Выпуск №1(51), 2011
Иммиграция Европейский Парламент вновь продемонстрировал свою важную роль в законодательном процессе Евросоюза, поднятую на более высокий уровень Лиссабонским договором. На этот раз этот орган отклонил «единое разрешение» в области иммиграции – важную директиву Европейской Комиссии, направленную, по мнению евродепутатов, на дискриминацию...
Европейский Парламент вновь продемонстрировал свою важную роль в законодательном процессе Евросоюза, поднятую на более высокий уровень Лиссабонским договором. На этот раз этот орган отклонил «единое разрешение» в области иммиграции – важную директиву Европейской Комиссии, направленную, по мнению евродепутатов, на дискриминацию иностранных рабочих и служащих в обеспечении права на труд и социальную защиту. Эта инициатива вызвала в парламенте бурную дискуссию между представителями либералов и консерваторов, что позволило фракциям левых партий преградить путь законопроекту. Как заявил один из депутатов-социалистов, директива Еврокомиссии, в случае одобрения, «позволила бы иностранным трудящимся находиться в странах ЕС, где они не подпадали бы ни под общеевропейское, ни под национальные законодательства, и это неизбежно провоцировало бы усиление ксенофобии и расизма в отношении иммигрантов». В результате голосования 350 евродепутатов высказались против этого документа, 306 – «за» и еще 25 воздержались. Директива возвращена Европейской Комиссии, которой предстоит решить вопрос о повторном представлении на голосование или внесении важных изменений в текст. Несогласие большинства парламентариев вызвало, в частности, одно из положений директивы, воспользоваться которым в качестве работодателей могли к своей выгоде транснациональные компании. Переселив штаб-квартиры из стран ЕС, например, в Турцию или Марокко, эти фирмы могли набрать необходимый персонал из турков и марокканцев и отправить в свои филиалы в государствах Евросоюза. При этом сохранялись бы условия работы и социальной защиты, включая размер пенсии, действующие в Турции или Марокко (это же касается права на образование, жилье, медицинское обслуживание). Одним из аргументов представителей левых партий и части либералов, отвергших инициативу Брюсселя, стала ссылка на Конвенцию ООН от 1990 года в области трудовых и социальных прав трудящихся-иммигрантов и их семей. Европейская директива вступила бы в явное противоречие с этим международным документом. Владимир ШУЛЯВСКИЙ Кстати Политика Дании в области иммиграции – самая жесткая в ЕС – оборачивается потерей популярности правящего миноритарного правительства, которое опирается на поддержку крайне правой Датской народной партии. Весьма неодобрительную реакцию общественности вызвал новый шаг властей на пути ограничения притока приезжих – введение системы очков, которые высококвалифицированный иностранец, имеющий высшее образование, обязан набрать для получения разрешения жить и работать в этом королевстве. Многие датчане считают такую меру чрезмерной. Как показал недавний опрос общественного мнения, 63% жителей страны поддерживают теперь оппозиционную социал-демократическую партию, осудившую дальнейшее ужесточение политики в иммиграционной сфере. Любопытно, что с 2001 года оппозиционные силы, опасаясь окончательно лишиться популярности, поддерживали жесткие меры правительства. Но теперь социал-демократы уловили поворот вектора настроений в обществе и решили не отстать от жизни. №1(51), 2011
Иммиграция Иммигрантов в Германии и Австрии часто обвиняют в том, что они не хотят учить немецкий язык, предпочитая и в семье, и за ее пределами пользоваться родным. Так ли это? Нет, отвечает филолог Катарина Бризич из Венского университета. Чтобы получить право...
Иммигрантов в Германии и Австрии часто обвиняют в том, что они не хотят учить немецкий язык, предпочитая и в семье, и за ее пределами пользоваться родным. Так ли это? Нет, отвечает филолог Катарина Бризич из Венского университета. Чтобы получить право дать точный ответ на этот вопрос, ей вместе с коллегами пришлось опросить 20 тысяч учеников венских начальных школ, в подавляющем большинстве из иммигрантских семей. Так вот, только 11% из них дома не говорят по-немецки! В возрастной группе между восемью и одиннадцатью годами 80% детей считают, что лучше всего они владеют именно немецким языком. Еще 1200 детей, то есть 6%, хотя и владеют другим языком, лучше, чем немецким, но именно последний считают своим «любимым языком». Причем, по мнению Бризич, эти проценты были бы еще выше, если бы в опросе приняли участие все венские начальные школы: в тех 15% учебных заведений, которые не захотели принять участие в исследовании, детей из семей иммигрантов практически нет. Выявленная фрау Бризич тенденция справедлива и для турецких семей, которые особенно часто становятся мишенью упреков в нежелании изучать немецкий. Только 11,8% 8-11-летних детей, чьим родным языком является турецкий, дома говорят исключительно на нем. А по-немецки в семье общаются 87% этих детей. Клаудиа Хуфнагль, также принимавшая участие в этом исследовании, считает: «от семей иммигрантов требуют, чтобы они дома говорили по-немецки, но это и так уже давно стало реальностью». Для неё вопрос стоит иначе: к чему это все приведет? Собственно, этот вопрос и был центральным для руководителя работы – Катарины Бризич. По её мнению, вытеснение из домашнего обихода родного языка немецким и стало причиной того, что дети из семей иммигрантов во время проверок по Программе международной оценки обучающихся (PISA) показывают очень слабые результаты. Собственно, ничего удивительного в этом нет. Родителей вынуждают говорить с детьми на языке, которого они сами толком не знают, или, в лучшем случае, владеют им на сугубо бытовом уровне. Таким образом, выходит, что дети не усваивают должным образом ни тот, ни другой язык. И это предопределяет их скромные успехи в дальнейшем образовании. В то же время в семьях иммигрантов встречаются и дети, которые могут понимать по нескольку языков. «Бывают случаи, когда ребенок с отцом говорит по-немецки, с матерью – по-турецки, а с бабушкой – по курдски. Только их не учитывают, как не укладывающиеся в стандартную картину», – рассказывают исследователи. По их мнению, все же самый важный фактор успеха в получении последующего образования состоит в том, чтобы ребенок, прежде всего, совершенствовался в том языке, который более всего употребителен в его окружении. Александр ВАРВАРИН №1(51), 2011
Политика Editorial by Michael Emerson and Jan Wouters Everybody interested knows that Kosovo has been and remains a haven for a dreadful complex of clan-based criminality, trafficking, and corruption linked to its political leadership. The European Commission's so-called ‘progress reports' for...
Editorial by Michael Emerson and Jan Wouters Everybody interested knows that Kosovo has been and remains a haven for a dreadful complex of clan-based criminality, trafficking, and corruption linked to its political leadership. The European Commission's so-called ‘progress reports' for 2009 and now 2010 hardly change, with identical expressions repeated ”Kosovo's fight against drug trafficking is still at an early stage”; the Commission also states in 2010 that “political interference ... hinders the effective fight against organised crime”. .. “Kosovo lacks a track record of conviction related to organised crime', and ‘there has been limited progress in tackling trafficking of human beings”*1. As if these progress reports were not enough, there is now the Draft Report of the Legal and Human Rights Committee for the Council of Europe of 12 December 2010 on the ‘Inhuman treatment of people and illicit trafficking in human organs in Kosovo'*2, based on an Explanatory Memorandum by Mr Dick Marty, a Swiss member of the Parliamentary Assembly and former state prosecutor. The memorandum of Mr Marty blows the whistle loud and clear, delivering a devastating indictment against the leadership of Kosovo, naming in particular the newly re-elected Prime Minister Hashim Thaci. For those who have not read the Marty memorandum here are a few excerpts to sharpen sensitivities that may otherwise have been dulled by the restrained drafting of the Commission's progress reports: “Most pertinent to our research, we found that a small but inestimably powerful group of KLA personalities apparently wrested control of most of the illicit criminal enterprises in which Kosovar Albanians were involved in the republic of Albania, beginning at the latest in 1998. This group of prominent KLA personalities styled itself as the Drenica Group, evoking connections with the Drenica Valley in Kosovo. We found that the Drenica group has as its chief – or, to use the terminology of organised crime networks, its boss – the renowned political operator and perhaps most internationally recognised personality of the KLA, Hashim Thaci (paragraphs 56-63 of the Marty memorandum)”. The report goes on to describe gruesome human organ trafficking activity that are believed to have been ongoing in 1999 using facilities at Fushe-Kruje in Albania, not far from Tirana, where the proprietor allegedly shared both clan ties and organised criminal connections with members of the Drenica group. Captives brought from Kosovo were summarily executed by a KLA gunman, and their corpses transported swiftly to the operating clinic for kidney extractions, with the organs thence exported from Tirana airport (paragraphs 159-167 of the Marty memorandum). These alleged crimes would carry the terrible history of the Yugoslavia war crimes to new depths. What next? Option 0 would see continuation of the status quo, business as usual. The Council of Europe report would be shelved together with some lofty political declarations. Option 1 could be based on that recommended in the draft report of the Council of Europe, which recognises a central role on the EU's ‘EULEX' mission in Kosovo ‘to persevere with its investigative work, without taking any account of the offices held by possible suspects or of the origin of the victims, doing everything to cast light on the criminal disappearances, the indications of organ trafficking, corruption and the collusion so often complained of between organised criminal groups and political circles' (paragraph 19.2.1). However this wording is quite weak; it does not explicitly advocate prosecutorial action, although EULEX prosecutors are empowered to investigate and prosecute a number of crimes, including war crimes, crimes against humanity and organized crime. Option 2 would see the International Criminal Tribunal for Yugoslavia (ICTY) opening a prosecutorial investigation. This would enable the scope of the investigation to extend into Albania – which, like any State, is under an international obligation to cooperate with the ICTY, whereas EULEX only has authority to work in Kosovo. The ICTY is of course preparing itself for closure and will see the establishment of an “International Residual Mechanism” by 1 July 2013, but its mission seems not yet accomplished with this most hideous of crimes left unpursued at the level of the most senior leaders. Surely the ICTY would be expected to work in close collaboration with EULEX, In practice complementary and cooperative action by ICTY and EULEX together would make the most sense, since ICTY could take up the cases involving the most senior leaders, and EULEX could handle lesser cases at the local level, while both would share information. Option 3 would additionally see the EU respond to its broader political responsibilities, with political action following the launching of prosecutorial action by ICTY and EULEX. This would take into account the fact that the EU and its member states are in the middle of a multi-year programme of financial aid to Kosovo, following a donor conference in 2008 at which the EU and its member states together pledged €508 million for the years 2009 to 2011. This assistance covers a wide range of programmes and projects for economic infrastructure, political institution building, the rule of law (with the major EULEX mission), education, public health etc. With the political leadership of Hashim Thaci subject to prosecutorial enquiry, the EU would signal that it expected the Prime Minister to resign while the case was under investigation. But it would go further than this, and signal that a new government of Kosovo would have to be led by a Mr Clean, who would get serious over all the current rule of law problems that are well documented. These would moreover be conditions for continuation of various parts of the substantial economic aid programmes now underway. This renewal of the Kosovo leadership would moreover be conducive to progress in the UN-mandated and EU-mediated dialogue between Serbia and Kosovo which is due to begin its work early in 2011, with a view to sorting out the outstanding problems between the two parties. For this the Kosovo party needs a new, credible and respected leadership. This last Option 3, combined with legal action by the ICTY and EULEX, would be consistent with the EU's self-appointed role as leading force for the political transformation and economic integration of the whole of the Western Balkans into modern Europe and its values. Michael EMERSON is Senior Research Fellow at the Centre for European Policy Studies (CEPS), Brussels Jan WOUTERS is Professor of International Law and International Organizations and Director, Leuven Centre for Global Governance Studies, University of Leuven. CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 66 *1 European Commission, ‘Kosovo – 2010 Progress Report', SEC(2010)1329, Working document, 9 November 2010. *2 Council of Europe, Draft Report of the Committee on Legal Affairs and Human Rights, ‘Inhuman treatment of people and illicit trafficking in human organs in Kosovo', AS/Jur (2010) 46, 12 December 2010, including an Explanatory Memorandum by Mr Dick Marty. №1(51), 2011
В фокусе Европейцы вспоминают, как правильно затягивать ремни Министры финансов Евросоюза в очередной раз поклялись на верность строгой финансовой дисциплине, напомнив об обязательстве государств ЕС держать свои бюджетные дефициты в установленных рамках (не более 3% ВВП) и всемерно защищать важнейший стержень сообщества...
Европейцы вспоминают, как правильно затягивать ремни Министры финансов Евросоюза в очередной раз поклялись на верность строгой финансовой дисциплине, напомнив об обязательстве государств ЕС держать свои бюджетные дефициты в установленных рамках (не более 3% ВВП) и всемерно защищать важнейший стержень сообщества – единую валюту. Кто и каким образом проводит эту во все времена не слишком популярную политику, негативно сказывающуюся на благосостоянии и умонастроении граждан? Представим в качестве иллюстрации 10 стран из 27, вынужденных в той или иной мере провозгласить бюджетный аскетизм новой философией жизни. Эту мысль развивает Гэвин Хьюит, обозреватель Би-би-си, назвавший аскетизм «недавно обретённой новой религией Европы» (“Austerity – Europe's recently-acquired religion”). Какие времена, такая и религия. Греция В обмен на экстренную помощь от ЕС и МВФ в размере 110 миллиардов евро правительство Георгиу Папандреу обязалось сократить расходную часть бюджета за три года на 30 миллиардов, поскольку дефицит достиг 13,6% ВВП. На этот период заморожены зарплаты в госсекторе и пенсии. НДС нарастили с 19% до 23%. На 10% выросли акцизы на топливо, алкоголь и табачные изделия. Отменены схемы раннего выхода на пенсию, пользовавшиеся особой популярностью у греков, а средний возраст для перехода в этот статус будет повышен с 61,4 to 63,5. Несмотря на комплекс терапевтических мер, до оздоровления экономики и финансов ещё далеко. Промежуточный финиш в конце 2010 показал, что сокращение дефицита запаздывает по графику (недобрали 1,5%). Рейтинг суверенного долга очень низок, что делает практически невозможным брать дополнительные кредиты у частных заимодавцев. Тем не менее, аналитики в целом позитивно оценивают достигнутый прогресс: Греция движется в правильном направлении. Неизвестно только, прибудет ли она к месту назначения в срок или с существенным опозданием. Ирландия Страна поэтов и пророков стала второй после Греции, кому выдали миллиарды евро во избежание дефолта. С бюджетным дефицитом в 32% ВВП ирландцы смотрятся без пяти минут банкротами. Реально ли к 2015 году довести эту цифру до 2,9%, никто сегодня не скажет. Правительство Брайана Коэна ужало расходы на 4 миллиарда евро, для чего пришлось запустить руку в программы социального обеспечения – но это только начало. Из этих фондов кабинет планирует выкачать еще 2,8 миллиарда евро. Так, деньги на ребёнка усохнут на 16 евро в месяц, что означает: минимальное пособие составит 150, а максимальное 187 евро в месяц. Урезана зарплата госслужащим, пока только на 5%. Всего в госсекторе будет ликвидировано 24750 рабочих мест. Минимальная гарантированная почасовая оплата, равная 7,65 евро, уменьшится на один евро. НДС вырастет с 21% до 22% в 2013 и до 24% в 2014 году. Изменения в ставках подоходного налога должны принести в бюджет ещё 1,9 миллиарда евро. Введён налог на выбросы СО2 – по 15 евро за каждую тонну. Словом, по зёрнышку, по зёрнышку – глядишь, и наскребут. Великобритания Коалиционное правительство тори и либеральных демократов проводит самую масштабную ревизию расходных статей бюджета с окончания Второй мировой войны. На протяжении четырёх лет решено сэкономить 83 миллиарда евро. Джордж Осборн, канцлер казначейства, объявил, что в госсекторе лишатся работы 490 тысяч человек. Эксперты полагают, что такое же количество рабочих мест будет потеряно и в частном секторе. Большинство министерств и ведомств получат смету, урезанную на 19%, и только министерство обороны недосчитается 8%. Сократят пособия по временной нетрудоспособности. Введут новый банковский налог. Пенсионный возраст поднимут с 65 до 66 к 2020 году. Канцлер Осборн объяснил эти жёсткие меры тем, что в стране «кончились деньги». Успех режима экономии будет обусловлен появлением признаков оживления экономики и стабилизации финансов. В противном случае следует ожидать выступлений униженных и оскорблённых – профсоюзные лидеры обвинили тандем Камерона-Клегга в том, что он действует по идеологическим лекалам и выбрал главные своим орудием «бензопилу». Лейбористы выжидают в засаде: для них неудача их политических оппонентов даст шанс возродиться после разгромного поражения. Франция Правительство Николя Саркози считает достижимым сократить бюджетный дефицит на 45 миллиардов евро в течение трёх лет. В пакете мероприятий значатся: прикрыть лазейки в законодательстве, позволяющие избегать уплаты налогов; повысить для самых богатых подоходный налог на один процент; отказаться от ныне действующих финансовых стимуляторов экономического роста. Наиболее радикальным шагом, вызвавшим многомесячные демонстрации протеста по всей стране, стал законопроект, который сдвигает сроки выхода на пенсию с 60 лет до 62 и устанавливает начало выплаты государственной пенсии не с 65 лет, как сейчас, а с 67. Национальное собрание уже одобрило эту идею, ставшую законом. Нидерланды Правоцентристская коалиция после долгих препирательств и споров внутри себя – требовалось договориться с Партией Свободы, исповедующей радикальные взгляды на окружающую действительность – приняла решение сократить бюджетный дефицит на 18 миллиардов евро к 2015 году. Расчёты почти наверняка точные и оправданные, но реализация плана находится в прямой зависимости от судьбы шаткой коалиции. Испания В Мадриде преисполнены твёрдости не допустить распространения греческого синдрома на страны Средиземноморья. Правительство намерено сократить дефицит, составлявший в 2009 году 11,1% ВВП, до 6%, ради чего текущий бюджет был свёрстан в духе вынужденного аскетизма. Расходная часть бюджета уменьшена на 8%. Как и в Ирландии, госслужащие недосчитались пяти процентов зарплаты, которая к тому же на весь 2011 год заморожена. Как и во Франции, для богатых подоходный налог увеличен на один процент (применимо к доходам свыше 120 тысяч евро). Правительство готово продать свою миноритарную долю в управляющей компании национальных аэропортов и 30% акций в системе общенациональной лотереи. Акциз на табак поднят до 28%. Пострадает и сфера соцобеспечения. Безработные со стажем перестанут получать 426 евро ежемесячно (с 2007 года безработица выросла и составляет 20% трудоспособного населения). Откажутся и от «материнского капитала» – единовременного пособия молодым мамам в размере 2500 евро. По прогнозам аналитиков финансовых рынков, если Испания закачается, то наличных средств в антикризисном фонде (European Financial Stability Facility) может попросту оказаться недостаточно. Для стабилизации четвертой наиболее крупной экономики ЕС, по оценкам аналитиков HSBC Holdings, потребуются вливания в размере не менее 351 миллиарда евро в течение трех лет. После того, как в фонде были зарезервированы и частично уже выделены «подъемные» для Греции и Ирландии, свободных средств осталось всего 255 миллиардов евро из агрегированной суммы в 440 миллиардов. Португалия Страну на юго-западной окраине Европы называет сейчас самым слабым звеном, после Греции и Ирландии, опасаясь повторения пройденного. Правительство социалистов во главе с Жозе Сократешем пытается заставить себя жить по средствам. Дефицит должен быть сокращен до 4,6% в текущем году. Госслужащие, как в Ирландии и Испании, потеряли 5% зарплаты. Подоходный налог на богатых также вырастет на один процент, но коснется только тех, у кого «приходы» выше 140 тысяч евро. Правда, в 2013 году это будет означать, что им придётся отдавать в качестве налогов 45% от доходов. Военные расходы в ближайшие три года сократят на 40%. Отложены в долгий ящик проекты двух скоростных железных дорог. Пока что поезд режима экономии набирает темп, хотя случилось непредвиденное: 24 ноября 2010 года – впервые за 22 года – прошла всеобщая забастовка, буквально парализовавшая жизнь в стране. Германия Ситуация с финансами не столь драматична, как у других. Бюджетный дефицит превысил потолок не более чем процента на два. К 2014 году кабинет Ангелы Меркель предполагает сократить дефицит на 80 миллиардов евро, что равняется 3% ВВП. Продолжится курс на бескомпромиссную экономию, в чём немцы показывают пример всем остальным: в последние двадцать лет они решительно сдерживали рост зарплаты, чтобы за счёт низких издержек удерживать конкурентоспособность своей экспортной продукции. Но они готовы, пока готовы, и дальше идти на жертвы ради проекта «единая Европа». Сейчас решено, что за ближайшие четыре года в госсекторе ликвидируют ещё 10 тысяч рабочих мест. Сократят пособия для родителей. Отложат реставрационные работы в замке Штадсшлосс, жемчужине барокко в центре Берлина. Список можно продолжить. «Германия может стать хорошим примером для остальных», – заявила госпожа канцлерин. Италия В ближайшие два года кабинет Сильвио Берлускони рассчитывает уменьшить дефицит на 24 миллиарда евро, или на 1,6% ВВП. Недополучат 13 миллиардов евро из госбюджета городские и региональные власти. Местные органы управления, обслуживающие менее 220 тысяч жителей, будут и вовсе упразднены. Помимо этого, на три года заморожена зарплата госслужащим. Из пяти сотрудников, которые решат найти новое место, скорее всего, в частном секторе, замену подыщут только одному. Прогрессивный налог на высокие доходы увеличат на 10%, и это коснется парламентариев и министров. Те, кто достигнет пенсионного возраста в текущем году, продлят в обязательном порядке «трудовую повинность» на шесть месяцев. По обыкновению, обещано усилить борьбу с уклонением от уплаты налогов. Румыния В 2009 году экономика скукожилась на 7% ВВП, и потребовались экстренные вливания средств из фондов МВФ, чтобы страна смогла выжить. В ожидании следующего транша от МВФ в размере 20 миллиардов евро правительство демонстрирует готовность идти на самые радикальные шаги: планируется сократить пенсии на 15%, а зарплаты на 25%. Но всё имеет свою цену. Правительственный кабинет несёт потери: министру внутренних дел пришлось уйти в отставку после того, как тысячи полицейских взбунтовались, узнав, что им собираются на четверть урезать зарплату. …К панорамному обзору финансовой ситуации в Союзе остается добавить последний штрих: из 27 стран 21 сводит свой бюджет с дефицитом! Аскетизм поэтому не просто временная мера в рамках «кризисного управления» финансами, а существенная корректировка образа мысли и образа жизни. Владимир МИХЕЕВ №1(51), 2011
Дневник событий Болгарии и Румынии придется подождать с подключением к Шенгенской зоне, предполагавшимся в марте 2011 года. Хотя формально такое решение еще не принято и не объявлено, всем ясно, что теперь это – вопрос чисто технический. Дело в том, что министры внутренних...
Болгарии и Румынии придется подождать с подключением к Шенгенской зоне, предполагавшимся в марте 2011 года. Хотя формально такое решение еще не принято и не объявлено, всем ясно, что теперь это – вопрос чисто технический. Дело в том, что министры внутренних дел Германии и Франции Томас де Мезьер и Брис Ортефе соответственно направили письмо члену Европейской Комиссии Сесилии Мальмстрем, в котором заявили, что распространение Шенгенского соглашения на эти две балканские страны является преждевременным. В документе главы германского и французского МВД объяснили свою позицию тем, что Болгария и Румыния недостаточно активно борются с коррупцией и организованной преступностью. Поскольку решения о приеме той или иной страны в Шенгенскую зону принимаются не Европейской Комиссией, а странами-участницами единогласно, очевидно, что, по меньшей мере, Париж и Берлин не дадут своего согласия. Ранее французский министр по европейским делам Лоран Вокиез отмечал, что прием в Шенгенскую зону Болгарии и Румынии «ослабит способность ЕС управлять миграционными потоками и контролировать их». «Если мы поручим им контролировать свой участок наших внешних границ, – сказал он, выступая в Национальном собрании Франции, – то мы должны иметь все гарантии того, что эти границы будут надежно охраняться, а таможенные власти будут бдительно стоять на страже общих интересов». Президент Румынии Траян Басеску резко отреагировал на этот демарш немцев и французов, назвав его дискриминационным по отношению к его стране. Болгарские власти заняли более мягкую позицию, подчеркнув решимость развеять сомнения партнеров по ЕС относительно своей способности быть полноценным участником Шенгенского соглашения. В настоящее время в Шенгенскую зону входят 25 стран – все участники ЕС (кроме Великобритании, Ирландии, а также Болгарии и Румынии) плюс Исландия, Норвегия и Швейцария. Внутри этой зоны существует полная свобода перемещения граждан, однако это не распространяется на трудовые отношения, которые регламентируются другими правилами. Шенген – небольшой город в Люксембурге, где в 1985 году было подписано соответствующее соглашение. Главное событие в процессе проведения в жизнь предусмотренных в нем положений произошло в 1995 году, когда был отменен контроль на внутренних границах между странами-участницами. №1(51), 2011
Дневник событий До сих пор водители из одной страны ЕС, нарушавшие дорожные правила в другой стране ЕС, могли надеяться избежать неотвратимой кары в виде штрафа или другого наказания. Теперь этой вольнице наступает конец. Европейская Комиссия создает общеевропейскую систему обмена данными о нарушениях...
До сих пор водители из одной страны ЕС, нарушавшие дорожные правила в другой стране ЕС, могли надеяться избежать неотвратимой кары в виде штрафа или другого наказания. Теперь этой вольнице наступает конец. Европейская Комиссия создает общеевропейскую систему обмена данными о нарушениях правил дорожного движения. С ее помощью можно будет устанавливать владельцев машин-нарушителей в любой стране ЕС и выставлять им штрафы. Раньше за нарушения, совершенные за границей, шанс наказания был минимальным. «Слишком много людей думают, что за границей на дороге можно не соблюдать правила, – сказал член Европейской Комиссии Сиим Калласс, ответственный за транспорт. – Теперь с этим будет покончено. Если вы попадетесь на нарушении, то полиция страны, в которой оно совершено, сможет вас разыскать и наказать». Пока система будет касаться в первую очередь четырех наиболее часто совершаемых на дорогах ЕС нарушений (75%) – превышение скорости, управление машиной в нетрезвом состоянии, проезд на запрещающий сигнал светофора и не пристегнутые ремни безопасности. Большое внимание будет также уделяться борьбе с вождением в состоянии наркотического дурмана, с разговорами за рулем по мобильному телефону, езде по обочине. Мотоциклисты должны будут обязательно ездить в касках. В ЕС число водителей, находящихся за рулем за пределами своих стран, составляет всего 5%. Однако из-за нынешней безнаказанности они совершают в процентном отношении больше нарушений ПДД – например, 15% всех случаев превышения скорости. Теперь инициатива Европейской Комиссии передается на утверждение Европейского Парламента. В случае ее одобрения, до 2013 года страны-участницы должны будут перенести эту норму в свое национальное законодательство. Светлана ФИРСОВА №1(51), 2011
Дневник событий Автор нашумевшей книги «Германия самоликвидируется» Тило Саррацин многие месяцы служил излюбленной мишенью для нападок представителей различных партий, громогласно возмущавшихся его «неполиткорректностью», «враждебным отношением к иностранцам» и даже «нацистскими взглядами». И вдруг поддержка к нему пришла с самой неожиданной стороны. Бывший...
Автор нашумевшей книги «Германия самоликвидируется» Тило Саррацин многие месяцы служил излюбленной мишенью для нападок представителей различных партий, громогласно возмущавшихся его «неполиткорректностью», «враждебным отношением к иностранцам» и даже «нацистскими взглядами». И вдруг поддержка к нему пришла с самой неожиданной стороны. Бывший пастор-диссидент, потом уполномоченный по работе с архивами министерства государственной безопасности ГДР и недавно проигравший кандидат в президенты ФРГ Йоахим Гаук заявил, что Саррацин «проявил мужество». «Он сказал о существующей в обществе проблеме более открыто, чем это делают политики», – признал Й.Гаук. На примере того успеха, который имела книга Саррацина, политический класс Германии, должен был бы, по мнению Гаука, понять: «его политкорректные речи порождают у людей ощущение, что реальные проблемы просто затушевываются». Также Й.Гаук подчеркнул, что граждан Германии в канун избирательных битв 2011 года стоило бы получше информировать о политической ситуации. «В демократическом обществе понятие долга существует не только для граждан, но и для политиков», – напомнил он. Если вместо того, чтобы интересоваться повседневными проблемами общества, избиратель впадает в потребительский раж, то «демократия с течением времени окажется под угрозой», уверен Й.Гаук. В то же время средства массовой информации привлекают внимание общества к поверхностной, сугубо внешней стороне политической жизни, а не к сути принимаемых политиками решений. «Важно не то, какое платье было на жене министра обороны, а ситуация в социальной системе страны или необходимость переноса срока выхода на пенсию, который отодвигается до 67 лет», – сказал Й.Гаук, имея в виду поездку Карла-Теодора цу Гутенберга в Афганистан, в которой его неожиданно и с непонятными целями сопровождала жена Штефани. №1(51), 2011
Персона Венгрия снова вступила в эпоху революционных преобразований Лобастый, с расходящимися волнами вправо и влево, расчесанными почти прямо по центру волосами, с жесткими складками вокруг волевого рта, этот политик обещает ни много, ни мало – революцию. Пока только в одной отдельно...
Венгрия снова вступила в эпоху революционных преобразований Лобастый, с расходящимися волнами вправо и влево, расчесанными почти прямо по центру волосами, с жесткими складками вокруг волевого рта, этот политик обещает ни много, ни мало – революцию. Пока только в одной отдельно взятой стране под названием Венгрия. И революция уже происходит, начиная с мая 2010 года, когда возглавляемая Виктором Орбаном партия Фидес, что переводится как «Союз молодых демократов», одержала триумфальную победу на всеобщих выборах и получила в итоге 263 мандата из 386, то есть квалифицированное большинство, позволяющее менять конституцию. А Виктор Орбан во второй раз в своей биографии стал премьер-министром. Но с приставкой «супер». Сейчас к фигуре 47-летнего политика приковано внимание всего политического класса и бизнес-сообщества в Европе, поскольку Венгрия председательствует в ЕС в ближайшие полгода (см. «Хорошо темперированный чардаш»). Вопрос один: кто вы, мистер Орбан? О нём известно, что учился на юриста в одном из столичных университетов, поначалу работал социологом в институте подготовки управленческих кадров при министерстве сельского хозяйства и продовольствия – во времена социалистической реальности, которую он всем своим естеством презирал и ненавидел. Но уже в 1989-м получил стипендию Фонда Сороса и в течение года прошёл, видимо, судьбоносную подготовку в Пембрук-колледже Оксфорда. Год спустя он стал лидером Фидес и трансформировал это политическое объединение в полноценную партию, но уже не радикального крена, а правоконсервативного толка. Не случайно в 2001 году Американский институт предпринимательства, занимающийся распространением западных ценностей в разных странах мира, наградил Виктора Орбана своего рода Орденом Свободы. За три года до этого признания его заслуг американцами Виктор Орбан возглавил правительство, продемонстрировав впервые свою склонность к выстраиванию исполнительной вертикали власти по германскому образцу. На вершине пирамиды должен стоять премьер-министр, как канцлер в Германии. С этой целью Орбан перенёс один из центров тяжести при принятии решений в свою канцелярию, провёл реорганизацию министерств и ведомств, в частности, породил суперминистерство экономики, перетасовал колоду – тысячи (!) госслужащих были либо сокращены либо переведены в другие структурные подразделения. При этом важнейшим критерием была их «благонадёжность». Необходимо воздать должное управленческому дару Орбана, хотя ему благоприятствовала и глобальная экономическая конъюнктура. При Орбане инфляция замедлила свой ход: в 1998 году – 15%, в 1999 – 10%, в 2000 – 9,8%, в 2001 – 7,8%. А рост ВВП отличался относительной устойчивостью и положительной динамикой: в 1999 – 4,4%, в 2000 – 5,2%, в 2001 – 3,8%. Внутренний долг сократился до 54% от ВВП. Складывались предпосылки для плавного вхождения Венгрии в зону евро. Очевидно, что эти успехи не только окрылили Виктора Орбана, ставшего вторым самым молодым премьером в истории страны в возрасте 35 лет, но и придали его амбициям и последовавшим обидам крайнюю степень ожесточения. При первом премьерстве он откровенно не шёл ни на какие компромиссы с оппонентами, в течение 10 месяцев демонстративно игнорировал т.н. час вопросов и ответов в высшем законодательном органе, заявив, что «парламент может работать и без оппозиции». Весь этот период Орбан находился, а ныне продолжает находиться в контрах с либеральной интеллигенцией и прессой, которые платят ему той же монетой. При правлении социалистов и их союзников с 2002 по 2010 год основной посылкой материалов о Фидес и ее лидере был лозунг: «Кто угодно, только не Орбан». Его обзывали «Зорбан», что переводится как «серый Орбан». Его клеймили как «Виктатора». В апреле 2001 года некий читатель на страницах газеты «Мадьяр хирлап» в письме заявил, что «убийство Орбана было бы благом для нации». В этом же месяце на телеканале RTL Klub репортер Томаш Фрей взял интервью у якобы российского киллера, поинтересовавшись, сколько он потребует за то, чтобы «грохнуть» Орбана. Позднее выяснилось, что в роли киллера снялся актер, нанятый за деньги журналистом. Владельцы телеканала из Люксембурга объявили о проведении внутреннего расследования. Фрея уволили. Все наблюдатели признают, что «орбанофобия» широко распространена. Дьордь Конрад, венгерский писатель-романист, говорит, что Виктор Орбан эволюционирует в диктатора. Пол Лендвай, венгерский литератор, проживающий в Вене, автор книги «Моя растраченная страна», утверждает, что при Орбане в Венгрии царит климат «ненависти и нетерпимости», а сам он занят построением «авторитарного или полуавторитарного» режима. По этой же причине в январе 2007 года британский журнал «Экономист» обвинял Орбана в «циничном популизме и мистифицирующей авторитарной политике социалистического типа». В январе 2011 года газета «Гардиан» писала, ссылаясь на мнение оппонентов Орбана, что он представляет собой «законспирированного Бонапарта, стремящегося ликвидировать систему сдержек и противовесов». Орбан отмахивается от критики широким жестом: раньше, мол, его сравнивали с Гитлером и Муссолини, а теперь с Путиным и Лукашенко. «Я оставляю вам решать, можно ли это считать прогрессом», – иронизирует Орбан, демонстрируя уверенность в своих силах. Сил, действительно, предостаточно. Акош Балог, 30-летний венгерский блоггер, настроенный одновременно лояльно и критично к сильному человеку в кресле премьера, делает знаменательное признание: «Если Орбан что-либо хочет поменять, он это сделает в считанные недели. Он очень нетерпелив и очень действенен». «Да, это революция. Но она не направлена против кого-либо. Она в интересах венгров, – говорит Золтан Ковач, пресс-секретарь премьера. – Это смена философии. Тот, за которым большинство, должен принимать решения и брать на себя за них ответственность». Критики Орбана из либерального стана в ответ бросают такое обвинение Орбану: в итоге, цитирует их «Гардиан», политический «плюрализм ослаблен, сдержек для власти почти не осталось, независимые общественные институты подорваны, диссидентам заткнуты рты, а пресса запугана». Вывод корреспондента «Гардиан» в Будапеште Иана Трейнора следующий: «Революционный задор – не то качество, которое может ассоциироваться с председательством в Евросоюзе». Владимир МИХЕЕВ №1(51), 2011
Право В 2010 году Европейский Союз столкнулся с очень тяжелыми проблемами. Эти проблемы были связаны в первую очередь с кризисом задолженности, сжатием платежеспособного спроса и общей разбалансировкой экономики в отдельных странах ЕС. Они сложны сами по себе. Вместе с тем, их...
В 2010 году Европейский Союз столкнулся с очень тяжелыми проблемами. Эти проблемы были связаны в первую очередь с кризисом задолженности, сжатием платежеспособного спроса и общей разбалансировкой экономики в отдельных странах ЕС. Они сложны сами по себе. Вместе с тем, их острота усугубляется допущенными в прошлом серьезными управленческими ошибками. Кроме того, ЕС стоит перед лицом целого ряда новых вызовов. В этих условиях при оценке происходящего в ЕС крайне важно придерживаться взвешенного, выверенного, сбалансированного анализа и проводить строгое различие между конъюнктурными и стратегическими моментами. Так вот, с точки зрения права, в развитии интеграционного проекта, осуществляемого ЕС, превалируют позитивные тенденции. Само правовое развитие идет семимильными шагами. Поэтому очень кратко о том, почему правовое развитие имеет для ЕС столь большое значение, и Москве крайне важно сотрудничать с Брюсселем также и в области нормотворчества. Затем о том, какое ускорение придал Лиссабонский договор процессам совершенствования правового регулирования на пространстве ЕС, и что можно ожидать в данной области уже в ближайшем будущем. Стержневая роль права в функционировании ЕС Многие российские эксперты эти тенденции игнорируют. Не придают им должного значения. Не улавливают их важности. Не уделяют им даже минимально необходимого внимания. Напрасно. Ведь ЕС является правовым сообществом. Любую проводимую им политику Союз сначала облекает в форму права, затем занимается его имплементацией и совершенствованием. Точно также и с новыми вызовами. Возможные варианты ответа на них тщательно анализируются, согласовываются и по нахождении возможно более широкого консенсуса опять-таки закрепляются в норме права. Это нужно для того, чтобы все национальные и наднациональные органы и структуры, все физические и юридические лица на всех уровнях и во всех сферах деятельности придерживались общих подходов и осуществляли намеченные меры одинаково и скоординированным образом. Само собой разумеется, что на проведение такой работы требуется время. Оно уходит и на выработку предложений, и на широкое публичное обсуждение, и на согласование позиций, и на соблюдение всех предписываемых правилами ЕС нормотворческих процедур. Ведь непродуманные скоропалительные шаги могут только повредить. Поэтому ни в коем случае нельзя забывать о том, что отдельные высказывания государственных и политических деятелей ЕС и стран-членов, всевозможные пробные шары, нескончаемые встречи и обсуждения – от экспертных до заседаний на высшем уровне – не должны рассматриваться изолированно. Иначе не избежать неверных, субъективных, политизированных суждений. Все они встроены в сложный процесс функционирования ЕС, связанный с разработкой и утверждением нормы права или созданием правовых институтов и их имплементацией. И только с учетом подобной перспективы можно определить, насколько успешной является реакция ЕС на те или иные явления, и в каком направлении Союз движется. Под этим углом зрения многое из того, что говорится и пишется по поводу Европейского Союза, происходящего и переживаемого им, видится иначе. Иногда чуть-чуть иначе. Иногда совсем по-другому. Так, с точки зрения эволюции наднационального права, в Европейском Союзе нет никакого «разброда и шатания». Оно просто не просматривается. Наоборот, идет консолидация этой субрегиональной группировки. Говорить о том, что конкурентные позиции ЕС и на его внутреннем рынке, и за пределами его территории существенно ослабли, тоже нет оснований. Напротив, евро достойно выдерживает все атаки. И в этом плане Российская Федерация, как показали последние саммиты Россия-ЕС, своим объединившимся соседям по Европе открыто помогает. В том же, что касается нормотворчества, лидирующая роль Европейского Союза никем не оспаривается. Как и в прошлом, ЕС продолжает осуществлять внешнюю экспансию методом продвижения в другие регионы и на другие территории своих юридических подходов и нормативного стандарта – своего внутреннего права. Ранее направлением «главного удара» выступали климат и экология. Сейчас, под влиянием «разбора полетов», вызванного глобальным финансово-экономическим кризисом, приоритеты сместились. Ими стали согласование нормативных предписаний и формирование структур многоуровневого контроля над финансовой деятельностью с последующим его осуществлением. Потребности в налаживании диалога по правовым вопросам Язык права – это тот язык, на котором думает ЕС. Которым пользуется для обеспечения своего каждодневного функционирования. Который рассматривает в качестве основного инструмента решения внутренних задач и продвижения своих интересов вовне. Поэтому если мы хотим прорыва в отношениях между Москвой и Брюсселем, если мы в нем реально заинтересованы, на этот язык со временем надо будет переходить. Отдача от любых других вариантов намного ниже. Они не дадут того эффекта. Пока ситуация с сотрудничеством в области нормотворчества откровенно противоречива. С одной стороны, уже который год продолжается совместная работа с ЕС над новым базовым соглашением. Регулярно обновляется типовой набор отраслевых документов. Очень много есть по праву в дорожных картах построения общих пространств между Россией и ЕС. Достаточно пройтись по каждому из разделов, по каждому из подразделов, и мы увидим, что чуть ли не центральным вопросом сотрудничества, в какой бы области оно не осуществлялось, оказывается сближение правового регулирования. Это и понятно: суть общих пространств как таковых должна заключаться в установлении более-менее общего правового регулирования экономической и любых других видов деятельности от Лиссабона до Камчатки или, по крайней мере, настолько глубоком сближении применяемых правовых режимов, насколько это только возможно. И не видеть, что на данном направлении делается очень много, никак нельзя. Во многих сферах регулирования сближение правовых режимов реально произошло. И в том, что касается таможенных правил и требований, и антитрестовской деятельности и ряда других. Вместе с тем, нужно намного больше. Российский бизнес и общество в этом крайне заинтересованы. Однако дело идет все же ни шатко, ни валко. Зачастую отраслевые диалоги решают лишь интендантские задачи – они помогают с установлением контактов, организационным обеспечением процесса консультаций, взаимным ознакомлением – но не более того. До согласования совместных проектов, утверждения общих подходов и утверждения общего стандарта дело не доходит. Поэтому ведение отраслевых диалогов в принципе нуждается в переформатировании. Важно, чтобы они стали на порядок более инициативными и эффективными. Достижение этих целей преследует совместная инициатива России и ЕС «Партнерство для модернизации». Правда, пока в Рабочем плане ее реализации регулятивные вопросы прописаны плохо. Но это поправимо. К осуществлению заложенных в нем мероприятий стороны только приступают. Сам же Рабочий план позиционируется ими как постоянно обновляемый документ. И все же этого мало. Видимо, назрела постановка вопроса об институционализации специального (функционального) диалога по правовым вопросам. В его рамках решались бы задачи методологического порядка, состыковки законодательного процесса в России и ЕС, отбора приоритетных тем, разработки механизмов сближения законодательства и правоприменительной практики и многие другие. В самом общем виде такой вопрос уже затрагивался на встречах российского парламентского клуба с высшими чинами ЕС. Но его самое робкое предварительное обсуждение продолжения не имело. Видимо, к нему надо будет вернуться. Ведь и намечаемые в настоящее время руководством России масштабные правовые реформы легче будет вести с опорой на мировой и, прежде всего европейский опыт. И конкуренцию между Россией и ЕС на пространстве СНГ, в том числе в нормативной и нормотворческой области, можно будет ввести в цивилизованное русло. Другую постоянно действующую площадку для диалога между Москвой и Брюсселем по нормотворческой проблематике и его последующего перевода в плоскость законотворческих инициатив мог бы дать созданный Россией и ЕС орган межпарламентского сотрудничества. Пока к нему очень много претензий. Во многом он работает вхолостую. Сколько-нибудь серьезным влиянием не пользуется. Если бы его удалось переориентировать на содействие совместному нормотворчеству и сближению законодательства и правоприменительной практики, результат был бы фантастическим. Его авторитет моментально вырос бы на несколько порядков. Так же как и отдача от его деятельности. Он бы начал приносить ощутимую пользу. Ставка на тотальное обновление межпарламентского диалога оправдана и по совершенно другим причинам. С вступлением в силу Лиссабонского договора в распределении полномочий между институтами ЕС и между государствами-членами и институтами ЕС, в целом, в функционировании интеграционного объединения многое поменялось. В том числе, в законотворческой области. Позиции Европарламента существенно упрочились. Диалог между Россией и ЕС по вопросам права с ним надо развивать в первую очередь. Каскад изменений под влиянием Лиссабонского договора Подготовка к институционально-правовому реформированию ЕС велась долго и мучительно. Из-за срыва с принятием Конституционного договора многое получилось не совсем так, как задумывалось. Да и к практическому применению Лиссабонского договора уже после его вступления в силу ЕС и его государствам-членам сразу приступить не удалось. С согласованием мер и документов имплементационного характера они откровенно затянули. И ЕС, и его государства-члены страшно боялись повредить ратификационному процессу. Они ничего не хотели форсировать. Вот и вышло, что к работе по новым правилам, предписываемым Лиссабонским договором, они оказались не готовы. К тому же глобальный финансово-экономический кризис, который также застал зону ЕС врасплох, внес свои коррективы. Тем не менее, очевидно, что вступление в силу Лиссабонского договора оказало благотворное влияние на функционирование ЕС. Он задал новые параметры его функционирования. Сориентировал на решение новых задач. Приспособил, пусть и далеко не идеально, к работе в составе «двадцати семи» и более государств. Дал колоссальный импульс совершенствованию законотворческой деятельности. Прежде всего, нас интересует, как сказался Лиссабонский договор именно на этой сфере. Выделим, пожалуй, самые главные аспекты. Во-первых, с точки зрения компетенции, которая делегирована Европейскому Союзу его государствами-членами по Лиссабонскому договору, он сильно отличается от ушедшего в прошлое наднационального образования. В этом плане новый ЕС – во многом иное наднациональное объединение. И дело отнюдь не только в том, что Европейское сообщество прекратило свое существование, а Союз стал его правопреемником, приобретя одновременно статус юридического лица и международную правосубъектность. Изменились и компетенция ЕС, и то, как она формулируется. Во-вторых, произошла качественная переналадка законотворческого процесса. Он сделался намного боле сложным. Многогранным. Комплексным. Единообразным. Поменялось распределение ролей между институтами ЕС. Иной стала вовлеченность национального государства в то, как протекает подготовка, принятие и контроль за исполнением нормативных актов интеграционного объединения. В-третьих, был запущен процесс кодификации вторичного права ЕС на обновленной договорно-правовой базе. Она давно назрела. ЕС загодя начал подготовку к ней. Теперь она стал правовой реальностью. Естественно, что параллельно с этим ЕС постарался модернизировать системы контроля качества законотворческой продукции. И в этом плане ему есть чем похвастаться. В-четвертых, своего рода маленькая локальная революция произошла с тем, как ЕС относится к исполнению государствами-членами, а также физическими и юридическими лицами наднационального законодательства. Похоже, что созданы все необходимые предпосылки для его серьезного ужесточения. Попробуем разобрать все перечисленные аспекты несколько подробнее. Хотя все же и достаточно лапидарно. С пониманием того, однако, что каждый из них заслуживает отдельного исследования. Глубокого и всестороннего. Новое в закреплении компетенции ЕС Поскольку Европейский Союз всегда был и остается правовым образованием, изменения, внесенные Лиссабонским договором, прежде всего, находят отражение в его законотворческой деятельности. Она делается еще более насыщенной и всеобъемлющей, чем раньше. Но не только. Похоже, что она становится несколько иной во всех своих проявлениях. Во всех своих ипостасях. Во всех своих измерениях. Лиссабонский договор, продолжая традицию всех своих предшественников, несколько расширил компетенцию ЕС. Не очень сильно. Не радикально. Но все же достаточно чувствительным образом. Для Российской Федерации, с учетом той роли, которую играют в ее экономике добыча и торговля энергоносителями, принципиальное значение имеет то, что Лиссабонский договор наделил ЕС полномочиями по формулированию и проведению общей энергетической политики. До этого Брюссель вынужден был обосновывать свои законотворческие инициативы в этой области ссылками на защиту конкуренции, требованиями защиты окружающей среды, императивами согласования общих подходов к реализации задач построения трансъевропейских сетей. Теперь необходимость в этом, как и судорожных попытках втиснуться в ту область деятельности, которая напрямую не упоминалась в учредительных договорах, отпала. Полностью. И безвозвратно. ЕС получил полновесные полномочия заниматься регламентацией энергетической сферы. Можно быть уверенным в том, что он воспользуется ими по полной программе. Эпоха фронды и вольнодумства, демонстрировавшихся некогда отдельными государствами-членами, включая грандов ЕС, уходит или даже ушла в прошлое. Но важно даже не то, что Лиссабонский договор несколько расширил компетенцию ЕС в отдельных областях. Еще большее значение, похоже, будет иметь то, что им предусматривается упрощенный порядок внесения изменений в учредительные документы интеграционного объединения. Это дорогого стоит. Отныне в целом ряде случаев государства-члены смогут, в случае возникновения насущной потребности в их актуализации, обходиться без волнительного, длительного и дорогостоящего процесса ратификации. В разряд таких случаев попадают и процедура принятия законодательных решений, и предметная сфера, на которую они могут распространяться. В первую очередь упрощена замена процедуры принятия решений методом единогласия, при котором, по сути дела, у каждого государства было право вето, на их утверждение большинством голосов. Указанные новеллы оказались как нельзя более кстати в связи с работой, развернутой ЕС, по созданию механизмов финансовой поддержки государств-членов и финансового мониторинга. Гораздо больший порядок наведен теперь в регламентации типов компетенции ЕС. Раньше это была прерогатива теории европейского права. Типология компетенции давалась только в доктринальной литературе. Лиссабонский договор закрепил ее формальное подразделение на исключительную, смешанную и поддерживающую. Одновременно он указал, какими именно полномочиями ЕС обладает в тех или иных областях своей деятельности. Исключительная компетенция означает, что государства-члены осуществили полную уступку права на регулирование соответствующей группы отношений в пользу ЕС. Применительно к смешанной действует требование субсидиарности. В областях, где ЕС обладает только поддерживающей компетенцией, он не вправе принимать никакие регулятивные решения. И все же самой крупной новацией, внесенной Лиссабонским договором в сферу законотворчества, следовало бы признать окончательную коммунитаризацию формируемого ЕС пространства свободы, безопасности и законности. Отныне вопросы обеспечения внутреннего порядка и безопасности всей совокупности стран ЕС и сотрудничество их полицейских и судебных органов регулируются точно также, теми же самыми инструментами и теми же самыми методами, как и функционирование единого внутреннего рынка. Это революционное изменение. В полном смысле этого слова. Которое будет иметь по-настоящему далеко идущие последствия. От преимущественно экономической и социально-экономической ЕС и его государства-члены переходят к осуществлению тотальной, всеохватывающей интеграции. Понятно, как подобные приращения компетенции скажутся, уже сказываются на объеме и предметной сфере законотворчества и единого правоприменения. Перераспределение ролей С момента вступления в силу Лиссабонского договора прошел лишь год с небольшим. Наработанная практика его применения недостаточно репрезентативна. Многое еще будет меняться. Тем не менее, совершенно очевидно, что в законотворческой области произошло мощное перераспределение полномочий в пользу наднациональных институтов. В выигрыше оказался, прежде всего, Европейский Парламент. Он получил самый большой бонус. Его качественному усилению способствовали все те изменения, которые, в целом, повели к рационализации деятельности, упрочению и консолидации ЕС. В результате общего расширения полномочий интеграционного объединения произошло пропорциональное расширение его компетенции. Вследствие коммунитаризации отдельных составляющих пространства свободы, безопасности и законности, по которым сотрудничество в рамках ЕС осуществлялось ранее особым образом, он получил возможность законодательствовать по ним в обычном режиме. Благодаря включению в учредительные документы положений об упрощенных формах их пересмотра он выдвинулся в разряд тех институтов, от которых зависит все или почти все. Но, при всей их безусловной важности, это всё же второстепенные моменты. Главное – во главу угла законотворческой деятельности ЕС теперь поставлена общая законодательная процедура. Суть – она превращена в обычную процедуру разработки и принятия законодательных актов ЕС. Соответственно она подлежит использованию во всех тех случаях, когда учредительными документами не предусмотрено иное. На практике – в подавляющем большинстве случаев. Общая же законодательная процедура полностью уравнивает Европарламент с Советом ЕС, который, в отличие от Европарламента, продвигающего общий интерес зоны ЕС, отстаивает совокупность частных интересов отдельных государств-членов. Может быть, даже дает ему несколько больше прерогатив. На практике это означает, что Европарламент стал ведущим игроком законодательного процесса, равновеликим Совету ЕС, не только в тех областях деятельности интеграционного объединения, регулирование которых осуществлялось с помощью процедуры совместного принятия решений, но и чуть ли не во всех остальных. Так, например, в его ведении сразу оказались все вопросы осуществления и регламентации сельскохозяйственной политики ЕС и многие другие. Это имеет своим следствием также то, что Европейский Совет и Совет ЕС вынуждены считаться с ним в гораздо большей степени, чем раньше, и относиться к нему с должным пиететом. Еще одним проявлением ролевого возвышения Европарламента может служить переориентация на него лоббистской деятельности всех тех, кто заинтересован в том, а не ином нормативном регулировании, в том, а не ином нормативном решении вопроса, т.е. вообще всех институциональных игроков рынка предоставления и потребления лоббистских услуг. Вместе с тем, возросшую роль наднационального элемента в процессе разработки, принятия и контроля за исполнением законодательства ЕС не стоит преувеличивать. С одной стороны, специфика организации и функционирования Европарламента накладывает на его участие в законотворческом процессе достаточно весомые ограничения. С другой стороны, Лиссабонский договор вводит дополнительные сдержки и противовесы, ставящие предел усилению наднациональных факторов в функционировании ЕС, упорядочивая их систему. Прежде всего, он включает Европейский Совет в число институтов ЕС. И раньше Европейский Совет выступал в качестве ведущей и направляющей политической силы интеграционного объединения. Теперь он получил возможность вмешиваться во все и вся. Кроме того, к законотворческому процессу подключены теперь национальные парламенты. Им доверен предварительный контроль над соответствием законодательных инициатив и законопроектов ЕС требованиям субсидиарности. С учетом того, что Европейский Союз еще только учится жить по новым правилам, можно без преувеличения сказать, что все участники законотворческого процесса работают пока в тестовом режиме. Это, однако, не мешает им, засучив рукава, приступить к совершенствованию вторичного права ЕС и используемых при этом методик. Совершенствование вторичного права ЕС Основной корпус законодательных актов Европейского Союза – регламентов, директив и рамочных решений – формировался на протяжении десятилетий. В настоящее время их под 20 тысяч. В общей сложности – порядка сотни тысяч набранных убористым шрифтом машинописных страничек. Конечно, не безбрежное море – не стоит впадать в состояние экзальтации. Но всё-таки. Совокупность указанных актов принято называть «аки коммюнотер» или, иначе, правовыми достижениями ЕС. У них, как и у любого свода правил, есть свои сильные и слабые стороны. Сильные стороны заключаются в том, что они представляют собой наиболее продуманную, последовательную и оправдавшую себя систему регулирования отношений интеграционного типа, которой внутреннее право и межгосударственное регулирование в значительной степени вытесняются и замещаются устанавливаемыми ими нормативными предписаниями. Но есть и слабые стороны. Их тоже немало. Многие акты давно устарели. Они нуждаются в переосмыслении и актуализации. Поскольку они принимались в разное время, при их написании использовалась различная юридическая техника. Предъявлялись не совсем идентичные требования. Так, еще лет десять тому назад ставка делалась на достижение консенсуса даже в ущерб целостности и определенности текста. Сейчас всем государствам-членам предлагается подстраиваться под некоторый оптимальный стандарт. В одних случаях законодательные положения излишне детализированы. Они подвергаются нелицеприятной критике за мелочную регламентацию второстепенных деталей, мешающую государствам воспользоваться формально признаваемой за ними высокой степенью усмотрения. В других, как, например, в области договорного права, наднациональное право, наоборот, чересчур фрагментарно. Ему недостает системность. Отсюда следует, что кодификация законодательного массива, из которого складывается право ЕС, безусловно назрела. Она и воспринимается верхушкой ЕС и государств-членов, политическим и экспертным сообществом как осознанная необходимость. Разветвленная программа кодификации была прописана уже в Конституционном договоре. Из него она перекочевала в Лиссабонский договор. Но его вступления в силу ЕС и государства-члены дожидаться не стали. Они приступили к постепенному решению поставленной задачи еще в первой половине прошлого десятилетия. Вступление дало этой работе дополнительный стимул. Она будет продолжена. Медленно, с учетом масштабов задуманного, но твердо и методично. При этом Брюссель планирует добиться намного более высокого качества правового регулирования. Задаваемый им стандарт становится все выше. Предъявляемые требования – жестче. Методики подготовки законодательных текстов – совершеннее. Так, абсолютным императивом остается полная прозрачность законотворческого процесса; его инклюзивность – вовлечение в него социальных партнеров, заинтересованных групп и организаций, а также экспертного сообщества; четкое формулирование целей, достижению которых должно служить разрабатываемое законодательство. Однако, помимо этого, ЕС берет на вооружение новейшие подходы к оптимизации нормотворчества. В соответствии с ныне предъявляемыми требованиями все законодательные акты должны проходить многокритериальную экспертную проверку. Сначала определяется, нужен ли вообще предлагаемый законодательный акт, можно ли без него обойтись, не экономнее ли попытаться достичь предполагаемых целей иным образом. Затем детальнейшим образом изучаются социально-экономические последствия обосновываемых законодательных решений. Они изучаются с точки зрения их возможной коррупционности. Анализируются системные последствия их принятия. Среднесрочная перспектива – выйти на разработку т.н. умных законодательных актов, написанных простым доступным языком, отличительной чертой которых стали бы минимизация негативных побочных эффектов и максимизация отдачи для всех заинтересованных групп, организаций и слоев населения. Для этого запускаются специальные, экспериментальные и поддерживающие проекты. Создаются новые специализированные органы. Предварительные результаты очень обнадеживающие. Для ЕС, естественно. Вместе с тем, многое из опробуемого ЕС вполне пригодилось бы и отечественному законодателю, а обсуждение новейшего опыта, накапливаемого ЕС, и оттачиваемых им методик вполне могли бы стать предметом обсуждения переформатированного межпарламентского диалога между Россией и ЕС. Ужесточение требований к соблюдению права ЕС Недостаточно принять хорошие законы, важно чтобы их соблюдали. Эта максима работает в отношении права ЕС точно также как и любой национальной правовой системы входящих в него государств-членов. Но есть и существенное отличие. Право ЕС опрокинуто в национальные правопорядки. Оно реализуется по большей части так же, теми же органами и тем же методами, что и национальные правовые предписания. Однако в том, чтобы оно должным образом соблюдалось, заинтересованы все «двадцать семь», весь социум ЕС. Поэтому контроль за соблюдением европейского права является важнейшей функцией, в постоянном режиме осуществляемой ЕС. Может быть, даже главной. Она возложена на Европейскую Комиссию. Помощь ей в обеспечении единообразного применения и толкования европейского права оказывает судебная система ЕС во главе с Судом ЕС. Вместе с тем, до сравнительно недавнего времени у государств-членов была возможность заслониться от карающего ока Европейской Комиссии политическими механизмами согласования альтернативных решений в Европейском Совете и Совете ЕС. Достаточно вспомнить в этой связи поблажки с соблюдением Пакта стабильности, которые спокойно выторговывали себе Франция или Германия. Глобальный финансово-экономический кризис и разразившийся вслед за ним в ЕС кризис суверенных долгов убедили все государства-члены в том, что дисциплина исполнения совместно принимаемых решений должна быть существенно повышена. Без этого ЕС не выжить. Не выкарабкаться. Не вернуть высокую конкурентоспособность. Все новейшие инициативы в области финансового регулирования и финансового контроля, обсуждавшиеся в 2010 году, направлены по сути дела на подтягивание дисциплины. Для ее обеспечения в будущем ЕС будет использовать не только политические, административные, правовые, но и экономические методы принуждения. Однако и уже сейчас ситуация с соблюдением наднационального закона в ЕС намного лучше, чем она была еще несколько лет назад. Тогда затягивание с принятием мер по имплементации директив ЕС носило массовый характер. Европейская Комиссия открывала процедуры о несоблюдении государствами-членами нормативных предписаний ЕС сотнями. Возбуждала иски против них в Суде ЕС с настойчивостью обреченного. Все даже привыкли называть проблему инкорпорации директив ЕС во внутреннее право государств-членов Ахиллесовой пятой правового порядка ЕС. За последние годы произошел своеобразный перелом. Все показатели изменились к лучшему. И государства стали относиться к разработке и принятию мер имплементационного характера с гораздо большей ответственностью. И степень сотрудничества между Европейской Комиссией и государствами-членами, направленного на обеспечение строго соблюдения предписаний права ЕС, существенно возросла. Общий вывод. С точки зрения правового развития, положение в ЕС выглядит прочным, стабильным, обнадеживающим. Право, как и раньше, образует фундамент ЕС. Служит его движущей силой. Играет цементирующую роль. ЕС и его государства-члены будут и в дальнейшем делать ставку на совершенствование своего правового стандарта и его всемерное продвижение вовне. Свои позиции в качестве мирового лидера в области нормотворчества ЕС не собирается и не будет сдавать. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор,директор Европейского учебного институтапри МГИМО (У) МИД России №1(51), 2011
Право В последние годы российскими правоведами особенно обстоятельно изучается прецедентная практика отдельных европейских судебных органов. Ведется интенсивное обсуждение переживаемой ими эволюции. В толстых монографиях и на страницах газет и журналов подробно разбираются выносимые ими резонансные решения и постановления. Много написано по...
В последние годы российскими правоведами особенно обстоятельно изучается прецедентная практика отдельных европейских судебных органов. Ведется интенсивное обсуждение переживаемой ими эволюции. В толстых монографиях и на страницах газет и журналов подробно разбираются выносимые ими резонансные решения и постановления. Много написано по поводу места и роли наднационального судебного прецедента во внутреннем правопорядке, его влияния на национальную правоприменительную практику. Гораздо меньше внимания уделяется осмыслению несколько другого класса юридических проблем. Очень мало публикаций по вопросам конкуренции юрисдикций и сотрудничества наднациональных судебных органов. Почти ничего нет по рецепции европейских подходов к судопроизводству в международном и региональном контексте. Плохо осмыслен компонент наднационального судебного нормотворчества в общей теории права и регулярно предпринимаемых попытках выстраивать новаторские классификации международных судебных органов. С учетом ограничений по времени, всех их или даже большую часть охватить невозможно. Поэтому остановлюсь только на нескольких наиболее показательных сюжетах. Принуждение к исполнению международных судебных решений Общий упрек, который специалисты из года в год, кстати, все менее обоснованно, адресуют международному праву, состоит в том, что оно является слабым правом. Дескать, оно очень проигрывает внутригосударственному. Во внутреннем праве все понятно и очевидно. Все нормы имеют завершенный вид. В них формулируется должное поведение. Дается определение того, в чем состоит его нарушение. Указывается санкция, которая следует после установления факта нарушения. Наконец, обеспечивается исполнение. В международном такая цельность, мол, отсутствует. Его нормы не всегда носят законченный характер. Они не обеспечиваются должным принуждением. В соответствии с этой трафаретной, но от этого не менее спорной, логикой рассуждений ведется и анализ международных судебных органов. Дается их описание. Вычленяются классификационные признаки. Предлагаются те или варианты классификаций. Дальше больше – разъясняется, что для установления того, какое содержание имеет норма права, международный судебный прецедент имеет относительную ценность. Он связывает лишь выборочный круг субъектов. Не имеет и не может иметь последствий для субъектов внутреннего права. Вообще отсутствие институализированного принуждения релятивизирует его ценность. Подобная логика рассуждений полностью игнорирует европейский опыт наднационального строительства. Она не принимает в расчет, что наднациональные судебные органы не действуют в качестве изолированных институтов. Они вмонтированы в мощную правовую систему, задача которой, в отличие от того что огульно утверждается консервативно обученными, воспитанными и настроенными правоведами, как раз и заключается в том, чтобы обеспечить до конца последовательное, обязательное и когерентное исполнение постановлений международных судебных органов. Так построена, в частности, европейская система защиты прав человека. Ее специфика состоит в том, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) выступает в качестве чрезвычайно важного, но всего лишь промежуточного ее звена. Всю полноту ответственности за соблюдение положений Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ) несут национальное государство, его правовая и судебные системы. Они гарантируют и обеспечивают права человека, закрепленные в Конвенции. Ни Суд, ни кто-то там еще, а именно национальное государство. Суд служит страховочной сеткой. Он подправляет огрехи функционирования национальной правовой и судебной систем, указывая на произошедшие сбои и разъясняя, в чем допущенные нарушения заключаются. Но этим действие европейской системы защиты прав человека отнюдь не исчерпывается. Государство, которое не справилось со своими обязанностями по отношению как к другим государствам, так и лицам, находящимся под его юрисдикцией, не только должно восстановить справедливость и исправить допущенное нарушение, но и предпринять все те действия, которые необходимы для предотвращения подобных злоупотреблений в дальнейшем. За тем, чтобы это произошло, следит Комитет министров Совета Европы. Ему доверен надзор за исполнением государствами постановлений Европейского суда. И он с ним справляется вполне уверенно. Стенания государств, проигравших процесс, по поводу политической ангажированности Суда в штыки воспринимаются всеми участниками системы. Случаи, когда государства отказываются следовать предписаниям Суда, являются абсолютным исключением из правил. Система, несмотря на все переживаемые ею кризисные явления, дает почти стопроцентную эффективность. Другой, пожалуй, даже еще более яркий пример – роль собственных судебных органов в обеспечении примата права Европейского Союза над противоречащими ему поведением или законодательством государств-членов. Более яркий – потому, что Суд ЕС фактически превратился в интеграционный судебный орган общей компетенции, которому подвластно все, за редким-редким исключением. Отказ от исполнения постановлений наднациональных судебных органов в рамках правовой системы ЕС вообще невозможен. Постановления исполняются как вынесенные национальными судебными органами. За судами всей своей мощью стоит Европейская Комиссия, которой государства-члены, наряду с другими полномочиями, передали функции цербера за соблюдением коммунитарного права. Более того, чтобы в еще большей степени отучить национальное государство от затяжек с исполнением решений наднациональных судебных органов, ЕС предусмотрел возможность возбуждения повторных исков. Их результатом становится наложение на нарушителя весьма ощутимого финансового наказания. Это служит дополнительным инструментом превенции противоправного поведения на уровне государств и частного бизнеса. Таким образом, расхожие представления о низкой эффективности международного регулирования давно пора пересматривать. Они нуждаются, как минимум, в некоторой коррекции. Правовые последствия присоединения ЕС к ЕКПЧ Оно может состояться уже в 2011 году, а с учетом ратификационного цикла в 2012-2013 годах. Какие-либо формальные препятствия на пути присоединения сняты. Вступивший в силу Протокол № 14 открыл ЕКПЧ для участия в ней Европейского Союза. Лиссабонский договор предписал ЕС вступить. Кроме того, разъяснил, как, в каком порядке и на каких условиях это должно быть сделано. С середины 2010 года рабочие органы Совета Европы при самом активном участии представителей Европейской Комиссии занимаются разработкой многостороннего договора, в котором должны быть определены все условия присоединения. Причем, как оно видится из Брюсселя, более-менее очевидно. Совет ЕС по предложению Европейской Комиссии утвердил переговорный мандат, которому неукоснительно следуют переговорщики от ЕС. Европарламент, придерживаясь недавно установленной традиции, отвечающей его возросшей роли в международных делах, провел обстоятельные слушания. Менее очевидно, какие именно интересы отстаивают на переговорах представители государств-членов и другие участники ЕКПЧ. Ведь они уже заранее «сдали» базисный принцип, согласно которому никакие различия между участниками Конвенции, будь то государства или надгосударственное объединение, не должны проводиться, и никакие изъятия из-под общего режима применительно к ЕС не будут допускаться. До сих пор ЕКПЧ был закрытой Конвенцией. К участию в ней допускались лишь государства-члены Совета Европы. Зависимость соблюдалась очень четко и последовательно. Перепрыгнуть через членство никому не давали. В свое время Советский Союз попробовал, правда, не очень настойчиво, но у него ничего не получилось. Одновременно членству в Совете Европы был придан обусловленный характер. Каждое приглашаемое к вступлению государство непременно брало на себя обязательство в кратчайшие сроки присоединиться к ЕКПЧ и привести свое законодательство в соответствие с практикой ЕСПЧ. Это было условием сине ква нон. Никто и никогда не ставил его под сомнение. Дело здесь заключалось в том, что только такое государство, которое допускалось в Совет Европы, рассматривалось как способное соответствовать высоким стандартам господства права, плюралистической демократии и реальной защиты прав человека. Дабы убедить остальных в своем соответствии, государство-кандидат на вступление должно было пройти через игольное ушко процедуры приема. Это не так уж просто. Но суть не в этом. В обмен на членство в Совете Европы оно брало на себя обязательство устранить все недостатки в государственно-правовом строительстве и функционировании национальной правовой системы, с каким бы жертвами и сложностями осуществление необходимых мер не было бы связано. Европейский Союз далек от идеала. Он построен на других принципах, нежели национальное государство. И его государства-члены, и третьи страны могли бы предъявить ему массу претензий. Тем не менее, похоже, они предпочли выдать ему индульгенцию. Его освободили от необходимости не только вступать в Совет Европы – это цветочки, но и приводить, причем под внешним контролем, свое законодательство и правоприменительную практику в соответствие со стандартами СЕ. Второе аспект изъятия из-под общего режима не менее существенен. Устав Совета Европы предусматривает возможность исключения из этой авторитетной международной организации по определенному перечню оснований. Нарушение обязательств по исполнению постановлений ЕСПЧ, указывающих на несоответствие уставным требованиям СЕ, фактически относится к их числу. Это отнюдь не спящая норма. Тяжелый выбор, связанный с ее применением, европейским государствам в прошлом уже приходилось делать. С конца 90-ых Комитет министров неоднократно прибегал к угрозе исключения, дабы подвигнуть Турцию на исполнение постановления ЕСПЧ по знаменитому делу Лоизиду о противоправном ограничении индивидуальных прав и свобод, последовавшем в результате введения турецких войск на Кипр и перехода северной части острова под управление самопровозглашенной Администрации. Таким образом, институциональный отказ от возможности использования против ЕС всей гаммы средств принуждения дорогого стоит. Это колоссальная уступка ЕС. Очень и очень весомая. Даже если отдельные переговорные команды или отдельные государства придерживаются другого мнения. Или даже об указанных моментах просто не подозревают. Особенно если учесть, что ЕС-то в будущем ничто не будет мешать пользоваться ею по полной программе. Значит, имеются чрезвычайно весомые аргументы в пользу того, чтобы предоставить ЕС своего рода льготный режим участия в ЕКПЧ. Их полный перечень, видимо, давать не совсем уместно. Но важнейшее место в нем занимают соображения, связанные с подчинением Европейского Союза юрисдикции ЕСПЧ, с установлением главенства общеевропейской законности над нормотворчеством и правоприменительной практикой в рамках ЕС. Отсюда вытекают, по крайней мере, три вывода. Первый – такое главенство должно быть реально обеспечено. Все развязки, которые войдут в текст договора, регламентирующего участие ЕС в ЕКПЧ, должны на него работать. Второй – характер и пределы подчинения судебной системы Европейского Союза постановлениям и прецедентной практике ЕСПЧ следует заранее изучить и продумать в мельчайших деталях. Это совершенно необходимо для того, чтобы избежать в будущем неверного истолкования того, о чем европейские страны договариваются сегодня, формируя в столь важной и деликатной области единое правовое пространство. Третий – соподчинение международных и наднациональных судебных органов становится одним из перспективных элементов строительства нового международного порядка и важным слагаемым реконструкции современной системы международных отношений в постглобализирующемся мире. Теория и философия права обязательно этой новой важной группой сложных противоречивых вопросов обязана заниматься. Нужен ли внешний контроль над преюдициальными заключениями Это далеко не праздный вопрос. Переговорным командам, работающим сейчас над текстом договора, регламентирующего присоединение ЕС к ЕКПЧ, а потом и европейским правительствам и парламентариям еще предстоит поломать над ним голову. Ответить на него однозначно очень и очень трудно. Преюдициальные заключения играют крайне важную роль в функционировании правовой системы интеграционного объединения. Они обеспечивают единообразное толкование и применение права ЕС. Они железными обручами стягивают единое правовое пространство Союза. Ставить их под сомнение, отдавать на «заклание» третьей стороне, для ЕС, для целостности его внутреннего права чрезвычайно опасно. Схематично механизм вынесения преюдициальных заключений можно представить следующим образом. На любом этапе рассмотрения дела по существу национальные судебные органы могут приостановить разбирательство и обратиться к судебным органам ЕС за разъяснением. Они запрашивают его мнение для того, чтобы получить авторитетное толкование подлежащей применению нормы права ЕС и должным образом опереться на него при вынесении решения по существу. Причем для судебных инстанций низшего звена государств-членов обращение факультативно. У инстанций, решения которых окончательны и обжалованию не подлежат, свобода выбора ограничена. Во всех тех случаях, когда очевидность нормы права ЕС ставится под сомнение, они должны запрашивать мнение судебных органов ЕС в обязательном порядке. Можете себе представить, насколько важно для ЕС и его государств-членов нахождение правильного подхода к определению статуса преюдициального заключения под углом зрения возможности его обжалования в ЕСПЧ. Ведь преюдициальные заключения – это не какие-то там рекомендательные акты. Все административные и судебные органы ЕС и государств-членов, все физические и юридические лица, находящиеся под юрисдикцией ЕС, обязаны ими руководствоваться. И неукоснительно. Это право ЕС в действии. Поэтому, с одной стороны, Брюсселю было бы логично добиваться изъятия преюдициальных заключений из-под действия процедур контроля, предусматриваемых ЕКПЧ, или требовать для них специального режима. В частности, он мог бы настаивать на том, что они не являются судебными решениями в классическом их понимании. Они не имеют отношения к разбирательству дела по существу. Они проясняют лишь содержание нормы права, подлежащей применению, и т.д. Но они являются одним из внешних элементов разбирательства дела по существу, условно необязательным. Обжалование в ЕСПЧ судебного решения, базирующегося на преюдициальном заключении, снимает вопрос, передавая его под юрисдикцию Страсбурга. Но есть и другая сторона. Понятно, что преюдициальное заключение является частью судебного разбирательства. В этом качестве оно должно полностью соответствовать требованиям ЕКПЧ. Более того, согласно современным представлениям, а также исходя из устоявшейся практики ЕСПЧ, справедливое судебное разбирательство возможно только тогда, когда все его элементы, без исключения, отвечают критериям, установленным Конвенцией, как ее толкует и понимает ЕСПЧ. Это первый аргумент. Есть и второй. Под режим контроля должны подпадать все акты, все действия стороны-участницы ЕКПЧ. Иначе нельзя. Защита прав человека не может осуществляться в шахматном порядке – мол, это подпадает, а это нет. Никаких серых зон оставлять нельзя. Преюдициальные заключения, безусловно, относятся к числу актов, принимаемых институтами ЕС. Коли так, никаких изъятий и послаблений допускать не положено. Как мы видим, вопрос действительно сложный. Ответ на него не очевиден. Тем не менее, давать его надо. И именно в договоре. Чтобы не оставлять на будущее ни неясности, ни недосказанности, ни неопределенности. Полагаться на то, что судебные органы ЕС и Европейский суд найдут правильное решение, конечно, можно. Но только если заранее установить пределы оставляемого за ними усмотрения. Кто главнее Однако вопрос о подсудности Страсбургу преюдициальных заключений меркнет по сравнению с тем значением, которое будет иметь определение правильного соотношения между полномочиями судебных органов ЕС и Европейским судом. Часть переговорщиков искренне верят, что, дескать, установим главенство ЕСПЧ, зафиксируем его в договоре, и дело в шляпе. Люксембургские суды ему будут подчиняться и строго следовать выносимым им постановлениям и предлагаемому им толкованию. Святая наивность. Все далеко не так просто. Лиссабонский договор исходит из того, что присоединение ЕС к ЕКПЧ не должно затрагивать своеобразие правовой системы интеграционного объединения. Посмотрите внимательнее в этой связи ст. 6 Договора о Европейском Союзе в ныне действующей редакции, положения Протокола 8 к Лиссабонскому договору и документы, принятые в их развитие. Кто-нибудь в политических кругах третьих стран понимает, что сие значит: как это так может быть, что принимаемые на себя обязательства по международному договору, причем такого принципиального характера, как ЕКПЧ, не будут затрагивать, что постановления ЕСПЧ, из которых вытекает несоответствие первичного и вторичного права ЕС требованиям Конвенции, будут перевариваться безболезненно. Вряд ли. Не вдаваясь в подробности, достаточно указать, что исключительной компетенцией расшифровывать данное положение обладает только один единственный орган на всем Белом свете – Суд ЕС. И больше никто. Вообще. Поэтому слово Суда ЕС при любых обстоятельствах будет главенствующим. Следующий момент. Допустим, в договоре все подробнейшим образом расписали. И процедуру разбирательства дел против ЕС. И правовые последствия постановлений, выносимых по делам, возбуждаемым против него. И то, что судебные органы ЕС должны уважать правовые позиции ЕСПЧ, следовать в фарватере предлагаемого им толкования положений Конвенции, руководствоваться им при рассмотрении дел, передаваемых на их рассмотрение, по существу, и т.д. Но ведь этим проблема не исчерпывается. Отнюдь. На практике обязательно будут возникать спорные моменты. А коли так, ключевое значение будет иметь то, к чьей юрисдикции относится их разрешение. Формально разумное предположение, что к юрисдикции Европейского суда: он обладает исключительной компетенцией в отношении применения и толкования ЕКПЧ и всех протоколов к ЕКПЧ. Так-то оно так, но… И «но» очень серьезное. Дело в том, что с момента своего вступления в силу договор, регламентирующий то, как ЕС соблюдает ЕКПЧ, и применение в его отношении механизмов контроля, становится частью внутреннего права ЕС. А исключительными правомочиями на толкование внутреннего права ЕС обладают его судебные органы. Указанная проблема имеет намного более широкий правовой контекст, нежели может показаться на первый взгляд. И это третий элемент загадки, которую задает всем европейским странам присоединение ЕС к ЕКПЧ. С момента присоединения Брюсселя к ЕКПЧ последняя также станет частью внутреннего права ЕС. Согласно юридической конструкции, возводимой учредительными договорами ЕС в неоспоримый закон функционирования правовой системы ЕС, всей полнотой власти в отношении его применения и толкования на территории ЕС должны обладать судебные органы ЕС. Как это происходит на практике, прекрасно разъясняет сам Суд ЕС. В вынесенных им прецедентных решениях четко указывается, что международные акты не могут затрагивать конституционные основы правового устройства ЕС, а в случаях, когда имеются международные механизмы обязательного разрешения международных споров, параллельные предусматриваемым учредительными договорами ЕС, государства-члены не вправе обращаться к ним в ущерб исключительной юрисдикции судебных органов ЕС. Вот вам, бабушка, и Юрьев день. Таким образом, при любом развитии событий, при любом наполнении разрабатываемого договора о присоединении к ЕКПЧ, от позиции Люксембургского суда будет зависеть очень многое, если не все. Как представляется, приведенные выкладки также дают обильную пищу для размышлений. Хорошо бы, чтобы они базировались на фундаментальных трудах по теории и философии права и современных международных отношений. Однако, похоже, российским и зарубежным авторам их еще только предстоит написать. Роль наднациональных судебных постановлений во внутреннем правовом порядке Российской Федерации Как видим, международная и наднациональная практика подбрасывает нам головоломку за головоломкой. Но их немало поставляет нам и внутренний правовой порядок Российской Федерации. Скажем, и законодатель, и высшие судебные органы, и экспертное сообщество так до сих пор и не определились с тем, какое же место постановления наднациональных судебных органов занимают в иерархии источников права или, в более общем плане, во внутригосударственном правовом порядке. И это притом, что у страны за плечами уже два десятилетия жизни по правилам, предписываемым ЕКПЧ, а число постановлений Европейского суда против Российской Федерации, констатирующих нарушение Конвенции, перевалило за многие сотни. Коренной вопрос – рассматривать ли постановления ЕСПЧ в качестве прецедента или акта прямого действия, на который бы российские суды и администрация могли ориентироваться не в качестве рекомендации, подлежащей учету, а норматива, который они должны реализовывать в своей повседневной практике. Похоже, что в большинстве своем и государственные структуры, и представители политического и экспертного сообщества предпочитают трактовать постановления ЕСПЧ как излагающие некие правовые позиции. Отлично. Пусть будет так. Однако, как тогда быть с самыми элементарными требованиями повседневного применения ЕКПЧ в Российской Федерации в полном соответствии с прецедентным правом Страсбургского суда, и соблюдением не абстрактных предписаний Конвенции, а вполне конкретных и самым детальным образом прописанных ее предписаний, как они разъясняются в устоявшейся практике Суда. У нас знаменитое решение Федерального конституционного суда Германии, предложившего национальным судебным органам руководствоваться прецедентными постановлениями ЕСПЧ без ущерба положениям Основного закона страны, было воспринято несколько упрощенно. Мол, в Германии признали, что Конституция главенствует. Да ничего подобного. Во-первых, соответствующему судебному органу было предписано пересмотреть свое предыдущее решение, принятое вразрез с мнением Страсбурга. Во-вторых, нужно учитывать общий контекст, уровень правовой культуры, степень правовой защищенности личности и т.д. В-третьих, есть две ситуации: когда национальный закон и практика его применения не дотягивают до международного уровня правового регулирования, и когда они идут дальше того, о чем удается договориться с другими государствами. Это две большие разницы. Так вот, в ЕКПЧ прямо записано, что она устанавливает минимальный стандарт. И то, что ЕСПЧ старается его подкорректировать, подтянуть к современным потребностям общества, дать ему телеологическую интерпретацию, дела не меняет. Вне зависимости от этого, совершенно очевидно, что во всех тех случаях, когда российские судебные и административные органы не обеспечивают соблюдение ЕКПЧ в соответствии со стандартом, установленным Страсбургским судом, когда они отказываются следовать предложенному им толкованию, когда российский законодатель принимает новейшее законодательство, отклоняющееся от европейского стандарта, или сохраняет в силе старое, противоречащее устоявшейся практике ЕСПЧ, получается не то. Российское государство сознательно идет на нарушение Конвенции. Оно лишь заставляет своих граждан и частные компании, всех, кто находится под его юрисдикцией, искать защиты в Страсбурге. Не проще ли взять на вооружение такие правовые концепции, которые создадут ситуацию правовой определенности, и не будут запутывать ее до бесконечности – наверное, и проще, и логичнее, и перспективнее. Тем более, в виду того, что подавляющее большинство европейских стран поддержали ЕСПЧ в его революционном подходе к процессуальному нормотворчеству и фактически легитимировали практику вынесения пилотных постановлений. В заключение хотел бы указать еще на одну проблему, требующую решения. Сейчас ни у кого не вызывает сомнений, что постановления ЕСПЧ, констатирующие нарушение Конвенции, должны по своим правовым последствиям приравниваться к вновь открывшимся обстоятельствам. Особенно после разъяснений, данных Конституционным судом Российской Федерации. Однако этого не достаточно. Ведь что получается. Страсбургский суд показывает, что целый пласт, целый класс судебных постановлений и/или административных решений противоправны и несостоятельны, и ситуации, в которых оказывается неограниченный круг лиц, должны трактоваться иначе. Но возможность добиваться пересмотра неправосудных решений получают только те, кто обратился в Страсбург. В этом плане, конечно, обязательно что-то надо делать. С ситуациями гражданско-правового характера осторожнее, с учетом требований экономической целесообразности. С ситуациями, когда люди отбывают наказание за поступки, которые не должны квалифицировать в качестве уголовных правонарушений, безусловным образом. Слово, конечно, за Верховным судом, верховной властью и законодателем. Но и юридическая общественность не должна отсиживаться в кустах. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного институтапри МГИМО (У) МИД России * Фрагменты из выступлений на серии заседаний Ученого совета ИГПРАН и организованных им конференциях и круглых столах, проводившихся в 2010 году и посвященных обсуждению опыта организации и деятельности международных судебных учреждений. №1(51), 2011
РАСШИРЕНИЕ ЕС Разными темпами идут переговоры относительно возможного приема в ЕС новых стран. Наиболее близка к заветной цели Хорватия, Турция топчется на месте, а некоторые другие претенденты пока далеки от того, чтобы начать переход от обещаний к делу. Хорватия уже вышла на...
Разными темпами идут переговоры относительно возможного приема в ЕС новых стран. Наиболее близка к заветной цели Хорватия, Турция топчется на месте, а некоторые другие претенденты пока далеки от того, чтобы начать переход от обещаний к делу. Хорватия уже вышла на финишную прямую. Всего закончены переговоры по 28 главам (так на брюссельском жаргоне называются отдельные направления, темы переговоров) из 35. В 2010 году удалось закрыть 11 глав, в том числе некоторые весьма деликатные, например, по окружающей среде, юстиции, внешней политике и политике безопасности. Из наиболее сложных вопросов, которые еще не решены, – реструктуризация судостроительной промышленности в Хорватии и борьба с коррупцией. В начале 2011 года ожидается завершение всей процедуры, чтобы в первом полугодии подготовить к подписанию соответствующий договор. Хотя в Брюсселе не называют точной даты, когда это могло бы произойти и когда Хорватия станет 28-м участником ЕС, предполагается, что договор будет скреплен подписями осенью текущего года. Турецкое направление переговоров остается самым сложным. По сути, в ЕС нет единства (открыто против высказываются Австрия, Германия и Франция) по принципиальному вопросу – место ли Турции в Союзе? Поэтому сложности в закрытии тех или иных глав скрывают объективно существующие трудности. Подводя итоги 2010 года в части, касающейся расширения ЕС, Европейская Комиссия политкорректно приветствовала продолжение реформ в Турции, однако выразила сомнение в правильности их проведения в жизнь, призвав к укреплению в стране демократических институтов. Кроме того, Брюссель призвал Анкару так вести свою внешнюю политику, чтобы она «координировалась с ЕС». Здесь имеется в виду, в первую очередь, возражения Турции в Совете Безопасности ООН против новых санкций в отношении Ирана. Формально камнем преткновения остается проблема Кипра, который входит в ЕС, но не признается Турцией, в свою очередь поддерживающей непризнанную Турецкую республику Северного Кипра. «Турция должна безотлагательно выполнить все обязательства по отношению к Кипру и предпринять шаги на пути нормализации отношений с ним», – прокомментировал позицию Брюсселя член Европейской Комиссии Штефан Фюле, ответственный за расширение. В основном по этой причине, из-за возражений Кипра блокированы переговоры о приеме Турции в ЕС по 18 из 35 глав. Пока переговоры завершены всего по одной главе. Сама Турция считает, что подвергается дискриминации. Премьер-министр этой страны Реджеп Тайип Эрдоган обвиняет Европейскую Комиссию, что она меняет правила игры по ходу переговоров. «С того момента, когда началась игра, введены новые правила, – жалуется он. – Мы ждем у порога Европы уже 50 лет. Пока мы еще продолжаем ждать и не прекращаем переговорный процесс». Вместе с тем, по его словам, турок обижает сложившееся положение, и им оно надоело. Несколько других балканских стран еще далеки от того, чтобы начать переговоры о вступлении в ЕС. Черногория получила статус страны-кандидата. «Я поздравляю Черногорию с теми усилиями, которые она совершила за последние 12 месяцев, – отметил Ш.Фюле. – Это позволило ей получить официальный статус кандидата. Чем скорее она проведет необходимые реформы, тем скорее окажется за столом переговоров об условиях вступления в Союз». В частности, эта страна должна принять некоторые меры по укреплению правового государства и провести рекапитализацию своих банков. Двум другим потенциальным претендентам на участие в ЕС еще до конкретных переговоров далеко. Албания, по мнению Брюсселя, еще должна завершить создание демократического государства и рыночной экономики, а от Сербии ожидается больше сотрудничества с Международным трибуналом по бывшей Югославии. Андрей СЕМИРЕНКО №1(51), 2011
Нововведения На помощь традиционной медицине поспешили государственные хранители законности и порядка. После того, как пришедшее из глубины веков искусство врачевания на основе травяных снадобий было реабилитировано в общественном сознании, популярность знахарей выросла, даже в консервативной Британии, где десятилетиями культивируется, в том...
На помощь традиционной медицине поспешили государственные хранители законности и порядка. После того, как пришедшее из глубины веков искусство врачевания на основе травяных снадобий было реабилитировано в общественном сознании, популярность знахарей выросла, даже в консервативной Британии, где десятилетиями культивируется, в том числе в телевизионных сериалах, преклонение переде национальным достоянием – Национальной системой здравоохранения. Скорее всего, конкуренция пришлась не по душе обычным эскулапам, причём не только в Британии, но и в континентальной Европе. С 1 мая получить шлемник байкальский, который избавляет от головных болей, тревоги и болей общего плана, будет проблематично. Евросоюз вводит требование, чтобы лечебные травы и фитопрепараты были должным образом лицензированы или выписаны зарегистрированным травником. В принципе, регулирование этого вида деятельности вполне мотивировано. В Британии выявлен случай, когда препарат на основе аристолохии, что, действительно, само по себе – ядовитое растение, спровоцировал почечную недостаточность у двух женщин. Тем не менее, сами травники объясняют свои возражения тем, что процедура лицензирования – чрезвычайно затратная. Чтобы провести полномасштабное исследование только одного вещества потребуются 100-200 тысяч евро. До сих пор, как пишет британская «Индепендент», ни один препарат, применяемый в аюрведической или в китайской народной медицине, не был лицензирован. Вскоре вне закона окажутся, отмечает газета, такие вещества, как кора крушины американской (помогает при пониженной активности кишечника), муравьиное дерево (противовоспалительное средство), ашваганда (показана больным артритом, активизирует иммунную систему), таволга вязолистная (принимают при диарее), горянка красная (применяется для устранения проблем с либидо), уже упоминавшийся шлемник байкальский и так далее. После введения запрета не исключено, что многие из тех, кто нашел избавление от недугов в травах, забудут дорогу в аптеку и начнут покупать фитопрепараты через Интернет. А в этом случае будет вовсе исключена возможность проверить качество продукции. Владимир МИХЕЕВ №1(51), 2011
Нововведения Время по Гринвичу (GMT) признано универсальным; оно считается одним из последних символов-долгожителей величия бывшей Британской империи. Решением международной конференции в Вашингтоне еще в далеком 1884 году было официально подтверждено: главный отсчет времени на планете ведется по меридиану Гринвич нулевой долготы...
Время по Гринвичу (GMT) признано универсальным; оно считается одним из последних символов-долгожителей величия бывшей Британской империи. Решением международной конференции в Вашингтоне еще в далеком 1884 году было официально подтверждено: главный отсчет времени на планете ведется по меридиану Гринвич нулевой долготы в Лондоне. И вот теперь этому, казалось бы, вечному символу брошен дерзкий вызов. Власти Саудовской Аравии соорудили в прошлом году в Мекке гигантские часы для обозначения среднемусульманского времени. Масштабы этого устройства потрясают: на 609-метровой башне установлены четыре позолоченных циферблата диаметром 46 метров каждый. Для освещения сооружения используются 2 миллиона электрических лампочек, что позволяет различать его на расстоянии до 30 километров. Что касается собственно времени, то саудовское опережает гринвичское на три часа. В Лондонской королевской обсерватории этот вызов Мекки встретили спокойно. Там уверены, что приток иностранных туристов отнюдь не уменьшится. К тому же попытки лишить британцев этого важного символа и в прошлом предпринимались неоднократно. №1(51), 2011
Нововведения Нет, не за какие-то особые прегрешения, а просто так, как говорится, по факту их существования. Чтобы одни не курили, а другие – соблюдали режим здорового питания, вместо того, чтобы отращивать животы. С этой свежей идеей выступил председатель Союза престарелых (да-да,...
Нет, не за какие-то особые прегрешения, а просто так, как говорится, по факту их существования. Чтобы одни не курили, а другие – соблюдали режим здорового питания, вместо того, чтобы отращивать животы. С этой свежей идеей выступил председатель Союза престарелых (да-да, есть в Германии и такой, куда же без него) Леонхард Кукарт. А метод наказания прост: пусть взносы, которые они платят в больничную кассу, будут повышены по сравнению с теми, которые вносят некурящие и худые. «Вместо того, чтобы закачивать все больше денег в обеспечение должного ухода, нам надо подумать как надо воспрепятствовать тому, чтобы росло число нуждающихся в уходе», – заявил этот христианский демократ. В формальной логике ему не откажешь: и курение, и избыточный вес становятся причинами многих заболеваний. Плохо одно: если с курильщиками все более или менее ясно, хотя и нелегко поддается контролю, то с толстяками вообще ничего не понятно. Какие тут установить градации – по диаметру талии, по весу, по внешнему виду? А представьте себе, что какая-нибудь дама подаст потом на больничную кассу в суд за то, что требование о похудении разрушило её личную жизнь: муж, видите ли, предпочитает полненьких. Престарелым хорошо, их эта проблема заботит куда меньше, чем людей молодых. Но если господин Кукарт не просто хотел засветиться в СМИ, а действительно всерьез предлагает нечто подобное, то ему явно стоило бы получше продумать всю эту затею. Сергей ПЛЯСУНОВ №1(51), 2011
Страна-председатель Сильный человек Виктор Орбан строит вертикаль власти В тщательно составленной повестке дня, которой Венгрия, заняв на ближайшие шесть месяцев кресло председательствующего в ЕС, намерена скрупулезно придерживаться, жирно выделено: перевернуть страницу, испещренную каракулями финансового кризиса, оставить позади проблемы выплаты суверенного долга...
Сильный человек Виктор Орбан строит вертикаль власти В тщательно составленной повестке дня, которой Венгрия, заняв на ближайшие шесть месяцев кресло председательствующего в ЕС, намерена скрупулезно придерживаться, жирно выделено: перевернуть страницу, испещренную каракулями финансового кризиса, оставить позади проблемы выплаты суверенного долга странами ЕС и устремиться в светлое завтра, где все не нарадуются на динамичный экономический рост. Такой мажорной увертюрой настраивал журналистов на позитивный лад венгерский министр иностранных дел Янош Мартони, когда на своей пресс-конференции в Брюсселе под занавес года растолковывал приоритеты председательствующей в Евросоюзе страны. «Венгры, – шутливо развенчивал популярный миф господин Мартони, – по своей природе оптимисты. Кое-кто утверждают, что мы-де пессимисты, но на самом деле это просто способ скрыть наш исконный оптимизм». Изначальная сверхзадача министра на этой встрече с прессой была не из легких, учитывая, что ряд дипломатов при ЕС, представляющих державы-тяжеловесы, в приватном порядке высказывали сомнение в готовности Венгрии взять на себя столь тяжкий груз ответственности. Страна, одолеваемая экономическими бедами, к тому же не входящая в еврозону, едва ли сможет эффективно направлять коллективные усилия по выходу из кризиса, полагают брюссельские скептики. К тому же премьер-министр Виктор Орбан провел чистки рядов, в том числе и дипломатической миссии в Брюсселе, отозвав всех, кто был продвинут при его предшественниках, и заменил их на верных людей – типичных политических назначенцев. Янош Мартони попытался развеять опасения: председательство Венгрии ничем не будет отличаться от предыдущего, когда у кормила стояла Бельгия – «вы даже не почувствует разницу». А затем добавил: «У нас молодая команда, она впервые выходит на международную арену. Надеюсь, что мы не будем быком. Хотелось бы, со всем причитающимся уважением, и будучи исполнены скромности, чтобы мы выступили в роли тореро». Видимо, в обличии быка предстанет прежде безличный финансовый кризис. Чуден Дунай при тихой погоде В качестве важнейших целей, намеченных на ближайшие шесть месяцев, венгерский «тореро» назвал следующие: завершить переговоры о вступлении в ЕС Хорватии; помочь Болгарии и Румынии войти в Шенгенскую зону; дать старт переговорному процессу под патронажем ЕС между Сербией и Косово; провести саммит по вопросам энергетики в феврале в Брюсселе; организовать в мае в Будапеште встречу между руководством ЕС и шестью странами бывшего соцлагеря; ввести в действие новую политику в отношении европейских цыган; активировать принятый Еврокомиссией план повышения благосостояния стран, расположенных вдоль течения Дуная. Особый акцент придется на комплекс мер по оздоровлению экономики Старого Света. Янош Мартони пообещал всецело продвигать все шесть законопроектов Еврокомиссии по более строгому регулированию финансовых рынков 27 стран и принять к исполнению «Стратегию 2020» для придания устойчивости экономическому росту. Министр намерен вовлечь всех в обсуждение бюджета ЕС после 2013 года с лоббированием в пользу программы выравнивания уровней благосостояния всех членов сообщества и сохранения единой сельскохозяйственной политики, предусматривающей выделение субсидий для бедных стран Восточной Европы. Помимо этого внушительно списка обязательных добрых деяний, как объявил Энико Дьори, заместитель главы венгерской дипломатии, ответственный за отношения с единой Европой, будут проведены многочисленные культурные мероприятия – опять же в странах, нанизанных на прекрасный голубой Дунай. Предусмотрены концерты симфонической музыки в главных столицах континента, посвященные композитору Ференцу Листу, которому в этом году исполнилось бы 200 лет. Вне зависимости от искусства венгерских дипломатов, по крайней мере, две из заявленных целей обещают стать даже более недоступными, чем жеманные провинциальные барышни позапрошлого века. Во-первых, восстановить доверие со стороны европейских цыган после того, как 1000 из них с гражданством Болгарии и Румынии были депортированы из Франции, будет явно непосильной задачей. Для венгров, не отличавшихся в прошлые времена особой терпимостью к этой этнической группе, будет особенно непросто примерить на этом подиуме белые одеяния. Существует и вторая проблема: едва ли Будапешту удастся убедить Париж и Берлин снять свои возражения против намеченного на март 2011 года вхождения Болгарии и Румынии в Шенгенскую зону. В совместном письме, направленном в ЕС министрами внутренних дел Германии и Франции Томасом де Мезьером и Брисом Ортефе, содержится серьёзное предупреждение: обе страны готовы в этом случае воспользоваться своим правом вето. Авторы послания заявляют, что безвизовый режим для румынских и болгарских граждан является «преждевременным», поскольку София и Бухарест не проявили должного рвения в борьбе с коррупцией и организованной преступностью. Скорее всего, Венгрия сломается на этом пункте повестки дня, поскольку на позицию управленческих структур ЕС будет и дальше оказывать влияние общественное мнение в странах «старой Европы». Её жителей пугает перспектива свободного передвижения на всём пространстве Шенгенской зоны криминальных элементов из «новой Европы» и массы экономических беженцев, привыкших быть перекати-поле, отвергающих оседлую жизнь и культурную ассимиляцию в странах временного пребывания. «Экономика, глупый» Не менее, если не более навязчивой головной болью станут для Венгрии собственные пертурбации в экономике, которые могут подрывать доверие к решениям внутри ЕС по выходу из кризиса, принимаемые в эти полгода. Рейтинговое агентство «Фитч» снизило рейтинг государственного долга Венгрии до уровня ВВВ минус, что в переводе на обычный язык означает: полной уверенности в том, что придунайская республика с честью, с чувством и с расстановкой оплатит взятые займы, нет. Схожую позицию заняли и другие коллеги «Фитча» – «Стандард энд Пур» и «Мудис». Отныне правительству Виктора Орбана выдадут новые кредиты, если их попросят, под очень и очень большие проценты и на исключительно жёстких условиях. Шеф венгерской дипломатии Янош Мартони использовал в публичном выступлении популярное выражение «Экономика, глупый», красовавшееся в Белом доме при президенте Билле Клинтоне, не случайно. А чтобы убедить маловеров: правоцентристский кабинет партии Фидес отлично знает, откуда растут ноги у стабильности. Правительство Виктора Орбана ввело антикризисный налог на банки, на компании в энергетическом и телекоммуникационном секторах, на торговые сети. Даже заглянуло в частные пенсионные фонды. Расчёт – собрать кругленькую сумму для затыкания дыр в бюджете. В итоге дефицит должен быть сокращен до менее 3%, как и предполагается установленными в ЕС критериями финансовой стабильности, а рост ВВП прогнозируется на уровне 5% в 2011 году. Помимо выстраивания исполнительной вертикали власти в политике, премьер Орбан (см. «Виктор Орбан Праворульный») собирает в своих руках и бразды регулирования экономики. Глава Центробанка Андраш Симор пока сопротивляется давлению с целью заставить его уйти «по собственному желанию», однако команда Орбана нашла и другой способ поставить под контроль финансовый сектор. Господин Симор лишится полномочий выдвигать двух кандидатов в финансовый совет, который устанавливает ставку рефинансирования, а парламентский комитет, укомплектованный людьми Орбана, напротив, получит право назначать четырех из семи его членов. Если это произойдет, то эта мера подорвет независимость Центробанка и будет нарушением законодательства ЕС. Жан-Клод Трише, глава Европейского Центробанка, подверг критике эти планы. Тем не менее, не исключено, что по совокупности предпринимаемые кабинетом Орбана реформистские шаги приведут к оживлению деловой активности, обеспечат подъем, в том числе и в уровне жизни. В настоящее время каждый третий венгр живет на или под чертой бедности. У двух третей домохозяйств долги номинированы в иностранной валюте, в основном в швейцарских франках, что делает их заложниками национальной денежной единицы. Если форинт начнёт терять в весе, то стоимость оплаты долгов вырастет, что может означать банкротство и разорение. Орбан и его команда надеются, что введение плоской шкалы налогов в 16% на доходы и снижение налогов на корпоративную прибыль будут стимулировать предпринимательскую активность, приведут к появлению новых рабочих мест, а, следовательно, – к экономическому росту. «Мы находимся в исключительно сложной ситуации», – признает министр юстиции Тибор Наврацич. Выбранная стратегия, по его словам, – «рискованная». Пресса под прессом Не менее рискованным смотрится и введение строгого контроля над средствами массовой информации – недавно принятые законы предполагают создание государственного совета по СМИ, который будет состоять исключительно из членов правящей партии Виктора Орбана. Эта «пятерка» де-факто цензоров, избранная на девять лет, будет отслеживать публикации в печати и эфирные материалы, которые может счесть «несбалансированными» или порочащими «человеческое достоинство». Как трактовать эти понятие, остается на совести «пятерки». Эти люди Орбана смогут затем на законных основаниях выставлять прессе штрафы в размере до одного миллиона долларов. Причина прессования прессы очевидна, утверждает Энн Эпплбаум, обозреватель газеты «Вашингтон пост» и попутно супруга польского министра иностранных дел Радислава Сикорского. Виктор Орбан, по ее мнению, просто-напросто мстит «журналистам, которые его не поддерживали, болтунам, которые за него не голосовали, и в особенности своим коррумпированным и некомпетентным политическим противникам». Официальное объяснение орбанистов совсем иное: учёт и контроль в области СМИ необходим, поскольку общество стало более разнородным. Новые законуложения позволят охранять интересы всех церквей, всех верующих и национальных меньшинств. Эти доводы властей, несмотря на их убедительность, не были услышаны журналистским сообществом: особенно заставляет нервничать пункт, предписывающий раскрывать источники своей информации. Смущает и то, кто и как будет квалифицировать «несбалансированность» в подаче новостей. Неудивительно, что ряд газет вышли в декабре с пустыми первыми полосами. Оппозиционные политики подключились к протестам: они появились на публике со ртами, заклеенными клейкой лентой. А 1500 студентов в день принятия закона собрались на митинг перед парламентом. Упоминавшаяся выше мадам Эпплбаум–Сикорски пошла ещё дальше в своих выводах: «Беда венгерского правительства не в его "фашизме", а в безудержном презрении к либеральной элите и ее основным СМИ». В эти дни представитель германского канцлера озвучила позицию Берлина: «Как будущий председатель в Европейском Союзе, Венгрия естественным образом несёт особую ответственность за имидж всего Союза». В свою очередь, главный координатор по Европе в организации «Репортёры без границ» Оливье Базиль назвал происходящее в Венгрии последним из примеров тревожной тенденции в Евросоюзе. «С точки зрения свободы прессы нет ни одной страны в ЕС, которая бы двигалась в правильном направлении, – заявил он. – Начиная с террористической атаки 11 сентября 2001 года на США, мы пятимся назад». В Европе тенденция обозначилась наиболее явно после принятия в 2008 году закона о прессе в Словакии, наделившего министра культуры полномочиями подвергать санкциям редакторов тех изданий, которые пропагандируют ненависть. Одновременно граждане получили гарантированное право требовать публикации своего мнения в ответ на любую публикацию, которая их задела за живое, причём это опровержение не подлежит правке, даже если оно заведомо предвзятое и построено на ложных посылах. С 1 января 2010 года в Ирландии вступил в силу закон, предполагающий штраф в размере 25 тысяч евро за богохульство, приравненное к преступлению. Снова в обоснование закона была положена мысль о том, что Конституция 1936 года ограждала исключительно интересы христиан, а ныне нужно распространить защиту на все вероисповедания. В Британии огромную силу набрали законы о диффамации – о защите чести и достоинства, используемые все чаще с учётом действующего здесь прецедентного права. Доказанный в суде случай диффамации ведет за собой санкции против прессы, а затем используется по методу «copy – paste» в аналогичных казусах бизнесменами, политиками и просто знаменитостями, не допускающими чересчур пристального внимания СМИ к своим персонам. Появление в Венгрии полновластного госсовета по СМИ, находящегося под управлением одной партии, может стать новым этапом в свёртывании свободы слова, если он будет использоваться как удавка для критиков и инструмент сведения политических счётов с оппонентами. Начать с чистого листа Виктор Орбан, 47-летний амбициозный политик, после триумфальной победы в апреле прошлого года, получив две трети голосов соотечественников, начал исподволь внушать обществу мысль, что только теперь и начинается современная история Венгрии. В государственных учреждениях появился манифест под названием «Декларация о национальном сотрудничестве», где утверждается, по сути, что Венгрия с приходом к власти партии Фидес наконец-то, а не 20 лет назад, обрела независимость, пишет британский журнал «Экономист». В декларации черным по белому написано, что «после 46 лет оккупации и диктатуры и после двадцати лет бурного переходного периода Венгрия восстановила свои права и способность к самоопределению». По следам убедительной победы на выборах Виктор Орбан провел кадровые перестановки, сократил число министерств и ведомств, образовав самое компактное правительство в Европе. В июле аналитики венгерской консультационной фирмы Vision Politics констатировали: «Виктор Орбан может навязать свою волю практически любой структуре политической системы страны». В октябре успех Фидес был подкреплен на региональных выборах: партия получила полный контроль над всеми местными органами власти, включая горсовет Будапешта. После целого ряда лет экономических неурядиц и скандалов в верхах многие венгры, отмечают эксперты, спят и видят «твердую руку». Им нужен лидер нации, даже если соседи морщатся от его подчас националистической риторики. Виктор Орбан, ставший во главе Фидес в 1993 году и превративший эту радикальную молодёжную силу в правоцентристскую партию консервативного толка, может претендовать на эту роль сильного человека («strongman»). Он намерен переписать всю историю последнего двадцатилетия, для чего уже замахнулся на конституцию. Господин Орбан, отмечает британская «Файнэншл таймс», не лишён харизмы. А учитывая, пишет газета, что Орбан «не имеет никаких сдержек и противовесов своей власти, а следующие выборы состоятся только через три с половиной года, мало кто сомневается, что ему удастся перекроить весь политический ландшафт Венгрии». В ближайшие месяцы с такой блистательной исторической перспективой «сильного человека» Виктора Орбана придётся считаться в первую очередь другим странам-членам Евросоюза. Это им дипломаты под водительством Яноша Мартони будут доказывать, что венгры, на самом деле, есть глубоко законспирированные оптимисты. Кто знает, быть может Евросоюз по итогам председательства Венгрии будет вынужден признать, что нет ничего более зажигательного, чем хорошо темперированный чардаш. Владимир МИХЕЕВ №1(51), 2011
Страна-председатель В непростых условиях приступила 1 января Венгрия к полугодовому исполнению роли председателя Европейского Союза. Главной целью Будапешт провозгласил решение двуединой задачи: «успокоить рынки для преодоления финансово-экономического кризиса и продвигаться вперед, а также обеспечить поддержку лингвистического разнообразия Союза». Как видим, венгерское...
В непростых условиях приступила 1 января Венгрия к полугодовому исполнению роли председателя Европейского Союза. Главной целью Будапешт провозгласил решение двуединой задачи: «успокоить рынки для преодоления финансово-экономического кризиса и продвигаться вперед, а также обеспечить поддержку лингвистического разнообразия Союза». Как видим, венгерское правительство выдвинуло весьма скромный план действий, что объясняется, в частности, отсутствием опыта у страны, вступившей в ЕС сравнительно недавно, в 2004 году. В некоторых случаях Будапешт намерен опираться на опыт своих предшественников на посту председателя – Испании и Бельгии. Кстати, временное бельгийское правительство, находящееся у власти более 200 дней в условиях острого внутриполитического кризиса, неплохо справилось с ролью председателя Союза, выпавшего на второе полугодие минувшего года. Правда, Брюссель подвергался критике за медлительность действий в поддержку евро на финансовом рынке, однако эта критика была в равной мере направлена и в адрес властей ЕС. Более того, в нелегких условиях, выпавших на период председательства Бельгии, Ив Летерм, исполняющий обязанности премьер-министра, проявил себя умелым посредником, чего нельзя сказать о его роли в урегулировании затяжного конфликта между голландскоговорящей и франкоговорящей общинами в собственном королевстве после парламентских выборов 13 июня 2010 года… Впрочем, после вступления в силу Лиссабонского договора председательствующая роль любой страны в Союзе значительно ослабла. Она сводится теперь к продвижению различных досье, а не к приданию мощных политических импульсов «двадцати семи» для решения важнейших задач. Эта функция отныне принадлежит европейскому дуумвирату – председателю Европейской Комиссии Жозе Мануэлу Дурану Баррозу (Португалия) и председателю Европейского Совета Херману ван Ромпею (Бельгия). И они внесли немалый вклад в достижение министрами финансов ЕС единой позиции для спасения евро. Незадолго до того, как роль председателя ЕС перешла к Венгрии, консервативное правительство этой страны шокировало большинство своих партнеров ужесточением закона о прессе. Хотя Европейская Комиссия ограничилась дипломатичным заявлением о том, что она «внимательно изучает новый венгерский закон», ОБСЕ выразила озабоченность, а заместитель председателя Европейского Парламента Даниель Кон-Бендит назвал инициативу Будапешта «явно репрессивной, полностью противоречащей Европейскому договору, Хартии основных прав человека и Европейской конвенции прав человека». Фракция «зеленых» в Европарламенте обратилась с призывом к властям ЕС и правительствам стран Союза потребовать отмены этого закона в Венгрии. Видное место в программе нового председателя Союза занимает завершение переговорного процесса о планируемом приеме Хорватии в ЕС в конце 2012 года. Однако, по мнению аналитиков в Брюсселе, эта цель вряд ли достижима ранее 2013-го и даже 2014 года, поскольку ряд стран будут откладывать ратификацию соответствующего решения. Что касается поддержки Будапештом лингвистического разнообразия в Союзе, то это намерение контрастирует с недавним одобрением Венгрией плана Еврокомиссии регистрировать патенты ЕС только на английском, французском и немецком языках, не допуская в этот список испанский и итальянский. Игорь ЧЕРНЫШОВ №1(51), 2011
Без перевода Предлагаем вашему вниманию очередной выпуск бюллетеня CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 66 Editorial by Michael Emerson and Jan Wouters: "Time for Justice in Kosovo" The Committee on Legal Affairs of the Parliamentary Assembly of the Council of Europe (PACE) has...
Предлагаем вашему вниманию очередной выпуск бюллетеня CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 66 Editorial by Michael Emerson and Jan Wouters: "Time for Justice in Kosovo" The Committee on Legal Affairs of the Parliamentary Assembly of the Council of Europe (PACE) has called for a series of international and national investigations into evidence of disappearances, organ trafficking, corruption and collusion between organised criminal groups and political circles in Kosovo revealed this week in a report by Dick Marty (Switzerland, ALDE). According to a draft resolution unanimously approved today in Paris, based on Mr Marty’s report, the committee said there were “numerous concrete and convergent indications” confirming that Serbian and Albanian Kosovars were held prisoner in secret places of detention under KLA control in northern Albania and were subjected to inhuman and degrading treatment, before ultimately disappearing. Полный текст в формате PDF
Комментарий Сейчас только ленивый комментатор не пинает евро и те условия, на основании которых десятилетие тому назад была введена единая европейская валюта. Конечно же, этот проект был в первую очередь политическим, а не экономическим, как и многие другие ключевые решения, принятые...
Сейчас только ленивый комментатор не пинает евро и те условия, на основании которых десятилетие тому назад была введена единая европейская валюта. Конечно же, этот проект был в первую очередь политическим, а не экономическим, как и многие другие ключевые решения, принятые за последние полтора десятка лет странами ЕС. Cпорить с этим очевидным фактом нет никакой нужды. Достаточно коротко упомянуть политику расширения Союза, чтобы больше к этой теме не возвращаться. Расширение тоже проводилось по политическим мотивам, принимались кандидаты, которые к этому не были готовы и не будут готовы еще долго. Упомянем хотя бы наиболее очевидные случаи с Болгарией и Румынией, а также, чтобы не вдаваться в другие подробности, имевшие пограничные проблемы с соседями (Кипр). При этом на сближение уровней развития западных и восточных участников ЕС уже не было денег. Иными словами, здоровые принципы расширения приносились в жертву политическим задачам. То же самое можно отнести к проекту евро. Он стал первой политической денежной единицей, не опиравшейся на прочный фундамент единой налоговой и бюджетной политики, что и проявилось при первой финансовой буре. К политическим недосмотрам при создании евро можно отнести и некоторые другие элементы. Во-первых, не была проверена точность финансово-бюджетных данных, которые предоставили страны-кандидаты. Вернее, было прекрасно известно, что не все из них были правдивы. Это сейчас немцы делают вид, что 10 лет назад их будто бы обманули греки, исказившие бюджетную отчетность и замаскировавшие истинное положение дел, всплывшее на поверхность в конце 2008 года. Никак не верится, что 10 лет назад, когда про немудрёные греческие хитрости писали в газетах, в берлинских коридорах власти об этом ничего не знали… Были претензии и к другим странам-кандидатам, например, упоминалась Италия. Но политические цели оказались превыше всего. Ради этого в Берлине сделали вид, что не слышат ведущих германских экономистов, во весь голос кричавших о преждевременном переходе к евро. Во-вторых, созданный вместо единой экономической политики Пакт стабильности и развития, в котором фиксировались некоторые показатели, которых должны были придерживаться участницы евро, был не слишком обязательным для исполнения: первыми его нарушили сами же Германия и Франция. И им за это ничего не было. Кроме того, этот документ по своему содержанию был слишком нацелен на сокращение государственной задолженности. Попытка следовать в этом направлении в докризисные годы тормозила экономическое развитие, а сейчас этот показатель никто вообще не соблюдает. Следовательно, сам Пакт, призванный заменить единую экономическую политику, превратился в пустую бумажку. Наконец, в-третьих, единая валюта не опиралась на единую экономическую политику еврозоны. Это тоже был политический выбор, и сейчас в результате кризиса именно эта проблема стала центральной. Хрупкость евро обусловлена отсутствием достаточной политической интеграции, реального экономического единства, в том числе, на уровне управления. Реалистично ли ожидать пересмотра этого подхода? Шагов в сторону единой экономической политики еврозоны? Вряд ли. Слишком отличаются не только исходные данные стран-участниц, но и подходы к тем или иным проблемам. Они касаются социальной политики (решения могут приниматься только единогласно), налоговой политики (здесь тоже требуется консенсус, к тому же, эта проблематика полностью относится к компетенции национальных государств). Возьмем последние события. Когда Ирландия в самом конце 2010 года вела тяжелые переговоры о спасении своей финансовой и банковской системы, прося помощи у ЕС, единственный пункт, по которому она не пошла ни на какие уступки – налоги. Дублин привлекал иностранные инвестиции за счет низкого налогообложения компаний (12,5%), тогда как в зоне евро этот показатель составляет в среднем 25,7%, а во Франции и Германии приближается к 30%. Такое положение ирландское правительство менять не намерено. Если это не национальный эгоизм, то как тогда назвать такой подход? Получается замкнутый круг. Распад евро чреват не только тяжелыми финансово-экономическими последствиями для стран-участниц, несмотря на отдельные временные выгоды, но и, возможно, крахом самой идеи европейского строительства. При этом радикальные шаги, которые могли бы справиться с врожденными пороками единой европейской валюты, тоже пока невозможны. Остается одно: политической проблеме – политическое решение. Смогут ли его найти нынешние лидеры ЕС и стран-участниц? Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ Президент Франции Н.Саркози подверг критике подход правительства Ирландии, которое просит ЕС об оказании финансовой помощи для преодоления кризиса, но при этом отказывается повышать налоги, которыми оно облагает компании. «Я глубоко уважаю независимость наших ирландских друзей, мы сделали все, чтобы им помочь, – заявил он, обращаясь к представителям французского бизнеса. – Но они не могут постоянно просить нас о помощи и сохранять корпоративные налоги на уровне, который вдвое ниже, чем у остальных». По его словам, в таких условиях «невозможно вести речь об экономической интеграции без конвергенции налоговых систем». «Вместе с канцлером Меркель мы примем меры для усиления экономической интеграции в ЕС и пойдем по пути сближения налоговых систем», – объявил глава французского государства. №1(51), 2011
Тенденции & прогнозы «Мы все должны работать над выживанием зоны евро: если евро не выживет, то не выживет и Европейский Союз». Эти слова принадлежат немногословному председателю Европейского Совета Херману ван Ромпею, он произнес их в конце 2010 года, еще до того, как были...
«Мы все должны работать над выживанием зоны евро: если евро не выживет, то не выживет и Европейский Союз». Эти слова принадлежат немногословному председателю Европейского Совета Херману ван Ромпею, он произнес их в конце 2010 года, еще до того, как были решены вопросы с финансовой помощью тонувшей Ирландии. Если даже этот молчаливый бельгиец, призванный олицетворять собой руководство ЕС, высказался подобным образом, значит, дело зашло действительно далеко. Единая европейская валюта переживает непростые времена, расплачиваясь за неполноценность фундамента, которую под нее заложили ее создатели. Но после драки кулаками не машут, поэтому рассуждения на эту тему представляют преимущественно академический интерес. В практическом плане нынешним ответственным за евро деятелям необходимо, учтя ошибки прошлого, смотреть в завтрашний день. А завтрашний день евро как раз и непонятен. Некоторые прогнозисты и аналитики видят выход из нынешней черной полосы единой европейской валюты в отказе от нее в том или ином виде, в той или иной форме. Особенно часто такие мнения можно прочитать на страницах американских или британских газет. «Сегодня многие из тех мрачных предсказаний, от которых отмахнулись на старте евро, начинают сбываться», – читаем в «Нью-Йорк таймс». А управляющий европейскими активами крупнейшей инвестиционной компании «Пимко» Эндрю Босомворт считает невозможным сохранение еврозоны без единой – и жесткой – налоговой политики для входящих в нее стран: иначе вся система рухнет. «Греция, Ирландия и Португалия не восстановятся без национальной валюты или передачи значительной части платежей», – заявил он германской газете «Вельт». По его мнению, названные страны смогут вернуться в этот механизм лишь после реструктуризации своей задолженности, девальвации и восстановления экспортных возможностей. Но одно дело – общие рассуждения, другое – конкретные расчеты. Разные эксперты в последнее время составили сценарии развития событий в случае, если евро рухнет. Результат этих исследований схож – в этом случае перспективы для стран еврозоны весьма неутешительные. Руководитель исследовательских работ по глобальным рынкам банка «Ай-Эн-Джи» Марк Клифф изучил два гипотетических сценария. Первый предполагает выход из зоны евро одной только Греции, второй – возврат к национальным денежным единицам всех стран-участниц. «В обоих случаях мы станем свидетелями сокращения экономической активности», – предупреждает экономист. Причиной этого станут скачки обменных курсов, перетекание капиталов через границы отдельных стран ЕС, ныне входящих в еврозону, и так далее. Это подорвет торговлю и затруднит инвестиции, отрицательным образом скажется на доверии потребителей, что еще больше сократит внутренний спрос, обесценит активы, а правительства, чтобы поправить бюджетное положение, окажутся вынужденными еще больше ужесточить финансовую политику. Это в свою очередь ударит по темпам экономического развития. В наихудшей из версий М.Клиффа (распад всей зоны евро) в 2011 году повсеместно в этой группе стран произойдет серьезный экономический спад. В Греции ВВП сократится на 9,1%, в Италии – на 6,6%, в Испании – на 6,5%, но даже в ныне благополучной Германии – на 3,8%. Одновременно возрастет безработица, существенно подорожает стоимость кредитования, а многие национальные валюты быстро обесценятся. Так, новая итальянская лира потеряла бы за год 25% своей первоначальной стоимости, а новая испанская песета – все 50%! Даже в случае выхода одной только Греции из зоны евро последствия оказались бы аналогичными, хотя и меньшего масштаба. Парижская газета «Фигаро» пошла по другому пути. Она прикинула то, чем обернется именно для Франции возврат к франку. В первый год сокращение французского ВВП достигнет 4%, а за первые три года – 10%. Уровень безработицы подскочит до 14% самодеятельного населения. Одновременно подорожает бензин, стоимость кредита и так далее. Словом, прогнозирует издание, во Франции может разыграться аргентинский сценарий 2002 года. Другое французское издание – экономический журнал «Экспансьон» – с помощью экспертов банка «Сосьете женераль» изучил целых четыре сценария для зоны евро: жесткая экономия во всей еврозоне; возвращение Германии к марке; выход из евро малых стран европейской периферии; исчезновение евро вообще. В целом перспективы довольно катастрофические – прежде всего, рост цен и безработицы. При некоторых обстоятельствах возможен даже рост ВВП, но далеко не для всех (на 9% для Франции в случае возвращения Германии к марке, но при 17-процентной инфляции) или экспорта (на 30% для той же Франции при этом же сценарии, но при 13-процентных банковских учетных ставках). Не вдаваясь в подробности этих сценариев, ограничимся основными выводами. В случае проведения курса жесткой экономии во всех странах еврозоны там прекратится рост экономики, нынешние неравенства по основным показателям между отдельными странами только возрастут, радикально затруднив все интеграционные процессы, госсектор окажется финансово обескровленным, на десятилетие установится дефляция. Иными словами, при таком развитии событий еврозоне уготована участь Японии, которая с 1990-х годов никак не может преодолеть такие неблагоприятные тенденции. При выходе Германии из системы евро эта страна и еще несколько ее единомышленников (Нидерланды и Финляндия, например) могут создать своего рода зону марки, а остальные, преимущественно с европейского юга – образовать этакую зону «южного евро» с Францией во главе. Это даст некоторый стимул экономике, породит отдельные положительные показатели. Но стоимость кредитования там быстро станет невыносимой, следом остановится инвестиционный цикл, а возродившиеся противоречия между бывшими партнерами по евро обернутся глобальным застоем. Если страны европейской периферии покинут евро и вернутся к национальным валютам, то эти новые старые денежные единицы будут мгновенно обесценены. Это придаст импульс экспорту из этих стран, но сами они войдут в длительный цикл высокой инфляции с непредсказуемыми последствиями. Больше всего пострадает банковская система ведущих стран, которые останутся с евро. Дело в том, что только германские и французские банки держат государственные и частные облигации Греции, Ирландии, Испании и Португалии почти на 600 миллиардов евро. При девальвации денежных единиц этих стран обесценятся и эти авуары, негативные последствия чего для всей системы евро тоже трудно предсказать. Наконец, крах самой еврозоны означает возвращение валютной нестабильности и спекуляций на обменных курсах новых старых валют, усиление экономического протекционизма. Результат: не только угроза распада самого ЕС при возвращении к системе «каждый за себя» (это в значительной мере лежит в политической сфере), но и глобальный спад для всего региона. В 2011 году сокращение ВВП может составить 2%, в 2012 году – 3% при нулевом росте в 2013 году. Вывод авторов исследования: «Все эти сценарии напоминают крестный путь со спадом для всех, а не дорогу, усыпанную розами». Андрей СЕМИРЕНКО №1(51), 2011
Тенденции & прогнозы Заметное оживление экономики позволило в 2010 году увеличить зарплаты многим немецким работникам. Причем, прибавка была настолько заметной, что уже заслужила название «самой крупной за последние 17 лет». Месячный нетто-заработок в среднем увеличился на 3,4%, не без удовлетворения сообщило Федеральное статистическое...
Заметное оживление экономики позволило в 2010 году увеличить зарплаты многим немецким работникам. Причем, прибавка была настолько заметной, что уже заслужила название «самой крупной за последние 17 лет». Месячный нетто-заработок в среднем увеличился на 3,4%, не без удовлетворения сообщило Федеральное статистическое ведомство. Брутто-заработки выросли несколько меньше – на 2,2%, но ведь и налог на зарплату уменьшился, а значит, в накладе люди все же не остались. Доходы предприятий и собственников выросли, конечно, куда заметнее, причем в разы. Они повысились на 13,2%, достигнув 641 миллиарда евро. Такого тоже давненько не бывало – с 2004 года. Все это достигнуто трудом тех 40,5 миллиона человек, которые заставляют крутиться германскую экономическую машину, сообщил глава ведомства Родерих Эгелер. «Такого количества занятых в Германии еще никогда не было», – сказал он. В сравнении с 2009 годом прирост составил 212 тысяч человек, или 0,5%. Доход домохозяйств вырос на 2,6% и это больше, чем их потребление, рост которого в нынешних ценах составил 2,4%. А норма сбережений поднялась с 11,1% до 11,4%. Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
УГОЛОК НАУКИ Уже давно известно, что дети, выросшие в крестьянской семье и тесно общающиеся с домашними животными, редко страдают от аллергии. Пока ученые спорят о том, чем именно вызван такой феномен. Но, по мнению экспертов, можно считать установленным, что растительные сахара, содержащихся...
Уже давно известно, что дети, выросшие в крестьянской семье и тесно общающиеся с домашними животными, редко страдают от аллергии. Пока ученые спорят о том, чем именно вызван такой феномен. Но, по мнению экспертов, можно считать установленным, что растительные сахара, содержащихся в сене, снижают риск аллергии. «Такую же защиту получают дети от своих матерей, которые во время беременности жили в крестьянском хозяйстве», – пишет берлинская «Вельт». Кроме того, ученым удалось снять незаслуженное обвинение с кошек, которым приписывалась вина за то, что общение с ними тоже вызывает у некоторых аллергию. Оказывается, как установили исследователи из Цюрихского университета, все происходит ровно наоборот. Когда будущая мама во время беременности тесно общается с кошками и другими домашними животными, то её потомство получает дополнительную защиту от нейродермита – весьма неприятного кожного заболевания, от которого в современных промышленных городах страдает каждый пятый новорожденный. Материалы исследования, опубликованного в авторитетном профессиональном издании – «Журнал аллергологии и клинической иммунологии», свидетельствуют: риск заболеть нейродермитом в первые два года жизни у детей из крестьянских семей заметно ниже. Ученые обследовали детей, живущих в Германии, Австрии, Швейцарии, Франции и Финляндии, и всюду получили одинаковые результаты. Каролин Родюи, руководившая этим коллективом, подчеркивает, что для установления точной взаимосвязи между общением детей с домашними животными и снижением заболеваемости нейродермитом надо провести дополнительные исследования. Но сам факт можно считать достоверно установленным. №1(51), 2011
УГОЛОК НАУКИ И в самом деле, все очень просто. Если в холодное время года самец синички-лазоревки находит себе достаточно пропитания, он с утра начинает щебетать позднее. Этот факт подметили исследователи из Базельского университета, результаты работы которых опубликованы в журнале «Энимал бихейвиор». Как...
И в самом деле, все очень просто. Если в холодное время года самец синички-лазоревки находит себе достаточно пропитания, он с утра начинает щебетать позднее. Этот факт подметили исследователи из Базельского университета, результаты работы которых опубликованы в журнале «Энимал бихейвиор». Как только зимний день понемногу начинает прибавляться, самцы синичек начинают петь, готовясь к весне, когда именно с помощью пения им предстоит отстаивать свою территорию от претендующих на нее соперников. Так вот, если их регулярно подкармливать, то они заводят свои утренние серенады примерно на 20 минут позднее. Причем, этот эффект сохраняется еще две недели спустя после того, как пичужек лишают дополнительного рациона. Тем, кого способен разбудить птичий щебет, стоит сделать из этого соответствующие выводы и раскошелиться на подкормку для пернатых соседей. Однако не стоит забывать, что ваша щедрость, если не ввести её в определенные пределы, может сослужить птичкам дурную службу. Ведь утреннее пение служит птице еще и для того, чтобы удержать собственную самочку-синичку от полета «налево». Так как же выйти из этого положения? Очень просто, рассказывает Валентин Амрайн, один из соавторов этого исследования. Самое позднее к концу марта благотворительные обеды для птичек надо прекращать: они вполне способны набить себе желудок собственными силами. В апреле у них начинается брачный сезон, и дармовой харч будет при этом только помехой. Александр ВАРВАРИН №1(51), 2011
УГОЛОК НАУКИ Датские химики из Копенгагенского университета – Оле Йон Нильсен и Мадс Андерсен – опубликовали в «Британском анестезиологическом журнале» интересные данные, свидетельствующие о том, что газы, широко применяемые для наркоза, оказывают сильнейшее разрушительное воздействие на климат. Почему? Да потому, что создаваемый...
Датские химики из Копенгагенского университета – Оле Йон Нильсен и Мадс Андерсен – опубликовали в «Британском анестезиологическом журнале» интересные данные, свидетельствующие о том, что газы, широко применяемые для наркоза, оказывают сильнейшее разрушительное воздействие на климат. Почему? Да потому, что создаваемый ими парниковый эффект во многие сотни раз больше, чем у проклинаемого «потепленцами» углекислого газа. Речь идет о севофлуране, изофлуране и десфлуране – под этими названиями они применяются в Европе. Так вот по вредности они превосходят двуокись углерода в 210, 510 и 1620 раз соответственно. Все они содержат фтор, равно как и хладоагент HFC-134a, который с января этого года в ЕС применять запрещается. Он тоже примерно в 1300 раз вредоноснее двуокиси углерода. №1(51), 2011
Проблема Вы считаете, что слова, вынесенные в заголовок, это оксюморон (кто не знает – литературоведческий термин для описания выражений типа «горячий лед»)? Не спешите с выводами. Во всяком случае, австрийская правозащитная организация «Архив документов о нетерпимости в отношении христиан» так не...
Вы считаете, что слова, вынесенные в заголовок, это оксюморон (кто не знает – литературоведческий термин для описания выражений типа «горячий лед»)? Не спешите с выводами. Во всяком случае, австрийская правозащитная организация «Архив документов о нетерпимости в отношении христиан» так не думает. Это явствует из подготовленного ею документа, озаглавленного «Нетерпимость и дискриминация в отношении христиан в Европе в 2005–2010 годах». По утверждению этой организации, подготовленный ею документ стал первым в своем роде в истории европейского правозащитного движения. В нем идет речь о многих, отметим весьма различных, случаях очевидных нарушений прав христиан в Старом Свете. Причину составители отчета усматривают в «радикальном секуляризме и преувеличенной политкорректности». Речь идет и о нападениях на отдельных христиан и на массовые религиозные мероприятия, об осквернении христианских кладбищ, об удалении христианских символов из общественного пространства, об изгнании священников, отказывавшихся венчать однополые пары и наказании государственных служащих за несогласие содействовать усыновлению такими супругами детей. Итак, сами венские правозащитники считают дискриминацию христиан Европы доказанным фактом, причем совершается она, по их мнению, «в самых разных аспектах и в широком спектре». Причем, до начала их деятельности не существовало даже механизмов, помогающих хотя бы отслеживать и документировать подобные проявления. Давайте познакомимся с некоторыми – далеко не полными, в основном касающимися событий последних лет – выдержками из этого доклада, в которых идет речь непосредственно об актах дискриминации и нарушениях прав христиан. Что называется, по разделам. Свобода совести Испания: В ноябре 2008 года судья был отстранен от работы на 18 лет за отсрочку удочерения ребенка гомосексуальной парой. Фернандо Каламата мотивировал свои действия тем, что это противоречит его религиозным убеждениям и отложил удочерение маленькой девочки партнершей ее матери. Великобритания: Верховный суд признал, что Лилиан Лэдли, несмотря на ее религиозные убеждения, обязана регистрировать гомосексуальные браки. В случае отказа на неё должно быть наложено дисциплинарное взыскание. Городские власти Брайтона сократили финансирование дома престарелых для христианских миссионеров за отказ его обитателей отвечать на вопрос относительно их сексуальной ориентации. Свобода выражения мнения Бельгия: В ноябре 2010 года глава бельгийской католической церкви архиепископ Андре-Жозеф Леонар был обвинен в гомофобии за то, что высказал спорные суждения о проблеме распространения ВИЧ-инфекции Испания: В июле 2010 года испанское правительство оштрафовало христианскую телекомпанию на 100 тысяч евро за прокат серии рекламных роликов, пропагандирующих семейные ценности и противостоящих гомосексуальному образу жизни. Германия: В декабре 2009 года студенты-гомосексуалисты прервали лекцию протестантского философа профессора Эдит Дюзинг в Кельнском университете. Они сделали это в знак протеста против того, что фрау Дюзинг в мае 2009 года была в числе тех, кто высказался против отмены академической лекции на конгрессе психологов по той причине, что её автор вел исследования возможности излечения гомосексуальности. Великобритания: В феврале 2010 года уличный проповедник Пол Шоу был арестован за публичные комментарии относительно гомосексуализма и против него возбуждено дело. В марте 2010 года уличный проповедник в Глазго на прямой вопрос прохожего ответил, что считает гомосексуальный образ жизни грехом. За это он был приговорен к штрафу в 1000 фунтов – «за гомофобские замечания, усугубленные религиозным предрассудком». В мае 2010 года уличный проповедник Дэйл Макальпин точно за то же самое был доставлен в полицию, где провел семь часов. Право на совместное отправление свободы вероисповедания Австрия: В марте 2010 года венский адвокат Георг Зангер попытался предъявить обвинения членам католической церкви в том, что они, якобы, состоят в преступной организации. Франция: В феврале 2010 года активисты гомосексуального сообщества пытались устроить у Собора парижской Богоматери массовую акцию, которой удалось воспрепятствовать только путем проведения контрдемонстрации. Нидерланды: В феврале 2010 года активисты гомосексуального сообщества прервали богослужение, которое вел священник, ранее отказавшийся их причащать. Великобритания: В феврале 2008 года англиканский епископ был приговорен к крупному штрафу и отправлен на правозащитную «переподготовку» за то, что отказался принять активиста-гомосексуалиста на работу, заключающуюся в доверительном общении с молодыми людьми. В мае 2009 года был принят новый закон, обязывающий все конгрегации брать открытых гомосексуалистов и транссексуалов на работу, связанную с общением с молодежью. В ноябре 2009 года решение Апелляционного суда по трудовым спорам фактически привело к тому, что верующий христианин не может действовать согласно своей совести и тем самым права гомосексуалистов поставлены выше прав христиан, указывается в отчете. Право на труд В это сфере, по мнению правозащитников, ряд законодательных установлений оказывают прямое или опосредованное воздействие на занятость людей христианского вероисповедания, приводя к ущемлению их прав. Европейский Союз: В октябре 2010 года польский министр равноправия Эльжбета Радзишевска была выведена из членов жюри европейского журналистского конкурса «Вместе против дискриминации» после того, как она высказалась за то, чтобы школьная администрация сама могла решать вопрос, нанимать ли на работу учителей-гомосексуалистов. Нидерланды: В августе 2009 года было установлено, что в исламской школе в Амстердаме к учителям-христианам относятся с неуважением, а ученикам объясняют, что «в конце концов христианство отменят, все другие религии исчезнут и все обратятся в ислам», а «хорошими людьми могут быть только мусульмане». Великобритания: В сентябре 2008 года конгресс профсоюзов призвал к тому, чтобы Джоэл Эдвардс, глава комиссии по христианскому равенству и правам человека, был смещен с поста. Причина: активисты гомосексуального сообщества испытывают к нему острую неприязнь из-за его призывов восстановить принципы христианской морали в общественной жизни и последовательной защиты прав христиан, противостоящих натиску гомосексуалистов. В январе 2009 года сотрудник общества помощи бездомным на два месяца был отстранен от работы за то, что поощрил неизлечимо больную женщину обратиться к Богу за помощью. В феврале 2009 года христианку лишили права на опеку за то, что она позволила ребенку-мусульманину обратиться в христианство. В июле 2009 года опытного врача-педиатра вывели из состава комиссии по усыновлению из-за её христианских взглядов. После бурного публичного скандала она была восстановлена. В июле 2010 года доктор Дали Аргов была лишена полагающихся ей привилегий, обойдена в продвижении по службе и подвергнута пренебрежительному отношению коллег после перехода из иудаизма в христианство. Право на образование и права родителей Франция: В феврале 2009 года опрос населения показал, что 67% французских католиков считают: в общественных школах нарушается свобода вероисповедания их детей. Германия: В марте 2008 года в мюнхенском университете запретили проведение семинара «Христианские основы этики менеджмента». Это объяснили нарушением «политической корректности» и отсутствием связи между христианской этикой и бизнесом. В феврале 2010 года мать восьми детей на восемь дней была отправлена в тюрьму за отказ пускать своего девятилетнего сына в школу, где проводились занятия по «половому просвещению». Испания: В апреле 2010 года 305 родителей христианского вероисповедания подали жалобу в Европейский суд по правам человека на то, что обязательная школьная программа противоречит их моральным убеждениям. Великобритания: В феврале 2009 года появился проект закона, в соответствии с которым школы, как светские, так и церковные, должны информировать детей о гомосексуальных отношениях, о способах предохранения от беременности и абортах, включая и то, как эти средства можно приобрести. Католические и англиканские школы должны рассказывать об абортах, контрацепции и гомосексуальности как о вещах «нормальных и безопасных». Диффамация и оскорбления Европейский Союз: В мае 2010 года на встрече, посвященной проблеме совращения детей, представителями Светской платформы Европейского Парламента римскую католическую церковь сравнили с сицилийской мафией. Австрия: В апреле 2009 года демонстранты в Вене выкрикивали оскорбительные антихристианские лозунги. Германия: В мае 2009 года члены Германской ассоциации гомосексуалистов и лесбиянок пытались воспрепятствовать прочтению на конгрессе психотерапевтов доклада, посвященного возможностям коррекции сексуальной ориентации. Заседание пришлось проводить под защитой полиции. Антихристианская контрдемонстрация несла плакаты, изображавшие Иисуса в виде свиньи на кресте и лозунги «Мы здесь, чтобы оскорбить ваши чувства». В апреле 2010 года дом, в котором родился Йозеф Ратцингер, ныне папа Бенедикт XVI, подвергся нападению вандалов, исписавших его оскорбительными лозунгами. Венгрия: В январе 2010 года в популярном ток-шоу было заявлено: «Жизнь ребенка могут разрушить две вещи – христианство и порнография». Устранение религиозной символики в общественных местах Италия: В мае 2009 года коммуна Луджо-ди-Романья приняла правила, запрещающие вывешивание в общественных местах религиозных символов, таких как распятие. Это относится и к территории кладбища. В ноябре 2009 года Европейский суд по правам человека принял решение о том, что вывешивание распятий в общественных школах «нарушает право родителей на образование их детей в соответствии со своими убеждениями». Германия: В феврале 2010 года 12 крестов были сняты со стен больничного здания в Бад Зодене на глазах у пациентов. Кресты были выброшены в мусорный контейнер. Греция: В январе 2008 года православного священника осудили условно за то, что он «слишком часто и слишком долго» звонил в колокол. Нидерланды: В марте 2006 года с одного из воинских мемориалов в Амстердаме мусульмане потребовали снять крест, который их раздражает. Он был возвращен на место только после протеста ветеранов войны. Великобритания: В октябре 2007 года сотрудника манчестерского аэропорта, католика по вероисповеданию, уволили после доноса коллеги-мусульманина за то, что он повесил в служебной комнате изображение Иисуса Христа. В январе 2008 года суд признал правомочным то, что сотруднику компании «Бритиш эйруэйз» запретили носить крест на цепочке. На другие религиозные символы запрет не был распространен. На этом прервем цитирование, которое можно продолжать еще очень долго. Думается, стоит добавить только, что политики еще долго способны успокаивать себя тем, что христиане в Европейском Союзе составляют большинство, а проявления нетерпимости и нарушение их прав – удел небольших радикальных группировок. Насколько это похоже на правду – судите сами. Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Проблема Сигнал SOS! пора озвучить всему живому в Средиземном море: его обитателям грозят около 250 миллиардов мельчайших фрагментов пластика, находящихся в воде во взвешенном состоянии. Их поглощает планктон, который, в свою очередь, служит пищей для рыб и ракообразных. А они идут...
Сигнал SOS! пора озвучить всему живому в Средиземном море: его обитателям грозят около 250 миллиардов мельчайших фрагментов пластика, находящихся в воде во взвешенном состоянии. Их поглощает планктон, который, в свою очередь, служит пищей для рыб и ракообразных. А они идут на стол людям с неизвестными пока для состояния их здоровья последствиями… К такому тревожному выводу пришла совместная экспедиция Французского института исследований моря и Льежского университета (Бельгия). Она изучила прибрежные воды Франции, севера Италии и Испании. Причем анализировалась вода на глубине всего 10-15 сантиметров. По мнению ученых, не менее загрязнены человеком и другие моря; Средиземное почти идеально подходит для подобных исследований благодаря своей относительно небольшой величине и большей закрытости от внешних водоемов. Как бороться с попавшим в воду огромным количеством частиц пластика, средний вес которых – менее 2 миллиграммов? Специалисты считают, что воспрепятствовать дальнейшему загрязнению можно единственным способом – резко сократить, а еще лучше – ликвидировать источники этого вещества, поступающего в море. Первыми в Европе конкретный шаг в этом направлении предприняла Италия. Правительство премьер-министра Сильвио Берлускони, несмотря на протесты заинтересованных предпринимателей, с 1 января 2011 года ввело запрет на использование пластиковых пакетов для покупателей в супермаркетах. Отныне в магазинах будут выдавать бумажные, а также предлагать пакеты из биоразлагающихся материалов. Правда, еще раньше, в 2002 году, власти Ирландии ввели обязательную плату в размере 15 евроцентов за каждую пластиковую сумку, что резко уменьшило их популярность. Кстати, в России, где мода на пластиковые пакеты в самом разгаре, некоторые фирмы вспомнили о подзабытых советских «авоськах» и снова пытаются ввести их в оборот. Такой порыв экологи должны бы всячески приветствовать и поддерживать. А парламент Франции в декабре 2010 года одобрил законопроект, предусматривающий введение налога в размере 10 евро на каждый килограмм пластиковых пакетов, но эта «сдерживающая мера» вступит в силу лишь 1 января 2014 года. По оценкам ООН, попадающие в воды мирового океана изделия из полиэтилена и других видов пластика каждый год вызывают гибель не менее 100 тысяч млекопитающих. №1(51), 2011
Проблема Дегустаторы австрийского Союза потребительской информации проверили 30 сортов чая, который принято считать фруктовым, поскольку именно это написано на упаковке. Но не зря давно сказано, что не всякому написанному можно верить. Что и было в очередной раз триумфально подтверждено. В четырех...
Дегустаторы австрийского Союза потребительской информации проверили 30 сортов чая, который принято считать фруктовым, поскольку именно это написано на упаковке. Но не зря давно сказано, что не всякому написанному можно верить. Что и было в очередной раз триумфально подтверждено. В четырех исследованных пробах не был обнаружен ни один из заявленных на упаковке ингредиентов. А полностью рецептура не была соблюдена практически ни в одном из них. К тому же в двух третях проб отыскались заметные количества того, что у профессионалов называется «нежелательными примесями», то есть неизвестно откуда взявшееся черт знает что. Но даже тогда, когда все компоненты вроде бы присутствовали в почти необходимом объеме, качество напитка, получавшегося при опускании этих злосчастных пакетиков в кипяток, все равно оставляло желать много лучшего. Все сто пунктов во время дегустации сумел получить один-разъединственный сорт – «Био Примо». Да, небогато… Потребитель вправе ожидать, что приобретаемое им под маркой фруктового чая изделие будет смесью различных количеств шиповника, каркаде, яблок, сушеных лесных и садовых ягод и их листьев – далее по тексту на упаковке. Но дело в том, что шиповник, обеспечивающий превалирующий фруктово-кисловатый вкус, стоит достаточно дорого, а потому вместо его сушеных ягод в большинство напитков, все же давайте постесняемся использовать применительно к ним благородное слово «чай», всыпают гранулят, состряпанный из внутреннего содержимого – семян и мякоти. Такую же махинацию проделывают и с яблоком: вместо его подсушенных кусочков покупатель покупает отжимки, то есть, по сути дела, отходы, получаемые при производстве сока. А уж от малины и ежевики в таких напитках присутствует только запах, кстати говоря, улетучивающийся в первые несколько секунд. А чего вы еще хотите от ароматических эссенций? Основной итог дегустации: в сто тысяч первый раз доказано, что качество и цена в сегодняшнем продовольствии – отнюдь не всегда взаимосвязанные вещи. Очень дорогие продукты при беспристрастном рассмотрении могут легко угодить в разряд «менее удовлетворительных», а продаваемые за скромную цену – оказаться «очень хорошими». Самые дорогие из протестированных пакетиков – «Зоннентор», обещавший «брусничное наслаждение и фруктовую мечту» – едва потянули на средний уровень. Вот вам и весь биочай, туды его в качель! Еще худшего качества оказался «Натур актив» от компании «Хофер». Не только качество его ингредиентов оказалось весьма посредственным, но и вкус и аромат на дегустации вслепую удостоились таких унизительных определений как «затхлый» и «вонючий». Причем, провальное качество якобы биологически чистых и производимых в экологическом раю продуктов, обнаруживается все чаще. Да еще в самых разных сферах – сыр, масло, мясо, чай… На всем пытаются нажиться алчные махинаторы, прикрывающиеся модной вывеской «био-продовольствия». Александр ВАРВАРИН №1(51), 2011
Ситуация Когда заходит речь о состоянии окружающей среды и любви к природе, то на европейском уровне австрийцев часто приводят в пример – как образцовых учеников. Но так ли это? Последнее исследование, проведенное Европейским агентством по охране окружающей среды, показало: эта репутация...
Когда заходит речь о состоянии окружающей среды и любви к природе, то на европейском уровне австрийцев часто приводят в пример – как образцовых учеников. Но так ли это? Последнее исследование, проведенное Европейским агентством по охране окружающей среды, показало: эта репутация жителей альпийской республики ничем не заслужена. Более того, из «старых» государств Европейского Союза Австрия – один из самых главных разбазаривателей природных ресурсов. Если пересчитать на душу населения, то она следует непосредственно за чемпионами по расточительству – Ирландией, Финляндией и Данией, идя сразу за призовой тройкой. Мало того, даже среди «новых» европейцев есть такие, кто умеет обойтись с ресурсами экономнее австрийцев – словенцы, эстонцы, киприоты и латыши. Надо сказать, что речь идет о показателе, именующемся «внутристрановым использованием материалов», подсчитываемым, прямо скажем, с достаточной степенью условности. Поясняя его, венская газета «Прессе» привела показательный пример: упаковка ксероксной бумаги, изготовленная в Австрии, но отправленная на экспорт, в зачет не пойдет. А автомобиль, изготовленный в Южной Корее, но проданный в Австрии – будьте любезны. И, тем не менее, творцы европейской экологической политики используют этот показатель для того, чтобы сравнивать нагрузку на окружающую среду, которую оказывает экономика путем использования всех материалов, необходимых для её функционирования. Вообще, это изрядно напоминает попытки сравнивать круглое с зеленым, но, как говорится, чем экологи богаты, тем и рады. Примем эту методу как данность. Австрийские спасители природы – именно они готовили национальные данные для участия в этом международном сравнении – объясняют столь мизерабельный результат своего отечества… относительно низкой плотностью населения. Это, якобы, требует повышенного использования материалов на создание расширенной дорожной инфраструктуры. Да и дома в Австрии из-за альпийского климата принято строить довольно массивными, уверяют они. Честно говоря, объяснение это выглядит весьма загадочно. Очень уж сомнительно, что на природу ляжет меньшая нагрузка, если вместо сравнительно удаленных друг от друга индивидуальных домов сселить поголовно всех австрийцев в городские «человейники». Похоже дело все же в чем-то ином. Вот в соседней Швейцарии, где душевое «материалоиспользование» заметно ниже, чем в Австрии и географическое положение, и национальные традиции примерно те же. Чем же объяснить различия? Нет ответа… Но если взглянуть на другие данные, приведенные в этом документе, то состояние окружающей среды в Старом Свете не внушает оптимизма. Да, выбросы двуокиси углерода в атмосферу снизились в 2009 году по сравнению с 1990 на 17%. Да, данные о загрязнении воды и воздуха выглядят уже не так печально, как 20 лет назад. Да, сейчас больше мусора утилизируется, а не сжигается, закапывается или выбрасывается в море. А дальше возникает весьма большое НО… Нисколько не уменьшилось исчезновение видов. В европейских лесах сегодня живет на 15% меньше птиц, чем два десятилетия назад. Наполовину упало число бабочек. «Очень большие основания для беспокойства», как сказано в документе, дает снижение площадей, занятых лугами, болотами, пустошами и пастбищами. «Какие это может иметь последствия, все видели этим летом на примере катастрофических лесных пожаров в России: они начались с бездумно осушенных болот», – рассказывает «Прессе». Между прочим, утрата разнообразия видов влечет за собой и экономические потери. Площади, занятые одной культурой становятся более легкой добычей вредителей. А аграрно используемые земли приходится при этом сильнее удобрять. Основная вина за это в докладе возлагается на сельское хозяйство. «Ныне принимаемые меры, которые осуществляются в рамках единой сельскохозяйственной политики, недостаточны для того, чтобы предотвратить продолжающийся спад», – предостерегают авторы отчета. «Большой вклад в утрату разнообразия видов вносит производство биотоплива», – заявила в Брюсселе во время представления этого документа Жаклин Макглэйд, руководительница Европейского агентства по охране окружающей среды. Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Ситуация Петра Рёш, которая руководит сельскохозяйственной фирмой «Терпе/Прошин», работающей на юге германской земли Бранденбург, не против охраны природы и защиты животных. Но ей трудно понять, почему это должно происходить за её счет, ну, уж как минимум, за счет её компании. Она...
Петра Рёш, которая руководит сельскохозяйственной фирмой «Терпе/Прошин», работающей на юге германской земли Бранденбург, не против охраны природы и защиты животных. Но ей трудно понять, почему это должно происходить за её счет, ну, уж как минимум, за счет её компании. Она готова предъявить документальные доказательства того, почему она в прошлом году едва не каждый день выходила на пастбище со страхом: за один только май серые разбойники зарезали семь коров с вместе телятами. Компенсацию ей удалось получить пока только за двух… Вину за это она возлагает на тех, кто проводит такую природоохранную политику. И она, и её коллеги животноводы считают так: кто хочет иметь волков в лесу, должен быть готов платить за наносимый ими урон. «Охрана природы – это очень здорово, но волки, к сожалению, питаются не травой, а мясом», – говорит она. Её поддерживает Матиас Шанвель из земельного Крестьянского союза. «То, что волки в прошлом году начали резать крупный рогатый скот – это новое явление для наших краев. Прежде долгое время мы регистрировали только их нападения на овец», – говорит он. Вот почему бранденбургские животноводы требуют от земельного правительства, чтобы оно быстро и без бюрократической казуистики – сейчас нужно собирать массу бумаг и экспертных свидетельств того, что именно волки стали причиной гибели животного – компенсировало урон, который наносят серые агрессоры и оказывало финансовую помощь в строительстве загородок или в содержании пастушьих собак. А это, между прочим, дело совсем не дешевое. В год прокорм, лечение и подготовка хорошей пастушьей собаки обойдется животноводу в 800 евро. Да ведь при большом стаде одним таким сторожем явно не обойдешься. Вот почему Матиас Шанвель не скрывает, что просто так терпеть волчьи бесчинства крестьяне не намерены. Они хотят добиваться того, чтобы жесткие правила «волкоохраны» были смягчены. «Мы считаем, что животных, представляющих проблему, например тех, кто специализируется по нападениям на овечьи отары, надо просто переселять в другие места», – говорит он. – Может быть, отстреливать их и не обязательно, но спускать все их проделки тоже неправильно». Ситуация складывается достаточно серьезная: без вмешательства земельного правительства многие крестьяне не потянут свои хозяйства. И так нападения волков серьезно подрывают их конкурентоспособность по сравнению с коллегами из других земель. «А что прикажете делать? Ни один потребитель не станет платить дороже за мясо только потому, что скотину выращивают в местах, населенных волками», – говорит М.Шанвель. Если поголовье серых разбойников не регулировать, то животноводы не уследят за своими стадами. Им проще будет совсем свернуть выращивание скота. Вот вам пример уже упоминавшейся Петры Рёш. Во всей возглавляемой ею компании работает 35 человек и дополнительные расходы на оплату последствий волчьих атак для них практически непосильны. «Выпасы надо огораживать тройным забором – это раз. Во-вторых, раньше мы просто выгоняли стадо на травку и все. Теперь же надо нанимать тех, кто будет стеречь коров и телят ночами. Да еще и содержать пастушьих собак. Вот и попробуй тут работать с прибылью», – сокрушается она. Уже сейчас новая ситуация оказывает, по её словам, заметное воздействие на состояние животных. У них развивается беспокойство, проявляются резкие защитные реакции. Есть опасность того, что стадо станет неуправляемым. «Тогда мы не сможем обеспечить безопасность движения по близлежащим дорогам», – предостерегает Петра Рёш. А других пастбищ у хозяйства нет. Кроме того, крестьяне хотят, чтобы численность волчьих стай регулировалась, а не была пущена на самотек. По их мнению, ученые должны четко выяснить, сколько именно особей может прокормиться на той или иной территории без того, чтобы они начали резать домашний скот. Ареалы обитания диких зверей должны быть ограничены, а «нарушителей конвенции» необходимо, по их мнению, отлавливать и переселять. Это – единственная возможность мирного сосуществования волков и животноводов, считают они. Однако экологи и охотоведы полагают, что подобные планы, даже если они и будут составлены, принесут мало пользы. Роберт Клесс из Международного союза защиты животных уверен: естественный возврат волков в Саксонию и Бранденбург, отмеченный в последние годы, только начался, а потому смягчать охраняемый статус этого зверя непростительно рано. И как прикажете добиться того, чтобы и волки были сыты, и овцы с коровами целы? Сергей ПЛЯСУНОВ №1(51), 2011
Ситуация Как французская деревушка стал местом паломничества Верить или не верить, каждый решает сам для себя, однако по мере приближения рокового 2012 года, затерянное в винодельческом регионе Корбьер на юго-западе Франции сонное селение Бугараш с населением 189 человек превратилось в Мекку...
Как французская деревушка стал местом паломничества Верить или не верить, каждый решает сам для себя, однако по мере приближения рокового 2012 года, затерянное в винодельческом регионе Корбьер на юго-западе Франции сонное селение Бугараш с населением 189 человек превратилось в Мекку для всех, кто ожидает конца Света. Сюда нескончаемым потоком стекаются и те, кто хочет уцелеть, и кто хочет «посетить сей мир в его минуты роковые», и просто праздные зеваки. Последнее поколение, обращённое в веру законченных алармистов, стало формироваться после вышедшей в 1995 году книги «Пророчества майя». Автор утверждал, что земная цивилизация придёт к своему логическому концу, как только менее чем через два года закончится календарь, составленный древнейшим племенем, жившим на полуострове Юкатан. Наши предтечи якобы обладали сакральными знаниями, им был внятен ход небесных светил, открыты глубины астрологических закономерностей. Обычно конецсветовцы проводят параллель между конечным календарём майя и смутными предсказаниями средневекового мистика, вернее, их переложением в книге «Код Нострадамуса», в которой современный толкователь утверждает: в злополучный год череда стихийных бедствий приведет к тому, что «третий Антихрист разошлет свое воинство по всему миру под предлогом защиты от ядерной войны». Правда, чуть иные мотивы звучат на Интернет-сайте уверовавших в Армагеддон: на самом деле, успокаивают оптимисты, грядёт не конец Света, предстоит не финал, а только начало, и что 2012-й станет «годом духовного возрождения». Почему-то такой сценарий не всем по душе, милее безысходный вариант, что погибнут все до единого, а спасётся только горстка везунчиков, которые смогут укрыться в крошечной французской деревушке в благодатной сени гигантской скалы, называемой Пик Бугараша. Место это и впрямь примечательно своей природной красотой, а ещё овеяно домыслами, построенными на загадочных событиях. Считается, что Жюль Верн именно в этом горном кряже обозначил вход в подземный мир в романе «Путешествие к центру земли». Зачем-то президент Франсуа Миттеран прилетал на эту вершину на вертолете. Зачем-то израильская спецслужба «Моссад» ковыряла местные склоны. А еще ранее, в годы оккупации, помешанные на эзотерических тайнах чернокожаные нацисты роем роились в этих местах и тоже копали, копали, копали. Что накопали, непонятно, поскольку в свободном доступе нет никаких свидетельств, подтверждающих самые невероятные догадки. Якобы под Пиком Бугараша скрывается подземный гараж инопланетных НЛО. Один из жителей, ныне почивший, как рассказал британской газете «Дейли телеграф» мэр Бугараша Жан-Пьер Делор, якобы видел чужеземных существ и даже слышал, как жужжит в недрах горы их звездолет. За последние десять лет этот почти медвежий уголок стал магнитом для пёстрого сообщества одержимых своими страстями и фобиями уфологов (UFO =НЛО) и паломников всех мастей и окрасов. Одни скупили дома в окрестностях по заоблачным ценам. Другие наведываются регулярно и молятся на склонах. Третьи организовали своего рода секту, предлагающую всего за 800 евро в неделю, поделился мэр Делор, «познакомиться с их гуру, совершить восхождение на пик, пройти обряд крещения, приобщиться к прочей ерунде, и за всё это расплатиться наличными прямо на месте». Валери Остин, пенсионерка из Ньюкасла, перебравшаяся сюда 22 года назад, жалуется, что прогулки окрест стали несносными: «Всюду возлежат люди, то молятся, то читают нараспев, то медитируют». Сама она считает все предсказания о конце света «сущим вздором», но признает, что есть непонятная притягательная сила у этого места, некий магнетизм. В обязанности мэра Делора входит забота о жителях, и потому он со всей серьёзностью заявил британскому журналисту: «Это вам не шуточки. Если завтра 10000 паломников нахлынут в наше селение, где проживает менее 200 человек, мы не справимся. Я поставил в известность местные власти о наших тревогах, и в декабре 2012 года, если потребуется, я бы предпочёл, чтобы нам на помощь пришли армейские подразделения». Последним штрихом в этой трагикомической истории (оговоримся, на данный момент) служит официальное заявление одного из старейшин племени майя, дожившего до наших времён: никакого конца Света в связи истечением срока действия древнего календаря не предвидится! Кстати Британская газета «Дейли телеграф» свела воедино 10 наиболее распространённых предсказаний о причинах наступления Армагеддона, оценила приводимые в доказательство аргументы и вывела степень вероятности. Нашествие инопланетян: 0.1/10 Начиная с романа «Война миров» Герберта Уэллса, опубликованного аж в 1898 году (!), этот сюжет был многократно переиначен, развит, дополнен, наконец, экранизирован, сохранившись как неотъемлемая часть и в постмодернистской мифологии. Поселился страх, что появятся «чужие», сродни прожорливой саранче, пожирающей любую живую протоплазму. Возникло подозрение, что «чужие» уже живут среди нас, но умелая мимикрия позволяет им держаться в тени и не раскрывать свою сущность. Доказательная база опирается на только косвенно подтвержденный факт, что правительства многих стран в течение десятилетий собирают любую информацию о пришельцах, но держат её под замком и за семью печатями. Планета Нибиру: 0.2/10 Вымысел фантаста Зекариа Ситчина, датированный 1960-ми годами, продолжает жить собственной жизнью. В своей книге автор предположил, что один раз каждые 3700 лет Нибиру, блуждающая на задворках Солнечной системы, должна показываться «на людях». Правда, Ситчин нигде не упоминал вероятность столкновения с Землей. Тем не менее, многие эксплуатируют тему коллизии с небесным телом, будь то гигантский астероид или обломок взорвавшейся планеты. Некоторые даже предсказывают, что Нибиру – не плод фантазии, а карлик-близнец нашего Солнца и что в конце 2011 года он наконец-то вынырнет из темноты. Единственным слабым намёком на теоретическую возможность существования Нибиру стало заявление НАСА в 2005 года, что обнаружена десятая планета Солнечной системы – в самой дальней пограничной зоне. Однако никаких указаний на то, что этот объект направляются на свидание с Землёй, до сих пор не получено. Катастрофа с Солнцем: 0.3/10 Существует некоторое совпадение между 11-летним циклом солнечной активности и календарём майя, хотя этого недостаточно для научных выводов. Что не мешает концесветовцам предрекать, что в декабре 2012 года, то ли 12, то ли 21 числа, случится страшное: мощный выброс энергии нашего светила поглотит Землю и разрушит ее экосистему. В принципе, одна из научных гипотез предполагает, что Солнце, израсходовав свои энергетические ресурсы, разгромадится в красного монстра и вберёт в себя все окрестные планеты. Тем не менее, это случится, по расчетам астрономов, через пять миллиардов лет, но никак не в 2012-м. Смена магнитных полюсов: 1/10 Алармисты убеждены, что древние майя и египтяне каким-то образом спрогнозировали будущие катаклизмы, вызванные сменой магнитных полюсов Земли, но нынешние власти, узнав об этом тайном знании, намеренно скрывают правду от общественности. Эта версия Армагеддона подкреплена прецедентом: действительно, смена полюсов вещь реальная – ученые из Принстонского университета в США и Университета во французской Тулузе установили, что такое событие имело место примерно 800 миллионов лет назад. А в пределах последних 20 миллионов лет Северный полюс сместился на 50 градусов, что показали исследования минералов в твердых скальных породах в Норвегии. Всё так, но только учёные уверены, что если катаклизму и суждено повториться, то в пределах следующего миллиона лет, не ранее. Вулканическое извержение: 1/10 Кое-кто из вулканологов допускает, что однажды магма поднимется к поверхности, но не сможет сходу пробить кору, и тогда она прорвёт оболочку самым брутальным образом, выплеснув свою огненную страсть в буквальном смысле до небес. Миллионы тонн обломков, осколков и ядовитых газов заполнят атмосферу. Образуется непроницаемая завеса, обволакивающая планету. Наступит то, что окрестили «ядерной зимой» и что может привести к новому ледниковому периоду. Однако никто пока не представил калькуляций, подтверждающих это тёмное пророчество. Третья мировая война: 1.5/10 Вариации на эту тему были исключительно популярны во время великого противостояния, как это называлось ранее, двух общественно-политических систем. Тогда гонка вооружений обрела ядерные обертона, а у всех перед глазами были изготовленные в Америке грибовидные облака над японскими городами Хиросимой и Нагасаки. С тех пор мир отодвинулся от пропасти самоуничтожения, и ныне, по разумению авторов британской газеты, единственная опасность кроется в эскалации локальных конфликтов до глобального охвата: между Индией и Пакистаном, между двумя Кореями и, естественно, уже обозначившаяся угроза полномасштабной сшибки за мировое лидерство между Китаем и Америкой. Мегатеракт: 2/10 Бывший вице-президент США Дик Чейни однажды признался, что его преследует кошмарное видение: над Манхэттеном расползается облако от ядерного взрыва. В конспирологических теориях и, видимо, в разработанных службами государственной безопасности многих стран прописаны возможные сценарии нападения террористов с применением оружия массового уничтожения – особенно химического и биологического. Достаточно вспомнить гибель пассажиров после распыления токсичного вещества в токийском метро тоталитарной сектой «АУМ Синрекё». Возможно, и Усама бин Ладен, глава «Аль-Каиды», не блефовал, предупреждая, что у него припасены ядерные боезаряды. Правдоподобная версия? Вполне. Но тогда необъяснимо другое: почему за более чем девять лет после показательного разрушения башен-близнецов в Нью-Йорке ничего подобного не повторилось? Выжидают? Или все же блеф? Нефть иссякнет: 4/10 Когда нефть закончится, что неизбежно, это нанесёт удар по многим отраслям экономики, поскольку этот энергоресурс приводит в движение многое из того, что движется, и служит исходным сырьем для продукции химической промышленности (пластик, пестициды, сельскохозяйственные удобрения и тому подобное). Пессимисты полагают, что пик добычи нефти будет пройден именно в конце 2012 года. Оптимисты считают, что это случится не ранее 2020 года, а то и позднее. Мор среди пчёл: 7/10 Зимой 2008 года треть популяции пчел в США, обитающих на пасеках, вымерла, что повторилось затем во Франции, Бельгии, Италии, Португалии и Испании. Источник пандемии обнаружен не был. Треть всех видов продовольствия растительного происхождения тем или иным способам связана с жизнедеятельностью пчел. Стоит исчезнуть этому трудолюбивому племени, как вместе с ним драматически сократятся урожаи яблок, винограда и подсолнечника, а также сои и хлопка и много чего еще. И наступит голод, и начнутся голодные бунты, и система пойдёт вразнос. Предсказатели из «Дейли телеграф» не развенчали такой сценарий и, напротив, подвели к мысли, что с пчел, мол, все и начнется… Экологический коллапс: 7/10 С такой же степенью вероятности, получается, может произойти и климатический коллапс. Глобальное потепление, несмотря на холодную нынешнюю зиму, и есть та реальность, которая будет дана в ощущение и осмысление всем нам в ближайшее годы. И хотя авторы подбросили щепотку соли – да, были случаи умолчания неудобных фактов со стороны климатологов, уверяющих нас в том, что планета разогревается, но это всего лишь частность, и она никак не влияет на общий вывод. Климатические перемены идут по восходящей, жизнь уже никогда не будет прежней, и не стоит отмахиваться от угрозы полного обрушения экосистемы Земли. Владимир МИХЕЕВ №1(51), 2011
Саммит Так получилось, что встреча в верхах, состоявшаяся в Брюсселе 7 декабря, подвела итог политическому году в отношениях между Россией и Европейским Союзом, а по большому счету и всего десятилетия. Она, как лакмусовая бумажка, выявила сильные и слабые стороны двустороннего сотрудничества,...
Так получилось, что встреча в верхах, состоявшаяся в Брюсселе 7 декабря, подвела итог политическому году в отношениях между Россией и Европейским Союзом, а по большому счету и всего десятилетия. Она, как лакмусовая бумажка, выявила сильные и слабые стороны двустороннего сотрудничества, показала, в каком направлении оно, скорее всего, будет развиваться. Медийный сдвиг в освещении саммита Есть по меньшей мере одна черта, которой этот саммит отличался от всех предыдущих. В российских и мировых СМИ он освещался сравнительно благожелательно. Большинство комментаторов отмечали, что он прошел в дружественной обстановке и принес пусть и скромные, но всё же положительные результаты. Это очень существенный сдвиг в медийном освещении. Потенциально он может иметь важные политические последствия. До сих пор СМИ особенно не жаловали саммиты. Репортажи, как общее правило, вскрывали разногласия в отношениях между Москвой и Брюсселем – по чему угодно: подходу к демократии, правам человека, свободе слова, обеспечению энергетической безопасности, перестройке архитектуры евро-атлантической безопасности и т.п. – и акцентировали, заслуженно или нет, их бесплодность. Тем самым двусторонним отношениям оказывалась медвежья услуга. Они несли серьезные имиджевые потери. Благожелательное освещение двояким образом помогает углублению партнерства и сотрудничества между Россией и ЕС. С одной стороны, оно укрепляет политическую и социальную поддержку курса на сближение России и ЕС. Порождает позитивные ожидания. Раскрывает, в чем стороны могут быть нужны и полезны друг другу. Делает понятным, как много у Москвы и Брюсселя общих интересов, насколько стороны взаимосвязаны и взаимозависимы. С другой стороны, благожелательное освещение усиливает благоприятное восприятие друг друга политическим классом, бизнес-сообществом, общественным мнением. Тем самым оно ослабляет взаимные фобии и недоверие. Развенчивает сложившиеся предубеждения и некоторые явно абсурдные и надуманные мифы, отягощающие общественное сознание. Снимает препятствия на пути поступательного развития отношений. Открывает новые возможности для взаимовыгодного партнерства и сотрудничества. За прошедшее десятилетие Россия и ЕС очень много потеряли, создавая по итогам саммитов превратное представление о том, что отдача от них, якобы, минимальна, а Москва и Брюссель выступают, дескать, скорее, конкурентами, нежели партнерами. Они сильно навредили друг другу, отказываясь от медийной поддержки двусторонних отношений и пропаганды, в хорошем смысле этого слова, объективной потребности в партнерстве и сотрудничестве. Если отмеченный сдвиг не единичное явление, а отражение некоторого тренда в развитии отношений между Россией и ЕС, этот тренд вполне может оцениваться с большим знаком плюс. Новая атмосфера на саммите Важнейшей задачей, решение которой преследуется встречами на высшем уровне, является сверка позиций по широкому кругу вопросов, нахождение того, что сближает, разъяснение своих подходов. Очевидно, что в этом плане саммиты дают тем большую отдачу, чем более доверительную атмосферу на них удается создать, чем лучше личные отношения между их участниками. Майский саммит в Ростове-на-Дону прошел в новом формате, предписываемом Лиссабонским договором. Со стороны ЕС в нем, наряду с председателем Европейской Комиссии Мануэлом Баррозу, впервые приняли участие два других сравнительно недавно назначенных/избранных высших функционера наднационального объединения – постоянный председатель Европейского Совета Херман Ван Ромпей и Высокий представитель по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон. Естественно, что он носил в какой-то степени экспериментальный характер. Участникам нужно было лучше узнать друг друга, оценить, на что они способны, притереться друг к другу. Через полгода Дмитрий Медведев и Сергей Лавров встретились с ними как со старыми знакомыми. Им не нужно было терять время на рекогносцировку. Они прекрасно осознавали возможности друг друга. Хорошо помнили, что и как ими обсуждалось в прошлый раз. О чем удалось договориться. В чем достичь прогресса. В чем нет. Теперь они могли сразу перейти к делу. Чем они и воспользовались. И самым удачным образом – они сделали всё необходимое, чтобы на встрече установилась дружеская доверительная атмосфера. Ее создание имеет большое политическое значение само по себе. Но к тому же оно позволило сторонам продвинуться в решении целого ряда важных политических перспективных вопросов. Поэтому на пресс-конференции по окончании официальной части переговоров все они так настойчиво подчеркивали дружеский, доверительный, позитивный, партнерский характер только что состоявшегося обсуждения. Так, беря слово, Дмитрий Медведев первым делом поблагодарил руководство ЕС «за очень хорошую атмосферу, которая была создана в Брюсселе во время 26-го саммита»*1. Подводя итог своему короткому выступлению, он счел необходимым еще раз подчеркнуть: «В целом саммит характеризовался абсолютно открытой, доверительной и дружеской атмосферой… И я хотел бы поблагодарить коллег за очень конструктивную и предметную работу». Не менее хвалебный панегирик доброжелательной доверительной обстановке на саммите произнесли Херман Ван Ромпей и Мануэл Баррозу. В частности председатель Европейского Совета начал свое выступление со следующих слов: «У нас прошел прекрасный саммит. Дискуссия была откровенная, полезная… И всё это было, конечно, в дружеской и конструктивной атмосфере, которую мы, собственно, уже заложили в первом полугодии текущего года». По поводу «очень благожелательной атмосферы» отметился и председатель Европейской Комиссии. Более того, он даже специально поблагодарил президента России «за конструктивный, открытый подход к диалогу». Лидерам России и ЕС нет необходимости наводить тень на плетень. Им не нужны преувеличения. Значит, они действительно остались довольны друг другом и тем, как прошла встреча. Это дорогого стоит. Всеобъемлющая повестка Специалисты и пресса не всегда отдают себе отчет в том, насколько насыщенными являются переговоры на высшем уровне. По сложности и масштабам поднимаемых на них проблем они не имеют себе равных. Особенно если принять во внимание жесткие ограничения по времени обсуждения. Не была исключением и встреча в Брюсселе. Россия и ЕС – крупнейшие глобальные игроки. Они присутствуют на всех континентах. Взаимодействуют со всеми третьими странами и международными организациями. Являются их привилегированными членами. Вовлечены и принимают участие в урегулировании всех международных, региональных и субрегиональных конфликтов и противоречий. Ведут поиски решения всех глобальных проблем. Их интересует все, что делается на планете. От их позиции, их вклада в мировой политический процесс зависит очень и очень многое. Поэтому Россия и ЕС являются стратегическими партнерами. Вне зависимости от того, какой смысл или смыслы вкладываются в это понятие. Они просто не могут строить свои отношения иначе. Отсюда и повестка встреч на высшем уровне столь напряженная и насыщенная. В пределах, конечно, разумного. Тем не менее, в последовавших за встречей комментариях упоминались в основном четыре сюжета: ВТО, визовый режим, Партнерство для модернизации и энергетика. Выпячивание на первый план именно этой проблематики вполне логично и объяснимо. Все ждут новостей именно по этой группе вопросов. Они больше всего обсуждаются в СМИ. О них больше всего говорится и пишется. Они особенно волнуют общественное мнение. Да и стороны, вроде бы, позиционируют их как имеющие принципиальную важность, как оказывающие определяющее влияние на динамику двусторонних связей. Однако подавать их как чуть ли не единственные проблемы, по которым ведется интенсивный диалог между Москвой и Брюсселем, заслуживающие внимания, было бы неправильным. Хотя все СМИ и большинство комментаторов подобную ошибку раз за разом и допускают. Ведь тем самым освещение того, что происходит на саммитах, что творится в двусторонних отношениях, сильно обедняется. Утрачивается понимание их стратегического характера, их влияния на мировой политический процесс в целом. Они лишаются глубины. Исчезает контекст, в который они вписаны. Почти невозможным становится увидеть взаимные уступки и размены, на которые стороны идут или вынуждены идти, чтобы обеспечить согласование позиций по гораздо более широкому спектру международных и двусторонних проблем и общее движение вперед по всей повестке двусторонних отношений. Одновременно знакомство со всем списком вопросов, которые выносятся на саммит, позволяет увидеть приоритеты каждой из сторон, проследить, что конкретно их интересует, и как они себя позиционируют. Этот список в достаточно полной и достоверной форме дается в стартовых обзорах, с которыми выступают на пресс-конференции по итогам встречи на высшем уровне ее участники. Причем, естественно, в несколько разной интерпретации, что особенно ценно. Поскольку Херман Ван Ромпей и Мануэл Баррозу выступали хозяевами саммита, они получили возможность представить его первыми. Характеризуя в дальнейшем то, как они это сделали, Дмитрий Медведев отметил: «мои коллеги предельно точно проинформировали о том, что мы обсуждали и даже в какой последовательности мы это обсуждали». Выжимка из предложенного ими отчета выглядит примерно следующим образом. Стороны начали с обмена мнениями относительно состояния глобальной экономики и экономической ситуации в ЕС и России. Характеризуя ее, они констатировали, что восстановление, в частности в государствах-членах интеграционного объединения, «еще пока хрупкое», но оно «идет вперед», оно ощутимо. Затем они проговорили состояние дел с вступлением России в ВТО. Выразив удовлетворение тем, что им удалось согласовать условия вступления, они договорились о том, чтобы «сосредоточить внимание на переговорах в многостороннем формате для того, чтобы Россия как можно скорее» стала ее членом. В контексте двусторонних отношений, согласно лидерам ЕС, стороны обсудили ход переговоров о новом базовом соглашении между ними, практические шаги по реализации партнерства для модернизации и практические меры, необходимые для достижения «в итоге безвизового режима». В связи «с целым рядом вопросов чувствительного характера», касающихся общего соседства, стабильности и безопасности на континенте, – итоги саммита ОБСЕ в Астане и то, как «обеспечить долгосрочные устойчивые и мирные решения конфликтных ситуаций». В их числе конкретно были названы Приднестровье, Нагорный Карабах и Грузия. Кроме того, в повестке фигурировали вопросы энергетики, сотрудничество Москвы и Брюсселя в рамках «большой восьмерки» и «большой двадцатки», а также совместная борьба против потепления климата с ориентацией на конференцию в Канкуне. Херман Ван Ромпей не стал их упоминать. Однако Мануэл Баррозу не упустил случая его слегка подкорректировать. Дмитрий Медведев выстроил свой обзор того, что было на саммите, в совершенно другом ключе, но, конечно же, с учетом отчета, озвученного председателями Европейского Совета и Европейской Комиссии. С одной стороне, судя по всему, он постарался показать, что по своему значению саммит далеко выходит за рамки двусторонних отношений. С другой стороны, остановился на том, чему Кремль придает наибольшее значение. Вот его опорные точки. На первое место он поставил сотрудничество России и ЕС в «Группе двадцати». Затем остановился на актуальных задачах борьбы с потеплением климата. Максимальное внимание уделил изложению своего видения партнерства для модернизации. Далее изложил позицию Москвы по вопросам отмены визового режима и сотрудничества в области энергетики. И только после этого дал свою оценку «договоренности о присоединении России к ВТО» и прогрессу в согласовании нового базового соглашения. Во второй блок проблем, обсуждавшихся на встрече в верхах, президент России вынес региональную проблематику. Однако упомянул ее гораздо более лапидарно. В частности, он очень кратко указал на то, какие выводы могут быть сделаны по итогам саммитов Россия-НАТО и ОБСЕ. В очередной раз высказался в поддержку создания Комитета Россия-ЕС по вопросам внешней политики и безопасности на уровне министров. Подтвердил, что на встрече обсуждались Приднестровье, Карабах и «целый ряд» других «региональных проблем». Очень показательная иерархия. Совпадающая с тем, как расставили акценты лидеры ЕС, только в некоторых своих элементах. Отражающая различия в том, как видится Москве и Брюсселю структура международных и двусторонних отношений. Указывающая на то, что стороны хотели бы выстраивать их по-разному. Может быть, даже очень по-разному. Глобальная и региональная проблематика Ни Европейский Союз, ни Россия к глобальному финансово-экономическому кризису оказались не готовы. Он затронул их особенно сильно. Нанес по благосостоянию, экономике, модели развития, самоощущению особенно болезненный удар. И продолжает наносить. Естественно, что в повестке отношений между Россией, ЕС и его государствами-членами противостояние кризису, поиск выхода из него, восстановление устойчивого развития, согласование позиций, взаимное разъяснение осуществляемых и планируемых мер заняли главенствующее место. В том числе, на высшем уровне. Причем сразу же, с 2008 года, несмотря на острейшие противоречия и ограниченный возврат к конфронтации, спровоцированные быстротечной войной в Закавказье. На Ниццском саммите проблематика выхода из кризиса доминировала. Дмитрий Медведев и Николя Саркози (в качестве президента страны, председательствовавшей тогда в ЕС) вообще встретились очень ненадолго, всего на несколько часов, чтобы в первую очередь сверить свои позиции перед встречей «двадцатки», на которую они сразу же после его окончания вылетели. С тех пор сопоставление оценок глобального экономического развития, взаимное ознакомление с предлагаемыми мерами по выходу из кризиса и поддержке экономического роста, обсуждение путей стабилизации мировой финансовой системы и сотрудничества в рамках «двадцатки» постоянно присутствуют в повестке. На встрече в Ростове-на-Дону лидеры России и ЕС посвятили разговору на эти темы большую часть вечера, предшествовавшего официальным переговорам. Херман Ван Ромпей и Мануэл Баррозу постарались разъяснить Дмитрию Медведеву, что ЕС предпринимает, дабы уберечь Грецию от дефолта и обеспечить стабильность в зоне евро. И приватно, и публично они выразили глубокую признательность России за оказанную ею косвенную поддержку удержанию зоны евро от еще больших потрясений, поскольку почти половина ее более чем внушительных золотовалютных запасов деноминированы в евро, и Москва не стала их трогать. На саммите в Брюсселе данная проблематика также заняла важное место. Особенно с учетом того, что кризис суверенных долгов в Старой Европе еще больше обострился. С маленькой Греции он перекинулся на несколько других стран ЕС. Недаром на пресс-конференции по итогам встречи в верхах председатель Европейского Совета начал свое выступление с освещения именно этих моментов. Он откровенно сказал, что ситуация сложная, восстановление экономики хрупкое, хотя и вызывает оптимизм. Подводя итог своему обзору, он вновь, под несколько иным ракурсом, вернулся к данной теме, подчеркнув, что ЕС, как и Россия, нуждается и будет «идти вперед по пути модернизации на благо наших обществ»*2. Более того, он добавил, что руководство интеграционного объединения и государства-члены проводят «сейчас в ЕС очень широкоформатные, широкомасштабные реформы, необходимые для обеспечения конкурентоспособности нашей экономики». Правда, отвечая на уточняющие вопросы журналистов, Херман Ван Ромпей по сути дела уклонился от того, чтобы пояснить, в чем они заключаются. Он лишь заверил, что выделенной для Греции кредитной линии в 110 миллиардов евро и фонда в 750 миллиардов для зоны евро в целом вполне достаточно. Но можно быть уверенным, что за закрытыми дверями Дмитрию Медведеву, в чем состоят эти реформы, лидеры ЕС постарались объяснить. Во всяком случае, в своей речи на пресс-конференции по итогам саммита президент России вполне откровенно сказал: «... мы с самым пристальным вниманием следим за тем, что происходит в отдельных государствах, входящих в еврозону. Речь идёт о Греции, и об Испании, и о Португалии, и о некоторых других странах. Вот сейчас – об Ирландии. Не буду скрывать, мои коллеги рассказали нам о том, что предпринимается для того, чтобы решить те проблемы, выйти из тех сложностей, которые существуют». Судя по всему, полученные разъяснения совпали с тем, как Москва оценивает ситуацию в ЕС. Во всяком случае, Дмитрия Медведева они удовлетворили. О чем, подыгрывая партнерам из ЕС, он и сообщил журналистам. «Как мне представляется, – отметил президент России, отвечая на их вопросы, – это абсолютно разумные и скоординированные шаги». Развивая данный сюжет, он добавил: «Мы уверены в том, что евро как мировая резервная валюта показала свою состоятельность. Сегодняшний международный товарный обмен, существование мировой финансовой системы невозможно себе представить без евро. Поэтому мы уверены и в хороших перспективах евро, и в том, что страны, которые принимают решение по самым сложным вопросам, и те процедуры, которые проводит Еврокомиссия и Евросоюз в целом, принесут соответствующие результаты». Пояснил Дмитрий Медведев и почему Москва столь пристально следит за динамикой ситуации в зоне евро, за предпринимаемым ЕС и государствами-членами по спасению Греции и Ирландии. При этом основной упор он сделал на взаимозависимости России и ЕС, взаимной связанности мировых процессов. По его словам, Москве было бы крайне важно не допустить, чтобы под влиянием происходящего в ЕС развитие мировой экономики пошло по негативному сценарию. В частности он указал: «… мы хотели бы, чтобы сложные события в мировой экономике больше не повторялись в ближайшие годы, чтобы всякого рода рассуждения о вторых и третьих волнах финансового кризиса остались бы лишь выкладками аналитиков». Под этим углом зрения российское руководство устраивают те усилия, которые предпринимаются ЕС и его государствами-членами, по предотвращению катастрофы и распространения кризисных явлений за пределы своей территории. Москва считает, что они делают «очень и очень много». Во всяком случае, достаточно, чтобы проблемы, переживаемые ЕС, в конечном счете, не сказались на общемировой ситуации. В этом же контексте Дмитрий Медведев оценил важность эффективной совместной работы России и ЕС в «Группе двадцати». Подчеркнул ее безусловную полезность. Акцентировал, что «те подходы, те согласованные позиции, на которые мы выходим в рамках общения между Россией и Евросоюзом, помогают… решать самые сложные вопросы, связанные с развитием мировой экономики. И сейчас основная задача – продолжить реформу мировой финансовой системы». Об этом тоже шла речь на саммите. В этом же ряду глобальных вызовов, с которыми в одинаковой степени сталкиваются и ЕС, и Россия, стоит проблематика совместной борьбы с потеплением климата. Ее обсуждение на саммите прошло под влиянием двух факторов. Того, что он состоялся накануне конференции в Канкуне, когда было совершенно непонятно, на какой результат удастся выйти, и переосмысления в России того, какое для нее значение имеет изменение климата. Чтобы не сбивать прицел пресс-конференции с двусторонних вопросов на более широкую повестку, Херман Ван Ромпей вообще опустил эти вопросы. Мануэл Баррозу лишь упомянул, что стороны обсудили, удастся ли добиться реального прогресса на конференции в Канкуне, и напомнил принципиальную позицию Брюсселя в этой связи: ЕС и его государства-члены «хотели бы принять далеко идущие меры» по предотвращению изменений климата. Со своей стороны, Дмитрий Медведев воспользовался поводом, чтобы подчеркнуть ряд принципиальных, с его точки зрения, моментов. Он захотел показать, что позиции Москвы и Брюсселя существенно сблизились и в этом отношении. У них стало еще больше общего. Одновременно ему было важно разъяснить, почему это произошло. Он подтвердил: «…в конечном счете, мы должны выйти на всеобъемлющий и обязывающий договор в этой сфере». И рассказал, насколько иначе борьба с изменениями климата теперь, после аномальных природных явлений лета 2010 года, видится из Москвы: «Как мне представляется, важность этой проблематики сегодня понятна практически всем. Скажу откровенно, даже, может быть, кто-то из скептиков в России после того, что происходило этим летом и после той колоссальной засухи, которая была в нашей стране, и пожаров, понимают, что климатические процессы развиваются по очень сложному сценарию. Надо думать, что делать дальше». Дополнительных комментариев не требуется. Из региональной повестки последние пару лет по инициативе российской стороны на саммитах доминировали вопросы реформирования структур евро-атлантической безопасности. Президент России лоббировал и обосновывал необходимость подготовки и принятия нового прорывного договора о европейской безопасности. Партнеры должны были как-то реагировать. На официальной части брюссельской встречи на высшем уровне они, похоже, отошли в тень. Судя по всему, стороны решили взять своего рода тайм-аут, чтобы лучше осмыслить, что предстоит сделать по итогам саммитов НАТО, Россия-НАТО и ОБСЕ. Итоги были очень разными. Неординарными. Противоречивыми. Они дали обильную пищу для размышлений. В этом плане наиболее интересны оценки состоявшихся крупных политических форумов, которые им дал Дмитрий Медведев. Его высказывания по поводу саммита Россия-НАТО были выдержаны в гораздо более позитивных тонах. Президент России подчеркнул, что он прошел «в существенно более благожелательной атмосфере, нежели предыдущие». И настойчиво предложил сохранить «этот дух» и на будущее*3. По поводу саммита ОБСЕ он высказался гораздо более критично. Мол, «в общем и целом это было полезное мероприятие» – так не говорят о чем-либо, к чему сердце лежит, – но оно продемонстрировало «все дефекты, которые в настоящий момент имеет ОБСЕ, и определенную беспомощность ОБСЕ в принятии существенных решений». Оттолкнувшись от этой нелицеприятной, хотя и дипломатичной оценки общеевропейской организации, он, тем не менее, не исключил, что Россия и в дальнейшем будет делать ставку на ее посильное укрепление и возрождение ее роли в обеспечении стабильности, безопасности и сотрудничества на континенте. «Поэтому наша задача – сформулировал ее Дмитрий Медведев, – наполнить ОБСЕ новыми возможностями, новым содержанием, может быть, отрешиться от тех стереотипов, которые иногда используются в работе этой организации». Президент России акцент сделал на институциональных вопросах. Лидеры ЕС постарались свести проблематику стабильности и безопасности на континенте к урегулированию замороженных конфликтов. Конкретно, к трем из них, вписывающимся, по мнению Брюсселя, в контекст общего соседства, – Приднестровью, Карабаху, Грузии. По Приднестровью они ратовали за скорейшее возобновление мирных переговоров. По Карабаху – за интенсификацию переговорного процесса. По Грузии – за нахождение таких развязок, которые бы соответствовали требованию «соблюдения целостности грузинской территории». Поэтому, соглашаясь с важностью сотрудничества с ЕС в преодолении «отложенных конфликтов», Дмитрий Медведев всё же на первый план вынес практическое осуществление ранее выдвинутых институциональных инициатив и, прежде всего, «российско-германской инициативы по запуску Комитета Россия-ЕС по вопросам внешней политики и безопасности на соответствующем министерством уровне». Двусторонняя повестка На саммите в Брюсселе двусторонняя повестка была особенно насыщенной. И продвижение по некоторым из включенных в нее вопросов оказалось более осязаемым, чем в прошлом. Во всяком случае, появилось ощущение, будем надеяться не слишком обманчивое, что «лед тронулся». Из того что стороны смогли предъявить в практическом плане, Дмитрий Медведев на первое место поставил партнерство для модернизации. И потому, что о нем на саммите говорили как о приоритете, и потому, что для России и ЕС оно имеет главенствующее значение. На второе – ликвидацию визового режима. Парадокс состоит в том, что введение безвизового режима никакого кардинального значения для отношений между Россией и ЕС не имеет и ничего в них по большому счету не меняет. Но о нем говорят так долго – с 2002 года*4 и так настойчиво, что его символическая и медийная ценность неизмеримо возросли *5. К тому же, отмена визового режима – это не только для богатых. Не какая-то там абстракция. Это то немногое, что граждане России, вообще население сторон смогли бы сразу ощутить на себе, на своей повседневной жизни, важную часть которой составляют деловые поездки, путешествия и отдых, и поставить в заслугу руководству России и ЕС. Необходимость постоянно тратить время и нервы на получение виз портит жизнь очень многим. И прорыв на данном направлении всеми был бы встречен с восторгом. Любопытно, однако, что прорыва на саммите не произошло. Стороны столь же далеки от введения безвизового режима, как и раньше. Тем не менее, все восприняли достигнутые лидерами России и ЕС договоренности двигаться в его направлении как весьма позитивные. В том, почему так восприняли, никакой хитрости нет. Еще совсем недавно при общем понимании желательности отмены виз, в какой-то разумной перспективе, стороны придерживались диаметрально противоположных представлений о том, как к поставленной цели следует идти. Москва восставала против обусловленности отмены предварительными шагами, которые партнеры «просили» ее предпринять. Заявляла, что безвизовый режим может быть введен хоть завтра. Настаивала на заключении международного договора, в котором были бы урегулированы все спорные моменты. Не дождавшись подвижек в позиции Брюсселя, российская сторона даже – скорее, с тем, чтобы усилить давление на партнеров, – передала им самую первую прикидку проекта такого договора на саммите в Ростове-на-Дону. Он явился для них полной неожиданностью. Несколькими днями ранее прошел очередной раунд консультаций по визовой проблематике. Ни о чем таком на нем речи не шло*6. В подходах Брюсселя также было много нелогичного. Он усиленно старался представить дело таким образом, будто бы отмена визового режима нужна России больше, чем ЕС. Пытался включить в пакет моменты, имеющие лишь отдаленное отношение к собственно визовой проблематике. Скептически оценивал возможности легализации развязок в международном договоре. Ведь государства-члены ЕС традиционно проводят введение безвизового режима с третьими странами просто единогласным включением их в список стран, на которых такой режим распространяется. На саммите стороны отошли от запросных позиций. Россия – прежде всего, под влиянием трехсторонних консультаций с президентом Франции Николя Саркози и канцлером Германии Ангелой Меркель, состоявшихся незадолго до него в Довиле, а также некоторых других встреч на высшем уровне. Они согласились оформить отмену виз международным договором, двигаться к его принятию поэтапно и по дороге устранить загромождающие ее препятствия, вызывающие озабоченности, в основном, правда, у стран ЕС*7. Компромисс разумный, может быть, в чем-то обескураживающий для Кремля, но открывающий на этот раз реальные перспективы введения безвизового режима уже в среднесрочной перспективе. Как, каким образом и с какой скоростью они будут двигаться к заключению соглашения о безвизовом режиме и будут ли двигаться вообще, Москве и Брюсселю еще предстоит продемонстрировать, а вот какой путь они проделали навстречу друг другу, легко проследить по коротким, но очень ёмким и показательным комментариям лидеров России и ЕС. Херман Ван Ромпей: «… мы должны двигаться вперед для того, чтобы достигнуть в итоге безвизового режима». Мануэл Баррозу: «… мы добились большого продвижения вперед по вопросу о визах. … должны договориться о том, как пойти вперед. … приступили к разработке совместных мер, … выполнение совместных мер откроет двери для ведения переговоров между Европейским Союзом и Россией по соглашению … (об отмене – М.Э.) виз. Наверное, у нас сегодня самый лучший саммит с Россией, в котором я принимал участие». Плюс отвечая на уточняющие вопросы журналистов: «… мы обязательно будем следовать нашей общей цели – учредить безвизовый режим между Россией и Евросоюзом. … Я не говорю, что мы прямо сейчас и очень скоро получим безвизовый режим. Но мы договорились, что мы должны стремиться к этому. Сейчас мы расписываем поэтапный план для учреждения, оформления этого режима и вообще взаимного снятия требований виз. Это будет такое специальное соглашение». Дмитрий Медведев: «Визы – тема, которая действительно, наверное, в большей степени волнует российских граждан… Но мы понимаем, две вещи. Во-первых, виз быть не должно. И, во-вторых, это нужно сделать так, чтобы не разбалансировать ситуацию в Евросоюзе. Как достигнуть этой цели при наличии двух этих условий? Собственно, об этом и идет основная дискуссия. Но нам нужно двигаться вперед. Мы должны думать и об облегчении визового режима, и о региональных соглашениях. Поэтому я надеюсь на то, что диалог здесь будет продолжен, в том числе и на основе того соглашения об отмене виз, которое я передал моим коллегам во время нашей встречи в Ростове»*8. Бронзовым призером в иерархии отношений с ЕС президент России на саммите в Брюсселе назвал энергетику. Сотрудничеству в области «энергетики и энергобезопасности» он отвел третье по значимости место в диалоге по двусторонней проблематике. Видимо, совершенно заслуженно. На поставки энергоносителей приходится львиная доля российского экспорта в страны ЕС. В структуре закупаемых ими товаров, поступающих из России, нефть и, прежде всего, природный газ также занимают лидирующие позиции. Брюссель энергозависимость от Москвы и стабильность поставок сильно беспокоят. Для того чтобы уменьшить зависимость и добиться стабильности поставок, страны ЕС делают все, что в их силах. Своей долгосрочной стратегией они выбрали постепенное снижение доли углеводородов в энергетическом балансе, всемерный и повсеместный переход на энергосберегающие технологии и диверсификацию поставок энергоресурсов. Провозглашенная ими стратегия проводится чрезвычайно жестко. Даже где-то безоглядно. Не считаясь с затратами и издержками. Без учета интересов партнеров. Вне зависимости от мировой экономической конъюнктуры. Чуть ли не во что бы то ни стало. Под нее подверстываются все практические меры, предпринимаемые последние годы интеграционным объединением. В какой-то степени в результате этого, а равно опрометчиво сформулированных Москвой притязаний на то, чтобы считаться великой энергетической державой, произошла чудовищная политизация взаимодействия России и ЕС в области энергетики. Из сферы сотрудничества она пока еще не превратилась в свою противоположность. Но многочисленные свидетельства, указывающие на это, имеются. Вместо экономически обоснованных принимаются сугубо политизированные решения. Вместо поиска компромисса ставка зачастую делается на принятие мер одностороннего характера и навязывание односторонних подходов. В 2009 – 2010 годах, по мнению Москвы, в тактике Брюсселя появились новые настораживающие моменты. Очевидным признаком ухудшения ситуации, поставившим под сомнение предыдущие договоренности, стало принятие ЕС т.н. Третьего энергетического пакета. Как считает любимое детище Кремля – Газпром, форсировано внедряемое ЕС новейшее законодательство существенно ограничивает и затрудняет его деятельность на внутреннем рынке интеграционного объединения. Поэтому нахождение взаимоприемлемых решений и превращение энергетики из яблока раздора в инструмент партнерства и интеграции остается для обеих сторон очевидным императивом. Вместе с тем, акценты ими по-прежнему расставляются по-разному. Москве нужны главным образом беспрепятственный доступ на внутренний рынок ЕС, свобода транзита, договорно-правовые и политические гарантии их соблюдения, стабильность и незыблемость заключенных и заключаемых контрактов. Брюсселю – надежность поставок по приемлемым (выгодным) ценам, помноженная на игру исключительно по собственным, устанавливаемым им самим правилам. Чтобы это увидеть, опять-таки достаточно сопоставить то, какие нюансы присутствуют в постановке вопроса Дмитрием Медведевым и лидерами ЕС. Комментируя состоявшееся обсуждение взаимодействия в области энергетики, президент России напомнил, что Москва всегда ратовала за масштабное сотрудничество, имея в виду под ним и взаимосвязанность добычи и потребления, и обмен активами, и прокладку магистральных трубопроводов в обход проблемных стран («Северный поток», «Южный поток») и т.д. Они затрагивались и на этот раз. «Энергетика и энергобезопасность – традиционная тема. Мы, как всегда, говорили об этом», – отметил он. И сразу же уточнил: «Конечно, говорили о крупных проектах, о трансъевропейских проектах» (т.е. о тех же самых «Северном» и «Южном» потоках). Вместе с тем, Дмитрий Медведев сразу же сместил ракурс на то, что волнует сейчас Москву в еще большей степени. Первое – на введение в действие странами ЕС нового правового регулирования, ликвидирующего монополию на прокачку углеводородов собственниками магистральных трубопроводов и ставящего тем самым под сомнение смысл и состоятельность долгосрочных контрактов. Второе – на дальнейшее подчинение рыночных отношений в сфере энергетики серьезно эволюционировавшим политическим предпочтениям. «Но, может быть, сейчас, – подчеркнул он, – очень важно обозначить тему совершенствования нормативной базы в этой сфере, потому что целый ряд решений, как нам представляется, ранее принятых в формате Евросоюза, всё-таки не способствует сближению позиций (выделено автором – М.Э.). Мы надеемся на то, что мы будем находиться здесь в содержательном диалоге, в режиме обсуждения, с тем, чтобы нам не разрушить многогранные энергетические отношения, которые сегодня связывают Россию и Евросоюз (выделено автором – М.Э.), а эти отношения на самом деле очень многогранны, очень объёмны и, на мой взгляд, абсолютно взаимополезны». И далее продолжил: «Эти отношения не носят политического характера, несмотря на то что это создаёт целый набор политических комментариев, эти отношения прагматичны и, на мой взгляд, взаимовыгодны». Воспользовавшись также одним из вопросов, заданных журналистами лидерам ЕС относительно гарантий бесперебойности поставок природного газа его государствам-членам, президент России уточнил, каким видится Москве оптимальное решение правовых вопросов регламентации взаимодействия в энергетической сфере. «Что же касается гарантий в принципе, – заявил он, – то, конечно, очень важно, чтобы была добротная нормативная основа» (имея в виду, естественно, превалирование договорно-правовых норм над нормами внутреннего права ЕС, к чему Брюссель относится весьма сдержанно, если не сказать скептически). «Какая эта основа? – задал он сам себе вопрос и тут же поспешил на него ответить. – Это может быть или наша идея по энергетическому диалогу, по соответствующим принципам энергетического сотрудничества, или, о чём я неоднократно говорил своим коллегам, мы готовы работать и на основе Энергетической хартии, но не по нынешней её версии, а по новой версии, которая дополнена и изменена с учётом российских предложений и предложений некоторых других стран – поставщиков энергоносителей. Так вот, если мы сможем договориться о такой нормативной основе, то, мне кажется, будет сделано всё для того, чтобы работа по поставкам газа получила добротное законодательное оформление». Сравним развернутое изложение позиций по вопросам взаимодействия в энергетической сфере, предложенное российской стороной, с тем, что и как по ним было сказано (или опущено) председателем Европейского Совета и председателем Европейской Комиссии. Херман Ван Ромпей вообще предпочел по ним не высказываться. Мануэл Баррозу в контексте обзора состоявшихся переговоров упомянул лишь вскользь: мол, «конечно, вопрос энергетики обсуждали», как и другие. И только реагируя на настойчивость журналистов, процедил: «Что касается энергетики, как президент Медведев указывал, между нами прошла хорошая дискуссия». Но далее предпочел развить лишь тему стабильности и бесперебойности поставок: «Мы сегодня с точки зрения гарантий этот вопрос с президентом Медведевым не обсуждали, но я ожидаю, что этого больше не будет, потому что, когда был кризис между Россией и Украиной, это было не против Европейского Союза по существу. Я за его развитием следил день и ночь, в том числе и под Новый год. Но тот факт, что на европейских потребителях сказалась ситуация, которая характеризовалась двусторонним конфликтом между Россией и Украиной, я надеюсь, что этого больше не произойдет. Мы теперь разработали очень хорошие конструктивные отношения с Россией в области энергетики. Поэтому я надеюсь, что эти проблемы, которые были в прошлом, больше не повторятся. И думаю, что это отражает дух тех переговоров, которые между нами сегодня прошли». Ознакомление с приведенными комментариями заставляет задуматься. И очень глубоко. Они дают обильную пищу для размышлений. Они однозначно подталкивают к выводу о том, что нынешняя ситуация на энергетическом рынке, когда все козыри (временно!) на руках потребителей, а цены их особенно не беспокоят, вполне устраивает ЕС и его государства-члены. Они уверены, что сумеют обеспечить стабильность и бесперебойность поставок собственными силами и контролируемыми ими методами. А на уступки производителям и поставщикам не пойдут, устраивающие тех изменения в свое внутреннее законодательство, выгодное, прежде всего, потребителям, ставящее их в привилегированное положение, – для чего оно, собственно говоря, и вводилось – идти не собираются. И не пойдут – вплоть до следующего энергетического кризиса, нового всплеска цен на энергоносители или перехода контроля над энергетическим рынком от потребителя обратно к производителю… На десерт – итоги переговоров по вступлению России в ВТО. Уже одно то, что лидеры ЕС их так усиленно расхваливали, всячески рекламировали, неизменно ставили на первое место, а Дмитрий Медведев предпочел завершить ими обзор двусторонней повестки, несколько настораживает. Похоже, десерт не без горчинки. И ложка дегтя, без которой Москва, по всей видимости, предпочла бы обойтись, легко различима на вкус. Ведь все что хотели, пусть даже стремились они, если объективно разобраться, не слишком-то ко многому, ЕС и его государства-члены получили. Они добились от России, по крайней мере, трех уступок, хотя считать их таковыми было бы не совсем корректно. Вернее было бы квалифицировать их в качестве подтверждения прежних договоренностей, которое потребовалось в связи с взятым Москвой курсом на форсированное построение Таможенного союза с Белоруссией и Казахстаном. ЕС и его государства-члены выторговали: возобновление Россией обычной процедуры вступления, которую руководство страны импульсивно отвергло некоторое время назад*9; официально зафиксированный ею отказ от планов повышения вывозных пошлин на ряд традиционных статей своего экспорта (в частности на лес-кругляк и необработанную древесину), решение проблемы сборов за Транссибирские перелеты. В той или иной форме приведенные моменты были включены в Меморандум о взаимопонимании, подписанный под саммит на министерском уровне*10. Москва же взамен осталась фактически лишь с обещаниями – до оформления членства в ВТО ей предстоит пройти еще долгий путь. И, скорее всего, очень даже нелегкий. Тем не менее, вряд ли итоги состоявшихся переговоров стоит подводить, исходя из того, кто больше получил. Правильнее было бы их оценивать под углом зрения того, насколько существенный вклад они внесли в обслуживание национальных интересов и достижение стратегических целей, стоящих перед Россией и ЕС. Если так, тогда вся их значимость предстает в несколько ином – на этот раз истинном свете. Она же состоит в том, что российское руководство сумело проявить политическую мудрость, сделало правильные выводы из последнего развития событий, с минимумом потерь вернулось на траекторию скорейшего вступления в ВТО, да к тому же еще заработало политический капитал на улучшении партнерских отношений с ЕС. Ведь Брюссель кровно заинтересован в том, чтобы проблема членства России в ВТО, наконец-то, было решена. Тогда и экономическое сотрудничество с Москвой пойдет семимильными шагами. И евразийская политика ЕС приобретет хоть какую-то цельность и непротиворечивость. На такой результат ЕС и его государства-члены готовы работать самым активным образом, без дураков, выступая даже в какой-то степени реальными представителями российских интересов. Однако посмотрим, в какой степени высказанные предположения подтверждаются содержанием и стилистикой отчетных докладов, которые лидеры России и ЕС вынесли на суд общественности по окончании встречи в верхах. Первым, в порядке очередности, предоставим слово лидерам ЕС. Описывая достигнутый прогресс, председатель Европейского Совета не жалел красок. Его выступление было перенасыщено восторженными эпитетами и гиперболами. «Евросоюз и Россия сделали шаги позитивного характера вперёд в развитии наших взаимных отношений, – не без пафоса заявил он. – Я с большим удовольствием хочу сказать, что Евросоюз и Россия завершили двусторонние переговоры по вступлению России в ВТО, и мы теперь договорились о том, что мы должны сосредоточить внимание на переговорах в многостороннем формате для того, чтобы Россия как можно скорее вступила в ВТО. И это действительно важнейший шаг вперёд, которого ожидает весь мир и за которым все наблюдают с большим вниманием». То, что весь мир, затаив дыхание, следил за переговорами между Россией и ВТО, конечно же, – преувеличение. А вот то, что ЕС готов лоббировать интересы России на многосторонних переговорах и добиваться скорейшего оформления членства России в ВТО, весьма показательно. Если бы Москва действительно заручилась такой поддержкой своего вступления со стороны ЕС, дело, надо полагать, пошло бы гораздо быстрее. Свою лепту в создание общей атмосферы экзальтации и эйфории постарался внести и председатель Европейской Комиссии. Он также не скупился на эмоции. «Мы добились немалого успеха и прогресса по трём направлениям: торговля, партнёрство для модернизации и визовый режим», – суммировал он то, что удалось сделать на брюссельском саммите. Раскрывая, в чем же состоят успех и прогресс применительно к разрешению двусторонних споров относительно условий вступления России в ВТО, он привлек внимание к тому, что достигнутые договоренности будут иметь позитивные последствия как для России и ЕС, так и международного сотрудничества в целом и развития их двусторонних связей. «Это очень важная веха, потому что если Россия действительно вступит в 2011 году в ВТО, то это будет очень важным шагом, – порадовался Мануэл Баррозу. – И это действительно становится уже реальной перспективой. Думаю, что это даст возможность усилить нормативную базу для торговли, для инвестиций внутри России, для развития отношений с ЕС, то есть это важнейший успешный шаг вперёд». Кроме того, «будет также положительно влиять на ведущиеся нами переговоры относительно заключения всестороннего (правильнее, всеобъемлющего – М.Э.) соглашения, в том числе в области торговли и инвестиций». Президент России не стал выбиваться из общего ряда, хотя и был отчетливо более сдержан. К тому же он не преминул отобрать у ЕС присвоенную им пальму первенства, напомнив, что общий позитивный тренд задали все же американцы. «Мы достигли важнейшей договорённости, – указал Дмитрий Медведев, – я просто хотел бы ещё раз подтвердить то, что сказали мои коллеги, договорённости о присоединении России к ВТО. В принципе, после наших договорённостей с Соединёнными Штатами Америки и с Евросоюзом присоединение России к ВТО практически становится реальностью. Я доволен, как сложился в этом плане этот год. За все десятилетия переговоров этот год действительно был самый удачный. Я хотел бы поблагодарить всех коллег, которые принимали участие в разрешении этого вопроса, и моих зарубежных партнёров, партнёров по Евросоюзу, и, конечно, наши команды, в том числе команды, которые принимали участие в этих переговорах». В этом же контексте, как и Мануэл Баррозу, он мельком упомянул новое базовое соглашение между Россией и ЕС. Его важнейшие контуры уже есть. С учетом фактора вступления в ВТО ведущаяся работа по его согласованию Москвой специально не форсируется. Но стороны исходят из того, что когда-нибудь она должна закончиться. И не просто закончиться, а завершиться к взаимному удовлетворению. Теперь общая панорама того, о чем и как говорилось на встрече в верхах, у нас имеется. Это позволяет беспристрастно, подробно и обстоятельно разобрать, в каком ключе на ней обсуждалась главная тема всей повестки, пронизывавшая ее от начала и до конца, послужившая в какой-то степени ее лейтмотивом. Первые шаги по конкретизации партнерства для модернизации Тема модернизации прозвучала на саммите действительно очень и очень весомо. Рассказывая о том, что предпринимается ЕС для спасения своих государств-членов, на шее которых оказалась долговая удавка, и зоны евро в целом, его лидеры без обиняков говорили о том, что интеграционное объединение нуждается в ускоренной модернизации, и они будут ею заниматься. Ведущее место проблематике модернизации и партнерству для модернизации стороны уделили и при подведении итогов саммита. Единственно, на пресс-конференции был дан самый верхний, политический или, даже правильнее сказать, политизированный срез проделанной работы, ориентированный, скорее, на потребу общественного мнения правящей элиты и общественного мнения стран ЕС. Конкретика оказалась вне света юпитеров. А ее накопилось уже немало. Но все по порядку. Из выступления перед журналистами председателя Европейского Совета могло создаться ложное впечатление, будто бы в руководстве России и ЕС продолжают спорить, включать ли в планы и программы реализации инициативы «Партнерство для модернизации» проекты, направленные на решение задач укрепления демократии и построения в России правового государства. Якобы, другой вариант – ограничиться лишь проектами экономического и технологического порядка – все еще рассматривается. Херман Ван Ромпей на все лады расхваливал Дмитрия Медведева за его приверженность модернизации. Воспринималось это, согласитесь, несколько странно. Причем делал это как-то неловко или даже намеренно неуклюже, выдвигая на первый план его намерения продвигать политические, правовые, а не только экономические реформы, включая реформу судебной системы. Напоминал о том, что от имени «двадцати семи» призвал президента России «двигаться по пути модернизации, основываясь на демократических ценностях, строя современную экономику с активным вовлечением гражданского общества» и не забывая о правах человека и всех тех, кто их отстаивает. О чем вообще в действительности идет речь, пресса, политическое и экспертное сообщество смогли почерпнуть только из разъяснений председателя Европейской Комиссии. Он проинформировал: «Наши координаторы нам представили очень подробные документы, рабочий план на перспективу». Чтобы совсем уж не оставлять всех в недоумении по поводу того, что содержится в «очень подробных документах», которые одновременно являются «планом на перспективу», он слегка намекнул на то, что в них вошло. Правда, весьма лапидарно. Вот эти две с половиной фразы. «Там приоритеты, которые касаются регулирования предпринимательства, а также касаются охраны окружающей среды, – поделился с аудиторией Мануэл Баррозу. – Речь идёт не просто о технологиях, но о важных вопросах современности, и в том числе также о верховенстве закона. Хочу подчеркнуть, что мы не просто высказываем какие-то благие намерения, у нас есть конкретные планы для реализации конкретных действий в области партнёрства для модернизации». Если не знать, о чем речь – а подавляющее большинство пишущей и снимающей братии, конечно же, не знает – с этих слов о том, чем же Москва и Брюссель в действительности собираются заниматься в ходе реализации инициативы, как представляется, можно получить сугубо превратное представление. Не исключено, что оно-то и будет в дальнейшем повсеместно тиражировано «испорченным радио». И только президент России более-менее расставил все точки над «i» и разложил все слагаемые ведущейся работы по полочкам. Первое, Россия и ЕС еще только в начале пути. По этому поводу не должно быть никаких иллюзий. «Не нужно ждать, что буквально за год мы всё, что называется, раскрутим, на абсолютно какой-то огромный уровень выведем наше сотрудничество в этой сфере», – подчеркнул Дмитрий Медведев. Второе, естественно, что в отношении конкретного наполнения инициативы и того, что должно входить в рабочий план по ее реализации, между переговорщиками России и ЕС имеются разногласия. Но это второстепенно. Более существенно то, – отметил он, что «мы всегда находимся в диалоге, обсуждаем самые разные вопросы, … обсуждаем их в абсолютно открытом, доверительном ключе». Третье, однако, расхождения касаются только того, что включать в партнерство между Россией и ЕС, а не понимания модернизации. Политика модернизации всеми должна трактоваться одинаково. Россия свой выбор сделала. В этом отношении Дмитрий Медведев был до конца однозначен: «Действительно, политика модернизации является основным приоритетом развития нашей страны». Четвертое, эта политика включает в себя в первую очередь «собственно преобразования, выход на новые технологии, создание более эффективной, менее энергозатратной экономики». Пятое, но не только. В той же степени она включается в себя «и обновление общественных институтов». Шестое, исходя из этого, и верстаются конкретные планы работы по реализации инициативы «Партнерство для модернизации». Кое-что, как считает президент России, уже удалось сделать. Сотрудничество, пусть пока фрагментарное, все же идет. Имеются конкретные договоренности. Партнерство для модернизации постепенно приобретает «рабочее очертание». Седьмое, чрезвычайно важно, что оно не ограничивается лишь отношениями между Россией и ЕС. Оно органически дополняется сотрудничеством во имя модернизации с отдельными странами ЕС. Так, незадолго до саммита меморандумы на эту же тему были подписаны с Италией и Польшей*11. Восьмое, Россия «весьма заинтересована» в решении задач модернизации в партнёрстве с ЕС и его государствами-членами. Она делает ставку на развертывание такого партнерства в качестве важной составляющей стратегии своего внутреннего развития, внешней политики и международного сотрудничества и ожидает от своих партнеров самого внимательного к ней отношения. Хотелось бы надеяться, что все перечисленные моменты по достоинству были оценены всеми теми, к кому обращался Дмитрий Медведев. Но это, еще раз повторю, политический срез работы по тематике партнерства для модернизации. Давайте теперь вместе проанализируем, с какими результатами стороны подошли к встрече на высшем уровне. Вместе посмотрим, что скрывается за обтекаемыми словами пресс-релиза по итогам саммита, согласно которому на нем «рассмотрен рабочий план мероприятий и проектов по приоритетным направлениям» реализации инициативы России и ЕС «Партнерство для модернизации». Прежде всего, бросается в глаза расплывчатость формулировки. «Рассмотрен» означает, что никаких решений по поводу рабочего плана на саммите не принималось. Его даже не стали упоминать с прописной буквы: так, какой-то там документ. Он просто был принят к сведению. Отсюда следует, что никакой нормативной силой его не наделили. Даже не придали ему сколько-нибудь весомого дополнительного политического авторитета. Оставили в статусе рабочего документа. Вопрос о том, почему, имел бы сугубо риторический характер. Косвенный ответ на него, можно, тем не менее, почерпнуть как в нем самом, так и в препровождающем его «Докладе о ходе работы, согласованном координаторами*12 «Партнерства для модернизации» Россия-ЕС, для сведения саммита Россия-ЕС 7 декабря 2010 года». Рабочий план мероприятий по реализации инициативы Россия-ЕС «Партнерство для модернизации» (рабочий документ) – как он официально называется – содержит по большей части перечень согласованных мероприятий/проектов. Вместе с тем, в нем, пусть и в единичных случаях даются и несогласованные мероприятия/проекты. Они проходят под рубрикой «Предварительные предложения российской стороны» и «Предварительные предложения ЕС». Соответственно документ под саммит в полном объеме согласовать не успели. Или не удалось. Или такой сверхзадачи не ставилось. Или расхождения касались особенно чувствительных вопросов. Как бы то ни было, он не опирается на консенсус. В Докладе из этой ситуации найден достаточно элегантный выход. Рабочий план объявлен «неформальным обновляемым рабочим документом, который будет регулярно дополняться с учетом вновь согласуемых мероприятий/проектов и достигнутых результатов. Еще один риторический вопрос, не требующий ответа, – плохо это или хорошо. По всей видимости, не плохо и не хорошо. Стороны предпочли не отказываться от отстаиваемых ими позиций во имя призрачного и обманчивого консенсуса, скрывающего разногласия, а перешагнуть через них. Так и проще, и удобнее. Ведь ни для кого не секрет, что стороны будут запускать и добиваться реализации только тех мероприятий/проектов, в отношении которых имеется обоюдная заинтересованность. Только для них они будут отыскивать необходимое финансирование. К тому же сама концепция Рабочего плана как живого, постоянно развивающегося организма весьма привлекательна. Она дает сторонам простор для инициативы. Помогает не останавливаться на достигнутом. Позволяет естественным путем, через практику отыскивать и поддерживать наиболее перспективные и конкурентоспособные идеи. Рабочий план состоит из 5 (пяти) разделов. Каждый из них в свою очередь подразделяется на подразделы и/или кластеры мероприятий/проектов, содержащие их детализированные перечни. Основным разделам даны следующие названия. 1. Создание диверсифицированной, конкурентоспособной и сбалансированной низкоуглеродной экономики. 2. Облегчение и либерализация мировой торговли, продвижение и углубление двусторонних торгово-экономических связей. 3. Усиление сотрудничества в области инноваций, научных исследований и разработок, включая космические и ядерные исследования. 4. Верховенство закона, укрепление правовой среды, совершенствование инвестиционного и социального климата. 5. Содействие развитию контактов между людьми и укрепление диалога с гражданским обществом. Все приведенные названия носят, естественно, условный характер. Те или иные конкретные мероприятия/проекты могут далеко выходить за рамки предложенной схемы. С одной стороны, они сгруппированы так для того, чтобы четко показать цели и приоритеты. С другой – во многом для удобства согласования и реализации. Особо следует подчеркнуть, что иерархизации или строгой или вообще какой-то последовательности исполнения Рабочий план не предусматривает. Вместе с тем, он выгодно отличается от дорожных карт построения общих пространств между Россией и ЕС тем, что в нем указаны конкретные сроки предполагаемой реализации или запуска конкретных мероприятий/проектов. Поэтому и отраслевые диалоги, переналаживаемые под их согласование, реализацию и мониторинг, могут оказаться в будущем намного более эффективным инструментом партнерства и сотрудничества, нежели когда они использовались только под нужды дорожных карт. Первый раздел «Создание диверсифицированной, конкурентной и сбалансированной низкоуглеродной экономики» включает только один подраздел. Он озаглавлен «1.1. Расширение возможностей для инвестирования в ключевые отрасли, стимулирующие рост и инновации». Поскольку других подразделов нет, логично предположить, что с его помощью обеспечивается конкретизация тематики раздела, название которого потребовалось, скорее, как «шапка», в преимущественно конъюнктурных и политических целях. Подраздел в свою очередь разбивается на такие неоднородные кластеры мероприятий/проектов, как энергоэффективность, энергосбережение, возобновляемые источники энергии – ВИЭ (1.1.1.); энергодиалог (1.1.2.); телекоммуникации и информационные технологии (1.1.3.); охрана окружающей среды (1.1.4.); транспорт (1.1.5.); здравоохранение (1.1.6.). Но получить представление о том, что к ним относится, можно только из конкретного перечня мероприятий/проектов. Так, в пункт 1.1.1. вошли и обмен лучшими практиками, и содействие решению институциональных вопросов укрепления сотрудничества энергетических агентств России и ЕС, и поддержка пилотных проектов. Пожалуй, последний из приведенных подпунктов сформулирован наиболее репрезентативно. В нем идет речь о поддержке пилотных проектов и инвестиций в приоритетных областях энергоэффективности, энергосбережения и ВИЭ, таких как рациональное использование сопутствующего газа, угольного метана, чистые технологии, улавливание и хранение углерода, энергоэффективность в районных системах отопления и энергосберегающие мероприятия на сооружениях, энергоэффективность в производстве, передаче и распределении энергии. Сюда же попали биомасса и энергия ветра и т.д. Акцент на энергоэффективность и энергосбережение вполне естественен. Он вытекает из закона об энергосбережении, вступившего в силу в ноябре 2009 года, и полностью вписывается в государственную программу энергосбережения и повышения эффективности на период до 2020 года. В ней поставлена задача по снижению энергоемкости ВВП по сравнению с уровнем 2007 года на 40%13. Пункт 1.1.2. частично повторяет предыдущий в том, что касается отдельных технологий и ВИЭ. Вместе с тем, он содержит такие амбициозные и далеко идущие предложения, как подготовка дорожной карты сотрудничества Россия-ЕС в энергетике на период до 2050 года и определение условий для объединения сетей электроэнергетики. Сюда же оказались «упакованы» консультации по третьему энергетическому пакету ЕС и другим юридическим условиям безопасной и прогнозируемой работы на рынках ЕС и России. В остальных пунктах также смешано все – проведение консультаций, обмен лучшими практиками, определение наиболее эффективных современных технологий, решение институциональных и правовых вопросов, осуществление большой группы и отдельных исследовательских и промышленных проектов. Так, в пункте 1.1.5. много места отводится сотрудничеству в обмене информацией и развитию концептуальных подходов. Одновременно предлагается решить грандиозные задачи стратегического порядка по созданию высокоскоростной железнодорожной сети Россия-ЕС или выводу на российско-европейский уровень проекта РЖД «Транссиб за 7 суток». Второй раздел «Облегчение и либерализация мировой торговли, продвижение и углубление двусторонних торгово-экономических связей» неплохо суммирован в Докладе координаторов. Он представлен как состоящий из двух кластеров мероприятий/проектов – связанных с международной торговлей и с техническими стандартами. Первый включает деятельность по облегчению присоединения и участия России в ВТО и ОЭСР, а также запуск механизма раннего предупреждения для предотвращения заторов на таможенной границе. Второй исходит из необходимости согласовать два перечня технических регламентов России и ЕС, унификация которых может быть достигнута соответственно в течение 2011 и 2012 годов, и решить ряд вопросов более эффективной защиты интеллектуальной собственности. Хотя, как представляется, на первый план координаторам стоило бы вынести такую упоминаемую в этом разделе чрезвычайно важную и сложную задачу, как формирование единой системы сертификации, аккредитации, оценки соответствия и наблюдения за рынком в Российской Федерации с учетом европейской практики. Она должна быть решена в рамках осуществления проекта «Сближение систем технического регулирования, оценки соответствия и сертификации России и ЕС». Третий раздел «Усиление сотрудничества в области инноваций, научных исследований и разработок, включая космические и ядерные исследования» включает три в принципе самодостаточных подраздела. В него вошли 3.1. Научные исследования и разработки; 3.2. Инновационное сотрудничество; 3.3. Космос. Подраздел 3.1. можно представить как создание панъевропейской глобальной исследовательской инфраструктуры. Подраздел 3.2. – как подключение России к уже работающим механизмам поддержки инноваций, среднего и малого бизнеса, созданным ЕС. Подраздел 3.3. – как дополнительную политическую поддержку уже реализуемым или пока еще планируемым смелым перспективным проектам исследования и использования космоса. В нем, в частности, перечисляются подготовка к подписанию соглашения о совместимости систем ГЛОНАСС и Галилео, запуск «Союза» с космодрома Куру, совместная работа на МКС и т.д. Четвертый раздел «Верховенство закона, укрепление правовой среды, совершенствование инвестиционного и социального климата» также распадается на три лишь условно связанных между собой подраздела. Это 4.1. Борьба с коррупцией, повышение эффективности судебных систем, противодействие отмыванию денег; 4.2. Совершенствование инвестиционного климата и обеспечение эффективной охраны и защиты прав интеллектуальной собственности; 4.3. Сбалансированное развитие и преодоление региональных и социальных последствий экономической реструктуризации. Из прописанных в них конкретных мероприятий/проектов координаторы в качестве особо значимых выделили совместное использование Совета Европы для поддержки создания в России системы апелляционных судов по гражданским и уголовным делам и совместные усилия в области оптимизации защиты интеллектуальной собственности*14. К числу приоритетов стоило бы, по всей видимости, также отнести заключение давно назревших соглашений между соответствующими российскими государственными структурами и Европолом и Евроюстом, а также по вопросам семейного права. С четвертого раздела в документе появляются рубрики «Предварительные предложения российской стороны» и «Предварительные предложения ЕС». В пятом разделе «Содействие развитию контактов между людьми и укрепление диалога с гражданским обществом» они фактически доминируют. Здесь, в частности упоминаются особенно важные и приоритетные для российской стороны вопросы дальнейшей либерализации и в конечном итоге отмены визового режима в «близкой перспективе» и предложения ЕС по учреждению Форума гражданского общества Россия-ЕС. Как видим, Рабочий план очень мощный. Несмотря на все его недостатки – фрагментарность, включение предложений различного уровня и разной значимости, их элементарную разношерстность, отсутствие механизма реализации и нерешенность вопросов финансирования – он обладает колоссальным потенциалом, который вполне может быть использован для ускоренного развития России и ЕС и активизации сотрудничества между ними вплоть до подлинной интеграции. Но Рабочий план мало сверстать. Гораздо важнее воплотить его в конкретные дела. Что с этим получится, как партнеры возьмутся за дело, готовы ли они к повседневной напряженной работе, покажет уже ближайшее будущее. 2011 год в этом плане может стать решающим. Хотя не исключены и очередные разочарования, которыми отношения между Россией и ЕС в прошлом, к сожалению, изобиловали. В ожидании же продолжения вполне можно согласиться с оценками, данными руководством России и ЕС состоявшемуся саммиту. Он удался. Он породил надежды на более успешное будущее. Сделал для этого хороший задел. Несмотря на все «но», позволил подвести в целом позитивный итог ушедшему десятилетию. Послужил веским подтверждение общего вывода, сделанного российскими СМИ о том, что к его исходу политическая элита державы, наконец-то, определилась: «наш выбор – цивилизованная Европа, а внутриполитический приоритет – модернизация страны»*15. Саммит помог России и ЕС вступить в новое десятилетие не с пустыми руками. Подтвердил общий тренд на сближение России, ЕС и его государств-членов и, хотелось бы верить, установление между нашими странами и народами в не столь отдаленном будущем союзнических отношений. Если этому что-нибудь обидно глупое и недостойное вновь не помешает. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор,директор Европейского учебного институтапри МГИМО (У) МИД России *1 Здесь и далее цитируется по тексту, размещенному на официальном сайте президента России: «Пресс-конференция по итогам встречи на высшем уровне Россия – Европейский Союз. Выступления и стенограммы». – http://президент.рф/%D0%B2%D1% ... 7 декабря 2010 года, 19.30, Брюссель. *2 Своего рода пояснением к этим словам может служить интервью газете «Коммерсантъ» координатора инициативы «Партнерство для модернизации» от ЕС Юга Мингарелли. «Евросоюз, – прокомментировал он, – усиленно работает над своей собственной модернизацией в рамках стратегии ЕС 2020 года, а также над основными проектами этой стратегии. Мы сталкиваемся с очень серьезными вызовами – некоторые из них аналогичны тем, с которыми сталкивается Российская Федерация, некоторые отличны от них. Чего мы хотим – это работать с Россией по общим вызовам, определить их и найти решения, некоторые в форме совместных мероприятий и проектов». – Коррупция серьезно подрывает доверие общества к правительству и демократии // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *3 Его хорошо иллюстрируют следующие высказывания лидеров России и США по итогам Лиссабона. Дмитрий Медведев: «Период охлаждения и претензий завершился. Мы с оптимизмом смотрим в будущее и стараемся развивать отношения по всем направлениям. Надеюсь, сближение наших подходов по всем позициям будет продолжено. В этом плане после этого саммита я больший оптимист, чем был до него». Барак Обама: «После двух лет паузы мой друг и партнер президент Медведев участвовал в саммите Совета Россия-НАТО. Мы смогли перезапустить отношения России и США, а теперь мы перезапустили отношения России и НАТО». – Цитируется по Фильченко Н. Модернизация вовне // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *4 Считается, что именно тогда В.В.Путин в послании на имя тогдашнего председателя Европейской Комиссии Романо Проди впервые предложил Европейскому Союзу активно двигаться к совместной отмене визового режима. См.: Одинец А. Визоположение // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *5 В СМИ даже высказывается мнение, будто бы после объявления курса на модернизацию страны «отмена виз с ЕС превратилась для российских чиновников в ключевой внешнеполитический проект». – Там же – Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *6 Немного утрируя, в отечественных СМИ по этому поводу писали, что для Москвы идея отмены виз «оказалась настолько навязчивой, что в июне на саммите в Ростове-на-Дону российские дипломаты даже передали своим ничего не подозревавшим европейским коллегам (курсив автора – М.Э.) проект «Соглашения об отмене визовых требований для граждан РФ и ЕС». В нем говорится, что «граждане одной стороны могут въезжать, выезжать, следовать транзитом и пребывать на территории другой стоны на основании документов, удостоверяющих личность, без виз 90 дней в течение каждого периода в 180 дней начиная с даты первого въезда». Соглашение предусматривает безвизовый въезд россиян в любую страну ЕС, равно как и безвизовый въезд в РФ для всех граждан ЕС, с взаимным правом отказывать во въезде тем, чье пребывание признано нежелательным». – Там же – Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *7 О них подробно говорится во встречных предложениях ЕС с детальным изложением шагов, которые помогли бы Москве и Брюсселю приблизиться к отмене визового режима, подготовленных в ответ на переданный ему российской стороной в инициативном порядке проект соответствующего соглашения. Существенный пересмотр российского миграционного законодательства в части постановки на учет иностранных граждан и снятия ограничений на их свободное перемещение по территории всей страны, лучшее управление границами, вопросы безопасности – только часть из описываемых в них шагов. *8 Особо хотелось бы отметить, что вошло в пресс-релиз по итогам обсуждения данной темы на саммите: «Кроме того, приоритетное внимание было уделено облегчению визового режима для краткосрочных поездок граждан России и Евросоюза, намечены ориентиры для последующей комплексной работы на этом направлении, в том числе с учётом проекта соглашения об отмене визовых требовании для граждан России и Евросоюза, который был передан ЕС на саммите в Ростове-на-Дону». – http://президент.рф/% D %0% BD % ... 7 декабря 2010 года, 19.00, Брюссель. *9 То есть не только без какой-либо синхронизации с вступлением в ВТО Астаны и Минска, но и без связи с ним. Историю вопроса и необходимые пояснения, в частности, см.: Одинец А. Капиталистический евроремонт // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *10 В пресс-релизе, вывешенном по его итогам на сайте президента России, об этом сказано так: «На саммите официально объявлено об окончании переговоров между Россией и Евросоюзом по вопросам вступления во Всемирную торговую организацию. Ранее в этот день Министр экономического развития России Эльвира Набиуллина и Комиссар ЕС по торговле Карел де Гюхт подписали меморандум о взаимопонимании по условиям присоединения России к ВТО». – http://президент.рф/%D%0%BD% ... 7 декабря 2010 года, 19.00, Брюссель. *11 Это лишь один из примеров. Двусторонние программы разрабатываются и с другими странами. В том числе, в форме поддержки инвестиций национальных компаний в инновационные сектора российской экономики. Так, после того как Дэвид Кэмерон стал премьер-министром, британские власти предложили Москве «Партнерство для знаний». Документ, описывающий общий план реализации инициативы, был передан по дипломатическим каналам в начале сентября 2010 года. В качестве областей сотрудничества в нем перечисляются экономика и модернизация, инновации, высокие технологии, инвестиции, а также образование. – См. Одинец А. Обещанного год ждут // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *12 Соответственно заместитель Министра экономического развития Российской Федерации А.Слепнев и заместитель Генерального директора Гендиректората по внешним связям Европейской Комиссии Ю.Мингарелли. *13 Подробнее о сотрудничестве России с ЕС в ее решении, уже имеющихся результатах, осуществляемых и планируемых проектах см.: Тарасенко П. Гонка энергосбережений // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *14 По мнению координатора от ЕС, их можно было бы отнести к числу тех, которые лучше всего характеризуют Рабочий план и «Партнерство для модернизации» в целом. В одном из своих интервью он, в частности, отметил: «Мы рады тому, что достигли соглашения по проекту в отношении создания апелляционной системы в России для гражданских и уголовных судебных дел. Мы гордимся согласованными мероприятиями по сотрудничеству в исследовании космоса, в области глобальных навигационных спутниковых систем, а также согласованным усиленным взаимным и весьма активным сотрудничеством в программах исследования и развития. Мы пришли к соглашению по вопросу приоритетного списка технических норм, которые должны быть гармонизированы в 2011 году. Есть готовность к боле тесному сотрудничеству по защите прав интеллектуальной собственности, совместно используемой экологической информационной системе и развитию единых стандартов оценки воздействия на окружающую среду для международных проектов, а также шагам в отношении механизма раннего предупреждения в таможенной сфере. Мы сравним опыт усилий по реструктуризации так называемых моногородов. Это еще не все. Список можно продолжить». – Коррупция серьезно подрывает доверие общества к правительству и демократии // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. *15 Соловьев В. Было бы сказано. Колонка редактора // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. В аналогичном плане, только подробнее и обстоятельнее, см.: Фильченко Н. Модернизация вовне // Guide «Россия – Европейский союз». Приложение к газете «Коммерсантъ» № 49 (49) от 07.12.2010. – http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1544222&print=true от 08 декабря 2010 г. №1(51), 2011
Валюта С 1 января 2011 года Эстония перешла на единую европейскую валюту – евро. Один евро меняется по фиксированному курсу – 15,6466 кроны. В разгар кризиса, из которого никак не выберется еврозона, этот шаг имеет для ЕС в большей степени символическое,...
С 1 января 2011 года Эстония перешла на единую европейскую валюту – евро. Один евро меняется по фиксированному курсу – 15,6466 кроны. В разгар кризиса, из которого никак не выберется еврозона, этот шаг имеет для ЕС в большей степени символическое, чем практическое значение, учитывая небольшие масштабы экономики и финансов этой маленькой балтийской страны с населением в 1,3 миллиона человек. Зато для Таллина переход на евро превратился в крупное событие внутренней жизни. С одной стороны, это становится своеобразным олицетворением окончательного вхождения страны в интегрированную структуру ЕС, должно привлечь инвесторов, которые не будут опасаться проблем, возникающих из-за колебаний обменного курса валют. С другой стороны, подготовка к этому событию позволила провести ряд реформ, которые при иных обстоятельствах были бы трудноосуществимыми. Политическое решение было принято в начале 2009 года, в разгар глобального финансово-экономического кризиса, но еще до начала полосы трудностей, с которыми сталкивается единая европейская валюта. Чтобы подвести Эстонию к соответствию так называемым Маастрихтским критериям, необходимому для перехода на евро, правительству пришлось резко сократить государственные расходы. Они уменьшились примерно на 20%, что обернулось сокращениями зарплат в госсекторе на 10% (в частном – до 15%), увольнением тысяч служащих, приведшим к уровню безработицы около 15% самодеятельного населения (до 25% в русскоязычных районах на востоке). Одновременно НДС поднят с 18% до 20%, пенсионный возраст – с 63 до 65 лет. Реформирован рынок труда, в результате чего существенным образом упрощена процедура увольнений, созданы дополнительные условия для облегчения получения кредитов предприятиями, особенно экспортно ориентированными. Освобождаются от налогов те их доходы, которые реинвестируются компаниями. Население активно не выступало против этих жестких мер, значительная его часть считала эти жертвы неизбежными. В результате Эстонии удалось переломить тенденцию к спаду (в 2009 году ВВП упал на 14%). В 2010 году экономический рост возобновился, он должен составить 2,5% (в 2011 ожидается на уровне 4%), дефицит госбюджета равен 1,3% ВВП, а внешний долг – 7,2% ВВП. Таких показателей сейчас нет у стран зоны евро. Можно ожидать, что Таллин, принесший много жертв на пути к евро, будет относиться к числу стран, которые станут требовать жесткой дисциплины от партнеров по еврозоне. У Берлина появится еще один союзник. Вместе с тем, среди эстонцев нет единодушия в оценке отказа от кроны и перехода на единую европейскую валюту. Сторонников этого шага несколько больше, чем противников (49 к 43 или 52 к 39 по разным опросам). Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №1(51), 2011
Валюта А немцы ностальгируют по германской марке Умевшая, признаем, всегда жить по средствам, и накопившая по этой причине самый маленький долг во всей единой Европе, бережливая Эстония с 1 января перешла на евро. Порадовавшись всего каких-то двадцать лет ярким купюрам эстонской...
А немцы ностальгируют по германской марке Умевшая, признаем, всегда жить по средствам, и накопившая по этой причине самый маленький долг во всей единой Европе, бережливая Эстония с 1 января перешла на евро. Порадовавшись всего каких-то двадцать лет ярким купюрам эстонской кроны, считавшейся едва ли не самым главным атрибутом суверенитета, прибалтийская республика вошла в еврозону в тот момент, когда та находится в зоне повышенной турбулентности. Трудно представить себе более весомую клятву на верность единой Европе. Напомним: официальная валюта 16 стран (Австрия, Бельгия, Германия, Греция, Ирландия, Испания, Италия, Кипр, Люксембург, Мальта, Нидерланды, Португалия, Словакия, Словения, Финляндия, Франция) также имеет хождение ещё в 7 европейских государствах. Евро – единая валюта для более чем 320 миллионов жителей Старого Света. В Брюсселе «безумству храбрых» споют аллилуйю, поскольку правящие круги в Таллине взяли одновременно обязательство сообща спасать самых незадачливых из обитателей еврозоны. В этой связи министр экономики Эстонии Юхан Партс мужественно объявил, что помогать соседям – это и зовется европейским единством. Он озвучил свое кредо: «Евро – это очень важно, поскольку повышает конкурентоспособность Европы и способствует лучшему функционированию единого рынка. Уже просто невозможно вернуться к 27 различным денежным единицам». В качестве поощрительного жеста правительство бесплатно раздало гражданами калькуляторы, чтобы те могли без труда переводить ценники, уже под Новый год переписанные в евро, на старый лад, в привычную крону. На базарной площади столицы ларечники, проинтервьюированные корреспондентом Би-би-си, выражали вслух глубокое удовлетворение пришествием евро, нетерпеливо ожидая, когда теперь иностранный капитал валом устремится в республику, чтобы их доходы выросли. Но не все разделяют исторический оптимизм мелких торговцев. Мама 15-месячного малыша Кая Круусамяги опасается, что цены при переходе на евро вырастут. В тот день они пришли в центр Таллина вместе с мужем, безработным плотником, чтобы получить продуктовый пакет от благотворительной организации Foodbank. Мадам Круусамяги огорчена, что социальные пособия будут урезаны правительством и им останется на проживание всего 256 евро в месяц. Без еженедельной раздачи бесплатных продуктов (хлеб, овощи и фрукты), она не знает, как бы смогла прокормить своих четырех детей. «Стоимость жизни в Эстонии ниже, чем в других странах, – рассказывает Кая Круусамяги. – но когда у нас будет единая валюта, наши цены вырастут и сравняются с ценами в остальной Европе». Сокращение государственных расходов правительство обусловило необходимостью соответствовать критериям ЕС при вступлении в еврозону. Как следствие, безработица выросла до 15% трудоспособного населения, и поэтому шансы у Каи и ее мужа Миилиса найти новое место минимальны. Другим следствием режима экономии стало размножение евроскептиков: чуть более половины эстонцев поверили в светлое будущее евро и поддержали решение правительства отказаться от кроны. В числе несогласных оказался Анти Пооламец, поделившийся своим видением проблемы с Би-би-си. Парень по имени Анти носит футболку с надписью на спине: «Да здравствует эстонская крона, долой европейский рубль». «Мы никогда не жили не по средствам, – объясняет свое диссидентство Анти. – А сейчас мы оказались в одной лодке с греками и ирландцами. Нам придется оплачивать счета плохих банков и выкупать ирландских банкиров». Между тем на финансовых горизонтах тучи по-прежнему «ходят хмуро». Профессор Нью-Йоркского университета, экономист Нуриэль Рубини, предсказавший глобальный кризис, предлагает не расслабляться. По его мнению, «ухудшение финансовой ситуации за счет эффекта распространения теперь наблюдается в Португалии, Испании, в меньшей степени даже в таких странах, как Италия, Бельгия и других государствах еврозоны». В прежние времена антикризисный механизм, в частности, для стран Южной Европы, был прост как велосипед или даже как помидор. Когда кризисные явления накапливались и достигали критической точки, такие страны, живущие во многом за счет туризма, как Греция, Португалия, Испания и даже Италия сознательно «роняли» свою национальную валюту – драхму, эскудо, песету и лиру. Путешественники откликались живо и охотно, а получаемые доходы за счет разницы в курсах с ведущими валютами, а также возможность дополнительной эмиссии собственных денег (печатный станок-то был свой) позволяли залатать дыры в бюджете. Но после перехода на евро, когда подобные решения были делегированы на наднациональный уровень, этот метод фискального пожаротушения оказался недоступен. На фоне тревожных ожиданий, а самые злые оракулы утверждают, что настоящий кризис только еще начинается, все более явно проявляется новое слабое звено в цепочке еврозоны – Германия. С одной стороны, этот признанный локомотив интеграции в Европе выиграл от упрощения – после перехода на евро – передвижения товаров, услуг и капиталов. Германия крепко-накрепко обосновалась в финансово-экономических лидерах ЕС. С другой стороны, ей пришлось пойти на жертвы. Чтобы оставаться конкурентоспособной, Германия, как страна с экспортно-ориентированной экономикой, снижала издержки производства за счет сдерживания реальной заработной платы. Немцы платили за лидерство среди глобальных стран-экспортеров более медленным ростом своего благосостояния. Сегодня граждане Германии неохотно делятся доходами с теми, кто не ограничивал себя в расходах и наслаждался жизнью, в то время как они напрягали извилины и мускулы. Смена настроений разительна, что зафиксировал опрос, проведенный под протестантско-католическое Рождество Кельнским аналитическим центром YouGov-Institut. Если 41% респондентов удовлетворен единой валютой Евросоюза, то 49% выразили желание вернуться в прошлое и вернуть старую добрую немецкую марку. Причина понятна: 77% опрошенных заявили, что после введения евро их благосостояние снизилось. К тому же большинство не верят в спасение евро. Наиболее пессимистично настроенные эксперты вполне допускают, что, в случае перехода кризиса во вторую и более острую фазу, Германия вместе с рядом ведущих и стабильных государств Евросоюза могут волевым способом развалить еврозону, чтобы на ее развалинах создать компактный, уже не из 17 разношерстных стран, крепко сбитый финансовый блок, избавившись от балласта. Своего рода Беловежское соглашение на европейский лад. Существует и второй экспертный сценарий: должников-неудачников отчисляют, а их долги номинируют в их прежней национальной валюте (то есть, для Греции – в драхмах). Если только заимодавцы, в том числе из американизированного МВФ, не поднимут вселенский крик. И если не случится эффект домино с дефолтами в этих странах, способными потрясти весь Евросоюз – «до основанья, а затем….» Оптимисты же в экспертном сообществе уверены, что апокалипсические сценарии – дело нехитрое. В действительности, оздоровление еврозоны произойдет, нужно набраться терпения и следовать житейской логике: если долго мучиться, обязательно получится. Владимир МИХЕЕВ Кстати Смутные водяные знаки, как признаки зреющего недовольства, проступают, увы, сквозь пергамент и гербовые печати на документах, возглашающих солидарность внутри сообщества европейских наций. В декабре спикер парламента Словакии Рихард Сулик грозно предупредил, что эта не самая зажиточная страна не может позволить себе бесконечно долго платить по чужим счетам, подставляя плечо соседям по общеевропейскому дому, которые в последнее время жили припеваючи, поскольку жили в долг. Если долговая нагрузка потребует чересчур больших жертв, открытым текстом объявил спикер Сулик, то Словакия откажется от евро. Формулировки, использованные этим не последним человеком в Словакии, были окрашены горечью и разочарованием: «В еврозоне нет ясных правил, а действия Европейской Комиссии никак нельзя назвать ответственными». Редеют ряды и бывших «аспирантов», стремившихся вхождением в еврозону обеспечить себе устойчивое развитие. Так, Олафур Гримссон, президент Исландии, заявил, что вхождение в зону обращения евро больше не гарантирует экономическую стабильность. Намёк прозрачен: зайдём завтра. №1(51), 2011
Валюта Согласно данным опроса общественного мнения, большинство немцев испытывают опасения за судьбу своих сбережений. Но лишь меньшая часть из них согласна изменить своей стратегии «разумной скаредности». Две трети всех занятых в возрасте между 18 и 65 годами страшатся того, что из-за...
Согласно данным опроса общественного мнения, большинство немцев испытывают опасения за судьбу своих сбережений. Но лишь меньшая часть из них согласна изменить своей стратегии «разумной скаредности». Две трети всех занятых в возрасте между 18 и 65 годами страшатся того, что из-за кризиса единой европейской валюты с отложенными ими суммами может случиться что-либо неприятное. Но лишь 17% подумывают о том, чтобы изменить своим привычкам и не просто отложить деньги в банк, а приобрести на них недвижимость или золото, которые меньше зависят от стабильности евро. Особенно обеспокоены люди из семей с низкими доходами и те, кому больше 45 лет. Никаких неприятных неожиданностей для своих сбережений не ждут только 18% опрошенных. Больше половины – 54% немцев поддерживают идею о том, что Германия и дальше в случае необходимости должна оказывать помощь своим партнерам по евро. Сорок четыре процента полагают, что в зоне евро скоро начнется сильная инфляция. Но в то, что единая европейская валюта прекратит свое существование и Германия вернется к марке, о которой большинство немцев сохранили самые теплые воспоминания, верят только 11% опрошенных. Александр ВАРВАРИН №1(51), 2011
Транспорт С первого марта 2007 года в Германии вступила в действие норма, позволяющая на уровне земель и городов принимать решение о создании так называемых природоохранных зон. Для них устанавливаются особые нормы чистоты воздуха, что позволяет ввести там ряд ограничений для транспортных...
С первого марта 2007 года в Германии вступила в действие норма, позволяющая на уровне земель и городов принимать решение о создании так называемых природоохранных зон. Для них устанавливаются особые нормы чистоты воздуха, что позволяет ввести там ряд ограничений для транспортных средств. Задумывалось это благое дело затем, чтобы уменьшить выбросы в атмосферу мелкодисперсной пыли, и в самом деле изрядно загрязняющей атмосферу в местах, испытывающих сильную транспортную нагрузку. Предполагалось, что ограничения поспособствуют тому, что указанные выбросы снизятся примерно процентов на 10, что было бы совсем неплохо. За 2008 и 2009 годы таких экологических зон было создано 37, в том числе в Берлине, Бремене, Дортмунде, Дюссельдорфе, Эссене, Кёльне, Мюнхене и других городах – крупных и не очень. И что же из всех этих благих намерений получилась? Пока, увы, ничего утешительного. Ожидания политиков и сторонников охраны окружающей среды оказались сильно завышенными. Это подтвердили регулярные исследования, проводившиеся в Берлине, Мюнхене и Штутгарте. Скажем, в столице в некоторых точках замера выбросы мелкодисперсной пыли в прошедшем году даже выросли по сравнению с позапрошлым годом, хотя с января 2010 года туда могут въезжать только автомобили уровня Евро-4 или Евро-3, оборудованные противопылевым фильтром. В Штутгарте у Некарских ворот в 2010 году почти четвертую часть года этот показатель тоже превышался. В Мюнхене, на Ландсхютералее продолжительность превышения составила 58 дней, что тоже на 6 дней дольше, чем в 2009 году. Стоит ли после этого удивляться тому, что Петер Майер, президент Всегерманского автомобильного клуба откровенно заметил: «Введение природоохранных зон не привело к желаемому успеху». Другие представители этой влиятельной организации высказывались и более категорично, называя эту меру «откровенной ошибкой», а то и «чистым очковтирательством». Причем основывались они на результатах собственных замеров качества воздуха, сделанных в различных германских городах. А ведь введение этих зон было изрядным ударом по карману сотен тысяч автолюбителей и профессионалов, поскольку потребовало достаточно дорогостоящего дооборудования многих автомобилей. Причем, на старых автобусах и грузовиках установка противопылевых фильтров привела к тому, что увеличился выброс в атмосферу окислов серы. Уже сейчас знающие люди говорят, что и в этом году в берлинской природоохранной зоне будут превышены все показатели выбросов по сернистым соединениям. Ведь в выхлопе дизельных двигателей их втрое больше, чем у бензиновых. Экологи отреагировали на это так, как только и можно было ожидать от бескомпромиссных борцов за чистоту всего и вся. В дополнение к зеленой наклейке, свидетельствующей о том, что авто достойно высокой чести въехать в природоохранную зону, они потребовали ввести еще одну – голубую, которая будет подтверждать, что вы не загрязняете окружающую среду окислами серы. Вот такой вот тришкин кафтан на современный высокотехнологичный лад. Эти голубые наклейки угрожают ввести с 1 января следующего года. И конца этим выкрутасам не видно. Угадайте, кто за все эти прелести заплатит? Правильно, хозяин автомашины, кто же еще. От государства, конечно, будут требовать финансовой поддержки, да только дождешься от него, как же! Уже упоминавшийся Петер Майер назвал затею с голубой наклейкой «абсолютно непродуманной». Если защитники окружающей среды продавят её, то на некоторых машинах с бензиновым движком, уже сейчас соответствующих классу Евро-6, который будет обязателен только с 2014 года, зеленые наклейки придется снимать, а голубые – налеплять. Чтобы понять какая жуткая предстоит чехарда, стоит добавить, что из 42 миллионов германских легковых авто иметь зеленую наклейку позволяет техническое состояние 36,1 миллиона из них. А машины с дизельным двигателем составляют четверть общего парка. Сергей ПЛЯСУНОВ №1(51), 2011
Транспорт Европейский Союз на период до 2013 года выделил целых 100 миллиардов евро на различные проекты, касающиеся одной из величайших рек Старого Света – Дуная. Правда, от заинтересованных государств требуется принять в этих расходах посильное участие в размере 20%. Разумеется, тратить...
Европейский Союз на период до 2013 года выделил целых 100 миллиардов евро на различные проекты, касающиеся одной из величайших рек Старого Света – Дуная. Правда, от заинтересованных государств требуется принять в этих расходах посильное участие в размере 20%. Разумеется, тратить деньги куда приятнее, чем выделять их, а потому Венгрия, которая на ближайшие полгода встанет у кормила ЕС, намерена использовать эту возможность для того, чтобы добиться для этой программы отмены принципа софинансирования, хотя бы частичной. Собственно, против этого едва ли кто-нибудь станет возражать. Но вот относительно приоритетов, которые выдвигают придунайские государства, большого единства не наблюдается. В особенности, между той же Венгрией и Австрией. Вена хотела бы значительно расширить судоходство по Дунаю, для чего фарватер, в некоторых местах имеющий глубину в весьма скромные 2,2 метра, стоило бы углубить хотя бы сантиметров на 50 – до 2,7 метра. Ведь и в самом деле ситуация складывается труднообъяснимая: по Рейну за год перевозится 330 миллионов тонн грузов, а по Дунаю – в шесть с лишним раз меньше, всего 50 миллионов тонн. И это при том, что протяженность участка, пригодного для судоходства, у Дуная в три с лишним раза больше, чем у Рейна – 2800 километров против 800. А ведь Дунай течет по территории доброго десятка государств! Но Будапешт, оказывается, волнует не увеличение грузооборота по Дунаю, а проблема обеспечения питьевой водой и защита от наводнений. И в эти программы углубление фарватера или строительство гидроэлектростанций ну никак не вписываются. Относительно первых есть не то чтобы совсем необоснованные опасения: углубишь реку – снизится уровень грунтовых вод. Ну а относительно крупных гидроузлов на Дунае госсекретарь венгерского министерства охраны окружающей среды Золтан Иллеш вообще настроен категорично: они разрушают природу. Во всяком случае – в Венгрии, где Дунай течет в основном по равнине. В Австрии, где его берега сильно всхолмленные, чтобы не сказать гористые, ситуация видится иначе, но венгры предпочитают в энергетике делать ставку не на гидростанции, а на АЭС, солнце и ветер. Имея протяженность 2845 километров, Дунай по праву считается второй по величине рекой Европы – после Волги. Международные перевозки по Дунаю осуществляются на протяжении 2414 километров – от германского Кельхайма (Бавария) до румынского черноморского порта Сулина. На берегах Дуная расположились десять государств. А после того, как в 1992 году был открыт канал Майн – Дунай (протяженность – 171 километр), соединивший Дунай с Рейном, водой по этой, бесспорно, самой «международной» реке мира можно попасть даже в 14 государств. Расстояние от черноморского устья Дуная до североморского устья Рейна составляет 3504 километра. За проход судов по Дунаю и Рейну никакие сборы не взимаются. С каналами Майн – Дунай и Дунай – Черное море (завершается вблизи румынского порта Констанца) дело обстоит иначе, поскольку эти национальные водные артерии не подпадают под действие Белградской конвенции от 1948 года, предусматривающей свободное судоходство по Дунаю под любым флагом. Дунай начинается в немецком Шварцвальде, неподалеку от Донауэшингена (земля Баден – Вюртемберг), в месте слияния двух речек – Брег и её притока Бригах. Если прибавить длину Брега, который в начале можно считать главным притоком Дуная (он начинается у Фуртвангена), то общая длина реки составит 2888 километров. Кроме двух уже упоминавшихся судоходных каналов, Дунай соединен с обширной сетью водных трасс, расположенных на территории Сербии – гидросистемой Дунай – Тиса – Дунай. Важнейшими притоками этой крупнейшей реки можно считать Ваг (Словакия), Драву (Хорватия/Венгрия), Тису (Сербия/Венгрия), Саву (Сербия/Хорватия/Босния и Герцеговина) и Прут (Молдавия/Румыния). От Кельхайма до Сулины – на протяжении почти в 2,5 тысячи километров – через Дунай переброшено 130 мостов, среди которых немало весьма внушительных сооружений. В самом верхнем течении, от Кельхайма до Донауэшингена (на протяжении 430 километров, то есть почти в шесть раз короче) мостов куда больше – 180, хотя они, разумеется, миниатюрнее. А вот в нижнем течении – от Турну-Северина до Сулины, где река становится особенно широкой, мостов совсем немного – всего 6 на целых 930 километров. Дунай перегорожен 18 плотинами, на всех водохранилищах работают гидроэлектростанции и созданы системы шлюзов. Эти сооружения сосредоточены в верхнем течении реки. За пределами Германии и Австрии их всего три – в словацком Габчиково и две в Джердапе – на границе Венгрии и Сербии, где Дунай сужается, проходя Железные Ворота. Между прочим, Джердап-1 – самая крупная ГЭС в Европе построена при активном содействии Советского Союза. Сейчас она принадлежит поровну двум соседним государствам. Еще во времена Римской империи Дунай был важнейшей судоходной рекой, по которой перевозили металлы, соль, меха и множество других товаров. В средние века здесь проходил важнейший торговый путь в Грецию и Индию. Так продолжалось то тех пор, пока турки после взятия Константинополя не вышли к среднему течению Дуная и перекрыли водный путь. Разумеется, в верховьях реки все продолжалось прежним чередом. Выглядело это самым традиционным образом: вниз по течению шли мелкие суденышки и баржи с товаром, в конечной точке их разгружали, а транспортные средства продавали «на дрова». Те же корабли, которые заслуживали этого названия, тянули вверх, против течения, впрягая в эту работу лошадей. Так продолжалось до середины первого десятилетия XIX века. Быстрое развитие промышленности привело к тому, что требовалось все больше сырья, а доставлять его архаичным и неспешным способом было просто немыслимо. Это и стало началом парового судоходства на Дунае и его притоках. Первое пароходство было основано на этой реке в 1829 году двумя англичанами и «Франц I» уже в следующем году стал совершать регулярные рейсы между Веной и Будапештом. Потребовалось еще семь лет, чтобы паровичок «Мария Анна» начал ходить еще выше по течению – до Линца. Правда, на баварско-вюртембергском (время единой Германии еще не настало) отрезке Дуная, начиная с 1935 года, от Ульма вверх уже регулярно ходил «Людвиг». Караваны барж против течения шли тогда в основном на туерной тяге, в особенности на трудных для судоходства участках. Для этого по дну прокладывали цепь, один конец которой закрепляли на берегу, а второй наматывался на лебедку, установленную на туерном пароходе, тянувшем за собой весь караван. Пассажирские суда были колесными, причем продержались они на Дунае достаточно долго. Последний из них проработал аж до 1944 года. №1(51), 2011
Экономика Торгово-экономические отношения между Россией и Европейским Союзом стремительно развиваются. К началу 2011 года они в основном восстановились после ощутимых ударов, которые нанес по ним глобальный финансово-экономический кризис. В денежном выражении объем отношений измеряется сотнями миллиардов евро. Логично было бы предположить,...
Торгово-экономические отношения между Россией и Европейским Союзом стремительно развиваются. К началу 2011 года они в основном восстановились после ощутимых ударов, которые нанес по ним глобальный финансово-экономический кризис. В денежном выражении объем отношений измеряется сотнями миллиардов евро. Логично было бы предположить, что частные компании и ассоциации бизнеса России, ЕС и его государств-членов стремятся эффективно лоббировать свои интересы на территории друг друга, установили в этих целях тесные связи с властями обеих сторон. Однако как обстоит все на самом деле, известно только практикам. К числу тех, кто по роду своей деятельности обязан знать все или почти все о лоббизме в ЕС, о том, как им нужно заниматься, и что получается, а что нет у представителей российских интересов, относится председатель Палаты промышленников и предпринимателей Экономического и социального комитета ЕС (Экосок) Анри Малосс. Он часто бывает в России. Вместе со своими коллегами по Экосок установил рабочие отношения с Общественной палатой, другими российскими структурами. Согласно установившейся традиции, он ежегодно проводит мастер-классы в Европейском учебном институте (ЕУИ). Несмотря на насыщенную программу пребывания в Москве, Анри Малосс любезно согласился дать интервью нашему корреспонденту. Приводим его основные фрагменты. Г-н Малосс, как Вы оцениваете эффективность деятельности российских групп интересов в ЕС? В Брюсселе работают различные структуры представительства российских интересов. Имеются и частные, и государственные. Однако, честно говоря, в содержательном плане их деятельность оставляет желать много лучшего. По большому счету, она пустовата. Каковы причины такого положения дел? У меня сложилось впечатление, что российским представителям зачастую не хватает понимания того, что такое Европейский Союз. Как он функционирует. Каковы механизмы принятия решений. Кто вовлечен в этот процесс. Каковы стадии принятия решений. Как ведутся переговоры. Или, вернее, должны вестись. Как следствие, они растеряны. Дезориентированы. У них не выходит должным образом представлять Россию. У них не получается ни эффективно лоббировать свои интересы, ни разъяснять свои намерения. Они не знают, как правильно это делать. Вызывает сожаление, что на переговорах российская сторона плохо вступает в диалог. Отсутствие культуры диалога – одна из основных причин, по которым спорные вопросы не находят решения. Уже имеющиеся и вновь возникающие проблемы подвешиваются. Их обсуждение по существу откладывается. Приведу конкретный пример, чтобы было понятнее, о чем речь. Несколько лет назад участвовал в круглом столе, организованном по инициативе Финляндии. Он проводился в небольшом городке недалеко от финской границы – районном центре приграничной российской области. Темой семинара избрали сохранение лесов в этой области. Тема непростая, но важная как для финской, так и российской стороны. Семинар имел статус открытого. На него пригласили экспертов с обеих сторон. Ожидалось присутствие представителей российских экологов и органов местной власти. Представители власти на семинаре так и не появились. Экологи же, ругавшие их деятельность в регионе, пришли. В результате у всех, кто участвовал в этом мероприятии с европейской стороны, о местных органах власти сложилось самое негативное впечатление. Но не потому, что они не пришли, – отнюдь – а потому, что некому было обосновать, защитить отстаиваемые ими позиции. Еще одна черта, характеризующая то, как российские партнеры зачастую ведут переговоры, – это «все или ничего». Во многих случаях они не готовы даже просто вступать в диалог. Первоначально они имеют жесткие инструкции, от которых не желают отходить. В результате любые дальнейшие переговоры становятся бессмысленными. Потом ситуация вдруг меняется. На все те вопросы, на которые вам отвечали «нет» в течение нескольких лет, вы неожиданно получаете «да». В моем родном французском языке есть выражение «диалог глухих». Оно относится как раз к чему-то подобному – к такого рода переговорному процессу. Описанный подход не эффективен. Разумнее придерживаться несколько иного. Беседуя, рассуждая, подкрепляя свои позиции аргументами, а главное, внимательно слушая партнеров, можно добиться гораздо большего. Особенно, когда имеешь дело с Европейским Союзом и его структурами. ЕС весь построен на переговорах, на попытках найти компромисс, добиться консенсуса. Поэтому для нас так важно иметь возможность вступать в диалог. В этом плане гораздо проще работать с Китаем, с другими азиатскими странами. Они никогда не говорят «нет». Они всегда готовы к диалогу. Благодаря этому качеству некоторые азиатские страны (Китай, Япония) добились весомых результатов в работе с ЕС. Какая из российских бизнес ассоциаций наиболее активно и эффективно выступает от имени сообщества российских предпринимателей в ЕС? Я имею в виду Торгово-промышленную палату, Российский союз промышленников и предпринимателей, Российско-европейский Круглый стол промышленников и предпринимателей. Сравнивать крайне сложно. Особой разницы между ними не вижу. На тех переговорах, в которых я принимал участие, – а это и заседания европейских торгово-промышленных палат, и Круглый стол, и встречи с представителями РСПП, – всегда складывалась примерно одна и та же ситуация. Дело в том, что позиции, отстаиваемые предпринимателями, практически ни в чем не отличаются от позиций властей. Диалог с ними, который, вроде бы, ведется на другом – неправительственном уровне, на мой взгляд, практически не вносит ничего нового. У меня сложилось впечатление, что на подобных встречах редко можно услышать иное, альтернативное мнение. Как на уровне властей, так и на уровне бизнеса переговоры строятся по единой схеме: российские партнеры прямолинейно излагают и отстаивают свои позиции и не всегда охотно прислушиваются к тому, что им говорят их визави. Какое государство, не являющееся членом интеграционного объединения, наиболее эффективно защищает интересы своих предпринимателей в ЕС? Соединенные Штаты. В этом отношении США выступают безусловным лидером. Американская торговая палата является одной из наиболее эффективных лоббистских организаций в ЕС. В чем секрет? Ее эффективность как раз проистекает из готовности вступать в диалог, поддерживать и укреплять его. Американские предприниматели не всегда довольны регламентами, директивами и решениями институтов Европейского Союза, особенно в сфере конкуренции. Они скептически воспринимают слишком уж подробную, детализированную регламентацию функционирования рынка. Но они никого не критикуют открыто. Не говорят об этом в лоб. Они организуют конференции по интересующим их темам. Приглашают на них европейских и американских предпринимателей, чиновников, представителей НКО. Создают атмосферу, располагающую к открытому откровенному обмену мнениями, в рамках которого намного сподручнее излагать и отстаивать свои позиции. В настоящее время ЕС разрабатывает систему норм, направленных на регулирование лоббистской деятельности в ЕС: кодекс поведения лоббистов, реестр групп интересов. Как вы оцениваете эти нововведения? Может ли этот стать препятствием для работы российских компаний в ЕС? Что касается работы российских компаний в ЕС, конечно же, нет. Уже сложившееся регулирование, на мой взгляд, никак не может затруднить доступ российских компаний к институтам ЕС. Объясню почему. Во-первых, оно не нацелено на ограничение доступа. Во-вторых, еще крайне рудиментарно. Можно сказать, что оно слабо и малоэффективно. Реестр групп интересов существует лишь номинально. От отсутствия или присутствия в нем практически ничего не меняется. Основная польза для лоббистов от компаний, зарегистрированных в реестре Парламента, заключается в получении постоянного пропуска в здание Парламента. Посудите сами, зачем такой компании, как например Nestle, регистрироваться. Зачем ей уточнять в реестре, что она защищает интересы компании Nestle. Это ведь очевидно. Другой момент. Проверить, сколько компания тратит на лоббистскую деятельность, в реальности никто не может. Поэтому графа, где предлагается указать эту сумму, бесполезна. Скорее, она даже вредна. Если установить слишком жесткие правила для лоббистов, это может резко сократить доступ информации, необходимой для принятия правильных решений институтами ЕС. Общеизвестно, что большинство рабочих групп, подкомитетов и комитетов Комиссии и других консультативных органов состоят из тех, кого можно одновременно назвать и экспертами в определенной сфере, и лоббистами своей отрасли или организации. С другой стороны, представляется необходимым и обоснованным введение кодекса поведения лоббистов и нормативного регулирования для профессиональных лоббистских организаций. Знаю немало случаев, когда один и тот же лоббист защищал интересы двух организаций, которые абсолютно противоречили друг другу, как например, интересы борцов за права животных и производителей одежды из натурального меха. Считаю подобное абсолютно недопустимым. Лоббист должен открыто объявлять, чьи интересы он защищает, чтобы никого не водить в заблуждение. Создание доверительных отношений – основа ведения переговоров в ЕС. Что Вы могли бы посоветовать российским компаниям для того, чтобы наладить более эффективное представительство своих интересов в ЕС? Дабы понимать, что происходит в Брюсселе, необходимо быть в Брюсселе. Российские интересы сегодня все еще продолжают ориентироваться на национальные государства, уделяя, на мой взгляд, недостаточно внимания непосредственно институтам ЕС. Такой подход принадлежит прошлому. За истекшие годы регулирование многих важнейших вопросов перешло на надгосударственный уровень, на уровень ЕС. В качестве примера можно привести энергетическую политику. Сложно не согласиться с тем, что это весьма актуально для России. Как человек, проработавший уже 30 лет в этой сфере, с уверенностью могу сказать: периодически заезжать в Брюссель совершенно недостаточно. Чтобы быть эффективным лоббистом, требуется много всего. В частности, важно быть в курсе всего происходящего, причем на постоянной основе. Нужно установить широкий круг контактов. Необходимо участвовать в большом количестве мероприятий. Нельзя забывать, что принятие решений в ЕС – длительный процесс. В него вовлечено большое количество людей, экспертов из разных областей и чиновников различных уровней. Но и это не все. Очень важно уметь разговаривать, слушать партнеров, реагировать. Совсем необязательно со всем соглашаться. Но и сразу говорить «нет» тоже нельзя. Способность строить диалог и принимать критику высоко ценится в ЕС. Неуважение к позиции партнеров приводит к тому, что они объединяются против вас. Кроме того, важно уметь создавать атмосферу доверия. Когда речь идет о деловых переговорах крупных компаний, например, необходимо придерживаться стратегии открытого поведения. Отсутствие прозрачности в деятельности компании, отсутствие информации о ней или предоставление неточных, расплывчатых сведений о том, чем она занимается, чего хочет, разрушает атмосферу доверия. А ведь доверие – основа положительного имиджа. И, если уж речь зашла об имидже, посоветовал бы не отдавать его создание на откуп каким-то независимым агентствам. Как бы много денег вы им не платили, они мало что могут сделать вне связи с той компанией или организацией, которые они обслуживают. Дело в том, что большую часть имиджа компании формируют люди, которые в ней работают, которые ее представляют на встречах, конференциях, переговорах. От их компетентности, уверенности, способности открыто и понятно рассказывать о компании зависит практически все. Наконец, крайне полезно непосредственно участвовать в работе институтов ЕС: в заседаниях Европарламента (они в основном открыты для лоббистов), различных форумах и конференциях. Нужно проводить свои, пусть и небольшие мероприятия. Как в ЕС, так и там, где компании базируются. Предположим, крупная компания планирует осуществить массированные инвестиции на рынке ЕС. Если так, было бы отличным ходом организовать несколько визитов европейских чиновников на производства компании с тем, чтобы показать, как все работает, что производится, каковы условия, достоинства и недостатки. Это все элементы делового общения. Они необходимы для того, чтобы быть успешным в современном ЕС. Рынки России и ЕС взаимозависимы. Мы не можем это не учитывать. Развитие плодотворных и доверительных связей – необходимость, о которой мы не имеем права забывать. Вероника ЧЕРНЫШЕВА, аспирантка ЕУИ * Интервью с председателем Палаты промышленников и предпринимателей Экономического и социального комитета Европейского союза Анри Малоссом. Взято 29 ноября 2010 года аспиранткой Европейского учебного института (ЕУИ) Вероникой Чернышевой. №1(51), 2011
Экономика (Part III) In the third article on measures taken by the Union institutions to tackle the crisis in Europe, the legislative and regulatory measures are discussed. Together with the economic policy measures (previous part II), it gives an overview on...
(Part III) In the third article on measures taken by the Union institutions to tackle the crisis in Europe, the legislative and regulatory measures are discussed. Together with the economic policy measures (previous part II), it gives an overview on the European Union's stance in using policy and law for dealing with critical issues. It has to be mentioned from the start that the EU legal instruments have a rather limited effect on the whole range of practical mechanisms in tackling economic and financial issues. In fact, the legal rules are being under discussion only during the mid-2010 period, when the crisis entered its second phase. One of the most dangerous and complicated issue of “legal involvement” was a potentially threatening idea of the new Lisbon Treaty's potential revision, the idea detested by numerous member states. Therefore, the main EU legal instruments, i.e. those described in the Lisbon Treaty have been taken quite cautiously as the legal possibilities implied in it have rather restricted influence on the process of crisis' elimination. “The Lisbon Treaty, said Commissioner Maros Sefcovic, responsible for inter-institutional relations and administration, is extremely limited and targeted on one issue: to allow for a permanent crisis mechanism in order to safeguard the financial stability of the euro area on a long-term basis. It would involve no transfer of powers to the EU level”. (1) The Regulatory issues discussed in this chapter, are dealing only with some of the economic and financial aspects of the crisis; it has to be added that the common rules in the Union are not quick in preparation. The regulatory framework, above all, is concerning the EU financial supervision. Intensive discussions among the member states during 2009-10, have led the Commission to propose stronger financial supervision in the EU. In line with the recommendations made by Jacques de Larosiere, the Commission proposes to reinforce both macro- and micro-prudential supervision. This is to be achieved by setting up two bodies, i.e. European Systematic Risk Council (ESRC) and European System of Financial Supervisors (ESFS); the latter on a temporary basis until 2013. The ESRC is to monitor and assess risks to the stability of the financial system as a whole. It would provide early warning of systemic risks that may be building up and, where necessary, recommendations for action. The creation of an ESRC would address one of the fundamental weaknesses highlighted by this crisis: the exposure of the financial system to interconnected, complex, sectoral and cross-sectoral systemic risks. The ESFS created a platform for transformation of existing EU Committees for the banking securities and insurance and occupational pensions sectors into a single control body. The ESFS is to be built on shared and mutually-reinforcing responsibilities, combining nationally-based supervision with centralisation of specific tasks at the European level in order to foster harmonised rules and coherent supervisory practice and enforcement. This network is based on the principles of partnership, flexibility and subsidiarity and should aim to enhance trust between national supervisors by ensuring that host supervisors have an appropriate say in setting financial stability and investors' protection policies so that cross-border risks can be addressed more effectively. The new system will streamline the Baltic States' financial sector too. Europe's two new financial supervisory watchdogs are to be established in 2011: o ne will look for systemic risks, the other will watch over individual financial institutions. The existence of cross-border banks requires that a pan-European financial regulator be created. Governor of the Bank of England since 1991, Mervyn King will be the deputy of the European Systemic Risk Board, which will monitor financial stability (the nomination acknowledged the importance of the British financial industry in Europe). Another new watchdog's institution is the European System of Financial Supervisors (with an annual budget of € 68 mln (to compare: the UK financial regulator spends ? 323 mln a year and the US regulator almost $1bn). The biggest concern is the balance of power between the ESFS and the financial regulators in the member states. The intention is to write a “single rule book” in case the national regulators disagree. The new institutions' establishment raised some concern in some member states over the extent to which the new pan-EU authorities would help enforce common rulebooks for 3 financial spheres: banking, insurance and securities markets. Commission is of an opinion that proposed laws clearly prohibited the new authorities from taking decisions that could impinge on individual countries' “fiscal responsibilities”. As an additional safeguard, any country believing this principle had been breached could appeal to the Commission. Table. EU financial regulation: 2008-2010 accounts October 2008: European Commission asks former French central banker Jacques de Larosiere to advice on overhaul of financial supervision in Europe. February 2009: De Larosiere report recommends improvements including a new “systemic risk” board at the macro-level, and new European supervisory agencies for banking, insurance and securities markets at the micro-level. March 2009: De Larosiere gets broad endorsement but some countries, including the UK, express reservations. Some worries appeared about possible split of fiscal responsibility from supervisory responsibility. May 2009: European Commission details plans for implementing the proposals. Says it wants new system in place in 2010. June 2009: EU finance ministers give outline approval but with caveats on fiscal responsibility and binding mediation. EU leaders follow suit. September 2009: European Commission unveils draft legislation to implement the changes. The board will have no direct powers, but will meet regularly and report to EU finance ministers and leaders. De Larosier Report. October 2009: the European Council agreed a coordinated plan for fiscal stimulus and consolidation. March 2010: EU-2020 strategy adopted by the European Council (25-26 March, 2010). May 2010: new European stabilization mechanism (together with IMF) approved with € 750 bln in loans and guarantees for member states in crisis. Mario Monti Report on Single Market. July 2010: stress test performed for 91 European banks. September 2010: Commission proposed economic governance reform package. November 2010: further economic and financial decisions in the EU Council's meetings. December 2010: European Council (16-17 December) made a decision to introduce “limited amendments to the Lisbon Treaty with establishing a permanent mechanism (from January 2013) for eurozone financial stability; member states' approval is expected at the end of 2012. Main lesson from the financial crisis was that national supervisory structures were sufficient to supervise internationally active banks; here the present suggestions are an important step in the right direction. A next step is that powers to regulate cross-border banks should be brought together at a European level to ensure effective oversight. The EU legislative proposals have concentrated on two main aspects. On the one hand, it will create of a new “European Systemic Risk Board”, which will warn about threats to financial stability. Its main members will be the 27 central bank governors in the EU member states, as well as the president and vice-president of the European Central Bank. Separately, there will be a new “European System of Financial Supervisors”, which will oversee individual banks and financial firms too. Day-to-day supervision will remain with national supervisors. However, three existing pan-EU co-coordinating committees will be upgraded into new European Supervisory Authorities for the banking, insurance and securities sectors respectively. These will develop harmonised rules and common approaches to supervision. Nevertheless, they will also ensure “consistent application” of the rules, and be able to co-ordinate and take some decisions in emergencies. Legislation and financial coordination. At the EU summit (March 2010) the guaranteed security for the Greek's solution was agreed between the EU and IMF on the level of € 23 bln (the final decisions on EU financial and governance issues were taken in the EU summit in June 2010). The IMF's “invitation” to solve the Union's problems was the result of the inadequate Treaty's provision (forbidding the EU members being bailed-out by the “family”) and the German government persistent advise (meaning that the latter does not have to open a wider-credit line, which it would have done otherwise). The “salvation sum” for Greece at the level of € 23 bln is, in fact, a small amount: Greece's deficit to international lenders on both sides of the Atlantic accounts for about € 300 bln. About two-thirds of Greece's public debt is connected to German, French and other European financial institutions. Besides, Greece did not ask for any “rescue instruments”, hence the agreed sum, which is in fact a coordinated bilateral loan package: one-third IMF and two-thirds eurozone members. The move represented EU guaranteed solidarity; again, as about 60 years ago, the Franco-German alliance saved Europe from a disaster. This time it was both financial and economic in essence and, which is more important in cooperation with international donor, i.e. IMF. The latter makes the salvation remedy truly an international one. There is a vital thing too: the united European front has shown a firm solidarity in economic governance regardless of initial doubts. The eurozone made the right decision in the end, after exhausting all other alternatives. At the same time, it showed a new sign of cooperation; even J.-C. Trichet, head of the European Central Bank, first opposed the idea of involving the International Monetary Fund; finally, he praised the agreement. The salvation scheme has been a significant step in several aspects. First, it showed that a united European front could be formed when needed. Second, the plan acknowledged the importance of fiscal discipline by adopting the “economic governance task force” (Germany insisted on the IMF's backing). Third, the plan acts as a firewall, preventing financial contagion spreading in Europe. The biggest problem is whether Greece, with debt already at 113 per cent of the GDP and 9,3% of budget deficit (in November 2010), can sustain its debt burden: the country still owes € 272 bln to cover interim deficits. Furthermore, as the eurozone tightens its belt, the ECB will be able to keep interest rates lower for longer; that does not strengthen the euro, in the first place. (2) Experts recognise the correct EU-16 eurozone states' move to give IMF the lead role in assisting Greece. After much dispute, eurozone leaders decided to ask the IMF to finance a rescue package for Greece, one-third funded by the Fund and two-thirds funded by other EU members. The agreement between France and Germany, which made this outcome possible, proves that co-operation is conceivable, even in such contentious areas. Germany managed to save her country's vital interest in maintaining a co-operative relationship with its neighbours and partners. The IMF's role was important in the crisis. When the EU invited the IMF, the latter served as a “competent outsider”, which could reach a relatively impartial judgement on a successful plan; the Fund, as is known, offered support only when it firmly believed the reform package from Greece could have a success. France and Germany in their “salvation accord” also sought to commit the EU to “economic governance”, which in present situation means: due attention to internal imbalances, structural impediments to adjustment and control of fiscal deficits. This crisis has revealed deep fault lines inside the eurozone. In their agreement at the Marsh summit, the EU governments have rightly taken short-term remedial action (though restructuring of sovereign debts in Greece must still be possible in the end). The deal sealed in Brussels at the summer summit in 2010 had assured Greece of a financially guaranteed solidarity, which looked as a classic Franco-German double-act. “The deal looked on the face of it awfully old-fashioned; it was a deal made between Paris and Berlin, and then presented as a fait accompli to other members of the eurozone, as well as to the rest of the EU members”. There was muttering among the smaller eurozone member states about the high-handed manner in which it was presented. “We are happy with the contents, but we don't want the way this deal was reached to become a precedent,” said a Finnish official to the Financial Times. (3) Financial services: EU legislation in force. As to October 2010, the Union legislation in force accounted to about 300 legislative acts (mainly regulations and directives). The EU efforts to regulate financial services and capital market during 2010 are available at the Commissioner M. Barnier website. (4) The EU financial services sector includes three major areas of regulations: banking, insurance and securities, which are included in the so-called general financial services policy issues. Besides, the Commission exercises political initiatives in the area of retail financial services, occupational pensions and payment services. The EU policies in this sector are aimed at ensuring efficient financial markets infrastructures, e.g. well-functioning cross-border clearing and settlement processes, promoting proper supervision of financial conglomerates and at preventing corporate and financial malpractice. Looking at the legislation in force, the general trend in the Commission during last decade (mainly since 2001) is clearly seen: out of about 300 new regulations and directives adopted, most of them (one fifth of the total) deal with financial reporting : about 60. This include Regulation 1606/2002 on application of international accounting standards and reporting, i.e. IFRS and IAS and other five regulations adopted in 2003–04. A number of additional rules were adopted in 2005–6 regulations and directives; then, four in 2006, and only 3 in 2007. The start of the crisis resulted in additional Commission's legislative activity: eight regulations in 2008 and 15 (!) regulations in 2009 (plus one directive); during only 9 months in 2010, seven new regulations were adopted. The activity in other spheres of financial services were more modest, except, probably, insurance and pensions – 32 legal acts, mostly directives; securities markets – 27 (again, mostly directives; the last regulation 12/12 was adopted in 2008 on prospectuses and advertisements). In company law, corporate governance and financial crime, about 25 – mostly directives, were adopted, including an old Regulation 2137 from 1985 on European Economic Interest Groupings (EEIG), Regulation 2157/2001 on European Company (SE) and Regulation 1435/2003 on European Cooperative Society (SCE). About 23 regulations and directives were adopted in industrial property rights, 18 – in public procurement, 11 – in professional qualifications (including 4 regulations), 9 – in copyright law, etc. (5) EU Financial Conglomerates Directive. Financial groups that are active in one or more country and operating in numerous financial sectors, e.g. real estate, insurance, investments, etc. are known as financial conglomerates. Due to their size, they are of systemic importance to both national and the EU's economy. However, they can often make a negative impact on economic development, which happened in the Baltic States. The EU efforts in August 2010 showed a common drive towards some regulations. Financial conglomerates are financial groups that are active in one or more country and operate in both the insurance and banking business. Due to their size (they are often large and complex), financial conglomerates are often of systemic importance to both national and the EU's economy. The financial conglomerates can provide a strong impact – often negative – on economic development; that was highlighted during recent financial crisis in 2008–09. A number of financial conglomerates had difficulties and governments in numerous EU member states had to resort to large financial injections in order to keep these financial conglomerates afloat. The initial Directive ( Financial Conglomerate Directive, 2002/87/EC gives national financial supervisors additional powers and tools to watch over these financial institutions). Currently, supervision in the EU is mainly done at the national level. Any financial institution wanting to operate in another member state's banking sector needs an authorisation from the national financial supervisor (and to comply with the relevant national banking regulations). The same applies to legal entities that want to operate in the insurance sector: such entities need to be authorized as insurance companies and must comply with the relevant insurance regulation. Supervision rules also allow for a group of authorised banking entities to be subject to consolidated banking supervision. Similarly, in the insurance sector, a group of authorised insurance entities can be subject to insurance group supervision. Financial conglomerates are often active in numerous banking, investment and insurance business and operating in several EU member states. The Financial Conglomerate Directive (2002/87/EC) gives national financial supervisors additional powers and tools to watch over these firms. Foe example, the Directive requires supervisors to apply supplementary supervision on these conglomerates, in addition to the specific banking and insurance supervision. The need for supplementary supervision arises when a financial group (i.e. conglomerate) consists of several legal entities that are authorised to do business in banking, insurance or other sectors in the financial services. Quite often, the number of legal entities within a conglomerate can reach 500 or even a thousand entities. They are controlled by a parent company, where all the decisions regarding business strategies, internal governance, group-wide risk management etc. are made. While a parent entity can be a regulated entity itself, such as a bank, investment or an insurance company, it can also take the form of a holding company. Therefore, supplementary supervision focuses on the following problems: Multiple use of capital : supervisors are to make sure that capital is not used twice or more within a conglomerate. For example, funds may not be included in the calculation of capital on both the single financial entity and the parent company. Group risks : they arise from the group's structure and which often are not related to specific banking or specific insurance business. They refer to risks of contagion (when risks spread from one end of the group to another), management complexity (managing more than several hundred or a thousand legal entities is a far more difficult challenge than managing 20 legal entities). Risk concentration: the same risk can materialize in several parts of the financial conglomerate, and at the same time; and Conflicts of interest: for example, when one part of the group has an interest in selling an exposure, while another part of the group has an interest in keeping that exposure. The 2002 Financial Conglomerates Directive allows national supervisors to monitor those risks, for example by requiring conglomerates to provide additional reporting. Supervisors can also require conglomerates to present additional risk management or internal governance measures. The Directive also requires supervisors to cooperate across sectors and across borders in order to control possible group risks. During the present financial crisis, the Commission evaluated the effectiveness of the 2002 Financial Conglomerates Directive. It found that supplementary supervision, as stipulated in the Directive, could not be carried out on certain financial groups because of their legal structure. In some cases, national financial supervisors were left without the appropriate tools because they had been obliged to choose either banking or insurance supervision under the sector-specific directives or supplementary supervision under the Financial Conglomerates Directive as the definitions for banking and insurance holding companies in the sector-specific directives and for mixed holdings in the Conglomerates Directive were mutually exclusive. The main objective of the revision of the Directive is to correct this unintended consequence of the current rules. (6) Therefore, the Commission proposed in 2010 amendments to the 2002 Directive; these amendments can be summarised in the following way: Under the current rules, supervisors have to choose which supervision they apply when a group acquires a significant stake in another sector and when the parent entity is a holding company. The proposed changes require that the sector-specific (banking and insurance) supervision and supplementary supervision could be applied on the conglomerate's parent entity, even if it concerns a holding company. Banking supervision would therefore remain applicable even if the banking group acquires a significant stake in an insurance business. Similarly, insurance supervision would also remain applicable if the insurance group acquires a significant stake in a banking business. When justified by potential group risks as a whole, financial supervisors should be allowed to identify a group as a financial conglomerate and apply supplementary supervision. The identification process of financial conglomerates should allow for risk-based assessments, in addition to existing definitions relating to size ("quantitative indicators"). Under the current rules, the balance sheet figures are determinative when identifying conglomerates. This approach sometimes results in a list of conglomerates that are not necessarily exposed to group risks, while groups that are evidently exposed to group risks are not always included within the scope of supplementary supervision. Financial supervisors should be allowed to waive a group from supplementary supervision if it is small (less than € 60 bln of total assets) and if the supervisor assesses the group risks to be negligible, even if the small group meets the quantitative indicators. This should enable supervisors to allocate their resources to the supplementary supervision of larger and systemically important conglomerates. The proposed revision of the 2002 Financial Conglomerates Directive also amends the relevant banking and insurance supervision legislation, namely two Capital Requirements Directives (2006/48/EC and 2006/49/EC) and the Directive on Supplementary Supervision of Insurance Undertakings in Insurance Groups (98/78/EC). The Commission is also currently reflecting on how to connect the present proposals with the Solvency II and III initiatives, which represent the next generation of supervisory rules for the EU insurance and reinsurance companies. The legal aspects of crisis prevention. The main objective of the new Commission's initiative is to restore the full spectrum of supervisory tools and powers, regardless of the legal structures of financial conglomerates. This ultimate consequence of the current proposal is felt as most urgent. Nevertheless, the initiative will also strengthen the effective supervision of financial conglomerates. The Commission believes that supplementary supervision of large, complex groups, operating in several countries, can only be effective if the same supervisory approach is applied consistently across all EU member states Therefore, the European Financial Supervision Authorities' are involved. As regards financial conglomerates operating in several EU countries, closer coordination between national financial supervisors will be required, particularly through the new European Financial Supervision Authorities. (7) The proposals were negotiated between the Council and the European Parliament. The new European Banking Authority (EBA) and the new European Insurance and Occupational Pensions Authority (EIOPA) are to form a Joint Committee to oversee cooperation and coordination between national supervisors in the case of financial conglomerates. In assisting the Commission's proposal on further supplementary supervision, the Joint Committee is also expected to look into extending the scope of supplementary supervision to non-regulated entities such as Special Purpose Entities. These are legal entities where assets are stored off the groups' balance sheets. During the crisis, it became clear that contagion and risk concentration originated also from non-regulated parts of financial conglomerates. This issue has been highlighted also on international level in the context of the G-20 and G-8 work. It is the Commission's intention to continue to work on this issue and present further amendments to the Directive on Financial Conglomerates as regards this matter as well as other issues linked in particular to the new European supervisory structures. The changes in the EU financial law will take effect after the proposal is passed through the European Parliament and the EU member states, as well as through the Council's procedures. The Commission hopes to see the changes enter into force during 2011. (8) Franco-German domination. The presently enlarged EU-27 is very different to what it was when France and Germany dominated decision-making 30 years ago. The Franco-German motor is no longer a balanced two-stroke engine; only on matters of economic development, at least, Germany now dominates. For example, as the share of trade in GDP, Germany is presently the better state in the world with 5,5%; even in China it is 3,5%, to say nothing about the UK with negative 2% and the USA with negative 2,5%. (9) The German present position is undoubtedly that of the European leader. Germany's requirements concerning salvation of other member states were plain and simple: first, the International Monetary Fund must be substantially involved in any rescue; second, Greece must have exhausted its capacity to borrow from the market; and third, the other eurozone states must commit to far tougher sanctions for budget indiscipline. Stability of the euro and solidarity are two sides of the same coin, which was the message from the EU Commission and the member states, when they criticised previous insistence on “stability” above all other virtues. Nicolas Sarkozy, the French president, has got too a “mechanism” for rescuing countries in crisis, e.g. such as Greece, which was vetoed by Germany at the last moment, though some ideas of improving “economic governance” were included. The Lisbon Treaty's change, which the German government greatly favoured, was almost off the agenda for a while (to the relief to both The UK and France). However, the French President claimed that Franco-German alliance was a relief for all of Europe showing that the two powers could agree, which was sign of strengthening the European cooperation. Euro stability. Germany has been the strongest supporter of the stable euro. Notable, that the European Union does not have a common financial policy; it has had convergence criteria instead adopted at the time of Maastricht and Amsterdam Treaties (1993-99). Present euro-crisis has shown that this is not enough. Common “safety net” from the EU and IMF is to secure the euro's stability in the world as a second strongest currency, which received an additional push from the eurozone states. The reason is simple; Germany's strong economy stays as security to other countries' crumbled economy. On another side, it makes Greece easier to sell her sovereign bonds to cover the debts. Euro for small countries. There are numerous discussions about the pros and cons of euro for small countries, e.g. that of the Baltic States. Important to remember that these countries, as well as other EU members, are deemed to introduce the common currency due to the Treaty provisions and the countries' accession obligations. During long discussions in 2009-10, the main argument has become apparent: euro for small-currency states could be rather advantageous enjoying “protection” in a family of common currency union. Some of the biggest advantages, however, are: contribution to the GDP growth (about 0,5-1%), stable exchange rate and lack of devaluation fairs. Estonia has shown a good example for stable political and economic aspects in development towards euro: from January 2011 it introduced common currency as the 17 th eurozone state. EU Strategy for a post-crisis period. At the Brussels Economic Forum (May 2010), Olli Rehn, European Commissioner for Economic and Monetary Policy underlined the EU main economic strategy efforts aimed at enhancing growth through smart consolidation and structural reforms in post-crisis period. The Commission expressed belief that based on the new EU strategic choices and effective coordination, the main guidelines of EU progress in sustainable growth, healthy public finances and a return to high employment is within the Union's reach. The Commissioner underlined that since May 2009, the European economy is slowly recovering from its deepest recession ever. As the EU 2010 forecast points out, the economic recovery is now in progress, even though it is still rather modest and fragile. While massive fiscal stimulus was necessary, the crisis produced high levels of deficits and debt. In combination of speculative short-selling, this has caused turbulence in the sovereign debt markets. (10) The critical issue in EU is whether the real-economic recovery can sustain the renewed financial turbulence; that's what the Commission is recently been working for. Safeguarding financial stability in the euro area has required exceptional measures, such as the creation of a European Financial Stabilisation Mechanism, and a backstop of up to 500-bln euro. However, a continued vigilance is still needed. Addressing the EU mid-term and long-term challenges, the member states need to implement structural reforms that will not only cover the lost ground, but permanently increase the productivity growth and capacity to create jobs. Stabilisation efforts and reforms. The Commission has done some simulation, using EU's macroeconomic model, on the impact of coordinated structural reforms in the EU. If the EU-27 member states can implement ambitious structural reforms in the coming 5 years, the Union's has a potential for an over 2 percent annual growth rate in up to 2010. That could create over 10 mln jobs and reduce unemployment to around 3 per cent by the end of the decade. Whereas, without such reforms, the EU would stagnate, with the average output growth at best at around 1,5 per cent and with a level of unemployment (even after cyclical recovery), at 7-8 per cent up to 2010. While subject to normal uncertainty of long-term projection, these assessments suggest the order of magnitude of the costs of a non-reforming Europe. The result, in the case of no reforms, would be an over 6 % lower level of GDP and 4,5 % higher level of unemployment at the end of the decade. This would erode the foundations of the EU social market economy and drain the resources from people in need of support. (11) The reforms the Commission has envisaged are the reforms whish vary from a member state to member state. They include making the most of the EU's single market, in particular: In services sector, In making it attractive for people to move from inactivity to activity and from low-productivity jobs to higher productivity jobs, In making the tax and benefit systems more conducive for employment growth; In making more focused investments in knowledge and innovation, In simplifying the regulatory environment for enterprises to provide additional growth. The reform issue is primarily about the political skill to build a societal consensus on the necessary reforms in the member states. Economic policy challenges. Beyond the immediate preventive steps, the EU-27 needs focusing on creating foundations for sustainable, smart and inclusive economic growth. In this effort, the Commission envisages three broad policy challenges: • First, to get the right fiscal exit strategy: a withdrawal of the counter-cyclical fiscal stimulus is to be accompanied by substantial fiscal consolidation to reverse the adverse trends in public debt. Recently, several EU member states, e.g. Spain and Portugal, have presented significant new measures of fiscal consolidation. Besides, the EU needs “smart consolidation”, which calls for a coordinated differentiation among the member states. While accelerated fiscal consolidation is the immediate priority for the countries with no or little fiscal space, others with better fiscal space can maintain less restrictive stances in the short-term, for the sake of growth and jobs in Europe. • Second, simultaneously with fiscal consolidation, the EU has to implement structural measures in economy that will lift European potential growth. The big risk is that once the recovery gets more robust, the member states will sit idly in self-complacency and forget the structural reforms. That would lead the EU to a sluggish recovery and even a lost decade. Sustainable recovery means much more than that, as low investment activity and an increase in structural unemployment have already lowered potential for growth in the coming years, argued the Commissioner. • Third, the member states must invest in the low-carbon economy and green growth. It is better to be ahead of the curve in striving for a smart and green economic transformation, in particular at a time of rising trends in global demand for fossil fuels. The EU can meet these challenges only by making a profound change in the member states' economic policies. The Commission's “EU-2020 strategy”, which was endorsed by the European Council in March 2010, is aimed at modernising European social market economy and achieving sustainable growth. To succeed with this strategy, the member states need to introduce a truly European dimension in the EU economic policymaking. With this in mind, the Commission presented in May 2010 an ambitious set of proposals to reinforce the economic governance in Europe. The idea is to strengthen preventive budgetary surveillance, to address macro-economic imbalances and to set up a permanent and robust framework for crisis management. These proposals received broad support in the Task Force headed by the Council's President, van Rompuy. European debt resolution mechanism (EDRM). Debt restructuring in numerous EU states, together with extensive cut spending and increase in revenues, needs a sustainable mechanism for effective debt resolution. The EDRM would serve a good deal other EU countries-creditors, both within and outside the euro-zone. Present critical situation in three southern-European states with unsustainable debt (Greece, Spain & Portugal) raises questions concerning obligations for creditors; most of them are, actually outside European region. Both crisis prevention and debt resolution needs an adequate financial and economic mechanism for tackling with the problems. Sovereign debt's solvency has become a big issue in these countries due to a dangerous combination of high current debt levels, large primary fiscal deficits, high interest rates and negative growth prospects. Some experts approach these factors as serious arguments against states' inability to repay their debt entirely, even if they implement in full the large and protracted budgetary adjustment. Other eurozone countries, and those outside the zone, face difficulties of a similar nature and urgency. In particular, “the issue has a strong EU-wide dimension for Greece, as public debt is largely held by residents of other EU countries. So the question arises: how should the eurozone deal with debt restructuring by one of its members?” argued writers from Bruegel, the Brussels-based European think-tank. (12) The issue of EDRM, though being generally recognised in Europe, is considered too early to contemplate restructuring other countries debt. The main reason has been the “risk of contagion” (hence the need to see thorough actions taken by Greece government and their results). The best strategy is still regarded the actions by the EU and IMF to implement a stabilisation package which accompany and foster all other domestic efforts. (13) The need for EDRM was great: creation of a mechanism for orderly debt reduction is not a simple issue; it makes a messy outcome more likely as each creditor country stands behind its banks and insists for too long on full repayment. The issue is as well difficult in the EU, though it is driven by strict legal rules. Despite different economic interests, EU member states are more likely to accept the kind of supranational statutory mechanism rejected at global level. Shared interests in terms of the European single market or single currency, should hopefully prevail, and make the EDRM more realistic. The most difficult question is institutional; nobody really knows what EU institution could and should deal with competences in decision-making and arbitration. The spirit of the new EU's Lisbon Treaty, as well as that of the stability and growth pact and new EU-2020 strategy, suggest that the final say in fiscal matters must belong to the European Council, i.e. Council of member states' “sectoral” ministers. The Council should act only on the basis of proposals from two main EU institutions in charge of preparing assistance programmes (the European Central Bank, with prime responsibility for the stability of the euro and the European Commission, which represents the common European interest), and the IMF, whose role is to ensure consistency between European and global practice in dealing with the financial and economic crisis. New EU's rules in financial services. The Commission has underlined the necessity to forge a new deal between the financial sector and society in order to restore trust in the finances. The Commission in 2010 has reiterated its intention to strike a new deal between financial regulations and the society's needs. Taxpayers who are paying the bill of bailing out the banks need a security to back the real economy and change the “old financial sector”. A "new deal" between the world of finance and society in restoring trust is urgently needed, argued Michel Barnier, member of the European Commission responsible for the Internal Market and Services in Brussels, 26 April 2010 (see Commission's website). The economic situation in Europe is still quire critical. To start changes, the Commission is to assess the consequences of the EU' economy fall in 2009 by about 4 per sent; recovery is taking hold, but remains very fragile. From the start of the crisis, the Commission played a key role leading and coordinating the “fire-fighting”, both within the EU and at international level. Presently, the Commission is turning from fire fighters to architects of a new financial system. First foundation stones, including a package of proposals to reshape financial surveillance at European level, have been done in Spring 2010 in the form of a new EU-200 Strategy. From the EU-2020 Strategy to financial services: regulatory aspects. In the essence of the EU move out of crisis are the changes in the existing financial sector; these changes can be done more affective through policy and law means. Most important is Internal Market–Services Directive. The EU Ministers adopted conclusions on Services in the Internal Market and Market Monitoring in February 2010. These conclusions recall that, despite remarkable successes, the full potential of the Single Market is not exploited. Pending the Commission proposals for re-launching the Single Market (and taking due account of the Mario Monti report), the conclusions stress that the deepening of the Single Market should be a key element of long-term EU strategy for sustainable growth, i.e. Europe-2020 strategy. In the short term, the Council calls for the completion of a comprehensive and ambitious implementation of the Services Directive. The conclusions also highlighted the importance of the 2010 mutual evaluation exercise foreseen by the Services Directive, which aimed identifying, where needed, additional initiatives. They encourage Member States to participate actively in this exercise. Finally, the conclusions gave their support to the market monitoring and smart regulation initiatives as evidence-based tools to further deepen the Single Market in the context of the Europe-2020 strategy. The Commission's EU-2020 strategy contained proposals, which formed a structural and long-term response to the crisis, proposals that aimed at creating a new order in financial services, contributing at the same time to job-creation and sustainable growth. The crisis has forced the Commission to reconsider some of the fundamental assumptions about the financial sector in the EU-27. Several “old assumptions” have to be reconsidered: first, a common assumption that markets, when left to themselves, act rationally; second, that financial innovation is always useful and generates profit; third, that transparency is not that important, and finally, that the best way to run business with jobs and growth was a complete government's “laissez faire”. The Commission's idea was to build a completely new “architecture”, where the financial sector can again be at the heart of sustained and long-term growth. With this assumption in mind, the Commission suggested the following steps: Prudential reforms and improved supervision; Changes to capital and liquidity requirements in order to reduce the likelihood of banking failure; Dealing with large systemically important banks with actions to reduce or manage the complexity of the financial sector; To change the culture of governance in order to create a better and efficient corporate governance; More transparency and better risk management, first of all at corporate level with more effective external checks and controls; Consideration of all the measures to be taken in order to increase consumer protection. These EU objectives were in line with the G-20 roadmap for getting out of the crisis and the EU is leading the way on implementation of G-20 commitments. Some other measures have been taken too; for example, the Regulation on Credit Rating Agencies is already in force. The EU has made proposals on hedge funds and private equity in 2009. These proposals were not optimal and the final agreement depends on all member states more flexible approach. As to supervision, the Commission put in place a new framework of European Supervisory Authorities for banking, insurance and securities to be adopted in January 2011. The issue is very sensitive and with a due flexibility, a quick and important agreement among EU-27 members is possible. In 2011, a new European Systemic Risk Board starts its work for a better anticipation of possible crises' occurrences. Looking ahead. The Commission intends to tackle the derivatives market in June 2010 in order to make the sector more transparent with greater harmonisation of derivative's products, e.g. registration in trade repository and compulsory clearing via Central Clearing Parties. The EU-27 member states need better and more capital; hence, the Commission received about 150 replies to its consultation papers on CRD IV (Capital Requirements Directive). It will make the necessary proposals by the end of the year on bank capital requirements and will take account of the latest thinking at international level, including issues of liquidity management, leverage ratios, and pro-cyclicality. The EU's consumers need a revised the Directive on Deposit Guarantee Schemes, as well as the investor compensation rules. The EU also needs to give SEPA – the Single European Payment Area – a renewed momentum and the binding end-dates are important in this regard. Since the beginning of September 2010, the EU-27 states have been involved in devising financial regulations that would correspond to post-crisis environment in Europe. Already in October, the Commission published a shake-up plan for the EU financial sector to be implemented from January 2011. The member states “principally approved” in early September 2010 the EU's idea to an overhaul of the banks' sector supervision. While praising the agreement on the EU financial supervision package, they warned however that new pan-European Union watchdogs would need to exercise their powers cautiously. Some warned that the suggested three new EU-level watchdogs – for the banking, insurance and securities markets sectors – would use their powers over national institutions and markets with care. Under the proposals, these watchdogs will not supervise companies or markets directly, leaving this to national authorities. But they will be required to draw up common technical rules and standards and could acquire additional legally binding powers – including over individual companies – in “emergency situations”. (14) Experts stressed the importance of the “fiscal safeguard” incorporated into the agreement, which would prevent the watchdogs from imposing decisions that affect budgets in member states. Thus, the UK government officials said, they believed the final package, secured after months of negotiation, was a very good outcome for UK; however, the UK would like to scrutinize final details later. French officials said they were satisfied and a “real architecture” for European financial supervision had been created, although the final deal falls short of their ambitions for centralised pan-European powers. The European Central Bank is also likely to have been pleased by the outcome, which gives it a central role in assessing future risks to Europe's financial system and allows the ECB president to chair a new European Systemic Risk Council for the first five years. Officials declined to comment publicly, however. The reaction suggested that the proposed legislation could get more formal backing when EU finance ministers meet in Brussels on Tuesday. The legislation could then be put to the European Parliament this month. EU officials were hoping to have the approval process completed by the end of September so that the new watchdogs can get up and running by 1 January 2011. But soothing concerns in the City of London, which is nervous about supervisory powers shifting away from the UK, might take much longer. In particular, there are fears that Brussels will now attempt to give more powers to the new watchdogs though other legislative initiatives that are in the pipeline – in areas ranging from derivatives to short-selling rules. The supervisory package concept was agreed in principle; but it was circumvented through numerous other legislative proposals from Brussels, in which control is being wrested away from national regulators. EU financial services: final agreement. The result means that three new pan-European watchdogs, to oversee the financial services sector, will come into being in January 2011, a year for the EU official introduction of numerous financial supervisory bodies. A new “European Systemic Risk Board”, made up mainly of central bank governors from the EU-27 member states chaired, initially, by the European Central Bank governor, will warn about threats to financial stability. The legislation creating these bodies has already been approved by EU finance ministers, making the backing from the European parliament the last major hurdle needed before it could come into force. The vote in the Parliament on 21 September 2010 was extremely positive: about 600 MEPs were in favour of changes and only 20-30 voting against. “We made it, the supervisory architecture train has left the station,” said Sharon Bowles, the British Liberal Democrat MEP who chairs the parliament's economic and monetary affairs committee and was heavily involved in the political negotiations which secured the package. “This is ambitious legislation to protect citizen's financial interests and a big step for European economic integration,” said Jose Manuel Garcia-Margallo, a Spanish MEP and the same committee's vice-chairman. (15) But some MEPs also warned that the task of beefing up Europe's regulatory structures in the financial services area was far from complete and stressed that the new watchdogs would need resources to operate effectively. The three new watchdogs will oversee supervision in the banking, insurance and securities markets sectors respectively. Day-to-day oversight of individual companies and market will remain the job of national supervisory agencies. But the new “European Supervisory Authorities” will be charged with drawing up harmonised technical standards for them to apply, mediate in the event of disputes between national regulators, and acquire significantly greater powers if member states decide that an “emergency” situation exists. The new ESA for securities markets will also oversee credit rating agencies operating in Europe directly. In addition, EU officials propose to give it a pivotal role as they introduce new rules on over-the-counter derivatives and require deals to be reported to centralised data banks or “trade repositories”. Their creation has been controversial, with some countries, such as the UK, keen to ensure that they do not intrude too far into domestic regulation. The final legislation, therefore, results from lengthy negotiations, with various safeguards designed to allay these fears. The ESAs will also be relatively small organisations for the foreseeable future: officials in Brussels think staffing levels at each will be around 100 people in three years' time. European Alternative Investment Directive: a critical phase in preparation After more than a year of disputes, the European Commission has finally prepared for further discussions a Directive's draft concerning regulatory rules for hedge funds and private equity. On 17 th of May 2010, the European Parliament's financial committee – a first among EU institutions – voted on the proposal with the Council's meeting of EU finance ministers (Ecofin configuration) the next day, despite British attempts to postpone it. The directive initiates from long-standing concerns raised by the European Parliament's Socialists, and other critics of hedge funds and private equity activity. The proposal intends to crack down on two issues: a) trading that destabilises the financial system, and b) on buy-out funds that load companies with debt. It was said in an initial suggestion that the prime idea was “to avoid activities that were purely speculative and without any economic or social benefit”. In spite of the fact that most of private equity and hedge funds are perfectly respectable, some problems exist, e.g. when companies were bought and broken up. The hedge funds importance for the global financial stability is crucial: about 30 biggest hedge funds in the world have more than 1 trillion euros in assets (!), which can easily destabilize financial market in any part of the world. At its core, the directive seeks to impose standards and regulatory oversight on a large share of “shadow banking system” that had largely gone unsupervised. There are several competing AIFM's drafts but all require funds to seek government authorisation, hold adequate capital and make disclosures to regulators and their investors. Many of the proposals are relatively basic and already required by the UK's financial regulations. Thanks to the heavy redrafting of proposed European Union rules for hedge funds, private equity funds and other “alternative investment funds”, there are now numerous different legislative texts of the AIFM's directive in circulation, both in the European Parliament and among member states. Among common aims are the following: - to ensure that all funds operating outside the traditional regulated sector are subject to supervisory oversight; some states, e.g. the UK, encourage and regulate the managers of alternative funds aimed at institutional investors, while others simply ignore them. - the alternative funds would have to apply for authorisation and then provide certain levels of disclosure to regulators and investors. - the drafts call for minimum capital requirements, a limit on total borrowing (depending on fund type) and require managers to conduct their business according to certain standards. Some drafts also include constraints on pay policies. - the AIFMD requires fund assets to be independently valued and kept by a depository bank that would be held liable in case of financial problems. Private equity funds usually sought and easily received exemptions from this but member states remain deeply split over the depository rule. Some, like France, where investors were badly hit by the US Bernard Madoff fraud, is pushing hard for more investors' protection, while the UK funds and investors view the proposal as too expensive. - Finally, the disputed “third country” rules, determining the rules for the managers and funds based outside the EU concerning the professional investors' market in the EU. One drafts suggestion is to reserve access for EU-based funds, while allowing individual states more say in whether professional investors can access funds managed outside the EU. Another suggestion is aimed at allowing the “outside funds” to sign up to EU principles as long as their home country meets basic rules on transparency, taxation and money laundering. Experts in the European Commission are trying hard to draw up a coherent set of rules to satisfy a diverse and complex group of market players. The Commission drafted the directive without the usual extensive preparatory work, i.e. that of inviting industry consultations to impact the outcome. Some say that this approach to drafting was generally flawed. The situation in the UK's financial market made the discussion worse: the collapse of several British banks undercut London's claim to leadership in financial services. The Labour government was initially distracted; and the Conservative party, then in opposition, lacked influence in Brussels since withdrawing from the main centre-right coalition. (16) The AIFM debate offers crucial lessons for both politicians and the financial services industry: • The first is the danger of starting out with ill-prepared draft legislation. The Commission seems to take consultations over planned rules for the derivatives markets seriously; • The second is the power of lobbying and coordinated campaigning has shown how effective it could be. Private equity has already secured several important exemptions, and more lobbying is expected when parliament and the Council of Ministers merge their versions of the text later this year. Above all, the debate has underlined how crucial the European legislation has become to the financial services sector as regulators try to find a balance between two different visions of the financial system: a markets-based, Anglo-American model, and a more regulated, bank-focused approach familiar in Continental Europe. Effect on European-American competition. Since the initial AIFM's directive idea, it has drawn criticism in Europe and the US from all actors involved: not only hedge funds and private equity funds but also investment trusts and funds that invest in venture capital, property and commodities. Many pension funds and institutional investors, though not directly covered by the proposed fund management legislation, are worried, arguing that the directive will drive up costs, reduce investor choice and provide unfair conditions for companies that have private equity investors. Some say that anyone with savings or investments in funds, investment trusts and real-estate funds, as well as those with pension fund to have a negative impact by the directive. It will drive up the costs of investing and drive down expected returns. Others argue that the directive would also add reporting requirements to many medium-size companies that happen to have private equity or venture capital investors. European politicians argue that the directive is too lax doing little to avoid the sources of the next financial crisis. Besides, there is a mandate from the G-20 leading nations to bring in rules to provide control over all players in the financial market. The US Treasury secretary, Tim Geithner warned in March 2010 that the prposed European legislation could cause a transatlantic rift, raising concerns that it “would discriminate against US firms and deny them the access to the EU market that they currently have”. His opinion was supported in a letter to the European Parliament in mid-May from numerous profesional organisations, e.g. the Investment Management Association, the National Association of Pension Funds in the UK and the Alternative Investment Management Association, which warned that there were real risks that the directive would provoke retaliatory action in the jurisdictions outside the EU, which would damage the European financial services industry and the whole of the European economy. Taxation policy and financial sector. The European Commission revealed in October 2010 the idea of introducing a duty on the financial sector. The Commission's efforts reflect a two-sided approach: from a global level, the Commission supports the idea of a Financial Transactions Tax (FTT), at the EU level, the Commission recommends introduction of a Financial Activities Tax (FAT). Keeping in mind the European financial sector's needs to make a fair contribution to public finances, and the EU-27 governments' urgent needs for new sources of revenue in the current economic climate, the Commission has put forward a two-sided approach for financial sector's taxation. 1) At the global level, the Commission supports the idea of a Financial Transactions Tax (FTT), which could help fund international challenges such as development or climate change. The FTT is expected to produce about € 60 bln revenues a year. 2) At the EU level, the Commission recommends that a Financial Activities Tax (FAT) would be the preferable option. The FAT is expected to produce about € 25 bln revenues a year. The Commission argues that if carefully designed and implemented, an EU FAT could generate significant revenues and help to ensure greater stability of financial markets, without posing undue risk to EU competitiveness. Commission's official opinion was expressed by Algirdas Semeta, Commissioner for Taxation, Customs, Anti-fraud and Audit (Brussels, 7 October 2010). Taxing the banks: global and EU approach. The Commission has supported the idea of a Financial Transaction Tax (FTT) at a global level; this ides will be discussed at the G-20 summit at the end of 2010. If ambitious global objectives are to be achieved, in areas such as development aid and climate change, international partners will need to agree on global financing tools. A Financial Transactions Tax, FTT would tax every transaction based on its transaction value, resulting in substantial revenues. The Commission believes that a well-implemented, internationally applied financial transaction tax could be an attractive way of raising the necessary funds for important global policies. At the European level, the Communication suggests an introduction of a Financial Activities Tax (FAT), which would target the profits and remunerations of financial sector companies. In this way, it would tax the corporations, rather than each actor involved in a financial transaction (as is the case with the FTT). Following in-depth analysis of possible options for taxing the financial sector, the Commission is of the opinion that the FAT would be the best instrument for an appropriate taxation of the financial sector and the need to raise new revenues in the EU-27. A fair contribution from the financial sector. In order to assess whether a new financial sector tax could be fully justified, the Commission examined the current contribution of this sector to public budgets. 1. It concluded that that there are good grounds for introducing the financial sector taxes: firstly, the financial sector was a major cause of the financial crisis and received substantial government support over the past few years. It should therefore properly contribute to the cost of re-building Europe's economies and bolstering public finances. 2. Secondly, a corrective bank tax could complement the essential regulatory measures (including the bank levy and resolution fund) designed to enhance the efficiency of financial markets and to reduce their volatility. 3. Third, given that the financial sector is exempt from value added tax (VAT) in the EU, such tax would ensure this sector is not under-taxed if compared to other economy sectors. In sort, a new tax could help to ensure that the financial sector makes a fairer and more substantial contribution to public finances; it would provide additional sources of revenue and would help create a stable and more efficient financial sector. (17) Under the proposals, three new EU-level watchdogs – for the banking, insurance and securities markets sectors – will draw up common technical rules and standards, while not supervising companies directly. However, there are concerns among some finance executives, especially in the UK, that the new watchdogs will permit Brussels to pursue greater centralised control of controversial activities such as derivatives and short selling. (18) There will also be tighter requirements on financial institutions to register derivatives. Mr Barnier denied that the introduction of tighter financial supervision could put Europe at a competitive disadvantage: “the Americans are doing the same reforms in parallel that we are proposing. We don't have enough supervision at the moment. People must adapt,” said Mr. Barnier and added that the UK was still a centre of strength for Europe but that was in the interests of Europe and the City to be an example of supervision”. (19) Among the suggestions, however, were broader view of the Commission's tax officials on the merits of taxes on financial transactions or on financial activity. The latter could be levied on profit and remuneration at financial firms, or on returns from risky activities. Suggestions did describe in precise way the desirability of such taxes, which could raise billions of euros annually, or their relative merits. But officials acknowledged that the impact and feasibility of a transaction tax “remained largely uncertain in many cases” and tax avoidance and unintended consequences could be problematic. (20) A financial activity tax would make financial services more expensive and cut the size of the financial services sector, the paper says. Nevertheless, commission officials say they want to get a better sense of the policy goals that member states believe such taxes could advance – ranging from helping to bolster national budgets to damping excessive risk-taking. France, Germany and the UK are already committed to introduce bank levies based on bank assets; Germany is even willing to dedicate funds raised to future bank resolutions. The UK is adamant that proceeds should go towards general budgetary needs. Technical differences are already causing some friction. For example, the British government's plan to include the balance sheets of foreign bank subsidiaries operating in the UK has caused disquiet in Germany. The French tax is likely to be focused more narrowly and raise substantially less than the UK levy. Germany and France are also pushing for international agreement on a financial transaction tax while the UK is less enthusiastic. (21) As to financial supervision, already in September 2010, the EU finance ministers have given the green light to the proposed overhaul of the EU's patchy system of financial supervision – meaning that four new pan-European bodies to bolster national supervisory structures are set to start operating in January 2011. The pact – which creates three EU-wide supervisory authorities for banking, insurance and securities market, as well as a European Systemic Risk Board to warn about threats to financial stability – was approved by the European Parliament at the end of September. At this meeting, finance ministers also agreed to submit national budget plans to the European Commission and EU-27 governments for vetting – a move aimed at strengthening governance across the Union in the wake of some member states' critical conditions. However, they failed to reach consensus on whether new taxes should be levied on Europe's banks or financial services sector, an issue that creates sharp divisions among European governments. For example, Olli Rehn, the EU economic and monetary affairs commissioner, was of an opinion that the budget-vetting initiative was a major improvement in the EU's economic governance architecture. He also promised to toughen actions against member states that ran excessively lax budgetary policies saying that the same level of commitment from all member states is expected on moving to a more rules-based enforcement of the growth and stability pact, including more and more effective incentives and sanctions, which will kick in at an earlier stage. There had been concerns in the UK that the vetting process might mean Brussels would see budgetary plans before they were presented to the House of Commons. The UK Chancellor of the Exchequer, George Osborne, assured that Britain's submissions would follow soon. However, lack of agreement on the bank tax has shown splintered views on what kind of levy might be desirable and how any proceeds should be used. Both EU ministers and Commission's officials differed in their assessment of future moves; although several EU finance ministers supported the UK's argument that it was up to national governments to decide how proceeds from any bank levy were deployed. The EU Commissioner, Michel Barnier, suggested, first to see at least some of the proceeds to mandated national “bank resolution funds”. Quite notable, that discussions made progress from “just talks” earlier in 2010. (22) Together with the mentioned communication, The European Commission published a set of clarification papers concerning the perspective issue of financial sector taxation (Brussels, 7 October 2010) and clearing up the FTT's idea. The deliberations on the Commission's proposal went the following way: • The essence of the financial transactions tax, FTT. A financial transaction tax (FTT) is a tax applied to financial transactions, usually at a very low rate. Financial transaction means any exchange of financial instrument between two or more parties. The financial transaction tax would apply only to stocks and bonds, working as a currency transaction levy; these are two examples of a “arrow base FTT”. At the opposite end of the spectrum a very broad base financial transaction tax would be introduced, which applies to all financial instruments including derivatives and structured instruments. • The essence of the financial activities tax, FAT. A financial activities tax (FAT) is a tax on profit and remuneration, which applies to all activities of a financial sector company (e.g. bank or insurance company). It can tax all profit and wages; it can be specifically view economic rents (rent-taxing FAT) and/or profits gained through riskier activities (risk-taxing FAT). In contrast to an FTT, where each financial market actor is taxed according to transactions, the FAT targets financial corporations. This decision was presented to the G-20 meeting in the IMF's report on financial sector taxation in June 2010. (23) • The options in taxing the financial sector. Already at the European Council in June 2010, it was agreed that the EU should lead efforts to set a global approach for introducing systems for levies and taxes on financial institutions with a view to maintaining a world-wide level playing field. The European Parliament and some member states have also called for the idea of financial sector taxation. After a wide public debate on the various possibilities for taxing banks in Europe and at global level, as well as in-depth analysis of the issues, the Commission intends to arrange discussions on financial sector taxation in order to come up with the best approach. By putting forward options for a European approach, the Commission aims to avoid new obstacles to the “internal market”, which could be created through a patchwork of different national bank taxes. The Commission has always supported the idea of a global financial transactions tax to fund global challenges. Reasons for a new tax. Among the numerous reasons behind the introduction of a new tax on the financial sector, the following were considered most appropriate. First, the banks played a central role in creating the recent economic crisis, and it is generally agreed that they now need to make a fair and substantial contribution to the costs of recovery. Second, a new tax on the financial sector would raise important and much-needed revenue. The Commission has concluded that the financial sector is probably under-taxed compared to other sectors. Therefore, it would be justifiable to introduce a new financial sector tax which could help meet current revenue needs. Third, some taxes with their “corrective” characteristics could help positively influence market behaviors and help prevent future crises. The Commission will, however, take into consideration the cumulative impact of taxes and regulation in order to ensure their complementarities and to allow the financial sector to fulfill its role in the "real" economy. The financial services have been constantly treated preferentially: e.g. they are generally exempt from VAT due to difficulties in measuring the taxable base. A number of studies suggested that this situation could lead to the under-taxation of financial services. (24) In addition, the Commission has taken into account the privileged position that the financial sector enjoys in the economy compared to other sectors, the fact that it has benefited from economic rents and the implicit protection it has received from governments. These factors also need to be considered when weighing up what would constitute a fair contribution by the financial sector to public finances. Therefore, the Commission supported a global financial transactions tax. The economic crisis was global in its causes and effects; responding to it, and recovering, requires global solutions. If ambitious global objectives are to be achieved, in areas such as development aid and climate change, international partners will need to agree on the global financing tools. Given the potentially high revenues a global FTT could generate (some mentioned about € 60 bln a year!), it is an attractive funding solution for numerous global objectives. Economic analyses also show that a financial transaction tax, in addition to the revenue it could raise, may prevent certain market behaviors (such as high speed trading) if implemented globally. Therefore, it would offer a “double dividend” in that it could help to raise important revenues while also contributing to more stable and efficient financial markets. Some possible revenues raised from a global FTT were estimated: if applied at global level, and at a rate of 0,1%, tax revenues from a financial transaction tax are predicted to be around € 60 bln (without derivatives). Some even say that values of more than ten times this amount are expected if derivatives are included. Although for various reasons, these figures are not considered to be highly reliable. (25) Global and European “financial taxation”. The Commission considers that the FAT is more preferable option for Europe than the FTT; the Financial Transactions Tax is a tax more suited to global application – there are considerable risks (particularly of relocation) in its unilateral introduction. Therefore, the risks are considerably lower with the FAT, because profits and wages are less mobile than trading. The FAT appears to offer the advantages of being able to raise revenue and ensure a fair contribution from the banks, without the high risks associated with the FTT. The Commission's analysis suggests that the FAT is more suited for the European rather than for the global level, as it would fit better with the specificities of European economic and taxation situation. The FAT is not really a tax that could uniformly apply in every region of the world, given the different approaches to taxation internationally. Hence, a financial transactions tax would, by its nature, be much easier to apply globally. (26) The European Commission has thrown its weight behind the introduction of a financial activities tax in Europe, which would tax profits and remuneration at banks and other financial services companies, as it considers ways to raise money from the financial sector. In October 2010, officials in Brussels said that the alternative idea – a financial transaction tax – was less suitable because of a “high” risk that business would simply move to other regions in the world. (27) The Commission argues that at this stage, there is greater potential for a financial activities tax at the EU-level. For example, tax officials in Brussels argue that the financial sector has received large amounts of public support through “financial crisis injections” and yet it is taxed relatively light. EU tax officials present their views to the EU leaders' summit in late October 2010, with an in-depth impact assessment for policy initiatives in 2011. (28) General approach to taxation policy and law –both in financial sector, innovations and industry- is ultimately the major issue in discussion among politicians and specialist in the years to come. Besides, taxation is more than a purely economic issue. For example, the Irish long-standing policy of keeping taxes on business at almost lowest in the EU level (12,5% compared to more than 30% on EU average) brought prosperity to this country: its GDP rose from 80% of European average in 1997 to 134% in 2007. (29) But the issue is closely connected to the Irish “sense of sovereignty”. On top of it, taxation according to EU law remains a national prerogative. Hence, if Ireland decides to keep low corporate rate, it has to find other ways to cover the deficits. These issues are difficult to resolve: they need both a new way of approaching “European solidarity” and a new approach to “tax sovereignty” of the EU member states. At the EU summit at he end of 2010 (during 16-17 December 2010) the EU member states' leaders agreed to change the temporary “risk mechanism”, initially created to bailout weakest economies in the EU (Greece, Ireland, etc.) valid until 2013 into a permanent one. Hoverer, it would require changes in the new Lisbon Treaty. Most probably, these changes concerning “minor” treaty's amendments could be introduced without popular referendums in the member states. Eugene ETERIS, European Correspondent References 1. See: Maros Sefcovic, Speeches: European University Institute in Florence, 12 November 2010. 2. Arguments on the theme can be seen in experts' opinion in Financial Times, 26 March 2010, and in a special section in Financial Times on Greece crisis in September 2010. 3. See: Peel Q., Hall B., Pignal S. Deal shows Merkel has staked out strong role. – Financial Times, 26 March 2010. 4. See: http://ec.europa.eu/commission_2010-2014/barnier/headlines/topics/financial_services/index_en.htm#top 5. See: http://ec.europa.eu/dgs/internal_market/docs/acquis_en.pdf 6. See: Press Release Memo/10/376; Brussels, 16 August 2010. 7. Additional information on supervision: - http://ec.europa.eu/internal_market/finances/committees/index_en.htm - http://ec.europa.eu/economy_finance/thematic_articles/article15861_en.htm 8. More information on the issue: http://ec.europa.eu/internal_market/financial-conglomerates/supervision_en.htm 9. See: IMF, World Economic Outlook, October 2010. 10. See: Olli Rehn, European Commissioner for Economic and Monetary Policy. The Commissioner's SPEECH/10/257, May, 2010. 11. See: The EMU Commissioner's website and Eurobarometer, Autumn 2010. 12. See: Pisani-Ferry J. and Sapir A. Europe needs a framework for debt crises. – Financial Times, 28 April 2010. 13. About 10 years ago, for the first time, the issue of sovereign debt restructuring gained attention (e.g. when some emerging economies like Argentina, faced severe public debt crises). At that time the debate rotated about how to manage and resolve such crises, with a central issue of how the sovereign debt restructuring cope with an internationally diverse and diffuse creditors. At that time, two solutions were suggested. First, a contractual reform, making it easier for the private sector to restructure debts by imposing collective representation clauses: the idea was eventually adopted in 2003 when Mexico first issued bonds with collective action clauses. Second, a solution, originally proposed by Anne Krueger, the then IMF first deputy managing director, aimed at creating a sovereign debt restructuring mechanism that would provide a statutory framework for debt crises. 14. See: Tait N. EU finance regulation shake-up welcomed. – Financial Times, 3 September 2010. 15. Citation is from the Tait N. article in Financial Times, 22 September 2010. 16. See: Tait N. and Wilson J. Fund managers wary of EU vote. – Financial Times, 6 May 2010. 17. The Commission's Communication, see: http://ec.europa.eu/taxation_customs/index_en.htm 18. See: Sanderson R., Blitz J. No escape from tighter EU financial supervision. – Financial Times, 5 September, 2010. 19. See: Tait N., Wiesmann G., Hall B. Push for common approach on bank tax in EU. – Financial Times, 6 September 2010. 20. Ibid. – Financial Times, Push for common approach on bank tax in EU – 6 September 2010. 21. Financial Times. Editorial: EU go-ahead for regulatory shake-up – 7 September 2010. 22. See: Tait N. EU go-ahead for regulatory shake-up. – Financial Times, 7 September 2010. 23. See: http://www.imf.org/external/np/g20/pdf/062710b.pdf. 24. On new financial tax, see, for example: - Genser and Winker (1997) "Measuring the Fiscal Revenue Loss of VAT. Exemption in Commercial Banking", - Huizinga (2002) "A European VAT on financial services? Economic Policy", - De la Feria and Lockwood (2009) "Opting for Opting-In? An Evaluation of the European Commission's Proposals for Reforming VAT on Financial Services". 25. - De la Feria and Lockwood (2009) "Opting for Opting-In? An Evaluation of the European Commission's Proposals for Reforming VAT on Financial Services"; In: http://www.imf.org/external/np/g20/pdf/062710b.pdf. 26. See: European Commission (2010), Staff Working Document on the Taxation of the Financial Sector: http://ec.europa.eu/taxation_customs/index_en.htm. 27. See: Tait N. Brussels backs financial activities tax. – Financial Times, 7 October, 2010. 28. See: Financial Times, -Editorial Comment: The moving target of bankers' bonuses, 7 October, 2010. 29. Barber T. Pressure on corporate tax threatens Irish industrial policy. – Financial Times, 18 November 2010, p.2. №1(51), 2011
Экономика The on-going EU financial reform has led to the creation of several new financial institutions, alongside a European systematic risk board. The three new European financial watchdogs are formally in power from January 2011 with the idea of supervising financial...
The on-going EU financial reform has led to the creation of several new financial institutions, alongside a European systematic risk board. The three new European financial watchdogs are formally in power from January 2011 with the idea of supervising financial activities: one for banks, second for securities and financial markets and, third for insurances and pensions. These “three plus one” components of the EU regulatory reform are deemed to provide more scrutiny to the European economic policies in the month and years to come. During last three years the economic and financial crisis clearly highlighted the limits and drastic deficiencies of the European Union's previous financial-economic system of supervision. The reasons for deficiency were obvious; here are some of them: the accumulation of excessive risk was not detected, surveillance and supervision were not effective in time, the coordination between national authorities was far from optimal (when transnational financial institutions faced problems) and the number of these institutions was numerous and more than necessary. These were the reasons why both the member states and the European Commission decided to make a strategic regulatory reform including both the financial watchdogs and risk assessment authorities. Still, we have to remember that member states' politicians have been very slow in “beefing-up” financial market governance, due to its market nature and limited EU regulations. But that is all over, the EU leaders hope. New institutions: ambitious tasks Europe is learning from the crisis and the new institutions are supposed to provide an adequate response to the crisis' aftermath with a new system of surveillance and supervision. The main aim is to detect problems early and to act in time: in both coordinated and efficient way. These new structures are the controlling and supervising institutions for the adjusted financial sector in EU, argued the Commission (1). With the new framework of financial supervision in Europe, the Commission is putting into effect some practical ideas delivered by the member states in 2010. Therefore, this framework is at the heart of the ongoing financial reforms. It is the foundation on which all other EU initiatives and reforms would be based, e.g. those for credit rating agencies, hedge funds, derivatives, stress tests, etc. At the same time, in accumulated form, these measures will enhance consumer protection while ensuring that the taxpayers are not bearing the costs of a crisis. This move forward also demonstrates that the European Union, argued the Commission, was leading the way and upholding its international commitments. These new authorities will work with others across the world to ensure better global supervision. Historically, the EU and the member states' efforts were quick and prompt. Already in September 2009 the Commission brought forward proposals to replace the EU's existing supervisory system with a European system of financial supervisors (ESFS) in order to: help restore business and markets' confidence in the financial sector; contribute to the development of a single rulebook for banking, markets and insurance; solve problems with cross-border firms in financial services, and prevent the build-up of risks that threaten the stability of the overall financial system. On 22 September 2010, the European Parliament, after the consent from the EU-27 member states, agreed on the new supervisory framework proposed by the Commission; the decision was confirmed later by the ECOFIN Council's configuration on 17 November 2010. It is seen that two requirements have been necessary, i.e. the member states and the EP's decision in order to establish three European supervisory authorities (ESAs) and a European Systemic Risk Board (ESRB); they replaced from January 2011 the previously mal-functioning supervisory committees. These institutions, argued the Commission, will not replace national authorities, as the EU's reform objective is not aimed at simple transferring the control of financial institutions to the EU. The aim is rather to create a network of authorities, where the national authorities are responsible for the daily surveillance, and the European authorities – using the expertise of the national authorities and working hand in hand with them – would be responsible for coordination, monitoring and, if need be, arbitration between national authorities. They would contribute to the harmonisation of technical rules applicable to financial institutions. Early warnings First, to be mentioned is the European Systemic Risk Board , ESRB which will monitor the entire European financial sector, while identifying potential problems which could contribute to a crisis in the future. The member states economic policies will come under more scrutiny through ESRB, which is deemed to prevent future crises (2). ESRB is chaired by the ECB's President J-C.Trichet; it will work in close cooperation with the new European Supervisory Authorities; Mervyn King, governor of the Bank of England is appointed the ESRB's vice-chairman, in due respect to the British financial influence. Other members of the board will be chosen from eminent European financial experts. The strong board's secretariat of about 20 members, will function from the ECB headquarters in Frankfurt and provide analytical research. It is expected that the ESRB would “produce warnings” at an early stage when the member states are exposed to excessive current account deficit. Integrated financial services market: new authorities Since the start of 2011, the financial services sector in Europe is overseen at the EU level by three committees with advisory powers: the Committee of European Banking Supervisors (CEBS) the Committee of European Insurance and Occupational Pensions Committee (CEIOPS) the Committee of European Securities Regulators (CESR). The European Banking Authority, EBA was established by Regulation (EC) No. 1093/2010 of the European Parliament and of the Council of 24 November 2010. The EBA is officially functioning from 1 January 2011, with headquarters in London and has taken over all existing and ongoing tasks and responsibilities from the previous Committee of European Banking Supervisors (CEBS). The EBA acts as a hub and communication network of EU and national bodies safeguarding such public values as the stability of the financial system, the transparency of markets and financial products and the protection of depositors and investors. The EBA has some quite broad competences, including preventing regulatory arbitrary action, guaranteeing a level playing field, strengthening international supervisory coordination, promoting supervisory convergence and providing advice to the EU institutions in the areas of banking, payments and e-money regulation as well as on issues related to corporate governance, auditing and financial reporting. For example, it is expected that the EBA would conduct another round of stress tests for the banks somewhere in February. The Authority will generally determine the way the EU members will adopt international regulatory standards (e.g. that of the Basel Committee) on capital and liquidity (3). European Securities and Markets Authority ESMA, with the headquarters in Paris, is an independent EU Authority that contributes to safeguarding the stability of the European Union's financial system by ensuring the integrity, transparency, efficiency and orderly functioning of securities markets, as well as enhancing investor protection. Most important, as well as difficult are, of course, the tasks to harmonise European regulations on shares, bonds and other financial instruments, including the new directive on hedge funds and private equity. The ESMA would oversight credit rating agencies, as well as the over-the-counter (OTC) derivatives market. The inherent problem is that the process of OTC derivatives' clearing is deemed to be regulated by the European Market Infrastructure Regulation (Emir) proposal (made in September 2010), while the OTC trading issues - by a separate revised Market in Financial Instruments Directive, so-called Mifid (4). In particular, ESMA would foster supervisory convergence among securities regulators, as well as across financial sectors by working closely with the other European Supervisory Authorities competent in the field of banking - EBA, and insurance and occupational pensions - EIOPA (5). European Insurance and Occupational Pensions Authority, EIOPA The European Insurance and Occupational Pensions Authority, EIOPA is the third in reform-pack European Supervisory Authorities functioning from 1 January 2011; EIOPA is based in Frankfurt am Main, Germany. EIOPA is an important part of the new European system of financial supervision with a task of devising new set of rules for the European insurance industry, in particular, the so-called Solvency II rules. The latter were heavily criticized by the insurance industry. It is an independent advisory body to the European Parliament, the Council of the European Union and the European Commission. Some other EIOPA's core responsibilities are to support the stability of the financial system, transparency of markets and financial products as well as the protection of insurance policyholders, pension scheme members and other beneficiaries. The task is rather complicated as the insurance sector needs more sophisticated modelling and management techniques than are currently in use (6). Conclusion The three authorities are created from various existing European “regulatory committees”, which were made up of experts and regulators from the EU member states. In this regard, the previous committees were a kind of “cooperative arrangements”. The new authorities will have more exclusive powers with the apparent competence to override the national institutions, in particular in emergency situations. Besides, they are going to be more powerful both in resources and staff. All three would have a staff of about 150 and a budget of about € 40 mln. The national financial services are of much bigger size, e.g. the UK's Financial Services Authority employs about 3,000 people. Due to the complexity of the task, some new authorities' heads will be chosen in early spring, and consultations are going on presently. The apparent thing is evident: the placement of three authorities in three main European business quarters – London, Paris and Frankfurt – shows a delicate balance in an important task of new European financial governance. References: 1. Additional information on the Commission's website: http://ec.europa.eu/internal_market/finances/committees/index_en.htm#package 2. Atkins R. Authority aims to give early warnings to avert cries // Financial Times, 5 January 2011. – P. 2. 3. See additional information on EBA on: http://www.eba.europa.eu/Home.aspx 4. Grant J. Buyside seeks clearer view of OTC trading reconstruction // Financial Times, 10 January 2011, FTfm Section. – P. 15–16. 5. Additional information on ESMA, on: Regulation establishing ESMA; ESMA work plan and budget and ESMA's website: http://www.esma.europa.eu 6. See the EIOPA's website: https://eiopa.europa.eu/home/index.html Eugene ETERIS, European Correspondent №1(51), 2011
Экономика On January 12, 2011 the World Bank released its "Global Economic Prospects 2011". This publication contains the analysis of the World Bank concerning global economic developments in 2010, plus its expectations about 2011-2012 . Among other themes, it includes a...
On January 12, 2011 the World Bank released its "Global Economic Prospects 2011". This publication contains the analysis of the World Bank concerning global economic developments in 2010, plus its expectations about 2011-2012 . Among other themes, it includes a study of the robustness of the economic performance of emerging countries, and of the limited degree to which those have been affected by problems in some high-income economies. Beyond a main analytical chapter, the publication includes also several regional and topical annexes. http://www.worldbank.org/globaloutlook Полный текст в формате PDF №1(51), 2011
Демография Новый бэби-бум в Австрии, видимо, так и не настанет. Почему? Согласно социологическим опросам, только половина австрийцев видит смысл в том, чтобы вести семейную жизнь и воспитывать детей. Но это, что называется, в среднем. А в возрастной категории до 30 лет...
Новый бэби-бум в Австрии, видимо, так и не настанет. Почему? Согласно социологическим опросам, только половина австрийцев видит смысл в том, чтобы вести семейную жизнь и воспитывать детей. Но это, что называется, в среднем. А в возрастной категории до 30 лет таких людей и вовсе катастрофически мало – одна треть. Особенно скептически относятся к семейной жизни те, кто мало зарабатывают. Оно и понятно: расходы на это – удовольствие не из дешевых. Из тех, чей средний доход составляет меньше 900 евро в месяц, позитивно к семейным ценностям относится только 31%. Огромный разброс выявился среди различных федеральных земель. Если в Тироле сторонников традиционной семьи вполне достаточно – три из четырех опрошенных – то в Бургенланде таких микроскопически мало – один из десяти. Безотрадную картину выявили социологи и в плане отношения к детям: только 39% жителей считают, что австрийское общество и его законы дружелюбны по отношению к детям. Особенно много сомневающихся в этом в семьях, где растут два-три ребенка: там с проблемой знакомы не понаслышке. №1(51), 2011
Демография Около четверти граждан стран ЕС – примерно 116 миллионов человек, находятся на грани бедности или уже пересекли эту символическую черту, констатируют авторы доклада «Доходы и условия жизни в Европе». Он подготовлен европейским статистическим ведомством Евростат и опубликован в декабре 2010...
Около четверти граждан стран ЕС – примерно 116 миллионов человек, находятся на грани бедности или уже пересекли эту символическую черту, констатируют авторы доклада «Доходы и условия жизни в Европе». Он подготовлен европейским статистическим ведомством Евростат и опубликован в декабре 2010 года. Эти данные фиксируют положение, существовавшее на конец 2008 года. Примерно 81 миллион человек (16,5% населения ЕС) на этот момент располагали доходом ниже национального уровня бедности, установленного странами-участницами. Наивысшая концентрация бедняков отмечена в Латвии, Румынии и Болгарии. Однако и в наиболее богатых странах континента соответствующие показатели тревожны. Так, во Франции 13,1% населения (почти 8 миллионов человек) считаются находящимися под угрозой бедности. В Германии этот показатель еще выше – 15,2%, не говоря об Италии (18,7%), Великобритании (18,8%) и Испании (19,6%). К этому надо добавить еще 42 миллиона человек (8,5% населения ЕС), которые попали в категорию людей, находящимися в условиях материальных лишений. Это означает, что их доходы не позволяли им оплачивать базовые счета, обогревать жилье, не говоря о более существенных и дорогостоящих материальных благах – от телефона до машины. «Евростат» вычленил еще одну категорию – людей, которые имели возможность работать небольшую часть года, меньше 20% времени. Примерно 9% жителей стран ЕС (34 миллиона человек) жили в семьях, взрослые члены которой относились к этой группе. Что касается 116 миллионов европейских бедняков, о которых говорится в начале, то они подпадают под один из упомянутых критериев. При этом 7 миллионов подпадают под все три. Здесь рекордсмены – Болгария (4,5% жителей), Венгрия (2,7%) и Румыния (2,4%). №1(51), 2011
Век учись Турецкие иммигранты в Германии часто питают большие надежды на местную систему образования и ставят перед своими детьми амбициозные цели. Однако беда в том, что они то и дело переоценивают способности своих чад. Об этом говорят данные исследования, проведенного сотрудниками Бамбергского...
Турецкие иммигранты в Германии часто питают большие надежды на местную систему образования и ставят перед своими детьми амбициозные цели. Однако беда в том, что они то и дело переоценивают способности своих чад. Об этом говорят данные исследования, проведенного сотрудниками Бамбергского университета. Так, многие иммигранты, подавляющее большинство из которых имеет, мягко говоря, скромное образование, считают, что их дети обязательно должны пройти, как минимум, полный школьный курс. Они искренне верят: их чада не только способны на такое, но и готовы это сделать с удовольствием, поскольку учиться им, якобы, очень нравится. На деле дети из семей иммигрантов в среднем чаще других бросают школу, не завершив курса. Одна из причин этого заключается в том, что многие приезжие, мало представляя себе современный процесс школьного обучения, занимают слишком пассивную позицию, перекладывая все заботы исключительно на плечи учителей. Кроме того, они переоценивают достижения своих чад, зачастую оказывающиеся более чем скромными. Но любящим родителям, к тому же самим не обремененным большими знаниями, и это кажется огромным успехом. При проведении своего исследования социологи Илона Реликовски, Эрбиль Йылмаз и Ханс-Петер Блоссфельд опросили многие сотни родителей-мигрантов и больше тысячи родителей-немцев, живущих в земле Гессен. Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Век учись Австрийские школьники во время последней проверки по Программе международной оценки обучающихся (PISA) показали очень плохие результаты. В особенности в области техники чтения и восприятия текста. Реакция последовала незамедлительно: запущен целый ряд проектов, которые должны выправить ситуацию. В частности, в Вене...
Австрийские школьники во время последней проверки по Программе международной оценки обучающихся (PISA) показали очень плохие результаты. В особенности в области техники чтения и восприятия текста. Реакция последовала незамедлительно: запущен целый ряд проектов, которые должны выправить ситуацию. В частности, в Вене в начальную школу приглашают пожилых людей, которые готовы участвовать в том, чтобы привить детям любовь к чтению. Клаудиа Абендрот, директор одной из венских начальных школ, в которой «читающие бабушки» – и дедушки, разумеется, тоже – проводят свои занятия еще с прошлого учебного года, уверяет, что такая методика позволяет даже прежде отстававшим детям быстро усовершенствовать свои умения. Пожилые венцы, которые регулярно приходят для совместного чтения со своими питомцами, быстро стали любимцами детей. Ведь они смогли не просто помочь им научиться читать, но и добиться качественного перелома в отношении к школьным занятиям. Такие наставники работают уже в 30 венских школах, которые зачастую выполняют этот проект по собственной инициативе, без всякой помощи руководящих инстанций. Правда, сейчас городские образовательные органы уже оценили перспективность этой программы и готовятся внедрить её во всех 200 венских начальных школах. №1(51), 2011
Век учись Примерно в 60% британских государственных школ три четверти подростков в возрасте от 14 лет не изучают иностранные языки, в результате принятого в 2004 году постановления тогдашнего лейбористского правительства исключить эту дисциплину из списка «основных предметов». Логичным следствием, как отмечают британские...
Примерно в 60% британских государственных школ три четверти подростков в возрасте от 14 лет не изучают иностранные языки, в результате принятого в 2004 году постановления тогдашнего лейбористского правительства исключить эту дисциплину из списка «основных предметов». Логичным следствием, как отмечают британские СМИ, сегодня стал и дефицит соответствующих преподавателей. Временно облегчив жизнь британским школярам, власти обрекли их на серьезные трудности в жизни взрослой. Например, при приеме на работу в учреждения Европейского Союза и транснациональные корпорации свободное владение минимум одним иностранным языком – обязательно. Кроме того, вопреки надежде обходиться «всемирным английским» за границей, на практике британцы убеждаются, что это не так просто. Статистика свидетельствует: сегодня язык Шекспира является родным лищь для 7% жителей планеты, а 75% вовсе не говорят по-английски. №1(51), 2011
Век учись Под самое рождество Сенат Италии большинством голосов поддержал законопроект о реформе высшего образования. Дебаты в парламенте проходили под аккомпанемент бурных протестов итальянских студентов и преподавателей, считающих новые меры сокрушительным ударом по системе высшего образования страны. Реформа предусматривает ощутимые сокращения финансирования...
Под самое рождество Сенат Италии большинством голосов поддержал законопроект о реформе высшего образования. Дебаты в парламенте проходили под аккомпанемент бурных протестов итальянских студентов и преподавателей, считающих новые меры сокрушительным ударом по системе высшего образования страны. Реформа предусматривает ощутимые сокращения финансирования вузов и научно-исследовательских центров. Теперь получить высшее образование в государственных университетах Италии станет еще труднее, и число студентов и научных работников уменьшится. Власти пошли на принятие этой непопулярной меры в борьбе с бюджетным дефицитом и другими финансовыми неурядицами, вызванными непрекращающимся кризисом. №1(51), 2011
ТРАДИЦИИ Во всяком случае – для датчан. Причем, речь не идет о традиционной продаже зеленых красавиц на уличных базарах, хотя и он приносит приличный доход: в этом году метр деревца стал стоить 175 крон, или 23,5 евро, подорожав на 6%. Прибыльнейший...
Во всяком случае – для датчан. Причем, речь не идет о традиционной продаже зеленых красавиц на уличных базарах, хотя и он приносит приличный доход: в этом году метр деревца стал стоить 175 крон, или 23,5 евро, подорожав на 6%. Прибыльнейший «ёлочный» бизнес – продажа непременного атрибута рождественских праздников на экспорт. Здесь у Дании конкурентов нет: она занимает первое в Европе место по вывозу елей. Статистика такова: страна с 5,5 миллионов жителей сейчас растит у себя около 100 миллионов ёлочек. В канун каждого рождества примерно десять миллионов из них идут под топор, причем 90% из этого количества впоследствии покидает пределы датского королевства. Естественно, крупнейшим покупателем является южная соседка – Германия, куда отправляется половина всего «ёлочного» экспорта. Кай Эстергаард, директор Датского союза, объединяющего тех, кто занят елово-рождественским бизнесом, подтверждает: и в этом году в ФРГ было продано 5 миллионов деревьев. В основном это любимица всей Европы – пихта Нордмана. На ее долю приходится 85% общего объема. Причина её особенной популярности не только в изящной пирамидальной форме кроны и красивом голубом цвете иголок, но и в их особенной мягкости: дети, забирающиеся под неё за подарками, не рискуют уколоться. Не менее важно и то, что пихта Нордмана очень вынослива и хорошо выдерживает транспортировку. Лидер «еловой» отрасли – группа «Грин тим», работающая на Ютландском полуострове. В 2009/2010 финансовом году ею было продано 1,4 миллиона деревьев, доналоговая прибыль составила 4,9 миллиона евро. Заметим, что рост этого показателя составил почти 50% – это ли не свидетельство процветания бизнеса? Постоянных работников в компании немного – 45 человек. В пиковый сезон она, тем не менее, нанимает до 1400 человек. Основные регионы выращивания елей в Дании – восточная часть Ютландии и юг острова Фюн. Вообще, особенность этого бизнеса в том, что спрос на его товар достаточно предсказуем. Скажем, в Германии сбыт уже практически достиг максимума и колеблется в небольших пределах. Но вот в странах Восточной Европы картина совсем иная. «Там в 30, а то и в 50% семей ставят в праздник искусственное деревце, но сейчас четко обозначилась новая тенденция – возврат к традиционной природной ели», – замечает Кай Эстергаард. Правда, датским экспортерам приходится выдерживать немалую конкуренцию со стороны местных компаний. Но датчане уже прибрали к рукам изрядную часть своих польских соперников. К тому же цены на рождественских красавиц повышаются не только потому, что растет спрос на востоке Европы. Три года назад вышеупомянутый союз помог входящим в него компаниям договориться и согласованно повысить цены. Разумеется, просто так ему это с рук не сошло: пришлось заплатить штраф в 27 тысяч евро. Понятно, что при таком росте прибылей это никого не испугало. Дания экспортирует не только срубленные деревья, но и саженцы, которые прекрасно принимаются в самых разных странах. Причем – сопоставьте цифры! – за рубеж вывозится 18-20 миллионов экземпляров пихты Нордмана высотой от 10 до 20 сантиметров. Для сведения – родом эта пихта с Кавказа, но на небогатых песчаных почвах Дании чувствует себя прекрасно. Как, впрочем, и в других европейских странах. Для того, чтобы такое деревце можно было наряжать к рождественскому празднику, оно должно расти от восьми до десяти лет. Но такой чести удостаивается не каждая ёлочка-пихточка-сосенка: от 30 до 40% из них в итоге идут на дрова… А чего ждать, когда восточно-европейский рынок будет освоен датчанами так же плотно как германский? Каспер Андерсен, специалист по маркетингу из компании «Грин тим», уверен, что все равно останется потенциал роста. Где? Да в Китае! Предусмотрительные «ёлководы» уже всерьез изучают этот рынок с его огромными перспективами. «Да, у китайцев нет традиции праздновать рождество, они, в конце концов, в большинстве своем не христиане. Зато у них хорошо развито чувство прекрасного и их все больше занимают ёлочные игрушки и рождественские деревья», – уверяет К.Андерсен. Вполне возможно, что они тоже захотят в декабре украсить свои города зелеными деревьями. «Грин тим» готова прорываться на китайский рынок. В конце концов, сумела же этого добиться вездесущая «Кока-кола». Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Только факты Миллиард евро – примерно в такую сумму оцениваются различные продукты, приготовленные к рождественскому столу, но по разным причинам не использованные по назначению итальянцами. По данным экономической газеты «Соле – 24 оре», в мусорные ящики была отправлена примерно треть всех блюд,...
Миллиард евро – примерно в такую сумму оцениваются различные продукты, приготовленные к рождественскому столу, но по разным причинам не использованные по назначению итальянцами. По данным экономической газеты «Соле – 24 оре», в мусорные ящики была отправлена примерно треть всех блюд, предназначенных для праздника. Отметим, что речь идет только об Италии. А сколько всего продуктов выбрасывается в развитых странах? И сколько людей в это же время страдает от голода в развивающихся государствах, где эта проблема обостряется с каждым годом? №1(51), 2011
Только факты Неудачей закончилась попытка шести стран Центральной и Восточной Европы от имени всего ЕС дать одинаковую оценку преступлениям нацистских и коммунистических режимов. Инициатором такой исторической уравниловки выступило правительство Литвы, которое добивалось в законодательном порядке ввести наказание за отрицание преступлений, совершенных в...
Неудачей закончилась попытка шести стран Центральной и Восточной Европы от имени всего ЕС дать одинаковую оценку преступлениям нацистских и коммунистических режимов. Инициатором такой исторической уравниловки выступило правительство Литвы, которое добивалось в законодательном порядке ввести наказание за отрицание преступлений, совершенных в период правления коммунистов. Эту страну поддержали власти Латвии, Болгарии, Венгрии, Румынии и Чехии, обратившиеся с коллективным предложением в Европейскую Комиссию. Однако демарш группы молодых государств ЕС не поддержали западноевропейские участники Союза, которые и раньше указывали на неподходящий и опасный характер подобных инициатив. В результате исполнительный орган ЕС, сославшись на отсутствие единого мнения по этой проблеме, отклонил предложение «шестерки», которое успело получить название «законопроект о двойном геноциде», то есть, о нацизме и тоталитаризме. Напомним: во многих «старых» странах Союза отрицание факта массового уничтожения евреев нацистами во время Второй мировой войны – Холокоста – запрещено властями и преследуется по закону. Некоторые европейские политики усматривают в антикоммунистической инициативе Литвы попытку оправдать коллаборационистов, сотрудничавших с нацистами в период войны. Британская газета «Гардиан» напомнила, что в ноябре прошлого года послы семи стран ЕС в Вильнюсе опубликовали открытое письмо, в котором выразили сожаление в связи с позицией одного из официозных литовских историков, заявляющих, будто «Холокост – это выдумка». Дипломаты обратили также внимание на решение одного из судов Литвы, постановившего считать свастику «традиционным литовским символом», и подчеркнули, что одновременно «предпринимаются попытки поставить на одну доску несоизмеримый подлый геноцид евреев и советские преступления против Литвы, которые, хотя и были масштабными, но не сопоставимы по своим целям и результатам». Довольно резкое для обычно сдержанных дипломатов письмо, не правда ли? Еще более четко высказался директор израильского Центра имени Симона Визенталя, известный «охотник на нацистов» Эфраим Зурофф. Назвав потуги «шестерки» стремлением к «фальшивой симметрии», он отметил: «При всех ужасных преступлениях СССР, невозможно сравнивать людей, строивших концлагеря, с людьми, освобождавшими из них узников. Нацистская Германия, вероятно, не была бы разгромлена, если бы не Россия». Александр СОКОЛОВ №1(51), 2011
Только факты Социологи из Иннсбрукского университета решили поискать ответ на философский вопрос – что такое счастье? В качестве побочного продукта этого исследования, однако, было выяснено, что австрийцы ощущают себя более счастливыми, чем немцы. Об этом руководитель исследования Штефан Хёфер рассказал в журнале...
Социологи из Иннсбрукского университета решили поискать ответ на философский вопрос – что такое счастье? В качестве побочного продукта этого исследования, однако, было выяснено, что австрийцы ощущают себя более счастливыми, чем немцы. Об этом руководитель исследования Штефан Хёфер рассказал в журнале «Соушиал индикейторз рисерч». Вообще, подобные попытки ранжировать народы разных стран по уровню осчастливленности предпринимались не однажды. Одним из пионеров подобных изысканий была Лондонская школа экономики, еще в 1998 году пришедшая к занимательному выводу: самые субъективно счастливые люди живут в далеко не процветающем Азербайджане, откровенно небогатой Нигерии и совсем уж нищей Бангладеш. Вот так-то… В 2006 году «Нью экономикс фаундейшн» отрапортовал, что на первом месте в перечне счастливцев стоят обитатели островного тихоокеанского государства Вануату (ну, просто бросить все и податься на этот ваш Вануату!), а за ним следуют Колумбия и Коста-Рика. Австрии тогда удалось пробиться только на 61 место, Германия отстала от неё на 20 позиций, а «сияющий град на холме» – США – приземлился на позорном 150-м. Да, не зря бывший король Бутана, осознав, что деньги – это еще не все, что нужно для того, чтобы чувствовать себя счастливым, в 2008 году предложил наряду с показателем валового внутреннего продукта замерять еще и «валовое национальное счастье». В развитие этой плодотворной идеи инсбрукские социологи предложили подсчитывать «международный индекс благосостояния», включающий в себя наряду с традиционными индикаторами вроде здоровья и социальной защищенности еще и уровень жизни, социальные связи, политические условия и состояние окружающей среды. Теперь обратимся к тому, как же они подвели итоги традиционного соперничества двух стран-соседок – Австрии и Германии. Так вот, по всем параметрам – от уровня жизни до национальной безопасности – жители альпийской республики опережают немцев. Тем удалось сравняться только по двум показателям – по духовности и по религиозности. А ведь их учитывалось целых 24, среди коих были оптимистичность, чувство благодарности, чувство юмора, надежды, способность любить, любознательность… Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Калейдоскоп Продолжается противостояние 35-летнего мэра Флоренции Маттео Ренци и министерства культуры Италии в вопросе о том, кому должна принадлежать знаменитая статуя «Давид», один из шедевров гения эпохи Возрождения – Микеланджело. Великий скульптор изваял этот монумент из каррарского мрамора в 1504 году...
Продолжается противостояние 35-летнего мэра Флоренции Маттео Ренци и министерства культуры Италии в вопросе о том, кому должна принадлежать знаменитая статуя «Давид», один из шедевров гения эпохи Возрождения – Микеланджело. Великий скульптор изваял этот монумент из каррарского мрамора в 1504 году в качестве символа Флорентийской Республики в ее защите от тогдашних врагов. Давид был установлен у входа в один из дворцов – «Палаццо Веккьо» – этого города. Сегодня наряду с другими музейными сокровищами выдающееся произведение привлекает миллионы туристов ежегодно. Острую полемику между министерством культуры и молодым амбициозным мэром, восходящей звездой итальянской политики, вызвало недавнее заявление двух столичных юристов о том, что этот шедевр – собственность государства, а не города. Но, по словам М.Ренци, «имеющиеся у нас документы, безусловно, подтверждают: Давид принадлежит Флоренции!». В 1991 году один из посетителей галереи отбил молотком пальцы ноги Давида. Реставрационные работы завершились только в 2003 году. Чье пиво крепче? Одна из небольших голландских пивоварен изготовила янтарный напиток крепостью 60 градусов. Это – самое крепкое пиво в мире, его следует пить как виски или коньяк или использовать для коктейлей. Цена каждой бутылочки емкостью 330 граммов – 35 евро. Появлению столь убойного пива способствовала заочная конкурентная борьба голландцев с их шотландскими коллегами, которые перед этим изготовили пиво крепостью 55 градусов. Пример расточительства Этот аэропорт в испанском городе Сьюдад-Реаль, в 170 километрах от Мадрида, производит странное впечатление вымершего: он располагает всеми атрибутами международной воздушной гавани, однако почти не используется для взлетов и посадок авиалайнеров. Современный, но бездействующий аэропорт рассчитан на прием 2,5 миллиона пассажиров в год, на его сооружение около двух лет назад было израсходовано более 500 миллионов евро. Эти финансовые средства не могут окупить редкие личные самолеты и несколько рейсов в неделю, совершаемых низкотарифной компанией «Райанэр». Как пишут испанские газеты, огромный объект стал одним из символов расточительных инвестиций в стране, когда происходил строительный бум, и ничто не предвещало нынешнего тяжелого кризиса. Сегодня уже трудно выяснить, кто были инициаторами создания международного аэропорта в провинции с населением всего около полумиллиона человек. Все кончено? И свадьбе не бывать? Ну, это еще как посмотреть! Молодые, которым жестоковыйные родители жениха испортили бракосочетание, полны решимости предпринять еще одну попытку. А вот противники, похоже, пустили в ход последний аргумент, обратившись в суд. В чем дело? Двое парижан решили пожениться. Отец и мать невесты, родившейся в далеком Китае, были не против. А вот родители жениха… Сначала им казалось, что их ненаглядного сыночка хотят окрутить только затем, чтобы девушка могла получить разрешение на проживание во Франции. Затем они обвинили её в том, что она… шпионка, работающая на вездесущие китайские спецслужбы. Однако, эти происки, надо заметить, весьма неуклюжие, не помогли им добиться желаемого результата. Сын упорно стоял на своем: женюсь – и точка! И тогда его родители прибегли к последнему средству, обратившись в суд. В обоснование сослались на довольно древний, принятый еще в 1803 году, в наполеоновские времена, закон, согласно которому суд может воспрепятствовать бракосочетанию людей, состоящих в кровном родстве. Теперь молодым предстоит доказывать, что они не верблюды, то есть не близкие родственники. Трагическая случайность В который уже раз трагическая случайность доказала очевидное: оружие требует постоянного внимания даже от опытного человека. Пренебрежение этим правилом может обойтись слишком дорого. Как, собственно, и случилось с жителем нижнесаксонского городка Штаймбке. Возвращаясь с охоты, этот 74-летний человек, как говорят, весьма искушенный в обращении с оружием, тем не менее, беспечно бросил заряженную двустволку на заднее сиденье автомобиля. А когда доставал ее, то потянул на себя за ствол и, видимо, за что-то задев спусковым крючком, поймал двойной заряд дроби. Прибывшему врачу оставалось только констатировать летальный исход… А собор-то оказался ниже! В туристическом мире маленькая сенсация: Кёльнский собор на самом деле оказался несколько ниже, чем несколько десятилетий рассказывали экскурсоводы и сообщали путеводители и архитектурные справочники. Собственно, ошибка, сделанная во время прежнего измерения – в 1985 году – оказалась невелика, речь идет о нескольких сантиметрах. «Северная башня имеет высоту 157,18 метра, что на 20 сантиметров короче, чем считалось ранее. А высота Южной башни – 157,22 метра, или на девять сантиметров ниже», – заявил руководитель архива Кёльнского собора Клаус Хардеринг. Он опроверг предположения о том, что постройка просела от почтенного возраста. Для таких опасений оснований столько же, сколько и для рассуждений о том, что когда-нибудь он совсем уйдет под землю. Но если экскурсоводам просто придется запомнить новые цифры, то сенсацией в архитектурно-строительном мире результаты измерений стали по иной причине. Михаэль Хофман, президент Центрального союза по достройке Кёльнского собора (он создан еще в 1842 году и существует по сей день), считает серьезной сенсацией то, что разница высоты двух башен составляет всего 4 сантиметра. «Расхождение в 4 сантиметра для строения, которое было завершено в 1880 году – это практически ничто. Удивительное достижение, заслуживающее самого пристального внимания», – считает он. В чем причина получения новых результатов измерения? По мнению М. Хофмана, нынешние обмеры точнее, поскольку проводились с помощью самых современных приборов. Для тех, кого огорчает неожиданная потеря, спешим сообщить: третья башня собора – центральная, та, что на коньке крыши – подросла на 12 сантиметров. Теперь ее официальная высота 109,12 метра. Сколько ни говори, а за решетку попадешь Довольно необычное последнее слово подсудимого прозвучало не так давно во Фрайбурге (германская земля Баден – Вюртемберг). Как правило, такие выступления весьма редко пополняют сокровищницу судебного красноречия, поскольку состоят или из нескольких слов покаяния и просьбы «проявить снисхождение» или из жарких, но непродолжительных уверений в собственной невиновности. Но чтобы проговорить без перерыва 14 часов, такое, согласитесь, случается нечасто. Однако марафонский монолог все же не убедил фрайбургских служителей Фемиды в невиновности 61-летнего подсудимого, обвинявшегося в подделке служебных документов. Судья отмерил ему ровно столько, сколько просило обвинение – три с половиной года. «Конечно, столь необычным выступлением обвиняемый пытался повлиять на решение суда или хотя бы оттянуть принятие решения», – соглашается обер-прокурор Михаэль Мэхтель. Очевидный пример попытки с негодными средствами. А ты не оставляй свой чемоданчик! Трудно сказать, чем руководствовался 39-летний путешественник, решивший оставить свой багаж без присмотра на вокзале в германском Вольфсбурге. То ли он решил сэкономить деньги на оплату ячейки для багажа, то ли поленился дойти до нее, но он просто задвинул чемодан под лавку и отправился за покупками в центр города. Полицейские, обнаружившие бесхозное имущество, не стали испытывать судьбу и решили действовать по инструкции. Была объявлена общая тревога, всех пассажиров спешно эвакуировали из здания вокзала, вызвали кинологов с их питомцами, натасканными на поиск взрывчатки, подтянули взрывотехников, перекрыли близлежащие улицы и даже на 30 минут остановили движение поездов. Словом, сработали на славу. Разумеется, суета оказалась преждевременной, и теперь все могут вздохнуть с облегчением. Кроме хозяина чемодана, которому из-за его беспечности придется оплатить весьма крупный счет – за расходы, сопряженные с внеплановой учебной тревогой. Зачитался… На автобане А3 (Нюрнберг – Вюрцбург) полицейская патрульная машина обратила внимание на грузовик, которым его водитель управлял в весьма странной манере – то разгоняясь почти до предела, то неоправданно замедляясь. Стражи порядка решили присмотреться к нему повнимательнее, а когда фура раз за разом принялась без всякой причины выезжать на встречную, решили обогнать его и побеседовать с водителем. Ну, мало ли, вдруг человек дурно почувствовал себя от нелегкой монотонной работы. Однако, поравнявшись с кабиной, полицейские обнаружили, что водитель неотрывно и с увлечением разглядывает… порножурнал. Да так пристально, что дорожная обстановка, очевидно, занимает его куда меньше, чем округлости глянцевых красоток. Тут уже не оставалось ничего другого, кроме как остановить любителя занимательных картинок. Теперь 53-летнему датскому водителю, следовавшему по Германии с грузом апельсинов, угрожает весомый штраф. Возможно, он поможет ему отвлечься от любимого занятия – хотя бы на время работы. Свинья и есть свинья, что с нее возьмешь? В Ланштайне (германская земля Рейнланд – Пфальц) полиция объявила в розыск кабана, устроившего настоящий погром в крупном универсаме строительных товаров. Собственно, гвозди, штукатурная смесь и доски его не особенно интересовали: преступный умысел «черного кителя» (Schwarzkittel), как на охотничьем жаргоне называется матерый секач, был направлен на ароматно пахнувшие товары, которые предлагала пекарня, занимавшая одно из помещений в этом торговом центре. И туда он вломился без особых затей – с разбегу и прямо через витрину. Задержать его не удалось, отыскать тоже. Между прочим, в том же Рейнланд – Пфальце, в городке Хёр-Гренцхаузен, такой же зверь вломился в мясную лавку, где атаковал выставленную на продажу снедь. Его судьбы была более печальной: подоспели местные охотники, положившие конец зверским бесчинствам. А сам нападавший в итоге был пущен на колбасу. Баббо Натале – гроза мафии В сицилийском городе Катания в канун Нового Года был нанесен удар по местной мафии, и сделал это Баббо Натале (итальянский Дед Мороз) собственной персоной. Причем, ему удалось задержать на месте преступления 37-летнего Сальваторе Политини, «пехотинца» одной из местных мафиозных семей – Сантапаола. Он был арестован в момент передачи взноса «за защиту», проще говоря, дани, которой обложены многие представители местного мелкого бизнеса. Переодетый сотрудник полиции, а, как вы уже догадались, это был именно он, несколько дней вел наблюдение за магазинчиком, в который Политини должен был явиться за ежемесячным побором. А потому сумел задержать его очень грамотно – в момент передачи денег. И сумма-то оказалась не больно велика – двести шестьдесят евро – а сидеть теперь Политини придется как миленькому. Непростое испытание Первое вскрытие – не самая простая процедура, это вам любой врач скажет. И уж тем более нелегко пришлось шведским студентам Королевского института, которым предложили поучаствовать в подобной операции над… их недавно умершим профессором. Даже бывалый медик, главный врач Бригитта Зюнделин, была вынуждена признать, что «произошло нечто из ряда вон выходящее». Обычно полагается информировать студентов заранее о том, чей труп будет предложен им для аутопсии. Администрация утверждает, что непреложное правило было соблюдено и в этот раз. Однако студенты настаивают на том, что имя покойного им стало известно только тогда, когда они вошли в операционную. Так или иначе, что сделано, то сделано. Одна из коллег почившего, профессор Тина Далианис весьма сожалеет о случившемся, но, тем не менее, уверена, что «хотя это и ужасно, но это тоже часть врачебного образования», и студенты должны правильно воспринять ситуацию. №1(51), 2011
Ноу-Хау Кажется, европейские политики начинают понимать, что так называемые энергосберегающие лампочки не являются панацеей, которую следует навязывать обществу: они несут с собой множество угроз даже в регламентированном обществе стран ЕС. В авангард противодействия этому нововведению вышли депутаты Европейского Парламента. Следом за...
Кажется, европейские политики начинают понимать, что так называемые энергосберегающие лампочки не являются панацеей, которую следует навязывать обществу: они несут с собой множество угроз даже в регламентированном обществе стран ЕС. В авангард противодействия этому нововведению вышли депутаты Европейского Парламента. Следом за экспертным сообществом, они бьют тревогу относительно рисков для здоровья людей, которые несут с собой эти осветительные устройства нового типа. Наибольшую тревогу вызывает наличие в них ртути. В частности, речь идет об угрозе в первую очередь детям и беременным женщинам в случае, если такая лампочка разобьется. Первыми забили тревогу в Германском ведомстве по охране окружающей среды. Там установили, что норма в 0,35 микрограмма ртути на один кубометр воздуха бывает перекрыта в 20 раз, если разобьется энергосберегающая лампочка. Следом за этим авторитетным учреждением подняли голос евродепутаты. Они призвали Европейскую Комиссию отменить решение о постепенном прекращении выпуска классических ламп накаливания. Такую позицию публично изложили представители разных политических групп в этой ассамблее, включая ее заместителя председателя Сильвану Кох-Марин и председателя комиссии по промышленности, научным исследованиям и энергетике Херберта Ройля. Последний потребовал безотлагательной отмены запрета на производство ламп накаливания. «Под давлением безумцев, заявляющих о борьбе с противодействием климатическим изменениям, такой запрет был введен слишком поспешно», – заявил он. Однако Европейская Комиссия отказывается пересматривать свое решение, утверждая, что не располагает данными экспертов, говорящих об опасности для здоровья энергосберегающих лампочек. Она ссылается на данные, согласно которым такая разбившаяся лампочка не приведет к рискам для здоровья людей. Поэтому следом за запретом на производство ламп накаливания мощностью в 100 и 75 ватт, в 2011 году в ЕС должно быть прекращено производство ламп мощностью 60 ватт, а в 2012 – в 40 и 25 ватт. …Даже если оставить в стороне дискуссии о медицинских последствиях массового применения таких осветительных систем, уже сегодня можно невооруженным глазом увидеть результат их использования. Автору этих строк довелось перед новогодними праздниками побывать в Париже, городе, который в прямом смысле слова всегда источал свет, поражая яркостью и сиянием даже долгими зимними вечерами. Все закончилось: энергосберегающее освещение сделало центр французской столицы сумрачным, словно улицы у выхода из метро в московском спальном районе. Светлана ФИРСОВА КстатиФедеральное экологическое ведомство ФРГ обнародовало результаты, касающиеся воздействия на окружающую среду энергосберегающих ламп. Точнее сказать, того, что происходит, когда трубка лопается, разбрасывая повсюду осколки, содержащие ртуть. Да еще в таких количествах, которые в 20 раз превосходят допустимую норму для помещений, составляющую 0,35 микрограмма на кубометр.Президент этого ведомства Йохен Фласбарт считает, что наличие ртути – ахиллесова пята этих осветительных приборов. И необходимо срочно разрабатывать другие энергосберегающие лампы, в которых этот тяжелый металл не используется. Иначе вся экономия энергии, и в самом деле достигающая порой 80% по сравнению с традиционными лампами накаливания, может быть сведена на нет тем уроном, который эти новинки способны нанести здоровью.Вот почему, используя эти лампы в детских комнатах или в иных условиях повышенного риска, надо, по мнению Й.Фласбарта, защищать их пластмассовыми колпаками или каким-то иным способом. Кроме того, надо потребовать от промышленности, чтобы она предусмотрела возможность такой защиты, а в случае отказа сделать это добровольно, Европейский Союз должен принудить её к этому законодательными шагами.Однако все это лишь полумеры, точнее меры временные. А в принципе надо совсем отказаться от использования тяжелых металлов в осветительных приборах, полагает Й.Фласбарт. Пока в таких экономных лампах содержится от двух до пяти миллиграммов ртути в каждой. Поэтому ей достаточно лопнуть в нагретом состоянии, чтобы даже спустя пять часов после этого на высоте метра от пола концентрация ртути была опасной для беременных, детей и людей с ослабленным здоровьем. №1(51), 2011
Ноу-Хау Сторонники биоэнергетики нашли для себя новое направление деятельности. Помимо производства биотоплива из рапса, кукурузы, сахарного тростника и других растений, пока что оборачивающееся в основном разбазариванием ценных ресурсов, теперь предпринимаются попытки пустить на эти цели водоросли. Это, безусловно, выглядит куда более...
Сторонники биоэнергетики нашли для себя новое направление деятельности. Помимо производства биотоплива из рапса, кукурузы, сахарного тростника и других растений, пока что оборачивающееся в основном разбазариванием ценных ресурсов, теперь предпринимаются попытки пустить на эти цели водоросли. Это, безусловно, выглядит куда более перспективно: не нужно сводить леса под новые пашни, пахать и боронить землю и переводить пищевое сырье в то, что можно залить в топливный бак своего авто. Водоросли – другое дело: никакого полезного применения тем из них, что засоряют реки, озера и пруды, постепенно превращая их в болота, пока не найдено. Если, конечно, не считать, что прудовую ряску охотно едят утки. Солнечный свет, слава тебе господи, пока раздается бесплатно, двуокись углерода – тоже, а того и гляди борцы с глобальным потеплением начнут приплачивать тем, кто будет уменьшать её содержание в атмосфере. Чем, собственно, водоросли и занимаются вполне успешно, не прося при этом никакого финансирования. Словом, интерес к переработке водорослевой массы в биотопливо будет тем сильнее, чем выше поднимается цена на нефть. Стоит ей перевалить за 90 долларов за баррель, полагают эксперты, как эта технология станет безубыточной, а при дальнейшем повышении сможет приносить прибыль. Однако на этом пути предстоит еще преодолеть немалые трудности. Чтобы, как говорится, ввести эти растения в культуру, надо тщательно изучить оптимальные условия их произрастания, создать и наладить масштабную переработку биомассы в топливо. Словом, пока осталось, что называется, начать и кончить. То есть пройти путь от размышлений за письменным столом и лабораторных проб до отлажено функционирующей технологии. А пока даже в агротехнике выращивания этих растений вопросов куда больше, чем ответов. Одно дело природное равновесие, практически само по себе устанавливающееся в каком-нибудь заброшенном прудике, а другое – оптимизация производства зеленой массы водорослей в огромной цепи искусственных водоемов, где какая-нибудь доселе никого не заботившая хворь может в краткие сроки превратить весь урожай в жидкую грязь. А ведь пока еще идет активный поиск необходимого растения, поскольку каждое из них имеет свои особенности. Скажем, сине-зеленые водоросли очень быстро растут, но содержат мало веществ, необходимых для производства горючего, пишет германский журнал «Бильд дер виссеншафт». В диатомовых водорослях масел, напротив, вполне достаточно, но их панцирь, состоящий из кремнезема, крайне затрудняет переработку. Да и растут они довольно медленно. Но и это далеко не все требования. Водоросли должны хорошо переносить колебания температуры, быть устойчивы к различным возбудителям болезней и оставаться непривлекательным для тех, кто может ими питаться. Вполне может статься, что такое растение можно будет создать только путем целенаправленных усилий множества селекционеров. Одна из самых затратных операций – во всяком случае, на сегодняшний момент – сбор урожая. Не драть же водоросли руками?! А подходящую технику еще только предстоит придумать и создать. Вот и выходит, что до тех пор, когда горючее, приготовленное из водорослей, будет стоить разумных денег, придется еще подождать. И, видимо, многие годы. Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Привычки и Нравы Австрийцы решили проиллюстрировать цифрами то, как в стране был отпразднован приход Нового года. И что же из этого получилось? Установлен очередной рекорд посещаемости Венской новогодней тропы – так называют растянувшиеся километра на два по центру древнего города сценические площадки. Этой...
Австрийцы решили проиллюстрировать цифрами то, как в стране был отпразднован приход Нового года. И что же из этого получилось? Установлен очередной рекорд посещаемости Венской новогодней тропы – так называют растянувшиеся километра на два по центру древнего города сценические площадки. Этой прекрасной традиции уже 21 год, но никогда за всю её историю в ночь на 1 января по ней не проходило 750 тысяч человек. Восхитительный рекорд! За эту же ночь венская полиция получила 154 заявления о нарушении Закона об использовании пиротехнических средств. Между прочим, в 114 случаях заявлялось о нанесении телесных повреждений. Оказалось, что все не так страшно: число травмированных ограничилось четырнадцатью, а нарушений тишины зафиксировано 25. Тем не менее, использование зажигательных смесей вызвало 47 случаев повреждений личного имущества, несколько из них достаточно серьезны. Зафиксировано 5 пожаров. В то же время народ все же был в основном настроен весьма дружелюбно: под арест за различные прегрешения угодили всего 11 человек. Из них всего лишь четверо – за оказание сопротивления представителям власти. И все же полиция считает, что хотя запрет на использование пиротехники и нарушался, иногда довольно демонстративно, когда ею пытались забавляться у самого собора Святого Штефана, в целом праздник прошел спокойно. Трижды за ночь пришлось «вводить в бой» скоропомощный вагон венской подземки. С его помощью из переполненного гуляющими центра Вены эвакуируют тех, чье здоровье нуждается в срочном вмешательстве врачей. На этот раз пострадавших довозили до станции Штубентор, а там уже машинами скорой помощи доставляли в больницу. И тут итог празднования, в общем-то, более чем отрадный: при наступлении 2010 года это вагон пришлось задействовать 23 раза! Но вот чего в центре Вены было вдосталь, так это мусора! Команда уборщиков за одну ночь вывезла его в объеме 550 кубометров. За работу взялись сразу же, как только закончились представления – в 2 часа. Забот хватило с лихвой всем 140 рабочим, которым помогали 25 маленьких уборочных машин, 5 погрузчиков и один мусоровоз. В штирийском Граце той же ночью приборами было зафиксировано четырехсоткратное превышение допустимой нормы выброса в атмосферу мелкодисперсной пыли. В этом на сей раз виноваты не автомобили, а петарды, хлопушки, ракеты, фейерверки и прочая пиротехника. Взрывоопасные забавы дорого обошлись 37-летнему жителю нижнеавстрйиского Поттендорфа (округ Баден). Решив запустить пять связанных воедино ракет «Пират», он добился только того, что они взорвались у него в руке. Пришлось проститься с тремя пальцами… Похожий номер хотел провернуть 29-летний житель форарльбергского Хоэнэмзера (округ Дорнбирн). Результат тот же – минус три пальца на левой руке. Доигрались… В Верхней Австрии во время новогодней вечеринки четверо участников получили тяжелые травмы, оказавшись на линии огня пороховых осветительных ракет. Особенно много несчастных случаев с использованием пиротехники произошло в Нижней Австрии: к услугам скорой помощи там пришлось прибегать целых 400 раз. В Клостернойбурге петардой подожгли стропила и обрешетку крыши одной из вилл. Шестьдесят пожарных провозились два часа, пока справились с огнем. Ну а теперь – о радостном! Два малыша поделили титул «Новогодний новорожденный 2011». Наверное, так никогда и не удастся выяснить, кто из них его более достоин – Лауренция, пришедшая в мир «точно в полночь» в городе Вельс, или Патрик, родившийся в «пять секунд спустя после полуночи» в венской больнице Хануш. Дело в том, что маме Лауренции пришлось помочь с помощью кесарева сечения, поэтому «право первородства» решили поделить между обоими претендентами. Вплотную за лидерами поспели чемпионы в своих землях: Лорена Мартина из Мелька (Нижняя Австрия – 2 минуты первого), Роберт из Юденбурга (Штирия – 3 минуты первого), Адриано из Куфштайна (Тироль – 9 минут первого). А вот Шарлотта из Айзенштадта (Бургенланд) решила не торопиться и появилась на свет без восьми минут девять. Как раз к праздничному завтраку. Сергей ПЛЯСУНОВ №1(51), 2011
Привычки и Нравы Все чаще слышны речи о том, что Германии пора садиться на диету. Нет, дело не в том, что к этому побуждает экономическая ситуация. Просто избыток веса становится устойчивым признаком современных немцев. Среди детей и юношества 15% составляют толстяки и толстушки....
Все чаще слышны речи о том, что Германии пора садиться на диету. Нет, дело не в том, что к этому побуждает экономическая ситуация. Просто избыток веса становится устойчивым признаком современных немцев. Среди детей и юношества 15% составляют толстяки и толстушки. С возрастом их доля стремительно увеличивается, и в итоге ко времени выхода на пенсию семь из десяти мужчин и женщин весят слишком много – даже для своих лет. Получается своего рода замкнутый круг: тот, кто и так не страдает от избытка веса, следит за собой и исповедует принципы здорового питания, а толстяки и в ус не дуют, еще больше толстея. Это не умозрительное наблюдение, научно установленный факт, подтверждает профессор Хельмут Хезекер, президент Германского общества здорового питания. «В обществе избытка чрезмерный вес – практически нормальное состояние», – сокрушается он. Человеческий организм, постоянно получающий избыток калорийной пищи и напитков, реагирует единственным ему доступным способом – откладывает жир в самых неподходящих с эстетической точки зрения местах. Своего рода напоминание в доступной форме: прекрати, наконец, жрать сверх всякой меры! Но не тут-то было. Мало кто правильно реагирует на такое предостережения – изменением режима питания. Х.Хезекер настаивает на том, что никакая диетическая кампанейщина не сможет помочь. «Выход только в том, чтобы на длительный срок резко сократить количество ежедневно потребляемых калорий и начать вести более активный образ жизни», – подчеркивает он. Профессор уже не однажды обращался к производителям продовольствия с предложением приводить на упаковке продуктов не мало что означающее число порций, а показывать вместо этого крупно выделенную цифру – число калорий, содержащееся в ста граммах изделия. Таким образом, потребителю будет легче приметить на полках продукты из серии «прощай, талия, здравствуй, пузо» и найти в себе силы выбрать что-нибудь иное. Вот тут уже можно будет делать обоснованные выводы о том, какие изделия пищевкусовой отрасли смогут продолжительное время удержаться на рынке. Ведь часто простое незнание мешает людям питаться правильно и не переедать без всякой нужды. К примеру, опрос социологической службы Форса, проведенный по заказу министерства защиты прав потребителя, помог выяснить: дети совершенно ошибочно считают, что есть йогурты, приготовленные с природным фруктовым сахаром, здоровее, чем те, которые содержат меньше калорий. А ведь на самом деле фруктовый сахар ничуть не более полезен, чем обычный. А может оказаться даже и вреднее, поскольку медленнее вызывает чувство насыщения и тем самым способствует образованию избытка жира. Вот почему эксперты давно уже призывают к тому, чтобы основам здорового питания было уделено повышенное внимание в школьной программе. «В знакомстве с этой темой у большинства людей есть огромные пробелы. Самые азы в школе, конечно, сообщаются, но этого явно недостаточно. А между тем это не менее важно, чем основы других знаний», – считает Ильзе Айгнер, возглавляющая германское министерство защиты прав потребителей. Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
Привычки и Нравы За прошедшие годы европейские страны очень прибавили в качестве строительства. Экологически чистые материалы. Энергосберегающее оборудование. Новые архитектурные решения. Гармонично сочетающиеся краски. Изысканный дизайн. Вписанность в ландшафтное разнообразие. Эх, если бы то же самое происходило со строительством личной жизни! На этом...
За прошедшие годы европейские страны очень прибавили в качестве строительства. Экологически чистые материалы. Энергосберегающее оборудование. Новые архитектурные решения. Гармонично сочетающиеся краски. Изысканный дизайн. Вписанность в ландшафтное разнообразие. Эх, если бы то же самое происходило со строительством личной жизни! На этом фронте, к сожалению, без перемен. К лучшему ситуация не меняется. И утлый кораблик личного и семейного благополучия вновь и вновь терпит бедствие. Он разбивается не только о быт и взаимную нетерпимость конкурирующих культур и религий, но и многие другие острейшие подводные скалы. Стен Пилецки страшно любил дом своих родителей. Странно, если бы было иначе – настолько комфортно все всегда в нем себя чувствовали. Строители скроили его на славу. Он получился у них таким милым и ладным. С шоссе казалось, что дом состоит лишь из застекленной веранды, легкой и прозрачной, и нависающей над ней мансардой, заставляющей все вокруг дышать искусством и романтикой. Но когда люди входили в него со двора, они убеждались, насколько он просторный и вместительный. Из небольшой прихожей дверь вела в уютную кухоньку, оборудованную всем необходимым. Кухонька поражала воображение чистотой линий и пропорций. Она была выполнена под классический шестистенок, что давало возможность выходить из нее сразу во все стороны. Домочадцы даже прозвали ее «площадью звезды». Только вместо триумфальной арки посреди нее возвышался добротный дубовый стол, окруженный не менее увесистыми деревянными стульями. От них так и веяло уверенностью в себе. Они как бы заранее предупреждали, что по пустякам их двигать с места не рекомендуется. А одну из стен занимала печь, весь день напролет источавшая такие сладкие и соблазнительные запахи, что у неподготовленного человека голова могла бы пойти кругом. Через кухоньку открывался проход в не менее уютный бар, у стойки которого так приятно было скоротать свободное вечернее время. В зависимости от вкусов там можно было помечтать под легкую успокаивающую музыку, посидеть в располагающем к интимной беседе полумраке, насладиться мороженым и прохладительными напитками или пропустить стаканчик. Далее, вполне логично, прятались туалетные комнаты и обширная кладовка. Кроме того, кушанья, приготовленные на кухне, легко и удобно можно было доставлять на веранду. Но на какую веранду! Это была не какая-нибудь убогая терраска, а самая настоящая дворцовая зала. Не по своему убранству – оно оставалось патриархально скромным – а по возможностям использования. Веранда органически превращалась в театральные подмостки или танцевальную площадку, в миниатюрный детский сад или общий кров, под которым собирались, в зависимости от повода, бесчисленные родственники или близкие друзья. Крутая лестница из небольшой прихожей вела наверх. Широкий коридор делил второй этаж на две умышленно несимметричный части. Левая сторона была отведена под гостевые комнаты. По правую располагались уютные, светлые, просторные жилые помещения. Особый шарм им придавали мансардные окна, в которые попеременно заглядывали то улыбчивое солнце, то загадочно подмигивающие звезды. И жизнь Стена, все из чего она складывалась с младенчества, – взросление, метания духа, любовные истории, семейные перипетии, творческие взлеты, карьерные успехи – все очень напоминало столь ценимый им родительский дом. В нем он родился и вырос. Свою жизнь без него просто не представлял. Да и самого себя ощущал таким домом. Во всяком случае, ему нравилось так думать. Ему казалось, фу, да что я говорю, он был совершенно уверен, что его жизнь во всем будет походить не него. Своей основательностью. Цельностью. Вместительностью. Продуманностью. Благоустроенностью. Воздушностью. Многогранностью. Разнообразием. Преемственностью. В общем, всем хорошим, что только может прийти в голову. А ему, не сомневайтесь, приходило. Он был, как вы, наверное, это уже почувствовали, немножко мечтателем. Скажем даже чуть иначе, ему так легко и вольготно было валяться на мягкой софе и представлять, как жизнь сама собой поднимает его вверх ступенька за ступенькой по лестнице отчего дома. Никаких усилий для этого предпринимать не требовалось. И жизнь действительно легко и упоительно несла его из одной уютной гавани в другую, не мешая ему предаваться иллюзиям, будто он и впрямь не покидает дома своих родителей. Самой первой начальной остановкой был матерните или, по-нашему, детский садик. Его тогдашняя воспитательница и ходившие в него вместе с ним дети вспоминают. Стен был очаровательным ребенком. С правильными тонкими чертами лица. Пухленькими всегда растянутыми в улыбку губами. Искрящимися наивностью и добротой голубовато-серыми глазами. Копной светлых кудряшек на голове. Неизменно чистенький, опрятный, ухоженный. Со вкусом и любовью одетый. Ну, вылитый херувимчик с пасхальных картинок. Взрослые не могли на него не нарадоваться. От него так и веяло благополучием. От него не было никаких хлопот. Его просто обожали. Остальные дети это прекрасно чувствовали. И этим охотно пользовались. Если им хотелось заполучить мяч, или плюшевого мишку, или разноцветные краски, или еще что-нибудь, они никогда не просили об этом сами. Как еще к этому отнесутся? Они отправляли за ними Стена, и успех был гарантирован. Также как и тогда, когда хотелось посмотреть лишний раз какой-нибудь понравившийся видеофильм, или поиграть немножко подольше, или задержаться с отходом ко сну, или удовлетворить какую-нибудь иную прихоть – мало ли что еще. Им ведь ради подобного послабления пришлось бы неделями корячиться, заслуживая поощрение. Съедать без остатка кашу. Вовремя мыться и убирать за собой. Выполнять всякие другие задания, придумываемые взрослыми. Соблюдать правила. А Стену достаточно было похлопать обворожительными ресницами, мило улыбнуться и попросить – и этого хватало. Как в сказке. Хлопанья ресницами и милой улыбки в начальной школе, потом в гимназии и лицее уже было, конечно, маловато. Но Стену Пилецки, как и прежде, не составляло никакого труда быть на голову выше остальных. Все доставалось ему так просто, легко и естественно, и он поддерживал со всеми такие приятные товарищеские отношения, что никому даже в голову не приходило ему завидовать или на него обижаться. В микроблогах его одноклассников мы до сих пор читаем, какой он был ах-ах-ахный. Симпатичный. Ласковый. Внимательный. Изысканный. Праздничный. Все давалось ему как бы само собой. Ему не надо было зубрить, вкалывать, мучиться, как другим. Он схватывал все на лету. Ему достаточно было выхватить оттуда-отсюда пару фактов, событий, замечаний, чтобы быстренько сварганить из них такое элегантное описание, что ни у кого не возникало и тени сомнений в том, что он все знает, все постиг, во всем разбирается. Блестящие отметки и отменные характеристики – далеко не главное в жизни. Но в начале самостоятельного взрослого существования они служат неплохим подспорьем. Для Стена Пилецки, естественно, оказались открыты двери самых престижных высших учебных заведений. И он с удовольствием выбрал то из них, которое больше всего было ему по вкусу. Из него традиционно выходили те, кого олицетворяли с цветом нации, кто проникал затем в высшие эшелоны власти или же святые святых бизнеса. И тут получалось всё как по нотам. Он всюду присутствовал. Во всем участвовал. Лидировал в рейтингах. Причем без каких-либо особых усилий со своей стороны. В толстые умные книги и не менее толстые, но дидактически написанные учебники он особенно даже не вчитывался – умения красиво говорить, красиво писать и все подхватывать на лету ему вполне хватало. Преподаватели же, со своей стороны, настолько привыкли на него во всем полагаться, что в то, о чем он там вещал, не вслушивались, и времени на проверку того, что он приносил в качестве зачетных работ, особо не тратили. Сдал – и сдал. А поскольку все у него выходило здорово и как бы само собой, никто не замечал или не придавал значения тому, что он очень походит на современный символ модернизации в некоторых странах – светодиодную лампочку: светит, но не греет. С женой у него тоже получилось как-то очень естественно, просто и органично. Она в него вцепилась чуть ли не с самого первого курса. Он не сопротивлялся. То, что такая умная, настойчивая, красивая, видная, обворожительная женщина, гибрид синего чулка с самой дорогой манекенщицей и голливудской дивой одновременно, влюбилась в него как кошка, ему импонировало. К тому же от кругленького состояния и столь нужных всегда семейных связей еще никто добровольно не отказывался. Немудрено, что верхушка правящей партии – ведущей политической силы страны постаралась как можно раньше подтянуть его к себе, чтобы не перехватили оппоненты, и будущие соратники с удовольствием приняли его в свои ряды. Сначала ему доверили что-то молодежное. После окончания университета предложили обязанности посерьезнее. Во взрослой жизни у Стена складывалось, пожалуй, даже еще лучше, чем в детской. Он стремительно мчался по карьерной лестнице все выше и выше вверх, перескакивая через ступеньки. А заботливые родственники и партийные спонсоры не забывали прививать к его растущему состоянию все новые и новые плодоносящие побеги. Портфель акций, который, как и все что он делал, был у него образцово-показательный, достался ему настолько удачно, что он и палец о палец не ударил ради того, чтобы его сформировать. Поддерживаемый всеми его полет во власть и заданная судьбой траектория движения вверх так бы и вывели Стена Пилецки на сияющий Олимп и там бы оставили нежиться и благоденствовать, если бы вдруг несколько не изменились обстоятельства. Вроде бы, ничего не предвещало негативного тренда, но он последовал. Проводимая им и его соратниками экономическая и социальная политика торгово-ростовщической постиндустриальной деиндустриализации, шапкозакидательства и открытых дверей все меньше и меньше нравилась населению. Серия разоблачительных скандалов и несущиеся отовсюду обвинения в коррупции сильно ударили по престижу партии. В довершение всех бед, нежданно-негаданно случился непонятный глобальный финансово – невесть какой кризис. Биржи обезумели. Котировки рухнули. Кто остался без работы. Кто разорился. А кто и вовсе свел счеты с жизнью. В общем, все поплыло. Предстояло разгребать авгиевы конюшни. Нужно было всё начинать заново. Надо было, засучив рукава, приступать к настоящей, тяжелой, кропотливой работе. И все взгляды обратились на Стена Пилецки. Ведь он такой везучий. Он такой лучезарный. У него всё всегда получается. Он всё знает. Всё умеет. Всё всегда всем объясняет и растолковывает. Всегда всех всему учит. Как положено в таких случаях, Стен ударил себя кулаком в грудь и начал вещать. Однако… ничего не изменилось. Ситуация с долгами, банкротствами, нехваткой ликвидности, стагнацией, нарастанием протестных настроений, скачком преступности, проявлениями экстремизма, ксенофобии и национализма продолжала ухудшаться. – Нет. Не так. Не то, – начали подсказывать ему. – Одних речей и воззваний мало. От слов пора переходить к делу. Но Стен продолжал вещать. Указывать. Призывать. Глаголом жечь сердца людей. Очень ярко. Доходчиво. Смело. Образно. Получалось у него, как всегда, здорово. Заслушаться можно. Заглядеться. Только одно «но». За красивыми речами, не менее красивыми, выверенными и правильными словами его самого и его присных ничего не следовало. Ну, абсолютно ничего. Или почти ничего. А если и следовало, то сугубо противоположное. Прямо хоть руки опускай. Результат не заставил себя ждать. Общество охватило уныние. Талантливые и самодостаточные люди в поисках лучшей доли или чего-то менее лицемерного стали покидать страну. Вскоре последовало и бегство капиталов. А Стен продолжал вещать. Строить воздушные замки. Рисовать светлое будущее. Назидательствовать. Хвалить. Награждать. Приветствовать. Лучезарно улыбаясь и приводя всегда оказывающуюся под рукой благоприятную статистику. Которой, кроме него, никто давно уже не верил. И так могло бы продолжаться бесконечно долго. Соратники из числа наиболее стеснительных, потупив глаза, отходили в сторону. Но основная масса продолжала повторять и поддакивать. Если бы глаза не открылись первой у самого, казалось, близкого ему человека – у его жены. Как-то она посмотрела на него в зеркало немного иначе… и прозрела. Сначала сказала себе. Потом остальным. Дальше слава разлетелась сама собой. Да король ведь голый. Он же просто демагог. Трепач. Складный талантливый пустомеля. Не в теории, а на практике он ничего не знает. Ничего не умеет. Даже приблизительно не представляет себе реальной картины мира. Только и умеет, что языком болтать. Да и человек он черствый. Холодный. Кроме себя и своих собак никого больше не любит. Ни близких. Ни людей вообще. Никого. Но даже это не главное. Он же белоручка. Он элементарно не любит и не умеет работать. Этому его никто не научил. Ни родители, ни преподаватели, ни сама жизнь. Ему никогда не приходилось зарабатывать себе на хлеб насущный. Трудиться в поте лица. Вкалывать, чтобы пробиться. Все всегда за него делали другие. Он только принимал подношения и пользовался. Да как можно с таким жить? Как можно ему верить? Как можно на него надеяться? Сказала так и ушла. За ней потянулись другие. Стен даже не обратил на это внимания. Он так привык говорить, вещать, слушать себя, любоваться собой, что ни в жизнь не променял бы это занятие ни на какое другое. Вот такая чуть смешная, чуть грустная, может быть, немножко назидательная, но самая обычная история. Повторяется во всех столетиях. В самых разных странах. И всюду, в общем-то, одинаково. А все почему? Да потому, что не понимают. В строительстве жизни должно быть как можно больше от строительства зданий, рассчитанных на века. Чтобы был твердый основательный фундамент, сделанный на совесть. Прочные стены. Надежные несущие конструкции. Отменные строительные материалы. Чтобы без фальши и откатов. Чтобы всё было продумано. Чтобы во всё был вложен титанический труд. Чтобы на нем всё было замешано. И никакой болтовни. Никакой демагогии. Иначе при любом самом малюсеньком катаклизме – раз и развалится. А то, глядишь, и без него… © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
Привычки и Нравы Это в Европе уверены, что они лидеры. Они первопроходцы. Они всё придумали и дали другим. В действительности всё наоборот. Европейцы еще под стол пешком ходили, когда другие создавали свои культуры. Глубокие. Изящные. Изысканные. Просто они заимствовать, в отличие от других,...
Это в Европе уверены, что они лидеры. Они первопроходцы. Они всё придумали и дали другим. В действительности всё наоборот. Европейцы еще под стол пешком ходили, когда другие создавали свои культуры. Глубокие. Изящные. Изысканные. Просто они заимствовать, в отличие от других, научились виртуозно. И выдавать за свое. Заимствовать как хорошее, так, к сожалению, и плохое. Император родился хилым, немощным и завистливым. С годами физически он окреп. Как-никак, с ним занимались лучшие устэды. Они научили его терпеть и с улыбкой переносить боль. Властвовать над своим телом и эмоциями. Наращивать мускулы и делать их гибкими и эластичными. Они научили его многому. По-настоящему многому. Йоге. Восточным единоборствам. Глубинам философии. Искусству общения с толпой и СМИ. Презрению к прихвостням и уважению к противнику. Но не всему. Вытравить зависть из его души, поселившуюся в ней с детства, они так и не смогли. Она пустила в ней слишком глубокие корни. Со временем зависть стала доминантой его характера. Хотя он и его советники это от всех искусно скрывали. Зависть с годами переросла в злобу. Та, в свою очередь, в жажду неограниченной власти. Но такой по определению не существует. Власть всегда лишь иллюзия. Она держится на подобострастии слуг и приближенных. Поэтому зависть в его душе расцвела еще более пышным цветом. Для окружающих это превратилось в непереносимый кошмар. Император всегда был не в духе. Он вечно всем был недоволен. Ему ничего не нравилось. И свое дурное настроение он вымещал на всех, кто подворачивался под руку. А под руку ему подворачивались они же – его приближенные. В дурном же настроении император пребывал всегда. Убедившись в том, что болезнь зашла слишком далеко и на учителей больше рассчитывать не приходится, визирь, выполнявший при императоре роль премьер-министра, созвал мудрецов. В порядочном государстве всегда есть мудрецы. Во всяком случае, так было в прошлом. Им он объяснил, какая незадача случилась с императором. Объяснив, попросил помочь советом. Мудрецы задумались – проблема была непростая – и думали целых три дня и три ночи. А на четвертую позвали к себе визиря и предложили ему сделать так. Поставить у дверей опочивальни императора фигурки тех, с кем он сталкивался в течение дня и выражал при этом недовольство. Только в натуральную величину. И пусть утром, выходя из опочивальни, он бьет их и поносит. Император выместит на безропотных авотарах свою злобу, и дальше в течение всего дня уже не будет буйствовать. Со времени же, глядишь, станет ровен и спокоен. Однако сколько император не пинал, сколько не бил фигурки своих приближенных, злобы в нем не убывало. Характер его к лучшему не менялся. Мудрецы вновь надолго задумались. И думали они шесть дней и шесть ночей. А на седьмой пригласили к себе визиря и посоветовали ему сделать несколько иначе. Поймать дикого и свирепого тигра. Посадить в клетку. Кормить впроголодь. Но только отменным мясом с кровью. Чтобы он все время рычал и бросался на прутья клетки при виде человека. И положить рядом с клеткой рогатину. Пускай, проходя мимо свирепого злобного зверя, император будет дразнить его, издеваться и насмехаться над ним. Испытываемое им чувство тотального превосходства над тигром сделает его спокойным и уравновешенным. Но и этот план не сработал. Император лишь уверовал в свою полную безнаказанность и непогрешимость. Но нрав его от этого не сделался и на йоту менее крутым. Мудрецы вновь задумались. Чтобы лучше думать, они отказались от еды и питья. И сидели так, пока не нашли решение. Вместо тигра, – сказали они, – в клетку надо посадить самого богатого, самостоятельного, красивого и везучего в государстве, баловня народа и любимца женщин. Хоть один, но такой в государстве найдется. Должен найтись. Тогда император от окружающих отстанет. Ему сделается незачем вымещать на них свою злобу. Ему станет просто смешно кому-нибудь больше завидовать. Как ни странно, умный, талантливый, богатый и преуспевающий, баловень народа и любимец женщин в государстве отыскался. Под всеобщий ропот его в клетку вместо тигра и посадили. Народ на какое-то время, естественно, протестовать было принялся. Однако пороптал-пороптал – да и смирился. Его через какое-то время убедили, что их вчерашний кумир готовил государственный переворот. К тому же, вообще гад, подлец и сволочь. Пуще того, убийца: вспарывал длинным кухонным ножом животы понесших от него женщин и грел в них ноги. А тем, кто не поверил, либо заткнули рот, либо выслали куда подальше, либо еще как-то иначе поступили – по-восточному. Посадили бедного лишенца в клетку, и сразу во дворце наступили тишь да благодать. Император тут же со всеми стал жить душа в душу. Сделался веселым. Разговорчивым. Общительным. Наконец-то он убедился в том, что ему нет равных. Что его власть безгранична. Что отныне ему завидовать некому. Однако визирь всё равно не стал распускать совет мудрецов. Почему? – спросите вы. А на тот случай, если упрятанный в клетку умрет – своей ли смертью, естественной, или насильственной, или по недоразумению. Ведь второго такого умного, красивого, обаятельного, смелого, баловня народа и любимца женщин в том государстве больше не было. Соображайте. © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
Привычки и Нравы Клошары, бомжи, бродяги. Альтернативная культура. Другой образ жизни. Когда-то европейской литературе и кинематографу они были интересны. Властители дум пытались в них разобраться. Стремились понять, что есть Человек. Что у него в душе. Вывести какие-то универсальные законы жизни. Правила. Сейчас их...
Клошары, бомжи, бродяги. Альтернативная культура. Другой образ жизни. Когда-то европейской литературе и кинематографу они были интересны. Властители дум пытались в них разобраться. Стремились понять, что есть Человек. Что у него в душе. Вывести какие-то универсальные законы жизни. Правила. Сейчас их интересует по большей части совсем другое. Совсем не то. Мейнстрим. Быстрый успех. Высокобюджетность. Колоссальные тиражи. Штабеля поклонниц и поклонников. Чтобы захватывало и не отпускало. Чтобы на грани. Чтобы вот-вот. Скорость. Страсть. Мускулы. Драки. Стрельба. Погони. Смерть. И воскрешение. А душа, законы, правила – это так, для меньшинства. Для интеллектуалов, которые погоды не делают, – изгоев, клошаров, бомжей, бродяг от жизни и от искусства. Им надо – пускай они и копаются в душах, выискивают нетленные ценности. Приближался Новый год. И Рождество. Или сначала Рождество, а потом Новый год. Бэзилу было безразлично. Повсюду зажгли праздничные лампочки. Расставили и разукрасили елки. Нарисовали тысячи смеющихся рожиц. Выставили всё на распродажу. Кроме, естественно, самого нужного. А у него, как и на протяжении всего года, ничего не было. Ну, абсолютно ничего. Ни крыши над головой. Ни припасенного батона докторской колбасы на закусь. Ни медяков в кармане. Ни даже самого насущного – штофа водки и честной компании. Он уныло брел по улице, кутаясь в драное полупальто на лисьем меху и соображая, где бы чего раздобыть, чтобы сколотить ватагу и устроить настоящий праздник, он же пиршество. Ничего дельного, однако, в голову не приходило. Попрошайничать бесполезно. Все стали жадными. Черствыми. Бездушными. Разодеты черти как. Денег куры не клюют. А никто ничего не подает. Стащить что-то тоже проблема. Всюду охранник на охраннике. Даже в самом занюханном магазинчике. И откуда они берутся в таком количестве. Можно подумать, земля тутошняя только одних охранников и рожает. И видеокамеры на каждом шагу, на каждом углу понаставили. И шлагбаумы – ни зайти, ни выйти. Попробуй только, что стянуть, тебя моментально вычислят, догонят и так накостыляют, что мало не покажется. Бэзил монотонно придавался этим тяжким размышлениям, когда вдруг на углу широкого хорошо освещенного проспекта, утопающего в огне рекламы и иллюминации, и тихого мрачного темного переулка увидел трех краль. Роскошно одетые женщины так увлеклись разговором, что бросили увесистые сумки с новогодними покупками себе под ноги, не обращая на них никакого внимания. Ура, – захолонуло сердце у Бэзила. – Вот она настоящая удача. Сама в руки идет. Такой возможностью грех не воспользоваться. Не спеша, походкой эдакого денди, Бэзил прошел мимо навзрыд хохочущей троицы, быстро оценивая ситуацию. Сумки были слишком громоздкими. Уволочь их так, чтобы не привлечь к себе внимания, было практически невозможно. Зато сверху каждой из них лежали совершенно одинаковые фирменные кошельки. Только один красный. Другой зеленый. Третий перламутровый. Бэзил сделал второй заход и такой же индифферентной расхлябанной походкой проследовал в переулок. Все три кошелька грелись у него за пазухой. Желание сразу же их раскрыть и посмотреть, что там внутри, было неудержимым. Но ему все же удалось себя перебороть. Только тогда, когда он ушел подальше от так и не случившейся погони и спрятался в заранее облюбованной им котельной, Бэзил вытащил их и стал бережно разглядывать. Щурясь от удовольствия в пляшущих отблесках огня и с нетерпеньем, сглатывая слюну, он раскрыл красный кошелек. Ах, как было бы здорово, чтобы кошелек был набит крупными ассигнациями, да хотя бы и мелкими, – вертелось у него в мозгу. – Уж он бы своего не упустил. Собрал бы народ. Накупил всего-всего. И устроил бы пир на весь мир. Чтобы они такое устроили, ему додумать не удалось. В раскрытом виде кошелек начал стремительно расти. Он сделался величиной с давешние сумки. Затем раздулся с добротный чемодан на колесиках. Но на этом его трансформации не закончились. Как только он превратился в старинный безразмерный сундук, из него, потягиваясь и кряхтя, выбрался здоровенный детина. Украшенный перекошенной заспанной физиономией, не предвещающей ничего хорошего. Детина пренебрежительно посмотрел на Бэзила. Нагнулся над сундуком. Достал из него увесистую дубину, обитую дорогой овечьей кожей. И начал ею охаживать бедолагу. Он бил его долго. Профессионально. Со знанием дела. Очень-очень больно. Но так, чтобы не оставалось никаких следов – видимо проходил стажировку у российской милиции до ее переименования. По лицу. По бокам. Спине. Печени. По всему. Что подвернется. При этом сквозь зубы приговаривая: «Извини, старик. Ничего личного. Работа, понимаешь, такая». Детина гонял его по котельной как таракана по комнате. Сбивал с ног. Ставил на ноги. Снова сбивал. И лупцевал. Лупцевал. Лупцевал. Неизвестно, как долго продолжалась бы экзекуция, если бы у детины не вышло время. Он по-деловому посмотрел на ручные часы. Сплюнул. И полез обратно в сундук. Тот сразу же начал съеживаться и через мгновение перед Бэзилом, как ни в чем не бывало, лежал, сияя новизной, всё тот же красный кошелек. На то чтобы прийти в себя, однако, Бэзилу потребовалось не так много времени. «Это по первому разу со мной только поиграли, – понял он. – В следующий раз будет покруче. Ну да, двум смертям не бывать, а одной не миновать». С этими словами он открыл зеленый кошелек. Когда он увидел, как тот начинает раздуваться в размерах, Бэзил решил для себя, что больше так спешить не станет. Однако было уже поздно. Только на этот раз кошелек превратился в одноместную армейскую палатку. Из нее вышел не детинушка, а настоящий накачанный бугай. Дубины в его руках не было. Тем не мене, от этого он смотрелся еще страшнее. «Может, еще успею, – сообразил Бэзил, – и ринулся к выходу из котельной». Но куда там. Бугай легко перехватил его у дверей. Сорвал нехитрую одежонку. Развернул. Поставил раком и… Дальнейшее вы легко себе можете представить, даже если напрочь лишены воображения. Чай, не вчера родились – смотрите отечественный кинематограф. Бэзил вскоре захлебнулся от собственных воплей. Из его рта вырывалось лишь надрывное слюняво беспомощное мычание. Когда надругательство прекратилось, он еще долго валялся на грязном полу, пытаясь собраться с мыслями. Это было несправедливо. Нечестно. Невозможно. Этого вообще не должно было произойти. За что. Почему это случилось именно с ним. Он оделся. Укутался в свое нехитрое полупальто на лисьем меху, которое теперь выглядело еще более драным. Выбрался наружу. Сходил к общественной колонке попить свежей питьевой воды. Отыскал в палисаднике нетронутый пятачок снега. Тщательно растер им лицо. Поколебался немного. Но всё же вернулся обратно в котельную. Как-никак, его ждал перламутровый кошелек. С ним получилось проще всего. Как только Бэзил его открыл, оттуда выскользнула какая-то мерзкая тварь, какая, он даже не успел заметить – наверняка, гадюка или даже гремучая змея – цапнула его, и он лишился чувств. Очнулся Бэзил уже, по-видимому, на том свете. Ангелы наспех придали ему опрятный вид и сказали: «Сейчас предстанешь пред светлые очи. Не оплошай!» – Всепрощающий, – возопил Бэзил. – Требую пересмотра дела. Так нечестно. Несправедливо. Незаслуженно. Не за что. Где же пророческое «азмь воздастся». Пожалей меня. Сделай иначе. Дай другой шанс. – Как скажешь, – ответствовали ему. – Кто, Бэзил даже не разглядел. Тут же он вновь оказался посреди широкого хорошо освещенного проспекта. На углу беззаботно трепались три недурно одетые женщины. Бэзил ловко выхватил свою добычу и уединился в котельной. «Ну как, что-то теперь получу под высоким покровительством», – прикинул он, поспешно раскрывая красный кошелек. Всепрощающий не обманул его ожиданий. Все вокруг преобразилось как по мановению волшебной палочки. В самом центре гигантского мегаполиса вырос импозантный небоскреб. Он теперь принадлежал ему. Из его офиса, оборудованного под пентхаус, открывался неподражаемый вид. Так, что дух захватывало. Весь город был у его ног. Сидя в глубоком, нежно обхватывающем его дорогущем кресле, забросив ноги на исполинских размеров прозрачный письменный столик и раскуривая лучшую во всей вселенной гаванскую сигару, Бэзил раскрыл перламутровый кошелек. Теперь он был еще и сенатором. У него было всё, что только душа пожелает. Положение в обществе. Несметное состояние. Акции. Недвижимость. Картинные галереи. Конюшни. Аэропорты. «Вот это я понимаю. Совсем другое дело», – сказал он. И раскрыл зеленый кошелек. Тут же офис заполнился праздничной толпой. На нем оказался черный свадебный смокинг. Перед ним стол высший церковный иерарх с посохом в руках и что-то у него спрашивал. Рядом с ним красовалось какое-то воздушное создание в белом подвенечном платье. «Горько, горько, горько», – начала скандировать толпа. Он обернулся к суженой и… узрел самодовольную ухмылку накачанного бугая. «Вот мы с тобой и свиделись, – насмешливо процедил он Бэзилу. – Видать, тебе понравилось». Бэзил ни секунды не раздумывал. Он бросился к ближайшему настежь открытому окну и сиганул наружу. – Ну как, – участливо спросил Всепрощающий, – лучше было? – Это нечестно. Несправедливо. Незаслуженно, – завопил Бэзил. – В нарушение всех правил. Обещаний. Уговоров. – А, – устало, с печалью в голосе бросил Всепрощающий, – давай еще попробуем. Бэзил вновь стоял посреди широкого хорошо освещенного проспекта. На углу о чем-то умильно ворковали, забыв об окружающем, три высокие женщины. У ног их в беспорядке валялись объемистые сумки с новогодними покупками. Конец. Он же – бесконечное продолжение следует. © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
Привычки и Нравы Во всех краях деловая культура разная. В ЕС и его государствах-членах – одна, хоть и многоликая. В России – другая. Так издревле повелось. Вопреки всякой там глобализации с никому ненужными ее последышами – кризисами и рецессиями. Вот я вам историю...
Во всех краях деловая культура разная. В ЕС и его государствах-членах – одна, хоть и многоликая. В России – другая. Так издревле повелось. Вопреки всякой там глобализации с никому ненужными ее последышами – кризисами и рецессиями. Вот я вам историю одного купца расскажу. Из Касимова. Благодатный был край. До революции. Той, настоящей. Всего было вдосталь. Река полноводная. Корабли ладные. Набережная на километры тянулась. Особняки купеческие высокие. Один краше другого. Льна да полотна производили немерено. Всю Европу, да куда там, весь мир одеть могли. А торговали – так вообще всем. Чего только душа пожелает. И осетровыми. И рудами. И мануфактурой. Да как торговали-то. Любо-дорого. Как вспомнишь, слезы на глаза навертываются. Наш купец особенно талантлив был. Всё в его руках спорилось. С ним все торговать хотели. Слово его было верное. Как кремень. А гешефты выгодные он за версту чуял, как некоторые теперь распродажи. Ни одного не упускал. Только небольшая слабость у него была. Народная. Выпить дюже любил. Как какой гешефт выгодный справит, тут же компаньонов кличет и в загул. И не по мелочам там каким-то. А чтоб вокруг всё тряслось и стонало. Чтоб все потом неделями, а то и месяцами вспоминали да судачили. Ну, его заморские коллеги, у кого на такие забавы молодецкие здоровья не хватало, увещевать стали. Мол, оставь прежнюю удаль. Остепениться пора. А коль настоящим бюргером правильным заделаешься, мы тебе особый почет окажем. Главой гильдии выберем. А там, глядишь, и президентом всего союза Ганзейского. Польстился купец на эти речи медовые, и задумываться стал. Может, действительно остепениться. Прыть поубавить. Пиры закатывать только по чуть-чуть. Чтобы не до сумасшествия. И вообще, в большие начальники податься. Раз свой брат, торговцы заморские, советуют. Думал он, думал и надумал. – Так сразу все обычаи менять мне не с руки. А вот пыл поумерить попробовать надо. Только как? А начну-ка я с малого. Привяжу себя к скамье дубовой. Ведь обычно как получается. Закачу я пир. Народ назову. Мы всё, что заготовлено, съедим и выпьем. Сколько бы заготовлено ни было. А потом в город идем. По соседям. Да по кабакам. Чтобы продолжить. Как душа просит. А привязь меня от этого и удержит. Ну, сделал он, как задумано было. Закатил пир специально такой, намерено скромный. А себя к деревянной скамье привязал. И, вроде бы, всё, как планировали, шло. А потом бац – провал в памяти. Только через неделю ему другие купцы рассказали, давясь от смеха, как он с огромной дубовой скамьей, то в руках, то на спине, по городу куролесил. Витрины бил. Входные двери в кабаках, вместе с вышибалами, походя, сносил. Да городовых и всех, кто под горячую руку попадется, этой скамьей охаживал. – Да, так не получается, решил купец. Надо что-то другое попробовать. А, может, мне жениться. Молодая жена, сказывают, особливо богатая, очень остепениться помогает. И с пирами да с утехами молодецкими завязывать. Сказано-сделано. Только свадебку ведь отметить надо. Назвали они с тестем гостей видимо-невидимо. И такой пир закатили – закачаешься. Только чтобы перечислить, сколько всего на столах стояло, день уйдет. А еще в кадках. Да в погребах. Да в подполье. Только через месяц купец к делам вернулся. И спрашивает, а где, мол, моя молодая жена. А ему во всех деталях расписывают. В какой-то момент попыталась она его удержать от дебоширства. Да куда там. И ей накостылял. И тестю, который за нее вступиться решился. И всем родственникам. Близким и дальним. Посуды сколько побил, подзатыльников надавал – не счесть. Хорошо, хоть, никого не прикончил. А молодая жена вместе с приданым от огорчения на шею торговца заморского, который посмазливее и одет получше, сразу повесилась. И с ним же и сбежала в ту страну, где такой традиции нет на широкую ногу свадьбы гулять. И столь же бурно и деятельно другие праздники престольные отмечать. Всех церквей и религий, всех стран и народов. – Ладно, – решил купец, – и с молодой женой не получилось. Надо к колдунье идти. Та как заворожит, так заворожит. Ничто эту ворожбу перешибить не сможет. Покончу с загулами. Отыщу другую жену. Еще более ладную да богатую. И в начальники подамся. Сказано-сделано опять-таки. Пришел к колдунье. Рассказал ей всё, как на духу. И о помощи попросил. Колдунья же на него так хитро-хитро посмотрела. И спрашивает: – А не пожалеешь? – Вот те крест, – ответствовал ей наш купец. – И на все ее условия согласился. Хотя поначалу врубиться не мог, чего она от него хочет, кроме денег. Вот очередной гешефт у купца вышел сказочный. Как водится, он по этому поводу гостей зазвал, потчевать начал. И винами заморскими, со всех земель ихних свезенными. И брагой местного настоя, от которой сначала все внутри воспламенится, а потом силой молодецкой по всему телу разольется. И себя купец, само собой, не забывает. Кубок за кубком себе наливает… А до питья добраться не может. То стол перевернется. То кто его под локоть толкнет. То кубок в руках раскрошится. То он на ровном месте поскользнется. То «горит» закричат. Все вокруг уже веселые-развеселые. Анекдоты травят забористые. Песни поют. Про политику рассуждают. Девок лапают. А у него ни в одном глазу. Рассвирепел купец. Половых кличет. Велит им прямо из ковшей да кувшинов ему в глотку вино и брагу заливать. Не получается. Велит миски и корыта вином и брагой наполнить и на пол поставить, чтобы хоть на четвереньках в них уткнуться. И это не выходит. Всё у него прямо перед носом переворачивается, да в половые щели утекает. Совсем купец от горя обезумел. – Да, что же это за жизнь такая, – орет. – Как так можно над человеком, над рабом божьим измываться. Да лучше руки на себя наложить. Лучше пойти к реке и утопиться. В общем, любым иным способом удавиться. Только чтобы эти муки физические и нравственные прекратить. Чтобы с издевательствами этими над собой покончить. Тут в самый раз колдунье появиться. Она и появилась. Точь-в-точь, как в мультфильмах рисуют. – Что, – говорит, – снять с тебя, мил человек, заклятье, давеча наложенное. – Да, конечно, снять, – визжит не своим голосом купец. Прямо с завываниями. – А уговор наш помнишь? – Какой уговор? – А чтобы всех остальных торгашей заморских взашей. И чтобы только вера отцов наших на нашей земле главенствовала. – Да всё, что угодно. Всё сделаю. Дай только глоток спиртного пропустить. А то всё внутри сжалось и пересохло. Ни о чем другом думать не могу. Прищелкнула ведьма пальцами, и купец вновь нормальным человеком сделался. И пустился во все тяжкие. Бросился с бешеной скоростью упущенное наверстывать, гостей догонять. Так эта история и закончилась. Только вот с надеждой на конвергенцию деловой культуры и президентство в союзе Ганзейском распрощаться пришлось. Да и правильно. На кой ляд нам предприниматели заморские и их устав. У нас свой есть. Ничуть не хуже. Вы же это почувствовали. © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
Привычки и Нравы Одно время обитателям Старого Света уж очень грустно сделалось. Показались они себе совсем старенькими. Серенькими. Больными. Всеми забытыми. Ведь даже феи от них, похоже, отвернулись. Очаровательные, умные, нежные создания. Превращающие нашу жизнь в подобие сказки. Феи пропали. В реальной жизни...
Одно время обитателям Старого Света уж очень грустно сделалось. Показались они себе совсем старенькими. Серенькими. Больными. Всеми забытыми. Ведь даже феи от них, похоже, отвернулись. Очаровательные, умные, нежные создания. Превращающие нашу жизнь в подобие сказки. Феи пропали. В реальной жизни их давно уже никто не встречал. И только недавно, к вящей радости жителей нашего континента, выяснилось, что дело не в них. Просто феи – абсолютно все феи, которые вообще на людей крест не положили, поголовно, ну, может, почти поголовно, – в Интернет перебрались. За окнами царила непроглядная темень. Давно пора было забираться в постель. С каким-нибудь толстым глянцевым любовным романом. Но Типусик по-прежнему героически скользила с одного сайта на другой в поисках материала для своей курсовой работы. Конечно, можно было давно на все плюнуть, скачать какую-нибудь халтуру из Интернета, слегка отредактировать и выдать за свое сочинение. Так, кстати, делали большинство ее подружек. Но Типусик считала подобный обман ниже своего достоинства. Не то чтобы она была отличницей. Отнюдь нет. Синим чулком ее бы никто не назвал. Но просто она все любила делать сама. Своими руками. Все постигать сама. И за всё сама отвечать. К тому же, как ей казалось, она давно стала совсем взрослой. Она перешла уже на четвертый курс. Еще чуть-чуть, и двери престижного вуза, в котором она училась, захлопнутся за ней. Она вступит в большой мир. Туда, где надо будет пробивать, проламывать, прокладывать себе дорогу. Так что прикрываться чужой халтурой – дудки. Не на такую напали. Но глаза предательски слипались. Пальцы так и норовили ударить не по той клавише. А мельтешение сайтов наводило уныние. Заставлять себя концентрировать внимание делалось все труднее. Когда вдруг в верхнем левом углу экрана взгляд ухватил что-то необычное. В нем расцветал бутон какого-то незнакомого, но удивительно красивого цветка. Из него выпорхнуло очаровательное крошечное создание. Оно потрясло головой, повернуло ее направо-налево и уставилось на Типусика широко раскрытыми большими радостно смеющимися глазами. Передернуло плечами. Выскочило из экрана. Мгновение – и она, а вы уже, наверное, догадались, что это была именно она – Фея Интернета сидела на верхнем ребре дисплея. – Как тебя зовут? – Фея сразу взяла быка за рога. – Типусик, – промямлила Типусик. – Сонливость с нее моментально слетела. Но вот дар речи, членораздельной, естественно, возвращался к ней несколько конвульсивно. – Чем занимаешься? Почему не спишь? – допытывалась Фея. – Да так, всем понемногу, – Типусик попыталась уклониться от прямого ответа. Но не тут-то было. Не на ту напала. – Мне же любопытно, – объяснила, обворожительно улыбаясь, Фея. – Все вокруг давно спят. Видят седьмой сон. А ты даже не ложилась. Значит, чем-то важным. – Ну, это как посмотреть. – Оторопь спала, и Типусик вдруг почувствовала, что ей хочется поговорить. Хочется расспросить Фею обо всем на свете. О том, что значит быть феей. И где та живет. Как к ней попала. Для чего. Чем увлекается. И вообще. Но перед тем как переходить к расспросам, надо было ответить на то, о чем допытывалась Фея. – Я ищу материалы для курсовой работы. Предмет – сравнительная социология. Концепция у меня уже есть. Я должна доказать, что все социологические опросы тенденциозны и необъективны. Те, кто их проводят, заранее знают, какой результат им нужен, что они получат или стремятся получить. Поэтому очень важно поручать их одновременно нескольким независимым агентствам или командам социологов, скрывая это от них. Но для доказательства мне нужна фактура. Предаваясь серфингу по Интернету, я отыскиваю данные различных социологических опросов об одном и том же, чтобы показать, как они сильно отличаются друг от друга. Типусик могла бы еще долго говорить на эту тему, но тут заметила, что Фея зевнула, и осеклась. – Ты чудная, – вынесла Фея свой вердикт. – В третьем часу ночи заниматься такой чушью. – Это не чушь. Это очень даже важно, – попыталась было заспорить с Феей обиженная Типусик. Но Фея, чуть попристальнее посмотрев на нее, решительно пресекла бунт на корабле. – Да брось ты, – сказала она. – Для девушки в твоем возрасте есть только одна важная вещь на свете. – И загадочно улыбнулась. – Какая? – насторожилась Типусик. – А ты сама догадайся. – Я не знаю. – А ты в КВН играешь? – Нет. Как-то не сложилось. Времени не хватает. Но у нас на курсе команда есть. Вот… – Стоп, – прервала ее Фея. – Об этом в следующий раз. А сейчас слушай. Девушку в твоем возрасте должно интересовать только одно – отыскать мужа себе хорошего. Чтобы не пил. На сторону не бегал. Тебя любил. На руках носил. И хорошо зарабатывал. Типусик сначала опешила. Потом заглянула внутрь себя и во всем с Феей согласилась. – Да, мужа хорошего, – мечтательно произнесла она, – было бы неплохо. Только откуда его взять такого. – Найдем, – сказала Фея. – Когда? – ляпнула Типусик. – Прямо сейчас, – подбодрила ее Фея. Типусику очень понравился ее деловой тон. Еще больше – уверенность, с которой Фея это выговорила. Но она сделала вид, что продолжает сомневаться. – А у Вас получится? – Не переживай. Сразу и попробуем. Через неделю Типусик встречала избранника у Центрального вокзала мегаполиса. На фотографиях в Интернете он смотрелся презентабельнее. Как-то более возвышенно и интеллигентно. И во взоре там, на фотографиях, у него сквозило нечто, что в реальной жизни напрочь отсутствовало. Но в остальном все было как надо. И рост. И фигура. И бицепсы. Программа первого дня знакомства у них получилась вполне трафаретная. Прогулка по городу. Пончики и в меру теплые прохладительные напитки на улице. Посещение чего-то. Потом кафе. Но дальше первого дня не сложилось. Когда вечером они заглянули к ней, избранник, уже и раньше настораживавший ее бестактностью, переходившей порою в наглость, ничего не говоря, накинулся на нее и поволок в постель. Типусик насилу отбилась. Несколько раз саданула его по голове чем-то тяжелым, подвернувшимся под руку. А когда он оклемался, выставила за дверь и уже на лестничной клетке попросила его не писать, не звонить и никогда больше не появляться. Поздно ночью Типусик и Фея, немного успокоившись после первоначального обмена любезностями, проводили разбор полетов. – Ничего. Бывает. Не унывай. – Но почему? – Видишь ли, к нам в Интернет лезет столько спама. Ужас. А еще все поры забиты никому не нужной рекламой. К тому же жутко примитивной. Низкопробной. Антихудожественной. Поэтому иногда происходят сбои. – Какой же это сбой. Ты же мне мразь какую-то подсунула. До сих пор противно. – Не расстраивайся. Посмотри. Правда, ничего. Вот тебе избранник номер два. Поехали. В этот раз ни на какой вокзал Типусику выбираться не пришлось. Избранник № 2 оказался своим, местным. Он дожидался ее у подъезда с букетом цветов в руках. Видимо, цветы в ухаживании, оно же охмурении дам, он по наивности считал самым главным. Их он дарил Типусику регулярно, как по заказу. Но что делать, что говорить, помимо вручения цветов, явно не знал. Сначала Типусик пыталась его подбодрить. Подсказать. Подтолкнуть. Завести. Однако после того как они по нескольку раз обошли все прилежащие улицы, посетили все музеи, посидели во всех бюджетных кафе, ее терпение лопнуло. Она поняла, что на него у нее при всем желании, которого, похоже, так и не появилось, элементарно не хватит времени. К тому же курсовая горела синим пламенем. – Подыщи мне другого, – требовательно сказала она Фее той же ночью, – настоящего. – Конечно, конечно, – понимающе закивала та. – Пойми. Это только пристрелка была. Проверяла, что тебе действительно нужно. Кто тебе подойдет. Ты уже взрослая – понимать должна. В нашем деле, как ты, наверняка, уже догадалась, одной теории мало. Это тебе не сравнительная социология. Надо все на практике опробовать. Оценить. Освоить. Разобраться. А теперь лови… По скайпу на нее смотрел Он. Единственный. Желанный. Такой, каким она его себе и представляла. И в его глазах она читала, что Он чувствует то же самое. Что она та Единственная, Желанная, Суженная, которую Он искал всю свою жизнь. О которой мечтал бессонными ночами. Которой грезил. Как все-таки здорово, что Феи у нас здесь, в Старом Свете, не перевелись. Ведь они так нужны Типусикам и их избранникам. Без них, как и в прошлом, далеко не все получается. Может быть, сейчас, с Интернетом, даже еще хуже, чем в прошлом. © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
Привычки и Нравы Европа и Евразия – общий дом для сотен и сотен народов, населяющих наш огромный материк. Как бы этому не противились националисты разных мастей. Как бы они ни пытались поднести огонь к готовой в любом момент взорваться пороховой бочке межнациональных отношений....
Европа и Евразия – общий дом для сотен и сотен народов, населяющих наш огромный материк. Как бы этому не противились националисты разных мастей. Как бы они ни пытались поднести огонь к готовой в любом момент взорваться пороховой бочке межнациональных отношений. Чтобы их обезвредить, нужна мудрая, тонкая, тщательнейшим образом выверенная и продуманная политика. Исключающая ошибки – они слишком дорого обходятся. Делающая невозможными двусмысленности и недосказанности. Для ее проведения одного лишь экономического роста мало. Пусть и ускоренного. Даже сопровождающегося стремительным сокращением безработицы. Повышением жизненного уровня населения. Улучшением качества жизни. Хотя он и обязателен. Без него никак. Необходимо большее. Гораздо большее. Надо, чтобы выполнялись, по крайней мере, два базовых условия. Первое. Чтобы были обеспечены самая бережная, трепетная, истовая забота о национальной культуре, языке, традициях. Самое внимательное отношение к своеобразию каждого народа, каждой народности. Какое бы скромное место они не занимали в их общей семье. Второе. Чтобы общий дом одновременно служил тиглем, в котором добровольно, с пониманием того, зачем и почему это происходит, все они переплавлялись в общую земную цивилизацию. Только без утраты своей самобытности. Боже упаси. Дабы вместе, совместными усилиями строить будущее. Делать его, по возможности, лучше. Гармоничнее. Комфортнее для каждого из своих сыновей и дочерей. И еще – не забывать, как так случилось, что на нашей планете, некогда населенной самыми разными носителями разума, остались только мы с вами. Все остальные канули в лету. Вернее, не канули, а несколько иначе. Совсем иначе. Взрыв сверхновой было не остановить и не отсрочить. Спасти все, что создавалось тысячами поколений, защитить, сохранить освоенные миры, было невозможно. Оставалось только одно – бежать. И куда подальше. Туда, куда не достанут ни смертоносные лучи, ни дикие выбросы взбесившейся материи и энергии. Эвакуация проводилась в страшной спешке. Тем не менее, сотни огромных межгалактических кораблей были построены. И построены в срок. Как надо. Снабжены всем необходимым. Оснащены самым-самым, что только было лучшего и наиболее современного. Всего лишь миг – и некогда дружную, единую цивилизацию норков, построенную на абсолютной любви и доверии, разметало по метавселенной. Что сталось с остальными кораблями, удалось ли им спастись, ускользнув от испепеляющего дыхания сверхновой, неизвестно. Те, кто достигли Земли и высадились на ней, этого так никогда и не узнали. Да у них и не было никакой возможности выяснять это и заниматься поисками. С самого первого момента пребывания на чужбине им пришлось бороться за выживание. Ни на что другое времени и сил у них не осталось. Земля встретила их недружелюбно. Да и как могло быть иначе. Ведь все территории были давно заняты, поделены и расписаны. Они дотошно охранялись. Причем самым бдительным образом. Любое посягательство на нарушение незримых границ немедленно и жестоко пресекалось. Незваные гости никому не были нужны. Они нарушали хрупкое равновесие, установившееся на планете. Они представляли опасность. А, как известно, главное для любых правителей, которым нужно заботиться о сохранности ойкумены, – опасность нейтрализовать. Сначала норки высадились на территории, принадлежавшей гномам – жестоким, воинственным, непримиримым, если верить невесть откуда взявшимся преданиям. Гномам и в голову не пришло разбираться с тем, кто вторгся к ним, кто нарушает все установленные правила и заповеди. По сложным подземным лабиринтам они подкрались к кораблю и ударили по ничего не подозревавшему «супостату». Последствия атаки были ужасны. Большая часть норков погибла. Кораблю были нанесены страшные повреждения. Привезенное ими оборудование разграблено. У них оставался один единственный выход, которым они и воспользовались. Норки позорно бежали. Они даже и не подумали сопротивляться. Им не без труда, но все же удалось перебросить плохо слушающийся их корабль на другую территорию. Теперь норки оказались во владениях эльфов. Но у эльфов было еще меньше оснований щадить «захватчиков». Тем более что они появились с территории гномов, которых эльфы, прямо говоря, недолюбливали. Правда, на этот раз нападение, которому подверглись непрошенные гости, оказалось для них не таким катастрофическим. Они ждали чего-то подобного. Но подобного атаке гномов. Тому искусству истребления, которое продемонстрировали им эльфы – неуловимые, стреляющие в них со всех сторон и вроде бы ниоткуда или даже изнутри, – им нечего было противопоставить. У них вновь не оставалось выбора. Они снова в панике бежали. В другой уголок планеты норки переместились для себя крайне неудачно. Там как раз шла война на уничтожение между орками и родом человеческим. Поэтому сражавшиеся с остервенением ударили по кораблю и его обитателям, не разбирая, кто, что и откуда. И те, и другие восприняли их как подкрепление, прибывшее на помощь противоположной стороне. Естественно, что они набросились на них с ненавистью, яростью и безоглядностью, которые присущи тем, кто бьется не на жизнь, а на смерть. Бьется за свое право жить на этой земле. За своих близких. Детей. Веру. За свое я. Одних извергаемых ими чувств было бы достаточно для того, чтобы норки ушли в небытие. Если бы те промедлили совсем немного, ни от них, ни от корабля ничего бы не осталось. Но норки успели перебросить его туда, где, по их прикидкам, никакой жизни не должно было быть – подальше от зеленых лесов и плодородных полей. Однако им опять не повезло. Они оказались во владениях магов. Те рассуждали очень просто, хоть и вполне логично: тем, против кого ополчились и гномы, и эльфы, и даже сражающиеся между собой люди и орки, нельзя давать спуска. И, объединившись, они нанесли жесточайший магический удар по кораблю. Выжили только те, кто предусмотрительно перебрались в специально защищенные шлюпы – небольшие по своим размерам, но оборудованные для автономного существования их обитателей. Уцелевшая горстка выскочила на околосолнечную орбиту. Там норки отдышались, пришли в себя и запустили программу, к которой им разрешено было прибегнуть только тогда, когда будет испробовано все остальное. Когда будут исчерпаны все другие возможности выжить. Это была программа ментально-биологического подавления и ассимиляции всего, обладающего чуждым разумом. Норки развернули шлюпы и бросили их обратно на Землю. И вскоре на Земле не стало ни драконов, ни гоблинов, ни людей, ни эльфов и вообще никого из магических существ. Норки поглотили их всех и стали единственными обитателями планеты. Они победили в этой навязанной им случайной войне. Все же у них за плечами была роскошная древняя цивилизация, создававшаяся тысячами поколений. Все же их технологическое развитие на порядок или даже кучу порядков опережало все то, о чем на Земле тогда и помыслить не могли. Но победа досталась им дорогой ценой. Вобрав в себя всех остальных, норки утратили самих себя. Они не могли остаться теми, кем они были раньше. Все сложилось для них самым печальным, самым трагичным образом. Хотя для Земли, очевидно, намного более трагичным и прискорбным. Норки потеряли себя. Сразу. Навсегда. Безвозвратно. Генетически наиболее сильными из существ, которых норки абсорбировали, – доминантными – оказались люди. В силу того, что они были самыми простыми, самыми примитивно устроенными, самыми неподатливыми – одним словом, варварами. И норки сделались варварами. Они забыли все, что знали. Все, что умели. Все, во что верили. У них не осталось никаких прежних способностей. Причем не только своей цивилизации, но и всех тех других существ, которые некогда жили на Земле. Существ прекрасных. Удивительных. Сказочных. Гениальных. Существ, разнообразию которых могли бы позавидовать любые миры. Норкам, сохранившим себя, но превратившимся в варваров, пришлось вновь, шаг за шагом, пройти по бесконечным ступеням эволюции, чтобы возродить в себе Человека. Чтобы заново открыть в себе таланты гномов, эльфов и многих других удивительных существ. Чтобы, как когда-то в прошлом, выдумать науки и запустить современную технологическую цивилизацию, повторявшую их прошлую, изначальную. Единственно, наследие магов им, то есть нам, восстановить в себе так и не удалось. Может, это еще впереди. О нем периодически напоминают нам аномальные природные явления, вещие сны, пророчества и предсказания. После всего того, что Земля пережила, после всех потерь, лишений, невзгод, после всех перенесенных ею ужасов было бы непростительной, бесконечной глупостью допустить, чтобы колесо истории опять закрутилось в обратную сторону, и, по милости националистов, мы бы вновь впали в самое страшное, самое мерзкое и отвратительное варварство. Этого нельзя допустить. Ни за что. © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
Привычки и Нравы (нравоучение для тугодумов) Одной из характерных черт нулевого десятилетия стала дальнейшая девальвация ценностей. Началась она, к сожалению, ужасно давно. Но в нулевые годы продолжилась с головокружительной быстротой. Особенно в Европе и, в целом, во всем Евро-атлантическом регионе. Перечислять даже не...
(нравоучение для тугодумов) Одной из характерных черт нулевого десятилетия стала дальнейшая девальвация ценностей. Началась она, к сожалению, ужасно давно. Но в нулевые годы продолжилась с головокружительной быстротой. Особенно в Европе и, в целом, во всем Евро-атлантическом регионе. Перечислять даже не хочется. Достаточно бросить беглый взгляд вокруг, чтобы в этом убедиться. Уже никто безоглядно не восхваляет историческую целесообразность, плоды и возможности глобализации. На некогда многими столь любимых банкиров и финансистов плотно наклеена этикетка «зарвавшиеся». Для спекулятивных игр, от которых еще недавно все были в восторге, нашли уничижительно обидное прозвище «казино-капитализм». Вдруг, как-то неожиданно, не мил сделался постмодернизм с обязательным превозношением достоинств далеко идущей уступки национального суверенитета. Из-под общества всеобщего благоденствия намеренно буднично, по-деловому, не спрашивая, одну за другой принялись выдергивать государственные подпорки. Некогда открытый, внешне дружелюбный, либеральный мир сделался отнюдь не таким уж открытым, дружелюбным и либеральным. Традиционной семье с ее вековыми устоями и традициями почитания взрослых, воспитания детей, сочетания полов, любви, солидарности и ответственности вообще разрешили загибаться. Рутиной и обыденностью стали некогда протестные требования, которые могут окончательно стереть зыбкую грань между добром и злом, если им поддаться. В их числе – разрешить наркотики, запустить переговоры с террористами, дать всем по атомной бомбе, признать лидеров антигитлеровской коалиции виновными в военных преступлениях и преступлениях против мира и человечности, посадить в кутузку предложивших человечеству неограниченный доступ к информации, узаконить клонирование человеческой особи и проч., и проч., и проч. Однако больше всего за нулевые годы досталось демократии. Как над ней только не измывались. Какие над ней только эксперименты не проделывали. Причем кто – ее самые преданные фанаты. Насмешку над избирательным процессом в оккупированных странах объявляли справедливым и в меру демократическим. Неугодные, но победившие на выборах партии пытались отлучить от власти и даже запрещали. Практическими действиями показывали, что мнение народа, с всякими там плебисцитами и референдумами, – мишура. Оно никого не интересует и ничего не значит, когда речь идет о «серьезных» вещах. Откровенных бандитов сажали на политический трон и поощряли провозглашать независимость, лишь бы своей цели добиться. И все же гениальную максиму о том, что демократия страшно плоха и неэффективна, но человечеству ничего лучшего за многовековую историю так выдумать и не удалось, никто опровергнуть не смог. Заповеди демократии пока что сохраняют всю свою силу. Демократия сияет как град на холме. Только на нее уповать и остается. Несмотря ни на что. Вопреки всем эксцессам, предательству и несправедливостям. Но констатация констатацией. А почему? Вот с объяснениями как-то хуже получается. Не берут они за душу. Не доходят. Какие-то они все вялые. Наукообразные – то бишь заумные. Казенные. На этом фоне мне объяснения одного биолога знакомого страшно понравились. Или хирурга. Или патологоанатома. Точно не помню. Да это и не важно. Уж очень здорово он все по полочкам разложил. Может, и вам понравятся. Любые науки о человеке начинаются с того, что людей делят на различные группы по самым различным, с потолка взятым, признакам. Вообще подразделять и классифицировать – любимое занятие ученых, сплетниц и дилетантов. Людей делят на бедных и богатых, а чтобы прикрыть свой снобизм, также и на элиту, средний класс, интеллигенцию, образованных, работяг и т.д. Еще говорят об интровертах и экстравертах, нормальных и ненормальных, индифферентных и влюбчивых, активных и пассивных, лидерах и стаде, интеллектуалах с высоким уровнем айкаю и дебилах. Юлиан Семенов крайне любил, чтобы в анкете героя обязательно было записано: «характер выдержанный, нордический». Это если психологический тип или интеллектуальный уровень человека описывать. Максимальное раздолье с внешностью. Тут тебе брюнетки и блондинки. С пышными формами и худющие. Кареглазые и сероглазые. Некоторым, как мне, например, больше всего с томной кошачьей нежностью зеленых глаз нравятся. Уж не говоря про ножки. Тут фантазия совсем разыгрывается. Особенно популярно деление на зажигательные (которые как спички), опьяняющие (бутылочки) и оглушающие (как удар окороком). Следующее по популярности – дам, не дам, дам да не вам. У экономистов свои причуды. По отношению к деньгам они подразделяют людей на хапуг, кутил, расточителей, рационалистов, накопителей, скряг и т.д. Согласно одной из многочисленных, но все равно мало понятных директив ЕС, принятых за последнее время, перед тем как с вами дело иметь, служащие банков должны выяснить, склонны ли вы к риску или консервативны, и до какой степени, любите ли судиться и некоторые другие интимные подробности. Так что пределов человеческой фантазии и типам классификации нет. Их под любую потребность и любой вздор подвести можно. А о главном различии между людьми, самом-самом главном наука и писатели с журналистами умалчивают… Все люди начинают жизнь в материнской утробе абсолютно одинаково: скрючившись черти как, зажатые и спеленатые – ни повернуться тебе, ни распрямиться, ни как-то иначе воли себе дать. И это накладывает на всех нас неизгладимый отпечаток. Только по-разному. Очень и очень по-разному. Одна часть людей так на всю жизнь с синдромом эмбриона и остаются. Они даже спать калачиком потом еще долго-долго предпочитают. И палец сосать (или галстук). Особенно в стрессовых ситуациях. Когда что-то неожиданное происходит, или решение принимать надо. Они любят маленькие уютные помещения, будуары, спаленки и кухни-пеналы. Чтобы все рядом, под рукой было. Чтобы как бы продолжением себя служило. И по жизни они куда-то в норку, в отведенную им небольшую социальную нишу забиться пытаются. Чтобы спокойно было. Чтобы не дергаться. Чтобы они не выступали, но и их не трогали. Только тогда им комфортно. Они и сами себя хорошо чувствуют. И остальным в радость и удовольствие. Однако не дай бог социальные роли сдвинуть или перепутать – тут все беды и несчастью сыпаться начинают. Спастись от них нет, ну, никакой возможности. Вторая группа – мятежники духа и люди самостоятельные. Им еще в утробе невмоготу. Они уже там буянить, драться, стучаться и возмущаться начинают. Они не приемлют казематов, замкнутого пространства, посягательств на свои предпочтения. Им нужна экстремальная степень свободы. Чтобы била через край. Чтобы ей захлебнуться можно было. Но только для себя. Когда они подрастают, то не мыслят себя в уединении, в маленьких, по чужому размеру сварганенных апартаментах, на скромных, тихих должностях. Им подавай хоромы и сногсшибательные карьеры. Чтобы все было большое, значимое, престижное. Чтобы уходило за горизонт и дух захватывало. Чтобы мчаться во весь опор и своим преследователям или последователям – что, в принципе, одно и то же – покрикивать: «Эй, вы там, не отставать! Разговорчики в строю! Догоняйте!» Когда так устроен мир, им здорово. Им вольготно. У них все ладится. Жизнь бьет ключом. И им самим и всем другим – как тем, кто с ними, так и тем, кто не с ними – от них самих тепло и радостно. Ведь тем другим не нужно ни о чем думать. Не нужно ломать голову. Не нужно мучиться выбором. Можно только подражать и идти следом. А теперь представьте себе, что те, для кого без буйства стихии, природной или антропогенной, без драйва и простора, жизнь не в жизнь, заперты в малюсеньких халупах, трудятся в подсобках и подвалах, упакованы в опостылевшие им семьи, лишены горизонта. Да они же самые несчастные в мире существа. Больные. Невротичные. Ужасные. Вымещающие на всех свою злобу, неудовлетворенность, раздражение, порождаемые загнанностью в эмбриональное состояние. На своих близких. На всех окружающих. Несчастнее них могут быть только жаждущие такого состояния – ощущения покоя, отстраненности и защищенности – когда они волею судеб вынуждены жировать в огромных домах, неведомо как оказавшихся в их собственности, жить открытой публичной жизнью, возглавлять какие-то компании и кампании, распоряжаться, вести за собой. Да лучше повеситься, чем каждый день, каждую минуту, каждую секунду ломать себя и насиловать. Но это все вообще. А представьте себе подмену ролей в политике! Несчастны те страны, те народы, во главе которых игрою случая или в силу обстоятельств оказались тянущиеся к эмбриональному существованию. Все смелое, неординарное, передовое вскоре у них оказывается в загоне. Отмирает как ненужное, вредное и опасное. Исчезает как класс. Все погружается в трясину и покрывается ряской. Не менее жуткая судьба ждет соседние страны и народы, когда во главе малюсенькой, скромной, погруженной в себя державы оказываются лихачи, всей своей жизнью пытающиеся исправить ошибку природы, скрутившей их и запрятавшей, не снимая вериг каторжника, в утробу матери. Им нужны победы и почитание, добытые любой ценой. Упоминания в истории человечества. Перекройка границ. Захваты и завоевания. Взимание дани, контрибуций и репараций. Вот для того чтобы защитить людей от постоянных ошибок с подбором лидеров, чреватых непередаваемыми кошмарами и катастрофами, от немаркированности тех, кто принадлежит к двум полностью противоположным типам личности, и нужна демократия. Она помогает решить все четыре задачи более-менее успешного самосохранения человечества. Первую – не допустить абсолютизации власти. Вторую – создать систему сдержек и противовесов, при которой институты важнее личности. Третью – отработать и внедрить такие политические процедуры, при которых люди попадают на то место, которое нужно социуму, а не наоборот. Четвертую – обеспечить, в случае ошибки, сменяемость тех, кто роковым образом оказался во главе вопреки той роли, которая соответствует их психическому, психологическому и психосоциальному типажу. Вроде бы, так несколько доходчивее. Надеюсь, что теперь вы, наконец-то, усвоили. Или хотя бы попробовали понять. © Н.И. ТНЭЛМ №1(51), 2011
РАСШИРЕНИЕ ЕС Разными темпами идут переговоры относительно возможного приема в ЕС новых стран. Наиболее близка к заветной цели Хорватия, Турция топчется на месте, а некоторые другие претенденты пока далеки от того, чтобы начать переход от обещаний к делу. Хорватия уже вышла на...
Разными темпами идут переговоры относительно возможного приема в ЕС новых стран. Наиболее близка к заветной цели Хорватия, Турция топчется на месте, а некоторые другие претенденты пока далеки от того, чтобы начать переход от обещаний к делу. Хорватия уже вышла на финишную прямую. Всего закончены переговоры по 28 главам (так на брюссельском жаргоне называются отдельные направления, темы переговоров) из 35. В 2010 году удалось закрыть 11 глав, в том числе некоторые весьма деликатные, например, по окружающей среде, юстиции, внешней политике и политике безопасности. Из наиболее сложных вопросов, которые еще не решены, – реструктуризация судостроительной промышленности в Хорватии и борьба с коррупцией. В начале 2011 года ожидается завершение всей процедуры, чтобы в первом полугодии подготовить к подписанию соответствующий договор. Хотя в Брюсселе не называют точной даты, когда это могло бы произойти и когда Хорватия станет 28-м участником ЕС, предполагается, что договор будет скреплен подписями осенью текущего года. Турецкое направление переговоров остается самым сложным. По сути, в ЕС нет единства (открыто против высказываются Австрия, Германия и Франция) по принципиальному вопросу – место ли Турции в Союзе? Поэтому сложности в закрытии тех или иных глав скрывают объективно существующие трудности. Подводя итоги 2010 года в части, касающейся расширения ЕС, Европейская Комиссия политкорректно приветствовала продолжение реформ в Турции, однако выразила сомнение в правильности их проведения в жизнь, призвав к укреплению в стране демократических институтов. Кроме того, Брюссель призвал Анкару так вести свою внешнюю политику, чтобы она «координировалась с ЕС». Здесь имеется в виду, в первую очередь, возражения Турции в Совете Безопасности ООН против новых санкций в отношении Ирана. Формально камнем преткновения остается проблема Кипра, который входит в ЕС, но не признается Турцией, в свою очередь поддерживающей непризнанную Турецкую республику Северного Кипра. «Турция должна безотлагательно выполнить все обязательства по отношению к Кипру и предпринять шаги на пути нормализации отношений с ним», – прокомментировал позицию Брюсселя член Европейской Комиссии Штефан Фюле, ответственный за расширение. В основном по этой причине, из-за возражений Кипра блокированы переговоры о приеме Турции в ЕС по 18 из 35 глав. Пока переговоры завершены всего по одной главе. Сама Турция считает, что подвергается дискриминации. Премьер-министр этой страны Реджеп Тайип Эрдоган обвиняет Европейскую Комиссию, что она меняет правила игры по ходу переговоров. «С того момента, когда началась игра, введены новые правила, – жалуется он. – Мы ждем у порога Европы уже 50 лет. Пока мы еще продолжаем ждать и не прекращаем переговорный процесс». Вместе с тем, по его словам, турок обижает сложившееся положение, и им оно надоело. Несколько других балканских стран еще далеки от того, чтобы начать переговоры о вступлении в ЕС. Черногория получила статус страны-кандидата. «Я поздравляю Черногорию с теми усилиями, которые она совершила за последние 12 месяцев, – отметил Ш.Фюле. – Это позволило ей получить официальный статус кандидата. Чем скорее она проведет необходимые реформы, тем скорее окажется за столом переговоров об условиях вступления в Союз». В частности, эта страна должна принять некоторые меры по укреплению правового государства и провести рекапитализацию своих банков. Двум другим потенциальным претендентам на участие в ЕС еще до конкретных переговоров далеко. Албания, по мнению Брюсселя, еще должна завершить создание демократического государства и рыночной экономики, а от Сербии ожидается больше сотрудничества с Международным трибуналом по бывшей Югославии. Андрей СЕМИРЕНКО №1(51), 2011
ТРАДИЦИИ Во всяком случае – для датчан. Причем, речь не идет о традиционной продаже зеленых красавиц на уличных базарах, хотя и он приносит приличный доход: в этом году метр деревца стал стоить 175 крон, или 23,5 евро, подорожав на 6%. Прибыльнейший...
Во всяком случае – для датчан. Причем, речь не идет о традиционной продаже зеленых красавиц на уличных базарах, хотя и он приносит приличный доход: в этом году метр деревца стал стоить 175 крон, или 23,5 евро, подорожав на 6%. Прибыльнейший «ёлочный» бизнес – продажа непременного атрибута рождественских праздников на экспорт. Здесь у Дании конкурентов нет: она занимает первое в Европе место по вывозу елей. Статистика такова: страна с 5,5 миллионов жителей сейчас растит у себя около 100 миллионов ёлочек. В канун каждого рождества примерно десять миллионов из них идут под топор, причем 90% из этого количества впоследствии покидает пределы датского королевства. Естественно, крупнейшим покупателем является южная соседка – Германия, куда отправляется половина всего «ёлочного» экспорта. Кай Эстергаард, директор Датского союза, объединяющего тех, кто занят елово-рождественским бизнесом, подтверждает: и в этом году в ФРГ было продано 5 миллионов деревьев. В основном это любимица всей Европы – пихта Нордмана. На ее долю приходится 85% общего объема. Причина её особенной популярности не только в изящной пирамидальной форме кроны и красивом голубом цвете иголок, но и в их особенной мягкости: дети, забирающиеся под неё за подарками, не рискуют уколоться. Не менее важно и то, что пихта Нордмана очень вынослива и хорошо выдерживает транспортировку. Лидер «еловой» отрасли – группа «Грин тим», работающая на Ютландском полуострове. В 2009/2010 финансовом году ею было продано 1,4 миллиона деревьев, доналоговая прибыль составила 4,9 миллиона евро. Заметим, что рост этого показателя составил почти 50% – это ли не свидетельство процветания бизнеса? Постоянных работников в компании немного – 45 человек. В пиковый сезон она, тем не менее, нанимает до 1400 человек. Основные регионы выращивания елей в Дании – восточная часть Ютландии и юг острова Фюн. Вообще, особенность этого бизнеса в том, что спрос на его товар достаточно предсказуем. Скажем, в Германии сбыт уже практически достиг максимума и колеблется в небольших пределах. Но вот в странах Восточной Европы картина совсем иная. «Там в 30, а то и в 50% семей ставят в праздник искусственное деревце, но сейчас четко обозначилась новая тенденция – возврат к традиционной природной ели», – замечает Кай Эстергаард. Правда, датским экспортерам приходится выдерживать немалую конкуренцию со стороны местных компаний. Но датчане уже прибрали к рукам изрядную часть своих польских соперников. К тому же цены на рождественских красавиц повышаются не только потому, что растет спрос на востоке Европы. Три года назад вышеупомянутый союз помог входящим в него компаниям договориться и согласованно повысить цены. Разумеется, просто так ему это с рук не сошло: пришлось заплатить штраф в 27 тысяч евро. Понятно, что при таком росте прибылей это никого не испугало. Дания экспортирует не только срубленные деревья, но и саженцы, которые прекрасно принимаются в самых разных странах. Причем – сопоставьте цифры! – за рубеж вывозится 18-20 миллионов экземпляров пихты Нордмана высотой от 10 до 20 сантиметров. Для сведения – родом эта пихта с Кавказа, но на небогатых песчаных почвах Дании чувствует себя прекрасно. Как, впрочем, и в других европейских странах. Для того, чтобы такое деревце можно было наряжать к рождественскому празднику, оно должно расти от восьми до десяти лет. Но такой чести удостаивается не каждая ёлочка-пихточка-сосенка: от 30 до 40% из них в итоге идут на дрова… А чего ждать, когда восточно-европейский рынок будет освоен датчанами так же плотно как германский? Каспер Андерсен, специалист по маркетингу из компании «Грин тим», уверен, что все равно останется потенциал роста. Где? Да в Китае! Предусмотрительные «ёлководы» уже всерьез изучают этот рынок с его огромными перспективами. «Да, у китайцев нет традиции праздновать рождество, они, в конце концов, в большинстве своем не христиане. Зато у них хорошо развито чувство прекрасного и их все больше занимают ёлочные игрушки и рождественские деревья», – уверяет К.Андерсен. Вполне возможно, что они тоже захотят в декабре украсить свои города зелеными деревьями. «Грин тим» готова прорываться на китайский рынок. В конце концов, сумела же этого добиться вездесущая «Кока-кола». Андрей ГОРЮХИН №1(51), 2011
УГОЛОК НАУКИ Уже давно известно, что дети, выросшие в крестьянской семье и тесно общающиеся с домашними животными, редко страдают от аллергии. Пока ученые спорят о том, чем именно вызван такой феномен. Но, по мнению экспертов, можно считать установленным, что растительные сахара, содержащихся...
Уже давно известно, что дети, выросшие в крестьянской семье и тесно общающиеся с домашними животными, редко страдают от аллергии. Пока ученые спорят о том, чем именно вызван такой феномен. Но, по мнению экспертов, можно считать установленным, что растительные сахара, содержащихся в сене, снижают риск аллергии. «Такую же защиту получают дети от своих матерей, которые во время беременности жили в крестьянском хозяйстве», – пишет берлинская «Вельт». Кроме того, ученым удалось снять незаслуженное обвинение с кошек, которым приписывалась вина за то, что общение с ними тоже вызывает у некоторых аллергию. Оказывается, как установили исследователи из Цюрихского университета, все происходит ровно наоборот. Когда будущая мама во время беременности тесно общается с кошками и другими домашними животными, то её потомство получает дополнительную защиту от нейродермита – весьма неприятного кожного заболевания, от которого в современных промышленных городах страдает каждый пятый новорожденный. Материалы исследования, опубликованного в авторитетном профессиональном издании – «Журнал аллергологии и клинической иммунологии», свидетельствуют: риск заболеть нейродермитом в первые два года жизни у детей из крестьянских семей заметно ниже. Ученые обследовали детей, живущих в Германии, Австрии, Швейцарии, Франции и Финляндии, и всюду получили одинаковые результаты. Каролин Родюи, руководившая этим коллективом, подчеркивает, что для установления точной взаимосвязи между общением детей с домашними животными и снижением заболеваемости нейродермитом надо провести дополнительные исследования. Но сам факт можно считать достоверно установленным. №1(51), 2011
УГОЛОК НАУКИ И в самом деле, все очень просто. Если в холодное время года самец синички-лазоревки находит себе достаточно пропитания, он с утра начинает щебетать позднее. Этот факт подметили исследователи из Базельского университета, результаты работы которых опубликованы в журнале «Энимал бихейвиор». Как...
И в самом деле, все очень просто. Если в холодное время года самец синички-лазоревки находит себе достаточно пропитания, он с утра начинает щебетать позднее. Этот факт подметили исследователи из Базельского университета, результаты работы которых опубликованы в журнале «Энимал бихейвиор». Как только зимний день понемногу начинает прибавляться, самцы синичек начинают петь, готовясь к весне, когда именно с помощью пения им предстоит отстаивать свою территорию от претендующих на нее соперников. Так вот, если их регулярно подкармливать, то они заводят свои утренние серенады примерно на 20 минут позднее. Причем, этот эффект сохраняется еще две недели спустя после того, как пичужек лишают дополнительного рациона. Тем, кого способен разбудить птичий щебет, стоит сделать из этого соответствующие выводы и раскошелиться на подкормку для пернатых соседей. Однако не стоит забывать, что ваша щедрость, если не ввести её в определенные пределы, может сослужить птичкам дурную службу. Ведь утреннее пение служит птице еще и для того, чтобы удержать собственную самочку-синичку от полета «налево». Так как же выйти из этого положения? Очень просто, рассказывает Валентин Амрайн, один из соавторов этого исследования. Самое позднее к концу марта благотворительные обеды для птичек надо прекращать: они вполне способны набить себе желудок собственными силами. В апреле у них начинается брачный сезон, и дармовой харч будет при этом только помехой. Александр ВАРВАРИН №1(51), 2011
УГОЛОК НАУКИ Датские химики из Копенгагенского университета – Оле Йон Нильсен и Мадс Андерсен – опубликовали в «Британском анестезиологическом журнале» интересные данные, свидетельствующие о том, что газы, широко применяемые для наркоза, оказывают сильнейшее разрушительное воздействие на климат. Почему? Да потому, что создаваемый...
Датские химики из Копенгагенского университета – Оле Йон Нильсен и Мадс Андерсен – опубликовали в «Британском анестезиологическом журнале» интересные данные, свидетельствующие о том, что газы, широко применяемые для наркоза, оказывают сильнейшее разрушительное воздействие на климат. Почему? Да потому, что создаваемый ими парниковый эффект во многие сотни раз больше, чем у проклинаемого «потепленцами» углекислого газа. Речь идет о севофлуране, изофлуране и десфлуране – под этими названиями они применяются в Европе. Так вот по вредности они превосходят двуокись углерода в 210, 510 и 1620 раз соответственно. Все они содержат фтор, равно как и хладоагент HFC-134a, который с января этого года в ЕС применять запрещается. Он тоже примерно в 1300 раз вредоноснее двуокиси углерода. №1(51), 2011
Print 
PDF
