Выпуск №5(66), 2012

Уважаемые читатели! Вышел в свет 66-й по счету номер интернет-журнала «Вся Европа», издаваемого Европейским учебным институтом. В нем, как и во всех предыдущих, рассказывается о происходящем в Европейском Союзе и отношениях между Россией и ЕС. Анализируются последние события и новейшие тенденции в политической, экономической, социальной и культурной жизни и правоприменительной практике ЕС и его государств-членов, интересные для российского читателя. Центральным событием в отношениях между Москвой и Брюсселем за последний период стала встреча вновь избранного президента России В.В. Путина с руководством Европейского Союза. На этот раз регулярный, 29-ый по счету саммит состоялся в Стрельне под Санкт-Петербургом 4 июня 2012 года. Естественно, тому, как он прошел, и достигнутым на нем результатам в номере уделяется первостепенное внимание. Их анализу посвящены две самые первые статьи номера. Политика всегда носит персонифицированный характер. Смена первых лиц дает возможность на многие вещи посмотреть по-новому. Что-то поменять. Что-то начать заново, с чистого листа. От чего-то отказаться. Саммит в новом составе, первый такого рода контакт между В.В. Путиным и постоянным председателем Европейского Совета Херманом ван Ромпеем при участии старого знакомого председателя Европейской Комиссии Жозе Мануэла Баррозу открывал очередное окно возможностей для сближения России и ЕС. Для придания двусторонним отношениям дополнительного импульса. Для ускоренного решения застарелых проблем — а их накопилось немало. Для того чтобы отбросить в сторону обветшалые стереотипы и клише и смело перешагнуть через все то, что мешает России и ЕС вместе идти вперед и эффективно взаимодействовать. Москва и Брюссель, как уже стало грустной традицией в их взаимоотношениях, открывшимся окном возможностей в очередной раз не воспользовались. Формат и процедура консультаций в верхах остались прежними: короткая неформальная встреча, посвященная взаимному разъяснению вопросов внутренней политики партнеров и обмену мнениями по текущим глобальным проблемам, и столь же непродолжительная формальная беседа. При их сохранении ожидать, что будут достигнуты конкретные договоренности, найдены развязки, согласованы общие подходы и параметры совместных действий, т.е. что консультации превратятся во что-то большее, нежели сверка часов, не приходится. Повестка дня — старая. Набор тем не меняется который год. В их числе — работа над новым базовым соглашением, правовое обеспечение сотрудничества в сфере энергетики, отмена виз для краткосрочных поездок, реализация инициативы «Партнерство для модернизации», иранская ядерная программа, поиски путей урегулирования тех или иных международных конфликтов. Казалось бы, отталкиваясь от предыдущих обсуждений, можно делать серьезный рывок к углублению взаимопонимания. Однако, увы, этого не происходит. Попытка поставить себе в заслугу возможность обретения Россией членства в ВТО не в счет. Это достижение длиной в 18 лет Д.А. Медведев и руководство ЕС отнесли к числу своих достижений еще на прошлом саммите. Полученный результат в итоге оказался более чем скудным. В какой-то степени даже плачевным. Ни по одному из обсуждавшихся досье существенного продвижения вперед не произошло. Будущее нового базового соглашения между Россией и ЕС кажется еще более туманным, чем раньше. Россия передала часть своего суверенитета в области регулирования внешней торговли и инвестиций Таможенному Союзу; руководство ЕС только лишь еще собирается запросить у государств-членов мандат на ведение переговоров в новом формате; не факт, что оно их получит. По поводу отмены визового режима В.В. Путин несколько усилил нажим на ЕС. В частности, он высказался за ведение предметных переговоров в развитие проекта соответствующего договора, переданного представителям ЕС еще на позапрошлом саммите. Резон очевиден. Нескончаемое топтание на месте никого больше не устраивает. По энергетической проблематике стороны в который раз остались при своих. Москва акцентировала, что ни Третий энергетический пакет ЕС, ни практика его реализации крупные российские компании не устраивают. Они подрывают их бизнес в Европе. Мешают осуществлению долгосрочных контрактов. Создают ситуацию неопределенности. В свою очередь, Брюссель подтвердил, что ничего менять не собирается. Российские компании находятся в таком же положении, что и их конкуренты. Новейшее законодательство ЕС по либерализации энергетической сферы ко всем компаниям применяется одинаково. Отсутствующему международному праву оно, якобы, не противоречит. События в Сирии и совершенно разные трактовки происходящего там вообще стали выглядеть, скорее, как яблоко раздора в отношениях между Россией и ЕС. Почетное месте в перечне разногласий сохранилось за неприятием Москвой, как и большинством других мировых игроков, одностороннего волевого решения Брюсселя распространить на всех авиаперевозчиков обязательные требования по приобретению квот на эмиссию парниковых газов. То, что новое руководство России и ЕС восстановило контакт, провело сверку часов и договорилось активно работать дальше, очень хорошо. Тем не менее, скорее отрицательный баланс плюсов и минусов, из суммы которых складывается политический диалог на высшем уровне, похоже, не изменился. Важно ведь, прежде всего, как работать. Нужен результат, приносящий ощутимые выгоды бизнесу и гражданам. Требуется что-то, чувствительный благотворный эффект чего каждый бы мог ощутить на себе. Тут похвастаться пока, похоже, особенно нечем. А жаль, ведь объективно Россия и ЕС крайне заинтересованы друг в друге. Объем взаимной торговли растет. Он вплотную приближается к знаковой отметке в 400 млрд долл. Большие совместные проекты осуществляются. Люди все более охотно ездят отдыхать и навещать друг друга в рамках Большой Европы. А политические отношения, от которых все это зависит — чтобы делалось больше, проще, лучше — стагнируют. И что еще хуже, груз противоречий накапливается. Почему? В чем причины? Истоки? Как это возможно? Попытка дать непредвзятый ответ на эти очень непростые вопросы предпринята в одном из центральных материалов номера, помещенном в рубрике «Взгляд из Москвы». В нем с тревогой говорится о том, что отношения между Россией и ЕС приняли в какой-то степени деформированный и не слишком конструктивный характер. Москва и Брюссель все чаще договариваются лишь о том, чтобы не соглашаться, и считают, что проблемы, оставляемые за спиной, не будут, не должны вредить каждодневному сотрудничеству. Похоже, однако, что подобный подход не работает. Развязки надо находить. Противоречия нужно снимать. Без этого двигаться вперед не получится. Идеи построения общих пространств останутся не более чем прожектами. А амбициозные планы построения Большой Европы без разделительных линий так и останутся только на бумаге. Это пора осознать политической элите обоих партнеров. Причем Европейскому Союзу и его государствам-членам ничуть не в меньшей степени, чем России. Они все глубже погружаются в пучину системного экономического кризиса. Вследствие перетекания кризисных явлений от страны к стране и важности их внутреннего рынка для мировой экономики в целом они начинают представлять все большую угрозу для всех окружающих. Одновременно они все в большей степени начинают зависеть от лояльного отношения к ним других ведущих мировых игроков. В том числе России. Прошедший саммит Россия — ЕС показал это со всей очевидностью. Лидеры ЕС постарались убедить представительную российскую делегацию во главе с В.В. Путиным в том, что предпринимаемые ими усилия по купированию последствий кризиса в еврозоне приносят плоды. Российское руководство их недвусмысленно поддержало. Москва четко дала понять, что в усугублении трудностей еврозоны и ЕС в целом она ни в коем случае не заинтересована. Что она помогает и готова и в будущем деятельно помогать партнерам и соседям по континенту. Долговой кризис стран ЕС и его проявления — вторая большая тема выпуска. Самым различным его граням посвящена большая серия материалов по Германии, Франции, Италии, Испании, Греции, Великобритании и т.д. В них анализируется, какие изменения кризис уже внес и продолжает вносить во внутриполитические процессы и повседневную жизнь ведущих держав региона, как он сказывается на ЕС в целом. С особой тщательностью в номере прослеживаются меняющиеся подходы к рецептам выхода на траекторию стабилизации и устойчивого экономического роста, предлагаемые европейцами на государственном и экспертном уровне. До недавнего времени спор шел в основном между теми, кто настаивал на выходе Греции, может быть, еще ряда стран из зоны евро, чтобы, с одной стороны, развязать им руки, с другой — чтобы они не тянули за собой в пропасть всех остальных, и их оппонентами. Последние разъясняли, что выход будет иметь катастрофические последствия. Ставку, мол, надо делать на солидарность (за счет Германии), всемерное сокращение бюджетных дефицитов с использованием инструментария жесткой экономии и стремительное наращивание интеграционных процессов через бюджетно-фискальный союз и расширение полномочий институтов ЕС. Спор шел также между оптимистами и паникерами или, иначе, реалистами. Первые продолжали утверждать, что фундаментальные экономические показатели не дают оснований для прогнозов «а ля Кассандра». ЕС остается крупнейшей в мире экономикой. На Союз приходится 29% мирового ВВП. Для сравнения на США — 23%, Китай — 10%, Японию — 9%, Россию — 3% (если не учитывать паритет покупательной способности). Экономика ЕС обладает достаточным запасом прочности. Она вполне устойчива. Колоссальные триллионные вливания евро в финансовую и банковскую системы сняли остроту проблемы. Средства, необходимые для того, чтобы противостоять биржевым спекулянтам, выделены. Немало сделано и в институциональном плане. Ужесточен контроль. Учреждены новые наднациональные регуляторы. Повсеместно проводятся назревшие реформы. Фискально-бюджетный союз обретает плоть и кровь. В долгосрочном плане все будет в порядке. Скептики отвечали, что все это риторика. Игра в слова. Требуется нечто более весомое, нежели обещания и увещевания. В порядке будет только тогда, когда предпринимаемые меры реально заработают. Когда в них поверят. Прежде всего рыночные игроки. Когда все увидят, что они дают ощутимую отдачу. Лакмусовая бумажка — прекращение скатывания периферийных и даже самых крупных экономик в преддефолтное состояние. Ведь объем суверенных долгов по-прежнему стремительно нарастает. На их обслуживание уходит слишком много сил. Проблемным странам приходится занимать короткие деньги, чтобы расплатиться, под все более высокие проценты. Долго так продолжаться не может. Откуда возьмется та соломинка, которая сломает хребет верблюду, никто не знает. И речь отнюдь не только о Греции. С ней все ясно. В большей степени речь идет об Испании, а также Италии. Причем приведенный список далеко не исчерпывающий. Президентские, а затем парламентские выборы во Франции обозначили водораздел. Споры закипели по поводу иного идейного противостояния. Новое руководство Франции выступило за пересмотр политики ужимания государственных расходов, проводимой по германскому сценарию, в качестве панацеи. Оно потребовало, чтобы работа по выводу стран ЕС на траекторию бездефицитных бюджетов была дополнена усилиями по стимулированию качественного экономического роста и решению социальных проблем. Моментально политическая риторика в стане ЕС несколько изменилась. Характер франко-германского тандема претерпел эволюцию. Германии пришлось пересматривать отстаиваемые ею позиции. Все это подробно разбирается на страницах выпуска. Соответствующие страновые и более общие статьи разбросаны практически по всем его рубрикам. Изюминкой номера можно считать появление в нем нового, анонсированного ранее раздела о БРИКС и перспективах развития отношений между БРИКС и ЕС. В него вошла большая аналитическая статья, оценивающая, в какой степени БРИКС превратился в полновесного мирового игрока. Основное место в нем заняла большая подборка компаративистских материалов по БРИКС — ЕС, подготовленная совместно авторским коллективом МГИМО и французской лабораторией политического прогнозирования «Европа 2020». Как всегда, в номере много материалов, позволяющих получить красочное представление о различных уголках нашего огромного и удивительного континента, о живущих там людях, ближе познакомиться с местными достопримечательностями. Особенно рекомендую прочитать материалы, живописующие, зачастую в метафорической форме, нравы и обычаи наших соседей по континенту. Увлекательного чтения, дорогой читатель! © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России Екатерина ЭНТИНА, доцент НИУ ВШЭ

Шведские эгалитарианцы хотят изничтожить понятие мужской и женский пол Нейтральное с точки зрения половых различий слово «hen» включено недавно в онлайн версию Национальной энциклопедии в Швеции. Вышла из типографии и первая книжка авторства Йеспера Лундквиста, в которой не встретишь слов «han» – он и «hon» – она. Кругом одно только «hen»… Лотта Райалин возглавляет открывшееся в 2012 году дошкольное детсадовское учреждение под названием «Эгалиа». Здесь можно встретить малышей от одного года до шести. К ним обращаются только по имени или используют слово «друг». Логика следующая. «Детям должно быть позволено быть детьми, и мы не должны цементировать в них те ролевые функции, которые достались нам от прошлого», – разъясняет Райалин. Иными словами, никто из питомцев не должен воспринимать себя как мальчик или девочка, поскольку это, как сказано в евангелие от Райалин, есть тягостное проклятие прошлого. Нельзя, учат такие как Райалин (она возглавляет еще шесть детских садов типа «Эгалиа»), чтобы дети были помещены в рамки, которые им предписывает их принадлежность к мужскому или женскому полу. Поэтому в детсадах под главенством Райалин, когда дети играют во взрослую жизнь, нет такой ячейки общества, как папа, мама и ребенок. Вместо этого их приучают к тому, что есть «родитель, родитель и усыновленный или удочеренный ими ребенок». Предложенный еще Французской буржуазной революцией принцип «эгалите», что значит равенство, доведенный до своего абсолюта в контексте борьбы феминисток за равные права с мужчинами, превратился в тему для общенациональной дискуссии в Швеции. В начале 2000-х годов умами политического класса овладела идея прийти к полной и окончательной победе гендерного равноправия в Швеции. Идея воплотилась в ряд правительственных решений и обрела материальную силу. Та же Лотта Райалин ссылается на общенациональный циркуляр для детсадовских заведений, изданный даже ранее, в 1998 году: «В детсадах нужно преодолевать традиционные гендерные модели и гендерные роли. Здесь мальчики и девочки должны обладать одинаковыми возможностями, чтобы развивать свои способности и наклонности без ограничений, связанных со стереотипными гендерными ролями». Следуя этой инструкции, нужно категорически запрещать девочкам играть с куклами, поскольку это может закрепить в них будущий материнский инстинкт. В 2008 году министерство образования Швеции образовало Делегацию по равноправию в школах. Очень быстро эта структура превратила эгалитарную тему в главную, заслоняющую все остальные. Из государственного бюджета было израсходовано 16 миллионов долларов, чтобы избавиться от пагубных «стереотипов». Однако когда представители «Зеленой партии» внесли недавно предложение прикрепить к каждому детскому саду в Стокгольме инспектора по гендерному равноправию, оказалось, что общество еще не вполне готово к таким революционным переменам. Нашлись смельчаки, которые открыто обвинили «зеленых» в продвижении «экстремистской феминистской повестки дня» (см. «Мадемуазель, как много в этом слове…», №3, 2012). Этот шаг, как было сказано, «не отвечает интересам родителей». Когда же выяснилось, что во многих детских садах воспитатели уже отказались в каких-либо обстоятельствах указывать пол ребенка, среди думающих людей в Швеции разразилась полемика. Так, Элиз Клесон, бывший эксперт по проблемам равноправия и журналистка с именем, отмечает, что из ее личного общения с этими «гендерными педагогами» вырисовывается тревожная картина. Это своего рода элитарный клан. По сути, резюмирует Клесон, они представляют собой людей «хорошо образованных, живущих в больших городах, имеющих тесные связи с прессой, которые откровенно презирают традиционные семьи, строящиеся на гетеросексуальной основе». Дети должны иметь возможность, по мнению Клесон, знать о своем поле, что вовсе не является каким-либо ограничением для развития их личности. «Им надо позволить развиваться медленно и естественным путем», говорит Элиз Клесон, но затем делает символичную оговорку в духе безграничной толерантности, насаждаемой в Швеции: «Став взрослыми, мы сами может выбирать – закрепить либо изменить свой пол». Стоит ли удивляться, что когда тебя с малолетства приучают к мысли, что ты не он, что ты не она, а нечто среднее, нечто бесполое, этакое Оно, то меняются жизненные установки, а ненавидимые феминистками «традиционные» ценности, такие как брак, семья, предписанные природой ролевые функции отца и матери, теряют свой особый смысл. Отсюда идет и кризис института семьи, и, как следствие, кризис нравственности. Шведов можно только пожалеть. Спохватятся, боюсь, но поздно будет. Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Весь май Сербия голосовала. В начале месяца выбирали парламент и президента, в конце прошел второй тур президентских выборов. Главой государства избран умеренный националист Томислав Николич, который после двух проигрышей в 2004-м и 2008 годах своему извечному проевропейскому оппоненту Борису Тадичу, одержал верх, перестав быть всегда вторым. Что касается парламента, то расклад сил там получился достаточно сложным. Коалиция неизбежна, чтобы правительство могло эффективно управлять страной. Какая именно формула окажется в парламенте наилучшей, пока не ясно, и это обещает бурные политические схватки. Как бы то ни было, прошедшие выборы, по выражению парижской газеты «Монд», оказались самыми скучными в Сербии за два последних десятилетия. Впервые не кипели страсти, не создавалось впечатление конца света, последнего, решающего боя. Центральной темой была обычная и, увы, банальная для нынешней Европы тема экономического кризиса. В прошлом остались страсти вокруг Косово (сербской территории с албанским большинством населения, провозгласившей в одностороннем порядке независимость), отношения с Западом и НАТО, внутренние конфликты в бывшей Югославии. Когда безработица достигает 24% самодеятельного населения, на первый план выходят совсем другие проблемы. Вопрос о европейской интеграции Сербии, правда, звучал достаточно интенсивно. Б.Тадич постарался сделать его центральным в своей предвыборной кампании. Но Т.Николич тоже стал заявлять о том, что поддерживает вступление своей страны в ЕС, что ранее решительно отвергал. Этот переход в проевропейскую веру неискренен, уверяли его оппоненты. Вы пошли на слишком большие уступки ЕС, чтобы добиться статуса страны-кандидата, отвечали им его сторонники. В этом плане особого выбора у Белграда нет. Весь регион разными темпами движется в направлении ЕС, хотя энтузиазм жителей Балканского полуострова поубавился из-за финансово-экономического кризиса и все более очевидных сбоев управления европейской махиной. Как и в других бывших соцстранах, в Сербии к этой перспективе относятся как к дополнительному источнику финансирования, интеграции в единое пространство для жизни. В Брюсселе обижаются на такой прагматизм, поскольку ему хотелось бы, чтобы сербы (как и другие восточноевропейцы) делали упор на общие политические ценности. Безусловно, если процесс вступления Сербии в ЕС будет происходить, как было положено в прежние времена (а не как в случае, например, с Болгарией и Румынией), то это может помочь решить некоторые проблемы внутренней организации жизни в этой бывшей югославской республике. Может быть реформирована судебная система, ограничена коррупция и так далее. Это объективно полезно сербскому обществу. Однако золотой дождь на сербов не хлынет: туча иссякла, на нынешних участников ЕС уже не хватает, а что там говорить про новичков… Особенностью европейской перспективы Сербии будут еще два фактора, которые сами по себе никуда не исчезнут. Во-первых, это судьба Косово. Европейские политики (хотя не во всех странах) в свое время поторопились с подталкиванием к независимости этой территории, что было элементом борьбы с неугодным тогда Западу сербским режимом Слободана Милошевича. Его уже больше нет, в Белграде заседают проевропейские политики, более или менее устраивающие Брюссель и другие западные столицы. Не зря руководители ЕС поздравили Т.Николича с избранием, не дожидаясь официальных результатов второго тура, хотя предпочли бы переизбрание Б.Тадича. Но косовская проблема осталась занозой в боку. Как выпутываться из положения? Ни один ответственный сербский деятель не сможет в обозримом будущем признать косовскую независимости, а европейцы не привыкли признавать свои ошибки, да и косовским албанцам они дали уже слишком много авансов, которые те, правда, не спешат отрабатывать. Во-вторых, это сербские симпатии к России. Вряд ли можно считать искренними, во всяком случае, на уровне политиков, разговоры про братушек и традиционную дружбу двух народов. При этом эмоциональный фон в настроениях симпатизирующих друг другу народов есть, отрицать это тоже бессмысленно. Но в преломлении к белградской политике российский фактор становится своеобразным козырем, дополнительным конкурентным преимуществом в торгах с Брюсселем: будете слишком давить, уйдем к русским. Это позволяет всем сторонам прагматично, взаимовыгодно взаимодействовать, в том числе, в области экономики. Кстати, пока рассуждают о европейском будущем Сербии, в эту страну активно идет российский капитал, развивая экономику, создавая там рабочие места. Но как в будущем эти два вектора станут уживаться? Андрей СЕМИРЕНКО После вступления в должность президент Сербии Т.Николич изложил основные цели своей политики. Он заявил, что его целью будет интеграция страны в ЕС, но без отказа от Косово. «Я хочу, чтобы Сербия стала частью Европейского Союза, но не отказалась от своей территориальной целостности», – сказал глава государства. По его словам, Сербия, которую он хочет построить, должна сплотиться во имя улучшения жизни, перестать бояться завтрашнего дня, стать домом с двумя дверьми – одной на Запад, другой на Восток. Нынешнее положение в стране тяжелое, она охвачена кризисом, отметил он. Этому способствовали ошибки в приватизации, коррупция и разгул преступности. В результате, по оценке президента, сербы не чувствуют себя в безопасности, не доверяют государственным институтам власти. №5(66), 2012

Несть числа секретам королевского дома Виндзоров, связанным с уникальной по всем меркам долгожительницы на троне Елизаветы Второй. Одну из таких великосветских тайн («А вы слышали? Нет?!») раскрыл на страницах «Санди таймс» ее личный портной Стюарт Парвин. Почему британский монарх всегда выглядит так, будто ее одеяние только что скроили и сшили – никаких складок и вмятин? Даже если последние два часа ей пришлось стоять в горделивой и напряженной позе, принимая гостей, а значит поминутно протягивать руку для поцелуя или пожимать чужую руку, выговаривая обязательные по такому случаю любезности. Все дело в том, по секрету всему свету сообщил Парвин, что королева, цитирую, – «хладнокровное существо», она никогда не потеет. В том случае, если у вас «холодная кровь», разъяснил маэстро ниток и иголки, «ваша одежда никогда не мнется» и выглядит безупречно. Далее лицо, имеющее доступ к телу сюзерена, поведало о пристрастиях и предпочтениях Елизаветы Второй в отношении своего гардероба. Не поверите! Она обожает разноцветные одеяния и экстравагантный покрой, хотя остается в жестких рамках классических нарядов. Или, как это сформулировала французская «Монд», в рамках «буржуазного» стиля. Со временем королева восприняла стиль своей матери, всеанглийской обожаемой бабушки, и стала также носить шапочки из муслина, декорированные цветами и перьями, платья из органди, то есть тюля жесткой выделки, причем двух ее любимых оттенков, розового и бледно-голубого. А еще персикового. Знатоки этого предмета охарактеризовали ее выбор так: цвета «подкислёные», но не крикливые. Слово эксперту Джоанне Маршнер, которая специализируется на королевских одеяниях в организации под названием «Исторические королевские дворцы»: «Одежды из гардероба королевы тщательно подобраны, всегда соответствуют месту и времени, удобны для ношения». Поразительно, но откровения персонального портного не вызвали никакой реакции Букингемского дворца. Там промолчали. Между тем в прежние времена такие детали никогда не предавались гласности. «Монд» приводит эпизод с поездкой королевы в сельскую местность, где ей преподнесли букеты цветов, а одна простодушная крестьянка задала невинный вопрос: правда ли, Ваше Величество, что вы терпеть не можете гвоздики, но обожаете душистый горошек? Наступила тишина. Елизавета Вторая подарила любопытной верноподданной полуулыбку и, наклоняясь к ее уху, прошептала: «Это государственный секрет». Похоже, что информационная и пиаровская политика королевского двора претерпевает дальнейшую эволюцию (см. «Елизавета Вторая: подновленная версия»). Отныне даже почти интимные сведения о королеве – «она не потеет» – могут быть использованы во благо, придавая монарху узнаваемые и близкие к простонародью черты. Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Власти Германии и Нидерландов пришли к выводу, что относительно состоятельные граждане турецкого происхождения занимаются обманом органов социальной помощи. Работает эта комбинация следующим образом. В стране Европейского Союза – в Германии, Нидерландах, Австрии, Бельгии (подставьте нужное название) – такой махинатор объявляет себя не имеющим средств к существованию и подает заявку на оказание социальной помощи. Но на самом деле у него в Турции оказывается изрядное количество не самой дешевой собственности, прежде всего – недвижимости. Ни один подобный случай пока не был расследован. С прессой представители ведомств и германские дипломаты, работающие в Турции, соглашаются разговаривать только на условиях анонимности: тема исключительно взрывоопасная. Да и выяснить что-либо пригодное для обращения в суд невероятно трудно. Заниматься этим в Турции немцы не могут, приходится обращаться за правовой помощью к местным властям. От них, под самыми различными предлогами, практически всегда поступает отказ. Чаще всего обосновывается это тем, что в самой Турции обращение владельца недвижимости за предоставлением социальной помощи уголовно не наказуемо. Да и то сказать, ну облегчают ловкие люди германскую казну на изрядные суммы, туркам-то что за дело? Вам, дескать, надо, вы и доказывайте. Попытки обратиться напрямую в местные кадастровые ведомства (недвижимость, как правило, расположена в курортных регионах) наталкиваются на закономерный вопрос: в чем причина вашего интереса? Если сказать всю правду, а так поступать и приходится, чтобы не нажить неприятностей, то в доступе к документам тут же отказывают: обращайтесь установленным порядком, то есть через Анкару. Круг замкнулся. Голландцы пошли по другому пути. Уже несколько лет их посольство в Анкаре ищет возможности обхода барьеров, воздвигнутых турецкой стороной. Для этого они подобрали сотрудников турецкого происхождения, прибегающих к детективным методам. Дипломат, неотличимый ни по внешности, ни по речи от местного жителя, появляется где-нибудь в Бодруме или на побережье Эгейского моря, где сосредоточены фешенебельные курорты. И там уже, не привлекая внимания, начинает расспрашивать, кому принадлежат те или иные дома. Однако такие оперативные методы получения информации имеют ограниченную ценность: в суд с ними не пойдешь, ему нужны легальные документы. Поэтому все сходятся на том, что не избежать найма местных турецких адвокатов, которые смогут законным путем обратиться в кадастровое ведомство и там получить нужную информацию. Из Нидерландов напрямую это сделать трудно, так что сейчас пришли к тому, чтобы на месте действовал посредник – опять-таки, турецко-голландского происхождения, и уже он контактировал с местными адвокатами, для которых будут открыты пути, закрытые для иностранных граждан. Первая проверка этой методики уже проведена и прошла она успешно. Были получены неопровержимые доказательства того, что гражданин, объявивший себя неимущим, на деле имеет недвижимости на убедительную сумму в 300 тысяч евро. Разумеется, нидерландские органы социальной помощи он об этих деталях оповещать не стал. Теперь остается узнать, во что ему обойдется такая скромность, которая по законам Нидерландов считается мошенничеством. Кстати, в расследовании очень помогло то, что – в соответствии с веяниями времени – в Турции вместо прежней децентрализованной кадастровой системы завели единую и компьютеризировали её. Теперь для получения необходимых документов нет необходимости разъезжать по стране, просиживая штаны в местных архивах. Все необходимые вопросы между центральными властями и общинами (а в Нидерландах, как, впрочем, и в Германии, именно они отвечают за оказание социальной помощи) уже согласованы, но пока система розыска мошенников делает первые шаги. Охватить все Нидерланды она сможет только через несколько лет: решили начать с самых крупных коммун. Германия, судя по всему, собирается воспользоваться опытом северо-западных соседей. Не останутся в стороне Швейцария и Австрия. Однако легкой победы эта схватка не обещает. Ушлые махинаторы вполне могут придумать что-нибудь, позволяющее им откреститься от опасной собственности, вроде перевода её на родственников или мнимого дарения. Но все-таки начало положено. Европейские страны хотят, чтобы хотя бы в кризисные времена социальную помощь получал самый нуждающийся, а не самый хитрый. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

Представьте себе, что сбылась розовая мечта любого правого популиста: просыпается он одним прекрасным утром, а «понаехавших» на его страдающей от чужеземного засилья Родине больше нет. Ну, вот просто-таки – ни одного! Представляете? Как пел мультяшный герой голосом Михаила Боярского, «Ах, если бы мечта сбылась, какая жизнь тогда бы началась!» А, в самом деле, какая тогда началась бы жизнь, к примеру, в Германии? Ответу на этот вопрос посвятили свою книгу Питт фон Бебенбург и Матиас Тиме. Называется она «Германия без иностранцев. Сценарий». Так вот сценарий-то оказался похожим вовсе не на пастораль, а, скорее, на фильм ужасов. Как? Эти дармоеды, которые только истощают систему социального обеспечения Германии, эти люди, обрастающие сонмом новых нахлебников, которых приходится кормить и учить за счет налогов добропорядочного бюргера? Чем это без них коренным немцам станет хуже? Быть такого не может! Либеральные журналистские выдумки – вот что это такое! А вот и не выдумки. Сценарии эти основаны на социологических и экономических исследованиях, конкретных статистических данных и интервью с экспертами, так что провести это сочинение по разряду прекраснодушной публицистики не удастся. А значит, надо присмотреться к нему повнимательнее. Чего, собственно, и добивались авторы книги, которую, говорят, в магазинах покупатели пытаются побыстрее убрать в сумку и – с глаз долой: не то еще за экстремиста примут. Итак, дано: население Германии с ходу стало меньше на 7 миллионов человек. Это, учтите, только сами «понаехавшие», к которым можно добавить миллиона полтора людей из смешанных семей. Получено: Франкфурт-на-Майне потеряет каждого четвертого жителя, Нюрнберг – каждого пятого, земля Северный Рейн – Вестфалия – каждого десятого и так далее. Конечно, если руководствоваться детским присловьем «меньше народу – больше кислороду», то оно может и ничего, невелика потеря. Но это только на самый первый и очень недальновидный взгляд. Чем это обернется в реальности, можно будет ощутить без всяких задержек. Прежде всего – моментальным транспортным коллапсом. Ведь во всей этой сфере – от авиационного сообщения до автомобильного – иммигрантов работает столько, что хоть пруд пруди. Причем, речь идет о достаточно квалифицированных людях, справляющихся со своими обязанностями. Быстро подыскать им замену на бирже безработных будет невозможно: этим профессиям надо учиться. Специально для тех, кто считает «понаехавших» сплошными дармоедами: бюджетам всех уровней – от федерального до общинного – придется проститься с 50 миллиардами евро в год. Налогоплательщики-то уедут, мы же договорились. Вот вам и иждивенцы… Да, человек, не имеющий германского паспорта, будет платить налогов меньше – примерно на 3 тысячи евро в год. Но и различных вспомоществований из казны он тоже получит меньше. Не будем забывать и о том, что среди иммигрантов преобладают люди, занятые производительным трудом, а блоггеров, веб-дизайнеров и прочих киберактивистов среди них как-то почти не водится. Больше половины иммигрантов, живущих в Германии, имеет работу. На них держатся целые отрасли – общественное питание, торговля, клининг, уход за больными и престарелыми на дому. А без них картина быстро сложится удручающая: в городах грязь, перекусить негде, в магазинах немыслимые очереди, товары ни подвозить, ни подносить не успевают, жене придется уйти с работы, чтобы ухаживать за больной мамой, а на одну зарплату с детьми не больно-то размахнешься. Нравится? И это не говоря уже о том, что в кратчайшие сроки полностью накроется такая отрасль как автомобилестроение. У конвейера-то кто стоит? Ландшафтный дизайнер? Да и с ремонтом вашей любимицы возникнут большие сложности: Давлета больше нет, а у Эберхарда всего две руки и вообще он не может работать круглыми сутками. Про уборку и вывоз мусора мы уже говорили. Стоит заметить только, что эти вакансии, как показывает опыт, местными жителями из числа безработных заполнить не удается никакими силами. Последний резерв – офицеры Национальной народной армии и Министерства государственной безопасности ГДР – давно исчерпан. Ну, а с доходами от туристической отрасли, разумеется, придется проститься: сфера обслуживания в ступоре, транспорт тоже – прощайте 26 миллиардов евро в год! Вообще, валовой внутренний продукт ФРГ снизится после такого «счастливого избавления» на 8%, а чтобы компенсировать эти потери немцам придется работать заметно дольше, чем сейчас. И денег взаймы Германии тоже никто не даст – с такими-то экономическими показателями! Это вам не нынешние кредиты «по себестоимости». Ножки придется протягивать по одежке, все более напоминающей тришкин кафтан. Но биржевого краха избежать едва ли удастся. Быстро улетучатся и надежды на райское житье, не отягощенное «иммигрантской» преступностью. Сравнительно однородное нынешнее германское общество достаточно быстро поделится на бедных и богатых, что никак не способствует достижению социального мира, но весьма активно провоцирует рост преступности. А за тем, чтобы найти новых козлов отпущения, дело не станет. На них и выльется вся накопленная зависть и злоба. Ей-богу, тут уж и до гражданского противостояния недалеко, а то и до чего-нибудь похуже. С Европейским Союзом Германии придется проститься: как пить дать попрут за такое отношение к общеевропейским ценностям. От ООН Берлину тоже ничего хорошего не услышать, это ясно. Одно утешает: все эти гипотетические ужасы так и останутся своеобразной игрой ума и аргументом в споре с наивными и не видящими дальше своего носа согражданами. Перспективы прихода к власти на общенациональном уровне у активных сторонников «Германии для немцев» нулевые. Да, в глубоко депрессивных регионах доведенные до отчаяния люди могут продвинуть – и уже продвигают! – популистов и даже радикалов. Однако необходимость заниматься ремонтом дорог и канализации сильно убавляет полемический задор. А подменять работу вспышкопускательством – вернейший способ проиграть следующие выборы. Андрей ГОРЮХИН Некоторые цифры и факты из книги «Германия без иностранцев. Сценарий». Убыль населения крупнейших городов ФРГ: Франкфурт-на-Майне – 25,1%, Мюнхен – 23%, Нюрнберг – 20,1%. Далее следуют Ганновер, Кёльн, Штутгарт, Вольфсбург… Население федеральных земель тоже уменьшится. Вот перечень: Берлин – 13,6%, Гамбург – 13,5%, Баден – Вюртемберг – 11,9%, Гессен – 11,2%, Северный Рейн – Вестфалия – 10,5%. В Западной Германии убыль составит 9,9%, а в Восточной – 2,3%. Налоги: Каждый иностранец платит в среднем 7,4 тысячи евро в год. Общая потеря, как мы уже говорили, составит 50 миллиардов евро в год. Церковь: среди иностранцев немало тех, кто причисляет себя к традиционным для Германии конфессиям. Одна только католическая церковь потеряет 300 миллионов евро в год. Университеты: Среди студентов доля иностранцев – 11,5%, а среди сотрудников и преподавателей – 9,4%. Репутация этих учреждений понесет невосполнимый урон. Отрасль ухода: в службах по уходу на дому работают 11% иммигрантов, в домах престарелых – 15%. Без их вклада, по оценкам экспертов, отрасль ждет неминуемый крах. Автомобилестроение: из общего числа занятых в отрасли 792 тысяч человек 10% – «понаехавшие». Причем, не только рабочие, но и инженеры, и высокопоставленные менеджеры. В «Даймлер-Бенц», к примеру, среди высшего руководства иностранцы составляют одну треть. Общественное питание: каждый пятый работающий в этой сфере – иммигрант. И здесь тоже без их участия крах неминуем. Футбол: почти половина игроков 1-ой бундеслиги – 228 человек – в 2011 – 2012 годах составляли иностранцы. №5(66), 2012

Социальная мобильность в Британии застопорилась Искренние откровения 23-летней англичанки Джорджины Джоунс, жительницы Пекхама, могут служить своего рода обвинительным приговором незримым барьерам и стеклянным потолкам, которые закрепляют за британским обществом ключевое определение – классовое общество. И хотя здесь нет упоения такой стойкой мифологемой, как «общество равных возможностей», как в Америке, это подразумевается. Но воспользоваться социальным лифтом, как выяснили нанятые правительством специалисты-социологи, могут далеко не все и вовсе не каждый. Джорджина – исключение. В этом ее личная заслуга. Она большой молодец. Зубрила науки отчаянно. Отличилась – заслужила только отличные отметки на школьных экзаменах, открывающих дорогу в вуз. Поступила в университет в Ноттингеме. Выучилась на юриста. Затем прибегла к помощи Фонда социальной мобильности: получила контракт в качестве стажера в одной международной юридической фирме. Честь ей и хвала. Вот ее признание: «Я живу в Пекхаме со своей мамой, братом и сестрой. Мы всегда были обыкновенной семьей, представители рабочего класса. Мой отец умер, когда мне было 13 лет, и моя мама вынуждена была занимать много денег. Я ходила в обычную школу, и твердо для себя решила, что уеду из Пекхама – не хотела вести такой же образ жизни, что и многие вокруг нас. Мальчишки, с которыми я ходила в школу, вскоре оказались за решеткой. Наши девчонки родили детей в 15 лет… У меня была мечта поступить в университет в Оксфорде, но мне сказали, что у меня ничего не получится. Им достаточно будет взглянуть на мой почтовый индекс и определить, где я живу. Такие, как я, не попадают в Оксфорд». Для Джорджины сказка, ставшая былью, оказалась со счастливым концом. Однако ключевая фраза в горькой рефлексивной исповеди Джорджины звучит в диссонансе с идеей равноправия: «Многие считают, что университеты – это только для богатых белых детей». Увы, это инстинктивное подозрение Джорджины Джоунс и ее окружения, что не все исправно в механизме социальной мобильности, подкрепляется авторитетными мнениями. Так, Церковный городской фонд, относящийся к англиканской церкви, в своем докладе назвал Британию страной, где хуже всего обстоят дела с равноправием и равенством. Определены и адреса бедности: это девять самых что ни на есть Богом и государством забытых общин на Северо-западе Англии (пять из них в одном только Ливерпуле). В другом докладе, который огласил вице-премьер Ник Клегг, содержатся тревожные факты. Высшие баллы по ключевому экзамену, предопределяющему право поступать в вузы, получает обычно только один из пяти школьников, родившийся в семье бедных. Но доля выходцев из богатых семейств, которые преодолевают этот барьер, существенно выше – трое из четверых. В документе, озвученном либеральным демократом Ником Клеггом, содержится, как водится, призыв: «Мы должны создать более динамичное общество. Такое общество, где имеют значение не обстоятельства рождения, а сама личность». И далее: «Нужно учитывать не то, в какую школу ты ходил, и кем были твои родители, а насколько ты упорно трудился, какими талантами и способностями обладаешь». В документе признается, что «доходы и принадлежность к определенному общественному классу влияют на шансы ребенка в дальнейшем преуспеть в жизни, и в этом плане в последние десятилетия не наблюдалось особого прогресса». Либдемы отвергают идею переломить ситуацию, изменив распределение доходов. Их выбор – предоставление облегченного доступа к образованию для всех желающих и акцент на систему начального обучения. В списке предлагаемых мер – бесплатные завтраки и обеды в школах… Между тем, находящийся в оппозиции лидер лейбористов Эд Милибэнд убежден, что это не выход. Невозможно решить проблему, если не заняться социальным неравенством. Запоминающаяся цитата из Милибэнда: «Если ты рожден в бедной семье, но ты живешь в Финляндии, Норвегии или Дании, то у тебя больше шансов получить хорошую работу, чем если ты рожден в бедности в Соединенных Штатах. Если ты хочешь осуществить свою Американскую мечту – уезжай в Финляндию». Поймаем главного трудовика на слове. А что если хочешь реализовать свою Английскую мечту? Что тогда? Ведь обнародованная сейчас тем же Клеггом статистика удручает: частные школы в Англии посещает всего 7% всех детей и подростков, но именно на долю их выпускников приходится 70% всех членов Верховного суда и 45% всех высших должностных лиц в компаниях, чью капитализацию и рейтинги подсчитывают составители биржевого индекса «Файнэншл таймс» (FTSE). Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Германское министерство по делам семьи сообщило, что на самом деле все еще хуже, чем предполагалось ранее. В республике дефицит мест в детских садах и яслях составляет, оказывается, на целых 30 тысяч больше, чем считалось ранее. Таким образом, к середине 2013 года их понадобится ни много ни мало 780 тысяч. Именно столько необходимо, чтобы коммунальные власти смогли удовлетворить все запросы так, как это их обязывает сделать закон. Недаром федеральное правительство уже объявило, что на эту программу выделяется больше ранее обещанных 4 миллиардов евро. Видимо, к этому их подстегнули результаты работы, проведенной Федеральным статистическим ведомством. Оно провело очередной уже 12-й предварительный подсчет населения (ей-богу, не могу упустить возможность, чтобы не привести еще одно типично немецкое словечко – «Бефёльекерунгсфораусберехнунг») и прийти к выводу, что детей моложе трех лет в Германии сейчас 1,97 миллиона. То есть значительно больше, чем предполагалось после проведения аналогичной процедуры четыре года назад. А значит – дефицит мест составит не 239 тысяч, а 260 тысяч. Здесь правительство исходит из того, что примерно 39,84% родителей захотят отдать своих чад под присмотр сотрудников детских учреждений. Союз городов и общин тоже согласен с такими расчетами. Ну что ж, в министерстве уже составили план из 10 пунктов, в соответствии с которым строительство недостающих мест намереваются ускорить. Эта инициатива будет сосредоточена на том, что облегчить использование тех, кого называют «тагесмуттер», проще говоря – няня. Эту профессию хотят сделать более привлекательной. Кроме того, речь идет о том, чтобы у такой «дневной мамы», если она ухаживает не более чем за тремя детьми, больше не было необходимости платить взносы на социальное страхование. Также городам и общинам должны облегчить получение целевых кредитов на выгодных условиях. Они должны будут пойти на расширение детских учреждений. Кроме того, к работодателям, в особенности к представителям крупных компаний, будет обращен призыв о создании заводских детских садов. Воистину, новое на деле частенько оказывается всего лишь хорошо забытым старым. Сколько таких детских учреждений существовало в свое время в той же ГДР! Потом их прикрыли, освобождая приватизируемые предприятия «от груза социальных расходов». Теперь предлагают возрождать. Интересно, признает ли кто-нибудь поспешность, чтобы не сказать – глупость, тогдашних решений? Что-то не верится. Если вы думаете, что вопросы ухода за детьми не могут выйти в Германии на уровень большой политики, то сильно ошибаетесь. В правящей коалиции даже разгорелась нешуточная борьба по этому поводу. Правительство выступает за выплату семьям, воспитывающим детей дома, денег по уходу за ребенком. На эти цели предлагается выделить 1,3 миллиарда евро. Баварский Христианско-социальный союз настаивает на этом настолько жестко, что готов обусловить этим свое участие в коалиции. Часть Христианско-демократического союза и Свободно-демократической партии выступает против. Оппозиция требует, чтобы вся эта сумма пошла на расширение детских учреждений. Кстати, то, что госпожа канцлер решила подбросить денег на эти цели, очевидно, призвано несколько умерить страсти. Еще одна уступка, на которую пошло правительство, выглядит так: вместо того, чтобы уплачивать деньги по уходу с января следующего года, делать это предлагается с середины 2013 года, когда программа расширения детских учреждений в основном будет завершена. Между прочим, если города и общины не успеют управиться с этим к августу следующего года, их завалят жалобами: германские родители не упустят возможности побороться за интересы своих чад. Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Каждый новый президент Франции считает своим долгом привнести некое новшество в строительство общеевропейского дома. Не стал исключением и социалист Франсуа Олланд. Едва обосновавшись в Елисейском дворце, он высказался за смягчение суровых экономических мер, а также за концентрацию совместных усилий на обеспечении роста и предотвращении длительной рецессии. Этот призыв нашел благодарных слушателей и сторонников, в отличие от второй важной инициативы главы Пятой республики – предложения выпустить единые облигации стран зоны евро. По мнению Ф.Олланда, это позволит объединить государственный долг в общий фонд. Разве допустимо, подчеркивает он, что находящаяся в бедственном финансовом положении Испания вынуждена заимствовать деньги на рынке под 6% годовых, тогда как благополучная Германия – почти даром? Ясно, что позицию французского президента готовы поддержать не только Мадрид и Афины… Противоположного мнения придерживается Германия и ряд других стран зоны евро, такие как Нидерланды и Финляндия, в меньшей степени пораженные кризисом. По словам канцлера ФРГ Ангелы Меркель, введение евробондов противозаконно, поскольку такая мера не предусмотрена договорами о создании и функционировании Европейского Союза. Кроме того, подчеркивает она, единые облигации – это вовсе не путь к экономическому росту. И все-таки складывается впечатление, что неуступчивость главы германского правительства можно будет преодолеть, если страны еврозоны согласятся передать Европейской Комиссии часть суверенных прав, прежде всего – в области их бюджетной и налоговой политики. Дискуссия руководителей двух государств, считающихся локомотивами ЕС, приобрела довольно острый характер. Пресса объясняет это, во-первых, стремлением Ф.Олланда доказать, что Франция не намерена быть на вторых ролях в Большой Европе, а, во-вторых, внутриполитическими целями президента, который стремится обеспечить большинство мест представителям Социалистической партии в парламенте на предстоящих выборах. Как бы то ни было, споры на эти и другие темы идут на фоне ухудшающегося положения в еврозоне, особенно в Греции и Испании. В начале июня Мадрид впервые обратился с просьбой о внешней финансовой помощи испанским банкам. Маячит перспектива того, что обе страны откажутся от единой европейской валюты, а это может не только ощутимо потрясти устои всего ЕС, но и пагубно отразиться на глобальной экономике. Александр СОКОЛОВ №5(66), 2012

Его популярность подвергается испытанию В Италии происходит нечто невероятное: глава технического правительства, наспех сформированного без выборов для вывода страны из кризиса, принимает всё новые меры жёсткой экономии, но остаётся самым популярным политиком за многие годы! Как свидетельствуют опросы общественного мнения, премьер-министр Марио Монти опирается на серьезную поддержку жителей страны и парламента, а сразу после назначения на этот пост его рейтинг приближался к невиданным на Апеннинском полуострове 80%. К тому же за рубежом М.Монти уже считают едва ли не самым авторитетным и уважаемым европейским политиком. С ноября прошлого года, когда этот сдержанный и даже суровый на вид 69-летний профессор сформировал из технократов свой кабинет министров, в Италии урезаны пенсии, значительно облегчено увольнение рабочих и служащих, подскочила цена на бензин, возвращён налог на недвижимость, фактически брошены на произвол судьбы итальянцы в предпенсионном возрасте (многие из них согласились с работодателями на досрочный уход на покой, но из-за увеличения пенсионного возраста теперь оказались не у дел и без пособий по безработице). А недавно он даже замахнулся на святое для подавляющего большинства итальянцев: предложил отменить на пару лет проведение чемпионатов страны по футболу, чтобы покончить с распространившейся практикой договорных матчей… Чем объяснить подобную популярность безжалостного «лекаря»? По мнению европейских аналитиков, итальянцы, сильно уставшие от эксцентричного предыдущего главы правительства Сильвио Берлускони – и тут напрашивается аналогия с памятной всем передачей власти в России в начале нулевых годов – со вздохом облегчения и надеждой встретили избавителя от невзгод. М.Монти предстал перед ними как авторитетный экономист с богатым послужным списком в объединенной Европе – с 1995 по 2004 год он входил в Европейскую Комиссию, сначала отвечая за внутренний рынок ЕС, а затем за его антимонопольную политику. Импонирует соотечественникам и его скромность, сдержанность, особенно на фоне пылкого жизнелюба, миллиардера С.Берлускони. Достаточно вспомнить: М.Монти прибыл на вокзал в Риме как простой смертный, с небольшим чемоданом на колесиках. А затем поведал соотечественникам о том, в каком магазине он покупал продукты для скромного ужина его семьи в сочельник. Обрадовало граждан и сообщение о немедленном увольнении одного из чиновников, когда стало известно, что тот останавливался в шикарном отеле за счёт неких сомнительных бизнесменов. Всё это очень нравится потенциальным избирателям – напомним, что срок полномочий М.Монти истекает весной будущего года. Впрочем, как считают некоторые наблюдатели, новый премьер, возможно, искусно занимается самопиаром. В подтверждение они приводят множество интервью, которые профессор, несмотря на огромную занятость, раздаёт итальянской и иностранной прессе. А он объясняет это необходимостью успокоить финансовые рынки. На его имидже плодотворно отражается и такой факт: по странному совпадению, вскоре после прихода М.Монти к власти налоговые органы и полиция вдруг начали успешно раскрывать множество коррупционных сделок; в стране вспыхнули громкие скандалы, в которых оказался замешанным чуть ли не весь спектр политических сил. Многие деятели теперь сильно скомпрометированы, и, если не покинут профессиональную политическую сцену, то, по меньшей мере, займут выжидательную позицию. В этих условиях раздаются призывы создать широкую коалицию в поддержку М.Монти, чтобы весной будущего года сохранить его у власти, хотя он не раз объявлял, что покинет дворец Киджи по истечении предоставленного ему мандата. Конечно, нельзя исключать, что, в случае вывода страны из кризиса профессор решит баллотироваться в президенты Италии или получит высокий пост в Европейском Союзе. Игорь ЧЕРНЫШОВ Главная проблема Италии – гигантский государственный долг, превышающий 120% ВВП при низком уровне экономического роста, что отпугивает иностранных инвесторов от этой страны. Жесткие реформы правительства Марио Монти, преимущественно в области трудового законодательства, пока не приносят ощутимых результатов. Нетерпение начинают проявлять не только итальянские предприниматели, а недовольство – профсоюзы. Главный покровитель нового лидера, президент Джорджо Наполитано недавно заявил: «Теперь необходимы факты. Недостаточно всё время произносить слово «рост…». Означает ли это, что кредит доверия профессору близится к исчерпанию? Вряд ли, ведь на горизонте не видно ни одной компетентной фигуры не только способной, но и готовой взвалить на себя тяжкое бремя вывода Италии из кризиса. На правые силы возлагается вина за бедственное экономическое положение страны, а левые – расколоты и раздроблены. Не удивительно, что на этом фоне всё большей популярностью пользуется «Движение пять звезд», возглавляёмое известным комиком и блогером Беппе Грилло. Он создал свою организацию всего три года назад и первым начал использовать широкие возможности Интернета для мобилизации сторонников, беспощадно критикуя коррупционность и продажность властей, призывая итальянцев покинуть зону евро. На состоявшихся в начале мая выборах в местные органы власти, движению Б.Грилло сопутствовал оглушительный успех – в городе Парме оно завоевало 60% голосов! Аналитики прочат ему третье место на парламентских выборах 2013 года – вслед за левоцентристской Демократической партией Пьера-Луиджи Берсани и партией «Народ свободы» Сильвио Берлускони. №5(66), 2012

Смена в мае президента во Франции стала событием, которое вышло за пределы территории этой страны. Пожалуй, давно в Европе какие-либо выборы не несли с собой возможность значительных изменений. В данном случае дело не в личности нового главы французского государства социалиста Франсуа Олланда и не в его политической принадлежности. Дело в том, что он оказался тем политиком, который, не будучи представителем маргинальных, протестных сил, в критический для Европейского Союза и его собственной страны момент предложил альтернативу курсу, из года в год проводившемуся всеми правительствами во всех 27-ми странах. До сих пор в Союзе безраздельно господствовала либеральная модель, главным проводником которой была Германия: строгая бюджетная экономия, контроль над расходами и доходами, сильный евро. Германской экономике это пошло на пользу, хотя в 2012 году эта модель вроде бы начинает выдыхаться. Скромные прогнозы темпов экономического роста в этой стране подтверждают этот нерадостный вывод. В других же странах применение этого рецепта дает катастрофические результаты. Про Грецию и другие так называемые периферийные страны (ничего себе, периферия – Италия и Испания!) даже говорить не будем. Радикальное бюджетное кровопускание, прописанное Берлином, лишает эти страны возможностей восстановления экономики, оставшейся без денег и без внутреннего спроса. Но даже ранее вполне благополучные Франция и ультраортодоксальные Нидерланды вступают в экономически сложный период. Что бы ни проповедовали в Берлине, что бы ни думали сами немцы, проблемы партнеров по ЕС – угроза прежде всего самой Германии. Да и как может быть иначе: ориентированная на экспорт германская экономика торгует преимущественно со странами ЕС – около 60% всего экспорта! Если там спад и падает спрос, то по немцам это тоже ударит. Роль Ф.Олланда состоит в том, что в ходе избирательной кампании и первых контактов после вступления в должность президента он делал акцент на необходимость не только обеспечивать во Франции и в целом в ЕС бюджетную дисциплину, но и создавать условия для экономического роста. Такая резкая постановка вопроса пугала и Брюссель, и Берлин, которые перед голосованием французов чуть ли не открыто поддерживали его соперника, тогдашнего главу французского государства Н.Саркози. Им казалось немыслимым отойти хоть на йоту от финансово-бюджетной ортодоксальности германской школы. Когда же Ф.Олланд вселился в Елисейский дворец, с его позицией пришлось считаться. Одновременно по всей Европе подняли голову те, кто не смел возражать против установок берлинских политиков. Президент Франции стал воплощать собой надежду всех тех, кто задыхался в тисках либеральных финансовых и бюджетных схем – от негодующих, протестующих и отчаявшихся, до тех правителей, которые ощущали, что германская модель достигла пределов возможного, а, может быть, даже перешла их. Не случайно в европейской прессе писали, что даже американский президент Барак Обама одобрил идеи новоизбранного французского коллеги и не очень согласен с Германией. Мол, в США тоже власти, хотя и в других условиях, но принимают меры по стимулированию экономики, не увлекаясь бюджетной жестокостью. Правда, США – особая статья и кальки с неё невозможны… Но не все так просто. Немцы настаивают на бюджетной дисциплине не потому, что они глупые и жадные, а Ф.Олланд не намерен, очертя голову, бросаться тратить деньги, чтобы стимулировать развитие. Это, конечно, даст ему заоблачную популярность на три месяца, зато потом придется пять лет расхлебывать заваренную кашу. В бюджетах денег нет. Финансовые спекулянты сидят в засаде и только ждут неосторожного слова или действия, чтобы нажиться на очередных трудностях и проблемах, как они сделали в случае с Грецией, как делают сейчас с Испанией. Биржи и рынки часто иррациональны, истеричны и усугубляют своими действиями последствия появляющихся проблем. Поэтому Ф.Олланду и его невесть откуда взявшимся многочисленным единомышленникам в ЕС надо будет придумать такие тонкие механизмы настройки экономики, которые стимулировали бы ее развитие, создали возможности для ее роста, но при этом не нарушили бы бюджетную дисциплину. Пока не ясно, что бы это могло быть. Создание общеевропейских финансовых облигаций («евробондов»), против которых решительно настроена Германия? Введение налога на финансовые транзакции, вызывающего негодование британцев? Усиление роли Европейского инвестиционного банка? Пересмотр использования структурных фондов ЕС? Более равномерное распределение рисков финансирования государственного долга стран-членов? Многие предложения публично упоминаются, но пока конкретных контуров у будущей политики стимулирования роста нет. Но уже сейчас можно говорить, как минимум, о двух результатах, которые достигнуты после избрания Ф.Олланда и его выхода на европейскую политическую сцену. Во-первых, Германия вынуждена отступить от непримиримой линии, и соглашается говорить о мерах по стимулированию экономик. Оставаясь экономически доминирующей силой в ЕС, она политически оказалась там ослабленной. Во-вторых, стало понятно, что любые реформы, любые меры по укреплению бюджетной дисциплины быстрого результата не дадут. Странам, попавшим под бюджетный пресс, надо дать больше времени для приведения своих внутренних дел в порядок. В противном случае ситуация может выйти из-под контроля. Результаты майских парламентских выборов в Греции, при всех национальных особенностях и проблемах в этой стране, показали это. Изменится ли что-то после повторного голосования 17 июня? В любом случае, смягчения условий финансовой помощи этой стране представляются неизбежными. В противном случая она будет лишена даже потенциальной возможности восстановить свое хозяйство, последствия чего будут тяжелыми для всего ЕС, не говоря об угрозе дестабилизации самой родины демократии. Ф.Олланд, лично скромный человек, которого в молодости прозвали «Бабар» – по имени добродушного слоненка из французского мультфильма для детей – невольно оказывается в центре ожиданий. Сможет ли он сыграть эту тонкую партию и неожиданно для всех и для себя вписать свое имя на скрижали истории? Дорос ли он до такой роли? Странные ситуации подстраивает иногда жизнь, даже политическая. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ Первым иностранным лидером, поздравившим Франсуа Олланда с избранием на пост президента Франции, стал премьер-министр соседней Бельгии социалист Элио Ди Рупо. Он даже в тот же вечер добрался до Парижа и на площади Бастилии принял участие в торжествах французских социалистов, ликовавших в связи с победой своего кандидата. Испанская газета «Паис» взяла у него большое интервью о том, какие могут быть последствия для ЕС смены президента во Франции. Вот несколько выдержек.   – Что изменится в Европе с приходом Олланда? – Многое. Из года в год твердили о жесткой экономии или, как предпочитают говорить более умеренные люди, о строгой экономии. С января в Европейском Совете главы государств и правительств стран ЕС начали упоминать о необходимости экономического роста. Приход Олланда ускоряет размышления на эту тему. Это дает надежду людям, которые живут в сложных условиях. Это дает оптимизм и веру в будущее. Все это способствует созданию новой динамики.  – Надо будет реформировать финансовые рынки? – Придется. Они – как Дамоклов меч. Есть банки, которые крупнее отдельных стран. Масштаб некоторых банков таков, что, случись с ними что-то, это может обернуться катастрофой для страны. Финансовый сектор должен обслуживать реальную экономику. Его следует регулировать.  – Тем временем, растет разочарование в ЕС. Последние выборы повсеместно отражают растущее недовольство народов и рост влияния антисистемных сил. – В каждой стране – свои реалии. Люди недовольны, когда они остаются без заработка, когда сомневаются в своем будущем. По этой причине надо установить равновесие между бюджетными строгостями и обеспечением экономического развития. Если не будет бюджетной строгости, мы получим катастрофу. Но нельзя лишать людей надежды. Нынешние действия способствуют экстремизму. Я понимаю испанское движение негодующих. Образованные люди не имеют надежды, работы, будущего, они стремятся это обрести, но безуспешно. Вот чем порождено негодование, недовольство системой. Единственное решение – обеспечить процветание. Есть правила, которые позволяют создавать богатство, распределять его во имя достойной жизни. Если роста не будет на протяжении нескольких лет, это тоже будет катастрофой. №5(66), 2012

Кошмар: лишь три жителя Италии из 10 интересуются политикой, тогда как в 2006 году их было 56%! Такие данные приводит миланская газета «Коррьере делла сера», обобщающая результаты различных исследований последнего периода. С одной стороны, разочарование в политике проявилось на недавних административных выборах, прошедших в ряде областей, провинций и городов Италии. Они были отмечены низкой активностью граждан, большим числом недействительных бюллетеней и падением поддержки традиционных партий при одновременном росте числа голосов, поданных за различные протестные движения. С другой стороны, итальянцы недовольны не только теми силами, которые их представляли в последние годы и которые несут большую долю ответственности за нынешнее тяжелое социально-экономическое положение страны. Недоверие выросло по отношению ко всем институтам власти, включая ЕС. Специальный индекс доверия к политическим органам, разработанный институтом ИСПО, показал его снижение с 48,4 пункта (отмечено в ноябре 2011 года) до 25,5 пункта в мае 2012 года. Это сопровождается потерей интереса к политическим событиям вообще. В апреле 2006 года к ним проявляли большой или достаточно большой интерес 56% опрошенных итальянцев, а теперь этот показатель чуть перевалил за 30%. В меньше степени это касается возрастной категории от 35 до 55 лет, людей левых и левоцентристских взглядов, а также людей с высшим образованием. Одна из причин такого развития событий состоит в бесконечных скандалах и безобразиях, которыми была отмечена политическая жизнь Италии в последние годы. Среди опрошенных 43% объяснили именно этим потерю интереса к политике. В первую очередь это относится к наименее активной части населения – пенсионерам и домашним хозяйкам. Получается порочный круг: политики, институты власти и партии подорвали доверие граждан к себе, последние перестали интересоваться политикой и ходить на выборы, в результате избранным оказываются еще менее представительные, часто случайные деятели, которыми, в свою очередь, тоже будут недовольны. Показательна судьба нынешнего технического правительства во главе с Марио Монти. Сначала его поддерживало большинство населения, ожидая экономического чуда, а теперь масштабы его поддержки стремительно сокращаются. Светлана ФИРСОВА №5(66), 2012

Этим летом встреча в верхах между Европейским Союзом и Российской Федерацией проводилась в 29-й раз. Момент для встречи был не самый благоприятный – кризис евро обострился до предела, расхождения относительно сирийского конфликта велики как никогда прежде. А уже о прочих проблемах двусторонних отношений, которые – к примеру, отмене визового режима – и поминать неловко, ибо они кочуют из повестки в повестку уже который раз. Но нельзя же, в самом деле, нарушать установившуюся традицию. Договорились проводить встречи дважды в год, значит, надо встретиться и поговорить. Вот и встретились. И поговорили. Вспомнили – не берусь уж считать, в который раз – о том, что половина всего объема внешней торговли России связана со странами ЕС. Одобрительно отозвались о том, что все же решен вопрос о вступлении России во Всемирную торговую организацию. «Мы вновь повторили, что лучшей основой более тесного партнерства может стать целеустремленное и всеобъемлющее двустороннее Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС), включающее в себя торговлю и инвестиции. В этом контексте мы с нетерпением ждем ратификации Россией соглашения с ВТО», – отметил председатель Европейского Совета Херман Ван Ромпей. Таким образом, прозвучал вполне недвусмысленный намек на то, что можно ожидать попыток включить в СПС новые требования к России. Ответ на это был дан практически сразу: на то, чтобы предоставить ЕС привилегированные условия по сравнению с другими странами, Россия не пойдет, отрезал В.Путин. И несколько подсластил пилюлю: «Мы прислушиваемся друг к другу, понимаем друг друга, и самым тщательным образом будем решать эти проблемы». Кстати, и в вопросе о визовом режиме он тоже не пощадил партнеров, сказав им, что до тех пор пока визы мешают установлению контактов между людьми, о настоящем партнерстве не может быть и речи. Заметим, что пока нет даже конкретного плана решения связанных с этим вопросов: все застряло на уровне благопожеланий. Однако Х. Ван Ромпей не преминул оценить двусторонние связи как «имеющие самую лучшую динамику за последние годы». Ну что ж, ему, как говорится, сверху виднее. Примечательно, что лидер ЕС использовал петербургскую трибуну для того, чтобы в канун судьбоносных выборов в Греции еще раз подчеркнуть, что отказа от евро не будет, а есть «только путь вперед, в направлении большей интеграции». «Мы хотим, чтобы Греция осталась в зоне евро, соблюдая свои обязательства перед ней», – сказал он. В сфере международных отношений стороны предпочли отделаться вежливыми констатациями своих позиций. Сирийский режим должен немедленно прекратить все формы насилия и полностью поддержать план Аннана, считает Х. Ван Ромпей. Кто бы спорил. И Россия нисколько не возражает против того, что именно этот план дает наилучшие возможности для того, чтобы остановить раскручивание спирали насилия и избежать гражданской войны. По иранской проблеме стороны тоже согласились продолжить совместную работу, начав в Москве новый раунд переговоров между шестью государствами и Тегераном. Словом, саммит – в который уже раз? – можно назвать рабочим. Ну, что ж, и то хорошо. Остается надеяться, что когда-нибудь мы увидим результаты этой работы. Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №5(66), 2012

Безденежье привело к радикализации настроений в Элладе Парламентские выборы на исторической родине европейской демократии, прошедшие 6 мая, завершились, как выражаются биржевые обозреватели, «разнонаправленно». Волеизъявление граждан выявило, с одной стороны, кризис партий т.н. мейнстрима, а с другой – взлет на гребень популярности радикалов, как с правого, так и с левого края политического спектра. Социалисты из ПАСОК еще три года назад собрали урожай в 44% голосов. Ныне у них менее 14%. Это сокращает число их мандатов со 160 до 41 – наихудший результат за последние 30 лет. На первое место вышла партия «Новая демократия» со своими 18,8%, что конвертируется в 108 мест в законодательном собрании. Но это вполовину меньше того, что эти канонические правые имели после выборов в 2009 году. Между тем небывалый рывок сделала Коалиции радикальных левых СИРИЗА, утроив свое представительство – 16,76%, или 52 места. Таким же впечатляющим стало вхождение во власть (впервые) ультраправой организации «Золотой рассвет», набравшей 6,97%, что дает им 21 мандат. Антонис Самарас, глава формально победивших, но не набравших больше половины голосов «новых демократов», обещает слепить из того, что было и того, что есть, правительство национального спасения. Спасатели возьмутся изменить режим жесточайшей экономии, предписанный ЕС и МВФ (см. «Греция: Рука об руку», «Вся Европа» №65), сохранят страну в еврозоне, а также, цитирую, «обеспечат экономический рост и дадут людям облегчение». Нечто подобное и почти в идентичных выражениях сулит и Евангелос Венизелос, лидер скатившейся на непочетное третье место партии ПАСОК, партии социалистов: «Правительство национального единства с участием всех партий, которые разделяют курс на европейскую интеграцию, вне зависимости от их мнения по поводу выделенных кредитов». Более решительно настроен глава левых радикалов Алексис Ципрас: «Партии, которые подписали соглашение (об условиях выделения займа ЕС и МВФ. – В.М.), теперь оказались в меньшинстве. Их подписи под этим документом делигитимизированы народом». Как и полагается радикалу, Ципрас подтвердил намерение бороться самым решительным образом за отмену кабальных условий реструктуризации внешнего долга. Однако даже Ципрас не смог составить конкуренцию по части благородного и не очень благородного негодования Теренсу Квику, бывшему телеведущему, а сейчас второму человеку в партии «Независимые греки», выпроставшейся из шинели «новых демократов» (между прочим, 11% на минувших выборах). Тот мечет громы и молнии аки верховный бог-олимпиец во гневе: «…мы по сути под оккупацией, и волею (германского канцлера) Ангелы Меркель и ее министра финансов (Вольфганга) Шобле отданы на милость акул от ростовщического капитала». Степень раздражения «независимых греков» настолько велика, что они сегодня требуют от Германии репараций за преступления, совершенные ее оккупационными войсками в годы Второй мировой войны. И в этом они не одиноки. …В доме номер 50 на афинской улице Делиианнис располагается штаб-квартира правоцентристской с неонацистскими обертонами организации «Золотой рассвет». Здесь тусуются, иначе не скажешь, молодые люди – «люди в черном», предпочитающие только этот цвет во всей гамме. С короткими стрижками, а то и просто обритые под бильярдный шар, с накаченными мускулами, украшенными претенциозными татуировками, они представляют собой новое разгневанное и потерянное поколение греков, уверенных в том, что во всех бедах виноват кто угодно, но только не они. Здесь на полках стоят, видимо, востребованные книги о супрематистах. Нет, не о художниках-авангардистах, придумывавших вместе с Малевичем свой новый смелый геометрический мир, а о поборниках превосходства белой расы. На одной из обложек красуется лидер песенной группы, присягающей «тяжелому металлу», который вздернул руку в фашистском приветствии. Николаос Микалокиакос, лидер «Золотого рассвета», основавший эту политизированную группировку в 1994 году, отвергает обвинение, что он собрал под свою руку отпетых наци. На самом деле, по его словам, он объединил вместе всех тех, кто видит угрозу в наплыве иммигрантов, кто разделяет лозунг истинных патриотов – «вернуть Грецию грекам». Как выражается Микалокиакос, среди членов организации, называющей себя партией, нет тех, кто «обретается в гостиных иностранных посольств». И добавляет: «Как нет среди них тех, кто связан с грязными политическими кругами, виновными за ту мерзость запустения, в которой оказалась страна». Состав этого движения действительно, и это символично, разнолик и разнороден: среди 235 кандидатов, выдвинутых в различных избирательных округах, были и фермеры, и синие воротнички, и отставные офицеры (кстати, сам Микалокиакос не скрывает, что поддерживал и продолжает одобрять режим черных полковников, павший в 1974 году). «Мы не против Европы, – разъясняет линию партии ее член Александрос Лирис. – Но мы против Европы, состоящей из банкиров и ростовщиков... Мы представляем собой ответную реакцию на всю гниль и разложение. Ситуация с иммиграцией вышла из-под контроля. Греки стали бояться выходить на улицу…» Угроза со стороны «понаехавших», вне зависимости от того, насколько она реальная или надуманная, мобилизует напуганных обывателей. В партии уже состоят 10 тысяч членов, и ряды множатся. Ее активисты распространяют бесплатную еду и одежду для нуждающихся, охраняют пожилых, когда они идут в банкомат снимать деньги, словом, идут в народ и там рекрутируют новых сторонников. Еженедельная газета «Золотого рассвета» регулярно публикует списки общественных групп поддержки, которые образуются и объявляют о содействии этой громко заявившей о себе партии. Прорыв на политическую авансцену Коалиции радикальных левых СИРИЗА, «Независимых греков» и «Золотого рассвета» – явление одного порядка. Как резонно постулирует британская «Гардиан», эти маргинальные группы «воспользовались вакуумом, которые возник по причине не функционирующего государства и самодискредитации политической элиты». При этом ярлыки «левый» и «правый» обманчивы, убежден Димитрис Керидис, профессор политологии в Университете Патеона в Афинах. Он поясняет, что феномен «Золотого рассвета» вызван необходимостью найти способ «канализировать свой гнев». Однако случившийся сдвиг влево в Греции далеко не первый пример того, что «всенародное отчаяние может вначале принять форму левого протеста, но конечной точкой его развития всегда является ультраправая идея». Согласитесь, неожиданный подход. Но факты пока этого не подтверждают. Достаточно познакомиться с заявлениями Алексиса Ципраса, который 21 мая провел пресс-конференцию в Париже совместно с бывшим кандидатом в президенты от Левого фронта Жан-Люком Меланшоном и национальным секретарем Коммунистической партии Франции Пьером Лораном. Послушать 37-летнего греческого политика пришли 70 журналистов, и они едва ли были разочарованы его искрометной речью. Главным объектом критики Алексиса Ципраса была предписанная Греции программа аскетического выживания, которую он назвал «шоком» и «неолиберальным экспериментом», который «вверг мою страну в беспрецедентный гуманитарный кризис». Ципрас уверен, что если этот «эксперимент» будет продолжен, то его затем экспортируют и в другие страны Евросоюза. Он отверг идею бундесканцлерины Ангелы Меркель провести референдум по поводу меморандума о режиме жесточайшей экономии, потому что, по его словам, нет смысла обсуждать «сущий ад». При этом Ципрас отвергает идею выхода Греции из еврозоны и ЕС. Те, кто предрекают такой финал и даже готовят его, по словам лидера СИРИЗА, «просто идиоты». Он предлагает, чтобы «тройка» благодетелей в лице ЕС, Европейского Центробанка и МВФ простила долги, чтобы все начать с чистого листа. Наивность этой прекраснодушной мечты сопоставима по своему энергетическому накалу с неприятием позиции Германии, требующей, чтобы греки заплатили за свою прежнюю беспечность. «Меркель должна понять, – говорит Ципрас, что это клуб равных. Нужно перестать обращаться с рядом европейских стран как с протекторатами». Более того, заявил Ципрас, идет война, «война между силами труда и невидимыми силами, которые представлены финансовыми и банковскими структурами». Следующая фраза была настолько хлесткой, что ее растащили на цитаты, если судить по публикации в парижской «Монд». Ципрас заявил: «Трудно победить нашего врага, у которого нет лица, нет программы, нет партии, но при этом он правит». Причина внезапной бурной популярности этого афористичного манифеста еще и в том, что 23 января нынешний президент Франсуа Олланд произнес похожую инвективу: «В этой битве, которая начинается, мой подлинный противник не имеет ни имени, ни лица, ни партии, но он всем заправляет, и этот противник – мир финансов». Такое ощущение, что Ципрас повторил слово в слово объявление Олландом войны финансовой олигархии. Кстати, лидер ультралевых заявил, что готов к альянсу с социалистами Олланда. … После того, как недавно Франсуа Олланд и Ангела Меркель разошлись во взглядах на способы выхода из кризиса, вероятность консолидации левых сил на панъевропейском уровне перестала казаться утопией. Правда, все может измениться 17 июня, когда греки снова придут к урнам и окончательно поставят точку над i – принимают они перспективу долговременного мало уютного пребывания в эконом-классе или нет. Если они более активно проголосуют за правоцентристов и откажут в доверии всем р-р-революционерам, то ультралевый марш взлетевших на гребень волны понятного недовольства активистов из СИРИЗА и «Золотого рассвета» может захлебнуться. По крайней мере, на ближайшую перспективу. Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Примерно через час после того, как теперь уже бывший президент Франции Николя Саркози покинул Елисейский дворец, он был замечен в одном из столичных парков во время традиционной пробежки. Как простой парижанин? Не совсем: его привычно сопровождали двое дюжих телохранителей. И все-таки именно так экс-глава Французской Республики начал новый этап своей жизни… Теперь семье Саркози в составе трех человек, включая малолетнюю дочь, предстоит «ютиться» в казенной квартире площадью более 320 квадратных метров. К услугам бывшего президента – рабочий кабинет в здании по соседству с Елисейским дворцом. 57-летний Н.Саркози войдет в Конституционный совет Франции, что добавит к его ежемесячной пенсии в размере 6 тысяч евро жалованье в 11 с половиной тысяч. Парижские газеты не исключают, что к тому же «Сарко» может быть приглашен на высокую должность в Национальное общество железных дорог. Обслуживать семейство будут личный водитель, два телохранителя и еще 7 человек. Однако его бывшие соратники уверены: этот человек, брызжущий энергией, не сможет надолго уйти из политики, которой он отдал 35 лет жизни. Его карьера включает пост мэра одного из парижских пригородов, депутата парламента, должность министра внутренних дел… А каким видится будущее бывшей первой леди Карлы Бруни? Ее карьера манекенщицы и эстрадной певицы оказалась вынужденно прерванной в течение нескольких лет. По мнению светской прессы, супруге Н.Саркози вряд ли удастся наверстать упущенное. Такое мнение опровергает официальная представительница Карлы, утверждающая, что ее начальница не теряла времени – сочиняла песни, и уже этой осенью представит свой новый диск на суд публики. №5(66), 2012

Землетрясение магнитудой шесть баллов, потрясшее северо-восток Италии в мае, вызвало, к счастью, лишь немногочисленные жертвы. Однако нанесло разрушительный удар не только по старинным храмам и замкам, но и по бизнесу сыроделов. От мощных толчков близ эпицентра неподалеку от города Болоньи обрушились гигантские полки на складах, где вызревали около 300 тысяч больших головок знаменитого пармезанского сыра. Например, у одного из местных предпринимателей из 90 тысяч сыров уцелели только 20-30%. Этому ценному продукту для вызревания требуется от одного до двух лет. Ежегодно регион производит примерно 3 миллиона 40-килограммовых головок пармезанского сыра, что приносит производителям почти 2 миллиарда евро ежегодной прибыли: каждая головка стоит не менее 420 евро. При этом две трети всего сыра потребляется в Италии, и лишь треть идет на экспорт во многие страны. Теперь придется затратить немалые средства на восстановление складов, в которых сыры хранятся при строго определенной температуре и влажности. А пострадавшие, но уцелевшие головки – продавать с большими скидками или раздавать бесплатно. Отразится ли ущерб, вызванный стихийным бедствием, на ценах для потребителей? Нет, уверены аналитики, поскольку в последние годы местным бизнесменам удалось значительно нарастить производство этого деликатесного товара. Всего через девять дней подземные толчки в регионе повторились, в результате погибли 17 человек. На этот раз серьезный ущерб нанесен производителям бальзамического уксуса в провинциях Модена и Реджо-Эмилия: разрушены несколько крупных складов готовой продукции, и в результате утрачены более 100 литров тысяч приправы, высоко ценимой гурманами. Для вызревания бальзамического уксуса в небольших бочонках требуется до 12 лет. №5(66), 2012

Каждый восьмой человек, страдающий диабетом, одновременно подвержен и депрессиям. Эксперт Бернхард Кульцер, установивший эту связь, вынужден признать печальный факт: диабет – это фактор риска для страдающих депрессией и, наоборот, депрессии могут вызывать заболевание диабетом. Тут уж, как говорится, выбирай, что больше нравится. Эту точку зрения психолог высказал на международном конгрессе, проходившем в Штутгарте. По мнению Б.Кульцера, возглавляющего в Германском диабетическом обществе группу «Диабет и психология», у тех, кто подвержен депрессиям, риск заболеть диабетом 2-го типа выше на 30%. Причем, решающую роль здесь играет не образ жизни, а антидепрессанты, которые вызывают увеличение веса и приводят к замедлению реакции клеток на инсулин, к тому, что медики называют резистентностью к инсулину. К тому же хронический стресс влияет на действие инсулина и вызывает нарушения сна. А все это вместе может привести к воспалительным изменениям сосудов. Причиной депрессий вследствие заболевания диабетом может быть снижение качества жизни, неизбежное при такой хвори, как сахарная болезнь. В Германии ею страдает 7 миллионов человек, так что незначительной проблему не назовешь. Еще 3 миллионов она тоже касается, но они пока об этом не знают. Как это ни парадоксально, специалистов, которые призваны стоять на переднем крае борьбы с этой весьма распространенной болезнью, все больше не хватает, особенно молодых. В медицинских вузах сокращается количество кафедр, специализирующихся на диабете. За 10 лет их стало меньше наполовину и осталось всего десять. Прекратило существование и такое авторитетное учреждение, как мюнхенский Институт исследования диабета… Теперь большинство пациентов, в отличие от прежних времен, перевели на амбулаторное лечение, и, соответственно, у врачей сократились возможности контактов с больными, которые они поддерживали в стационаре. А клинику, где было бы собственное диабетическое отделение, в Германии теперь днем с огнем не сыщешь… Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Иногда провидческая сила искусства проявляется так, что остается только пожалеть: уж лучше бы все так и осталось мрачной фантазией творца. В классическом фильме ужасов Альфреда Хичкока, снятом в 1963 году, птицы ведут настоящую войну против человека, повсюду нападая на него, и даже проникая в жилище – через окна, через каминные трубы и просто через стены. До таких страстей в Берлине и Франкфурте дело пока не дошло. Но тот, кому придет в голову прогуляться по тихой улице, обсаженной деревьями, должен иметь в виду: он может подвергнуться атакам агрессивных птиц – ворон. Одна за другой они пикируют на осмелившихся нарушить их покой людей и удары мощных клювов могут нанести вполне ощутимый урон. За что? Чем им не угодили прохожие? Ответ знает Франц Байрляйн, директор вильгельмсхафенского Института исследования птиц. Он уже не первый год наблюдает за тем, как пронырливые вороны все плотнее заселяют большие города Германии. За минувшие два десятилетия их стало в два с лишним раза больше. В мегаполисах эти сметливые летуны и летуньи чувствуют себя донельзя комфортно. Еды им хватает с избытком – в каждом мусорном контейнере. В подходящих деревьях тоже недостатка нет. Откуда же тогда такая агрессия? Орнитолог убежденно говорит, что причин может быть две – птица или охраняет корм, на который, как ей кажется, покусился человек, или защищает свое потомство. Иных объяснений для такой атаки он не видит. И дело здесь не в том, что именно вороны ведут себя столь злобно. Если вы попытаетесь отнять корм у чайки, она тоже придет в такое бешенство, что мало не покажется. Вот пример, говорит Ф.Байрляйн: туристы подбрасывают в воздух кусочки булочки с рыбой и радуются тому, как чайка ловко подхватывает их на лету. И они же начинают злиться, когда птица с лёту выхватывает у них остаток еды из рук. Но стоит ли удивляться: ведь она уже сочла это своей законной добычей. Каким образом она должна быть осведомлена о подлинных намерениях этих странных бескрылых двуногих существ? А что касается второй причины, то она срабатывает только с марта по июнь, пока вороны заботятся о беспомощном потомстве. Стоит только птицам решить, что какой-нибудь бегун трусцой или праздношатающийся подобрался к птенцам слишком близко, как она бросится в атаку. И тут её клюв может, и в самом деле, оказаться опасным. Причем, орнитолог уверяет, что никаких дурных намерений у птицы нет. Она просто обозначает границу, за которую нельзя переходить: в животном мире дело обычное, само собой разумеющееся. «Здесь живу я», – и ничего больше. При добыче пищи вороны проявляют завидную изобретательность. Про японских ворон, например, рассказывают, что они специально кидают на уличную «зебру» орехи, чтобы их раскололи машины. И собирают «урожай» тогда, когда по ней идут пешеходы, а авто останавливаются. А в Британии описан случай, когда ворона, чтобы выудить из бака приглянувшееся ей ведерко с кормом, согнула из проволоки крючок и подцепила добычу. К тому же вороны прекрасно узнают людей – как по лицу, так и по одежде. А охотника заметят издалека и близко к себе никогда не подпустят: знают, что добра от него ждать не приходится. Такая птичья сообразительность работает против любителей спорта. Одеты они все примерно одинаково и, если кто-то из них однажды подошел слишком близко, то птица прочно увязала его спортивное облачение с сигналом опасности, и каждый оказавшийся вблизи джоггер будет атакован без предупреждения. Но вороны могут наносить и серьезный ущерб. К примеру, стеклянная крыша берлинского Главного вокзала, открытого всего 5 лет назад, уже пострадала от вороньего племени. Злодейки во многих местах выклевали уплотнитель, видать решили, что он им в гнездах пригодится, а крыша теперь протекает в самых неожиданных местах. Орнитологи из берлинского Союза защитников природы подтверждают: да, это наши подопечные. Ворон охраняет неумолимый закон, вот они и распоясались. Несколько лет назад похожая история случилась с берлинским Олимпийским стадионом. На его козырьках птицы продолбили и покорежили кровельное железо и силиконовую подложку. Да так, что пришлось заменить кровлю на такой материал, который оказался пернатым разбойницам не по силам. Пострадал от них и Ганноверский стадион: там птицы регулярно уродовали кровлю, ища живущих под ней насекомых. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

Такой заголовок берлинская «Вельт» предпослала разговору о том, как германские суды запрещают иммигрантам брать немецкие имена. Скажете, не может такого быть? Еще как может! Вот, к примеру, гёттингенский административный суд запретил семье выходцев из Азербайджана взять себе новые имена. Родители и трое детей хотели обзавестись немецкими прозваниями, чтобы избежать возможной дискриминации и того, чтобы их сразу можно было отнести к определенной национальной и религиозной группе. Оставим за скобками вопрос о том, зачем им этот маскарад было нужен: ну, хочет азербайджанец называться, положим, Энгельберт Оксеншванц, и аллах с ним. Но суд-то, суд какими мотивами руководствовался? В решении говорится, что хотя определенные препятствия, возникающие в связи с иностранным именем исключать и нельзя, но к задачам права не относится исправление искажений общественного развития. А? Как сформулировано! Умри – лучше не скажешь! Да, но германскими законами изменение имен и фамилий разрешено, скажем, в том случае, когда их правильное написание оказывается практически не по силам чиновникам из различных ведомств или нанимателям. Да ещё, если ваша фамилия Гитлер, Геббельс, Гиммлер или Кальтенбруннер, то сменить её на Майер или Шульце проблемы не составит. Больше всего повезло, как всегда, старине Мюллеру: у него в Германии однофамильцев пруд пруди, и фамилию менять никому и в голову не придет. Выходцы из России оказываются в этом отношении в некотором преимуществе: Иван легко превращается в Иоханна, Евгений в Ойгена, а Андрей в Андреаса. С фамилиями дело обстоит несколько сложнее, но Петрофф и Смирнофф все же довольно привычны для немецкого уха. Но все же есть и другие примеры. Так, родившийся в Хемнице Пауль Герхард Хюбш преспокойно превратился в Хидиятуллу Хюбша. Принял ислам и вот вам – пожалуйста. Точно так же из Фрица, то есть Фридриха Мюллера получился Абу Мюллер. То есть все же могут, когда хотят? Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №5(66), 2012

Вы только подумайте: каждый третий ребенок в Германии становится объектом интернет-травли. Его ругают, оскорбляют, тиранят, терроризируют – и все это с помощью современных медиа-технологий. Оно конечно: брань на вороту не виснет, но такие парии мучительно страдают от одиночества, впадают в депрессии, и, сочтя ситуацию безвыходной, даже начинают подумывать о самоубийстве. И, тем не менее, ищут спасения как раз там, где их терзают – в Интернете. До 30% немецких подростков считают «сайбермоббинг» главной опасностью всемирной паутины. Но этого мало: исследователи из Бременского университета установили еще одну опасную зависимость: ребенок, подвергшийся травле в сети, сталкивается с более серьезной опасностью. В том же Интернете он может стать регулярным объектом сексуальных нападок со стороны взрослых. Автор этого исследования педагог Себастиан Вахс уже напечатал результаты своей работы в двух специализированных журналах. Этой темой он занимается не один год, но все же полагает, что работа еще только начинается. Основными жертвами становятся девочки в возрасте от 12 до 16 лет, и число их значительно больше, чем принято считать. «Мы установили, что каждый пятый ребенок хотя бы раз становился объектом таких приставаний, а каждый пятнадцатый подвергается им регулярно, – отмечает он. – То есть в каждом классе немецкой школы есть одна–две таких жертвы»… Начинается все вполне невинно. Опытным взрослым удается установить контакт с подростками с помощью простых вопросов, имитирующих заинтересованность – как прошел, день, как настроение, опять в школе травили всякие дураки? – и прочие нехитрые приемы. Когда контакт налажен, злоумышленник переходит к следующему номеру программы: просит поделиться фотографиями в бикини или в мини-юбке. Мотивируется это желанием узнать «как ты провела каникулы». Дальнейшее, в общем-то, вполне понятно и предсказуемо. Завершается все просьбами раздеться перед камерой при включенном Скайпе. Себастиан Вахс говорит, что в его практике встречалось множество таких случаев, что подтверждается и результатами других исследований. Причем, каждый третий подросток понятия не имеет, как надо реагировать в таких ситуациях и оказывается совершенно беспомощным перед искушенным негодяем. Никакие вежливые просьбы и увещевания тут не помогут. Надо просто немедленно выключить компьютер, хотя можно предварительно высказать прилипале свое мнение о его приставаниях. Главное – не втягиваться в дискуссии, поскольку искушенным обольстителям, как правило, удается развить у подростка комплекс «жертвы», от которого может избавить только «добрый дядя». Последствия могут быть самые печальные – как психологические, так и иные, вплоть до криминальных. Недаром в германской полиции существует специальное подразделение, занимающееся профилактикой подобных преступлений, а кроме того – ведущее обширную просветительскую работы в школах. Надо заметить, что проблема эта начинает беспокоить родителей. И все чаще многие из них обращаются в полицию, когда в сети про их детей начинают распространять ложь, оскорблять их, угрожать, унижать с помощью различных «фотожаб», надеясь на полную безнаказанность по принципу «это Интернет, детка». Недаром у многих интернет-преследователей не появляется ни малейшего ощущения того, что они делают что-то дурное. «Да что тут особенного: моббингом занимаются все», – искренне удивляются такие недоросли. Правда, когда им сообщают о возможных правовых последствиях подобных упражнений, то физиономии у многих становятся весьма кислые. Да, сам «сайбермоббинг» уголовно ненаказуем, это так. Однако в нем могут присутствовать составы таких очевидных преступлений как принуждение, оскорбление, угрозы, и тут уже закон вполне вправе вмешаться. Тем более, что до изощренности взрослых хулителей подросткам, как правило, очень далеко: у них все грубее и примитивнее. Полицейские эксперты советуют родителям реагировать без задержки, обязательно сообщая об этом учителю и родителям злоумышленников. Разумеется, приходится запасаться доказательствами в виде скриншотов. Когда они есть, то можно потребовать от преследователей стереть этот контент, ну а если увещевания не помогают, то уж пусть пеняют на себя. Но самое главное – не позволить того, чтобы подросток почувствовал себя оставленным наедине со своей проблемой. Он должен ощущать, что у него есть близкие люди, на помощь и поддержку которых он всегда может рассчитывать. И тогда на все «сайбермоббинги» можно смело наплевать и забыть. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

Панические разговоры об ужасах, которые несет с собой глобальное потепление, привели к тому, что стали появляться проекты – слава богу, пока только проекты – подразумевающие активное вмешательство человека в систему земного климата. Это направление получило название геоинжиниринг и предусматривает оно различные технические меры воздействия. Пример? Уменьшение попадания солнечного излучения путем создания гигантского зеркала на околоземной орбите или выбрасывания в атмосферу огромных количеств различных взвесей. Даже если оставить в стороне масштабы затрат на подобные циклопические затеи, то явно необходимо прислушаться к мнению специалистов-метеорологов: а чем может обернуться столь бесцеремонное вторжение в мастерскую матери-природы? Теперь ответ на это вопрос получен. Его дала группа европейских исследователей, работавшая под руководством Хауке Шмидта из гамбургского Института метеорологи имени Макса Планка. Так вот, последствием этих сомнительных затей – помимо снижения температуры – стало бы заметное уменьшение атмосферных осадков. Почувствовали, к чему дело клонится, а? Из-за этого в Европе и Северной Америке климат стал бы на 15% более засушливым, а в Амазонии дожди стали бы идти на 20% реже. Не слишком ли дорогая цена за снижение температуры? К тому же это только первые шаги в изучении последствий геоинженерных экспериментов. «Но главный вывод нашего исследования можно сформулировать следующим образом, – заключает Х.Шмидт. – Климат, который установится в результате, будет искусственным. Земля – не лабораторный прибор, который можно вернуть в желаемое состояние одним поворотом тумблера. Температура-то, может, и снизится до меньших величин, но отличия будут решающими. Геоинжиниринг не может считаться заменой защиты климата от выбросов парниковых газов». Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №5(66), 2012

Эту альпийскую республику нередко рекламируют как образец успешного лингвистического сосуществования – население этой небольшой страны говорит на трех официальных языках (плюс ретороманский): немецком французском и итальянском. Но, как выясняется, не всё так просто и в Швейцарии. Около 70% жителей страны говорят по-немецки, поэтому и остальные швейцарцы волей-неволей должны владеть языком Гёте и Шиллера. Да вот беда: даже прекрасно освоив классический немецкий, франкоговорящие и италоговорящие плохо понимают своих соотечественников, поскольку те изъясняются на диалектах, трудно воспринимаемых даже германскими туристами. Этот вопрос достиг такой остроты, что был поднят недавно в парламенте: следует ли обязать депутатов в устных выступлениях использовать «немецкий-немецкий»? Нет, решил законодательный орган, они могут и впредь произносить речи на родных диалектах. Которые, отметим, всё чаще звучат и в телевизионных передачах. Получается, что остальные швейцарцы в течение нескольких лет зубрят не такой уж простой немецкий язык фактически лишь для того, чтобы понимать тексты! К тому же в школах, как и почти везде в мире, самый популярный теперь среди детей – английский, тоже требующий времени и сил, ропщут франкофоны и италофоны. В чём причина нынешней популярности «швейцарского немецкого»? По мнению местных лингвистов, во-первых, это реакция немецкоговорящих аборигенов на расширяющуюся общину переселенцев из Германии – на севере страны их число уже превышает 260 тысяч человек, и местные стремятся от них отмежеваться именно таким образом. Во-вторых, «виноваты» Интернет, электронная почта и мобильные телефоны: почти забытые в начале прошлого века диалекты оказались сегодня востребованными у молодежи и получили широкое распространение при обмене короткими письмами с помощью новых видов связи… №5(66), 2012

Не проходит буквально ни дня, чтобы в итальянских СМИ не появилось сообщение об очередном доведенном до отчаяния человеке, который предпочел расстаться с жизнью, утратившей для него всякий смысл. Каменщик из Неаполя, отец четырех детей, проведя многие месяцы без работы, решил положить этому конец – единственным представлявшимся ему возможным способом. Мелкий предприниматель из строительного бизнеса застрелился, после того, как ему пришлось уволить даже своих сыновей… Между прочим, речь идет о третьей по величине экономике в зоне евро. Особенно сильно кризис ударил там по мелким и средним предпринимателям на экономически сильном севере республики. Примерно такая же картина и в Греции: число самоубийств в последние годы выросло в некоторых регионах до драматических масштабов. Правда, точной статистики, которая позволяла бы сделать выводы о подлинных причинах этих жестов отчаяния, в обоих охваченных кризисом государствах нет. Да и едва ли возможно ведение такого учета. Как? На основании предсмертных писем, что ли? Но сам факт того, что за последние три года число самоубийств выросло примерно на 20%, позволяет судить о многом. И не случайно об этом говорят как о барометре кризиса. Механизм примерно таков: государственные учреждения в обеих странах оказались сейчас в долгу как в шелку. Но мало того, что у них нет денег на новые заказы, они и за старые-то расплатиться не могут. А мелкие предприниматели, давно выполнившие необходимую работу, месяцами ждут обещанных денег. А значит – не могут вернуть взятые кредиты и заплатить налоги. И тут уже на них начинают жестко давить государственные органы, только другие, налоговые. Таких грешников в Италии и Греции сейчас превеликое множество. Вот и попробуй вывернуться, когда государство тебя обложило со всех сторон… Союз итальянских налогоплательщиков даже назвал происходящее «социальной бойней» и потребовал, чтобы прокуратура подключилась к расследованию десятков случаев самоубийств, в которых прослеживаются подобные мотивы. А ведь наказание за доведение до самоубийства пока никто не отменял! Представьте себе, в одной только лигурийской метрополии – Генуе – за минувшие 4 месяца число самоубийств по сравнению с прошлым годом подскочило на 5%. Глава этого союза Кармело Финоккьяро обвинил «правительство технократов» во главе с Марио Монти в том, что за время правления они «только вводят новые налоги и больше ничего не делают». А финансовая полиция – «гуардия ди финанца» – упорно не хочет учитывать разницу между теми, кто намеренно уклоняется от уплаты налогов, и кто хочет, но не имеет реальной возможности заплатить. Между прочим, по отношению к профессору экономики и бывшему члену Европейской Комиссии Марио Монти сеньор Финоккьяро очевидно несправедлив: кроме введения новых налогов он усердно занимается еще одним делом – активно требует от ЕС дополнительных финансовых вливаний, которые помогли бы вывести экономику Италии на большие обороты. Вот только где их взять, эти вливания? А что же остается зажатым в тиски налогоплательщикам? Только одно – объединяться и сопротивляться, другого выбора им просто не оставляют. По Риму не так давно прошло факельное шествие в поддержку ремесленников и мелких предпринимателей, по которым кризис ударил особенно сильно. Антонио Маттьяццо, епископ Падуанский, создал фонд, предназначающийся для оказания помощи людям, попавшим в финансовые клещи. Члены семей предпринимателей, покончивших жизнь самоубийством, создали Союз взаимопомощи, стараясь, чтобы не повторилась трагедия, подобная той, что в марте случилась в Болонье, когда разорившийся человек устроил самосожжение у дверей финансового ведомства. Еще хуже обстоят дела в Греции. По оценке психиатра Василиса Контаксакиса, за последние три года число самоубийств подпрыгнуло на два десятка процентов. Афинский министр здравоохранения Андреас Ловердос несколько недель назад назвал цифру вдвое большую – 40%. Заметьте, до начала кризиса это печальный показатель был в Греции одним из самых низких в мире. Не случайно глава консервативной партии «Неа Демократиа» Антонис Самарас подчеркнул недавно, что его сограждан охватила «общенациональная депрессия». Можно ли не мотивировать её социальными причинами? Вряд ли, когда доходы у людей за три года уменьшились на одну пятую, а безработица выросла на 22%. В Италии она пока в два с лишним раза ниже – 10%. Но среди молодежи это показатель достигает поистине космической высоты в 36%. Вообще-то даже не будучи крупным знатоком экономики, можно прийти к выводу о том, что с помощью одного только налогового пресса и урезания всех и всяческих расходов положение выправить не удастся. В обеих странах придется принимать нетривиальные политические решения, без которых явно не добиться ни роста экономики, ни снижения безработицы. Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №5(66), 2012

Предлагаем вашему вниманию очередной выпуск бюллетеня CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 81 Editorial by Michael Emerson: "Do the BRICS make a Bloc?" Полный текст в формате PDF №5(66), 2012

Whilst waiting for Euroland to equip itself, by the end of 2012, with a medium to long term common political, economic and social project, especially following the election of the new French president Francois Hollande, anticipated many months ago by LEAP/E2020, players will remain prisoners of the short-term reflexes related to the sudden Greek political tremors, the uncertainties over Euroland governance and to the risks in public debts. At the same time, in the United States, the disappearance of the illusion of a recovery (1) combined with the renewal of concerns over the American financial sector's state of health (of which J P Morgan has just illustrated the fragility) and the big comeback of the country's debt problem is leading economic and financial players to contemplate an increasingly worrying future (2). In the United Kingdom, the country's return to recession is combining with the failure to control deficits and the rise of working-class anger in the face of an austerity which has however only just begun (3). In Japan, economic sluggishness and the weakening of exports in a context of world recession (4) have brought the spectrum of the country's excessive debt back to the surface. In this context, according to LEAP/E2020, the second half of 2012 will be the preferred moment for the convergence of four explosive factors for the Western economies: banks, stock exchanges, pensions and debts. For economic, financial or political players as for simple households, this convergence will cause major risks to weigh on the state of their finances as well as on their aptitude to face the challenges to come. Therefore, in this GEAB issue our team expands on its anticipations concerning these four explosive factors of the second half of 2012 as well as the recommendations to minimize their negative consequences. In addition, LEAP/E2020 sets out its new anticipation on the global systemic crisis' consequences as regards international languages (on a world level and in Europe) out to 2030 in order to help parents and children, as well as teaching institutions, make the correct language learning choices today. In this GEAB N°65 press release, our team has chosen to introduce the explosive factor relating to public and private debt   US banks' derivatives exposure at 31/12/2010 - Sources: Dpt of Treasury/Mybudget360, 11/2011   Debts: difficult to manage sovereign debt and deadly private debt… creditors painfully approach the day of reckoning and people an explosion of anger LEAP/E2020 announced it in 2008 and repeated it many times since. There was approximately 30 trillion USD of phantom assets in the world financial system of which about 15 trillion USD remains, which will mostly fly off by the end of 2012. The good news is that as from then, one can seriously contemplate the rebuilding of a healthy world financial system. The bad news is that is during the quarters to come this 15 trillion USD will go up in smoke. That implies, of course, as we have previously suggested, the bankruptcy (and/or rescue by the States) of 10% to 20% of Western banks. And this time, unlike 2008/2009, the shareholders will be the first victims (including in the United States), whatever the priority of their rights (5). Only shareholders carrying significant geopolitical weight will be treated with consideration (sovereign funds, friendly States…). As regards private debts, households will mainly, in particular in the United States and the United Kingdom, have to face the consequences of the increase in the resulting insolvency rates which will affect them on their own. Caught in the trap of austerity and recession, the Western States no longer have the wherewithal to help the middle class as long as growth hasn't picked up a little bit. And sadly, that won't be the case by the end of 2012. Moreover, in the United States one is currently seeing the student debt issue in the process of turning itself into a “subprime encore” (6). Increasing fees due to the end of a Federal state grants policy and political paralysis in Washington against attempts to control the federal deficit are in the process of creating a disaster for millions of young Americans and their parents. In Europe, the United Kingdom has already decided to let its middle class face its record debt alone. That comes down to causing it to fall into the underprivileged class. The next few months will see a new sudden confrontation between this British middle class and its leaders almost exclusively belonging to the upper-class. On the continent, via votes rejecting leaders who were disciples of austerity as the one and only solution to the public debt crisis, the people have opened a major democratic confrontation with the elite in place for nearly twenty years, and at creditors' beck and call. The attempt which personifies the new French president, Francois Hollande, to open a middle way between austerity and Keynesian reflation which have both failed or are impossible politically or budget-wise, will succeed (because it's the only politically and budgetary viable one from now on (7)) but not before the end of 2012 (8). Meanwhile, sudden political tremors as in Greece and complex negotiations at Euroland's core will dominate the agenda, making creditors and their exhalation, and the markets increasingly nervous (9). And this market nervousness is heightened by the awareness of the infinite brittleness of the Wall Street and City financial institutions vis-a-vis the risk of non-repayment of debts: national or private. They are almost the last assets on their balance sheet from which they still hope to be able to recover significant value.   US Federal Government Debt and GDP compared (2001-2012) (in red: debt/in blue: GDP - Source: StLouisFed / Mybudget360, 04/2012   From the end of summer 2012, the return of the topic of the United States' unmanageable debt, related to the automatic budget reductions imposed in the event of Congress' non-agreement on debt reduction, will start a “Taxmageddon (10) » in the USA. One will thus witness the remake of the detonator-bomb tandem that European and American debts already played with in summer 2011, but this time in a much more powerful version. In fact, if fears of seeing the Euro and Euroland exploding have disappeared (11), they will be replaced by a danger much more alarming to the markets: the massive and sudden monetization of US debt (12). In addition, this situation will show up in the United States in a context of complete political paralysis (13), with a Congress partitioned by the emergence of radical factions in the Republican (“Tea-Party”) as well as the Democrat party (“Occupy Wall Street”) (14). -------- Notes : (1) A recovery so illusory that it has given rise to a return to “subprime” practices. And even the price of milk, a reliable signal of economic slowdown, points towards recession. Sources: CNBC, 26/04/2012 ; New York Times, 10/04/2012 (2) On this subject, remember that the US government and the Fed must now create 2.5$ of debt to generate 1$ of growth. It's the problem which any economy whose debt becomes excessive meets. It's the kind of “detail” that Keynesians like Krugman forget to mention when they indiscriminately claim that austerity policies are absurd. As for any common sense approach, which takes the real world into account and not economic theories, a balance is needed between debt reduction and the support of growth. It is, moreover, the path which Euroland will take as of this summer; whereas the United States continues to deny the need to deal with their runaway debt. (3) Source: WallStreetJournal, 13/05/2012 (4) Sources: TimesofIndia, 11/05/2012; MarketWatch, 10/05/2012; ChinaDaily, 06/05/2012; ChinaDaily, 28/03/2012; Washington Post, 11/05/2012 ; USAToday, 13/04/2012; CNBC, 06/04/2012 (5) Source: MarketWatch, 10/05/2012 (6) Source: CERF, 21/04/2012 (7) Since February 2012 and the GEAB N°62, our team set out its anticipation on Euroland 2012-2016 in detail and the events in progress confirm it to us in our analysis (if you wish to have a “live” presentation of Euroland and Europe's prospects, you can also take a look at Franck Biancheri speech in English on the 2nd May to 1,000 delegates of the principal European student network AEGEE-EUROPE). By this summer, after the June 2012 French legislative elections, a six-handed agreement on a austerity/growth balance will be found (France/Germany/Italy/Netherlands/Belgium/Spain) which will be carried out by Euroland+ (Euroland plus the other countries involved in the EMS). (8) In Germany also increasingly numerous and loud voices are demanding a more balanced way because the social costs of German economic success are starting to increasingly weigh on a growing part of the population. Source: Spiegel, 04/05/2012 (9) For example, the Norwegian sovereign fund has decided to dispose of its sovereign debt assets in the weak Euroland countries. However, with regard to the Euro, LEAP/E2020 points out that there is no reason to worry and, on the contrary, by the end of 2012 it's the US Dollar which will account for the downwards shock. Sources: LeFigaro, 05/05/2012; MarketWatch, 09/05/2012 (10) A buzz word created from the two words “Tax” and “Armageddon”. It indicates the tax chaos which will reign at the end of 2012 at the time when choices for massive budgetary cuts in the US federal budget will be required. For nearly a year, the United States and the international financial press have chosen to carefully ignore this major problem. It will only be more difficult to manage when it makes its presence felt on the landscape again. (11) As we underlined last January, it's one of the big differences between the current Greek crisis and the anti-Euro hysteria of 2010/2011. If, today, it's theoretically possible to consider Greece exiting Euroland without a questioning of the single currency, the fact remains that in reality such an exit is impossible. Besides it's one of the problems with which the Greek leaders are confronted. We emphasise this point to recall that on this subject economists, who live in theoretical worlds with little or no relationship to reality, have been constantly wrong for months. The champions of the end of the Euro, from Krugman to Roubini, have as much credibility on the matter as the Roman haruspices which divined the future from animals' entrails. To return to Greece, LEAP/E2020 takes the view that whilst the leaders of the two major government parties (PASOK and ND) belong to the generation which led the country into this historic crisis, there will be no viable political exit absent popular confidence… Therefore, it's for the Euroland leaders, and in particular Angela Merkel via the EPP and Francois Hollande via the PES, to put pressure on their respective “parties-in-arms” so that by September 2012 and the next elections, the whole leadership of these two parties are replaced by one less than 45 years old. The current success of the extreme-left Syrisa party is due as much to its ideas as at the age of its leader: 38. A process of this type has been used to manage to get an end of the road Silvio Berlusconi to give up power. The means thus exist. And whilst on the subject, it's a question of making it possible for the Greeks to find confidence in new leaders, from the right or left, inclusive. To really understand why a Greek Eurozone exit is impossible in practice, only one example is needed: if you were Greek, and it was suggested that you exchange your Euros for new Drachmas, what would you do? No comment! (12) Even the former US Treasury Secretary Robert Rubin has now joined the chorus of those who warn of this serious risk in the short-term. Source: Reuters, 10/05/2012 (13) Whether it is Barack Obama or Mitt Romney who wins the presidential election. (14) See GEAB N°60 Mercredi 16 Mai 2012 http://www.leap2020.eu/GEAB-N-65-is-available-Global-systemic-crisis-Second-half-of-2012-Convergence-of-four-explosive-factors-Banks-Stock_a10517.html №5(66), 2012

Еще некоторое время назад ведущие мировые эксперты задумчиво покачивали головой. БРИКС казался чем-то совершенно эфемерным. Выдуманным. Похожим, скорее, на загадочную улыбку Чеширского кота, так блестяще описанную Льюисом Кэрроллом, чем на что-то конкретное. Вот НАТО или ЕС – это да. Понятно. Весомо. Определенно. Можно прочувствовать и измерить повсюду и во всем. Сейчас скепсиса явно поубавилось. Все больше и больше специалистов признает: на наших глазах происходит становление БРИКС в качестве влиятельного мирового игрока. Однако подобной констатации совершенно недостаточно. Она означает лишь то, что с таким новым явлением мировой политики, как БРИКС, начинают считаться. Не более того. Нас интересует несколько другое. Нам важно знать не только то, что процесс идет, но и то, на каком этапе своего международного взросления БРИКС находится. Нужно понимать, какова специфика нынешней фазы превращения БРИКС в мирового игрока, чем она характеризуется, что на нее оказывает сдерживающее или, напротив, стимулирующее воздействие. Надо четко представлять, какие этот процесс будет иметь последствия. Как уже в ближайшем будущем, так и в несколько более отдаленной перспективе. Для того чтобы получить более-менее достоверную оценку, потребуется проанализировать как минимум две группы взаимосвязанных вопросов. К первой относятся все те, которые дают возможность увидеть, что происходит с БРИКС на самом деле. Ответы на них позволят нарисовать объективную картинку эволюции данного образования. Ко второй – все те, которые помогают прочувствовать, как происходящее воспринимается окружающим миром, как оно отражается в кривом зеркале общественного мнения. Очень часто субъективное восприятие того или иного явления значит намного больше, чем оно само, и открывает его с совершенно неожиданной стороны. И так, приступим.   Объективная картинка и ее слагаемые Для того чтобы составить суждение о том или ином мировом игроке, используется обычно широкий набор параметров. В их числе данные о народонаселении, ВВП, совокупной мощи и т.д. Применять их для описания БРИКС, хотя многие так и делают, пока совершенно преждевременно. Они будут иметь значение в дальнейшем, когда и если БРИКС превратится во что-то более сплоченное и гомогенное. Пока же статистика по народонаселению (43% населения планеты), растущей доле в мировом производстве, финансовым накоплениям или удельному весу в мировой торговле, как и указание на членстве в G 20 характеризуют не собственно БРИКС, а входящие в него государства. Это далеко не одно и то же. Параметры, которые нас интересуют, должны описывать именно БРИКС. Причем по возможности исчерпывающим образом. С учетом этого ограничимся следующими: охватом проблем, обсуждаемых сообща; готовностью к установлению приоритетов; способностью к принятию решений по дискутируемым вопросам; и наличием стратегического видения будущего. Посмотрим, как они характеризуют исследуемый нами объект.   Охват проблем Начнем с первого из перечисленных элементов. Факты убедительно свидетельствуют: с каждым годом повестка дня БРИКС становится все более широкой и насыщенной. Создаются новые форматы взаимодействия. Так, за последнее время в сферу интересов БРИКС попали, в том числе, медицина и фармацевтика. Была сформирована сеть координаторов по научно-техническому сотрудничеству и т.д. От обмена мнениями по общим вопросам экономического развития и сотрудничества и поиска совместных подходов к глобальной проблематике страны БРИКС перешли к согласованию позиций по все более конкретным и прагматическим вопросам, включая как преимущественно технические, так и ключевые вопросы мировой политики. В частности, на Четвертом саммите БРИКС в Дели затрагивался спектр проблем, относящихся к ведению ООН, МВФ, Всемирного банка, ВТО, G20, Конференции ООН по устойчивому развитию, Конференции Сторон Конвенции о биологическом разнообразии, и многие другие «вызовы глобальному благополучию и стабильности», а равно политическая ситуация на Ближнем Востоке и, в целом, в Северной Африке. Буквально несколько примеров. На нем говорилось о том, как купировать риски крупных и волатильных трансграничных потоков капитала, о необходимости усиления координации политики и укрепления сотрудничества в сфере финансового регулирования и надзора, о методах проведения структурных реформ для повышения темпов роста, создающего рабочие места, об урегулировании наиболее значимых международных конфликтов, генерирующих напряженность на планете. Достаточно сопоставить этот охват проблем с повесткой дня G20 и G8 и ряда других форумов, чтобы убедиться: он шире, полнее, репрезентативнее. Если так, отбросим первую костяшку на воображаемых счетах, с помощью которых мы оцениваем то, насколько далеко зашел процесс превращения БРИКС в мирового игрока. По данному параметру БРИКС – в числе мировых лидеров. Однако параметр этот чисто формальный. Гораздо важнее не то, что обсуждается, а как. В этом плане последующие являются намного более субстантивными.   Установление приоритетов Второй параметр, без соответствия которому никакая общность не может превратиться в мирового игрока, касается выстраивания системы приоритетов. Признанный мировой игрок, конечно же, работает по предельно широкой и максимально значимой повестке. Но не только. Он последовательно уходит от того, чтобы сбрасывать все рассматриваемые проблемы в одну кучу или просто перечислять их. Он вычленяет и для себя, и для окружающих то, что считает главным. На настоящий момент, а также в более отдаленной перспективе. Попытаемся посмотреть, насколько БРИКС удается выстраивать линейку приоритетов. Похоже, формулирование того, что БРИКС ожидает от других, у него получается. В подтверждение данного вывода, опять-таки, ограничимся только несколькими показательными примерами. По мнению БРИКС, основным форумом международного экономического сотрудничества теперь выступает G 20. На Делийском саммите было подчеркнуто, что стоящей перед Группой на настоящий момент «первостепенной задачей» является облегчение координации макроэкономической политики, содействие глобальному экономическому восстановлению и обеспечение финансовой стабильности с использованием в т.ч. усовершенствованной международной валютно-финансовой архитектуры. С созвучными по форме пожеланиями Саммит обратился к Всемирному банку. Он призвал его повысить приоритетность мобилизации ресурсов и удовлетворения потребностей в финансировании развития, уменьшая в то же время стоимость заимствований и внедряя инновационные кредитные инструменты. Как указали руководители стран БРИКС, Банк должен эволюционировать от института, в основном выполняющего посреднические функции между Севером и Югом, к институту, поощряющему равноправное партнерство со всеми странами в качестве пути решения проблем развития и средства преодоления устаревшего разделения на доноров и реципиентов. Высказался БРИКС и по вопросу приоритизации глобальной проблематики. В частности «одними из наиболее важных вызовов, стоящих сегодня перед миром» лидеры БРИКС назвали ускорение роста и устойчивого развития, наряду с обеспечением продовольственной и энергетической безопасности. Согласно картинке, нарисованной Делийским саммитом, они играют главную роль в решении вопросов экономического развития, преодоления бедности, борьбы с голодом и неудовлетворительного питания во многих развивающихся странах. Особую важность, по его мнению, имеет создание новых рабочих мест, необходимых для повышения уровня жизни населения во всем мире. Устойчивое развитие, суммировал Саммит, является ключевым элементом его повестки дня, призванной обеспечить оживление мировой экономики и инвестиции в будущий рост. Несколько труднее получается у БРИКС с определением приоритетов в его собственной деятельности. Однако и здесь у него наметились некоторые позитивные сдвиги. В частности, он сосредоточился на том, чтобы купировать разногласия, возникшие между Россией и Китаем, с одной стороны, Индией, Бразилией и Южной Африкой – с другой, и сумел справиться с поставленной задачей. В Совете Безопасности и на сессии Генеральной Ассамблеи ООН Россия и Китай выступили по ситуации в Сирии с одних позиций, Индия, Бразилия и Южная Африка – с других. К Дели БРИКС в основном снял противоречие, возникшее между его членами. Ему удалось согласовать позицию по Сирии, вполне устроившую входящих в БРИКС постоянных членов Совета Безопасности. Саммит, в частности заявил, что общемировым интересам наилучшим образом соответствовал бы подход к кризису на основе мирных средств, стимулирующих широкий национальный диалог по различным линиям. Такой диалог, указали лидеры БРИКС, отвечал бы законным чаяниям всех слоев сирийского общества на основе уважения независимости, территориальной целостности и суверенитета Сирии. На себя они договорились взять вполне определенную миссию способствовать руководимому самими сирийцами инклюзивному политическому процессу, помочь которому они в завуалированной форме предложили и ООН, и Лиге арабских государств.   Способность к принятию решений Сложнейшие консультации по сирийскому досье показали, что и к третьему параметру – способности принимать конкретные решения БРИКС потихонечку подтягивается, хотя и соответствует ему все еще далеко не в полной степени. Все-таки он пока остается, скорее, площадкой для переговоров и консультаций, нежели органом, от которого ожидают конкретных действий и/или указаний, подлежащих реализации. Хотя и решения он тоже начинает принимать, причем такие, с которыми третьи страны и другие центры силы, с учетом веса и авторитета его членов, не могут не считаться. Третий параметр – способность к принятию конкретных решений – служит в какой-то степени оселком на определение готовности того или иного субъекта международных отношений и участника глобального политического процесса претендовать одновременно на роль мирового игрока, брать на себя такую роль и справляться с нею. Ведь от обсуждения самой широкой повестки и постановки проблем, даже в самой острой и выпуклой форме, никакого толку, если на стадии обмена мнениями все и заканчивается. Важно то, чем дискуссия заканчивается. Мировой игрок должен предлагать практические решения и обладать оперативными возможностями в их отношении, т.е., как минимум, следовать им самому, вне зависимости от реакции внешней среды, и, в идеале, уметь убеждать остальных относиться к ним достаточно серьезно или принуждать их к этому. Иначе говоря, мировой игрок – это тот, кто принимает решения, имеющие и внутреннее, и внешнее измерение. Мировой игрок – это тот, у кого слово не расходится с делом, и кто может настоять на своей точке зрения. Любые глобальные проекты, типа БРИКС, создаются именно в таких целях. Иначе не стоит и огород городить. Однако насколько БРИКС утвердился в роли мирового игрока, в том числе и по данному параметру, говорить пока преждевременно. Фактического материала недостаточно. Необходимо больше подтверждений того, что страны БРИКС считают для себя обязательным следовать совместно выработанной ими линии. Надо на практике убедиться в том, что им удается проводить свои подходы через универсальные и другие наиболее влиятельные международные организации или специально созываемые для этого форумы. Пока с полной определенностью можно констатировать только то, что БРИКС прошел предварительную фазу становления в качестве полновесного мирового игрока. Он приступил к напористому озвучиванию совместно вырабатываемых позиций и предложений и остановился на рубеже их выборочного продавливания. Не тотального и повсеместного – это уже следующий шаг, а все еще сравнительно селективного. Правда, каждая из позиций, каждое из предложений, без преувеличения, имеют фундаментальное значение для согласованного управления текущими международными процессами и эволюции нынешнего мирового порядка, каким бы зыбким и фрагментированным он ни казался. БРИКС фактически уже взял за правило предлагать практические решения по таким масштабным вопросам, как стабилизация мирового экономического порядка и реформа мировой финансовой системы. С Делийского этапа – и по важнейшим и наиболее злободневным международным политическим проблемам. В подтверждение этого приведу буквально несколько примеров из области принятия внутренних решений и озвучивания предложений по решению наиболее актуальных международных политических проблем. С точки зрения того, по какому сценарию будут развиваться современные международные отношения – рациональному или иррациональному, примирительному или катастрофическому, нет более острой и противоречивой проблемы, нежели отношение к иранской ядерной программе. Спираль противоречий вокруг нее закручивается туже и туже. Спекуляции приобретают все более опасный характер. Естественно, что БРИКС постарался высказаться в ее отношении максимально определенно. С Делийского саммита прозвучало четкое предупреждение: нельзя допустить, чтобы ситуация вокруг Ирана переросла в конфликт, катастрофические последствия которого непредсказуемы; они не будут отвечать ничьим интересам. Необходима деэскалация. Лидеры стран БРИКС подтвердили право Тегерана на мирное использование ядерной энергии в соответствии с его международными обязательствами. Они выступили за решение связанных с этим вопросов политическими и дипломатическими средствами согласно положениям соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН. За диалог между заинтересованными сторонами, в том числе между Ираном и МАГАТЭ. Против его исключения из мировой банковской системы. Одновременно свои предложения по урегулированию ситуации вокруг ядерной программы Тегерана они вписали в более широкий контекст взглядов на то, как должны решаться другие проблемы Большого Ближнего Востока. Они высказались в поддержку миссии Кофи Аннана. Заявили, что готовы сделать все необходимое для ее успеха. Подтвердили свою хорошо известную позицию по Ближневосточному урегулированию. Не оставили без внимания эволюцию региона, связанную с продолжением арабской весны. И для большей репрезентативности несколько конкретных решений из сферы кредитно-финансовой политики. Саммит высказал удовлетворение уже имеющимися достижениями – подписанием Генерального соглашения о создании кредитных линий в местной валюте в рамках механизма межбанковского сотрудничества БРИКС и Многостороннего соглашения о подтверждении аккредитивов между своими экспортно-импортными банками / банками развития, подчеркнув, что уже в ближайшие годы они дадут возможность расширить торговлю между странами БРИКС. Наметил путь к новым – рассмотрел возможность создания своего собственного Банка развития в целях мобилизации ресурсов для проектов в области инфраструктуры и устойчивого развития в странах БРИКС, а также в других странах с формирующейся рыночной экономикой и развивающихся странах. Такой Банк, по замыслу держав, образующих БРИКС, дополнил бы уже прилагаемые усилия международных и региональных финансовых институтов, нацеленные на глобальный рост и развитие. Как итог, Делийский саммит поручил министрам финансов изучить реализуемость и жизнеспособность подобной инициативы, создав совместную рабочую группу для ее дальнейшей проработки, и представить доклад к следующей встрече в верхах. Первоначальный капитал Банка, согласно озвученным цифрам, мог бы составить порядка 30 – 50 млрд. $. Конкретные решения, принятые лидерами стран БРИКС, проливают дополнительный свет на их системное позиционирование по более широкой проблематике преодоления последствий глобального экономического кризиса и выстраивания нового мирового экономического порядка. Вот только наиболее значимые его элементы. Они подтвердили свое намерение твердо настаивать на фискальной консолидации, бюджетной дисциплине и строгом следовании всем другим требованиям Каннского плана действий, его дополнении такими положениями, которые позволяли бы лучше видеть зарождение новых кризисных явлений, прежде всего в экономике индустриально развитых держав. Высказались за то, чтобы переговоры по новой формуле подсчета квот в МВФ завершились, как и планировалось, в самом начале 2013 года, с учетом их позиции. По их мнению, она должна базироваться на ВВП по паритету покупательной способности и не гипертрофировать значение такого показателя, как открытость национальной экономики. Без этого, а также получения доступа к достоверной информации о происходящем в зоне евро, страны БРИКС не пойдут на увеличение своего вклада в МВФ и тем самым на масштабный рост средств (на 500 – 600 млрд. $), которые МВФ мог бы бросать на решение задач спасения тонущих экономик. Пока международное сообщество остается заложником средних стран ЕС, которым в результате такого перераспределения квот пришлось бы серьезно подвинуться в мировой табеле о рангах, уступив занимаемое ими место восходящим экономикам. Призвали к усилению надзорных функций ВМФ. К осуществлению самого жесткого международного контроля за бюджетно-фискальной политикой на национальном уровне – без него финансовая консолидация по-прежнему идет более чем вяло. Кризисные явления усиливаются. Угроза перелива кризисных процессов сохраняется.   Стратегическая глубина Однако и способность проводить в жизнь те или иные решения не превращает новое международное образование в полновесного мирового игрока до той поры, пока у него не появится стратегия. Пока оно не определится со своим собственным будущим. Пока не научится использовать имеющий в его распоряжении инструментарий для последовательного поэтапного достижения сформулированных им долгосрочных целей. До той поры конкретные решения, лоббируемые мировым игроком, не смогут оказывать системного воздействия на мировой политической процесс. Не будут делать погоды. Оказываемое им влияние останется сугубо точечным. Фрагментарным. Показателен в этом отношении пример Европейского Союза. Уже достаточно длительное время ЕС осуществляет Общую (единую) внешнюю политику и политику безопасности. Отрабатываются методы и процедуры. Формируется особая политическая культура согласования интересов и реализации принципа солидарности. Накапливается опыт. В частности, связанный с осуществлением десятков военно-гражданских и гражданских операций за рубежом. Только после этого, по прошествии почти десятилетия с вступления в силу Маастрихтского договора о создании ЕС, интеграционное объединение выходит на разработку и принятие соответствующей стратегии. Еще почти десятилетие она остается во многом декларативной. И лишь в Лиссабонском договоре стратегическое видение будущей эволюции внешней деятельности ЕС получает рельефное отражение. Брюссель идет на создание своей собственной дипломатической службы в форме Европейской службы внешних действий и передачу ей части полномочий, отправлявшихся ранее государствами-членами и государствами-членами и властными институтами и организациями ЕС. Это с формальной точки зрения. Под углом зрения реального влияния, многие исследователи ставят под сомнение эффективность единой внешней политики, политики безопасности и обороны Европейского Союза. Она называется слабой, недостаточно артикулируемой, подверженной спорадической национализации на том или ином направлении и т.д. В частности они акцентируют, что в области внешней политики государства-члены ЕС остаются самостоятельными игроками. Конечно же, такая точка зрения имеет право на существование. Но она не совсем корректна. В действительности по многим разделам глобальной повестки (зеленая экономика, устойчивое развитие, климат, международная юстиция и т.д.) ЕС выступает в качестве ведущего мирового игрока. Он формирует ее. Ведет за собой остальных. Как мы видим, применение параметра стратегической глубины даже к такому, вроде бы, устоявшемуся, признанному мировому игроку, как ЕС, дает неоднозначный результат. Естественно, что у БРИКС с ним гораздо больше сложностей. В БРИКС элементарно нет единства по поводу того, в каком направлении это международное объединение должно далее двигаться. Очевидно, что все входящие в него державы выступают за больший учет в мировой политике отстаиваемых ими подходов и продвигаемых интересов, за перераспределение власти, могущества, влияния и благосостояния на планете от ранее господствовавших в мире держав в пользу восходящих экономик. Как следствие, их взглядам отвечали бы утверждение в международных отношениях большей справедливости, равенства и сдержанности, отказ от односторонних действий и стремления навязать свою волю и предпринимать разного рода силовые акции в обход ООН. Но как всего этого добиться – большой вопрос. В том, что касается грядущего переустройства мира, им сложно договориться даже о единой позиции в отношении расширения состава (постоянных членов) Совета Безопасности ООН и, возможно, уточнения объема его полномочий. Бразилия, Индия и Южная Африка настаивают на том, чтобы БРИКС поддержал предоставление им статуса постоянных членов Совета Безопасности ООН как лидеров и представителей соответствующих континентов и субконтинентов планеты. Китай не имел бы ничего «против», если бы это не открывало лазейку тогда и для других ведущих государств требовать предоставления им аналогичного статуса. А среди них находятся те, которых Пекин не хочет видеть членами Совбеза ни при каких обстоятельствах. Поэтому суммарно он выступает, скорее, за сохранение статус-кво. Россию же, по крайней мере, на словах, устроит любой вариант, о котором сумеют договориться другие страны БРИКС и ООН в целом. Это традиционная линия Москвы в ООН, которой она придерживается уже многие годы. Применительно к будущему самого БРИКС разброс мнений внутри объединения тоже слишком велик. Москва добивается превращения БРИКС в действенного игрока на международной арене, наделяемого широкими полномочиями по всему спектру актуальных международных и глобальных проблем, способного не только обсуждать, но и действовать и продвигать любые интересы своих членов. Пекин также за всемерное усиление БРИКС. В этом плане Россия и Китай оказываются одним полюсом БРИКС. Второй образуют опять же Бразилия, Индия и Южная Африка. Они осторожно подходят к вопросу организационного укрепления и формализации его деятельности. Их устраивало бы сохранение БРИКС в качестве неформальной структуры, площадки для консультаций и выработки новых позиций, с которых входящие в его состав государства выступали бы на международной арене и, в том числе, на других форумах. Есть нюансы и в отношении России, Китая, Бразилии, Индии и Южной Африки к приему в БРИКС новых членов или подключению других держав в том или ином качестве к его деятельности. Как известно, от членства в БРИКС не отказался бы целый ряд крупнейших стран Азии, Африки и Латинской Америки. Есть разночтения в подходах стран БРИКС и к некоторым другим аспектам эволюции объединения. Поэтому говорить о том, что у БРИКС есть стратегическое видение своего будущего и стратегия достижения целей, которую он перед собой ставит, явно преждевременно. Тем не менее, и в этом плане наметились подвижки. На Делийском саммите руководство России вышло с инициативой по существу придать БРИКС стратегическое измерение. Соответствующий раздел выступления бывшего президента России можно прочитать на сайте www.kremlin.ru. В схематичном изложении Москва предложила несколько идей принципиального характера. Стратегическим видением эволюции БРИКС становится превращение объединения из механизма диалога и консультаций в координирующий орган по всему спектру вопросов, отнесенных к его ведению. Круг проблем, обсуждаемых БРИКС, расширяется. В частности, он пополняется тематикой науки и культуры, недропользования и сотрудничества в ликвидации последствий стихийных бедствий и техногенных катастроф. Создается механизм проведения регулярных встреч представителей стран БРИКС, отвечающих за национальную безопасность, и т.д. Разрабатывается и утверждается стратегия развития БРИКС. В нее включаются разделы о принципах функционирования объединения, преследуемых им целях, о том, что сближает и сплачивает его членов. Позитивный момент, свидетельствующий о потенциальных возможностях укрепления БРИКС в качестве одного из ведущих мировых игроков, – саммит высказался за создание рабочей группы по разработке такой стратегии. Можно ожидать, что ее первый набросок будет подготовлен российской стороной. Медлить с запуском переговоров по согласованию документа страны БРИКС не собираются. Подведем краткий итог. Если судить по первым из четырех выбранных нами параметров, БРИКС уже превратился в полновесного мирового игрока. Он может и все увереннее берет на себя такую роль. У него повестка дня мирового игрока. Он осуществляет приоритезацию проблем, с которыми сталкивается международное сообщество, и задач, подлежащих решению. Как с позиции входящих в него государств, так и под углом зрения общего блага человечества. В том, что касается способности к принятию решений глобального значения и их осуществлению, т.е. совместного использования совокупной мощи входящих в него держав для достижения общих целей, БРИКС существенно продвинулся по пути превращения в мирового игрока. По параметру обладания стратегической глубиной действий он еще в начале пути.   Меняющееся восприятие БРИКС То, что по целому ряду параметров, проанализированных выше, БРИКС стремительно превращается в новую политическую силу на международной арене, – в какой-то мере свершившийся факт. Но чтобы БРИКС мог реализовать своей потенциал, он должен и восприниматься всеми в качестве влиятельного мирового игрока. Тогда произойдет своего рода качественный скачок. Одно дело – когда ты всего добиваешься в тяжелой борьбе, и к тебе прислушиваются только тогда, когда не остается другого выхода. Совсем другое – когда тебя усиленно приглашают к общему столу. Когда в тебе заинтересованы. С тобой заигрывают. Когда сами освобождают место, чтобы ты взял на себя часть ответственность за общие судьбы мировой политики и экономики. В этом отношении политические элиты США и ЕС и весомая часть ориентирующегося на них экспертного сообщества не спешат менять свою точку зрения. По поводу состоятельности БРИКС и ожидающего его будущего они испытывают скептические чувства и не устают выражать их при любой представившейся возможности. Свое, пожалуй, наиболее последовательное отражение такая позиция нашла в докладе о БРИКС и политике, которой Европейскому Союзу рекомендуется придерживаться применительно к Российской Федерации как участнице БРИКС, подготовленном Советом ЕС по внешней политике (бывший Британский совет по внешней политике). Работа написана вдохновенно. Обстоятельно. С использованием широчайшей доказательной базы, статистических данных, обзоров, выпускавшихся другими мозговыми центрами. Вердикт суров, и для БРИКС и Российской Федерации весьма неутешителен. Авторы доклада безапелляционны. Они доказывают: БРИКС – сугубо искусственное образование. Он не жизнеспособен. Входящие в него державы очень разные. По политическому устройству, уровню экономического развития, самоидентификации и т.д. Разброс интересов, которые они отстаивают, настолько велик, что они обречены не столько сотрудничать друг с другом и взаимодействовать, сколько конкурировать между собой. Поэтому выход на общие подходы будет даваться БРИКС чрезвычайно тяжело. Если же что и будут получаться, то только на уровне общих слов и деклараций. Дальше этого дело не пойдет. Построить объединение лишь на противостоянии коллективному Западу не получится. Более того, БРИКС соткан из противоречий. Они существовали изначально. Они никуда не делись. Преодолеть их не получится. Москва смерть как боится китайской экспансии. Кремль постоянно мучают ночные видения, в которых он расстается то с одной частью Сибири и Дальнего Востока, то с другой. Его обитатели постоянно просыпаются в холодном поту. О каком реальном партнерстве или, тем более, союзе в таких условиях может идти речь? Индия и Китай тоже, скорее, противники, чем союзники. Память о потрясшем их военном столкновении так и не выветрилась из обыденного сознания. Территориальный спор остается неурегулированным. Индии и Китаю нужен доступ на одни и те же рынки, к одним и тем же ресурсам. Торговые войны между ними еще впереди. К тому же Китай всячески поддерживает главного соперника Индии в регионе – Пакистан. Бразилия, Индия и Китай строят диаметрально противоположные типы общества. Южную Африку вообще включили в состав БРИКС только для придания образованию большего геополитического веса. Другими резонами объяснить это решение трудно. По масштабам своей экономики ЮАР сильно отстает от первоначального «кирпичика». Слабейшим звеном БРИКС, тем не менее, является не Южная Африка, а Россия. Все остальные проводят структурные реформы, уверенно идут по пути догоняющего развития, улучшают социально-экономические показатели, развиваются быстро и динамично, становятся все более конкурентоспособными на мировых рынках. Экономика и политическая система России, напротив, находятся в состоянии перманентной стагнации. Ее международная конкурентоспособность падает. Она превращается в сырьевой придаток ЕС и Китая. Ее будущее незавидно. Из этого и нужно исходить США и ЕС, выстраивая свою линию в отношении России и БРИКС в целом. Как видим, спекуляция на спекуляции, передержка на передержке. Как касательно БРИКС, так и России. Полное замалчивание всех тех объективных факторов, которые обстоятельно разбирались выше. Этого нельзя не видеть. Выдавать желаемое за действительное получается исключительно на бумаге. Реальная жизнь требует совсем иных, принципиально других подходов. Если бы такой доклад был опубликован в конце 2008 – начале 2009 годов, его бы встретили на ура. Или, по крайней мере, ему бы поверили. К настоящему времени ситуация существенно изменилась. Поэтому на многочисленных обсуждениях доклада, организованных в столицах ведущих стран Европейского Союза, к сформулированным в нем рекомендациям отнеслись с откровенным недоверием. Это более чем симптоматично. Превалировала иная логика обсуждений. Не надо себя обманывать. Зачем? Во имя чего потчевать мыльными операми? Пусть в скептических оценках будущего развития БРИКС и отдельных входящих в него держав, замечаниях о присущих им слабостях, отсталости, внутренних противоречиях много справедливого, – это лишь одна сторона медали. Другая заключается в том, что развитые страны переживают затяжную полосу кризиса и кровно заинтересованы в установлении более тесных партнерских отношений с членами нового объединения и БРИКС в целом. Поэтому нужно идти на сближение и продвинутое сотрудничество, а не наоборот. Иначе говоря, по инерции часть экспертного сообщества США и ЕС, как и раньше, предлагает своим элитам устаревшее восприятие БРИКС, плохо согласующееся с реальной действительности. Но элиты начинают понимать ограниченность и контрпродуктивность такого подхода. Они видят, что он не учитывает протекающие в мире разнонаправленные процессы. Главное – совершенно не коррелирует с динамикой развития мировой экономики. Экономическая, технологическая, инновационная мощь старых центров силы сохраняется. Никто не ставит это под сомнение. Однако в относительном измерении их позиции ослабевают. Изменения нельзя игнорировать. Да и не получится. Вполне естественно, что в этих условиях начинается серьезный поиск ответа на вопросы о том, почему это происходит, почему и что старые центры силы делают не так, какие просчеты они допустили, в чем заключаются конкурентные преимущества стран, входящих в БРИКС и самого объединения, как позиционировать себя в их отношении. Уже сама постановка таких вопросов свидетельствует о том, что заносчивость США и ЕС в отношении БРИКС начинает сходить на нет. Представления о том, будто бы у них все рычаги влияния, все зависит от них, предлагаемые ими решения – единственно правильные и перспективные, уходят в прошлое. Мировоззрение, согласно которому развитые страны являются эталоном, и все должны работать на то, чтобы приблизиться к нему, выглядит все более спорным и уязвимым. Соответствующая риторика потихоньку ослабевает. Показательна в этом плане реакция Вашингтона, Брюсселя и других столиц на итоги Делийского саммита. И в сообщениях мировых СМИ, и в официальных заявлениях они оценивались вполне уважительно. На смену старому дискурсу приходит новый. Его суть: смотрите-ка, у БРИКС и его членов получается совсем не плохо. Это особенно заметно на фоне тех сложнейших проблем, с которыми сталкиваются США, Япония, Европейский Союз. Преодолеть переживаемые ими кризисные явления очень сложно. Длительное время развитые страны жили не по средствам. Они затянули с осуществлением назревших структурных, системных и всех других социально-экономических реформ. Ошибочно поверили в то, что они всего добились. Что они теперь вне конкуренции. А вот стратегии развития, принятые на вооружение БРИКС и его членами, оправдывают себя. Эти стратегии содержат элементы, которые могут быть полезны и развитым странам. Как бы то ни было, их нужно разбирать, изучать, исследовать. Если потребуется, то даже заимствовать. Первоначально такой дискурс вызревает на уровне разговоров. Он отражает лишь формирующиеся в обществе настроения. Однако в настоящее время он находит свое выражение уже и в практических делах. Повсюду в Европе и за ее пределами учреждаются центры по изучению БРИКС. Тематика БРИКС включается в исследовательские программы. Начинают создаваться рабочие группы, предметом исследования которых становятся все аспекты деятельности и эволюции БРИКС и его членов. Один из конкретных примеров – включение исследовательских проектов по тематике БРИКС в долгосрочную семилетнюю программу научных исследований Европейского Союза, их проведение под прямым патронажем Европейской Комиссии и Европейской службы внешних действий. Это означает, что на изучение БРИКС расходуются миллионы долларов и евро. А ведь в США и Европе не принято бросать деньги на ветер. Неизвестно за что деньги никому не будут платить. О меняющемся восприятии БРИКС в качестве важного мирового игрока свидетельствуют и перемены в практической политике, реализуемой Европейским Союзом и США. Несмотря на то, что ЕС и США проводят на международной арене во многом согласованный политический курс, по поводу установления привилегированных отношений с БРИКС и его членами между ними наметилась острейшая конкуренция. Что бы Вашингтон ни заявлял, какие бы обволакивающие меры он ни предпринимал, все равно ставка делается им на сдерживание БРИКС и отдельных его членов. Старается играть Вашингтон и на противоречиях между странами БРИКС, часть из которых разбиралась выше. Брюссель видит свою задачу совершенно в ином: он имеет колоссальные экономические интересы в странах БРИКС, но считает свое влияние на них практически ничтожным. Поэтому первостепенное значение для Брюсселя имеет укрепление политического диалога с ними, придание всем странам БРИКС статуса стратегического партнера, превращение своего экономического влияния в эффективно используемый политический капитал. Понимая, что инструменты влияния на страны БРИКС и объединение в целом у него отсутствуют, он добивается создания таких механизмов, при помощи которых интеграционный опыт Европы был бы востребован в других регионах мира, а созданная им нормативистская модель воспринималась повсеместно в качестве общего ориентира. Еще одно свидетельство все более серьезного восприятия БРИКС в качестве влиятельного мирового игрока – появление конкурирующих проектов трансрегионального и мирового развития. Общим фоном является ускорение региональных интеграционных процессов, осложняющих проникновение на региональные рынки компаний из третьих стран. Одним из наиболее известных контрпроектов являются идеи Вашингтона о создании Тихоокеанского сообщества свободной торговли с гораздо более жестким регулированием, нежели это приемлемо для азиатских членов БРИКС. С точки зрения переформатирования всей структуры мировой экономики и мировой политики, очень интересным и перспективным представляется проект создания регионального экономического сообщества в составе Японии, Китая и Южной Кореи. Появление далеко идущих контрпроектов особенно симптоматично. Каких-то еще доказательств даже не требуется. Отношение к БРИКС со стороны третьих стран и центров влияния претерпевает серьезную эволюцию. Его все больше воспринимают как набирающего силу партнера или конкурента. Соответственно предлагается набор различных внешнеполитических и экономически концепций интеграции БРИКС в мировую политику и пересмотра отношений как с самим БРИКС, так и с отдельными его членами. Некоторые из них уже восприняты на уровне реализации практической политики.   Конкретные шаги Опять-таки только несколько примеров. Ограничусь только теми, которые уже предприняты Европейским Союзом. В плане разработки и осуществления экономической политики в отношении Москвы, российская тематика переброшена из департаментов Европейской Комиссии, занимающихся СНГ и политикой соседства, в те структуры, в ведении которых находится проблематика G 20. Европейская Комиссия предложила больше не оказывать техническую помощь ни России, ни Китаю, ни Индии (вообще никому из стран «двадцатки»). Мол, эпоха технической помощи прошла. Бывшие бенефициары уже достаточно самостоятельны и богаты. У них есть свои ресурсы развития. Помощь в прежних формах им больше не нужна. Да и ЕС она не по карману. С 2014 года одновременно с введением в действие очередных семилетних прогнозных ориентиров формирования бюджета ЕС должны быть утверждены новые инструменты финансирования проектов сотрудничества с членами БРИКС. Речь будет идти только о сотрудничестве и ничем ином. Европейский Союз отказывается от системы преференций в торговле с Российской Федерацией. Формально это связано не с экономическими трудностями стран региона и стремлением частично переложить экономическое бремя на чужие плечи, а с вступлением России в ВТО. Ожидалось, что Москва отреагирует на подобный шаг Брюсселя, влекущий для российских компаний и российского бюджета масштабные потери, крайне болезненно. Однако этого не произошло. И, наконец, может быть, самый показательный пример. Европейский Союз бьется в паутине кризиса суверенных долгов. Казалось бы, разрабатываемые им меры начинают приносить плоды. Ситуация стабилизируется. Однако вскоре выясняется, что предпринятого недостаточно. В этих условиях ЕС и, прежде всего, Германия хотели бы подключить к схеме спасения зоны евро страны БРИКС. Конкретно речь идет об увеличении средств, предоставляемых в распоряжение МВФ. О десятках и сотнях миллиардов долларов. Схема, продвигаемая Германией, состоит в следующем. Она боится ссужать деньги бедствующим странам ЕС напрямую через ЕЦБ или как-то иначе, но в рамках механизмов, ограничивающихся только ЕС. Она опасается, что деньги исчезнут, как в черной дыре. Поэтому Берлину необходимы гарантии со стороны МВФ, но гораздо более богатого и влиятельного. Если остальные мировые гиганты раскошелятся, тогда и ЕС резко увеличит свой взнос в МВФ в абсолютном выражении, а Германия даст согласие на увеличение фактически «резервного фонда» ЕС. Наверное, примеров достаточно. Можно переходить к выводам. Они очевидны. И в разрезе практической политики все остальные начинают относиться к БРИКС, как к влиятельному мировому игроку. Нарождающемуся. Но вполне окрепшему. От которого можно ожидать очень и очень многого. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России * Полный текст выступления на Рабочем семинаре НКИ БРИКС «Четвертый саммит БРИКС (28-29 марта 2012 г., Дели, Индия) и его итоги для России», МГУ, 19 апреля 2012 г. №5(66), 2012

Этим специальным выпуском МАР, посвященным будущему сотрудничеству Евро-БРИКС, ЕЛПП/E2020 продолжает свое исследование путей, ведущих в мир после кризиса. Поэтому речь идет о том, чтобы предвосхитить процессы, которые позволят построить модель управления в XXI веке и восстановить мирное равновесие между ключевыми центрами силы на планете. Вовсе не случайно мы предпочли выпустить этот специальный номер сразу после президентских выборов во Франции. В самом деле, поражение Николя Саркози знаменует собой окончание проамериканского вектора французской политики, которая вынудила эту страну полностью поддерживать в течение 5 лет геополитические интересы оси Вашингтон/Лондон/Тель-Авив. Победа Франсуа Олланда означает, напротив, не только возврат к галло-средиземноморскому геополитическому видению (видению независимой Европы), но также утверждение неотложной необходимости исследовать новые отношения с БРИКС. Как мы сможем констатировать в этом номере МАР, сотрудничество Евро-БРИКС уже в значительной мере продвинулось во многих областях (наука, технологии, экономика,…), однако ему все еще не хватает четкого политико-дипломатического базиса, который единственно сможет позволить такому сотрудничеству оказать конструктивное влияние на эволюцию мира. Германия открыла для себя этот путь в 2011 году, когда на Совете Безопасности ООН воздержалась, наряду с Китаем, Россией и Бразилией, от голосования по вопросу военной интервенции в Ливию. Однако по причине проамериканской позиции, которую заняла Франция, ничего конструктивного не могло появиться в вопросе углубления общих интересов Евро-БРИКС. Тем не менее, мировой экономический и финансовый кризис, долговой кризис в Европейском Союзе и очевидная безысходность военных западных авантюр, привели к появлению многочисленных сторонников сближения среди европейцев, с одной стороны, и россиян, китайцев, индийцев, бразильцев и южноафриканцев, - с другой. И смена власти во Франции точно позволит Европейскому Союзу, или, по крайней мере, ядру стран вокруг франко-немецкого тандема, заложить в 2013 году основы подлинного стратегического сотрудничества Евро-БРИКС. Конечно, как и в любом партнерстве, в Евро-БРИКС существуют многочисленные трения и разногласия. Именно по этой причине подобный диалог необходим. Если бы существовал политико-дипломатический базис Евро-БРИКС, то напряженность вокруг европейского налога на углероды для неевропейских авиационных компаний не отравила бы на многие месяцы отношения между Брюсселем, с одной стороны, и Пекином, Москвой, Нью-Дели и др., - с другой. В самом деле, «облегчающее решение» было бы уже давно названо на европейском уровне с тем, чтобы найти почву для взаимопонимания между различными партнерами, а именно на уровне Организации международной гражданской авиации (OACI), вместо того, чтобы позволять Европейской комиссии поставить, в перспективе, Европейский Союз в невыносимое положение. Это «облегчающее решение» способствовало бы также отходу от идеологической позиции комиссара Кони Хедегаард(1), ведущей досье Комиссии, и уменьшению противостояния, которое может только повредить сотрудничеству между Европой и странами БРИКС. Кроме этого примера и многочисленных случаев двустороннего сотрудничества Евро-БРИКС, конечно, именно в рамках встречи Большой двадцатки особенно четко проявится роль подобного партнерства, начиная с 2013 года. В вопросах реформы международной валютной системы, а именно мировой резервной валюты, как и в вопросах контроля больших частных финансовых операторов, Евросоюз и страны БРИКС имеют очень схожие стратегические интересы. И вместе они составляют значительную часть Большой двадцатки. Именно они, и только они, могут продемонстрировать новое видение посткризисного мира и динамику, позволяющую претворить его в жизнь. Поскольку, как это подчеркивали ЕЛПП/Е2020 с 2009 года и встреча Большой двадцатки в Лондоне, без отказа от роли американского доллара и без строгого контроля крупных частных финансовых институтов не будет возможен выход из кризиса. Однако в мае 2012 года, впервые с начала мирового кризиса, условия, как нам кажется, совпали для того, чтобы суметь быстро продвинуться в сфере стратегической кооперации Евро-БРИКС и, таким образом, получить шансы на преодоление текущего кризиса. Мы надеемся, что этот специальный номер МАР поможет вам составить представление о пути, который предстоит пройти в ближайшие годы и даст более ясное понимание великих геополитических изменений, которые вскоре произойдут относительно ситуации, сложившейся в мире еще с 1945 года. Последний элемент этого специального номера Евро-БРИКС, Журнала Политических Прогнозов, будет доступен не только во Франции, Англии, Германии и Испании, как и обычные номера, но также в Португалии, России и Китае. ----------- 1. Следует напомнить, что Кони Хедегаард, в то время датский министр по защите окружающей среды, вынуждена была покинуть пост президента Саммита в Копенгагене по вопросам климата в декабре 2009 года из-за общего возмущения ее методами управления переговорами. Эта «деталь» не должна была бы ускользнуть от внимания европейцев в их сегодняшних дискуссиях со странами – членами БРИКС по вопросу налога на выбросы углекислого газа. Источник: Гардиан, 16.12.09 СОДЕРЖАНИЕ Колонка редактора - Партнерство Евро-БРИКС: вместе в путь в мире после кризиса (стр. 3) Институты - Результаты Четвертого саммита стран БРИКС и перспективы сотрудничества между странам БРИКС и Европейским Союзом (стр. 5) Справочное - Выводы семинара основателя процесса Евро-БРИКС (стр. 7) Стратегическое сотрудничество - Перспективы для стратегического сотрудничества Евро-БРИКС: точка зрения Бразилии (стр. 9) Геополитика - Россия и Бразилия в группе БРИКС: планы на будущее (стр. 12) Экономика - Роль кооперации ЕС – БРИКС (стр. 14) Торговля - Кооперация стран БРИКС в сфере формирования торговой политики и приоритетов БРИКС и ЕС – БРИКС (стр. 20) Денежная система - Китайские руководители в двух шагах от либерализации баланса движения капиталов и кредитов (стр. 22) Образование - Перспективы сотрудничества в сфере образования (стр. 25) Досье: Аэрокосмический комплекс . Европейский путь в космос проходит через Китай и Россию (стр. 27) . Аэрокосмический комплекс Евро-БРИКС и технологии суверенитета: космос (стр. 29) . Аэрокосмический комплекс Европы и БРИКС: вклад в обсуждение сотрудничества Евро-БРИКС в сфере освоения космоса (стр. 31) Полный текст в формате PDF Франк БЬЯНКЬЕРИ,директор ЕЛПП/E2020 №5(66), 2012

A Euro-BRICS special issue of MAP in partnership with Moscow's MGIMO University With this special MAP issue devoted to future Euro-BRICS co-operation, LEAP/E2020 continues its exploration of the path which leads to the world after the crisis. In this case, with the Euro-BRICS partnership it's a question of anticipating the processes which will make it possible to build twenty first century governance and allow a peaceful rebalancing of relations between the planet's key powers. If we have chosen to publish this number right after the French presidential election, it's not by chance. Indeed, Nicolas Sarkozy's defeat marks the end of France's Americanist interlude which led the country to completely align itself with the geopolitical positions of the Washington/London/Tel Aviv axis for the last 5 years. Francois Hollande's victory, on the contrary, marks not only the return to a Gaullist-Mitterand geopolitical vision (a vision of an independent Europe, but also the assertion of the necessity, even the urgency, for exploring new relations with the BRICS. As one can see in this MAP number, Euro-BRICS co-operation is already well advanced in many fields (science, technology, economy…) but it is still missing a clear politico-diplomatic frame of reference which alone will enable this relationship to have a constructive impact on the world's progress. Germany already opened up the way in 2011 at the UN Security Council in connection with Libyan military intervention, with China, Russia and Brazil abstaining. But, because of the Americanist positions taken by France, nothing structural could emerge on the issue of furthering Euroland and the BRICS' common interests. However, from the world economic and financial crisis to the Euroland sovereign debt crisis via Western military adventures' obvious dead end, the areas of convergence between Europeans on the one hand, and Russians, Chinese, Indians, Brazilians and South Africans on the other, are numerous. And the change of power in France will justly allow Euroland, or at least a core of pioneer countries around the Franco-German pair, to lay down the bases of a true Euro-BRICS strategic partnership by 2013. Of course, as in any partnership, there are also many areas of friction and disagreements exist. But it's precisely for this reason that such a dialogue is necessary. If a Euro-BRICS politico-diplomatic frame of reference existed, tensions over the European carbon tax on non-European airline companies would not have poisoned relations for months between Brussels on the one hand, and Beijing, Moscow, New Delhi on the other. Indeed, a “facilitator” would have been nominated at European level a long time ago to find common ground between the various partners, in particular at International Civil Aviation Organization (ICAO) level, instead of letting the European Commission force the EU into an intolerable position in the long term. The facilitator would thus be able to circumvent the ideological attitude of the Commissioner in charge of the case, Connie Hedegaard (1), and avoid the rising strength of a confrontation which can only do a disservice to co-operation between Europe and the BRICS. Beyond this example, and those of numerous Euro-BRICS bilateral cooperation, it's certainly within the G20 that the role of such a partnership will make itself felt from 2013. On the questions of the reform of the international monetary system and in particular the world's reserve currency, just as over the problems of control of the major private financial players, Euroland and the BRICS have strongly convergent strategic interests. And together, they constitute the bulk of the G20. Therefore, it's from them and them alone that a vision of the world after the crisis can come to the fore; and the force to carry it out. Because as LEAP/E2020 has emphasized from 2009 and the London G20 summit, without a questioning of the US Dollar's role and strict control of the major private financial institutions, there will be no possible exit from the crisis. However, in this month of May 2012, for the first time since the beginning of the world crisis, conditions appear to us to have now come together to be able to move quickly forward as regards Euro-BRICS strategic co-operation and thus to improve the chances of overcoming the current crisis. Along with all the MAP team we hope, therefore, that this special MAP issue will help to give you an idea of the path to take in the coming years; and offer you a clearer vision of the major geopolitical changes that the next few years will bring compared to the world we have known since 1945. One last point, this special MAP Euro-BRICS issue will be available not only in French, English, German and Spanish as usual; but also in Portuguese, Russian and Chinese. --------- Notes: (1) About this topic, I would like to stress that the same Connie Hedegaard, Danish Minister for Environment at this time, had to leave the Presidency of the Copenhagen Environment Summit in December 2009, because of a general revolt against the way she dealt with the negociations. A “detail” that shouldn't be forgotten by the Europeans now that they are discussing with the BRICS about this carbon tax. Source: Guardian, 16.12.09 ------------- CONTENTS EDITO - Euro-BRICS Partnership: The path to the world after the crisis, by Franck Biancheri (p.3)INSTITUTIONS - Results of the fourth BRICS summit and the outlook for cooperation between the BRICS and the European Union, by Prof. Valery Vorobiev (p.5)FRAME OF REFERENCE - Extract from the conclusions of the Euro-BRICS Process founding seminar, by LEAP (p.7)STRATEGIC PARTNERSHIP - Prospects of a EuroBRICS strategic cooperation: a view from Brazil, by Alexander Zhebit (p.9)GEOPOLITICS - Russia and Brazil in the BRICS group - future ambitions, by Ludmila Okouneva (p.12)ECONOMY - The Role of Euro-BRICS cooperation, by Chandrasekharan Jayanthi (p.14)TRADE - BRICS cooperation serving trade policy formation and the priorities of BRICS and Euro-BRICS cooperation, by Dr. Tatiana M. Isachenko (p.20)MONETARY SYSTEM - China's Policymakers One Inch Closer to Opening Capital Account, by Zhu Changzheng (p.22)EDUCATION - Prospects for collaboration in the knowledge economy field, by Anna Makarenko (p.25)REPORT: AEROPACE. The European path to space is via China and Russia, by Stefan Hilgermann (p.27). Aerospace Euro-BRICS and sovereign technologies: Space, by Jean-Paul Baquiast (p.29). Aerospace Europe, BRICS and Space: A contribution to the debate on Euro-BRICS cooperation in space activities, by Tanja Masson-Zwaan (p.31) Полный текст в формате PDF Franck BIANCHERI,Director, LEAP/E2020 Read also: FR: Partenariat Euro-BRICS: En route pour le monde d’après la criseDE: Sonderausgabe - EuroBRICS-Partnerschaft: Auf dem Weg in die Welt nach der KriseES: Cooperación Euro-BRICS: hacia el mundo de la poscrisisPT: Parceria Euro-BRICS: A caminho do mundo depois da criseCN: 欧洲-金砖国家关系:危机后通向世界的道路 №5(66), 2012

Editorial by Michael Emerson No actually. But the BRICS (Brazil, Russia, India, China, South Africa) have achieved such an impact in the global media that that one might think so, and a deeper comment is warranted. The initial branding of the acronym by Goldman Sachs for the purpose of marketing investment vehicles has been followed enthusiastically by the governments forming a joint pressure group to achieve more power in international affairs. Their political branding is also clear: an alternative leadership group to the old West, and a protest over the old hegemony of the US and disproportionate rank of Europe in multilateral organizations. Having now admitted South Africa to their company the BRICS evidently seek to further enhance their brand image and claims to represent the world outside the old West. The addition of South Africa makes for more coherence with the IBSA group (India, Brazil, South Africa Dialogue Forum), which is a less conspicuous group branding themselves as the 'vibrant democracies' of all three continents – Africa, Asia, Latin America - of the developing world, and thus marking a first differentiation with the BRICS. Both groups declare intentions to institutionalise themselves by underpinning annual summit s with many ministerial or senior official meetings and cooperation activity, but here IBSA is more operational than the BRICS so far. But what do these groups really have in common? The BRICS together have weight, for sure. Their economies added up in 2011 to an amount ($13.2 trillion GDP) close to each of the US ($15.1 trillion) and EU ($17.6 trillion) or Eurozone ($13.1 trillion). In a few years they will be bigger. The IBSA add up to considerably less ($4.6 trillion), also compared to China alone ($7,298). The striking fact to emerge is that whereas the IBSA countries have a lot in common, in the case of the BRICS this is much less the case. None of the BRICS are in the top rank of GDP per capita, but Russia is hardly a developing country. The IBSA on the other hand are all developing countries, all democracies, all with current account deficits and net debtor positions, all with floating exchange rates, and all without permanent seats on the UN Security Council, as opposed in all these respects to both China and Russia (except that only China has a controlled exchange rate). These simple facts reveal their significance when one examines the recent summit declarations of the BRICS and IBSA. At their fourth summit in Delhi on 29 March 2012 the BRICS adopted a long Declaration, with much language that all can agree to but which have little operational significance. So much for the BRICS's objectives of 'peace, security and development in a multi-polar, inter-dependent and increasingly complex globalising world' ... 'on the basis of universally recognized norms of international law and multilateral decision making' (although this multilateral aspect sits ambiguously alongside their championing of multi-polarity). At their fifth summit in Pretoria on 18 October 2011, the IBSA Declaration was most strikingly different in its statement of their objectives, as 'three large pluralistic, multi-cultural and multi-racial societies', which have 'a shared vision ... that democracy and development are mutually reinforcing and key to sustainable peace and stability'. Their leaders are willing 'to share, if requested, the democratic and inclusive development model of their societies with countries in transition to democracy'; which the EU will heartily encourage. The BRICSs admonish the 'advanced economies to adopt responsible macroeconomic and financial policies'. Yes indeed as a general proposition. But then the BRICSs move the argument on with much more specific and dubious propositions, criticizing the 'excessive liquidity from the aggressive policy actions taken by central banks' (presumably they have in mind the QE of the Fed and Bank of England, and the LTRO of the ECB, although they do not say so directly). In the absence of these measures there would surely be a global depression and financial disruption of cataclysmic proportions. So here the position of the BRICS is disingenuous, since it entirely evades the core global issue of Chinese super-competitivity and the distortions to the global economy that result from its controlled exchange rate. One can understand why the BRICS could not agree to address these issues, but that hardly solves the problem. IBSA countries have a common interest in Chinese exchange rate appreciation, as does the EU. The BRICS lament the slow pace of quota and governance reforms in the IMF and World Bank, while welcoming 'the candidatures from developing world for the position of President of the World Bank' (of course this is the text dating from mid-March). Their argument about the slow pace of quota reform can be objectively justified and the EU is undeniably overweight. The complaint of the BRICS is now heightened by the financial contributions of countries outside the EU to the recent doubling (by $430 billion) in IMF resources that are intended as a firewall against the Eurozone crisis. The new major financial powers claim to be heard over the conditions for the use of this money, and doubly so since the US and Canada have contributed nothing. As regards the World Bank's recent election of its new president, the developing world produced two serious candidates, from Nigeria and Colombia, and as the selection process advanced the Colombian desisted in favour of the Nigerian as a token of solidarity in the developing world. The African continent voted en bloc for the Nigerian, and Brazil added its support. But then China, India and Russia voted for the Asian-born American candidate. So the BRICS were divided, and their majority voted for the American. Even if the voting power of the West assured election of the American candidate the BRICS here failed over an opportunity to make an impressive political statement together, and the IBSA also failed to be united. Turning to trade policy the BRICS join company with G20 and the EU in expressing ritual hopes for 'the successful conclusion of the Doha Round', while showing a willingness to explore outcomes in specific areas. However within the BRICS the striking divergence of interest is seen in the level of surpluses experienced by China and Russia on current account over the last 7 years (6.6% of GDP on annual average in both cases), whereas the three IBSA are all deficit economies importing capital. Like so many other summit declarations, the BRICSs go through the standard current list of security concerns, with advocacy of peaceful outcomes for the Arab-Israeli conflict, Syria, Iran, Afghanistan, etc, but without substantial positions of note. However on Syria both China and Russia initially adopted blocking positions in response to draft resolutions put to the UN Security Council, which was seen especially as regards Russia as protecting Assad. The BRICSs are struggling uneasily with the tensions between the doctrines of 'non-interference' and 'responsibility to protect (R2P)'. However Brazil currently takes an initiative in the UN under the heading of 'Responsibility while protecting' to try to refine R2P, and this could become an example of norm building that both IBSA and the EU might work towards together. The BRICS 'reaffirm the need for comprehensive reform of the UN, including its Security Council ...'. 'China and Russia reiterate the importance they attach to the status of Brazil, India and South Africa in international affairs and support their aspiration to play a greater role in the UN'. However China and Russia could not declare explicit support for the concrete demands of the three IBSA states for permanent membership of the Security Council. China presumably remains reticent towards India's claims. Unsurprisingly the IBSA explicitly advance their own claims for permanent Security Council membership. There are two fields, concerning trade and development finance, where the BRICS prepare or discuss concrete action. Trade ministers have made a Master Agreement on Extending Credit Facility in Local Currency, which is diplomatic language for extending the use of the renminbi in their mutual trade. The setting up of a development bank for infrastructure and sustainable development projects is being considered, with finance ministers tasked to explore its feasibility and to report back to the next summit to be hosted by South Africa in 2013. This development bank idea poses the strategic question for China over how it is going to deploy its financial power in the world, and over the balance between backing up the global multilateral institutions versus developing institutions in which it will be the major actor. The open question is how far the BRICS and/or IBSA will strengthen their activity in operational terms, or discover increasing divergences when trying to move beyond declarations. The EU has natural political affinities with the IBSAs, but this has not translated so far into any special political relationship, and this is a question for the future. The IBSA have a plausible future as a de facto leadership group of democratically oriented developing countries. However the IBSA will for their part not want to break with the huge economic and financial clout of China, which may become the glue holding the BRICS together notwithstanding their many divergences. It is going to take time for these various cross-cutting positions to shape up. There is a complex process of diplomatic exploration and testing now underway. The EU can do this through its comprehensive set of so-called Strategic Partnerships with each of the BRICS bilaterally. It would be premature to regard either the BRICS or the IBSA as a bloc. However the BRICS are likely to be united over their complaint about under-representation in multilateral organizations as long as it remains unsatisfied. If these demands are not met one can expect that ideas such as the BRICS development bank to advance as alternatives. Indeed the mere discussion of the idea can be seen as a negotiating gambit over power in the global multilateral institutions. This is a strategic reality that confronts EU member states who wish to conserve their overrepresented national positions in the global institutions. The case for consolidated EU seats in the major multilateral institutions, with a lower aggregate voting weight compared to the present, has an obvious logic. What begins to become clearer is how in practice the conservative denial of this logic by EU member states will in due course work against the EU's declared interests in vibrant multilateralism. This is just one more instance where some real European leadership is now needed. The BRICS and IBSA may not be blocs, but they do pose concrete strategic issues for the EU. Michael EMERSON, CEPS Senior Research Fellow CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 81 №5(66), 2012

Выйдет Греция из евро или нет? По сути, только этот вопрос интересует сейчас европейцев и их правителей, когда речь заходит о Греции. Конечно, этот главный вопрос обкладывается гарниром политкорректных рассуждений, но суть дела от этого не меняется. От этой маленькой, уютной, шумной, жаркой и лукаво доброжелательной страны, обеспечивающей всего 2% ВВП еврозоны, действительно сильно зависит экономическое будущее, не побоимся этого слова, всей планеты. Решения, как это часто бывает, определяются политикой. Парламентские выборы, состоявшиеся в Греции в мае, не выявили победителя, который смог бы сформировать правительство. Ни силы, выступающие, скрепя сердце, за беспощадные к грекам финансовые меры в обмен на денежные вливания из-за рубежа, ни резко увеличившийся протестный электорат, не смогли взять власть в свои руки. Повторное голосование должно бы нарисовать новый политический пейзаж, но можно ли будет в этих условиях обеспечить ответственное правление? Один афинский знакомый, вхожий в важные кабинеты и кулуары, уверяет, будто греческие избиратели испугались того, как проголосовали в мае, и теперь должны все же вручить бразды правления представителям традиционных, ответственных политических сил. Эти силы, считает он, сохранят договоренности с кредиторами, но смогут выторговать новые условия финансовой помощи, небольшое послабление мер драконовской экономии, которые, по сути, на годы лишили страну возможности обеспечить возврат к экономическому росту. Это начинают понимать даже в Германии: от Афин кредиторы захотели слишком многого и, главное, слишком быстро в обмен на финансовую поддержку. Ей надо было бы дать больше времени, чтобы установление бюджетной дисциплины, наведение порядка в национальном хозяйстве одновременно не убило ее будущее. Один из умнейших ветеранов европейской политической сцены, бывший глава испанского правительства Фелипе Гонсалес недавно так высказался на одном коллоквиуме: «Если непоколебимо, до смерти придерживаться курса жесткой экономии, то наступит смерть». К сожалению, в Греции потихоньку происходит именно это. Наверно, мало кто сейчас с уверенностью может сказать, что случится за лето на афинской политической кухне. Положение аховое. За 2011 год заработки госслужащих в стране упали на четверть, средний размер заработной платы составляет половину германского, хотя и в Греции, и в Германии имеет хождение евро. В 2012 году ожидается сокращение ВВП на 5% после падения на 6,9% в 2011 году. Безработицу к концу года обещают на уровне 19-20% самодеятельного населения, годом раньше она была на уровне 17,7%. На греках висит долг в размере примерно 350 миллиардов евро, обслуживать который самостоятельно им невозможно. Конечно, партнеры по ЕС за прошедшие кризисные годы отработали кое-какие механизмы финансовой поддержки Греции, частично списали ее долг, снизили риски крупных потерь собственных банков на греческих долговых обязательствах, создали новые механизмы, способные в некоторой степени подстраховать от самых крупных рисков. Но до конца проблема не снята. Поэтому и идут дискуссии о том, сможет ли Греция оставаться в еврозоне, следует ли ей там оставаться, смогут ли партнеры сохранять ее в еврозоне и следует ли им это делать. Перебирая аргументы одних и других, приходишь к выводу, что хорошего решения эта проблема не имеет. Остается определить лучшее решение из плохих. Выход из евро будет стоить остальным не очень дорого – около 230 миллиардов евро в целом, считают некоторые лондонские и швейцарские банкиры. О такой перспективе, случайно или нет, проговариваются германские министры и высокопоставленные чиновники в Брюсселе. Популярная берлинская газета «Бильд», которая не первый год радостно травит греков, открыто требует выгнать их взашей из зоны евро. И все же, выход из евро и возврат к драхме (ее будто бы уже тайно чеканят на монетном дворе) не решит ни одной греческой проблемы. Такой шаг, прогнозируют другие банкиры, может стоить до триллиона евро, а для греков станет сущим кошмаром: драхма быстро потеряет половину своей стоимости по отношению к евро, сбережения граждан и страны растают, как мороженое на солнце, пропорционально вырастут долги государства, компаний и частных лиц. Следом возникнет угроза банковской паники – стремительного изъятия средств из банков, что может распространиться на банки других проблемных стран. Результатом этого может стать коллапс во всей еврозоне, а Греция вообще превратится в экономическую пустыню, в которую никто долгие годы не захочет вкладывать капиталы. Возможно, к концу лета будут приняты решения, которые определят финансовую и политическую конфигурацию не только Греции, но зоны евро и ЕС в целом. Куда склонится чаша весов? Известный американский финансист Джордж Сорос считает, что у Германии осталось три спокойных месяца для ее экономики, чтобы совершить решительные шаги и спасти евро. Потом, полагает этот биржевой спекулянт, ее собственная экономика ощутит на себе все прелести грядущих проблем, и вряд ли тогда Берлин сможет позволить себе идти на непопулярные у населения меры, опять раскошеливаясь за недисциплинированных партнеров. Кстати, о недисциплинированности. Знаете ли вы, что только в мае 2012 года в Германию пришли из других, преимущественно бедных и периферийных стран еврозоны капиталы в размере 200 миллиардов евро? А знаете ли вы, что задолженность Германии составляет 80% ее ВВП, что выше, чем, например, в проблемной Италии? А знаете ли вы, что немцы рефинансируют на рынке государственный долг практически под 0%, а испанцы – под 6%? Любой мало-мальски экономически грамотный человек это все объяснит, я тоже могу. Но не кажется ли вам, что вся эта изящная конструкция немножечко стоит на песке? Андрей СЕМИРЕНКО №5(66), 2012

Я сознательно позволил себе несколько провокационный заголовок. Разве в Европе демократия куда-то исчезала? Конечно, нет. Все процедуры и законы соблюдались, власти и оппозиция действовали в рамках, политические лидеры меняли друг друга у руля, СМИ не цензурировали, демонстранты демонстрировали, полиция ловила преступников… Я о другом. О сути демократии. Рискуя быть занудным, приглашу вас вспомнить, где и как демократия появилась, что это слово значит. Появилась она в древнегреческих городах-государствах. По-гречески «демос» означает «народ», а «кратос» – «власть». В современном языке потомков Перикла «демократия» переводится как «республика». Официальное название Греческой Республики на языке оригинала – Эллиники Димократиа. Но что это было за народовластие у древних эллинов? Если вам посчастливилось побывать в Афинах, вы, возможно, поднимались на крутую скалу около Акрополя, где когда-то собирались граждане города, чтобы решать его судьбы. На неровной поверхности этой скалы, если на глаз, помещались от силы несколько сотен человек. Они и были гражданами города, ее народом. В российской Госдуме, в британской Палате общин, в испанских Кортесах места для депутатов больше, да и самих депутатов тоже. В древних Афинах все граждане действительно могли собраться и решить важные вопросы. Они осуществляли власть народа, поскольку и были народом. Остальные, включая их жен, гражданами, народом не были. Такая демократия понятна. В современную эпоху, примерно со второй половины XIX века, демократия стала представительной, когда научившиеся читать и писать граждане (сначала это были только мужчины), обрели достаточную ответственность, чтобы решать, кто будет представлять их интересы. Те, кто претендовали на представление интересов граждан, соревновались друг с другом, предлагая разные пути решения имеющихся проблем, разные механизмы достижения этого, разные цели, к которым надо стремиться. С конца прошлого столетия, однако, в Европе стало складываться положение, когда выборы, дискуссии, политическая борьба велась вокруг одного пути развития, одного механизма решения проблем, одной модели общества. Посмотрите на политику в странах ЕС после начала кризиса 2008 года. Кто бы ни находился у власти в той или иной стране – социалист, либерал, консерватор, христианский демократ или любая правительственная коалиция, все они проводили в принципе одинаковую политику. Небольшие нюансы, несомненно, были, но идеологическая, политическая суть оставалась неизменной. Это значит, что демократические механизмы формирования власти в европейских странах перестали предоставлять гражданам выбор, альтернативу. Произошло это давно, еще с 1980-х годов, когда началась стандартизироваться европейская политика и идеология. Механизмы демократии работали без сбоев, но выбор политического курса остался в прошлом: один деятель, кажется, улыбается симпатичнее, другой предлагает увеличить налог на 1%, а третий – на 1,5%, но на 0,5% снизить страховой взнос в больничные кассы взаимопомощи. Конечно, я утрирую, но не очень… Что происходит сейчас? Экономический кризис, нарастание внешних угроз со стороны бедных южных соседей, поставляющих иммигрантов, давление конкурентов из динамичных экономик Азии и Латинской Америки, глобализация финансов и социальной сферы показывают: ставшей традиционной для Европы система единой политической мысли больше не справляется с новыми задачами. Привычные решения ничего не решают, а лишь загоняют болезнь внутрь. Признаки новой ситуации появились, не все они приятны политкорректной части европейцев. В мае 2012 года во многих странах прошли выборы – президентские, парламентские, местные... Казалось бы, все шло по привычной схеме безальтернативной демократии. Но вот во Франции выбрали президента, который вслух говорит о пересмотре решений по стабилизации еврозоны, выдававшиеся за единственно возможные. Что здесь удивительного: многие века мода, в том числе, политическая, приходила из Парижа. Но тут повсюду стали звучать голоса в его поддержку, и ортодоксы из Берлина и Лондона как-то присмирели. В других странах, включая ту же Францию, стали набирать силу экстремисты, антисистемные движения, националисты, недовольные и разочарованные – самого разного происхождения. Это не значит, что уже произошли кардинальные изменения в европейской политике. Но это значит, что есть социальный запрос на перемены, что в Европе появился потенциал за возвращение выбора в демократические схемы. Вот почему я озаглавил эту заметку именно так. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №5(66), 2012

Тори приуныли, лейбористы приободрились, либдемы в панике После выборов в местные органы власти на всем пространстве Британских островов почва заходила ходуном под многими политиками и целыми партиями. Консерваторы заручились в общей сложности поддержкой 31% электората. Состоящие с ними в браке по расчету либеральные демократы – 16%. Находящиеся в оппозиции лейбористы – около 38%. Распадись сейчас правящая коалиция, и ничто не помешало бы «трудовикам» взять реванш, а их лидеру Эду Милибэнду въехать на Даунинг-стрит, 10. По сути, лейбористы прошли промежуточный стресс-тест. Да, они не добрали до символической, пороговой цифры в 40%, предполагающей, по опыту, что партия гарантированно берет верх на всеобщих парламентских выборах, которые намечены на 2015 год. Но они вплотную подошли к заветному рубежу, просигнализировав тем самым, что преодолели растерянность и апатию в рядах своих симпатизаторов и готовы снова стать «номером один». Выдвиженцы Лейбористской партии победили в 30 новых городах, где прежде уверенно и безраздельно правили их соперники, причем в числе их завоеваний значатся Бирмингем, Саутхэмптон и Плимут. Заодно они восстановили утраченные позиции в муниципалитетах Кардифа и Глазго. В общей сложности бывшая «рабочая партия» увеличила свое представительство в органах власти на местах на 800 «советников». Еще одно знаковое событие: лейбористы стали триумфаторами в традиционно консервативных по духу избирательных округах Уитни и Чипинг Нортон, от которых в свое время баллотировался нынешний премьер и лидер тори Дэвид Камерон. А это уже чересчур, как говорят англичане, – adding insult to injury, то есть «добавили оскорбление к нанесенным увечьям». Главными проигравшими оказались либеральные демократы: они недосчитались 330 мест, и это по следам пережитого ими Ватерлоо в прошлом году, когда они лишились 700 мандатов на региональном уровне. Их кандидат в столичные градоначальники с трудом занял четвертое место в общем зачете, не имея никаких шансов вмешаться в спор тяжеловесов. Лидер либдемов Ник Клегг признался, что «очень опечален» итогами волеизъявления, а его однопартиец лорд Оукшот выразил сомнение, что либеральные демократы на выборах 2015 года сумеют «предстать общенациональной, мощной и независимой силой». Сила либдемов, как резюмирует «Гардиан», «всегда покоилась на представительстве в местных органах власти, что на протяжении десятилетий составляло секрет их выживания, но теперь этот фундамент размывается. Они начинают напоминать голодающего, который выживает только за счет жировых запасов, но вскоре от истощения он начнет пожирать собственные мускулы». На этом фоне примечателен, с одной стороны, абсолютный провал радикальной Британской национальной партии (BNP), в чьих программных тезисах усматривают коричневые оттенки, – они утратили свои мандаты, все до единого. А с другой – взлет популярности Независимой партии Соединенного королевства (UKIP), записавшей себе 12% голосов. Скорее всего, с учетом архи-консервативного электората этой партии, выступающей, помимо прочего, против верноподданнического членства страны в Евросоюзе, прирост голосов произошел за счет перебежчиков из стана тори. Не случайно, при анализе причин провала тори комментаторы британской «Дейли телеграф» указывают на то, что рядовые граждане наказали правящую партию за налоговые льготы для богатых и при этом повышение налогов на пенсионеров и благотворительные организации. Наказали также за продолжение реформы палаты лордов, за разрешение однополых браков и другие шаги в духе того, что сегодня понимают под либерализмом. Дэвид Камерон выразил сожаление, что многие члены муниципалитетов из числа тори потеряли свои мандаты. «Это трудные времена, и нет легких ответов. Нам нужно принимать трудные (читай – непопулярные) решения в отношении долга, дефицита и поломанной экономики». Между тем среди «заднескамеечников» зреет очередной бунт. Некоторые из рядовых парламентариев от тори убеждены, что Камерону и его кабинету нужно «сдвигаться вправо». Как выразился один из них, правда, не названный газетой «Гардиан», требуется «традиционное для консерваторов красное мясо», что подразумевает жесткую позицию как по внутри-, так и по внешнеполитическим вопросам. Однако это рационализаторское предложение, если его озвучат публично, разбивается об аргумент, что все-таки основная масса колеблющихся избирателей отшатнулась от тори не в сторону ультраправых, а сделала выбор в пользу лейбористов. Впрочем, у лидера тори сейчас будет больше иных забот, нежели ублажение правого крыла своей партии, что он в принципе делает с немалым успехом (см. «Дэвид Камерон в роли Мистера Вето»). Обозначился явный фаворит будущей гонки за пост лидера консерваторов – только что переизбравшийся на второй срок в роли лондонского городского головы пышноволосый тори Борис Джонсон (см. «Потомок османов покорил Лондон»). Этот 48-летний мейверик продолжает уверенно набирать очки, причем, не только громкими декларациями, но и вполне конкретными делами. Это факт: за четыре года Джонсон построил больше муниципальных домов эконом-класса, чем его предшественник Кен Ливингстон за долгие годы своего мэрства. Джонсон уполовинил число бездомных бродяг, обитающих на городских улицах. Джонсон заигрывает с «понаехавшими»: он воспротивился идее ограничить социальные доплаты за жилье и призвал узаконить нелегальных иммигрантов. В условиях рецессии, признают даже его критики, мэр Джонсон сумел выполнить 9 из 10 своих обещаний. Что не мешает «царю Борису» делать вполне популистские заявления. В интервью «Лондон Ивнинг Стэндард» он провозгласил: «Я торжественно поклялся лондонцам, что выведу их из рецессии, укорочу преступность и обеспечу экономический рост, приток инвестиций и новые рабочие места, в которых этот город так сильно нуждается». При этом выходец из Оксфорда, по слухам, рассматривает Дэвида Камерона «как интеллектуально слабого» политика. По выражению одного оставшегося анонимным тори, «звезда Бориса взошла, а звезда Джорджа (Джорджа Осборна – министра финансов и закадычного соратника Камерона) закатилась». Но затем он добавил: «Однако в политике намного больше скрытых угроз и лестничных маршей, чем в эскалаторе». В любом случае региональные выборы показали: расклад симпатий островных избирателей, заметно подуставших от плохих новостей об экономических неурядицах, изменился более существенно, чем казалось записным политологам и штатным обозревателям в прессе, в очередной раз севшим в лужу со своими дерзкими предсказаниями. С известной долей преувеличения впору утверждать, что политическая авансцена и закулиса в Британии претерпели качественную метаморфозу. Среднесрочный прогноз таков: созданы все предпосылки для увлекательных внутри- и межпартийных маневров и для идейных сшибок, а также для смены акцентов в предвыборных манифестах с прицелом на всеобщие парламентские выборы в 2015 году. Можно допускать и развал правящей коалиции, хотя лишь в альянсе с либеральными демократами консерваторы только и могут удержаться у власти – они могут выжить в сцепке, а поодиночке тут же скатятся на вторые и третьи роли. Теперь можно ожидать и внезапных «рокировочек» в партийных верхах для получения конкурентных преимуществ от использования неизбывного «человеческого фактора» – ведь во многих случаях все предопределяет наличие или отсутствие сильной личности, такой, как например, мэр Лондона Борис Джонсон, который, по опросам, популярнее самой партии. Между тем Дэвид Камерон пока рассчитывает победить на выборах 2015 года и отказаться от поста лидера тори не ранее 2017-2018 годов. Жизнь, как обычно, вносит свои коррективы в амбиции политиков. В уравнении, на котором строится большая политика, постоянно появляются новые неизвестные переменные производные. Или же, напротив, обретают дополнительный вес уже известные факторы, такие как «царь Борис», способные изменить редко когда размеренный график смены лидеров. В отличие от лондонского градоначальника Дэвид Камерон пока не может похвастаться тем, что был переизбран, то есть вдругорядь получил мандат доверия от избирателей, вопреки накопившимся не сдержанным им обещаниям. Его имидж блекнет. А это означает, что в случае сохранения коалиции тори с либдемами следующим премьером может стать всебританский эксцентричный блондин Борис Джонсон, уже обозначивший свою новую философскую парадигму для тори – «сочувственный космополитичный консерватизм». За этим «измом» – будущее Британии? Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Фон, на котором проходят все обсуждения нынешнего состояния дел в отношениях между Россией и Европейским Союзом, примерно одинаков. Участники, как правило, констатируют, что российская внутренняя и внешняя политика по итогам президентских выборов меняется. И ЕС после нахождения выхода из кризиса суверенной задолженности и вступления в силу нового фискально-бюджетного договора станет совсем другим. Плюс в системе мирохозяйственных связей и мировой политике назревает все больше вопросов, требующих новых подходов и адекватной реакции. Соответственно в ближайшее время партнерство между Россией и ЕС будет сталкиваться с проблемами неопределенности. Поэтому крайне важно разобраться в тех факторах, которые работают на сближение или, напротив, на соперничество и взаимное недовольство, и научиться оказывать на них влияние, выгодное обеим сторонам. На многих международных конференциях, семинарах, симпозиумах, однако, перечисленные аспекты затрагиваются по касательной. Рабочая группа «Партнерство с Россией в Европе: Россия и ЕС в условиях неопределенности» специально выбрала их в качестве предмета для дискуссии. 25-28 февраля 2012 г. Рабочая группа собралась в 10-ый раз. Встречи проводятся ежегодно. Фактически это двусторонний российско-германский форум. Его курируют с российской стороны Фонд «Единство во имя России» и Фонд Русский мир. С германской – Фонд Фридриха Эберта. В его состав входят ведущие российские эксперты из Института Европы и ИМЭМО РАН, МГИМО (У) и Высшей школы экономики и других известнейших мозговых центров и университетов России, занимающихся проблематикой ЕС, парламентарии и представители исследовательского сообщества Германии. Предлагаю вместе посмотреть, насколько поменялись за истекший период акценты в выступлениях участников*1.   Последствия для двусторонних отношений вступления России в ВТО Диалог между Россией и ЕС сыграл ключевую роль в решении большинства принципиальных вопросов вступления нашей страны во Всемирную торговую организацию. Проблемы возникали до последнего момента. На заключительном этапе длительного пути их удалось все же снять. Однако после обретения членства России в ВТО их меньше не станет. Может быть, они только поменяют природу. Да и поиски подходов к их преодолению будут вестись в других организационных рамках. Россия является членом Таможенного союза. Эта структура, созданная Россией, Казахстаном и Белоруссией, обретает реальные черты наднациональности. Соответственно и таможенное регулирование, и отдельные элементы торговой политики с национального уровня переходят на коллективный. Если так, то и реализация ряда обязательств, взятых на себя Россией при вступлении в ВТО, частично будет идти таким образом, что партнером других членов ВТО окажется не столько Россия, сколько Таможенный Союз. Аналогичным образом усложняется процесс переговоров между Россией и ЕС над новым базовым соглашением. Ведь в каких-то своих аспектах компетенция по предмету переговоров оказывается переданной Таможенному союзу. Не упрощает картину и разное видение сторонами того, что должно представлять собой новое базовое соглашение. По мнению Москвы, на данном этапе достаточно заключить облегченный, сравнительно короткий договор, который бы в дальнейшем прирастал отраслевыми соглашениями. Брюссель продолжает настаивать на согласовании всеобъемлющего договора. На затягивание переговоров будут работать еще несколько факторов. России нужно адаптироваться к режиму ВТО, разобраться с тем, что членство в ВТО несет конкретным рынкам и конкретным товаропроизводителям. Для многих российских хозяйствующих субъектов отдельные договоренности по условиям вступления оказались неприятным сюрпризом. Только несколько конкретных примеров. Заградительные пошлины на ввоз изделий из свинины остаются. Одновременно Россия пообещала снять пошлины на ввоз живых свиней. Понятно, какой удар это нанесет по российским свиноводческим фермам. Зависают многие производственные проекты, связанные со строительством предприятий различного профиля по переработке древесины. И внешним, и внутренним хозяйствующим субъектам обещали некоторую защиту от конкуренции. В действительности она, напротив, снимается. Подобные примеры приводятся бесконечно. Но можно посмотреть на возникшую ситуацию и с позиций макроэкономических показателей. Так, аграрное производство в ЕС на десять порядков мощнее, чем в России. Совершенно очевидно, что это означает на практике, если Россия и ЕС начинают играть по совершенно одинаковым экономическим правилам. У российского бизнеса есть и другие, не менее естественные опасения. Так, транспортная инфраструктура России завязана на ЕС. С этим нельзя не считаться. После введения в действие «Северного потока» зависимость России от экспорта в ЕС еще более возросла. В случае форсированного строительства «Южного потока», она приобретет беспрецедентный, катастрофический характер. Не меньше сомнений и у партнеров России из Германии и других стран ЕС. Россия – колоссальный рынок. Россия – страна неограниченных возможностей. Теоретически уже в обозримом будущем она может выйти на 4-ое место в мире по ВВП. Во всяком случае, руководством России на политическом уровне такая задача ставится. Но все это только потенциальные возможности. На настоящий же момент экономику России душит коррупция. В радикальном улучшении нуждается инвестиционный климат. Ждут своего решения задачи диверсификации и повышения эффективности национальной экономики, включая проведение структурных реформ. Из России бегут капиталы. Масштабы вывода капиталов достигли настораживающих масштабов. Не добавляет оптимизма и наличие целого ряда противоречий между Москвой и Брюсселем в понимании базовых ценностей. Или, если не в понимании, то в их реализации на практике. А ведь эти базовые ценности – гарантия защиты прав собственности, определенность правового регулирования и, что важнее, правоприменения. Далее, работает правило бумеранга. И Россия смотрит на ЕС с большой долей недоверия. Слишком уж разрекламированы внутренние неурядицы интеграционного объединения. Не очень внятной на протяжении двух лет оставалась политика ЕС по спасению Греции от дефолта. Согласно предварительным прикидкам компетентных международных и наднациональных структур, в 2012-2013 годах в ЕС будет наблюдаться нулевой или, если мировая конъюнктура не ухудшится, минимальный рост. Это в лучшем случае. Не исключен и менее оптимистический сценарий. Внутренний рынок ЕС сокращается. Безработица находится на чудовищно высоком уровне. Меры жесткой экономии резко ослабили возможности качественного экономического роста в регионе. Тем не менее, создание Таможенного союза и заявленное сторонами стремление искать конструктивные решения в двусторонних отношениях открывают новые возможности. Действительно новые возможности. О чем идет речь. Членство России в ВТО означает, что по правилам ВТО начинают работать и Казахстан, и Белоруссия. Ничего не мешает задуматься о разработке и внедрении общих правил, ориентируясь на которые будут функционировать экономические рынки, экономические пространства ЕС и Таможенного союза. Иного, как неоднократно настаивали российские эксперты, вообще не дано. С января 2012 года единая Экономическая комиссия преобразована в наднациональный орган, общий для Таможенного и Евразийского союза. По ряду вопросов экономического сотрудничества она, а не национальные структуры, оказывается партнером Брюсселя.   Приоритетность и приоритеты двусторонних отношений Ни для России, ни для ЕС двусторонние отношения на настоящий момент приоритетом не являются. Упрощая, можно выделить три группы факторов, повлиявших на это изменение. Абсолютно для всех мировых игроков наиболее интересным и перспективным направлением развития экономических связей и политического сотрудничества становится ЮВА. Внешняя политика ЕС, кроме того, резко переориентировалась на происходящее в его южном соседстве из-за фактора «арабской весны». Для России на первый план выдвинулась проблематика Таможенного и Евразийского союза. Хотя в обоих случаях на словах делается гораздо больше, чем на деле, тем не менее, очевидно, что «Восточное партнерство» и Евразийский союз – конкурирующие проекты. Внутриполитические процессы и в ЕС, и в России оттянули все внимание на себя. Тут двух мнений быть не может. Для ЕС преодоление последствий кризиса суверенных долгов и санация зоны евро являются безусловным императивом. Россия решает для себя, как страна будет жить дальше, каким будет проект ее политического и социально-экономического развития на длительный период времени. Ответ на эти вопросы намного важнее, нежели что-либо еще. Если присмотреться к перечисленным факторам чуть пристальнее, вырисовывается следующая картина. ЕС заметно ослабил внимание к постсоветскому пространству. Ни Украина, ни Молдова не получили от ЕС того, что они ждали, на что надеялись. У ЕС нет ни времени, ни ресурсов форсировано помогать странам «Восточного партнерства», включая Закавказье. Напротив, Россия будет уделять своему соседству растущее внимание. Не исключено, что вытесняя ЕС – в ущерб контактам ЕС с теми же странами. При таком развитии событий отношения между Россией и ЕС обязательно пострадают. Не могут не пострадать. Однако возможны и другие варианты. Так, если под влиянием России Евразийский и Таможенный союз будут строго придерживаться правовых рамок ВТО, часть озабоченностей ЕС окажется снятой. Возникнут предпосылки для реализации самых разнообразных взаимовыгодных многосторонних проектов. Тем более что российская проблематика остается для ЕС и его наиболее крупных государств-членов несомненным приоритетом. Утверждения о том, что для ЕС она утрачивает значение, разделяются далеко не всеми. В частности для Германии за пределами евро-атлантического пространства нет более важного партнера, чем Россия. Не стоит забывать, что ведущие державы ЕС заблокировали принятие решения о приглашении Киева вступить в НАТО. К тому же места для Киева нет и в ЕС. И не будет. Дальше на Восток ЕС расширяться не собирается. Меняются к лучшему в ЕС и восприятие некоторых узловых аспектов сотрудничества с Россией. Характерна ситуация с упрощением визового режима и его возможной будущей отменой. Так, Европарламент высказался за снятие административных препятствий на пути культурных обменов. Один из его ключевых комитетов вышел с инициативой отмены виз для молодежи. Это символично. Вместе с тем, отношения между Россией и ЕС всегда будут оставаться «черным кобелем», которого невозможно отмыть добела. Добиваться того, чтобы Россия была точь-в-точь, как остальная Европа, несерьезно. Но и не видеть, что России нечего искать ни на Юге, ни на Востоке, тоже нельзя. И на роль «младшего партнера» Пекина Москва никогда не согласится. Значит, у европейского вектора внешней политики и внешнеэкономических связей России нет альтернативы. Правда, определенный люфт возможен. Предположение о том, что переориентации внешней политики и внешнеэкономических связей России на Восток не происходит, опровергается официальными заявлениями. В последних программных документах российских властей много говорится о возрождении Сибири и Дальнего Востока, Китае, АТР, сотрудничестве на Тихоокеанском направлении. О ЕС очень мало и походя. О новом базовом соглашении вообще ничего. Если за подобными заявлениями и заявками на смену внешнеполитического курса последуют серьезные практические шаги, России, ЕС и его государствам-членам придется приспосабливаться. Напрашивающийся вариант – приступить к осмыслению возможных совместных действий на третьих рынках. За подобным сотрудничеством перспектива. При опоре на него выход России на тихоокеанские рынки окажется более уверенным. Пока намерения, декларируемые Москвой, не подкреплены адекватной экономической политикой и просчитанной стратегией, отвечающей на вопрос, что Россия конкретно хотела бы получить в результате их воплощения в жизнь. С Евразийским союзом ситуация выглядит очень похожей. Евразийский союз не первая попытка организовать постсоветское пространство. В прошлом все они заканчивались не слишком успешно. Новый проект очень важный, очень нужный, очень востребованный. На его реализацию будут брошены все силы. Для Москвы это безусловный приоритет. Но уверенности в успехе все равно нет. Причин много. До сих пор Россия, Беларусь и Казахстан, скорее, разбегались. Эффективно противостоять центробежным силам им не особенно удавалось. Если во внешнеторговом обороте России ЕС стоит не первом месте, и на него приходится более 50% от его общего объема, то ее товарооборот с Беларусью и Казахстаном упал до 8% или даже меньше. Товарооборот Беларуси и Казахстана вообще стремится к нулю. Это где-то порядка 1%. С позиций главного внешнеэкономического партнера Казахстана Россия оттеснена Китаем и ЕС на третье место. Проект Евразийского союза верхушечный. Он осуществляется исключительно сверху. Мощной поддержкой снизу не пользуется. Со стороны отдельных стран стремление в Евразийский союз на такое безусловное. В идеологии Союза различимы элементы самоизоляции. Его будущее в тумане. События могут развиваться по-разному. Тем не менее, если Евразийский союз встанет на ноги, от этого выиграют все. Включая ЕС. Общий вывод – Россия и ЕС обязаны сотрудничать, а не конкурировать на пространстве СНГ. Это безусловный императив. Важно, чтобы элиты обеих сторон как можно скорее осознали, что у курса на сотрудничество нет альтернативы. И как можно скорее. Тогда есть надежда на то, что практическая политика России, ЕС и государств-членов будет адекватно скорректирована.   РФ-ЕС на Ближнем Востоке Северная Африка и Ближний Восток – южное подбрюшье ЕС. Отсюда в ЕС идет основной иммиграционный поток. ЕС имеет со странами региона тесные экономические связи. Но и у России здесь обширные, в том числе, гуманитарные интересы. Несмотря на все различия, которые есть у России и ЕС, в отношении к происходящему в регионе, основной тренд – сближение позиций, поиски совместных подходов к нахождению долговременных решений. Исторические факты свидетельствуют о том, что Россия и ЕС всегда стремились к тесному взаимодействию на данном направлении. Среди них и поддержка Барселонского процесса, и совместное участие в четверке по БВУ, и общая позиция G8 по демократизации Большого Ближнего Востока. Однако все мировые игроки недооценили роль усложняющих факторов. Среди них – тяжелое наследие прошлой конфронтации; тяжелые последствия экономического кризиса для региона; появление множества негосударственных игроков; сложности в реализации согласованной политики; зашкаливающие прогностические шибки. Политическое и экспертное сообщество ЕС вырабатывало свои подходы к «арабской весне», исходя из предположения, что исламистские партии, исламистские силы получат на возможных выборах порядка 20%. Это предположение принципиально расходилось с теми цифрами, которые назывались Москвой. Практика показала, что власть свалилась в руки именно исламистов. Пока это, скорее, умеренные исламисты. Но возможность того, что в дальнейшем ее получат радикалы, не исключена. Предпосылки для этого имеются. Хотя связанные с происходящим фобии, похоже, преувеличены. Экономическое положение региона в результате революций серьезно ухудшилось. Но и в этом плане причитания по поводу последовавшей экономической разрухи несколько преувеличены. Как ни странно, Тунис и Марокко показали вполне приличный рост ВВП (на уровне 3-4%). Даже в Египте он был на уровне 1%. Только в Ливии разрушения существенны. Да и восстановлением страны, похоже, будет довольно сложно заниматься. Однако инвестиционный климат серьезно ухудшился. Негативные экономические последствия не замедлят сказаться. Уже сейчас резко подскочила безработица. Усилилась социальная напряженность. Появились признаки запустения. С безопасностью не все в порядке. Пострадали и туристический бизнес, и сельское хозяйство. А ведь к масштабным политическим реформам по большому счету в регионе еще не приступали. Проблема их проведения стоит даже острее, чем до начала «арабской весны». Это накладывается на проблемы, традиционные для региона, – авторитаризм, тотальную коррупцию и неэффективность бюрократии. Клубок затягивается сложный. Поэтому, хотя жизнь потихоньку налаживается, потребуются годы и годы для того, чтобы оседлать положительный тренд. При этом камертоном для всех будет оставаться Египет. Все остальные пристально следят за тем, как и что у него получится. В том, что касается партнерства между Россией и ЕС, они просто-таки обречены на сотрудничество в регионе. Инструментарий есть. Надо только внимательно, бережно его использовать. Большие возможности для сотрудничества открываются в Ираке. Формат четверки по БВУ сохраняет всю свою актуальность. Вместе с тем, у Брюсселя и Москвы имеются расхождения в оценке. Прежде всего, в отношении Сирии. Брюссель далеко не един. Но все уверены, что правящий режим утратил легитимность. ЕС поддерживает Лигу арабских государств. Она за перемены, за вмешательство, за активную вовлеченность в перекройку политической системы страны. Россия, по мнению Брюсселя, пытается спасти уходящий режим, обреченный режим. Тем самым она заведомо противопоставляет себя большинству в регионе. Обрекает себя на утрату влияния. Показательно, в какой глубокой изоляции по этому вопросу оказались Россия и Китай при голосовании резолюции в Генеральной Ассамблеи ООН. В результате сирийских событий отношения между Россией и ЕС могут пострадать. В целом Россия и ЕС дальше отстоят друг от друга по сравнению с тем, что было порядка двух лет тому назад. Европейский союз, по мнению Москвы, проводит двурушническую политику. Все заявления в пользу утверждения демократических ценностей, защиты гражданского населения, выполнения требований гуманитарного характера служат не более чем дымовой завесой. Запад пытается продвигать только свои собственные интересы, как он их понимает, воспользовавшись удобной конъюнктурой. Как это уже со всей очевидностью было продемонстрировано в Ливии. Проблема, однако, в том, что попытки решить проблему силой или путем иного внешнего вмешательства, на самом деле противоречат интересам всех мировых игроков. В том числе, и интересам ЕС, долгосрочным, а не сиюминутным и неверно истолкованным. Они препятствуют поискам реального урегулирования. Подрывают стабильность, безопасность и баланс в регионе. Чреваты колоссальными жертвами и самыми кровавыми политическими и социально-экономическими последствиями. Их важно избежать. Даже не просто важно, а необходимо. Сомнений по этому поводу быть не может. В этой ситуации выставлять Россию в качестве пособника антинародного режима, противника скорейшего урегулирования на началах ненасилия и демократии просто некрасиво. Информационная война подобного рода никому не нужна. Она лишь осложняет нахождение развязок и компромиссов. Разумнее было бы внимательнее отнестись к российской аргументации, учесть ее и сделать ставку на те моменты, которые объединяют Россию и ЕС на Ближнем Востоке, а не разъединяют.   Совместные усилия по преодолению глобального кризиса Экономический кризис открыл новое окно возможностей в отношениях между Россией и ЕС. Кризис стал испытанием. Тяжелейшим. Ни Россия, ни ЕС его не выдержали. Экономика России никоим образом не была связана с ипотечным кризисом в США, т.е. с источниками экономической нестабильности. Тем не менее, она упала сильнее остальных. Германия выдержала его достойно. Но выяснилось, что к работе в условиях кризиса совершенно не готов Европейский Союз. Масштаб экономических проблем, с которыми сталкиваются Россия, ЕС, его государства-члены, весь мир, таков, что по отдельности действовать нельзя. Ответ на них может быть только совместным. Для европейского континента он мог бы принять форму Большой Европы. ЕС страдает несварением желудка. «Восточное партнерство» - обманка. Оно не предполагает включения стран-бенефициариев партнерства в ЕС. Об этом надо честно и откровенно сказать. Большая Европа выгодна всем. Это вполне реалистичный и честный проект. Слагаемые – зона свободной торговли плюс свобода кратковременных поездок и общий режим внутренней безопасности. Для того чтобы они стали реальностью, потребуется время. Но вектор развития необходимо задать уже сейчас. Тогда у России и ЕС действительно появится большой серьезный стратегический проект. И разворачиваться на Восток Россия и ЕС в этом случае смогли бы вместе. Уникальность нынешней ситуации заключается в том, что Россия в чем-то могла бы помочь ЕС. Но возможности для маневра у Москвы ограничены. Вкладываться в экономику ЕС российский бизнес не особенно собирается. Покупать бонды ЕС было бы сомнительно. У России и так накоплены большие запасы германских ценных бумаг. Москва, конечно, может посодействовать ЕС через МВФ. Однако тогда она будет помогать опосредованно, а само содействие будет каплей в море. Речь идет о внесении 10 млрд. из 500 млрд., которые обещаны МВФ. Хотя и эти деньги ЕС очень бы пригодились. А вот в том, что касается экономического развития, ЕС очень мог бы помочь России. Но не программой «Партнерство для модернизации». Это искусственный проект. То, что нужно России – это стабильное экономическое развитие ЕС, снижение всевозможных административных препятствий для осуществления совместных проектов и отказ государств-членов от ориентации на построение зеленой экономики любой ценой. Партнерству для модернизации не нужна политическая крыша. Важно, чтобы бизнесу не мешали. Ведь модернизация – это естественная форма его выживания. Без инноваций и качества не будет никакой конкурентоспособности. Так вот, и германский, и итальянский бизнес чувствуют себя в России вполне комфортно. Достаточно сослаться на то, что в Калужской области, выбранной германскими концернами для инвестиций, уже не хватает рабочей силы. Приходится завозить ее из соседних областей.   Подведение итогов Европейский Союз оказался в трудном положении. Этого никто не отрицает. Вместе с тем, характерно, что на форуме не прозвучало ни одного выступления или комментария, в котором бы утверждалось, будто бы ЕС не удастся преодолеть нынешний кризис. Да, текущий и следующий год будут особенно тяжелыми. Но дальше все те меры, которые сейчас принимаются, начнут приносить плоды. Относительно высокие темпы роста ВВП будут обеспечены на гораздо более здоровой экономической основе. Нынешний глобальный кризис заставляет вспомнить великую депрессию. Вместе с тем, в большей степени он похож на то, что мир уже переживал в 70-ые годы прошлого века. Тогда вслед за кризисом последовала мощная неолиберальная волна. Что нас ждет в ближайшем будущем, пока еще трудно сказать. Но без далеко идущей структурной реформы и модернизации, ни России, ни ЕС не обойтись. Прогнозы по России разные. Однако если страна действительно воспользуется теми колоссальными возможностями, которые у нее имеются, помноженными на ресурсы, она вполне сможет подняться гораздо выше в современной табели о рангах. Кроме того, и наметившиеся подвижки в эволюции политической системы, скорее всего, будут продолжаться. Особо следует отметить, что ни разу и никем не была поставлена под сомнение необходимость самого тесного, опережающего сотрудничества между Россией и ЕС, между Россией и его государствами-членами. Вместе с тем констатировалось, что во внешней политике и своих внешнеэкономических связях и Россия, и ЕС будут делать ставку на диверсификацию. Мир меняется. Москва и Брюссель не могут не учитывать растущее значение в мировой политике и мировой экономике Китая, Индии, всей Юго-Восточной Азии. На уровне бизнеса Германия и Россия, ЕС и Россия работают друг с другом вполне эффективно. Однако программа «Партнерство для модернизации» – не тот проект, который имеет стратегическую глубину. Вот ее-то отношениям между Россией и ЕС по большому счету действительно не хватает. Вопрос о том, что может ее принести, какой по-настоящему масштабный проект придаст партнерству стратегическую глубину, остается открытым. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России *1 Статья подготовлена в соответствии с «правилом Чатам-Хауса» в экспертной этике, не предусматривающей прямого цитирования конкретных докладчиков, а допускающей лишь обобщенное изложение хода дискуссии на конференции и ссылки на уже опубликованные материалы. №5(66), 2012

Проходит год за годом. Россия и Европейский Союз меняются. Очень сильно и стремительно. Но то, что остается неизменным, так это неспособность сторон придать большую эффективность своим двусторонним отношениям. За каждым взлетом следует спад. За каждой чрезвычайно нужной и перспективной инициативой – пустые, бессодержательные меры, заведомо неспособные воплотить их в жизнь. Как вырваться из этого порочного, заколдованного круга? Как наполнить стратегическое партнерство конкретным содержанием? Что может переломить ситуацию? Попробуем вместе поразмышлять над возможным ответом на эти непростые и неочевидные вопросы.   Выбор хеппи-энда С недавнего времени некоторые наиболее продвинутые провайдеры телекоммуникационных услуг популяризируют новый продукт, которым можно будет широко пользоваться уже в ближайшем будущем. Заказывая кинофильм или сериал, зритель по желанию сможет менять его концовку. Хочешь правду жизни – получаешь реалистичную развязку. Сидишь у «голубого экрана» вместе с детьми – заранее договариваешься о хэппи-энде, чтобы никто не плакал и не капризничал. Вспомнил об этом, когда уходил с просмотра картины «Артист». Удовольствие получил большое. Фильм выгодно отличается от большинства того, что видел последнее время, когда хотелось встать и уйти уже буквально через несколько минут после начала. И вовсе не потому, что последовал рекомендации американской киноакадемии, присудившей ему кучу Оскаров, – сходил на него чуть загодя, до награждения, чтобы составить свое собственное мнение. Оно однозначно – фильм блестящий. Умный. Тонкий. Смотрится на одном дыхании. Игра сказочная. Мужская роль великолепная. По сути дела, кроме нее и ничего нет. Она, дух эпохи, да режиссерская работа. Тем не менее, выходил из зала со смешанными чувствами. Показалось, что картина сильно затянута. Подсократить на полчаса – и получился бы настоящий маленький шедевр. Но дело даже не в этом. Покоробил финал. Концовка – слабая, слащавая, типично голливудская, – явно выбивалась из сценарной логики. Ни характер и амплуа героя, ни мимолетность его давешней встречи со спасительницей, ни шаблонность ее образа ничего такого не предвещали. Хеппи-энд прилепили только для того, чтобы все получилось на мажорный лад. Чтобы потрафить непритязательной публике. Чтобы соблюсти законы жанра. А, в конечном итоге, завоевать на свою сторону и зрителей, и критиков – это самое главное. Вот такого хеппи-энда страшно не хватает отношениям между Россией и ЕС. Болезненным. Мучительным. Непоследовательным. Постоянно претендующим на партнерство или даже стратегическое партнерство, но до него никак не дотягивающим. Отношениям, в состоянии и перспективах развития которых никто и никогда не может быть вполне уверен. Переживающим на настоящий момент, а именно зимой-весной 2012 года очередной период охлаждения. Внешне – из-за расхождения в подходах к разгорающейся гражданско-религиозной войне в Сирии. На самом деле – по гораздо более глубинным причинам. А ведь каким все казалось радужным еще некоторое время назад. Москве и Варшаве, как показалось, удалось переступить через тяжелое наследие недавнего прошлого и запустить процесс нормализации двусторонних отношений. Из фактора, длительное время отравлявшего политическую атмосферу в Европе, они потихоньку начали превращаться в свою противоположность – фактор, способствующий позитивной динамике на континенте. Как в общем плане, так и на уровне конкретных инициатив. Наряду с Германией и Францией, Польша выступила в поддержку предложения об институционализации сотрудничества между Россией и ЕС во внешнеполитической сфере. Она активно посодействовала формализации идеи создания комитета на уровне министров иностранных дел, которые бы получили возможность на регулярной основе совместно обсуждать европейскую и мировую повестку с перспективой выхода на принятие совместных, в том числе оперативных решений. В какой-то степени новичок в делах Европейского Союза, она вынудила институты ЕС согласиться на такое прочтение шенгенских договоренностей, которое открыло путь к заключению между Москвой и Варшавой соглашения о малом приграничном движении. Благодаря этому жители Калининградской области и соседствующих с ней польских воеводств получили ощутимо большую свободу беспрепятственного перемещения через границу. Что-то начало меняться в отношениях между Россией и странами Балтии. Градус взаимных упреков и обвинений существенно снизился. На передний план стали выходить прагматические вопросы взаимовыгодного сотрудничества. Теплее сделались отношения между Москвой и другими странами Центральной и Восточной Европы. Берлин, Рим, Париж и Мадрид, с которыми Москве традиционно легче находить общий язык, получили дополнительные возможности влиять на политику остальных государств-членов ЕС в ключе, благоприятном для интересов Российской Федерации. В ударные сроки было завершено строительство «Северного потока», напрямую связавшего Германию с трубопроводной системой России. Активнее пошли другие значимые и не такие масштабные проекты. По состоянию на начало мая 2012 года Москве удалось выйти на подписание с государствами-членами ЕС 23 страновых программ «Партнерства для модернизации». Практика реализации некоторых из них оказалась вполне перспективной. Удар, нанесенный первым глобальным кризисом по экономике России и стран ЕС, не прошел бесследно. Его уроки многому научили политическую элиту обеих сторон. Они помогли увидеть очевидное. Россия и ЕС связаны узами взаимозависимости. Политика, ориентированная на приобретение односторонних преимуществ и привилегий, политика, делающая ставку на то, чтобы получать выигрыш за счет другой стороны, ведет в никуда. Она не усиливает проводящие ее силы, а ослабляет. У партнерства и сотрудничества между Россией и ЕС колоссальный потенциал. Его нельзя разбазаривать. Стороны очень много теряют от того, что у них не получается его адекватно использовать. Ситуацию надо менять. Максимально быстро. И в достаточно понятном направлении. Однако, как ни странно, дальше понимания дело не продвинулось. Да по конъюнктурным вопросам наметились некоторые сдвиги. Однако ни в каких новых институтах, процедурах, механизмах оно закрепления не нашло. В обязывающие договоренности двустороннего характера не вылилось. К формированию политической культуры консенсуса, взаимного признания и учета национальных интересов друг друга не привело. Появления хотя бы малейших ростков взаимопомощи и солидарности не вызвало. Вот и вернулось все в привычную колею. Парадных (правда, как и ругательных) заявлений много, а дел мало. На решение элементарных вопросов, от которого очевидно выигрывают обе стороны, уходят годы, а то и десятилетия. О необходимости выполнения взаимных обязательств стороны вспоминают только перед саммитами. По их завершении о них снова благополучно забывают. Зато о крупных достижениях, свершениях и достигнутом прогрессе неизменно рапортуют, как будто приукрашенными отчетами можно по нынешним временам хоть кого-то обмануть, кроме самого себя. За наметившимся было кратковременным подъемом в отношениях, вновь последовал спад. Обидный. Никому не нужный. Как будто и не было упомянутых выше сдвигов. Как будто об уроках недавнего прошлого предпочли забыть. А от объективных потребностей в партнерстве и сотрудничестве смогли абстрагироваться. Почему? В чем дело? Что не срабатывает? Из-за чего все так абсурдно складывается? Как так получается, что все возвращается на круги своя? На поставленные вопросы этого плана пора научиться давать прямые ответы. Даже если их политкорректность будет вызывать сомнения. Иначе нам с мертвой точки не сдвинуться.   Как правильно красить чугунные решетки На протяжении многих лет жил в многоэтажке рядом с парком. Большим. Красивым. Ухоженным. Обнесенным высоким основательным чугунным забором. Про забор рассказываю отнюдь не случайно. Каждую весну, абсолютно каждую, и нынешняя – не исключение, наблюдал одну и ту же картину. Многочисленная бригада, вооруженная ведрами, банками, баночками и толстенными кистями приступала к его покраске. Обсыпав ажурную решетку, нанятые сезонные маляры споро водили кисточками по четырехгранным чугунным прутьям и их переплетеньям, методично опуская их в подручные сосуды с краской. Работали слаженно, бойко, не позволяя себе длительных перекуров. Только водили они кисточками по жутко грязной поверхности, покрытой толстым слоем слежавшегося песка и пыли, налипших на прутья за зиму. Никто и никогда не удосуживался, перед тем как приступить к покраске, снять чуть ли ни лохматящуюся рыжую ржавчину специальными щетками и отмыть решетку. На худой конец, оттереть. Любому неспециалисту, а не только людям, хоть кое-что смыслящим, было очевидно: грош цена такой работе. Краска очень быстро сойдет или просто отвалится, и забор утратит свой нарядный приличествующий ему вид уже через несколько месяцев. Если не раньше. Менялись люди. На смену черным или серым приходили темно-синие, а затем видные издалека оранжевые робы. Все труднее было определить этническую принадлежность разноликой и разноголосой бригады. Неизменным оставался только удивительно абсурдный ритуал, которому предавались трудяги, их прорабы и те, кто их нанимали, вместо организации настоящей работы. Когда вспоминаешь об этом, не оставляет впечатление, что занимаясь налаживанием и развитием своих взаимоотношений, Россия и ЕС предаются технологически точно так же отлаженной процедуре покраски забора, окружающего мой парк. Количество проблем, обременяющих отношения, накапливается. Старые годами не решаются. Одновременно появляются все новые и новые. Так не надо делать вид, что Москва и Брюссель оставили в прошлом свои расхождения по поводу территориальной целостности Грузии и признания Абхазии и Южной Осетии независимыми государствами. Да, расхождения сдвинуты на периферию. Их искусственно не выпячивают. Согласились не соглашаться. Но это далеко не то же самое, что выйти на общеприемлемое понимание конфликта и путей его урегулирования. А, значит, Россия, ЕС и его государства-члены знают, что вопрос в повестке дня остался. Что это самая настоящая ядовитая заноза. Так просто ее не вытащить. Конфликт и дальше будет оставаться раздражителем. Кроме того, он в любой момент может опять полыхнуть. Не исключено также его использование теми или иными силами в нечистоплотных спекулятивных целях. И они с этим смирились. Как будто подобное положение дел их устраивает. Это как бы самый вопиющий пример. Но в таком же или не намного лучшем состоянии и многие другие спорные моменты. Возьмем вопрос о ценностях. Полемика по нему ведется сторонами с незапамятных времен. Все давно выговорились. Варианты перебрали. Казалось бы, в какой-то степени его закрыли. Ведь холодная война закончилась. Идеологическое противостояние кануло в лету. Строй и там, и там одинаковый. Всюду победил рынок. Ан нет. Как карта из рукава в шулерской игре он все время достается, когда надо надавить на Кремль, запустить кампанию дезинформации, объяснить применение двойных стандартов или обосновать обращение к тем или иным односторонним мерам. Насколько подобное положение терпимо, весьма сомнительно. Ведь посылка о ценностных различиях некорректна – и Россия, и страны ЕС являются членами Совета Европы, который их отстаивает. Значит, речь может идти лишь о недостаточно последовательном выполнении взятых на себя международных обязательств и обязательств власти по отношению к гражданскому обществу и/или их нарушении. Но это же совершенно другое дело. А вопрос принципиальный. В Договоре о Европейском Союзе черным по белому записано, что у ЕС и государств-членов могут быть отношения стратегического партнерства только с теми, с кем они разделяют общие ценности. Выходит, соглашаться о том, чтобы не соглашаться, опять не получается. К тому же, хотя вслух ничего такого не говорится, эта посылка служит теоретическим цоколем для затягивания процесса введения безвизового режима взаимных поездок в отношениях между Россией и шенгенской зоной ЕС. Само затягивание – еще один пример придания проблеме, от быстрого решения которой с несомненностью выиграли бы обе стороны, фактически перманентного характера. Когда Москва вышла скоро десять лет назад с соответствующими предложениями, российский истеблишмент имел в виду все уладить к 2007-му году. Уже 2012-ый, а воз и ныне там. И сколько все будет еще вымучиваться, никто не знает. Тем более что для всех секрет полишинеля: Брюссель сделает все для того, чтобы сначала подписать соответствующие соглашения с участниками или, по крайней мере, ключевыми участниками «Восточного партнерства». Практическое значение введения безвизового режима для граждан и бизнеса Росси и ЕС сильно преувеличено. Ничего принципиально нового в двусторонние отношения оно не внесет. Качество отношений от этого не изменится. Но политика не поддается обычной логике. Психологически установление полной свободы взаимных поездок возведено руководством России в первейший приоритет. Продвижение к нему рассматривается как показатель истинных намерений Брюсселя делать ставку на развитие партнерских связей. Не считаться с этим нельзя. Однако что не считаются, и, более того, стремятся использовать для получения еще каких-нибудь односторонних уступок под предлогом справедливых взаимовыгодных разменов, – непреложный факт. Москва же ничего поделать не может. Другой клубок противоречий, из которого Россия, ЕС и его государства-члены не могут высвободиться, касается «Восточного партнерства». Ни для кого не секрет, что политика была придумана и форсировано утверждена как направленная на подрыв российского влияния в регионе и переориентацию на себя местных элит в ответ на августовские события 2008-го года. Официально объясняется, что ничего подобного. Это всего лишь инструмент по созданию пояса добрососедства вокруг ЕС и оказания помощи и содействия развитию. Но если так, давно нужно было поменять ее установки и идеологию и открыть для российского участия. Оно фактически забаррикадировано. Привел несколько примеров противоречий в отношениях между Россией и ЕС, которые приобрели перманентно застарелый характер. Они никуда не уходят. Никак не решаются. Отравляют общую атмосферу. Мешают решению других проблем. Накапливаются, обременяя сотрудничество. Повисают на нем тяжелейшей гирей. Причем, их гораздо больше, нежели приведенный мной короткий список. Но ведь его постоянно пополняют новые. Они зачастую временные, конъюнктурные, преходящие. Но на их урегулирование также уходит масса сил и нервов. Они оставляют по себе самую недобрую память. Заставляют относиться друг другу с еще большим подозрением. Отвлекают от позитивного сотрудничества. К тому же имеют очень недобрую особенность повторяться. Либо в том же самом, либо в несколько ином обличье. Возьмем, например, экологический налог на дальнобойщиков, перевозящих грузы по территории ЕС. Борьба с парниковыми газами для ЕС несомненный приоритет. В ЕС на ней все помешаны. Предлог благовидный. Вот в ЕС и вводится такой налог. Под него сразу же попадают и российские транспортные компании. С точки зрения Соглашения о партнерстве и сотрудничестве и вообще экономических отношений между Россией и ЕС, подобный налог носит откровенно дискриминационный характер. Ведь с транспортных компаний из стран ЕС, работающих в России, такая дань не взимается. В ответ Москва обкладывает сборами транспортные компании, базирующиеся в ЕС. Представители Брюсселя категорически возражают. Мол, это Россия ввела меры дискриминационного характера, а не ЕС. Они затрагивают не всех игроков рынка, как сделано в ЕС, а лишь часть хозяйствующих субъектов, причем совершенно определенной национальной принадлежности. Как в ЕС можно, а так нельзя. Незаконно и недопустимо. Либо отменяйте, либо накладывайте налог на всех без исключения. С той историей кое-как разобрались. Однако в конце 2012 года все повторилось теперь в отношении авиатранспортных предприятий. По новому законодательству Брюсселя на авиаперевозчиков, работающих в небе ЕС, распространяется требование об обязательном приобретении квот на выброс парниковых газов. Как и в предыдущем случае, Брюссель ввел его в действие в одностороннем порядке. Вопреки результатам международных консультаций. Не прислушавшись к мнению своих основных экономических партнеров и контрагентов. Но если тогда принудительные меры ударили в основном по соседям ЕС, т.е., прежде всего, по интересам российских транспортников, то теперь с ними столкнулись все глобальные игроки. Реакция на них и в США, и в Китае, и повсюду, не только в России, была сугубо негативной. Оказавшись перед лицом единого фронта глобальных игроков, готовых на самые жесткие ответные меры и договорившихся координировать их разработку и введение, Брюссель частично отыграл назад. Он поспешил заверить Москву, что создаст механизмы изъятия для российских транспортников. Аналогичный алгоритм действий, по которому деятельность частных фирм третьих стран ставится под контроль органов ЕС, а сами они обкладываются чем-то очень похожим на средневековый «оброк», опробован ЕС в энергетической сфере. Сотрудничество в области энергетики могло бы стать широкомасштабным интеграционным проектом в отношениях между Россией и ЕС, локомотивом, который потащил бы весь воз отдельных коммерческих сделок по интеграционным рельсам и подготовил почву для создания емкого континентального рынка, подчиняющегося общим правилам. Вместо этого Брюссель принял Третий энергетический пакет, которым существенно осложнил деятельность российских энергетических гигантов на рынке ЕС. В частности, им устанавливается, по сути, что магистральные трубопроводы не могут находиться в собственности производителей и поставщиков энергоресурсов, как и компаний, управляющих распределительными сетями, а свободный доступ к ним должны иметь любые перекупщики. Тем самым, во-первых, создаются юридические предпосылки для фактической национализации собственности российских энергетических компаний, являющейся существенной частью их коммерческих проектов и вообще экономической деятельности по поставкам энергоносителей потребителям в странах ЕС. А где национализация, там и злоупотребления и возможность оказания откровенно предвзятого политического давления. Во-вторых, под удар ставятся долгосрочные контракты, по которым они работают. В-третьих, создается ситуация неопределенности, при которой риски коммерческой деятельности на рынке ЕС оказываются чрезвычайно высокими, а защищенность инвестиций – эфемерной. Наконец, международно-правовое регулирование трансграничного, многонационального, континентального сотрудничества в энергетической области вытесняется национальным или наднациональным регулированием, внесение изменений в которое и применение зависят исключительно от одной из сторон. В этих условиях Москва предложила партнерам из ЕС договориться хотя бы о единообразном, взаимоприемлемом и логичном толковании Третьего энергетического пакета, чтобы выйти на щадящее правоприменение, защищающее, а не подрывающее бизнес. Одновременно российская сторона указала, что должны быть изъятия из-под действия пакета, позволяющие беспрепятственно выполнять долгосрочные контракты, ведь поставки из России и их транспортное обслуживание обеспечивают энергетическую безопасность, которая якобы поставлена Брюсселем во главу угла реализуемых им политического курса и экономической стратегии. Переговоры и консультации по этой группе вопросов, затрагивающих жизненно важные интересы России и ЕС, ведутся уже не один год. В самых разных организационных рамках. На разных уровнях. Как и во всех проанализированных выше случаях. Но безрезультатно. Вопреки здравому смыслу. В ущерб интересам обеих сторон. И никакого просвета на горизонте. Стороны элементарно не слышат друг друга. В то время как взаимное недоверие накапливается. Политические спекуляции превращаются в повседневность. Единичных случаев ущемления экономических свобод и конкретных экономических интересов становится все больше. Противоречия опять-таки приобретают перманентный характер. Однако политическое действо, ведущее к накоплению, а не к разрешению противоречий, просто абсурдно. Очевидно, что сценарий, по которому оно написано, не годится. Его надо переписывать. И браться за это следует не откладывая. Только разобраться вначале, не кто виноват – слишком субъективный и скомпрометированный вопрос, – а от кого позитивный результат зависит в большей степени.   А вы, друзья, как ни садитесь... В знаменитой басне дедушки Крылова звери пытались выжать из музыкальных инструментов божественные гармоничные звуки за счет того, что менялись местами друг с другом, вместо того чтобы научиться на них играть. В отношениях между Россией и ЕС меняется все – политические лидеры, конфигурация государственных и наднациональных структур, провозглашаемые цели, соотношение сил и т.д., – кроме самих отношений. Несмотря на всю претерпеваемую динамику, они остаются прежними в самом худшем значении этого слова. То есть недоразвитыми, низко эффективными, поверхностными, конъюнктурными. Подверженными взлетам и падениям. Настолько непрочными, что трудно поправимый удар по ним может нанести чуть ли не любой международный конфликт, любое государство, будь то член ЕС или третья страна. В подтверждение данной констатации даже примеры не нужно приводить. Их будет слишком много. Они хорошо известны. Объяснять сложившуюся ситуацию можно целым набором факторов. Первый. У партнеров не совпадающие глобальные и региональные интересы. Но так и должно быть, иначе они были бы не партнерами, а единым государством, федерацией или, на худой конец, конфедерацией. Естественно, что у России и ЕС разные интересы. Они расположены в разных частях Евразии. Они соседствуют с совершенно иными державами и регионами. Они разные по менталитету, самоидентификации, уровню политического и социально-экономического развития. Их разделяют многочисленные фантомы, унаследованные от прошлого. У них физически не может быть во всем совпадающих интересов. Вместе с тем, несовпадающие интересы никогда не мешали установлению самых тесных союзнических отношений. Они не препятствовали запуску и осуществлению интеграционных проектов. Вспомним, у участников антигитлеровской коалиции были чуть ли не диаметрально противоположные подходы к осмыслению целей войны с гитлеровской Германией и послевоенного устройства мира. Тем не менее, они сумели установить союзнические отношения и заложить фундамент нового миропорядка, олицетворением которого стала Организация Объединенных Наций. Нынешний Североатлантический альянс – это сплошной клубок противоречий. Входящие в него государства каждое по-своему оценивают предназначение НАТО, задачи, стоящие перед Организацией, перспективы его эволюции и отдельные предпринятые им акции, будь-то в Ираке, Афганистане или любом другом месте. Не лучше обстоит дело в ЕС. Европейский интеграционный проект вообще был пущен тогда, когда Франция и Германия еще воспринимали друг друга как непримиримых врагов. И сейчас в стане ЕС нет никакого единства по поводу конечных целей интеграции, передачи на наднациональный уровень все новых и новых полномочий или форм и методов выхода из кризиса суверенной задолженности. Однако и НАТО, и ЕС остаются ведущими игроками за мировой шахматной доской, претендуют на то, чтобы по-прежнему диктовать остальным, как им себя вести, и являют собой пример самых тесных союзнических связей и консенсусной политики. К тому же разногласия и противоречия между Россией и ЕС не стоит абсолютизировать. И в культурологическом, и во многих других аспектах они очень близки друг другу. Объективно они бесконечно много могут получить от объединения усилий. И для решения глобальных проблем, и для повышения своей конкурентоспособности на международной арене. Их подталкивает друг к другу намного большее, чем разъединяет. Значит, фактор несовпадающих интересов не является определяющим. Второй. Партнерские отношения между Москвой и Брюсселем подтачивают непоследовательность и противоречивость внутренней и внешней политики, проводимой Москвой на протяжении всех лет, с момента обретения Россией независимости, половинчатость провозглашенных политических и экономических реформ. Все эти обстоятельства просто не дают партнерским отношениям реализоваться. Ведь в учредительных договорах ЕС прямо зафиксировано, что отношения стратегического партнерства возможны только с теми державами, которые разделяют принципы плюралистической демократии, верховенства права и защиты прав человека. Россия до этих высоких стандартов в интерпретации, естественно, политического класса и лидеров ЕС, явно не дотягивает. И, похоже, не особенно стремится в этом плане что-либо менять. В начале 1990-х годов, когда Россия только приступала к осуществлению глубоких комплексных реформ по модели, заимствованной у коллективного Запада, казалось, что она, как и любые другие члены бывшего советского блока, быстро пройдет переходный период, построит типовую рыночную экономику и создаст нормальное демократическое общество. В таком случае различия между ней и странами ЕС стирались бы. Она автоматически оказывалась в лагере западных держав. Противопоставления по линии Россия-НАТО или Россия-ЕС полностью утрачивали смысл. Развитие событий пошло в несколько ином ключе. Реализовался другой сценарий. Путь, на который свернула Россия, выдался чрезвычайно тернистым и противоречивым. В итоге – справедливо или несправедливо другой вопрос – западные партнеры стали предъявлять ей многочисленные претензии по любому из рефератов реформ, начиная от подлинности демократического устройства и заканчивая соблюдением прав человека. Россия оказалась «чужой» среди западных демократий. Сначала она по этому поводу очень переживала. Однако чуть окрепнув, осмелела и начала проводить самостоятельный курс, отличный от того, которым следовали записные партнеры. Они же восприняли это или сделали вид, что восприняли, как возвращение к политике противостояния, к политике «холодной войны» или «холодного мира». Посудите сами, о каком партнерстве в таких условиях может идти речь. Однако, все вердикты такого рода совершенно несостоятельны. Россия в исторически очень короткие сроки совершила колоссальный рывок вперед. И сравнивать ее надо не с развитыми устоявшимися демократиями, а с коммунистической идеологией, тоталитарной системой и плановой экономикой, от которых она отказалась. То есть ситуацию надо видеть не в статике, а в динамике. И замалчивать огромные жертвы, принесенные страной ради общего блага, жертвы, от которых коллективный Запад так много получил, и масштабы преобразований просто некрасиво. Это даже немножечко низко и недостойно. И обвинения, бросаемые России, в развороте к проведению прежней политики противостояния выглядят несерьезно. Ведь, если разобраться, только Россия «закопала топор войны». Она сделала все необходимое для того, чтобы разногласия между ней и НАТО, между ней и ЕС никогда больше не приобретали антагонистический характер. Ни ЕС, ни НАТО ничего подобного не сделали. Даже не попытались. Они «шкурно» воспользовались ослаблением Москвы для откровенной экспансии на Восток и вовлечения в свою орбиту всех бывших союзников России по социалистическому блоку. В результате Россия оказалась для них как бельмо на глазу. Вместо того чтобы создать новые структуры военно-политического и экономического сотрудничества с участием всех европейских стран, они лишь расширили пределы коллективного Запада и законсервировали международные объединения, ориентированные не решение задач далекого прошлого. Они протащили в настоящее откровенно устаревшую и никому не нужную повестку дня. Они, по сути, легитимировали противостояние времен «холодной войны», когда все хорошие и правильные страны входят в НАТО и/или ЕС, а нехорошие и неправильные остаются вне евроатлантического сообщества. Так зачем же в этом Россию-то винить? И на Москву всех собак навешивать? Третий. Он же последний действительно значимый фактор. Как интересно получается. Если объективно Россию и ЕС гораздо большее сближает, чем разъединяет, и Москве не престало предъявлять счет в том, что именно она не оправдала доверие и всех подвела, то выясняется, что препятствием на пути утверждения подлинно честных, взаимовыгодных, партнерских отношений между Россией и ЕС является Брюссель. Раньше об этом неудобно было говорить или писать. Сразу последовали бы обвинения в нарушении традиций политической корректности. Мол, как-то вызывающе. Неловко. Предвзято. Субъективно. Ведь ЕС столь многого достиг. Он преодолел вековечную вражду между европейскими народами. Сумел перечеркнуть прошлое. Превратил Европу в оазис мира, стабильности, процветания. Всюду и повсеместно, даже в самых отдаленных от Европы регионах, начал насаждать свои прогрессивные нормативные стандарты и представления. Еще пару лет назад так бы и произошло. Но не сейчас. Глобальный экономический кризис открыл шлюзы. Он показал: монополией на истину не обладает никто. Уже достаточно давно российские эксперты и ведущие политики подсказывали своим брюссельским коллегам: осторожно, вы делаете что-то не так. Вы зарываетесь. Вы слишком бесшабашно и нахраписто эксплуатируете конъюнктуру. Надо жить по средствам. Надо вкладывать деньги в реальный сектор экономики, а не спекулятивные бумаги. Необходимо привязывать рост заработной платы к темпам повышения производительности труду. Нельзя забывать обо всей совокупности факторов международной конкурентоспособности. Мир меняется. На воспоминаниях о былом могуществе далеко не уедешь. В Брюсселе отмахивались. Много чести еще и вас слушать. Высокомерие, проявляемое ЕС и его государствами-членами, и неприятие критики встало им очень дорого. За прошедшие десятилетия основные базовые вводные существенно поменялись. Ситуация теперь выглядит намного иначе. Безрассудность политики, проводившейся ЕС еще совсем недавно, всеми с легкостью признается. То, что за выживание зоны евро еще предстоит очень и очень побороться, для всех очевидно. Более того, никто не в состоянии с полной определенностью сказать, как оно обернется в будущем. Брюссель и все государства-члены ЕС не считают для себя зазорным побираться по миру. Они уговаривают всех увеличить взносы в МВФ. Отказываются от хваленых программ помощи и технического содействия третьим странам, которые в их глазах вдруг как-то неожиданно утратили право на то, чтобы считаться бенефициарами. В такой ситуации ничто больше не мешает предложить несколько более объективный и сбалансированный анализ партнерских отношений между Россией и ЕС и предъявить Брюсселю счет за их плачевное состояние. Ничто больше не останавливает назвать близоруким и ошибочным все то, что на поверку и взаправду оказалось близоруким и ошибочным. ЕС перестал быть «женой Цезаря, которая всегда и при любых обстоятельствах вне подозрений». Вот что получилось, похоже. Если судить по проводимой им практической политике, Европейский Союз возомнил себя чем-то вроде империи. Он решил, что все остальные должны подчиняться его воле только потому, что он так велит. Потому что он может и должен служить эталоном для всех. Он всегда прав. Он вне критики. Он самый-самый. Он иконостас. Достаточно просто следовать его предписаниям, и повсюду в мире настанет эра стабильности и процветания. Увы… Фактически Европейский Союз все в большей и большей степени превращается в некоторое карикатурное подобие Советского Союза. Естественно, не во всем. Но в некоторых критических аспектах. Советский Союз погубило превалирование идеологии и политики над экономикой. В конечном итоге экономика не выдержала диктата и догматов перевранных марксистских верований и развалилась. ЕС идет по тому же пути. Союз все чаще и настойчивее ставит во главу угла не экономические законы, по которым развивается рыночная экономика, а свои оторванные от действительности идеологические и политические запросы и представления. Их жертвой и становятся условно партнерские отношения между Россией и ЕС. Мол, кого колышет, что объективно Россию и ЕС связывают отношения взаимозависимости. Какая разница, выгодна ли линия, проводимая Брюсселем, европейскому бизнесу. Вот есть установка на то, чтобы создать «зеленую экономику» и сбросить с плеч диктат цен на энергоносители, утвердить единообразное понимание демократической безопасности и сформировать ориентированную на Брюссель общеевропейскую систему догоняющего развития, и гори все синим пламенем. Будем действовать так, как нам заблагорассудится. Хотим, чтобы в такой-то и такой-то стране правили угодные нам режимы, и будем добиваться этого любой ценой. Можно, конечно. Но ведь партнерские отношения на такой основе – плевать на всех и делать только так, как я скажу – не построить. Тем более, когда в партнеры приглашается не мелкая второстепенная зависимая страна, а великая держава, стягивающая к себе самые различные регионы, несущая особую ответственность за поддержание международного мира и безопасности, способная повлиять на развитие событий в любом уголке планеты. Пожалуй, мы действительно выявили слабое звено. Что касается России, она безусловно заинтересована в партнерских отношениях с ЕС и его государствами-членами. Россия зависит от рынков сбыта, находящихся в ЕС. Она нуждается в инвестициях, идущих из стран ЕС. Она строит внутреннюю политику модернизации из расчета на то, что сможет опереться на технологический потенциал ЕС. Она готова к тому, чтобы идти настолько далеко по пути экономической интеграции с ЕС, насколько для ЕС это окажется приемлемым. Проблема в том, что Союз не готов. Он пытается проводить устаревшую, бессмысленную, дискредитировавшую себя политику экспансии за счет России. Политику переманивания на свою сторону политических элит в соседних с Россией странах, с которыми последнюю связывают столетия совместного существования. Политику назиданий, поучений, бесконечных требований и претензий. Политику, в отношении которой кто-то безответственный уже наивно выкрикнул: «А Король-то голый!» Эту политику по большому счету надо менять. Она наносит ущерб и России, и ЕС. Она бьет по нашей общей конкурентоспособности. Она подрывает и перечеркивает наше совместное будущее.   Без новых заповедей Как хорошо было когда-то. Поднимается человек на высокую гору – не вообще кто-то, конечно, а лицо, удостоенное и должным образом уполномоченное, – и получает исчерпывающие разъяснения по поводу того, что и как делать и каким образом выстраивать жизнь между людьми и народами. В наше время о таком остается только мечтать. Никто саму Россию и ЕС в этом плане не подменит. Никто за них свод непререкаемых правил поведения не придумает. Но дожидаться появления такого свода или ставить все в зависимость от его написания было бы крайне нежелательным. На самом деле то, что требуется России и ЕС, европейскому бизнесу, населению Большой Европы, – это покончить с бесконечным выдвижением предварительных условий и взяться, наконец-то, за простую повседневную черновую работу по выстраиванию нормальных дружеских отношений. Засучив рукава. И по всему азимуту. Многое в этом плане зависит от экспертного сообщества. В его деятельности рассуждения самого общего порядка, констатации очевидного и маниловщина по-прежнему занимают гипертрофированное место. Сейчас нужны не призывы, не увещевания, не прекраснодушные пожелания, а обоснование таких предложений и рекомендаций, которые можно было бы реализовать, разъяснение не того, что нужно сделать – с этим все более-менее понятно, – а как добиться искомого результата. Первоочередная задача, как было показано выше, – очистка авгиевых конюшен отношений России и ЕС от всех осложняющих их наслоений. Проблемы недопустимо замалчивать. От них нельзя отмахиваться или закрывать на них глаза, оставляя их решение последующим поколениям. Их необходимо «обезвреживать» в реальном времени. Другая задача такого же высшего порядка – формирование благожелательного отношения к России в ЕС и к ЕС в России. У российского государства в ЕС незаслуженно устоявшаяся репутация коррумпированного зловредного душителя свобод, препятствующего утверждению у себя в стране и на континенте прогрессивного постмодернистского демократического порядка. У ЕС в России – слабого, нерешительного, разваливающегося образования, перекладывающего свои внутренние проблемы на плечи других, служащего ширмой для проведения захватнической экспансионистской политики входящими в его состав крупнейшими державами. Подобный имидж тащит отношения между Россией и ЕС в прошлое. Он препятствует выдвижению и реализации инициатив, способных привести в последующем к прорыву в утверждении между Москвой и Брюсселем реального работающего партнерства. Он заставляет политиков все время оглядываться на скептически настроенное общественное мнение. Если его удастся поменять, и все остальное в формировании подлинно равноправного политического, экономического, правового и гуманитарного пространства на континенте пойдет легче. Это первоочередная повестка дня также и для общественности, и европейских парламентариев. К сожалению, их вклад в решение назревших и застарелых проблем и утверждение привлекательного имиджа России и ЕС совершенно не чувствуется. Народная дипломатия фактически отсутствует. Отношения между Москвой и Брюсселем выстраиваются как сугубо технократические. Общественность от рычагов влияния на их развитие полностью отстранена. А ведь общественности многое дано. Так, вместо бесконечного и зачастую бессмысленного обсуждения международных проблем, европейские парламентарии могли бы совместно заняться разработкой такого законодательства, которому бы ЕС и Россия придали модельный характер. С его помощью объединение не какой-то отдельной части, а всей Европы пошло бы гораздо быстрее и успешнее. В заключение еще одна задача высшего порядка, заслуживающая приоритетного внимания. Отношения между Россией и ЕС лишены стратегической глубины. У политических элит обеих сторон отсутствует даже приблизительное видение того, как политическая конфигурация нашего континента будет выглядеть через 20, 30 или 50 лет. Или должна выглядеть. Пожалуй, это главное, о чем следует договариваться. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России №5(66), 2012

Россия и Евросоюз подтвердили, что им друг от друга никуда не деться Стрельня – место знатное. Петр Первый в свое время задумал создать здесь загородную резиденцию, своего рода «русскую Версалию». В 1720 году началось возведение Большого (Константиновского) дворца. В разные эпохи это здание было великокняжеским владением, детской колонией, санаторием. К 200-летию северной столицы, то есть при Владимире Путине, всё преобразовали в Государственный комплекс «Дворец конгрессов» для использования в церемониальных представительских целях. Именно здесь, в окрестностях исторической родины ново-старого российского президента, было решено провести 29-й по счёту саммит Россия-Евросоюз, чтобы произвести очередную регулярную сверку часов и инвентаризацию стародавних и новообразованных озабоченностей. Слово «озабоченности», излюбленное дипломатами, было сейчас особенно в ходу. Первый саммит руководителей Евросоюза и России после второго пришествия Владимира Путина в Кремль не мог, по определению, заслужить титул «судьбоносного». Мешало два обстоятельства. Во-первых, за минувшие четыре года не удалось не только завершить работу над новой редакцией СПС (Соглашение о партнерстве и сотрудничестве 1997 года, заключенное только на 10 лет, которое после истечения срока действия ежегодно автоматически пролонгируется), но и преодолеть ряд спорных моментов во взаимоотношениях (госплановские методы регулирования энергетики в ЕС в ущерб российским интересам). Во-вторых, архитекторам единой Европы было потребно выяснить на месте и убедиться воочию, что собой представляет версия Путин-2, и что она сулит – смягчение или ужесточение модели внешней политики РФ. Если следовать повестке дня, то саммит в Стрельне был посвящен сотрудничеству в сфере энергетики, упрощению визового режима, углублению торгово-экономического сотрудничества в контексте вступления России в ВТО и развитию евразийской интеграции, реализации стратегии «Партнёрство для модернизации». Затрагивались и вопросы международной повестки дня, в частности, ситуация в Северной Африке и на Ближнем Востоке, особенно внутренний конфликт в Сирии. Как и ожидалось, стороны не пришли к согласию по поводу способов прекращения де-факто вялотекущей гражданской войны в Сирии. Установка ведущих западных держав на безоговорочное отстранение от власти президента Башара Асада не нашла поддержки у Москвы. И это было не единственное, на что обратили внимание европейские обозреватели, которые скрупулезно пересчитали все саднящие, болевые точки, где стороны были вынуждены «согласиться не соглашаться». Так, информационное агентство Рейтер подчеркивало, что стороны «бодаются по широкому кругу вопросов, от поставок энергоносителей, торговли и доступа на внутренний рынок до прав человека, что затрудняет выработку нового рамочного соглашения». Однако Рейтер признает, что интересы «России и Европы тесно переплетены; Европа сильно зависима от экспорта российских энергоносителей, а Россия жаждет европейских товаров». На саммите прозвучала знаковая цифра: торговый оборот между РФ и ЕС в 2011 году достиг 394 миллиардов долларов (для сравнения, в 2010 году – около 306 миллиардов). Прирост весомый. Это давало полное право председателю Европейского Совета Херману Ван Ромпею констатировать: «Отношения России с ЕС демонстрируют наилучшую динамику за последние годы». Строго говоря, свои оптимистические оценки ван Ромпей произнес на итоговой пресс-конференции уже вслед за Путиным, заявившим во вступительном слове: «На мой взгляд, шестимесячный период нашего взаимодействия можно вполне оценить со знаком плюс». Опять же, как ожидалось, не обошлось и без взаимных претензий. С одной стороны, Путин подчеркнул, что «энергетическое сотрудничество – одно из главных направлений нашего взаимодействия в сфере экономики». Но президент назвал неприемлемой практику распространения решений Третьего энергетического пакета «задним числом на те контракты, которые уже были заключены». На это председатель Европейской Комиссии Жозе Мануэл Баррозу заявил: ЕС готов обсуждать «любые озабоченности» России. Тем не менее, он парировал выпад Путина. Третий энергопакет, по его словам, не является дискриминационным, он полностью соответствует международному праву, стимулирует конкуренцию на энергетических рынках, позволяя выходить на них новым игрокам, а также способствует либерализации цен на энергоносители. Похоже, и это отмечает европейская пресса, энергетика, помимо Сирии, была той конфликтной темой, на которой можно было поскользнуться и смазать хорошее впечатление от обычно беспроблемно завершающихся саммитов. Этого постарались избежать. Но практически все комментаторы обозначили эту злобу дня: президент РФ на встрече с Баррозу и членом Еврокомиссии по энергетике Гюнтером Эттингером выразил неприятие тех положений Третьего энергопакета, которые традиционно именуют «анти-газпромовской клаузулой», то есть особым пунктом, направленным своим острием в главного поставщика природного газа в Европу. Впрочем, это было не единственной озабоченностью Москвы, которая также подняла вопрос об одностороннем решении Евросоюза распространить с 1 января 2012 года европейскую систему торговли эмиссионными квотами на гражданскую авиацию третьих стран. Были поименованы и другие камни преткновения на пути полноценного партнерства. Так, расхождение позиций в торгово-экономической сфере, как заявил Владимир Путин, остается «крупным препятствием» на пути к подписанию качественно нового Соглашения. Вместе с тем президент РФ отметил, что на Европу приходится 50% российской торговли, поэтому «мы заинтересованы в том, чтобы ЕС был сильным. Мы не видим проблем в том, чтобы сочетать интеграцию Евразии с развитием наших отношений с ЕС». Более того, Владимир Путин энергично продвигал свою повестку дня, объяснив собеседникам, что партнеры России по Единому экономическому пространству (ЕЭП) и формируемому Евразийскому Союзу видят себя членами ВТО и участвуют в формировании Таможенного Союза и ЕЭП на принципах ВТО. Москва приветствовала бы, если Евросоюз поддержит Белоруссию и Казахстан во вступлении в ВТО. В ответ Баррозу объявил, что хорошо понимает «амбиции Путина создать зону свободной торговли от Лиссабона до Владивостока», однако прежде нужно договориться о базовом документе РФ-ЕС. Судя по всему, глава российского государства против такого размеренного подхода не возражал и даже выразил надежду (или даже уверенность), что такое соглашение будет готово к подписанию через полтора – два года. Вот только Путин оговорил его появление на свет одним немаловажным условием: соглашение должно быть лишено «идеологических стереотипов». Кстати, о стереотипах. Переход к безвизовому режиму для граждан России и Евросоюза протекает медленно. Президент РФ подчеркнул, что «подлинное партнерство невозможно, пока существуют визовые барьеры». По его словам, «существующие визовые барьеры – это тормоз для развития гуманитарных контактов и развития экономики». В комментарии к визовому разделу переговоров в Стрельне британская «Дейли мейл», относящаяся к разряду бульварных изданий (что несколько девальвирует всё ею сказанное), утверждала, что в открытии границ таится угроза для бывшей метрополии. «В Британии уже осели 400 тысяч русских, и опасность состоит в том, что сюда хлынут мигранты в поисках работы и в расчете на социальные пособия, потянется криминал и мафиози, а также шпионы». На фоне этого стереотипизированного мышления ободряющие слова Путина в адрес руководителей Евросоюза смотрелись выигрышно. «Мы надеемся, что нашим коллегам в Евросоюзе удастся справиться с сегодняшними трудностями… настрой у наших европейских коллег очень боевой, подход в высшей степени профессиональный, говорю это с полным знанием дела, и нас это убеждает в том, что это не пустые слова, а действительно выстроенная, осознанная политика». Москва еще раз дала понять, что не злорадствует по поводу европейских кризисных пертурбаций, а напротив, сочувствует и даже готова помочь. «Мы готовы содействовать этому процессу (преодоления кризисных явлений) всячески, – заявил Путин. – Потому что мы в этом заинтересованы». Что же в сухом остатке? Фактически предварительное условие для дальнейшего прогресса в двусторонних отношениях, озвученное президентом РФ: отказаться от стереотипов и руководствоваться прагматичными соображениями. То же агентство Рейтер, сославшись на неназванного западного дипломата, сочло это требование «частью нового бескомпромиссного подхода в переговорах с Западом, который отчаянно нуждается в экономической поддержке со стороны России». Тем не менее, несмотря на отсутствие конкретных результатов и расхождения сторон по широкому кругу вопросов (Третий энергопакет, скорая отмена виз, Сирия и т.д.), саммит завершился на положительной ноте: подтверждена «приоритетность российско-европейского стратегического партнерства». И это снимает часть «озабоченностей». Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) высказывает опасения в том, что в странах Европейского валютного союза может наступить «глубокий спад». Главный экономист ОЭСР Пьер Карло Падоан пророчит спад в 2% ВВП. Причина: слабая конъюнктура и шаткость финансовой системы. ОЭСР признает, что процесс необходимых реформ уже начался, но его тормозит вялый экономический рост. «По этой причине возрастает угроза того, что все пойдет по замкнутому кругу. Это провоцируют высокая и не снижающаяся задолженность, слабая банковская система, слишком сильные налоговые меры и низкий рост. Кризис государственной задолженности не преодолен, он, как и прежде, является большим фактором риска для экономики», – говорит П.К.Падоан. Механизм европейской стабильности, по мнению ОЭСР, мог бы сыграть большую роль, если бы его средства «напрямую использовались для покрытия потребностей банков в рекапитализации». А Европейский центральный банк (ЕЦБ) мог бы при необходимости вновь задействовать свою программу приобретения государственных обязательств кризисных стран, которая пока приостановлена. ОЭСР считает, что у ЕЦБ сейчас есть возможности для смягчения своей денежной политики. Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Дания в качестве председателя ЕС объявила о достижении договоренности, согласно которой «двадцать семь» выделят 230 миллионов евро из бюджета Союза, чтобы стимулировать частный капитал инвестировать в стратегические инфраструктурные проекты. Соответствующую договоренность выработали европейские правительства и депутаты Европейского Парламента. Речь идет о пилотном проекте, названном «Проджект бонд инишиатив». Вся идея должна дать толчок экономическому развитию и созданию новых рабочих мест. Авторы инициативы считают, что использование этих бюджетных денег должно позволить привлечь частные капиталы в размере 4,3 миллиарда евро. Если предлагаемые проекты окажутся для них достаточно привлекательными, то раскошелиться, как ожидается, могут пенсионные фонды, страховые компании и иные частные инвесторы. Всего речь идет о 5-6 проектах в области транспорта, энергетики и телекоммуникаций, которые еще должны быть определены. Старт работ намечен на 2012-2013 годы. Хотя пока не ясно, как должен сработать этот механизм, уже стали раздаваться заявления о том, что эти средства слишком незначительны, чтобы стать стимулом для крупных экономических проектов. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №5(66), 2012

Все происходящее сейчас на мировых финансовых рынках обусловлено двумя основными факторами – кризисом евро и неожиданно резким охлаждением конъюнктуры в Китае и Индии. Те, кого принято деликатно называть инвесторами (право же, «участники финансовых манипуляций» было бы куда уместнее), озабочены сейчас только одним – спасением своих денег любой ценой. Чего они боятся? Это понятно даже начинающему финансисту: некоторые банки и государственные заемщики могут стать неплатежеспособными. И тогда можно сказать своим денежкам «прощай». Ну, если и не всем, то в любом случае значительной их части: обрезание долгов будет масштабным, деваться некуда. Откуда в панике тикают денежки, тоже вполне понятно – из зажатых в тисках долгового кризиса средиземноморских государств. А куда? Конечно, в Германию, но не только туда. Еще и в Швейцарию, в Японию, в США и даже, представьте себе, в Великобританию – несмотря на тамошний спад и дефицит бюджета, который в этом году снова должен достичь не менее 8% ВВП. Это привело к удивительному парадоксу: правительство ФРГ сейчас может взять деньги сроком на 30 лет под 1,7%, на 10 лет – под 1,17%, а на 5 – под 0,33%! На два с половиной года можно взять деньги вообще без процентов, а на рынке ценных бумаг вкладчики вообще получат меньше, чем заплатят. Вот уж действительно «кэш из кинг». Так вот, без евро всех этих замечательных финансовых преимуществ просто не было бы. Это к вопросу о том, не выйти ли Германии сейчас из зоны евро, поскольку платить чужие долги – занятие малоприятное и обременительное. Вот расчет, проделанный одной из германских газет. При учете того, что германское государство обычно платит рендиты на два процентных пункта больше, то при среднем сроке займа в шесть лет и объеме госдолгов в 2,1 триллиона евро, годовая экономия составит 7 миллиардов евро. Понятно, что германский прибыток – это убыток для тех стран, откуда капитал бежит. Но если сравнить это с той суммой, которую ФРГ могла бы потратить на стабилизацию евро без заметных потерь в благосостоянии налогоплательщиков, то получится, пожалуй, так на так. Теперь многое зависит от выбора греков 17 июня. Согласятся ли эллины с тем, чтобы остаться в числе приверженцев единой европейской валюты? Вообще против евро они ничего не имели и не имеют. Но им не нравятся болезненные реформы и режим сверхжесткой экономии, прописанный Брюсселем по берлинскому рецепту. Да и кому бы они понравились… Лично мне кажется, что большинство – хотя и очень небольшое – греков все же выскажется «за». Затем будут проведены переговоры, в ходе которых постараются найти вариант, который не довел бы страну до непоправимого истощения. Государственное банкротство Афин было бы слишком дорогим вариантом для всех, а, главное, – никто сейчас не возьмется предсказать его возможные последствия. Прецедентов-то пока не было. А хорошо бы и не было вообще. Потому, хотя бы, что валютный союз после этого превратился бы в проходной двор, из которого при необходимости может выйти каждый желающий. Удастся ли Брюсселю найти компромисс с Афинами? Хочется верить, что да. В конце концов, именно об этом умении всегда рассказывали как об одном из главных достоинств нынешних европейцев. Дескать, если уж нас очень припрет, то выход будет найден. А сейчас приперло не на шутку. Плохо дела обстоят и в Испании. Куда девался тот «лучший ученик», которым Мадрид числился до 2008 года? Тогда долги Испании были образцово низкими. Непрочность этого благополучия стала очевидна только после того, как лопнул пузырь недвижимости, блеск которого маскировал прорехи в экономике. Рост зарплат и строительство домов и дорог стимулировали экономический подъем, но только в краткосрочном плане. Чтобы стать конкурентоспособной на мировом уровне, Испании этого не то что недостаточно, это ей, скорее, вредно. Что и было доказано жизнью. Испания принялась спасать банки и запускать программы оживления конъюнктуры. И, естественно, долги быстро взлетели с 36% (2007 год) до 81% в 2012 году. Как расплачиваться? Экономика страны переживает глубочайший спад, доля безработных достигла 25%, а деньги дают на три года под 5,8%, а на 10 лет – под 6,6%. Все ясно? Куда уж яснее… Похоже, и Испанию тоже придется европейцам спасать всем миром. Вопрос только в том, когда начинать этот малоприятный процесс – сразу или немного погодя. Вот только особо долго выжидать не придется, поскольку лучше не будет, а хуже может стать запросто. Не миновать Мадриду обращения за помощью к Европейскому механизму стабильности, у которого деньги есть. Но только помощь эта сопряжена с заметными ограничениями финансово-политической автономии, поэтому испанские политики и не торопятся расписываться в собственной несостоятельности. Однако хочется – не хочется, а придется. Ведь и у немцев пространство для маневра становится все уже: надежды на то, что динамичная экспортная машина всех вывезет, при нынешней вялой конъюнктуре имеют под собой мало оснований. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

Когда видишь на газетной полосе фамилию этого экс-сенатора и банкира, невольно спрашиваешь себя: ага, ну что там еще выкинул. Такой уж имидж себе создал – не знаю вольно или невольно – этот человек, что от него обязательно ждут скандала, как минимум резкого и запоминающегося высказывания, которое потом долго будут обсасывать журналисты. Ну что ж, и в этот раз автор наделавшей изрядного шума книги «Германия самоликвидируется», не обманул ожиданий. Вокруг его нового труда, названного, скажем так, весьма спорно – «Европе не нужен евро», в чем просматривается явная полемика с позицией Ангелы Меркель («крах евро – это крах Европы»), шум получился на все деньги. В еженедельнике «Фокус» были опубликованы выдержки, сознательно, как стало ясно позже, направленные на то, чтобы подогреть интерес к новой книге. И скандал удался на славу. Так, что просто святых вон выноси. Из цитат можно было сделать вывод, будто Т.Саррацин протестует против того, что Германия из-за своей моральной вины в Холокосте обречена брать на себя выплату долгов греков, испанцев, итальянцев "e tutti quanti". Разумеется, истерики не замедлили воспоследовать. Во «Франкфуртер рундшау» Т.Саррацина окрестили «этой шепелявой, заикающейся, дергающейся карикатурой на человека», специализирующейся на том, чтобы «высказывать все самое низменное, существующее в людях». Согласитесь, изящный полемический прием, который весьма органично выглядел бы в дамской истерике. Министр финансов Вальтер Шойбле, человек спокойный и разумный и тот купился, обозвав это «взывающей к небесам глупостью». Что уж говорить о президенте Германо-израильского общества Райнхольде Роббе, заявившем, что с Саррацином-де «больше никто не должен участвовать в одном ток-шоу». Краше было бы только, заяви он что-нибудь про «встречаться на одном гектаре». А уж политиков, которые сочли своим долгом заклеймить этого ужасного Саррацина, перечислять было бы слишком долго. Больше всех бушевали представители экологическо-правозащитной партии «зеленых», чего нетрудно было ожидать. Когда чуть позже выяснилось, что до Саррацина первым о связи евро и германской вины за развязывание Второй мировой войны сказал Гельмут Шмидт, и это никого не возмутило, то все как по команде смолкли: это не тот человек, которого можно обвинить в «релятивировании Холокоста». А Саррацин вообще говорил о другом: если такие мысли у политиков и в самом деле появляются, то их надо открыто и тщательно отделять от других экономических и политических аргументов «за» и «против» евро. Скандал угас… Да, Саррацин намеренно ударил по больному месту. Но преувеличенная, если не сказать истеричная реакция тех, кто чуть ли не буквально требовал надеть на него намордник, неплохо показывает вполне тоталитарное мышление его критиков, на словах при малейшей возможности клянущихся приверженностью идеалам свободы и выступающих за открытый диалог. А книга-то написана на тему, в знании которой Тило Саррацину не откажешь. Он работал и в министерстве финансов, и в Международном валютном фонде, активно участвовал в объединении финансовых систем ГДР и ФРГ, трудился в Попечительском ведомстве, занимавшемся приватизацией экономики ГДР, был сенатором по финансовым вопросам в Берлине, входил в правление Бундесбанка – внушительный послужной список? И когда автор говорит в своей книге о «гигантском провале Гельмута Коля», сдавшего германскую позицию – никакого валютного союза не должно быть без политического союза – он знает, о чем говорит. Если вы думаете, что теперь Саррацин требует роспуска этого союза, то вы ошибаетесь. Он требует, чтобы четко соблюдались маастрихтские критерии. И при этом убедительно доказывает, почему этого никогда не случится. Противоречиво? А жизнь вообще полна противоречий, разве вы не знали этого? Нынче все словно забыли, что ни у кого в мире нет такого опыта по объединению валютных систем, как у немцев. Они в ХХ веке занимались этим трижды и отнюдь не теоретически: сперва во время объединения оккупационных зон в «бизонию» и «тризонию» перед созданием ФРГ, а потом – при воссоединении с ГДР. Понятно, что им тяжело соглашаться с тем, чтобы телегу ставили впереди лошади. Они понимают, что без прочных политических рамок любой экономический союз может похоронить такой неотменимый фактор как человеческая алчность, увы, свойственная многим и многим. Что собственно мы сейчас и наблюдаем. И не дай бог, если из очевидного кризиса валютной системы произрастет кризис политической легитимности. Вот тогда мало не покажется никому. И, наконец, чтобы не уподобляться критикам, которые «Пастернака не читали, но осуждают», давайте послушаем самого Тило Саррацина, который ответил на вопросы берлинской «Вельт» о своей новой книге и о других интересных темах. «То, что европейская интеграция после 1945 года представляет собой грандиозное достижение, для меня, как для приверженца Европы, само собой разумеется. Но и то, что европейская политика ФРГ также отражает немецкую вину за развязывание Второй мировой войны и за массовые убийства европейских евреев, тоже неизбежно и правильно. Вопрос в другом: можно ли и нужно ли обосновывать этим приверженность евро. Перед лицом нынешнего кризиса нельзя исключать, что принуждение, которое приносит с собой единая валюта, скорее угрожает, а не способствует установлению мира, безопасности и процветания в Европе и самой европейской интеграции», – полагает Т.Саррацин. Он говорит, что в новой работе ставил перед собой задачу – дать ясный и понятный для всех анализ нынешней сложной ситуации. И поэтому его удивляет, что официальные политики ведут себя так, словно весь европейский проект зависит от судьбы евро. «Я считаю: Европа больше и важнее, чем единая валюта. И если это кого-то возмущает, я попробую это пережить», – говорит экс-финансист. То есть, вы настаиваете на своем провокационном тезисе «Европе не нужен евро», спрашивают его. И уверены, что единая валюта сделала участвующие в союзе страны не сильнее, а слабее? Но разве это не финансовый кризис 2008-2009 годов породил кризис евро? Нет, отвечает собеседник, это не так. Мировой финансовый кризис, конечно, послужил импульсом. «Но греческий кризис не имеет к мировому экономическому развитию никакого отношения. У греческих банков были государственные бумаги, а не «токсичные» ипотечные бумаги из США, – говорит Т.Саррацин. – Проблема 2008 года была в банках США, Британии, Франции и Германии. А не в Испании, Италии или Греции. Кризис евро начался уже в 2005-2006 годах и он разразился бы – так или иначе. Разве что без финансового кризиса это случилось бы на год-два позже». По мнению этого искушенного финансиста, можно спорить о том, мудра ли госпожа Меркель. Но ему она в любом случае представляется умной – настолько умной, что уже давно не утверждает, будто евро принес Германии большие экономические успехи. «Именно поэтому, когда ситуация стала критической, она нашла красивую формулу – «если рухнет евро, рухнет и Европа». А я говорю: все, что для меня представляет собой Европу – мир и свобода, работа для всех, кто хочет работать, наконец, экономический рост и процветание – все это от евро не зависит». Но разве Германия не заинтересована в стабильном евро и тем самым – в стабильной Европе? После введения евро Европа стала менее стабильной, чем до его введения, возражает Тило Саррацин. Единая валюта не принесла значительных выгод: мы просто немного сэкономили на затратах по внешнеторговым сделкам. «Посмотрите на Швецию или Швейцарию. Эти страны сохранили свои валюты, они лучше развиваются экономически, их долги гораздо ниже немецких», – приводит он убедительный пример. На это следует возражение о том, что без евро марка становилась бы все сильнее, и германский экспорт сильно пострадал бы. Но доля германского экспорта, идущая в страны зоны евро, после введения единой валюты стала отчетливо ниже и внешняя торговля с ними развивалась непропорционально слабо. То есть, и для германской экспортной экономики евро не нужен, считает Т.Саррацин. Наверное, в этом с ним согласятся не все представители компаний, работающих в экспортных отраслях. Затраты по транзакциям, страхование колебаний валютного курса – от всего этого евро их избавил, не так ли? Так. Но Саррацин продолжает настаивать на том, что даже если бы евро и работал нормально, то его позитивное влияние на экономический рост и обеспечение занятости был бы незначительным. И в своей книге он это доказывает с цифрами в руках. А уж если учесть, что евро принес с собой такой риск как превращение ЕС в трансферный союз и возможность запуска высокой инфляции, то он может наделать больших бед, считает финансист. Причем, прекрасно понимая, что о выходе Германии из валютного союза говорить нереалистично, он предлагает добиваться того, чтобы действовал понятный принцип – каждая страна сама несет за себя ответственность и сама же расхлебывает последствия собственных неправильных решений. Только тогда, по его мнению, у зоны евро будут долгосрочные шансы на выживание. «В противном случае любое продолжительное использование трансферных механизмов, к коим относится и спасительный зонтик Европейского механизма стабильности, будет тормозить реформаторские усилия в проблемных странах, и лишать нас экономической мощи. Германии это не по силам. А если параллельно с этим Европейский центральный банк будет избегать выполнения своих первоочередных обязанностей, предписывающих ему сохранять стабильность курса, то дело когда-нибудь дойдет до того, что придется сказать: основы валютного союза, такого, каким мы его себе представляли, расшатаны», – полагает Т.Саррацин. И поэтому, по его мнению, Германии просто необходимо определить для себя предел, дальше которого она не намерена заходить ни при каких условиях. «Если это не будет сделано, она потеряет всякую способность вести переговоры. Я это знаю по своему опыту государственного служащего. Я провел сотни переговоров с предприятиями, попавшими в сложное положение и желавшими получить государственные гарантии. Нужно быть готовым в определенный момент сказать: все, теперь хватит». Злободневнейший вопрос: что будет с Грецией? На него Тило Саррацин отвечает со всей присущей ему категоричностью: у греков ничего не получится. Однако он считает, что вмешиваться в происходящее там совершенно нет необходимости, поскольку если греки перестанут выполнять договоренности, финансовая помощь им просто будет прекращена: «Если бы я был федеральным канцлером, я бы просто спокойно выжидал. Открыто я бы не высказывал никаких мнений, но дела вел бы очень жестко». Но как же быть с опасениями многих экспертов в том, что выход Греции или какой-либо другой страны из зоны евро повлечет за собой тяжелые последствия? И на это у собеседника есть ответ. Если кто-то не соответствует оговоренным стандартам, он должен немедленно покинуть валютный союз. А уж упадут ли при этом акции на 20 или на 50% – это дело вторичное, все равно через год-два все опять выровняется. «По сравнению с этим для Германии окажется значительно тяжелее нести затраты на проведение политики, которая порочна в принципе – со всеми этими трансферными союзами и Европейским центральным банком, который длительное время допускает существование инфляции в три, четыре, пять процентов», – говорит Т.Саррацин. Беседа еще раз возвращается на ниву истории: разве не германские политики, в том числе тогдашний министр финансов Ханс Айхель, непременно хотели видеть Грецию в числе участников валютного союза? Неужто нехитрые махинации, с помощью которых Афины приукрашивали экономическую статистику, не были видны германским профессионалам? Большие матадоры от политики в таких случаях не обращают никакого внимания на относительно мелкие несообразности, горько иронизирует Т.Саррацин. Решение о введении евро было принято в 1998 году исходя из политических соображений – и делу конец! «Тогда для Бельгии и Италии было сделано исключение: обе страны допустили в зону евро, хотя их долги превышали оговоренную верхнюю границу в 60% валового внутреннего продукта. Стоило грекам прослышать про этот первый случай прегрешения, они фальсифицировали цифры своего дефицита, занизив их, и через полтора года тоже оказались в зоне евро. И это было вопиюще ошибочное решение», – уверен он. Фискальный пакт, как в Германии называют европейский Договор о стабильности, координации и налогообложении в экономическом и валютном союзе, Тило Саррацин считает разумным шагом, хотя и уверен, что возлагаемые на него надежды завышены. «Он не имеет отношения к повседневному бизнесу, к тому, где и когда приводить в действие различные конъюнктурные программы. Он регулирует структурные вопросы, касающиеся будущего», – говорит экс-финансист. Французскую критику в адрес этого документа Т.Саррацин отвергает. Парижу он дает один совет: пусть попробуют добиваться экономического роста и одновременно оздоровлять свой бюджет. «Они могут заняться реформой системы социального страхования и, если сумеют при этом еще и вкладывать деньги в образование, вот и молодцы». А Германия помочь французам, по мнению Т.Саррацина, не способна. «Мы можем только сказать: ЕС станет собираться раз в год и смотреть, как идут дела. И это, я считаю, правильно». А долго ли еще просуществует евро, провоцируют собеседника интервьюеры? Каков прогноз человека, считающего, что евро Европе вовсе не нужен? В этой теме Т.Саррацин предпочитает оперировать вероятностными категориями. Так вот, вероятность того, что греки покинут зону евро, равна, по его мнению, 60–70%. А вероятность того, что у Франции и Германии в ближайшие десять лет не станет единой валюты, составляет 20%. Не много ли? Нет, отвечает Т.Саррацин. С точки зрения сугубо профессиональной положение сейчас нестабильное. «Дело в том, что политики длительное время поступали вразрез с экономическим благоразумием. Что ж, социалистические эксперименты в Европе продолжались с 1918 по 1989 год – больше 70 лет. Тоже вопреки всякому благоразумию». Не был обойден и внутриполитический аспект. В Германии довольно широко распространено мнение о том, что финансовый кризис 2008–2009 годов был преодолен без тяжелых последствий потому, что у власти в республике стояла «большая» коалиция – ХДС и СДПГ. Может быть, для преодоления кризиса евро опять стоило бы доверить власть этому дуэту? И на это Т.Саррацин ответил без обиняков: вопрос о власти и составе коалиции в Берлине к кризису евро не имеет решительно никакого отношения. С точки зрения экономики вопросы и ответы на них вполне очевидны. Надо решать структурные проблемы, полагает он. Вот теперь и судите сами о том, насколько оправданны были истерические требования заткнуть рот этому ужасному Тило Саррацину. Да и он, надо признать, покинув зыбкую почву культурологии и евгеники, и вступив на хорошо им изученную экономическую стезю, высказывается несравненно убедительнее. А скандал? Ну что ж скандал… Сам Тило Саррацин говорит об этом с хладнокровием бывалого пиарщика: 600 тысяч человек осыплют меня проклятиями, а потом 50 тысяч купят мою книгу. Между прочим, на предыдущем бестселлере – «Германия самоликвидируется» – автор заработал большие деньги. А чего же вы хотели? Как-никак финансист. Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Минувшей зимой, по свидетельствам экспертов Федерального сетевого агентства, Германия несколько раз находилась на грани обширного блэкаута. Слава богу, зима была довольно мягкой, и удалось выкрутиться. Но все резервные мощности в ФРГ были приведены в действие, и приходилось обращаться за помощью к зарубежным коллегам. В докладе агентства ситуация оценивается, как «очень серьезная». «Если бы в этой ситуации дело дошло до отключения крупной электростанции, никакой возможности для компенсации этого выпадения уже не было бы», – указывается в докладе. Как заметила одна из газет, в переводе с чиновничьего немецкого на обычный язык это означает: «мы едва избежали катастрофы». А что же случится будущей зимой? Ведь никто не обещал, что она окажется такой же снисходительной к слабостям германской энергетики или войдет в понимание сложностей, связанных с отказом от атомных электростанций. Сложностей, кроме всего прочего, уже принесших гигантские убытки крупнейшим энергетическим компаниям. Так вот, агентство предупреждает: падение производства энергии на ветровых и солнечных установках в грядущие холодные месяцы будет компенсировать еще труднее. Парадокс в том, что вместо АЭС, опасность от которых в Германии, не подверженной ни землетрясениям, ни цунами, все же, скорее, гипотетическая, придется на полную катушку использовать угольные электростанции, давно превращенные в пугало экологическими экстремистами. А в нынешних условиях они оказались не только самыми экономически выгодными, но и просто-таки палочкой-выручалочкой. Знающие люди винят в таком положении вещей главный инструмент энергетической перестройки в ФРГ – «Закон об возобновляемых источниках энергии». Он предписывает приоритетное использование электроэнергии, произведенной с помощью ветра и солнца. Некогда, двенадцать лет назад, в этом был отчетливый маркетинговый смысл – «эко-электричество» пропихивали на рынок, который в нем тогда особенно не нуждался. А сейчас у благих намерений начали проявляться побочные последствия, которые могут оказаться чуть ли не катастрофическими. Любой профессионал-энергетик не сможет не признать очевидное: устойчивое энергоснабжение сейчас могут обеспечить только газовые и угольные электростанции, не зависящие от капризов природы. Но вышеупомянутый закон теперь просто выдавливает их с рынка. Ну, хорошо, жечь уголь – это не мед есть, все понятно. Но перспектива масштабного блэкаута, она разве лучше? Ведь экономические последствия отключения энергии даже предсказать трудно. Специалисты сходятся только в том, что исчисляться они будут миллиардами евро в сутки, а при продолжительных отключениях возможны и человеческие жертвы… Сложность еще и в том, что «эко-электричество» производится децентрализовано и это предъявляет повышенные требования к сетям: для маневра постоянно требуются свободные линии. А с этим в Германии дело обстоит хуже некуда. Нехватка по самым скромным подсчетам составляет 3500 километров, причем особенно не хватает магистралей, соединяющих «энергоизбыточный» север с «энерогонедостаточным» югом. Конечно, всегда остается возможность импорта электроэнергии, общий европейский рынок, понимаете ли, и все такое прочее. Но холодной зимой у соседей – всерьез рассчитывать стоит только на французов – может и у самих не оказаться лишнего. Это раз. Для расширенного импорта нужны, опять-таки, сети. Это два. Правительство, затевая энергетическую перестройку, клялось и божилось, что закупать электричество за рубежом не придется. Это три. Когда было принято решение отказаться от использования АЭС – в самый разгар постфукусимской истерии – правительство Германии утверждало, что это маневр будет стоить 1-2 миллиарда евро в год. Для внутриведомственного пользования, якобы, фигурировала цифра в 3 миллиарда евро. Ох, как бы все это не обошлось куда дороже… Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Кадры, словно из посредственной комедии: машина, стоящая на уклоне, медленно набирает скорость, в темпе пересекает прилегающую улицу, проламывает забор и с высоты в шесть метров падает на террасу. Однако в жизни все это могло кончиться совсем не смешно: достаточно только представить себе, что на этой террасе мирно сидели люди, обычные жители германского Висбадена… Да уж, не было бы счастья, да несчастье помогло! Чтобы извлечь «беглянку», пожарным пришлось воспользоваться специальным краном. А хозяину теперь предстоит выплачивать нанесенный ущерб в 30 тысяч евро и проститься с разбитой машиной. Согласитесь, куда проще было бы поставить свое авто на ручной тормоз!   Научили на свою голову… Представьте себе: решил ученик экскаваторщика из германского городка Цевена вечерком сам покататься и друзей прокатить. Одна беда - машины у него еще не было: не заработал. Но экскаватор-то был! И задор, подогретый употреблением соответствующих напитков (в полиции в его крови обнаружат 1,1 промилле алкоголя) тоже наличествовал. Веселая гурьба забралась, ученик взялся за руль и – понеслась душа по кочкам! И надо же такому случиться, чтобы ученику вздумалось проехать как раз мимо того ресторана, где отдыхал его шеф. Тот мигом узнал свою машину и сообразил, что она должна сейчас находиться на стройплощадке в центре города, а не раскатывать по улицам. Полиция тут же взялась за дело, но отыскать любителя ралли на экскаваторах удалось только к полуночи. Кроме него в кабине обнаружились его приятель и две девчонки – ну, куда же без них? Парнишка решил отговориться тем, что не просто забавлялся с могучей машиной, а проявил галантность, решив подвезти барышень до дому. Полиция такого благородства все же не оценила и начала против него следствие. Интересно, возьмут его на прежнее место работы? А вдруг, не дай бог, ему захочется как-нибудь ночью поперек улицы котлован вырыть?   Дом переехал В Цюрихе одна из станций городской электрички разрослась настолько, что ей стал мешать дом, построенный 123 года назад. В другом государстве его бы без всяких затей снесли, и дело с концом. Но не таковы швейцарцы! Они решили, что здание дирекции машиностроительной фабрики «Эрликон» надо передвинуть. Готовились к этому почти год. Да и то сказать, 60 метров для дома - расстояние приличное, поэтому просчитать все было необходимо до тонкостей. И вот, наконец, могучие гидравлические прессы подвинули строение, весящее 6 200 тонн и имеющее в длину целых 80 метров. Надо сказать, что жители Цюриха восприняли происходящее как спектакль: сотни горожан собрались посмотреть, как переезжает здание. Примечательно, что работе офисов и ресторана, расположенных в этом доме, не создавали никаких помех. Перерыв был сделан только для проведения самой операции подвижки. Словом, необычная затея полностью удалась. А на станции теперь можно проложить еще два пути.   Самый представительный чемпионат Речь идет об открытом чемпионате Германии среди бородачей. В этом году он и в самом деле оказался наиболее представительным за всю свою историю: в нем приняли участие 63 человека. Итог подводило жюри из 7 человек, причем по 18 номинациям, разобраться в которых под силу только серьезному знатоку. Первое место поделили житель Пфорцхайма Йенс Мюллер («трендовая борода», обрамлявшая все лицо, плюс две косички на подбородке) и берлинец Лутц Гизе («борода на подбородке, в китайском стиле»). Оба удостоились 49,5 пунктов из 50 возможных. Между прочим, история необычного чемпионата началась еще в 1987 году, и проводился он поначалу раз в два года. Сейчас событие стало ежегодным. Чтобы принять участие в состязании, нужно привести свою растительность в соответствие с жесткими критериями, разработанными Союзом германских клубов бородачей. А счет, между прочим, идет на миллиметры: промахнулся и – отстранен от борьбы! К слову сказать, признается только натуральный цвет волос, красить или даже подкрашивать их запрещено.   И зачем им пингвин? В том, что двое британцев приехали в Австралию, нет ничего удивительного. В том, что они отправились в один из местных зоопарков «Морской мир» – тоже. Да и в том, что гости до изумления набрались, для знающих нравы простых британцев тоже никакого сюрприза нет. Но вот зачем, ради всего святого, им понадобился пингвин? На этот вопрос похитители – одному 20, а другому 21 год - не сумели ответить, даже когда протрезвели. Впрочем, поскольку, по собственному признанию, на двоих выдули они три бутылки водки – да-да, именно водки, а не какого-нибудь там джина или виски! - то и на утро соображали не намного лучше, чем вечером. Австралийский суд не стал заморачиваться тонкостями британской психологии и впаял злоумышленникам по 1000 долларов штрафа каждому – для вящего вразумления. А что же пингвин, которого, кстати, зовут Дирк? Он теперь стал настоящей звездой, поскольку молодые дурни вывесили в Фейсбуке свое фото с новым водоплавающим дружком. Да и благонамеренные посетители пляжа тут же стукнули, куда следует, про неподобающие забавы. Так что Дирк благополучно вернулся к своей подруге Пичиз.   Омовение рук как мировое культурное наследие Вы решили, что речь идет о мытье рук, банальной гигиенической процедуре, которой может полноценно овладеть землянин любого пола в возрасте старше двух лет? Н-е-ет! Во всяком случае, монахи-бенедиктинцы из Санкт-Гильгена, что неподалеку от Зальцбурга, считают омовение рук всем приходящим в монастырь мировым культурным наследием, о чем и сообщили в ЮНЕСКО. «Это способ уведомления об уровне жизни, он столь человечен, прост и полон глубокого уважения», – восхищается приор Йоханнес Пауш. Такой приветственный ритуал, насчитывает, по словам бенедиктинцев, уже не одно столетие, и они полны решимости не дать ему угаснуть.   Сто шестьдесят имен Наберитесь терпения. Готовы? Тогда позвольте представить – Ред Уэки Лиг Антле Брок Стерео Неон Тайд Бринг Бэк Онести Коалишн Фидбэк Нэнд оф Эйсиз Кип Гоуинг Кэптен Летс Притенд Лост Стэйт оф Дэнс Пэйпер Тэксих Лунар Ройд Ап Даун Стрэйндж Олл энд Ай Неон Шип Ив Хорнби Фэй Бредли Эй-Джи Уайлд Майкл Райс Дион Уоттс Мэтью Эплъярд Джон Эшхёрст Лорин Суэйлз Зои Энгас Джесприт Синг Эмма Мэтьюз Никола Браун Лиэнн Пикеринг Виктория Дэвис Рэйчел Бёрнсайд Джил Паркер Фрейя Уотсон Элайша Уоттс Джеймс Пирсон Джейкоб Сотеран Дарли Бэтт Лоуэри Джесмин Хьюит Хлои Гибсон Молли Льюис Мерфи Фаркар Эбби Коулсон Ник Дэйвис Харви Парке Киран Вильямсон Майкл Андерсон Бетани Мюррей Софи Хэмилтон Эми Уилкинс Эмма Симпсон Лайэм Уэлс Джейкоб Бартрам Алекс Хукс Ребекка Миллер Кэтлин Миллер Шон Макклоски Доминик Паркер Эбби Шарп Элена Ларкин Ребекка Симпсон Ник Диксон Эбби Фаррелли Лайам Гривз Кейси Смит Лайам Даунинг Бен Уигналл Элизабет Ханн Дэниел Уокер Лорин Глен Джеймс Джонсон Бен Эрвин Кэрт Бертон Джеймс Хадсон Дэниел Мэйез Мэтью Китчинг Джош Беннет Эволюшн Дримз. Последнее, заметим, это фамилия. Весь это чудовищно бессмысленный набор слов, некоторые из которых и в самом деле – имена, причем мужские и женские вперемешку, 41-летняя жительница Британии избрала себе в качестве имени и фамилии. И даже выправила соответствующие документы, включая паспорт. Последнее можно объяснить только глубочайшей ненавистью к сотрудникам службы паспортного контроля в аэропортах и несчастным, которых угораздило попасть с такой забавницей в один самолет. Это ж проголодаться можно пока дочитаешь такое прозвание до конца! Но дама пошла на это, вроде бы, не из пустого эпатажа, а из желания поддержать молодых людей, которые «хотят сделать креативную карьеру в качестве актера или певца». Вот уж истинно: избави нас бог от таких друзей, а от врагов мы и сами избавимся! Свой «Фонд Дон Макманус» – так прежде звали поборницу юных талантов – основала еще в 2008 году, после смерти 16-летнего сына. Родительскому горю можно только глубоко посочувствовать, но способ рекламы своего детища миссис Дримз, согласитесь, избрала несколько экстравагантный. Представляете себе, какой абракадаброй будут выглядеть 160 букв её инициалов?   Замуровали, демоны! Вероятно, это было похоже на слуховую галлюцинацию: стоило только пожилой жительнице Клаусталь-Целлерфельда, что в Верхнем Гарце, зайти в ванную, как ей начинало слышаться кошачье мяуканье. А тут еще одна из трех любимых кошек куда-то запропастилась. Ну, это-то еще кое-как можно было списать на весенние проказы: погуляет и вернется, но мяуканье это просто мистика какая-то, не так ли? Потом дама проанализировала последовательность событий и установила, что пропажа хвостатой любимицы последовала непосредственно за визитом водопроводчика, который ремонтировал трубы в ванной комнате, для чего сперва разломал, а потом заделал перегородку. Неужели он все-таки замуровал безвинное животное? Так оно и оказалось. Вызванным пожарным пришлось проделать брешь в перегородке, и оттуда вылетела кошка - смертельно перепуганная и голодная. Впрочем, в остальном её состояние не внушало никаких опасений. Между прочим, пожарные сработали вполне квалифицированно, и чтобы зря не рушить стенку, сначала просверлили в ней отверстие и ввели в него камеру-эндоскоп. «Ну а уж когда в полной темноте мы заметили блеск кошачьих глаз, сомнений не осталось: она там, за стенкой», - рассказали борцы с огнем.   «Мы знаем адрес вашей собаки» В Праге, как и во множестве других городов мира, собачий помет на тротуарах – реальная и надоедливая проблема. Поскольку никакие меры не приводят к желаемым результатам, борцы за чистоту из 7 района чешской столицы решили начать шоковую кампанию, дабы вернуть в чувство – нет, разумеется, не собак, а их хозяев. Были изготовлены специальные желтые флажки с пугающей надписью: «Образец ДНК – мы знаем адрес вашей собаки!». Эти маркеры предполагается втыкать в кучки, остающиеся на тротуарах после собачьих променадов. Надо заметить, что, несмотря на изрядную пиар-изощренность, никаких последствий эти угрозы иметь не могут, поскольку паспортами с генетическими параметрами обзавелись далеко не все собаки. И даже не все их хозяева. И стоит такой анализ, надо сказать, 25 евро с каждой кучки. Уборщиков можно нанять за значительно меньшие деньги. Просто такая креативная, как сейчас говорят, борьба за чистоту стала в этом районе своего рода традицией. В прошлом году накал эмоций обеспечивала развешенная повсюду фотография детской кроссовочки, нечаянно вступившей в кучу собачьего дерьма. А еще раньше исторические лица, в честь которых названы пражские улицы, с плакатов обращались к согражданам с призывом «Не надо на нас гадить!»   Бельчатам все же повезло! Можно представить себе удивление оператора мусороуборочной машины, который, опустошая её контейнер после работы, извлек оттуда… четырех бельчат. Причем таких, которым по возрасту еще рано было бы покидать родное дупло – как правило, для этого им должно быть не меньше девяти недель. А эти не только оказались за пределами родного дома, но и угодили под довольно шумное устройство для механизированной уборки улиц и парков. Слава богу, все обошлось, малыши остались целы и попали в надежные руки специалистов.   С ветерком на трех колесах Немало повидавший на своем веку швейцарский дорожный патруль был сильно озадачен, увидев, что к нему с громким скрежетом приближается… трехколесный автомобиль. Случилось это на рассвете близ города Цуга. Полицейские тормознули водителя – 31-летнего соотечественника, который был сильно навеселе: алкотестер показал пятикратное превышение установленной нормы. Как выяснилось, выпивоха потерял колесо, несколько раз наскочив на бордюры, но упорно продолжал поездку, пока не попал на глаза бдительным стражам порядка. Даже на глазок они оценили ущерб, нанесенный водителем дорожной инфраструктуре и своей машине, в несколько десятков тысяч швейцарских франков. Разумеется, его сразу же лишили водительского удостоверения. №5(66), 2012

Выбор породы собак довольно жестко предопределен нашим складом характера и эмоциональным настроем. Исследование Ланса Уоркмана и Джо Фэрона, ученых из английского Университета Бас Спа, показало прямую взаимосвязь между темпераментами четвероногого друга и его хозяина. В своем выступлении перед членами Британского психологического общества на их ежегодном общем собрании они представили результаты своего опроса через Интернет от имени «Кеннел клаб» более 1000 собачников, выявляя схожесть по пяти основополагающим показателям: экстравертность, готовность принять чужую точку зрения, эмоциональная стабильность, совестливость и интеллект. Вывод однозначен, говорит Ланс Уоркман: мы выбираем питомца по тем признакам и чертам характера, которые нам самим присущи. Можно сказать, по своему образу и подобию. Если вы привыкли проводить как можно больше времени за городом, то, скорее всего, предпочтете охотничью породу собак. «Это похоже на романтическую связь, – поясняет исследователь. – Если вы похожи, то эта связь будет длиться и длиться, наперекор бытующему представлению, что крайности сходятся». Выбор породы многое может рассказать о вас, утверждают Уоркман и Фэрон. Скажем, шпиц, живший у сэра Исаака Ньютона, свидетельствовал о наличии у его хозяина ума и творческих способностей. Если вам нравится борзая или бигль (английская гончая), то значит, вы эмоционально стабильны. О чем говорит выбор новых фаворитов королевского дома Виндзоров, Уильяма и Кейт, герцога и герцогини Кембриджских? Они взяли в дом кокер-спаниеля, что отражает такие их свойства как совестливость и готовность в любой ситуации найти согласие. А что в таком случае значит преданность Елизаветы Второй своим многочисленным корги? У ученых есть ответ: в этом угадываются скрытые от глаз черты личности. На самом деле это выдает более открытый характер британского монарха, пишет «Дейли телеграф». Не имеющая возможности вести более публичный и свободный образ жизни, как ее дети и внуки, королева находит выход экстравертности в общении со своими собаками. Вадим ВИХРОВ №5(66), 2012

Еда, как много в этом слове… За последние годы европейцы стали большими поклонниками гастрономических фестивалей, бурно размножившихся по всем азимутам настолько, что практически каждую неделю в одном из уголков Старого света проходит веселое священнодействие, связанное с демонстративным поклонением местным кушаньям. Вот, к примеру, только в апреле в Камбремере, что в Нормандии, славили продукцию, прошедшую сертификацию на предмет своего происхождения. Во Франции с этим строго, коль скоро могут найтись фальсификаторы, желающие заработать на чужой славе. Потому-то для производителей важно получить сертификат AOC – Apellation d'Origine Controlee. Клеймо аутентичности. Гарантия от подделок. На фестивале можно было отведать масло из Исиньи, кальвадос и сидр из Пэйи д'Ож, а также камамбер от нормандских сыроделов – все оригинальное, без обмана. Чтобы не пропустить этот праздник желудка, расторопные британские туроператоры подрядили паромы, дабы соотечественники могли всего за 466 фунтов стерлингов (это минимальная цена) погостить недельку в соседней Нормандии, познакомившись с тем, что такое настоящая пища. Примерно в это же время в городке Танумстранд, что в Швеции, состоялся традиционный чемпионат по скорости поедания устриц. Победил тот, кто сноровисто сумел раньше других откупорить 30 ракушек. Схожее задание ждало участников также проходившего в конце апреля фестиваля в Дублине, венцом которого были праздничный фейерверк. В испанском городке Трухильо, что в двух с половиной часах езды от Мадрида, во главу угла и во главу стола ставят сыры – их выставляют по несколько сотен. Ешь – не хочу. Стало доброй традицией воспитывать бережное и даже любовное отношение к принятию пищи в ходе фестивалей в рамках Движения за медленную еду (в пику общепиту быстрой еды). Зачинателем была Италия. И здесь в конце мая в 300 городах и деревушках чествуют хороший вкус. Не отстает от других и Британия. В мае в городке Алресфорд, что в графстве Хэмпшир, по центральной улице обычно следует процессия, восхваляющая местный и весьма специфический продукт – «кресс водяной». Опять же в мае на острове Джерси в течение семи дней идут камлания в честь сорта картофеля, названного «королевский Джерси». Ожидается также, что свое искусство в нарезке животного протеина покажут местные мясники. В июне в честь бриллиантового юбилея правления королевы Елизаветы Второй под Уоррингтоном пройдет полномасштабный фестиваль всяческих разносолов, ну… как их понимают непривередливые островитяне. В Исландии в августе в небольшом городке Далвик, где проживает не более 2000 северян, будут скрупулезно следовать ритуалу. В пятничный вечер у дверей зажгутся факелы, что означает: милости просим отведать наш рыбный супчик. А в субботу здесь потчуют друг друга и случайных путников блюдами из трески, пикши и лосося – пальчики оближешь. Не пропустите сицилийские празднества: в мае там поют величальную канноли, а в сентябре готовят кускус. В октябре загляните в Веймар, где с 1653 года немцы, никогда прежде особо не шиковавшие за обеденным столом, устраивают поклонение луку (даже выбирают Луковую королеву). Что касается самого пасмурного, по статистике, города Европы, Брюсселя, то здесь гурманам раздолье круглый год. Всего за 75 евро вам устроят двухчасовую экскурсию по неформальной столице Европы на трамвае, в ходе которой можно отведать все классические блюда бельгийской кухни от шеф-поваров, служащих в ресторанах, получивших престижные звезды от Мишлен. Не удивительно, что отбоя от заезжих гурманов нет. Заповеди, внушающие – не впадай в грех чревоугодия, с радостью предаются забвению, и всяк готов покаяться – «люблю повеселиться, особенно поесть». Словом впору констатировать: возникла новая мода среди путешествующих, наряду с эко-туризмом. Открываем гастрономическую карту Европы. Можно не только посмотреть и потрогать, но и вкусить. После чего впасть в благостное настроение. Так что да будут благословлены вкушающие. Так заповедовал создатель хоббитов и братства кольца мистический романтик Толкиен, написавший: «Если бы среди нас было больше тех, кто ценит пищу и смех и песню, а не груды золота, то наш мир был более веселым местом для жизни». Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Качество работы германских гастрономов вызывает у потребителей все большее неодобрение: уж очень много стало откровенного жульничества. А начинается все с малого. К примеру, вы заказываете стакан минеральной воды, а вам приносят обычную, из-под крана. Апельсиновый сок оказывается банальным «напитком на основе сока», продающемся в ближайшем супермаркете. Такие же трюки выкидывают и с ветчиной, и с сыром и… – всего не перечислишь. Недобросовестные рестораторы и содержатели гастрономических заведений ничтоже сумняшеся сбывают клиентам дешевые имитации вместо дорогих и качественных продуктов. Надо ли говорить, что цена при этом назначается по высшему разряду, как за элитный товар. Центральная организация Общества защиты потребителей в Гамбурге обнародовала не так давно перечень позиций меню, которые особенно часто становятся объектом мошенничества. Если верить этому списку, а не верить ему, вроде бы, оснований нет, то 80% всех сервируемых блюд делается из полуфабрикатов и предварительно приготовленных продуктов – супов из пакетика, готовых соусов из банки, а то и вовсе из порошка, кондитерских смесей вместо собственной выпечки. В салат без зазрения совести могут запихнуть примитивную имитацию козьего сыра, а «паста карбонара» удостоится всего-навсего дешевой прессованной «ветчины» вместо полагающейся ей панчетты. Что уж говорить про пармезан: вместо него вам натрут всего, что окажется под рукой, а от благородного итальянского сыра будет присутствовать лишь еле уловимый запах. И если бульон из кубиков прокатит разве что у совсем уж неискушенного едока, то куриный «супчик по-домашнему» из жестяной консервной банки большинство слопает за милую душу, благо дома именно такое по большей части и ест. Случается в иных заведениях напороться на «венский шницель», который и рядом с телятиной не лежал, а еще недавно хрюкал или даже бубнил по-индюшачьи. Не верите? Общество защиты потребителей подтверждает: еще как случается! Да что далеко ходить за примерами! В Германии сейчас сезон спаржи и подают её везде, разумеется, с обязательным масляным соусом «оландэз», то бишь голландским. Но если, скажем, сельдерей вместо спаржи всучить можно только слепоглухонемому, к тому же страдающему бридостью, как у кулинаров называется полное отсутствие способности различать вкус, то с соусом дело обстоит проще. Чтобы не хлопотать с его приготовлением из масла и яичного желтка, можно просто накупить пакетиков в универсаме через дорогу, да разводить их по потребности. Дешево и сердито! Ну а уж про дешевый маргарин вместо масла и яичный порошок вместо яиц, что и говорить. Но самое главное, что львиную долю денег с вас берут за обслуживание, в том числе за услуги квалифицированного повара, все мастерство которого ограничивается умением читать текст на пакетике! Если вы думаете, что нет в германских барах и ресторанах мухлежа с напитками, то вы наивный человек. Вам совершенно запросто сделают ваш любимый «латте маккьато» с обычным кофе, вместо полагающегося эспрессо. Примеры можно продолжить… Вот почему все любители поесть с нетерпением ждут 13 декабря 2014 года. После этой даты рестораторам или придется работать честно, или откровенно писать в меню: вместо сыра – соевый жмых, вместо ветчины – мешанина из свиного мяса, крахмального желе и воды. Почему-то хочется верить, что они выберут первый вариант. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

Как, вы не знаете кто такой Луканикос? Это афинский пес. Он прославился во время демонстраций против курса жестокой экономии, который сейчас пытаются проводить греческие власти. Так вот, у этого Луканикоса есть в Германии друзья. Много друзей – целая организация, которая так и называется «Друзья и подруги Луканикоса». Причем ведут они себя так, что сам Луканикос, умей он говорить, едва ли нашел бы для них слова поддержки. Вот недавно «собачьи друзья» порезвились в местечке Гросс Глинике, что под Потсдамом, столицей земли Бранденбург. Как? А очень просто: под покровом ночи сожгли машину Дагмар Рот-Берендт, депутата Европейского Парламента от социал-демократов. Да еще и забросали её дом камнями и бутылками с краской. За что? Да в общем-то, только за то, что она жена Хорста Райхенбаха, руководителя группы экспертов Европейского Союза, помогающей греческому правительству в проведении реформ системы управления страной и в расходовании средств, которые поступают из структурных фондов ЕС. По мнению этих оголтелых леваков, Х.Райхенбах – один из виновников того, что жизнь греков «экстремально ухудшилась» в результате мер жесткой экономии, предпринимаемых по указке ЕС. Каким образом в происходящем оказалась виновна БМВ его жены, в письме, в котором мужественные борцы с несправедливостью берут на себя ответственность за содеянное, к сожалению не говорится. Зато есть угрозы в адрес «тройки» – представителей ЕС, Международного валютного фонда и Европейского центрального банка, а еще безвестных представителей бизнеса – что называется, до кучи. Интересно, и в самом деле речь идет о неких новых друзьях афинского пса, или полиции все же удастся выйти на след старых знакомых, решивших выступить под новой личиной? Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

или Вечный выбор между свободой и безопасностью Политическая жизнь в регионе Европейского Союза кипит. Градус зашкаливает. Крышечка на чайнике то и дело подпрыгивает. Судьбоносные выборы для Союза то в одной стране, то в другой. Нарастающее протестное голосование. Отставки лидеров. Падения правительств. Усиление крайне правых и крайне левых как отражение углубляющегося социального недовольства. Нескончаемые споры, возвышенно именуемые дебатами, по поводу того, как выходить из кризиса, который категорически не хочет рассасываться сам собой. Дискуссии, переходящие во взаимные упреки и обвинения. А ведь еще какое-то время назад казалось, что у наших западных соседей привычно ничего не происходит. Музейная тишина. Болото. Скукотища. Как мы ошибались… Однако, несмотря на все переживаемые неурядицы, держатся они с достоинством. Нос не вешают. Никаких тебе крупных волнений там или заоблачного экстремизма. Их трясет на вершине вулкана, а они крепчают. Почему спрашивается? Откуда столько врожденного оптимизма и самоуверенности? Если не считать, конечно, подкожного жирка, накопленного за десятилетия «жирных коров» и всеобщего благоденствия. Да потому что у них есть самая настоящая палочка-выручалочка. Имя ей конформизм. Он вошел в плоть и кровь. Сделался неотъемлемой частью бытия. Подменил собой все остальное. Всеобщий всепроникающий конформизм не дает пасть духом. Смягчает любые беды и невзгоды. Позволяет легко приспособиться к смене политического курса, идеологических установок, экономических и социальных парадигм. Конформизм надевает на душу непробиваемую броню. Под ее защитой он преображает все удивительные скачки, все метаморфозы общественного и индивидуального сознания во что-то эфемерное, призрачно дымчатое, неважное, неуловимое. Еще вчера высокие пенсии, зарплаты, налог на роскошь и сверхприбыли и вовлеченность профсоюзов в управление производством (в широком смысле, естественно) считались приобретенным правом, завоеванием трудящихся. Сегодня же от них отказываются с таким злорадством и упоением, будто не было почти полутора веков тяжелейшей борьбы за их признание и законодательное закрепление. Еще вчера личные свободы, отказ от слежки, цензуры, перлюстрации переписки считались высшей ценностью, идолом, причем неприкасаемым, абсолютным приоритетом. Сегодня, не моргнув глазом, они приносятся в жертву всеядному молоху государственной и общественной безопасности. Когда-то в прошлом пуританские представления о семье, продолжении рода, личной жизни, человеческих отношениях и протестантский аскетизм, скромность, трудолюбие поднимались на щит. Они считались непреложной нормой бытия. Где они теперь? Куда подевались? Уважение к классической семье и табу на то, чтобы кичиться награбленным, канули в лету. Гармоничное эпикурейство и самоограничение стерла в пыль новомодная страсть к неудержимому потреблению. Ему теперь подобострастно поклоняется восхваляемое всеми постмодернистское общество. Казалось бы, не так давно все кричали: «Частная собственность священна. Никакого вмешательства государства в игру рыночных сил. Рынок всегда прав». Кто нынче об этом вспоминает, стыдливо потупив глазки? Да никто. Только маргиналы. Куда теперь без накачки банковской и финансовой сферы дармовыми бюджетными средствами; печатного станка; национализаций, санаций и последующих денационализаций; плюс государственной поддержки по всем азимутам. Еще недавно трудно было себе представить, что крупнейшие банки и других «жирных котов», обирающих всех и каждого, пухнущих как на дрожжах от притока денег, создаваемых из воздуха, будут спасать за счет народа, залезая в не такой уж глубокий карман простого налогоплательщика. Мол, они системообразующие. Их нельзя банкротить. Ни-ни. Без них все рухнет. На практике так и стали поступать. Все и повсеместно. Пару лет назад за бюджетную независимость держались как за последний оплот независимости. Еще бы – она давала и дает возможность глубокого социально-экономического маневра. Особенно при возникновении чрезвычайных ситуаций. Стоило, однако, клюнуть всех в темечко красному петуху, как они же дружно закричали: «Да кому и зачем он нужен, этот ваш хваленый бюджетный суверенитет! Забудьте, и поскорее! Без него прекрасно обойдемся!» И все эти фантасмагорические метаморфозы при дружной поддержке обывателя. Дескать, мы, конечно же, «за». А как иначе? Старшие товарищи знают, что делают. И вообще, какие проблемы? Так всегда и было. И вчера, и позавчера, и год назад, и два, и сотню, и тысячу. Как приятно, что получается так успешно обеспечивать стабильность и преемственность. Хвала Всевышнему. А также властям всех уровней и расцветок. От бледно-розовых до коричневатых. Скажите: «Безнравственно! Продажно! Неэтично!» Ничуть. Напротив – наука выживания. Причем врожденная. Усвоенная на генетическом уровне. Каким образом – расскажем несколько позднее. Как можно существовать, наслаждаться жизнью и всему радоваться, когда у тебя в голове мысли бродят непрошеные? Когда тебя мучают угрызения совести? Никак. Значит, ту часть первой сигнальной системы и нейроны, которые отвечают за память, объективность восприятия и всякие другие неприятные ощущения, нужно отключить. Мать-природа так и поступила. Это вовсе не феномен современного общества. Следствие упадка. Или вырождения. Да ни в коем случае. Наоборот. За счет этого, если хотите знать, человечество вообще выжило. Давным-давно. Тогда, когда каким ему быть, в кровавых муках вынашивалось. Это мы сейчас в домах живем и городах, из их нагромождения слепленных. И считаем, будто только так и можно. И никак иначе. Что всегда так было. Ошибочка, однако. Ничего подобного. Когда-то на заре веков было очень даже иначе. Первые люди, появившиеся на Земле, больше всего на свете любили простор и первозданную природу. Они считали, что простор нельзя ограничивать. Ни в коем случае. А природу – портить чем бы то ни было, что ею не предусмотрено. Естественным и единственно возможным первые люди считали жить под открытым небом и спать там же – на открытом воздухе. Вкусном. Душистом. Упоительным. Они боготворили ясное солнышко. Теплое. Нежное. Лучезарное. Ласкающее их и согревающее. Они обожали дожди и грозу – провозвестников доброго урожая, питающих влагой саму Мать-природу. Самым изысканным наслаждением для них было укрываться туманом, любоваться голубым куполом у них надо головами и проплывающими в вышине облаками, упиваться ночным небом. По тому, что говорили им созвездия, они составляли свои самые восхитительные романы в сказках. Наш фольклор хранит воспоминания о тех упоительных чувствах, которые они, наверное, испытывали. Поднимающаяся порой со дна души ностальгия неизвестно по чему – не осознаваемая нами дань восхитительному прошлому, когда человек был частью природы и не отделял себя от нее. Но, увы…. Все хорошее не вечно. Оно даруется не просто так. За него надо бороться, не жалея живота своего. … Откуда на Земле взялась Черная бестия, пожирающая людей, никто не знает. И не узнает. Может, прилетела из соседних миров. Может, пробудилась от летаргического сна, в который впала, ожидая пришествия новых мыслящих существ. Или элементарно мутировала. Но от нее не было спасения. Черная бестия, как наваждение, без устали парила далеко в небе, самоуверенная и неуязвимая. Своими формами она походила на гигантского маслянистого ската с волнистым переливчатым телом, отделанным искрящейся бахромой, заменявшей ей крылья. Свысока она выискивала очередную жертву и тут же притягивала ее к себе, сбрасывая обратно на землю обглоданное безжизненное месиво. Жертвой мог оказаться каждый. Черная бестия не делала различий между мужчинами и женщинами, зрелыми людьми и молодняком. Ей не было дела до того, кто ей попадется. Она была всеядной и непредсказуемой. И поглощала свои жертвы пачками – жуткое исчадие ада. Что делать, как отыскать спасение, никто себе не представлял. Очень скоро радость ушла из жизни. Небо, которым люди всегда восхищались, превратилось в неотвратимую угрозу. Простор, без которого они не мыслили своего существования, – в проклятие. Мир вокруг перевернулся. Ситуация казалась безнадежной. Жуткой. Абсолютно непоправимой. Правда, по прошествии какого-то времени им открылось, что Черная бестия не всемогуща. Она не видела сквозь преграды. Ее чары сквозь них не приникали. Многим удалось спастись, прячась в нагромождении скал или за поваленными деревьями. И еще Черная бестия двигалась намного медленнее и с гораздо большим трудом, когда ей в качестве жертвы попадались немощные и больные. И тогда человечество разделилось на два больших лагеря, два разных племени. Часть из них решила отказаться от всего того, что было им дорого когда-то – от необъятного простора, воздуха, звезд, туманов, жизни под открытым небом. Они сделали свой выбор и стали сооружать постройки, чтобы укрыться от Черной бестии, которые с годами превратились в полноценные дома, как мы привыкли. Ими они отгородились от Матери-природы, отдаляясь и защищаясь от нее. На Мать-природу они перенесли свою ненависть к Черной бестии. Вслед за ее отвратительным порождением и она превратилась в их заклятого врага. Другие же сказали себе: «Нет, мы никогда не откажемся от того, что любим, от того, что нам дорого. Мы будем бороться, хотя исход битвы может оказаться плачевным. Мы найдем, как избавиться от Черной бестии. Пусть и дорогой ценой». И они стали заражать друг друга самыми тяжелыми, самыми отвратительными, мерзкими, неизлечимыми болезнями, пестуя последнюю надежду. Они сделали ставку на то, что их болезни и для Черной бестии окажутся смертельными. Что когда-нибудь количество перейдет в качестве, и они одолеют ее. А Мать-природа, их Мать-природа, родная им и близкая, как-нибудь поможет остальным выжить и вернуть здоровье. Борьба была долгой. Но другие все-таки победили. Их расчет оказался верен. Своей самоотверженностью, геройством, несгибаемостью, тысячами, десятками тысяч принесенных жертв они одолели страшную, ненасытную Черную бестию. Они защитили все, что им было дорого. Они отстояли приверженность образу жизни, доставшемуся от предков. Возможность верить в то, во что верили они. Любить то, что любили они. Наслаждаться тем, что дарила им из века в век Мать-природа: простором, свободой, бесконечностью мироздания, единением со всем тем, что согревает душу. Своим подвигом другие заслужили место под солнцем, заслужили право на то, чтобы, восстановив силы своего племени, расселиться по планете. Любые иные варианты развития человечества были бы безнравственными. Ведь именно другие сохранили род человеческий. Именно они защитили Землю от Черной бестии. Но, увы…. Произносим слова сожаления в который раз. Истории нет дела до нравственности и этической схоластики. Она всегда плевала на право и на какие-то там обязанности и обязательства. История всегда была наложницей силы и хитрости. Укрывшиеся в домах и городах предали все, что было можно и нельзя. Они отказались от заповедей и идеалов предков, всех своих прежних убеждений и традиций. Зато, трусливо переждав опасность, сохранили силы. Как только опасности не стало, «в благодарность» они поспешили напасть на других. Превратить их земли в колонии, а их самих обратить в рабов и вассалов, для перевертышей не составило труда. Сопротивления другие оказать не могли. Борьба против Черной бестии за выживание человечества истощила их и обескровила. Вот так и получилось, что власть над миром захватили те, кто вытравили из своей и нашей памяти любые воспоминания о том, как все начиналось. О том времени, когда простор, свобода, возможность жить так, как нравится, единение с природой ценились превыше всего. Те, для кого конформизм сделался второй натурой. Спасительной и все оправдывающей. Благо конформизм – это способность забыть и никогда ничего не вспоминать. Это дар быть со всем согласными. Вера в то, что сейчас лучше, чем в прошлом. В то что, так как есть, было всегда. Но ведь было же иначе. Было по-другому. Эх, если бы. К сожалению, снова увы…. © Н.И. ТНЭЛМ №5(66), 2012

Из чего только сделаны политики? Откуда они берутся? Почему завоевывают власть и авторитет? Как ими потом распоряжаются? И у нас в Европе, и в других уголках планеты. Думаете, тайна за семью печатями? Или что всюду все похоже, и у всех все одинаково? Не скажите, каждая история уникальна. И, что особенно обнадеживает, в любой момент может вдруг прерваться и начать раскручиваться с чистого листа. … Она впервые увидела Его, когда ей исполнилось каких-то десять лет. Он приехал в их школу 1 сентября энного года на церемонию открытия Нового учебного года. Весь в ореоле славы. С многочисленной свитой и армией телохранителей, всегда сопровождающих власть. Веселый и улыбчивый. Он взял за руку первоклашку и провел в актовый зал, подарил директрисе цветочки и финансирование на переоборудование классов, сказал несколько слов в микрофон и уехал. Но сердце Викуси было покорено. Навечно. Навсегда. Он устроился в нем уверенно и безраздельно. Если бы Она тогда приболела или не успела вернуться из дальней поездки с родителями, или предпочла бы сбежать с подружками в зоопарк, все сложилось бы иначе. Викуся продолжала бы воздыхать о Нем вообще, абстрактно, как любая другая фанатка, легко переключающаяся с одного объекта на другой, издалека. Но Викуся увидела Его вблизи, и Ее судьба была решена. Всеми правдами и неправдами, растолкав взрослых и детей, Ей удалось прорваться в первый ряд. Пусть и ненадолго, но Она оказалась всего в нескольких метрах от Него. И Она вдруг почувствовала, что между Ними нет никакой стены. Вот сделай шаг, и Они встанут вместе, взявшись за руки. Что Он человек из плоти и крови, а не пресытившийся бестелесный телевизионный герой. Не какой-то там небожитель. Значит, он не просто мечта. Не только мечта. Его можно вовлечь в Ее реальность или войти в Его. Что Он так высоко поднялся не случайно. Чтобы взобраться на Его высоту, чтобы оказаться вместе, чтобы встать вровень с Ним, Его надо будет превзойти. Ведь Он уже состоялся. Она же только в начале пути. Или даже еще не вступила на него. И, если так, потребуется развить в себе массу новых качеств и сделать так, чтобы стать непохожей на других, чтобы вырваться из общего ряда. С той поры Ее жизнь полностью переменилась. Из куколки бездумного беззаботного создания в одночасье вылупилась цельная целеустремленная женщина, способная пожертвовать всем, дабы добиться своего, готовая на любые усилия, лишь бы справиться с поставленной перед собой задачей. Раньше Она презирала спорт, считая, что он калечит фигуру, отупляет и отнимает слишком много времени, которое можно потратить с большим толком. Но Она видела по телеку и читала, что Он спортивный, ловкий, ухватистый, занимался кучей всего и стремится поддерживать себя в хорошей форме. Кроме того, прыгает с парашютом, увлекается дельтапланеризмом, водит все, что может ездить, летать и плавать. И Она решила, что освоит это все вслед за Ним и не хуже, чем Он. Несмотря на робкие возражения родителей, которые Она вскоре научилась подавлять на корню, оставляя у них, правда, ощущение того, что на самом деле Она их послушалась, Викуся записалась в акробатику, аэробику, художественную гимнастику, многоборье и вообще всюду, куда только принимали детей Ее возраста. Однако это ее подружки были детьми. Это их заставляли что-то делать из-под палки. Это над ними стояли родители и наставники. Она же была сложившейся женщиной. Одержимой. Знающей, ради чего Она все делает. И Она сразу стала стремительно прогрессировать. Природа дала ей очень и даже очень неплохие данные. Но все остальное сделала Она сама. Она блестяще огранила этот доставшийся Ей от природы подарок. Заставила сиять лучше и сильнее любого драгоценного камня. Превратила в такое жизненное оружие, которое необходимо, чтобы открывать ногой любые двери, проламывать любые стены и не останавливаться ни перед какими препятствиями. У Нее с рождения была неплохая фигурка. Викуся превратила себя в фотомодель, от одного взгляда на которую у мужиков дух захватывает, и товарки готовы волосы на себе рвать от зависти. И неукоснительно проследила за тем, чтобы все Ее занятия спортом сформировали Ее тело гармоничным. Чтобы ни один мускул не получился переразвитым. Чтобы в дальнейшем хорошая спортивная закалка служила залогом доброго здоровья, но не требовала больше изнурительных занятий. И тогда Она набросилась на книги, видео, погрузилась в дебри Интернета и сельву энциклопедий. Учебники Она никогда не забрасывала. Она понимала, что Ей будет позволено больше, чем другим, только если Она будет первой. И Она была первой. Во всем и всегда. Настолько заслуженно, что подружкам даже в голову не приходило оспаривать Ее первенство, завидовать или отвергать Ее общество. Напротив все соседские мальчишки и девчонки как милости ожидали от Нее благосклонности и согласия быть рядом и помогать. Сейчас же Она составила свою собственную программу обучения, сбила свой комплекс того, что ей нужно знать и уметь для того, чтобы подняться на вершину, терпеливо и снисходительно ожидавшую Ее. У Нее была неплохая память. Она научилась мгновенно запоминать любые тексты. С описаниями. Цифрами. Диаграммами. И легко восстанавливать их в своем мозгу в нужный момент. У Нее был острый практически ум, склонный к нигилизму и неприятию на веру каких бы то ни было истин. Она отточила его, многократно помножив на почерпнутые Ею знания. Только не чьи-то мысли, домыслы и воспоминания, а именно знания. Истории. Психологии. Экономической теории. Всего того, что может быть доказано, сопоставлено и проверено практикой. Продолжая учебу в Университете, в лучшем Университете страны (!), Она освоила несколько главных мировых иностранных языков, потому что каждый дополнительный язык – это пропуск в новый мир, а мир надо изучать в подлиннике. К тому же, когда можешь общаться с любым человеком, где бы ты ни находился, общаться напрямую и без стеснения, проще всего избавиться от глупых клише, стереотипов, зашоренности, лучше всего разбираться в спорном и непонятном, избегая недопонимания. И Она, конечно же, освоила несколько ходовых профессий и испытала себя на разной работе. Учеба давалась Ей легко. Она всюду успевала. Поэтому и на работу у Нее хватало времени. Она с головой углубилась в общественную деятельность, возглавила какие-то студенческие и научные общества, но вскоре убедилась, что это все туфта. Ни уму, ни сердцу. Достаточно быть хорошим управленцем, соображать и уметь общаться с людьми. Это главное. Тратить девять десятых своего времени на бессмысленные согласования, отчетность, объяснения, разъяснения, растолковывание и новые согласования с постоянно меняющимся начальством, которого безбрежное море, Она не захотела. Попробовала себя в журналистике. Быстро убедилась, что Ей и это по плечу. У Нее легкое перо. Она быстро все схватывает. Мыслей и идей Ей не занимать. Но и эти навыки Ей понадобятся в будущем. А пока быть пешкой, разменной монетой, игрушкой в чужих руках, все время смотреть кому-то в рот и получать бесконечное число безмозглых указаний, ей было не с руки. Еще Она поработала преподавательницей в школе, врачом психологической помощи, медиатором и даже медиумом. Ведь стоять рядом, нести общую ношу и руководить – значит убеждать. А чтобы убедить больного в том, что он здоров, и тем самым вылечить, обманутого – в том, что с ним обошлись по справедливости, и тем самым вернуть ему веру в себя и окружающих, разочаровавшегося – в том, что все можно начать заново, и тем самым заставить его бороться за то, что ему дорого, помимо знаний, нужно обладать еще чем-то сокровенным. Это сокровенное плюс понимание тончайших движений человеческой души и чаяний масс, этот дар гипнотизировать людей приходит далеко не сразу. Но он приходит к тем, кто жаждет этого. Кто не жалеет ни времени, ни сил на то, чтобы получить результат. Кто одержим. Чего-чего, а этого всего у Викуси хватало с избытком. И еще Она проутюжила все страну, чтобы избавиться от розовых очков. Чтобы видеть и знать действительность. Какой бы ужасной, какой бы безнадежной она ни была. Чувствовать, что в реальности происходит и почему. Ощущать людей, их горести и печали, их чаяния и надежды. Не ошибаться в оценках и не полагаться на чужое предвзятое мнение. Чтобы простые люди всегда могли почувствовать: Она такая же, как они. Она не чужая им. Она будет биться за то, что им нужно, что им дорого. К 22 годам Она была готова взять свою судьбу и судьбу страны в свои руки. Умелые. Сильные. Добрые. Знающие. То есть судьбу того, кто по-прежнему руководил ею. Он на какое-то время чуть-чуть отошел в тень, так что у Нее екнуло сердце, но потом триумфально вернулся к ее вящему успокоению. Только Он еще не знал об этом. Но секундомер уже был включен. Как и тогда, дюжину лет назад, Она преодолела все препятствия и продвинулась в первый ряд. Только тогда Она смотрела на Него восторженными детскими глазами, неотличимыми от любых других. Теперь Его глаза, когда их взгляды встретились, утонули в Ее. Буквально несколько секунд, и его судьба была решена. Как когда-то Ее. С Ним-то все понятно. А вот то, что открылось Ей, повергло Ее в состояние, близкое к шоку. Она подозревала это уже давно. Предчувствовала. Но настойчиво гнала от себя дурные мысли. Жизнь во власти полностью выпотрошила Ее кумира. Да, Он говорил, Он двигался, кого-то обнимал, кого-то разносил, чем-то все время занимался. Но все это без огня, без желания, без души – кроме тех случаев, когда речь шла о посягательствах на Его святость и непререкаемость, – как по инерции. Он давно превратился в манекен, в памятник самому себе. Ожидать от Него прозрений, свершений, чего-то нового или неожиданного, было совершенно напрасно. Жизненной силы для этого в Нем оставалось слишком мало. Хотя былая мощь, надежды и устремления проглядывали иногда, правда все реже и реже, через одетую на душу личину. Но не для того Викуся впитала в себя всю страну, вооружилась всеми человеческими и даже местами сверхчеловеческими знаниями и умениями, преодолела все мыслимые и немыслимые препятствия, чтобы отступить. «Нет. Никогда. У меня все равно получится», – сказала Она себе и принялась за тяжелейший немыслимый труд восстановления Человека и всей страны. Чтобы надежда, вера и любовь снова восторжествовали. И в Его жизни, и в Ее. Чтобы все вокруг поняли: начинается новая эра. И все теперь будет иначе. Люди решили для себя: отныне не буду мириться с тем, от чего меня тошнит. Я Человек. Я востребован и временем, и страной. Все зависит только от меня самого. И я действительно многое могу. Подлинная каждодневная титаническая работа на всех превратилась в идеал, в то, ради чего невозможное становится возможным, что всех объединяет. Чтобы народ иначе, но, все равно, как когда-то в прошлом превратился в пассионариев. И все, рука об руку, без отступников, без предателей, без колеблющихся, устремились по пути, который Она начертала для Него. Дай им Бог, чтобы на этот раз получилось. Ведь дорогу осилит идущий. Только так, и никак иначе. © Н.И. ТНЭЛМ №5(66), 2012

Вы когда-нибудь бывали в кроличьем государстве? Не во Франции, Эстонии или Андорре, нет, нет, а в кроличьем государстве? Не бывали? Очень даже зря. Много потеряли. В том числе для понимания окружающего нас мира. Теперь вряд ли получится. Или, во всяком случае, нескоро. Кроличье государство было самым обычным государством, только кроличьим. В нем все было, как у остальных. Не хуже и не лучше. Не больше и не меньше. А точно также. Подданные, то бишь кролики, во всем слушались Верховного правителя и повиновались ему. Кто с энтузиазмом и упоением. Кто в силу привычки. Но все или, во всяком случае, подавляющее большинство. А как могло быть иначе? Ведь они его почти боготворили. Взамен, если это слово тут уместно, они получали массу всего. В первую очередь глубокое внутренне удовлетворение от того, что он у них есть. Да, и в других местах, наверное, тоже были свои верховные правители. Но, само собой, помельче, понеказистее. Не такие отважные и решительные. Нашему не чета. Кроме того, жили кролики в свое удовольствие. Места в крольчатнике было много. На всех хватало. Крыша не протекала. Было тепло и сухо. Как на курорте. А то, что газон не стрижен, дорожки грязные и от своего автопрома и авиапрома отказались, никого не волновало. Чтобы в крольчатнике жить, они не особенно-то и были нужны. К тому же жратвы давали в любых количествах, сколько влезет и кто сколько пожелает. Причем самой разной. На все вкусы. Хочешь капустный лист – пожалуйста. Хочешь кочерыжку – милости просим. Особенно здорово сочная морковь на зубах хрустела. Заслушаешься. Воды же свежей, колодезной, вообще было в изобилии. Прямо общество всеобщего благоденствия – точь-в-точь. С безопасностью тоже налажено было неплохо. Поначалу, правда, пришлось поработать над кое-какими шероховатостями. Но потом все отладили. Тех, кто неправильно себя повел, приструнили. Тех, кто крольчат было таскать повадился, и тех, кто что-то там налево толкать или смотреть не в ту сторону задумал, поприжали. Бузотеров же, так тех вообще к ногтю и высокому порицанию определили. А после того как территорию колючей проволокой обнесли, т.е., тьфу-тьфу – не то слово выскочило, сеткой рабицей, вообще спокойно стало. Плодитесь и размножайтесь. Никто вам в этом не мешает. Напротив, и почет, и уважение. А если особенно здорово получается, то и привилегий куча. Нельзя сказать, что очень значимых, но все равно приятно. Одно только маленькое условие. Совсем крошечное. Как без этого. Ну, не лезьте вы в дела Верховного правителя, в то, что и как там наверху делается. Не надо. Да и зачем вам. Наверху там все лучше знают. Все правильно делают. Все предвидят. Все объяснить могут. И кому надо кулаком погрозить. И с кем надо помириться. Что нужно: открыть или закрыть. Построить. Проложить. Сберечь и т.д. Все ведь для общего блага делается. Если же очень интересует. Невтерпеж, допустим. Смотрите телек. Хоть с утра до ночи. И с ночи до утра. Как кому –ится. Там обхохочешься. Все время кого-то женят или замуж выдают. Глупостями и неврастенией отдельных крольчих возмущаются. Те, кто не умеют петь, так здорово с теми, кто умеют, поют. А те, кто не умеют танцевать, с теми, кто умеют, так здорово вытанцовывают. Улет. Отпад. И кайф. Ничем не замутненный. Даже неузнаваемость кукол, которых иногда для особого понта предъявляют, общей картины особо не портит. Так что полная и абсолютная идиллия. Прямо от восторга иногда слезы на глаза наворачиваются. Ах да, вы спрашиваете, так куда это идеальное царство подевалось? Почему туда больше попасть нельзя? Что с ним такое приключилось? Может, оно в воздухе растворилось? Или это все сказки, и его никогда и не было? В том-то и дело, что было. И именно такое, как рассказывают. Только ведь жизнь так устроена. Она долго ничего идеального выдержать не может. Идеальное – это ведь лишь в комиксах и особо секретных донесениях. При столкновении с реальностью оно истлевает, как прогоревший костер. Превращается в чуть заметную дымку, а потом и вовсе исчезает, как поднявшийся утренний туман. Вот и с кроличьим государством так получилось. То ли время подошло. То ли хозяин проворовался. То ли наследники с доставшимся им хозяйством возиться не захотели. Результат один и тот же. Ушел крольчатник с молотка. Кролики, то бишь подданные, кто разбежаться успел, а кого элементарно на мясо отправили. Одни шкурки разной степени выделки остались. Только не грустите сверх меры по исчезнувшему королевству. Ведь шкурки же остались. А новое хозяйство, т.е. государство обязательно заведут, и его снова посещать можно будет. Кроликов на наш век хватит. И верховных правителей. На наш век – точно. © Н.И. ТНЭЛМ №5(66), 2012

или Когда не стоит играть в поддавки В русском и других европейских и мировых языках есть одно удивительно емкое понятие. Оно все ставит на свои места. Все объясняет. Всему придает смысл. Это слово «баланс». На нем держится абсолютно все. Мироздание. Разбегающаяся вселенная. Все типы взаимодействий – от космических до неуловимых. Живая и неживая природа. Этика и эстетика. Царство грез. Наш социум. Человечество нарушило баланс. Безумно. Бездумно. Самонадеянно. Теперь расплачивается тяжелейшим глобальным финансово-экономическим кризисом. Из него удастся окончательно выйти только тогда, когда новый баланс будет нащупан. Жаль только, что история нас ничему не учит. Вся она пронизана одним и тем же. Дарованный им баланс люди бездумно разменивают на удовлетворение своих амбиций и прихотей. Потом, когда уже поздно, кусают себе локти. Посыпают голову пеплом. И… вновь, спустя какое-то время, поступают точно также. А мы, их потомки и наследники, за это расплачиваемся. Так повелось с самого начала. Буквально с первого же шага, сделанного человечеством. Только в возвышенных сакральных хрониках прошлого, естественно, все самым злостным образом переиначено. Восстанавливать то, как все было в действительности, – дело неблагодарное. Но все же попробуем. Вслед за другими экспертами по историческим реконструкциям. Все мы на слово поверили в сказку, будто общим предком всех людей были Адам и Ева. Бог сотворил мужчину, а потом, уступая его назойливым увещеваниям, и женщину. Когда же они вкусили от яблока познания, якобы прогневался и изгнал их из Рая. Эта лубочная картинка хорошо известна. К ней давно все привыкли. Настолько, что не задаются самыми элементарными вопросами. Простейший из них: почему Бог создал мужчину в единственном экземпляре? Как-то нелогично. Доказательства отсутствуют. А, может, все-таки с самого начала их было двое? Очень вероятно, что именно так. … С момента своего появления на свет Адвентарас и Аморус были неразлучны. Они все время проводили вместе. Все делали сообща. И не представляли себе, что может быть как-то иначе. Они вместе открывали мир, сотворенный для них Создателем. Вместе радовались мерцающему свету звезд и голубизне вечно летнего неба. Упивались ароматом цветов и запахами трав. Купались в прохладных водах разбросанных тут и там речушек и озер. Вкушали непревзойденный вкус амброзии. Вдохновлялись переливчатыми трелями птиц, залихватским свистом ветра и гармоничным журчанием ручьев. Вместе они погружались в пучины беспросветной тоски и безысходности. И тогда им больше ничего не хотелось. Все становилось никчемным и бессмысленным. Вместе поднимались над бренной землей на крыльях мечты. Воспаряли духом. Испытывали прозрение. И тогда тысячи мелких неровных осколков, разбросанных повсеместно, складывались в целостную, красивейшую, почти совершенную картину мироздания. Вместе ухаживали за животными и растениями. Вместе использовали для этого знания и силы, полученные от Создателя. Чтобы хворь и недомогания никому не досаждали. Чтобы никто не мучился. Чтобы все росло и множилось бесконечно. И все всем было в радость. И все живое получало от жизни удовольствие. Делать-то делали все вместе. Прохлаждались, путешествовали, трудились рука об руку. Никогда не расставались и не ссорились. И были самыми близкими друг другу людьми, насколько это только возможно. Были самыми закадычными друзьями. И звали друг друга нежно и попросту Ад и Ам. Однако людьми они были друг на друга ой как непохожими. Ни внешне, ни внутренне. Один – высокий. Статный. Со спортивной фигурой. С тонкими правильными чертами лица, насмешливой или даже слегка надменной линией губ и острым проникающим взглядом темных бездонных глаз. По жизни – немножечко барин. Всегда вел себя так, будто Создателем специально для него этот мир вылеплен. Второй – маленький. Щуплый. О таких иногда говорят даже образно «мелкий». Простецкого вида. Зато шустрый до невозможности. Одновременно поспевал быть в нескольких местах. И коли брался что-то делать, работал и за себя, и за того парня. Исходя при этом из того, что всего в жизни надо добиваться, ничего не оставляя на самотек. Ну, и глубоко в душе, в самых потаенных ее лабиринтах, прятал он зависть и обиду на то, что не его Создатель красавчиком сотворил. Различия в их характере и поведении резко усилились после того, как Ева на Земле появилась и начала томные взгляды то на Адика бросать, то на Амочку. Понял Всевышний свою промашку – всех тварей земных он парами мужских и женских особей сотворил, а о продлении рода человеческого не подумал – и поспешил ее исправить. Как они несколько дней с Евой в Рае провели и ее со всем своим хозяйством познакомили, Ам не выдержал и подкатил к Аду: мол, «Ад, дружище. Ты такой сильный. Такой добрый. Такой справедливый. Ты не можешь не чувствовать, как я страдаю. Особенно теперь, когда с нами Ева. Ведь мы с тобой друзья. Ближе меня у тебя никого нет. Поделись со мной немножко своей статью и силою. Чтобы честно все было. Чтобы баланс между нами и природой иначе выстроить. Я тебе по гроб жизни благодарен буду. И тебе тоже, когда понадобится, отдам самое нужное и дорогое по первому требованию». Прикинул Ад и так, и сяк и решил про себя: «Ну, почему бы мне не поделиться. Меня не убудет. Мир все равно моим останется. Не зря же Бог его под меня выстроил. Зато Ам мое превосходство признает и мне по гроб жизни благодарен будет. А, в случае чего, и я у него что-нибудь важное попросить смогу. Он мне не откажет. Сам только что обещание дал. Тому порукой Создатель». Ударили Ам и Ад по рукам и начали меняться. Ам в рост пошел, сантиметр за сантиметром набирая. Плечи раздались. Мускулы всюду на теле, рельефные, заиграли. Поступь начальственной сделалась – вон какого человека ноги несут. Взгляд – как бы свысока. А совсем немного времени прошло, и в прямом смысле слова свысока на все и на всех взирать стал. Ад же, напротив, весь ссыхаться начал. Ручки и ножки короче сделались и как-то трогательно истончились. Грудь впала. Во внешнем облике уверенности и убежденности заметно поубавилось. И во взгляде недоброе просящее выражение появилось. – Эй, – обратился Ад к Аму. – Что-то не так пошло. Посмотри, ты намного больше, чем я, сделался. – Ну и что, – обрезал Ам. – Я всю жизнь был меньше тебя и страдал от этого. А тебе даже в голову не приходило обратить на это внимание. Походи-ка теперь в моей шкуре. – Но это несправедливо, – попытался возразить Ад. – Мы же условились только немножко баланс с природой поправить. Дело же вон как далеко зашло. – Что несправедливо? – Разыграл удивление Ам. – Очень справедливо. Мы просто поменялись местами. Вот и все. Теперь ты за десятерых вкалывать будешь. Мне же побольше внимания Еве уделять придется, чтобы она не скучала. – Аденька, дорогой! – Чуть не плача, попытался увещевать его Ам. – Верни мне частичку моей силы, моей стати, моей уверенности. Пожалуйста. Умоляю. Ты же обещал. Ты сам говорил, что если понадобится, все для меня сделаешь. – Говорил, – ничуть не медля, согласился Ам. – Но если понадобится. Я, однако, никакой нужды в том, чтобы что-то менять сейчас, не испытываю. Ты напрасно расстраиваешься. Пообвыкнешь. Смиришься со своим нынешним положением. А дальше стерпится – слюбится. – Издеваешься? – возопил Ад. – Насмехаешься? В слова играешь? И это после всего того, что я для тебя сделал! Да я на тебя Создателю пожалуюсь. Я… – Тоже мне, стукач выискался, – совсем распоясался Ам. – Делать Творцу нечего, как только с твоими кляузами разбираться. Топай, топай – жалуйся. Чего-то тебе в голову не приходило к Всевышнему о справедливости взывать, когда я был маленьким и хилым, а ты бугай-бугаем. Эх ты, еще друг называется. И день прошел в таких препирательствах. И другой. И третий. А по прошествии какого-то времени Ад совсем осерчал. Одна и та же мысль вертелась в его воспаленном мозгу. Ни о чем другом он думать не мог: «Ах, ты, подлец, гаденыш, змеюка. Кого я на груди пригрел. Все, что было светлого, доброго, хорошего на свете, разрушил и растоптал. Воспользовался моим прекраснодушием и глупостью, чтобы мою силу и красоту похитить, чтобы торжествовать, чтобы Еву только себе оставить. Думаешь, выгорело? Думаешь, все шито-крыто, и я так все и оставлю? Что не найду на тебя управу? Буду только ползать в грязи на коленях, моля, пресмыкаясь и уговаривая? Дудки! Не на того напал! Я еще с тобой поквитаюсь…». И поквитался. Да как! Уже в скорости такая возможность представилась. Ад к ней тщательно подготовился. После обильных дождей реки и речушки вышли из берегов. Ам и Ад бросились восстанавливать поврежденные дамбы. Аму потребовалось употребить всю недавно приобретенную им силу. Умаялся он донельзя. И уснул опрометчиво на бережку, где они с Адом вместе трудились, богатырским сном. Ан Ад уже тут как тут. Накинул на горло Ама удавку с обвязанным ею тяжеленным валуном и столкнул Ама с наброшенным ему на шею каменюгой в воду. Тот даже сообразить не успел, что происходит, когда валун потащил его на дно. А испущенный им жуткий прощальный вопль поглотила бесчувственная волна. Дальше все развивалось как в тысячах романов, написанных уже в наше время и претендующих на откровение, на знание темных и светлых сторон человеческой души, на то, что это не более чем вымысел. Ад убедил Еву в том, что произошел трагический несчастный случай. Непонятно откуда взявшаяся гигантская волна смыла обессилевшего Ама. Ад ничем не мог ему помочь. Не мог его спасти. Он был слишком далеко. Да и могущества, которым он поделился с Амом, у него осталось слишком мало. Ад и Ева вместе оплакали Ама. Погоревали. А потом – куда же деться – жизнь взяла свое. Ад ведь был единственным и самым близким другом Ама. Они были почти одним целым. Чтобы подчеркнуть это, Ад попросил Еву даже называть его сначала Ад унд Амом или Ад энд Амом или как-то еще, а затем просто Адамом. Потом трагедия начала стираться из памяти. У Адама и Евы было большое совместное хозяйство. Им было не до переживаний. Ева вскоре снова понесла, и у них появился второй, на этот раз только их ребенок. А там и третий. Всех детей нужно было растить. О них нужно было заботиться. Любовь, верность, преданность, благодарность – один ряд. Их антиподы такие, как подлость, предательство, злоба, зависть, ненависть – второй. Вообще добро и зло – странные вещи. Удивительные чувства. Многозначные понятия. Они как кусочки человеческой души. Разные. Переливчатые. Взаимоисключающие. От наших общих предков повелось, что в чистом виде их не существует. Каждый раз из них собирается неподражаемая мозаика. Иногда такая, что дух захватывает, и от восторга слезы на глаза наворачиваются. В другой раз – такая, что диву даешься, как таких монстров Земля носит. Кстати о Земле. Творец, когда много лет спустя с инспекцией в Рай выбрался, очень огорчился и разнервничался. Вроде бы, им задумывалось все совсем иначе. Однако ничего в той истории менять не стал, ибо надо работать с тем человеческим материалом, который имеешь. Тем не менее, семя Адамово, конечно же, осерчав, из Рая удалил и на Землю сбросил. Только само собой не потому, что Ева и Адам от древа познания вкусили. При мысли, что этой сказочкой истину прикрывают, даже как-то неловко становится. Какое там древо познания, когда вокруг все живое, за которым первые люди ухаживали, только и делало, что любви предавалось, плодилось и множилось. А тому, как роды принимать, как врачевать и многому другому, Создатель их сам первым делом научил. О том, почему на самом деле род человеческий Рая лишился, вернее, разрушил его своими собственными руками, вы теперь, уважаемый читатель, сами догадываетесь. Как видите, самая первая попытка установить баланс в природе и человеческом обществе оказалась провальной. Вторая – и того хуже. За третью – мы с вами расплачиваемся по сию пору. Поэтому, размышляя о том, как и какой новый баланс в мире установить, важно не забывать об уроке, преподнесенном нам Адамом, точнее Амом и Адом, на заре человечества. Баланс – дело тонкое. Новые и старые восходящие гиганты обязаны помнить, откуда они вышли, с чьей помощью, и какой ценой все всем досталось. Человечество не должно раз за разом наступать на одни и те же грабли. Как когда-то уже было со Спартаком. Завоевав свободу для себя и для своих, он обратил хозяев в рабов, а рабов превратил в правителей, вместо того чтобы покончить с рабством. Может, когда-нибудь человечество все-таки выйдет из инфантильного возраста и перестанет плодить одни и те же ошибки. Ведь баланс – это не когда нет ни больших, ни мелких, и все одинаковые – подобное невозможно, – а когда это не имеет совершенно никакого значения. © Н.И. ТНЭЛМ №5(66), 2012

Священник Англиканской церкви Иан Гривс из городка Дарлингтон рассчитывает на то, что его заново рукоположат в сан, и он станет духовно окормлять страждущих уже в новом качестве – пастыря Римско-католической церкви. Вместе с ним перейдут в соседнюю христианскую веру 58 его прихожан. Переберется под омофор церкви Святого Петра и известный на всю округу церковный хор. Отныне новобращенные станут собираться под сводами католического собора Святой Анны, что в полутора километрах от их прежней обители – храма Святого Якова, а 55-летний отец Иэн, священник со стажем в 23 года, будет совершать там литургические богослужения. И это далеко не единичный случай, когда истончаются ряды англикан, пишет английская «Дейли телеграф». В это же время более 200 простых граждан и 20 священников также переметнутся к католикам. Такая возможность появилась в прошлом году после того, как ватиканская Конгрегация вероучения опубликовала заявление об основании ординариата (по сути, епархии) для перешедших в католицизм англикан Англии и Уэльса. В январе 2011 года три бывших англиканских епископа вошли в состав католического клира. После этого знакового события число перебежчиков существенно увеличилось. В Дарлингтоне массовый исход англикан во многом связан с авторитетом отца Иэна, увлекшего за собой своих чад. Никола Ривс, 36-лентий парень, певчий их хора, которому он отдал десять лет жизни, рассуждает так: «Говорят, что мы ушли под влиянием нашего Отца (Иэна Гривса). Это не совсем верно, но даже если правда, то что в этом плохого? Священник это учитель и поводырь в нашей жизни». Ривс уверен, что поступил правильно. Не все с ним солидарны. Так, 80-летний Питер Уэй обижен тем, что все произошло под покровом тайны. Он и многие другие прихожане узнали о случившемся из… местных газет. Теперь в городке – раскол. Что породило перебежчиков? Главным раздражителем стала реформа внутрицерковной жизни, особенно решение рукополагать в сан женщин. Традиционалисты не смогли с этим смириться. Сначала в качестве компромисса еще в 1990-е годы появился такой феномен как «летающие епископы» – командировали князей церкви в те епархии, где эту идею встретили в штыки. Сейчас рассматривается вариант «изъятия» этих епархий из-под действия общих правил. Окончательный приговор ожидается в июле. Однако не все англикане верят в возможность примирить реформаторов и традиционалистов. Проблема залегает куда глубже, считает тот же отец Иэн, который осуждает дань, которую Англиканская церковь платит, по его убеждению, «политкорректности и либеральным воззрениям». Брожением умов воспользовался Ватикан. Папа Римский Бенедикт XVI благословил создание ординариата. Важная деталь – от новообращенных англикан не требуется оказываться от своих традиций. Стоит вчитаться в то, как сформулирован один из пунктов апостольской конституции Anglicanorum Coetibus: «Не исключая литургических богослужений по Римскому обряду, Ординариат имеет право совершать Евхаристию и другие Таинства, Литургию часов и иные литургические действия согласно богослужебным книгам, принадлежащим англиканской традиции и одобренным Святым Престолом, с тем, чтобы сохранить внутри Католической Церкви духовные, литургические и пастырские традиции англиканской общины, как драгоценный дар, питающий веру ее членов и как богатство, которым следует делиться». Таким образом, католики умело переманивают на свою сторону тех, кто не приемлет многие реформаторские тенденции, охватившие Англиканскую церковь, и на фоне стремительных перемен, к которым многие психологически не готовы, выступают в роли охранителей прежнего уклада мысли и жизни, ассоциируемого с надежностью и предсказуемостью. Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Четырехчастные впечатления от прогулки по Вене Аллегро Утверждаю: и сегодня не предосудительно брать пример с перипатетиков, последователей философской школы в древней Греции, которые вслед за Аристотелем, своим учителем, имели обыкновение рассуждать и размышлять над животрепещущими вопросами бытия в ходе неспешных степенных прогулок (перипатетики, слово произошло от греческого περιπατέω – «прогуливаться, прохаживаться»). Мимоходом заприметишь даже то, что скрыто от беглого взгляда, и поймешь то, что «недоступно нашим мудрецам». Да и вряд ли кто оспорит, что прочувствовать любой иноземный город – в первом приближении – можно, в частности, и таким способом. Посетить самый значимый музей. Поместить в исторический контекст памятники выдающимся соплеменникам и фасады пообносившихся домов. Понаблюдать за посетителями популярного кафе, заказав себе те же напитки и блюда, что и завсегдатаи. Ощутить темп жизни, смешавшись с толпой на центральной площади. Поймать не рассчитанное на публику выражение лица уличного мима. Или рассмотреть рисунки цветными мелками на асфальте. … Первое, что бросается в глаза на Кертнер-штрассе, пожалуй, главной туристической артерии бывшей имперской столицы, соединяющей две культовые реперные точки – Оперный театр с собором Святого Стефана, – знакомый облик юноши в красном камзоле и старомодном парике. Моцарт, бежавший в Вену от тиранического архиепископа Зальцбурга, а скорее всего, и от чересчур ригористски настроенного своего отца, Леопольда Моцарта, заставившего сына стать музыкальным гением, он – повсюду. Всех размеров и во всех ракурсах. На альбомных обложках. На шоколадных коробках. На книжных закладках. На кружках и магнитиках для холодильника. Моцартиана, овеществленная в сувенирной продукции, многообразна, вездесуща, но не утомительна. И в этом обилии Моцарта никто не повинен: у этого солнечного вундеркинда такой привлекательный бренд, прибегнем к новомодному слову, что никакие версаче и рядом не стояли… Городские власти, отдадим им должное, ценят и используют к вящей выгоде прямую взаимосвязь Вены с блистательной плеядой композиторов, избравших в разные эпохи этот город местом пребывания и творчества. Достаточно упомянуть громкие, рождающие сентиментальные реверберации в памяти, имена: Глюк, Гайдн, Моцарт, Брамс, Бетховен, Шуберт, Ланнер, Зюппе, Штраусы – отец и сын. Здесь же интенсивная культурная среда выпестовала революционеров от музыки: Антона Брукнера и Густава Малера (последний стал певцом заката Австро-Венгерской империи), и тех, кто дерзко строил гармонии на атональности и развивал непривычную для уха и консервативного вкуса додекакафонию (отрицание ладовых тяготений звуков), таких как Шёнберг, Берг и Веберн. Помимо Моцарта, есть и второе наваждение, в хорошем смысле, если брать количественную сторону, – соотечественники. Их здесь пруд пруди. Как напоминание, что хотя Австрия и дальнее зарубежье по всем меркам, но мы – ближние соседи. Рядом с моим отелем на Паркринге располагались представительства банка ВТБ и «Аэрофлота», а с верхнего этажа были видны золотые купола православного собора Святителя Николая Чудотворца, не так давно отреставрированного при поддержке «Газпрома» и «Лукойла». Так вот, соплеменники кишмя кишат. Бороздят улицы на красном открытом безлошадном омнибусе City Tour. Катаются по бульварам и паркам в составе интернациональных бригад туристов на двухколесных электросамокатах. Потягивают кофе с ромом на открытой террасе Курзала в Штадтпарке рядом с золоченой фигурой «короля вальсов». Фотографируются с уменьшенной копией собора Святого Стефана и при этом, если предложишь свои услуги, чтобы они вышли на снимке всем семейством, соглашаются, не моргнув глазом, нимало не удивившись, как в былые годы, словно появление русского – рутина. И так оно и есть: русская речь звучит повсюду. Новшество, как следствие глобализации и взаимопроникновения бытовых культур (мне это так видится): расставаясь, благодарные компатриоты могут поднять руку, улыбнуться, сдержанно, но вполне искренне, и пожелать, использовав прижившуюся кальку с английского: «Хорошего дня!»   Анданте Приобщение к культурным наслоениям эпох, располагая всего четырьмя часами свободного времени, мы с коллегой начали с Кунстхисторише Музеум, то есть Музея изобразительных искусств. Он расположен на площади имени Марии Терезии, украшенной величественным памятником необъятных размеров этой могущественной императрицы. Она нигде и никогда не расставалась с останками своих предков, перевозила их мощи из зимней в летнюю резиденцию в такт со сменой сезонов. Что не умалило ее реформаторский и созидательный талант, который проявился в полной мере в ее довольно бурное правление с 1740 по 1780 год. Вторая моя встреча с коллекцией работ Питера Брейгеля по прошествии 28 лет оказалась не менее волнительной. Воистину нельзя перестать восхищаться скрупулезностью мастера, оставившего нам, потомкам, подлинную энциклопедию быта и нравов XVI века. На этот раз приметил не броскую деталь на его картине «Крестьянская свадьба» (1568) – мужчины и в момент отдохновения, выясняется, не расставались с кинжалом. Должно быть, времена были беспокойные, лихие. Опять же поражаешься, что в ту зимнюю пору каналы прибрежной Фландрии замерзали, и в каждом доме, видимо, держали коньки и для мала, и для велика. Что это, как не лучшее свидетельство очевидца малого ледникового периода, что регулярно сковывал коркой водоемы и водные артерии, включая и лондонскую Темзу. А еще нельзя не подивиться изображению Вавилонской башни у Брейгеля (1563): разностильный, потому как каждый мнил себя архитектором, построенный вокруг скалы, кренящийся на бок прото-небоскреб, вечный символ человеческого тщедушного тщеславия… Приобщение к брейгельскому суровому энциклопедическому реализму состоялось уже после того, как прочувствовали австрийскую версию «югендстиля». В этом апреле венцы начали чествовать Густава Климта. 14 июля исполняется 150 лет со дня рождения этого признанного мастера венского стиля Модерн. Климт умело совмещал правдивую манеру письма с причудливой орнаменталистикой. Вспомним хотя бы его культовый шедевр «Поцелуй», выполненный с использованием листового сусального золота. Под юбилей в Кунстхисторише Музеум построили помост, чтобы посетители могли вплотную приблизиться к работам Густава, его брата Эрнста и их коллеги Франца Матча, представлявшим собой фрески над арками главной лестницы на высоте 12 метров, и разглядеть их во всех деталях. За год до формального открытия музея в 1891 году этой троице были заказаны иллюстрации наиболее значимых периодов в эволюции европейской (и не только – там присутствуют и древнеегипетские мотивы) живописи. Достойно есть! Фотографическая точность в изображении натурщиц Климта, особенно в разрезе чаще всего миндалевидных глаз, поражает воображение. Бархатистая фактура женского тела с палево-кремовой цветовой доминантой в сочетании с золотистыми оттенками создает ощущение одновременно и горделивой торжественности, и хрупкой домашней незащищенности его персонажей, и внутренней упругости их характеров с ветхозаветной родословной… Кстати, этой весной «Поцелуй» Климта, наверное, был самым тиражируемым сувениром.   Скерцо Процеживая увиденное, задался вопросом: откуда есть пошло столь бурное цветение искусств в одном отдельно взятом городе? Нет, прецеденты существуют: из 3000 самых знаменитых художников всех времен и народов одна тысяча, то есть треть, проживала и творила в одном итальянском городе – во Флоренции! И все же, почему такая высокая плотность талантов на квадратный метр именно в Вене, вызывающей сравнение со сгустком праздной роскоши, самолюбивого довольства, беспечной праздности? Приходит на ум хрестоматийная сентенция: художника порождает страдание. Да, на долю венцев выпадали тяжелейшие испытания. Дважды в 1529 и затем в 1683 году город осаждали турки, силясь подмять под себя этот бастион христианской веры. Не удалось. Позднее Евгений Савойский, полководец Священной Римской империи французского происхождения, бесстрашный вояка, блистательно разбил турецкие войска и тем прекратил экспансию пассионарных османов дальше на северо-запад. Прошли мимо статуи принца Евгения на вздыбленной лошади перед дворцом Хофбург: благородная патина способствует не только его украшению, но придает достоверность всем подвигам, что числятся за генералиссимусом. Но вернемся к неласковой судьбе Вены. В промежуток между турецкими нашествиями объявился не менее грозный враг – чума, которая тихо и методично унесла в могилу треть всех жителей Вены. Как напоминание на пешеходном Грабене высится перегруженная деталями и усиженная голубями барочная колонна. В знак счастливого избавления от этой чумовой напасти воздвигнут и шедевр барочного зодчества, церковь Карлскирхе. Турецкая угроза, постоянные войны с соседями – уж больно лакомый кусочек были эти земли в долине Дуная, нередкие в ту пору недороды, наконец, чума, все это не могло не отразиться на самочувствии нации. Наверняка проецировались на настроения, по крайней мере, тех, кого называют «политическим классом», беды и напасти самого блистательного правителя – Франца Иосифа I, который на протяжении 68 лет руководил переживавшей не самые легкие времена империей. Его младший брат Максимилиан I, император Мексики, был расстрелян на холме Лас-Кампанас в 1867 году. Его сын, наследник престола кронпринц Рудольф покончил жизнь самоубийством в 1889 году в охотничьем замке Майерлинг. Фанатик-анархист убивает в 1898 году его супругу, императрицу Элизабет, вошедшую в историю под ее домашним именем Сиси (бесподобно сыгранную в нескольких фильмах таким сущим очарованием, как Роми Шнайдер). Не слишком ли много душевных драм выпало на долю Франца Иосифа? Не вызывала ли регулярно стучавшаяся в его дом скорбь и предощущение гибели империи желание поощрять светлые, эскапистские по сути искусства? Советую: стоит вначале пропитаться флюидами, исходящими от барочной и ренессансной архитектуры, а затем сравнить это с жилым домом авторства Адольфа Лооса прямо напротив императорской резиденции Хофбург. Его прозвали «дом без бровей», то есть без каких-либо принятых в то время фасадных украшательств, что воспринималось как дурновкусие. А затем как бы нечаянно набрести на здание модернистов Сецессион на площади Нашмаркт – кубическое сооружение с минимальным декором. Или специально посетить поселок, созданный Хундертвассером: он утверждал, что прямая линия не подобает для строительств жилища для людей, и предлагал решения по радостному слиянию архитектуры с природой. Взлеты и падения, смены заморозков и оттепелей в духовной жизни – участь, надо полагать, любой империи. Отсюда и контрасты, отсюда и бунтарские и авангардистские порывы творческой прослойки. Как вызов имперской официозности, и как поиски новых точек духовной опоры. И еще. Выходит, трагизм истории, стихийные и рукотворные бедствия, вызванные ими посттравматические переживания стали питательным источником для служителей всех муз, а заодно и для нуждающейся в счастливом забытье, в утешении и отдохновении веселящейся и танцующей Вены? Может быть… Финале Венце- и порфироносная пышность Вены и генетическая память о «прекрасной эпохе» и по сей день формируют модные поветрия. В этом сезоне снова пользуются популярностью свадьбы в стиле ретро: винтажные платья с обилием ленточек, кружев, подчеркивающими талию поясами. Но главное – действо происходит на фоне подлинно исторических декораций, скажем, во дворце Шёнбрунн, во дворце Кобург, в Имперском Павильоне или Оранжерее, или в гимнастическом зале императрицы Сиси, где эта деятельная особа, встававшая в пять часов утра, проводила немало времени в тренировках, став своего рода прародительницей шейпинга и фитнеса. Вспомнилось, что накануне своей первой блиц-командировки в Вену в 1984 году в качестве спецкора «Известий» (для подготовки государственного визита в СССР тогдашнего канцлера Фреда Зиноваца) узнал о заповеди Габсбургов, расширявших сферу своего влияния или укреплявших безопасность внешних границ через матримониальные связи. Кстати, у одной только Марии Терезии было 16 детей и их всех можно было к вящей национальной выгоде пристроить в королевские дома Европы. Отсюда и возникло это выражение как квинтэссенция внешней политики Вены: Bella gerant allii, tu, felix Austria nube; Nam, quae Mars aliis, dat tibi regna Venus – «Войны пусть ведут другие, а ты, счастливая Австрия, заключай браки, ибо те владения, которые другим дает Марс, даст тебе Венера». …После свидания с суровым реалистом Брейгелем и цветастым импрессионистом Климтом, после осознания масштабов имперской величественности, переданной размерами памятника Марии Терезии и дворцовых комплексов, возникла потребность погрузиться в неторопливые раздумья, но при этом не выпасть из атмосферы старой Вены. Куда податься интровертным интеллигентам? Ответ очевиден: в кофейню. От Грабена по Доротеергассе шагов тридцать, не более. Увидишь скромную вывеску с типично венской фамилией «Хавелка». Обстановка почти богемная, если не считать того, что столики буквально налезают друг на друга, и чтобы присесть, нужно обойти все помещение. В суете, в сутолоке, в тесноте. Но не в обиде. Место культовое. На стенах развешаны плакаты с анонсами грядущих выставок и концертов. Официанты снуют споро, без лишних телодвижений. Хотя и отличаются некоторой высокомерностью, о чем мне не преминул позднее сообщить знакомой заезжий немец. В этот раз, впрочем, мне не довелось спознаться с этой их несимпатичной ипостасью. Заказали кофе – Kleiner Brauner («маленький с молоком») и какой-нибудь «типичный венский тортик». Нет, это не был классический, а потому ожидаемый торт «захер» (Sachertorte), названный так по имени своего создателя – кондитера Франца Захера. Нам преподнесли полную противоположность «захеру» с его сладким и слегка тяжелым экспрессионизмом, подчеркнутым толстыми слоями шоколадной глазури. Нашему присыпанному сахарной пудрой, но без излишества, бисквиту соответствовали другие три эпитета: легкий, воздушный, ненавязчивый. И в этом, подозреваю, заложен глубокий смысл. Позволяет сосредоточиться не на бодрящем напитке и десерте, а на беседе, ради которой собственно и создавалась традиция венского кафе, служащего, по утверждению его многочисленных поклонников, «продолжением вашей гостиной». Невольно напрашивается параллель с традиционным русским кабаком, выполнявшим роль не только и подчас не столько питейного заведения, а политического клуба, места споров, степенной или, напротив, жаркой дискуссии. Эта функция венского кафе зародилась в эпоху бидермейер как ответная реакция на реакционную сущность установившегося после завершения наполеоновских войн нового порядка. Его создатель, канцлер Меттерних, злой гений, не только ввел цензуру и слежку за неблагонадежными, а заодно и всеми, кто потенциально мог оказаться смутьяном, но и запретил публичные собрания. Как всегда в таких случаях, для приведения самой себя в равновесие система образовала, «прорубила» отдушины: театр заговорил эзоповским языком, показывая властям фигу в кармане, а вольнодумные граждане стали обсуждать злобу дня не только в светских салонах, но и на более демократичных площадках, каковыми и стали венские кафе. Совершив ритуал, мы с коллегой пришли в доброе расположение духа. На прощание учтиво попросил кельнера: «При случае скажите от нас «спасибо» господину Леопольду Хавелке». Тот, усмехнувшись, но незлобиво, показал указательным пальцем в небо: «Когда окажусь там, обязательно передам». На этой юмористически-мажорной ноте и завершилась наша прогулка по Вене, столице, как характеризует альпийскую республику изданный местными знатоками путеводитель на русском языке, «маленькой страны с великим прошлым в сердце Европы». Хотя в этом случае, размер не имеет значения, потому что Австрия простирается не столько по широтам и меридианам, сколько в других измерениях: историческом и артистическом. Владимир МИХЕЕВ Вена – Москва Фото автора №5(66), 2012

Да, я знаю, что считать деньги в чужих кошельках неприлично и вообще это пристало только бездельникам, почему-то считающим себя обделенными жизнью. Но человек, избравший профессию политика, загодя обрекает себя на то, что объектом внимания станут все детали его жизни и уж конечно никто не упустит случая поинтересоваться: ну как, не очень они там жируют за наш-то счет? Это – во-первых. А во-вторых, речь идет о событии, прямо скажем, не часто случающемся. Впервые за 12 лет кабинет германских министров принял решение о повышения жалования самим себе. Пройдет оно поэтапно, в три приема и к 2013 году федеральный канцлер, министры и статс-секретари станут богаче на 5,7%. Немного? В принципе – да. А теперь рассмотрим детали. К середине следующего года Ангела Меркель будет получать за руководство правительством на 930 евро больше, то есть примерно 17 016 евро в месяц. Сюда надо прибавить то, что называется типично немецким словцом, которое непривычному человеку, не переводя дух, удастся произнести раза эдак с четвертого – «динстауфвандсэнтшедигунг». Русских слов понадобится для перевода целых три – возмещение служебных издержек. Причем эта почти тысяча евро не облагается налогом. Прибавка министрам будет – как и положено в таких случаях – менее весомой и выльется в 750 евро. Общая сумма дохода составит 13 795 евро. Парламентские статс-секретари разбогатеют на 580 евро и перевалят психологический барьер в 10 тысяч – аж на целых 573 евро. Стоит заметить, что правительство Германии несколько раз отказывалось от повышения собственных зарплат, последний раз – в 2010 году. После нынешней прибавки их доходы опять будут увязаны с масштабом оплаты труда государственных служащих. Однако вернемся к главе правительства – опять-таки затем, чтобы порыться у неё в кошельке. Как глава правительства и депутат бундестага госпожа Меркель получает в месяц 24 165,57 евро. Не правда ли, есть в этих скромных 57 центах нечто типично немецкое? Налогом её доход облагается на депутатский манер и в год сумма-брутто выливается в 289 986,84 евро. (Если что – мопед не мой, подсчитывала берлинская газета «Вельт».) Продолжаем углубляться в детали. Служебный оклад главы правительства – 15 225,22 евро. Надбавка за статус государственного служащего – 30,68 евро. Местная надбавка – 830,01 евро. (Поясним: этот бонус призван нивелировать у госслужащих расхождения в уровнях жизни в разных федеральных землях). Половина надбавки за пребывание в браке – 66,23 евро. Возмещение служебных издержек – 1 022,58 евро. Жалованье депутата бундестага – 3 969,1 евро. Возмещение затрат на исполнение депутатских обязанностей, сокращенное до 25% от общей суммы – 3 021,75 евро. Вот, собственно, и вся арифметика. Для сравнения давайте поглядим, как зарабатывают лидеры германского бизнес-сообщества. Мартин Винтеркорн, глава концерна «Фольксваген» и чемпион по заработкам среди своих германских коллег. За 2011 год получил 16,5 миллиона евро. С доплатами за предыдущий год набежало все 17,5 миллиона. Йозеф Аккерман, шеф «Дойче банка», за тот же 2011 год стал богаче на 9,4 миллиона евро. Петер Лёшер, глава «Симменса», закончил предыдущий год с итогом в 8,7 миллиона евро. Дитер Цетше, председатель правления концерна «Даймлер-Бенц», отстал от Лёшера всего на какие-то 100 тысяч евро. Вольфганг Ритцле, руководитель концерна «Линде» (производство промышленных холодильных установок и оборудования для химической промышленности), за 2011 год заработал 6,7 миллиона евро. Юрген Гроссман, глава энергетического гиганта РВЕ – 6,4 миллиона евро в 2011 году. Норберт Райтхофер, «рулящий» концерном БМВ, в том же году получил 6,1 миллиона евро. Заметим: всего треть от заработка коллеги Винтеркорна. Херберт Хайнер, глава правления «Адидас», даже не добрался до 6 миллионов. Не хватило опять-таки 100 тысяч. Каспер Рорштед, председатель правления концерна «Хенкель» (моющие средства), – 5,4 миллиона евро. Франк Аппель из «Дойче пост» за 2011 год получил 5,2 миллиона евро. Александр ВАРВАРИН №5(66), 2012

В статистике и в лицах За минувшие шесть лет, если верить экспертам Всемирного экономического форума, в 85% стран положение прекрасной половины человечества существенно улучшилось. Но где женская доля всего завиднее и веселее? Где равные возможности позволили взойти на статусные олимпы и престижные эвересты? Таким вопросом озадачились журналисты английской газеты «Индепендент он санди» и после тщательного изучения статистики, сопоставления и анализа по странам, пришли к утешительным для одних и неутешительным для других выводам. При этом всякий раз сравнивая высший показатель с местом, занятым в этой табеле о рангах Британией. Абсолютным рекордсменом, своего рода земным раем для женщин была названа… Исландия. Британии в этом общекомандном зачете досталось 16 место. На последнем – Йемен. В ледяной стране, напротив, все хорошо – с равноправием, образованием, занятостью, медицинским обслуживанием. Кристбъорг Магнусдоттир, дочь (доттир) Магнуса, 42-летняя повивальная бабка, она же акушерка, мать четверых детей в возрасте от трех до 16 лет, исполнена гордости за страну, которая, как она считает, создает все условия, чтобы женщина была независимой и самореализующей себя в труде. «У нас много разных возможностей, – объясняет госпожа Магнусдоттир, – до достижения 20 лет ты пользуешься бесплатным государственным образованием, ты полагаешься на качественную медицину и на заботу о матерях и детях. Но еще есть трудовая этика. У нас много работающих мам, и все они пользуются огромным уважением в обществе». Самое правильное место, чтобы стать матерью, – Норвегия. Самая малая вероятность материнской смертности (один случай на 7600). Хуже всего в Афганистане: там для женщины риск погибнуть при родах в 200 раз выше, чем от пули, мины или бомбы. Там же обитают и самые закрепощенные «женщины Востока». Недаром подвижница 21-летняя Нурджахан Акбар, обучающаяся в США, сделала своей сверхзадачей изменить доставшиеся от средневековья узы. «Когда я приезжаю в Афганистан, я прихожу в отчаяние. Я становлюсь объектом сексуальных домогательств по четыре-пять раз на дню, прямо на улице». У Акбар есть мечта: «Мечтаю открыть в Кабуле интернет-кафе, где женщины могли бы контактировать с другими женщинами по всему свету». Пойдем дальше. По части детской смертности, самое спокойное место – Греция (один случай на 31800). Хуже всего в Южном Судане, в этом новообразованном государстве лучше не рожать: на все население насчитывается всего 20 повитух! Это подвигло Джой Кени, 38-летнюю многодетную мать, у которой самый первый младенец трагически погиб при родах, создать новую транспортную службу – мотоциклетные перевозки, которые оперативно доставляют будущих мам в родильные дома. «Мы знаем, что многие женщины умирают во время беременности, по статистике, по 16 каждый день. При этом четыре пятых всех родов происходят дома», – говорит Кени. Сейчас созданный по ее инициативе мотоциклетный парк состоит уже из 75 таких машин «скорой помощи». В Швеции больше всего возможностей для женщины получить известность на поприще искусств: здесь есть квоты на выделение государственных субсидий для ведущих родословную от Евы, которые заняты в киноиндустрии. Зато в Британии среди кинорежиссеров всего 6% женщин. Хотите сделать карьеру в бизнесе, езжайте в Таиланд, где 45% всех высших должностных лиц в компаниях составляют женщины. Меньше всего таковых на высоких постах в корпоративной элите Японии. Если есть амбиции взойти на вершину власти, то нет равных бывшему Цейлону, то есть Шри-Ланке, где 23 года правили только женщины (в числе премьеров были Сиримаво Бандаранаике и ее дочь Чандрика Кумаратунге). Британия на почетном седьмом месте. Вне зачета – Испания и Швеция. Наилучшим местом для занятия политикой оказалась Руанда. Там из 80 парламентариев 45 – женщины. Британия (45 место) плетётся вслед за Объединенными Арабскими Эмиратами и Пакистаном. Хуже всего в Катаре, Омане и Саудовской Аравии, Йемене и Белизе – там вовсе нет женщин в высшем законодательном органе. «Я почувствовала, что у меня особая миссия, – объясняет свой выбор жизненного пути и карьеры 33-летняя Конни Бвиза Секамана, депутат-законодатель из Руанды. – Я решила, что должна быть голосом женщин, которые стали жертвами геноцида… Сейчас мы можем поднимать вопросы, затрагивающие интересы женщин, в парламенте, и что важно, нас слушают не меньше, если не больше, чем мужчин». Страны «третьего мира» берут реванш в неожиданных номинациях. Так, догадайтесь, где процент грамотных женщин превышает процент мужчин, умеющих читать и писать? В королевстве Лесото! Соотношение 95 на 83. А Британия – на 21 месте. Хуже всего в Эфиопии: только 18% женщин обладают первичными признаками грамотности. Зато в Катаре для девушек распахнуты двери вузов, притом широко: их число превышает число юношей в шесть раз. Но та же Саудовская Аравия еще ни разу не посылала женщину-спортсменку участвовать в Олимпийских играх и вообще запрещает девушкам заниматься спортом в государственных школах. Кстати, здесь также запрещено женщинам садиться за руль (прямая противоположность – Индия, где число женщин-таксистов сравнялось с мужчинами). А в спорте на передовых позициях однозначно закрепились США, где зарегистрированы пять из десяти самых высокооплачиваемых атлеток. Показательно, что в странах Карибского бассейна вскоре триумфально завершится феминизация такой профессии, как журналистика. Хотя, честно говоря, до этого еще далеко: в целом, журналистский корпус состоит из женщин только на 45%. Но если сравнить с Европой, то это достижение, поскольку Старом Свете их доля не переваливает за 35%. Самое справедливое материальное вознаграждение женщины получают в Люксембурге, наравне с Норвегией: при доходах в 40 тысяч долларов в год, количество мужчин и женщин с таким уровнем достатка равно. Британия на 23 месте. Хуже всего дела обстоят в Саудовской Аравии: разрыв 5-кратный. Что до разрыва в продолжительности жизни, то лучше всего японкам: они в среднем переживают сильный пол на семь лет, дотягивая до 87. Самый прискорбный результат в Лесото, где больше всего грамотных женщин, но зато доживают они только до 48 лет. Ну, и наконец, самое выгодное место, «чтобы развестись с мужем», – остров Гуам, где разводы происходят с унылой регулярностью. На другом полюсе находится Гватемала, где разводы – большая редкость. В общем и целом, Европа смотрится на фоне остальных неплохо: буйные побеги суфражистского самосознания дают о себе знать. В контексте прав человека идея равноправия занимает почетное место в повестке дня правительств абсолютного большинства стран Евросоюза. Рано утверждать, что равноправие стало свершившимся фактом. В палате общин британского парламента, если экстраполировать тенденцию, женщины сравняются по количеству мандатов с мужчинами не ранее, чем через 14 всеобщих парламентских выборов… Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Германский институт изучения общественного мнения ИНФАС провел опрос среди десяти с лишним тысяч врачей, работающих с пациентами больничных касс. Объектом исследования стали медики из двух организаций – Союза имени Вирхова и Объединения врачей больничных касс. И каковы же выводы? Руководство обоих организаций, прежде всего, потребовало увеличения размеров оплаты труда своих членов. А чего еще ждать от профсоюза? Правда, открыто на прибавке настаивал Дирк Хайнрих, лидер Союза имени Вирхова, а его коллега Андреас Кёлер был более сдержан. Он упирал на то, что был искренне удивлен мнениями, высказанными коллегами-медиками и на этом основании прозрачно намекал, что деньжат прибавить очень бы не мешало. На вопрос о том, считают ли они свою работу важной и полезной и довольны ли они, 90% опрошенных врачей и психотерапевтов ответили «да». Доведись им опять выбирать профессию, 80% пошли бы по тому же пути. Однако 60% эскулапов считают, что для общения с пациентами им весьма не хватает времени. На это дружно жалуются и врачи общего профиля, и специалисты. У психотерапевтов эта проблема стоит не так остро. В чем же причина? Это объясняют сухие цифры. Если терапевты за день работы принимают 53 пациента, а специалисты – 41, то психотерапевты – только 7 и времени на общение с больными у них несопоставимо больше. Разумеется, это сказывается и на продолжительности рабочей недели. Терапевты пашут по 58 часов, специалисты отстают от них, но не намного: они вкалывают по 55 часов. А психотерапевты обходятся обычными 42 рабочими часами в неделю. Последствия нетрудно предсказать. Работу свою медики вполне обоснованно считают очень напряженной. Каждый второй из них говорит, что в конце рабочего дня он выматывается до предела. Полностью довольными ощущает себя всего 14% врачей: их устраивает и загрузка, и оплата труда. Зато каждый второй медик недоволен своим экономическим положением, что, впрочем, не мешает ему работать с полной отдачей – из любви к своей профессии. Целых 25% опрошенных, тем не менее, удовольствия от работы не получают и заработками недовольны. Так или иначе, половина германских эскулапов работают «из чистого идеализма» полагает Дирк Хайнрих и такое положение дел он считает неблагополучным. Его вывод таков: «Огромные перегрузки никоим образом не компенсируются совершенно недостаточными доходами подавляющего большинства врачей». А вот для Андреаса Кёлера особенно важно, что врачи подвергаются постоянной критике, зачастую совершенно несправедливой и этому необходимо положить конец. Ведь, по данным этого же опроса, три четверти германских медиков воспринимают свою профессию как призвание. Это совершенно не согласуется с господствующим в общественном мнении образом алчного человека в белом халате, заботящегося только о состоянии своего кошелька. Массу времени и сил отнимают у врачей административно-канцелярские обязанности. Поэтому система оплаты их труда, по мнению руководителей обеих организаций, и должна быть пересмотрена. Сейчас размер заработка напрямую зависит от числа принятых пациентов. А нужна система, которая поощряла бы медиков, не жалеющих времени на беседы с больными. Жаль только, ни Хайнрих, ни Кёлер не пояснили, как должна выглядеть такая система и сколько понадобится врачей в дополнение к тем, которые сейчас, очевидно, сбиваются с ног от избытка посетителей. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

…и уезжают Число иностранцев в Италии увеличилось в три раза по сравнению с показателем начала текущего века. Как свидетельствуют данные Национального института статистики, всего сейчас на Апеннинском полуострове проживают 59,5 миллиона человек, или на 2,6 миллиона больше, чем показала перепись населения 2001 года. Основной прирост, как и ожидалось, дала иммиграция. Число переселенцев из других стран за десятилетие увеличилось на 4%. При этом количество легальных иммигрантов утроилось в этот период, что вызывает удовлетворение итальянских властей. Однако эксперты Демографического института Италии отмечают теперь и значительный отток иностранной рабочей силы после того, как в Европе разразился нынешний финансовый кризис. По их оценке, в прошлом году только в течение нескольких месяцев «Бель паэзе» (Прекрасную страну) покинули около миллиона иностранцев, в основном, строительные рабочие – выходцы из Польши, Румынии и Албании. Большинство из них возвращаются на историческую родину или, по меньшей мере, отправляют туда жен и детей. А многие вместе с семьями перебираются в более благополучные Германию и Францию. №5(66), 2012

Скажем сразу: исследование, с некоторыми результатами которого мы сейчас познакомимся, проведено ЮНИСЕФ – Детским фондом ООН. Это для того, чтобы при первом рассмотрении результаты не показались вам натяжкой. Так вот в Германии детская бедность имеет большие масштабы, чем в целом ряде других промышленно развитых держав! Лучше всего обстоит дело в Скандинавии, особенно в Исландии и Швеции, стоящих на двух первых позициях. А ФРГ в перечне из 29 стран занимает место как раз посередине, пропустив вперед 14 государств. Руководитель германского отделения ЮНИСЕФ Кристиан Шнайдер откровенен: «Огорчительно, что Германия не смогла решающим образом улучшить материальные условия жизни детей. Во времена консолидации бюджета особенно необходима целевая поддержка нуждающихся детей. Федерация, земли и коммуны должны вместе установить ясные цели и графики их достижения, чтобы шаг за шагом побеждать бедность. В богатых индустриальных странах ни один ребенок не должен быть лишен необходимого». Столь репрезентативное исследование проводилось в странах Европейского Союза впервые. Оно охватывало 125 тысяч домохозяйств. Были определены 14 различных товаров и услуг, признанные обязательными для ребенка, живущего в процветающей стране. Речь идет о постоянном рабочем месте, где ребенок мог бы выполнять домашние задания, подключении к Интернету, возможности заниматься спортом в свободное время и так далее. Если ребенок лишен более чем двух вещей из этого перечня, то это, по мнению ученых, свидетельствует о «серьезной нехватке». В Германии таких лишенцев, по данным ЮНИСЕФ, насчитывается 8,8%, в Дании, к примеру, 2,6%, а в Швеции – еще вдвое меньше – 1,3%. Все три этих государства находятся на сравнимом уровне с точки зрения экономического развития или дохода на душу населения. Более того, в Великобритании, отстающей по обоим этим показателям от ФРГ, нуждающихся детей, оказывается, заметно меньше. Чего же недостает немецким детям? Чаще всего – возможностей досуга: их нет у 6,7%. У 4,4% нет постоянного места для выполнения домашних заданий и занятий. У 3,7% всего одна пара обуви, а 3,1% никогда не получали новых вещей, донашивая то, что досталось от старших братьев и сестер. Особенно удивляет то, что 4,9% детей не имеют возможности хотя бы раз в день есть горячую пищу. Подключение к Интернету, сейчас ставшее обыденностью, а не роскошью, отсутствует в 3% германских семей. А между тем, по мнению, официального представителя ЮНИСЕФ Хельги Кун, ребенок, который с детства не привыкнет пользоваться Интернетом, впоследствии заметно осложнит себе полноценную жизнь в нынешнем информационном, если не сказать информационно зависимом обществе. Понятно, что особенно сложно живется в Германии детям безработных и малообразованных людей… В нижеприведенной таблице указан процент детей, которые по критериям ЮНИСЕФ считаются живущими в нужде: •  Исландия 0,9 •  Швеция 1,3 •  Норвегия 1,9 •  Финляндия 2,5 •  Дания 2,6 •  Нидерланды 2,7 •  Люксембург 4,4 •  Ирландия 4,9 •  Великобритания 5,5 •  Кипр 7,0 •  Испания 8,1 •  Словения 8,3 •  Австрия 8,7 •  Чехия 8,8 •  Германия 8,8 •  Мальта 8,9 •  Бельгия 9,1 •  Франция 10,1 •  Эстония 12,4 •  Италия 13,3 •  Греция 17,2 •  Словакия 19,2 •  Литва 19,8 •  Польша 20,9 •  Португалия 27,4 •  Латвия 31,8 •  Венгрия 31,9 •  Болгария 56,6 •  Румыния 72,6 Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Любопытное исследование заказал итальянский синдикат, объединяющий сельхозпроизводителей – «Колдиретти». Его целью было выяснить средний возраст лиц, обладающих властью. Оказалось, что итальянские сильные мира сего имеют самый высокий в ЕС средний возраст – 59 лет. На первом месте среди работающих долгожителей оказались князья церкви и банкиры. Им в среднем по 76 лет. За ними следуют члены нынешнего правительства (64 года), университетские профессора (63 года), главы компаний с государственным участием (61 год). Средний возраст итальянских сенаторов – 57 лет, депутатов – 54 года. За последние три легислатуры в обе палаты парламента были избраны около 2500 человек, из которых лишь двоим было меньше 30 лет. Такое же положение наблюдается и в других сферах – от частных предприятий до профсоюзов. Авторы доклада пришли к выводу, что возрастная правящая прослойка «может предложить только старые идеи для противостояния кризису». Особенно тревожит их то, что, например, финансисты предлагают антикризисные решения, которые уже провалились в других странах, но пока не способны изобрести ничего нового. Этому в «Колдиретти» противопоставляется опыт молодых фермеров, темпы роста хозяйств которых в 3 раза выше остальных, хотя им труднее добиться кредитования своей деятельности. Стоит ли соглашаться с такими выводами? Видимо, мы упираемся в старую формулу: «Если бы молодость знала, если бы старость могла». Ценность приведенного исследования – не в выводах, а в самих цифрах… Андрей СЕМИРЕНКО №5(66), 2012

Вокруг задуманного возведения башни имени индийского миллиардера Лакшми Миттала, которую грозятся сделать «гвоздем» и главной загогулиной в Лондоне к Олимпийским играм в этом году, бушуют страсти. Сказать, что страсти нешуточные, будет преувеличением. Тем не менее, тема вброшена в медийное пространство и стала с азартом обсуждаться заинтересованными жителями мегаполиса. Мнения высказываются прямо противоположные. Стоит первым делом сообщить, что сооружение это будет иметь циклопические размеры. Вдвое выше статуи адмирала Нельсона на Трафальгарской площади – 115 метров. На изготовление уйдет 2000 стальных конструкций, для чего переплавляют отслужившие свой срок газовые трубы. Название отражает сущность: «Орбита АрселорМиттал». Слово «орбита» отражает внешний облик, а бренд «АрселорМиттал» напоминает о том, на чьи деньги возводится это архитектурное излишество. Лакшми Миттал, чье личное состояние оценивается более чем 12 миллиардов фунтов стерлингов, выделил почти 20 миллионов на этот памятник своему металлургическому бизнесу, да и себе тоже. Остальные три миллиона поступили из казны Большого Лондона. Мэр столицы Борис Джонсон (см. «Лондонский "царь Борис" защитил свой титул») полон энтузиазма. По его словам, это будет «воистину образец современного британского искусства». Более того, градоначальник уверен, что в сравнении с этим грандиозным замыслом творение Густава Эйфеля в Париже смотрится «гномом». Впрочем, однажды даже Джонсон сравнил это сооружение с «кальяном», или с «бугорком-пузырьком», как переводится использованная им ассоциация «hubble–bubble». На защиту встал архитектор, творец этого будущего чуда лондонского света Аниш Капур, который в интервью Четвертому каналу Би-би-си растолковал дремучим критикам-ретроградам: решено отказаться от каноническому взгляда на башню как на обязательно симметричное сооружение. «Эйфелеву башню тоже долгое время не признавали, лет этак 50 или что-то вроде этого, а сейчас Париж ассоциируется именно с ней», – представляет свое видение Аниш Капур. Это даже хорошо, считает он, что «Орбита» вызывает такое раздражение – это хорошая отправная точка. Ему вторит его соавтор Сесил Балмонд, объясняющий невеждам, что архитектура в их прочтении заговорила «новым языком». Он припомнил не только хрестоматийный эпизод с охаиванием Эйфелевой башни парижанами, но и то, как лондонцы восприняли творение сэра Кристофера Рена, Собор Святого Павла. Они встретили его в штыки, ибо привыкли к тому, что такие храмы венчают шпили, а не купола. Этими доводами не впечатлен эксперт журнала «Билдинг дизайн» Оливер Уэнрайт, называющий этот объект «жабой на площади». Под этим уничижительным образом понимают городское здание, никак не вписывающееся в окружающий ландшафт. По его мнению, изогнутое колесо, обвитое спиралевидными лестницами, напоминает вывернутые наизнанку и выставленные напоказ кишки «странного стального монстра». И сделано это с одной приземленной целью: установить в Олимпийском парке «тотемный столб в честь самого богатого человека в Соединенном Королевстве». Однако городские власти не смущают такие ядовитые высказывания. Они планируют брать с каждого взрослого посетителя по 15 фунтов стерлингов, что превратит «Орбиту» в не менее выгодный аттракцион, чем чертово колесо на набережной Темзы наискосок от Вестминстерского дворца, которое возвели под празднование прихода второго тысячелетия в 2000 году, а затем собирались демонтировать. Отказались от этих планов не в последнюю очередь потому, что колесо оказалось курицей, несущей золотые яйца. Схожая судьба, не исключено, ожидает и «Орбиту АрселорМиттал», этот гимн предпринимательскому гению Лакшми Митталу и его деньгам, сделанным на металле. И тогда лондонский аналог Эйфелевой башни, построенный на деньги индийского олигарха, станет еще одним символом города, достойным туристических открыток и почтовых марок. Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Сейчас в это трудно поверить, но в 1900 году в германской столице было более 200 пивоварен. От большинства из них уже и воспоминаний не осталось, традиционные марки пива принадлежат крупным игрокам рынка. А, начиная с 2000 года, процесс слияний и поглощений охватил и крупные концерны. К тому же в городе распространились сетевые магазины, в ассортименте у которых есть только самые ходовые марки и это довершило дело, поскольку небольшим пивоварням становилось все тяжелее проникнуть на рынок. В долгосрочном плане это неминуемо приведет к тому, что марки излюбленного немецкого напитка окончательно утратят индивидуальные признаки, став похожими одна на другую, говорят специалисты. Может ли это стать причиной того, что потребление пива в Германии из года в год падает? Вполне вероятно. Вот сухие цифры: в 1995 году среднедушевое потребление пива в Германии составляло 136 литров. Через пятнадцать лет – в 2010-м – оно упало уже до 107 литров. Согласитесь, заметные перемены, да? Не случайно же концерны вроде «Бекс» или «Йевер» постоянно выводят на рынок пивные смеси типа «Лиметте», «Оранже», «Грейпфрут» или начинают производить энергетики. Понятно, что все эти попытки, кстати, довольно умеренно успешные, приводят к формированию противоположно направленного движения – пивных гурманов. По городу – и по стране – распространяются мини- и микропивоварни, выпускающие свою продукцию весьма ограниченным тиражом. И не для того, чтобы получить весомые прибыли, а для того, чтобы сохранить и приумножить достоинства важного культурного наследия, коим без сомнения является пиво. И дело не в том, чтобы хулить промышленно сваренное пиво, у него есть свои несомненные достоинства. Но, скажем, пильзнер – всего один из двух десятков сортов «ячменного сока». А занимает он две трети рынка. Этому есть вполне основательные объяснения, но они – не повод для усреднения вкуса напитка, производимого в огромных масштабах. Но пиво, приготовленное в более скромных количествах, зато имеющее свой характер, всегда будет пользоваться вниманием знатоков. В холодильнике обычного потребителя вы по-прежнему практически с гарантией обнаружите «Бекс», «Кромбахер», «Йевер», «Радебергер» или «Фельтинс». И в этом нет решительно ничего худого: марки вполне достойные, в особенности… О, тут я умолкаю, а то еще обвинят в скрытой рекламе. Но неужели вам не хотелось бы попробовать пива, в котором дегустаторы обнаруживают нотки ореха, жареного каштана или манго? И, заметьте, никаких махинаций с добавками! Древний Закон о чистоте соблюден – ничего, кроме солода, воды, дрожжей и хмеля. В последнем элементе все дело, поскольку выбором сортов хмеля и их тщательно продуманным сочетанием можно добиться сугубо индивидуального характера приготавливаемого напитка. И вовсе не обязательно подмешивать в него что бог на душу положит. Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

В Оберхаузене (земля Северный Рейн – Вестфалия) появился новый музей, причем в своем роде – самый крупный в мире. Там любой желающий может познакомиться с оснащением, которым пользовались сотрудники германской БНД, советского КГБ, американского ЦРУ, британской МИ-5, Главного управления разведки МГБ ГДР. Музей шпионажа разместился на двух тысячах квадратных метров. Разумеется, там немало оружия, иногда совсем небольших размеров, но от этого ничуть не менее смертоносного. Пистолеты разных систем – это понятно. Но вот стилет, скрывающийся в ручке зубной щетки, это уже ближе к профессии, это уже по-джеймсбондовски, хотя и утверждается, что вооружали этим изысканным холодным оружием бойцов невидимого фронта из Советского Союза. А как вам нравится нож, который можно спрятать в скорлупе арахиса? Что спрятать можно – это понятно, но можно ли использовать по назначению? Утверждается, что да. Но что это мы все о страшном? Не хотите попробовать свою ловкость и преодолеть препоны, поставленные чуткими лазерными лучами? Так, как это делают в шпионских триллерах неуловимые и несокрушимые герои? Все это и еще многое другое собрал один человек – Хайнрих Пайерс, потративший на свою коллекцию два десятка лет. В ней есть компактная станция прослушивания, стоявшая когда-то на горе Брокен, той самой, куда слетаются ведьмы в Вальпургиеву ночь. А есть, представьте себе, и дамский лифчик со встроенной камерой, с помощью которой можно было добыть компрометирующие снимки для последующего шантажа. Музей будет развиваться, в нем должны появиться разделы кибершпионажа, промышленной разведки, похищения информационных массивов и баз данных – все это намного ближе к сегодняшним суровым будням рыцарей плаща и кинжала. Но едва ли так интригующе и изобразительно, как то, что имеет отношение к временам «холодной войны», которая на шпионской ниве частенько перерастала во вполне себе горячую, стоившую жизней соперникам по обе стороны фронта. Вообще, Х.Пайерс сообщил журналистам, что у него еще «целый сарай» разных раритетов, которыми можно было бы пополнить экспозиции. Ну что ж, будем с нетерпением ждать. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012

Теперь уже 92,1% акваторий, где в ЕС купаются, соответствуют хотя бы минимальным требованиям, установленным для таких мест. При этом 77,1% отвечает максимально жестким требованиям! Эта цифра приводится в ежегодном исследовании зон купания, которое проводят Европейское агентство по окружающей среде и Европейская Комиссия. Всего изучены более 22 тысяч объектов в 27 странах ЕС, а также Хорватии, Черногории и Швейцарии, которые на добровольной основе предоставили исследователям свои данные. Предметами изучения были зоны купания как на море (2/3 общего числа), так и на внутренних водоемах. Самые чистые пляжи и зоны купания авторы доклада нашли в Греции, на Кипре, на Мальте и в Хорватии. В конце списка значатся Бельгия, Болгария, Латвия, Люксембург и Нидерланды. Качество воды неуклонно улучшается с каждым годом. Число пляжей, отвечающих максимальным требованиям, возросло за год на 3,5 процентных пункта. Наиболее заметно улучшение, если брать за точку отсчета 1990 год. За прошедший период число зон морского купания, не соответствующих нормам, снизилось с 9,2% до 1,5%, а для пресноводных районов – с 11,9% до 2,4%. Нормы были установлены соответствующей европейской директивой в 2006 году. В ней содержалось условие: повсеместно в Союзе вода для купания должна отвечать этим требованиям к 2014 году. Объясняя причины, по которым в отдельных районах Европы установленные стандарты еще не достигнуты, исполнительный директор Европейского агентства по окружающей среде Жаклин Макглейд сказала: «В некоторых странах еще отмечаются проблемы загрязнения вод отходами сельскохозяйственного производства и промышленными стоками». Светлана ФИРСОВА №5(66), 2012

Четырехчастные впечатления от прогулки по Вене Аллегро Утверждаю: и сегодня не предосудительно брать пример с перипатетиков, последователей философской школы в древней Греции, которые вслед за Аристотелем, своим учителем, имели обыкновение рассуждать и размышлять над животрепещущими вопросами бытия в ходе неспешных степенных прогулок (перипатетики, слово произошло от греческого περιπατέω – «прогуливаться, прохаживаться»). Мимоходом заприметишь даже то, что скрыто от беглого взгляда, и поймешь то, что «недоступно нашим мудрецам». Да и вряд ли кто оспорит, что прочувствовать любой иноземный город – в первом приближении – можно, в частности, и таким способом. Посетить самый значимый музей. Поместить в исторический контекст памятники выдающимся соплеменникам и фасады пообносившихся домов. Понаблюдать за посетителями популярного кафе, заказав себе те же напитки и блюда, что и завсегдатаи. Ощутить темп жизни, смешавшись с толпой на центральной площади. Поймать не рассчитанное на публику выражение лица уличного мима. Или рассмотреть рисунки цветными мелками на асфальте. … Первое, что бросается в глаза на Кертнер-штрассе, пожалуй, главной туристической артерии бывшей имперской столицы, соединяющей две культовые реперные точки – Оперный театр с собором Святого Стефана, – знакомый облик юноши в красном камзоле и старомодном парике. Моцарт, бежавший в Вену от тиранического архиепископа Зальцбурга, а скорее всего, и от чересчур ригористски настроенного своего отца, Леопольда Моцарта, заставившего сына стать музыкальным гением, он – повсюду. Всех размеров и во всех ракурсах. На альбомных обложках. На шоколадных коробках. На книжных закладках. На кружках и магнитиках для холодильника. Моцартиана, овеществленная в сувенирной продукции, многообразна, вездесуща, но не утомительна. И в этом обилии Моцарта никто не повинен: у этого солнечного вундеркинда такой привлекательный бренд, прибегнем к новомодному слову, что никакие версаче и рядом не стояли… Городские власти, отдадим им должное, ценят и используют к вящей выгоде прямую взаимосвязь Вены с блистательной плеядой композиторов, избравших в разные эпохи этот город местом пребывания и творчества. Достаточно упомянуть громкие, рождающие сентиментальные реверберации в памяти, имена: Глюк, Гайдн, Моцарт, Брамс, Бетховен, Шуберт, Ланнер, Зюппе, Штраусы – отец и сын. Здесь же интенсивная культурная среда выпестовала революционеров от музыки: Антона Брукнера и Густава Малера (последний стал певцом заката Австро-Венгерской империи), и тех, кто дерзко строил гармонии на атональности и развивал непривычную для уха и консервативного вкуса додекакафонию (отрицание ладовых тяготений звуков), таких как Шёнберг, Берг и Веберн. Помимо Моцарта, есть и второе наваждение, в хорошем смысле, если брать количественную сторону, – соотечественники. Их здесь пруд пруди. Как напоминание, что хотя Австрия и дальнее зарубежье по всем меркам, но мы – ближние соседи. Рядом с моим отелем на Паркринге располагались представительства банка ВТБ и «Аэрофлота», а с верхнего этажа были видны золотые купола православного собора Святителя Николая Чудотворца, не так давно отреставрированного при поддержке «Газпрома» и «Лукойла». Так вот, соплеменники кишмя кишат. Бороздят улицы на красном открытом безлошадном омнибусе City Tour. Катаются по бульварам и паркам в составе интернациональных бригад туристов на двухколесных электросамокатах. Потягивают кофе с ромом на открытой террасе Курзала в Штадтпарке рядом с золоченой фигурой «короля вальсов». Фотографируются с уменьшенной копией собора Святого Стефана и при этом, если предложишь свои услуги, чтобы они вышли на снимке всем семейством, соглашаются, не моргнув глазом, нимало не удивившись, как в былые годы, словно появление русского – рутина. И так оно и есть: русская речь звучит повсюду. Новшество, как следствие глобализации и взаимопроникновения бытовых культур (мне это так видится): расставаясь, благодарные компатриоты могут поднять руку, улыбнуться, сдержанно, но вполне искренне, и пожелать, использовав прижившуюся кальку с английского: «Хорошего дня!»   Анданте Приобщение к культурным наслоениям эпох, располагая всего четырьмя часами свободного времени, мы с коллегой начали с Кунстхисторише Музеум, то есть Музея изобразительных искусств. Он расположен на площади имени Марии Терезии, украшенной величественным памятником необъятных размеров этой могущественной императрицы. Она нигде и никогда не расставалась с останками своих предков, перевозила их мощи из зимней в летнюю резиденцию в такт со сменой сезонов. Что не умалило ее реформаторский и созидательный талант, который проявился в полной мере в ее довольно бурное правление с 1740 по 1780 год. Вторая моя встреча с коллекцией работ Питера Брейгеля по прошествии 28 лет оказалась не менее волнительной. Воистину нельзя перестать восхищаться скрупулезностью мастера, оставившего нам, потомкам, подлинную энциклопедию быта и нравов XVI века. На этот раз приметил не броскую деталь на его картине «Крестьянская свадьба» (1568) – мужчины и в момент отдохновения, выясняется, не расставались с кинжалом. Должно быть, времена были беспокойные, лихие. Опять же поражаешься, что в ту зимнюю пору каналы прибрежной Фландрии замерзали, и в каждом доме, видимо, держали коньки и для мала, и для велика. Что это, как не лучшее свидетельство очевидца малого ледникового периода, что регулярно сковывал коркой водоемы и водные артерии, включая и лондонскую Темзу. А еще нельзя не подивиться изображению Вавилонской башни у Брейгеля (1563): разностильный, потому как каждый мнил себя архитектором, построенный вокруг скалы, кренящийся на бок прото-небоскреб, вечный символ человеческого тщедушного тщеславия… Приобщение к брейгельскому суровому энциклопедическому реализму состоялось уже после того, как прочувствовали австрийскую версию «югендстиля». В этом апреле венцы начали чествовать Густава Климта. 14 июля исполняется 150 лет со дня рождения этого признанного мастера венского стиля Модерн. Климт умело совмещал правдивую манеру письма с причудливой орнаменталистикой. Вспомним хотя бы его культовый шедевр «Поцелуй», выполненный с использованием листового сусального золота. Под юбилей в Кунстхисторише Музеум построили помост, чтобы посетители могли вплотную приблизиться к работам Густава, его брата Эрнста и их коллеги Франца Матча, представлявшим собой фрески над арками главной лестницы на высоте 12 метров, и разглядеть их во всех деталях. За год до формального открытия музея в 1891 году этой троице были заказаны иллюстрации наиболее значимых периодов в эволюции европейской (и не только – там присутствуют и древнеегипетские мотивы) живописи. Достойно есть! Фотографическая точность в изображении натурщиц Климта, особенно в разрезе чаще всего миндалевидных глаз, поражает воображение. Бархатистая фактура женского тела с палево-кремовой цветовой доминантой в сочетании с золотистыми оттенками создает ощущение одновременно и горделивой торжественности, и хрупкой домашней незащищенности его персонажей, и внутренней упругости их характеров с ветхозаветной родословной… Кстати, этой весной «Поцелуй» Климта, наверное, был самым тиражируемым сувениром.   Скерцо Процеживая увиденное, задался вопросом: откуда есть пошло столь бурное цветение искусств в одном отдельно взятом городе? Нет, прецеденты существуют: из 3000 самых знаменитых художников всех времен и народов одна тысяча, то есть треть, проживала и творила в одном итальянском городе – во Флоренции! И все же, почему такая высокая плотность талантов на квадратный метр именно в Вене, вызывающей сравнение со сгустком праздной роскоши, самолюбивого довольства, беспечной праздности? Приходит на ум хрестоматийная сентенция: художника порождает страдание. Да, на долю венцев выпадали тяжелейшие испытания. Дважды в 1529 и затем в 1683 году город осаждали турки, силясь подмять под себя этот бастион христианской веры. Не удалось. Позднее Евгений Савойский, полководец Священной Римской империи французского происхождения, бесстрашный вояка, блистательно разбил турецкие войска и тем прекратил экспансию пассионарных османов дальше на северо-запад. Прошли мимо статуи принца Евгения на вздыбленной лошади перед дворцом Хофбург: благородная патина способствует не только его украшению, но придает достоверность всем подвигам, что числятся за генералиссимусом. Но вернемся к неласковой судьбе Вены. В промежуток между турецкими нашествиями объявился не менее грозный враг – чума, которая тихо и методично унесла в могилу треть всех жителей Вены. Как напоминание на пешеходном Грабене высится перегруженная деталями и усиженная голубями барочная колонна. В знак счастливого избавления от этой чумовой напасти воздвигнут и шедевр барочного зодчества, церковь Карлскирхе. Турецкая угроза, постоянные войны с соседями – уж больно лакомый кусочек были эти земли в долине Дуная, нередкие в ту пору недороды, наконец, чума, все это не могло не отразиться на самочувствии нации. Наверняка проецировались на настроения, по крайней мере, тех, кого называют «политическим классом», беды и напасти самого блистательного правителя – Франца Иосифа I, который на протяжении 68 лет руководил переживавшей не самые легкие времена империей. Его младший брат Максимилиан I, император Мексики, был расстрелян на холме Лас-Кампанас в 1867 году. Его сын, наследник престола кронпринц Рудольф покончил жизнь самоубийством в 1889 году в охотничьем замке Майерлинг. Фанатик-анархист убивает в 1898 году его супругу, императрицу Элизабет, вошедшую в историю под ее домашним именем Сиси (бесподобно сыгранную в нескольких фильмах таким сущим очарованием, как Роми Шнайдер). Не слишком ли много душевных драм выпало на долю Франца Иосифа? Не вызывала ли регулярно стучавшаяся в его дом скорбь и предощущение гибели империи желание поощрять светлые, эскапистские по сути искусства? Советую: стоит вначале пропитаться флюидами, исходящими от барочной и ренессансной архитектуры, а затем сравнить это с жилым домом авторства Адольфа Лооса прямо напротив императорской резиденции Хофбург. Его прозвали «дом без бровей», то есть без каких-либо принятых в то время фасадных украшательств, что воспринималось как дурновкусие. А затем как бы нечаянно набрести на здание модернистов Сецессион на площади Нашмаркт – кубическое сооружение с минимальным декором. Или специально посетить поселок, созданный Хундертвассером: он утверждал, что прямая линия не подобает для строительств жилища для людей, и предлагал решения по радостному слиянию архитектуры с природой. Взлеты и падения, смены заморозков и оттепелей в духовной жизни – участь, надо полагать, любой империи. Отсюда и контрасты, отсюда и бунтарские и авангардистские порывы творческой прослойки. Как вызов имперской официозности, и как поиски новых точек духовной опоры. И еще. Выходит, трагизм истории, стихийные и рукотворные бедствия, вызванные ими посттравматические переживания стали питательным источником для служителей всех муз, а заодно и для нуждающейся в счастливом забытье, в утешении и отдохновении веселящейся и танцующей Вены? Может быть… Финале Венце- и порфироносная пышность Вены и генетическая память о «прекрасной эпохе» и по сей день формируют модные поветрия. В этом сезоне снова пользуются популярностью свадьбы в стиле ретро: винтажные платья с обилием ленточек, кружев, подчеркивающими талию поясами. Но главное – действо происходит на фоне подлинно исторических декораций, скажем, во дворце Шёнбрунн, во дворце Кобург, в Имперском Павильоне или Оранжерее, или в гимнастическом зале императрицы Сиси, где эта деятельная особа, встававшая в пять часов утра, проводила немало времени в тренировках, став своего рода прародительницей шейпинга и фитнеса. Вспомнилось, что накануне своей первой блиц-командировки в Вену в 1984 году в качестве спецкора «Известий» (для подготовки государственного визита в СССР тогдашнего канцлера Фреда Зиноваца) узнал о заповеди Габсбургов, расширявших сферу своего влияния или укреплявших безопасность внешних границ через матримониальные связи. Кстати, у одной только Марии Терезии было 16 детей и их всех можно было к вящей национальной выгоде пристроить в королевские дома Европы. Отсюда и возникло это выражение как квинтэссенция внешней политики Вены: Bella gerant allii, tu, felix Austria nube; Nam, quae Mars aliis, dat tibi regna Venus – «Войны пусть ведут другие, а ты, счастливая Австрия, заключай браки, ибо те владения, которые другим дает Марс, даст тебе Венера». …После свидания с суровым реалистом Брейгелем и цветастым импрессионистом Климтом, после осознания масштабов имперской величественности, переданной размерами памятника Марии Терезии и дворцовых комплексов, возникла потребность погрузиться в неторопливые раздумья, но при этом не выпасть из атмосферы старой Вены. Куда податься интровертным интеллигентам? Ответ очевиден: в кофейню. От Грабена по Доротеергассе шагов тридцать, не более. Увидишь скромную вывеску с типично венской фамилией «Хавелка». Обстановка почти богемная, если не считать того, что столики буквально налезают друг на друга, и чтобы присесть, нужно обойти все помещение. В суете, в сутолоке, в тесноте. Но не в обиде. Место культовое. На стенах развешаны плакаты с анонсами грядущих выставок и концертов. Официанты снуют споро, без лишних телодвижений. Хотя и отличаются некоторой высокомерностью, о чем мне не преминул позднее сообщить знакомой заезжий немец. В этот раз, впрочем, мне не довелось спознаться с этой их несимпатичной ипостасью. Заказали кофе – Kleiner Brauner («маленький с молоком») и какой-нибудь «типичный венский тортик». Нет, это не был классический, а потому ожидаемый торт «захер» (Sachertorte), названный так по имени своего создателя – кондитера Франца Захера. Нам преподнесли полную противоположность «захеру» с его сладким и слегка тяжелым экспрессионизмом, подчеркнутым толстыми слоями шоколадной глазури. Нашему присыпанному сахарной пудрой, но без излишества, бисквиту соответствовали другие три эпитета: легкий, воздушный, ненавязчивый. И в этом, подозреваю, заложен глубокий смысл. Позволяет сосредоточиться не на бодрящем напитке и десерте, а на беседе, ради которой собственно и создавалась традиция венского кафе, служащего, по утверждению его многочисленных поклонников, «продолжением вашей гостиной». Невольно напрашивается параллель с традиционным русским кабаком, выполнявшим роль не только и подчас не столько питейного заведения, а политического клуба, места споров, степенной или, напротив, жаркой дискуссии. Эта функция венского кафе зародилась в эпоху бидермейер как ответная реакция на реакционную сущность установившегося после завершения наполеоновских войн нового порядка. Его создатель, канцлер Меттерних, злой гений, не только ввел цензуру и слежку за неблагонадежными, а заодно и всеми, кто потенциально мог оказаться смутьяном, но и запретил публичные собрания. Как всегда в таких случаях, для приведения самой себя в равновесие система образовала, «прорубила» отдушины: театр заговорил эзоповским языком, показывая властям фигу в кармане, а вольнодумные граждане стали обсуждать злобу дня не только в светских салонах, но и на более демократичных площадках, каковыми и стали венские кафе. Совершив ритуал, мы с коллегой пришли в доброе расположение духа. На прощание учтиво попросил кельнера: «При случае скажите от нас «спасибо» господину Леопольду Хавелке». Тот, усмехнувшись, но незлобиво, показал указательным пальцем в небо: «Когда окажусь там, обязательно передам». На этой юмористически-мажорной ноте и завершилась наша прогулка по Вене, столице, как характеризует альпийскую республику изданный местными знатоками путеводитель на русском языке, «маленькой страны с великим прошлым в сердце Европы». Хотя в этом случае, размер не имеет значения, потому что Австрия простирается не столько по широтам и меридианам, сколько в других измерениях: историческом и артистическом. Владимир МИХЕЕВ Вена – Москва Фото автора №5(66), 2012

Проходит год за годом. Россия и Европейский Союз меняются. Очень сильно и стремительно. Но то, что остается неизменным, так это неспособность сторон придать большую эффективность своим двусторонним отношениям. За каждым взлетом следует спад. За каждой чрезвычайно нужной и перспективной инициативой – пустые, бессодержательные меры, заведомо неспособные воплотить их в жизнь. Как вырваться из этого порочного, заколдованного круга? Как наполнить стратегическое партнерство конкретным содержанием? Что может переломить ситуацию? Попробуем вместе поразмышлять над возможным ответом на эти непростые и неочевидные вопросы.   Выбор хеппи-энда С недавнего времени некоторые наиболее продвинутые провайдеры телекоммуникационных услуг популяризируют новый продукт, которым можно будет широко пользоваться уже в ближайшем будущем. Заказывая кинофильм или сериал, зритель по желанию сможет менять его концовку. Хочешь правду жизни – получаешь реалистичную развязку. Сидишь у «голубого экрана» вместе с детьми – заранее договариваешься о хэппи-энде, чтобы никто не плакал и не капризничал. Вспомнил об этом, когда уходил с просмотра картины «Артист». Удовольствие получил большое. Фильм выгодно отличается от большинства того, что видел последнее время, когда хотелось встать и уйти уже буквально через несколько минут после начала. И вовсе не потому, что последовал рекомендации американской киноакадемии, присудившей ему кучу Оскаров, – сходил на него чуть загодя, до награждения, чтобы составить свое собственное мнение. Оно однозначно – фильм блестящий. Умный. Тонкий. Смотрится на одном дыхании. Игра сказочная. Мужская роль великолепная. По сути дела, кроме нее и ничего нет. Она, дух эпохи, да режиссерская работа. Тем не менее, выходил из зала со смешанными чувствами. Показалось, что картина сильно затянута. Подсократить на полчаса – и получился бы настоящий маленький шедевр. Но дело даже не в этом. Покоробил финал. Концовка – слабая, слащавая, типично голливудская, – явно выбивалась из сценарной логики. Ни характер и амплуа героя, ни мимолетность его давешней встречи со спасительницей, ни шаблонность ее образа ничего такого не предвещали. Хеппи-энд прилепили только для того, чтобы все получилось на мажорный лад. Чтобы потрафить непритязательной публике. Чтобы соблюсти законы жанра. А, в конечном итоге, завоевать на свою сторону и зрителей, и критиков – это самое главное. Вот такого хеппи-энда страшно не хватает отношениям между Россией и ЕС. Болезненным. Мучительным. Непоследовательным. Постоянно претендующим на партнерство или даже стратегическое партнерство, но до него никак не дотягивающим. Отношениям, в состоянии и перспективах развития которых никто и никогда не может быть вполне уверен. Переживающим на настоящий момент, а именно зимой-весной 2012 года очередной период охлаждения. Внешне – из-за расхождения в подходах к разгорающейся гражданско-религиозной войне в Сирии. На самом деле – по гораздо более глубинным причинам. А ведь каким все казалось радужным еще некоторое время назад. Москве и Варшаве, как показалось, удалось переступить через тяжелое наследие недавнего прошлого и запустить процесс нормализации двусторонних отношений. Из фактора, длительное время отравлявшего политическую атмосферу в Европе, они потихоньку начали превращаться в свою противоположность – фактор, способствующий позитивной динамике на континенте. Как в общем плане, так и на уровне конкретных инициатив. Наряду с Германией и Францией, Польша выступила в поддержку предложения об институционализации сотрудничества между Россией и ЕС во внешнеполитической сфере. Она активно посодействовала формализации идеи создания комитета на уровне министров иностранных дел, которые бы получили возможность на регулярной основе совместно обсуждать европейскую и мировую повестку с перспективой выхода на принятие совместных, в том числе оперативных решений. В какой-то степени новичок в делах Европейского Союза, она вынудила институты ЕС согласиться на такое прочтение шенгенских договоренностей, которое открыло путь к заключению между Москвой и Варшавой соглашения о малом приграничном движении. Благодаря этому жители Калининградской области и соседствующих с ней польских воеводств получили ощутимо большую свободу беспрепятственного перемещения через границу. Что-то начало меняться в отношениях между Россией и странами Балтии. Градус взаимных упреков и обвинений существенно снизился. На передний план стали выходить прагматические вопросы взаимовыгодного сотрудничества. Теплее сделались отношения между Москвой и другими странами Центральной и Восточной Европы. Берлин, Рим, Париж и Мадрид, с которыми Москве традиционно легче находить общий язык, получили дополнительные возможности влиять на политику остальных государств-членов ЕС в ключе, благоприятном для интересов Российской Федерации. В ударные сроки было завершено строительство «Северного потока», напрямую связавшего Германию с трубопроводной системой России. Активнее пошли другие значимые и не такие масштабные проекты. По состоянию на начало мая 2012 года Москве удалось выйти на подписание с государствами-членами ЕС 23 страновых программ «Партнерства для модернизации». Практика реализации некоторых из них оказалась вполне перспективной. Удар, нанесенный первым глобальным кризисом по экономике России и стран ЕС, не прошел бесследно. Его уроки многому научили политическую элиту обеих сторон. Они помогли увидеть очевидное. Россия и ЕС связаны узами взаимозависимости. Политика, ориентированная на приобретение односторонних преимуществ и привилегий, политика, делающая ставку на то, чтобы получать выигрыш за счет другой стороны, ведет в никуда. Она не усиливает проводящие ее силы, а ослабляет. У партнерства и сотрудничества между Россией и ЕС колоссальный потенциал. Его нельзя разбазаривать. Стороны очень много теряют от того, что у них не получается его адекватно использовать. Ситуацию надо менять. Максимально быстро. И в достаточно понятном направлении. Однако, как ни странно, дальше понимания дело не продвинулось. Да по конъюнктурным вопросам наметились некоторые сдвиги. Однако ни в каких новых институтах, процедурах, механизмах оно закрепления не нашло. В обязывающие договоренности двустороннего характера не вылилось. К формированию политической культуры консенсуса, взаимного признания и учета национальных интересов друг друга не привело. Появления хотя бы малейших ростков взаимопомощи и солидарности не вызвало. Вот и вернулось все в привычную колею. Парадных (правда, как и ругательных) заявлений много, а дел мало. На решение элементарных вопросов, от которого очевидно выигрывают обе стороны, уходят годы, а то и десятилетия. О необходимости выполнения взаимных обязательств стороны вспоминают только перед саммитами. По их завершении о них снова благополучно забывают. Зато о крупных достижениях, свершениях и достигнутом прогрессе неизменно рапортуют, как будто приукрашенными отчетами можно по нынешним временам хоть кого-то обмануть, кроме самого себя. За наметившимся было кратковременным подъемом в отношениях, вновь последовал спад. Обидный. Никому не нужный. Как будто и не было упомянутых выше сдвигов. Как будто об уроках недавнего прошлого предпочли забыть. А от объективных потребностей в партнерстве и сотрудничестве смогли абстрагироваться. Почему? В чем дело? Что не срабатывает? Из-за чего все так абсурдно складывается? Как так получается, что все возвращается на круги своя? На поставленные вопросы этого плана пора научиться давать прямые ответы. Даже если их политкорректность будет вызывать сомнения. Иначе нам с мертвой точки не сдвинуться.   Как правильно красить чугунные решетки На протяжении многих лет жил в многоэтажке рядом с парком. Большим. Красивым. Ухоженным. Обнесенным высоким основательным чугунным забором. Про забор рассказываю отнюдь не случайно. Каждую весну, абсолютно каждую, и нынешняя – не исключение, наблюдал одну и ту же картину. Многочисленная бригада, вооруженная ведрами, банками, баночками и толстенными кистями приступала к его покраске. Обсыпав ажурную решетку, нанятые сезонные маляры споро водили кисточками по четырехгранным чугунным прутьям и их переплетеньям, методично опуская их в подручные сосуды с краской. Работали слаженно, бойко, не позволяя себе длительных перекуров. Только водили они кисточками по жутко грязной поверхности, покрытой толстым слоем слежавшегося песка и пыли, налипших на прутья за зиму. Никто и никогда не удосуживался, перед тем как приступить к покраске, снять чуть ли ни лохматящуюся рыжую ржавчину специальными щетками и отмыть решетку. На худой конец, оттереть. Любому неспециалисту, а не только людям, хоть кое-что смыслящим, было очевидно: грош цена такой работе. Краска очень быстро сойдет или просто отвалится, и забор утратит свой нарядный приличествующий ему вид уже через несколько месяцев. Если не раньше. Менялись люди. На смену черным или серым приходили темно-синие, а затем видные издалека оранжевые робы. Все труднее было определить этническую принадлежность разноликой и разноголосой бригады. Неизменным оставался только удивительно абсурдный ритуал, которому предавались трудяги, их прорабы и те, кто их нанимали, вместо организации настоящей работы. Когда вспоминаешь об этом, не оставляет впечатление, что занимаясь налаживанием и развитием своих взаимоотношений, Россия и ЕС предаются технологически точно так же отлаженной процедуре покраски забора, окружающего мой парк. Количество проблем, обременяющих отношения, накапливается. Старые годами не решаются. Одновременно появляются все новые и новые. Так не надо делать вид, что Москва и Брюссель оставили в прошлом свои расхождения по поводу территориальной целостности Грузии и признания Абхазии и Южной Осетии независимыми государствами. Да, расхождения сдвинуты на периферию. Их искусственно не выпячивают. Согласились не соглашаться. Но это далеко не то же самое, что выйти на общеприемлемое понимание конфликта и путей его урегулирования. А, значит, Россия, ЕС и его государства-члены знают, что вопрос в повестке дня остался. Что это самая настоящая ядовитая заноза. Так просто ее не вытащить. Конфликт и дальше будет оставаться раздражителем. Кроме того, он в любой момент может опять полыхнуть. Не исключено также его использование теми или иными силами в нечистоплотных спекулятивных целях. И они с этим смирились. Как будто подобное положение дел их устраивает. Это как бы самый вопиющий пример. Но в таком же или не намного лучшем состоянии и многие другие спорные моменты. Возьмем вопрос о ценностях. Полемика по нему ведется сторонами с незапамятных времен. Все давно выговорились. Варианты перебрали. Казалось бы, в какой-то степени его закрыли. Ведь холодная война закончилась. Идеологическое противостояние кануло в лету. Строй и там, и там одинаковый. Всюду победил рынок. Ан нет. Как карта из рукава в шулерской игре он все время достается, когда надо надавить на Кремль, запустить кампанию дезинформации, объяснить применение двойных стандартов или обосновать обращение к тем или иным односторонним мерам. Насколько подобное положение терпимо, весьма сомнительно. Ведь посылка о ценностных различиях некорректна – и Россия, и страны ЕС являются членами Совета Европы, который их отстаивает. Значит, речь может идти лишь о недостаточно последовательном выполнении взятых на себя международных обязательств и обязательств власти по отношению к гражданскому обществу и/или их нарушении. Но это же совершенно другое дело. А вопрос принципиальный. В Договоре о Европейском Союзе черным по белому записано, что у ЕС и государств-членов могут быть отношения стратегического партнерства только с теми, с кем они разделяют общие ценности. Выходит, соглашаться о том, чтобы не соглашаться, опять не получается. К тому же, хотя вслух ничего такого не говорится, эта посылка служит теоретическим цоколем для затягивания процесса введения безвизового режима взаимных поездок в отношениях между Россией и шенгенской зоной ЕС. Само затягивание – еще один пример придания проблеме, от быстрого решения которой с несомненностью выиграли бы обе стороны, фактически перманентного характера. Когда Москва вышла скоро десять лет назад с соответствующими предложениями, российский истеблишмент имел в виду все уладить к 2007-му году. Уже 2012-ый, а воз и ныне там. И сколько все будет еще вымучиваться, никто не знает. Тем более что для всех секрет полишинеля: Брюссель сделает все для того, чтобы сначала подписать соответствующие соглашения с участниками или, по крайней мере, ключевыми участниками «Восточного партнерства». Практическое значение введения безвизового режима для граждан и бизнеса Росси и ЕС сильно преувеличено. Ничего принципиально нового в двусторонние отношения оно не внесет. Качество отношений от этого не изменится. Но политика не поддается обычной логике. Психологически установление полной свободы взаимных поездок возведено руководством России в первейший приоритет. Продвижение к нему рассматривается как показатель истинных намерений Брюсселя делать ставку на развитие партнерских связей. Не считаться с этим нельзя. Однако что не считаются, и, более того, стремятся использовать для получения еще каких-нибудь односторонних уступок под предлогом справедливых взаимовыгодных разменов, – непреложный факт. Москва же ничего поделать не может. Другой клубок противоречий, из которого Россия, ЕС и его государства-члены не могут высвободиться, касается «Восточного партнерства». Ни для кого не секрет, что политика была придумана и форсировано утверждена как направленная на подрыв российского влияния в регионе и переориентацию на себя местных элит в ответ на августовские события 2008-го года. Официально объясняется, что ничего подобного. Это всего лишь инструмент по созданию пояса добрососедства вокруг ЕС и оказания помощи и содействия развитию. Но если так, давно нужно было поменять ее установки и идеологию и открыть для российского участия. Оно фактически забаррикадировано. Привел несколько примеров противоречий в отношениях между Россией и ЕС, которые приобрели перманентно застарелый характер. Они никуда не уходят. Никак не решаются. Отравляют общую атмосферу. Мешают решению других проблем. Накапливаются, обременяя сотрудничество. Повисают на нем тяжелейшей гирей. Причем, их гораздо больше, нежели приведенный мной короткий список. Но ведь его постоянно пополняют новые. Они зачастую временные, конъюнктурные, преходящие. Но на их урегулирование также уходит масса сил и нервов. Они оставляют по себе самую недобрую память. Заставляют относиться друг другу с еще большим подозрением. Отвлекают от позитивного сотрудничества. К тому же имеют очень недобрую особенность повторяться. Либо в том же самом, либо в несколько ином обличье. Возьмем, например, экологический налог на дальнобойщиков, перевозящих грузы по территории ЕС. Борьба с парниковыми газами для ЕС несомненный приоритет. В ЕС на ней все помешаны. Предлог благовидный. Вот в ЕС и вводится такой налог. Под него сразу же попадают и российские транспортные компании. С точки зрения Соглашения о партнерстве и сотрудничестве и вообще экономических отношений между Россией и ЕС, подобный налог носит откровенно дискриминационный характер. Ведь с транспортных компаний из стран ЕС, работающих в России, такая дань не взимается. В ответ Москва обкладывает сборами транспортные компании, базирующиеся в ЕС. Представители Брюсселя категорически возражают. Мол, это Россия ввела меры дискриминационного характера, а не ЕС. Они затрагивают не всех игроков рынка, как сделано в ЕС, а лишь часть хозяйствующих субъектов, причем совершенно определенной национальной принадлежности. Как в ЕС можно, а так нельзя. Незаконно и недопустимо. Либо отменяйте, либо накладывайте налог на всех без исключения. С той историей кое-как разобрались. Однако в конце 2012 года все повторилось теперь в отношении авиатранспортных предприятий. По новому законодательству Брюсселя на авиаперевозчиков, работающих в небе ЕС, распространяется требование об обязательном приобретении квот на выброс парниковых газов. Как и в предыдущем случае, Брюссель ввел его в действие в одностороннем порядке. Вопреки результатам международных консультаций. Не прислушавшись к мнению своих основных экономических партнеров и контрагентов. Но если тогда принудительные меры ударили в основном по соседям ЕС, т.е., прежде всего, по интересам российских транспортников, то теперь с ними столкнулись все глобальные игроки. Реакция на них и в США, и в Китае, и повсюду, не только в России, была сугубо негативной. Оказавшись перед лицом единого фронта глобальных игроков, готовых на самые жесткие ответные меры и договорившихся координировать их разработку и введение, Брюссель частично отыграл назад. Он поспешил заверить Москву, что создаст механизмы изъятия для российских транспортников. Аналогичный алгоритм действий, по которому деятельность частных фирм третьих стран ставится под контроль органов ЕС, а сами они обкладываются чем-то очень похожим на средневековый «оброк», опробован ЕС в энергетической сфере. Сотрудничество в области энергетики могло бы стать широкомасштабным интеграционным проектом в отношениях между Россией и ЕС, локомотивом, который потащил бы весь воз отдельных коммерческих сделок по интеграционным рельсам и подготовил почву для создания емкого континентального рынка, подчиняющегося общим правилам. Вместо этого Брюссель принял Третий энергетический пакет, которым существенно осложнил деятельность российских энергетических гигантов на рынке ЕС. В частности, им устанавливается, по сути, что магистральные трубопроводы не могут находиться в собственности производителей и поставщиков энергоресурсов, как и компаний, управляющих распределительными сетями, а свободный доступ к ним должны иметь любые перекупщики. Тем самым, во-первых, создаются юридические предпосылки для фактической национализации собственности российских энергетических компаний, являющейся существенной частью их коммерческих проектов и вообще экономической деятельности по поставкам энергоносителей потребителям в странах ЕС. А где национализация, там и злоупотребления и возможность оказания откровенно предвзятого политического давления. Во-вторых, под удар ставятся долгосрочные контракты, по которым они работают. В-третьих, создается ситуация неопределенности, при которой риски коммерческой деятельности на рынке ЕС оказываются чрезвычайно высокими, а защищенность инвестиций – эфемерной. Наконец, международно-правовое регулирование трансграничного, многонационального, континентального сотрудничества в энергетической области вытесняется национальным или наднациональным регулированием, внесение изменений в которое и применение зависят исключительно от одной из сторон. В этих условиях Москва предложила партнерам из ЕС договориться хотя бы о единообразном, взаимоприемлемом и логичном толковании Третьего энергетического пакета, чтобы выйти на щадящее правоприменение, защищающее, а не подрывающее бизнес. Одновременно российская сторона указала, что должны быть изъятия из-под действия пакета, позволяющие беспрепятственно выполнять долгосрочные контракты, ведь поставки из России и их транспортное обслуживание обеспечивают энергетическую безопасность, которая якобы поставлена Брюсселем во главу угла реализуемых им политического курса и экономической стратегии. Переговоры и консультации по этой группе вопросов, затрагивающих жизненно важные интересы России и ЕС, ведутся уже не один год. В самых разных организационных рамках. На разных уровнях. Как и во всех проанализированных выше случаях. Но безрезультатно. Вопреки здравому смыслу. В ущерб интересам обеих сторон. И никакого просвета на горизонте. Стороны элементарно не слышат друг друга. В то время как взаимное недоверие накапливается. Политические спекуляции превращаются в повседневность. Единичных случаев ущемления экономических свобод и конкретных экономических интересов становится все больше. Противоречия опять-таки приобретают перманентный характер. Однако политическое действо, ведущее к накоплению, а не к разрешению противоречий, просто абсурдно. Очевидно, что сценарий, по которому оно написано, не годится. Его надо переписывать. И браться за это следует не откладывая. Только разобраться вначале, не кто виноват – слишком субъективный и скомпрометированный вопрос, – а от кого позитивный результат зависит в большей степени.   А вы, друзья, как ни садитесь... В знаменитой басне дедушки Крылова звери пытались выжать из музыкальных инструментов божественные гармоничные звуки за счет того, что менялись местами друг с другом, вместо того чтобы научиться на них играть. В отношениях между Россией и ЕС меняется все – политические лидеры, конфигурация государственных и наднациональных структур, провозглашаемые цели, соотношение сил и т.д., – кроме самих отношений. Несмотря на всю претерпеваемую динамику, они остаются прежними в самом худшем значении этого слова. То есть недоразвитыми, низко эффективными, поверхностными, конъюнктурными. Подверженными взлетам и падениям. Настолько непрочными, что трудно поправимый удар по ним может нанести чуть ли не любой международный конфликт, любое государство, будь то член ЕС или третья страна. В подтверждение данной констатации даже примеры не нужно приводить. Их будет слишком много. Они хорошо известны. Объяснять сложившуюся ситуацию можно целым набором факторов. Первый. У партнеров не совпадающие глобальные и региональные интересы. Но так и должно быть, иначе они были бы не партнерами, а единым государством, федерацией или, на худой конец, конфедерацией. Естественно, что у России и ЕС разные интересы. Они расположены в разных частях Евразии. Они соседствуют с совершенно иными державами и регионами. Они разные по менталитету, самоидентификации, уровню политического и социально-экономического развития. Их разделяют многочисленные фантомы, унаследованные от прошлого. У них физически не может быть во всем совпадающих интересов. Вместе с тем, несовпадающие интересы никогда не мешали установлению самых тесных союзнических отношений. Они не препятствовали запуску и осуществлению интеграционных проектов. Вспомним, у участников антигитлеровской коалиции были чуть ли не диаметрально противоположные подходы к осмыслению целей войны с гитлеровской Германией и послевоенного устройства мира. Тем не менее, они сумели установить союзнические отношения и заложить фундамент нового миропорядка, олицетворением которого стала Организация Объединенных Наций. Нынешний Североатлантический альянс – это сплошной клубок противоречий. Входящие в него государства каждое по-своему оценивают предназначение НАТО, задачи, стоящие перед Организацией, перспективы его эволюции и отдельные предпринятые им акции, будь-то в Ираке, Афганистане или любом другом месте. Не лучше обстоит дело в ЕС. Европейский интеграционный проект вообще был пущен тогда, когда Франция и Германия еще воспринимали друг друга как непримиримых врагов. И сейчас в стане ЕС нет никакого единства по поводу конечных целей интеграции, передачи на наднациональный уровень все новых и новых полномочий или форм и методов выхода из кризиса суверенной задолженности. Однако и НАТО, и ЕС остаются ведущими игроками за мировой шахматной доской, претендуют на то, чтобы по-прежнему диктовать остальным, как им себя вести, и являют собой пример самых тесных союзнических связей и консенсусной политики. К тому же разногласия и противоречия между Россией и ЕС не стоит абсолютизировать. И в культурологическом, и во многих других аспектах они очень близки друг другу. Объективно они бесконечно много могут получить от объединения усилий. И для решения глобальных проблем, и для повышения своей конкурентоспособности на международной арене. Их подталкивает друг к другу намного большее, чем разъединяет. Значит, фактор несовпадающих интересов не является определяющим. Второй. Партнерские отношения между Москвой и Брюсселем подтачивают непоследовательность и противоречивость внутренней и внешней политики, проводимой Москвой на протяжении всех лет, с момента обретения Россией независимости, половинчатость провозглашенных политических и экономических реформ. Все эти обстоятельства просто не дают партнерским отношениям реализоваться. Ведь в учредительных договорах ЕС прямо зафиксировано, что отношения стратегического партнерства возможны только с теми державами, которые разделяют принципы плюралистической демократии, верховенства права и защиты прав человека. Россия до этих высоких стандартов в интерпретации, естественно, политического класса и лидеров ЕС, явно не дотягивает. И, похоже, не особенно стремится в этом плане что-либо менять. В начале 1990-х годов, когда Россия только приступала к осуществлению глубоких комплексных реформ по модели, заимствованной у коллективного Запада, казалось, что она, как и любые другие члены бывшего советского блока, быстро пройдет переходный период, построит типовую рыночную экономику и создаст нормальное демократическое общество. В таком случае различия между ней и странами ЕС стирались бы. Она автоматически оказывалась в лагере западных держав. Противопоставления по линии Россия-НАТО или Россия-ЕС полностью утрачивали смысл. Развитие событий пошло в несколько ином ключе. Реализовался другой сценарий. Путь, на который свернула Россия, выдался чрезвычайно тернистым и противоречивым. В итоге – справедливо или несправедливо другой вопрос – западные партнеры стали предъявлять ей многочисленные претензии по любому из рефератов реформ, начиная от подлинности демократического устройства и заканчивая соблюдением прав человека. Россия оказалась «чужой» среди западных демократий. Сначала она по этому поводу очень переживала. Однако чуть окрепнув, осмелела и начала проводить самостоятельный курс, отличный от того, которым следовали записные партнеры. Они же восприняли это или сделали вид, что восприняли, как возвращение к политике противостояния, к политике «холодной войны» или «холодного мира». Посудите сами, о каком партнерстве в таких условиях может идти речь. Однако, все вердикты такого рода совершенно несостоятельны. Россия в исторически очень короткие сроки совершила колоссальный рывок вперед. И сравнивать ее надо не с развитыми устоявшимися демократиями, а с коммунистической идеологией, тоталитарной системой и плановой экономикой, от которых она отказалась. То есть ситуацию надо видеть не в статике, а в динамике. И замалчивать огромные жертвы, принесенные страной ради общего блага, жертвы, от которых коллективный Запад так много получил, и масштабы преобразований просто некрасиво. Это даже немножечко низко и недостойно. И обвинения, бросаемые России, в развороте к проведению прежней политики противостояния выглядят несерьезно. Ведь, если разобраться, только Россия «закопала топор войны». Она сделала все необходимое для того, чтобы разногласия между ней и НАТО, между ней и ЕС никогда больше не приобретали антагонистический характер. Ни ЕС, ни НАТО ничего подобного не сделали. Даже не попытались. Они «шкурно» воспользовались ослаблением Москвы для откровенной экспансии на Восток и вовлечения в свою орбиту всех бывших союзников России по социалистическому блоку. В результате Россия оказалась для них как бельмо на глазу. Вместо того чтобы создать новые структуры военно-политического и экономического сотрудничества с участием всех европейских стран, они лишь расширили пределы коллективного Запада и законсервировали международные объединения, ориентированные не решение задач далекого прошлого. Они протащили в настоящее откровенно устаревшую и никому не нужную повестку дня. Они, по сути, легитимировали противостояние времен «холодной войны», когда все хорошие и правильные страны входят в НАТО и/или ЕС, а нехорошие и неправильные остаются вне евроатлантического сообщества. Так зачем же в этом Россию-то винить? И на Москву всех собак навешивать? Третий. Он же последний действительно значимый фактор. Как интересно получается. Если объективно Россию и ЕС гораздо большее сближает, чем разъединяет, и Москве не престало предъявлять счет в том, что именно она не оправдала доверие и всех подвела, то выясняется, что препятствием на пути утверждения подлинно честных, взаимовыгодных, партнерских отношений между Россией и ЕС является Брюссель. Раньше об этом неудобно было говорить или писать. Сразу последовали бы обвинения в нарушении традиций политической корректности. Мол, как-то вызывающе. Неловко. Предвзято. Субъективно. Ведь ЕС столь многого достиг. Он преодолел вековечную вражду между европейскими народами. Сумел перечеркнуть прошлое. Превратил Европу в оазис мира, стабильности, процветания. Всюду и повсеместно, даже в самых отдаленных от Европы регионах, начал насаждать свои прогрессивные нормативные стандарты и представления. Еще пару лет назад так бы и произошло. Но не сейчас. Глобальный экономический кризис открыл шлюзы. Он показал: монополией на истину не обладает никто. Уже достаточно давно российские эксперты и ведущие политики подсказывали своим брюссельским коллегам: осторожно, вы делаете что-то не так. Вы зарываетесь. Вы слишком бесшабашно и нахраписто эксплуатируете конъюнктуру. Надо жить по средствам. Надо вкладывать деньги в реальный сектор экономики, а не спекулятивные бумаги. Необходимо привязывать рост заработной платы к темпам повышения производительности труду. Нельзя забывать обо всей совокупности факторов международной конкурентоспособности. Мир меняется. На воспоминаниях о былом могуществе далеко не уедешь. В Брюсселе отмахивались. Много чести еще и вас слушать. Высокомерие, проявляемое ЕС и его государствами-членами, и неприятие критики встало им очень дорого. За прошедшие десятилетия основные базовые вводные существенно поменялись. Ситуация теперь выглядит намного иначе. Безрассудность политики, проводившейся ЕС еще совсем недавно, всеми с легкостью признается. То, что за выживание зоны евро еще предстоит очень и очень побороться, для всех очевидно. Более того, никто не в состоянии с полной определенностью сказать, как оно обернется в будущем. Брюссель и все государства-члены ЕС не считают для себя зазорным побираться по миру. Они уговаривают всех увеличить взносы в МВФ. Отказываются от хваленых программ помощи и технического содействия третьим странам, которые в их глазах вдруг как-то неожиданно утратили право на то, чтобы считаться бенефициарами. В такой ситуации ничто больше не мешает предложить несколько более объективный и сбалансированный анализ партнерских отношений между Россией и ЕС и предъявить Брюсселю счет за их плачевное состояние. Ничто больше не останавливает назвать близоруким и ошибочным все то, что на поверку и взаправду оказалось близоруким и ошибочным. ЕС перестал быть «женой Цезаря, которая всегда и при любых обстоятельствах вне подозрений». Вот что получилось, похоже. Если судить по проводимой им практической политике, Европейский Союз возомнил себя чем-то вроде империи. Он решил, что все остальные должны подчиняться его воле только потому, что он так велит. Потому что он может и должен служить эталоном для всех. Он всегда прав. Он вне критики. Он самый-самый. Он иконостас. Достаточно просто следовать его предписаниям, и повсюду в мире настанет эра стабильности и процветания. Увы… Фактически Европейский Союз все в большей и большей степени превращается в некоторое карикатурное подобие Советского Союза. Естественно, не во всем. Но в некоторых критических аспектах. Советский Союз погубило превалирование идеологии и политики над экономикой. В конечном итоге экономика не выдержала диктата и догматов перевранных марксистских верований и развалилась. ЕС идет по тому же пути. Союз все чаще и настойчивее ставит во главу угла не экономические законы, по которым развивается рыночная экономика, а свои оторванные от действительности идеологические и политические запросы и представления. Их жертвой и становятся условно партнерские отношения между Россией и ЕС. Мол, кого колышет, что объективно Россию и ЕС связывают отношения взаимозависимости. Какая разница, выгодна ли линия, проводимая Брюсселем, европейскому бизнесу. Вот есть установка на то, чтобы создать «зеленую экономику» и сбросить с плеч диктат цен на энергоносители, утвердить единообразное понимание демократической безопасности и сформировать ориентированную на Брюссель общеевропейскую систему догоняющего развития, и гори все синим пламенем. Будем действовать так, как нам заблагорассудится. Хотим, чтобы в такой-то и такой-то стране правили угодные нам режимы, и будем добиваться этого любой ценой. Можно, конечно. Но ведь партнерские отношения на такой основе – плевать на всех и делать только так, как я скажу – не построить. Тем более, когда в партнеры приглашается не мелкая второстепенная зависимая страна, а великая держава, стягивающая к себе самые различные регионы, несущая особую ответственность за поддержание международного мира и безопасности, способная повлиять на развитие событий в любом уголке планеты. Пожалуй, мы действительно выявили слабое звено. Что касается России, она безусловно заинтересована в партнерских отношениях с ЕС и его государствами-членами. Россия зависит от рынков сбыта, находящихся в ЕС. Она нуждается в инвестициях, идущих из стран ЕС. Она строит внутреннюю политику модернизации из расчета на то, что сможет опереться на технологический потенциал ЕС. Она готова к тому, чтобы идти настолько далеко по пути экономической интеграции с ЕС, насколько для ЕС это окажется приемлемым. Проблема в том, что Союз не готов. Он пытается проводить устаревшую, бессмысленную, дискредитировавшую себя политику экспансии за счет России. Политику переманивания на свою сторону политических элит в соседних с Россией странах, с которыми последнюю связывают столетия совместного существования. Политику назиданий, поучений, бесконечных требований и претензий. Политику, в отношении которой кто-то безответственный уже наивно выкрикнул: «А Король-то голый!» Эту политику по большому счету надо менять. Она наносит ущерб и России, и ЕС. Она бьет по нашей общей конкурентоспособности. Она подрывает и перечеркивает наше совместное будущее.   Без новых заповедей Как хорошо было когда-то. Поднимается человек на высокую гору – не вообще кто-то, конечно, а лицо, удостоенное и должным образом уполномоченное, – и получает исчерпывающие разъяснения по поводу того, что и как делать и каким образом выстраивать жизнь между людьми и народами. В наше время о таком остается только мечтать. Никто саму Россию и ЕС в этом плане не подменит. Никто за них свод непререкаемых правил поведения не придумает. Но дожидаться появления такого свода или ставить все в зависимость от его написания было бы крайне нежелательным. На самом деле то, что требуется России и ЕС, европейскому бизнесу, населению Большой Европы, – это покончить с бесконечным выдвижением предварительных условий и взяться, наконец-то, за простую повседневную черновую работу по выстраиванию нормальных дружеских отношений. Засучив рукава. И по всему азимуту. Многое в этом плане зависит от экспертного сообщества. В его деятельности рассуждения самого общего порядка, констатации очевидного и маниловщина по-прежнему занимают гипертрофированное место. Сейчас нужны не призывы, не увещевания, не прекраснодушные пожелания, а обоснование таких предложений и рекомендаций, которые можно было бы реализовать, разъяснение не того, что нужно сделать – с этим все более-менее понятно, – а как добиться искомого результата. Первоочередная задача, как было показано выше, – очистка авгиевых конюшен отношений России и ЕС от всех осложняющих их наслоений. Проблемы недопустимо замалчивать. От них нельзя отмахиваться или закрывать на них глаза, оставляя их решение последующим поколениям. Их необходимо «обезвреживать» в реальном времени. Другая задача такого же высшего порядка – формирование благожелательного отношения к России в ЕС и к ЕС в России. У российского государства в ЕС незаслуженно устоявшаяся репутация коррумпированного зловредного душителя свобод, препятствующего утверждению у себя в стране и на континенте прогрессивного постмодернистского демократического порядка. У ЕС в России – слабого, нерешительного, разваливающегося образования, перекладывающего свои внутренние проблемы на плечи других, служащего ширмой для проведения захватнической экспансионистской политики входящими в его состав крупнейшими державами. Подобный имидж тащит отношения между Россией и ЕС в прошлое. Он препятствует выдвижению и реализации инициатив, способных привести в последующем к прорыву в утверждении между Москвой и Брюсселем реального работающего партнерства. Он заставляет политиков все время оглядываться на скептически настроенное общественное мнение. Если его удастся поменять, и все остальное в формировании подлинно равноправного политического, экономического, правового и гуманитарного пространства на континенте пойдет легче. Это первоочередная повестка дня также и для общественности, и европейских парламентариев. К сожалению, их вклад в решение назревших и застарелых проблем и утверждение привлекательного имиджа России и ЕС совершенно не чувствуется. Народная дипломатия фактически отсутствует. Отношения между Москвой и Брюсселем выстраиваются как сугубо технократические. Общественность от рычагов влияния на их развитие полностью отстранена. А ведь общественности многое дано. Так, вместо бесконечного и зачастую бессмысленного обсуждения международных проблем, европейские парламентарии могли бы совместно заняться разработкой такого законодательства, которому бы ЕС и Россия придали модельный характер. С его помощью объединение не какой-то отдельной части, а всей Европы пошло бы гораздо быстрее и успешнее. В заключение еще одна задача высшего порядка, заслуживающая приоритетного внимания. Отношения между Россией и ЕС лишены стратегической глубины. У политических элит обеих сторон отсутствует даже приблизительное видение того, как политическая конфигурация нашего континента будет выглядеть через 20, 30 или 50 лет. Или должна выглядеть. Пожалуй, это главное, о чем следует договариваться. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России №5(66), 2012

Фон, на котором проходят все обсуждения нынешнего состояния дел в отношениях между Россией и Европейским Союзом, примерно одинаков. Участники, как правило, констатируют, что российская внутренняя и внешняя политика по итогам президентских выборов меняется. И ЕС после нахождения выхода из кризиса суверенной задолженности и вступления в силу нового фискально-бюджетного договора станет совсем другим. Плюс в системе мирохозяйственных связей и мировой политике назревает все больше вопросов, требующих новых подходов и адекватной реакции. Соответственно в ближайшее время партнерство между Россией и ЕС будет сталкиваться с проблемами неопределенности. Поэтому крайне важно разобраться в тех факторах, которые работают на сближение или, напротив, на соперничество и взаимное недовольство, и научиться оказывать на них влияние, выгодное обеим сторонам. На многих международных конференциях, семинарах, симпозиумах, однако, перечисленные аспекты затрагиваются по касательной. Рабочая группа «Партнерство с Россией в Европе: Россия и ЕС в условиях неопределенности» специально выбрала их в качестве предмета для дискуссии. 25-28 февраля 2012 г. Рабочая группа собралась в 10-ый раз. Встречи проводятся ежегодно. Фактически это двусторонний российско-германский форум. Его курируют с российской стороны Фонд «Единство во имя России» и Фонд Русский мир. С германской – Фонд Фридриха Эберта. В его состав входят ведущие российские эксперты из Института Европы и ИМЭМО РАН, МГИМО (У) и Высшей школы экономики и других известнейших мозговых центров и университетов России, занимающихся проблематикой ЕС, парламентарии и представители исследовательского сообщества Германии. Предлагаю вместе посмотреть, насколько поменялись за истекший период акценты в выступлениях участников*1.   Последствия для двусторонних отношений вступления России в ВТО Диалог между Россией и ЕС сыграл ключевую роль в решении большинства принципиальных вопросов вступления нашей страны во Всемирную торговую организацию. Проблемы возникали до последнего момента. На заключительном этапе длительного пути их удалось все же снять. Однако после обретения членства России в ВТО их меньше не станет. Может быть, они только поменяют природу. Да и поиски подходов к их преодолению будут вестись в других организационных рамках. Россия является членом Таможенного союза. Эта структура, созданная Россией, Казахстаном и Белоруссией, обретает реальные черты наднациональности. Соответственно и таможенное регулирование, и отдельные элементы торговой политики с национального уровня переходят на коллективный. Если так, то и реализация ряда обязательств, взятых на себя Россией при вступлении в ВТО, частично будет идти таким образом, что партнером других членов ВТО окажется не столько Россия, сколько Таможенный Союз. Аналогичным образом усложняется процесс переговоров между Россией и ЕС над новым базовым соглашением. Ведь в каких-то своих аспектах компетенция по предмету переговоров оказывается переданной Таможенному союзу. Не упрощает картину и разное видение сторонами того, что должно представлять собой новое базовое соглашение. По мнению Москвы, на данном этапе достаточно заключить облегченный, сравнительно короткий договор, который бы в дальнейшем прирастал отраслевыми соглашениями. Брюссель продолжает настаивать на согласовании всеобъемлющего договора. На затягивание переговоров будут работать еще несколько факторов. России нужно адаптироваться к режиму ВТО, разобраться с тем, что членство в ВТО несет конкретным рынкам и конкретным товаропроизводителям. Для многих российских хозяйствующих субъектов отдельные договоренности по условиям вступления оказались неприятным сюрпризом. Только несколько конкретных примеров. Заградительные пошлины на ввоз изделий из свинины остаются. Одновременно Россия пообещала снять пошлины на ввоз живых свиней. Понятно, какой удар это нанесет по российским свиноводческим фермам. Зависают многие производственные проекты, связанные со строительством предприятий различного профиля по переработке древесины. И внешним, и внутренним хозяйствующим субъектам обещали некоторую защиту от конкуренции. В действительности она, напротив, снимается. Подобные примеры приводятся бесконечно. Но можно посмотреть на возникшую ситуацию и с позиций макроэкономических показателей. Так, аграрное производство в ЕС на десять порядков мощнее, чем в России. Совершенно очевидно, что это означает на практике, если Россия и ЕС начинают играть по совершенно одинаковым экономическим правилам. У российского бизнеса есть и другие, не менее естественные опасения. Так, транспортная инфраструктура России завязана на ЕС. С этим нельзя не считаться. После введения в действие «Северного потока» зависимость России от экспорта в ЕС еще более возросла. В случае форсированного строительства «Южного потока», она приобретет беспрецедентный, катастрофический характер. Не меньше сомнений и у партнеров России из Германии и других стран ЕС. Россия – колоссальный рынок. Россия – страна неограниченных возможностей. Теоретически уже в обозримом будущем она может выйти на 4-ое место в мире по ВВП. Во всяком случае, руководством России на политическом уровне такая задача ставится. Но все это только потенциальные возможности. На настоящий же момент экономику России душит коррупция. В радикальном улучшении нуждается инвестиционный климат. Ждут своего решения задачи диверсификации и повышения эффективности национальной экономики, включая проведение структурных реформ. Из России бегут капиталы. Масштабы вывода капиталов достигли настораживающих масштабов. Не добавляет оптимизма и наличие целого ряда противоречий между Москвой и Брюсселем в понимании базовых ценностей. Или, если не в понимании, то в их реализации на практике. А ведь эти базовые ценности – гарантия защиты прав собственности, определенность правового регулирования и, что важнее, правоприменения. Далее, работает правило бумеранга. И Россия смотрит на ЕС с большой долей недоверия. Слишком уж разрекламированы внутренние неурядицы интеграционного объединения. Не очень внятной на протяжении двух лет оставалась политика ЕС по спасению Греции от дефолта. Согласно предварительным прикидкам компетентных международных и наднациональных структур, в 2012-2013 годах в ЕС будет наблюдаться нулевой или, если мировая конъюнктура не ухудшится, минимальный рост. Это в лучшем случае. Не исключен и менее оптимистический сценарий. Внутренний рынок ЕС сокращается. Безработица находится на чудовищно высоком уровне. Меры жесткой экономии резко ослабили возможности качественного экономического роста в регионе. Тем не менее, создание Таможенного союза и заявленное сторонами стремление искать конструктивные решения в двусторонних отношениях открывают новые возможности. Действительно новые возможности. О чем идет речь. Членство России в ВТО означает, что по правилам ВТО начинают работать и Казахстан, и Белоруссия. Ничего не мешает задуматься о разработке и внедрении общих правил, ориентируясь на которые будут функционировать экономические рынки, экономические пространства ЕС и Таможенного союза. Иного, как неоднократно настаивали российские эксперты, вообще не дано. С января 2012 года единая Экономическая комиссия преобразована в наднациональный орган, общий для Таможенного и Евразийского союза. По ряду вопросов экономического сотрудничества она, а не национальные структуры, оказывается партнером Брюсселя.   Приоритетность и приоритеты двусторонних отношений Ни для России, ни для ЕС двусторонние отношения на настоящий момент приоритетом не являются. Упрощая, можно выделить три группы факторов, повлиявших на это изменение. Абсолютно для всех мировых игроков наиболее интересным и перспективным направлением развития экономических связей и политического сотрудничества становится ЮВА. Внешняя политика ЕС, кроме того, резко переориентировалась на происходящее в его южном соседстве из-за фактора «арабской весны». Для России на первый план выдвинулась проблематика Таможенного и Евразийского союза. Хотя в обоих случаях на словах делается гораздо больше, чем на деле, тем не менее, очевидно, что «Восточное партнерство» и Евразийский союз – конкурирующие проекты. Внутриполитические процессы и в ЕС, и в России оттянули все внимание на себя. Тут двух мнений быть не может. Для ЕС преодоление последствий кризиса суверенных долгов и санация зоны евро являются безусловным императивом. Россия решает для себя, как страна будет жить дальше, каким будет проект ее политического и социально-экономического развития на длительный период времени. Ответ на эти вопросы намного важнее, нежели что-либо еще. Если присмотреться к перечисленным факторам чуть пристальнее, вырисовывается следующая картина. ЕС заметно ослабил внимание к постсоветскому пространству. Ни Украина, ни Молдова не получили от ЕС того, что они ждали, на что надеялись. У ЕС нет ни времени, ни ресурсов форсировано помогать странам «Восточного партнерства», включая Закавказье. Напротив, Россия будет уделять своему соседству растущее внимание. Не исключено, что вытесняя ЕС – в ущерб контактам ЕС с теми же странами. При таком развитии событий отношения между Россией и ЕС обязательно пострадают. Не могут не пострадать. Однако возможны и другие варианты. Так, если под влиянием России Евразийский и Таможенный союз будут строго придерживаться правовых рамок ВТО, часть озабоченностей ЕС окажется снятой. Возникнут предпосылки для реализации самых разнообразных взаимовыгодных многосторонних проектов. Тем более что российская проблематика остается для ЕС и его наиболее крупных государств-членов несомненным приоритетом. Утверждения о том, что для ЕС она утрачивает значение, разделяются далеко не всеми. В частности для Германии за пределами евро-атлантического пространства нет более важного партнера, чем Россия. Не стоит забывать, что ведущие державы ЕС заблокировали принятие решения о приглашении Киева вступить в НАТО. К тому же места для Киева нет и в ЕС. И не будет. Дальше на Восток ЕС расширяться не собирается. Меняются к лучшему в ЕС и восприятие некоторых узловых аспектов сотрудничества с Россией. Характерна ситуация с упрощением визового режима и его возможной будущей отменой. Так, Европарламент высказался за снятие административных препятствий на пути культурных обменов. Один из его ключевых комитетов вышел с инициативой отмены виз для молодежи. Это символично. Вместе с тем, отношения между Россией и ЕС всегда будут оставаться «черным кобелем», которого невозможно отмыть добела. Добиваться того, чтобы Россия была точь-в-точь, как остальная Европа, несерьезно. Но и не видеть, что России нечего искать ни на Юге, ни на Востоке, тоже нельзя. И на роль «младшего партнера» Пекина Москва никогда не согласится. Значит, у европейского вектора внешней политики и внешнеэкономических связей России нет альтернативы. Правда, определенный люфт возможен. Предположение о том, что переориентации внешней политики и внешнеэкономических связей России на Восток не происходит, опровергается официальными заявлениями. В последних программных документах российских властей много говорится о возрождении Сибири и Дальнего Востока, Китае, АТР, сотрудничестве на Тихоокеанском направлении. О ЕС очень мало и походя. О новом базовом соглашении вообще ничего. Если за подобными заявлениями и заявками на смену внешнеполитического курса последуют серьезные практические шаги, России, ЕС и его государствам-членам придется приспосабливаться. Напрашивающийся вариант – приступить к осмыслению возможных совместных действий на третьих рынках. За подобным сотрудничеством перспектива. При опоре на него выход России на тихоокеанские рынки окажется более уверенным. Пока намерения, декларируемые Москвой, не подкреплены адекватной экономической политикой и просчитанной стратегией, отвечающей на вопрос, что Россия конкретно хотела бы получить в результате их воплощения в жизнь. С Евразийским союзом ситуация выглядит очень похожей. Евразийский союз не первая попытка организовать постсоветское пространство. В прошлом все они заканчивались не слишком успешно. Новый проект очень важный, очень нужный, очень востребованный. На его реализацию будут брошены все силы. Для Москвы это безусловный приоритет. Но уверенности в успехе все равно нет. Причин много. До сих пор Россия, Беларусь и Казахстан, скорее, разбегались. Эффективно противостоять центробежным силам им не особенно удавалось. Если во внешнеторговом обороте России ЕС стоит не первом месте, и на него приходится более 50% от его общего объема, то ее товарооборот с Беларусью и Казахстаном упал до 8% или даже меньше. Товарооборот Беларуси и Казахстана вообще стремится к нулю. Это где-то порядка 1%. С позиций главного внешнеэкономического партнера Казахстана Россия оттеснена Китаем и ЕС на третье место. Проект Евразийского союза верхушечный. Он осуществляется исключительно сверху. Мощной поддержкой снизу не пользуется. Со стороны отдельных стран стремление в Евразийский союз на такое безусловное. В идеологии Союза различимы элементы самоизоляции. Его будущее в тумане. События могут развиваться по-разному. Тем не менее, если Евразийский союз встанет на ноги, от этого выиграют все. Включая ЕС. Общий вывод – Россия и ЕС обязаны сотрудничать, а не конкурировать на пространстве СНГ. Это безусловный императив. Важно, чтобы элиты обеих сторон как можно скорее осознали, что у курса на сотрудничество нет альтернативы. И как можно скорее. Тогда есть надежда на то, что практическая политика России, ЕС и государств-членов будет адекватно скорректирована.   РФ-ЕС на Ближнем Востоке Северная Африка и Ближний Восток – южное подбрюшье ЕС. Отсюда в ЕС идет основной иммиграционный поток. ЕС имеет со странами региона тесные экономические связи. Но и у России здесь обширные, в том числе, гуманитарные интересы. Несмотря на все различия, которые есть у России и ЕС, в отношении к происходящему в регионе, основной тренд – сближение позиций, поиски совместных подходов к нахождению долговременных решений. Исторические факты свидетельствуют о том, что Россия и ЕС всегда стремились к тесному взаимодействию на данном направлении. Среди них и поддержка Барселонского процесса, и совместное участие в четверке по БВУ, и общая позиция G8 по демократизации Большого Ближнего Востока. Однако все мировые игроки недооценили роль усложняющих факторов. Среди них – тяжелое наследие прошлой конфронтации; тяжелые последствия экономического кризиса для региона; появление множества негосударственных игроков; сложности в реализации согласованной политики; зашкаливающие прогностические шибки. Политическое и экспертное сообщество ЕС вырабатывало свои подходы к «арабской весне», исходя из предположения, что исламистские партии, исламистские силы получат на возможных выборах порядка 20%. Это предположение принципиально расходилось с теми цифрами, которые назывались Москвой. Практика показала, что власть свалилась в руки именно исламистов. Пока это, скорее, умеренные исламисты. Но возможность того, что в дальнейшем ее получат радикалы, не исключена. Предпосылки для этого имеются. Хотя связанные с происходящим фобии, похоже, преувеличены. Экономическое положение региона в результате революций серьезно ухудшилось. Но и в этом плане причитания по поводу последовавшей экономической разрухи несколько преувеличены. Как ни странно, Тунис и Марокко показали вполне приличный рост ВВП (на уровне 3-4%). Даже в Египте он был на уровне 1%. Только в Ливии разрушения существенны. Да и восстановлением страны, похоже, будет довольно сложно заниматься. Однако инвестиционный климат серьезно ухудшился. Негативные экономические последствия не замедлят сказаться. Уже сейчас резко подскочила безработица. Усилилась социальная напряженность. Появились признаки запустения. С безопасностью не все в порядке. Пострадали и туристический бизнес, и сельское хозяйство. А ведь к масштабным политическим реформам по большому счету в регионе еще не приступали. Проблема их проведения стоит даже острее, чем до начала «арабской весны». Это накладывается на проблемы, традиционные для региона, – авторитаризм, тотальную коррупцию и неэффективность бюрократии. Клубок затягивается сложный. Поэтому, хотя жизнь потихоньку налаживается, потребуются годы и годы для того, чтобы оседлать положительный тренд. При этом камертоном для всех будет оставаться Египет. Все остальные пристально следят за тем, как и что у него получится. В том, что касается партнерства между Россией и ЕС, они просто-таки обречены на сотрудничество в регионе. Инструментарий есть. Надо только внимательно, бережно его использовать. Большие возможности для сотрудничества открываются в Ираке. Формат четверки по БВУ сохраняет всю свою актуальность. Вместе с тем, у Брюсселя и Москвы имеются расхождения в оценке. Прежде всего, в отношении Сирии. Брюссель далеко не един. Но все уверены, что правящий режим утратил легитимность. ЕС поддерживает Лигу арабских государств. Она за перемены, за вмешательство, за активную вовлеченность в перекройку политической системы страны. Россия, по мнению Брюсселя, пытается спасти уходящий режим, обреченный режим. Тем самым она заведомо противопоставляет себя большинству в регионе. Обрекает себя на утрату влияния. Показательно, в какой глубокой изоляции по этому вопросу оказались Россия и Китай при голосовании резолюции в Генеральной Ассамблеи ООН. В результате сирийских событий отношения между Россией и ЕС могут пострадать. В целом Россия и ЕС дальше отстоят друг от друга по сравнению с тем, что было порядка двух лет тому назад. Европейский союз, по мнению Москвы, проводит двурушническую политику. Все заявления в пользу утверждения демократических ценностей, защиты гражданского населения, выполнения требований гуманитарного характера служат не более чем дымовой завесой. Запад пытается продвигать только свои собственные интересы, как он их понимает, воспользовавшись удобной конъюнктурой. Как это уже со всей очевидностью было продемонстрировано в Ливии. Проблема, однако, в том, что попытки решить проблему силой или путем иного внешнего вмешательства, на самом деле противоречат интересам всех мировых игроков. В том числе, и интересам ЕС, долгосрочным, а не сиюминутным и неверно истолкованным. Они препятствуют поискам реального урегулирования. Подрывают стабильность, безопасность и баланс в регионе. Чреваты колоссальными жертвами и самыми кровавыми политическими и социально-экономическими последствиями. Их важно избежать. Даже не просто важно, а необходимо. Сомнений по этому поводу быть не может. В этой ситуации выставлять Россию в качестве пособника антинародного режима, противника скорейшего урегулирования на началах ненасилия и демократии просто некрасиво. Информационная война подобного рода никому не нужна. Она лишь осложняет нахождение развязок и компромиссов. Разумнее было бы внимательнее отнестись к российской аргументации, учесть ее и сделать ставку на те моменты, которые объединяют Россию и ЕС на Ближнем Востоке, а не разъединяют.   Совместные усилия по преодолению глобального кризиса Экономический кризис открыл новое окно возможностей в отношениях между Россией и ЕС. Кризис стал испытанием. Тяжелейшим. Ни Россия, ни ЕС его не выдержали. Экономика России никоим образом не была связана с ипотечным кризисом в США, т.е. с источниками экономической нестабильности. Тем не менее, она упала сильнее остальных. Германия выдержала его достойно. Но выяснилось, что к работе в условиях кризиса совершенно не готов Европейский Союз. Масштаб экономических проблем, с которыми сталкиваются Россия, ЕС, его государства-члены, весь мир, таков, что по отдельности действовать нельзя. Ответ на них может быть только совместным. Для европейского континента он мог бы принять форму Большой Европы. ЕС страдает несварением желудка. «Восточное партнерство» - обманка. Оно не предполагает включения стран-бенефициариев партнерства в ЕС. Об этом надо честно и откровенно сказать. Большая Европа выгодна всем. Это вполне реалистичный и честный проект. Слагаемые – зона свободной торговли плюс свобода кратковременных поездок и общий режим внутренней безопасности. Для того чтобы они стали реальностью, потребуется время. Но вектор развития необходимо задать уже сейчас. Тогда у России и ЕС действительно появится большой серьезный стратегический проект. И разворачиваться на Восток Россия и ЕС в этом случае смогли бы вместе. Уникальность нынешней ситуации заключается в том, что Россия в чем-то могла бы помочь ЕС. Но возможности для маневра у Москвы ограничены. Вкладываться в экономику ЕС российский бизнес не особенно собирается. Покупать бонды ЕС было бы сомнительно. У России и так накоплены большие запасы германских ценных бумаг. Москва, конечно, может посодействовать ЕС через МВФ. Однако тогда она будет помогать опосредованно, а само содействие будет каплей в море. Речь идет о внесении 10 млрд. из 500 млрд., которые обещаны МВФ. Хотя и эти деньги ЕС очень бы пригодились. А вот в том, что касается экономического развития, ЕС очень мог бы помочь России. Но не программой «Партнерство для модернизации». Это искусственный проект. То, что нужно России – это стабильное экономическое развитие ЕС, снижение всевозможных административных препятствий для осуществления совместных проектов и отказ государств-членов от ориентации на построение зеленой экономики любой ценой. Партнерству для модернизации не нужна политическая крыша. Важно, чтобы бизнесу не мешали. Ведь модернизация – это естественная форма его выживания. Без инноваций и качества не будет никакой конкурентоспособности. Так вот, и германский, и итальянский бизнес чувствуют себя в России вполне комфортно. Достаточно сослаться на то, что в Калужской области, выбранной германскими концернами для инвестиций, уже не хватает рабочей силы. Приходится завозить ее из соседних областей.   Подведение итогов Европейский Союз оказался в трудном положении. Этого никто не отрицает. Вместе с тем, характерно, что на форуме не прозвучало ни одного выступления или комментария, в котором бы утверждалось, будто бы ЕС не удастся преодолеть нынешний кризис. Да, текущий и следующий год будут особенно тяжелыми. Но дальше все те меры, которые сейчас принимаются, начнут приносить плоды. Относительно высокие темпы роста ВВП будут обеспечены на гораздо более здоровой экономической основе. Нынешний глобальный кризис заставляет вспомнить великую депрессию. Вместе с тем, в большей степени он похож на то, что мир уже переживал в 70-ые годы прошлого века. Тогда вслед за кризисом последовала мощная неолиберальная волна. Что нас ждет в ближайшем будущем, пока еще трудно сказать. Но без далеко идущей структурной реформы и модернизации, ни России, ни ЕС не обойтись. Прогнозы по России разные. Однако если страна действительно воспользуется теми колоссальными возможностями, которые у нее имеются, помноженными на ресурсы, она вполне сможет подняться гораздо выше в современной табели о рангах. Кроме того, и наметившиеся подвижки в эволюции политической системы, скорее всего, будут продолжаться. Особо следует отметить, что ни разу и никем не была поставлена под сомнение необходимость самого тесного, опережающего сотрудничества между Россией и ЕС, между Россией и его государствами-членами. Вместе с тем констатировалось, что во внешней политике и своих внешнеэкономических связях и Россия, и ЕС будут делать ставку на диверсификацию. Мир меняется. Москва и Брюссель не могут не учитывать растущее значение в мировой политике и мировой экономике Китая, Индии, всей Юго-Восточной Азии. На уровне бизнеса Германия и Россия, ЕС и Россия работают друг с другом вполне эффективно. Однако программа «Партнерство для модернизации» – не тот проект, который имеет стратегическую глубину. Вот ее-то отношениям между Россией и ЕС по большому счету действительно не хватает. Вопрос о том, что может ее принести, какой по-настоящему масштабный проект придаст партнерству стратегическую глубину, остается открытым. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России *1 Статья подготовлена в соответствии с «правилом Чатам-Хауса» в экспертной этике, не предусматривающей прямого цитирования конкретных докладчиков, а допускающей лишь обобщенное изложение хода дискуссии на конференции и ссылки на уже опубликованные материалы. №5(66), 2012

Весь май Сербия голосовала. В начале месяца выбирали парламент и президента, в конце прошел второй тур президентских выборов. Главой государства избран умеренный националист Томислав Николич, который после двух проигрышей в 2004-м и 2008 годах своему извечному проевропейскому оппоненту Борису Тадичу, одержал верх, перестав быть всегда вторым. Что касается парламента, то расклад сил там получился достаточно сложным. Коалиция неизбежна, чтобы правительство могло эффективно управлять страной. Какая именно формула окажется в парламенте наилучшей, пока не ясно, и это обещает бурные политические схватки. Как бы то ни было, прошедшие выборы, по выражению парижской газеты «Монд», оказались самыми скучными в Сербии за два последних десятилетия. Впервые не кипели страсти, не создавалось впечатление конца света, последнего, решающего боя. Центральной темой была обычная и, увы, банальная для нынешней Европы тема экономического кризиса. В прошлом остались страсти вокруг Косово (сербской территории с албанским большинством населения, провозгласившей в одностороннем порядке независимость), отношения с Западом и НАТО, внутренние конфликты в бывшей Югославии. Когда безработица достигает 24% самодеятельного населения, на первый план выходят совсем другие проблемы. Вопрос о европейской интеграции Сербии, правда, звучал достаточно интенсивно. Б.Тадич постарался сделать его центральным в своей предвыборной кампании. Но Т.Николич тоже стал заявлять о том, что поддерживает вступление своей страны в ЕС, что ранее решительно отвергал. Этот переход в проевропейскую веру неискренен, уверяли его оппоненты. Вы пошли на слишком большие уступки ЕС, чтобы добиться статуса страны-кандидата, отвечали им его сторонники. В этом плане особого выбора у Белграда нет. Весь регион разными темпами движется в направлении ЕС, хотя энтузиазм жителей Балканского полуострова поубавился из-за финансово-экономического кризиса и все более очевидных сбоев управления европейской махиной. Как и в других бывших соцстранах, в Сербии к этой перспективе относятся как к дополнительному источнику финансирования, интеграции в единое пространство для жизни. В Брюсселе обижаются на такой прагматизм, поскольку ему хотелось бы, чтобы сербы (как и другие восточноевропейцы) делали упор на общие политические ценности. Безусловно, если процесс вступления Сербии в ЕС будет происходить, как было положено в прежние времена (а не как в случае, например, с Болгарией и Румынией), то это может помочь решить некоторые проблемы внутренней организации жизни в этой бывшей югославской республике. Может быть реформирована судебная система, ограничена коррупция и так далее. Это объективно полезно сербскому обществу. Однако золотой дождь на сербов не хлынет: туча иссякла, на нынешних участников ЕС уже не хватает, а что там говорить про новичков… Особенностью европейской перспективы Сербии будут еще два фактора, которые сами по себе никуда не исчезнут. Во-первых, это судьба Косово. Европейские политики (хотя не во всех странах) в свое время поторопились с подталкиванием к независимости этой территории, что было элементом борьбы с неугодным тогда Западу сербским режимом Слободана Милошевича. Его уже больше нет, в Белграде заседают проевропейские политики, более или менее устраивающие Брюссель и другие западные столицы. Не зря руководители ЕС поздравили Т.Николича с избранием, не дожидаясь официальных результатов второго тура, хотя предпочли бы переизбрание Б.Тадича. Но косовская проблема осталась занозой в боку. Как выпутываться из положения? Ни один ответственный сербский деятель не сможет в обозримом будущем признать косовскую независимости, а европейцы не привыкли признавать свои ошибки, да и косовским албанцам они дали уже слишком много авансов, которые те, правда, не спешат отрабатывать. Во-вторых, это сербские симпатии к России. Вряд ли можно считать искренними, во всяком случае, на уровне политиков, разговоры про братушек и традиционную дружбу двух народов. При этом эмоциональный фон в настроениях симпатизирующих друг другу народов есть, отрицать это тоже бессмысленно. Но в преломлении к белградской политике российский фактор становится своеобразным козырем, дополнительным конкурентным преимуществом в торгах с Брюсселем: будете слишком давить, уйдем к русским. Это позволяет всем сторонам прагматично, взаимовыгодно взаимодействовать, в том числе, в области экономики. Кстати, пока рассуждают о европейском будущем Сербии, в эту страну активно идет российский капитал, развивая экономику, создавая там рабочие места. Но как в будущем эти два вектора станут уживаться? Андрей СЕМИРЕНКО После вступления в должность президент Сербии Т.Николич изложил основные цели своей политики. Он заявил, что его целью будет интеграция страны в ЕС, но без отказа от Косово. «Я хочу, чтобы Сербия стала частью Европейского Союза, но не отказалась от своей территориальной целостности», – сказал глава государства. По его словам, Сербия, которую он хочет построить, должна сплотиться во имя улучшения жизни, перестать бояться завтрашнего дня, стать домом с двумя дверьми – одной на Запад, другой на Восток. Нынешнее положение в стране тяжелое, она охвачена кризисом, отметил он. Этому способствовали ошибки в приватизации, коррупция и разгул преступности. В результате, по оценке президента, сербы не чувствуют себя в безопасности, не доверяют государственным институтам власти. №5(66), 2012

Священник Англиканской церкви Иан Гривс из городка Дарлингтон рассчитывает на то, что его заново рукоположат в сан, и он станет духовно окормлять страждущих уже в новом качестве – пастыря Римско-католической церкви. Вместе с ним перейдут в соседнюю христианскую веру 58 его прихожан. Переберется под омофор церкви Святого Петра и известный на всю округу церковный хор. Отныне новобращенные станут собираться под сводами католического собора Святой Анны, что в полутора километрах от их прежней обители – храма Святого Якова, а 55-летний отец Иэн, священник со стажем в 23 года, будет совершать там литургические богослужения. И это далеко не единичный случай, когда истончаются ряды англикан, пишет английская «Дейли телеграф». В это же время более 200 простых граждан и 20 священников также переметнутся к католикам. Такая возможность появилась в прошлом году после того, как ватиканская Конгрегация вероучения опубликовала заявление об основании ординариата (по сути, епархии) для перешедших в католицизм англикан Англии и Уэльса. В январе 2011 года три бывших англиканских епископа вошли в состав католического клира. После этого знакового события число перебежчиков существенно увеличилось. В Дарлингтоне массовый исход англикан во многом связан с авторитетом отца Иэна, увлекшего за собой своих чад. Никола Ривс, 36-лентий парень, певчий их хора, которому он отдал десять лет жизни, рассуждает так: «Говорят, что мы ушли под влиянием нашего Отца (Иэна Гривса). Это не совсем верно, но даже если правда, то что в этом плохого? Священник это учитель и поводырь в нашей жизни». Ривс уверен, что поступил правильно. Не все с ним солидарны. Так, 80-летний Питер Уэй обижен тем, что все произошло под покровом тайны. Он и многие другие прихожане узнали о случившемся из… местных газет. Теперь в городке – раскол. Что породило перебежчиков? Главным раздражителем стала реформа внутрицерковной жизни, особенно решение рукополагать в сан женщин. Традиционалисты не смогли с этим смириться. Сначала в качестве компромисса еще в 1990-е годы появился такой феномен как «летающие епископы» – командировали князей церкви в те епархии, где эту идею встретили в штыки. Сейчас рассматривается вариант «изъятия» этих епархий из-под действия общих правил. Окончательный приговор ожидается в июле. Однако не все англикане верят в возможность примирить реформаторов и традиционалистов. Проблема залегает куда глубже, считает тот же отец Иэн, который осуждает дань, которую Англиканская церковь платит, по его убеждению, «политкорректности и либеральным воззрениям». Брожением умов воспользовался Ватикан. Папа Римский Бенедикт XVI благословил создание ординариата. Важная деталь – от новообращенных англикан не требуется оказываться от своих традиций. Стоит вчитаться в то, как сформулирован один из пунктов апостольской конституции Anglicanorum Coetibus: «Не исключая литургических богослужений по Римскому обряду, Ординариат имеет право совершать Евхаристию и другие Таинства, Литургию часов и иные литургические действия согласно богослужебным книгам, принадлежащим англиканской традиции и одобренным Святым Престолом, с тем, чтобы сохранить внутри Католической Церкви духовные, литургические и пастырские традиции англиканской общины, как драгоценный дар, питающий веру ее членов и как богатство, которым следует делиться». Таким образом, католики умело переманивают на свою сторону тех, кто не приемлет многие реформаторские тенденции, охватившие Англиканскую церковь, и на фоне стремительных перемен, к которым многие психологически не готовы, выступают в роли охранителей прежнего уклада мысли и жизни, ассоциируемого с надежностью и предсказуемостью. Владимир МИХЕЕВ №5(66), 2012

Каждый восьмой человек, страдающий диабетом, одновременно подвержен и депрессиям. Эксперт Бернхард Кульцер, установивший эту связь, вынужден признать печальный факт: диабет – это фактор риска для страдающих депрессией и, наоборот, депрессии могут вызывать заболевание диабетом. Тут уж, как говорится, выбирай, что больше нравится. Эту точку зрения психолог высказал на международном конгрессе, проходившем в Штутгарте. По мнению Б.Кульцера, возглавляющего в Германском диабетическом обществе группу «Диабет и психология», у тех, кто подвержен депрессиям, риск заболеть диабетом 2-го типа выше на 30%. Причем, решающую роль здесь играет не образ жизни, а антидепрессанты, которые вызывают увеличение веса и приводят к замедлению реакции клеток на инсулин, к тому, что медики называют резистентностью к инсулину. К тому же хронический стресс влияет на действие инсулина и вызывает нарушения сна. А все это вместе может привести к воспалительным изменениям сосудов. Причиной депрессий вследствие заболевания диабетом может быть снижение качества жизни, неизбежное при такой хвори, как сахарная болезнь. В Германии ею страдает 7 миллионов человек, так что незначительной проблему не назовешь. Еще 3 миллионов она тоже касается, но они пока об этом не знают. Как это ни парадоксально, специалистов, которые призваны стоять на переднем крае борьбы с этой весьма распространенной болезнью, все больше не хватает, особенно молодых. В медицинских вузах сокращается количество кафедр, специализирующихся на диабете. За 10 лет их стало меньше наполовину и осталось всего десять. Прекратило существование и такое авторитетное учреждение, как мюнхенский Институт исследования диабета… Теперь большинство пациентов, в отличие от прежних времен, перевели на амбулаторное лечение, и, соответственно, у врачей сократились возможности контактов с больными, которые они поддерживали в стационаре. А клинику, где было бы собственное диабетическое отделение, в Германии теперь днем с огнем не сыщешь… Андрей ГОРЮХИН №5(66), 2012

Иногда провидческая сила искусства проявляется так, что остается только пожалеть: уж лучше бы все так и осталось мрачной фантазией творца. В классическом фильме ужасов Альфреда Хичкока, снятом в 1963 году, птицы ведут настоящую войну против человека, повсюду нападая на него, и даже проникая в жилище – через окна, через каминные трубы и просто через стены. До таких страстей в Берлине и Франкфурте дело пока не дошло. Но тот, кому придет в голову прогуляться по тихой улице, обсаженной деревьями, должен иметь в виду: он может подвергнуться атакам агрессивных птиц – ворон. Одна за другой они пикируют на осмелившихся нарушить их покой людей и удары мощных клювов могут нанести вполне ощутимый урон. За что? Чем им не угодили прохожие? Ответ знает Франц Байрляйн, директор вильгельмсхафенского Института исследования птиц. Он уже не первый год наблюдает за тем, как пронырливые вороны все плотнее заселяют большие города Германии. За минувшие два десятилетия их стало в два с лишним раза больше. В мегаполисах эти сметливые летуны и летуньи чувствуют себя донельзя комфортно. Еды им хватает с избытком – в каждом мусорном контейнере. В подходящих деревьях тоже недостатка нет. Откуда же тогда такая агрессия? Орнитолог убежденно говорит, что причин может быть две – птица или охраняет корм, на который, как ей кажется, покусился человек, или защищает свое потомство. Иных объяснений для такой атаки он не видит. И дело здесь не в том, что именно вороны ведут себя столь злобно. Если вы попытаетесь отнять корм у чайки, она тоже придет в такое бешенство, что мало не покажется. Вот пример, говорит Ф.Байрляйн: туристы подбрасывают в воздух кусочки булочки с рыбой и радуются тому, как чайка ловко подхватывает их на лету. И они же начинают злиться, когда птица с лёту выхватывает у них остаток еды из рук. Но стоит ли удивляться: ведь она уже сочла это своей законной добычей. Каким образом она должна быть осведомлена о подлинных намерениях этих странных бескрылых двуногих существ? А что касается второй причины, то она срабатывает только с марта по июнь, пока вороны заботятся о беспомощном потомстве. Стоит только птицам решить, что какой-нибудь бегун трусцой или праздношатающийся подобрался к птенцам слишком близко, как она бросится в атаку. И тут её клюв может, и в самом деле, оказаться опасным. Причем, орнитолог уверяет, что никаких дурных намерений у птицы нет. Она просто обозначает границу, за которую нельзя переходить: в животном мире дело обычное, само собой разумеющееся. «Здесь живу я», – и ничего больше. При добыче пищи вороны проявляют завидную изобретательность. Про японских ворон, например, рассказывают, что они специально кидают на уличную «зебру» орехи, чтобы их раскололи машины. И собирают «урожай» тогда, когда по ней идут пешеходы, а авто останавливаются. А в Британии описан случай, когда ворона, чтобы выудить из бака приглянувшееся ей ведерко с кормом, согнула из проволоки крючок и подцепила добычу. К тому же вороны прекрасно узнают людей – как по лицу, так и по одежде. А охотника заметят издалека и близко к себе никогда не подпустят: знают, что добра от него ждать не приходится. Такая птичья сообразительность работает против любителей спорта. Одеты они все примерно одинаково и, если кто-то из них однажды подошел слишком близко, то птица прочно увязала его спортивное облачение с сигналом опасности, и каждый оказавшийся вблизи джоггер будет атакован без предупреждения. Но вороны могут наносить и серьезный ущерб. К примеру, стеклянная крыша берлинского Главного вокзала, открытого всего 5 лет назад, уже пострадала от вороньего племени. Злодейки во многих местах выклевали уплотнитель, видать решили, что он им в гнездах пригодится, а крыша теперь протекает в самых неожиданных местах. Орнитологи из берлинского Союза защитников природы подтверждают: да, это наши подопечные. Ворон охраняет неумолимый закон, вот они и распоясались. Несколько лет назад похожая история случилась с берлинским Олимпийским стадионом. На его козырьках птицы продолбили и покорежили кровельное железо и силиконовую подложку. Да так, что пришлось заменить кровлю на такой материал, который оказался пернатым разбойницам не по силам. Пострадал от них и Ганноверский стадион: там птицы регулярно уродовали кровлю, ища живущих под ней насекомых. Сергей ПЛЯСУНОВ №5(66), 2012