на продажу за рубеж около 200 таких машин. Оживленная торговля идет и через Интернет, но ее затрудняет действующий в Италии закон, который ограничивает оплату наличными деньгами суммой в 999 евро. Покупателям и продавцам приходится всячески изворачиваться, чтобы преодолеть это препятствие. Итальянский рынок сейчас перенасыщен б/у лимузинами. А что было бы, если бы не ажиотажный спрос на них в Восточной Европе? Кстати, как отмечает газета, умелые торговцы на востоке продают эти машины с гораздо меньшим пробегом на спидометре, чем он значился при ее отправке из Милана. Александр СОКОЛОВ №3(64), 2012

Французский франк приказал долго жить

Валюта

Пока теоретики и финансисты рассуждают, может ли Греция в нынешних условиях в случае чего вернуться к драхме, отказавшись от евро, национальные валюты, имевшие хождения до перехода ряда стран на единую европейскую валюту, окончательно уходят в небытие. Такая судьба постигла недавно...

Пока теоретики и финансисты рассуждают, может ли Греция в нынешних условиях в случае чего вернуться к драхме, отказавшись от евро, национальные валюты, имевшие хождения до перехода ряда стран на единую европейскую валюту, окончательно уходят в небытие. Такая судьба постигла недавно французский франк. Банк Франции объявил об истечении срока, когда соответствующую купюру можно было обменять на евро. На протяжении 10 лет после перехода на новые деньги это было еще возможно. Теперь французские казначейские билеты достоинством в 500, 200, 100, 50 и 20 франков представляют ценность только для коллекционеров. Не надо думать, что на руках осталось лишь небольшое число старых банкнот. На конец 2011 года, по официальным оценкам, не было обменено около 50 миллионов купюр. По обменному курсу это составляло почти 600 миллионов евро. Эксперты утверждают, что многие не только сохраняют вышедшие из употребления деньги на память, но и надеются заработать, дождавшись, пока они станут раритетными и их ценность подскочит. Однако в случае с французскими франками этого ждать, видимо, придется очень долго. Так, 500-франковая купюра после прекращения официального обмена на евро обходится коллекционерам примерно в 5 евро… Светлана ФИРСОВА №3(64), 2012

Ватикан: придется платить

Валюта

С благословения бывшего премьера Италии Сильвио Берлускони Ватикан с 2005 года освобожден от уплаты налогов на недвижимость, что вызывало недовольство Европейской Комиссии. Глава нового кабинета министров Марио Монти решил восстановить фискальную нагрузку на Святой престол. С таким требованием неоднократно выступала...

С благословения бывшего премьера Италии Сильвио Берлускони Ватикан с 2005 года освобожден от уплаты налогов на недвижимость, что вызывало недовольство Европейской Комиссии. Глава нового кабинета министров Марио Монти решил восстановить фискальную нагрузку на Святой престол. С таким требованием неоднократно выступала Итальянская радикальная партия, которая к тому же настаивает на погашении налога, начиная с момента его отмены. С учетом того, что экономисты оценивают вероятную ежегодную выплату Ватикана в размере минимум 600 миллионов евро, это могло бы ощутимо пополнить оскудевшую казну Италии. Ватикану принадлежат около 100 тысяч различных объектов, которые считаются некоммерческими. Это, в основном, церкви, школы, больницы, приюты. А потому, по мнению финансового управляющего города-государства, восстановление налога вряд ли будет приносить казне более 100 миллионов евро в год. Однако власти Италии намерены провести тщательную проверку характера деятельности всех учреждений католической церкви и принять соответствующее решение. Те организации, которые можно отнести к чисто религиозным, налог платить по-прежнему не будут. Судя по всему, правительство не намерено и взыскивать деньги задним числом. В свою очередь, руководство Ватикана призывает правительство учитывать большую социальную роль католической церкви в Италии и в мире. №3(64), 2012

Греция: церковь и налоги

Валюта

Греческая православная церковь объявила о начале работы над составлением кадастра своего обширного недвижимого имущества. Она пошла на это под давлением общественности страны, требующей прояснить финансовую ситуацию, в которой действует эта традиционно влиятельная в стране сила. Несмотря на владение многочисленными земельными...

Греческая православная церковь объявила о начале работы над составлением кадастра своего обширного недвижимого имущества. Она пошла на это под давлением общественности страны, требующей прояснить финансовую ситуацию, в которой действует эта традиционно влиятельная в стране сила. Несмотря на владение многочисленными земельными участками и лесными массивами по всей Греции, а также отелями и парковками в Афинах, Салониках и других городах, церковь освобождена от налога на недвижимость. Что касается ее коммерческой деятельности, то в минувшем году она выплатила казне около 12,6 миллиона евро. Однако в условиях острейшего финансового кризиса в Афинах все громче звучал вопрос: почему второй по масштабу, после государства, владелец земель не платит соответствующего налога? Значительная благотворительная деятельность духовенства – в прошлом году сообщалось, что расходы на эту цель достигли 100 миллионов евро, – не должна, по мнению многих греков, освобождать от налогообложения. Тем более что жалованье священникам выплачивает государство, затрачивая на это около 220 миллионов евро в год. Впрочем, в условиях кризиса церковные иерархи наращивают усилия в коммерческой области. В частности, они ищут иностранных инвесторов для такого крупного проекта, как размещение на одном из склонов горы, где расположен монастырь Пентели, солнечных панелей, которые будут вырабатывать дешевую электроэнергию. №3(64), 2012

Исландия: крона или евро? А может, «луни»?

Валюта

Около 70% населения Исландии хотело бы отказаться от потрепанной финансовым кризисом, сильно ослабевшей национальной валюты – исландской кроны – в пользу более стабильной и надежной денежной единицы. Поскольку переговоры о вступлении Исландии в Европейский Союз идут с лета 2010 года,...

Около 70% населения Исландии хотело бы отказаться от потрепанной финансовым кризисом, сильно ослабевшей национальной валюты – исландской кроны – в пользу более стабильной и надежной денежной единицы. Поскольку переговоры о вступлении Исландии в Европейский Союз идут с лета 2010 года, казалось бы, мечтать надо о присоединении к зоне единой валюты – евро. Однако опросы показывают, что, во-первых, всего лишь менее 27% исландцев сейчас вообще хотят видеть свою страну в составе ЕС, а, во-вторых, далеко не все они стремятся ощущать в своих карманах именно евро. Часть населения предпочла бы стабильный канадский доллар, ведь Канаде, в отличие от США, удалось избежать финансовых потрясений, и ее валюта на редкость здорова и стабильна. Сторонники ориентации на Оттаву, а не на Брюссель, полагают, что переговоры с Европейской Комиссией могут затянуться надолго, поскольку весьма сложными являются такие досье, как рыболовство и сельское хозяйство – главные отрасли исландской экономики. А вот более тесные связи с Канадой и переход на «луни» (так канадцы именуют свою монету в один доллар по названию изображенной на ней птицы – полярной гагары) не потребовал бы особых жертв от Рейкьявика. №3(64), 2012

Так кто кому должен?

Валюта

Средиземноморские страны частенько обвиняют Германию в том, что она больше других выиграла от введения евро, а теперь скупится на помощь попавшим в затруднение партнерам. Вот только, пожалуйста, не говорите что-нибудь подобное известному экономисту Хансу-Вернеру Зинну. Его ответ вас явно разочарует....

Средиземноморские страны частенько обвиняют Германию в том, что она больше других выиграла от введения евро, а теперь скупится на помощь попавшим в затруднение партнерам. Вот только, пожалуйста, не говорите что-нибудь подобное известному экономисту Хансу-Вернеру Зинну. Его ответ вас явно разочарует. Германия не нажилась на евро, уверяет он. До самого начала кризиса 2008 года у ФРГ был второй с конца, а временами и самый низкий в Европе экономический рост. Да к тому же самый низкий уровень нетто-инвестиций и массовая безработица. Германия прошла через крайне болезненный процесс девальвации по отношению к своим внешнеторговым партнерам. Ничего себе выгоды, а? ФРГ имеет внешнеторговый профицит, который по определению равен оттоку капитала из Германии – это тоже по вашему выигрышно для немцев? А болезненные социальные реформы, которые правительство Шредера было вынуждено провести, через колено ломая протестующее общество? Другое дело, что сейчас, в ходе тяжелейшего кризиса, Германия нежданно-негаданно получила определенные выгоды – с этим Х.-В.Зинн не спорит. Но какие? Немецкие капиталы, аккумулировавшиеся в форме сбережений, утекали из страны на экономическую периферию Европы, финансируя тамошний бум потребления, а теперь они остаются дома: рисковать ими хозяева совсем не хотят. Но деньги просто так лежать не могут, а поэтому ими теперь финансируется нынешний строительный бум в ФРГ. Вот когда Германия стала получать выгоды, но и то не от евро, а от еврокризиса, уверен Х.-В.Зинн. №3(64), 2012

Брюссель решил контролировать экономики еще 12 стран

Экономика

Медленно, но неуклонно, «Большая Европа» продвигается к созданию единого экономического правительства. Об этом свидетельствует обнародование Европейской Комиссией критериев экономического роста, которым должны соответствовать модели развития 12 стран ЕС. Цель введения контроля над макроэкономикой очевидна: Брюссель намерен воспрепятствовать безоглядному экономическому росту...

Медленно, но неуклонно, «Большая Европа» продвигается к созданию единого экономического правительства. Об этом свидетельствует обнародование Европейской Комиссией критериев экономического роста, которым должны соответствовать модели развития 12 стран ЕС. Цель введения контроля над макроэкономикой очевидна: Брюссель намерен воспрепятствовать безоглядному экономическому росту любой ценой, что несколько лет назад привело в проблемных странах к массовой безработице и значительному ухудшению материального положения их жителей. Незадолго до кризиса такая модель роста была особенно свойственна Ирландии и Испании, всячески поощрявших строительство жилья в кредит. В результате бума на этом рынке возникли и лопнули гигантские финансовые «пузыри», спровоцировавшие колоссальную задолженность государства и банкротство многих банков и строительных фирм. Теперь Еврокомиссия собирается строго надзирать за состоянием финансов этих государств, прежде всего, контролировать дефицит госбюджета и государственного долга, которые не должны превышать соответственно 6% и 60% ВВП. Но этим дело не ограничится: представители Брюсселя будут постоянно анализировать основные показатели экономики, ее эффективность и устойчивость, чтобы правительства могли своевременно принимать необходимые превентивные меры. Всего вводятся 10 критериев. Под лупу европейских властей попадет динамика макроэкономических показателей Бельгии, Болгарии, Великобритании, Венгрии, Дании, Испании, Италии, Кипра, Словении, Финляндии, Франции и Швеции. В список не попали такие проблемные страны, как Греция, Ирландия, Португалия и Румыния, поскольку они уже находятся под присмотром Еврокомиссии как получатели крупной финансовой помощи ЕС и Международного валютного фонда. В ближайшие месяцы Еврокомиссия тщательно изучит финансово-экономическое положение каждой из 12 стран, исходя из соблюдения ими разработанных критериев. Затем по инициативе Брюсселя их министры будут периодически анализировать степень разбалансированности того или иного нарушителя макроэкономических параметров. Если в течение полутора лет она не будет устранена, то такая страна может быть оштрафована, причем, финансовые санкции могут применяться только к государствам, входящим в зону евро. По словам члена Европейской Комиссии Олли Рена, отвечающего за экономическую и финансовую политику ЕС, серьезную озабоченность сейчас вызывают, в частности, ухудшение торгового баланса и сокращение экспорта Франции, Великобритании и Италии. Игорь ЧЕРНЫШОВ В самых проблемных странах ЕС сильнейшую головную боль властей вызывает рост безработицы, особенно среди молодежи. По данным «Евростата», бесспорный лидер в этом отношении – Испания, где общий уровень безработицы превысил 23%, а среди молодых людей достиг 47%. Ненамного от Испании по этому показателю отстает Греция, за ней идет Португалия. В этих странах, а также в Италии, подчеркивает Европейская Комиссия, необходима глубокая реформа рынка труда, его либерализация, в частности, отказ от «бессрочных» контрактов найма рабочей силы. В Италии, например, с 1970 года действует закон, обязывающий работодателя восстанавливать работника в должности, «если он уволен нечестно». Степень нечестности должен определять суд, который в подавляющем большинстве случаев встает на сторону уволенных. В Испании трудовое законодательство почти не изменилось с периода правления диктатора Франсиско Франко. Оно обрекает чуть ли не половину экономически активного населения страны на временные контракты или безработицу, зато контракты другой половины практически неприкасаемы и обеспечивают щедрое вознаграждение за труд и завидные социальные выплаты. Новое правительство намерено начать реформу с сокращения выплаты компенсации за увольнение работников по постоянным контрактам с 42 (!) месячных зарплат до 12. Один из локомотивов европейской промышленности – автомобилестроение – вновь переживает трудные времена. После завершения программы выкупа старых машин правительствами многих стран, на их рынках происходит спад продаж новых моделей, особенно местного производства, и в первую очередь – предназначенных для средних слоев населения. Европейские компании даже таких гигантских корпораций, как «Пежо-Ситроен», «Опель-Воксхолл» и ФИАТ несут крупные убытки. Шведский «Сааб» прекратил производство, а руководство японского концерна «Мицубиси» собирается закрыть свое подразделение в Нидерландах. Проблем не испытывает только продукция премиум-класса германских компаний «Мерседес», БМВ и «Ауди». Их лимузины по-прежнему востребованы на мировом рынке, благодаря устойчивому спросу в России, Китае и Бразилии, а также в богатых арабских странах. №3(64), 2012

Что почем?

Экономика

Британцы и итальянцы негодуют. Оказывается, у них – самый дорогой и самый налогооблагаемый бензин в странах ЕС. Нефтяной бюллетень, который регулярно издает Европейская Комиссия, выявил именно такое положение дел. Итальянцы оказались чемпионами по части розничной цены. На момент публикации бюллетеня...

Британцы и итальянцы негодуют. Оказывается, у них – самый дорогой и самый налогооблагаемый бензин в странах ЕС. Нефтяной бюллетень, который регулярно издает Европейская Комиссия, выявил именно такое положение дел. Итальянцы оказались чемпионами по части розничной цены. На момент публикации бюллетеня на Апеннинах литр бензина стоил 1,75 евро (с тех пор он в некоторых странах уже дошел до 2 евро, но на общей табели о рангах это не сказалось). Следом за Италией по этому показателю шли Греция и Нидерланды. Сходная картина наблюдалась и с ценами на дизельное топливо. Зато Великобритания возглавила список стран ЕС, в котором в общей цене на автомобильное топливо налоги составляют самую большую долю – 60%. Второй по этому показателю оказалась Италия. После публикации этих данных на Британских островах разгорелась полемика. Одни во главе с Ассоциацией потребителей потребовали снижения налоговой составляющей в цене бензина, чтобы тем самым стимулировать экономическое развитие. Правительство отклонило такую перспективу. «Казна уже много сделала для автовладельцев, – сказал министр финансов Джордж Осборн. – К сожалению, у британского правительства кончились деньги». В ЕС к числу счастливчиков по показателю цены бензина относятся жители Люксембурга и Кипра. Там литр горючего на заправке стоил на момент публикации бюллетеня в среднем 1,37 евро и 1,28 евро соответственно. В этих же странах – самый низкий процент налогообложения в цене бензина – 47% для люксембуржцев и 43% для киприотов. В целом же по ЕС прослеживается географическая закономерность по этому показателю. Более высокие налоги на бензин отмечены на Севере континента, а самые низкие – в Восточной Европе. Светлана ФИРСОВА №3(64), 2012

Голландцев тоже ждет жесткая экономия

Экономика

В кризисе, который переживает в последние месяцы зона евро, Нидерланды всегда занимали жесткую позицию по отношению к проштрафившимся странам. Гаага сурово критиковала небрежность южных партнеров (их высокомерно именовали «чесночными странами»), допущенную в управлении их государственными финансами, требовала от них принятия...

В кризисе, который переживает в последние месяцы зона евро, Нидерланды всегда занимали жесткую позицию по отношению к проштрафившимся странам. Гаага сурово критиковала небрежность южных партнеров (их высокомерно именовали «чесночными странами»), допущенную в управлении их государственными финансами, требовала от них принятия суровых мер для оздоровления казны, поддерживая по отношению к ним самую твердую линию. При этом голландские лидеры ставили в пример свой опыт рационального ведения дел. Однако, судя по всему, теперь и Нидерланды оказываются в положении, когда им самим придется испытать все прелести жесткой экономии. Экономические перспективы страны заволакиваются туманом. В 2013 году, по официальным оценкам, дефицит государственного бюджета составит 4,5% ВВП (при норме 3% для стран зоны евро), а темпы экономического роста не превысят одного процента. В этих условиях правительству придется готовить новые меры бюджетной экономии. Вдобавок к уже утвержденным 18 миллиардам евро, надо будет сэкономить еще 9 миллиардов. На чем? По оценке голландской печати, власти попадают в крайне деликатное положение. Им придется делать выбор между жесткими мерами, которые отвечают установкам ЕС и зоны евро, и необходимостью обеспечивать условия для конкурентоспособности своей экономики, для чего губительны фискальные рецепты по оздоровлению бюджетов. С этой же дилеммой сталкиваются и страны еврозоны, попавшие в тиски сложных долговых проблем – в первую очередь Греция, Ирландия, Испания и Италия. В аналогичной ситуации Гаага требовала от них как раз жесткой бюджетной экономии, подрывающей перспективы экономического роста. Правительство Испании, например, давно обивает все пороги в Брюсселе, выпрашивая чуть больше времени для консолидации государственных финансов. Испанский бюджетный дефицит составляет 8,5% ВВП, а в будущем году Мадриду предписано сократить его до уставных 3%. Голландцы проявляли неуступчивость по отношению к испанцам, а вот теперь сами попадают в сравнимое положение. Вряд ли им следует ждать понимания партнеров, если Нидерландам придется просить послаблений, иронизирует газета «НРК Хандельсблад». А газета «Трау» ставит беспощадный диагноз: «Среди всех богатых европейских стран показатели Нидерландов самые плохие. Спад столь же силен, как и в чесночных странах, хотя мы не прекращаем постоянно и высокомерно поучать их». Андрей СЕМИРЕНКО №3(64), 2012

Словения – очередной больной человек еврозоны?

Экономика

Крошечная Словения, единственная из состава бывшей Югославии вошедшая в ЕС, никак не преодолеет последствия серьезного кризиса, поразившего её в 2009 году. Тогда ее ВВП упал на 8% и до сих пор никак не удается восстановить позиции. Бюджетный дефицит все эти...

Крошечная Словения, единственная из состава бывшей Югославии вошедшая в ЕС, никак не преодолеет последствия серьезного кризиса, поразившего её в 2009 году. Тогда ее ВВП упал на 8% и до сих пор никак не удается восстановить позиции. Бюджетный дефицит все эти годы не сдвигается с 5% ВВП, что недопустимо для стран, перешедших на евро: они должны удерживать этот показатель на уровне 3%. В текущем году темпы роста словенской экономики не превысят 1% в годовом исчислении (местные аналитики называют цифру в 0,2%). Если же трудности в зоне евро продолжатся, в Словению вновь может вернуться спад. В таких условиях рейтинговые агентства постепенно понижают ее финансовые оценки, что подрывает позиции Любляны на долговом рынке. Положение осложняется политическими трудностями. Так, на общенациональном референдуме словенцы отвергли предлагавшуюся правительством меру по сокращению государственных расходов – реформу пенсионной системы и, в частности, увеличение пенсионного возраста до 65 лет. В ходе общенационального голосования это было отвергнуто 72% пришедших на избирательные участки. Такой результат обернулся досрочными парламентскими выборами. Новое правительство во главе с Янезом Яншой немногим больше месяца управляет Словенией. Оно намерено проводить классические либеральные меры по выходу из кризиса: снижение государственных расходов на 5%, постепенное урезание корпоративных налогов с 20% до 15%, резкое сокращение налоговых сборов с инвестиций в научные исследования и инновационные производства, а также замораживание пенсий на период кризиса. Сможет ли Янша провести в жизнь намеченное? Вопрос открыт. Правительственная коалиция состоит из 5 партий, и она опирается на парламентское большинство всего в 2 голоса. Андрей СЕМИРЕНКО №3(64), 2012

Разрыв углубляется

Экономика

Исследование, проведенное аудиторской компанией «Эрнст энд Янг», показывает, что разрыв между богатыми и бедными странами зоны евро все углубляется. И будет расти дальше. Португалия, Ирландия, Италия, Испания и Греция, глубже прочих увязшие в трясине кризиса, до самого 2015 года не...

Исследование, проведенное аудиторской компанией «Эрнст энд Янг», показывает, что разрыв между богатыми и бедными странами зоны евро все углубляется. И будет расти дальше. Португалия, Ирландия, Италия, Испания и Греция, глубже прочих увязшие в трясине кризиса, до самого 2015 года не смогут продемонстрировать экономический рост, превышающий 0,2%. Остальные 12 стран зоны евро будут расти совсем неплохо, порой до 9% в год! Хуже всего дела будут идти у Греции – кто бы сомневался! «В ближайшие годы её экономика сначала очень сожмется и лишь к 2020 году достигнет уровня 2010 года», – говорится в документе. Особенно наглядно это показывает доля безработных. В Греции и Испании в 2015 году она, согласно прогнозу, составит свыше 23% самодеятельного населения. Зато Германия приблизится к полной занятости: крупнейшая экономика Европы будет иметь не больше 4,9% безработных. Но вот для экспортных отраслей германской экономики слабость партнеров окажется не достоинством, а большой проблемой. В 2011 году суммарный экспорт в Португалию, Италию, Ирландию, Испанию и Грецию составлял 11% всего объема вывоза. Для сравнения: в США уходило только 7%. Не намного лучше пойдут дела с экспортом и в такие важные для германской внешней торговли станы, как Франция и Великобритания: тамошняя ситуация внушает мало оптимизма и не оставляет больших надежд на рост оборота. «Эрнст энд Янг» предполагает, что для компенсации негативных тенденций ФРГ придется обращать намного больше внимания на такие динамично развивающиеся страны как Китай, Индия и Бразилия. В 2012 году экспорт ФРГ должен вырасти только на 2,1%, считают аналитики. В 2010 году он увеличился на величину в четыре раза большую. Правда, начиная с 2013 года дела должны пойти лучше. Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №3(64), 2012

Зарубежный капитал в экономике Российской Федерации. Итоги года*

Экономика

По данным Федеральной службы государственной статистики в 2011 г. объем накопленного иностранного капитала в экономике России составил $347,2 млрд., что на 15,7% превышает показатель в 2010 г. Наибольший удельный вес в накопленном иностранном капитале пришелся на прочие инвестиции, осуществляемые на...

По данным Федеральной службы государственной статистики в 2011 г. объем накопленного иностранного капитала в экономике России составил $347,2 млрд., что на 15,7% превышает показатель в 2010 г. Наибольший удельный вес в накопленном иностранном капитале пришелся на прочие инвестиции, осуществляемые на возвратной основе - 57,1% (в 2010г. - 58,3%). Доля прямых инвестиций составила 40,1% (в 2010 г. - 38,7%), портфельных - 2,8% (в 2010 г. - 3,0%). Структура накопленного иностранного капитала в экономике Российской Федерации В 2011 г. в экономику России поступило $190,6 млрд. иностранных инвестиций, что на 66,1% превышает показатель в 2010 г. В том числе в Россию поступили $18,415 млрд. прямых инвестиций (рост на 33,3%). Портфельные инвестиции сократились на 25,1% и составили $805 млн. Прочие инвестиции увеличились в 1,7 раза (на 71,7%) до $171,423 млрд. Больше всего иностранных инвестиций в 2011 г. направлено в финансовую деятельность - $86,885 млрд. В обрабатывающие производства направлено $41,086 млрд. В оптовую и розничную торговлю, ремонт автотранспортных средств, бытовых изделий и предметов личного пользования - $24,456 млрд. Первое место по накопленным инвестициям в Россию в 2011 г. занял Кипр - $78,245 млрд. Затем следуют Нидерланды и Люксембург. Объем погашенных инвестиций, поступивших ранее в Россию из-за рубежа, составил в 2011 г. $165,2 млрд. (рост на 36,7%). Объем накопленных иностранных инвестиций в экономике России по основным странам-инвесторам (млн.долл. США) Накоплено на конец 2011г. В том числе Справочно поступило в 2011г. всего в % к итогу прямые порт- фельные прочие Всего инвестиций1) 347161 100 139150 9862 198149 190643 из них по основным странам-инвесторам 292905 84,4 109751 8614 174540 76735 в том числе: Кипр 78245 22,5 55729 1982 20534 20268 Нидерланды 49066 14,1 23668 23 25375 16817 Люксембург 36952 10,7 945 159 35848 4682 Германия 28717 8,3 11361 10 17346 10264 Китай 27616 8,0 1389 1 26226 1888 Соединенное Королевство (Великобритания) 26821 7,7 3567 4566 18688 13104 Виргинские о-ва (Брит.) 12767 3,7 8643 1829 2295 2083 Ирландия 12724 3,7 623 1 12100 2033 Япония 10193 2,9 1135 6 9052 1243 Франция 9804 2,8 2691 37 7076 4353 1) Включая инвестиции из государств-участников СНГ. Источник: Росстат Структура иностранных инвестиций по основным странам-инвесторам В бюллетене использованы материалы информационных агентств «Росбизнесконсалтинг», «Эксперт», «Коммерсантъ», «Ведомости», ТК «Россия 24», данные Росстата, Банка России, Минрегиона России, Минэкономразвития России, Минфина России, монография А.Гурьева «денежное обращение в России в XIX столетии», сайты территориальных ТПП и администраций регионов. Бюллетень подготовлен Департаментом содействия инвестициям, т. (495) 620-0544. (главный редактор – Дмитрий Курочкин, ответственный за выпуск - Алексей Вялкин, vyalkin@tpprf.ru). * По материалам бюллетеня «Инвестиции. Факты и комментарии. Выпуск №13. 2012 г.» №3(64), 2012

Urbanization – what shall we expect?*

Экономика

It is believed by the majority of politicians and experts that the process of urbanization was completed in old Europe in XVIII-XIX centuries. In USA – in the beginning of the XX century. In the Soviet Union – a little...

It is believed by the majority of politicians and experts that the process of urbanization was completed in old Europe in XVIII-XIX centuries. In USA – in the beginning of the XX century. In the Soviet Union – a little bit later. And now only China and India and some other growing economies are experiencing this process. It is not true. There are no countries or places where urbanization is completed. An obvious fact is that all the time through it takes new shapes and creates new problems. Sometimes they are less, sometimes more acute. That means that all nations are to learn from the experience of the others and, at the same time may share with them their achievements and discoveries. Any good practices in this field are of relevance to everybody. Though dealing with the challenge of urbanization will not be easy particularly to the developing world. Rapidly expanding urban areas there are expected to absorb the major part of the global population growth. According to the United Nations figures the growth between now and the year 2050 will be of 2.1 to 3.8 billion people. Around 90% of it will come in cities of less than one million people in developing world. It means that hundreds of small cities will grow into big cities surrounded by previously rural areas and big cities and capitals will become even bigger. It is like if a new medium size city appears somewhere on the planet once a week. Another wrong assumption is that the process of urbanization is only about the accumulation of population in cities and concerns cities' development. In a reality the transfer of population from rural areas to cities creates many problems as to rural areas and rural life as to cities. It urges them to establish stable and reliable relationships with countryside. That's why problems of urbanization should be treated in a larger perspective of a fair balance between rural and urban development needs. The list of these problems is very extensive. On the top of it one can find those of economic nature. People pushed to the urban style of existence should be provided with job, minimal quality of life and necessary infrastructure. Social problems of urbanization imply that there is a sophisticated policy of integrating new-comers in urban life, that society prevents their marginalization and that they are treated in a descent way. These problems are closely related to people socialization and psychological adaptation to new behavioral requirements. They are connected to the development of new, more and more stratified urban culture. Another package of problems comprises appropriate management of cities development, search for reliable relationship between cities and countryside, prevention of different types of pollutions. A prominent place in this list is occupied by the struggle against organized crime and corruption. This phenomenon is closely related to city life discrepancies and took international magnitude more or less recently. All these problems have political dimension. Without their lasting solution no political stability, no prosperity could be achieved. Let's treat them one by one. Urbanization and economy It is obvious that as a consequence of more and more people coming to live in cities and urban metropolitan areas society needs to create more and more jobs for them. But relationship is not that primitive. First of all, people aspire to better jobs. The society needs to perform structural changes in the economy in order to meet their aspirations. The process of reforming must be everlasting and should go without any interruption. At the second place, there is a need to find a proper balance between laborious sectors of economy and scientific-based ones. At the third place there is a need to develop service-oriented post-industrialized society without forgetting that it is impossible to construct modern reliable economy without constant development of competitive industries producing basic goods. This mistake was committed by the old European nations. They relied too much on service sector development and new economy that demand less and less manpower. As a result these countries have found themselves in a situation of too high unemployment impeding them to overcome consequences of global crisis and economic recession. Everybody praises economic successes of China and India. Everybody is astonished by the fact that they managed to have more than two or three decades of fast and quality economic growth. Everybody would like to catch up with them in this sense. At the same time it was widely believed in the past that China is in a very peculiar situation. This situation cannot be compared with existing in all other countries. To absorb millions of those who leave rural areas in search for jobs in urban and metropolitan areas China's rate of economic growth must exceed 8%. Global economic crisis has shown that other countries are in the same position. If their economic growth is not fast enough they will risk to damage social peace and stability and break down an implied contract between power and society. The minimal rate appears to be of 2% for old European nations and of 4% for Russia. Another face of the coin as far as we speak about internal migration is insufficient level of skills and education of so called new urban citizens. In this respect special emphasis must be put on creating educational facilities and infrastructure. That's why all countries that are in intensive phase of development now invest heavily in its establishment. If it is not done dissatisfaction of the youth and new urban citizens slop out on the streets. “Arab spring” brings blatant evidence in this sense. On the contrary South Korea could be a successful example. Almost all its population now has opportunities to get higher education. That's why its economy constantly receives new highly-professional staff. The same trend is observed now in China and India. Newly established standard for China now is to create every year at least one entirely new university and university campus of top world level. It is nearly a miracle. Social dimension of urbanization Social challenges to urbanization consist of two sets of issues. Of course all those who come to live in cities, urban and metropolitan areas – nationals or migrant workers from abroad – are to be integrated in cities social tissue. It is not an easy task. Thousands or millions should be provided with jobs, shelter, food, dissent conditions of life. They need physical protection, social assistance, appropriate medical treatment, transportation, acquiring professional skills, and etc. All that require future oriented infrastructure and put a very heavy burden on limited resources, state and local authorities have in their possession. But it is only a part of the problem. Newcomers insert themselves in a new cultural environment and some time in a very hostile one. To become ordinary members of society they have to be granted individual rights, to be taught how to protect them and be assisted in that by special services. The amount of these rights may vary. Recently established international standards provide that under some minimal conditions they are granted such basic rights as to elect local authorities and to be elected. In addition different types of associations and well established procedures must exist creating impetus for involving them to a large extent in a social life. Without that they are doomed to be marginalized and join the family of aliens and socially excluded. At the same time everybody expects that newcomers know what their social obligations are and try to fulfill them. To be treated decently they must know how to behave in a right way in different circumstances and what are the rules of the game they should comply with. Very often they are perceived as a threat to well established train of life, to this or that community customs and traditions. There is a largely spread fear that they may become more competitive than local population because they are ready to work more than others and admit lower salaries. That is why urban society should be equipped with special social mechanisms to prevent clashes between newcomers and local population and to include them in local social structures. Nevertheless it is even more important to think how to meet aspirations of old cities inhabitants, of those who live in urban and metropolitan areas for generations. These aspirations are well known. All people are the same. They dream of ever better and better life conditions, modern apartments and houses, higher and stable incomes, guaranteed jobs and more lucrative salaries, good education facilities for their children, healthier urban environment, active cultural, social and political life, and etc. To meet these aspirations any society has to establish efficient state structures, to perform sound economic and social policy, achieve stable economic growth and grant local authorities with appropriate managerial tools, facilities and resources. Urbanization and managerial dilemmas It is very difficult, may be even impossible to find a city/a place with the management of which everybody is satisfied. It is enough to visit any city with a few exceptions to understand why. And even the most prosperous urban and metropolitan areas are full of districts that law-abiding people and ordinary police units try to avoid. They are unable to overcome inequalities between different groups of its inhabitants and their life conditions. They are asphyxiated by pollution and traffic gems. Disproportions and imbalances are apparent everywhere. Explanations for such a stay of the play are numerous. (1) Cities cannot earn enough money to tackle with ever growing demand for services they are under obligation to supply or are left short of them by federal, national or regional governments. (2) Local authorities/municipalities try to compete with superior state structures for powers and influence, but permanently fail to win the battle. As a consequence competences they are invested with are not large enough to meet the challenges they face. (3) Local civil service often lacks necessary managerial skills to run complex economic, social and technical systems big, medium and even small cities represent. Political considerations on too many occasions intervene in rational way of actions local civil service has had to follow. (4) The speed of changes in the cities life is very high. Neither society, nor political and state entities possess enough flexibility to catch up with them. The same is true for business community. For many years now expert society advances remedies which could be of help to come to grips with the situation. Here are the most relevant of them. Cities are to be construed as open systems able to grow not only in space, but qualitatively as well. Country as a whole and cities must be run as an entity to avoid clashes of competence and interests. Plans of perspective cities development should be elaborated by professionals, widely and openly discussed and serve as a viable indication for all – authorities, business community and citizens. And of course urban and metropolitan areas need qualified officials and managers. When it is not the case cities become a source of deviation. Urbanization and the battle against organized crime Deprivation, social exclusion, joblessness, lack of social lifts, lack of money to give proper education for children – all these factors generate organized crime. Phenomenon of organized crime is not something alien for city life. It goes hand in hand with it. Cities have symbiotic connection with the organized crime. They not only produce organized crime but they are also market for services supplied by organized crime. That's why it is impossible to meet this challenge relying only on law enforcement, strong-arm or administrative methods. In comparison with previous times organized crime has changed a lot. The field of its activities is widely diversified. It uses the newest technologies. But the main thing is that it penetrated state and political power structures, grew together with them. It partially controls different sectors of economy, not only construction business but Hi-Tec and bank sphere. To achieve a goal of wresting out organized crime we need to introduce efficient anti-money laundering legislation and control over its implementation, and unite all healthy forces of the society for a struggle against crime. However even that is not enough. It is necessary to do utmost to eradicate sources of organized crime listed above. The prosperity of organized crime is feasible only in a totally or partially failed states. Organized crime establishes paralleled to government structures. It offers people things which the government fails to give, including protection, respect, stable income, care for children, their education and future. To defeat organized crime the modern state should be strong, effective and competitive. But even that is not enough. In time, it should closely cooperate with all other states, inter-governmental, non-governmental and international organizations. Only in this case a chance to get the victory in this struggle appears. National crime became international long ago and struggle against it should be led in international format. Urbanization and politics As we have seen urbanization is a very complicated and complex phenomenon. It has many dimensions. It creates a lot of problems. It causes multiple risks. Accordingly it is necessary for each country to elaborate and implement proper policies of urbanization taking into account national context, peculiarities of national history and culture. There is a need to have adequate urbanization planning and management. Final result is never achieved. Any accomplishments may be improved. Nevertheless best practices are to be shared. They are of relevance to everybody. Even it could be urgent to think about transforming good practices sharing into core set of rules, procedures, mechanisms and institutions of contemporary international law. © Mark ENTIN, professor of law, director of theEuropean studies institute at MGIMO-University * Presentation made at 4 th BRICS Academic Forum “Security, Stability and Growth”, New Delhi, March 4-7, 2012. №3(64), 2012

Кот-путешественник

Калейдоскоп

Одиннадцатилетний кот из австрийского Граца, носящий звучное итальянское имя Страччайоло, исчез 7 января – к неподдельному огорчению своих хозяев. Они потратили массу времени на то, чтобы объехать «зверские» приюты – и близлежащие, и отдаленные. Все напрасно… Всюду разослали фото своего любимца, надеясь...

Одиннадцатилетний кот из австрийского Граца, носящий звучное итальянское имя Страччайоло, исчез 7 января – к неподдельному огорчению своих хозяев. Они потратили массу времени на то, чтобы объехать «зверские» приюты – и близлежащие, и отдаленные. Все напрасно… Всюду разослали фото своего любимца, надеясь отыскать его таким образом – не помогло. И вдруг звонок из нижнебаварского Штраубинга: Страччайоло обнаружился в местном приюте для пропавших зверей, куда его принесла женщина, подобравшая бедную животину на улице. Для справки: расстояние между этими городами составляет 360 километров, и изрядную часть пути напрямик не пройдешь – горы, знаете ли. Вот почему эксперты уверены в том, что пешком животному этот маршрут пройти не удалось бы. Скорее всего, он запрыгнул в какой-нибудь грузовик и так оказался в соседней державе. Джинсы и депрессия Настроение женщин заметно влияет на выбор ими повседневной одежды, утверждает один из британских университетов, не поленившихся провести специальное исследование этого вопроса. Ученые утверждают: в депрессивном настроении большинство представительниц прекрасного пола, во всяком случае, англичанки, предпочитают джинсы юбке или «более приличным брюкам». Еще одно открытие: оказывается, женские наряды – средство психологического воздействия не только и не столько на окружающих, сколько собственно на даму, которая их надела. Впрочем, жительницы других стран, возможно, не согласятся с этими выводами. Лекарство хуже болезни? Власти двух крупнейших городов Испании – Мадрида и Барселоны – наперебой обхаживают владельца крупнейшей в мире сети казино, американского миллиардера Шелдона Эделсона. Их привлекает его проект гигантского игорно-культурно-развлекательного комплекса «Европа Вегас», оцениваемого в 17 миллиардов евро. Мадридская и барселонская мэрии подсчитали, что реализация этого проекта, предусматривающего строительство 12 игорных домов, создала бы около 260 тысяч рабочих мест, когда безработица в стране достигла 23%. К тому же новый центр развлечений стал бы притягивать многих иностранных туристов. Однако испанские политики и иерархи католической церкви предупреждают городские власти, что лекарство может оказаться хуже болезни, поскольку угрозе опасной игорной зависимости подвергнутся десятки тысяч соотечественников. Кроме того, пришлось бы изменить ряд действующих в стране законов, предоставить иностранной компании множество льгот, отменить налоги. Словом, пойти на создание некоего государства в государстве. А от такой перспективы не в восторге большинство испанцев. Покатать вас на бане? Не ищите подвоха, речь и в самом деле идет об обычной бревенчатой бане, если хотите – назовите её сауной. И все же баня, которую создал 44-летний эстонец, это штука непростая. Этот житель местечка Вырумяа, что на юге Эстонии, страстно любит добрый пар и не готов расстаться с любимицей даже ненадолго. Даже для того, чтобы сходить за пивом. Выход он нашел в том, чтобы поставить её на гусеничное шасси. Зачем? А вот представьте себе, что сидите вы в баньке, славно проводите время, а пиво вдруг кончилось и послать за ним некого. Что делать? Правильно, завести мотор и съездить за ним в ближайший магазин. Прямо так, не выходя из бани. Именно так изобретатель и поступил. Конечно, найдутся скептики, которым это придется не по вкусу. Нашлись они и в Вырумяа. Создатель бани на гусеничном ходу признал, что его затея чуть-чуть отдает мальчишеством, но в свою защиту сообщил, что пиво ему было нужно не для чего-нибудь, а только чтобы поддать на каменку. И настоящие любители бани его поймут, уверяю вас! Ну и шуточки! Карнавал – понятно, шутки и забавы – тоже понятно. Но вот почему одному из жителей Вюрцбурга, одетому в костюм полицейского, показалось занятным скрепить двух женщин – 22 и 25 лет – наручниками, а затем смыться – понять, согласитесь, трудно. У «скованных одной цепью» желание забавляться тоже довольно быстро пропало: браслеты у полицейских наручников, конечно, есть, но отнюдь не ювелирные. Но как все-таки избавиться от нежелательного украшения? В ресторане подходящего инструмента не нашлось, решили обратиться в полицию, куда полностью лишившиеся карнавального настроения дамы отправились рука об руку. Но разорвать вынужденный союз оказалось не так-то просто: жизнь это вам не криминальный фильм. Полицейские ключи к этим наручникам не подошли, и все, что смогли сделать в участке, это перекусить цепочку болторезом. Хорошо уже то, что женщинам больше не пришлось изображать сиамских близнецов. На этом проблемы не кончились. Одной из пленниц удалось все же открыть замок с помощью канцелярской скрепки, вторая отправилась в больницу в надежде на то, что там ей помогут. Увы… Наконец, спасение пришло – в лице пожарных: только борцам с огнем удалось избавить несчастную от надоевшего браслета. Со свинцом в груди и… Проезжая ночью по одной из улиц Вупперталя, водитель заметил знакомого, который брел по улице, истекая кровью. Разумеется, он тут же доставил его в больницу, где у него из груди извлекли… пистолетную пулю. Ранение, между прочим, представляло опасность для жизни. Оказалось, что «маслину» этот 49-летний горожанин схлопотал, просто проходя мимо игрового зала, из которого выбежал преступник, преследуемый сотрудником и одним из посетителей. Налетчик беспорядочно палил во все стороны, и одна из пуль угодила в прохожего. Рану свою он сгоряча и по неопытности счел несерьезной и продолжил путь домой. Но скоро почувствовал себя плохо и… Дальше вы уже знаете. Надо бы поосторожнее На дорогах случаются происшествия – это аксиома. В некоторых из них оказываются замешанными стражи порядка, причем порой – в качестве виновников. Вот именно так и получилось на германском автобане А5, неподалеку от Дармштадта – полицейская машина врезалась в грузовик, перевозивший будки уличных туалетов. А поскольку их везли на утилизацию, то содержимое из попадавших после сильного удара пластиковых строений начало выливаться на дорогу, что усугубило проблему. Настолько, что автобан пришлось полностью перекрыть для проведения санитарной обработки покрытия. Оба патрульных после аварии оказались в больнице, а ущерб составил целых 35 тысяч евро. Вот она, цена неосторожности. Наследник кота Базилио Двадцать пять лет подряд симулировать прогрессирующую потерю зрения и успешно облегчить государственную казну на 400 тысяч евро, выплаченных в качестве пенсии «бедному слепому» и оплаты услуг поводыря – это, согласитесь, высший пилотаж! Но что же помогло разоблачить мошенника? Камеры наблюдения, установленные на улицах итальянской столицы, где он проживает, и в почтовом отделении, куда он приходит за пенсией. Ловкость, с которой он ориентируется в римском уличном движении, уже наводит на мысль, что слабым зрением тут и не пахнет. Так же успешно он без всякой посторонней помощи прогуливается в парке и управляется с получением денег на почте. Теперь государство собирается взыскать с него незаконно полученные суммы. Итак – добродетель восторжествовала, порок наказан, так? Ну, вроде бы, так… Но вопросы остаются. А как при этом быть с заключением врача, который удостоверил его неизлечимую хворь и полную потерю трудоспособности? Вы верите в то, что он бескорыстно ошибся? Я – с трудом. Куда больше похоже на то, что денежки они все эти годы успешно делили – в неизвестном нам соотношении. Без такого сообщника новоявленному наследнику кота Базилио едва ли удалось бы устроиться столь уютно. Это предположение подтверждается еще и тем, что в октябре прошлого года разоблачили даму, которая избрала тот же способ безвозвратного заимствования денег из казны. И мнимая слепота нисколько не мешала ей успешно управлять салоном-парикмахерской. Вообще, мошенники – народ изобретательный: как говорится, ремесло обязывает. Но, как видим, порой их трюки заканчиваются провалом – так, как это сучилось с уроженцем германского Марбурга, жившим в Австрии неподалеку от Зальцбурга. Это деятель накопил изрядные долги (около 70 тысяч евро) и решил, что отдавать их – непозволительная роскошь. Он избрал другой путь, решив перебраться за океан и начать там новую жизнь. А с этой окончательно рассчитаться, во всяком случае, на бумаге. Изворотливый должник подделал свидетельство о смерти и отправил его в соответствующее ведомство, надеясь, что о нем успешно забудут. Но не на тех он напал! Дотошный чиновник сопоставил номер на свидетельстве о смерти, который махинатор взял из головы, с общим числом ушедших из жизни в этом местечке. И обнаружил очевидную подтасовку. Теперь начало новой жизни мошеннику придется отложить. Ну, 70 тысяч евро – хоть сумма изрядная, достаточная для того, чтобы преступнику пойти на риск. А вот житель Вальтерсдорфа (германская земля Бранденбург) поставил свою репутацию на карту из-за 1100 евро – по германским меркам добыча несерьезная. Заработать он решил на бросовом товаре – на пустых бутылках, за которые не берется залоговая цена: их просто выбрасывают в соответствующий контейнер. Искатель наживы не поленился набрать их аж 4500 штук – 43 мешка! Но этим дело не кончилось. Поскольку в Германии возвратную стеклотару в супермаркетах принимает автомат, он решил, что достаточно будет наклеить на бутылки поддельный штрих-код. И не поленился все это проделать. Но погорел в первом же магазине: бдительный работник заметил подделку и вызвал полицию. Вот так они и ездят… Вот скажите честно: что вы сделаете, если вас вдруг поймают за рулем в подпитии? Нет, я, конечно, понимаю, что в подобном состоянии вас за руль палкой не загонишь, но все-таки, так сказать, чисто теоретически? Скорее всего, засунете ключи от зажигания поглубже в карман и отправитесь домой баиньки – набираться сил для решения возникших проблем. Но одна из жительниц баварской столицы оказалась не так проста, чтобы поступить подобным образом. Свою одиссею она начала в пятницу вечером, когда полиция вынуждена была отобрать у этой 47-летней водительницы права: не было никаких сомнений в том, что дама крепко хватила лишнего. Но ключи-то от любимого «Фольксвагена Гольф» у неё остались. Чем она не преминула воспользоваться. Не прошло и суток, как полицейские снова сцапали её за рулем и опять пьяную. Но, проявив подлинно христианское всепрощение, ключи опять не отобрали. Для совершения следующего подвига даме на этот раз понадобилось всего 4 часа. Она решила припарковать свое авто на узком тротуаре и без всяких затей поставила его поперек, полностью перегородив проход, да еще свесив корму на проезжую часть чуть не на метр. Причем бестрепетно проделала эту операцию на глазах у полицейского патруля. Когда она выбралась из машины, то и без медицинского освидетельствования причина столь отважного поведения стала очевидна. На этот раз ключи у неё все же отобрали, а машину эвакуировали. Результат медицинского освидетельствования – 1,5 промилле. Честно говоря, полицейские гуманисты могли бы облегчить себе жизнь, изъяв ключи с самого начала. Но встречаются среди германских водительниц настоящие мастерицы, которым вовсе не надо напиваться, чтобы достичь примечательного результата. Одна из них, к примеру, живет в Аугсбурге. Эта 23-летняя барышня хотела всего-навсего осуществить поворот. Ничего особенного, правда? Но поскольку дело происходило в исторической части города, к тому же на улочке, плотно заставленной машинами, места для маневра было недостаточно и ей пришлось протискиваться способом «вперед-назад». И девушка показала класс, заехав на бордюрный камень и посадив машину на пень так, что передние колеса повисли в воздухе. Отчаявшись выбраться самостоятельно, она пошла за помощью в полицию. А там совершенно пленительно заявила стражам порядка: «Вы не подумайте, что я пьяна, я просто женщина». Восхищенные такой откровенностью, они все же не пренебрегли служебным долгом, установив, что алкоголя в крови и в самом деле 0,0 промилле. Ну, а после этого им оставалось лишь одно – идти выручать страдалицу. №3(64), 2012

Тайна русалочьего озера

ТРАДИЦИИ

У России и остальной части Европы есть как минимум одна общая черта. Казалось бы, все давно разведано. Все всем обо всем известно. Ничего нового, удивительного, неизведанного наши земли не хранят. Ан, нет. На поверку выходит – ничего подобного. Они скрывают...

У России и остальной части Европы есть как минимум одна общая черта. Казалось бы, все давно разведано. Все всем обо всем известно. Ничего нового, удивительного, неизведанного наши земли не хранят. Ан, нет. На поверку выходит – ничего подобного. Они скрывают бесчисленное количество тайн, нераскрытого, недосказанного. Чтобы в них проникнуть, достаточно лишь открыть душу и прислушаться к тому, что нашептывают ветер, леса, реки и озера. На географической карте озеро было обозначено как Беззаботное. Сан-Суси – по-французски. Также и по-немецки с легкой руки любителя природы, дворцов и парков из рода Гогенцоллернов. Но в народе от этого радостно воздушного названия давно отказались. Озеро пользовалось дурной славой. И взрослым, и молодняку советовали обходить его стороной. Но человек так устроен: к людской молве он прислушивается редко. На советы и предупреждения плюет с высокой колокольни, гогоча во все горло. К тому же озеро было дивно как красиво. Нежными изгибами берегов. Прозрачной лазурностью вод. Ласковым блеском солнца и тихой печалью облаков, отражающихся в них. Тишиной и покоем, веявшим от всего. Вот и собирало озеро не очень обильную, но все же немалую жатву жертв из рискнувших искупаться в нем, но так из него и не выбравшихся. Год за годом гибли в водоеме крепкие мужчины в расцвете сил, не замеченные ни в каких излишествах, и юноши, сильные, веселые, искрометные, только еще вступающие во взрослую жизнь. Продолжалось бы так и по сию пору, не озадачься в один прекрасный день тамошняя власть вопросом о том, что же это такое происходит. Вроде, озеро как озеро. Мирное. Славное. Не дающее никаких оснований. А люди гибнут. А как озадачились ее представители, то сразу за дело взялись. Перво-наперво, попросили полицию настоящее расследование провести, лучших криминалистов выписать, а не так, как обычно, просто бумаги заполнить и на том уголовную процедуру завершить. Полицейских чинов высоких и экспертов наехало тогда великое множество. Все деревеньки окрестные и леса прочесали. Со всех зайцев и пичужек свидетельские показания сняли. Но ничего подозрительного не выявили. С тем восвояси и укатили. Тогда местные власти аквалангистов и спецов из природоохраны пригласили. Те тоже отнеслись к поручению очень добросовестно. Каждый миллиметр дна обследовали. Тину и придонные отложения перекопали на предмет вязкости. Все омуты и течения картографировали. Но оказались все они такими безобидными, что спецы и аквалангисты своих усилий устыдились. И, так ничего и не найдя, тоже восвояси отбыли. Однако местные власти не охолонули, не успокоились. От своего не отступили. Поняли только, что ни официальные инстанции, ни коммерческие предприятия им не помогут. А посему надумали с потусторонними силами связаться. Чем черт не шутит – не опускать же руки, так ничего и не добившись, не отведя беду от людей. Для этого же, немножко поколебавшись, обратились к одному знакомому им медиуму. Очень страшному и очень сильному. В округе его все боялись. Вусмерть. До коликов. Зато ценили и уважали. Медиум к их просьбе отнесся с пониманием. Можно даже сказать, внимательно и благосклонно. Мол, конечно, ничего не обещаю. Но то, что от меня зависит, сделаю. И сделаю так, чтобы никогда больше. Потому что ваша боль – моя боль. И если есть хотя бы один шанс из тысячи, я его использую. От этих слов местные власти, совсем было поникшие, прямо-таки воспрянули. Не знали они только, к медиуму обращаясь, что вовсе он не медиум, а колоссальной мощи колдун, от друзей и врагов в их глуши одинаково прячущийся. Правда, может быть, слава богу, что не знали. Для него же такая безделица, такое неожиданно подвернувшееся поручение было панацеей. Укрывшись в глухой провинции, и, кстати, очень вовремя, он начинал на самого себя все больше дуться. И не без причины. Ведь такой дар, такая силища зазря пропадали. Да и кумиром время от времени хотелось бы казаться. А тут такая возможность благоприятная свои способности недюжинные проявить. Покрасоваться. Любо-дорого. Так что за разгадывание головоломки он принялся, как если бы его собственная жизнь от ее решения зависела. Надо отдать должное колдуну – раскрыл он тайну озера в момент. Однако – иначе он не был бы тем, кем так восторгались, и кого так опасались, – колдун надумал поактивничать в свое удовольствие. И вот что из этого получилось. Только, читая о том, что было дальше, дорогой читатель, прошу не забывать: до этого рассказывал я тебе историю добротную, «настоящую», в тысячах страниц отчетов и поручений запротоколированную. А теперь начинается… правдивая история. То есть история о том, как оно есть на самом деле, а не о том трепе и выдумках, которыми переполнены университетские учебники и выступления современных политиков всех уровней, от болотного – до заболотного и выше. Так случилось, что Русалочка осталась в озере одна. Одинокая. Перепуганная. Дрожащая. К самостоятельной жизни совершенно, ну абсолютно не приспособленная. И не потому, что о ней забыли или ее бросили. А по вине людей. Как всегда, по вине людей. Вернее – мерзопакостнейшей их части – но Русалочка об этом не знала. Жили русалки в водоеме с незапамятных времен. Может быть, даже всегда. Жили в любви и гармонии с окружающим миром. Всем помогали – это очень важно, в том видели они свое предназначение. Никого не обижали. И ни с кем не ссорились. Чтобы кого-то в озеро заманивать – ни-ни. Наветы все и чистейшей воды злопыхательство. Да и зачем? Жили они с обитателями суши – двуногими, четырехногими, одногорбыми, двугорбыми – какая разница, были бы они нормальными, смышлеными, незлопамятными, и чтили законы природы – душа в душу. Но, увы, что люди выкинут, никто никогда ни сообразить, ни предвидеть был не в состоянии. То ли они на этот раз решили в водоеме ядерные отходы припрятать, то ли химикаты смертельные сбросили, то ли его по недомыслию обычному в стрельбище превратили, только все родственники Русалочки погибли. Отец и мать. Дедушки и бабушки. Братья и сестры. Тёти и дяди. Племянники и племянницы. Двоюродные. Четерехюродные. Восьмиюродные. И вообще десятая вода на киселе. Все до единого. Почему Русалочка выжила, непонятно. Может, она слишком маленькая была, и организм успел приспособиться. Может, ей все остальные свои жизненные силы передали. Но осталась она одна-одинешенька. Без отеческой заботы. Без материнской ласки. Без жизненного опыта. Не знающая и не умеющая с теми силами, что ей достались, совладать. Жаждущая только одного – чтобы кто-то был рядом. Чтобы кто-то был с нею. Чтобы кто-то скрасил ее одиночество. Вот и пошла она таскать в озеро и стара, и млада, соблазняя их своей красотой и обещаниями счастья неземного, бесконечного. Не понимая, что с ними в подводном царстве происходит. Ведь внешне они такие же, как она. Почти. Буквально с несколькими незначительными нюансами. А что под водой они жить не в состоянии, ей в голову даже не приходило. Естественно, что полицейские и аквалангисты ее отыскать не могли. Колдун же Русалочку в момент вычислил. Подружившись же с ней, предложил вариант спасения. Мол, без какой-либо задней мысли. Не корысти ради, а из любви к добру и воцарению справедливости в этом мире, подарит он, колдун, Русалочке способность ненадолго выходить из озера, превращаясь в простую земную очаровательную девушку. А как окрутит она кого, и полюбят они друг друга, в ее власти будет с ним, ее законным суженным, навсегда остаться. Будь-то на суше или под водой. На ее выбор. Расцвела Русалочка, колдуна в обе щеки расцеловала и устремилась со всех ног, стройных, легких, новеньких, им по-быстрому сварганенных, в чем была, то есть ни в чем, переполненная восторженными ожиданиями, на берег. Только выскочила не на его цивилизованную часть – где ухоженная территория, парк, клумбы, пляж, зонтики, спасатели и все честь по чести – а на дикую. Там же дым коромыслом – мужская компания день рождения чье-то справляет. Пикник в полном разгаре. С шашлычками, музыкой орущей и батареей бутылок. Рожи красные. Распаренные. Довольные. Как Русалочку завидели, еще больше распалились. Гогот. Шуточки. «Кто первый?» – друг друга спрашивают. Русалочка в этом деле совсем несмышленыш, и то поняла, что влипла. Да поздно. Ее уже со всех сторон окружают, в центр компании на травку, где помягче, тащат. Ну, она, естественно, в ор. Что есть силы, от насильников отбивается. Да куда там. Ее уже аккуратненько так уложили, на ручки сели, за волосы длинные, льняные, ухватили, ножки раздвинули и в очередь выстроились – все как в голливудских фильмах 1970-х годов, которые по сию пору для всех с ущербной психикой наглядными пособиями крутого поведения служат. И получилось бы все, как всегда случается, не приди ей колдун на помощь. В самый последний, критический момент, когда она уже отключилась, выдернул он ее, родную, из-под груды потных, пахучих, обильно кровью налившихся тел. Вытащить-то вытащил, а вот в себя не скоро привел. С месяц бедняжка в истерике билась, род людской и всех «скотов», ее родственников погубивших, проклиная. Насилу он ее травяными отварами волшебными отпоил и урезонил. Дескать, неправильно обобщать. Люди они разные бывают. Да и не надо было повод давать. Была бы она хроменькая, страшненькая, неказистая. А то все свои прелести янтарные выставила, да в народ. И у ребят поспокойнее, а не под занавес пикника, от увиденного крыша бы поехала. Понимать должна. Как Русалочка окончательно успокоилась, решили они с колдуном снова попробовать. Приодел ее колдун скромненько, но со вкусом, объяснил, что к чему, все слова нужные напутственные сказал и отпустил. Села она на скамеечку в центре парка рядом с озером с книжкой в руках и ждет, затаив дыхание. Вскоре к ней парень подсаживается. Так, ничего особенного, но можно. Что читает? – интересуется. Говорит, что этого автора модного тоже очень любит. Что у него дома издания его книг самые разные собраны. И фильмов, что по его сценариям сняты были, прорва. Отличного качества. В сокращенных и полных вариантах, с кадрами, которые в окончательные версии не вошли. И приглашает сходить вместе посмотреть. Ну, вроде, все безобидно. Никакого подвоха. И Русалочка соглашается. Однако, как они к нему домой приходят, ее мелочи всякие смущать начинают. И картинки фривольные, вместо обоев на стены наляпанные. И обложки от сидишек по большей части более чем многообещающие. И то, что в нее напитки горячительные первым делом залить пытается. Тем не менее, ничего – терпит и вида не подает. А паренек быстро, видимо для храбрости, глаза заливает и, слегка раскрепостившись, видео запускает и к ней потеснее подсаживается. Только никакая это не экранизация произведений их общего кумира, а что-то грязное, пошлое, возбуждающее. Порнуха – доходит до уже раз обжегшейся Русалочки – не иначе. Значит, пора ноги уносить: сейчас себя двуногий до кондиции доведет и на нее накинется. Рванула к двери входной – а там на три замка все заперто. И уже рожа ухмыляющаяся, скабрезная, со зрачками покрасневшими, к ней приближается. За руки хватает. В спальню затаскивает и на постель валит. Русалочка не столько от этого, – от одного запаха серого свалявшегося постельного белья, кислого, затхлого, смердящего, в обморок свалиться могла бы. Хорошо, с колдуном все заранее обговорено было. Снова он ей на помощь пришел – из лап похотливых выдернул и к озеру родимому доставил. Единственно – полуживую и совсем поникшую. Два месяца он ее на этот раз выхаживал, пока обратно в себя не привел и в ее душу надломленную опять веру не вселил. Третью попытку, последнюю, они, однако, совсем иначе выстроить надумали. Колдун предложил Русалочке, чтобы она сама в свои руки все взяла: не дожидалась, пока на нее кто набредет, а сама себе человека по сердцу выбрала. Так и поступили. Сделала Русалочка один круг по парку. Второй. Третий. Уже со слезами на глазах и почти отчаявшись. Как вдруг видит – сидит на скамеечке мужчина средних лет, опрятно одетый. Лицо у него молодое, глаза живые, а волосы – белы-белые. И выражение лица у него такое грустное, такое печальное, и вся поза такая несчастная, что любой, сострадание имеющий, вместе с ним тут же сразу разрыдался. Подошла к нему Русалочка, взяла за руки и в лицо заглянула. И он ей в глаза глубоким таким добрым взглядом посмотрел и про нее тоже все понял. Замерли они так, взявшись за руки, и так до вечера то ли просидели, то ли простояли. А как ночь подошла, поняли: созданы они друг для друга. Жить друг без друга не могут. На один лишь вопрос ответить надо: где жить. Про себя ему Русалочка за пару минут все поведала. Он же ей всю ночь прорассказывал. Да так, что поверила Русалочка: он ее любовь, единственная, вечная. Никогда она его другой не отдаст. Никогда больше в мир людей, против таких, как он, оборачивающийся, не выпустит. Повернулись они к нему задом, к миру этому, и так, не размыкая рук, вошли в озеро. И стало с тех пор озеро действительно самым мирным, самым тихим и спокойным, как в книгах написано, самым безопасным на всем континенте. Потому что он и она целью своей жизнь, как у русалок было принято, оберегать людей сделали. Помогать им. Чтобы когда-нибудь и люди смогли так же, как они двое, друг к другу относиться. Только чтобы им для этого не нужно было бы всего того, что они пережили, испытывать, и в водах озерных, или морских, или любых других от двуногих существ, тошноту вызывающих, прятаться. © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Озеро

ТРАДИЦИИ

Испокон веков люди боготворили четыре стихии. Почитали их. Пытались задобрить. Слагали в их честь легенды. И продолжают это делать по сию пору. В том числе, и в Европе. Вот одна из них, рассказанная случайными знакомыми то ли на берегу Барбарианзее,...

Испокон веков люди боготворили четыре стихии. Почитали их. Пытались задобрить. Слагали в их честь легенды. И продолжают это делать по сию пору. В том числе, и в Европе. Вот одна из них, рассказанная случайными знакомыми то ли на берегу Барбарианзее, то ли очередного рукотворного водохранилища, сооруженного неугомонными отечественными строителями. Легенда эта про запретное сказочное озеро и людей, связавших с ним свою судьбу и с ним то ладивших, то не ладивших. В разные времена и в зависимости от страны, на территории которой все происходило, называли его то Правдивое, то Мерцающее, то Таежное. Самая сокрушительная чудотворная сила в нашей жизни – несчастная любовь. Она делает людей непревзойденными художниками, поэтами, писателями, творцами. Обостряет все чувства и заставляет улавливать самые тонкие движения души. Она же собирает обильный урожай трагедий, жертв, разочарований. Маячит за бесконечной вереницей кровавых войн, исковерканных судеб, несостоявшихся предназначений. Люди, селившиеся у Озера с незапамятных времен, ничем от своих сородичей не отличались. Они также без памяти влюблялись, дико ревновали, растили детей, помогали друг другу, оплакивали потери. Может быть, близость Озера лишь чуть усиливала их чувства, делала их более терпкими, не знающими компромиссов. И еще набрасывала на них вуаль романтизма. Потому что краше Озера было поискать. И поутру, когда яркое, дерзкое, насмешливое солнце, восходя, продиралось сквозь густой туман, клубящийся над Озером. И в сокровенные часы ночной неги, когда месяц и звезды самозабвенно резвились в его божественных водах. Слаще же студеной воды Озера вообще ничего на свете не было. Или потому что она была по-настоящему проточной, и по его периметру обильно били ключи. Или из-за того, что об этом позаботились древние духи, некогда населявшие те места. Кто знает. Может быть, и так, и иначе. Только люди привыкли безоглядно доверять Озеру свою судьбу. И их судьба слилась с судьбой Озера. А одно из первых его превращений случилось таким вот образом. Он и Она беззаветно любили друг друга. Сомнений в испытываемых чувствах у них не было. Ни малейших. И они уже собирались обвенчаться, как вдруг совершенно дикое нелепое недоразумение все расстроило. И как! Она откуда-то возвращалась по главной улице вся в мыслях о нем, ее суженном, единственном, и о предстоящей свадьбе. И тут… Ей навстречу, неся на руках очаровательную девушку, нежно прижимая ее к груди и покрывая поцелуями, приближался Он, ее избранник. От обиды и потрясения у нее внутри все полыхнуло. Темная пелена застила глаза. Голову сдавило как при пытке инквизиторским железным сапогом. «Как Он мог!» – жуткий крик бился у нее в груди и не находил выхода наружу. Не думая, не чувствуя, ничего не соображая, – способность к этому ею была мгновенно утрачена – Она что было мочи рванула к Озеру, сходу перелетела через парапет и бросилась в воду. Когда Он подоспел к берегу, круги по воде уже больше не расходились. Все попытки оживить бесчувственное тело, вытащенное из Озера, ничего не дали. Прекрасное лицо, сделавшееся еще белее, чем при жизни, выражало лишь бесконечную обиду и непонимание. Сказать, что Он убивался, – значило ничего не сказать. Он был безутешен и раздавлен. Безутешен двойне. Втройне. Четверне. Если бы Он вовремя рассказал ей. Если бы успел объяснить. Если бы догнал…. Ведь обворожительная молодая девушка, которую Он нес на руках, была его молочной сестрой. Он дал матери клятву ей помогать и защищать ее. Она оступилась и повредила ногу, и Он нес ее показать знакомому знахарю. Всего и дел. Как глупо, как подло, как ужасно судьба вмешалась в естественный ход событий! Она значила для него все. Он любил ее бесконечно. Без нее все утратило для него смысл. Жить больше не хотелось. Не думая и не рассуждая более, Он схватил ее в прощальные объятия и вместе с ней бросился в ласковые гостеприимные воды Озера и скрылся в них навсегда. Но уходя, ценой своей жизни Он наложил на него великое заклятие: «Пусть всегда в водах Озера отражаются не просто лица людей, а их истинный образ, их поступки, то, что они собой представляют на самом деле. Пусть ее и моя жертва будут не напрасны. И все будущие поколения влюбленных смогут проверять глубину своих чувств и преданности, вглядываясь в зеркало Озера». Так обычное Озеро стало Правдивым. Люди приходили к нему в часы тревог и сомнений, когда нужно было все проверить и сделать правильный выбор, и Озеро не подводило их. Растлителей оно называло растлителями. Воров – ворами. Насильников – насильниками. И, напротив, любящие сердца – любящими. Преданные – преданными. И все вокруг знали: от Озера нет секретов. Нет ничего тайного, что не стало бы явным. Ни жизни, ни счастья, ни карьеры на обмане не построишь. Лишь искренние чувства поднимают тебя на пьедестал. Твоя судьба зависит только от тебя, и никого больше. Однако жизнь слишком сложная штука. Всех невозможно постричь под одну гребенку. Ситуации бывают разные. Универсального ответа на все вопросы, которые она ставит, не бывает. Этьен и Клое любили друг друга. Любили истово, самозабвенно. С самого первого мгновения, с самой первой встречи. Жизни не мыслили друг без друга. И две очаровательные крошки – девочка и мальчик – служили тому самым ярким подтверждением. Но, увы, человек слаб. Соблазнов же всегда так много. Беспощадно много. В Этьене было что-то, что инстинктивно влекло к нему женщин. Хотя они и знали, что он образцовый семьянин. Ему для этого ничего не нужно было делать. Он и не делал. Но устоять не мог. И количество его невольных побед зашкаливало. У него была не совсем понятная работа. Ездить приходилось, как коммивояжеру. И каждый раз, когда он куда-то уезжал, за ним увязывалась то одна женщина, то другая, а то и по нескольку сразу. Здесь, поблизости, он себе ничего такого, что могло бы вызвать пересуды, не позволял. Но стоило ему вырваться на свободу, как появлялось желание оторваться. Он с этим просто ничего не мог поделать. Так он был устроен. К тому же ничего предосудительного в том не находил. Ведь мелкие случайные эскапады, как ему представлялось, нисколько не мешали ни семейной жизни, ни воспитанию детей. Напротив, подстегивали его к тому, чтобы быть особенно заботливым и внимательным. Клое, естественно, ничего не знала. И ни о чем не догадывалась. Ей и в голову не приходило подозревать. Ведь он всегда был так мил и ласков, так заботился о детях. Они столько лет были вместе. Подозревать его в чем-то было бы кощунством. Однако в нашей жизни так много доброхотов, так много тех, кому чужое счастье не дает покоя, кто всегда готов воткнуть в чужое сердце ядовитую занозу. Когда Клое попытались намекнуть, дескать, последи за своим муженьком, она подняла товарок на смех. Но ведь заноза – на то и заноза, что ее так трудно и болезненно вытащить. А ядовитое жало к тому же жалит в десять раз больнее. Чтобы вырвать жало, у Клое, как и у всех окрестных жителей, было универсальное средство – Озеро. Клое была настолько уверена в своей половинке, в своем возлюбленном, что без тени сомнения решила им воспользоваться. Какое-то очередное торжество, на которое по традиции собиралась куча народа, одна из ее подружек по ее наущению предложила провести в режиме пикника, естественно, на берегу. Все согласились. Колесо завертелось. Этьену, на котором лежала ответственность привести детей, было не отвертеться. Да он ничего такого и не предполагал. Во время пикника, выждав подходящий момент, Клое подвела Этьена к воде и, счастливо улыбаясь, задала Озеру сокровенный вопрос. Только вместо того, чтобы поставить его правильно – «Любит ли Этьен меня по-прежнему?» – глупышка спросила: «Не изменяет ли мне Этьен?». От увиденного сердце ее захолонуло. Озеро показало бесчисленную вереницу девах, которых ее суженный наградил своим вниманием. Блондинок и брюнеток. Толстых и тонких. Коротышек и длинноногих. Смазливых и не очень. Причем в самых нестандартных – правда, как посмотреть, – ситуациях и позах. И это в присутствии детей. При большом стечении народа. На глазах у десятков знакомых и незнакомых. От обиды, боли, унижения Клое потеряла голову. Ей мучительно захотелось только одного: скрыться, исчезнуть, чтобы никто никогда ее больше не видел. И оттолкнув протянувшиеся к ней предупредительные руки, она, что было сил, бросилась в Озеро. Его воды милостиво над ней сомкнулись. В несколько минут все было кончено. Ужасно. Трагически. Безвозвратно. Этьен застыл как громом пораженный. Ведь он искренне, крепко-крепко, всеми фибрами своей души любил Клое. Сердцем всегда оставался ей верен. А быстротечные интрижки – какое они имели значение! Кому они мешали? Проклятое Озеро! Оно во всем виновато! Кому нужна истина!? Кому нужно все знать!? Какое оно имеет право вмешиваться в человеческую жизнь. Так грубо, так глупо и бессмысленно. Этому нужно положить конец. Сейчас. Сразу же. Немедленно. Не откладывая. «Вы знаете меня. Знали Клое. Знаете, как мы любили друг друга. Наша жизнь прошла у вас на глазах, – обратился он дрожащим голосом к родственникам и друзьям, всем, застывшим в скорбном молчании. – Нельзя, чтобы наша трагедия повторилась. Наверное, не в наших силах заставить Озеро замолчать. Но его надо отгородить от людей. Убрать. Спрятать. Сделать так, чтобы к нему было не пробраться». И вслед за Этьеном, забыв о том, для чего им нужно было Озеро, что Озеро для них значило, все от мала до велика взяли в руки лопаты и стали обсаживать водоем деревьями. По всему периметру. Вплотную. Ствол к стволу. И продолжали, ведомые Этьеном, совсем закусившим удила, не останавливаясь. Не прерываясь ни на секунду. Пока Озеро не скрылось от глаз людских. Глухая стена непроходимого леса берегла теперь (задолго до изобретения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод) человеческие тайны, семейную, частную, любую жизнь, то бишь прайвэси, от чужих глаз, от пригляда общества. Хорошо это или плохо, судить вам. Ведь все всегда возвращается на круги своя. Озеро не пропало. Оно никуда не исчезло. Оно среди нас. Только оно отныне стало Таежным или, иначе, Мерцающим. Хотите его отыскать? Хотите вернуть? Сделать человеческую жизнь вновь прозрачной как слеза и транспарентной? Слово за вами… © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Испытание Правдой

ТРАДИЦИИ

Свобода слова или даже шире: свобода самовыражения – крупнейшее завоевание современной европейской цивилизации. Она лежит в основе демократического политического устройства. Составляет его гранитный цоколь. Благодаря колоссальному прогрессу, достигнутому за последние десятилетия, она получила широчайшее распространение в качестве всеобщей, универсальной, незыблемой...

Свобода слова или даже шире: свобода самовыражения – крупнейшее завоевание современной европейской цивилизации. Она лежит в основе демократического политического устройства. Составляет его гранитный цоколь. Благодаря колоссальному прогрессу, достигнутому за последние десятилетия, она получила широчайшее распространение в качестве всеобщей, универсальной, незыблемой ценности. Но одно дело – признавать свободу, и совсем другое – уметь пользоваться ею в интересах всех. Одно дело – доступ к информации, и другое – к Правде. Согласитесь, доступ к информации и доступ к Правде – разные вещи. Очень даже разные. Не сопоставимые. Об этом ярко, жестко, вызывающе напомнила История, пришедшая к нам из Будущего. Как она попала в руки исследователей и журналистов, никто не знает. Может, через WikiLeaks. Может, как-то иначе. Насколько она достоверна, тоже непонятно. Но История прелюбопытная и поучительная – о возвращении Правдивого озера, Таежного, Мерцающего, в человеческую жизнь, со всеми порожденными этим неоднозначными последствиями, столь своеобразно проявившимися в разных странах и регионах планеты. Сообщения о ней сначала вызвали сенсацию. Потом были ошельмованы и преданы анафеме. То ли как артефакт, то ли как чей-то неуместный розыгрыш. Сама же История вообще нигде не публиковалась. Попытаюсь пересказать ее в том виде, в каком удалось воссоздать ее по крупицам из разных источников. Слушайте. Правда и Кривда всегда враждовали в человеческих сердцах. Испокон веков. Иногда верх брала Правда. Но крайне редко. Чаще побеждала Кривда. А утвердив свою власть, надолго прогоняла Правду из человеческой жизни. Однажды, чтобы не расстаться с ней навсегда, люди укрыли ее в озерной воде. Так появилось на свет Правдивое озеро. Но Кривда в очередной раз подставила Правду, и люди надолго забыли о протоптанной к ней дорожке. В своей слепоте они убрали Правдивое озеро как можно дальше с глаз долой. Так оно стало Таежным или, иначе, Мерцающим. Но борьба на этом не закончилась. Много лет спустя, четверка дерзких и отважных юношей прорвались к Правдивому, Таежному, Мерцающему озеру и вырвали у него обещание вернуться в мир людей. Когда-нибудь. Желательно поскорее. И вот еще одно поколение спустя, оно вернулось. По-настоящему. Уверенно. Основательно. Памятуя о кознях Кривды, Озеро вернулось так, чтобы снова от него избавиться было бы не так просто. Оно явилось одновременно в центре наиболее крупных и значимых городов Соединенных Штатов Америки, Объединенных Государств Европы, Единой Афрарабии, России и Китая. Теперь каждый и где угодно мог подойти к ее водам и узнать о любом человеке и событии Правду. Что собой представляют люди во власти и баллотирующиеся во власть. Кем и как сколочены состояния. На что уходят народные денежки. Кто, как и с кем развлекается. И много-много другого. Для кого-то – смешного и постыдного. А для кого-то – достаточного, чтобы вывести на чистую воду подлецов, воров, негодяев и растлителей. Чтобы провести, если нужно, санацию общества. Вот только возможность эта в разных уголках планеты была использована по-разному. Ой, как по-разному. До умопомрачения. До гротеска. По тому, как дальнейшее описывается в Истории, можно составить собственное представление о том, произошло ли все на самом деле. Или это не более чем утка. Или розыгрыш. В США, отдаленных и не столь отдаленных уголках Единой Афрарабии и в Китае на пришествие Правдивого озера отреагировали очень даже предсказуемо. В Штатах из этого события устроили Триумф. Феерию. Бесконечную череду празднеств, победных речей и фейерверков. Энтузиазму не было предела. Дело дошло до того, что календарь подготовки к промежуточным выборам пришлось поменять – такого никогда раньше не случалось. Обильную дань уважения событию отдали все политические и околополитические силы. Отметились все лидеры – мэры, конгрессмены, губернаторы, независимые. Все новостные каналы были забиты восторженными дебатами и прямыми трансляциями. С многочасовой речью – она же обращение к нации – чтобы переплюнуть всех остальных, выступил действующий президент. Если не цитировать, а дать обобщающе, славословия свелись к следующему. (1) Штаты всегда жили по заповедям, олицетворяемым Правдивым озером. Они в крови у настоящих американцев. Штаты и Правдивое озеро – близнецы-братья. Его пришествие – чистой воды радость и удовлетворение. (2) Появление Правдивого озера – победа американского образа жизни. Осуществление американской мечты. Кристаллизация внутреннего императива, который у среднего американца в крови. Теперь этот императив и внутри, и вовне. Штаты всегда исходили из того, что чистая гармония возможна. Теперь в этом убедились и фанаты, и скептики. (3) Американцы всегда были мировыми лидерами. Они заслуженно взяли на себя эту роль. Она принадлежит им по праву. Насколько заслуженно, подтверждает Правдивое озеро. (4) Штаты неизменно делились с другими своим опытом, знаниями, убеждениями. Учили других. Помогали им. Прокладывали для них путь к вершинам, то есть к прогрессу и современности, по которому ранее прошли сами. Кого-то даже затаскивали на него за уши. Не жалея ни времени, ни сил. Иногда даже вопреки им самим. Не считаясь с неизбежными побочными жертвами. Теперь все убедились, насколько они были правы. Ну, а помимо естественно удовлетворения тяги к славословию и самовосхвалению, воцарение Правдивого озера принесло в повседневную жизнь американцев не так много нового – ведь оно стало не более чем эманацией американской конституции, американских государственных институтов и образа жизни. Если только влюбленные парочки стали приходить на берег, чтобы поклясться друг другу в верности. Политики взяли за правило при большом стечении сторонников и зевак зачитывать свои избирательные программы, глядясь в его воды. Вокруг Озера построили несметное количество диснейлендов, торгово-развлекательных комплексов и казино с гостиницами для туристов. Да терминалы с иностранных авиарейсов перебросили на берег, чтобы предъявлять Озеру жаждущих попасть в Америку и сразу же отправлять их восвояси. В отдаленных и не столь отдаленных уголках Единой Афрарабии пришествие Правдивого озера восприняли не с меньшим энтузиазмом. Мол, почитаемые здесь религиозные лидеры всегда учили: вера и повседневная жизнь неотделимы. Они суть единое целое. Тот, кто носит в своем сердце веру, каждым своим самым простым поступком, от одежды, еды, отношения к близким и иерархам и до соблюдения всех традиций и запретов, должен ей следовать. Страшная разрушительная братоубийственная суннито-шиитская война, принесшая столько горя и разрушений, отбросившая регион на столетия назад, разразилась не зря. Она очистила людей. Она подготовили их к пришествию Священного, Чистого, Истинного озера. Приблизила его. Она сделала возможным появление Озера всех истинно верующих. Понятно, о каких верующих шла речь. К уже устоявшимся религиозным ритуалам его пришествие добавило по большому счету только одно. Паломничество к его водам стало обязательным для каждого истинно верующего. В новой послевоенной реальности – практически для всех. Невзирая на тяготы и лишения, люди шли, чтобы окунуться в воды Озера. Чтобы снять скверну и очиститься. Чтобы воды Священного озера смыли все грехи, сглазы и дурные помыслы. Растворили все плохое в человеке. Сделали их Светлыми. И чтобы испить воду из Озера и проникнуться Правдой. Пропитаться Правдой. Слиться с ней. Стать частью Правды на всю оставшуюся жизнь. Это приобрело характер высшего императива. То, что при этом тысячи, десятки тысяч гибли от всевозможных болезней, слабости, недоедания, значения не имело. Для стремительно меняющегося китайского общества, втянувшегося в новую полосу трансформаций, появление Правдивого озера, напротив, явилось неприятной неожиданностью. Вернее, для его еще больше разросшейся партийной номенклатуры – политической и экономической. Неожиданностью, не только пагубной, усиливающей раздрай в обществе, но и крайне несвоевременной. Какой-либо стихийности в ходе трансформаций надо было избежать. Несанкционированные процессы и проявления следовало купировать. Застрельщиков, бунтовщиков, смутьянов и провокаторов, читай диссидентов и оппозиционеров всех мастей, – изолировать. Так и сделали. Повсеместно Правдивое озеро обнесли колючей проволокой. В три ряда. Для чего потребовалось существенно нарастить производственные мощности и создать тысячи новых рабочих мест – так что на местах предпринятые шаги получили безусловную поддержку. Между каждым из рядов и за последним внешним кольцом обустроили полосу отчуждения. Поставили маяки и сторожевые вышки, так чтобы и мышь не проскочила, не то, что мелкотравчатые любители-исказители Правды. Общество, занятое гораздо более насущной проблемой – как увеличивать потребление, не превращаясь в общество потребления по западному образцу, – на телодвижения властей и принятые ими превентивные меры отреагировало слабо. Можно даже сказать, индифферентно. По большому счету скептически. Ведь что такое Правда, если разобраться? Это следование традициям предков. Без них все превращаются в Ивана, не помнящего родства. Это приверженность мудрости, по крупицам собиравшейся всеми поколениями. А мудрость стоит намного выше Правды, ума, знаний, чего угодно. Мудрость учит не подчиняться никому и ничему просто так, бездумно, безрассудно. У всех своя Правда. Она разная. В одних случаях она лечит. В других – калечит. Слишком часто она ломает волю. Заставляет бесноваться. Так что Правду обязательно надо потреблять дозировано, со знанием дела. Ее всегда надо отфильтровывать. К тому же Правда не может быть вовне. Она должна быть внутри человека. Только такая Правда есть истинная Правда. Иначе Правда превращается в инструмент сокрытия Истины. То есть в свою противоположность. И еще, никакая Правда не может быть дарована. Путь к ней тяжел. Он полон испытаний. Но его надо пройти. И только пройдя его, человек, группа людей или все общество, в целом, постигают Правду. И только такая Правда заслуживает того, чтобы называться Правдой. Лишь за такую Правду не жалко и жизнь отдать. Лишь такую Правду можно завещать потомкам. Как делали Великие мыслители прошлого. А ведь именно они сформировали Великую китайскую цивилизацию. Итак, реакция на то, что Правдивое озеро прописалось в человеческой жизни в США, Единой Афрарабии и Китае была предсказуемой. О России и Объединенных Государствах Европы этого не скажешь. За период с 2000 по 2012 год Россию покинули 2 миллиона коренных жителей – цифра, сопоставимая с исходом, ставшим следствием гражданской войны начала прошлого века. Уехавшие осели всюду – в Лондоне, Шанхае, Штатах, Канаде, Центральной и Восточной Европе. Что кому было по карману, и как у кого получилось. Потом без паузы поднялась следующая волна эмиграции. Она еще больше обескровила страну. Настолько, что в какой-то момент показалось, будто бы – всё. Дно достигнуто. Те, кто хотел, кто жаждал другого, кто разочаровался, – все уехали. Оставшиеся, наконец-то, возьмутся за тяжелейшее, и, тем не менее, столь необходимое дело возрождения державы. И вдруг… Пришествие Правдивого озера вызвало страшную панику. Во все концы Света самолеты и поезда уходили и улетали переполненными. На границе скопилось бесконечное число фур и легкового транспорта. Люди уезжали, бросая всё – недвижимость, счета в местных банках, родственников, детей, друзей, семейные реликвии. Предавая забвению могилы предков и недописанные романы. Стоимость загранпаспортов, билетов, извоза подскочила до небес. Раньше откаты давали за то, чтобы получить. Теперь они пошли за то, чтобы отдать. Это выглядело чудовищно. Ведь Правдивое озеро предоставляло возможность двинуть во власть достойных. Оно подготавливало место для нового, не боящегося его менеджмента. Оно позволяло очиститься и взяться за строительство новой жизни. Оно расчищало горизонты. С его помощью можно было начать все заново. С чистой страницы. И сделать основательно. На прочном фундаменте. Не абы как. На века. Но, увы, оказалось, что в той или иной степени у всех или у слишком многих рыльце в пушку. И проще сбежать, нежели гадать, пронесет или не пронесет. Спокойнее оставить все позади, нежели играть в русскую рулетку и пытаться в энный раз на обломках самовластья или чего-то похожего поставить устремленные ввысь небоскребы более современного, более эффективного, более праведного политического и социально-экономического устройства. Хотя, кто знает. Может, уехавшие или сбежавшие вскоре осознали, какую страшную, какую трагическую ошибку они делают. Ведь от Правды убежать нельзя. Пусть даже и жить с ней невмоготу. Она всегда найдет. Догонит. Дотянется. Утащит в глубины своих таинственных праведных вод. Если не решиться на то, чтобы очиститься раз и навсегда. Все в себе не поменять и не начать жить по Правде. Всем вместе. И не только ради себя любимого, но и для других. Во имя других. Но еще более странный эффект явление Правдивого озера произвело на Объединенные Государства Европы. Казалось бы, там его пришествию должны были радоваться не меньше, а, может быть, даже больше, чем в Соединенных Штатах, которые все последние десятилетия Европе служили образцом для подражания. Вроде бы, они всегда претендовали на то, чтобы высоко, выше всех, нести знамя, на котором вышиты все нетленные, все фундаментальные ценности и заповеди. На поверку же… Появление Правдивого озера подорвало то, на чем на самом деле зиждилась современная европейская цивилизация. Оно сломало баланс. Правильнее, Баланс с большой буквы. Ведь утвердившаяся здесь политкорректность сделалась полным антиподом Правды, Кривды, Истины, чего угодно, включая все естественное и натуральное. Символом веры этой постмодернистской цивилизации стала не реальная оценка добра и зла, верности и предательства, любви и ненависти, а постоянное лавирование между ними. Бог, которому бросились здесь поклоняться, назывался Балансом. Между верой и неверием. Трусостью и смелостью. Богатством и бедностью. Самообманом и фарисейством. Алчностью и меценатством. Состраданием и безразличием. Между заботой о ближнем и готовностью заложить в ломбард любые святыни. Лишь бы вас не трогали. Не нарушали душевный покой. Не ломали привычный ход вещей. Лишь бы ни за что не отвечать. Ни о чем не думать. Ни в чем не раскаиваться. И когда Правдивое озеро уничтожило этот хрупкий, надуманный, невозможный, этот никому не нужный успокоительный баланс, выяснилось, что его нечем заменить. Что под ним пустота. Нет ни страсти, ни амбиций, ни сил предложить что-либо стоящее взамен. А в отличие от России, податься из Объединенных Государств Европы было некуда. Совсем некуда. Ну, просто беда. И тогда случилось непоправимое. Из тайных, совсем тайных, глубоко засекреченных лабораторий на свет вытащили какую-то жуткую гадость. И эту гадость бросили в Правдивое озеро. Во все, какие есть водоемы, куда могло бы перебраться Правдивое озеро. И чистое зеркало Правдивого озера навсегда поблекло. Покрылось паутиной ряби. Сделалось многослойным. В нем уже нельзя было больше увидеть четкой однозначной картины. Все, что в нем отражалось, отныне можно было понять или почувствовать и так, и эдак. На том очередной приход Правды в человеческую жизнь бесславно завершился. Как всегда, удар в спину был нанесен теми, от кого его меньше всего ждали. От кого и не думали защищаться. И мысли такой не допускали. Защититься от записного друга, от самого близкого помощника или сторонника чаще всего бывает невозможно. И даже Правда на этот раз снова не смогла разглядеть Правду. На то она и Правда. Всего лишь Правда. Не более чем Правда. Увы… © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Надежда на возвращение очарования

ТРАДИЦИИ

Чудеса, сказки, волшебство, иррациональное – прекрасная, солнечная, теплая черта европейской цивилизации. Но последнее время присущие ей роскошные краски начали тускнеть, покрываться патиной. А ведь когда-то они так здорово, так упоительно расцвечивали наше существование. Всем на зависть и удивление. … На...

Чудеса, сказки, волшебство, иррациональное – прекрасная, солнечная, теплая черта европейской цивилизации. Но последнее время присущие ей роскошные краски начали тускнеть, покрываться патиной. А ведь когда-то они так здорово, так упоительно расцвечивали наше существование. Всем на зависть и удивление. … На протяжении тысячелетий феи жили среди людей. Любили их. Помогали. Вносили в человеческое бытие столь необходимое ему очарование. Однако потом что-то как бы перевернулось. Прискорбные события датируются второй половиной XX века. Человеческое хамство, подлость, безразличие, нарциссизм, неумение любить и ценить прекрасное разбили им сердца, и феи исчезли. Может, они умерли от горя. Может, перебрались на другие обитаемые планеты, чтобы начать там все заново. Или решили переждать, пока все образуется, народятся новые поколения, и среди людей появятся достойные их уважения. Кто знает. Но как было бы здорово, если бы феи вернулись. Наверное… Солик – любовно-ласковое от полного имени Солнечный зайчик – проснулась в своей уютной крохотной постельке, надежно упрятанной от человеческих глаз, и сладко потянулась. Похоже, она спала очень долго. Недопустимо долго. Годы. А то и десятилетия. Как долго, надо было вызнать в первую очередь. Если это по-прежнему что-то значило. Вот что действительно было важно, так это то, что стало с ее нежным преданным сердечком, с факелом, освещавшим жизнь всем ее избранникам. Солик точно помнила, что после очередного особенно обидного и горького разочарования оно разлетелось вдребезги, и собрать осколки ей не удалось. Поэтому она с опаской приложила руку к груди и сразу с отвращением отдернула. Что-то там внутри пульсировало. Но как! В прошлой жизни ее сердце стучало походным маршем. Оно гремело как там-там. Замедлялось от восторга и вновь с нетерпением ускорялось. Теперь же его удары, скорее, походили на тиканье ходиков. Равномерное. Безразличное. Бездушное. – Ладно, – сказала Солик. – Сначала разберемся с тем, что в мире людей творится, а потом будем мне диагноз ставить. Успеется. – Так и сделаем, – подтвердила Солик принятое решение сама себе, чтобы не дать поднявшейся в ней волне ужаса захлестнуть ее и полностью смыть все остальные чувства. Однако вскоре она убедилась, что происходящее в мире людей дает основания для ужаса и огорчения в гораздо большей степени. На всем, как ей показалось, читалась печать упадка и вырождения. То, что всегда ставилось превыше всего, и то, что для нее было всегда самым важным, – семья, семейные ценности и продолжение рода – превратилось в объект насмешек. Перестало поощряться обществом. Сделалось маргинальным. Немодным. Якобы устаревшим и ретроградным. А, значит, жалким и ненужным. Признаком отсталости и традиционализма. Заскорузлой, усохшей, обветшалой, никому не нужной змеиной кожей, которую человечество, вернее, продвинутая его часть, та, которая диктует остальным общие каноны поведения, сбросило с себя с обескураживающей легкостью. Из человеческой жизни, по ее представлениям, ушло то, что возвышало ее над остальным миром и делало человечной. Люди избавили себя, любимых, от заботы о слабых и немощных, переложив ее на безымянное государство. Сами же занялись только собой. Почитать стариков, помогать престарелым, уважать старших сделалось ненужным или необязательным. И люди утратили частицу себя. Главную, в глазах Солик. Стали черствыми. Бездушными. Себялюбивыми. Эгоистичными. Доброту, жертвенность, сострадание оттеснила куда-то на задворки человеческой жизни всепоглощающая жажда наживы. Чистая, светлая любовь и преданность сохранились только где-то в глубине. Все открытое свободное публичное пространство, не говоря уж о медийном рынке, захватили секс, насилие, брутальность. Охота за состоянием, чтобы любыми способами затащить его или ее в постель, сыграть свадебку, а потом выжать как лимон, обобрать и бросить, стало всеобщим хобби. На волну поднялась однополая любовь. Политкорректность забила все ростки нормальных естественных чувств и поведения. Она стала диктовать прославление, поощрение и узаконение многого из того, что когда-то напрочь отвергалось десятью заповедями. То, что раньше называлось белым и всячески возносилось, теперь звалось черным. То, что считалось черным и осуждалось, слыло теперь белым, и повсеместно гарцевало на коне. Жадное, бессердечное, разнузданное, беспринципное существо, руководствующееся лишь своей выгодой и ведомое по большей части низменными потребностями и инстинктами, оказалось в центре вселенной. Оно подмяло под себя все остальные типы людей. Вознеслось надо всеми и надо всем. Сделалось эталоном. Примером для подражания. Символом эпохи. Если бы Солик оставалась прежней феей, трепетной и беззащитной, увиденное повергло бы ее в шок, окончательно добило и заставило уйти из человеческой жизни. Теперь уже окончательно. Но прежние испытания выработали у нее качества бойца. В ней появилась какая-то несгибаемость. – Как, – подумала она про себя, – вот так просто сдаться, взять и уйти? Без боя и без сожаления, даже не попытавшись сделать мир лучше? Сделать его вновь искрящимся и разноцветным? Ни за что! Ведь все здесь – тут она, наверное, немножко пережала – так гадостно. Все противоречит тому, ради чего мы, феи, появились на свет. Тому, что делали. Ради чего жили и страдали и отдавали всего себя. Нет, я с этим не смирюсь. Мы еще посмотрим, кто кого. Мы еще найдем управу на многоголовое чудовище. – Вот только кто такие мы, – продолжила безмолвный разговор Солик. – Один в поле не воин. Это понятно. Значит, нужно собрать вместе хотя бы несколько фей, таких же упертых, как я. Тогда мы сможем победить в борьбе с безымянным существом. Коли так, за дело. И Солик в поисках уснувших фей бросилась прочесывать укромные места планеты, которые знали только ее соплеменницы. Удача сопутствовала ей. Сравнительно быстро она нашла двух товарок с разбитыми сердцами и пробудила их к новой жизни. Попросту говоря, разбудила их магическим заклинанием. Быстро выяснилось, что они уже тоже больше не те наивные недотроги, которыми были в прошлом давным-давно. Когда же Солик рассказала, во что превратилась их планета, воспылали теми же чувствами, что и она. Теперь у них была команда. Они четко знали, в чем состоит их миссия. Что в этом мире, изгаженном человеком, надо поменять. И готовы были работать ради этого, засучив рукава, вернее юбки. Нужен был только план. С его разработкой тоже не возникло проблем. – Так, – суммировала Солик. – Отыскиваем точки бифуркации, в которых будущее приобретает многовариантный характер, наносим по ним удар и разворачиваем историю в приемлемом направлении. – А попроще нельзя, – съязвила Флои – любовно-ласковое от полного имени Флора Земли. – Да, – поддакнула ей Нежная Красавица Нежа. – Нам нужны острые пики и двурукие мечи, а не обэриуты. – Ладно, можно и попроще, – легко согласилась Солик. – Находим мужиков, от которых все зависит, абсолютно все. Не размениваемся по мелочам. Соблазняем их, полностью подчиняем своей воле и обращаем в свою веру. После чего они возглавляют крестовый поход против нынешней нравственной мерзости и бьются до победного конца. Все ясно? Вопросы есть? Возражения, комментарии, дополнения? Нет? Отлично. Тогда распределяем страты общества, в которых будем работать. Разбирайте. И они разобрали. В соответствии с их вкусами и предпочтениями. Нежа выбрала властителей дум – с поправкой, естественно, на то, кто взял на себя их роль в нынешнем социуме. Как она помнила, властители душ – это те, кем восторгаются сотни тысяч, а, может, и миллионы. Те, ради встречи с которыми, собираются толпы фанатов. Те, за кем следует шлейф почитателей. Те, творениями которых упиваются, зачитываются, засматриваются поколения. Поэтому ее выбор пал на мужественного харизматического лидера одной из популярнейших в мире рок-групп. Он и его инструменталисты сотрясали стадионы. Зажигали. Заставляли безумствовать. Его синглы расходились миллионами экземпляров. Вторя ему, как он, одевался каждый второй. Под него инстинктивно косила молодежь. Кто, как не он, мог стать глашатаем возвращения к нетленным ценностям. Кому, как не ему, легко было бы провозгласить с подмостков или с голубого экрана наступление новой эры и заставить других подражать себе. Окрутить лидера и набросить на него хомут и сбрую не составило труда. Достаточно оказалось подобраться поближе и слегка дунуть ему в глаза, а потом для верности добавить маленькую, совсем крошечную щепотку волшебного порошка. Но дальше Нежу ждал подлинный конфуз. Да, лидер полностью переменился. Заделался добропорядочным семьянином. Петь и играть стал нежные лиричные напевные вещи. Завязал с травкой и выпивкой, дебошами и скандалами. Но… слава его моментально померкла. Шоу-бизнесу он стал вульгарно неинтересен. Стекавшиеся на его концерты толпы народа заметно поредели, а затем и вовсе иссякли. Его имя перестало для всех что-либо значить. Он вышел в тираж. Что произошло и почему, Нежа, к сожалению, так и не поняла. А жаль. Потому что со вторым ее избранником – выдающимся режиссером повторилась точно такая же история. Он был обладателем кучи Оскаров. На него молились. Считали небожителем. Более успешного человека было поискать. Сказать, что он слыл законодателем мод, значило ничего не сказать. Он являлся непререкаемым авторитетом. Оракулом. Сотрясателем твердынь и пророком новых устоев. Человеком, мизинчик которого стоил дороже государств-лилипутов и пачек его соперников. Создаваемые им картины, придумываемые образы, переживания, поведенческие установки тиражировались бесчисленной сворой подражателей и последователей. Они повторялись в сотнях бесталанно отснятых лент, закрепляющих среди людей, тем не менее, изобретенные и освященные им символы. Но вот беда: стоило Неже влюбить его в себя, обратить в свою веру и подвигнуть на крестовый поход во имя старой новой нравственности, как куда все подевалось! Режиссер выпустил один провальный фильм. Все решили, что он блажит – небожителям позволено и не такое. Ну, захотелось, решил поиграть в морализаторство. Это ничего не меняет. Однако когда у него и второй с грохотом провалился, унеся в трубу сотню вложенных миллионов, от него все отвернулись. Как по команде. Потому что неудачники никому не нужны. От них надо держаться подальше. Не звонить. Не видеться. Не общаться. Чтобы, не дай бог, не заразиться. А если к этому добавить, что режиссер заложил все, что имел, и влез в несусветные долги, чтобы сделать в последнем фильме все так, как он хотел, то понятно, что в итоге его списали подчистую. Тем не менее, Нежа и после неудачи с режиссером не врубилась в происходящее. Каноны шоу-бизнеса остались для нее тайной за семью печатями. А что она все делает наперекосяк, даже не пришло ей в голову. И она предприняла последнюю попытку. Избранный ею кумир яйцеголовых котировался так, как никто и никогда до него. Все дискуссии по поводу того, что есть, что будет и куда все идет, велись исключительно вокруг его высказываний, выдвинутых им предположений, выстроенных им теорий. Его идеи лежали в основе всего. По ним писались учебники, штудируемые молодым поколением. Отталкиваясь от них, ваялась практическая политика. Легко было предположить, что куда он укажет перстом, туда все и двинутся. В реальной жизни все оказалось, увы, совсем не так. Идут не просто за тем, кто нравится, – нравиться могут многие. Тянутся за тем, кто идет в ногу. Подражая кому, попадаешь в мейнстрим и растворяешься в нем. Тем, кто марширует не в ногу, ноги ломают. А влюбившись в Нежу, влюбившись страстно, безумно, безоглядно, и перейдя в ее веру, мыслитель утратил связь с реальностью. И когда он попробовал проповедовать что-то новое, призывать и обосновывать, его просто окружили стеной молчания. Он говорил иначе, а по телеканалам крутили старые записи. Он передавал в печать принципиально другие вещи, а гигантскими тиражами выходили его прошлые произведения. Он пытался вылезти на амвон, чтобы его все-таки услышали, и достучаться до сердец человеческих, но сквозь заслонившие его спины ему уже было не пробиться. Так он и остался навсегда иконой, благоговейно повешенной на стену. А до того, что он действительно оказался в тотальной изоляции и доживал свой век в полном забвении, никому и дела не было. И это было никак не исправить. Когда до Нежи, наконец-то, дошло, насколько бессмысленны и бесперспективны ее потуги, она хотела было сделать себе харакири. Тем более что каждого из былых кумиров, которых она по неведению сбрасывала с трона, фея страстно любила. Ими восторгалась. Знала им цену. Однако она поступила проще: забралась обратно в норку, из которой ее вытащила Солик, и вогнала себя в летаргический сон, чтобы не видеть, не чувствовать и не переживать. Флои предпочла иной подход. Она погрузилась в книги и фолианты. Перелопатила тома научной литературы и бездну докладов. Познакомилась с мнениями всех ведущих мозговых центров. Вывод, к которому она пришла, положившись на все это наукообразие, был однозначен. Наступила эра постмодернизма, а, может, даже пост-постмодернизма. Вестфальская система пала. Полностью и окончательно. Будущее осталось за наднациональными структурами и международными организациями. Теперь они правили бал. Или, по крайне мере, старались. А коли так, действовать следовало не через властителей дум – они не более чем медийный проект (захотели – раскрутили, приелось – отправили в небытие) – а через них, т.е. через лидеров наднациональных образований и всевластных международных организаций. Как следовало из прочитанного, наиболее влиятельным наднациональным образованием, всеми превозносимым и наиболее постмодернистским, за последние десятилетия стал Европейский Союз. В его руках сосредоточилась колоссальная мягкая сила. Начинать надо было с него. Поэтому, не теряя времени на дальнейшие изыскания, Флои быстренько окрутила руководство ЕС. Кого именно – постоянного председателя Европейского Совета, председателя Европейской Комиссии или кого-то еще для истории значения не имеет. Но перед тем как броситься на амбразуру, она решила все же выяснить, чего оно, то бишь руководство, стоит. И тут выяснилось, что читать толстенные фолианты и заумные доклады – только забивать себе голову благоглупостями. Полагаться на них можно было посоветовать разве что специалистам по написанию пособий о дезинформации. Как Флои оказывалась с руководством наедине, оно начинало стенать и плакаться. Мол, какая неблагодарная работа. Они вкалывают с утра до ночи. Живота своего не жалеют. За всех все делают. И никакого признания. Только всех собак на них вешают. Дескать, и то не предусмотрели, и это не продумали. А как что серьезное возникает, государства опять на себя одеяло тянут. Их в «подай, принеси, пошел вон» превратили. Послушала Флои это нытье какое-то время, мозгами пораскинула и сбежала из Брюсселя в поисках более сильного агента влияния. Больше и крупнее ООН ничего не было. Поэтому, за неимением лучшего, Флои нацелилась на генсека. Скоро и этот бастион пал даже без намека на сопротивление. Правда, за ним пришлось побегать. Он так стремительно перемещался по планете, что отловить его удалось лишь в Нью-Йорке, и то под Генеральную Ассамблею. Но и с ним Флои спешить не стала. Решила сначала проверить, что и как в действительности получается. Следуя поговорке, «Доверяй, но проверяй!». Однако проверять оказалось особенно нечего. От мотаний ее нового избранника по свету пользы какой-то особо значимой не просматривалось. Огромный аппарат, которым он номинально руководил, давно превратился в нечто похожее на вещь в себе и подчинялся не столько ему, сколько тем, кто заказывал музыку, – ведущим державам. Они и принимали решения. Максимум, что от него требовалось, – помочь с согласованием. Когда же Совбез ООН, несмотря на все потуги генсека, в очередной раз оказался заблокированным, и основные игроки вновь предпочли обойтись без него и поискать решение, опираясь на НАТО, в обход узаконенных процедур, Флои все поняла. Вот оно – главное звено. По нему надо бить. На него ставку делать. Брюссель она правильно выбрала. Просто не в ту дверь постучала. Надо будет в ту. Однако над усилиями Флои как будто господствовал злой рок. Альянс тоже оказался мыльным пузырем. Даже, скорее, колоссом на глиняных ногах, вспомнила фея лексикон из своей прежней жизни. Вроде бы, сил прорва. Все крупные старые и новые державы с имперскими амбициями в нем. Он от их имени всюду лезет. Во все вмешивается. Все на своем пути крушит и ломает. А толку – пшик. То здесь в мире полыхнет. То там. А североатланты только масло в огонь подливают. Да еще себя при этом в грудь бьют. И всем объясняют, что они самые крутые. Что без них никуда. Никакой стабильности не будет. Тысячи же, десятки и сотни тысяч убитых, раненых, беженцев и вынужденных переселенцев – так, побочный эффект. Фу. Мерзко. Противно. Гадостно. И главное – никак делу не поможешь, поскольку НАТО не более чем зонтик. Всего лишь инструмент в чужих руках. В конце концов, Флои так обидно за себя, за людей, за все впустую затраченные усилия сделалось, что от огорчения она слегла, забилась в свою прежнюю норку, заснула вновь на долгие годы и, таким образом, тоже выбыла из игры. Одна Солик на эксперименты не разменивалась. Она твердо знала, что ей делать. Последний раз, когда она вмешивалась в человеческие дела, мир был биполярным. Право принятия крупных глобальных решений признавалось лишь за Москвой и Вашингтоном. Биполярный мир рухнул, тем не менее, Солик все равно предпочла рискнуть, ориентируясь на никогда не подводившую ее интуицию. Москва ей была чем-то ближе. За ней в прошлом стояли такие идеи и идеалы, что дух захватывало. Они казались ей роднее и привычнее. С нее она и начала. Метода же у всех фей с разбитыми сердцами была одна: «вини, види, вици», как было написано на знаменах Наполеона. Почти сразу же, как она появилась в Москве, ее представили руководству новой демократической России, а дальше все было делом техники. Тут же сходу ей начали клясться в вечной любви, преданности до гроба и других глупостях и, естественно, обещать, что все для нее сделают. – Все не надо, – сказала она. – Но кое-что потребуется. Начнем, пожалуй, с санации федеральных телевизионных каналов. С рекламы. Кинопроката. Откатов и коррупции. Потом, в зависимости от того, как пойдет, посмотрим, что делать дальше. – Да! Конечно! Обязательно! Само собой! Безотлагательно! Будет сделано! Распорядимся! Проследим! Возьмем под личный контроль! – было сказано ей. Фея даже на какое-то время поверила, и сердечко у нее сладко забилось, как когда-то в прежней жизни. Однако прошел день, другой, месяц, три – и ничего. Солик напоминала. Приставала. Ругала. Требовала. Скандалила. Прибегала к помощи волшебного порошка. Но все тщетно. Все ее усилия, уговоры, увещевания уходили в песок. Тонули в болоте. Растворялись в воздухе. Без каких-либо последствий. У нее все время было ощущение, будто она проходит в открытую дверь, но оказывается по-прежнему снаружи. А потом пришло осознание. Она вдруг поняла, что ничего и не получится. Не может получиться. Никакого эффекта зазеркалья. Просто апофегизм системы, атрофия власти, безволие зашли настолько далеко, что слова и обещания полностью подменили дела. Что все живут по якобы давно забытому советскому принципу – говорить одно, думать другое и ваять третье. И с этим уже ничего не поделаешь. – Хорошо, – решила что-то в очередной раз для себя Солик, – попробую с другой стороны. И она перепорхнула в Вашингтон, Округ Колумбия, или в любое другое место, где в этот момент находился президент Соединенных Штатов Америки. Процедура приручения и с ним прошла, как по нотам. Но эффект оказался таким же, как и в Москве. То есть нулевым. Выяснилось, что новый партнер Солик, на которого она возлагала столько надежд, где-то там чуть ли не на генетическом уровне не в состоянии понять, что она от него хочет. Искренне не может. Как не пытайся. На все ее резоны и уговоры он отвечал все время примерно одно и то же: – Мы лучшие. Мы эталон. Мы пример для подражания. У нас все хорошо. Все правильно. Все получается. Бывает, правда, временами, что отдельные трудности заедают. Но мы ими занимаемся. Более того, на нас лежит моральное обязательство помогать всем остальным. В самом главном. В том, что касается основы основ. Мы подсказываем им, как лучше брать с нас пример. Иногда наперекор им самим. Ведь мы лучше знаем, что надо и как надо. И ты давай вместе с нами. Учи других высоким идеалам. А нас-то зачем? Нас не надо. У нас все правильно. Все лучше всех! Выслушав весь этот высокоинтеллектуальный понос в сотый раз, Солик решила, что с нее достаточно. Хватит. Накушалась. Сыта по горло. Ее от всех этих напыщенных тирад элементарно тошнит. «Тут, – сказала она себе, – явно кашу не сваришь. А где сваришь?». В поисках ответа на этот незамысловатый вопрос она стала перебирать, где у Штатов больное место. Что беспокоит их превыше всего. И тогда он выскочил. Как черт из табакерки. Двух мнений быть не могло. Штаты зациклились на Китае. Ничто другое их столь же сильно не занимало. – Ага, – сказала Солик, – надо бы разобраться. Смутно помню, было что-то такое чудовищно бедное, отсталое и забитое где-то на задворках. Где, даже без понятия. Ладно, разберемся. И перепорхнула в Пекин, а оттуда в Шанхай и далее стрелой промчалась по всей стране. – Вот это да, – вскоре доложила она сама себе. – Кто бы мог подумать, что такое возможно. Здорово как рванули! Будто в сказке побывала. Страна надежды. Страна-стройка. Страна обновления. А народ какой! Любо-дорого. Дотошный. Трудолюбивый. Без вредных привычек, по большей части. Романтики-рационалисты. И религиозных и сексуальных загибов смогли избежать. Увлеченные. Пожалуй, я все-таки нашла то, что нужно. Вот она удача. Они будут моими. Они пойдут за мной. Это судьба. Их уже и так много. Очень много. Я сделаю так, чтобы стало еще больше. Они сдерживают рождаемость. Я это сломаю и помогу им расселиться по всему свету. Научу их, как постепенно, не вызывая страхов и опасений, колонизовать всех остальных. Как занять место старых, обессиливших, обветшалых культур, переживающих нравственный упадок и моральный коллапс – они и так двигаются к закату. За этой цивилизацией будущее. Наше совместное будущее. Феи могут просыпаться. Мы теперь будем советниками ихнего ЦеКа. И у них все получится. Так, как мы захотим. Не может не получиться. И золотой век фей снова наступит… © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Юбилей под сурдинку

Круглая дата

Можно понять, почему не было никаких торжеств по случаю 20-летия Маастрихтского договора. Дело не только в том, что европейцы, в отличие от жителей России, не испытывают пиетета перед круглыми датами, днями рождения и другими поводами для торжества. Просто момент не...

Можно понять, почему не было никаких торжеств по случаю 20-летия Маастрихтского договора. Дело не только в том, что европейцы, в отличие от жителей России, не испытывают пиетета перед круглыми датами, днями рождения и другими поводами для торжества. Просто момент не тот, чтобы вновь напоминать трудящимся (равно как и оставшимся без работы) европейским массам про документ, который лежит в основе сегодняшней конфигурации Европейского Союза. Напомню, что 7 февраля 1992 года в небольшом голландском городе Маастрихте был подписан договор, который учреждал Европейский валютный союз, призванный постепенно эволюционировать в объединение денежных единиц стран-участниц. Иными словами, тогда и были согласованы те нормы, которые легли в основу нынешнего евро. Сейчас, когда единая денежная единица лежит в кошельках и на банковских счетах жителей 17 из 27 стран ЕС и когда евро всем миром спасают от финансовых спекулянтов, так легко высокомерно отнестись к отцам-основателям единой валюты, давшим ей старт два десятилетия назад. Но можно ли считать тогдашних лидеров Союза наивными мечтателями и забыть про юбилей? Заглянем в документ, который отражал ход размышлений тех лидеров. Он подписан Жаком Делором, выдающимся французским политиком, возглавлявшим в то время Европейскую Комиссию. Текст датирован 12 апреля 1989 года. В нем говорится, что цель создания единой валюты в ЕС – обеспечение более высоких темпов роста через экономическую интеграцию. Но для успеха необходимо выполнение ряда условий, среди которых – мобильность рабочей силы, гибкость заработных плат, а также «интенсивная и эффективная политическая координация». Авторы особо предупреждали против увлечения ростом государственной задолженности. Ну, и так далее… В процессе практического выполнения предначертаний отцов-основателей евро политики по всей Европе, как мы уже знаем, наломали много дров и советам Ж.Делора не вняли. Теперь ценой неимоверных усилий и разорением целых стран (Греция уже пала жертвой) пытаются с запозданием выполнить все пункты давно известной программы. Наряду с этими усилиями нынешнего поколения правителей в странах ЕС очевидно нарастание антиевропейских настроений. Если отбросить маргиналов, популярность которых, впрочем, возросла, водораздел пролегает вокруг очевидной темы. Одни полагают необходимым продолжение жесткой экономии и принуждение бюджетно и финансово недисциплинированных стран к закручиванию гаек, невзирая на плату за такой курс. «Я часто слышу, что в трудные времена не надо прибегать к жестким мерам, – считает голландский премьер-министр Марк Рютте. – Я не разделяю такого взгляда. Государственные финансы должны быть ужаты, поскольку это внушит доверие рынкам, инвесторам, а ваши граждане начнут тратить деньги разумно. Поэтому мы хотим, чтобы все государственные бюджеты (в зоне евро. – Авт.) были приведены в порядок». На противоположном фланге говорят, что предлагаемая жесткая экономия убивает хрупкие побеги экономического роста, а это в свою очередь еще больше затрудняет выведение стран из кризиса, нормализацию их бюджетов и финансов. «Сейчас слишком настаивают на финансовых строгостях и программах сокращения расходов», – признал недавно председатель Европейского Парламента Мартин Шульц, посещая многострадальные Афины. В таких условиях стало просто сваливать все беды на Брюссель и его жесткие требования. Забавно в этом плане проследить за предвыборной президентской кампанией во Франции. Оба главных претендента на победу – нынешний глава государства Н.Саркози и лидер социалистов Ф.Олланд – валят все беды на решения европейских инстанций. Именно они виновны в снижении доходов, свертывании социальной защиты и так далее. Кандидат левых вовсе грозит пересмотреть недавние договоренности, выработанные главами государств и правительств стран ЕС для финансовой стабилизации еврозоны. Как он будет выходить из положения, если будет избран президентом в начале мая… Его соперник тоже оправдывается: мол, это не я проводил болезненные и непопулярные меры, это меня Брюссель заставлял. На фоне этого пригрозил пересмотром соглашений о свободе перемещения внутри Шенгенской зоны. В рамках борьбы с нелегальной иммиграцией, разумеется. Результатом таких баталий становится дискредитация европейской идеи в глазах избирателей. Вот им и не хочется праздновать 20-летие Маастрихтского договора. Светлана ФИРСОВА №3(64), 2012

Запрещенные ленты

Открываем старый свет

Почти 70 лет прошло с тех пор, когда рухнула нацистская власть в Германии. Но по сей день в ФРГ – и не только там – не утихают дискуссии о том, можно ли снять запреты, наложенные на идеологическое наследие III рейха....

Почти 70 лет прошло с тех пор, когда рухнула нацистская власть в Германии. Но по сей день в ФРГ – и не только там – не утихают дискуссии о том, можно ли снять запреты, наложенные на идеологическое наследие III рейха. Скажем, «библию национал-социализма» – «Майн Кампф» – в Германии публиковать запрещено: об этом позаботилось баварское министерство финансов, которое – пока еще! – пребывает в статусе наследника авторских прав на это вполне неудобочитаемое творение. Однако с тех давних времен осталось огромное кинематографическое наследство, изрядную часть которого в свое время нельзя было ни демонстрировать, ни тиражировать, ни продавать. Речь идет далеко не только о такой известнейшей пропагандистской ленте гитлеровской эпохи, как «Вечный жид» Фрица Хиплера, запрещенной в Германии к показу кроме как для учебных целей. (В России она, кстати, тоже внесена в перечень экстремистских материалов). А вообще дело было так. После капитуляции «тысячелетнего рейха» в руки союзников попало 1240 германских фильмов, выпущенных с 1933 года. Их поделили на три категории – А (можно демонстрировать невозбранно), Б (то же самое, но с купюрами) и С (демонстрации не подлежат ни в каком виде). Всего в последнюю категорию было включено 219 лент. Эксперты признают, что сделано это было поверхностно, в основном, с опорой на внешние, сразу видимые символы гитлеровских времен, а художественно-психологической стороной вопроса тогда особенно не заморачивались: до того ли было? Под запрет попали все картины, прославлявшие – заметим, по мнению, союзных цензоров – милитаризм, вермахт, национал-социализм. Туда же пошли ленты, искажавшие историческую правду, оскорблявшие религиозные чувства, разжигавшие у немцев мстительные настроения, унижавшие союзников по антигитлеровской коалиции. Под горячую руку угодили в перечень и фильмы, снятые до 1933 года, но вызывавшие сомнения самим своим названием – «На секретной службе» Густава Учицки или «Последняя рота» Кёртиса Бернхардта. Были и более курьезные случаи, когда из-за обилия на экране людей в форме под запрет попала экранизация пьесы младовенца Артура Шницлера «Игра в любовь», написанной аж 1895 году. А ведь, между прочим, его книги горели в одних кострах с трудами Цвейга, Золя, Пруста, Ремарка, а снял фильм Макс Офюльс, позднее эмигрировавший из Германии и вернувшийся туда лишь после войны. А сам Шницлер ушел из жизни еще до прихода нацистов к власти. Конечно, позднее все эти несообразности исправили. Сказались и коммерческие интересы продюсеров, которые стремились выпустить свои детища в прокат. В 1949 году цензурирование кинопроката перешло в немецкие руки, и была создана организация, именуемая "Добровольный самоконтроль кинопромышленности" (ДСК). Она существует по сей день, работает в Висбадене и без её грифа фильм в прокат не попадет. Важная деталь: все фильмы предоставляются ей авторами добровольно, она их классифицирует, делит на категории – без возрастного ограничения, до 6 лет, до 12 лет, до 16 лет и от 18 лет. Однако вернемся к тем лентам, которые по терминологии ДСК относятся к «фильмам, демонстрируемым с оговорками» – «форбехальтсфильме». К сегодняшнему дню в этом стоп-листе осталось вроде бы меньше 40 лент. Но и они не скрыты от глаз людских. Просто посмотреть их можно только в помещении ДСК – естественно, за деньги. Просмотр для себя может заказать каждый, а вот кому разрешить, а кому отказать – решает ДСК. Представители Висбаденского института кино каждый месяц по нескольку раз проводят показы таких фильмов в старших классах немецких школ, организуя потом дискуссии с учениками. Осталось только понять почему же эксперты считают, что в целом ситуация с «форбехальтсфильме» сложилась совершенно неудовлетворительная. Разумеется, против того, чтобы в этом перечне остались «Вечный жид» или «Еврей Зюс», никто в здравом уме возражать не будет. Тот же «Еврей Зюс», согласно принятому в 1963 году решению ДСК, сочтен «антиконституционным, распространяющим ненависть к евреям и стравливающим различные слои народа». Есть откровенно антипольская лента «Возвращение домой» или резко антисоветский фильм «Г.П.У». Но по сей день в этом перечне остаются такие ленты как «Венера перед судом» (комедия), «Фальшивомонетчик» (детектив), «Властитель» (историческая панорама). Вероятно, есть в них неизбежные приметы времени, вроде свастики или национал-социалистского приветствия, но куда же без них? Кстати говоря, все фильмы Лени Рифеншталь из этого списка все-таки исключены. Не устраивает многих экспертов и то, что решения десятилетиями принимаются за закрытыми дверями, причем практикуется не столько искусствоведческий или научно-исторический подход, сколько чисто юридическая аргументация. Правообладателем 80% «форбехальтсфильме» сейчас является Фонд Фридриха Вильгельма Мурнау, за которым и остается во всех спорах последнее слово. Последний случай, когда подобранные им эксперты еще раз пересмотрели фильмы, входящие в стоп-лист, был еще в середине 90-х годов прошлого века. Тогда запрет был снят с «Концерта по заявкам», «Большой любви», «Внимание, враг подслушивает»… Больше перечень не претерпевал никаких изменений и обоснований этому не обнародовано. За исключение того, что эти фильмы сочтены то пропагандистскими, то восхваляющими войну, то антисемитскими. Кое-кто из специалистов считает, что таким образом «форбехальтсфильме» в определенных кругах удостоились нимба «мучеников за правду», чего они в подавляющем большинстве вовсе не заслуживают. Это подчас приводит к курьезным ситуациям, описанным в германской прессе. Не так давно в Цойгхаускино на Унтер-ден-Линден – демонстрационном зале Германского исторического музея – решили показать фильм «Ханс Вестмар» – кинобиографию Хорста Весселя, числившегося у национал-социалистов героем-мучеником. Права на картину сейчас принадлежат наследникам Ханса Хайнца Эверса – сценариста этой ленты. Через своего берлинского представителя они потребовали, чтобы об этом просмотре не было никаких упоминаний в программе кинотеатра, вопрос о допуске зрителей решал ДСК – персонально по каждой кандидатуре, а им направили копию списка. Вот так все было строго. А в результате, по замечанию одной из газет, «причисленные к кругу избранных увидели пещерно дрянной фильм, в котором «Интернационал» звучал куда чаще, чем песня Хорста Весселя («Выше знамена, тесней ряды», считавшаяся гимном НСДАП. – Прим. ред.)». Кстати, чтобы отыскать её в Интернете, не понадобится больше десяти секунд. Трудно не разделить опасений многих экспертов, считающих, что превращение в запретный плод столь низкохудожественных изделий, только подогревает к ним ненужный интерес. Для того, чтобы сбить кого-либо с пути истинного, они слишком слабы, а старому и молодому поколению верных наци – давно известны. Ведь в заокеанском оплоте демократии тот же «Вечный жид» распространяется без всяких ограничений, а в эпоху Интернета – ну, дальше вы сами знаете. Вот и получается, что все грозные запреты не служат сейчас ничему, кроме удобства правообладателей, которым осталось ими пользоваться совсем недолго: по истечении 70 лет вопрос решится сам собой. Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №3(64), 2012

Так умирают легенды

Открываем старый свет

Фридрих III пробыл на германском троне до смешного мало – 99 дней. Сын Вильгельма I, царствовавшего до более чем почтенного возраста – до 91 года – он получил бразды правления смертельно больным человеком и угас в том же 1888 году....

Фридрих III пробыл на германском троне до смешного мало – 99 дней. Сын Вильгельма I, царствовавшего до более чем почтенного возраста – до 91 года – он получил бразды правления смертельно больным человеком и угас в том же 1888 году. Но легенда, связанная с этим весьма непродолжительным царствованием, намного пережила монарха, скончавшегося от рака в возрасте 57 лет. Дело в том, что этот монарх воплощал собой все надежды германских либералов: ему приписывали чуть ли не приверженность идее конституционной монархии – на британский манер. Возможно, в этом повинна его женитьба на принцессе Виктории, старшей дочери королевы Виктории – «бабушки Европы», сумевшей с помощью детей и внуков породниться чуть не со всеми континентальными династиями. Супруга Фридриха Вильгельма, как он именовался в бытность свою кронпринцем, судя по воспоминаниям современников была дамой весьма бойкой, но довольно ли этого, чтобы счесть наследника приверженцем либерализма? Современники, да и некоторые из историков последующих поколений были всерьез уверены в том, что Фридрих III олицетворял собой Германию, способную пойти по иному пути, непрусскому, по пути мирного и свободного развития. И печальный итог, к которому пришел его сын Вильгельм II внес немалый вклад в идеализацию Фридриха III, в создание привлекательной легенды в духе альтернативной истории – какой бы могла стать Германия если бы… И в самом деле – какой? Неужели этот монарх был готов к реформам властных структур, которые могли бы повести страну в ином направлении? Есть ли документальные свидетельства того, что кронпринц хотя бы вынашивал подобные идеи? Если бы они были, то вернее всего их стоило бы искать в дневниках, которые будущий монарх прилежно вел с 16 лет, с мартовских революционных дней 1848 года до последнего дня жизни. Однако как это ни парадоксально, но столь уникальный исторический документ, находившийся в Секретном государственном архиве прусского культурного наследия, что в берлинском районе Далем, не удостаивался пристального внимания исследователей. Конечно, Хайнрих Отто Майснер еще в веймарские времена (1929 год) опубликовал выдержки оттуда, касающиеся периода с 1848 года по конец прусско-австрийской войны 1866 года, а за три года до этого издал часть, относящуюся к франко-прусской войне 1871 года. Но решающий этап жизни Фридриха Вильгельма – с 1866 по 1888 год оставался всерьез неизученным. А, как известно, легенды легче всего зарождаются там, где не хватает конкретного знания. Теперь это пробел заполнен. Майнцский историк Винфрид Баумгарт подготовил к печати и издал выдержки из всех 23 томов оригинального манускрипта. За скобками остались только второстепенные записи вроде рассуждений о погоде или описания посещения тех или иных воинских частей и тому подобные сведения. И что же узнала потрясенная либеральная общественность? Увы, её розовые представления о Фридрихе III оказались ни на чем не основанными. То бишь, под его началом Германия отнюдь не направилась бы торжественным маршем в царство небывалого конституционного прогресса. Столь далеко его приверженность либеральным идеям островитянки-жены отнюдь не заходила и надежды на реформы подобного рода ни на чем не основаны. Да, кронпринц поддерживал контакты со «свободомыслящими», как тогда говорили, политиками, но его связи с военными кругами прусского императорского двора были куда теснее и прочнее. Но главное, по мнению знатоков, заключается в том, что невероятно длительное ожидание возможности взойти на престол измотало его и парализовало политическую волю. Начиная с конца 1870-х годов вновь и вновь в его дневнике появляются высказывания, полные глубокого разочарования. «Пятьдесят лет, то есть жизнь прошла», – записал он 18 октября в день полувекового юбилея. «Праздный наблюдатель, привыкший к ежедневному самоотречению и обреченный бездеятельно провести лучшие годы… Я осязаемо старею, и не будь у меня жены и детей, ставших для меня всем, я давно уже хотел бы уйти из этого мира», – цитирует дневники еженедельник «Цайт». Совершенно иным образом в свете опубликованных материалов предстают взаимоотношения кронпринца с отцом, Вильгельмом I, который, несмотря на усиливающуюся дряхлость, не делал ничего, чтобы приобщить сына к серьезным государственным делам. Вместо этого он тиранил его и его семью мелочными придирками. Особенный интерес представляют те, пассажи, которые относятся к Отто фон Бисмарку, «железному канцлеру». В 1866 году после победы над Австрией, наследник престола оправдывал все действия Бисмарка, в том числе аннексию Ганновера, Гессена, Нассау и Франкфурта-на-Майне. «Обращать внимание на старые династии ни к чему, таково логичное следствие бисмарковского режима и политики», – писал он. То, что делал Бисмарк с начала 1868 года, вызывало у кронпринца смешанные чувства. Ведь с одной стороны канцлер подавал себя как политика «необычайно готового миру», а с другой пользовался любой возможностью, чтобы с помощью провокаций втянуть Францию в войну. «Никогда не поймешь, чего хочет человек с таким характером, и постоянно чувствуешь себя сидящим на бочке с порохом», – растерянно заключал наследник престола. Как мы знаем сегодня, фитилем, поднесенным к этой бочке, стала предпринятая в 1869 – 1870 годах попытка продвинуть принца Леопольда Гогенцоллерна в кандидаты на испанский престол… После основания империи в 1871 году в дневнике кронпринца стали появляться жалобы на почти диктаторское поведение Бисмарка и речи о том, что «власть канцлера постоянно усиливается за счет власти монарха и короны». А о 61-м дне рождения главы кабинета министров ревниво сказано буквально следующее: «Его чествуют почти как суверена, с омерзительными воскурениями фимиама». Вообще, это чувствовал и сам император, огорченно сказавший однажды, что «при таком канцлере нелегко быть кайзером». Бисмарк буквально изводил монарха бесконечными угрозами отставки. Но и властителю и его наследнику было совершенно ясно, что это – лишь элемент макиавеллиевских сценариев, нацеленных на то, чтобы доказать всем свою незаменимость и навязать властям предержащим свою волю. Вот что написал кронпринц 13 апреля 1879 года: «Следовательно, вопрос о том, что есть благо для великого народа, полностью и исключительно решает воля или, лучше говоря – каприз одного-единственного человека». Так он отреагировал на продавленное Бисмарком решение о переходе от свободной торговли к введению защитных пошлин, очевидно имевшее целью укрепление собственной власти и ослабление либеральных партий. И далее следовал крик души: «Хватит ли у меня сил и упорства, чтобы со временем провести перемены и улучшения, способные возвратить страну и народ на путь спокойного и законного развития?» Но одно дело эмоции, а другое – практическая политика. Дневник рассказал потомкам о том, что 7 июля 1885 года кронпринц пригласил Бисмарка в Потсдам, в Новый дворец и заключил с ним тайное соглашение. «Когда произойдет смена, я рассчитываю на него, и рука об руку с ним буду продолжать вести дела так, чтобы не ощущался перерыв, и мы оба действовали на благо государства», – записал наследник престола. Итак, Бисмарк, которого даже человек с самой буйной фантазией не заподозрит в приверженности к либеральным идеям, получил от будущего кайзера твердые заверения в том, что после его воцарения он сохранит свой пост, а значит – сможет продолжить прежнюю политику. Вот вам и воплощение надежд либерального крыла германской элиты! Если это не полная капитуляция наследника престола, то тогда непонятно что такое капитуляция, да? «Никакой речи об изменениях во внутренней политике, и уж тем более о парламентаризации конституции, и Бисмарку больше не нужно бояться, что в случае перемен на германском троне англофильские тенденции наследной пары могут расстроить тонко сплетенную сеть его внешней политики», – пишет «Цайт». Согласия с Бисмарком добиться удалось, но вот как обуздать своего старшего сына, принца Вильгельма, не стеснявшегося интриговать против собственного отца, лишь бы только заслужить благоволение престарелого деда? Здесь у кронпринца были, что называется, руки коротки. Именно поэтому свершено неопытный молодой человек, вопреки ясно выраженному желанию своих родителей, в августе 1886 года отправился с дипломатической миссией к русскому царю. Для наследника престола это фактически было неприкрытым унижением. С ним ему и пришлось доживать последние два года из отпущенных ему на этой земле. Он мучительно остро ощущал: отец, волею судьбы засидевшийся на троне, довел дело до того, что время Фридриха прошло, так и не начавшись. С 18 февраля 1887 года в дневнике над всем довлеет одна тема – болезнь, в итоге оказавшаяся смертельной. В подробной биографии Вильгельма II, написанной британским историком Джоном Ролом, её течение тщательно реконструировано на основе писем, написанных наследной парой в Лондон. Но дневник представляет дополнительные детали. В частности, вопрос о том, была ли кронпринцесса Виктория инициатором отказа от услуг британского врача Морела Маккензи, считавшегося первым в Европе авторитетом в области болезней горла. Теперь ясно, что это произошло по желанию трех германских медиков, пользовавших больного. Окончательный диагноз был установлен в ноябре 1887 года, когда кронпринц был в Сан-Ремо – рак гортани. В дневнике последовал короткий мужественный комментарий: «Похоже, пора заказывать гроб». В начале февраля 1888 года, когда до восшествия на престол оставалось около месяца, он едва не погиб от удушья: пришлось делать трахеотомию. В Берлин он вернулся 11 марта, два дня спустя после смерти отца-императора – без голоса, немощный и угасающий. Последняя запись в дневнике – 15 июня того же года – сделана уже его вдовой: «В 11½ он перестал дышать! Ах, как же могло произойти столь ужасное! Дай мне сил выдержать это! Бедное Отечество!» И ведь в том-то весь ужас, что вдовствующая императрица оказалась-таки провидицей! Её сын, взошедший на престол, не стал налаживать отношения в Бисмарком, а вступил с ним в схватку. И через два года выиграл её. Правда, в итоге эта победа обернулась мучительнейшим поражением Германии и концом династии Гогенцоллернов. Но это уже другая история… Александр ВАРВАРИН №3(64), 2012

Примерьте костюм из крапивы!

Ноу-Хау

Новое – хорошо забытое старое. Справедливость этой поговорки подтверждают, в частности, усилия ряда европейских производителей, направленные на пошив одежды из ткани, изготовленной из волокон… крапивы. Ткань из стеблей этого растения обладает многими замечательными качествами, совпадающими со свойствами высоко ценимой модельерами...

Новое – хорошо забытое старое. Справедливость этой поговорки подтверждают, в частности, усилия ряда европейских производителей, направленные на пошив одежды из ткани, изготовленной из волокон… крапивы. Ткань из стеблей этого растения обладает многими замечательными качествами, совпадающими со свойствами высоко ценимой модельерами и потребителями льняной. А выращивать крапиву гораздо проще, чем лён, ведь она – одно из самых распространенных и неприхотливых растений. Мало кто знает, что одежда из крапивной ткани выдержала испытания войнами. «Крапивные мундиры» носили тысячи солдат и офицеров армии Наполеона. А в Германии из-за острой нехватки хлопка в периоды Первой и Второй мировых войн солдат также облачали в униформы, пошитые из крапивной ткани. В этой стране, а также в Италии и Нидерландах сегодня вспомнили о забытой возможности производить одежду из этой ткани. И вот одна из небольших голландских фирм намерена уже до конца года представить коллекцию одежды из крапивного волокна на суд зрителей и потребителей. №3(64), 2012

Кто главный банкир в Италии?

Финансовый кризис позволил итальянской мафии усилить ее контроль над экономикой и превратиться в крупнейший «банк» страны. К такому выводу пришла действующая на Сицилии общественная организация «SOS-Импреза». По ее подсчетам, сейчас мафиозные кланы контролируют не менее 65 миллиардов евро наличными. А...

Финансовый кризис позволил итальянской мафии усилить ее контроль над экономикой и превратиться в крупнейший «банк» страны. К такому выводу пришла действующая на Сицилии общественная организация «SOS-Импреза». По ее подсчетам, сейчас мафиозные кланы контролируют не менее 65 миллиардов евро наличными. А ежегодные финансовые потоки организованной преступности оцениваются в 140 миллиардов. «SOS-Импреза», созданная для защиты мелкого бизнеса от рэкета, утверждает, что совокупная прибыль сицилийской «Коза Ностра», неаполитанской «Каморры» и калабрийской «Ндрангетты» достигает 100 миллиардов евро в год, или 7% ВВП Италии. Наибольшую прибыль им приносят контрабанда наркотиков и оружия, проституция и рэкет. При этом главная жертва вымогательства – мелкая розничная торговля. Современные мафиози сильно отличаются от классических гангстеров, известных по детективным романам и художественным фильмам, говорится в заявлении борцов с этим злом. Сегодня представители кланов орудуют под личиной нотариусов, адвокатов и даже респектабельных банкиров. №3(64), 2012

Женщины… Мужчины…

Италия: кто зарабатывает больше?

Европейское статистическое ведомство «Евростат» установило: в 27 странах ЕС женщин больше, чем мужчин, и разрыв этот увеличивается в зависимости от возраста людей. В 2011 года в Союзе проживали 257 миллионов женщин и 245 миллионов мужчин, то есть на 100 мужчин...

Европейское статистическое ведомство «Евростат» установило: в 27 странах ЕС женщин больше, чем мужчин, и разрыв этот увеличивается в зависимости от возраста людей. В 2011 года в Союзе проживали 257 миллионов женщин и 245 миллионов мужчин, то есть на 100 мужчин приходилось 105 женщин. Этот разрыв был больше в балтийских странах (117 на 100 в Эстонии и Латвии, 115 на 100 в Литве), ниже – на Кипре, в Люксембурге, на Мальте и в Швеции (101 на 100). Однако в возрастной категории старше 65 лет превалирование женщин более заметно – 138 на 100, если брать в среднем по ЕС. Если рассматривать географию этого явления, то тенденция, отмеченная выше, сохранялась. В Латвии на 100 мужчин старше 65 лет приходилось 208 женщин, в Эстонии – 204 на 100, в Литве – 197 на 100. Самый небольшой разрыв отмечался на Кипре (120 женщин на 100 мужчин старше 65 лет), в Ирландии (122 на 100) и в Швеции (123 на 100). №3(64), 2012

Мораль – ненужный пережиток?

Одной из мер экономии государственных расходов новое правительство Италии предложило установить потолок заработной платы для высших чиновников страны. В утвержденном в конце декабря 2011 года пакете экономических декретов была предусмотрена и такая мера. В качестве ориентира взята зарплата первого председателя...

Одной из мер экономии государственных расходов новое правительство Италии предложило установить потолок заработной платы для высших чиновников страны. В утвержденном в конце декабря 2011 года пакете экономических декретов была предусмотрена и такая мера. В качестве ориентира взята зарплата первого председателя Кассационного суда. Она составляет 294 тысячи евро в год. Теперь министерство по делам госслужбы и комиссии по конституционным вопросам и по труду нижней палаты итальянского парламента составили соответствующие списки. Большой группе высших чиновников придется смириться с предстоящими сокращениями доходов. Самым высокооплачиваемым чиновником в Италии оказался начальник полиции, который получает в год более 621 тысячи евро, с которых он потом платит налоги. Вторую позицию занимает генеральный государственный контролер (562 тысячи евро), третью – начальник пенитенциарной службы (543 тысячи евро). В списках значатся также высокопоставленные военные, должностные лица некоторых министерств и руководители отдельных национальных служб – всего около шести десятков человек. Однако составители перечня предупреждают, что он пока не полный. В нем не учтены совмещения должностей (и зарплат) многих высших должностных лиц. Так что работа будет продолжена. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №3(64), 2012

Женщинам продолжают платить меньше

«Спектра» – институт маркетинговых исследований из австрийского Линца – провел опрос, в ходе которого были получены несколько ошарашивающие результаты. Твердые моральные принципы считает для себя обязательными всего 21% австрийцев, а вот 17% лишены их вовсе. Эти данные вытекают из статистической...

«Спектра» – институт маркетинговых исследований из австрийского Линца – провел опрос, в ходе которого были получены несколько ошарашивающие результаты. Твердые моральные принципы считает для себя обязательными всего 21% австрийцев, а вот 17% лишены их вовсе. Эти данные вытекают из статистической обработки опросника, в котором был приведен перечень деяний, совершившие которые с точки зрения респондента должны быть наказаны – строго, средне или мягко. Скажем, 42% не считают, что надо наказывать тех, кто работает «по-черному», то есть получает деньги из рук в руки, причем предприниматель не тратится ни на налоги, ни на социальные выплаты. Тех, кто выступает за жесткие меры против таких нарушителей, набралось всего 15%. Превышение скорости на автобане на 20 километров в час для 37% австрийцев – пустяк, не заслуживающий никакого наказания. Проезд «зайцем» на общественном транспорте считают для себя вполне приемлемым 29% жителей альпийской республики. Целых 25% не видят никакого греха в том, чтобы сжульничать в налоговой декларации. Зато другие 22% австрийцев одобряют более жесткий подход к налоговым прегрешениям. Правда, взяточничество подавляющее большинство австрийцев считает неприемлемым: 75% хотели бы, чтобы за это назначались серьезные наказания, а 14% и вовсе выступают за жестокое преследование таких нарушителей. Примерно такое же отношение сложилось в стране к тем дельцам строительного бизнеса, которые нанимают работников «по-черному». Шестьдесят пять процентов участвовавших в опросе высказалось за то, чтобы наказание за это было серьезным, а 26% выступили за «облегченный вариант». Спустить с рук такое прегрешение готовы лишь 6%. Примерно сходное отношение у австрийцев к применению допинга в спорте: 52% не находят для этого никаких оправданий, 31% согласен на мягкое наказание, а 7% не видят в этом греха. Если бы суды принимали решения, сообразуясь с гласом народа, то за мелкое воровство в супермаркете наказания назначались бы самые мягкие: за это высказываются 60% австрийцев, а 11% и вовсе полагают это прегрешение ненаказуемым. Ужесточить кару согласны 26%. А к мелким преступникам, обворовывающим сверхбогачей, австрийцы и вовсе относятся с пониманием: 19% уверены, что наказанию это не подлежит, 48% полагают, что довольно мягких мер, а за чуть более жесткие выступает 27%. А теперь о том, какое же поведение австрийцы считают правильным с точки зрения моральных норм. Получается, что 53% полагают так: если деяние наносит человеку урон, то оно аморально. Если идет кому-то на пользу – морально. А 33% считают, что высшим арбитром в этом вопросе должна быть совесть каждого человека. Еще 14% затрудняются ответить на этот вопрос. Андрей ГОРЮХИН №3(64), 2012

Терпимость распространилась на лжецов и карманников

Занять руководящий пост в компании для женщины еще не означает, что она будет получать одинаковую зарплату с мужчиной в аналогичной должности. Такой вывод содержится в докладе специализированной фирмы «Мерсер». По ее данным, в западноевропейских странах доходы женщины-руководителя до 22% ниже,...

Занять руководящий пост в компании для женщины еще не означает, что она будет получать одинаковую зарплату с мужчиной в аналогичной должности. Такой вывод содержится в докладе специализированной фирмы «Мерсер». По ее данным, в западноевропейских странах доходы женщины-руководителя до 22% ниже, чем у мужчины. В этом показателе учитываются не только собственно зарплаты, но и всевозможные бонусы и премии. Хуже всего с этим показателем обстоит дело в Германии, где разница в заработках глав предприятий по признакам пола как раз и составляет 22%. За ней следует Австрия (20%), Швеция (19%), Греция и Испания (по 18%). №3(64), 2012

Привычки и Нравы

В Британии стирается граница между порядочностью и бесчестием Терпимость, она же толерантность, казалось бы, – слово само по себе исполнено добродетели. Тем паче в наш век идолизированной политкорректности. Но если задуматься, то раскрывается это понятие только во взаимосвязи с другими...

В Британии стирается граница между порядочностью и бесчестием Терпимость, она же толерантность, казалось бы, – слово само по себе исполнено добродетели. Тем паче в наш век идолизированной политкорректности. Но если задуматься, то раскрывается это понятие только во взаимосвязи с другими предметами. Поясняю: по отношению к чужим, отличным от ваших, убеждениям или вероисповеданию – это благо. Но бывает терпимость по отношению к обману близких, автоинспекции или налоговой службы, к прелюбодеянию, педофилии, карманным кражам, скупке краденного, пьянству за рулем, и тому подобное. Это разве благо? Замером такого благостного снисхождения к противоправным и безнравственным поступкам среди своих соотечественников занимался Пол Уитли, профессор из британского университета в Эссексе, обнародовавший результаты своих многолетних исследований. Напрашивающийся вывод заставляет задуматься: молодое поколение намного более терпимо к бесчестным поступкам, чем их папы и мамы, а тем более дедушки и бабушки. В 2000 году нравы были совершенно иные. Тогдашний опрос показал, что 70% осуждают внебрачные связи, сегодня таковых осталось 50%. Прежде 40% считали обязательным для себя сдать оброненный кем-то на тротуар кошелек в полицию или бюро находок, сегодня таких нестяжателей нашлось всего 20%. Примечателен и социальный состав тех, кто уберег свои идеалы. Женщины в своей массе более порядочны, чем мужчины, равно как и старшее поколение. К примеру, среди тех, кто уверен, что нельзя лгать при заполнении анкет для приема на работу, 55% тех, кому за 65 лет, 41% людей среднего возраста, и только 33% молодых до 25 лет. По сравнению с 2000 годом, как с печалью обнаружил профессор Уитли, в глазах общественности в Британии (это, конечно, обобщение) стало приемлемым ездить за рулем в пьяном виде, не оставлять на ветровом стекле припаркованной автомашины, которую вы поцарапали, свою визитную карточку, наконец, покупать явно краденые вещи. Тенденция тревожная, комментирует профессор Уитли, поскольку характеры и убеждения во многом формируются в раннем возрасте, и с годами люди не становятся более честными, запомнив, что прежде считалось допустимым или, напротив, морально предосудительным. Единственно, что сегодня вызывает более гневную реакцию, так это мошенничество с целью получения выплат через систему государственного соцобеспечения. Уитли резонно связывает это с тем, что 1990-е годы были эпохой роста благосостояния, а сейчас растет число граждан, у кого попросту нет иных доходов, кроме пособий по безработице или иных видов государственного вспомоществования, и они конкурируют между собой. Итоги теста на честность важны и в плане сохранения в Соединенном королевстве духа коллективизма и человеческой солидарности, а также осознания гражданского долга. Параллельно с академической работой Уитли появился утилитарный доклад пиар-компании «Эделман», устанавливающий степень доверия между государством, бизнесом и обществом. Глава фирмы Эд Уильямс констатирует: «Подавляющее большинство (68%) считают, что страна идет не туда, куда нужно». Весьма слабым доверием пользуется в Британии правительство (29%), бизнес (38%) и даже неправительственные организации (НПО) – всего 42%. В каком-то смысле, это кризис доверия. Следовательно, пишет профессор Уитли, с таким набором сомнительных нравственных заповедей, которые поселились в головах жителей королевства, они будут более склонны с подозрением относиться друг другу, не идти на сотрудничество, не проявлять солидарность. Они всё чаще будут манкировать своими гражданскими правами, перестанут ходить на выборы. Как следствие, утверждает эксперт, они будут «менее предприимчивы, менее материально обеспечены и менее счастливы в своей жизни». Владимир МИХЕЕВ №3(64), 2012

«Флэшмоб» на борьбу с суевериями!

Привычки и Нравы

В России принято считать неблагоприятным днем пятницу 13-е. Этот суеверный страх пришел к нам из англо-саксонской традиции, а число это связано с предавшим Христа после Тайной вечери Иудой, который был 13-м участником той трапезы. У других народов – другие традиции....

В России принято считать неблагоприятным днем пятницу 13-е. Этот суеверный страх пришел к нам из англо-саксонской традиции, а число это связано с предавшим Христа после Тайной вечери Иудой, который был 13-м участником той трапезы. У других народов – другие традиции. В Испании и Латинской Америке опасаются вторника 13-го. Итальянцы не имеют ничего против числа 13, зато очень боятся другой даты – пятницы 17-го. Почему 17-е? Это тянется со времен, когда сегодняшняя Италия и окрестный мир говорили на латыни. На этом языке первое лицо законченного прошедшего времени («перфект») глагола vivere («жить») пишется vixi, то есть, можно воспринимать и как «я жил», и как «я отжил». Это слово древние римляне часто писали на надгробьях. Если этот глагол в такой форме написать заглавными буквами, получится VIXI, который является анаграммой числа 17, написанного римскими цифрами: XVII. Именно это привело к тому, что наследники Римской империи боятся 17-го. Что касается пятницы, то этот день в Италии принято полагать несчастливым, поскольку Христос умер на кресте именно в этот день недели. Есть еще ряд других забавных объяснений выбору. Как бы то ни было, суеверная часть итальянцев действительно опасается этого дня. В последний раз такое сочетание числа и дня недели пришлось на 17-е февраля 2012 года. Положение усугублялось тем, что нынешний год – високосный, что должно еще больше усиливать тревогу. Итальянский комитет по контролю за паранормальными явлениями (есть даже такая некоммерческая организация!) решил дать отпор старым суевериям и организовал в ряде городов страны оригинальный «флэшмоб». Его участники должны были в веселой форме проделать всякие штучки, которые принято считать приносящими несчастье. Спешу успокоить: все черные кошки остались целы. Председатель ассоциации Массимо Полидоро так объяснил суть инициативы: «Слишком много людей верят в бессмысленные ритуалы, и это отрицательно сказывается на их повседневной жизни». Серьезные люди из статистического ведомства ЕС подсчитали, что 58% итальянцев считают себя суеверными. Однако они находятся только на третьей строчке этой таблицы. На первых двух позициях – латвийцы и чехи. Андрей СЕМИРЕНКО №3(64), 2012

Посредническая миссия ЕС в палестино-израильском конфликте*

ВЗГЛЯД ИЗ МОСКВЫ

Политическое значение палестино-израильского конфликта на протяжении многих десятилетий простирается далеко за пределы региона Ближнего и Среднего Востока. В последние несколько лет ведущие игроки активизировали усилия по урегулированию ближневосточного конфликта и не раз уточняли свои переговорные позиции. Одним из авторитетных субъектов,...

Политическое значение палестино-израильского конфликта на протяжении многих десятилетий простирается далеко за пределы региона Ближнего и Среднего Востока. В последние несколько лет ведущие игроки активизировали усилия по урегулированию ближневосточного конфликта и не раз уточняли свои переговорные позиции. Одним из авторитетных субъектов, принимающих систематическое участие в процессе ближневосточного регулирования, является Европейский Союз. Непосредственное участие ЕС в ближневосточном урегулировании – относительно новая характеристика его внешнеполитической деятельности, она прослеживается с начала 2000-х годов. В последние годы на передний план выходят не отдельные страны, а единая институциональная структура, призванная защищать общие интересы своих членов в мире и в том числе на Ближнем Востоке. Повышение значимости ЕС в переговорном процессе по палестино-израильскому конфликту стало отражением тенденции становления общей внешней политики данного интеграционного объединения. С учетом укрепления роли ЕС на мировой арене, его влияние на процессы в регионе Ближнего Востока, несомненно, повысилось. В своей ближневосточной политике ЕС пытается использовать оригинальные подходы, которые включают в себя не только инструменты «мягкой дипломатии» (финансовая и гуманитарная помощь ПНА), но и не применявшиеся прежде рычаги силовой политики, что можно было наблюдать на примере Ливийского кризиса. По сути, Ливийский конфликт можно рассматривать как заявку стран ЕС на проведение про-активной, наступательной политики на Ближнем Востоке. Одновременно Евросоюз выступает инициатором создания новых объединений для стабилизации ситуации в регионе и создание платформы, которая позволила бы странам решить свои экономические проблемы, равно как и вопросы безопасности. Речь идет о Союзе для Средиземноморья. Вместе с тем, участие ЕС в ближневосточном урегулировании отражает все сложности и противоречия процесса становления общей внешней политики данного альянса. Стратегия международной деятельности ЕС Европейский Союз является крупнейшим интеграционным объединением мира, что создает предпосылки для его становления в качестве влиятельного субъекта мировой политики. Маастрихтский договор, вступивший в силу в 1993 году, стал шагом в сторону развития собственной внешней политики союза. Сегодня Евросоюз определяет свою внешнюю политику, ставя перед собой долгосрочные задачи, и при этом активно их добивается. Примером является общая стратегия безопасности ЕС, включающая как обеспечение собственной защиты, так и международное посредничество, а также помощь странам по всему миру. Так можно отметить активное участие Евросоюза в развитие региональных процессов в Центральной Азии, на Ближнем Востоке, в Северной Африке и на Кавказе. Одним из важных пунктов европейской стратегии безопасности является предложенная Европейской комиссией в 2001 году концепция по предотвращению конфликтов, предлагающая решать «глубинные причины конфликта посредством укрепления структурной стабильности, определенной как устойчивое экономическое развитие, демократия и уважение прав человека, жизнеспособные политические структуры, здоровая окружающая среда и социальные условия, а также способность контролировать изменения, не допуская конфликта». Сегодня целостный подход все больше становится доминирующей характеристикой внешней политики ЕС на длительную перспективу. Европейские политологи назвали такой подход «структурной внешней политикой» и хотя она и не способна заменить традиционную дипломатию, но все-таки имеет успех, определяя Евросоюз на мировой арене как глобального актора. Будучи участником международного «ближневосточного квартета», ЕС на дипломатическом уровне принимает активное участие в ближневосточном мирном процессе. Оказывая гуманитарную и экономическую помощь палестинцам, ЕС проводит эффективную политику по сдерживанию конфликта. Также ЕС выполняет миссию по оказании помощи палестинцам в создании гражданской полиции и системы уголовного правосудия на Западном берегу реки Иордан. Однако для решения региональных и глобальных проблем безопасности ЕС необходимо усилить эффективность и последовательность своей внешней политики. Сегодня у ЕС наблюдается расхождение между «амбициями» и «возможностями», и совершенно очевидна необходимость определения более четких приоритетов и более взвешенных решений. Евросоюз в рамках ЕПБО для поддержки своих политических решений должен усилить свои гражданские и военные возможности и увеличить их финансирование. В настоящее время проявляется желание европейцев уйти от влияния США, и если раньше Евросоюз часто ограничивался ролью реагирующего на инициативы ведущего глобального игрока – США, то теперь, имея четкую стратегию внешнеполитической деятельности, ЕС сможет избежать доминирующего американского влияния, что, несомненно, способствует продвижению своих собственных политических приоритетов, целей и инструментов для их реализации. Европейский Союз придерживается широкого понимания границ Ближневосточного региона. Согласно трактовке ЕС, в состав Ближневосточного региона входят традиционные участники Ближневосточного конфликта, а также средиземноморские государства Северной Африки (Алжир, Ливия, Тунис, Египет) и страны Аравийского полуострова (КСА, Йемен, Ирак, Иран, ОАЭ). Уникальность международных отношений на Ближнем Востоке обусловлена рядом факторов – географических, геополитических, военных, экономических и политических. Здесь сосредоточены две трети мировых запасов нефти и одна треть запасов газа, что делает регион зоной национальных интересов ведущих мировых центров силы. Также на Ближнем Востоке сходятся морские и воздушные пути, которые связывают Европу с Азией и Тихоокеанским регионом. Через Ормузский и Гибралтарский проливы и Суэцкий канал осуществляется поставка нефти и газа в страны Европы. Геополитическое значение ближневосточного региона формируется близостью к Европе. Растущая миграция из государств Магриба воздействует на этническую, социальную, культурную ситуацию в странах Европейского Союза. Ближний Восток сегодня является наиболее нестабильным регионом мира. Обусловлено это, прежде всего, сложностью урегулирования возникающих здесь кризисов, связанных с наслоением друг на друга интересов ближневосточных государств, а также соперничества внерегиональных ведущих держав. Дополнительные трудности поиска политических решений по выходу из кризиса обусловлены глубоким укоренившимся взаимным недоверием. Длящиеся многие годы кризисы (ближневосточный, южно-суданский, западно-сахарский) привели к появлению поколений, не видевших жизнь в мирных условиях. Не урегулированы территориальные проблемы и пограничные споры, такие как притязания Ирана на Бахрейн, разногласия по поводу принадлежности трёх островов в Персидском заливе, а также Сеуты и Мелильи, споры между Египтом и Суданом, Йеменом и Эритреей, Ливией и Алжиром. Не проведена делимитация границ между Йеменом и Саудовской Аравией, а также Алжиром и Марокко. Возникают сильные трения по вопросам распределения водных ресурсов между Сирией, Ираком, Турцией, Палестинской национальной администрацией и Израилем. Повышение уровня нестабильности породило широкомасштабную гонку вооружений. Впервые после Второй мировой войны здесь в ходе ирано-иракского конфликта было применено оружие массового поражения. Также особую опасность представляет существование ядерного оружия у Израиля, и ядерная программа Ирана. Еще одним дестабилизирующим фактором является присутствие в качестве акторов международных отношений не только государств, но и различных группировок, таких как организация «Каида аль-джихад» в Месопотамии, «Хизбалла», исламское движение сопротивления «Хамас», движение «Фатх», организация «Аль-Каида» в странах исламского Магриба. Угроза террористической опасности выплескивается из Южного Средиземноморья в Европу. «Акции экстремистских группировок, не вписывающиеся в классические сценарии «игры наций», делают развитие обстановки в регионе ещё более непредсказуемым». Главными союзниками Европейского союза в регионе являются исторические партнеры европейских стран. Связано это, прежде всего, с географической близостью и тесными политическими, торговыми и экономическими связями, а также с воздействием миграционных потоков из государств Магриба в страны Западной Европы. Сотрудничество ЕС со странами ближневосточного региона осуществляется на основе Евро-средиземноморского партнерства (ЕСП). В ноябре 1995 года в Барселоне состоялась конференция, в которой приняли участие 15 европейских и 11 средиземноморских стран, в том числе и Палестина в лице ПНА. На базе ЕСП были созданы и другие организации, такие как Западно-средиземноморский диалог по формуле «пять плюс пять» и Союз для Средиземноморья. Процесс сотрудничества в рамках средиземноморского партнерства проходит крайне медленно, что обусловлено большой разницей в развитии стран участников – более развитых западноевропейских и слаборазвитых стран Магриба. Еще одним сдерживающим фактором является неурегулированность палестино-израильского конфликта. Продолжением «Барселонского процесса» стала французская инициатива Союза для Средиземноморья. В июле 2008 года в Париже (Франция в то время председательствовала в Евросоюзе) состоялся саммит Евро-средиземноморского сотрудничества с участием 27 стран – членов Евросоюза, пяти европейских государств, не входящих в ЕС, но имеющих непосредственное отношение к региону – Албания, Босния-Герцеговина, Монако, Черногория и Хорватия, и 11 стран побережья Средиземноморья – Алжир, Египет, Израиль, Ливан, Марокко, Сирия, Тунис, Турция, ПНА, Иордания и Мавритания. Саммит стал итогом развития инициативы ЕС, предложенной Н. Саркози в ходе своей предвыборной кампании в 2007г., в рамках которой он заявил о том, что «будущее французов здесь, в Средиземноморье… Наша большая ошибка состоит в том, что мы долго, слишком долго пренебрегали Средиземноморьем… отворачиваясь от Средиземноморья, Европа и Франция полагали, что они отворачиваются от своего прошлого. На самом деле, они отвернулись от своего будущего. Поскольку будущее Европы находится на юге». Основными очагами нестабильности в регионе Н.Саркози выделил палестино-израильский конфликт, турецко-греческое противостояние, проблемы в отношениях между суннитами и шиитами, христианами и мусульманами. Страны Средиземноморья, по его мнению, должны пойти по европейскому пути развития взаимоотношения. Н.Саркози отметил необходимость серьезно отнестись к тому, что негативные элементы развития современного мира, такие как религиозный фанатизм и терроризм – «трагедия глобализации», в полной мере затрагивают Средиземноморье, и столкновение цивилизаций становится реальной угрозой для человечества. Французская инициатива заключается в объединении всего Средиземноморья. «Мы попытаемся показать миру пример нового Возрождения, в котором он нуждается» – заявил Саркози. Барселонский процесс, начатый в 1995 г., по мнению Саркози, не достиг своих целей. «Провал был прогнозируемым с того момента, как приоритеты Европы оказались на Востоке региона. Провал был прогнозируемым с того момента, как торговля стала главенствовать в отношениях, в то время как (многоаспектное) сотрудничество должно было стать абсолютным приоритетом». Поэтому «Франция совместно с Португалией, Испанией, Италией, Грецией и Кипром (как странами, максимально заинтересованными в активизации сотрудничества и являющимися, в отличие от большинства стран ЕС, неотъемлемой частью региона. – И.М.) берет на себя инициативу по созданию Средиземноморского союза». Новая инициатива предполагала, что страны Северной Африки возьмут свое будущее «в собственные руки» и «станут реальными партнерами». В мае 2007 г., после победы на президентских выборах, Саркози в качестве президента Франции начинает предпринимать конкретные шаги для воплощения в жизнь инициативы Средиземноморского Союза. Смягчив свою изначальную позицию относительно Евро-Средиземноморского партнерства, Саркози заверил, что новая французская инициатива не имеет цели заменить Барселонский процесс, равно как и Европейскую политику соседства, но призвана придать им дополнительный импульс. Приоритетом будущего Средиземноморского Союза должен был стать комплекс стратегических целей: политика избирательной иммиграции, экология и защита окружающей среды, проблема загрязнения Средиземного моря, политика совместного долгосрочного развития и укрепления экономического сотрудничества внутри Средиземноморского региона, включая прежде всего создание зоны свободной торговли. Также упоминались такие направления, как энергетическая безопасность, расширение инвестиции, развитие транспортной инфраструктуры, сотрудничество в сфере науки, борьба с коррупцией и организованной преступностью, противодействие терроризму, развитие культуры, систем образования и здравоохранения, борьба против неравенства и несправедливости. Новая инициатива Н. Саркози предложила долгосрочную перспективу будущих отношений между Севером и Югом, обозначив строительство Средиземноморского Союза «исторической миссией». Однако предложенный проект вызвал ряд принципиальных разногласий как внутри самого Евросоюза, так и у стран Юга. Прежде всего, он демонстрировал притязания Франции на лидерство не только в средиземноморском регионе, но и в целом в ЕС. Такая постановка вопроса не устраивала ряд европейских стран и главным образом Германию – главного политического конкурента Франции. Руководство Германии выражало опасения по расколу Европы в связи с созданием альтернативы уже имеющемуся Барселонскому процессу. Также Германия не приветствовала финансирование проекта за счет бюджета ЕС. Очевидно, что без поддержки Евросоюза французская инициатива была бы обречена на провал. В интервью каналу «Евроньюс» в декабре 2007 г. еврокомиссар по внешним связям и политике добрососедства Б. Ферреро-Вальднер отметила, «что ЕС сможет одобрить новый французский проект с условием, если он останется в рамках Барселонского процесса». В результате интенсивных переговоров и консультаций между европейскими партнерами проект претерпел ряд изменений. С другой стороны Средиземноморский союз получил статус общеевропейской инициативы в рамках Барселонского процесса. Европейская комиссия одобрила предложения по усилению Евро-Средиземноморского партнерства, который получил название «Барселонский процесс: Союз для Средиземноморья». Приоритетными направлениями остались: политический диалог, экономическое сотрудничество, взаимодействие в культурной сфере, гуманитарная помощь, вопросы миграции, социальной интеграции, правосудия и безопасности. Еврокомиссия подтвердила все взятые на себя обязательства в рамках двусторонних отношений со странами региона, и в рамках Европейской политики соседства. В странах Северной Африки новый проект вызвал неоднозначную, а местами и негативную реакцию. Для некоторых государств участие Израиля было неприемлемо. Кроме того, Средиземноморский союз, по их мнению, не должен был стать проектом, направленным на урегулирование арабо-израильских отношений. Еще одной проблемой стала позиция Ливии, которая заявляла о необходимости ведения диалога с уже имеющимися организациями ЛАГ и АС, а не с отдельными странами. Сама Лига арабских государств не поддержала взгляды лидера Ливии. Еще одной проблемой стал вопрос участия Турции в проекте. Изначально Турция не рассматривалась как участник нового средиземноморского объединения. Позиция Турции была сдержанной. Несмотря на то, что Турция является крупнейшим государством Средиземноморья, руководство Анкары, имея статус кандидата на участие в ЕС, во многом руководствовалось «желаниями» Брюсселя. Однако Анкара продемонстрировала недовольство тем, что ее ставят на один уровень со странами, которые находятся на гораздо более низком уровне взаимодействия с ЕС. В итоге европейским государствам и странам Юга удалось преодолеть разногласия и договориться о принципах Средиземноморского Союза, организационной структуре и его будущем финансировании. Главным же мотивом ЕС, который в очередной раз пытается найти «точки соприкосновения» со странами региона Ближнего Востока, вызывающими растущую обеспокоенность, по-прежнему остается обеспечение собственной безопасности. Обеспокоенность Евросоюза вызывают потенциально опасные проблемы (исламистские организации, иммиграционные потоки, демографическая проблема и др.), и их обострение в непосредственной близости от Европы. События "арабской весны" 2011 года усложнили и без того непростую ситуацию в регионе. Революционная волна захлестнула Тунис, и по принципу домино перекинулась на Египет, Йемен, Бахрейн, Ливию и Сирию. Необходимо отметить, что требования, выдвигаемые революционерами в арабских странах и городах, имеют не враждебный в отношении других цивилизаций, а общечеловеческий характер и сводятся к проведению честных выборов, свободе слова и демонстраций, в отказе от «авторитаризма, внедряющего коррупцию во все поры социально-экономической жизни», отказа от дискриминации, и требованиям равноправия. Однако силовые действия ЕС в рамках Ливийского кризиса способны осложнить реализацию их целей и поставить под сомнение внешнеполитические цели Брюсселя в регионе. Европейский Союз в урегулировании палестино-израильского конфликта Окончание «холодной войны» и распад СССР ознаменовали ослабление влияния России на Ближнем Востоке, где появляется новый участник в лице объединенных европейских государств – Европейский Союз. До недавнего времени ЕС не рассматривался мировым сообществом как единая сила, поэтому его роль в урегулировании ближневосточного конфликта была неоднозначна. Были и другие причины, по которым ЕС был не способен проводить эффективную внешнюю политику на Ближнем Востоке. Во-первых, это откровенное соперничество внутри самого ЕС между государствами. Во-вторых, Евросоюз, не желая вызвать недовольство со стороны США, старался избегать прямых противоречий со своим главным союзником. В-третьих, в Европе слабо были развиты институты по изучению ближневосточной проблематики. Однако в настоящее время ЕС существенно продвинулся во внешней политике. ЕС сегодня не ограничивается гуманитарной помощью странам ближневосточного региона и Северной Африки. Однако политические симпатии европейцев хорошо иллюстрирует асимметрия отношений ЕС – Израиль и ЕС – Палестина. Внутренняя ситуация в Европе не располагает к хорошим отношениям в отношении Израиля: около 10% населения стран Магриба живут в Европе. Из них 3 млн. человек – в одной только Франции. В Германии проживают около 2 млн. турок, из них как минимум 400 тыс. – курды. Это создает влиятельные лобби в европейских странах. На этом фоне роль произраильских лоббирующих групп в Европе относительно слаба. В Европе так не ощущается давление на власть израильских организаций, как в США . Тем не менее, Европа заинтересована в мире на Ближнем Востоке, так как она особенно ощутит на себе последствия неразвитости и нестабильности на Ближнем Востоке в лице терроризма, нелегальной миграции, контрабанды, распространения оружия массового поражения и т.п. Именно мирное соглашение станет основным условием устранения угрозы. Европейские страны зависимы от поставок энергии, основная часть импорта энергоресурсов идет с Ближнего Востока и Северной Африки. Из членов ЕС не зависит от этого фактора только Великобритания, которая имеет достаточные собственные запасы нефти, но в последние годы добыча в ее секторе Северного моря падает. Энергетическая безопасность – один из важных приоритетов объединенной Европы, именно поэтому ЕС заинтересована в обеспечении мира в арабском регионе. В целом, Европейский Союз обладает мощным военным потенциалом и богатством, и может стать не менее значимым посредником в регионе, чем США. Однако посланники ЕС представляют интересы многих стран, которые имеют разные интересы, цели, исторический опыт. Многие из них не хотят никому подчиняться – ни интересам всей Европы, ни, тем более, интересам США. Разница между европейскими государствами следует из их географического расположения, культуры и исторической роли в регионе. Великобритания имеет теплые партнерские отношения с Иорданией, Саудовской Аравией, Кувейтом и Оманом, тем более, что именно Великобритания не зависит от импорта нефти. Франция имеет дружественные отношения с Ливаном. Италия ранее имела специальные торговые отношения с Ливией, возглавляемой лидером Народной ливийской Джамахирии М. Каддафи. Сегодня ситуация несколько изменилась, Новое Переходное Правительство Ливии после смещения М. Каддафи более тесно взаимодействует с Францией и Великобританией. Более того, именно в Италию идет наплыв иммигрантов из арабских стран. Германия и Нидерланды исторически тесно связаны с Израилем. У Греции из-за связей с арабским миром отношения с Израилем ухудшаются все больше по мере растущего стратегического партнерства Израиля с Турцией, историческим противником Греции. Однако в последнее время отношения Израиля и Турции сильно обострились. Несмотря на крепкие связи Европы со странами Ближнего Востока, нельзя не заметить тот факт, что ЕС не использует все свое влияние и возможности. Причин тому может быть несколько, а скорее всего это целый комплекс «горячих» вопросов, которые могут нанести вред Евросоюзу. Во-первых, это взрывоопасные религиозные и этнические разногласия, во-вторых, это борьба за природные ресурсы, в-третьих, это соперничество с главным военным союзником Евросоюза США, в-четвертых – уже сложившиеся тесные экономические связи с Израилем, и, наконец, взаимоотношения с Россией, которые в том числе поддерживаются посредством сближения стратегий по урегулированию ситуации на Ближнем Востоке. В рамках ОВПБ Евросоюз направил в регион спецпредставителя по ближневосточному мирному процессу. Назначение посланника ЕС явилось желанием ведущих европейских стран играть более значимую роль в стабилизации ближневосточного кризиса. Решимость Европы и ее нацеленность на длительное и значительное вовлечение в дела региона ощущается в последние десять лет. В настоящее время Европейский Союз намерен более активно включиться в процесс урегулирования ближневосточного конфликта. «Необходимо действовать сейчас, и действовать при этом в направлении создания двух государств», – заявил министр иностранных дел председательствовавшей в ЕС Испании Мигель Анхель Моратинос на встрече министров иностранных дел Евросоюза в испанской Кордобе. Европейцы намерены оказать поддержку эмиссару США по Ближнему Востоку Джорджу Митчеллу, который намерен сдвинуть с мертвой точки переговорный процесс между конфликтующими сторонами. В частности, первым конкретным шагом стала поездка на Ближний Восток верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон. В ходе визита она посетила Египет, где прошли переговоры касательно процесса мирного урегулировании конфликта на Ближнем Востоке, в частности арабо-израильского противостояния. Встреча верховного представителя ЕС по внешней политике Кэтрин Эштон с министрами иностранных дел арабских государств состоялась 12 сентября 2011 года. На ней они обсудили ход мирного процесса по урегулированию ближневосточного кризиса. Кроме этого, представитель ЕС по внешней политике и безопасности Кэтрин Эштон встретилась с премьер-министром Турции Эрдоганом, генсеком ЛАГ Амром Мусой и рядом министров иностранных дел арабских стран. Несмотря на видимые неудачи, ЕС не оставляет попыток возобновления переговорного процесса между израильтянами и палестинцами, который был прекращен в конце 2008 года после военной операции в секторе Газа. Кроме того, глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас отказался от участия в переговорах до тех пор, пока на Западном берегу реки Иордан и в Иерусалиме не будет остановлено строительство новых израильских поселений. В этом контексте совершенно очевидно желание ЕС выдвинуть новые инициативы в урегулировании конфликта между Израилем и палестинцами. На данный момент Европейский Союз является самым крупным финансовым спонсором ближневосточного мирного процесса. Его доля в международной экономической помощи Палестинской автономии составляет почти 60% (в то время как американская не превышает 10%). При этом Европа стремится активизировать свое экономическое и политическое присутствие в арабо-израильском мирном процессе. Более 70 стран и 20 организаций, в том числе ООН, МВФ, Всемирный банк, Лига арабских государств, оказывают финансовую помощь палестинцам. В Париже в 2007 году прошла международная конференция доноров палестинского государства. Из почти 5,5 миллиардов долларов, которые планировали собрать страны и организации на поддержку ПА в 2007-2010гг., больше половины приходились на долю стран Евросоюза. Участники конференции отметили, что объем инвестиций во многом зависит от того, насколько успешно ведутся переговоры между Израилем и палестинскими политиками. Как известно, что за период 1993-2002гг. палестинцы уже получили более четырех миллиардов долларов помощи. Однако результатов до сих пор не видно. В сентябре 2011 года Всемирный банк (ВБ) представил отчет об экономике Палестины. Сегодня Палестинская автономия переживает серьезный финансовый кризис, что обусловлено снижением со стороны ряда стран финансовой помощи палестинцам. Евросоюз же, ежегодно увеличивая объемы финансовой помощи, стал основным донором Палестины. За текущий год ЕС выделил более одного миллиарда долларов на развитие палестинской экономики. Однако этого не достаточно для стабилизации экономической ситуации в регионе. ЕС открывает свой рынок для палестинских продуктов, в то время как ранее палестинцы могли торговать лишь при посредничестве с Израилем. Беспошлинный ввоз сельскохозяйственной продукции при условии соблюдения действующей в ЕС системы ввозных цен говорит о желании Евросоюза дать возможность палестинцам самим зарабатывать, уменьшая их прямую зависимость от финансовой помощи Запада. Таким образом, в 2009 году торговый оборот между Европейским Союзом и Палестинской автономией составил более пятидесяти миллионов евро. С другой стороны, ЕС ждет адекватных шагов как стороны палестинцев, так и со стороны израильского руководства. Самостоятельное развитие экономики ПА невозможно из-за ограничений, введенных Израилем в целях обеспечения собственной безопасности. В докладе ВБ, в частности, говорится, «что палестинская экономика развита настолько, насколько можно с учетом ограничений, существующих на Западном берегу и в секторе Газы». Отчет констатирует падение помощи со стороны арабских стран, которые в 2008 году в совокупности выделили палестинцам 446 миллионов долларов, а 2009 году – 462 миллиона, в 2010 году – 231 миллион, а в первой половине 2011 года предоставили менее 80 миллионов долларов. Брюссель имеет хорошие экономические и торговые связи с Израилем, несмотря на то, что европейские лидеры осуждают политическую линию Израиля по отношению к палестинскому населению. Уникальность внешнеполитической деятельности Евросоюза заключается в умении вести «правильный» диалог, минимизируя риски по особо горячим вопросам в переговорном процессе со сторонами. Таким образом, ЕС проводит политику осуждения действий Израиля, одновременно поддерживая с ним экономическое и научное сотрудничество, используя его как инструмент давления на Израиль. Так, под давлением ЕС Израиль ослабил ограничение на передвижение товаров в секторе Газа, в результате чего экономический рост в регионе в 2011 году составил 28%. Также, несмотря на имеющийся конфликт, Израиль по-прежнему остается крупнейшим торговым партнером Западного берега и сектора Газа. По данным Центрального бюро статистики Израиля, импорт товаров и услуг для Палестинской Автономии вырос на 2% в четвертом квартал 2010 года и еще на 2% в первом квартале 2011 года. Казалось бы, экономическая ситуация вокруг противоборствующих сторон должна располагать их к его полному разрешению. Однако принципиальные противоречия носят не экономический, а политический характер. И, несмотря на то, что позиция Евросоюза традиционно считается пропалестинской, позиции отдельных стран внутри самого ЕС разнятся. Прежде всего, это касается стран, претендующих на лидерство в ЕС – Франции и Германии. Ближневосточная политика Франции, на территории которой проживает большое количество арабского населения, имеет проарабскую направленность. Германия же занимает более произраильскую позицию, что имеет под собой психологические основания (комплекс вины за нацистский период и холокост). Несмотря на некоторое охлаждение отношений между странами, именно Германия из остальных участников ЕС является основным партнером Израиля по научному и экономическому сотрудничеству. Участие Израиля в Средиземноморском партнерстве, равно как и обсуждение возможности его вступления в Евросоюз, говорит о разноплановых и долгосрочных перспективах сотрудничества между ЕС и Израилем. Что касается вопроса взаимоотношений Израиля и Палестины, позиция европейцев с самого начала их посредничества в ближневосточном мирном урегулировании остается неизменной. Брюссель решительно настаивает, что только справедливое и всеобъемлющее урегулирование арабо-израильского конфликта с созданием независимого палестинского государства может принести мир и процветание в регион. Несомненно, та политика, которую сегодня проводит ЕС на израильско-палестинском направлении, нацелена на де-эскалацию конфликта. Наряду с попытками мирного урегулирования конфликта, Евросоюз оказывает практическую помощь по поддержанию жизни Палестины, которая без его поддержки обречена на экономическую нежизнеспособность и дальнейшую внутреннюю дестабилизацию. Политика, которую проводит ЕС в рамках мирного процесса по урегулированию палестино-израильского конфликта, находит свою поддержку и со стороны России, чья ближневосточная политика имеет определенные черты преемственности в отношении курса Советского Союза. Также как и СССР, Россия выступает за разрешение ближневосточного кризиса на основе создания двух государств, за привлечение всех заинтересованных государств к урегулированию проблемы. Таким образом, Евросоюз и Россия занимают во многом схожие позиции относительно разрешения конфликта. Однако на сегодняшний день решение ближневосточного кризиса остается невозможным без участия США, чей голос может стать судьбоносным и сможет наметить реальные шаги к разрешению многовекового противостояния. Европейский Союз по-прежнему не играет ведущей роли в ближневосточном урегулировании, которая принадлежит Вашингтону. Вместе с тем, за последнее десятилетие Брюссель существенно нарастил свое влияние и степень присутствия в регионе, как посредством многосторонних форматов, таких как квартет международных посредников, так и посредством собственных инициатив, в частности в рамках Барселонского процесса. В случае преодоления ЕС внутренних социально-экономических трудностей стоит ожидать дальнейшего укрепления его позиций. Такое развитие событий предполагает, что участие в разрешении палестино-израильского конфликта останется существенным компонентом внешнеполитической стратегии ЕС в регионе. Д.К. КУТРАШЕВ * Работа выпускника ЕУИ №3(64), 2012

Сербия получила статус страны-кандидата

РАСШИРЕНИЕ ЕС

Главы государств и правительств стран ЕС решили считать Сербию страной-кандидатом на прием в это объединение. Такое решение объявил председатель Европейского Совета Херман Ван Ромпей. Решение было принято, как и положено, единогласно. Последние возражения сняла Румыния, которая связывала свое согласие с...

Главы государств и правительств стран ЕС решили считать Сербию страной-кандидатом на прием в это объединение. Такое решение объявил председатель Европейского Совета Херман Ван Ромпей. Решение было принято, как и положено, единогласно. Последние возражения сняла Румыния, которая связывала свое согласие с решением проблем румынского меньшинства, проживающего на сербской территории. Всего речь идет о 30 тысячах человек. Таким образом, через два с небольшим года после подачи заявки на прием в ЕС Белград добился первого положительного шага в этом направлении. Согласно принятой процедуре, теперь должны начаться переговоры Европейской Комиссии и правительства Сербии по стандартным темам, касающимся конкретных условий приема. Сербам придется перенести в национальное законодательство основные нормы, действующие в ЕС, провести необходимые реформы. Через это проходят все без исключения страны-кандидаты. Но в случае с Сербией сторонам придется найти решение острой и болезненной проблемы, связанной с сербским автономным краем Косово, который в одностороннем порядке провозгласил независимость. Она признана большинством стран ЕС, но не все из них готовы к этому. Сербия продолжает считать край своей территорией и пока трудно себе представить, чтобы какой-либо сербский политик рискнул предложить признать государство косовских сепаратистов. Со своей стороны ЕС хотел бы избежать приема в свои ряды еще одной страны, которая не решила территориальные и пограничные проблемы. Сейчас в этом положении остается Кипр, не урегулировавший конфликт с сепаратистским Северным Кипром, где проживают этнические турки и который международное сообщество не признает в качестве независимого государства. По этой причине большинство наблюдателей считает, что присоединение Сербии к ЕС реально возможно не раньше 2020-х годов. Многое также будет зависеть от развития самого ЕС, который пока сохраняет привлекательность для значительной части сербского населения, хотя и не столь заметное, как раньше. В самой Сербии перспективу вступления в Союз одобряет, если верить опросам населения, чуть больше половины населения. Из стран бывшей Югославии полноправным участником ЕС является только Словения. Хорватия завершила переговоры о приеме и войдет в состав Союза 1 июля 2013 года. Македония и Черногория имеют статус стран-кандидатов на вступление в ЕС. Лишь Босния и Герцеговина, где сохраняется институционная и политическая нестабильность, продолжает надеяться на получение однажды такого статуса. Андрей СЕМИРЕНКО №3(64), 2012

Тайна русалочьего озера

ТРАДИЦИИ

У России и остальной части Европы есть как минимум одна общая черта. Казалось бы, все давно разведано. Все всем обо всем известно. Ничего нового, удивительного, неизведанного наши земли не хранят. Ан, нет. На поверку выходит – ничего подобного. Они скрывают...

У России и остальной части Европы есть как минимум одна общая черта. Казалось бы, все давно разведано. Все всем обо всем известно. Ничего нового, удивительного, неизведанного наши земли не хранят. Ан, нет. На поверку выходит – ничего подобного. Они скрывают бесчисленное количество тайн, нераскрытого, недосказанного. Чтобы в них проникнуть, достаточно лишь открыть душу и прислушаться к тому, что нашептывают ветер, леса, реки и озера. На географической карте озеро было обозначено как Беззаботное. Сан-Суси – по-французски. Также и по-немецки с легкой руки любителя природы, дворцов и парков из рода Гогенцоллернов. Но в народе от этого радостно воздушного названия давно отказались. Озеро пользовалось дурной славой. И взрослым, и молодняку советовали обходить его стороной. Но человек так устроен: к людской молве он прислушивается редко. На советы и предупреждения плюет с высокой колокольни, гогоча во все горло. К тому же озеро было дивно как красиво. Нежными изгибами берегов. Прозрачной лазурностью вод. Ласковым блеском солнца и тихой печалью облаков, отражающихся в них. Тишиной и покоем, веявшим от всего. Вот и собирало озеро не очень обильную, но все же немалую жатву жертв из рискнувших искупаться в нем, но так из него и не выбравшихся. Год за годом гибли в водоеме крепкие мужчины в расцвете сил, не замеченные ни в каких излишествах, и юноши, сильные, веселые, искрометные, только еще вступающие во взрослую жизнь. Продолжалось бы так и по сию пору, не озадачься в один прекрасный день тамошняя власть вопросом о том, что же это такое происходит. Вроде, озеро как озеро. Мирное. Славное. Не дающее никаких оснований. А люди гибнут. А как озадачились ее представители, то сразу за дело взялись. Перво-наперво, попросили полицию настоящее расследование провести, лучших криминалистов выписать, а не так, как обычно, просто бумаги заполнить и на том уголовную процедуру завершить. Полицейских чинов высоких и экспертов наехало тогда великое множество. Все деревеньки окрестные и леса прочесали. Со всех зайцев и пичужек свидетельские показания сняли. Но ничего подозрительного не выявили. С тем восвояси и укатили. Тогда местные власти аквалангистов и спецов из природоохраны пригласили. Те тоже отнеслись к поручению очень добросовестно. Каждый миллиметр дна обследовали. Тину и придонные отложения перекопали на предмет вязкости. Все омуты и течения картографировали. Но оказались все они такими безобидными, что спецы и аквалангисты своих усилий устыдились. И, так ничего и не найдя, тоже восвояси отбыли. Однако местные власти не охолонули, не успокоились. От своего не отступили. Поняли только, что ни официальные инстанции, ни коммерческие предприятия им не помогут. А посему надумали с потусторонними силами связаться. Чем черт не шутит – не опускать же руки, так ничего и не добившись, не отведя беду от людей. Для этого же, немножко поколебавшись, обратились к одному знакомому им медиуму. Очень страшному и очень сильному. В округе его все боялись. Вусмерть. До коликов. Зато ценили и уважали. Медиум к их просьбе отнесся с пониманием. Можно даже сказать, внимательно и благосклонно. Мол, конечно, ничего не обещаю. Но то, что от меня зависит, сделаю. И сделаю так, чтобы никогда больше. Потому что ваша боль – моя боль. И если есть хотя бы один шанс из тысячи, я его использую. От этих слов местные власти, совсем было поникшие, прямо-таки воспрянули. Не знали они только, к медиуму обращаясь, что вовсе он не медиум, а колоссальной мощи колдун, от друзей и врагов в их глуши одинаково прячущийся. Правда, может быть, слава богу, что не знали. Для него же такая безделица, такое неожиданно подвернувшееся поручение было панацеей. Укрывшись в глухой провинции, и, кстати, очень вовремя, он начинал на самого себя все больше дуться. И не без причины. Ведь такой дар, такая силища зазря пропадали. Да и кумиром время от времени хотелось бы казаться. А тут такая возможность благоприятная свои способности недюжинные проявить. Покрасоваться. Любо-дорого. Так что за разгадывание головоломки он принялся, как если бы его собственная жизнь от ее решения зависела. Надо отдать должное колдуну – раскрыл он тайну озера в момент. Однако – иначе он не был бы тем, кем так восторгались, и кого так опасались, – колдун надумал поактивничать в свое удовольствие. И вот что из этого получилось. Только, читая о том, что было дальше, дорогой читатель, прошу не забывать: до этого рассказывал я тебе историю добротную, «настоящую», в тысячах страниц отчетов и поручений запротоколированную. А теперь начинается… правдивая история. То есть история о том, как оно есть на самом деле, а не о том трепе и выдумках, которыми переполнены университетские учебники и выступления современных политиков всех уровней, от болотного – до заболотного и выше. Так случилось, что Русалочка осталась в озере одна. Одинокая. Перепуганная. Дрожащая. К самостоятельной жизни совершенно, ну абсолютно не приспособленная. И не потому, что о ней забыли или ее бросили. А по вине людей. Как всегда, по вине людей. Вернее – мерзопакостнейшей их части – но Русалочка об этом не знала. Жили русалки в водоеме с незапамятных времен. Может быть, даже всегда. Жили в любви и гармонии с окружающим миром. Всем помогали – это очень важно, в том видели они свое предназначение. Никого не обижали. И ни с кем не ссорились. Чтобы кого-то в озеро заманивать – ни-ни. Наветы все и чистейшей воды злопыхательство. Да и зачем? Жили они с обитателями суши – двуногими, четырехногими, одногорбыми, двугорбыми – какая разница, были бы они нормальными, смышлеными, незлопамятными, и чтили законы природы – душа в душу. Но, увы, что люди выкинут, никто никогда ни сообразить, ни предвидеть был не в состоянии. То ли они на этот раз решили в водоеме ядерные отходы припрятать, то ли химикаты смертельные сбросили, то ли его по недомыслию обычному в стрельбище превратили, только все родственники Русалочки погибли. Отец и мать. Дедушки и бабушки. Братья и сестры. Тёти и дяди. Племянники и племянницы. Двоюродные. Четерехюродные. Восьмиюродные. И вообще десятая вода на киселе. Все до единого. Почему Русалочка выжила, непонятно. Может, она слишком маленькая была, и организм успел приспособиться. Может, ей все остальные свои жизненные силы передали. Но осталась она одна-одинешенька. Без отеческой заботы. Без материнской ласки. Без жизненного опыта. Не знающая и не умеющая с теми силами, что ей достались, совладать. Жаждущая только одного – чтобы кто-то был рядом. Чтобы кто-то был с нею. Чтобы кто-то скрасил ее одиночество. Вот и пошла она таскать в озеро и стара, и млада, соблазняя их своей красотой и обещаниями счастья неземного, бесконечного. Не понимая, что с ними в подводном царстве происходит. Ведь внешне они такие же, как она. Почти. Буквально с несколькими незначительными нюансами. А что под водой они жить не в состоянии, ей в голову даже не приходило. Естественно, что полицейские и аквалангисты ее отыскать не могли. Колдун же Русалочку в момент вычислил. Подружившись же с ней, предложил вариант спасения. Мол, без какой-либо задней мысли. Не корысти ради, а из любви к добру и воцарению справедливости в этом мире, подарит он, колдун, Русалочке способность ненадолго выходить из озера, превращаясь в простую земную очаровательную девушку. А как окрутит она кого, и полюбят они друг друга, в ее власти будет с ним, ее законным суженным, навсегда остаться. Будь-то на суше или под водой. На ее выбор. Расцвела Русалочка, колдуна в обе щеки расцеловала и устремилась со всех ног, стройных, легких, новеньких, им по-быстрому сварганенных, в чем была, то есть ни в чем, переполненная восторженными ожиданиями, на берег. Только выскочила не на его цивилизованную часть – где ухоженная территория, парк, клумбы, пляж, зонтики, спасатели и все честь по чести – а на дикую. Там же дым коромыслом – мужская компания день рождения чье-то справляет. Пикник в полном разгаре. С шашлычками, музыкой орущей и батареей бутылок. Рожи красные. Распаренные. Довольные. Как Русалочку завидели, еще больше распалились. Гогот. Шуточки. «Кто первый?» – друг друга спрашивают. Русалочка в этом деле совсем несмышленыш, и то поняла, что влипла. Да поздно. Ее уже со всех сторон окружают, в центр компании на травку, где помягче, тащат. Ну, она, естественно, в ор. Что есть силы, от насильников отбивается. Да куда там. Ее уже аккуратненько так уложили, на ручки сели, за волосы длинные, льняные, ухватили, ножки раздвинули и в очередь выстроились – все как в голливудских фильмах 1970-х годов, которые по сию пору для всех с ущербной психикой наглядными пособиями крутого поведения служат. И получилось бы все, как всегда случается, не приди ей колдун на помощь. В самый последний, критический момент, когда она уже отключилась, выдернул он ее, родную, из-под груды потных, пахучих, обильно кровью налившихся тел. Вытащить-то вытащил, а вот в себя не скоро привел. С месяц бедняжка в истерике билась, род людской и всех «скотов», ее родственников погубивших, проклиная. Насилу он ее травяными отварами волшебными отпоил и урезонил. Дескать, неправильно обобщать. Люди они разные бывают. Да и не надо было повод давать. Была бы она хроменькая, страшненькая, неказистая. А то все свои прелести янтарные выставила, да в народ. И у ребят поспокойнее, а не под занавес пикника, от увиденного крыша бы поехала. Понимать должна. Как Русалочка окончательно успокоилась, решили они с колдуном снова попробовать. Приодел ее колдун скромненько, но со вкусом, объяснил, что к чему, все слова нужные напутственные сказал и отпустил. Села она на скамеечку в центре парка рядом с озером с книжкой в руках и ждет, затаив дыхание. Вскоре к ней парень подсаживается. Так, ничего особенного, но можно. Что читает? – интересуется. Говорит, что этого автора модного тоже очень любит. Что у него дома издания его книг самые разные собраны. И фильмов, что по его сценариям сняты были, прорва. Отличного качества. В сокращенных и полных вариантах, с кадрами, которые в окончательные версии не вошли. И приглашает сходить вместе посмотреть. Ну, вроде, все безобидно. Никакого подвоха. И Русалочка соглашается. Однако, как они к нему домой приходят, ее мелочи всякие смущать начинают. И картинки фривольные, вместо обоев на стены наляпанные. И обложки от сидишек по большей части более чем многообещающие. И то, что в нее напитки горячительные первым делом залить пытается. Тем не менее, ничего – терпит и вида не подает. А паренек быстро, видимо для храбрости, глаза заливает и, слегка раскрепостившись, видео запускает и к ней потеснее подсаживается. Только никакая это не экранизация произведений их общего кумира, а что-то грязное, пошлое, возбуждающее. Порнуха – доходит до уже раз обжегшейся Русалочки – не иначе. Значит, пора ноги уносить: сейчас себя двуногий до кондиции доведет и на нее накинется. Рванула к двери входной – а там на три замка все заперто. И уже рожа ухмыляющаяся, скабрезная, со зрачками покрасневшими, к ней приближается. За руки хватает. В спальню затаскивает и на постель валит. Русалочка не столько от этого, – от одного запаха серого свалявшегося постельного белья, кислого, затхлого, смердящего, в обморок свалиться могла бы. Хорошо, с колдуном все заранее обговорено было. Снова он ей на помощь пришел – из лап похотливых выдернул и к озеру родимому доставил. Единственно – полуживую и совсем поникшую. Два месяца он ее на этот раз выхаживал, пока обратно в себя не привел и в ее душу надломленную опять веру не вселил. Третью попытку, последнюю, они, однако, совсем иначе выстроить надумали. Колдун предложил Русалочке, чтобы она сама в свои руки все взяла: не дожидалась, пока на нее кто набредет, а сама себе человека по сердцу выбрала. Так и поступили. Сделала Русалочка один круг по парку. Второй. Третий. Уже со слезами на глазах и почти отчаявшись. Как вдруг видит – сидит на скамеечке мужчина средних лет, опрятно одетый. Лицо у него молодое, глаза живые, а волосы – белы-белые. И выражение лица у него такое грустное, такое печальное, и вся поза такая несчастная, что любой, сострадание имеющий, вместе с ним тут же сразу разрыдался. Подошла к нему Русалочка, взяла за руки и в лицо заглянула. И он ей в глаза глубоким таким добрым взглядом посмотрел и про нее тоже все понял. Замерли они так, взявшись за руки, и так до вечера то ли просидели, то ли простояли. А как ночь подошла, поняли: созданы они друг для друга. Жить друг без друга не могут. На один лишь вопрос ответить надо: где жить. Про себя ему Русалочка за пару минут все поведала. Он же ей всю ночь прорассказывал. Да так, что поверила Русалочка: он ее любовь, единственная, вечная. Никогда она его другой не отдаст. Никогда больше в мир людей, против таких, как он, оборачивающийся, не выпустит. Повернулись они к нему задом, к миру этому, и так, не размыкая рук, вошли в озеро. И стало с тех пор озеро действительно самым мирным, самым тихим и спокойным, как в книгах написано, самым безопасным на всем континенте. Потому что он и она целью своей жизнь, как у русалок было принято, оберегать людей сделали. Помогать им. Чтобы когда-нибудь и люди смогли так же, как они двое, друг к другу относиться. Только чтобы им для этого не нужно было бы всего того, что они пережили, испытывать, и в водах озерных, или морских, или любых других от двуногих существ, тошноту вызывающих, прятаться. © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Озеро

ТРАДИЦИИ

Испокон веков люди боготворили четыре стихии. Почитали их. Пытались задобрить. Слагали в их честь легенды. И продолжают это делать по сию пору. В том числе, и в Европе. Вот одна из них, рассказанная случайными знакомыми то ли на берегу Барбарианзее,...

Испокон веков люди боготворили четыре стихии. Почитали их. Пытались задобрить. Слагали в их честь легенды. И продолжают это делать по сию пору. В том числе, и в Европе. Вот одна из них, рассказанная случайными знакомыми то ли на берегу Барбарианзее, то ли очередного рукотворного водохранилища, сооруженного неугомонными отечественными строителями. Легенда эта про запретное сказочное озеро и людей, связавших с ним свою судьбу и с ним то ладивших, то не ладивших. В разные времена и в зависимости от страны, на территории которой все происходило, называли его то Правдивое, то Мерцающее, то Таежное. Самая сокрушительная чудотворная сила в нашей жизни – несчастная любовь. Она делает людей непревзойденными художниками, поэтами, писателями, творцами. Обостряет все чувства и заставляет улавливать самые тонкие движения души. Она же собирает обильный урожай трагедий, жертв, разочарований. Маячит за бесконечной вереницей кровавых войн, исковерканных судеб, несостоявшихся предназначений. Люди, селившиеся у Озера с незапамятных времен, ничем от своих сородичей не отличались. Они также без памяти влюблялись, дико ревновали, растили детей, помогали друг другу, оплакивали потери. Может быть, близость Озера лишь чуть усиливала их чувства, делала их более терпкими, не знающими компромиссов. И еще набрасывала на них вуаль романтизма. Потому что краше Озера было поискать. И поутру, когда яркое, дерзкое, насмешливое солнце, восходя, продиралось сквозь густой туман, клубящийся над Озером. И в сокровенные часы ночной неги, когда месяц и звезды самозабвенно резвились в его божественных водах. Слаще же студеной воды Озера вообще ничего на свете не было. Или потому что она была по-настоящему проточной, и по его периметру обильно били ключи. Или из-за того, что об этом позаботились древние духи, некогда населявшие те места. Кто знает. Может быть, и так, и иначе. Только люди привыкли безоглядно доверять Озеру свою судьбу. И их судьба слилась с судьбой Озера. А одно из первых его превращений случилось таким вот образом. Он и Она беззаветно любили друг друга. Сомнений в испытываемых чувствах у них не было. Ни малейших. И они уже собирались обвенчаться, как вдруг совершенно дикое нелепое недоразумение все расстроило. И как! Она откуда-то возвращалась по главной улице вся в мыслях о нем, ее суженном, единственном, и о предстоящей свадьбе. И тут… Ей навстречу, неся на руках очаровательную девушку, нежно прижимая ее к груди и покрывая поцелуями, приближался Он, ее избранник. От обиды и потрясения у нее внутри все полыхнуло. Темная пелена застила глаза. Голову сдавило как при пытке инквизиторским железным сапогом. «Как Он мог!» – жуткий крик бился у нее в груди и не находил выхода наружу. Не думая, не чувствуя, ничего не соображая, – способность к этому ею была мгновенно утрачена – Она что было мочи рванула к Озеру, сходу перелетела через парапет и бросилась в воду. Когда Он подоспел к берегу, круги по воде уже больше не расходились. Все попытки оживить бесчувственное тело, вытащенное из Озера, ничего не дали. Прекрасное лицо, сделавшееся еще белее, чем при жизни, выражало лишь бесконечную обиду и непонимание. Сказать, что Он убивался, – значило ничего не сказать. Он был безутешен и раздавлен. Безутешен двойне. Втройне. Четверне. Если бы Он вовремя рассказал ей. Если бы успел объяснить. Если бы догнал…. Ведь обворожительная молодая девушка, которую Он нес на руках, была его молочной сестрой. Он дал матери клятву ей помогать и защищать ее. Она оступилась и повредила ногу, и Он нес ее показать знакомому знахарю. Всего и дел. Как глупо, как подло, как ужасно судьба вмешалась в естественный ход событий! Она значила для него все. Он любил ее бесконечно. Без нее все утратило для него смысл. Жить больше не хотелось. Не думая и не рассуждая более, Он схватил ее в прощальные объятия и вместе с ней бросился в ласковые гостеприимные воды Озера и скрылся в них навсегда. Но уходя, ценой своей жизни Он наложил на него великое заклятие: «Пусть всегда в водах Озера отражаются не просто лица людей, а их истинный образ, их поступки, то, что они собой представляют на самом деле. Пусть ее и моя жертва будут не напрасны. И все будущие поколения влюбленных смогут проверять глубину своих чувств и преданности, вглядываясь в зеркало Озера». Так обычное Озеро стало Правдивым. Люди приходили к нему в часы тревог и сомнений, когда нужно было все проверить и сделать правильный выбор, и Озеро не подводило их. Растлителей оно называло растлителями. Воров – ворами. Насильников – насильниками. И, напротив, любящие сердца – любящими. Преданные – преданными. И все вокруг знали: от Озера нет секретов. Нет ничего тайного, что не стало бы явным. Ни жизни, ни счастья, ни карьеры на обмане не построишь. Лишь искренние чувства поднимают тебя на пьедестал. Твоя судьба зависит только от тебя, и никого больше. Однако жизнь слишком сложная штука. Всех невозможно постричь под одну гребенку. Ситуации бывают разные. Универсального ответа на все вопросы, которые она ставит, не бывает. Этьен и Клое любили друг друга. Любили истово, самозабвенно. С самого первого мгновения, с самой первой встречи. Жизни не мыслили друг без друга. И две очаровательные крошки – девочка и мальчик – служили тому самым ярким подтверждением. Но, увы, человек слаб. Соблазнов же всегда так много. Беспощадно много. В Этьене было что-то, что инстинктивно влекло к нему женщин. Хотя они и знали, что он образцовый семьянин. Ему для этого ничего не нужно было делать. Он и не делал. Но устоять не мог. И количество его невольных побед зашкаливало. У него была не совсем понятная работа. Ездить приходилось, как коммивояжеру. И каждый раз, когда он куда-то уезжал, за ним увязывалась то одна женщина, то другая, а то и по нескольку сразу. Здесь, поблизости, он себе ничего такого, что могло бы вызвать пересуды, не позволял. Но стоило ему вырваться на свободу, как появлялось желание оторваться. Он с этим просто ничего не мог поделать. Так он был устроен. К тому же ничего предосудительного в том не находил. Ведь мелкие случайные эскапады, как ему представлялось, нисколько не мешали ни семейной жизни, ни воспитанию детей. Напротив, подстегивали его к тому, чтобы быть особенно заботливым и внимательным. Клое, естественно, ничего не знала. И ни о чем не догадывалась. Ей и в голову не приходило подозревать. Ведь он всегда был так мил и ласков, так заботился о детях. Они столько лет были вместе. Подозревать его в чем-то было бы кощунством. Однако в нашей жизни так много доброхотов, так много тех, кому чужое счастье не дает покоя, кто всегда готов воткнуть в чужое сердце ядовитую занозу. Когда Клое попытались намекнуть, дескать, последи за своим муженьком, она подняла товарок на смех. Но ведь заноза – на то и заноза, что ее так трудно и болезненно вытащить. А ядовитое жало к тому же жалит в десять раз больнее. Чтобы вырвать жало, у Клое, как и у всех окрестных жителей, было универсальное средство – Озеро. Клое была настолько уверена в своей половинке, в своем возлюбленном, что без тени сомнения решила им воспользоваться. Какое-то очередное торжество, на которое по традиции собиралась куча народа, одна из ее подружек по ее наущению предложила провести в режиме пикника, естественно, на берегу. Все согласились. Колесо завертелось. Этьену, на котором лежала ответственность привести детей, было не отвертеться. Да он ничего такого и не предполагал. Во время пикника, выждав подходящий момент, Клое подвела Этьена к воде и, счастливо улыбаясь, задала Озеру сокровенный вопрос. Только вместо того, чтобы поставить его правильно – «Любит ли Этьен меня по-прежнему?» – глупышка спросила: «Не изменяет ли мне Этьен?». От увиденного сердце ее захолонуло. Озеро показало бесчисленную вереницу девах, которых ее суженный наградил своим вниманием. Блондинок и брюнеток. Толстых и тонких. Коротышек и длинноногих. Смазливых и не очень. Причем в самых нестандартных – правда, как посмотреть, – ситуациях и позах. И это в присутствии детей. При большом стечении народа. На глазах у десятков знакомых и незнакомых. От обиды, боли, унижения Клое потеряла голову. Ей мучительно захотелось только одного: скрыться, исчезнуть, чтобы никто никогда ее больше не видел. И оттолкнув протянувшиеся к ней предупредительные руки, она, что было сил, бросилась в Озеро. Его воды милостиво над ней сомкнулись. В несколько минут все было кончено. Ужасно. Трагически. Безвозвратно. Этьен застыл как громом пораженный. Ведь он искренне, крепко-крепко, всеми фибрами своей души любил Клое. Сердцем всегда оставался ей верен. А быстротечные интрижки – какое они имели значение! Кому они мешали? Проклятое Озеро! Оно во всем виновато! Кому нужна истина!? Кому нужно все знать!? Какое оно имеет право вмешиваться в человеческую жизнь. Так грубо, так глупо и бессмысленно. Этому нужно положить конец. Сейчас. Сразу же. Немедленно. Не откладывая. «Вы знаете меня. Знали Клое. Знаете, как мы любили друг друга. Наша жизнь прошла у вас на глазах, – обратился он дрожащим голосом к родственникам и друзьям, всем, застывшим в скорбном молчании. – Нельзя, чтобы наша трагедия повторилась. Наверное, не в наших силах заставить Озеро замолчать. Но его надо отгородить от людей. Убрать. Спрятать. Сделать так, чтобы к нему было не пробраться». И вслед за Этьеном, забыв о том, для чего им нужно было Озеро, что Озеро для них значило, все от мала до велика взяли в руки лопаты и стали обсаживать водоем деревьями. По всему периметру. Вплотную. Ствол к стволу. И продолжали, ведомые Этьеном, совсем закусившим удила, не останавливаясь. Не прерываясь ни на секунду. Пока Озеро не скрылось от глаз людских. Глухая стена непроходимого леса берегла теперь (задолго до изобретения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод) человеческие тайны, семейную, частную, любую жизнь, то бишь прайвэси, от чужих глаз, от пригляда общества. Хорошо это или плохо, судить вам. Ведь все всегда возвращается на круги своя. Озеро не пропало. Оно никуда не исчезло. Оно среди нас. Только оно отныне стало Таежным или, иначе, Мерцающим. Хотите его отыскать? Хотите вернуть? Сделать человеческую жизнь вновь прозрачной как слеза и транспарентной? Слово за вами… © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Испытание Правдой

ТРАДИЦИИ

Свобода слова или даже шире: свобода самовыражения – крупнейшее завоевание современной европейской цивилизации. Она лежит в основе демократического политического устройства. Составляет его гранитный цоколь. Благодаря колоссальному прогрессу, достигнутому за последние десятилетия, она получила широчайшее распространение в качестве всеобщей, универсальной, незыблемой...

Свобода слова или даже шире: свобода самовыражения – крупнейшее завоевание современной европейской цивилизации. Она лежит в основе демократического политического устройства. Составляет его гранитный цоколь. Благодаря колоссальному прогрессу, достигнутому за последние десятилетия, она получила широчайшее распространение в качестве всеобщей, универсальной, незыблемой ценности. Но одно дело – признавать свободу, и совсем другое – уметь пользоваться ею в интересах всех. Одно дело – доступ к информации, и другое – к Правде. Согласитесь, доступ к информации и доступ к Правде – разные вещи. Очень даже разные. Не сопоставимые. Об этом ярко, жестко, вызывающе напомнила История, пришедшая к нам из Будущего. Как она попала в руки исследователей и журналистов, никто не знает. Может, через WikiLeaks. Может, как-то иначе. Насколько она достоверна, тоже непонятно. Но История прелюбопытная и поучительная – о возвращении Правдивого озера, Таежного, Мерцающего, в человеческую жизнь, со всеми порожденными этим неоднозначными последствиями, столь своеобразно проявившимися в разных странах и регионах планеты. Сообщения о ней сначала вызвали сенсацию. Потом были ошельмованы и преданы анафеме. То ли как артефакт, то ли как чей-то неуместный розыгрыш. Сама же История вообще нигде не публиковалась. Попытаюсь пересказать ее в том виде, в каком удалось воссоздать ее по крупицам из разных источников. Слушайте. Правда и Кривда всегда враждовали в человеческих сердцах. Испокон веков. Иногда верх брала Правда. Но крайне редко. Чаще побеждала Кривда. А утвердив свою власть, надолго прогоняла Правду из человеческой жизни. Однажды, чтобы не расстаться с ней навсегда, люди укрыли ее в озерной воде. Так появилось на свет Правдивое озеро. Но Кривда в очередной раз подставила Правду, и люди надолго забыли о протоптанной к ней дорожке. В своей слепоте они убрали Правдивое озеро как можно дальше с глаз долой. Так оно стало Таежным или, иначе, Мерцающим. Но борьба на этом не закончилась. Много лет спустя, четверка дерзких и отважных юношей прорвались к Правдивому, Таежному, Мерцающему озеру и вырвали у него обещание вернуться в мир людей. Когда-нибудь. Желательно поскорее. И вот еще одно поколение спустя, оно вернулось. По-настоящему. Уверенно. Основательно. Памятуя о кознях Кривды, Озеро вернулось так, чтобы снова от него избавиться было бы не так просто. Оно явилось одновременно в центре наиболее крупных и значимых городов Соединенных Штатов Америки, Объединенных Государств Европы, Единой Афрарабии, России и Китая. Теперь каждый и где угодно мог подойти к ее водам и узнать о любом человеке и событии Правду. Что собой представляют люди во власти и баллотирующиеся во власть. Кем и как сколочены состояния. На что уходят народные денежки. Кто, как и с кем развлекается. И много-много другого. Для кого-то – смешного и постыдного. А для кого-то – достаточного, чтобы вывести на чистую воду подлецов, воров, негодяев и растлителей. Чтобы провести, если нужно, санацию общества. Вот только возможность эта в разных уголках планеты была использована по-разному. Ой, как по-разному. До умопомрачения. До гротеска. По тому, как дальнейшее описывается в Истории, можно составить собственное представление о том, произошло ли все на самом деле. Или это не более чем утка. Или розыгрыш. В США, отдаленных и не столь отдаленных уголках Единой Афрарабии и в Китае на пришествие Правдивого озера отреагировали очень даже предсказуемо. В Штатах из этого события устроили Триумф. Феерию. Бесконечную череду празднеств, победных речей и фейерверков. Энтузиазму не было предела. Дело дошло до того, что календарь подготовки к промежуточным выборам пришлось поменять – такого никогда раньше не случалось. Обильную дань уважения событию отдали все политические и околополитические силы. Отметились все лидеры – мэры, конгрессмены, губернаторы, независимые. Все новостные каналы были забиты восторженными дебатами и прямыми трансляциями. С многочасовой речью – она же обращение к нации – чтобы переплюнуть всех остальных, выступил действующий президент. Если не цитировать, а дать обобщающе, славословия свелись к следующему. (1) Штаты всегда жили по заповедям, олицетворяемым Правдивым озером. Они в крови у настоящих американцев. Штаты и Правдивое озеро – близнецы-братья. Его пришествие – чистой воды радость и удовлетворение. (2) Появление Правдивого озера – победа американского образа жизни. Осуществление американской мечты. Кристаллизация внутреннего императива, который у среднего американца в крови. Теперь этот императив и внутри, и вовне. Штаты всегда исходили из того, что чистая гармония возможна. Теперь в этом убедились и фанаты, и скептики. (3) Американцы всегда были мировыми лидерами. Они заслуженно взяли на себя эту роль. Она принадлежит им по праву. Насколько заслуженно, подтверждает Правдивое озеро. (4) Штаты неизменно делились с другими своим опытом, знаниями, убеждениями. Учили других. Помогали им. Прокладывали для них путь к вершинам, то есть к прогрессу и современности, по которому ранее прошли сами. Кого-то даже затаскивали на него за уши. Не жалея ни времени, ни сил. Иногда даже вопреки им самим. Не считаясь с неизбежными побочными жертвами. Теперь все убедились, насколько они были правы. Ну, а помимо естественно удовлетворения тяги к славословию и самовосхвалению, воцарение Правдивого озера принесло в повседневную жизнь американцев не так много нового – ведь оно стало не более чем эманацией американской конституции, американских государственных институтов и образа жизни. Если только влюбленные парочки стали приходить на берег, чтобы поклясться друг другу в верности. Политики взяли за правило при большом стечении сторонников и зевак зачитывать свои избирательные программы, глядясь в его воды. Вокруг Озера построили несметное количество диснейлендов, торгово-развлекательных комплексов и казино с гостиницами для туристов. Да терминалы с иностранных авиарейсов перебросили на берег, чтобы предъявлять Озеру жаждущих попасть в Америку и сразу же отправлять их восвояси. В отдаленных и не столь отдаленных уголках Единой Афрарабии пришествие Правдивого озера восприняли не с меньшим энтузиазмом. Мол, почитаемые здесь религиозные лидеры всегда учили: вера и повседневная жизнь неотделимы. Они суть единое целое. Тот, кто носит в своем сердце веру, каждым своим самым простым поступком, от одежды, еды, отношения к близким и иерархам и до соблюдения всех традиций и запретов, должен ей следовать. Страшная разрушительная братоубийственная суннито-шиитская война, принесшая столько горя и разрушений, отбросившая регион на столетия назад, разразилась не зря. Она очистила людей. Она подготовили их к пришествию Священного, Чистого, Истинного озера. Приблизила его. Она сделала возможным появление Озера всех истинно верующих. Понятно, о каких верующих шла речь. К уже устоявшимся религиозным ритуалам его пришествие добавило по большому счету только одно. Паломничество к его водам стало обязательным для каждого истинно верующего. В новой послевоенной реальности – практически для всех. Невзирая на тяготы и лишения, люди шли, чтобы окунуться в воды Озера. Чтобы снять скверну и очиститься. Чтобы воды Священного озера смыли все грехи, сглазы и дурные помыслы. Растворили все плохое в человеке. Сделали их Светлыми. И чтобы испить воду из Озера и проникнуться Правдой. Пропитаться Правдой. Слиться с ней. Стать частью Правды на всю оставшуюся жизнь. Это приобрело характер высшего императива. То, что при этом тысячи, десятки тысяч гибли от всевозможных болезней, слабости, недоедания, значения не имело. Для стремительно меняющегося китайского общества, втянувшегося в новую полосу трансформаций, появление Правдивого озера, напротив, явилось неприятной неожиданностью. Вернее, для его еще больше разросшейся партийной номенклатуры – политической и экономической. Неожиданностью, не только пагубной, усиливающей раздрай в обществе, но и крайне несвоевременной. Какой-либо стихийности в ходе трансформаций надо было избежать. Несанкционированные процессы и проявления следовало купировать. Застрельщиков, бунтовщиков, смутьянов и провокаторов, читай диссидентов и оппозиционеров всех мастей, – изолировать. Так и сделали. Повсеместно Правдивое озеро обнесли колючей проволокой. В три ряда. Для чего потребовалось существенно нарастить производственные мощности и создать тысячи новых рабочих мест – так что на местах предпринятые шаги получили безусловную поддержку. Между каждым из рядов и за последним внешним кольцом обустроили полосу отчуждения. Поставили маяки и сторожевые вышки, так чтобы и мышь не проскочила, не то, что мелкотравчатые любители-исказители Правды. Общество, занятое гораздо более насущной проблемой – как увеличивать потребление, не превращаясь в общество потребления по западному образцу, – на телодвижения властей и принятые ими превентивные меры отреагировало слабо. Можно даже сказать, индифферентно. По большому счету скептически. Ведь что такое Правда, если разобраться? Это следование традициям предков. Без них все превращаются в Ивана, не помнящего родства. Это приверженность мудрости, по крупицам собиравшейся всеми поколениями. А мудрость стоит намного выше Правды, ума, знаний, чего угодно. Мудрость учит не подчиняться никому и ничему просто так, бездумно, безрассудно. У всех своя Правда. Она разная. В одних случаях она лечит. В других – калечит. Слишком часто она ломает волю. Заставляет бесноваться. Так что Правду обязательно надо потреблять дозировано, со знанием дела. Ее всегда надо отфильтровывать. К тому же Правда не может быть вовне. Она должна быть внутри человека. Только такая Правда есть истинная Правда. Иначе Правда превращается в инструмент сокрытия Истины. То есть в свою противоположность. И еще, никакая Правда не может быть дарована. Путь к ней тяжел. Он полон испытаний. Но его надо пройти. И только пройдя его, человек, группа людей или все общество, в целом, постигают Правду. И только такая Правда заслуживает того, чтобы называться Правдой. Лишь за такую Правду не жалко и жизнь отдать. Лишь такую Правду можно завещать потомкам. Как делали Великие мыслители прошлого. А ведь именно они сформировали Великую китайскую цивилизацию. Итак, реакция на то, что Правдивое озеро прописалось в человеческой жизни в США, Единой Афрарабии и Китае была предсказуемой. О России и Объединенных Государствах Европы этого не скажешь. За период с 2000 по 2012 год Россию покинули 2 миллиона коренных жителей – цифра, сопоставимая с исходом, ставшим следствием гражданской войны начала прошлого века. Уехавшие осели всюду – в Лондоне, Шанхае, Штатах, Канаде, Центральной и Восточной Европе. Что кому было по карману, и как у кого получилось. Потом без паузы поднялась следующая волна эмиграции. Она еще больше обескровила страну. Настолько, что в какой-то момент показалось, будто бы – всё. Дно достигнуто. Те, кто хотел, кто жаждал другого, кто разочаровался, – все уехали. Оставшиеся, наконец-то, возьмутся за тяжелейшее, и, тем не менее, столь необходимое дело возрождения державы. И вдруг… Пришествие Правдивого озера вызвало страшную панику. Во все концы Света самолеты и поезда уходили и улетали переполненными. На границе скопилось бесконечное число фур и легкового транспорта. Люди уезжали, бросая всё – недвижимость, счета в местных банках, родственников, детей, друзей, семейные реликвии. Предавая забвению могилы предков и недописанные романы. Стоимость загранпаспортов, билетов, извоза подскочила до небес. Раньше откаты давали за то, чтобы получить. Теперь они пошли за то, чтобы отдать. Это выглядело чудовищно. Ведь Правдивое озеро предоставляло возможность двинуть во власть достойных. Оно подготавливало место для нового, не боящегося его менеджмента. Оно позволяло очиститься и взяться за строительство новой жизни. Оно расчищало горизонты. С его помощью можно было начать все заново. С чистой страницы. И сделать основательно. На прочном фундаменте. Не абы как. На века. Но, увы, оказалось, что в той или иной степени у всех или у слишком многих рыльце в пушку. И проще сбежать, нежели гадать, пронесет или не пронесет. Спокойнее оставить все позади, нежели играть в русскую рулетку и пытаться в энный раз на обломках самовластья или чего-то похожего поставить устремленные ввысь небоскребы более современного, более эффективного, более праведного политического и социально-экономического устройства. Хотя, кто знает. Может, уехавшие или сбежавшие вскоре осознали, какую страшную, какую трагическую ошибку они делают. Ведь от Правды убежать нельзя. Пусть даже и жить с ней невмоготу. Она всегда найдет. Догонит. Дотянется. Утащит в глубины своих таинственных праведных вод. Если не решиться на то, чтобы очиститься раз и навсегда. Все в себе не поменять и не начать жить по Правде. Всем вместе. И не только ради себя любимого, но и для других. Во имя других. Но еще более странный эффект явление Правдивого озера произвело на Объединенные Государства Европы. Казалось бы, там его пришествию должны были радоваться не меньше, а, может быть, даже больше, чем в Соединенных Штатах, которые все последние десятилетия Европе служили образцом для подражания. Вроде бы, они всегда претендовали на то, чтобы высоко, выше всех, нести знамя, на котором вышиты все нетленные, все фундаментальные ценности и заповеди. На поверку же… Появление Правдивого озера подорвало то, на чем на самом деле зиждилась современная европейская цивилизация. Оно сломало баланс. Правильнее, Баланс с большой буквы. Ведь утвердившаяся здесь политкорректность сделалась полным антиподом Правды, Кривды, Истины, чего угодно, включая все естественное и натуральное. Символом веры этой постмодернистской цивилизации стала не реальная оценка добра и зла, верности и предательства, любви и ненависти, а постоянное лавирование между ними. Бог, которому бросились здесь поклоняться, назывался Балансом. Между верой и неверием. Трусостью и смелостью. Богатством и бедностью. Самообманом и фарисейством. Алчностью и меценатством. Состраданием и безразличием. Между заботой о ближнем и готовностью заложить в ломбард любые святыни. Лишь бы вас не трогали. Не нарушали душевный покой. Не ломали привычный ход вещей. Лишь бы ни за что не отвечать. Ни о чем не думать. Ни в чем не раскаиваться. И когда Правдивое озеро уничтожило этот хрупкий, надуманный, невозможный, этот никому не нужный успокоительный баланс, выяснилось, что его нечем заменить. Что под ним пустота. Нет ни страсти, ни амбиций, ни сил предложить что-либо стоящее взамен. А в отличие от России, податься из Объединенных Государств Европы было некуда. Совсем некуда. Ну, просто беда. И тогда случилось непоправимое. Из тайных, совсем тайных, глубоко засекреченных лабораторий на свет вытащили какую-то жуткую гадость. И эту гадость бросили в Правдивое озеро. Во все, какие есть водоемы, куда могло бы перебраться Правдивое озеро. И чистое зеркало Правдивого озера навсегда поблекло. Покрылось паутиной ряби. Сделалось многослойным. В нем уже нельзя было больше увидеть четкой однозначной картины. Все, что в нем отражалось, отныне можно было понять или почувствовать и так, и эдак. На том очередной приход Правды в человеческую жизнь бесславно завершился. Как всегда, удар в спину был нанесен теми, от кого его меньше всего ждали. От кого и не думали защищаться. И мысли такой не допускали. Защититься от записного друга, от самого близкого помощника или сторонника чаще всего бывает невозможно. И даже Правда на этот раз снова не смогла разглядеть Правду. На то она и Правда. Всего лишь Правда. Не более чем Правда. Увы… © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Надежда на возвращение очарования

ТРАДИЦИИ

Чудеса, сказки, волшебство, иррациональное – прекрасная, солнечная, теплая черта европейской цивилизации. Но последнее время присущие ей роскошные краски начали тускнеть, покрываться патиной. А ведь когда-то они так здорово, так упоительно расцвечивали наше существование. Всем на зависть и удивление. … На...

Чудеса, сказки, волшебство, иррациональное – прекрасная, солнечная, теплая черта европейской цивилизации. Но последнее время присущие ей роскошные краски начали тускнеть, покрываться патиной. А ведь когда-то они так здорово, так упоительно расцвечивали наше существование. Всем на зависть и удивление. … На протяжении тысячелетий феи жили среди людей. Любили их. Помогали. Вносили в человеческое бытие столь необходимое ему очарование. Однако потом что-то как бы перевернулось. Прискорбные события датируются второй половиной XX века. Человеческое хамство, подлость, безразличие, нарциссизм, неумение любить и ценить прекрасное разбили им сердца, и феи исчезли. Может, они умерли от горя. Может, перебрались на другие обитаемые планеты, чтобы начать там все заново. Или решили переждать, пока все образуется, народятся новые поколения, и среди людей появятся достойные их уважения. Кто знает. Но как было бы здорово, если бы феи вернулись. Наверное… Солик – любовно-ласковое от полного имени Солнечный зайчик – проснулась в своей уютной крохотной постельке, надежно упрятанной от человеческих глаз, и сладко потянулась. Похоже, она спала очень долго. Недопустимо долго. Годы. А то и десятилетия. Как долго, надо было вызнать в первую очередь. Если это по-прежнему что-то значило. Вот что действительно было важно, так это то, что стало с ее нежным преданным сердечком, с факелом, освещавшим жизнь всем ее избранникам. Солик точно помнила, что после очередного особенно обидного и горького разочарования оно разлетелось вдребезги, и собрать осколки ей не удалось. Поэтому она с опаской приложила руку к груди и сразу с отвращением отдернула. Что-то там внутри пульсировало. Но как! В прошлой жизни ее сердце стучало походным маршем. Оно гремело как там-там. Замедлялось от восторга и вновь с нетерпением ускорялось. Теперь же его удары, скорее, походили на тиканье ходиков. Равномерное. Безразличное. Бездушное. – Ладно, – сказала Солик. – Сначала разберемся с тем, что в мире людей творится, а потом будем мне диагноз ставить. Успеется. – Так и сделаем, – подтвердила Солик принятое решение сама себе, чтобы не дать поднявшейся в ней волне ужаса захлестнуть ее и полностью смыть все остальные чувства. Однако вскоре она убедилась, что происходящее в мире людей дает основания для ужаса и огорчения в гораздо большей степени. На всем, как ей показалось, читалась печать упадка и вырождения. То, что всегда ставилось превыше всего, и то, что для нее было всегда самым важным, – семья, семейные ценности и продолжение рода – превратилось в объект насмешек. Перестало поощряться обществом. Сделалось маргинальным. Немодным. Якобы устаревшим и ретроградным. А, значит, жалким и ненужным. Признаком отсталости и традиционализма. Заскорузлой, усохшей, обветшалой, никому не нужной змеиной кожей, которую человечество, вернее, продвинутая его часть, та, которая диктует остальным общие каноны поведения, сбросило с себя с обескураживающей легкостью. Из человеческой жизни, по ее представлениям, ушло то, что возвышало ее над остальным миром и делало человечной. Люди избавили себя, любимых, от заботы о слабых и немощных, переложив ее на безымянное государство. Сами же занялись только собой. Почитать стариков, помогать престарелым, уважать старших сделалось ненужным или необязательным. И люди утратили частицу себя. Главную, в глазах Солик. Стали черствыми. Бездушными. Себялюбивыми. Эгоистичными. Доброту, жертвенность, сострадание оттеснила куда-то на задворки человеческой жизни всепоглощающая жажда наживы. Чистая, светлая любовь и преданность сохранились только где-то в глубине. Все открытое свободное публичное пространство, не говоря уж о медийном рынке, захватили секс, насилие, брутальность. Охота за состоянием, чтобы любыми способами затащить его или ее в постель, сыграть свадебку, а потом выжать как лимон, обобрать и бросить, стало всеобщим хобби. На волну поднялась однополая любовь. Политкорректность забила все ростки нормальных естественных чувств и поведения. Она стала диктовать прославление, поощрение и узаконение многого из того, что когда-то напрочь отвергалось десятью заповедями. То, что раньше называлось белым и всячески возносилось, теперь звалось черным. То, что считалось черным и осуждалось, слыло теперь белым, и повсеместно гарцевало на коне. Жадное, бессердечное, разнузданное, беспринципное существо, руководствующееся лишь своей выгодой и ведомое по большей части низменными потребностями и инстинктами, оказалось в центре вселенной. Оно подмяло под себя все остальные типы людей. Вознеслось надо всеми и надо всем. Сделалось эталоном. Примером для подражания. Символом эпохи. Если бы Солик оставалась прежней феей, трепетной и беззащитной, увиденное повергло бы ее в шок, окончательно добило и заставило уйти из человеческой жизни. Теперь уже окончательно. Но прежние испытания выработали у нее качества бойца. В ней появилась какая-то несгибаемость. – Как, – подумала она про себя, – вот так просто сдаться, взять и уйти? Без боя и без сожаления, даже не попытавшись сделать мир лучше? Сделать его вновь искрящимся и разноцветным? Ни за что! Ведь все здесь – тут она, наверное, немножко пережала – так гадостно. Все противоречит тому, ради чего мы, феи, появились на свет. Тому, что делали. Ради чего жили и страдали и отдавали всего себя. Нет, я с этим не смирюсь. Мы еще посмотрим, кто кого. Мы еще найдем управу на многоголовое чудовище. – Вот только кто такие мы, – продолжила безмолвный разговор Солик. – Один в поле не воин. Это понятно. Значит, нужно собрать вместе хотя бы несколько фей, таких же упертых, как я. Тогда мы сможем победить в борьбе с безымянным существом. Коли так, за дело. И Солик в поисках уснувших фей бросилась прочесывать укромные места планеты, которые знали только ее соплеменницы. Удача сопутствовала ей. Сравнительно быстро она нашла двух товарок с разбитыми сердцами и пробудила их к новой жизни. Попросту говоря, разбудила их магическим заклинанием. Быстро выяснилось, что они уже тоже больше не те наивные недотроги, которыми были в прошлом давным-давно. Когда же Солик рассказала, во что превратилась их планета, воспылали теми же чувствами, что и она. Теперь у них была команда. Они четко знали, в чем состоит их миссия. Что в этом мире, изгаженном человеком, надо поменять. И готовы были работать ради этого, засучив рукава, вернее юбки. Нужен был только план. С его разработкой тоже не возникло проблем. – Так, – суммировала Солик. – Отыскиваем точки бифуркации, в которых будущее приобретает многовариантный характер, наносим по ним удар и разворачиваем историю в приемлемом направлении. – А попроще нельзя, – съязвила Флои – любовно-ласковое от полного имени Флора Земли. – Да, – поддакнула ей Нежная Красавица Нежа. – Нам нужны острые пики и двурукие мечи, а не обэриуты. – Ладно, можно и попроще, – легко согласилась Солик. – Находим мужиков, от которых все зависит, абсолютно все. Не размениваемся по мелочам. Соблазняем их, полностью подчиняем своей воле и обращаем в свою веру. После чего они возглавляют крестовый поход против нынешней нравственной мерзости и бьются до победного конца. Все ясно? Вопросы есть? Возражения, комментарии, дополнения? Нет? Отлично. Тогда распределяем страты общества, в которых будем работать. Разбирайте. И они разобрали. В соответствии с их вкусами и предпочтениями. Нежа выбрала властителей дум – с поправкой, естественно, на то, кто взял на себя их роль в нынешнем социуме. Как она помнила, властители душ – это те, кем восторгаются сотни тысяч, а, может, и миллионы. Те, ради встречи с которыми, собираются толпы фанатов. Те, за кем следует шлейф почитателей. Те, творениями которых упиваются, зачитываются, засматриваются поколения. Поэтому ее выбор пал на мужественного харизматического лидера одной из популярнейших в мире рок-групп. Он и его инструменталисты сотрясали стадионы. Зажигали. Заставляли безумствовать. Его синглы расходились миллионами экземпляров. Вторя ему, как он, одевался каждый второй. Под него инстинктивно косила молодежь. Кто, как не он, мог стать глашатаем возвращения к нетленным ценностям. Кому, как не ему, легко было бы провозгласить с подмостков или с голубого экрана наступление новой эры и заставить других подражать себе. Окрутить лидера и набросить на него хомут и сбрую не составило труда. Достаточно оказалось подобраться поближе и слегка дунуть ему в глаза, а потом для верности добавить маленькую, совсем крошечную щепотку волшебного порошка. Но дальше Нежу ждал подлинный конфуз. Да, лидер полностью переменился. Заделался добропорядочным семьянином. Петь и играть стал нежные лиричные напевные вещи. Завязал с травкой и выпивкой, дебошами и скандалами. Но… слава его моментально померкла. Шоу-бизнесу он стал вульгарно неинтересен. Стекавшиеся на его концерты толпы народа заметно поредели, а затем и вовсе иссякли. Его имя перестало для всех что-либо значить. Он вышел в тираж. Что произошло и почему, Нежа, к сожалению, так и не поняла. А жаль. Потому что со вторым ее избранником – выдающимся режиссером повторилась точно такая же история. Он был обладателем кучи Оскаров. На него молились. Считали небожителем. Более успешного человека было поискать. Сказать, что он слыл законодателем мод, значило ничего не сказать. Он являлся непререкаемым авторитетом. Оракулом. Сотрясателем твердынь и пророком новых устоев. Человеком, мизинчик которого стоил дороже государств-лилипутов и пачек его соперников. Создаваемые им картины, придумываемые образы, переживания, поведенческие установки тиражировались бесчисленной сворой подражателей и последователей. Они повторялись в сотнях бесталанно отснятых лент, закрепляющих среди людей, тем не менее, изобретенные и освященные им символы. Но вот беда: стоило Неже влюбить его в себя, обратить в свою веру и подвигнуть на крестовый поход во имя старой новой нравственности, как куда все подевалось! Режиссер выпустил один провальный фильм. Все решили, что он блажит – небожителям позволено и не такое. Ну, захотелось, решил поиграть в морализаторство. Это ничего не меняет. Однако когда у него и второй с грохотом провалился, унеся в трубу сотню вложенных миллионов, от него все отвернулись. Как по команде. Потому что неудачники никому не нужны. От них надо держаться подальше. Не звонить. Не видеться. Не общаться. Чтобы, не дай бог, не заразиться. А если к этому добавить, что режиссер заложил все, что имел, и влез в несусветные долги, чтобы сделать в последнем фильме все так, как он хотел, то понятно, что в итоге его списали подчистую. Тем не менее, Нежа и после неудачи с режиссером не врубилась в происходящее. Каноны шоу-бизнеса остались для нее тайной за семью печатями. А что она все делает наперекосяк, даже не пришло ей в голову. И она предприняла последнюю попытку. Избранный ею кумир яйцеголовых котировался так, как никто и никогда до него. Все дискуссии по поводу того, что есть, что будет и куда все идет, велись исключительно вокруг его высказываний, выдвинутых им предположений, выстроенных им теорий. Его идеи лежали в основе всего. По ним писались учебники, штудируемые молодым поколением. Отталкиваясь от них, ваялась практическая политика. Легко было предположить, что куда он укажет перстом, туда все и двинутся. В реальной жизни все оказалось, увы, совсем не так. Идут не просто за тем, кто нравится, – нравиться могут многие. Тянутся за тем, кто идет в ногу. Подражая кому, попадаешь в мейнстрим и растворяешься в нем. Тем, кто марширует не в ногу, ноги ломают. А влюбившись в Нежу, влюбившись страстно, безумно, безоглядно, и перейдя в ее веру, мыслитель утратил связь с реальностью. И когда он попробовал проповедовать что-то новое, призывать и обосновывать, его просто окружили стеной молчания. Он говорил иначе, а по телеканалам крутили старые записи. Он передавал в печать принципиально другие вещи, а гигантскими тиражами выходили его прошлые произведения. Он пытался вылезти на амвон, чтобы его все-таки услышали, и достучаться до сердец человеческих, но сквозь заслонившие его спины ему уже было не пробиться. Так он и остался навсегда иконой, благоговейно повешенной на стену. А до того, что он действительно оказался в тотальной изоляции и доживал свой век в полном забвении, никому и дела не было. И это было никак не исправить. Когда до Нежи, наконец-то, дошло, насколько бессмысленны и бесперспективны ее потуги, она хотела было сделать себе харакири. Тем более что каждого из былых кумиров, которых она по неведению сбрасывала с трона, фея страстно любила. Ими восторгалась. Знала им цену. Однако она поступила проще: забралась обратно в норку, из которой ее вытащила Солик, и вогнала себя в летаргический сон, чтобы не видеть, не чувствовать и не переживать. Флои предпочла иной подход. Она погрузилась в книги и фолианты. Перелопатила тома научной литературы и бездну докладов. Познакомилась с мнениями всех ведущих мозговых центров. Вывод, к которому она пришла, положившись на все это наукообразие, был однозначен. Наступила эра постмодернизма, а, может, даже пост-постмодернизма. Вестфальская система пала. Полностью и окончательно. Будущее осталось за наднациональными структурами и международными организациями. Теперь они правили бал. Или, по крайне мере, старались. А коли так, действовать следовало не через властителей дум – они не более чем медийный проект (захотели – раскрутили, приелось – отправили в небытие) – а через них, т.е. через лидеров наднациональных образований и всевластных международных организаций. Как следовало из прочитанного, наиболее влиятельным наднациональным образованием, всеми превозносимым и наиболее постмодернистским, за последние десятилетия стал Европейский Союз. В его руках сосредоточилась колоссальная мягкая сила. Начинать надо было с него. Поэтому, не теряя времени на дальнейшие изыскания, Флои быстренько окрутила руководство ЕС. Кого именно – постоянного председателя Европейского Совета, председателя Европейской Комиссии или кого-то еще для истории значения не имеет. Но перед тем как броситься на амбразуру, она решила все же выяснить, чего оно, то бишь руководство, стоит. И тут выяснилось, что читать толстенные фолианты и заумные доклады – только забивать себе голову благоглупостями. Полагаться на них можно было посоветовать разве что специалистам по написанию пособий о дезинформации. Как Флои оказывалась с руководством наедине, оно начинало стенать и плакаться. Мол, какая неблагодарная работа. Они вкалывают с утра до ночи. Живота своего не жалеют. За всех все делают. И никакого признания. Только всех собак на них вешают. Дескать, и то не предусмотрели, и это не продумали. А как что серьезное возникает, государства опять на себя одеяло тянут. Их в «подай, принеси, пошел вон» превратили. Послушала Флои это нытье какое-то время, мозгами пораскинула и сбежала из Брюсселя в поисках более сильного агента влияния. Больше и крупнее ООН ничего не было. Поэтому, за неимением лучшего, Флои нацелилась на генсека. Скоро и этот бастион пал даже без намека на сопротивление. Правда, за ним пришлось побегать. Он так стремительно перемещался по планете, что отловить его удалось лишь в Нью-Йорке, и то под Генеральную Ассамблею. Но и с ним Флои спешить не стала. Решила сначала проверить, что и как в действительности получается. Следуя поговорке, «Доверяй, но проверяй!». Однако проверять оказалось особенно нечего. От мотаний ее нового избранника по свету пользы какой-то особо значимой не просматривалось. Огромный аппарат, которым он номинально руководил, давно превратился в нечто похожее на вещь в себе и подчинялся не столько ему, сколько тем, кто заказывал музыку, – ведущим державам. Они и принимали решения. Максимум, что от него требовалось, – помочь с согласованием. Когда же Совбез ООН, несмотря на все потуги генсека, в очередной раз оказался заблокированным, и основные игроки вновь предпочли обойтись без него и поискать решение, опираясь на НАТО, в обход узаконенных процедур, Флои все поняла. Вот оно – главное звено. По нему надо бить. На него ставку делать. Брюссель она правильно выбрала. Просто не в ту дверь постучала. Надо будет в ту. Однако над усилиями Флои как будто господствовал злой рок. Альянс тоже оказался мыльным пузырем. Даже, скорее, колоссом на глиняных ногах, вспомнила фея лексикон из своей прежней жизни. Вроде бы, сил прорва. Все крупные старые и новые державы с имперскими амбициями в нем. Он от их имени всюду лезет. Во все вмешивается. Все на своем пути крушит и ломает. А толку – пшик. То здесь в мире полыхнет. То там. А североатланты только масло в огонь подливают. Да еще себя при этом в грудь бьют. И всем объясняют, что они самые крутые. Что без них никуда. Никакой стабильности не будет. Тысячи же, десятки и сотни тысяч убитых, раненых, беженцев и вынужденных переселенцев – так, побочный эффект. Фу. Мерзко. Противно. Гадостно. И главное – никак делу не поможешь, поскольку НАТО не более чем зонтик. Всего лишь инструмент в чужих руках. В конце концов, Флои так обидно за себя, за людей, за все впустую затраченные усилия сделалось, что от огорчения она слегла, забилась в свою прежнюю норку, заснула вновь на долгие годы и, таким образом, тоже выбыла из игры. Одна Солик на эксперименты не разменивалась. Она твердо знала, что ей делать. Последний раз, когда она вмешивалась в человеческие дела, мир был биполярным. Право принятия крупных глобальных решений признавалось лишь за Москвой и Вашингтоном. Биполярный мир рухнул, тем не менее, Солик все равно предпочла рискнуть, ориентируясь на никогда не подводившую ее интуицию. Москва ей была чем-то ближе. За ней в прошлом стояли такие идеи и идеалы, что дух захватывало. Они казались ей роднее и привычнее. С нее она и начала. Метода же у всех фей с разбитыми сердцами была одна: «вини, види, вици», как было написано на знаменах Наполеона. Почти сразу же, как она появилась в Москве, ее представили руководству новой демократической России, а дальше все было делом техники. Тут же сходу ей начали клясться в вечной любви, преданности до гроба и других глупостях и, естественно, обещать, что все для нее сделают. – Все не надо, – сказала она. – Но кое-что потребуется. Начнем, пожалуй, с санации федеральных телевизионных каналов. С рекламы. Кинопроката. Откатов и коррупции. Потом, в зависимости от того, как пойдет, посмотрим, что делать дальше. – Да! Конечно! Обязательно! Само собой! Безотлагательно! Будет сделано! Распорядимся! Проследим! Возьмем под личный контроль! – было сказано ей. Фея даже на какое-то время поверила, и сердечко у нее сладко забилось, как когда-то в прежней жизни. Однако прошел день, другой, месяц, три – и ничего. Солик напоминала. Приставала. Ругала. Требовала. Скандалила. Прибегала к помощи волшебного порошка. Но все тщетно. Все ее усилия, уговоры, увещевания уходили в песок. Тонули в болоте. Растворялись в воздухе. Без каких-либо последствий. У нее все время было ощущение, будто она проходит в открытую дверь, но оказывается по-прежнему снаружи. А потом пришло осознание. Она вдруг поняла, что ничего и не получится. Не может получиться. Никакого эффекта зазеркалья. Просто апофегизм системы, атрофия власти, безволие зашли настолько далеко, что слова и обещания полностью подменили дела. Что все живут по якобы давно забытому советскому принципу – говорить одно, думать другое и ваять третье. И с этим уже ничего не поделаешь. – Хорошо, – решила что-то в очередной раз для себя Солик, – попробую с другой стороны. И она перепорхнула в Вашингтон, Округ Колумбия, или в любое другое место, где в этот момент находился президент Соединенных Штатов Америки. Процедура приручения и с ним прошла, как по нотам. Но эффект оказался таким же, как и в Москве. То есть нулевым. Выяснилось, что новый партнер Солик, на которого она возлагала столько надежд, где-то там чуть ли не на генетическом уровне не в состоянии понять, что она от него хочет. Искренне не может. Как не пытайся. На все ее резоны и уговоры он отвечал все время примерно одно и то же: – Мы лучшие. Мы эталон. Мы пример для подражания. У нас все хорошо. Все правильно. Все получается. Бывает, правда, временами, что отдельные трудности заедают. Но мы ими занимаемся. Более того, на нас лежит моральное обязательство помогать всем остальным. В самом главном. В том, что касается основы основ. Мы подсказываем им, как лучше брать с нас пример. Иногда наперекор им самим. Ведь мы лучше знаем, что надо и как надо. И ты давай вместе с нами. Учи других высоким идеалам. А нас-то зачем? Нас не надо. У нас все правильно. Все лучше всех! Выслушав весь этот высокоинтеллектуальный понос в сотый раз, Солик решила, что с нее достаточно. Хватит. Накушалась. Сыта по горло. Ее от всех этих напыщенных тирад элементарно тошнит. «Тут, – сказала она себе, – явно кашу не сваришь. А где сваришь?». В поисках ответа на этот незамысловатый вопрос она стала перебирать, где у Штатов больное место. Что беспокоит их превыше всего. И тогда он выскочил. Как черт из табакерки. Двух мнений быть не могло. Штаты зациклились на Китае. Ничто другое их столь же сильно не занимало. – Ага, – сказала Солик, – надо бы разобраться. Смутно помню, было что-то такое чудовищно бедное, отсталое и забитое где-то на задворках. Где, даже без понятия. Ладно, разберемся. И перепорхнула в Пекин, а оттуда в Шанхай и далее стрелой промчалась по всей стране. – Вот это да, – вскоре доложила она сама себе. – Кто бы мог подумать, что такое возможно. Здорово как рванули! Будто в сказке побывала. Страна надежды. Страна-стройка. Страна обновления. А народ какой! Любо-дорого. Дотошный. Трудолюбивый. Без вредных привычек, по большей части. Романтики-рационалисты. И религиозных и сексуальных загибов смогли избежать. Увлеченные. Пожалуй, я все-таки нашла то, что нужно. Вот она удача. Они будут моими. Они пойдут за мной. Это судьба. Их уже и так много. Очень много. Я сделаю так, чтобы стало еще больше. Они сдерживают рождаемость. Я это сломаю и помогу им расселиться по всему свету. Научу их, как постепенно, не вызывая страхов и опасений, колонизовать всех остальных. Как занять место старых, обессиливших, обветшалых культур, переживающих нравственный упадок и моральный коллапс – они и так двигаются к закату. За этой цивилизацией будущее. Наше совместное будущее. Феи могут просыпаться. Мы теперь будем советниками ихнего ЦеКа. И у них все получится. Так, как мы захотим. Не может не получиться. И золотой век фей снова наступит… © Н.И. ТНЭЛМ №3(64), 2012

Разноцветная витаминная «бомба»

Самое смертоносное из психических заболеваний

Давно замечено: если попросить кого-нибудь назвать овощ или фрукт с самым большим содержанием витамина С, то в большинстве случае ответ будет такой – апельсин или лимон. Но это не так. Содержание этого витамина в лимоне составляет 34 миллиграмма на сто...

Давно замечено: если попросить кого-нибудь назвать овощ или фрукт с самым большим содержанием витамина С, то в большинстве случае ответ будет такой – апельсин или лимон. Но это не так. Содержание этого витамина в лимоне составляет 34 миллиграмма на сто граммов. Тоже немало, но до королевы – паприки – ему очень далеко. В ста граммах разноцветного сладкого перца – вкусного и полезного овоща – содержится от 120 до 400 миллиграммов витамина С. Даже после тушения, в паприке остается вчетверо больше этого витамина, нежели в цитрусовых, считают эксперты. По их данным, этот нарядный овощ – настоящая сокровищница и кладезь полезных веществ. К уже упомянутому добавьте витамины Е и Р. Между прочим, своим названием витамин Р обязан именно паприке. Он увеличивает проницаемость клеточных мембран, тем самым улучшая кровообращение и регулируя артериальное давление. Причем, в сочетании с витамином С его действие только усиливается. Кроме того, паприка содержит капсаицин – алкалоид, улучшающий кровоснабжение кишечного тракта. В медицине его применяют в составе различных обезболивающих, без него не обходится ни один согревающий перцовый пластырь. Многие сорта паприки плодоносят круглый год. Зеленые стручки – недозрелые, относительно малоароматные. Желтые, оранжевые, красные и лилово-черные готовы для использования – что в сыром, что в обработанном виде. Александр ВАРВАРИН №3(64), 2012