Встреча успокоения
Под лозунгом «Худшее – позади»
Сам факт согласия 25 из 27 стран Евросоюза с необходимостью более тщательно соблюдать и следовать духу и букве «Пакта стабильности и развития» от 1997 года, что было закреплено на брюссельском саммите 2 марта, относится к позитивному результату. Готовность 25 стран-членов ЕС проявить общеевропейскую солидарность, требующую строгого исполнения финансовой дисциплины, была подтверждена подписями их национальных лидеров под принятым на саммите «Договором о стабильности, координации и управлении в экономическом и валютном союзе».
Комментарии первых лиц отличались сдержанной эйфорией. Президент Франции Николя Саркози объявил прессе, что «это первый раз с августа 2011 года, когда мы проводим не кризисный саммит», и что «мы с огромным облегчением переворачиваем страницу: финансовый кризис в зоне евро закончился, хотя экономический – еще нет».
В свою очередь, бундесканцлерин Германии Ангела Меркель отметила, что новый уровень взаимодействия внутри ЕС позволяет купить «два или три года», чтобы за это взятое взаймы время проблемные страны смогли существенно уменьшить тяжесть долговых вериг на своих ногах и начать раскручивать маховик будущего экономического роста.
Основанием для оптимизма послужили два фактора. Во-первых, окончательная договоренность о предоставлении дополнительной финансовой помощи Греции от имени ЕС. Помимо выделения первого транша в размере 60 миллиардов евро для оздоровления финансово-банковской системы Греции, опоры колыбели европейской цивилизации будут укреплены трехлетними кредитами Европейского центробанка на общую сумму более чем триллион евро.
Во-вторых, это появление реального, а не виртуального дамоклова меча над теми странами, которые прежде позволяли себе не соблюдать маастрихтские критерии, установленные для еврозоны, – дефицит бюджета не может зашкаливать за 3% ВВП, госдолг превышать 60% ВВП и так далее. Инструмент устрашения, предусмотренный «Пактом стабильности и развития», – предупреждения нарушителям финансового порядка, все это время был, мягко говоря, не очень эффективен. Отныне, ради укрощения кризиса с гнилым либерализмом будут завязывать, и тогда появляется шанс на то, что в ЕС окончательно восторжествует командно-административная система.
Новшеством, родившемся на мартовском саммите, стал «Бюджетный пакт», который устанавливает предельный структурный дефицит в 0,5% номинального ВВП либо в 1%, если госдолг не превышает 60% ВВП. Рамки жесткие, коль скоро по итогам третьего квартала прошлого года в 14 странах ЕС госдолг превосходит 60% ВВП, причем в числе тех, кто нарушил маастрихтские критерии, две ведущие державы, два локомотива Союза – Германия – госдолг равен 81,8% ВВП, и Франция –85,2% ВВП. Отныне злостных нарушителей накажут штрафом, и эти деньги будут копиться в Стабилизационном фонде Евросоюза.
Для пущей действенности страны ЕС обязаны включить этот норматив в свое национальное законодательство, как вариант – даже в конституцию. Это дополнение должно быть ратифицировано до 2013 года, в противном случае выпавшие из общих рядов страны лишатся права получать дотации из антикризисного фонда (ESM).
Однако это не единственные и даже не самые острые подводные камни. Пакт вступит в силу только при одном условии: его должны ратифицировать как минимум 12 стран еврозоны. Будет ли кворум? Если на предстоящих президентских выборах во Франции победу одержит лидер социалистов Франсуа Олланд, то он может сдержать свое обещание и потребовать пересмотра условий пакта. Ирландия же объявила, что вынесет этот вопрос на общенациональный референдум (см. «Референдум сродни русской рулетке»), что с учетом прежнего опыта, когда гордые потомки гэллов чуть было не похоронили сперва Ниццкий, а потом и Лиссабонский договор, только сгущает туман неопределенности.
Более того, пакт изначально не поддержали две страны – Великобритания и Чехия. Накануне саммита британский премьер Дэвид Камерон собрал вокруг себя 11 раскольников, подписавших своего рода манифест с иным набором приоритетов, чем предлагалось Берлином и Парижем. Как отмечает британская «Индепендент», лидер тори был горд тем, что рекрутировал в поддержку своего «плана экономического роста» страны, представляющие половину населения 500-миллионной единой Европы, включая Италию и Испанию.
Чиновники в ЕС постарались принизить значение этого документа, заявив, что различия между двумя подходами не принципиальны. Между тем известно, что Лондон сделал основной акцент на свободе торговли и углублении единого рынка внутри ЕС. По прибытии в Брюссель Камерон разъяснил, что «Евросоюз поразил не только долговой кризис, но и кризис роста». Премьер раскрыл, что его кабинет видит в качестве первостепенной задачи: мы предлагаем «целый набор мер для экономического роста в ЕС, в числе которых – дерегуляция бизнеса, чтобы он был раскрепощен и мог бы создавать новые рабочие места». Но этот классический рецепт тэтчерономики не обязательно сработает в рамках ЕС.
В итоговом документе позиция Лондона была учтена в незначительной степени, и потому, по выражению Би-би-си, на обеде глав государств и правительств Евросоюза Д.Камерон выглядел так, как будто у него «без пяти минут нервный срыв». Однако он остался при своем мнении: пакт не сможет кардинально изменить ситуацию к лучшему, заявил Камерон, потому что нужны структурные реформы и дальнейшая либерализация рынков.
Показательно, что рынки никак не отреагировали на судьбоносные решения брюссельского саммита. Никакого повышательного тренда замечено не было. Тем временем, согласно отчету статистического агентства «Евростат», в январе 2012 по сравнению с предыдущим месяцем года безработица в странах еврозоны выросла до 10,7%, и рекордсменом стала Испания – 23,3%, за ней следует Греция (19,9%), Ирландия и Португалия (по 14,8%).
Едва ли «Бюджетный пакт» поможет решить проблему низкой занятости, полагают эксперты. Скепсис этих аналитиков продиктован в основном двумя опасениями: с одной стороны, непонятно, когда будет ратифицирован пакт и будет ли вообще. С другой – меры всяческой и безусловной экономии, урезающие расходные статьи бюджетов, лишают возможности национальные правительства направлять свободные средства (их попросту нет) для стимулирования экономического роста.
Таким образом, пакты, действительно, дают передышку, но не решают проблему структурного кризиса в ЕС. Многие эксперты сходятся во мнении, что, по крайней мере, в ближайшие два года темпы роста в ЕС будут низкими, а безработица высокой. А это значит, что оптимизм Саркози по поводу того, что «перевернута страница», может быть преждевременным.
Владимир МИХЕЕВ