Выпуск №7–8(57), 2011

Мигранту, который захочет служить в германской полиции, надо сдать экзамен по немецкому языку – требование, которое выглядит весьма разумным, не так ли? Но приезжие, оказывается, недостаточно успешно овладевают премудростями языка Шиллера и Гёте, а потому многие из них проваливаются на испытаниях. Власти Баден-Вюртемберга устами официального представителя местного МВД Андреаса Шанца заявили, что «экзамен сделаем полегче»: министр Райнхольд Галл не хочет, чтобы это испытание становилось преградой для тех соискателей, которые служить стремятся, но язык пока освоили недостаточно. Что же это за экзамен такой? Да ничего особенного – диктант и проверка понимания устной речи. Вроде бы ничего непреодолимого. Ведь будущим полицейским все же предстоит активно контактировать в повседневной службе с носителями языка. Так-то оно так, но в качестве бонуса таким желающим украсить свои плечи полицейскими погонами зачтут знание турецкого, польского, сербо-хорватского, словенского, албанского и других языков, пользующихся в полицейской работе повышенным спросом. Но это еще не все. Поскольку 30% соискателей не демонстрирует и должной физической подготовки, не укладываясь в нормативы по бегу с препятствиями, спринту и бегу на выносливость, решено снизить требования и здесь. Министру, конечно, виднее: наверно, кадровый голод в полиции взял всех за глотку. Но не придется ли потом сетовать на низкое качество принятых на работу новичков? Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ №7-8(57), 2011

О решении создать «Совместный реестр прозрачности» объявили Европейская Комиссия и Европейский Парламент. Эта информационная база направлена на упорядочение деятельности лоббистов и заменит созданный Еврокомиссией в 2008 году собственный реестр, в котором числятся уже более 4000 лоббистских групп и организаций. Этот список постепенно будет передан новому органу. В «Совместный реестр прозрачности» впервые войдут также адвокатские конторы, правозащитные организации, представители церкви и самостоятельные лоббисты – словом, все, кто стремятся оказывать влияние на принятие решений руководством Европейского Союза. Отныне лоббисты вынуждены предоставлять европейским властям более подробную информацию о себе и своей деятельности, а также о том, принятие каких законопроектов Европарламентом они уже поддерживали. К тому же им придется взять на себя обязательство о соблюдении кодекса поведения, запрещающего, в частности, получение информации «нечестным путем». Хотя включение в реестр – дело сугубо добровольное, по мнению его создателей, официальный прозрачный лоббизм гораздо эффективнее «серого», и это окажет стимулирующее воздействие на заинтересованные группировки. Серьезные обязательства возлагаются и на евродепутатов. Так, они теперь должны официально сообщать о своих контактах с лоббистами при разработке каждой законодательной инициативы. К ужесточению деятельности лоббистов власти ЕС подтолкнул ряд коррупционных скандалов в Европарламенте. Однако теперь, как заявила заместитель председателя этого законодательного органа Дайана Уоллис, «реестр позволит привить культуру более четкой прозрачности в Брюсселе». №7-8(57), 2011

Рестораны, бары, пивные, пиццерии и другие питейные заведения, которые работают и после полуночи, обязаны разместить у выхода прибор для определения посетителями содержания алкоголя в своей крови. Такое распоряжение отдало правительство Италии, обеспокоенное ростом числа нетрезвых водителей за рулем, особенно среди молодежи. Хозяевам, нарушившим это постановление, грозит штраф на сумму от 300 до 1200 евро. Нововведение, как и следовало ожидать, вызвало недовольство объединений рестораторов, владельцев ночных баров и дискотек, хотя еще задолго до распоряжения правительства у выхода из некоторых заведений можно было увидеть заботливо установленные алкотестеры. Кстати, их модели и цены сильно варьируются – от 40 до 1400 евро. Согласно итальянскому закону, водителям запрещено садиться за руль при наличии в крови 0,5 промилле, это полграмма алкоголя на литр крови. Нарушение этой нормы чревато штрафом в 300-1200 евро, изъятием водительского удостоверения, а в случае обнаружения 1,5 промилле – конфискацией автомобиля. По такому печальному показателю, как гибель людей на дорогах, Италия опережает многие страны Западной Европы, хотя положение постепенно улучшается – не в последнюю очередь благодаря ужесточению правил дорожного движения, считают эксперты. №7-8(57), 2011

Необычный эксперимент проводит одна из немецких промышленных компаний. Её руководство позволяет своим сотрудникам через каждые два года работы самим решать, сколько времени будет длиться их рабочий день в рамках 15-40-часовой недели, а также брать оплачиваемый отпуск продолжительностью до полугода. Правда, для столь продолжительного отдыха необходимо накопить тысячу сверхурочных часов или работать полгода на половину ставки, а затем – отдыхать столько же, но тоже с половиной оплаты. Столь гибкие, можно сказать, беспрецедентные условия труда предоставила компания «Трумпф» из Баден-Вюрттемберга. Планирование сложных рабочих и отпускных графиков – немалая головная боль, признается генеральный директор предприятия фрау Никола Лайбингер-Каммюллер. Однако она уверена, что более высокая производительность труда благодаря таким стимулам с лихвой компенсирует эти трудности. «Трумпф» производит высокоточные лазерные приборы. На предприятии заняты около 8 тысяч человек, из них половина работает за рубежом. №7-8(57), 2011

Член Европейской Комиссии Антонио Таяни, куратор промышленной политики, призвал правительства стран Европейского Союза усилить контроль за качеством детских игрушек. «Это имеет решающее значение для здоровья детей, поэтому надо, чтобы детские игрушки не таили в себе опасности и не были ядовиты. Я призываю к тому, чтобы национальные контролирующие органы наших стран-членов разработали новые нормы безопасности для игрушек. Их вводить надо буквально с сегодняшнего дня и очень жестко контролировать», – заявил он. Речь идет как о контроле, осуществляемом национальными производителями, так и о контроле на границах, если изделия закупаются в Китае или в других зарубежных странах. «При необходимости игрушки, не отвечающие нормам качества, принятым в странах Европейского Союза, должны уничтожаться. Новые предписания соответствуют высочайшим мировым стандартам. Речь идет о здоровье подрастающего поколения, и тут не может быть никаких компромиссов, продиктованных ложными экономическими соображениями», – подчеркнул А.Таяни. По данным Европейского союза производителей игрушек, Германия, Италия, Франция и Испания являются крупнейшими в Старом Свете изготовителями этой продукции. Самый большой зарубежный поставщик игрушек в страны ЕС – КНР. На её долю приходится 86% импорта игрушек в Союз. Сергей ПЛЯСУНОВ №7-8(57), 2011

Английский термин «адвертайзинг» – то есть, реклама – давно стал интернациональным. Повторит ли его судьбу новинка рекламного дела, получившая наименование «трайвертайзинг», использовавшее английский глагол «ту трай» (to try)? Новая технология появилась в Японии в 2007 году, с некоторыми вариациями перекочевала в Индию и теперь появилась в первом европейском городе – столице Венгрии Будапеште. Пионером стал один супермаркет, перешедший на такую форму организации рекламной торговли. Суть метода такова. Клиенту предлагают зарегистрироваться на входе в магазин или в Интернете. Жители соседних домов получают прямое предложение. Согласившиеся платят вступительный взнос, равный примерно 5 евро, плюс годовой взнос в размере примерно 20 евро. В обмен на это они получают право бесплатно брать те товары, которые предлагают в магазине рекламодатели. Эти товары – от продовольствия до бытовой химии, от косметики до зубной пасты – покупатели могут протестировать непосредственно в магазине (для этого отведено специальное место) или взять домой попользоваться. Следующий раз они могут придти за бесплатными покупками, когда сдадут через Интернет или лично заполненный вопросник относительно каждого взятого изделия. Разработчики системы стремятся решить таким образом две задачи. Во-первых, за счет клиентов этого супермаркета они создают первичную базу покупателей, которые потом разносят друзьям и знакомым мнение о новом товаре. Во-вторых, производители получают прямую обратную связь от потребителей, что позволяет корректировать новый товар, прежде чем пускать в массовое производство. Светлана ФИРСОВА №7-8(57), 2011

Европейское агентство по обеспечению безопасности продовольствия решило навести порядок в надписях на этикетках. Сейчас в этой сфере царит полный хаос и производители могут расхваливать сладкие батончики, которые улучшают память, молоко, которое ограничивает аппетит, шампунь с витаминами для волос. В это учреждение ЕС поступили 44 тысячи досье от производителей различных товаров. На начальном этапе его эксперты отложили товары-двойники, затем те, которые использовали растительные ингредиенты (или утверждали, что использовали). Этими группами изделий они займутся позже. Таким образом, оказалось, что необходимо подтвердить научность утверждений, содержащихся на 2760 этикетках различных товаров. Эксперты не давали заключения относительно самих товаров, но только о компонентах, которые входили в них. В итоге, лишь 20% из них прошли тесты. Остальные провалились, но не обязательно потому, что в составе изделий было обнаружено что-то не то. Просто некоторые компании присылали неполное досье, не прилагали необходимые научные подтверждения и так далее. Так, в документации одного из них в агентстве обнаружили отчет авиакомпании «Бритиш Эруэйз»! Среди полутысячи изделий, прошедших первичный отсев, будет проведена дополнительная экспертиза на уровне стран-членов ЕС. После этого летом 2012 года ожидается публикация окончательного списка, затем промышленники получат время до начала 2012 года для приведения в норму этикеток. До сих пор попытки упорядочить этикетки делались на национальном уровне и большого успеха не имели. В крайне редких случаях недобросовестным производителям суд выписывал штраф (максимум 375 тысяч евро). Организации защиты прав потребителей призывают наказывать нарушителей гораздо болезненнее: обязывать их печатать на упаковке товара выдержку из постановления, констатировавшего нарушение. Такая антиреклама может оказать гораздо более серьезное сдерживающее влияние на таких производителей. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №7-8(57), 2011

Одна из жемчужин итальянского севера – озеро Гарда – скоро может стать настоящей меккой для отдыхающих с домашними животными. Открыло бал местечко Пескера-дель-Гарда, за ним последовало Тосколано, теперь на очереди – Салo, который раньше чаще вспоминали как столицу марионеточного фашистского государства Муссолини самого конца Второй мировой войны. Инициатива исходила от местных жителей и местных властей. Они давно предлагали создать зоны для семей, которые хотели бы отдохнуть, не расставаясь с четвероногими друзьями. В этом им помог и призыв министра по делам туризма Микелы Брамбиллы: «В Италии каждая третья семья имеет домашнее животное. В других европейских странах пропорции аналогичные. В таких условиях предложение совместного отдыха этой категории людей делает туристический потенциал Италии более конкурентоспособным». В Тосколано власти устроили пляж, официально предназначенный для людей с их питомцами, причем, весь комплекс услуг оказывается совершенно бесплатно. Такие пляжи получили название «бау-бич» («бау» – итальянский аналог русского «гав»). Они отгорожены от пляжа, где собираются люди без животных. Для четвероногих предусмотрен зонтик, чтобы они не перегрелись, свежая вода и система гигиены. Сотрудница местной мэрии Джулиана Капуччано, которая отвечает за этот проект, рассказала газете «Коррьере делла сера», что сначала инициатива была встречена с иронией. «Зато теперь она вызывает большой интерес, – отметила чиновница. – Самое любопытное – интеграция отдыхающих итальянцев и иностранцев, которые хотят поделиться своим опытом». Следующим шагом, по ее словам, будет создание условий совместного отдыха с детьми и животными: на эту услугу существует огромный спрос. Андрей СЕМИРЕНКО №7-8(57), 2011

Европейская Комиссия опубликовала ежегодный доклад, в котором рассматривался прогресс, достигнутый Болгарией и Румынией в деле обеспечения независимой системы правосудия, борьбы с коррупцией и организованной преступностью. В нем вновь отмечены сохраняющиеся недостатки в этой сфере при определенном прогрессе. Для этих двух стран, вступивших в ЕС в 2007 году, применяется такая беспрецедентная мера надзора со стороны Брюсселя, которая косвенным образом подтверждает некоторую поспешность приема Бухареста и Софии в Союз. Суть претензий к болгарским и румынским властям не изменилась – недостаточная независимость органов правосудия, отсутствие должного рвения в преследовании коррупции и организованной преступности и так далее. Претензии в большей степени относятся к Болгарии, чем к Румынии, хотя положение в обеих странах не признается еще соответствующим стандартам ЕС. Так, с июля 2010 по март 2011 года в Болгарии были проведены операции против 171 предполагаемого опасного преступника. Были открыты дела в отношении 138 из них, против 65 были выдвинуты обвинения, перед судом предстали 39, причем 16 были признаны виновными и получили приговоры, предусматривающие пребывание в тюрьме, а 3 получили условные сроки. При этом полиция обвиняет суды в нерешительности, а суды обвиняют полицию в том, что она не представляет достаточно убедительные доказательства вины подсудимых. Очередной доклад будет представлен летом 2012 года. Европейская Комиссия тогда хочет решить, снимать ли Болгарию и Румынию с этого мониторинга, а если сохранять – то для двух стран или для одной? Эта проблема имеет не только теоретическое, но и прикладное значение. От содержания докладов зависит прием этих государств в Шенгенскую зону. Пока они находятся под таким надзором, противники их участия в соглашении о едином визовом пространстве имеют аргументы в поддержку своей позиции. Ранее возражения высказывали МВД Германии и Франции, а на встрече глав этих ведомств в июне против присутствия Болгарии и Румынии в Шенгенском пространстве высказался и представитель Нидерландов. Коль скоро в этих балканских странах не обеспечена антикоррупционная деятельность должного уровня, они не могут обеспечивать безопасность внешних границ для нелегальной иммиграции – такова аргументация голландской стороны. Формально присоединение двух балканских государств к Шенгенскому договору и содержание доклада Европейской Комиссии по обеспечению независимого правосудия не связаны между собой. Однако на практике такая связь есть. Больше того, если вдруг одну страну снимут с мониторинга, а другую нет, если одну включат в Шенгенскую зону, а другую нет, то это создаст массу дополнительных проблем и расходов: между ними придется создавать пограничный контроль, оборудовать границу. Судя по всему, принятие соответствующих решений следует ожидать не раньше, чем через год. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №7-8(57), 2011

Более 80% взрослых жителей Израиля высказываются за вступление своей страны в Европейский Союз, свидетельствует опрос населения, проведенный Университетом имени Бен Гуриона. Этот показатель возрос на 12% по сравнению с результатами аналогичного анкетирования 2009 года. При этом за укрепление отношений с ЕС выступили 43% израильских респондентов, за сближение с ООН – 20%, а с НАТО – 7%. Получен ответ и на вопрос, какого европейского лидера больше всего ценят израильтяне. Им оказалась канцлер Германии Ангела Меркель – 55% симпатизирующих. И это не случайно: ФРГ больше других стран ЕС поддерживает еврейское государство. Отметим, что 8,5% жителей Израиля имеют гражданство одной из 27 стран Союза.

Силовая акция властей Косово по вооруженному захвату двух КПП – «Ярин» и «Брняк» – на границе сербских районов и собственно Сербии способна произвести побочный эффект. Затормозить ход рассмотрения Европейской Комиссией заявки Белграда на получение в декабре этого года статуса кандидата на вступление в ЕС. Вне зависимости от более чем сдержанной реакции Белграда на притеснение соплеменников, этот новый конфликт, пусть и очень локальный, выставил Сербию в невыгодном свете. После того, как тайная операция косоваров чуть было не оказалась проваленной, а стрельба разорвала в клочья недружественный нейтралитет между анклавом, где проживают около 66 тысяч этнических сербов, и косовскими албанцами, здесь, в мягком подбрюшии Евросоюза, снова образовалась горячая точка. Одно это может быть использовано руководством ЕС для мотивированного отказа Сербии во вхождении в Союз. В этом гипотетическом случае среди сербской общественности распространятся уныние и облегчение, почти в равных пропорциях. Прежний энтузиазм по поводу вхождения в Евросоюз в последнее время заметно поубавился. И это отразил проведенный в июне опрос: только 53% высказались за вступление в ЕС. Для сравнения: в ноябре 2009-го поборников европейской ориентации насчитывалось 71%. По данным не обнародованного опроса в марте, в действительности количество желающих вступить в союз с 27 странами ЕС существенно меньше половины населения. Почему многие сербы с прохладцей, а то и с гневным отторжением воспринимают перспективу влиться в единую семью народов? Естественно, на первом плане находится незалеченная рана от бомбардировок НАТО весной 1999 года, когда погибли мирные жители, были уничтожены промышленные и инфраструктурные объекты. Наравне с этим саднит обида от результатов длившихся не одно десятилетие этнических чисток в крае Косово и Метохия – колыбели сербской нации, что превратило косовских албанцев в преобладающую по численности группу и завершилось появлением на этих сербских землях самопровозглашенного государства. Предварительным и обязательным условием готовности Брюсселя начать разговор о возможном вступлении Сербии в Союз была выдача Гаагскому трибуналу тех военачальников, которых обвиняют в преступлении против человечности, – последним в списке стал Горан Хаджич. До этого Белград задержал и также препроводил на суд политического лидера боснийских сербов Радована Караджича и командующего их войсками Ратко Младича. Как показал опрос, на который ссылается британская газета «Гардиан», только 34% граждан были согласны с насильственной отправкой в Гаагу тех, кто в их представлении защищал целостность страны и честь сербской нации. Помимо утраты земель и уязвленной национальной гордости, сербы разочарованы тем, что в ответ на продолжающееся уже 12 лет их уступничество в вопросах, напрямую затрагивающих суверенитет и самоидентификацию, ни Соединенные Штаты, ни Европейский Союз ничем не вознаградили Белград. Ни щедрой помощью в восстановлении разрушенного в ходе бомбардировок (за некоторым исключением – мостов через Дунай) хозяйства, ни поощрением, пусть в начальном полубесправном статусе, интеграции этой балканской страны в социальные и гуманитарные институты единой Европы. Страна де-факто находится в положении изгоя. «Многие сербы полагают, что их отображение в учебниках истории грешит против правды, что Запад избрал Сербию в качестве врага, и что присоединение к ЕС будет означать предательство национальных интересов», – пишет обозреватель Би-би-си. Поверх всего, у Сербии нет взаимопонимания с Западом, когда речь заходит о её сложных взаимоотношениях с соседями. Как отмечает Би-би-си, «каждая из стран региона рассматривает себя в роли жертвы и у каждой есть своя правда». При этом западные державы чаще всего занимают антисербскую позицию в её спорах и обидах на тех, с кем раньше жили в югославской федерации. Как одно из последствий такого небрежения, ситуация в Сербии с экономикой и благосостоянием граждан оставляет желать много лучшего. Тодор Голе, владелец фабрики по производству сидений для автобусов в городке Прибой в западной Сербии, поделился своими горестями с корреспондентом «Гардиан»: «В 2003 году у меня было 40 работников. Сегодня остался только я и мои родственники». Одна из причин, по разумению Тодора, – переход государственной собственности в частные руки. «Я видел, как приватизировались компании, с которыми я вел бизнес ещё в конце 90-х, а потом они закрывались». Ларчик раскрывается просто. Горан Николич, сотрудник государственного НИИ, отмечает широко распространенный страх перед приватизацией. «В госсекторе занято более полумиллиона граждан, и они боятся за свои места. Работать на государство у нас считается привилегией». Милош Томсин, 40-летний профессионал своего дела, вернулся на родину после того, как в разгар кризиса потерял работу в одной из европейских стран. Во время беседы с чужеземным журналистом Милош выглядел безупречно: добротный костюм, отутюженная сорочка, галстук в нужный тон, что довершало свободное владение английским языком. «За последние шесть месяцев я не получил ни одного пристойного предложения о работе, – пожаловался трудовой репатриант. – Для таких, как я, в Сербии есть стеклянный потолок – зарплата не более 600 евро в месяц». Ему представляется, что причина проблем с трудоустройством в том, что у него нет нужных связей, ни во власти, ни в семейном клане. При вознаграждении в 600 евро, озвученном Томсином, считается, что в доме – достаток. Нужно учитывать, что каждый пятый серб не имеет работы, и что средняя зарплата в Сербии колеблется от 300 до 350 евро. При этом, поясняет Мирослав Здравкович, владелец и редактор сайта по вопросам экономики ekonomija.org, реальные доходы не превышают статистику за 1971 год. Кое-где, признается экономист, ситуация еще более плачевна, то есть соответствует уровню зажиточности 60-х годов. Есть и вовсе «прорехи» сродни язвам: маленький шахтерский городок Бор на востоке страны находится по степени бедности в глухом… 1939 году. Таким образом, экономическая неустроенность Сербии в паре с психологическим надломом, вызванным тем, что именно её и только её винят в кровопролитнейшем разводе бывших югославских республик, вызывает и двойственное отношение общества к перспективе вступления в Евросоюз. Не будет способствовать потеплению отношения к ЕС и нынешнее обострение обстановки на границе с Косово, где одной из сторон конфликта выступают соотечественники сербов, оказавшиеся заложниками бескомпромиссной битвы. Почти сакральной битвы между двумя опорными конструкциями международного права: принципом территориальной целостности государства и правом нации на самоопределение. Достаточно оснований предположить, что на фоне определённого разочарования изначальных стран-членов европейского сообщества в дальнейшем расширении ЕС, возможность отложить на более поздний срок вхождение Сербии (а заодно и Косово) не вызовет бурной реакции. Задержка будет на руку и Сербии, ныне переминающейся с ноги на ногу на пороге ЕС, позволив ей определиться со своими истинными интересами, а также с геополитической и региональной ориентацией. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Такое привычное во многих языках слово «банк» – итальянского происхождения: оно произошло от la banca – «скамейка», ведь в древности менялы работали на обычных скамьях под открытым небом. Но в наше время одними из самых надежных и устойчивых банков, пожалуй, считаются французские, а наиболее профессиональными банкирами слывут французы. Это подтверждается и их востребованностью на руководящие посты многих международных финансовых учреждений. Самый свежий пример – избрание 55-летней парижанки Кристины Лагард директором-распорядителем Международного валютного фонда (МВФ). Причем после громкого скандала с ее предшественником, соотечественником (!) Домиником Стросс-Каном. Однако это не помешало француженке стать первой женщиной, возглавившей могущественное международное учреждение за весь период с момента его создания. Необычно и то, что мадам Лагард – юрист, а не экономист по образованию. Правда, ранее ей довелось поработать министром экономики и финансов Франции. Более того, столкнувшись в этом кресле с глобальным финансовым кризисом, она смогла принять эффективные меры борьбы с его последствиями для своей страны. В результате осенью 2009 года британская газета «Файнэншл таймс» назвала ее лучшим европейским министром экономики. Позднее ей прочили портфель министра иностранных дел и даже премьер-министра Франции. В юности Кристина успела многое, в том числе, овладеть английским языком и даже выступать в сборной Франции по синхронному плаванию, выйти замуж, родить двоих детей и развестись с мужем. Юридическое образование она получила в США и сделала блестящую карьеру в адвокатской конторе «Бэйкер и Маккинзи», заняв пост ее руководителя. Разумеется, при избрании главой МВФ важную роль сыграло ее «американское» прошлое, безупречное владение английским языком, либеральные взгляды и симпатии к англо-саксонской культуре. Став директором-распорядителем Фонда, она заявила, что главной задачей считает «восстановление стабильности мировой экономики» и обещала усилить роль развивающихся стран в управлении этой организацией. Несомненно, затяжной финансово-экономический кризис в ряде стран Европейского Союза станет суровым испытанием для Международного валютного фонда и его директора-распорядителя. В своей работе она сможет опираться на содействие многих государств, ведь важную поддержку ее кандидатуре оказали не только Европейский Союз и США, но и такие страны, как Россия и Китай. Однако от Кристины Лагард потребуется немало дипломатического искусства, чтобы умело сочетать интересы ведущих акционеров Фонда – не только США, но и стран ЕС, превратившихся в последнее время в крупнейших получателей международной помощи. Обвинение в ангажированности или чрезмерных симпатиях к европейцам, пожалуй, самое страшное, что может погубить блестящую карьеру француженки. Александр СОКОЛОВ №7-8(57), 2011

Бывший министр обороны Германии Карл-Теодор цу Гуттенберг, покинувший свой пост после шумного скандала, вызванного плагиатом, обнаруженным в его диссертации (см. «Ах, если бы не плагиат…», №3(53), 2011) – принял решение вместе с семьей переехать в Соединенные Штаты. Об этом журналистам сообщила его жена баронесса Штефани цу Гуттенберг. «На некоторое время мы перемещаем свою базу. Мы не переезжаем. Мы всем сердцем остаемся немцами. И мы вернемся. Это совершенно ясно», – заявила она. Жить семья собирается, по её словам, на Восточном берегу США. Однако информацию о том, что цу Гуттенберги переезжают в штат Коннектикут, баронесса не подтвердила. Сказала только, что обе дочки в сентябре пойдут в школу в США. Какое-то время семья поживет на коробках – «неплохо пережить небольшое приключение». О профессиональном будущем своего мужа она говорить не пожелала. «Спросите его самого. Я у него не пресс-секретарь», – отрезала она. Согласно ранее появлявшимся сообщениям, бывший политик намерен писать книгу и читать лекции. Сколько времени продлится добровольное изгнание? Этого баронесса и сама не знает. Зато она очень рада тому, что они «как нормальная семья будут жить в одном месте, где их никто не знает». Андрей ГОРЮХИН №7-8(57), 2011

Замысловато-витиеватая линия судьбы Эвы Жоли вывела её на финишную прямую блистательной карьеры, где в отдалении маячит заманчивый приз – Елисейский дворец, резиденция французских президентов. Она выбрана кандидатом на высокий пост от «зелёных», от Конфедерации экологистов – Партии экологистов, которая входит в Европейскую партию зелёных. Впервые на пост президента Пятой республики претендует дама, обладающая двойным гражданством (Эва Жоли родилась в Норвегии). В острой конкурентной борьбе внутри партии 67-летняя Эва Жоли обошла казавшегося фаворитом 56-летнего Николя Юло, популярного телевизионного журналиста, обладающего бесспорной харизмой, с которым у миллионной аудитории всегда ассоциировались идеи сохранения окружающей среды, противодействия последствиям изменения климата. Европарламентарий от «зелёных» Жан-Поль Бессе был крайне огорчен этим обстоятельством и публично заявил: «Мы сами себе прострелили ногу». В чем же причина, что члены партии и, что особенно важно, старожилы движения отдали предпочтение женщине с именем прародительницы рода человеческого? Их несколько. Во-первых, видимо, увлекательная, достойная летописи и даже экранизации, биография Эвы. В 18 лет ее провозгласили «Мисс Норвегия». В 20 лет она перебралась во Францию и стала работать няней-гувернанткой. Вышла замуж за старшего сына в семье, нанявшей её, которая была категорически против этого мезальянса. Затем была упорная учеба – Эва выучилась на юриста и вскоре стала судебным работником. Звёздный час наступил в 1990-е годы, когда Эва Жоли стала следователем, которому поручали вести дела о коррупции в коридорах власти. Она была неистова в разоблачении сановных взяточников. Пришла известность, которая сейчас должна стать подспорьем в её новом качестве – профессионального политика, имеющего серьёзные амбиции. Ей доверили возглавить и вести партию на следующие парламентские выборы, чтобы превысить прежде непреодолимый для «зелёных» порог в 5-6% голосов избирателей, который они обычно получают в первом туре. Выбор в пользу Эвы Жоли, во-вторых, был предопределён ещё одним обстоятельством. В отличие от Николя Юло, который считается сторонником спокойного, неконфронтационного подхода к решению экологических проблем, маленькая скандинавская блондинка настроена по-боевому, если не сказать воинственно. «Зелёные», судя по всему, решили, что пора начать разговаривать громко и басом, чтобы быть услышанными. Одно сомнительно: сумеет ли Эва Жоли мобилизовать новых рекрутов и воодушевить ветеранов? Как отмечает британская газета «Индепендент», она обращается к аудитории заунывным монотонным голосом, а с журналистами, пытающимися взять у неё интервью, общается как с подсудимыми. В ней пробуждается что-то личностное только в том случае, если экологическая тема оказывается неожиданно связанной с темой коррупции и продажностью власть предержащих. Тогда Эва Жоли проявляет весь свой благородный пыл и красноречие. …Президентская кампания накануне выборов в апреле 2012 года будет явно отмечена сочной драматургией, сценическими эффектами и небывалым эмоциональным накалом уже потому, что в ней примут участие три дамы большой политики: лидер социалистов Мартин Обри (см. «Мартин Обри готова облегчить женскую долю»), лидер Национального фронта Марина Ле Пен и бывшая «Мисс Норвегия» Эва Жоли от «зелёных». Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Глава испанского правительства, социалист Хосе Луис Родригес Сапатеро, критикуемый соотечественниками и Брюсселем за недостаточно эффективное противостояние финансовому кризису, займет, тем не менее, видную строчку на скрижалях современной политической истории своей страны. Он стал первым лидером Испании, объявившим о нежелании выдвигать свою кандидатуру на очередной срок и добровольно урезавшим текущий собственный мандат на целых четыре месяца. Более того, назначив всеобщие выборы на 20 ноября, Х.Л. Родригес Сапатеро отдавал себе отчет в том, что его преемник на посту Испанской социалистической рабочей партии Альфредо Перес Рубикальба фактически обречен на поражение в борьбе с лидером оппозиции – кандидатом Народной партии Мариано Рахоем. Чётким сигналом об этом послужили состоявшиеся в мае местные и региональные выборы, в результате которых оппозиция теперь возглавляет 11 автономных правительств из 17. Однако и потенциального победителя-консерватора ожидает тяжкая ноша. Выхода из финансового кризиса в Испании пока не видно; экономика стагнирует; уровень безработицы превышает 20% самодеятельного населения – это самый высокий показатель в Европейском Союзе. В погоне за голосами избирателей М.Рахой обещает «не резать по живому», то есть, сохранить социальные завоевания испанцев и даже не увеличивать налоги. Правда, он пока не объяснил, как такая позиция согласуется с требованием Европейской Комиссии максимально ужать государственные расходы во избежание дефолта Испании по долгам. Брюссель ожидает от Мадрида сокращения бюджетного дефицита с 9% к ВВП до 6% уже в этом году, и с 6% до 4,4% – в 2012-м. Сегодня очевидно, что на спокойную жизнь будущему премьеру рассчитывать вряд ли придется. Пока неясно, сможет ли Народная партия одержать уверенную победу, что позволит ее лидеру сформировать правительство с опорой на большинство мест в парламенте. Кроме того, в любом случае М.Рахой унаследует от предшественника и постоянную «головную боль», вызванную усилением сепаратистских настроений. №7-8(57), 2011

Когда-то в прошлом легенды творились веками, десятилетиями, во всяком случае, очень тяжело, долго, раздумчиво. Передавались из уст в уста. Фиксировались в материальных источниках культуры. Становились частью обыденного сознания. Сейчас они создаются чуть ли не мгновенно и моментально завоевывают широкую аудиторию. Одна из таких укоренившихся легенд гласит: британцы относятся к Европейскому Союзу с понятной и естественной подозрительностью. Новейшую рассказала нам профессура Центра европейских исследований Астонского университета (не путать с Бирмингемским университетом и университетом г. Бирмингема – обижаются). Коллеги собрали у себя на мозговой штурм по проблематике Европейского Союза большую группу именитых политиков и государственных чиновников, но перед тем, как приступать к обсуждению, попросили поразмышлять по поводу того, как в ЕС принимаются решения. Выяснилось, что участники не имеют об этом ни малейшего представления. От этого открытия до вывода о том, что подозрительность объясняется незнанием, – всего один шаг. Эксперты сделали менее очевидный вывод. Якобы утвердившаяся неприязнь британцев к ЕС не более чем миф. В действительности подход Лондона и политической элиты страны к интеграционному объединению не имеет ничего общего с политическим идеализмом, укоренившимся в континентальной Европе. Но наклеивать на него какие-то обидные этикетки было бы абсолютно несправедливо. Гораздо лучше описывать его в терминах прагматического видения ЕС: как его возможностей, так и связывающих его ограничений. Вот этим видением ЕС британская профессура и поделилась с представительной группой российских государственных служащих, работающих в своих министерствах и ведомствах и других государственных структурах на направлениях сотрудничества с ЕС и проходящих переподготовку в Европейском учебном институте при МГИМО (У). Для них Астонский университет подготовил специальную ознакомительную программу, позволяющую составить максимально полное представление о том, что значит ЕС для своих государств-членов и какую политику в его отношении проводит Великобритания. Первая часть программы прошла в Бирмингеме (4–8 июля). Она носила, скорее, академический характер. В ней были задействованы ведущие специалисты всех трех упомянутых университетов. Вторая – в Лондоне (11–15 июля 2011 г.). Ее стержнем стали многочисленные встречи и дискуссии в Палате общин и Палате лордов, Форин офисе и других министерствах. Конечно, картинка пестрая. Однако некоторые наиболее характерные особенности этого видения вполне различимы. Попробуем рассказать о них с помощью последовательного ряда взаимосвязанных зарисовок, не претендуя на по-настоящему системное изложение.   Является ли ЕС международным игроком: да или нет С вступлением в силу Лиссабонского договора, констатируют британские эксперты, ЕС обрел международную правосубъектность. Государства-члены уполномочили его заключать международные договоры и выступать ответчиком по международным искам, вести от их имени дела, а в каких-то областях международного общения даже полностью подменять их и учредили для этого все необходимые институты. Брюссель, подчеркивают они, концентрирует в своих руках колоссальную экономическую мощь. Оказывает огромное влияние на мировую политику и на все, что происходит на международной арене. Сформировал глобальную сеть представительств во всех третьих странах и при международных организациях. Является крупнейшим донором помощи развитию. Через свою нормативную экспансию накладывает неизгладимый отпечаток на то, что происходит в третьих странах, и системы многоуровневого регулирования международного сотрудничества. Он все в большей степени присутствует вне своего собственного региона, осуществляя впечатляющий набор гражданско-военных операций. Обладает военной мощью. Представляет собой чрезвычайно привлекательный для других пример региональной интеграции и решения проблем, с которыми сталкиваются отдельные страны. Поэтому утверждать, будто бы ЕС не является ведущим международным игроком, является нонсенсом. Так-то так, признают они, но в действительности Брюсселю не удается говорить одним голосом. По-прежнему в ЕС царит разноголосица. Крупнейшие государства-члены предпочитают сохранять за собой свободу рук и выступать на международной арене со своими собственными инициативами, продвигать свои собственные национальные интересы. У них не получается добиваться синергетического эффекта, при котором их совокупный политический потенциал был бы больше или хотя бы равнялся сумме складываемых потенциалов внешнеполитического влияния. Ни правовые, ни институциональные решения, даже после Лиссабона, не позволяют Брюсселю выступать в качестве гомогенного игрока. Слишком глубоки противоречия между институтами ЕС, представляющими наднациональные или межправительственные структуры подготовки, принятия и осуществления решений. Вместе с тем, все не так просто. В какой-то степени дихотомия взглядов объясняется тем, что, говоря о международном игроке, исследователи и политики, равно как и рядовые граждане, очень часто имеют в виду совершенно разные вещи. До сих пор под международным игроком подразумевается, прежде всего, национальное государство. Но ЕС ни в коем случае не является национальным государством. Чтобы преодолеть эту сложность и предложить более-менее приемлемое описание ЕС в классических терминах международного игрока, многие политологи квалифицируют ЕС в качестве формирующегося государства, «предгосударства», некой общности, переживающей этап федерализации. По этому поводу издано море публикаций. Но и что такое формирующееся государство, «предгосударство, общность, переживающая этап федерализации, мало кто может вразумительно объяснить.   По тонкому льду доказательства очевидного Нынешнее поколение британских сторонников теорий политического реализма, как и в прошлом, рисуют современные международные отношения в сугубо пессимистических тонах, выпячивая их хаотичный, непредсказуемый характер. Согласно их видению, международные отношения представляют собой неустанную борьбу государств между собой и с международной системой. Неолибералы гораздо большее значение придают роли международной торговли. Они выпячивают влияние международных образований, союзов, организаций и т.д. Но ближе всего приблизились к пониманию взаимозависимости между национальным государством и международными структурами адепты социального конструктивизма. Они утверждают, что идеального национального государства давно не существует. Становясь частью международных образований, они частично перерождаются. В большей или меньшей степени. Максимальным перерождение становится в рамках ЕС. Об этом, напоминают британские исследователи, писал внушительный синклит авторов. В их числе многие (G. Sjostedt – 1977, Allen and Smith – 1991, C. Hill – 1993, A. Herrberg – 1997, R. Whitman – 1998, Jupille and Caporaso – 1998, Hettne – 1996, 2004, 2007), пользующиеся мировым признанием. После Лиссабона волна таких публикаций снова пошла вверх. Разброс мнений, естественно, очень велик. Но есть и кое-что общее. Все они рассматривают международного игрока как некоторую сущность, обладающую определенным набором основополагающих черт, и указывают на то, что ЕС уже приобрел многие из них или шаг за шагом приближается к этому. Избегая привязки к указанным или каким-то другим конкретным работам, проиллюстрируем присущую им логику рассуждений буквально на нескольких наиболее показательных примерах, как это предпочитают делать наши британские коллеги. Совершим вместе с ними, избегая, правда, по возможности понятийной эквилибристики, ряд последовательных смысловых шагов. Начнем с очевидного. Без признания того или иного государства в качестве законного, т.е. независимого участника международного общения ему гораздо сложнее действовать на международной арене. Его возможности институционально ограничены. Так вот, ЕС проблему признания решил уже несколько десятилетий тому назад. Его особый статус на международной арене никто давно уже не ставит под сомнение. Все – США, Китай, Россия и др. ведут с ЕС переговоры по самому широкому кругу вопросов. Они вступают с ним в договорно-правовые отношения. Предоставили его представительствам дипломатический статус, ничем не отличающийся от того, которым пользуются посольства, учреждаемые национальным государством. Под этим углом зрения ЕС является общепризнанным международным игроком. Ура, первый шаг сделан. Можно переходить ко второму. Нам надо установить теперь, насколько влиятельным. Этот параметр измеряется тем, в какой степени международный игрок оказывается в состоянии определять мировую повестку дня. Выясняется, что в этом отношении Брюсселю вообще нет равных. Вспомним экологическую проблематику и борьбу с изменениями климата. Добавим ряд других направлений, в их числе – гуманитарные интервенции, помощь развитию, укрепление системы международных судебных учреждений и в первую очередь создание Международного уголовного суда. Продолжим составление списка, упомянув также ставку ЕС на демократизацию третьих стран, навязывание другим предпочтительных моделей развития, содействие урегулированию пылающих и замороженных конфликтов и т.д. Третий шаг – анализ институциональной роли международного игрока. В этом плане ЕС также уже очень много успел сделать. Как внутри себя, институализировав все, что только можно и даже нельзя – превратив организационно обеспеченный консультационный процесс в форму существования национальных государств. Так и в отношениях с третьими странами и в более широком плане – на международной арене. Главный конек ЕС – нормативная экспансия. В ней он достиг действительно впечатляющих высот. Таким образом, если разобраться, всем характеристикам международного игрока ЕС соответствует, делают вывод британские исследователи. Полностью и безусловно. Видимо, они правы. Спорить с ними нет никаких оснований.   Сильные и слабые стороны ЕС как международного игрока Но если вместе с британскими коллегами мы пришли к подобному выводу, нужно сразу же ответить на следующий вопрос – в чем проявляется сила, а в чем слабость ЕС в качестве международного игрока. Сделать это несколько сложнее. Вроде бы, присущая ему слабость, утверждают британские политологи, связана с тем, что самостоятельность, надежность и предсказуемость ЕС серьезно ограничивается тем, что входящие в него образования обладают суверенитетом. Крупнейшие из них бояться быть подмятыми ЕС. Они не готовы раствориться в нем. Хотя, с другой стороны, способность Брюсселя действовать на международной арене вместе и наряду со своими членами должна была бы усиливать его позиции. Другое ограничение – большой разброс в экономической и политической мощи входящих в него государств, предопределяющий не меньший разброс отстаиваемых ими интересов. Результирующий эффект – сложности, испытываемые ЕС при формулировании внешнеполитических приоритетов. Третий – поглощенность своими собственными делами. На протяжении всех лет своего становления и развития ЕС концентрировался на разрешении своих собственных внутренних противоречий, на нахождении баланса интересов и влияния между его государствами, на согласовании политик. На что-то другое времени, сил и ресурсов уже не оставалось. Плюсами ЕС является высокий уровень экономического, политического и социального развития государств-членов. ЕС образует ядро Организации экономического сотрудничества и развития. Он состоит, в том числе, из большого числа крупнейших и наиболее влиятельных государств. Все они входят в G 8 и G 20, составляют их весомую часть. Большинство стран ЕС обладают колоссальным опытом ведения международных дел. Таким образом, объективно ЕС обладает колоссальным потенциалом, гораздо большим, нежели тот, который он реализует. Научиться им пользоваться – вот настоящий вызов. Ответить на него, однако, у ЕС никак не получается. Хотя по-разному. В одних областях дело обстоит чуть лучше, в других – чуть хуже.   Стратегические вызовы ЕС в Восточной Европе Применительно к ЕС самые очевидные обобщения зачастую оказываются ложными, предупреждают знатоки из Великобритании. Они дают неверную картинку ЕС и проводимой им политики. Подталкивают к неверным оценкам его возможностей и будущего. Объясняется это тем, что ситуация меняется в самых широких пределах в зависимости от той конкретной сферы, в которой ЕС действует. Поэтому очень важно посмотреть, каким образом ЕС реализует свой потенциал в тех или иных регионах планеты, что ему удается, а что нет на тех или иных направлениях внешней политики и внешнеэкономической деятельности. Одним из критических регионов для ЕС и его государств-членов в последние годы стало их ближнее соседство, считают на Туманном Альбионе. О том, насколько «эффективна» политика ЕС в отношении Средиземноморья, свидетельствуют его полная неподготовленность к феномену «арабской весны» и реакция на нее. Применительно к Восточной Европе, утверждают, как ни странно, британские эксперты, ситуация совершенно иная. Ведь ЕС вышел на ее границы только недавно. Он разработал политику соседства, а затем Восточного партнерства всего несколько лет назад. Политика быстро эволюционирует. Вопрос только, в какую сторону. Что от ЕС можно ожидать в ближайшем будущем, пока не ясно. Основная цель, которую ЕС пытается достичь в Восточной Европе, состоит во встраивании этого региона в парадигму своей идеологии и политики. В этом плане Брюссель занимается экспортом демократии в страны региона. Коррелирующая задача – их стабилизация и включение в мировую капиталистическую систему рыночной экономики. Методом служит предоставление возможностей доступа на свой колоссальный внутренний рынок под условие выполнения некоторого набора общих требований. Вторая «морковка» – распространение на них пространства свободы, безопасности и законности. Словом, ЕС ведет дело к утверждению в соседних странах своей модели политического и экономического развития. Делается это таким образом, в то же время, чтобы оставить страны региона вне политической и институциональной системы ЕС. Результаты пока крайне сложно оценить. Во многом из-за того, что все применяют разные критерии оценки. Значит, ключевое значение для более-менее правильной оценки имеет осмысление критериев. Если за основу взять дрейф в сторону ЕС, то итоги пока весьма противоречивы. Украина и другие движутся в сторону ЕС крайне медленно. Из этого многие делают ошибочный вывод, будто бы политика ЕС в Восточной Европе провалилась, сетуют знатоки региона. На самом деле вопрос надо полностью переформулировать. Вернее было бы спросить, почему политика ЕС в Центральной Европе оказалась настолько успешной, и чем она отличается от того, что происходит чуть восточнее. В Центральной Европе ЕС воспользовался крайне выгодным стечением обстоятельств. В те годы зона ЕС динамично развивалась. Экономическая конъюнктура благоприятствовала. Серьезных конкурентов у ЕС не было. Энтузиазм, связанный с крушением коммунистической системы, еще не выветрился. Европейская модель казалась лучшей в мире. Никто либеральную модель демократического устройства и рыночной экономики не мог и не решался оспорить. Сейчас все изменилось. Экономический кризис. Возвышение быстро развивающихся экономик. Трудности, переживаемые ЕС. Все это препятствует повторению успеха 90-ых годов прошлого века и начала нынешнего. К этому добавилась усталость от расширения, испытываемая населением ЕС. Но самый сильный удар по иллюзиям прошлого нанес кризис задолженности и катастрофическое экономическое положение Греции. Эту страну приняли в ЕС по политическим соображениям с учетом ее роли как колыбели европейской цивилизации. В экономическом отношении критериям членства она не соответствовала. На это закрыли глаза. Набором необходимых условий ее вступление в ЕС обставлено не было. Сейчас ЕС расхлебывает былые ошибки. Но повторять их у него нет никакого желания. Как следствие, Брюссель не готов использовать весь набор поощрений, которые бы сделали принятие стандартов интеграционного объединения для политических элит стран Восточной Европы выгодными и желанными. У ЕС, похоже, нет возможности оплачивать приспособление их экономики к требованиям совместимости со своим внутренним рынком. Кроме того, внутри ЕС нет единства по поводу возможности их приема в полноправные члены. «За» выступают в принципе только страны Балтии и несколько стран Центральной Европы. В дополнение к этому ЕС слишком долго обвинял будущих потенциальных членов в недостаточной демократичности, ничего не делая для практического решения проблем, с которыми сталкивается Восточная Европа. Тем самым он вызвал «встречную волну». Чтобы снова взрастить в Восточной Европе, как когда-то в Центральной, чувство обожания к политическому и экономическому выбору, завязывающую регион на ЕС, Брюсселю, по мнению британского экспертного сообщества, надо пересмотреть все основные слагаемые политики Восточного партнерства. Требуется: 1) делать все необходимое для того, чтобы она стала деполитизированной и менее забюрократизированной; 2) поддерживать процессы демократизации не сверху, а снизу; 3) открывать кредитные линии щедро и всегда, когда это только возможно; 4) использовать финансовую помощь для стирания границ; 5) навязывать странам только те требования из правового наследия, которые совершенно необходимы, а не все подряд; 6) распространять на регион преимущества единого рынка ЕС вне зависимости от скорости реформ, понимая, что тем самым их осуществление становится гораздо более вероятным. С точки зрения Лондона, оценки и рекомендации вполне здравые. Но договориться по ним с другими членами ЕС будет нелегко.   Ведение переговоров внутри ЕС В Брюсселе принято жаловаться на то, что с Москвой крайне сложно вести переговоры, указывают англичане. Причин якобы две. Первая – Брюсселю противостоят очень хорошие переговорщики. Вторая – никто в ЕС не знает и не понимает, как в России принимаются внешнеполитические решения. Суждения в какой-то степени спекулятивные. Но только частично. Однако то, в чем можно быть уверенным, так это то, что в Москве точно также теряются в догадках по поводу того, как внешнеполитические решения принимаются в ЕС. Тем более что и брюссельские бюрократы, не говоря про представителей столиц, зачастую не могут ответить на вопрос, откуда какие решения берутся. Поэтому крайне любопытно посмотреть, как оценивают процесс внутренних переговоров специалисты по ЕС, специально занимающиеся исследованием специфики их ведения в рамках институциональных структур интеграционного объединения. Ведь ЕС – это не уменьшенные ООН или ОБСЕ. В какой-то степени это их антипод. Прежде всего, в ЕС исходят из того, что страны-члены сумели сформировать специфическую культуру ведения переговоров, исключающую предрасположенность к защите и продвижению индивидуальных интересов в ущерб остальным. Переговоры ведутся в стилистике поиска вариантов решения конкретных проблем. Для этого предлагается придерживаться нескольких элементарных требований. Вот их упрощенный список. 1. Четко определять цели переговоров и результат, который стремятся получить с их помощью. 2. Правильно оценивать их значимость и выстраивать иерархию приоритетов. 3. Обладать всей необходимой информацией, включая ее правовую и финансовую составляющие. 4. Своевременно определять красные линии, за которые не следует переходить. 5. Придерживаться разумной реалистичной тактики продвижения индивидуальных интересов. 6. Формулировать мандат на ведение переговоров таким образом, чтобы обеспечивать достаточную гибкость индивидуальных позиций (не стремиться к недостижимому, хотя и желательному результату; микшировать то, что можно достичь, с тем, чего нужно добиться; не принуждать никого отдавать больше, нежели те уступки, на которые стороны вправе согласиться). 7. Ориентироваться на такой результат, который был бы лучше, нежели то, на что страны могли бы рассчитывать в отсутствие соглашения (выстраивать индивидуальное поведение с учетом возможных или желательных альтернативных внедоговорных результатов). 8. Использовать преимущества различных типов ведения переговоров (жестких – мягких, деловых – бюрократизированных), стараясь ослабить свойственные им многочисленные недостатки. 9. Иметь в запасе несколько вариантов приемлемых решений, чтобы суметь выбрать наиболее подходящее. Суммарно все эти требования выражаются в поисках формулы, по которой совокупность стран, участвующих в переговорах, должна стремиться к получению максимизированного результата. Это такой результат, который дает оптимальное выполнение всех индивидуальных мандатов, поскольку тогда интеграционное объединение, на интерес которого работают переговоры, могло бы получить максимальный выигрыш. Правда, вздыхают старожилы ЕС, к которым причисляет себя и Великобритания, с вступлением в ЕС все большего числа государств, согласно классической теории, достижение оптимального результата становится все менее вероятным. Почему, достаточно очевидно. Становится больше не только разброс интересов. Усиливается разрыв также между политическими культурами, традициями, стратегиями, привычками, предпочтениями и т.д. Возникает слишком много предпосылок для возникновения мини-конфликтов, связанных с противостоянием отдельных стран, интересов, индивидуальностей. Возрастает пропасть между оптимальным и возможным результатом. Становится все более сложным определить, при каких условиях выигрывают все и в какой степени. Кроме того, логичное и непротиворечивое построение институциональной системы ЕС до сих пор отсутствует. С помощью Лиссабонского договора какие-то проблемы удалось снять. Однако новые возникли. Пожалуй, даже еще более сложные. Ничего не изменилось и в освещении переговоров на национальном уровне. По-прежнему все достижения государства и политики приписывают себе. Все неудачи сваливают на Брюссель. С учетом этого в ЕС разработаны многочисленные меры, направленные на то, чтобы усилить «договороспособность» стран-членов. Некоторые из них уже активно проводятся в жизнь. К их числу относятся, в первую очередь, расширение каналов обмена информацией, совершенствование коммуникационных практик, разъяснительная работа и т.д. Акцент делается на предварительную рутинную подготовку решений по большинству вопросов. Как следствие, порядка? вопросов, вносимых в повестку дня министерских встреч, не нуждаются в дополнительном обсуждении и утверждаются без него. Еще один осознанный выбор – ЕС стремится не загонять себя в тупик. Он обходит стороной вопросы, по которым согласие заведомо невозможно. К их числу относятся чаще всего те, которые являются для отдельных государств слишком важными и болезненными. Это, например, монополия на ОМП и сходные. Акцент делается на предварительную рутинную подготовку решений по большинству вопросов. Как следствие, порядка? вопросов, вносимых в повестку дня министерских встреч, не нуждаются в дополнительном обсуждении и утверждаются без него. Еще один осознанный выбор – ЕС стремится не загонять себя в тупик. Он обходит стороной вопросы, по которым согласие заведомо невозможно. К их числу относятся чаще всего те, которые являются для отдельных государств слишком важными и болезненными. Это, например, монополия на ОМП и сходные. Особенно довольны в Великобритании, похоже тем, как идут переговоры внутри ЕС по финансовым вопросам, и тем, о чем удалось договориться по поводу общей стратегии экономического развития.   Что заботит европейцев по ту сторону пролива Когда европейцы говорят о Программе 2020, они имеют в виду только и исключительно амбициозные документы ЕС, корректирующие Лиссабонскую стратегию. Англичане называют так и свою собственную Программу реформ 2020. Она имеет национальный охват. Вместе с тем ее стержнем является безусловная поддержка идеологии и приоритетов того, что собирается делать все интеграционное объединение. Обе дебатировались в Палате общин и Палате лордов, и везде были встречены на ура. В обоих случаях основной посыл – делать все необходимое для формирования «устойчивой зеленой экономики роста и развития». Он органически объединяет установку на обеспечение устойчивого экономического роста, создание новых рабочих мест, защиту окружающей среды и предотвращение негативных изменений климата. Европейской Комиссии, по общему мнению британского истеблишмента, удалось главное. Она подготовила рамки для координации экономической политики и технологического развития отдельных стран, сориентировала их на достижение наиболее важных политических и экономических результатов. В Программе есть все необходимое: цели, индикаторы их достижения, механизмы и инструментарий, с помощью которых на них можно будет выйти. Предусмотрены также и процедуры контроля над тем, что предпринимается отдельными странами, и за расходованием средств. Аналогичным образом британским контролирующим органам доверен мониторинг использования средств, выделяемых на реализацию национальной программы. Но англичане не были бы англичанами, если бы не нашли, за что бы покритиковать Брюссель. Так, они акцентируют, что в основе Стратегии 2020 лежит функционирование единого рынка ЕС. По мнению Лондона, этот фактор недооценивается. Ведь для успеха Стратегии надо, чтобы формирование единого рынка все-таки было закончено, а уровень использования его преимуществ был бы серьезно повышен. Данному требованию в ней уделяется недостаточное внимание, подчеркивают здесь. Пока ситуация далека от оптимальной. Препятствия для нормального функционирования единого рынка по-прежнему остаются. Характер применения директивы по единому рынку услуг вызывает озабоченность. Слишком много административных и иных препятствий все еще сохраняются на национальном уровне. С созданием информационного общества тоже далеко не все получается. А ведь цифровые технологии образуют ядро нового технологического уклада зеленой экономики. Без их надлежащего освоения повсюду в ЕС надеяться на ускорение экономического развития, придание ему большего динамизма и подтягивание отстающих районов, не приходится. Другая центральная идея, которую следовало бы четче прописать в Стратегии, считают по ту сторону пролива, состоит в горизонтальном распространении инноваций. Все равно, идет ли речь о финансировании университетов, поддержке среднего и малого бизнеса или каких-то массированных капиталовложениях в большие наукоемкие проекты. Но в целом по своему дизайну Стратегия крайне привлекательна. Насколько она реализуема, можно будет судить по первым результатам. Однако уже сейчас следует признать, что механизмы контроля за имплементацией намного эффективнее, нежели те, которые применялись в отношении Лиссабонской стратегии. Это не значит, однако, что не стоит думать об их совершенствовании. В том числе применительно к тем или иным процедурам, обеспечивающим нахождение нужного баланса между справедливой конкуренцией и поддержкой компаний, заботящихся об общем благе и создающих рабочие места. Достаточно вспомнить, что на этапе согласования многими отмечалось, что использованный ранее применительно к Лиссабонской стратегии открытый метод координации не оправдал возлагавшихся на него надежд (его заменили на «европейский семестр»). Чтобы понять, откуда ветер дует применительно к формулированию и отстаиванию данной позиции, нужно знать нюансы внутриполитической ситуации, сложившейся в Великобритании к середине лета 2011 г. В июле всеобщее внимание здесь было привлечено к результатам европейского тендера на обновление и расширение парка высокоскоростных железнодорожных составов страны. Известнейшая английская компания, один из старожилов местной промышленности, символ былого индустриального величия Великобритании, проиграла «Сименсу». Правительство оказалось под огнем критики. Его обвинили в том, что оно недостаточно защищает интересы национальных производителей. Премьер-министр разъяснил, что условия тендера были утверждены правительством лейбористов. Нынешнее обвинять не в чем. К тому же процедура четко прописана в европейском наднациональном законодательстве. В этом отношении ничего изменить нельзя. Вместе с тем он пообещал тщательнейшим образом изучить, что можно было бы сделать для повышения конкурентоспособности отечественных машиностроителей. Поэтому одним из лозунгов дня в стране стала возможная ревизия, в случае необходимости, требований к проведению тендеров на государственные закупки, предусматриваемых наднациональным регулированием. В Великобритании все сейчас очень озабочены проблемой экономического роста. Объяснение очевидно. Рост необходим для того, чтобы выбраться из долговой зависимости. На фоне Греции положение здесь не такое критическое. Однако если сравнивать со средними показателями по ЕС, вызывают самую серьезную озабоченность. Речь идет ни много, ни мало о возможности сохранить в странах ЕС европейскую модель общества всеобщего благоденствия. Солидарность трещит по швам. Полагаться в новых условиях на то, что последующие поколения будут оплачивать счета нынешних, не приходится. Значит, необходимо все менять. Системы пенсионного обеспечения. Системы здравоохранения. Подходы к финансированию высшего образования. Методы субсидирования сельского хозяйства. Отжившие представления о том, что с зависимостью от импорта сырья и энергоресурсов можно мириться, а также с тем, что китайские промышленники заведомо будут выигрывать в конкурентоспособности. Но менять таким образом, чтобы все лучшее по возможности сохранить, улучшить, модернизировать, в смысле сделать все расходы посильными для государственного аппарата и страны в целом. Любопытно сравнить эти размышления с официальной позицией Европейской Комиссии. В своих основных чертах она сводится к следующему. Экономический кризис продемонстрировал, насколько страны ЕС нуждаются в совместных скоординированных действиях. Стратегия 2020 – ответ на эту потребность. Одновременно она является отражением нового осознания политическими элитами европейских стран своей исторической ответственности. Отличительная особенность Стратегии – решено, что будут только три агрегированные цели. Раньше было много. Это запутывало. Первая носит фундаментальный характер и предполагает, что к 2020 году ЕС выйдет на уровень занятости трудоспособного населения в 75%. Вторая касается уровня капиталовложений. Третья – энергетической триады 20/20 20. Смысл агрегированных целей состоит в том, что они должны быть трансформированы в национальные цели, приоритеты и показатели. За ЕС остается контроль, консультирование и запуск панъевропейских инициатив. В остальном Стратегия методично описывает, что и как должно делаться во всех секторах и областях, которые она охватывает. Вместе с тем, анализировать ее в отрыве от совокупности обеспечивающих или связанных с ней документов было бы наивно. Так, финансовые предложения Европейской Комиссии на последующий семилетний период проникнуты идеологией Стратегии, отталкиваются от нее и предусматривают выделение средств, которые должны быть использованы на достижение намечаемых ею целей. Один из примеров – Комиссия предложила увеличить расходы на исследовательскую деятельность и поддержку инноваций. В пакете – Пакт развития и стабильности, законодательство об оценке выполнения и ответственности (с последующим исправлением дисбалансов), о штрафных санкциях финансового характера, бюджетных пропорциях на национальном уровне и т.д. В Великобритании двумя руками за то, чтобы всего этого добиться. Но полностью отдают себе отчет в том, что в заявленном виде у ЕС не получится. Под ударами кризиса суверенных долгов целый ряд государств-членов ЕС взяли на себя тяжелейшие обязательства по сокращению расходов. Они просто физически не смогут выйти на показатели, предусматриваемые Стратегией. Кроме того, трансформировать в практическую политику все перечисляемые в ней благие пожелания будет чертовски сложно. Ведь ситуация во всех странах ЕС разная. Региональные различия, характеризующие внутренний рынок ЕС, колоссальны. К тому же столь нужное ЕС общее экономическое правительство (или управление) отсутствует. До него Брюсселю еще далеко. Поэтому основная борьба за Стратегию 2020 еще впереди. Она развернется на стадии реализации. Европейской Комиссии скептические оценки островитян хорошо знакомы. Но Брюссель разворачивает полемику в другую сторону. Согласно отстаиваемой им позиции, не надо требовать от Стратегии несбыточного. Не нужно предъявлять к ней завышенные требования. Она объясняет, что и как надо делать. В этом ее сила. Она дает описание некоторого идеального варианта развития. Со всеми его недостатками, но и со всеми преимуществами. Это инструмент поощрения государств-членов, инструмент принуждения. Соответственно главное – его умело использовать. Лиссабонская стратегия «не во всем оказалась успешной». Хотя что-то получилось. Например, либерализация телекоммуникационной сферы. В результате отрасль получила массированные финансовые вливания. Стратегия 2020 имеет гораздо лучшие стартовые позиции. ЕС стал более сплоченным. Единый рынок, по крайней мере, в отношении движения товаров, эффективно работает. Процедуры обкатаны. Предпосылки для формирования столь же эффективного рынка услуг имеются. Сложился широкий политический консенсус в поддержку неукоснительной реализации Стратегии. По поводу же сомнений, высказываемых британским экспертным сообществом, Европейская Комиссия подготовила стандартный набор контраргументов. Стратегия 2020 исходит из того, что все страны ЕС разные. Она учитывает специфику каждого члена. Поэтому первым делом она нацелена на использование преимуществ единого рынка и его достройку. Тесно связана с наметками финансовых рамок на 2014 – 2020 годы. Хорошо увязана с решением вопросов внутренней безопасности: мягкой, энергетической, продовольственной. Она задает вектор. В том направлении, которое он указывает, ЕС и будет двигаться. Если только удастся санировать финансовый сектор.   Влияние экономического кризиса на финансовый сектор Экономический кризис начался в 2007 году. Но утверждать, что он закончился, было бы преждевременным, считают островитяне. Он продолжается. И сказывается на работе хозяйственного механизма ЕС в целом и Британии в частности самым болезненным образом. Основная задача, которую финансовым структурам стран-членов и Европейскому центральному банку приходится решать последнее время, состоит в адаптации финансовой системы двадцати семи к изменившимся условиям. Главный императив – тесная координация. Чтобы ничего не делалось в одностороннем порядке, по отдельности, без учета требований синхронизации. Но усилий лишь ЕС и его государств-членов сейчас уже недостаточно. Координация должна вестись на глобальном уровне. Частично это и происходит. Группа-20 взялась за согласование многих важных решений. Однако их ведь еще надо трансформировать в конкретные меры. ЕС берет на себя их трансформацию во внутреннее право Союза и тем самым во внутреннее право государств-членов. Тем самым гарантируется единообразие правоприменения в масштабах единого рынка. Институционально единообразие и, соответственно, максимально возможная эффективность координации обеспечиваются новейшими финансовыми, регулятивными и контрольными структурами. Смысл их создания заключается в разработке целостной финансовой политики ЕС (в том числе в отношении банковской системы, страховых компаний и т.д.) и поощрении к ее скоординированной имплементации регуляторами всех стран-членов, включая совместную оценку рисков. Британское министерство экономики и финансов, как правильнее было бы переводить часть правительства, известную у нас под названием министерства финансов (Трешари), не только представляет интересы своей страны, но зачастую выступает в качестве консультанта при подготовке политических и экономических решений, принимаемых на уровне ЕС. Хотя последнее время это делать несколько сложнее. К советам, идущим из Лондона, континентальная Европа относится еще более подозрительно, чем раньше, – мол, глобальный кризис был спровоцирован пороками именно англо-саксонской модели капитализма. К тому же Лондон остается вне зоны евро. Вследствие этого он не участвует в процедурах принятия решений, действие которых распространяется только на зону евро. Правда, как считают профессионалы, вступать в нее англичанам было бы противопоказано. Лондон умело пользуется свободой рук. Девальвация фунта очень помогла справиться с экономическими трудностями и сохранить низкие процентные ставки по кредитам. Менять что-либо в этом отношении здесь не собираются. Вместе с тем и пассивно наблюдать за кризисом зоны евро Лондон не может. Отсюда потребность в тесной координации с партнерами по ЕС. Ведь ЕС действительно оказался в крайне сложном положении. Зону евро надо спасать. В настоящее время это главный приоритет. Внешние связи тоже важны. Но с их оптимизацией можно и подождать. Хотя сбрасывать их со счетов никто не собирается. Ни в Брюсселе, ни в Лондоне. И там, и там созданию благоприятных условий для доступа промышленной продукции и услуг, поставляемых национальными производителями, на рынки третьих стран, уделяется самое трепетное внимание.   Двусторонние соглашения о свободной торговле Их заключение стало характерной особенностью эволюции мировой торговли в последние годы. Число таких соглашений стремительно нарастает. Естественно, что ЕС делает на них ставку. Они органично дополняют соглашения об ассоциации, стабилизации и ассоциации, общем экономическом пространстве, предоставлении преференций и т.д. или разрабатываются в их развитие. ЕС имеет соглашения о свободной торговле с рядом государств Латинской Америки и почти всеми соседними малыми государствами. С широким кругом государств переговоры завершены и вскоре вступят в силу. С другими активно ведутся. В число последних входят страны, особенно важные для экономических и политических связей, поддерживаемых ЕС, такие, как Индия, Украина, Сингапур и т.д. Вместе с тем, ЕС учитывает, что соглашения о свободной торговле в краткосрочной перспективе могут иметь отрицательный эффект. Они приносят безусловную пользу только в долгосрочной перспективе. К числу таких преимуществ относится, во-первых, формирование более широкого рынка, снижающего издержки производства. Во-вторых, на более широком рынке конкуренция усиливается. В результате существенно возрастает мотивация к проведению инновационной политики на всех уровнях, повышению эффективности государственного аппарата и хозяйственного механизма, к осуществлению назревших и необходимых реформ. И, наконец, в-третьих, соглашения о свободе торговли выгодны также тем, что усиливают переговорные позиции государств-участников в их взаимоотношениях с третьими странами. Боязнь остаться в изоляции, существенно переплачивать за доступ на внешние рынки заставляет их идти на уступки. Иногда весьма существенные. ЕС, несмотря на все подвижки и относительное снижение его удельного веса в мировой торговле, по-прежнему занимает в ней лидирующие позиции, уверены по ту сторону Ла-Манша. Поэтому ЕС обладает колоссальной мягкой силой. К сожалению, конвертировать ее в политическое влияние ему не удается. В качестве ведущего мирового политического игрока ни Китаем, ни Россией, ни Соединенными Штатами Брюссель не воспринимается. Однако в других отношениях проводимая им политика оказывается достаточно успешной. ЕС использует свою экономическую мощь для завоевания внешних рынков и обеспечения на них чуть ли не доминирующего положения. С ее помощью Союз влияет на внутреннее развитие третьих стран и формирование благоприятного международного окружения. Он продвигает также вовне отстаиваемые им ценности и представления о наиболее приемлемом развитии планеты. Но наиболее умелым и влиятельным стратегом ЕС остается в том, что касается торговых переговоров. Вследствие этого лучше всего у Брюсселя получается осуществлять нормативную экспансию. В этих целях им умело используется обусловленность сотрудничества. Для восприятия третьими странами навязываемых ЕС правовых норм и подходов. Для поддержки ими отстаиваемых ЕС внешнеполитических и внешнеэкономических позиций. Ограничения эмиграции в ЕС и контроля над ней. Борьбы с организованной преступностью во всех возможных формах и проявлениях. Для перехода к построению устойчивой зеленой экономики. ЕС является главным торговым партнером России. Поэтому он мог бы сыграть ключевую роль в поддержке взятого ею курса на модернизацию. Но для этого увеличения объема капиталовложений, идущих из ЕС, совершенно недостаточно. Речь ведь не идет о догоняющем развитии. Нужны также, как минимум, следующие ингредиенты. 1. Приток денег на биржу и привлечение средних и малых фирм к сотрудничеству. Предпосылки – коренное реформирование финансового сектора России с тем, чтобы он мог взять на себя финансирование экономического возрождения. 2. Поощрение конкуренции и создание необходимой конкурентной среды, в том числе в области государственных закупок. 3. Совершенствование системы образования. Налаживание связей между высшей школы и бизнесом. 4. Обеспечение мобильности рабочей силы, совершенствование ее качества, увеличение инвестиций в человеческий капитал. 5. Создание экономических и иных предпосылок для инноваций вместо призывов заниматься ими. 6. Превращение государственного аппарата в практического проводника модернизации, повышение его эффективности. Поэтому взаимодействие России с ЕС должно быть соответствующим образом перестроено. Но оно заработает только, если Россия сама будет решать задачи, вытекающие из модернизационной повестки. Кроме того, вместо закупок в ЕС ширпотреба России надо переходить к приобретению оборудования, нужного для реиндустриализации и обустройства страны.   Парламентский угол Казалось бы, все должно быть наоборот – парламентариям налаживать связи гораздо легче. Они работают в неформальном ключе. Они не так сильно связаны официальной позицией своего государства. Им проще находить компромиссы. Они следят за самыми разными сферами деятельности. Но как-то так складывается, что наладить нормальные деловые отношения между собой у депутатов Европарламента, национальных парламентов многих государств-членов и России никак не получается. Они находятся в ужасном состоянии. Повестка дня непонятна. Отдача минимальна. Вред очевиден. Наиболее резкая предвзятая деструктивная критика друг друга исходит от парламентских структур. Почему? На этот вопрос даются путаные развернутые ответы. Вот в каком виде они раздаются из уст членов Палаты общин и Палаты лордов, в круг обязанностей которых входят контакты со своими партнерами из России. Прежде всего, Россия не является демократической страной в том смысле, который вкладывает в этой понятие британский истеблишмент. Власть в стране узурпирована Кремлем и Белым домом. Отношение к правам человека, самому дорогому для сердца любого британца, наплевательское. Они систематически и повсеместно нарушаются. Российские олигархи отвратительны. Вообще совместная политика государств-членов в отношении Москвы была бы гораздо жестче, по крайней мере, на словах, если бы не Германия, интересы которой ощутимо сдвигаются на восток, и зависимость от поставок энергоносителей по магистральным трубопроводам. В том, что последовательное взаимодействие с Россией подменяется как объективистской критикой, так и политиканством и критиканством, ничего экстраординарного нет. Политика двойных стандартов – обычное явление. Вернее, политика двойных стандартов – выдумки дилетантов. Просто при определенных обстоятельствах выгоднее говорить и делать так-то, при других – иначе. Как применительно к североирландским террористам, с которыми пришлось находить модус вивенди. Или талибам, с которыми воют после того, как сами же сначала вскормили, и т.д. Какую проблему ни возьми. Такова жизнь. И ничего в этом не изменишь. Предъявлять претензии к России стало традицией. Хотя, во-первых, ни у кого нет сомнений в том, что и британцы не без греха. Ярчайшим подтверждением этого стала история с прослушиванием журналистами частных телефонных разговоров при попустительстве полиции, раскрученная летом 2011 года. Общественность годами кормили сказками о нескольких изолированных случаях. Оказалось, что их число достигло 4 тысяч. Журналисты наиболее популярных новостных и глянцевых периодических изданий, в первую очередь из подконтрольных Руперту Мердоку, грешили этим на постоянной основе. Дело зашло очень далеко. Выяснилось даже, что журналисты использовали голос погибшей девочки, дабы выудить информацию у ее родителей. Прослушивались мобильники английских солдат, занятых в боевых действиях. Была предпринята попытка подключиться к каналам связи королевской семьи. 13 июля политический скандал достиг своего апогея. Выступая в Палате общин, премьер-министр заявил, что ограничиться полицейским расследованием отдельных случаев недостаточно. Прогнила вся система (взаимоотношений власти, СМИ и полиции). Поэтому нужны намного более масштабные действия по санации политической системы. Соответственно он дает мандат на пересмотр этических принципов работы британской прессы, на фактическую реформу полиции и осуществление более серьезных мер противодействия коррупции. Хотя, во-вторых, Европейский Союз переживает не лучшие времена. Убежденности в том, что зону евро удастся спасти, нет. И Грецию-то никак вытащить не удается. А на горизонте маячит возможность дефолта и других средиземноморских стран. Причем, если ситуация в Италии пойдет по негативному сценарию, а Италия – не Греция, это третья крупнейшая экономика в Европе, никому мало не покажется. Лиссабонский договор не оправдал возлагавшихся на него надежд. Выяснилось, что при его написании, как всегда поступают генералы, принимавшие участие в прошлых войнах, ориентировались на старые потребности, а не то, с чем ЕС столкнулся сейчас. В сфере общей внешней политики и политики безопасности подвижки совершенно недостаточны. Демократизация ЕС похожа, скорее, на реставрирование фасадов. Большей вовлеченности в решение панъевропейских задач национальные парламентарии, во всяком случае, британские, не ощутили. Эффективности у ЕС не прибавилось. В целом года два-три ему придется барахтаться в кризисе. Хотя, в-третьих, как прекрасно отдают себе отчет британцы, многие проблемы, с которыми сталкивается современное британское общество, схожи с переживаемыми российским. Население стареет. Адаптироваться к этому крайне сложно. В стране создается намного больше рабочих мест для иммигрантов и детей иммигрантов, нежели чем для своих. Молодежь теряет перспективу. Предложить ей хорошую надежную карьеру все труднее и труднее. Система социального обеспечения в кризисе. Региональные различия углубляются. Государственные расходы приходится урезать. В условиях продолжающейся рецессии и общего ухудшения экономического и инвестиционного климата под влиянием кризиса суверенных долгов это имеет тяжелейшие последствия. Однако дальше этого понимания британские парламентарии не идут. Вывод о том, что для их решения необходимо тесное сотрудничество, не делается. И, главное, не будет делаться. Негативное восприятие России общественным мнением является колоссальным, фактически непреодолимым ограничителем. Ни исполнительная власть, ни парламентарии против общественного мнения никогда не пойдут. Радикальное улучшение российско-британских отношений не может быть элитарным проектом. Такой проект нуждается в массовой поддержке. Ее надо обеспечить. В качестве предварительного условия. Если общественное мнение удастся перетянуть на сторону России, абсолютно все станет возможным. Как? У британцев на этот вопрос тоже есть заранее заготовленный ответ. Ключ к развороту общественного мнения – в ином освещении российской внутренней и внешней политики мировыми и местными СМИ. С ними нужно работаться совершенно иначе, нежели сейчас. Надо, чтобы в поддержку углубления отношений с Россией, превращения их в действительно партнерские, дружеские, союзнические, выступили журналистское сообщество, популярные писатели, актеры, комментаторы. Важно, чтобы во главе кампании оказались настоящие властители душ, лица, к словам которых все прислушиваются. Второй рецепт состоит в том, чтобы отобрать несколько максимально выигрышных направлений политики, на которых Россия и Запад действуют сообща, или проблем, для решения которых Запад кровно заинтересован в помощи со стороны России, и превратить то, что делается Кремлем, в ядро пропагандистско-разъяснительной кампании. Выбор очевиден – Афганистан. Британия, США, НАТО проигрывают войну. Им крайне важно отыскать пути стабилизации ситуации в регионе, пути политического урегулирования, чтобы выйти из нее, не потеряв лица. Россия может им помочь в этом. У нее все козыри на руках. Но просто позволять снабжать натовские войска в Афганистане, действовать сообща против наркобаронов, передавать разведданные, поставлять необходимое оружие и военное оборудование, совершенно недостаточно. Нужно научиться все это «продавать» западному общественному мнению. Умело. По-современному. Чтобы оно знало. Уважало. Ценило. Отвечало взаимностью. Вот таких общих проблем следовало бы отобрать несколько. И дать по ним громкие резонансные предложения. Скажем, провести по Афганистану новую многостороннюю конференцию. Зазвать на нее Китай и Иран, что американцы и британцы себе позволить не могут. Предыдущая провалилась. Но тогда ситуация была другая. Администрация Буша-младшего на что-то надеялась. Нынешняя – нет. Конечно, приведенные соображения, обсуждавшиеся с британской профессурой и чиновничеством, мозаичны. Но, хотелось бы надеяться, помогают лучше понять, как Великобритания ощущает себя в ЕС и воспринимает отношения с нашей страной. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России Бирмингем-Лондон-Москва №7-8(57), 2011

За последние годы дискуссии относительно характера современного мирового порядка претерпели качественное изменение. На протяжении 1990-х и первой половины 2000-х гг. основная ось противоречий проходила между экспертами, акцентировавшими моноцентричный характер современного мирового устройства, которое было организовано вокруг единственной сверхдержавы – США, и его критиками, которые стремились отрефлексировать пределы их влияния и могущества. В настоящее время на фоне сравнительного ослабления Соединенных Штатов*1 фокус дискуссии стремительно смещается. Вместе с тем, современный мир имеет мало общего и с примерами классической полицентричности*2, как она существовала в Европе XIX в. В результате расширяется диапазон поиска более сложных схем, способных объяснить специфику современной ситуации.   Новейшие представления о мирорегулировании Смысл современных тенденций наиболее точно был отражен в концепции «децентрализации» миропорядка, сформулированной российским исследователем А.Д. Богатуровым*3. Признавая сохраняющееся лидерство Соединенных Штатов в каждом из основных параметров международного могущества (военная, экономическая и технологическая мощь, организационный и совокупный креативный ресурсы), отечественный эксперт отмечает сокращение их отрыва от других игроков. На этом фоне активизировался поиск ведущей группы субъектов, подключающейся к мирорегулированию. В частности, американский политолог Т. Барнетт предложил концепцию «функционирующего ядра», предполагающую присоединение новых возвышающихся государств к группе мирорегулирующих держав*4. Другой пример демонстрирует сформулированная П. Хаассом идея «бесполюсного» мира – такого, в котором власть и влияние распылены среди бесчисленного числа субъектов различных типов*5. Несмотря на несомненную пользу и познавательную значимость, предложенных концептуальных построений, вряд ли они отражают характер современной трансформации мирового порядка в достаточной мере. Для обеих схем характерен крайне расширительный подход к определению ведущих игроков современного мира. Они отмечают рост возможности влияния по различным вопросам международной повестки дня для широкого круга субъектов. Вместе с тем, стоит разделять государства и другие объединения по степени и спектру влияния. Также как сорокапроцентная доля Кот-д-Ивуара на рынке какао-бобов не превращает эту страну в ведущую силу мировой экономики, секторальное участие в отдельных аспектах мирорегулирования не превращает субъекта в глобальный центр силы. Последний должен играть существенную роль в разрешении широкого спектра вопросов и, более того, вносить свой вклад в формирование международной повестки дня. В этой связи, количество глобальных центров силы никогда не бывает слишком большим. Они выступают в качестве устойчивого ядра изменчивой геометрии мирового регулирования.   Децентрализация современного миропорядка: от хаотичности к управляемости Сегодня формирование и укрепление альтернативных центров силы происходит двумя путями. Во-первых, имеет место объединение ресурсов нескольких государств, в результате, которого формируется новый крупный субъект международной политики – интеграционный путь. Во-вторых, ускоренное наращивание потенциала ряда уже существующих субъектов дает примеры модернизационного пути. Основываясь на ряде долгосрочных прогнозов, подготовленных ведущими аналитическими организациями мира*6, можно выделить пять игроков, претендующих на то, чтобы разделить с Соединенными Штатами мировое лидерство. К ним относятся страны БРИК, достигшие успеха в реализации модернизационного пути, и Европейский Союз, представляющий наиболее успешное воплощение интеграционного пути. Развитие тенденции децентрализации мира ставит вопрос о перспективах сотрудничества между этими субъектами, вступающими в круг ведущих мировых игроков. Хотя тезис о неизбежности крупного вооруженного конфликта в процессе трансформации мировой системы и представляется несостоятельным, подобный переход всегда сопряжен с обострением международной ситуации. Восхождение одних центров и сравнительное ослабление других неизбежно связано с ростом взаимных опасений и подозрений. В современной ситуации вопрос координации приобретает особое звучание, в связи с тем, что на участие в мирорегулировании претендует не одна держава, а несколько центров силы. От их способности добиться консенсуса по принципиальным вопросам зависит, в том числе и характер развития отношений с действующим лидером, и стабильный, мирный характер трансформации международной системы.   Становление новых центров силы и их самоорганизация Центры силы, формирующиеся по модернизационному пути, уже добились определенных успехов в институционализации сотрудничества между собой в рамках объединения БРИКС. Понятие БРИК возникло впервые в 2001 г. как аналитическая категория в докладе американского инвестиционного банка «Голдман Сакс»*7. Акроним призван был объединять группу крупных быстрорастущих рынков – Бразилию, Россию, Индию и Китай. Несмотря на экономическое происхождение, практически с самого появления он приобрел политическое измерение. Выделение четырех стран банком «Голдман Сакс» накладывалось на ряд политических форматов, которые были инициированы с середины 1990-х гг., таких как предложенный российским министром иностранных дел, а затем и премьер-министром Е.М. Примаковым треугольник «Россия-Китай-Индия». Схожие экономические тенденции совпали с постановкой общей политической цели: развития полицентричного миропорядка, в котором бы страны БРИК смогли бы играть большую роль. В результате БРИК из аналитического инструмента начал преобразовываться в политический форум. Инициатором такого развития событий выступила Россия. Первые шаги в направлении сотрудничества были предприняты в сентябре 2006 г. в Нью-Йорке, когда состоялась встреча представителей четырех стран на уровне министров в ходе открытия очередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Спустя год на второй такой встрече стороны договорились о создании механизма консультаций заместителей министров. По предложению России в мае 2008 г. впервые состоялись полноформатные министерские консультации вне ООН. В том же году сотрудничество внешнеполитических ведомств было дополнено взаимодействием по линии министров финансов*8. За короткое время количество форматов консультаций «четверки» стремительно расширилось. К ним добавились встречи министров сельского хозяйства и торговли, высоких представителей по вопросам безопасности (секретарей координационных ведомств, аналогичных российскому Совету безопасности), руководителей банков развития, статистических и антимонопольных служб, судей Верховных судов, представителей частного сектора и исследовательских сообществ. Координация дипломатов четырех стран в международных организациях системы ООН приобрела регулярный характер*9. Вместе с тем, ключевым, системообразующим элементом усложняющейся конструкции БРИК стали саммиты лидеров группы. Первая встреча на высшем уровне состоялась в Екатеринбурге осенью 2009 г. С тех пор они стали ежегодными и проходят по очереди в каждой из стран БРИК. В 2011 г. на саммите в китайском Хайнане было принято решение о расширении клуба за счет вступления в него ЮАР. Присоединение Южной Африки стало дополнительным свидетельством политических оснований создания группы. По всем экономическим показателям ЮАР существенно отстает от ее первоначальных участников. Ее включение было обусловлено, в первую очередь, региональной ролью этой страны как политического и экономического лидера Африки – континента, значение которого существенно вырастет в ближайшие десятилетия*10. ЮАР была не единственным кандидатом на присоединение к клубу. В частности, свою заинтересованность не раз декларировала Мексика*11. Вместе с тем, показательно, что Европейский Союз ни разу до сих пор не рассматривался в качестве претендента на участие в группе, несмотря на то, что с каждым из членов группы у него выстроены преференциальные отношения*12. Более того, по масштабам экономики и политическому влиянию он оказывается субъектом наиболее близким к первоначальным участникам группы.   Повестка дня БРИКС и интересы других центров силы Отсутствие ЕС в списке кандидатов в клуб не удивительно. Оно обусловлено противоречием интересов ведущих мировых игроков. Как отмечалось выше, страны БРИКС стремятся к трансформации международной системы в сторону большего полицентризма, но не путем ее кардинального слома и, по возможности, без роста напряженности в отношениях с нынешним лидером – Соединенными Штатами. Вместе с тем, возвышение новых центров силы возможно лишь за счет сравнительного ослабления других. В этих условиях, ЕС и его государства-члены оказываются естественными конкурентами группы по большинству приоритетных направлений*13. Прежде всего, страны БРИКС неизменно подчеркивают свою приверженность Организации Объединенных Наций как основному многостороннему институту мирорегулирования. Между тем, Европейский Союз наряду с другими международными организациями занимает лишь позицию наблюдателя в ООН, и перспективы повышения его статуса пока не просматриваются. То есть, ЕС как единый субъект не имеет право голоса в форуме, на укреплении роли которого настаивают участники БРИКС. Естественно, отдельные государства-члены европейского объединения состоят в ООН. Многие из них были в числе учредителей организации. Более того, Франция и Великобритания сохраняют места постоянных членов Совета Безопасности. Тем не менее, как еще раз показало голосование по резолюции 1973, установившей зону свободную от полетов в Ливии, представители ЕС не всегда действуют в унисон (Германия воздержалась от поддержки документа, принятия которого так добивались Париж и Лондон). В этих условиях, укрепление ООН как института мирорегулирования нельзя отнести к приоритетам ЕС. Вторым ключевым пунктом согласованной позиции государств БРИКС остается реформирование международной финансовой системы, и здесь противоречия с интересами ЕС проявляются наиболее ярко. БРИКС выступает за передачу большего числа голосов в МВФ странам с формирующейся рыночной экономикой и развивающимся странам, а также за расширение присутствия своих представителей на высших постах в менеджменте Фонда. Эти планы могут быть осуществлены только за счет сокращения европейского влияния в МВФ. В частности, в нынешнем году на фоне дискуссий о выборе нового директора-распорядителя Фонда страны БРИКС поставили под сомнение устоявшуюся практику назначения на этот пост исключительно представителей Западной Европы*14. Параллельно страны БРИКС выступают за реформирование финансовой системы путем диверсификации мировой корзины резервных валют. Тем самым они добиваются включения в эту корзину своих национальных валют. В условиях, когда Евро фактически превратилась во вторую резервную денежную единицу мира после доллара, ЕС вряд ли заинтересован в дальнейшем расширении плюрализма международной валютной системы. Третье направление, по которому странам БРИКС удалось добиться скоординированной позиции – это вопросы международной торговли и тесно увязываемые с ней проблемы продовольственной безопасности. Страны БРИКС выступили за всеобъемлющее и сбалансированное завершение «Дохийского раунда» переговоров ВТО. По сути, группа выступила с требованием к развитым государствам существенно снизить субсидии своим производителям сельскохозяйственной продукции и открыть рынки продовольствия для товаров из развивающихся стран. Такие действия прямо противоречат принципам общей сельскохозяйственной политики ЕС, которая играет роль одной из опор экономической консолидации интеграционного объединения с момента его появления. Очевидно, что здесь также интересы ЕС и БРИКС прямо сталкиваются. Четвертый вопрос, по которому договоренность группы носит наиболее принципиальный характер, связан с политикой минимального вмешательства во внутренние дела государств. Ее артикулирование в явной и обостренной форме стало возможно в условиях сложившейся международной конъюнктуры на фоне развития тенденций дестабилизации на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении событий происходящих в Ливии БРИКС выступила с требованием добиться урегулирования мирными способами на основе переговоров внутренних политических сил. Такая позиция, как представляется, обусловлена опасением, что военные интервенции Запада могут затронуть интересы стран-участниц группы. Вместе с тем, в современных условиях глобальной взаимозависимости и распространения представлений о существовании универсальных ценностей политика полного невмешательства представляется утопичной. В результате, участники группы исходят из того, что международное сообщество должно оказывать гуманитарную помощь и содействовать достижению договоренности между противоборствующими сторонами, а не заниматься «сменой режимов». Напротив, Европейский Союз с самого начала выступил за отстранение М. Каддафи от власти*15 и оказывал всю возможную поддержку военной операции НАТО в Ливии. Такая наступательная позиция ЕС, связанная с надеждами на переформатирование пространства Ближнего Востока и Северной Африки в соответствии со своими представлениями и интересами, создает почву для еще больших опасений стран БРИКС, которые ранее связывали западный экспансионизм преимущественно с деятельностью Соединенных Штатов. Наконец, последнее направление, которое пока в деятельности БРИКС намечено только пунктирно, но имеет большое значение для всех участников-группы – это энергетическая безопасность. Здесь наблюдается расхождение интересов членов клуба: тогда как Китай и Индия входят в число крупнейших импортеров энергоносителей, Бразилия и Россия остаются ведущими нетто-экспортерами. Вместе с тем характерно, что, несмотря на различное положение на международном энергетическом рынке, никто из стран-участниц БРИКС не поддержал Договор к энергетической хартии, который рассматривается ЕС в качестве основы мирового регулирования в энергетической сфере. В случае конкретизации позиции БРИКС по энергетической безопасности можно ожидать усиления противоречий между подходами группы и нормативными рамками, навязываемыми ЕС. Документы БРИКС включают в себя также упоминания и других тем, таких как изменение климата и экологическая проблематика в целом, противодействие терроризму, вопросы развития и борьбы с бедностью. Вместе с тем по столь широкому кругу вопросов группа еще не дозрела до выдвижения конкретных предложений и требований. Она ограничивается призывами развивать сотрудничество в многостороннем формате на основе уже выработанных формул и одобренных инициатив. В данном случае для стран БРИКС важно зафиксировать их заинтересованность в сохранении этих вопросов в международной повестке дня и наличие общих подходов к их определению. В целом, предложенный перечень соответствует списку тем, находящемуся в центре внимания ЕС, но в отношении ответов на существующие вызовы позиции могут существенно расходиться.   Отношения между ведущими центрами силы: сотрудничество или конкуренция Таким образом, по всем основным вопросам повестки дня, сформулированным БРИКС, интересы ЕС противоречат интересам клуба. Означает ли это, что крупнейшее интеграционное объединение в мире и группа быстрорастущих держав обречены исключительно на конфронтационное взаимодействие? Такой вывод не представляется неизбежным. Между самими странами БРИКС достаточно расхождений, в том числе по ключевым проблемам, что не мешает им успешно сотрудничать. Даже если вынести за рамки непосредственно двусторонние противоречия, такие как взаимные территориальные претензии Индии и Китая, и сконцентрироваться только на вопросах мирорегулирования, существует масса тем, где члены БРИКС преследуют противоположные интересы. Выше уже упоминалась сфера энергетической безопасности, но не меньшие различия в позициях сохраняются по вопросам реформы Совета безопасности ООН или о будущем международного климатического режима. В документах, принятых БРИКС, разногласия по таким темам умело обходятся, стороны стремятся концентрироваться на точках соприкосновения и сближения, но, очевидно, что спорные вопросы сохраняются и затрагиваются в ходе обсуждений. Между тем, сам феномен стремительного роста крупных стран и их консолидации представляет не только угрозу, но и определенные возможности для ЕС, связанные с его внутренним развитием. На фоне укрепления позиций новых восходящих гигантов как экономические, так и политические позиции отдельных государств ЕС будут и дальше ослабевать, а, значит, продолжит возрастать их заинтересованность в углублении интеграции для сохранения глобальной конкурентоспособности. Кроме того, между группой и ЕС существует консенсус по самым базовым вопросам функционирования международного порядка. Все стороны признают, что построение полицентричного мира требует разделения ответственности между ведущими субъектами как развитого, так и развивающегося мира. А оно, в свою очередь, предполагает и разделение полномочий по осуществлению мирорегулирования. Поэтому поле для сотрудничества между БРИКС и ЕС существует, но отношения должны строиться на других основаниях, чем внутри БРИКС. Сторонам необходимо концентрировать усилия не на согласовании действий там, где их подходы уже близки (потому что примеров тому не много и они, в первую очередь, относятся к периферийным темам), а на сближении позиций там, где их интересы расходятся. В данном случае, стоит говорить не столько о координации, сколько о переговорах относительно условий возможного компромисса. В самом компромиссе заинтересованы все стороны, но его конкретные параметры представляют собой предмет торга. Примером подобного торга между восходящими державами и ведущими развитыми странами стала встреча «группы двадцати» в Сеуле, где решение о перераспределении голосов в Международном валютном фонде было принято по итогам прямых переговоров между представителями БРИК и семи крупнейших индустриально развитых стран (участниками бывшей «группы семи»).*16 В случае если ЕС стремится обеспечить себе преимущество в подобных обсуждениях по сравнению с Японией, Канадой и Соединенными Штатами, ему стоит задуматься над предложением самостоятельного формата взаимодействия с группой БРИКС.   Возможности прямого взаимодействия по линии ЕС-БРИКС На экспертном уровне такая идея уже высказана. В частности, ее обсуждению был посвящен семинар ведущих исследователей стран БРИКС и ЕС, состоявшийся в МГИМО 23-24 мая 2011 г. Его модераторами выступили директор Европейского учебного института Марк Энтин, руководитель Европейской лаборатории политического прогнозирования (ЕЛПП) Франк Бьяншери и Директор региональных программ Фонда «Русский мир» Георгий Толорая. По их приглашению в МГИМО собралась авторитетная группа специалистов, включающая экспертов ведущих учебных и исследовательских центров России, Бразилии, Индии, Китая и ЕС. На нем был рассмотрен максимально широкий круг вопросов, представляющих приоритетный интерес для стран ЕС и БРИКС, в целях определения будущей совместной повестки дня. С докладом о перспективах реформирования международной валютной системы перед участниками выступила заведующая Кафедрой европейской интеграции МГИМО (У) Ольга Буторина. Оценку перспектив влияния демографических процессов на развитие отношений БРИКС с европейскими странами и институтами дал профессор Шеффилдского университета Диего Акоста. На необходимость изучения группы БРИКС в контексте формирования многополярной системы миры указал директор Института Латинской Америки РАН Владимир Давыдов. Эта мысль была развита в сообщении вице-президента ЕЛПП Гаральда Грейба, который рассказал о возможном вкладе партнерства Россия-ЕС в развитие отношений БРИКС-ЕС. Декан Факультета политологии Алексей Воскресенский напомнил присутствующим о разнородности группы БРИКС и проблемах в обеспечении экономического базиса их сближения. После естественной для постановки столь острых вопросов живой, эмоциональной дискуссии с анализом перспектив развития группы БРИКС на семинаре выступил директор европейских программ Фонда «Русский мир», заместитель директора Института Европы РАН, президент Ассоциации европейских исследований Алексей Громыко. Он охарактеризовал БРИКС как хотя и молодого, но перспективного партнера для ЕС. Профессор бразильского Центра политических исследований БРИКС Фабиану Мельничук остановился на проблемных узлах в развитии политических отношений группировки и ЕС. Своими рассуждениями о возможностях формирования устойчивых отношений ЕС и БРИКС поделился патриарх российской школы европейских исследований Юрий Рубинский. Доцент Кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО (У) Виктория Панова постаралась определить место БРИКС в кругу других, похожих неформальных институтов глобального управления, таких как «группа восьми» и «группа двадцати». В ходе заседания, посвященного проблемам диалога в формате ЕвроБРИКС по экономическим вопросам, эксперт Европейского центрального банка Франсиско Рамон-Баллестер обратил внимание участников на наметившийся переход к новой парадигме финансовой политики. Развитие глобального кризиса поколебало до тех пор незыблемые представления о приоритетности задач таргетирования инфляции, что повлекло за собой потребность в переосмысления политики центральных банков. В выступлении заведующего Кафедрой востоковедения МГИМО (У) Дмитрия Стрельцова был рассмотрен вопрос подключения России к региональным интеграционным группировкам, отмечено недостаточное внимание Москвы к такому сотрудничеству в условиях углубления общемировой тенденции к регионализации. Такой анализ в значительной степени коррелировал с выступлением профессора Индийского совета по исследованиям международных экономических отношений Б Лал Пандита. Он детально разобрал процесс ослабления финансово-экономического преобладания западных государств в условиях стремительного подъема новых экономических игроков. Логичным следствием этого процесса становится и увеличение роли валют государств БРИКС в международных экономических отношениях. Оттолкнувшись от этого, глава Отдела макроэкономических исследования «Кайксин медиа» Чангченг Чжу рассказал о перспективах интернационализации юаня. Он остановился также на неизбежности повышения его международного статуса. Заместитель декана Факультета международного бизнеса и делового администрирования МГИМО (У) Татьяна Исаченко охарактеризовала перспективы присоединения России к ВТО и сравнила потенциальные выгоды от подключения к этой организации с запланированными приобретениями от развития Таможенного союза. Тему продолжила эксперт Германского института международных отношений и безопасности Сьюзан Стюарт, которая продемонстрировала, что поддержка странами ЕС и БРИКС российского вступления в ВТО имеет твердую экономическую основу. Еще один выступающий, профессор Кафедры международных финансов Виктор Кузнецов обратил внимание собравшихся на необходимость дальнейшего реформирования МВФ как одной из краеугольных основ международной валютной системы. Второй день работы форума начался с выступления проректора МГИМО (У) Валерия Воробьева. Он посвятил свой доклад итогам саммита БРИКС в Китае и перспективам установления партнерских отношений между БРИКС и ЕС. Особенно подробно представитель МГИМО (У) остановился на вопросах организации научных исследований в Университете по проблематике БРИКС и создании соответствующего специализированного исследовательского центра. Директор Индийского совета по глобальным отношениям Ниилам Део всесторонне проанализировала, каким образом различные демографические тренды сказываются на развитии стран БРИКС и ЕС. Все государства и группы государств сталкиваются с демографическими проблемами, повсюду очень острыми, хотя и разными, ищут на них несовпадающие, зачастую противоположные ответы, экспериментируют. Получается не так много. Тем более важно тщательно изучать и учитывать опыт друг друга. В том числе, в том, что касается работы с диаспорами и интеграции мигрантов. С системным обобщением того, что происходит в странах БРИКС, того, что их связывает и разъединяет, выступила профессор Кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО (У) Людмила Окунева. Она проанализировала, в чем их интересы совпадают, и одновременно вскрыла наличие широкого набора противоречий, которые еще потребуется преодолеть. Особенно большое внимание ею было уделено разбору причин и характера восхождения Бразилии и Южной Африки, их вхождения в семью ведущих мировых игроков. Сделанные российским ученым выводы были весьма убедительно подтверждены статистическими данными, приведенными профессором Федерального университета Рио-де-Жанейро Александром Жебитом. Он обстоятельнейшим образом проиллюстрировал меняющуюся структуру мировой торговли, проанализировал динамику экономических связей стран БРИКС и ЕС. С учетом приведенных данных показал положение Бразилии в системе глобальной экономики и управления, раскрыл отношение своей страны к фактически начавшейся реформе мировых структур, высказался за придание ей намного более глубокого, далеко идущего, радикального характера. Под несколько иным углом зрения посмотрела на отношения между участниками двух клубов государств профессор МГИМО (У) Евгения Обичкина. Она показала, что, с одной стороны, членство в них усиливает позиции соответствующих стран, помогает более эффективно решать задачи внутреннего развития и продвигать свои интересы на международной арене. С другой стороны, Россию упорно стараются поставить перед некорректным и неоправданным выбором между ЕС и Китаем, убедить в том, что ей угрожает превратиться в «сырьевой придаток» последнего. В своем выступлении российский исследователь постаралась исчерпывающим образом ответить на вопрос о том, насколько это оправданно, можно ли противопоставлять региональный подход глобальному. Как раз на глобальном подходе, соотношении регионализации и глобализации и повестке дня структур глобального управления остановились вице-президент «Обсервер ресерч фаундейшн» из Нью-Дели Нандан Уникршнан и заведующая Сектором институциональных проблем международных отношений ИМЭМО РАН Марина Стрежнева. Индийский ученый подчеркнул предпочтительность глобальных решений и указал на важность сотрудничества в решении не только экономических и финансовых, но и экологических, климатических и других проблем аналогичного порядка. В свою очередь, российский профессор на конкретных примерах показала, что региональное взаимодействие зачастую оказывается более эффективным и перспективным. Оно дает большую отдачу. Опирается на гораздо более разработанную и гомогенную нормативную базу. Создает необходимые базовые предпосылки для более широкого использования накопленного опыта. В своем выступлении она показала возможности структур управления управлением, управления рисками и продуманной функционализации, в том числе, с использованием механизмов наднациональности. Серию заявленных на конференции докладов завершили выступления судьи Арбитражного суда города Москвы, доцента Международного института управления МГИМО (У) Елены Кондрат и директора парижского Института Шуазёль Дидье Лука. Елена Кондрат дала общую картину проблем финансовой безопасности, проанализировала подходы стран БРИКС и группы в целом к ее обеспечению. Французский исследователь разложил по полочкам совокупность проблем финансовой стабильности и предсказуемости в условиях глобальной нестабильности и непредсказуемости.   Вырисовывающаяся повестка дня По завершении представления докладов и сообщений на обсуждение были вынесены вопросы и предложения, которые могли бы войти в повестку дня будущего саммита БРИКС-ЕС. Их рассмотрение прошло в режиме мозгового штурма. В центре дискуссии сразу оказались такие из них, как торговый протекционизм ЕС, сохранение системы преференций и расширение торговых связей между БРИКС и ЕС; регионализация валютного регулирования, переход к многополярной системе валют и реформа механизмов валютно-финансового контроля; мониторинг трансграничного движения капиталов. Существенное внимание было уделено миграции, свободе передвижения и поощрению мобильности; борьбе с бедностью и сохранению ее приоритетности в контексте мер жесткой экономии; а также обеспечению социального равенства. Была акцентирована важность объединения усилий для предотвращения очередного продовольственного кризиса; защиты окружающей среды; купирования продолжающихся изменений климата; и рационального использования природных ресурсов. Отдельные участники высказались в поддержку тематики обеспечения культурного разнообразия; обеспечения прав, потребностей и безопасности личности; и сотрудничества в предотвращении стихийных и техногенных бедствий и катастроф. Какие-то моменты были только обозначены. Их обсуждение продолжится на последующих встречах участников форума. Но один из них, может быть даже самый важный, решено было пока оставить за его рамками. Безусловно, становление диалогового формата БРИКС-ЕС станет вызовом для Соединенных Штатов, которые окажутся исключенными из разворачивающегося торга. США, напротив, будут стремиться к укреплению единства развитого мира на фоне консолидации ведущих восходящих держав. В этих условиях развитие взаимодействия между ЕС и БРИКС скорее возможно на слабо институционализированной основе и в весьма ограниченных масштабах. Вместе с тем, диалог необходим, иначе параллельная консолидация развитого мира и восходящих держав приведет к столкновению двух групп. Вне зависимости от того примет ли оно форму традиционного вооруженного противостояния или будет развиваться в форме торговых и валютных войн, его последствия станут катастрофическими для мирорегулирования. И ЕС, и государства БРИКС как формирующиеся глобальные центры силы несут особую ответственность за предотвращение подобного апокалипсического развития событий. © Игорь ИСТОМИН, преподаватель,Марк ЭНТИН, директор Европейского учебного институтапри МГИМО (У) МИД России   *1 Наиболее развернутый анализ этой тенденции см. Bacevich A.J. The Limits of Power: The End of American Exceptionalism. NY: Henry Hold and Company, 2009. *2 В данной статье используется понятие «полицентричности», а не часто используемое «многополярность» в связи с недостаточной терминологической корректностью последнего (подробнее см. Баталов Э.Я. Новая эпоха – новый мир. Свободная мысль . – 2001. – №1.) *3 Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной системе // Международные процессы. – 2006. – №3. *4 Barnett Th.P.M. The Pentagon's New Map: War and Peace in the Twenty-first Century. NY: G. P. Putnam's Sons, 2004. *5 Haass R.N. Age of Nonpolarity // Foreign Affairs. – 2008. – №3. *6 См. Global Trends 2025: A Transformed World // Электронный ресурс Директора национальной разведки США URL http://www.dni.gov/nic/PDF_2025/2025_Global_Trends_Final_Report.pdf (подготовлен Национальным разведывательным советом США); THE WORLD IN 2025: Rising Asia and socio-ecological transition // Электронный ресурс Европейского Союза URL http://ec.europa.eu/research/social-sciences/pdf/the-world-in-2025-report_en.pdf (подготовлен Генеральным директоратом исследованиям Европейской комиссии); Strategic Global Outlook: 2030. M., IMEMO RAN, 2011. *7 O'Neill J. Building Better Global Economic BRICs. Global Economics Paper No: 66 // Электронный ресурс банка Голдман Сакс URL http://www2.goldmansachs.com/ideas/brics/building-better-doc.pdf *8 Подробнее см. Крамаренко А.М. Россия и становление диалогового механизма в формате БРИК // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/bdomp/ns-rasia.nsf/5be75de6dd98a29cc325744700409197/432569d80021985fc3257540003bf6db!OpenDocument *9 См. Луков В.Б. // Международная жизнь. – 2011 – №6. *10 На региональное значение ЮАР прямо указывается в совместном документе по итогам саммита в Хайнане (см. Декларация, принятая по итогам саммита БРИКС (г.Санья, о.Хайнань, Китай, 14 апреля 2011 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/9AF718AA83D590FAC32578720022EB1A) *11 Филатов С. Сетевая дипломатия БРИКС // Международная жизнь. – 2011. – №5. *12 С каждой из стран-участниц БРИКС Европейский Союз установил стратегическое партнерство или стремится вывести отношения на этот уровень. *13 Дальнейший анализ строится на изучении основных документов БРИК/БРИКС: Совместное заявление лидеров стран БРИК (г. Екатеринбург, Россия, 16 июня 2009 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/F204322D9ED6118EC3257853003F4BD2; Совместное заявление стран БРИК по глобальной продовольственной безопасности // Электронный ресурс Президента России URL http://archive.kremlin.ru/text/docs/2009/06/217933.shtml; Совместное заявление глав государств и правительств стран – участниц Второго саммита БРИК (г. Бразилиа, 15 апреля 2010 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/8B8AE397B54634E7C325780900468661; Декларация, принятая по итогам саммита БРИКС (г.Санья, о.Хайнань, Китай, 14 апреля 2011 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/9AF718AA83D590FAC32578720022EB1A *14 Statement by the IMF Executive Directors Representing Brazil, Russia, India, China and South Africa on the Selection Process for Appointing an IMF Managing Director // Электронный ресурс Международного валютного фонда URL http://www.imf.org/external/np/sec/pr/2011/pr11195.htm *15 European Council Declaration. 11 March 2011. EUCO 7/1/11 REV 1 // Электронный ресурс Европейского Союза URL http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/ec/119780.pdf *16 Внешнеполитическая и дипломатическая деятельность Российской Федерации в 2010 году. М.: МИД России, 2011, С. 17-18 №7-8(57), 2011

Погромы в Британии выявили новое потерянное поколение В ответ на распространившееся метастазами по британским мегаполисам подростковое насилие, спустя восемь дней (заполыхало 6 августа) премьер-министр Дэвид Камерон осознал, что крах законности и порядка в стране ложится несмываемым пятном позора на его репутацию. И что в отличие от «дела Мердока» (см. «Таблоид в возрасте 168 лет вышел в тираж») эта соломинка может и впрямь переломать спину верблюда. Однако премьер, будучи лидером тори, то есть консерватором по духу и рефлексам, обратился за помощью не к идейному собрату, французскому президенту Николя Саркози, который в свою бытность министра внутренних дел железной рукой и резиновыми пулями гасил разнузданные банды поджигателей автомобилей в «банльё» – пригородах с высоким процентом цветных иммигрантов. Д.Камерон взялся перенять опыт более жёсткого по части полицейской культуры государства – США, пригласив поделиться опытом бывшего шефа полиции Нью-Йорка и Лос-Анджелеса Билла Брэттона, известного тем, что за малейшую провинность упекал за решётку. Такая тактика американской полиции, узаконившая несоразмерность правонарушения и наказания, получила усилиями пиар-технологов благозвучное наименование «нулевой терпимости» (zero tolerance). В принципе, учитывая давние традиции уличного насилия в США, полиция в США никогда не церемонилась – достаточно вспомнить, что членов банды отъявленных мерзавцев «Чёрные пантеры» американские спецслужбы попросту физически ликвидировали, не утруждая себя ни следствием, ни судом, ни прочими демократическими формальностями. Дэвид Камерон своей апелляцией к американскому опыту, увы, обидел честолюбивых «бобби», и их глухое ворчание прорезалось в прессе, но зато он позиционировал себя как политика, способного быть непреклонным и решительным, вроде его предшественницы Маргарет Тэтчер. Одновременно он сплотил ряды своей партии и всего политического класса, поскольку прокатившаяся волна актов насилия и вандализма, бессмысленных и беспощадных в своей первобытной жестокости, не только заставила вздрогнуть верноподданных, но и сильно озадачила политиков. Что это было? Месть криминальных синдикатов за смерть предполагаемого торговца оружием 29-летнего Марка Даггана? Буйство подростковых гормонов ненависти? Всплеск накопившегося межэтнического напряжения? Брутальный протест народившегося нового «потерянного поколения»? Уродливое эхо сетевой твиттерной революции в стиле «арабской весны»?.. Изображение смазанное, как если бы старый плёночный фотоаппарат дернулся в момент съёмки. В новостях выделяется, как минимум, три значимых сюжета и три знаковых момента: Во-первых, след исламистов, которых первым делом механически и рефлекторно заподозрили в учинении массовых беспорядков, не просматривается. В лондонском районе Тоттенхем, откуда взяла старт вакханалия насилия, проживают в основном белые, а выходцы с островов Карибского бассейна составляют только одну четверть. Более того, жертвами часто становились именно представители мусульманской общины. В столичном районе Хэкни турецкие иммигранты стали вооружаться алюминиевыми битами для бейсбола, чтобы защититься от погромщиков. Во-вторых, заискрило между различными иммигрантскими диаспорами. В лондонском районе Саутхолл, сообщает «Гардиан», индийцы-сикхи собрались в своём храме во главе с духовным лидером и поклялись дать отпор всякому, кто покусится на их святыни. А в Бирмингеме, втором по величине городе, общее горе – насильственная смерть троих соплеменников – объединило мусульман и сикхов, но в ходе траурного митинга раздавались призывы отомстить убийцам из «чернокожего сообщества», что подразумевало выходцев с Карибов или из Африки. В-третьих, правые ультра, возможно, простимулированные геростратовой позорной славой норвежца Андерса Брейвика, активизировались, но были намерены идти воевать с погромщиками, а не с властью и рядовыми гражданами. Порядка 200 разгневанных мужчин распевали песни в честь Английской лиги обороны (АЛО) – националистического движения крайне правого толка, но по мере поглощения алкоголя переключились на подъехавшую полицию и стали швырять в неё бутылками. Акция зарегистрирована как единичная и не имевшая никаких последствий. Так кем же оказались злодеи-мародёры, что разбивали вдребезги витрины магазинов, тащили что ни попадя, уродовали банкоматы, разносили в пух и прах букмекерские конторы, поджигали полицейские участки? Всего было арестовано 1200 человек, и судьи трудились в поте лица буквально 24 часа в сутки, разбираясь в каждом конкретном случае: причастен или нет? виновен или нет? и если ответ «да», то какого наказания заслуживает? Что во многом объединяет эту разношёрстную толпу правонарушителей, так это возраст: больше половины – моложе 21 года. Кто они? Лондонский корреспондент агентства Ассошиэйтед Пресс процитировал парня 19 лет, назвавшегося «Фредди», задержанного за грабёж: «Никто ничего для нас не делает, ни политики, ни полицейские, никто». Перед судом предстал и 15-летний украинец, который вместе со своим отцом три года назад перебрался сюда из Германии, – за ним уже числится «привод» в полицию за кражу. Или – 17-летний ученик выпускного класса Даниэл Кавальери, поддавшийся на уговоры старшего двоюродного брата обобрать торговую точку. Или ещё – 19-летний Луис Джеймс, который стыдливо показывал украденный им свитер авторского дизайна за добрую сотню фунтов. Луис живет с мамой и своими сводными братьями и сёстрами. Отец, пристрастившийся к героину, уже умер. Государство выплачивает Луису пособие по безработице: по 125 долларов два раза в месяц, но он не торопится найти работу. Бросал учёбу много раз, менял школы. К слову, юноша научился читать всего три года назад. Судьба Луиса Джеймса, как подчёркивает «Нью-Йорк таймс», – типична для тинэйджеров, пустивших в начале августа в ход свою разрушительную энергию. Большую часть дня он проводит перед «ящиком». «Они именно этого и хотят, – говорит Луис, не объясняя, кого он имеет в виду под местоимением «они». – Они дают мне ровно столько денег, чтобы я мог питаться и весь день смотреть телевизор». Луис глубоко разочарован: «Никто так и не дал мне шанс; я ненавижу то, как эта система работает». Под «системой» можно понимать и довольно высокий уровень социального обеспечения, гарантированный малообеспеченным слоям населения. Среди обозревателей сразу возникла версия, что эксцессы питаются опасениями, что государство уже начало экономить на программах вспомоществования самым уязвимым социальным группам. В ходе дебатов в парламенте премьер-министр Дэвид Камерон отмёл эти доводы, а его заместитель Ник Клегг заявил: «Нелепо говорить о том, что молодежь бьёт витрины магазинов и крадёт вещи из-за сокращений объема социальных пособий хотя бы потому, что многие снижения еще не произошли». Тем не менее, ряд парламентариев сочли нужным предложить, чтобы намеченное кабинетом Камерона сокращение социальных выплат было пересмотрено, в смысле – отменено. Никуда не деться от факта, что среди молодежи в возрасте от 16 до 24 лет – один миллион безработных. Мэтью Гудвин, профессор Университета Ноттингема, убеждён, что отвергать логическую взаимосвязь между массовыми уличными беспорядками и урезанием социальных статей бюджета нелепо. Иначе пришлось бы утверждать, что это иррациональное насилие, не имеющее объяснения. Как резюмирует профессор, «существует фундаментальное расхождение между частью молодёжи в Британии и политическим истеблишментом». Если взять в зачёт неравенство в доходах, высокий уровень безработицы среди этой категории молодых британцев, а также отсутствие попыток со стороны государства дать им образование или профессиональные технические навыки, то картина выходит нерадостная, считает профессор Гудвин и подводит к выводу: «Целое поколение – больно». С выводами человека академической науки перекликаются и фразы из речи Дэвида Камерона, прозвучавшей почти как набатный колокол: «Когда мы видим, как дети 12-13 лет грабят магазины и при этом смеются… становится ясно: что-то не так с нашим обществом». Премьер увидел корень проблемы в том, что в обществе «полностью отсутствуют чувство ответственности, а также родительское направляющее руководство, правильное воспитание, свод этических правил и моральных норм». Попутно Камерон пообещал оказать всемерную поддержку правоохранительным органам, которые в первые дни оказались не готовы к эффективному противодействию разъярённой толпе. Заодно всплыла болезненная тема городских молодёжных банд. По статистике, в 2008 году в Германии было зарегистрировано 210 885 случаев применения насилия, во Франции – 331 778 случаев, а в Британии – более одного миллиона только в Англии и Уэльсе (не считая Шотландии). С высоты богатого американского опыта «Нью-Йорк таймс» утверждает, что нынешнему распространению эпидемии насилия во многом способствовала укоренившаяся в Британии «культура безнаказанности». Газета приводит рассказ 49-летней Марго Милн, прикованной к инвалидной коляске, о своей подруге, с таким же незавидным здоровьем, которая сообщила в полицию о том, что видела, как напротив её дома совершались взлом и грабёж. А теперь она боится, что к ней ворвутся и отомстят. Опасения не беспочвенны, отмечает газета, и приводит другой пример – в 2007 году Британия была потрясена случаем с Фионой Пилкингтон, мамой 19-летней Франчески, страдавшей от последствий умственной отсталости. Местная банда, где самому младшему было 10 лет, терроризировала семью: избивала её сына, запихивала собачьи экскременты в почтовый ящик, угрожала и издевалась. Миссис Пилкингтон подала 33 заявления в полицию с просьбой оградить от посягательств, но ответом было безразличие. Тогда она посадила дочь в автомобиль, выехала на безлюдное шоссе, облила всё бензином и подожгла – обе сгорели заживо. Вместе с тем сводить все причины беспорядков к бунту «голодных и рабов» необоснованно. Указывать обвинительным перстом только на безработных подростков из неблагополучных и неполных семей – наивно. Как иначе подверстать в общую картину то обстоятельство, что среди закопёрщиков оказались отпрыски состоявшихся в профессиональном и личном плане пап и мам и что действия мародёров координировались через смартфоны и социальные сети? После смерти Даггана призывы к мести раздались в первую очередь на Facebook, а через смартфоны Blackberry передавалась информация о месте встреч перед налётами на торговые точки… Неудивительно, что арестовано 20 «системных администраторов», которых, по сути, обвиняют в администрировании насилия. Для их поимки были подключены сотрудники Управления правительственной связи, занимающиеся, помимо прочего, радиоэлектронной разведкой (сообщения по Blackberry шифруются, что затруднило действия правоохранителей, осознавших необходимость вести перехват электронных посланий). Сейчас разрабатывается методика на будущее: предполагается отключение в целых регионах мобильной телефонной связи, блокирование интернет-сайтов, публикация в социальных сетях дезинформации, чтобы контролировать и управлять будущими фейсбуковскими бунтами. Между тем, духовный лидер протестантов англиканского толка, архиепископ Кентерберийский Роуэн Уильямс составил свой перечень глубинных причин совсем не беспричинных актов насилия. По мнению иерарха, корень бед – кризис духовности, гражданского самосознания и ответственности, а также цинизм и отчуждение в обществе. Сказали своё слово осуждения и слово умиротворения представители всех конфессий: католической, англиканской, методистской, иудейской и мусульманской – в чреве бунта, в лондонском районе Тоттенхем прошли «молитвенные бдения надежды». …Политики и князья церкви могут вполне оправданно публично сетовать на отсутствие в британском обществе «свода этических правил и моральных норм». На расшатанные опоры института семьи. На застой в распропагандированной Гарри Поттером британской школе (архиепископ Уильямс говорит о кризисе всей образовательной системы, который продолжается, по его оценкам, уже около 20 лет). На торжество цинизма в коммерциализированном и нацеленном на материальные блага больном обществе. Наконец, на глобальное потепление или иные деструктивные факторы («тёмные силы нас злобно гнетут»). Однако они пока не смогли предложить ни обоснованного диагноза болезни, ни методов лечения. Августовские погромы стали не менее тревожным знамением будущих вызовов для Британии, чем теракты в июле 2005 года. Но станут ли они отправной точкой в качественной перестройке государственных и общественных институтов, стимулом для пересмотра взглядов на особый британский путь в истории и на меняющийся окружающий мир?.. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Под неприкрытым давлением правительств стран-членов Евросоюза высшее руководство сообщества приняло наверняка не легко давшееся решение – ухудшить материальное и денежное довольствие 55 тысяч чиновников. Тех, кого подчас нелестно именуют еврократами. Благородная цель этого почина – в условиях финансового кризиса сэкономить не менее 900 миллионов фунтов стерлингов, сообщает британская газета «Дейли телеграф». Именно сэкономить вместо того, чтобы повысить расходную часть бюджета управленческих структур ЕС на 7-20% в период с 2014 по 2020 год, как предлагалось ранее. Почин появился не с бухты-барахты. Вначале было слово, вернее, письменная жалоба восьми государств ЕС, включая Германию, Францию и Британию, на расточительство Еврокомиссии, которая идет в противоход с национальными правительствами, вынужденными резать и снова резать свои бюджеты, зажимая железной хваткой государственный сектор и госслужащих. Голос тяжеловесов был услышан. Заместитель главы Еврокомиссии Марош Шефкович громко объявил: «Необходимость консолидировать государственные расходы заставляет каждое правительство во всей Европе повышать эффективность и подстраиваться под меняющиеся экономические и социальные условия. И это не может не оказывать влияние на институты ЕС и на их сотрудников». О каком влиянии идет речь? Судя по всему, британская газета цитирует «послание восьми», в котором содержится призыв «существенно сократить расходы, включая зарплаты, пенсии и бонусы». К слову о бонусах: не всем нравится, что для постоянно работающих в Брюсселе и Люксембурге сотрудников панъевропейских структур существует особая компенсация за то, что они оторваны от дома и исторической родины. Эти выплаты доходят до 30 тысяч фунтов стерлингов в год. Об этой «маленькой привилегии», как её называет газета, пока речи нет, но зато придется смириться с тем, что рабочая неделя для чиновников ЕС увеличится на два с половиной часа – без дополнительной компенсации. Число рабочих мест сократят на 5%. Будет отменен «секретный брюссельский индекс», позволявший ежегодно повышать денежное вознаграждение сверх роста цен. Но уже скоро коррекция зарплаты будет проводиться только с учётом инфляционного обесценения, один в один. Наконец, пенсионный возраст бюрократов отодвинут с 60 до 65 лет. Правда, через 30 лет пенсионные выплаты всё равно станут больше, чем фонд заработной платы. Аргументы тех, кто настаивает на уравнивании еврочиновников в наднациональных органах власти со всеми остальными на уровне отдельных стран-членов ЕС, – железобетонны. В «тощие годы» все должны нести крест одинакового размера и весовой категории. Как говорилось в старом советском шлягере, «Если радость на всех одна, на всех и беда одна». Тем не менее, один пожелавший остаться неназванным чиновник ЕС предположил, что далеко не все работники, кому увеличат трудовую повинность без утяжеления кошелька, проявят высокую сознательность: «Профсоюзы могут устроить забастовку». Но не сейчас, а ближе к концу года. Я. АБРАМОВ №7-8(57), 2011

Нет смысла перечислять все новости, которые несли летние дни с глобальных финансовых рынков, и то, как европейские политические инстанции на них реагировали. Эта тема приняла такие масштабы, что даже домохозяйки на подмосковных дачах стали интересоваться, что это за «рейтинговые агентства», про какой «потолок государственного долга США» идет речь, и что будет с евро? Одно из центральных звеньев непрекращающихся финансовых потрясений – проблемы зоны евро. В ходу – множество толкований и объяснений происходящего, в том числе и взаимоисключающих. Если раньше европейские власти казались озабоченными тем, чтобы снижение темпов роста не перешло в масштабный спад производства, то теперь они встревожены масштабами задолженности. Это может быть задолженность государств (Греция, Португалия, теперь Италия, потенциально Кипр, а там и Бельгия не за горами) или национальных банковских систем (Ирландия, надвигается Испания). Такое положение толкает на принятие программ жесткой бюджетной экономии для снижения долгового бремени. Последняя по времени такая программа – итальянская, предусматривающая сокращение государственных расходов на 45 миллиардов евро. Греческий государственный долг составляет (по данным МВФ на апрель 2011 года) 152% ВВП, итальянский – 120%, ирландский – 114%, бельгийский – 97%... Если долги не снижать, их обслуживание становится непосильным для экономики той или иной страны. Уже сейчас в Италии эта статья расходов равна 70 миллиардам евро в год! Значит, казне надо сокращать расходы, увеличивать доходы – экономить на всем, чём можно. Таков классический рецепт либеральной школы. Но в этом случае подрывается основа роста экономики, снижается внутренний спрос, возвращается призрак экономического спада. Опыт Греции уже это всем показал. Неужели нет выхода из замкнутого круга? Конечно, главы государств и правительств стран ЕС на экстренной сессии в июле приняли долгожданное решение о дополнительных мерах по спасению Греции. Показательно, что этому предшествовала встреча втроем в Берлине – руководителей Германии, Франции и Европейского центрального банка, на которой были обговорены основные контуры будущего компромисса. Это вновь подтвердило: без франко-германского тандема ЕС политически беспомощен. Афины, в свою очередь, ценой больших социально-политических потерь утвердили план оздоровления государственных финансов, структурных реформ. Потом из Брюсселя и некоторых других европейских столиц следовали ожидавшиеся заявления и действия – как реакция на продолжавшиеся шараханья рынков. Степень успешности всего этого была разной (например, проведенные стресс-тесты европейских банков на устойчивость к риску новой волны кризиса оказались в целом провальными), но не в этом дело. Европейские элиты, кажется, наконец-то поняли, что полумерами не отделаться, что придется принимать радикальные решения ради сохранения зоны евро. Видимо, даже упрямцы в Берлине осознали, что спасение евро отвечает в первую очередь долгосрочным, стратегическим интересам Германии и ее промышленности. Наверно, долгосрочное решение будет найдено в направлении, которое в начале 2011 года обозначила Франция. Оно получило мудреное наименование «экономическое правление» – корявый перевод французского термина gouvernance e conomique, но русский язык беден на экономическую терминологию. Это предполагает хотя бы координацию бюджетной, фискальной политики стран-участниц еврозоны. Такая координация в перспективе должна быть заменена на единство политики в области формирования бюджетов и налогообложения, но уже на начальном этапе она придаст единой валюте тот базис, которого она была лишена при своем создании в 1999 году. Теоретически это сделает невозможным разброд и шатания в финансах стран зоны евро, которые привели к нынешнему кризису. Пока открыто об этой перспективе не говорят, хотя германский канцлер и французский президент пообещали что-то сказать на эту тему к началу осени, но кулуарные разговоры уже ведутся. На экспертном уровне стали вспоминать про идею двухскоростной Европы – формирования ядра стран ЕС, которые согласны на более глубокую и быструю интеграцию. Ярким подтверждением интеграционного курса, на который встает еврозона, стало высказывание британского министра финансов Джорджа Осборна (его страна на евро не перешла и не собирается). Он предложил снять возражения Великобритании на двухскоростную Европу, при которой страны зоны евро быстро перешли бы к налоговому союзу. Только такой союз, считает главный лондонский финансист, способен навести дисциплину среди стран, перешедших на единую валюту, покончить с банковской анархией. Само собой разумеется, Великобритания останется за пределами всего этого, с ее точки зрения, безобразия. Если смотреть на такую перспективу отстраненно, то подобные реформы в финансово-экономической системе зоны евро были бы для нее благом. Это стало бы положительным выходом из нынешнего долгового кризиса, который продлится еще долго. Некоторые европейские комментаторы готовы заглянуть еще дальше. Известный французский аналитик Александр Адлер на страницах парижской «Фигаро» сложил воедино несколько летних событий: утверждение плана финансового спасения Греции, крах репутации антиевропейской медиа-империи Руперта Мердока на Британских островах, совместные франко-британские действия в военной сфере (имеется в виду инициатива по проведению воздушной операции в Ливии) и российско-германские переговоры на высшем уровне в Ганновере. По его мнению, это позволяет сделать три утверждения. Первое: происходит разрыв трансатлантической связи между Великобританией и США, открывающий возможность для стратегического переключения Лондона на связи с континентальной Европой. Второе: стратегический выбор сделала Германия в пользу сближения с Россией в области экономики и энергетики, что пойдет на благо Европе и откроет новые возможности для взаимодействия с Москвой. Третье: навязав Греции жесткие меры и сделав возможным появление общеевропейского экономического правления, заложили основу рождения европейского твердого ядра, построенного вокруг евро. «Если Франции постепенно удастся обеспечить стратегическое слияние с Лондоном и бюджетное слияние с Берлином, Европа, наконец, сможет открыться России», – заключает А.Адлер. Его, конечно, можно упрекнуть в излишнем еврооптимизме. Однако эволюция ЕС за десятилетия приучила наблюдателей: эта структура добивается сдвигов только в результате кризисов. Чем серьезнее кризис, тем серьезнее бывает движение вперед… Светлана ФИРСОВА Польский политолог Роман Кузняр на страницах газеты «Польска таймс» под заголовком «Авангарды – вперед» опубликовал статью с изложением своего видения целесообразности перехода к двухскоростной Европе. Примечательно, что он готов вписать вечно строптивую Польшу в этот авангард. Вот несколько ключевых выдержек из его размышлений. «Кризис Европейского Союза как политического проекта, нынешней модели интеграции очень серьезен. Причины кризиса – структурные. Союз стал «слишком большим», слишком разномастным с точки зрения раздела компетенции. Он оказался растворенным, менее сплоченным. (…) Однако, имея в своем составе столько стран и отвечая на столько вызовов, Союз больше не может развиваться, твердо реагировать на проблемы и внутренние угрозы. Не будем даже говорить о том, чтобы придерживаться последовательной и четкой позиции по сложным международным вопросам. (…) Можно легко представить себе несколько сценариев развития Союза. Два из них представляются наиболее вероятными. Согласно первому сценарию, ЕС начинает действовать как Совет Европы или ОБСЕ, пусть и в более интегрированной версии. Он станет вялым, будет плохо реагировать и сосредоточится преимущественно на сохранении принятых норм и соблюдении процедур. (…) Второй сценарий предполагает углубление интеграции, либо пользуясь имеющимися договорами и предусмотренными в них правилами сотрудничества, либо параллельно им, как в случае с пактом «евро плюс». Разумеется, это приведет к появлению твердого ядра за счет участников различных программ так называемого продвинутого сотрудничества. В этом нет ничего страшного. Это уже проходили. В 1950-е годы ЕЭС появился именно потому, что некоторые страны Совета Европы не хотели более тесной интеграции. Когда ЕЭС оказался успешным проектом, к нему захотели присоединяться остальные страны. То же самое может повториться здесь. Возможно, этот процесс уже начался путем создания финансового механизма по стабилизации и упрочения координации макроэкономической политики с целью спасения евро». Как благополучный Кипр попал в компанию к странам,  которым угрожают финансовые неурядицы? Объективное положение кипрской экономики вполне стабильно. Особые успехи отмечены в туристической отрасли, обеспечивающей 20% доходов страны. В нынешнем году отмечен дополнительный приток туристов, которые предпочли не рисковать и не ехать в охваченные «арабской весной» Египет и Тунис. Однако кипрская банковская система оказалась под угрозой тех же проблем, что и греческая. Почти 40% коммерческих кредитов трех крупнейших банков Кипра были предоставлены клиентам как раз в Греции. Банки очень важны в экономике Кипра. Их активы составляют 600% его годового ВВП. Поэтому потенциальные трудности банковского сектора немедленно отразятся на стране в целом. Вместе с тем, государственные финансы выглядят вполне прилично. Так, государственный долг составляет 60% ВВП, бюджетный дефицит – 5,3% ВВП. Однако 11 июля 2011 года случился взрыв боеприпасов на военной базе. Возникший пожар уничтожил крупнейшую электростанцию Кипра, вырабатывавшую 60% всей электроэнергии страны. Ее восстановление должно обойтись в миллиард евро. По местным масштабам, это огромная сумма, если учесть, что весь ВВП Кипра составляет 17,4 миллиарда евро. Эта катастрофа повлекла за собой появление внутриполитических разногласий, череду отставок в высших эшелонах власти, что не прибавило стабильности Кипру. Председатель Центрального банка Афанасиос Орфанидес вступил в конфликт с президентом страны Димитрисом Христофиасом. Газеты облетели цитаты из письма главного кипрского банкира, адресованные главе государства: «Чтобы избежать худшего, в частности, чтобы Кипру не пришлось обращаться за помощью со всеми вытекающими из этого последствиями для экономики, следует немедленно принять новые драконовские меры». Рейтинговые агентства понизили статус страны в качестве заемщика. Однако и в Никосии, и в Брюсселе считают неуместным рассматривать сейчас необходимость оказания ей финансовой помощи. №7-8(57), 2011

Решение датского правительства восстановить постоянный таможенный контроль на границах с Германией и Швецией вызвало замешательство и недовольство не только властей Европейского Союза, но и многих представителей Народной партии в Европарламенте, хотя у власти в Дании находится одноименная правая партия. Правительству удалось в начале июля протолкнуть соответствующий законопроект через Фолькетинг и сразу же выбить необходимые средства на эту цель. Власти Дании немедленно приступили к обустройству границ, однако оно должно завершиться лишь к 2014 году. Эта мера вызвана необходимостью, по мнению Копенгагена, более эффективно бороться с нелегальной иммиграцией и организованной преступностью. Справедливости ради нужно признать, что идея возникла в разгар дискуссии в Евросоюзе относительно изменения Шенгенского договора таким образом, чтобы он допускал временное восстановление внутренних границ на территории «двадцати семи» после массового наплыва в Италию беженцев из Северной Африки. Однако еще до этого решения датских властей местное законодательство в отношении иммиграции и организованной преступности считалось одним из самых строгих в ЕС. Громкий демарш правительства Дании приветствовали лишь очень немногие евродепутаты. Например, известный британский евроскептик Найджел Фэйредж поздравил эту страну с тем, что она «зашвырнула на помойку» Шенгенский договор, поскольку депутат считает безответственностью продвижение Союза к полной отмене внутренних границ. Но большинство парламентариев, в том числе от Народной партии, резко критиковали Копенгаген, а один из них даже призвал коллег восстановить визовый режим для поездок датчан в другие страны ЕС. Впрочем, пока кипят страсти в Европейском Союзе и в Дании, где оппозиция и предприниматели выражают недовольство «отгораживанием» королевства от соседей, неумолимо приближается время парламентских выборов в этой стране. Они должны состояться до ноября текущего года, и наверняка похоронят решение нынешнего правительства: по всем прогнозам, к власти придет левая оппозиция и отменит эту антиинтеграционную меру. Игорь ЧЕРНЫШОВ №7-8(57), 2011

Экс-глава МИ-6 предлагает расширить функции разведки Непобедимая и легендарная британская разведка «Сикрет интеллидженс сервис», или МИ-6, должна противостоять и новым вызовам. В их числе – ставшие рутинными пертурбации на валютных рынках, вызванные, помимо прочего, недобросовестными отчетами национальных правительств стран Евросоюза о реальном состоянии дел в их экономике и финансах. Намек прозрачен и имеет четкий адрес: Греция годами умудрялась тратить больше, чем зарабатывала, но регулярно вводила в заблуждение высокие инстанции ЕС. Если бы ситуацию отслеживали рыцари плаща и кинжала с познаниями в области бухгалтерии, то можно было оперативно выявить злокачественную опухоль бюджетного дефицита и госдолга, сходу отреагировать и не доводить дело до преддефолтного состояния. Такой логикой руководствуется бывший руководитель МИ-6 сэр Ричард Диерлав, который в речи на конференции Global Strategy Forum объяснил свою позицию следующим образом: «Меня волнует будущее евро и экономические последствия для нас любых дефолтов». Осмыслив уроки глобального финансового кризиса 2008 года, бывший главный разведчик Великобритании пришел к выводу, что его ведомство обязано «предвосхищать» будущие кризисы; мол, кто предупрежден, тот вооружен. Британская газета «Гардиан» взялась очертить круг стран, которым суждено в таком случае оказаться в фокусе внимания агентов, не обязательно под номерами с двумя нулями или иными кодами. Греция, и это неудивительно, останется под прицелом, поскольку, по сведениям газеты, британские спецслужбы уже давно проводят там операции по сбору информации. На особом счету – Ирландия, коль скоро суммарный товарооборот этой страны с Британией превышает аналогичные связи с Китаем и Индией, вместе взятыми. Ставки на этом игровом поле высоки, и любые потрясения на внутреннем рынке некогда грозного «кельтского тигра» способны болезненно отразиться на британском бизнесе. Посыл сэра Ричарда аукается в схожих высказываниях экспертов. Так, Рауль Рупарель, главный экономист в научно-исследовательском центре «Открытая Европа», заявляет: «Если бы мы знали три-четыре года назад, что реальный дефицит в Греции в два раза превышает данные, которые они нам предоставляют, то могли предпринять превентивные меры». Ряд правительств в еврозоне, по мнению Рупареля, «многое делают за закрытыми дверями» и не раскрывают правду. Это верно: после того, как статистическое ведомство Евросоюза (Eurostat) получило доступ к правдивой информации о состоянии экономики и финансов Греции, ему потребовался целый год, чтобы составить полноценный и достоверный отчет. Сэр Ричард допускает, что оперативники его прежней службы могут работать на вторых ролях с агентурой Банка Англии, занимающейся сбором сведений столь же деликатного свойства в других государствах. Однако, как отмечает в этой связи «Гардиан», «своим призывом к внешней разведке заниматься шпионажем в отношении партнеров правительство рискует вызвать негодование со стороны ближайших соседей и союзников». Газета предупреждает, применяя изящный эвфемизм: «использование разведки в качестве экономического инструмента будет вызывать подозрение». Конечно, сэр Ричард не может ассоциироваться с кабинетом министров, что делает «Гардиан», но в силу своего прежнего положения, а значит и принадлежности к истеблишменту он вполне может служить рупором для озвучивания обкатываемых на самом верху различных идей по части обеспечения финансовой безопасности Британии. В этом случае, видимо, в стандартную экипировку джеймсов бондов вскоре будут входить не столько гаджеты для нейтрализации противника, сколько калькулятор с несадящимися батарейками и пособие по бухгалтерскому учету. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

обвинив его в «элитизме» и «нарциссизме» Богобоязненные и благочинные ирландцы, считавшиеся наравне с поляками самыми ревностными католиками в Европе, начинают терять веру в моральный авторитет Святого престола. Какое ещё нужно подтверждение тому, что всё в мире меняется, даже Ирландия? Невероятным по силе воздействия на умы и души сограждан стало выступление в ходе парламентских слушаний в июле премьер-министра Ирландии Энды Кенни, обвинившего Ватикан в создании препятствий для расследования случаев педофилии и сексуальных домогательств к малолетним со стороны католических священников. Таких публичных и бескомпромиссных демаршей в паре с требованием к священноначалию «держать ответ» в истории католицизма мало, раз-два и обчёлся. Темой дебатов в Дойл Эрен (нижняя палата парламента) стал доклад о растлении детей в епархии Клойн с 1996 по 2009 год. Вскрывшиеся факты однозначно свидетельствуют о том, подвёл черту Энда Кенни, что «среди священников Ватикана доминируют разобщенность и аристократическое высокомерие». Премьер вынес свой приговор по итогам расследования: «Вместо того чтобы принять решительные меры по искоренению насилия, Святой престол старался защитить сан архиепископа, свою власть, авторитет и репутацию». Позиция церкви была прямо противоположна смирению и состраданию, коими она должна руководствоваться везде и всегда. Не стесняясь в выражениях, Энда Кенни осудил Ватикан за то, что сегодня его фирменным стилем стали «нефункциональность, оторванность, элитизм и нарциссизм». Для простых служителей церкви, дальновидно оговорился премьер, видеть всё это должно быть невыносимо. «Но, к счастью для них, и для нас, – резюмировал Кенни, – здесь не Рим». Ранее министр иностранных дел Эймон Гилмор встретился с папским нунцием в Ирландии Джузеппе Леанцей и представил факты и выводы 400-страничного отчета о недопустимых деяниях людей в рясах, которые попрали законы страны, защищающие несовершеннолетних. МИД предъявил требование Ватикану: дать официальный ответ на этот доклад. Поначалу в дипломатическом ведомстве римского понтифика хранили молчание. Но после громоподобной инвективы главы ирландского кабинета отреагировали. Папский нунций был отозван для «внеочередной консультации» и мгновенно получил новое назначение – представлять Ватикан в… Чехии. Официальный представитель Ватикана Чиро Бенедеттини выразил «удивление и разочарование чрезмерной реакцией» Дублина. Один из князей церкви выдвинул смелое предположение, что выпады Энды Кенни вызваны тем, что Ирландия – банкрот, живёт за счет вспомоществования Евросоюза и МВФ и потому нуждается в «копчёной селедке», чтобы переключить внимание общественности на более безопасные темы, пусть и скандального свойства. Для понимания нынешнего раскола необходим экскурс в предысторию. Ещё в 2009 году обвинения в растлении малолетних были предъявлены 100 священникам из епархии Дублина, многие их них признались в содеянном. В марте 2010 года в пасторском послании Папа Римский Бенедикт XVI принес извинения за опозоренных ирландских служителей, совершивших в отношении римско-католической церкви акт «предательства». Понтифик также объявил, что педофилы должны ответить за свои деяния «перед Богом всемогущим и перед соответствующим земным судом». На новый виток эта стыдная история вышла в январе 2011 года. Местные журналисты обнаружили письмо ныне покойного архиепископа Лучано Стореро, спецпредставителя Папы Иоанна Павла II в Ирландской республике. В своём послании иерарх призывал ирландских священников отвергнуть предложение «в обязательном порядке информировать» правоохранительные органы о случаях педофилии в своих рядах. Поводом для обращения архиепископа Стореро стали разработанные годом ранее правила «обязательного информирования» полиции о подозреваемых нарушителях. Авторами принципов были члены консультативного совета ирландских епископов. Когда письмо всплыло, Ватикан заявил, что призыв Стореро – выражение частного мнения, отражавшего подход к случаям сексуальных злоупотреблений не всей Церкви, а лишь ее отдельного подразделения – Конгрегации по делам духовенства, причём до 2001 года. Тем не менее, письмо Стореро было преподано как весомая, а главное, как недостающая улика. Глава группы жертв домогательств со стороны священников в США Джоэль Кастекс так прокомментировал находку агентству Ассошиэйтед Пресс: «Сейчас у нас есть доказательства того, что Ватикан намеренно вмешался и приказал епископам не передавать священников-педофилов в руки правоохранительных органов». Насколько аргументы стороны реально обоснованны, судить трудно. Очевидно другое: обрастающее подробностями скандальное поведение служителей римско-католической церкви спровоцировало глубокий духовный кризис в ирландском обществе. Формально, по Конституции, церковь отделена от государства, но в системе образования доминируют церковные школы, а заседания парламента начинаются с молитвы. Власть священников над образом мысли и поведения ирландцев всегда была велика, но с годами стала восприниматься как негативный фактор, и находящийся на подъёме секуляристский дух является следствием этого чрезмерного вторжения церкви в частную жизнь. Пожалуй, ещё лет 20 назад никто бы не смог представить себе в самом мрачном кошмаре, чтобы ирландская газета вышла с фотографией Папы Римского в полном парадном облачении с налепленной поверх надписью «Персона нон грата». Или чтобы вслух раздавались призывы выслать папского нунция, а то и вовсе разорвать формальные отношения со Святым престолом. Премьер Кенни, по мнению его однофамилицы Мэри Кенни (автора книги «Прощай, католическая Ирландия»), «стал показательным примером политического лидера, выразившего общественные настроения: законы республики стоят выше церковных канонов». Не случайно министр юстиции предлагает одобрить законопроект о том, чтобы священники, узнав во время исповеди о грехе педофилии, были обязаны сообщить в инстанции. В противном случае служителя церкви, остающегося гражданином Ирландской республики, предлагается сажать в тюрьму на пять лет. Задумайтесь: светские власти предлагают «изъятие» из тайны исповеди! Между тем один из предшественников Энды Кенни на посту «тишока» (гэльское слово, обозначающее вождя и лидера) как-то признался в том, что чувствует себя в первую очередь католиком и только во вторую – ирландцем. Когда-то, в пору ее молодости, вспоминает Мэри Кенни, «политики выстраивались в очередь, чтобы поцеловать перстень епископа». Сегодня таких рьяных приверженцев веры немного. Но они есть, как например, отец Томас Дэли, священник из графства Лут, сравнивший в бюллетене своей общины Энду Кенни с главой нацистов: «Последним из европейских лидеров, который подвергал разъярённым нападкам Папу Римского, был безжалостный германский диктатор Адольф Гитлер». Столь оскорбительная историческая параллель лишний раз подчёркивает, какого высокого градуса достигла схизма внутри по-прежнему католической по духу страны, обращённой в христианскую веру подвижником Святым Патриком. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

В том случае, если Бельгийское королевство, не ровен час, распадется, а вернее – разбежится по культурно-языковым квартирам, негоже будет Франции повернуться спиной к соседке. Нужно проявить участие в судьбе франкоговорящей части страны – Валлонии, приняв её в свое лоно. С таким заявлением, в котором усмотрели провокационный подтекст, выступила лидер Национального фронта (НФ), претендентка на пост президента Франции в 2012 году Марина Ле Пен. Её слова прозвучали в праздник, 21 июля, отмечаемый как Национальный день Бельгии. Само по себе рационализаторское предложение госпожи Ле Пен, при всей его своеобычности, может найти немало сторонников по обе стороны границы, поскольку Бельгия к тому моменту более 400 дней пребывала в условиях правительственного кризиса. Логическое построение лидера НФ выглядит так: «Политическая ситуация в Бельгии становится всё хуже, и, похоже, выхода никто не видит, что обрекает валлонцев и фламандцев на состояние чудовищной неопределённости». Ле Пен считает, что Франция должна «протянуть руку помощи»... валлонам. «Если Бельгия распадётся, если Фландрия провозгласит независимость, что становится всё более вероятным, то Французская республика должна притулить к своему сердцу Валлонию», – говорится в заявлении лидера НФ. При этом Марина Ле Пен акцентирует внимание на существовании «исторических братских связей двух народов», и именно «эти крепкие узы не позволят Франции оставить в беде Валлонию». Манифест Ле Пен контрастирует с обращением к расколотой нации бельгийского монарха Альберта Второго. Король напомнил, что ситуация, когда в стране нет правительства, «вызывает озабоченность наших партнёров, может нанести ущерб нашему положению в самом сердце континента и даже может поставить под вопрос самое построение единой Европы, уже подрываемое евроскептиками и популистами» (см. «Бельгия: бархатный развод по умолчанию»). На форуме крупнейшей бельгийской газеты «Суар» мнения граждан об инициативе Марины Ле Пен также оказались полярными. «Мы откроем ящик Пандоры и придадим уверенности поборникам автономизации… во Фландрии, Савойе, Бретани, на Корсике и в стране Басков, там все будут прыгать от радости», – гласит один пост. Другой автор резко с порога отметает неортодоксальную идею: «Никогда не будет французской Валлонии… Не было случая в истории, когда бы два народа объединилось по причине общности языка (за исключением Германии)... Валлоны чересчур гордые, чтобы купиться на такую низость». Есть и прямо противоположные суждения на форуме: «Всем, кто предсказывает – никакого объединения с Францией быть не может, я бы посоветовал умерить эмоции. Давайте это просто обсудим». Не исключено, что найдется немало единомышленников, пожелавших притулиться к более зажиточным соседям, с которыми нет языкового барьера. Британская «Гардиан» также прокомментировала: «Если еще 400 дней в Бельгии не удастся сформировать правительство, то местные франкофоны вполне могут захотеть рассмотреть предложение Ле Пен. Или же, напротив, это побудит их искать компромисс с фламандскими соотечественниками». Между тем националистические настроения фламандцев не угасают, и именно об этой латентной угрозе говорил в телеобращении к разобщенной нации 77-летний король Альберт Второй, вслух огорчаясь по поводу «невежества» части сограждан. Эти невежды – фламандские сепаратисты, мечтающие не только о разводе с валлонами, но и об отмене монархии. Король был взволнован и даже стучал рукой по столу… В свою очередь в обращении к читателям главный редактор газеты «Суар» Беатрис Дельво обвинила сепаратистов в том, что они используют для достижения своих целей «эмоции, ложь, манипулирование и провокации». В эти же дни в виртуальном пространстве Интернета глава Евросоюза Херман ван Ромпей ответил на вопрос одного шотландца, что он думает о позывах к сецессии в бельгийском и британском королевствах. Увлекающийся на досуге сочинением японских трёхстиший ван Ромпей выразил глубокую убежденность, что «сепаратизм – это слово из прошлого, а слово будущего – союз». Звучит возвышенно и прекраснодушно, но отдает преданием вчерашнего дня, поскольку Херману ван Ромпею пока не удалось обратить в свою веру об общеевропейском доме фламандских сецессионистов, остающихся в плену своего «невежества». Следовательно, еще не всё предрешено для бельгийского королевства, и не стоит иронизировать над пробным шаром, запущенным Мариной Ле Пен. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

В качестве образца для подражания предлагают Чехию и Словакию В мрачной сосредоточенности фламандская и валлонская общины Бельгии отметили первую годовщину последних по времени злополучных парламентских выборов (13 июня 2010 года), после которых все разладилось в этом королевстве – партии не сумели найти компромисса при формировании правительства, и страна в отсутствии высшей исполнительной власти плавно погрузилась в политический анабиоз. В этом состоянии Бельгия пребывает и поныне. Уместно напомнить, что итогом тогдашнего волеизъявления стала победа на выборах Барта Де Вевера, главы националистической по духу и программе партии Новый фламандский альянс, предлагающей гражданам Бельгии разбежаться по национальным квартирам и более друг друга не мучить. Еще в мае темой для досужего брюзжания и кухонных пересудов стал запрет руководителей брюссельского метрополитена использовать для увеселения пассажиров шлягеры на французском языке. Эмбарго было введено на том основании, что эта музыка обижает меньшинство жителей столицы, говорящих на голландском. Брюссель, стоит заметить, за большим преимуществом – город беспримесных франкофонов. Однако вместо того, чтобы найти баланс интересов, скажем, транслировать через динамики в метро и французскую, и голландскую попсу, пусть даже поделив эфирное время точно пополам, сверхполиткорректные управляющие городской подземки пошли по радикальному пути: не нашим и не вашим. Теперь плейлист формируется на 70% из английской музыки, на 15% – из итальянской и на 15% из испанской. И все должны быть теоретически довольны. На деле выходит, что «язык мой – враг твой». Маленький экскурс в государственное устройство Бельгии. Это федерация, поделенная на три региона и три языковых сообщества, причём каждый регион и каждое сообщество наделены правом выбирать собственный парламент и формировать собственное правительство. Собственничество возведено в культ. Единственное исключение – полюбовная договоренность между Фламандским регионом и Нидерландскоязычным сообществом иметь общие органы власти. Что не сильно облегчает процесс выведения общенационального знаменателя: как никак приходится многое согласовывать между шестью (!) парламентами и правительствами, включая федеральные, ведающими вопросами макроэкономики, финансами, внешней политикой, обороной, здравоохранением и т.д. Спустя неделю после печального годичного юбилея в Голландии, явно заинтересованной в урегулировании внутренних распрей у соседей, газета «Фолькскрант» выступила с примечательным призывом к Бельгии – не бояться бархатного развода. По аналогии с Чехословакией, которая 31 декабря 1992 года официально стала частью истории, поскольку, цитирую, «междоусобицы стали непреодолимыми». В тот момент, напоминает газета, большинство граждан Чехии и Словакии не хотели рушить единое сильное государство в самом центре Европы. А сегодня, утверждает издание, чехи и словаки только рады, что расстались. Расстались и превратились в добрых соседей, перестав попрекать друг друга и пытаться получить себе преимущества за счет другого. Словаки, которых в заметке называют «младшими братьями», уверены, что сегодня они могут лучше постоять за себя, чем когда приходилось по большой и малой региональной нужде обращаться в Прагу. Короче, голландская «Фолькскрант» на сто процентов убеждена, что раскол на Чехию и Словакию стал благом для обеих и что их пример – другим наука. Бельгия, полагает газета, находится в более выигрышном положении, чем Чехословакия в 1992 году, потому что существует под крышей общего европейского дома, а значит, Евросоюз не даст пропасть поодиночке. Многие считают, что с разводом нельзя медлить. Вот и брат президента ЕС Хермана ван Ромпея, фламандский христианский демократ Эрик ван Ромпей не стесняется публично возглашать о наступившем летальном исходе: «Бельгия находится в коме. Пациент в состоянии клинической смерти». Причина вынесенного Бельгии приговора в том, как пишет «Фолькскрант», что «языковые границы превратились в стену». В памяти до сих пор эпизод с крушением поезда, вызванным тем, что машинист из валлонов не понимал указаний диспетчера, сообщавшего на голландском о том, что путь занят. Фламандцы возмущены, что валлоны не удосуживаются выучить их язык, хотя официально в стране имеют хождение на равных и французский, и голландский. К тому же многие годы фламандцы, ставшие со временем зажиточнее франкофонов, культивируют в себе чувство глубокого раздражения: мол, нам приходится кормить этих «валлонских захребетников». В результате опросы показывают: почти половина фламандского населения (49,7%) готова хоть завтра произвести сецессию, отделиться от валлонов и пуститься в самостоятельное плавание. При этом гордое племя фламандцев даже не допускает мысли, что следом сольётся в единой радости с родственниками голландцами, чему помешает хотя бы разница вероисповедания – в отличие от католиков-фламандцев голландцы – протестанты. Зато в случае дальнейшего дробления сложнокомпозитного королевства соседнее Великое герцогство Люксембург не прочь вобрать в себя одноименный бельгийский регион. Да и во Франции раздался голос неожиданного собирателя земель (см. «Марина Ле Пен предлагает удочерить часть Бельгии»), который трудно проигнорировать. Быть может, развод уже случился бы, да никто не знает, как поделить Брюссель, франкофонную столицу в самом сердце этого искусственного, как считается, государственного образования, которое удерживают вместе разве что три цементирующих субстанции: пиво, футбол и король. Правда, в общественное мнение постепенно продвигается идея, что Брюссель вовсе не бельгийская столица в первую голову, а выделенная в отдельную административно-территориальную единицу столица Европейского Союза. Как философски резюмирует «Фолькскрант», «ни один брак не предполагает изначально, что он распадётся» – то же самое можно сказать о Бельгии. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Дело о прослушке выявило заговор политиков и медиамагната Перечень виновных в глазах общественности, чье нравственное реноме и деловая репутация предстали в дурном свете после нового витка разоблачений вокруг преступной деятельности газеты «Ньюс оф зе уорлд» (News of the World) – флагмана бульварной журналистики Великобритании, внушителен. Это и журналисты самого издания, не гнушавшиеся подкупом государственных служащих и вторжением в частную жизнь – они занимались прослушиванием голосовой почты граждан – во имя сенсационности, питавшей трехмиллионный тираж. Это и сам престарелый медийный магнат Руперт Мердок, чьи люди попались на аморальных методах сбора информации. Это и сановники с правого и левого края политического спектра, использовавшие прессу для манипулирования избирателями, пропаганды собственных достоинств и умаления оппонентов, для сведения счетов и иных малосимпатичных, корыстных по своей природе, целей. Скандал вокруг британского таблоида – событие экстраординарное. Как первая в своем роде газета для грамотного рабочего класса, «Ньюс оф зе уорлд» пережила две мировые войны и стала свидетелем смены шести монархов, но была закрыта 10 июля этого года по причине полного и безоговорочного морального банкротства. Как с ехидством написала о своей коллеге в своеобразном некрологе лондонская «Таймс», «News of the World не смогла удивить своих читателей новостью о том, как во время грозы в июле 1843 года в городе Чарльстоне с неба упал аллигатор. Газета родилась на три месяца позже, но именно подобными историям она больше всего и запомнилась на протяжении всех 168 лет своего существования». У этого потрясения основ британской журналистики и нравов большой политики есть и транснациональное измерение, поскольку империя выходца из Австралии Мердока обширна. Олигарх владеет газетами «Уолл-стрит джорнэл», «Таймс», «Сан», «Нью-Йорк пост», голливудской кинофабрикой «Двадцатый век Фокс», телеканалом «Фокс ньюс», информагентством Доу-Джонс, операторами телесетей BSkyB, Sky Deutschland, Sky Italia, Foxtel, а также российскими радиостанциями Best FM, Ultra и «Наше радио». …Если подходить хронологически, то первые улики всплыли ещё в 2006 году. Тайное вышло наружу, и публика узнала, что редактор отдела «Ньюс оф зе уорлд» Клайв Гудман, приставленный в редакции «смотрящим» за Виндзорами, организовал прослушивание телефонных разговоров членов королевской фамилии – причем на профессионально высоком уровне. В ту пору главный редактор издания Энди Коулсон отрицал, что ему было ведомо о рационализаторской инициативе своего подчиненного. В 2007 году Клайв Гудман был арестован, а вместе с ним и частный детектив Гленн Малкэйр, подслушивавший переговоры в эфире принца Уэльского и его супруги герцогини Корнуолльской, а также домашний телефон канцлера казначейства Джорджа Осборна. Заодно выяснилось, что журналисты таблоида получали в свое распоряжение расшифровку телефонных бесед и копии sms-сообщений высших руководителей государства, таких как вице-премьер Джон Прескотт и мэр Лондона Борис Джонсон, а также колоритного бизнесмена-миллиардера Ричарда Брэнсона. Новый раунд разоблачений стартовал 4 июля, когда объявили результаты следствия: оказалось, что детектив Малкэйр перехватил эсэмэски родителей 13-летней Милли Доулер из города Саррей, пропавшей без вести. Малкэйр стёр несколько посланий, чтобы освободить память мобильника, и в течение полугода это вводило в заблуждение родителей Милли и следствие, полагавших, что девочка всё еще жива. Затем её останки были обнаружены, а в июне этого года по обвинению в убийстве Милли Доулер был осуждён охранник ночного клуба Леви Белфилд. Дальше – больше. Выяснилось, что репортёры Мердока, пользуясь услугами, в том числе, и офицеров полиции, прослушивали телефоны жертв британского аналога 9/11 – терактов на трех станциях лондонской подземки и автобусной остановке, которые 7 июля 2005 года в час пик унесли жизни 56 человек. В числе тех, кого прослушивали, был Грэм Фоулкс, у которого в тот день, названный трагедий 7/7, погиб 22-летний сын Дэвид. «Мы с женой места себе не находили, постоянно звонили друзьям, и контекст наших разговоров был очень личный и очень эмоциональный. И мысль, что кто-то мог прослушивать нас в поисках дешевых заголовков, для меня просто невыносима», – говорит Фоулкс, который заявил, что хотел бы повидать владельца газеты Мердока, «но думаю, что он не достаточно смел для встречи со мной». Поначалу Руперт Мердок и его сын Джеймс также оказались недостаточно смелы, чтобы предстать перед Палатой общин и дать показания по вопиющему случаю нарушения прав человека, но затем согласились, должно быть, оценив все репутационные издержки. Третьей подозреваемой в том, что она знала о незаконных операциях, а вполне вероятно даже их санкционировала, была названа Ребекка Брукс, исполнительный директор головной компании Мердоков «Ньюс интернэшнл», за которой прочно закрепился негласный титул самой влиятельной женщины в британских СМИ. Кстати, Грэм Фоулкс требовал именно её отставки. Обозреватель «Дейли телеграф» Питер Оборн приоткрыл завесу секретности над специфическим характером взаимоотношений между властью и медийной империей Мердока, где связующим звеном выступала Ребекка Брукс. Доверенное лицо Мердоков пользовалась особым покровительством бывшего лейбористского лидера Тони Блэра (кстати, опубликовавшего после начала скандальных открытий умело составленную статью в защиту своего делового союзника). На партийных съездах Ребекка Брукс сидела не в ложе прессы, а рядом с министрами. Чего удивляться, если премьер-министр Блэр, по свидетельству газеты, первым делом после завершения мероприятия звонил напрямую Мердоку. А когда Сара, жена ставшего преемником Блэра Гордона Брауна, устраивала «пижамную вечеринку» для узкого круга избранных, в их числе была и Ребекка Брукс. У кормила власти лейбористов сменили тори, и что? Ничего не изменилось. Въехавший в резиденцию на Даунинг-стрит консерватор Дэвид Камерон также имеет привилегированные каналы связи с Мердоками. Джон Харрис из «Гардиан» поведал, что летом 2008 года лидер тори на частном самолете прибыл на греческий остров Санторини, откуда на катере был доставлен на 184-футовую яхту Мердока для встречи, имевшей громадные последствия. Вскоре тори ополчились на телерадиокорпорацию Би-би-си, которая традиционно симпатизировала лейбористам. Правительство Камерона одобрило замораживание лицензионных отчислений и призвало Би-би-си «делать больше за меньшие деньги», что аккуратно укладывалось в стратегию Мердока, начавшего еще 40 лет назад аккумулировать медийные активы в Британии. В 2009 году другой флагман его медиаимперии газета «Сан» объявила о том, что отныне принимает сторону консерваторов и намерена «валить» лейбористов. Насколько велик был вклад Мердока в провал лейбористов на выборах, оценить сложно, но факт есть факт: магнат заранее сделал ставку на победителей, то есть на тори, и явно заручился их поддержкой. Не случайно, когда в октябре 2010 года Дэвид Камерон праздновал своё 44-летие, были званы исключительно те, кто знают его всю сознательную жизнь, а также… доверенное лицо Мердока – Ребекка Брукс. С момента своего избрания премьер пять раз встречался с миссис Брукс, в том числе у нее дома за ужином под Рождество 2010 года (23 декабря). Один из журналистов «Ньюс оф зе уорлд» поведал Питеру Осборну, что в редакции собирали досье на многие влиятельные фигуры. Иногда предавали гласности компромат, иногда придерживали. Похожими методами действовала бизнес-группа «Мост» медиамагната Гусинского в лихие 1990-е годы, когда собирали сведения о политиках, а также бизнесменах, особенно из «Газпрома», и ключевых журналистах (отчет о наружном наблюдении за одним из моих бывших газетных руководителей довелось читать в Рунете). Подлинный размах шпионской по своей сути деятельности «Ньюс оф зе уорлд» пока не выяснен. Возможно, многое так и не удастся установить, поскольку 18 июля бывший репортер таблоида Шон Хор, первым взорвавший бомбу с разоблачением своих работодателей (редактор Энди Коулсон был в курсе и поощрял слежку и прослушку) и саморазоблачением, был найден мертвым в своем доме в Уотфорде. Именно Шон Хор начал самостоятельное расследование случаев взлома ящиков голосовой почты, успев в ряде интервью рассказать подробности, в частности того, как применялся pinging, специальная технология слежения за людьми при помощи мобильного телефона. Нужно было попросить ответственного сотрудника информационной службы (news desk) выяснить, где находится имярек, и «минут через 15 или 30 кто-нибудь приходил и сообщал, где тот обретается в этот момент». Обстоятельства смерти Хора туманны. Но впору задаться вопросом: кому было выгодно, чтобы он замолчал? В интервью «Гардиан» Хор несколько раз повторил: он искренне надеется, что скандал послужит «очищению журналистики в целом» и что «он решил протрубить тревогу» в отношении того, чем занимались его бывшие коллеги по «Ньюс оф зе уорлд», именно исходя из высших побуждений. Хор раскрыл имя частного детектива, услугами которого пользовалось его издание, и имел неосторожность добавить, что тот готов рассказать обо всём, что знал, «поскольку мы дошли до точки, когда многие люди хотят прикрыть свой зад». Шон пообещал и другие разоблачения, однако через 7 дней был обнаружен мертвым. «По словам представителей Скотланд-Ярда, это не криминальная смерть. Но как можно доверять Скотланд-Ярду, когда в разразившемся таблоид-гейте на скамье подсудимых оказалась и полиция? (...), – пишет в своем комментарии итальянская газета «Репубблика». – Нет необходимости верить в теории заговора, чтобы понять, что кто-то слишком много знал, и что очень удобно закрыть ему рот. Навсегда». Шквал убийственных экспозе настроил британскую публику на скептический лад. Достаточно почитать посты на форумах ведущих изданий, причём всех идеологических расцветок. На таком неблагоприятном психологическом фоне Мердоки попытались минимизировать ущерб серией решительных и эпатажных шагов. Ребекка Брукс 15 июля подала в отставку, подчеркнув в своем заявлении-отречении, что чувствует «глубокую ответственность перед людьми, которым мы причинили боль». От имени компании было опубликовано публичное извинение перед Британией и ее народом. Руперт Мердок объявил о создании собственной независимой комиссии по расследованию аферы. Правда, это заявление чудесным образом совпало с решением ФБР завести дело о возможном подслушивании сотрудниками компании Мердока телефонов жертв трагедии 11 сентября 2001 года. Источником этой гипотезы оказался бывший полицейский Нью-Йорка, сообщивший, что сотрудники «Ньюс оф зе уорлд» обратились к нему с просьбой раздобыть записи телефонных разговоров жертв 9/11 и их родственников. После того, как утверждение экс-полицейского опубликовала британская «Дейли миррор», Питер Кинг, член Палаты представителей Конгресса США от штата Нью-Йорк, призвал ФБР начать разбирательство, что и было сделано. В письме шефу ФБР Питер Кинг акцентировал внимание на том обстоятельстве, что действия иностранных газетчиков на территории США, если всё подтвердится, представляют собой «нарушение федеральных законов, связанных с подкупом должностных лиц и запретом на прослушивание» (частных телефонных разговоров). Конгрессмен подчеркнул, что «любой, кто будет найден виновным в таких поступках, должен быть подвергнут самому строгому наказанию, предусмотренному законом». Между тем набор антикризисных мер не принес медиаимперии желаемых результатов. Брет Стивен на страницах принадлежащей Мердоку «Уолл-стрит джорнэл», нарочито демонстрируя непредвзятость и неангажированность, написал о своем хозяине в третьем лице: «Тот факт, что этот медиа-Саурон попросил прощения у семьи Доулер, закрыл провинившуюся газету и принял отставки своих заместителей, похоже, вряд ли на кого-то произвел впечатление». В свою очередь, в редакционной статье испанская «Паис» подчеркнула: «Хотя империя Мердока и раньше оказывалась в центре аналогичных скандалов из-за своей страсти к беспринципной журналистике, на этот раз она загнана в угол, и закрытие News of the World, отказ от покупки BSkyB и принесенные извинения ей не помогли». По мнению газеты, все последствия этой непристойной истории ещё в полной мере не проявились. Утверждение спорное, потому что на следующий день после ареста Ребекки Брукс (17 июля) подал в отставку шеф Скотланд-Ярда Пол Стивенсон. И хотя он заявил, что его совесть чиста, ему придется, видимо, ответить на появившиеся утверждения о его личных контактах с бывшим заместителем главного редактора «Ньюс оф зе уорлд» Нилом Уиллисом, арестованным по «делу о прослушке». За два года таких неформальных встреч состоялось, как минимум, четыре, при этом подчиненные Стивенсона с октября 2009 года по сентябрь 2010 года пользовались услугами пиаровской компании «Чейми медиа», которая принадлежит… Уиллису. Стивенсон, давая показания в ходе парламентских слушаний, добавил ещё один штрих: 10 из 45 сотрудников пресс-службы Скотланд-Ярда, работавших под его началом, ранее, до перехода в полицию, состояли сотрудниками «Ньюс интернэшнл», британского филиала мердоковской корпорации. Кстати, попутно политтехнологи Уиллиса консультировали и консервативную партию. Бесплатно (?!). Не случайно «Гардиан» задается вопросом: учитывая, что стоимость услуг пиаровских спецов Уиллиса, по сведениям Скотланд-Ярда, равна 1000 фунтам стерлингов в день, были ли оказанные услуги запротоколированы в качестве «пожертвований» в фонд партии или нет? В этой истории рано ставить точку, но обозреватели уже предложили свои предварительные выводы. Так, Джон Харрис из «Гардиан» полагает, что скандал сорвал маску с британской правящей элиты: «'Фактор Мердока', несомненно, повлиял на политику новых лейбористов: отсюда и их неприятие экономической интервенции Евросоюза, и слепая вера в то, что Британия должна всегда поддерживать американскую внешнюю политику, какими бы опасными ни были последствия…» После того, как под влияние империи Мердока попали тори, вмешательство медиамагната в политику «рассматривалось уже как само собой разумеющееся явление». Наглядной иллюстрацией стал случай с занимавшей пять лет назад пост министра культуры Тессой Джоуэл. В её обязанности входил, в частности, контроль за деятельностью «Ньюс интернэшнл». Оказалось, что её телефон прослушивали люди Мердока, предположительно, для сбора сведений личного характера. Однако в ходе этой спецоперации становилась известна информация сугубо официального характера, непосредственно касающаяся британской части империи Мердока, что позволяет квалифицировать прослушку как промышленный шпионаж. Госпожа Джоуэл была поставлена в известность, что её «слушают», что не помешало ей сохранить дружеские отношения с Ребеккой Брукс. А в начале июля этого года Тесса Джоуэл была приглашена на вечеринку зятя Мердока – Мэтью Фрейда. «Эти вечерники, – выводит приговор Питер Осборн, – представляют собой заговор между британской прессой и политическим классом против страны в целом». На таких светских раутах решались судьбы: кого-то приближали, кого-то удаляли. Осборн полагает, что Британия «никогда бы не начала вторжение в Ирак, если бы не мощная поддержка мердоковской прессы». Не менее патетически звучат слова и обозревателя Стива Хьюлета: «Такое впечатление, будто весь истеблишмент зашатался. Любая связь с Мердоком и его газетами – а все, так или иначе, были с ними связаны – сегодня представляется настолько сомнительной, что любое упоминание о ней... Это настоящая бойня. Как если бы вдруг включили свет и все воскликнули бы: Господи, неужели мы этим занимались!?» Кое-где в прессе даже промелькнули крамольные мысли о том, что не худо бы Дэвиду Камерону, замаранному не менее своих лейбористских предшественников, подать в отставку. Сейчас политики, по понятным причинам, стараются дистанцироваться от медиамагната и его корпорации. Показательно в этом плане письмо в газете «Обсервер» главы лейбористской партии Эда Милибэнда, в котором тот признает, что Руперт Мердок приобрел «слишком большое влияние над жизнью британского общества». Газета рассматривает слова лидера оппозиции как знаковые. Столь резкая «постановка вопроса», считает «Обсервер», выводит не желающий стихать скандал вокруг медиаимперии Мердока на государственный уровень. Итак, после 168 лет турбулентных взаимоотношений с государством, бизнесом и обществом таблоид – тиражный тяжеловес – закрылся, «вышел в тираж». Но его вязкое и тяжкое наследие, сродни проклятию, явно будет жить и после смерти, требуя себе, возможно, новые жертвоприношения. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Nearly every day, international rating agencies downgrade the credit rating of countries such as Greece, Portugal, Ireland, and now even the founding member Italy. The Greek debt default is discussed openly. European politics is reacting hectically. New rescue parachutes and rescue mechanisms are released nearly on a weekly basis. In search of solutions, another special summit of the heads of state and government of the European Union may take place soon. But what are the fundamental questions of the crisis? What mechanisms and structures could lead the euro area and the EU sustainably back to a crisis-proof path? Five renowned European political and economic scientists respond to these questions in the latest edition of ”Europe in Dialogue”. The authors of the book are Iain Begg of the London School of Economics, Ansgar Belke, research director for international macroeconomics at the German Institute for Economic Research (DIW Berlin), Sebastian Dullien, professor for international economics at the University of Applied Sciences, HTW Berlin, Daniela Schwarzer of the German Institute for International and Security Affairs (Stiftung Wissenschaft und Politik (SWP)), and Ramunas Vilipisauskas of Vilnius University. None of the authors believe in the sustainability of short-term rescue parachutes. The euro zone must create new structures and institutions in order to be prepared for crises in the long-term. The suggestions of the authors reach from a regular far-reaching ‘MOT' for all member states and comprehensive supervisory rights of the EU about the financial situation of member states, to an extension of automatic stabilization and prevention mechanisms. The authors agree that the implementation of effective measures will require an enormous effort on the part of politicians. The last two years have shown how difficult it is to find a common denominator for the interests of all member states in the large EU. However, the common interest in the survival of the euro, the stability of the European Union and positive growth opportunities should be in the foreground in all countries. We want to contribute to the necessary discussions with this book. Armando Garcia SCHMIDTProject ManagerProgram Europe's Future Книга European Economic Governance в формате pdf №7-8(57), 2011

Editorial by Michael Emerson The Arab spring of 2001 is now an undisputed historic fact, embracing 17 Arab states all the way from Morocco to Yemen, and maybe more beyond. But no-one seems able to say where it will be heading. Ideal outcomes can be dreamed of. But what could really happen in the months and years to come? One can recall the regatta metaphor, used in the 1990s to follow the progress of central and eastern Europe in their post-communist transitions into the European Union. In the Arab regatta now underway every one of the Arab states has been shaken by the Arab spring. All enter uncharted political waters. But where could these vessels now go, with many hazards ahead - a multiplicity of Scyllas and Charibdises? A schema of regime types and conceivable regime dynamics can be drawn up, given what has already materialised in the Arab spring, and what other world regions have experienced in their regimes transitions - see the table. Table: Regime typology for monitoring the Arab regatta 1. Status quo maintained, e.g. with aid of subsidies to buy quiet, maybe leading later to 2 or 3 2. Progressive constitutional reform 3. Uprising against the regime, leading to: a. Moderate protests, no regime overthrow, possibly then move to 1 or 2 b. Violent repression, no regime overthrow, possibly then move to 1 or 2 c. Civil war, tribal or sectarian: either regime survives (=3.b), or is overthrown (=3.d) d. Regime change, with: i. Power vacuum ii. Clean break with new democratic constitution iii. Renewed corrupt authoritarianism iv. Military regime v. Radical Islamist state vi. Failed state vii. Protectorate regime with external presence Category 1 sees Saudi Arabia, Kuwait, Qatar and the Emirates managing to sustain the status quo, although Saudi Arabia remains much more conservative than the smaller Gulf states. Their main response so far to the Arab spring has been to distribute oil manna to keep the people content with the status quo. Category 2 sees Morocco, Jordan and Oman undertaking or pledging political reform in the direction of constitutionalisation of their monarchies, for which the European history books provide numerous examples, but which took decades or centuries to mature. However it is not at all clear how far the reforms pledged by these states will be implemented. They may well be watching what happens next in Tunisia and Egypt before making their minds up what to do. Saudi Arabia is pushing the Gulf Cooperation Council (GCC) to invite Morocco and Jordan to associate with them in some way or become members, maybe to enhance their monachy's legitimacy and identify a credible model for political reform (Category 1 associating with Category 2). Yet it seems doubtful whether this initiative will really develop. Category 3 is about uprisings seeking regime overthrow, but here scenarios expand in number and explode in degrees of difference. Tunisia and Egypt have seen their impressively non-violent uprisings succeed in a first step of regime change (3.d), but leading to what? For the moment Tunisia sees a fragile power vacuum (d.i), alongside preparations for elections in October to a special assembly to adopt a new democratic constitution, with regular elections to follow thereafter (d.ii). The main political parties competing for power are socialists and Islamists. Egypt is also preparing constitutional reform, and for a presidential election in October (d.ii), but under the management of the military, which might develop into a military regime (d.iv), while the Muslim Brotherhood seems so far to be the strongest party preparing for the elections. Islamists in both Tunisia and Egypt can see the relevance of the Turkish model with its democratic Islamist AK party now convincingly re-elected. However the role of the military in Turkey as overarching political controller a few decades ago stands for an earlier vintage Turkish model that will also resonate in Egypt, but not Tunisia. Libya, Yemen, Syria and Bahrain on the other hand have seen the Arab spring turn murderously bloody, with violent repression causing hundreds or thousands of deaths. Libya sees a still unresolved combination of violent repression (3.b), civil war (3.c) and external military intervention by NATO, mandated by the UN Security Council to protect civilians, but obviously escalated with the aim to collapse the Khadafi regime. This military action should end soon, which might conceivably lead to an external peace-keeping presence in the event of Khadafi's demise (d.vii), Bosnia /Kosovo style. This external intervention under the Responsibility to Protect (R2P) doctrine will become in any case a landmark case study in international relations norms, whether it becomes a success or failure. Yemen saw violent repression first (3.b), becoming then more of a civil war (3.c), leading to at least a partial regime overthrow with the departure of the wounded President Saleh for Saudi Arabia, and now an apparent power vacuum (d.i). At the time of writing all options seem open for the period ahead, ranging in the best case to reconciliation of the warring tribes and a new constitution (d.ii), through to the uncontrolled Al Qaida presence signaling more of a failed state (d.vi). Syria is now in the midst of a tragic mix of violent repression (3.b) getting close to civil war (3.c), with all options open as to what comes next. Sectarian conflict is highly possible. Bahrain saw an episode of violent repression (3.b) with military intervention from Saudi Arabia, but may now get onto a constitutional reform path (2). Sectarian conflict is also here highly possible. Algeria has seen only moderate protests (3.a), given its terrible experience of civil war in recent decades. Lebanon similarly has the memories of civil war as a restraint, but sectarian violence is constantly simmering. Also Iraq has seen so much violence in recent years that this may explain the relatively subdued reactions so far to the Arab spring. But both Iraq and Lebanon are exposed to whatever happens next in Syria. The Palestinian territories are sui generis, with attempts to form a new unity government between Fatah and Hamas ongoing at the time of writing. One impact of the Arab spring has been to bring demands for Palestinian statehood to the fore, with plans to seek recognition at the UN in the autumn. Already the regional context changes, with Egypt opening its border with Gaza. Syrian youths have tested the frontier with Israel on the Golan Heights, presumably with official encouragement to distract from internal problems. Scenarios for the possible emergence of a radical Islamist state (d.v), or of relapse after regime change back into renewed authoritarianism (d.iii) cannot be excluded, but it would be premature to signal such scenarios for any particular case. The challenge now for all interested parties is to try to understand what evolution, or zig-zag sequence, of regime types may lie ahead. The experiences of Latin America and South East Asia offer many narratives for nascent democracies, with many instances of uprisings and regime overthrow leading to sequences of would-be democratic regimes, military regimes, and renewed authoritarianism. These episodes have often lasted decades before finally giving way to sustainable democracy, as for example in the major cases of Brazil and Indonesia. In other cases regime instability between civilian and military rule may persist, as currently in Thailand. The recent experiences of former Soviet Union states have seen the immediate post-communist regimes revert to absolute authoritarianism in Central Asia, semi-authoritarianism in Russia. Eastern Europe offers a sobering range of regimes between the authoritarian Belarus and Azerbaijan to the disappointing sequels to the colour revolutions of Ukraine and Georgia of the mid-2000s. For the time being the summary scorecard for the 17 Arab states is: 4 seek to sustain the status quo 3 seek moderate political reform 2 have achieved regime change and seek a clean constitutional break 4 have degenerated into violent repression or civil war, of which 2 with external military intervention 3 are fragile but relatively quiet after moderate protests 1 pushes for statehood This is a simplified benchmarking, which at least may serve as a basis for an update in another six months time, and as an aide to trying to get a sense of the political dynamics at work. It is another huge political transition story, approaching in importance that which erupted in central and eastern Europe two decades ago, comparable certainly in the power of cross-border revolutionary contagion, while of course very different for the historical and cultural context; yet at the same time so many of the mechanisms of corrupt authoritarianism are more universal than regional. To return to the regatta imagery, all vessels are on the high seas, yet their next ports of call seem to be mostly shrouded in fog. Michael EMERSON, CEPS Senior Research Fellow CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 72 №7-8(57), 2011

Editorial by Michael Emerson On 20 December 2010 the Ukrainian prosecutor charged former Prime Minister, Yulia Timoshenko, with abuse of office, and her trial began on 27 June in Kiev. The case is of course highly controversial within Ukraine, and also now has international aspects. Ms Timoshenko asks the European Court of Human Rights to determine whether the charges are politically motivated, at a time when Ukraine occupies the position of chairman-in-office of the Council of Europe. The US and EU have both expressed concern about the apparently political motivation of the charges. The Parliamentary Assembly of the Council of Europe is concerned by the case: the leader of its Christian Democrat faction declared on 26 May that the ‘politically motivated prosecution of the opposition, particularly Timoshenko, is not consistent with European standards...'.The European Parliament adopted on 9 June a resolution on the case of Yulia Timoshenko and other former members of the Ukrainian government (including former Interior Minister Yuri Lutsenko). This resolution expressed concern ‘about the increased selective prosecution of figures from the political opposition in Ukraine'. The international and European ramifications of these cases may increase over the next half year as the trials proceed in parallel with an important agenda for EU-Ukraine affairs. The EU will host a high profile Eastern Partnership summit towards the end of September, at which Ukraine will inevitably be the most prominent partner state by virtue of its size and political significance. In addition the EU and Ukraine are seeking to bring to conclusion an Association Agreement, including as part of it a Deep and Comprehensive Free Trade Agreement (DCFTA), with December appearing to be the target date for signing this Treaty. It should be noted that such treaties have on the EU side to be ratified by both the European Parliament and all 27 national parliaments. Moreover all such agreements now include a so-called human rights clause, which generally use language like ‘respect for democratic principles and fundamental human rights constitutes an essential element of this agreement'. This means that if this clause is not respected there are grounds for very serious responses, such as suspension of the agreement. Some Ukrainian politicians are already expressing their indignation at international ‘interference' in these affairs. For example Vadym Kolesnichenko, deputy chairman of the Party of the Regions' faction in the Ukrainian parliament, published on 20 July a press release complaining about double standards, when many countries in the West have seen cases of high-ranking public figures subject to prosecutions (Dominique Strauss-Kahn, Jacques Chirac, Silvio Berlusconi and others). However President Yanukovych declares Ukraine's ambition for integration with the EU, which will mean much ‘interference', as member states of the EU know full well. The indictment is about Ms Timoshenko having concluded a gas deal with Moscow early in 2009 shortly after an interruption of Russian gas supplies, which led to crisis conditions in parts of the EU. There are other allegations of over-spending for public procurements for ambulances and anti-flu vaccines and for mis-spending Kyoto credits on pensions. It is impossible for the outside observer to have a view on allegations such as those concerning over-spending. However the indictment of abuse of office in doing a gas deal with Moscow merits a more precise comment. The period of the Yushchenko-Timoshenko governance of Ukraine from 2005 to 2010 was chronically dysfunctional at the constitutional (especially inter-institutional) level, with open conflict between President and Prime Minister, and continuous frictions with the Parliament, resulting in a high degree of paralysis in legislation and policy making, and continuous confusion over interpretations of the requirements of the constitution. At the same time the securing of gas supplies into Ukraine both for its own use and for transit through to the EU was and still is a matter of strategic, even existential importance for the economies of both Ukraine and the EU. Deals had to be made, even while the country's system of governing institutions was clearly not functioning properly. The gas deal made by the Prime Minister is reported to have been without the authorisation of the Cabinet of Ministers, while it was the subject of explicit attempts by President Yushchenko to obstruct it. The Prime Minister argued that the President was trying to favour the interests of the (highly non-transparent) Rosukrenergo trading company. The technical argument being used by the prosecutor is apparently that the Prime Minister's signature of her ‘instruction' or ‘directive', which could itself be a licit measure on her personal authority, was supplemented by placing the official stamp of the Cabinet of Ministers by her signature. The legal case seems to hang upon whether this stamp was merely authenticating the Prime Minister's signature, or implying incorrectly that that it was a decision of the Cabinet (source: www.ukrainedemocracy.com/?p0=266). The indictment is saying that the mistakes of procedure here amounted to a serious crime. On the matter of gas deals and constitutionality President Yanukovych's own record in office may be noted, this including the agreement he made with Moscow within days of taking office, which traded a short-term discount of the gas price for a long-term extension of the lease of the port of Sebastapol to the Russian Black Sea fleet. The gas deal was lacking in transparency both as regards its effective economic value and as regards who were to be the ultimate beneficiaries as between the state, various gas trading entities, and various gas-consuming industrial corporations, several of which have been supporters of the Yanukovych's election and presidency. While Ms Timoshenko is indicted for taking a procedural short cut, President Yanukovych shows himself to be a champion of executive short cuts even on matters of such strategic significance as the long-term lease of the Sebastapol naval base to Russia. The wheels of Ukrainian justice have now to turn, with possible recourse to the European Court of Human rights if a case of relevance to it needs to be made. Kiev (the government and judiciary) should ensure that the legal proceedings are seen to be both legally correct and politically fair. There is time to do this, before the various rendezvous with the EU between September and December. Much hangs upon this, first of all for the international reputation of the Yanukovych administration. The case will be followed with great attention, and notably the European Parliament which will have in due course to ratify the proposed Association Agreement. The Parliament is capable legally of stopping the Agreement from entering into force, if the criticisms of the case mount in volume and credibility. Escalation of the controversy has not so far reached the point of this becoming a prospect: best make sure that it does not. Michael EMERSON, CEPS Senior Research Fellow CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 73 №7-8(57), 2011

Предлагаем вашему вниманию очередной выпуск бюллетеня CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 72 Editorial by Michael Emerson: "The Arab Regatta - a half year report card" Полный текст в формате PDF №7-8(57), 2011

Предлагаем вашему вниманию очередной выпуск бюллетеня CEPS European Neighbourhood Watch. Issue 73 Editorial by Michael Emerson: "The Timoshenko case and the rule of law in Ukraine" Полный текст в формате PDF №7-8(57), 2011

Каждый знает, что левшей рождается меньшинство. Но это правило справедливо только для людей, у животных и птиц, к примеру, все иначе. Это подтверждают результаты исследования, проведенного учеными гейдельбергского университета, объектом которого стали ожереловые попугаи Крамера, происходящие из Африки и Азии, но теперь живущие кое-где в Европе. Биолог Михаэль Браун установил, что 24 из 35 попугаев предпочитали подносить корм к клюву левой лапкой. Вообще, по его словам, на эмпирическом уровне феномен этот известен уже более 300 лет, точнее сказать, речь шла о том, что попугаи предпочитают использовать для удерживания пищи определенную лапу. Теперь точно установлено: для большинства это – левая. Аналогичным образом обстоит дело и у других представителей животного мира. Большая часть шимпанзе сунет в термитник палку левой рукой. Большая часть моржей использует левый передний плавник, чтобы поднимая им донную муть, искать себе пропитание. Левшей больше среди крыс, черепах и… продолжать можно долго. Александр ВАРВАРИН

Вы считаете, что эта зависимость надуманна? Так можно было полагать только до того, как этим вопросом занялись британские ученые. Они пришли к выводу: тот, чей рабочий день продолжается больше 10 часов, в три раза чаще вечером основательно заглядывает в бутылочку. Причем закономерность эта одинаково проявляется у мужчин и у женщин. Спиртное в таких случаях используется такими трудоголиками как средство избавиться от симптомов надвигающегося стрессового состояния. «Тот, для кого пятидесятичасовая рабочая неделя стала привычной, ищет возможности расслабиться в общении, и употребление алкоголя становится его обязательной частью», – пишут исследователи в статье в британском научном журнале со звучным названием «Эддикшн» – («Пагубная привычка»). И в самом деле, нет ничего благотворного в подобном способе снять напряжение, ибо для многих он переходит в серьезную болезнь. Андрей ГОРЮХИН №7-8(57), 2011

Два автора английской газеты «Обсервер» утверждают со знанием дела, что в последнее время правое крыло тори, издавна платившее дань своему беспримесному евроскептицизму, начинает напористо подталкивать лидера партии и первого министра Дэвида Камерона к тому, чтобы он назначил общенациональный референдум. Вопрос, который предлагается вынести на суд общества, судьбоносный – а не пора ли Британии для своего же блага выйти из состава Евросоюза подобру-поздорову, пока голова цела?.. Катализатором оживления внутренней фронды среди консерваторов стали участившиеся мантры канцлера казначейства Джорджа Осборна, что, мол, на повестке дня стоит более жёсткая единая финансовая стратегия в масштабах ЕС, чтобы не допустить развала единой валюты. На практике это обернётся координацией налогообложения и согласованием расходных статей бюджета в каждом из союзных государств. «Я думаю, мы должны будем принять тот факт, что это (дальнейшая интеграция. – Прим. авт.) произойдёт, – заявил канцлер в интервью Четвертому радиоканалу. – И это в наших интересах, поскольку нестабильный евро – очень плохая для нас новость». Действительно, чисто управленческая логика диктует ЕС защититься от затянувшейся турбулентности в зоне евро с помощью повышения градуса интеграции в фискальной сфере и создания более эффективного, чем ЕЦБ, механизма координации финансовой политики государств-членов. В начале августа Европейский центробанк скупал долговые обязательства прежде таких крепеньких середнячков-бодрячков, как Италия и Испания. В этой связи Осборн в качестве министра финансов Британии изложил свои взгляды на не стихающий кризис: «беспощадная логика монетарного союза ведёт от единой валюты к большей фискальной интеграции». Заодно Осборн выдвинул рационализаторскую идею – выпускать в будущем «евробонды», отвечать за которые придётся всем 17 странам зоны евро, иными словами, ввести коллективную ответственность за здоровье и самочувствие общего детища, опекая его «всем миром». Инициатива канцлера Осборна удивительным образом перекликается с идефиксом уходящего с поста главы ЕЦБ Жана-Клода Трише, ратующего за создание общеевропейского министерства финансов. Как и следовало ожидать, канцлер Осборн, подхвативший эту тему, подвергся нападкам со стороны товарищей по партии, обличивших его непоследовательность: ведь ранее он был убеждённым противником централизации денежных полномочий в руках надъевропейских институтов. Ветеран движения евроскептиков Билл Кэш, депутат от тори, вне себя: «Если разрешить другим странам-членам ЕС следовать по пути дальнейшего фискального объединения, то наступит катастрофа. С учётом надвигающейся перемены в наших политических связях с Европой, нам необходимо провести референдум». Аргументы уже подыскиваются – как разузнала «Обсервер», специальный комитет Палаты общин по европейским делам начал расследовать возможные последствия выхода финансовой интеграции в ЕС на новый уровень для «экономической независимости Британии». Стив Бейкер, член антиевропейской лоббистской группы внутри партии тори, грозно предупреждает сограждан, что Евросоюз «стремительно превращается в единое государство» и что подданные Соединенного королевства должны получить возможность высказать своё отношение к происходящему на общенародном волеизъявлении. В свою очередь Олаф Грамме из мозгового треста Policy Network видит опасность в том, что как только стержнем интеграционных процессов станет коллективная забота о судьбе евро, вся остальная тематика в рамках ЕС окажется второстепенной. Тем самым Грамме косвенно солидаризировался с бытующим мнением, что, во-первых, «фискальная интеграция» изменит саму природу Евросоюза в его нынешнем виде, а во-вторых, затруднит для Британии возможность влиять на многие направления жизнедеятельности сообщества, оставаясь за рамками еврозоны. Чтобы этот довод не могли использовать сторонники европейского выбора Британии, следует мощный залп записных евроскептиков: «С каждым днём решение Гордона Брауна оставить Британию вне зоны евро выглядит всё более мудрым». В этом убеждён Ник Коэн, который на страницах «Обсервер» бьёт в набат: введение единой валюты, «задуманное как способ сблизить европейские нации, преуспело только в том, чтобы ещё больше отдалить народы, которые неплохо ладили между собой до появления евро». Ну, и что теперь, кидается в публицистику автор и подводит свой плачевный итог: «Немцы презирают греков, а греки презирают немцев», а «европейская элита потеряла доверие тех, кем управляет». В нежданные союзники Ник Коэн берёт своего идейного оппонента по жизни, левого по своим убеждениям историка Эй-Джи-Пи Тейлора, который в начале 1970-х годов, в пору разгула инфляции и социальной напряжённости, признался: «Я ожидал краха капитализма всю мою жизнь. И вот крах наступает, но я в тревоге. У этой страны нет будущего. Вы даже не представляет себе, насколько мы близки к катастрофе». Ник завершает фразу своим комментарием: «Эти строки вполне могли быть написаны вчера». В то время как Ник Коэн из «Обсервер» взбивает пену антиевропейских сантиментов, его коллега из «Гардиан» Стивен Хилл занимается чем-то средним между огульным самобичеванием и здравой самокритикой, эпатируя читателя заголовком своих достаточно аргументированных построений: «Евросоюз должен выкинуть Британию вон». Сославшись на данные опроса – половина британцев готовы распрощаться с Евросоюзом, Хилл предлагает перечень болезнетворных поступков Лондона и предполагает, что по совокупности прегрешений Британию стоило бы исключить из общеевропейской семьи ради очищения рядов. На первое место в списке нехороших деяний Стивен Хилл ставит политику кабинета Тони Блэра, приведшую к агрессии против Ирака, что «помимо гибели людей и утраты репутации как военной державы… обесчестило руководство Британии и подорвало единство Европы». Расходы на войну опустошили казну и вызвали долговой кризис, что потребовало уже от правительства Камерона ввести режим экономии и сокращения расходов. На втором месте – преступления британского отделения мировой финансовой олигархии. Хедж-фонды и такие британские банки, как Barclays, HSBC и RBS, применяя сомнительные инструменты типа деривативов и обмена «токсичными» кредитами, наравне с их американскими аналогами породили нынешний глобальный кризис и подвели всех к Армагеддону. По выражению Хилла, «Соединенное королевство несёт на себе огромную вину за то, что отвратило банки от выполнения их главной общественной миссии и позволило им превратиться в царство азарта, в казино». На третьем месте, в классификации грехов Британии Стивеном Хиллом, стоит обструкция, учиняемая нынешним руководством попыткам Евросоюза упорядочить финансовую сферу и поставить её под надлежащий контроль. Всего один факт: замминистра финансов Дэвид Гаук заявил, что кабинет никогда не поддержит инициативу создать в Европе собственное, причём государственное по форме собственности, агентство по оценке кредитоспособности стран и компаний. Выходит, Гауку милее господствующие на рынке американские частные фирмы, выставлявшие высший рейтинг ААА таким сомнительным бизнес-структурам, вскоре лопнувшим, как банк «Леман бразерс», «Беар Стернс» и «Энрон». Стивен Хилл пишет, что высокие рейтинги для без пяти минут банкротов объяснялись тем, что эти клиенты платили выносившим приговор об их деловой состоятельности. Одновременно американские кредитные конторы, игнорируя целый ряд объективных экономических показателей, подчёркивает Хилл, последовательно понижали рейтинги целым странам в зоне евро, вызывая мощные потрясения, которые ослабляли Евросоюз. Сейчас, когда европейцы хотят избавиться от деструктивного влияния заокеанских оракулов, которые олицетворяют, пишет автор, «коррупционную систему», Лондон начинает вставлять палки в колёса. Далее Стивен Хилл приводит исторический экскурс: начиная с 1980-х, когда в США утвердилась «рейганомика», а в Британии по благословению Маргарет Тэтчер торжествовал возврат к кулачному капитализму (“Race to the swift, battle to the strong”), проповедники англо-саксонской модели находили всяческие уничижительные эпитеты в адрес европейского государства социального обеспечения (welfare state). Доставалось по первое число Франции, Германии, Швеции. Сегодня надменные упрёки стихли, отмечает автор, поскольку все эти три страны наглядно демонстрируют не только более высокие темпы роста, но и сбалансированную структуру экономики и более эффективный менеджмент, чем США и Британия. Зачем Евросоюзу держать в своём составе наследницу распавшейся империи с прискорбными макроэкономическими показателями, которая вечно оговаривает своё особое мнение и затем дуется в сторонке? – задается вопросом Стивен Хилл. – Не лучше ли избавиться от балласта и позволить британцам в гордом одиночестве испытать, насколько содержательными являются хрестоматийные «особые отношения» с США? Статья завершается дидактическим наставлением в стиле правдинской передовицы: автор призывает Британию «признать ошибки, смиренно закатать рукава и взяться за европейский проект, который имеет ключевое значение для нашего мира в XXI веке». Итак, перед британцами стоит классическая дилемма: куда поставить запятую в предложении «Остаться нельзя уходить». И разноголосица прогнозов о будущем Британии внутри или вне Евросоюза отражает растущее противоречие между традиционной политикой Лондона – всегда сбоку и со своим особым мнением – и необходимостью продвигать далее «проект Европа». А не продвигать невозможно. Евросоюз превратился в велосипед: если перестать крутить педали, он начнет заваливаться на бок. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Провал «мульти-культи» в одном отдельно взятом регионе …Микаэл Алгрен, потерявший работу охранника в отделении организации «Красный крест» в шведском городе Ландксроне еще в прошлом году, прямо перед Рождеством, доподлинно знает, кто в этом виноват. Алгрен и его жена возмущены: в школе у их дочки запретили свиные сосиски, чтобы не оскорблять чувства переселившихся сюда мусульман. Власти, гневается Алгрен, «больше заботятся об иностранцах», чем о своих. Ландскрона – идеальный объект для исследований, решил Тапио Салонен, профессор Университета Линнея, когда его команда из 20 экспертов взялась за три года проанализировать эволюцию города в постиндустриальную эпоху. В 1970-е годы на верфях Оресунд трудилось 3500 человек, последних работников уволили в 1981 году, а предприятие закрылось. Начался отток рабочих рук. Появилась пустующая жилплощадь. Её заполнили беженцы из распавшейся в ходе кровопролитной драмы Югославии. Сегодня в Ландксроне – стареющее коренное население, треть жителей – иммигранты и их дети, прежние «градообразующие» отрасли в упадке, ухудшается криминогенная обстановка, растет социальная напряженность. По статистике за июнь, в городе безработица достигла 10,6%, в то время как средний показатель по стране – 6%. Микаэл Алгрен, крепко сбитый парень, у которого на плече красуется татуировка шведского флага в цвете, еще в 2006 году голосовал за выдвиженцев партии «Шведские демократы», обвиняющих во всех нынешних бедах, используя зачастую безапелляционную манеру, новоприбывших иммигрантов-мусульман. В ходе последних выборов партия потратила 160 тысяч долларов на агитационный сюжет, в котором женщина, одетая с головы до пят в бурку, толкая впереди себя детскую коляску, обгоняет пожилую шведку, чтобы опередить её в очереди за социальными пособиями. На канале ТВ-4 этот рекламный ролик был запрещён к показу. После бойни, устроенной в Норвегии Андерсом Брейвиком, один из активистов «Шведских демократов» заявил, что ничего подобного не могло бы произойти «в норвежской Норвегии». При этом партия, представленная в парламенте, назвала теракты «достойными осуждения». И это понятно. Никто не захочет оказаться замаранным прямой или косвенной связью с хладнокровным убийцей более 70 соотечественников, этаким борцом, по его признанию, с «культурно-марксистским мультикультурализмом». Двойной теракт, включающий длившуюся два часа бойню на острове Утёйе, перевёл блондина с арийской внешностью в разряд нелюдей. Можно понять и госпожу Сив Йенсе, главу норвежской Партии прогресса, которая сочла нужным распространить заявление, чтобы откреститься от Андерса Брейвика. Будущий палач, называвший себя рыцарем ордена тамплиеров, покинул ряды этой «классической либеральной партии», по утверждению госпожи Йенсе, в 2006 году, после чего, опять же по словам лидера прогрессистов, и произошла радикализация его взглядов. Отсюда и появилась открывающая послание Сив Йенсе фраза о том, что «Партия прогресса смущена и по-настоящему опечалена тем, что Андерс Брейвик был когда-то одним из нас. Его действия и взгляды абсолютно противоположны нашей политике и ценностям». Противоположны – да, но их взгляды на проблему «понаехали тут» во многом перекликаются, парирует в заочной полемике Джим Хейнтц, обозреватель информагентства Ассошиэйтед Пресс, подготовивший обзор распространения правых и ультраправых взглядов в Северной Европе, где копится «межэтническое напряжение под безмятежной поверхностью». В Норвегии, «в стране Нобелевской премии мира», пишет автор, а заодно и в Швеции традиционно предоставляли приют беженцам из «зон конфликтов», всем, кто нуждался в политическом убежище, и, как результат, сегодня здесь проживают десятки тысяч афганцев, иракцев, сомалийцев. Проводившаяся норвежскими властями политика мультикультурализма, называемая в просторечном варианте «мульти-культи», сглаживала рост бытовой ксенофобии, но не могла её искоренить. Смена настроений дала о себе знать в ходе выборов. В 1997 году Партия прогресса, находившаяся ранее на задворках большой политики, завоевала неожиданно 25 мест в Стортинге, но – «подверглась резкой критике со стороны других партий за откровенно националистические выступления и враждебное отношение к иммигрантам», напоминает Рафаэль Поч из испанской газеты «Вангуардиа». В 2009 году Партия прогресса получила 22,9% голосов избирателей и также сформировала вторую самую крупную парламентскую фракцию. Такая устойчивая популярность прогрессистов имеет своё логическое объяснение. Недавно в толерантной, как принято считать, Норвегии вышла в свет книга Ханны Набинту Харланд под названием «Тревога. Размышления о культуре в кризисе», подвергающая осуждению политкорректность за то, что препятствует свободному обсуждению проблемы исламизации страны. Автор «Вангуардиа» комментирует появление подобной «тревоги»: «Сегодня на любом европейском частном и даже государственном телевизионном или радиоканале есть штатный деятель вроде Харланд для привлечения аудитории и сближения с настроениями народа. А в любом парламенте есть люди вроде Кристиана Тибридинга Гьедде, лидера Партии прогресса в Осло, пустословящие о "ленивом характере" мусульман». Несмотря на то, что всего 4% натурализованных иммигрантов в Норвегии имеют мусульманские корни, вопреки тому, что половина из них и вовсе нейтральна в отношении веры и вероисповедания, Харланд клеймит политический класс и верхи за «гламурный прогресс и «добрячество». Совсем ещё недавно подобные обличительные речи сочли бы воплями маргинала, не пристойными для внимания уважающих себя граждан просвещённой Северной Европы. В этом регионе, подчёркивает Джим Хейнтц, «открытое проявление расизма было редко нарушаемым табу». Сегодня ситуация кардинально изменилась. Стало модным поветрием «обличать упадок нации из-за притока иммигрантов, отрицать исламизм, защищать Израиль или проповедовать консервативно-христианские ценности», отмечает Рафаэль Поч и делает вывод, что ныне эта «идеология, которой руководствовался Андерс Брейвик, присутствует в европейском дискурсе на вполне законных основаниях». Тенденция налицо: в Дании Народная партия, считая с 1998 года, почти удвоила число своих мандатов (с 13 до 25); в прошлом году антииммигрантское движение «Шведские демократы» впервые вошли в парламент, получив 6% голосов; в этом году, как показали апрельские выборы, популярность националистического объединения «Истинные финны» выросла в 8 раз, позволив им увеличить свое представительство в законодательном органе с 5 до 39 мест и превратиться в третью силу. Новый штрих: адепты ксенофобской идеологии становятся более агрессивными. Расследование прошлогодней трагедии, когда в Мальмё 39-летний Петер Мангс убил одного и ранил еще 10 человек, выявило явно предумышленный характер поступков злодея. Его отец сообщил, что Петер сильно опасался, что Швецию захватят чужеземцы, и проводил много часов в Интернете, как и Брейвик, на сайтах экстремистского содержания. Газета «Сюдсвенскан» рассказала, что в компьютере Петера обнаружили список потенциальных жертв. В их числе значился и Джейсон Диакайт, популярный в Швеции артист, выступающий в стиле хип-хоп под сценическим псевдонимом Тимбукту, чтобы эта деталь напоминала о его исторической родине – Мали. Кстати, именно в современной истории Швеции её тёмные страницы вписаны террористами-одиночками: так были застрелены премьер-министр Улоф Пальме и министр иностранных дел Анна Линдт, а в 1990-е серийным убийцей иммигрантов был некий Аусониус, получивший прозвище «Лазерный наводчик»… За последние три года официальная статистика в Швеции указывает на снижение (на 10%) числа преступлений на почве ксенофобии и сокращение (более чем на 20%) случаев насилия, продиктованного расовой или религиозной ненавистью. Правые ультра меньше раздают листовок на улицах и реже выходят на манифестации. Но! За это же время количество экстремистских сайтов с пропагандой превосходства белой расы (в рамках так называемой идеологии «белых супрематистов») выросло на треть. Шведский «Фонд Экспо» выяснил, что в молодёжном крыле «Шведских демократов» каждый пятый имеет прямую связь с экстремистами. Сейчас ультраправые пытаются всеми способами предстать в благообразном обличии, отказываясь подчас от радикальных идей и перенимая лозунги партий мейнстрима. Те же «Шведские демократы» согласились с отменой смертной казни, за которую прежде ратовали, и перестали выступать против усыновления и удочерения детей из других стран. Одновременно и власти пытаются «ангажировать» ультра, чтобы оказывать смягчающее воздействие на их риторику, а по возможности и на идеологию. Достойным подражания примером, пишет американская «Нью-Йорк таймс», стал глава горсовета Ландскроны Торкилд Страндберг, отвергший прежний подход: «Ранее на всё, что они говорили, следовал механический ответ: «Нет». Не в коей мере не соглашаясь с местными функционерами «Шведских демократов» в том, что касается отторжения или ассимиляции иммигрантов, Страндберг принял их предложение учредить должность омбудсмена по делам пожилых граждан. К тому же он взял на вооружение ряд их посылок по поводу борьбы с преступностью, в частности, увеличил число патрульных полицейских и призвал на помощь (временно) частные охранные предприятия. Население одобрило эффективные действия городского головы, причём это сказалось и в новом раскладе симпатий избирателей: на выборах в сентябре 2010 года в горсовет «Шведские демократы» потеряли три мандата, а доля партии снизилась с 22% в 2006 до 15,8%. Средний класс, за счёт которого всегда проводятся непопулярные реформы, сделал свой выбор и снова поверил в мейнстримовские партии. Но это не повод к успокоению. После устроенной Брейвиком гекатомбы сквозной темой в выступлениях политиков в регионе стала клятва верности идеям гуманизма, терпимости и толерантности. Но есть и исключения, такие как Микаэл Эллегаард из датской партии «Фрит Данмарк», который, напротив, объявил, что его организация продолжит обучать обращению с оружием своих однопартийцев, чтобы они могли защитить себя от «грабителей и мусульман»… Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Непристойные шутки, грязные замечания, недвусмысленные предложения – со всеми этими проявлениями сексуальных домогательств приходится сталкиваться немецким женщинам на своем рабочем месте. Но официальная статистика успокаивающе числит такие случаи единичными. Начиная с 2006 года, в Федеральный антидискриминационный центр за помощью обратилось всего-навсего 65 женщин. Для такой большой страны как Германия это исчезающе мало. Но руководительница этого центра Кристина Людерс не склонна утешать себя удобной цифрой. Напротив, она полагает, что реальное количество случаев на самом деле неизмеримо выше. Отчего же о них ничего не известно? Оказывается, многие пострадавшие – или до сих пор страдающие? – женщины предпочитают, что называется, не связываться. Ведь доказывать, что их грубо оскорбили, им придется самим. И призывать для этого в свидетели своих коллег обоего пола, которые часто отнюдь не горят желанием выносить сор из избы, а то и вовсе считают это не заслуживающим внимания пустяком. Ишь ты, дескать, какие мы нежные, слова нам не скажи… Возьмем, к примеру, данные исследования проблемы насилия в отношении женщин, проведенного по заказу федерального министерства по делам семьи. Из них явствует, что ситуация складывается прискорбная, и хочется задать вопрос: неужели все и в самом деле так плохо? Опрос проводился среди 10 тысяч женщин в 2003 году. Так вот, 58% женщин признали, что им пришлось в своей профессиональной деятельности сталкиваться с той или иной формой сексуальных домогательств. А каждая пятая сообщила, что оказывалась в такой ситуации в последние 12 месяцев перед опросом. Да… Половина пострадавших женщин ощутила в этой ситуации серьезную угрозу, а для 5% приставания завершились физическим насилием или даже изнасилованием. Кстати, Германия – не исключение. По данным Международной организации труда, в странах Европейского Союза с этой проблемой сталкивалось от 40 до 50% работающих женщин. Особенно достается молодым, финансово зависимым, незамужним или разведенным женщинам и, конечно, мигранткам. В период экономического кризиса эта доля, по мнению экспертов, еще выросла, поскольку значительно увеличилось число женщин, работающих временно, неполный день, по совместительству. Боясь лишиться места, они вынуждены терпеть слишком многое. Специалисты выявили зоны риска. Это женщины, оказывающие помощь по хозяйству, уборщицы, няни, сестры по уходу. Многие из них работают в отрыве от коллег, оказываются в чужих семьях, где, порой, сталкиваются с людьми, позволяющими себе распоясаться. Да и в сфере здравоохранения, где в коллективах бывает от 80 до 90% женщин, риск стать жертвой насилия у них в восемь раз выше, чем у работниц обрабатывающих отраслей промышленности. Согласно результатам одного из исследований, 70% всех приставаний к медсестрам не приводят к судебным последствиям. Во многих странах женщины не делают этого, опасаясь мести того, кто распускает язык или руки. Не хотят они и потерять устраивающую их работу, поскольку боятся, что начальство может решить, будто они сами дали повод для такого обращения с собой. Многие пострадавшие утверждают, что у них нет никакого доверия к официальным органам и веры в то, что там помогут защитить их достоинство и права. Кстати, в большинстве случаев женщины все же становятся жертвами отнюдь не клиентов, а своих коллег, начальников, а то и работодателя. А ведь именно на нем, нанимателе, лежит обязанность обеспечить её защиту от подобного рода проявлений. Но, увы… И ведь суд по трудовым спорам, находящийся во Франкфурте-на-Майне, признал, что привычка хватать своих коллег за грудь или хлопать их по тому месту, где спина меняет свое название, является бесспорным поводом для немедленного увольнения нахала. А земельный суд по трудовым спорам Шлезвиг – Гольштейна счел, что нарушение общепринятой дистанции при общении с коллегами и тем более «неоднократные целенаправленные и лишенные необходимости нежелательные прикосновения к их телу» тоже квалифицируются как сексуальные домогательства. Если речь идет о клиенте, то работодатель должен предупредить его или в критическом случае выставить вон, запретив появляться вновь. Однако на практике нежелание терять хорошего клиента может пересилить обязанность защитить сотрудницу от его притязаний. Хотя хороший хозяин обязан дать понять бедной женщине, что он серьезно относится к возникшей проблеме, находится на её стороне и не даст её в обиду, считает Кристина Людерс. Екатерина КОЛЫЧЕВА №7-8(57), 2011

или Как Шварценберги не сошлись во взглядах на реституцию Элизабет фон Пецолд, принадлежащая к древнему аристократическому франконскому роду Шварценбергов, известному с XII века, ушла по уши в судебные разбирательства, призванные вернуть славному семейству бесславно отобранные у него в Чехии земли и недвижимость. Список требований, прилагаемый к исковым заявлениям, внушительный. Именитая наследница требует вернуть в свою собственность, в частности: готический замок в Чешском Крумлове, что в Южной Чехии, который был перестроен во дворец в стиле Возрождения итальянскими архитекторами в XVI веке, ныне посещаемый ежегодно десятками тысяч приезжих; дворец Шварценбергов в столице, о котором туристический справочник пишет, что это «самый красивый и отменно сохранившийся шедевр эпохи Возрождения в Праге», превращенный в национальную галерею; а также монастырь, две пивоварни и обширные земельные угодья. Откуда такое богатство? Объяснение простое. Это – древнейший род в Европе. Впервые о Доме Шварценбергов в хрониках упоминается в 1172 году. Один из предков Элизабет фон Пецолд доблестно сражался во время судьбоносной осады Вены армией Оттоманской империи в 1529 году. За храбрость был отмечен милостью – на родовом гербе Шварценбергов изобразили ворона, который клюёт павшего турецкого война в глаз. Наибольшую известность приобрёл Карл Филипп цу Шварценберг – ландграф Клеттгау, граф Зульц, князь, австрийский фельдмаршал и генералиссимус времён наполеоновских войн. Он командовал австрийским вспомогательным корпусом силою около 30 тысяч человек во время похода французского императора против России. И хотя в большие сражения с русскими старался не ввязываться, Наполеон упросил Вену наградить Карла Филиппа маршальским жезлом. Однако, когда Австро-Венгерская монархия переметнулась и присоединилась к противникам «корсиканского чудовища», тот же Карл Филипп цу Шварценберг пошёл воевать со своим благодетелем. В любом случае Шварценберги всегда были «вельможами в случае», при дворе их осыпали дарами и благами, и с годами это позволило им немало скопить и обзавестись разнообразной собственностью, как в самой Австрии, так и на территории Чехии, входившей в империю. Но не все бывало гладко. После аншлюса Австрии в 1938 году семейство Шварценбергов продемонстрировало свою принципиальность и приверженность идеалам, бросив вызов нацистской идеологии. Так, они открыли частный парк в Вене, где при входе установили вывеску: «Евреям – добро пожаловать», что шло вразрез с уже институализированным антисемитизмом в кооптированной в рейх Австрии. Между тем ещё в 1937 году Адольф Шварценберг, дед Элизабет, выделил Чехословакии деньги на то, чтобы укрепить фортификационные сооружения на границе с Германией. Как следствие, Херман Шварценберг, отец Элизабет, был брошен в концлагерь, в Бухенвальд, а собственность конфисковали. Война закончилась, отец Элизабет выжил, но в 1947 году по клану снова был нанесён удар. Власти Чехословакии приняли специальный закон, который лишил Шварценбергов прав на собственность и даже вынудил их эмигрировать в Австрию. В своем завещании отец просил потомков предпринять всё возможное для возвращения того, что удалось накопить непосильным трудом и ратными подвигами на протяжении столетий. Сейчас его послушная дочь подала в чешские суды 23 иска и уже потратила порядка двух миллионов евро на адвокатов, чтобы отсудить нажитое своей семьи. Но! В семье царит разлад, разброд и шатания. Дальний родственник Элизабет фон Пецолд – Карл Шварценберг, который был усыновлен её отцом и потому превратился в брата, отказывается добиваться реституции. «Это вопрос справедливости, – напористо заявляет сестра, – и после падения коммунизма он неоднократно обещал, что будет добиваться возврата собственности, но в последнюю минуту изменил своё решение». На что брат ответил в интервью местной прессе: «Закон несправедлив, но с юридической точки зрения его не оспоришь». Сестра не замедлила парировать: раз так, то князь Карл теряет право называться единственным наследником рода Шварценбергов и права на собственность в Австрии. Мотивы князя Карла прозрачны: сейчас он занимает пост министра иностранных дел Чешской Республики, но своей карьерой как политик занимается уже два десятилетия. Последний опрос присуждает ему 4,6% народной симпатии. Немного, но еще не вечер. Удачным пиаровским ходом стала задумка, реализованная в ходе прошлогодней предвыборной кампании, которая называлась «Пиво с Карелом». Новаторская идея заключалась в том, что Карл, он же Карел (по-чешски), заходил запросто в пивные заведения и заводил с посетителями разговоры о политике. Ясно, что князь Карл не станет выцыганивать недвижимые семейные реликвии у государства, чтобы не спугнуть свой электорат и сохранить шансы воспарить ещё выше. А поэтому брат оказался сестре не товарищ. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Наравне с простолюдинами королевская династия Виндзоров испытывает временные финансовые трудности: наличности не хватает и приходится ужиматься, в том числе и в плане содержания недвижимости и операционных расходов. Ситуация критическая, но не катастрофическая. В этом году Королева Елизавета II получила из государственной казны 11,9 миллиона фунтов стерлингов на поддержание в рабочем и одновременно привлекательном состоянии двух своих дворцов: Сент-Джеймсовского и Виндзорского. Сумма маловата, считают королевские бухгалтеры, и её хватит только на безотлагательный ремонт. На реставрацию фасада Букингемского дворца было выделено 3,5 миллиона фунтов стерлингов, деньги успешно «освоили», но остальные восстановительные работы временно отложены. Между тем необходимо: заменить кровлю крыши, где используются и шифер, и свинцовые плитки; демонтировать устаревшую систему отопления; обновить мебельные гарнитуры и т.д. Надо отдать должное Её Величеству, которая пытается изыскать внутренние резервы, повысив доходность своей недвижимости (плата за вход в королевские резиденции идёт в плюс), а также сэкономить на всём, на чём можно сэкономить. Сократили прислугу: из 111 осталось 106 человек. Заморозили размер зарплаты. Результат вдохновляет: по «цивильному листу» (смета госрасходов на содержание английской монархии) выделено уже не 14,2, а «всего» 13,7 миллиона фунтов стерлингов. Виндзоры стали меньше тратить на свои многочисленные резиденции. Но не снизились расходы на пиаровские мероприятия и поддержание веб-сайта в режиме круглосуточного функционирования (500 тысяч фунтов). Заодно разбухла смета транспортных расходов за 2010/11 год – с 3,9 миллиона до 6,0 миллиона фунтов стерлингов, что вызвано повышением стоимости поездок на самолетах и вертолетах королевских ВВС, а также всё более частыми полетами чартерными рейсами. К примеру, когда королева и принц-консорт совершали государственный визит в Объединенные Арабские Эмираты и в султанат Оман, то счёт за чартер составил 356 253 фунта стерлингов. В целом, монархия стала обходиться налогоплательщикам дешевле. Это подтверждает сэр Алан Рейд, главный эконом двора, ссылаясь на увеличение доходов, экономии на текущих расходах и замораживание зарплаты, что продлится и в этом году. «За прошедшие пять лет, – заявил сэр Алан, – официальные расходы королевы сократились на 19 процентов в реальном исчислении». Одна деталь: все эти расчёты не касаются стоимости обеспечения личной безопасности верховного сюзерена и членов королевской фамилии. Вадим ВИХРОВ №7-8(57), 2011

По мнению международных экспертов, проводивших опрос населения, она не может считаться исключительно мужским феноменом: представительницам прекрасного пола приходится ничуть не реже трясти мошной, чтобы проложить себе дорогу через непроходимые чиновничьи дебри или отбояриться от штрафа. Регулярно с коррупцией в странах этого региона сталкиваются 11,7% женщин и 13,3% мужчин. Сами видите: цифры очень близки. Чисто среднестатистически во взяточничестве по-западнобалкански царит полное равенство полов. В среднем местный житель платит мзду пять раз в год, будь он мужчина или женщина. В Албании женщины еще и лидируют: им приходится подкупать своих сограждан чаще, чем представителям сильного пола. Местный парадокс: роли в семье распределяются так, что по инстанциям чаще приходится мыкаться именно женщинам. Теперь о том, кто берет взятки на Западных Балканах (напомним, в этом регионе находятся Албания, Босния, Хорватия, Косово, Черногория, Сербия и Македония). На первом месте среди взяткополучателей – представители «самой гуманной в мире профессии», то бишь медики. Врачей подкупали 75% опрошенных, которым за минувшие 12 месяцев пришлось давать взятки. На втором месте – полицейские с 35%. За ними идут медсестры – 33%. Но если золотым призерам тащат взятки в основном женщины (надо думать, появляющиеся у них, чтобы лечить своих детей), то стражам порядка дают мужчины, не иначе автомобилисты. Если людям в белых халатах чаще заносят угощение и выпивку, дескать, не откажите в любезности принять посильную благодарность, то к полицейским с бутылками и конфетами не подъедешь: отстегивай наличные и весь разговор. Но один вывод экспертов просто поражает своей глубиной: оказывается, взятки на Западных Балканах дают не потому, что этого хотят, а потому, что вынуждены! Подумать только! Видимо, до начала исследования его авторы полагали, что дача взяток в этих странах – не то игра, не то национальный вид спорта, не то способ убить время. Однако пытливая научная мысль все же доискалась до истины: не по своей воле они это делают, оказывается, а потому, что хотят добиться толку. Ибо без взятки, зачастую, и шага ступить не выйдет. Нет, что бы мы все делали без ученых-социологов, а? Вы знаете, как именно они установили истину? К указанному выводу они пришли на основании того непреложного факта, который утверждает: всего в 1,5% случаев те, у кого вымогают взятку, обращаются за правдой к правосудию или к полиции. Большинство людей просто уверены: это ничему не поможет (30%), а коррупция была, есть и будет (22%). И не так уж они, между прочим, далеки от истины, поскольку только в 25% случаев за этими обращениями следуют разбирательства. Жаль, не сообщается, сколько же из них завершается наказанием виновников. Средняя сумма взятки выглядит по российским стандартам вполне щадящее – 257 евро. Рекомендации по борьбе с коррупцией смотрятся большой находкой: советуют в этих странах организовать специальные центры, куда подвергшиеся вымогательствам – прямым или завуалированным – могли бы обратиться за помощью. Я долго силился понять: если, скажем, в полицию или в прокуратуру обращаться практически без толку, то какие такие волшебники должен сидеть в этих центрах, чтобы всех героически победить? Из изложения австрийской прессы понять этого мне не удалось. Если исходить из того, что главная задача всякого человека, отправившегося в скитания по инстанциям, заключается в том, чтобы сыскать там взяточника и вывести его на чистую воду, то, может, центры эти и будут ему подспорьем. Но я почему-то уверен, что взятки люди дают, чтобы облегчить себе жизнь – ускорить решение «зависшего» вопроса, получить место в переполненной профильной клинике, организовать правильное лечение любимому дитяти или устроить его в хорошую школу… Перечень при желании продолжите сами. Уверен, что вы согласитесь со мной: замечательные центры, которые предложили создать эксперты, никак не помогут решить ни один из этих вопросов. Вот и выходит, что, если человеку надо не шашечки, а ехать, то и в центр ему идти незачем, ибо к цели его это не приблизит ни на шаг. Или я чего-то не понял? Андрей ГОРЮХИН Частота дачи взяток представителям различных профессий в странах Западных Балкан: Врачи – 57% Полицейские – 35% Средний медперсонал – 33% Сотрудники местных органов управления – 13% Сотрудники финансовых ведомств – 9% Сотрудники городских предприятий – 8% Сотрудники разрешительных органов – 7% Учителя/преподаватели высших учебных заведений – 6% Сотрудники таможни – 6% Сотрудники прокуратуры/судьи – 6% Сотрудники налоговых ведомств – 5% №7-8(57), 2011

Военные конфликты, бесправие и нищета, оказывается, не главные причины все более массового переселения людей в мире. Гораздо сильнее влияют на решение покинуть родину и перебраться в другую страну или даже на другой континент экологические проблемы, обостряющиеся во многих регионах планеты. К такому выводу пришла итальянская организация «Легамбиенте». По ее подсчетам, в минувшем году число экологических беженцев превысило 40 миллионов человек, что гораздо больше, чем количество политических и экономических переселенцев, вместе взятых. Перспектива этого массового исхода, вызванного ускорившимися климатическими изменениями, и вовсе пугает: к 2050 году экологическими беженцами могут стать 200-250 миллионов человек. Их положение усугубляется тем, что пока в мире не существует официально признанного понятия экобеженец – со всеми вытекающими для этих переселенцев отрицательными последствиями. №7-8(57), 2011

Минувшее лето было горячим не только для защитников Химкинского леса. Их итальянские коллеги-экологи, разбив палаточный городок в лесу у поселка Кьомонте, близ границы с Францией, отстаивали этот зеленый массив от вырубки. В этих местах планируется проложить высокоскоростную железную дорогу, которая свяжет итальянские города Милан и Турин с французским Лионом. Финансирует проект Европейский Союз, что весьма выгодно Риму. Однако защитники природы, невзирая на призывы властей, пытаются не допустить вырубку деревьев. В конце июня на лагерь были брошены около 2500 полицейских, путь которым прокладывал экскаватор. Они разрушили 15 баррикад, возведенных защитниками леса. Во время столкновения ранения, к счастью, не тяжелые, получили по 20 человек с каждой стороны. Рабочие местных предприятий провели забастовку солидарности с экологами, в их поддержку выступили манифестанты в Риме и Турине. Они, как и защитники леса, считают, что действующей в регионе железнодорожной ветки Турин-Лион вполне достаточно для потребностей рынка перевозок на обозримое будущее, и нет нужды наносить дополнительный ущерб природе, тем более что в разгар финансового кризиса немалым деньгам Брюсселя можно найти более рациональное применение. Активисты экологического движения Италии заявили о намерении продолжать борьбу. №7-8(57), 2011

Обретший пристанище и кров в Лондоне 25-летний Сейтим Кастрати, косовар, бежавший из Косово в 1990-е годы, затаил обиду на британский социализм. Точнее, на его ускоренный демонтаж нынешней правящей коалицией консерваторов и либеральных демократов. Их усилиями важнейшие завоевания трудящихся, вызванные во многом конкуренцией с СССР, будут вскоре свёрнуты, и государственная казна перестанет, помимо прочего, субсидировать малообеспеченные семьи, тем самым отказавшись от роли великого социального уравнителя в классовом обществе. Под ударом находятся такие, как семья Кастрати из четырех человек, которая пока ещё без проблем проживает в трехкомнатной квартире в престижном столичном районе Сент-Джон Вуд, где стоят особняки Пола Маккартни, Эвана Макгрегора и Кейт Мосс. Принятая в Британии в качестве беженцев семья косовских албанцев Кастрати могла позволить себе обитать в этом оазисе чопорной зажиточности только потому, что правительство оплачивало 85% арендной платы, составляющей в месяц кругленькую сумму. Времена настали суровые, требующие экономить, а потому кабинет Дэвида Камерона приступил к самой масштабной с 1940-х годов реформе системы социального обеспечения. Семье Кастрати – папа, мама и две малолетние дочки – урежут субсидию на жилье почти наполовину, что заставит их искать более скромное пристанище, возможно, даже временно переехать в ночлежку для бездомных. Иного не дано, ведь Сейтим Кастрати работает официантом в отеле и получает жалование эквивалентное 800 долларам. «Они хотят, чтобы здесь остались только богатые, – с горечью признает Сейтим. – Нам, считают, здесь не место». В словах косовара содержится горькая правда, если следовать логике правительственных реформ и тенденциям последних десятилетий. На юго-восточной оконечности Гайд-парка можно найти элитный дом с венчающим его трехэтажным пентхаусом, проданным за 216 миллионов долларов. В этих апартаментах потолки специально подмораживают для обеспечения климат-контроля, а в ванной комнате можно обнаружить мрамор, привезенный для отделки из 15 стран. Этажом ниже находится резиденция с пятью спальнями, которой, скорее всего, владеет, иронично пишет американская газета «Вашингтон пост», некто, у которого «родной язык не английский, а русский, китайский или арабский». Знающий свой нишевый рынок Саймон Уокер, агент по недвижимости, говорит, что еще десять лет назад такой помпезной роскоши в городе не было. По его наблюдениям, «сейчас Лондон превратился в глобальный хаб (центр, место сосредоточения) для богатых». Строго говоря, этот процесс начался еще в 1980-е годы, когда Лондон стал соперничать с Нью-Йорком за звание финансовой столицы мира. Город становился все более космополитичным, а такие районы, как Челси или Нотингем-Хилл, где прежде обитал рабочий класс, стали недоступны тем, кто живёт на зарплату. Сюда потянулись нувориши, чаще всего заморские. Взлетели цена недвижимости и стоимость аренды. Сегодня средняя цена за аренду жилья в центральных районах Лондоне составляет 6400 долларов (за прошлый год она выросла сразу на 19%). Между тем, как наследие славного социалистического прошлого, в городе насчитывается 823 тысячи квартир и домов, относящихся к муниципальному жилью, за которую вносят символическую плату. Желающих попасть в число счастливцев предостаточно: сейчас в листе ожидания 326 тысяч граждан. Шансы у них ничтожны: ждать придется в среднем 10 лет. Порядка 150 тысяч лондонцев пользуются благами за счет казны, а всего в королевстве таких избранных 1 миллион 600 тысяч. За минувшее десятилетие воздаяния малообеспеченным от имени доброго английского государства выросли на 50% и составили в год 34,4 миллиарда фунтов стерлингов. Но вскоре достатку придет конец. Все виды вспомоществования будут объединены в один «универсальный кредит», который не сможет превышать 41 тысячи долларов в год (примерно средний годовой заработок). «Мы должны оторвать их от груди, отучить от того, чтобы сосать государство», – разъясняет смысл происходящего лорд Дэвид Энтони Фрейд, правнук Зигмунда Фрейда и по совместительству министр по проведению реформы системы социального обеспечения. По его разумению, «если люди захотят уехать из тех мест, где любят селиться российские олигархи, то я не думаю, что такой переезд будет им не по нраву». К тому же правительство Камерона готово рассматривать в каждом конкретном случае оправданность «целевой поддержки» государством наиболее уязвимых социальных групп, например, инвалидов. Вопреки адресной помощи, как предрекают эксперты, массовый исход бедных из Лондона неизбежен. Хелен Дент, возглавляющая благотворительную организацию «Фэмили экшн», уверена, что начнется отток из центра на периферию и что «это изменит саму природу Лондона». Появились оценки-прогнозы, что в ближайшие четыре года участь вынужденных переселенцев постигнет 82 тысячи семей, пока живущих в центре города. Исход будет даже более масштабным, чем в XIX веке, когда сносили трущобы, воспетые, вернее, проклятые великим писателем Чарльзом Диккенсом. Самыми тревожными последствиями критики правительственной реформы называют «поляризацию» общества, что способно привести «к появлению гетто в американском стиле». А в результате Лондон превратится в заповедник для старых богатых и нуворишей, а также заезжих зевак. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Житель Вены Нико Альм сумел все же изрядно уесть австрийские власти, в частности – полицию, ведающую выдачей документов на право управления автомобилем. Еще в 2008 году он узнал, что на фотографии, предусмотренной для этого документа, его обладатель или обладательница должны быть сняты без головного убора. Однако есть одно исключение – для тех, кому религиозные убеждения не позволяют появляться на людях с непокрытой головой. Герр Альм, который кроме своего бизнеса, уделяет время работе в общественной организации, борющейся против предоставления верующим «необоснованных привилегий», тут же сделал стойку и отправился в полицию за получением водительского удостоверения. На фотографии он запечатлел себя в «головном уборе» – с решетом на макушке. Таким, знаете ли, решетом, на которое откидывают лапшу, спагетти и так далее, словом – пасту. Легкое недоумение стражей порядка он, по его словам, успокоил тем, что объявил себя адептом «пастафарианизма», верования существующего, к счастью, только в его бойком воображении. Но полицейское ведомство поначалу отказалось принять это фото и даже отправило Альма на консультацию к своему ведомственному врачу. Ну, там, шапочки из фольги, резиновые грелки на голове и все прочее из этой серии, применяемое для борьбы с вредоносным излучением инопланетян. Но медицина к «пастафарианцу» – или «пастафарианину»? – претензий не выказала: машину водить может, а от религиозных убеждений мы не лечим. К апрелю 2009 года документ Нико Альму оформили, но к тому времени он и думать забыл о давнем походе в полицию. И только еще два года спустя, когда он каким-то образом узнал, что восхитительный документ ему все же выдадут, он сходил и получил его на руки. Так и есть – фото с решетом на голове! Вот тут он уже решил, что ситуация вышла за пределы шутки. «Мы, в конце концов, живем в ХХI веке и можем ожидать того, что Австрийская республика не будет столь вежливо расшаркиваться перед различными конфессиями. С какой стати у их приверженцев должны быть, пусть маленькие, но привилегии», – считает герр Альм. Дескать, почему это я не могу фотографироваться в шляпе, а с решетом на голове – будьте любезны. Австрийские полицейские чины оказались, согласитесь, в довольно двусмысленной ситуации. Но они тут же привычно «включили дурака», то есть, извините, честного, но недалекого служаку, и принялись объяснять происшедшее на свой манер. Закон от нас требует, чтобы было видно лицо водителя от верхней части лба до подбородка, а решето этому не препятствует. А как на счет того, что «пастафарианизм» в списке зарегистрированных конфессий в Австрии не обнаружен? Так мы приняли это фото не потому, что это религиозный головной убор, а потому, что решето не мешает установлению личности водителя. В общем-то, и ночной горшок тоже не помешает, главное сдвинуть его на затылок, правда? Юристы тут же сказали свое слово: головные уборы разрешены только представителям соответствующих религиозных общин, а все прочие – отойди, подвинься! «Пастафарианизма», как уже сказано, в официальном перечне нет. Нет? Так будет, ответили Альм со товарищи и принялись организовывать кампанию за признание «пастафарианизма». Объектом поклонения избрали «летающего спагетти-монстра». Затем Нико Альм пообещал, что будет добиваться всего, что в таких случая причитается – «пастафарианских» детских садов, школ, университетских факультетов, кладбищ и так далее. «И пусть кто-нибудь попробует сказать о нас дурное слово: мы будет преследовать обидчиков по закону», – уверяет он. Разумеется, у этого начинания тут же нашлись последователи, причем не только в Австрии. С большим воодушевлением затея была принята в Германии. Там некто Рюдигер Вайда тут же объявил себя «братом Спагеттусом», председателем «Церкви летающего спагетти-монстра», и призвал «братьев и сестер в Германии, Швейцарии и Австрии» поспешить вслед за Альмом. Похоже, что поток людей, желающих сфотографироваться с решетом на голове, будет нарастать. Поняв это, министерство внутренних дел Австрии сообщило: хотите с решетом – да, пожалуйста! Хоть на права, хоть на паспорт, куда угодно. До тех пор пока законодатель не установит четкие критерии того, как должно выглядеть это фото – исполним любой ваш каприз. Лишь бы лицо можно было разглядеть без помех и без теней. А у Нико Альма сейчас хлопот полон рот: для регистрации общины «пастафарианцев» надо собрать 8 тысяч подписей. В успехе он не сомневается. А получение прав уже отпраздновал в компании друзей-атеистов. В итальянском ресторане. Вся компания была, разумеется, с решетами на голове. Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ

Первый глобальный экономический кризис изменил все. Он заставил государства переосмыслить стратегии национального развития. Ускорил эволюцию мирохозяйственных связей. Вызвал необратимые изменения в системе международных отношений. Вынудил экспертное сообщество по-новому взглянуть на окружающий нас мир. Признать очевидное. Переосмыслить происходящее. Поставить целый ряд очень сложных неудобных вопросов. В том числе о правильной оценке национальных интересов, выборе союзников, определении того, против чего или кого следует бороться сообща и какими методами, об уточнении мировой повестки дня, а также нынешних и будущих приоритетов. Ответы на эти вопросы даются самые разные. Обоснованные и не очень. Вдумчивые и эпатажные. Сугубо консервативные, даже ретроградские, или новаторские. Не важно. Главное, что разброс мнений серьезно усилился. Вынужденный плюрализм мнений является наилучшим индикатором растерянности политического руководства, правящего класса, экспертного сообщества. Некоторый набор истин, в которые все раньше верили, в большей или меньшей степени, не кажутся теперь такими уж безоговорочными. Идейный багаж прошлого воспринимается как ощутимо обветшалый. Все «поплыло». Все ставится под сомнение. В этих условиях крайне важно не потерять голову. Не бросаться из одной крайности в другую. Не предаваться новому идейному фетишизму, полностью порывающему с прошлыми чаяниями и представлениями. В полной мере это относится к проблематике конструирования отношений между Россией и Европейским Союзом. Мы должны быть вместе. Мы обречены на это. Как бы ни складывалась жизнь в краткосрочной перспективе. Отрицание данной констатации в практической политике способно нанести колоссальный ущерб и России, и ЕС. Привести к утрате темпа. Неэффективному использованию, говоря проще, разбазариванию колоссальных ресурсов, ограниченных сил и средств, имеющихся у семьи европейских народов. Если мы не хотим этого – а мы очевидно не стремимся к подобному развитию событий, давайте исходить из признания существующей реальности, как она сложилась на сегодня и на многие десятилетия вперед. Будем же мыслить и действовать прагматически. Начнем, наконец, выстраивать оптимальную, продуманную, взаимовыгодную стратегию совместного выживания в условиях усилившейся анархии международных отношений, роста непредсказуемости мирового развития, появления все большего числа вызовов, на которые надо давать честный, выверенный, совместный ответ.   Любовь к обманчивым сценарным подходам: меняющееся соотношение сил в мире Жонглировать представлениями и символами – веселое и крайне выгодное занятие. Усилий почти никаких, а можно сойти за истинного оракула. За признанного авторитета, с предсказаниями которого лучше не спорить – себе дороже. В последнее время методика, с помощью которой кроится тога такого оракула, хорошо обкатана. Достаточно выбрать несколько произвольных параметров, оттолкнувшись от каждого из них, предложить вероятные (и маловероятные) сценарии развития и далее, как по кочкам на болоте, проложить дорогу к желаемому или наиболее вероятному будущему – что кому нравится. Применительно к описанию парадигмы внешней политики России и ее места в глобальных процессах и мирохозяйственных связях, она используется примерно таким образом. Первый параметр – относительное возвышение новых и ослабление старых центров силы. Здесь все, мол, очевидно. Соединенные Штаты постепенно утрачивают характеристики единственного, признанного мирового лидера. США стали уступать другим в динамизме развития и обновления. Они переоценили свои силы. Они слишком долго вели неприемлемо расточительный образ жизни. Зарвались и сейчас в долгах как в шелках. Новая внутриполитическая повестка дня и поменявшиеся ориентиры внешней политики Барака Обамы – не более чем запоздалая попытка сбросить балласт, набранный предыдущими администрациями, и привести все в соответствие с реальными возможностями и потребностями страны. Попытка, в успешность которой не очень-то верится. Европейский Союз и все его государства-члены превращаются в «музейный экспонат». Они сделали ставку на ускоренную внешнюю экспансию и создание условий для комфортного существования за чужой счет и просчитались. Они запоздали со структурными реформами и упустили момент, когда надо было во главу угла поставить достижение международной конкурентоспособности. Теперь у них все плохо. Население стареет. Темпы экономического роста недопустимо низкие. Кризис суверенных долгов подрывает все и вся. С безоблачным будущим покончено. За то чтобы остаться на плаву, и то придется побороться. А ЕС и государства-члены даже не научились говорить одним голосом. Напротив, Китай «прёт как танк». Он сделался всемирной фабрикой. С ним никто не в состоянии конкурировать. Его восхождение стремительно. Головокружительно. Ни на что не похоже. У него получается даже невозможное. На протяжении многих лет ему удается поддерживать невероятно высокие темпы экономического развития, снимать социальную напряженность в обществе, сохранять политическую стабильность и не зарываться. Он вышел на второе место в мире по объему ВВП и продолжает подтягиваться к постиндустриальным странам по уровню благосостояния. От копирования чужих технологий он перешел к созданию своей собственной мощнейшей научно-технической базы. За ним будущее. Как и за внушительной группой быстро развивающихся экономик, идущих за ним по пятам. В их числе не только такие гиганты, как Индия или Бразилия, но и страны второго эшелона – Южная Корея, Вьетнам, Казахстан, Мексика, Сингапур и т.д. Напрашивающийся вывод – стоит ли ориентироваться на «угасающие» регионы, утрачивающие свои позиции, величие которых «в прошлом», а будущее неопределенно, когда гораздо проще и органичнее взаимодействовать с новыми центрами силы и, быть может, выгоднее способствовать их утверждению на международной арене.   Туманные судьбы России Второй параметр – определение возможностей и перспектив развития собственно Российской Федерации. С одной стороны, потенциал страны по-прежнему уникальный. Огромная территория. Колоссальные ресурсы. Выдающиеся достижения в области науки и техники. Хорошо образованное многочисленное население. Богатейший опыт проведения реформ. Статус ядерной державы и проч. С другой – более двух десятилетий топтания на месте. Незавершенность проводившихся преобразований. Старая негодная инфраструктура. Низкий уровень жизни. Катастрофическая смертность и низкая рождаемость. Утрата моральных, нравственных и социальных ориентиров. Нарастающая эмиграции молодежи и среднего класса. Далеко зашедшая деиндустриализация. Развал народнохозяйственного комплекса. Низкая эффективность государственных институтов и аппарата. Чудовищная коррупция. Разрыв политических, экономических и культурных связей с некогда «братскими» странами и народами. Травма от утраты статуса мирового лидера и центра притяжения для других. Отсутствие как политической конкуренции, так и консенсуса внутри правящего класса и политических элит. Основных сценариев будущего, которые повсеместно активно обсуждаются, всего три (хотя с модификациями можно насчитать любое количество). Согласно первому, негативному, в России возобладает инерционный тип развития. По такому пути, к сожалению, страна идет, лишь на время просыпаясь, чуть ли не все годы своего существования в качестве независимого государства. Если нисходящий тренд продолжится, она окончательно превратится в третьеразрядную сырьевую авторитарную державу. Все дальше будет отставать от других в технологическом плане. Утратит все внешнеполитические и военные козыри. Хотя нефтяная и газовая рента позволит власть предержащим еще длительное время подкармливать своих сторонников и поддерживать относительное согласие в обществе. Второй сценарий чуть более оптимистичен. По динамизму обновления хозяйственного комплекса присоединиться к группе быстро растущих экономик Россия, конечно же, не сможет, но будет развиваться достаточно поступательно. Ей удастся перенаправить часть ресурсов, аккумулируемых ТЭКом, в другие отрасли, провести некоторые из реформ, в которых страна так нуждается, продолжить структурные преобразования и разумно использовать часть остающихся у нее естественных преимуществ. Она сможет удержать за собой роль регионального лидера и проводника интеграционных процессов. Будет отстаивать сохраняющееся у нее влияние на международной арене. Третий – наиболее благоприятен. Политический класс, с опорой на бизнес, реально – не на словах, а на деле – возьмет на вооружение инновационную модель развития. Россия встанет на путь модернизации. Она сумеет преодолеть социальную и политическую стагнацию, завершить необходимые институциональные реформы, победить коррупцию, создать конкурентную политическую и экономическую среду. С технологическим отставанием от передовых стран будет покончено. Современная инфраструктура – построена. Уровень жизни существенно повысится. Из колосса на глиняных ногах, часть правящего класса которого жиреет за границей на нефтяной ренте, тогда как коренное население вымирает, Россия превратится в респектабельную державу, обладающую большим моральным авторитетом, модель для подражания, центр политического и экономического притяжения. Какая модель предпочтительнее, не вызывает сомнений. Хотя как ее реализовать при нынешнем раскладе сил в обществе, не очень понятно. И верится в столь светлое будущее с большим трудом. Но все-таки.   Меняющееся видение основных центров силы Третий параметр – место России в мировой политике или, иначе, выбор либо в пользу сближения с тем или иным центром силы и выстраивания союзнических отношений с соответствующим государством или группой государств, либо политики балансирования между ними. Естественно, что России хотелось бы выступать в качестве самостоятельного центра силы. С учетом ее прошлого. Ее размеров. Естественных преимуществ. Места в Совете Безопасности ООН и обладания ядерным оружием. Где-то в 2000-ые годы на какое-то время даже показалось, что это не химера. Раздались заявления о том, что Россия является великой энергетической державой. Что ЕС будет плясать под дудку Москвы. Появились и другого рода аберрации сознания. Но страшный удар, нанесенный по однобокой и зависимой экономике России глобальным экономическим кризисом, и бесславная война в Закавказье развеяли все иллюзии. Самостоятельных, в смысле самодостаточных, центров силы всего три. Это США, ЕС и Китай. Но союзнические отношения всегда в прошлом выстраивались против кого-то. Играть с ЕС против США или с США против ЕС у России заведомо не получится. Такой вариант можно даже не рассматривать. Стоило членам НАТО заподозрить, будто бы инициатива заключения договора о европейской безопасности направлена как раз на достижение этих целей, как ее чуть было не «похоронили». Спасти инициативу удалось, только устранив первоначально возникшее предубеждение. Играть против Китая самоубийственно. Советский Союз все это проходил еще в 30-е годы прошлого века, когда никакие заигрывания с демократическими странами не смогли предотвратить Вторую мировую войну. В недавнем прошлом Москве пришлось приложить немало усилий, пойти даже на территориальные и некоторые другие уступки, чтобы расстроить планы западных держав и не позволить им поссорить себя с Пекином. Поэтому настоящие рабочие сценарии глубокого сближения России с теми или иными центрами силы прописать оказывается чрезвычайно трудно. В отсутствие политической воли они не выстраиваются. Анализируя их, эксперты и политики зачастую опускают конкретику и обходят острые углы или выпячивают, прежде всего, негативные последствия курса на построение союзнических отношений. Причем, что показательно, вне зависимости от того, с кем предлагается налаживать такие отношения, каждый раз утверждается, что России уготована роль «младшего брата», сырьевого придатка или еще чего-то уничижительного с необоснованно приниженным статусом. Ну, кто же из патриотов – а в такие моменты все считают своим долгом на всякий случай записаться в государственники – с подобным оскорблением может согласиться. По поводу союза с Китаем сходу указывается, что Пекину он без надобности. Более того, противопоказан. Для Поднебесной отношения с США как единственной супердержавой, главным торговым партнером и основным финансовым клиентом намного, на порядок, на десять порядков весомее. Для России же такой союз чреват скорее минусами, чем плюсами. На внутренний рынок Китая не пробиться, внутренний же защитить окажется еще сложнее. Брать у Китая новейшие технологии для возрождения национальной экономики России явно не с руки – Китай в них сам нуждается. В целом союз с Китаем превратится для нее в неизлечимую головную боль. Россия лишится столь нужного ей инструментария сдерживания китайской экспансии по всем азимутам. Внешнеполитических козырей же у нее не прибавится. Возможный союз с США, утверждает большая группа отечественных экспертов, был бесповоротно скомпрометирован еще в бытность Андрея Козырева министром иностранных дел России. Ни стратегическое противостояние с ними, ни отсутствие сколько-нибудь весомой повестки двустороннего сотрудничества и неразвитость экономических связей, ни по-старому лелеемый менталитет «холодной войны» не дают никаких оснований проводить практическую политику, ориентированную на утверждение союзнических отношений. Начинать надо с установления элементарного доверия, ломки стереотипов прошлого. Только потом можно будет надеться на что-то большее. С Европейским Союзом ситуация иная, соглашаются скептики. Объем экономических, политических и гуманитарных связей между Россией и ЕС колоссален. ЕС является крупнейшим совокупным партнером Москвы. Из ЕС идут массированные инвестиции в экономику России. ЕС зависит от поставок энергоносителей с востока. Политический диалог между Москвой и Брюсселем поставлен на прочную институциональную основу. Хорошо структурирован. Интенсивен. Охватывает все и любые вопросы мировой повестки и двустороннего сотрудничества. Но в Европейском Союзе Россию тоже не ждут. К тому чтобы открыть свои объятия Москве, не готовы даже старожилы ЕС. Новички же вообще занимают в ее отношении настороженную, читай, враждебную позицию. С интересами Москвы ЕС не считается. Кремль подвергается нескончаемой утрированной критике. Во многих областях ЕС осуществляет антироссийскую политику. Он закрывает свой внутренний рынок от конкурентоспособной российской продукции, настаивая в то же время на свободном доступе на российский рынок для своих компаний. Он всячески подрывает позиции России в Восточной Европе и Закавказье. Все что им делается в области энергетики, будь то имплементация Третьего энергетического пакета или продавливание строительства трубопроводов в обход России, направлено на подчинение российской экономики диктату Брюсселя. Союз с ЕС будет означать утрату национального суверенитета. Вынудит Москву отказаться от собственных планов обустройства постсоветского пространства. Приведет к подрыву влияния России в ближнем зарубежье. Заставит российскую элиту жить по правилам, в формировании которых она не принимала почти никакого участия. Ставка же на то, что финансовые вливания из ЕС помогут экономическому возрождению страны – иллюзия. ЕС будет развивать лишь то, в чем он сам нуждается, и вести дело к утверждению внешнего контроля над российскими финансовыми потоками и хозяйственным комплексом.   Тщетность сценарного подхода Казалось бы, представленные сценарии, пусть и по необходимости расплывчатые, как равно и обоснованный отказ от следования тем или иным из них выглядят вполне убедительно. Дают новое знание. Помогают ориентироваться в происходящем. Позволяют прийти к правильным выводам. Ничего подобного. Даже близко. Все это спекуляции. Не более. Однобокие. Тенденциозные. Иллюзорные. Затушевывающие реальность вместо того, чтобы обнажать и реконструировать ее. Подталкивающие к ошибочным заключениям. Мешающие проводить прагматичную политику. По первой группе сценариев. Конечно, перераспределение экономической мощи в мире идет и очень быстро. Но выдавать тенденции за свершившийся факт было бы ошибкой. С одной стороны, львиная доля мирового благосостояния, интеллектуальной собственности, технологических знаний, военной мощи по-прежнему сосредоточена в руках группы западных демократий. Несмотря на их относительное ослабление, в этом плане мало что пока изменилось. С другой, любые среднесрочные тенденции, как всегда и происходило в прошлом, в долгосрочной перспективе могут поменяться на свою противоположность. Исходить только из спекуляций по поводу главенствующих тенденций, а не реального положения дел в мире, было бы ошибкой. По второй. Вне осуществления политики модернизации самостоятельное развитие России невозможно. Без перехода на интенсивный инновационный путь развития у нас не будет будущего. И все трудности, с которыми Москва столкнулась в настоящее время, все перипетии политического процесса в этом плане ничего не меняют. Ставку можно и нужно делать только на модернизацию и в обязательном порядке с упором именно на нее выстраивать иерархию своих внешних связей. По третьей. Без союзнических отношений ни одна страна в современном мире не выживет. России союзнические отношения, взаимопомощь и взаимодействие с другими сильными державами нужны как никогда. Их отсутствие, недостаточная формализация, рудиментарность являются трагедией современной России. Чем быстрее мы исправим допущенные исторические ошибки и несправедливости, тем лучше. Утверждения же некоторых исследователей о том, что всем ходом истории Россия превращается в балансир между Китаем и остальным миром, в благосклонности которого все самостоятельные центры силы будут кровно заинтересованы*1, очень похожи на спекуляции. Их назначение – в очередной раз убедить российские элиты в том, будто бы им ничего не нужно делать: сила и влияние придут к ним сами собой.   Единственно возможный курс действий Можно сколь угодно тешить себя иллюзиями, но никакого выбора у России в действительности нет, и не было. Противопоставлять себя коллективному Западу было бы самоубийством. С учетом и соотношения сил в мире, и ценностных установок современного российского общества. Любой иной подход равнозначен попытке перечеркнуть все, что России удалось сделать за период, прошедший после окончания «холодной войны», все достигнутое нами для построения современного свободного общества и выстраивания ровных взаимовыгодных отношений с США, ЕС, НАТО и их государствами-членами. Бросать абсурдный вызов нашим стратегическим партнерам нельзя и по другой причине. Внутренние ресурсы страны ограничены. С опорой на собственные силы поднять национальную экономику не получится. Подключение западного капитала к технологическому обновлению хозяйственного механизма страны, к ее обустройству необходимы как воздух. Иначе никакой модернизации не получится. Политика равной удаленности – тоже не выход. С ее проведением у России ничего не выходило в прошлом. Не получается в настоящем. И нет никаких оснований утверждать, что в этом плане что-то изменится в будущем. Вместо того чтобы накапливать выигрыш, мы оказываемся у разбитого корыта. Постоянные колебания порождают настороженность. Создают ситуацию неопределенности. Подрывают доверие. Усиливают риски. Результат налицо. Западными рейтинговыми агентствами и МНПО Россия давно и почти бесповоротно объявлена страной, где благоприятный инвестиционный климат так и не сложился. Институты свободного рынка действуют плохо. Защита частной собственности не обеспечена. Право применяется избирательно. Свободы свободного рынка не развиты. Можно, конечно, вставать в позу обиженного и утверждать, что результаты рейтингов подтасованы, что в действительности ситуация намного лучше, что навязываемые миру данные отражают предвзятое отношение к России. Можно, но мало что дает. Ведь на поведение инвесторов все равно не влияет. Они руководствуются общепризнанными данными. Значит, надо предпринимать реальные меры, способные повысить инвестиционную привлекательность России. От спорадических усилий перейти к осуществлению эшелонированной продуманной программы экономической либерализации. Вместе с тем, важно отдавать себе отчет в том, что с помощью лишь внутренних мер, добиться перелома не удастся. Необходимо их органическое сочетание с соответствующим образом ориентированной внешней политикой. Суть такой политики должна заключаться в установлении союзнических отношений с теми передовыми государствами и группами государств, сотрудничество с которыми может сыграть решающую роль в модернизации России. Осознание этого в декларативном плане уже нашло отражение в директивных заявлениях и политических ориентирах российского руководства. Но от провозглашения некоторых абстрактных целей давно пора переходить к выстраиванию привилегированных отношений с соответствующими мировыми игроками. Их круг очевиден. Это США и страны ЕС. По возможности также Япония, Южная Корея и ряд других. Но ответ на вопрос почему, связан отнюдь не только с тем, что США и страны ЕС обладают знаниями, технологиями, ресурсами и финансовыми возможностями, нужными России для осуществления форсированной модернизации. Если бы дело заключалось только в этом, круг государств, с которыми следовало бы установить привилегированные отношения, можно было бы существенно расширить. Дело также и в другом. Исторически, культурно, цивилизационно Россия принадлежит к Европе. Ее географическое положение между Европой и Азией в этом плане вторично. Во всех этих отношениях Россия является частью Европы, частью евро-атлантической цивилизации. Ей просто и органично жить, быть на одной волне, вести дела с партнерами, которые все чувствуют, понимают, оценивают одинаково. Причем Россия – не просто часть чего-то. Она сама сформировала евро-атлантическую цивилизацию. Она внесла колоссальный исторический, человеческий, интеллектуальный вклад в ее становление и развитие. Без российского участия представить себе будущее Европы невозможно. Причем, в отличие от других ситуаций, быть частью Европы для России не значит ни в коем случае противопоставлять себя другим мировым игрокам и регионам или отказываться от представлений о децентрализованном мировом устройстве, базирующемся на координации, а не гегемонии. Но если будущее России лежит в Европе, если иного не дано, давайте проводить какую-то иную политику, нежели ту, которая из этого исходит, просто нелогично. Слово нелогично – самое деликатное из тех, которые могут быть использованы. Если не сдерживаться, выскочат и другие определения – глупо, преступно, ошибочно, ущербно. Давайте же, наконец, два десятилетия спустя после того, как Россия покончила с «холодной войной», посмотрим правде в глаза. Давайте отставим в сторону красивые, но абсолютно бесполезные сценарные подходы, раскритикованные выше, и договоримся: России нужен внутренний консенсус по поводу пути и модели дальнейшего развития. Единственный реалистичный подход состоит в провозглашении курса на всемерное сближение с США и ЕС и установление с ними союзнических отношений. Главным элементом такого курса должны стать скорейший отказ от старой повестки дня в их взаимоотношениях, сохранившейся со времен тотального противостояния (только после того, как Россия, в конце концов, вступит во все наиболее важные всемирные и трансрегиональные экономические структуры и завершит очередной раунд переговоров с США по стратегическим вопросам), и формирование новой. Основными ее слагаемыми призваны сделаться наращивание экономического сотрудничества и взаимодействия во всех областях и по всем направлениям с США и распространение на Россию преимуществ единого рынка ЕС и пространства свободы, безопасности и законности. Инструменты – запуск соответствующих переговоров и заключение двусторонних и трехсторонних договоров интеграционного типа с критически большим числом статей прямого действия, обеспечивающим одинаковое применение правовых норм на территории друг друга, и гармонизация законодательства и правоприменительной практики. Формы – на первом, промежуточном или переходном этапе создание Большой Европы, иначе, Союза Европы. Хотя и не обязательно. Переходные структуры и решения могут быть самые разнообразные.   Государственно-правовое развитие России как определяющий фактор решения задач внешней политики Продолжающиеся мучительные переговоры между Россией и ЕС по новому базовому соглашению, призванному заменить действующее Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, искомый результат просто не могут дать. Новое соглашение устарело еще до того, как стороны вышли на его окончательное согласование и подписание. Оно проникнуто минималистским подходом. Оно не в состоянии внести перелом в отношения между Россией, ЕС и его государствами-членами. Концептуально оно ориентируется на политическую парадигму вчерашнего дня, согласно которой его предметом являются двусторонние отношения, ценностными ориентирами – легитимация деления единой Европы на две части. Москве и Брюсселю нужен совершенно другой правовой документ. Такой документ, который бы одинаково регулировал жизнь простых людей и экономическую деятельность в пределах России, ЕС и его государств-членов как единого экономического, социального, правового и гуманитарного пространства. Такой наднациональный правовой акт, который мог бы служить непосредственной основой практически любых будущих правоотношений. Который бы формировал правовую реальность, а не плелся у нее в хвосте. Который бы обеспечивал сращивание хозяйственных механизмов России и ЕС, их системную поступательную модернизацию, дальнейшее совместное принятие нового наднационального законодательства и его имплементацию. Понятно, что, с политической точки зрения, до создания предпосылок, необходимых для запуска переговоров о заключении подобного соглашения и его вступления в силу, очень и очень далеко. Хотя от постановки указанной задачи ни в коем случае нельзя отказываться. Важно только на создание таких предпосылок неустанно работать. Твердо, упорно и последовательно. Какие-либо серьезные противопоказания отсутствуют. Достаточно, чтобы была политическая воля и консенсус в обществе. Остальное приложится. Но сейчас главным должно стать проведение курса на гармонизацию законодательства и правоприменительной практики. Почему, совершенно очевидно. Его проведение зависит от российского политического и бизнес истеблишмента и только от него. Никакого внешнего согласия на это не требуется. Как, впрочем, и финансовой подпитки, политической поддержки или экспертного содействия. А результат он даст оптимальный. Что хотелось бы получить на выходе, тоже предельно очевидно. Это полная совместимость правового регулирования в России, ЕС и государствах членах, позволяющая действовать всем – государственным чиновникам, простым людям и бизнесменам в понятной, знакомой, предсказуемой правовой среде. Такая совместимость, которая давала бы все возможности для стратегического планирования своей собственной жизни, жизни своих близких, своей семьи и экономической деятельности. Без сюрпризов, неприятных неожиданностей, разрушительных открытий. Которая была бы в должной степени обеспечена институтами и всей мощью государственного и наднационального правоприменительного механизмов. Ставка на получение ожидаемого конечного результата должна определять все: этапы продвижения по избранному пути, процедуры, механизмы, стимулы – вообще все принципиальные моменты. В качестве базовых принципов проведения подобной работы можно предложить следующее. Первое. Поставить политические и административные препоны ревизии избранной стратегии скоординированного национального, наднационального и международного развития. О внесении изменений в конституцию речи не идет. Все необходимое для правового обеспечения рассматриваемого выбора в ней уже имеется. Но все соответствующие положения необходимо использовать не как икону, а как конкретное руководство к действию. А под это руководство уже последовательно и целеустремленно подстраивать текущее законодательство и правоприменение. Второе. Осуществлять ее системно. Совершенно очевидно, что выдергивание из общего контекста отдельных правовых норм и институтов ничего не даст. Все правовые установления должны быть взаимосвязаны и бить в одну точку. Согласившись с этим, надо будет проработать все действующее законодательство и правоприменительную практику с тем, чтобы четко определить, от чего следует отказаться, что уже дает хорошую отдачу, что нуждается в доводке и реформировании, а за что придется приниматься практически с нуля. Но все это во взаимосвязи друг с другом. Третье. Укрепить действующие государственные и самоорганизующиеся структуры таким образом, чтобы все законодательные инициативы, директивные документы и утверждаемые практики проходили предварительную и последующую экспертизу на предмет соответствия поставленным целям. В дополнение к этому отладить процедуры постоянного неослабного контроля и обратной связи, чтобы добиваться убедительного и нужного обществу правоприменения и одновременно постоянного совершенствования правовой среды. Четвертое. Объединить усилия государственного аппарата, бизнеса, СМИ и гражданского общества, чтобы обеспечить не только воспроизводство общенационального консенсуса, но и его воплощение в практическую политику. Скептики, как обычно, скажут: фантазии. Это абсолютно невозможно. Хуже того, это кому-то или чему-то подчиняет страну. Неправда. Никому и ничему не подчиняет, кроме как осознанному выбору в пользу ускоренной модернизации в интересах народа, в интересах страны и всех тех сил, которые на них ориентируются. История учит, что если ничего не делать или делать заведомо неправильно, то ничего и не выйдет. Если приниматься за работу с мыслями о неизбежном поражении, то ничего и не получится. Но предлагается по-настоящему рабочая реализуемая программа: покончить с колебаниями, объединить усилия общества и сделать ставку на победу, исключив для себя какие-либо иные варианты. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России *1 «Предполагаю, – утверждает, например, выдающийся американский историк и политолог Эдвард Лютвак, – что в ближайшие годы благосклонности Москвы будут искать все мировые державы. Даже если ваши руководители будут мирно спать в Кремле, их будут постоянно будить телефонные звонки. Из Дели спросят, не станут ли русские развивать новый проект «Сухого» с индийцами вместо китайцев. Из Токио поинтересуются, нет ли новых программ по развитию региона Дальнего Востока, заодно еще раз извинившись по поводу того, что когда-то так беспардонно досаждали пустым «курильским вопросом». И так далее и по нескольку раз в день…» – Люттвак Э. В политике самое важное – знать, когда нужно остановиться // Свободная мысль, № 3 (1622), 2011. – С. 8.

Лиссабонский договор, реорганизовавший ЕС, сохранил поочередное председательство стран-членов в различных органах Союза, хотя лишил это упражнение прежнего масштаба. Тем не менее, полугодовое председательство той или иной страны дает ей возможность во внутреннем плане мобилизовать свое население вокруг европейской идеи, а во внешнем – спроецировать свой образ и обозначить свои приоритеты, даже видение мира. Во втором полугодии 2011 года у руля «двадцати семи» встала Польша, пожалуй, наиболее активная страна из числа новичков. Семь лет, которые отделяют ее вступление в ЕС от председательства в нем, она привлекала к себе внимание, старалась быть максимально активной, обозначать свой особый статус. В самом деле, по своей территории и численности населения, эта страна сопоставима, например, с Испанией, а по заметной роли в европейской истории и культуре тоже может претендовать на особое место.   Семь лет большого пути Эти годы были отмечены быстрой эволюцией Польши. Она начала как безоглядный атлантист, как вернейший из верных союзников США, за что была произведена тогдашним американским руководством радикального неоконсервативного толка в участники «новой Европы». Подразумевалось, что они были готовы биться под руководством Америки со злобными исламистами за западные ценности, конкретно – в Ираке. В этом контексте Россия рассматривалась в Варшаве в качестве ближайшего оппонента, а общеевропейские идеи, формулируемые ЕС, встречались прохладно. Видимо, не получив ожидаемых дивидендов от такого курса, увидев, что не всегда вашингтонский старший брат бывает прав и бескорыстно благодарит за верность, поляки начали переосмысливать свои национальные приоритеты. Этому способствовала и смена правительственного большинства, приход к власти умеренного либерального правительства во главе с Дональдом Туском. Это началось с 2007 года. Теперь Польша представляется в совершенно ином свете. Впечатляющей стала нормализация польско-российских отношений, хотя процесс этот далеко не завершен. Вряд ли видение путей обеспечения национальной безопасности в антироссийском ключе исчезнет из высокопоставленных варшавских кабинетов, вряд ли ясновельможные паны скоро полюбят москалей: достаточно полистать польские газеты. Но отрицать прогресс в отношениях между двумя странами нелепо, он особенно очевиден, если не забывать, с какой точки замерзания он стартовал. Этот новый статус придает Варшаве особый вес в восточноевропейском регионе. Будет ли такой потенциал реализован – другой вопрос, и ответ на него мы получим тоже нескоро. Не менее важно и то, что рассуждения и споры вокруг «новой Европы» забыты и похоронены. Польша старается быть максимально активной во внешней политике именно в измерении ЕС. Она активизировала участие в различных субрегиональных структурах сотрудничества – «Веймарском треугольнике» (Германия, Польша, Франция), «Вышеградской четверке» (Венгрия, Польша, Словакия, Чехия). А чего стоит готовность участвовать в общеевропейских воинских формированиях или вклад в военную миссию ЕС в столь далеком от польских интересов Чаде!   Соблазн Восточного партнерства И все же главный внешнеполитический интерес поляков в рамках политики ЕС связан с Восточной Европой. Варшава стала одной из сил, которые активнее всего продвигали Восточное партнерство ЕС – программу взаимодействия со странами бывшего СССР. В нее попадают Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина. Кульминацией этой деятельности в рамках польского полугодия в ЕС станет намеченная на сентябрь конференция. Ее успех, полагают в Варшаве, может дать стимул развитию Восточного партнерства. Однако в самой Польше и за ее пределами пока особых надежд на прорыв в этом направлении не испытывают. По словам варшавской «Газеты выборчей», ЕС давно так широко не присутствовал в этом регионе, но при этом он не может оказать на него реальное влияние. Она цитирует исследование Европейского совета международных отношений, проведенное Нику Попеску и Эндрю Уилсоном. Авторы считают, что неудача в демократизации этой части бывшего СССР может привести к вспышке волнений по типу «арабской весны». Последствия такого развития событий для ЕС, по их мнению, таковы: приток нелегальных иммигрантов, дополнительные расходы на стабилизацию обстановки и предотвращение конфликта, возможно, отправка миротворческих, посреднических миссий и так далее. Еженедельник «Тыгодник повшехны» пессимистично смотрит на перспективу евроинтеграции этих бывших советских республик. Причин для этого, по его мнению, две. Во-первых, «политические и финансовые элиты стран, на которые распространяется Восточное партнерство, убеждены, что смогут жить по-западному, а управлять и вести дела по-восточному». Именно над достижением этого они и работают. Во-вторых, страны ЕС «не хотят ничего другого: за своей восточной границей они стремятся иметь минимальную стабильность и условия для максимальной экспансии там своих компаний». Иными словами, заключает издание, «мы будем делать вид, что хотим их принять в ЕС, а они будут делать вид, что хотят вступить».   Повестку дня не выбирают Особенностью всякого председательства в ЕС было то, что стране, оказавшейся в этом кресле, приходилось заниматься не только теми проблемами, которыми ей хотелось бы. Международный и европейский график диктует Польше свои приоритеты. Они относятся преимущественно к скучной сфере финансов. Прежде всего, ей придется подключаться к вопросам, связанным с проблемами зоны евро, к которой Польша еще не принадлежит. Международные финансовые штормы также заставят польских лидеров во главе ЕС действовать, выступать с инициативами. Но это – глобальные проблемы. Есть и технические, которых Варшаве не избежать. Речь идет о согласовании бюджета ЕС на 2012 год и бюджетное планирование Союза на 7 лет. Результат должен быть утвержден в будущем году при следующих председателях – Дании и Кипре. Однако координация работы по существу ляжет на поляков. Можно предположить, что результаты работы в бюджетной сфере гораздо больше скажут о степени европейской зрелости Польши, чем зрелищные и привлекающие внимание прессы политические инициативы. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №7-8(57), 2011

Стремительные изменения в системе международных отношений вызвали растерянность в экспертном сообществе. Все чаще и чаще стали раздаваться алармистские предсказания. Наиболее типичные из них – в прошлом изменения подобных масштабов провоцировали острейшие международные конфликты, войны, глобальные столкновения. Чрезвычайно важно, жизненно необходимо их избежать. Но как – что нужно сделать, дабы отыскать или создать авторитетные и, прежде всего, эффективные механизмы перехода, в них не разъясняется. Иначе говоря, много панических заявлений и высказываний. И почти нет солидно аргументированных предложений, содержащих практически осуществимые рецепты, руководствуясь которыми, можно было бы предотвратить развитие по негативному сценарию. В какой-то степени идейный разброд и отсутствие достаточного числа площадок для практически ориентированных политических дискуссий связаны с частичным забвением ключевых понятий и представлений времен разрядки напряженности и ограничения вооружений всех типов 70-х – 80-х годов прошлого века. Они были востребованы тогда. Они легли в основу практической политики в тот период времени. Они вполне могут быть использованы и сейчас. Это концепции конвергенции и всеобъемлющей безопасности. Их успешному возвращению в политическую практику способствовала бы хорошо продуманная масштабная разъяснительная кампания. Ее цель – сломать шаблоны и ошибочные стереотипы и предубеждения прошлого, отягощающие наше настоящее и мешающие совместному построению нашего будущего.   Современное прочтение всеобъемлющей безопасности В зависимости от политической конъюнктуры на разных этапах сотрудничества и противоборства основных мировых игроков под ней подразумевали разные вещи. В одних случаях акцент делался на равной безопасности. В других – на сохранении сложившейся конфигурации международных отношений и утвердившегося статус-кво. Они означали что изменения, прежде всего, территориальные или затрагивающие политическое устройство государств, могут вноситься только мирными способами, т.е. по взаимному согласию. В третьих – на комплексное видение безопасности как органически включающей военную, экономическую, экологическую, климатическую и т.д. Любое из приведенных прочтений всеобъемлющей безопасности присутствует в документах ОБСЕ. Причем, в зависимости от политического заказа из общего контекста выхватывается либо один, либо какой-то другой элемент всеобъемлющей безопасности. Так, инициатива президента Дмитрия Медведева относительно заключения договора о европейской безопасности исходит из того, что для России в ее взаимоотношениях в НАТО и странами НАТО первостепенное значение имеет урегулирование вопросов жесткой безопасности. Напротив, Европейский Союз и его государства-члены считают, что проблемы обеспечения военной безопасности и поддержания прочного мира на континенте ими решены и решены устраивающим их образом. Поэтому главное внимание следовало бы уделять укреплению мягкой безопасности. Вот мягкая безопасность – это приоритет номер один. Одновременно из общей проблематики экономической безопасности ЕС и его государства-члены выхватывают аспекты, связанные с обеспечением энергетической безопасности. Над ним они усиленно работают, используя весь имеющийся в их распоряжении инструментарий односторонних действий. То, что для третьих стран не меньшее значение может иметь технологическая безопасность, информационная, инфраструктурная, продовольственная и т.д., ими откровенно игнорируется. Вопрос в такой плоскости даже не ставится. В свою очередь, Китай, не забывая о других слагаемых всеобъемлющей безопасности, в своей практической деятельности уже давно в первую очередь стремится уйти от сырьевой зависимости и минимизировать риски приостановки или прекращения поставок сырья из любых районов и регионов мира, в которых так нуждается его быстро растущая экономика. Как показывает анализ практической политики и внешнеполитических доктрин основных мировых игроков, каждый из них подгоняется к концепции всеобъемлющей безопасности под свои национальные интересы. Они скептически относятся к тому, как эти концепции трактуются и воспринимаются другими. Более того, делают все от них зависящее, чтобы подменить общеприемлемое понимание всеобъемлющей безопасности тем, которое им выгодно. Результат плачевен. На укрепление безопасности тратятся огромные силы и средства. Однако ситуация с обеспечением безопасности продолжает деградировать. Ее никак нельзя признать удовлетворительной. Хуже того, предпочтение, отдаваемое основными мировыми игроками односторонним действиям, ведет лишь к дальнейшему ухудшению и так не слишком радужного положения. Как представляется, нынешнему этапу эволюции международных отношений созвучно осмысление всеобъемлющей безопасности как предполагающей одновременное продвижение по пяти основным трекам. В их число входят: - углубление международного сотрудничества в решении глобальных проблем; - наведение порядка с жесткой безопасностью; - укрепление мягкой безопасности; - внесение перелома в урегулирование международных конфликтов, в том числе как находящихся в острой фазе, так и застарелых, спящих или замороженных; - и, наконец, создание механизмов поддержания динамического баланса между удовлетворением потребностей в поддержании статус-кво и внесением изменений и инноваций в инерционный мировой порядок и международное право. Попытаемся оценить, в каком состоянии они находятся. Естественно очень кратко. Только под углом зрения того, насколько продвинулись по ним основные мировые игроки за последние годы, скажем, за время, прошедшее после падения Берлинской стены, и какими из имеющихся возможностей сотрудничества было бы разумно все-таки воспользоваться.   Недопустимо низкий кпд международного взаимодействия в сфере безопасности Затяжной глобальный экономический кризис продемонстрировал уровень самообмана, которому до сих пор предавались развитые демократии. I К столь масштабному кризису мир оказался совершенно неподготовленным. Как в том, что касается сообщества государств, так и созданных ими регулятивных инструментов. Их по ходу дела пришлось достраивать, переделывать или создавать заново. В итоге понесенный ущерб исчисляется сотнями миллиардов долларов и сотнями тысяч упраздненных рабочих мест. По обществу всеобщего благоденствия нанесен сокрушительный удар. Всюду приходится затягивать пояса. Социальная напряженность возрастает. С оптимизмом в будущее смотрят только малосведущие люди и те, кому все по барабану. Ничто не дает оснований для более снисходительных оценок перспектив решения других глобальных проблем. Загрязнение планеты всевозможными отходами и выбросами продолжается стремительными темпами. Мировой продовольственный кризис удалось лишь ненадолго притушить. Предпосылки для его обострения никуда не делись. Он может вновь полыхнуть в любой момент, вновь обрекая миллионы людей на голод и вымирание. И сейчас недоедание остается несмываемым пятном на совести нашей цивилизации. Не застрахованы мы и от очередного энергетического кризиса. Рыночные силы с проблемой не справляются. А усилия, предпринимаемые отдельными государствами и группами государств, лишь усиливают разрыв меду спросом и предложением. Цены скачут непредсказуемым и самым диким образом, мультиплицируя и без того нервозные настроения. Войну эпидемиям, наркотрафику и международному терроризму человечество вообще безбожно проигрывает. Оказывается, что этой чуме нашего века ему просто нечего противопоставить. Оно сдает позиции не только в плане практической политики, но и в духовной сфере. В целом, человечество и даже отдельные наиболее преуспевающие страны не только не продвигаются к решению глобальных проблем, но даже, похоже, движутся в противоположном направлении. Для очень многих, для слишком многих жить на Земле, жить в своих собственных странах становится и хуже, и опаснее. Риски постоянно возрастают. Не говоря уже о маячащей на горизонте нехватке обычной чистой питьевой воды, обостряющейся борьбе за обладание природными ресурсами и т.д. Напрашивающийся вывод – государствам надо срочно менять подходы к поискам решения глобальных проблем, которых они придерживаются: они тотально запаздывают с адекватной реакцией, плюс тянут одеяло на себя. Без на порядок более продуманных и скоординированных действий из ямы (она же тупик) не выкарабкаться. II С укреплением жесткой безопасности дело обстоит ничуть не лучше. Самоуспокоенность НАТО и ЕС и их государств-членов больше похожа на самогипноз или чистой воды самообман. Другие страны и регионы даже и такой роскоши себе позволить не могут. Многие разоруженческие и другие переговорные форматы, создававшиеся в период разрядки напряженности, сломаны. Качественная и количественная гонка вооружений продолжается. Просто в разных регионах планеты она обретает различные формы. В Юго-Восточной Азии – одни. В Латинской Америке – другие. В Европе – третьи: здесь до сих пор не изжиты дух и наследие «холодной войны». Континент расколот надвое. После самоликвидации социалистического лагеря задача заключалась в создании всеохватывающей системы коллективной безопасности. Ее подменили своей противоположностью – разрастанием оборонных союзов. По планете расползаются ракетные технологии. Вслед за ними или параллельно с ними – ядерные. Вообще система нераспространения ядерного оружия начинает вызывать все больше и больше нареканий. С тем, что она пробуксовывает, согласны абсолютно все. Но проблема даже не в этом. Оказывается, что на поверку она служит всего лишь ширмой для стихийного включения в клуб ядерных держав все новых и новых государств. Причем, что особенно опасно, склонных к радикализму, нестабильных и непредсказуемых. Реакция основных мировых игроков в создавшейся ситуации вызывает лишь оторопь. Вместо того чтобы отставить в сторону все разделяющие их разногласия, объединить усилия и воздвигнуть непреодолимые преграды на пути полного развала режима нераспространения и вовлечь весь мир в процесс ядерного разоружения, они непонятно почему делают выбор в пользу создания сегментов глобального щита против ракетно-ядерной атаки. Тем самым ими допускается непростительная ошибка, расплатой за которую может стать все что угодно, вплоть до превращения всех здравомыслящих сил в заложников государств-шантажистов, войны на уничтожение и гибели человеческой цивилизации. Столь же деструктивные последствия имеют попытки навязать тем или иным странам, тем или иным регионам западную модель развития военным путем или потакание тут и там бунтам и восстаниям, якобы преследующим цели утверждения свободы, равенства и демократии. Естественно, что в таких условиях, когда нестабильность в мире на глазах усиливается, и вакуум безопасности разрастается до критического уровня, чуть ли не все оказываются вынужденными заботиться о своей безопасности самостоятельно, стремиться к обладанию самыми современными системами вооружений, идти на риск упреждающих, превентивных, односторонних действий. Это еще в большей степени раскручивает нисходящую спираль эскалации нестабильности и непредсказуемости международных отношений и военных приготовлений. Разумной альтернативой может служить только одно. Во-первых, всемерное укрепление глобальной системы коллективной безопасности, основывающейся на Организации Объединенных Наций. Во-вторых, ее органическое дополнение повсеместно на планете инклюзивными системами безопасности регионального охвата. В-третьих, предоставление нуждающимся в этом странам и регионам реальных гарантий безопасности со стороны основных мировых игроков. И, наконец, в-четвертых, создание отвечающих такой идеологии новых структур и механизмов, в эффективности которых ни у кого не будет сомнений. III Не вдохновляет и ситуация, складывающаяся с обеспечением мягкой безопасности. Ведь что происходит. Повсюду в мире организованная преступность приобрела интернациональный характер. Преступные синдикаты переплелись между собой и тесно взаимодействуют. Никакой китайской стены между разными видами и типами преступности – финансовыми махинациями, торговлей живым товаром, незаконным оборотом наркотиков, тайными поставками оружия и наемников в горячие точки, контрабандой, рейдерством, производством контрафакта, игорным бизнесом и т.д. – давно уже не существует. Отмывание денег, добытых преступным путем, поставлено на поток. Криминал берет под контроль самые лакомые куски частного бизнеса. Вольготно чувствует себя в политической среде. Подпитывает сетевой терроризм, радикализм, сепаратизм. А противодействие ему по-прежнему оказывается в основном государственными структурами, действующими к тому же исключительно на национальном уровне. Международное сотрудничество рудиментарно или вовсе отсутствует. Эффективные механизмы осуществления такого сотрудничества неразвиты. Те из них, которые пользуются авторитетом и влиянием, все равно страдают от недофинансирования, недостатка полномочий и нехватки подготовленных квалифицированных кадров. Становление наднациональных органов борьбы с организованной преступностью длительное время искусственно сдерживалось. Наверстывать потерянное время очень трудно. Не помогает и то, что международное сотрудничество в борьбе с организованной преступностью крайне политизировано. Правовая помощь зачастую оказывается через пень-колоду, усиливая взаимную враждебность и настороженность политических элит и омрачая и без того нелегкие отношения между государствами. Тех, кого одни именуют преступниками и террористами, другие называют повстанцами, борцами за свободу и национальное освобождение, пестуют и подкармливают. Ситуация абсурдная. Тем не менее, она воспроизводится из года в год. Несмотря на все произошедшие в мире колоссальные изменения. Несмотря на то, что идеологические размежевания времен «холодной войны» остались в прошлом. Вопреки жизненно важным потребностям мирового развития. Выход из создавшегося положения также до боли очевиден. Основные мировые игроки обязаны преодолеть политические распри по поводу того, какие бандиты и террористы хорошие, а какие плохие. Расхождения в оценках, как бы ни был велик соблазн поиграть на них и половить рыбку в мутной воде, должны быть оставлены в прошлом. Непременно вместе с идеологическими догмами уходящей эпохи, согласно которым обеспечение мягкой безопасности является сугубо внутренним делом государств и несовместимо с реальным пользованием ни государственным, ни национальным суверенитетом. А равно абсолютно несостоятельными представлениями о том, будто то бы какие-то страны, или территории, или режимы во всем виноваты, поскольку, дескать, они занимаются экспортом преступности: экспорт возможен только потому, что в богатых странах имеется колоссальный спрос на результаты преступной деятельности – живой товар, контрафакт, наркотики, уход от налогообложения и т.д. За широчайшим всеохватывающим инклюзивным международным сотрудничеством в противодействии организованной преступности необходимо признать приоритетный характер и подвести под него адекватную правовую и институциональную базу, включая ликвидацию оффшоров, обязательное раскрытие структуры собственности, возвращение денежных средств, полученных преступным путем и вывезенных за рубеж, в страны, где были совершены финансовые преступления, и многое другое. Важно, чтобы работа международных следственных групп, совместное расследование преступлений и международное преследование подозреваемых сделались рутинной практикой. Чтобы с ситуацией, когда от национального правосудия можно укрыться в других странах, когда нажитое преступным путем, скажем, с использованием коррупционных схем, охраняется как незыблемое право собственности, было покончено. Чтобы на смену межгосударственным договоренностям, поддающимся в национальном праве самой различной интерпретации, пришло единое гармонизированное законодательство и правоприменение. IV Об урегулировании конфликтов и говорить нечего. Здесь положение особенно аховое. Даже если не воспоминать о военных операциях против суверенных государств в обход Совета Безопасности ООН и интервенциях под теми или иными предлогами, получавшими легитимацию с его стороны лишь постфактум. За десятилетия, прошедшие после падения Берлинской стены, когда Российская Федерация и другие страны, возникшие на территории бывшего СССР, а равно страны распавшегося социалистического лагеря практически не оказывали серьезного влияния на ход событий, ничего так и не было сделано по большому счету для урегулирования наиболее важных, принципиальных, системообразующих региональных конфликтов. Наиболее яркий пример – тупик с ближневосточным урегулированием. Все инициативы Соединенных Штатов Америки, взявших на себя роль безоговорочного лидера, и ориентирующихся на них стран ЕС потерпели фиаско. А ведь арабо-израильский конфликт в любой момент может вновь перейти в горячую фазу. Генерируемая им международная напряженность ощутимо сказывается на политической стабильности как внутри региона, так и далеко за его пределами. Она препятствует нахождению развязок по самому широкому кругу вопросов международной повестки, включая те, которые вроде бы довольно далеки от происходящего на Ближнем Востоке. Не лучше обстоит дело с урегулированием многих других застарелых внутренних и международных конфликтов в Азии, Африке, Латинской Америке. Дуга нестабильности простерлась от Желтого моря до Мертвого. Она проходит по южному берегу Средиземного моря и тропической Африке и устремляется далее на запад. Десятки территориальных, этнических, религиозных споров все еще ждут своего решения. Они омрачают отношения даже между крупнейшими мировыми державами. Плюс за эти годы появились новые очаги напряженности. Вызрели новые острые конфликты и противоречия. Распад Советского Союза и частичный развал прежней системы международных отношений и мирохозяйственных связей, на смену которым пока ничего прочного и надежного так и не пришло, привели к тяжелейшим последствиям. Мины замедленного действия тикают сейчас в Средней Азии, Восточной Европе и на большом Кавказе. Здесь накопился большой взрывной потенциал. Кроме того, все более реальным становится обострение борьбы между государствами и группами государств за обладание ресурсами. Ее жертвами могут оказаться самые разные страны и территории, как мы видим сейчас на примере Ирака, Судана или Ливии… Утверждать, что мир сидит на пороховой бочке, пока вроде бы нет оснований. Но дожидаться, пока до этого дойдет, – отнюдь не лучшая геополитическая стратегия. Соответственно нужна продуманная, глубоко эшелонированная система мер, направленных на поэтапную деэскалацию наиболее опасных и всех других межгосударственных и внутренних конфликтов, имеющих международное звучание. Сама возможность ее разработки и осуществления зависят от готовности государств резко, на порядок повысить интенсивность и результативность международного сотрудничества, имеющего своей целью поиски урегулирования, вкладывать в эти поиски совершенно иные ресурсы, нежели сейчас, и стремиться к получению не односторонних выгод и преимуществ, а взаимоприемлемого результата. V Но хуже всего дело обстоит с адаптацией мирового порядка и нынешней регулятивной системы к меняющемуся соотношению сил в мире и новым потребностям мирового развития. Они, похоже, все в меньшей степени учитывают реальный баланс интересов, преследуемых основными мировыми игроками. Конечно, что-то делается. Переговоры ведутся, в том числе и о реформе МВФ, ООН, других глобальных институтов. Новшества вносятся, например, в связи с климатической повесткой дня. Создаются новые влиятельные структуры глобального управления, как, в частности, «группа-20». Несколько модифицируются старые. Тем не менее, принципиальным образом сложившиеся трафареты взаимодействия государств и децентрализации управления международными процессами предпринимаемое не затрагивает. И дело здесь не в том, что глобальный порядок и регулятивная система по определению консервативны и вбирают в себя лишь проверенные временем новации. Они и должны быть консервативны. Проблема в другом. Само время стало иным. Нынешняя эпоха сильно отличается от всего того, что человечество знало в прошлом. Изменения происходят и накапливаются слишком быстро. Международные процессы (кстати, и внутренние) за ними не поспевают. Они не в состоянии за ними угнаться. Устоявшиеся структуры, институты, процедуры и механизмы, а также действующее международное право, остающееся ядром регулятивной системы, настроены на временные параметры, которые более никого не устраивают. Они слишком тягучи, инерционны, громоздки. Они не приспособлены к тому, чтобы мгновенно реагировать и быстро перестраиваться. Хотя вернее было бы сказать, что таково их субъективное восприятие политическим и экспертным сообществом, ведущими мировыми игроками и, в целом, всем международным сообществом. На практике они обладают колоссальным потенциалом приспособления к эволюционирующим потребностям и саморазвития. Беда в том, что государства не знают, как их использовать иным образом, и не собираются, по крайней мере, в ближайшей перспективе переучиваться. Но иного просто не дано. Менталитет прошлого не может слишком долго сковывать инициативу участников международного общения. Он не должен препятствовать переосмыслению того, как и каким образом международные структуры, институты, механизмы и процедуры следовало бы перенастроить для того, чтобы использовать их и более динамично, и более эффективно. То есть с меньшими временными затратами. Человечеству как воздух нужны современные процедуры и механизмы согласования позиций основных мировых игроков, нахождения общеприемлемых решений и обеспечения их последовательного выполнения, без сбоев и передержек. Все нуждаются также в должной институциональной и регулятивной поддержке подобных процедур и механизмов. Полагаться на мультипликацию групповых органов, структур и организаций, отстаивающих частный интерес или создаваемых в противовес – для укрепления своих позиций в конкурентной борьбе, приобретающей все более деструктивный характер, бессмысленно. Частный интерес нельзя до бесконечности противопоставлять общему. Иначе дисбалансы, накапливающиеся в системе международных отношений и мирохозяйственных связей, зайдут слишком далеко. Если уже не зашли. И ничего невыполнимого в постановке задачи придания международным институтам и регулятивной системе нового качества нет. Она вполне может быть решена. Только для этого требуются политическая воля работать на общий интерес всех участников международного общения и на порядок, опять-таки на порядок, более интенсивное и последовательное международное сотрудничество.   Самое слабое звено Таким образом, за какое бы слагаемое всеобъемлющей международной безопасности мы не взялись, выясняется, что для продвижения по всем обозначенным трекам ее укрепления требуется гораздо более активное, честное, порядочное и целеустремленное международное сотрудничество. «Бизнес эз южел» не пройдет. Если по тем или иным причинам на него не получится выйти, если принципиально более высокий уровень альтруистического международного сотрудничества достигнуть не удастся, ситуация в сфере безопасности будет и дальше ухудшаться. С предсказуемыми последствиями. Они хорошо, они просто-таки блестяще описаны в алармистских прогнозах, упоминавшихся во вводном разделе настоящего позиционного материала. Спрашивается, что мешает переходу к подобному сотрудничеству, в котором мы все – и люди, профессиональные и социальные группы, и государства, группы государств и их объединения, и другие участники международного общения – так нуждаемся. Помимо примитивной корысти, стремления удержать незаслуженные преимущества, которыми так удобно и привычно пользоваться, расчета на подавление других с использованием разницы в военной, экономической и технологической силе, а также знаниях и т.п. Ответ не такой тривиальный, как это может показаться на первый взгляд. Основным препятствием служит общественное мнение. Оно делит мир на своих и чужих. Оно присваивает себе право судить и осуждать. Оно наклеивает на всех этикетки плохих или хороших, от которых никому не дано откреститься. Именно оно за устоявшийся порядок вещей, который так нужно, жизненно необходимо поменять. Хотя бы попытаться это сделать. Хотя бы приступить к этой долгой, тяжелой, кропотливой, но крайне важной работе. Причем, не откладывая. Значит, чтобы вытащить воз с поклажей всеобъемлющей безопасности из болота, в которое он так опрометчиво угодил, нужно в первую очередь заняться тем, чтобы перетащить на свою сторону общественное мнение, мировое общественное мнение. Не отдельных экспертов и политиков – это ровным счетом ничего не даст, а именно его. Мировое общественное мнение должно воспринять потребность в инклюзивном недискриминационном международном сотрудничестве в целях обеспечения всеобъемлющей международной безопасности как абсолютную ценность. Как нечто, безусловно необходимое. Как императив, довлеющий над всеми и всем. Что для этого сделать, должно предложить экспертное сообщество. У него для этого есть и достаточный опыт, и хорошо структурированные знания. Слово за ним. Один из напрашивающихся рецептов – тщательно продуманная и срежиссированная кампания во «всемирной паутине», печатных и электронных средствах массовой информации, имеющая целью «продать» общественному мнению уже имеющиеся случаи тесного международного взаимодействия, иначе рисующие всех тех, кого оно воспринимает в качестве «чужих» и «плохих». © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России * Позиционный материал к заседанию секции по международной безопасности Ярославского Мирового политического форума (Ярославль, 7–8 сентября 2011 года). №7-8(57), 2011

Бойня в Норвегии, британские погромы – только по инерции принято считать, что лето в Европе отведено отпускам, а политика берет паузу. Если читатель пропустил или запамятовал, коротко напомню об этих событиях. В конце июля спокойную до некоторой сонности и сытую Норвегию потрясла выходка молодого соотечественника, который сначала устроил взрыв бомбы в Осло, а на следующий день хладнокровно перестрелял несколько десятков юношей и девушек, собравшихся на острове недалеко от столицы в летнем лагере, устроенном молодежной организацией правящей партии. Погибли в общей сложности 76 человек. Автор этого преступления назвал себя новым христианским рыцарем-тамплиером, объяснил свой акт необходимостью бороться с наступлением на западную цивилизацию «исламокоммунизма». В начале августа заполыхало на Британских островах – сначала в лондонском районе Тоттенхем, а затем и в других местах. Поводом стала гибель от полицейской пули темнокожего молодого человека, предположительно преступного босса своего квартала, который открыл огонь по стражам порядка, собравшимся его задержать. Реакцией на это происшествие стали погромы и поджоги, грабежи и ночные бесчинства в неблагополучных иммигрантских районах больших городов: как будто эти люди только ждали повода. Длилось это несколько дней. В определенном смысле эти акции перекликались с «арабской весной» – антиправительственными выступлениями населения в некоторых арабских странах. Когда стало очевидно, что британская полиция не справляется с событиями, в определенный момент раздались призывы ввести в проблемные районы армию. Забавно, но это звучало на фоне требований Лондона к властям Сирии вывести армию из охваченных бунтами сирийских городов, призывами вести политический диалог с бунтовщиками. Но не будем проводить параллели, которые слишком далеко заходят и относятся к различным реалиям. Итак, о чем говорят норвежские и британские события? Целое десятилетие европейские секретные службы, что понятно, сосредотачивались на противодействии исламскому терроризму – на волне событий 11 сентября 2001 года, военных операций в Афганистане и Ираке, борьбы с «Аль-Каидой» и иже с ними. В более широком плане речь шла об участии в так называемой войне цивилизаций, провозглашенной американским профессором Самюэлем Хантингтоном и воплощенной в политике неоконсерваторами, олицетворяемыми бывшим президентом США Джорджем Бушем. За это время европейские антитеррористы проглядели появление в собственных странах ультраправых радикалов, которые были готовы стать рядовыми и барабанщиками в этой войне цивилизаций. Только в ответном насилии они увидели способ противодействия этно-культурным последствиям миграционных процессов, формированию «Еврарабии», если пользоваться терминологией этих людей. Доморощенные официальные правые радикалы казались им недостаточно радикальными, а правящие и официальные оппозиционные силы вообще представлялись пособниками злодеев-иммигрантов. Бойня, устроенная норвежским христианским джихадистом, вернула всех на землю. После этих событий журналисты решили заглянуть в последний по времени доклад (датирован 2010 годом) «Европола» о террористических угрозах ЕС. Выяснилось, что в пространном документе, составленном координационной структурой полицейских служб ЕС, про крайне правые угрозы говорилось скороговоркой на полутора страницах. Английские бунты стали своего рода эхом призыва к антииммигрантской войне норвежского крестоносца. Прямой связи между этими двумя событиями, естественно, нет. Просто они отражают разные стороны одной реальности – неустроенность европейского общества после десятилетий притока иммигрантов из бывших колоний и других отдаленных уголков планеты. В начале этого пути власти европейских стран считали, что иммигранты обеспечат промышленность и сельское хозяйство дешевой рабочей силой, которая вернется домой, когда и если в ней больше не будет нужды. Лондон вообще легко давал гражданство выходцам из стран Британского Содружества. Немцы надеялись на возвращение турок домой, к своим семьям. Французы и итальянцы попытались офранцузить и обитальянить их. Результат оказался везде одинаково плачевным. В той же Норвегии иммигранты составляют уже 10% населения. Иммигранты не европейского происхождения оказались на обочине процветающих обществ, боровшихся за соблюдение прав человека. Об этом напомнил еще до британских бунтов умнейший американский комментатор Уильям Пфафф, который достал из забытья эпизод британской политики 1970-х годов. Тогда подававший надежды консервативный политик Энок Пауэлл потряс однопартийцев, осудив проводившееся послевоенными политиками облегченное предоставление выходцам из бывших колоний британского подданства и их устройство на Британских островах. По его мнению, этот курс со временем приведет к появлению расовых и религиозных меньшинств, которые станут источником социальной разобщенности, конфликтов и даже насилия. Свою речь Э.Пауэлл завершил ссылкой на пассаж из «Энеиды» Вергилия, в которой содержалось предупреждение о надвигающихся страшных войнах, в которых реки крови потекут в Тибре. Тогда Э.Пауэлла подвергли остракизму, осудили его высказывания, напоминает У.Пфафф, хотя вот они, «реки крови». На такой запугивающий подход можно резонно возразить: при всей серьезности случившегося в Норвегии и Великобритании нельзя забывать, что мы имеем дело с единичными случаями, а не с массовым явлением. Совершенно верно! Крайние проявления последствий бездумной иммиграционной политики в Европе – единичны. Вместе с тем, они – словно верхушка айсберга прикрывают глубинные политические процессы, происходящие в недрах европейских обществ. Какие именно? Рискну предположить, что мы имеем дело с постепенным сдвигом водораздела, который пролегает между политическими силами в Европе. Раньше этот водораздел проходил по классической линии – правые и левые, точнее, умеренные правые (консерваторы, христианские демократы, либералы) и умеренные левые (социалисты, лейбористы, социал-демократы). Эти силы десятилетиями чередовались у власти. Уже давно по основным вопросам между ними принципиальных разногласий нет, в том числе, в социально-экономических и внешнеполитических темах. Политическая борьба стала сводиться к соперничеству предвыборных технологий и отдельных личностей, в своей массе все более бледных и уныло политкорректных. Видимо, эта привычная схема перестает отражать новые реалии Старого Света. Обратите внимание на рост радикальных движений, которые можно было назвать крайне правыми, если бы они честно не играли по демократическим правилам, не призывая их отменить. Более того, в отстаивании ими ценностей западной цивилизации защите демократии отводится особое место. Тем не менее, эти движения, которые правильнее определить как популистские, набирают силу, причем, и в богатых, процветающих странах. Вот данные результатов последних по времени выборов в Северной Европе: Норвегия – 22,9% (Партия прогресса); Дания – 13,8% (Датская народная партия); Финляндия – 19,1% (Партия истинных финнов). Политические силы, принадлежащие к истеблишменту тех или иных европейских стран, стараются избегать взаимодействия с ними, хотя это становится все сложнее по мере роста влияния популистов. Сколько продержится нынешнее равновесие? Прогнозы, особенно если они не обещают катастрофу, – дело неблагодарное. Тем не менее, я попробую предложить версию относительно дальнейшего пути развития политических дебатов в европейских странах. Поворотным событием могут стать президентские выборы во Франции весной 2012 года. Во-первых, речь идет о крупнейшей стране континента, которая всегда была законодательницей моды не только на платья и брюки, но и на политику и идеологию. Поэтому французские политические зигзаги всегда влияли на всю Европу. Во-вторых, сейчас на берегах Сены складывается своего рода политический вакуум. Основные политические силы не в состоянии выдвинуть лидеров, способных вдохновить соотечественников. Французы ожидают новой схватки между нынешним не слишком популярным даже среди единомышленников президентом и кем-то из деятелей соцпартии, давно неспособной выдвинуть яркого лидера. В этой ситуации тревожным для истеблишмента образом всплывает новый лидер крайне правого «Национального фронта» Марина Ле Пен. Она унаследовала хватку своего отца, создавшего это движение и бывшего в период своего расцвета, бесспорно, лучшим оратором в стране. Но она отошла от некоторых его установок расистского плана, подхватила отдельные социально-экономические постулаты, забытые коммунистами, и смогла привлекательным образом подать новое политическое блюдо националистического толка. Вот показательная выдержка из одного из ее выступлений в ходе высокоумной дискуссии в Париже: «Понятия левые и правые сейчас больше ничего не значат. Как левые, так и правые выступают за Европейский Союз, за сохранение евро, за продолжение политики свободной торговли и иммиграции. Настоящий водораздел сейчас пролегает между теми, кто поддерживает глобализацию, и националистами». Вряд ли у М.Ле Пен есть шанс быть избранной президентом. Вряд ли ее позиция способна получить поддержку большинства французов. Но ее аргументы в ходе предстоящей во Франции предвыборной кампании способны не только привлечь внимание значительного числа соотечественников, но и придать новую динамику политической жизни всей Европы, моделировать дискуссию в континентальном масштабе. Помимо северных стран и Франции национал-популистские движения заметным образом представлены в Австрии, Великобритании, Венгрии, Италии, Нидерландах, Швейцарии. Тем более, что в 2011 году руководители трех крупнейших стран ЕС – Великобритании, Германии и Франции публично и независимо друг от друга признали провал политики мультикультурализма. Не станем ли мы свидетелями запоздалого оправдания зажигательной речи Э.Пауэлла 40-летней давности? Андрей СЕМИРЕНКО №7-8(57), 2011

Брюссель винит рейтинговые агентства Кто виноват в глобальном финансовом кризисе, которому не видно конца? Этот вопрос всё еще актуален для европейских политиков и предпринимателей. Список виновных довольно велик. Это, считают аналитики, безответственные руководители частных банков, некомпетентные регуляторы, непрофессиональные главы центральных банков, ловкие спекулянты, и, конечно, безответственные клиенты финансовых учреждений, беззаботно набиравшие кредитов «под самую завязку». Все они совместными усилиями способствовали возникновению и раздуванию «пузырей» в разных регионах планеты. Но решающую роль, по мнению многих экспертов, сыграли всё-таки рейтинговые агентства, точнее, «великая англосаксонская тройка» – «Стандард энд Пур'с», «Муди'с» и «Фитч». Это на их долю приходится 90% рынка рейтингов не только компаний и предприятий, но и целых стран. В течение последних двух десятилетий влиятельные оценщики способствовали гипертрофии финансовых рынков, наделяя наивысшими баллами надежности облигации и другие бумаги, которые теперь валяются в мусорных корзинах. Один из самых красноречивых примеров: еще в 2007 году большинству игроков на биржах и даже рядовым внимательным читателям финансовой прессы было ясно, что американский инвестиционный гигант «Леман Бразерс» сталкивался с серьезнейшими проблемами. Однако «три богатыря» продолжали ставить ему высшие отметки надежности, пока он не рухнул. Это событие ознаменовало собой начало глобального кризиса. Три могущественных агентства фактически образуют непрозрачный картель, к мнению которого внимательно прислушиваются не только управляющие центральными банками, но и правительства, включая Федеральную резервную систему (ФРС) США и Европейский центральный банк (ЕЦБ). Можно вспомнить скандал с «Энроном», колоссальный «пузырь» ипотечных кредитов в США, приближение финансового краха в Ирландии, Греции и Португалии, а также многое другое, в упор не замеченное рейтинговыми гуру… И вот теперь, резко понижая уровень доверия к кредитоспособности и долговым обязательствам пострадавших европейских стран, они фактически тушат бушующий пожар бензином, затрудняя их возврат на финансовые рынки, и, таким образом, вольно или невольно работая в интересах международных финансовых спекулянтов. Возникает некий заколдованный круг, из которого трудно выбраться странам, уже и так находящимся на грани катастрофы. В докладе специальной комиссии Европейского Парламента, созданной для анализа причин финансово-экономического и социального кризиса, содержится, в частности, вывод: «Рейтинговые агентства сыграли заметную роль в возникновении финансового кризиса… Очевидно, что после резкого снижения уровня кредитоспособности Греции, Ирландии и Португалии появился эффект заражения других стран зоны евро». Между тем, ЕЦБ по-прежнему опирается в своих операциях по отношению к переживающим тяжелейшие времена странам на критерии ведущих рейтинговых агентств, невзирая на призыв канцлера ФРГ Ангелы Меркель не придавать большого значения их оценкам. Призывы покончить с зависимостью от трех агентств звучат и из Брюсселя. А председатель Европейской Комиссии Жозе Мануэл Баррозу пошёл ещё дальше, предложив создать собственные, европейские рейтинговые организации. Анатолий ДЕМИДОВ №7-8(57), 2011

Гендерное равноправие? Где, во Франции? Шутить изволите? А почему бы и нет, осаживает скептиков Мартин Обри. И её голос в защиту женщин будет непременно услышан, ибо госпожа Обри, нынешний лидер Социалистической партии, внесена в список тех, кто может претендовать на номинацию для участия в выборах президента Франции в 2012 году. Президентские амбиции, помимо Мартин Обри, руководство социалистов разрешило иметь прежнему кандидату – мадам Сеголен Руаяль (проигравшей в 2007 году ставленнику правых Николя Саркози, но, тем не менее, набравшей во втором туре 47% голосов), а также бывшему главе партии Франсуа Олланду и еще трем депутатам Национального собрания. В контексте президентских гонок нельзя не упомянуть, что считавшийся весной фаворитом в стане левых Доминик Стросс-Кан (ДСК), занимавший пост главы МВФ, сошел с дистанции после мутного сексуального скандала вокруг якобы имевшего место изнасилования темнокожей горничной в нью-йоркском отеле. Поскольку репутация ДСК из-за шумихи в прессе оказалась основательно подмоченной (вне зависимости от того, «было или не было»), социалисты сочли за благо больше не делать ставку на оступившуюся и разом потемневшую лошадку. Одним из долгоиграющих последствий истории с ДСК станет закрепление в фокусе общественных дискуссий (а французы и француженки относятся к категории, как говорят англичане, «политических животных») темы равноправия полов. В колыбели, где зародились понятия гражданских и политических свобод, не все обстоит благополучно с «эгалите», когда речь заходит, скажем, о справедливом вознаграждении за труд. Это упрямые факты. Четыре пятых всех трудящихся, занятых неполный день, – француженки. А зарплата у них на 27% ниже, чем у мужчин, выполняющих такой же объём работ. А пенсии – и вовсе ниже на 40%. Количество женщин в органах власти ущербное, не соответствует принципу пропорционального представительства: в парламенте доля прекрасного пола ниже 19%. Недовольство копилось долго. За прошедшие два года во Франции прошло немало массовых протестных действий под лозунгами как за равноправие, так и за претворение в жизнь феминисткой повестки дня. В 2009 году правительство Саркози задумало урезать финансирование программ планирования семьи. Тогда под петицией в защиту «репродуктивного здоровья» и других социальных проектов, которые во многом зависят от господдержки, подписалось 150 тысяч обеспокоенных граждан. Встретив сопротивление, Саркози не стал упорствовать. Но эпизод наглядно показал, пишет британская «Гардиан», что завоевания трудящихся, относящиеся к 1970-м годам, могут быть свёрнуты или даже отменены. В 2010 году страну охватили уличные беспорядки в связи с проектом пенсионной реформы партии Саркози. Причём манифестанты, как мужчины, так и женщины, выступали под феминистскими лозунгами. Известно, что эти требования традиционно выдвигают левые силы во Франции, приверженные, по определению, «эмансипации личности», в то время как правые норовят сэкономить за счет широких трудящихся масс. И поэтому не случайно Мартин Обри увидела для себя возможность своими призывами к гендерному равноправию и раскрепощению индивидуумов апеллировать одновременно к разным категориям избирателей: к женщинам, в том числе и к феминисткам, к наёмным работникам, к поборникам социальной справедливости. Эта проблематика, пообещала госпожа Обри, станет красной нитью (одной из многих) её кампании за номинацию. К слову: Мартин Обри – дочь Жака Делора, председателя Еврокомиссии в 1985–1995 годах, занимала министерские посты в трёх правительственных кабинетах, сформированных социалистами. Политика у неё в крови. В случае выдвижения от социалистов она окажется на одном треке в одном забеге с другими достойными дамами – Эвой Жоли, лидером французских «зелёных» (см. «Бывшая Мисс Норвегия хочет стать президентом Франции») и ещё одной колоритной блондинкой с высоким интеллектом – Мариной Ле Пен, возглавившей недавно Национальный фронт. Перед француженками с правом голоса стоит непростая задача определиться со своими идеологическими и психологическими предпочтениям будущей весной. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

То, что в Германии давно не хватает квалифицированных рабочих – ни для кого не секрет. Оказалось, что и водители автобуса – отнюдь не исключение. «Их мало, слишком мало для нашей страны», – жалуется Рихард Эберхард, президент Международного союза автобусного туризма. Но дальше будет только хуже: уже сейчас знатоки отрасли предвидят, что в ближайшие годы ситуация радикально ухудшится, в особенности в компаниях, занимающихся вышеназванным бизнесом. Сейчас допуск к этой работе имеют 120 тысяч человек, и до 2015 года треть из них уйдет на пенсию. И садиться за руль 350-сильных монстров будет некому. Почему? Все дело в деньгах. Желающих, по словам Р.Эберхарда, нашлось бы немало, в особенности среди тех, кто не прочь приобрести вторую профессию: в период экономической нестабильности – предосторожность отнюдь не лишняя. «Но многие просто не могут себе этого позволить, – говорит он. – Получение прав водителя автобуса обходится слишком дорого». Сумма и вправду вас удивит: подготовка обходится в 12 тысяч евро. А поскольку эту сумму желающим чаще всего приходится выкладывать из своего кармана, ибо мелкие компании не могут себе позволить такие расходы на обучение персонала, то притока новых людей, способных сесть за баранку автобуса, не наблюдается. Легко прикинуть, сколько нужно выложить компании за подготовку десятка водителей. Вот почему Р.Эберхард призывает к тому, чтобы была разработана новая модель подготовки этих кадров. Такая, в которой львиная доля нагрузки ложилась бы на плечи Европейского Союза и Федерального ведомства по труду. Особенно печально для туристической отрасли то, что нехватка водителей ударит по ней именно в то время, когда в остальном открываются хорошие, если не сказать больше, перспективы. Почему? Вы удивитесь, но это одно из весьма немногих благотворных последствий старения населения. Уже сейчас 60% клиентов 4500 германских фирм, занимающихся автобусным туризмом – это люди пенсионного возраста. И в ближайшие годы их число будет только возрастать. Соответственно, будет расти и доля рынка, которую они могли бы освоить. Вот простой расчет. Прибавка числа пенсионеров составляет примерно 10% в год. Это соответствует 6 миллионам автобусных поездок минимальной продолжительностью в пять дней. К этому надо добавить еще около 15 миллионов коротких поездок, сроком в два–четыре дня, примерно 20 миллионов комбинированных отпускных туров, в которых автобусы используются лишь частично и, наконец, 70 миллионов однодневных поездок. Есть где размахнуться. А тут такая досада – водителей не хватает! Достаточно сказать, что оборот от 111 миллионов поездок, выполненных в 2010 году, составил примерно 10,5 миллиардов евро. А в этом году он окажется, несомненно, еще больше, уверяет Р.Эберхард, о чем неопровержимо свидетельствуют предварительные результаты первого полугодия. На руку организаторам автобусного туризма и то, что миновали экономические неурядицы: бережливые немцы перестали ограничивать себя и опять вернулись к одному из своих излюбленных времяпрепровождений – турпоездкам. И автобус – бюджетный аналог персонального автомобиля – тут оказывается очень кстати. Еще один парадокс: к выгоде германского автобусного туризма обернулась «арабская весна». Отпали классические направления поездок – Тунис и Египет. Зато теперь в большом ходу места, куда из Германии легко добраться на автобусе – Италия, Австрия, Польша, Чехия, Испания. Внутри страны особенно популярны Бавария, Мекленбург – Передняя Померания, Баден – Вюртемберг, Шлезвиг – Гольштейн, Гессен. Взлет интереса отмечен и к классическим поездкам на воды, в особенности на чешские курорты. Если немного отвлечься от автобусной проблематики, то опять стал очень популярен пеший и велосипедный туризм. Впрочем, какое уж тут отвлечение: ведь они чаще всего комбинируются с автобусными поездками. До не затоптанных живописных мест тоже надо на чем-нибудь добираться, не так ли? А сами туристические автобусы, между тем, все более и более совершенствуются. Про туалеты, наушники, экраны и прочие достижения аудиовизуальных технологий и говорить нечего. Сейчас идет речь о том, чтобы оснастить их современными высокотехнологичными кухнями. И, конечно, предусмотреть больше места для нижних конечностей, облегчив страдания длинноногих пассажиров и пассажирок. Учтите, пенсионеры – пенсионерами, но и от молодых клиентов организаторы автобусного туризма отказываться не собираются. А для них нужно, чтобы в салоне были все мультимедийные возможности. На каждом месте – розетки для подключения собственных приборов, игровые консоли и все прочие прибамбасы. Ну и конечно, достаточное число квалифицированных водителей. Александр ВАРВАРИН №7-8(57), 2011

Власти Европейского Союза приступают к обсуждению бюджета этого интеграционного объединения на период 2014-2020 годов – сразу на семь лет. Наблюдатели в Брюсселе предсказывают острую борьбу по многим параметрам этого важнейшего документа. Причина очевидна: продолжающийся финансовый кризис внес серьезные коррективы в привычные условия и понятия. Впрочем, как и прежде, только более жестко, будет происходить главное противостояние: между странами – чистыми донорами казны ЕС и получателями помощи из различных общеевропейских фондов. К первым относятся лишь Германия, Нидерланды, Франция, Великобритания и Финляндия. Они выступают за более медленный рост бюджета, чем инфляция, то есть, за его сокращение в реальных ценах. Из столиц этих стран звучат настойчивые призывы к Брюсселю «по одежке протягивать ножки» – проводить политику такой же жесткой экономии, к которой вынуждены прибегнуть государства-доноры, да и все члены Евросоюза. Например, недовольство некоторых лидеров вызывает намерение соорудить в бельгийской столице дорогое офисное здание «Европа» для проведения саммитов ЕС. Они считают это недопустимой роскошью в столь суровое время. Споры вызывает и механизм формирования союзного бюджета. Сейчас примерно две трети всей суммы доходов образуют непосредственно ассигнования правительств «двадцати семи». Европейская Комиссия предлагает новую, более гибкую систему – за счет введения единого НДС или сбора налогов непосредственно со всех граждан стран Евросоюза. Однако вряд ли эти государства захотят выпустить из своих рук национальную налоговую политику. А валютно-финансовые и бюджетные проблемы в Союзе принято решать единогласно… Пока же Европейский Парламент поддержал предложение Еврокомиссии продолжать оказывать помощь из фондов ЕС наиболее отсталым регионам в рамках «политики конвергенции», хотя они уже достигли в своем развитии вполне достойного уровня. Такая помощь оказывалась тем районам в странах Союза, где ВВП на душу населения не достигал 75% от среднеевропейского. Но теперь, несмотря на кризис, они по-прежнему будут получать деньги, хотя этот показатель в них поднялся до 75% – 90% ВВП. Немало денег в предстоящую семилетку Брюсселю придется выделять из бюджета на содержание огромной дипломатической службы ЕС за рубежом, на оказание помощи новым североафриканским режимам и некоторым другим странам. №7-8(57), 2011

Сорок два процента бюджета ЕС уходит на агарные субсидии и субвенции. В абсолютном выражении это составляет 58 миллиардов евро в год – сумма, что и говорить, изрядная. Была. Сейчас, после утверждения нового бюджета Европейского Союза на 2014–2020 годы она, видимо, станет меньше: ну нет больше денег и все тут! Выход один – налаживать справедливое, или хотя бы более справедливое распределение имеющихся средств. А разве сейчас это делается не так? Задайте этот вопрос крестьянину в любой европейской стране, и он тут же наглядно покажет вам, где именно его и его сограждан объегоривают, отправляя вожделенные денежки куда-то еще. Словом – дурят нашего брата, и куда теперь крестьянину податься? И тем не менее в обоснованности такой позиции отказать нельзя. Попробуйте сколько-нибудь логично объяснить следующий факт: зачем Европейский Союз выплачивает деньги тем, для кого сельское хозяйство не является единственным источником дохода? Для тех, кого по-немецки называют не самым легко произносимым словом «небенэрвербсбауэрн», это приятная возможность заметно пополнить свой бюджет. Но к чему это всем остальным аграриям, зарабатывающим себе хлеб насущный? К числу таких совместителей относится британская королева Елизавета II – тоже мне крестьянка выискалась! А крупные концерны, производящие разные виды продовольственной продукции – они что, тоже сироты, не способные существовать без общеевропейской поддержки? Ладно, столь вопиющих по идиотизму своему примеров может быть и не так уж много. Но в век бурного развития информационных технологий скрывать очевидное делается все труднее, и, конечно, каждый аграрий сейчас отлично знает, что достается ему, а что – кому-нибудь еще. Например, на Мальте за счет различных премий за обработку земли крестьянин получает по 800 евро за гектар, в Бельгии – по 470, а в прибалтийских государствах – от 150 до 50 евро. Если такое называется справедливым распределением, то это какая-то уж очень изощренная справедливость. Австрийская газета «Прессе», сообщающая эту информацию, подчеркивает, что фермерам альпийской республики здесь жаловаться, в общем-то, не на что: они со своими 269 евро за гектар попадают в совсем неплохую ситуацию, оказываясь всего лишь чуть ниже среднеевропейского показателя в 271 евро. И в то же время, объективность требует признать очевидное: аграрные эксперты многих австрийских партий считают единую сельскохозяйственную политику Европейского Союза соучастницей того, что во всем мире начался продовольственный демпинг. На европейском уровне это можно проследить на примере рынка сахара. Многие годы, если не сказать десятилетия, он саморегулировался, и «белой смерти» производилось вполне достаточно для удовлетворения любых потребностей. Затем в ситуацию вмешался Брюссель, решивший, что цены надо снизить. И чего же он добился? Теперь Европа больше сама обеспечить себя сахаром не в состоянии, на востоке континента (см. «По килограмму в одни руки!», №4(54), 2011) наметились серьезные нехватки, а цены страшно выросли. Хорошо поработали чиновники, не правда ли? Теперь из главной европейской столицы старательно продвигают идею создания аграрных товариществ. К чему это привело, показывает сравнение, приводимое все той же австрийской «Прессе». В Италии крестьяне получают от своего товарищества, не связанного с банками, дотацию в один евро за каждый литр молока. В Австрии от тех же товариществ, находящихся под сильным влиянием банковского сектора, производитель молока получает всего-то по 36 евроцентов за литр. Разумеется, в Брюсселе прекрасно знают о недовольстве, которое вызывает столь противоречивая система распределения аграрной помощи. Вот почему Европейская Комиссия и работает сейчас над тем, чтобы усовершенствовать этот процесс. Если куратор европейской аграрной политики Дачан Чолош сумеет продвинуть свои предложения в их нынешнем виде, то, к примеру, выплата возмещений, связанных с резким снижением дохода, будет производиться автоматически. Во всяком случае, именно так это должно выглядеть по версии германской «Франфуртер альгемайне цайтунг». Скажем, потери, которые крестьяне понесли в этом году в связи с «бактериальным» скандалом, будут возмещены, для чего выделят 227 миллионов евро из фондов Союза. Поддержку собираются оказывать вне зависимости от причин, вызвавших урон. Пока особой конкретики на этот счет не обнародовано, не высказался и сам Дачан Чолош, поэтому все выглядит так, словно крестьянам заплатят даже тогда, когда резко упадет спрос на их продукцию, или на неё снизятся цены. К примеру, австрийская пресса сообщала, что вне рамок бюджета Союза будет создан специальный фонд в сумме 3,5 миллиарда евро – он рассчитан на 7 лет – и компенсации за потери, вызванные кризисными ситуациями, станут выплачивать из него. Приводился такой пример: если доход по сравнению с предыдущим годом упал более чем на 30%, можно подавать запрос на оказание помощи. За базу будет принят средний доход за предыдущие три года или за три лучших года из последних пяти лет. А выплатят весомую сумму, составляющую 70% потерь. Более подробно это можно будет изучить не раньше октября, когда Дачан Чолош обнародует проект предлагаемых им изменений. Пока аграрии благоразумно отмалчиваются: дескать, узнаем детали – выскажемся. Но о том, что сумма в 3,5 миллиарда евро не особенно велика, они, тем не менее, сказать не преминули. Ну да ведь крестьяне народ такой: сколько ни дай – все мало. Александр ВАРВАРИН №7-8(57), 2011

Работы по восстановлению одной из самых знаменитых достопримечательностей Рима, Италии, да и всей Европы – Колизея – начинаются этой осенью. Одна из реставрационных фирм выделила для этого 25 миллионов евро. Внешняя сторона гигантского амфитеатра, сооруженного при императоре Флавии, где происходили бои гладиаторов и смертельные схватки рабов с хищными животными, будет очищена от многолетней копоти от смога и вновь станет белой. Работы охватят, в частности, трибуны, галереи, подземные помещения и сооружения. На это потребуется два-три года, причем в этот период исторический памятник не будет закрыт для посещения. Ежедневно в Колизее бывают примерно 25 тысяч туристов. Несмотря на продолжающийся экономический кризис, итальянские власти и предприниматели намерены начать реставрацию и ряда других знаменитых объектов, в том числе во Флоренции и Венеции. Бизнесмены уверены, что их инвестиции неизбежно окупятся, пусть не сегодня и даже не завтра.   Парижане сыты рекламой Власти Парижа решили начать наступление на слишком назойливую уличную рекламу, сократив ее объем на 30%. План действий включает запрет на размещение коммерческих объявлений на расстоянии менее 50 метров от школ. Предусматривается также ограничить размеры билбордов и растяжек. Кроме того, более жесткие требования будут предъявляться к художественному исполнению рекламы. В мэрии объясняют принимаемые меры тем, что, согласно опросам общественного мнения, более половины парижан считают уличную рекламу слишком назойливой и вездесущей.   Из Европы в Японию – за 2,5 часа Перевозить пассажиров в воздушном пространстве со скоростью, в четыре раза превышающей скорость звука – до 6 тысяч километров в час! – сможет авиалайнер, разрабатываемый европейской корпорацией EADS. Этот фантастический самолет начнет эксплуатироваться в 2050 году. Как утверждают конструкторы крылатой машины, современные технические достижения делают проект, работа над которым ведется уже пять лет, вполне реальным. Одним из важных достижений инженерной мысли станет то, что двигатели этого сверхзвукового коммерческого лайнера абсолютно не будут загрязнять атмосферу.   Не злоупотребляй! Адвокаты американской корпорации «Майкрософт» обратились в Суд ЕС с просьбой отменить или хотя бы сократить гигантский штраф в размере 899 миллионов евро, наложенный в 2008 году. В такую сумму судья оценил «злоупотребление доминирующим положением» на рынке информатики в Европе детищем Билла Гейтса. Иными словами, оно не давало развернуться местным конкурентам. Ранее эта корпорация уже была оштрафована дважды – в 2004 году на 497 миллионов евро и в 2006-м – на 280,5 миллиона. Однако нынешняя колоссальная сумма весьма ощутима даже для такого концерна, как «Майкрософт». Его защитники намерены добиваться аннулирования этого приговора.   Чей нос краше? Уникальное исследование провели израильские ученые под руководством профессора Абрахама Тамира: они фотографировали наиболее интересные, по их мнению, носы людей в торговых центрах Израиля и Европы. Всего было сделано 1300 снимков, и после их тщательного изучения прозвучал вывод, что существуют 14 типов этого обонятельного органа человека. Израильтяне попытались дать ответ и на такой непростой вопрос: какие типы носа считать красивыми, а какие – отталкивающими? По их неожиданному мнению, весьма симпатичным носом обладает, например, английский нападающий футбольного клуба «Манчестер Юнайтед» Уэйн Руни (которого при всем желании трудно назвать красавцем); вполне нормальный нос – у испанского принца Фелипе. А вот образцами отталкивающего органа обоняния ученые назвали носы американской певицы Барбары Стрейзанд и бывшего президента США Ричарда Никсона. В этих двух случаях, действительно, с исследователями не поспоришь.   Интересно, зачем вору двери? Оперативные сводки бранденбургской полиции пополнились труднообъяснимым происшествием: в придорожных закусочных похищено два десятка туалетных дверей из нержавеющей стали. Заметим, речь идет о довольно внушительной сумме в 110 тысяч евро. Все призывы полиции к населению с просьбами сообщить хоть какую-нибудь информацию о таинственных кражах пока остаются без ответа. Официальный представитель полиции Детлеф Любен посетовал, что не было получено ни единого сигнала. А ведь речь идет не об иголке: двадцать двухметровых изделий из стального листа за пазухой не унесешь. Полиция теряется в догадках: кому могли понадобиться сортирные двери? А вот производители этого изделия из компании «Шпециальбау-унтернемен Херинг», оказывается, сталкивались с такими оказиями и ранее. «Крадут не только двери, но и другие изделия из нержавеющей стали, все, что можно отвинтить и унести», - говорит Габи Йентш из производственного отдела компании.   Правила соблюдают даже лошади В нижнесаксонском Меппене полицейский радар зафиксировал необычного участника движения – мощного жеребца, со всех ног наяривавшего по проезжей части главной городской улицы. Ловушка для нарушителей сработала не из-за его появления на дороге: следовавший за конем автомобиль проехал на красный свет, вот она и включилась. А четвероногий скакун допустимой скорости не превысил, вел себя дисциплинированно. Водителя тоже, видимо, наказывать не будут: все решили списать на то, что он уж очень был удивлен появлением на городской улице лошади, которая гуляла сама по себе, вот и прозевал смену цветов светофора. В нескольких километрах от места происшествия коня все же удалось изловить. О том, каким образом животному удалось без провожатых путешествовать по местным дорогам и улицам, скромно умалчивается. Дескать, сорвался с привязи и убежал – и все.   Хотите покататься? Садитесь в ванну! Нет, право, чего только не встретишь на германских дорогах, даже бывалому человеку найдется чему удивиться. К примеру, житель нижнесаксонского Бремерфёрде чуть не остолбенел, увидев на сельском шоссе между Хезедорфом и Эссе едущий ему навстречу автомобиль, тянувший за собой ванну. Мерзко скрежещущее и рассеивающее снопы искр санитарно-техническое изделие волочилось за машиной на шестиметровой буксировочной веревке. Но этого мало! В ванне, уютно устроившись на подушках, сидел пассажир, не преминувший украсить свою голову мотоциклетным шлемом: а как же иначе, порядок должен быть во всем. Но водителя это благоразумие все же впечатлило, и он сообщил о необычном кортеже полиции. Той не составило труда быстренько отыскать самодеятельного каскадера, которым оказался приезжий 26-летний баварец. Теперь ему предстоит отвечать за свои художества в установленном порядке.   Миллион, найденный на автобане Военнослужащий бундесвера нашел на съезде с автобана несколько чемоданов с деньгами. Всего около миллиона евро. Два дня он подумал над тем, как ему быть, а потом все же отправился в вюрцбургскую полицию – сдавать деньги, которые и были по описи приняты. Оказалось, что кофры со вполне реальными евро вывалились – да, именно так! – из инкассаторской машины, и их искала вся окрестная полиция: все же миллион, это вам не хухры-мухры. Вы думаете, что нашедшего ждала сердечная благодарность, как минимум, от полицейских, которым он сильно облегчил жизнь? Ага, как же. В Германии, слава богу, устоявшееся правовое государство, и там существует и успешно функционирует такой правовой институт, как прокуратура. И её достойный представитель Райнер Фогт без обиняков заявил: надо еще посмотреть, почему этот воин медлил два дня, прежде чем принести деньги в правоохранительные органы. Может, спереть хотел? А мы полагаем, что даже если и не хотел, то надо бы с него потребовать компенсацию за упущенную выгоду. Ведь сколько могли бы заработать банки за эти два дня, покрутив миллион евро, верно?   А ты паркуйся как положено! Мэр литовской столицы Артурас Жюокас – искренний любитель езды на велосипеде. Даже можно сказать, воинствующий любитель. И его крайне раздражает то, что некоторые несознательные автовладельцы паркуют свои машины на велосипедных дорожках, мешая проезду сторонников охраны окружающей среды и здорового образа жизни. А таких злоумышленников, по его мнению, в последнее время стало слишком много. Вот он и решил призвать их к порядку радикальным способом: оседлал боевую машину пехоты (БМП) и раздавил «Меседес», перегородивший дорогу велосипедистам. Натурально раздавил, хотя и не в лепешку. И разместил отснятый по этому случаю клип на официальном сайте мэрии: дескать, вот что ждет тех, кто покушается на законное право любителей крутить педали беспрепятственно и ездить по специально выделенным для них дорожкам. В двухминутном клипе мэр без обиняков сообщает: так будет с каждым, кто нарушает правила парковки. Затем садится на своего «двухколесного друга» и уезжает в голубую даль. «На моем посту необходимо обладать чувством юмора», – уверяет лучший друг велосипедистов. Как, вам эта история показалась совсем не смешной? А вот господин Жюокас ею очень доволен. Может у вас недостаточно развито чувство юмора?   Еще один горе-ученый Борьба за чистоту научных рядов в Германии не только продолжается, но и, похоже, набирает обороты. Хотя временами, утрачивая драматический порыв, как это было в случае с бывшим любимцем германской публики цу Гуттенбергом, она становится просто комичной. Не так давно под раздачу попал нижнесаксонский министр культуры от христианских демократов Бернд Альтхусман. Его «научный труд» изобиловал признаками откровенной халтуры, которые он даже не пытался оспаривать, хотя уходить в отставку отказался. Не будем придавать большого значения ссылкам на 275-ю страницу сочинения, в котором всего-то 186 страниц. Ошибся, с кем не бывает. Хотя и стоило бы быть повнимательнее, все же цитировал «исследователь» работу своего научного руководителя – вице-президента Потсдамского университета Дитера Вагнера. Впрочем, цитировал ли? Ведь мыслей, приписываемых уважаемому ученому, в его работе нет ни на одной из страниц. Надо полагать, они стали плодом научного озарения самого диссертанта. Что уж тогда говорить о списке использованной литературы, в котором герр Альтхусман именует известные специалистам книги, вежливо говоря, не совсем так, как они в действительности называются. А книга научного руководителя, на которую он активно ссылается, там вовсе не упомянута. Еженедельник «Цайт», проанализировавший работу Бернда Хусмана, нашел на 88 страницах признаки того, что автор широко воспользовался чужой интеллектуальной собственностью, не дав себе труда сослаться на источники вдохновения.   Как это прикажете понимать? Похоже, что в Дании есть женщина то ли умеющая летать, то ли знающаяся с нечистой силой. А если серьезно, то в истории, сообщенной полицией этой скандинавской страны, реальным кажется все, кроме невероятного финала. Судите сами. Члены парашютного клуба отправились в полет, чтобы совершить прыжок. Сигали с километровой высоты. У одной из девушек, 28-летней жительницы местечка Бранде, не раскрылся основной парашют – бывает. Не смогла она раскрыть и запасной – случается и такое. Но невероятное или, точнее, маловероятное начинается дальше. Парашютистка приземлилась и осталась жива! Причем она была в сознании, когда к ней примчались члены спасательной команды. В больницу города Орхуса её доставили на вертолете и принимавшие её врачи установили: опасности для жизни пациента нет! Оно, конечно, слава богу, что все обошлось, но все же очень хочется знать – как?   Если бы не электросушилка… Вот это и называется настоящее везение! Пожилая дама из Гладбека – Карин К. – пришла к парикмахеру, чтобы сделать себе укладку. Сколько раз приходилось ей подвергаться подобной процедуре – не сосчитать. Но этот визит без сомнения запомнится ей на весь остаток жизни. Хотя ремонт в этом салоне делали совсем недавно, но то ли мастера были криворукие, то ли материалы использовали никудышные, однако 30 квадратных метров потолка – между прочим, кирпич и сталь, а не какой-нибудь легковесный пластик – обвалились на пол. Дама в это момент сидела на сушке – знаете, под таким здоровенным пластмассовым колпаком, делающим женщин похожими на героинь сериала о путешествиях в открытый космос. «Я сперва даже ничего не поняла: сквозь вой воздуходувки ничего разобрать невозможно. Но когда с потолка начали валиться обломки, именно этот «шлем» меня и спас», – рассказывает женщина, не получившая ни единой царапины. Трем другим клиенткам повезло куда меньше. Две отделались незначительным ранениями, а третьей пришлось даже обращаться к врачам. Как выяснили эксперты, оторвался обширный вентиляционный короб, который и обрушил всю конструкцию потолка…   Яхтсмены тоже бывают разные Французскую таможню можно поздравить с успехом: на парусной яхте, пришедшей с одного из карибских островов, они обнаружили тонну кокаина, стоимость которой оценивается в 42 миллиона евро. Однако это не все: когда 13-метровое судно придирчиво осмотрели их немецкие коллеги – два яхтсмена оказались гражданами ФРГ – то изъяли еще 400 тысяч евро наличными, да ценностей на 900 тысяч евро. Эта акция стала финалом длительного расследования, которое соответствующие органы нескольких стран ЕС вели в отношении международной преступной группировки, занимавшейся именно контрабандным ввозом в Европу больших количеств кокаина. Проделывалось это именно с помощью парусной яхты, совершавшей путешествия из Латинской Америки в Европу. В 2010 году одну попытку ввоза кокаина удалось сорвать, но «криминальный дуэт» двух жителей острова Фёр, что в Северной Фрисландии, это не остановило. Возможно, их вдохновило то, что им удалось уйти от ответственности. На этот раз, как видим, дело обернулось иначе. Кроме того, в испанском Аликанте был арестован еще один подозреваемый – гражданин Нидерландов – а на Карибах взяли южноафриканца, который был шкипером яхты, курсировавшей через Атлантику с грузом кокаина.   Еще одна бойкая старушка… Как это ни парадоксально, но среди пожилых дам тоже встречаются личности, занимающиеся контрабандой наркотиков. Одну такую бойкую старушку только что приговорили в австрийском Инсбруке к двум годам заключения за попытку ввезти в альпийскую республику из Нидерландов полтора килограмма героина и полкило кокаина. Эту женщину немного извиняет то, что двигала ею материнская любовь: адское зелье она везла для своего наркозависимого сына. На суде это 46-летнее ничтожество заливалось слезами и умоляло оказать матери снисхождение. Однако служители Фемиды рассудили по другому и «выписали» незадачливому отпрыску восемь лет – за торговлю наркотиками, которой он пробавлялся наряду с их употреблением.   Незваный гость из дальних стран В супермаркете компании «Реаль», расположенном в саарском городе Бексбах, обнаружился нежданный гость. При распаковке партии фруктов он выполз из ящика с бананами, прочно утвердился на всех восьми ногах и лихо проследовал в неизвестном направлении. Эка невидаль, паук, скажете вы. Однако, паук пауку рознь. Ведь в данном случае, скорее всего, идет речь о банановом пауке или, как его еще называют, бразильском странствующем пауке. Это отталкивающего вида существо, достигающее размера в 13 сантиметров, не прочь полакомиться бананами и никогда не упустит случая залезть в ящик с фруктами. Все бы ничего, но восьминогий злодей весьма ядовит, и укус его для человека смертелен, что уже не раз становилось причиной трагедий, поскольку у себя на родине он не плетет паутины, а перемещается в поисках пропитания, заходя при этом в жилища и залезая в одежные шкафы. Поэтому магазин площадью в 5 тысяч квадратных метров пришлось тут же закрыть. «Убытки убытками, но здоровье персонала и клиентов для нас дороже любых расходов», – уверяет директор.   Вот на что способна любовь! Признайтесь, а вы способны после размолвки с любимой в социальной сети прыгнуть в машину и отправиться к ней за 1200 километров для выяснения отношений с глазу на глаз? Нет? И я, как и подавляющее большинство мужчин, тоже нет. А вот житель Фленсбурга именно так и поступил, проделав путь из Австрии до родного Шлезвиг-Гольштейна. Этого пылкого Ромео извиняет только то, что от роду ему всего-то пятнадцать лет: чего не выкинешь в таком бестолковом возрасте. Машину он, разумеется, позаимствовал у родителей, которые проводили с ним отпуск в альпийской республике. Новенький, между прочим, автомобиль, а у мальца, естественно, водительского удостоверения еще не было. Но что вы думаете, ведь доехал злодей, до самого Шлезвига добрался и даже машину не угрохал. Оповещенная родителями полиция обнаружила темпераментного влюбленного у его приятеля в Тарпе. Амуры амурами, но за езду без прав через пол-Европы парню придется все-таки ответить.   Бабушка кроликов очень любила… Идиллическая ситуация: 84-летняя жительница бранденбургского городка Гольцо обожала своих кроликов. А было их у неё аж 30 штук. И эти бабушкины кролики очень любили лопать некое растение, которое наивная старушка принимала за сорняк и исправно скармливала его своим любимцам на протяжении многих лет, сжиная на обочине соседского участка. И надо же такому случиться, что излюбленный кроличий корм оказался коноплей, она же каннабис индика, она же марихуана и так далее. Разумеется, о наркотическом действии этого растения бабуля не имела ни малейшего понятия, что позволяло ей с чистым сердцем кормить кроликов «сорняком». Теперь полиция намерена установить, каково же было содержание наркотических веществ в этой конопле: от этого зависит вопрос о том, будет ли против старушки возбуждено уголовное дело. Интересно, как предполагается сформулировать обвинение – кормление кроликов наркосодержащими растениями? А длинноухих, между прочим, всех пустили под нож, хотя неясно, в чем они-то провинились…   Вам посылка – ручная граната Незаурядное чувство юмора продемонстрировал один из дюссельдорфских полицейских, отправивший своему коллеге бандероль, единственным вложением в которой была… ручная граната. Нет, он не замыслил коварный теракт. Просто этот служака вознамерился таким образом побыстрее доставить взрывное устройство на экспертизу. По сути дела он ничем не рисковал: запала в гранате не было. Однако коллега, получивший столь необычное почтовое отправление, об этой существенной детали не знал, а потому устроил тарарам по полной программе, подняв на ноги и пожарных, и взрывотехников из земельного криминального ведомства. Те сразу же обнаружили, что в таком виде граната не намного опаснее молотка. Тем не менее, отправителю эта эскапада просто так с рук едва ли сойдет. №7-8(57), 2011

Он был одним из символов «старой» ФРГ, той, что теперь называют Боннской республикой. Взрослые потчевали им гостей после хорошего обеда, молодежь, преступно разбавляя кока-колой, принимала его внутрь как верное средство поддать жару угасающей вечеринке. Он – это «Асбах-Уральт», немецкий виноградный бренди, точнее – вайнбранд, как его называют в Германии. Казалось, он был вездесущ: если в магазине торговали крепким спиртным, то бутылки «Асбах-Уральт» там можно было обнаружить с практически стопроцентной гарантией. Уж и не говорим про круглосуточные лавочки при бензоколонках: там он стоял обязательно. Скажем сразу, сейчас эта марка переживает не лучшие времена. Не то, чтобы он был забыт, нет. Но нельзя не признать, что «Асбах-Уральт» неуклонно утрачивает свои позиции, его доля на рынке постоянно уменьшается. Ясно, что владельцев компании это совершенно не устраивает, и они намерены придать ветерану германского алкогольного рынка новый блеск. Зачем? Может, не стоит и стараться, а просто удовлетвориться тем, что в весьма конкурентной среде продается около 2,9 миллиона бутылок емкостью в 0,7 литра? Вроде бы нормальный средний показатель. Но бывший гигант, наконец, счел это положение вещей унизительным и решил показать, что есть еще порох в пороховницах. Как? Сейчас узнаете. Но для начала – немного истории. Все началось 5 июля 1892 года, когда Хуго Асбах основал в рейнском Рюдесхайме компанию по производству вайнбранда. Этому искусству он учился во Франции и для того, чтобы продвинуть новинку на германском рынке, ему пришлось соединить в единое целое французское качество с немецкими вкусовыми предпочтениями. Надо сказать, что это удалось: напиток, поначалу называвшийся «Рюдесхаймский коньяк», хорошо пошел. Уже в 1908 году Императорское патентное ведомство внесло его под новым названием – «Асбах-Уральт» – в свой перечень. В 1924 году компания выдала еще одну новинку: для привлечения прекрасного пола были выпущены конфеты-пралине с вайнбрандом. И они тоже хорошо пошли и продаются до сих пор. Кстати, Хуго Асбаху, покинувшему этот мир в 1936 году, немецкий язык обязан появлением самого слова «вайнбранд», созданному им для того, чтобы отличить свое изделие от оригинального французского коньяка. Он сделал это в том же 1908 году, и слово прижилось и красуется теперь на множестве этикеток, украшающих бутылки с соблазнительным содержимым. Одно это уже можно считать неплохим достижением, верно? Бизнес после смерти основателя остался семейным: им взялись руководить два сына и их дядя. Идиллия продолжалась до 1991 года, когда Асбахи расстались с фамильным детищем. Его сожрала британская компания «Юнайтед дистилерз» (сейчас называется «Диагео»). Через 8 лет она продала марку двум компаниям – нидерландской «Болз ройял дистилерз» и германской «Ундерберг», владевшими ею в равных долях. А еще тремя годами позже «Ундерберг» стал единственным владельцем и остается им до сих пор. Видимо, эта одиннадцатилетняя чехарда владельцев и не принесла ничего доброго проверенной марке «Асбах-Уральт». Конечно, она не утратила былой известности, но как-то вышла из моды. В отличие, скажем, от «Егермайстера», который неплохо продается и в Европе, и на той стороне Атлантики. А ведь в хорошие времена на предприятии Асбахов в Рюдесхайме работали сотни человек. От былого величия теперь осталось только похожее на крепость здание, стену которого украшает действующий с 1937 года рекламный слоган – «В Асбахе живет дух вина». Сейчас вся эта недвижимость принадлежит городу, который, по утверждению бургомистра, готов использовать её в основном в туристических целях, частично перестроив под жилье. Виноградники распроданы местным виноделам, а кое-что – государственному транспортному предприятию. Да, чуть не забыл: часть производственных площадей куплена кондитерской фирмой «Ребер» из Бад-Райхенталя, которая по лицензии производит здесь пралине с вайнбрандом. Между прочим, 50 миллионов штук в год. Ах, если бы каждый, кто покупает пралине, брал в придачу еще и бутылочку «Асбах-Уральт». Тогда владельцам было бы не о чем беспокоиться… А, может, и сейчас все хорошо? Ведь по данным германского института маркетинговых исследований «Нильсен», «Асбах-Уральт» по-прежнему относится к числу безусловных лидеров сегмента «премиум-вайнбранд/бренди/коньяк», занимая долю в 26,2%. Он стоит вровень с такими марками как «Мариакрон», «Шантре» или «Шарлахберг». Да, все бы ничего, но сегмент этот становится в Германии все меньше и меньше. Прежде в него входила каждая третья бутылка продававшегося в стране спиртного. Сегодня он сжался более чем наполовину – до 15%. Сейчас предприятие «Асбах-Уральт» находится не у городского вокзала, как когда-то, а на окраине. Группа «Ундерберг» – кроме одноименного горького ликера она производит многие достойные марки – «Аверна», «Гленфиддич», «Гразувка», «Московская» – полна решимости вывести на новую орбиту и старинный проверенный вайнбранд. Для этого продукт и различные рекламные элементы выйдут на рынок под единым девизом «Романтический Рейн». Будет изменен дизайн бутылки, подправлено начертание названия, выпущен хай-болл для «Асбах-Колы». Эта варварская смесь (смайл, смайл, смайл) теперь продается в жестянках, чтобы детки не возились со смешиванием напитка. Есть еще и другие прибамбасы – стаканчики, бокальчики, кофейные наборы и прочее из этого же ряда. Вот такие маркетинговые ухищрения. Поможет ли? Поживем – увидим. Между прочим, сейчас кроме наиболее употребительного «Асбах-Уральт» (разливается в объемы от 40 миллилитров до трех литров), есть и выдержанная продукция – 5, 8, 15 и 21 год. Так вот, спектр этот хотят расширить. Одна из идей – вывести на рынок вайнбранд пятидесятилетней выдержки. Это, безусловно, хороший ход. Чего, на мой взгляд, нельзя сказать о намерении убрать приставку «уральт» (древний) и определение «вайнбранд». Откроем один секрет. Если вас не навело на размышления то, что асбаховские виноградники распроданы, поясню: виноград, из которого делается напиток, заявляющий о причастности к «романтическому Рейну», выращен на юго-западе Франции, в регионах «апелясьон Коньяк контроле» и «апелясьон Арманьк контроле». Перегоняется вино тоже во Франции, и коньячный спирт в Германию завозится в цистернах. Вот такая европейская интеграция… Дистиллят поступает опять-таки не на берега Рейна, а в Оттерсвайер. Он находится в Шварцвальде, то бишь в Бадене. Там в бочках из лимузенского дуба (опять Франция!) вайнбранд выдерживается. Между прочим, бочки эти стоят по 600 евро штучка – без содержимого, разумеется. Купажируется «Асбах-Уральт» там же, а в Рюдесхайме осуществляется финальная доводка – фильтрация, то да се. Так что рейнская романтика не то чтобы полностью притянута за уши. Но разливается напиток опять-таки отнюдь не поблизости от скалы Лорелеи. «Мерзавчики» емкостью до 100 миллилитров – в Берлине, а все более масштабное – в Саксонии, в Вильтхене. Тем не менее, 88% оборота компания делает в Германии. И она отдает себе отчет, что рынок будет сжиматься и дальше, поэтому придется активнее заниматься экспортными программами. Речь идет о Китае, России, Польше, США, Великобритании. Ну а теперь – самое главное. Налейте вайнбранд в правильный толстопузый бокал со стеклянной крышечкой (так принято в Рюдесхайме) и, взяв его пальцами за ножку, не спеша качните, чтобы внимательно рассмотреть цвет. Желтый топаз? Ну вот, все как надо. Другой рукой за шарик поднимите крышечку и глубоко вдохните аромат, чтобы насладиться букетом вайнбранда. Цветы, мед, орехи, горький шоколад? Скажем честно: все зависит от того, насколько хорошо у вас развито обоняние. Теперь выпейте на здоровье! А про то, что не надо перебарщивать, вы и сами знаете. Андрей ГОРЮХИН №7-8(57), 2011

Старейший университет и современнейшие исследовательские центры, мутные воды Рейна – важнейшей транспортной артерии с одной стороны и естественная граница сразу между тремя государствами с другой прямо в получасе от центра города. Возможно ли такое? Да, возможно, если Вы приедете в швейцарский город Базель.   Границы, которые объединяют Пожалуй, именно близость сразу трех границ очень украшает этот старинный швейцарский город. Чудеса с границами начинаются прямо по прибытии – причем все равно куда, в аэропорт или на вокзал. Впрочем, давайте все же начнем с аэропорта – именно так прибыл в Базель автор этих строк. Уже из самолета видно его название "Евроаэропорт Базель-Мюлуз-Фрайбург", указывающее на три города в трех разных странах, которые он обслуживает. Затем после прохождения всех формальных процедур нужно не только выйти из здания аэропорта, нужно правильно выйти. Из общего зала прилета два пути ведут к двум разным выходам. Если вам в Базель – то направо. Тем, кто прилетел во французский Мюлуз или германский Фрайбург – налево, для них выход один, ибо в ЕС границы стерты и уже давно превратились в некий аттракцион. Вопросы о границах гость, приехавший в Базель впервые, будет задавать себе и невольно удивляться еще не раз. Сразу по выезде из швейцарской части аэропорта наблюдательный визитер сможет заметить, что справа и слева от трассы в два ряда стоят настоящие пограничные заграждения. Именно в это время сопровождающий скажет – аэропорт технически и административно находится… на территории Франции, а для выезда в подчеркнуто независимую Швейцарию выделен вот этот специальный транспортный коридор. А вот железнодорожный вокзал, обслуживающий французское направление, наоборот расположен на территории Швейцарии, и выход на французские платформы до сих пор перекрыт воротами с крупной надписью «Франция» и таможенными будками. Впрочем, после того, как Швейцария вошла в Шенгенскую зону, проверку на этой необычной границе отменили. Вокзал Дойчебана, германских железных дорог, вообще находится на другой стороне Рейна и обслуживает только германское направление. А еще до обеих границ можно доехать на трамвае прямо из центра Базеля, а трамвай номер 10 вообще, прежде чем довезти вас до конечной остановки в Швейцарии, проедет сквозь небольшой французский городок Лемен. Есть здесь и место, где три границы сходятся в одной точке. Расположено оно на берегу Рейна примерно в получасе хода от центра города на прогулочном судне. Здесь стоят три завитые друг вокруг друга стилизованные иглы, в основании которых три флага – швейцарский, германский и французский. Но пока вы еще плохо ориентируетесь в городе, пожалуй, именно трамвай поможет в общих чертах познакомиться с ним. Пути проложены прямо по узким улочкам старой его части, в которой нередка застройка XII-XIV веков, ведь город на протяжении многих веков обходили войны. Уже потом, когда освоитесь, сможете уходить вглубь этих кварталов, любоваться уютными двух-, трехэтажными домами и крохотными площадями с фонтанчиками, украшенными скульптурами – сценами из Библии или просто фигурками сказочных животных.   Границы, которые обогащают Историческая часть Базеля небольшая, и на ее освоение не должно уйти много времени. Марктплац – Рыночная площадь, наверное, то самое место, откуда стоит начинать знакомство с исторической частью города. Именно отсюда расходятся улочки в старинные кварталы Базеля. Отсюда можно попасть на холм Шпаленберг – самый древний район города – мощеные булыжником улицы и дома с цветниками, на домах даты постройки – XII, XIII век! Что удивительно – это фактически действующий музей под открытым небом, так как все эти дома – жилые! В другую сторону с Рыночной площади уходит Фрайштрассе – торговая улица с витринами дорогих магазинов, в которых многие оставляют свои последние деньги. На самой Марктплац стоит ратуша красного кирпича. Ее так и хочется назвать Красной, на берлинский манер. Здание построено в стиле поздней готики в 1501 году на месте более старого, разрушенного землетрясением. Здесь находятся органы государственной власти как кантона Базель-штадт, так и мэрия города Базеля. В нескольких кварталах от Рыночной площади на берегу Рейна стоит собор, одна из основных архитектурных достопримечательностей города. Особенно красиво он смотрится вечером с расположенного неподалеку моста. Собор строился в течение пяти веков с 1019 по 1500 год и планировался католическим, но сейчас принадлежит реформистской протестантской церкви. Длительное строительство отразилось и на архитектуре – там можно встретить элементы и романского стиля, и более поздней готики. В центральной части города расположены три крупных моста, но существует более романтический вид переправы с одного берега Рейна на другой – на крошечном пароме, который специальным тросом крепится к канату, перетянутому через реку. И если еще остались силы после прогулок по городу, катания по Рейну и посещения выставок и галерей, в которых, кстати, можно увидеть и оригинальные работы Пикассо, и классиков авангарда начала и середины ХХ века, то теперь можно совершить выезды в другие города Швейцарии, например, в Люцерн – до него чуть более часа на поезде, или в Эльзас – во французский город Кольмар – он ближе, до него с того же вокзала всего минут сорок. После строгого несколько аскетичного протестантского Базеля в Кольмаре вас ждет буйство красок, французский шик, правда, с несколько немецким оттенком. Ведь Эльзас – это маленькая Германия во Франции, но это тема, наверное, уже другого очерка.   Границы, которые развивают Близость границ не только украшает, но и служит локомотивом развития Базеля. Город часто называют воротами Швейцарии. Он развивался на торговле. Первое разрешение на проведение ярмарок Базель получил еще в XIII веке и, кажется, традиция не прерывалась. До сих пор в городе проходит ежегодная Базельская торговая выставка, и площади ее постоянно укрупняются. Организаторы выставки и представители местных властей подчеркивают, что очень хотели бы видеть Россию более активной участницей этой выставки. «Сотрудничество Базеля и Москвы могло бы быть более активным и плодотворным особенно в свете длительных отношений Швейцарии и России, – говорит глава департамента иностранных дел и маркетинга кантона Базель-штадт Сабине Хорфат. – В частности, мы бы очень хотели видеть Москву специальным гостем на крупной Базельской торговой выставке 2012 года». Именно с этой целью в сентябре местные власти проведут в Москве дни Базеля. Швейцарская сторона очень надеется на усиление сотрудничества в сфере образования, здравоохранения, туризма и культурных связей, а также в развитии делового сотрудничества. «Мы представляем Базель как город инноваций, в котором находятся штаб-квартиры ряда крупных компаний. Мы везем в Москву делегацию из 80 человек, представляющих различные сферы бизнеса, науки и культуры», – отмечает С.Хорфат. И действительно, нам есть чему поучиться у Базеля. Тем, кто запускает в эти дни сколковский проект, нелишне было бы пройтись по научному городку, расположенному неподалеку от центра города, и оценить, какие условия можно создать для того, чтобы работа ученых и исследователей была более плодотворной. Артем ПРОХОРОВ Базель-Москва №7-8(57), 2011

Отдых по системе «все включено» таит в себе одну опасность: в какой-то момент могут появиться угрызения совести. В голове начинает вертеться мысль о том, что вся вкуснейшая еда, неограниченный доступ к которой ты получил, по сути, никак не используется: калории поступают, но ни на что не расходуются! Но выход есть всегда и везде. Яркий пример – греческий остров Крит, на котором кормят отлично, да и мест для расхода калорий хватает. Один из лучших вариантов – посещение ущелья Самарья, на западе острова. Это – самое протяженное ущелье в Европе, его длина примерно 16 километров. На территории ущелья создан заповедник: посетители могут насладиться красивейшими горными видами, а также обществом местной разновидности коз кри-кри. Они стараются держаться подальше от людей, но всегда готовы продемонстрировать, как ловко умеют скакать по крутым склонам ущелья. Эти козы – один из символов Крита. Поэтому власти Греции разработали целую программу по их защите. Старт путешествия не предвещает никаких проблем: начало спуска в ущелье выглядит вполне цивилизованным: вниз нужно идти по своеобразным ступенькам, а при необходимости можно даже использовать перила. Дальше задача постепенно усложняется. Сначала исчезают ступеньки, зато тропинка все еще находится в тени довольно впечатляющих по высоте деревьев. В итоге, примерно первые километра три вызывают лишь вполне умеренную усталость. Зато потом начинаются более серьезные испытания. Тропинка становится все более извилистой и менее удобной. Кульминация спуска – отрезок пути под палящим солнцем. Но не все так плохо: во-первых, желающих сжечь калории в ущелье не так-то мало: они вам будут попадаться почти на всем пути. А ведь собственная усталость не так сильно дает о себе знать, когда ты видишь, что другим, как минимум, не легче. А в тех редких случаях, когда по пути попадаются «самоубийцы», не спускающиеся, а поднимающиеся по ущелью с полным страдания взглядом и блаженной мученический улыбкой на лице, мигом перестаешь себя жалеть и возобновляешь движение. Кроме того, на пути вниз оборудовано несколько пунктов для отдыха и водопоя. Вы можете наполнить бутылки водой из местных родников и посидеть, пока к вам не вернется хотя бы часть сил. На маршруте дежурят сотрудники, отвечающие за безопасность в заповеднике. Как правило, это жители ныне заброшенных деревушек, встречающихся на пути вниз. Люди ушли оттуда, так как в заповеднике не должно быть населенных пунктов. Наконец, на трассе есть несколько медпунктов. Спуск займет несколько часов. Сколько именно – будет зависеть от ваших физических возможностей (далеко не все посетители ущелья – профессиональные спортсмены), а также от задачи, которую вы ставите перед собой. Некоторые стремятся обогнать абсолютно всех и первыми добраться до выхода, при этом мало обращая внимания на окружающую красоту. Другие будут часто останавливаться фотографировать. Третьи изначально решат спускаться, не торопясь, чтобы собрать побольше впечатлений об ущелье. Награда за успешный спуск не заставит себя ждать: она расположена сразу после выхода. Это – нечто вроде палатки, в которой по крайне недешевой цене продают холодный свежевыжатый апельсиновый сок. Спрос на этот напиток, несмотря на дороговизну, немалый. Спуск по ущелью доступен практически всем в меру здоровым людям: препятствием могут стать заболевания сердца, старые травмы ног, боязнь высоты и т.п. Кроме того, нужно как следует подумать, прежде чем брать туда детей. Наконец, организаторы экскурсий наверняка посоветуют вам надеть спортивную обувь и не употреблять спиртное до и во время спуска. Еще один возможный вариант активного, но все же не совсем спортивного отдыха – поездка в горы близ плато Лассити. Сюда вполне можно тем из нас, кто решил, что ущелье Самарья во время отдыха – это все-таки слишком. В этих горах находится пещера, в которой, согласно древнегреческим мифам, родился Зевс. Подъем по тропинке к пещере займет минут десять, а при желании его можно осуществить на ослике. Стоит эта услуга примерно столько же, сколько стакан сока в ущелье Самарья. Сама пещера прекрасна. Температура в ней – около 17 градусов, причем, по утверждению местных жителей, она не меняется в зависимости от времени года. Судя по всему, вскоре после рождения Зевс получил возможность полюбоваться многочисленными сталактитами и сталагмитами. Кроме того, в его распоряжении находилась вода из подземной речушки. В целом, он получил довольно комфортные условия для жизни. Следов пребывания в этих пещерных стенах Зевса не найдено. Зато археологи обнаружили, что древние греки превратили этот «роддом» громовержца в место культа. Эта пещера – замечательная возможность получить представление о подземном мире, не записываясь в серьезные спелеологические экспедиции. После любой из этих поездок можно смело возвращаться в гостиницу и, решив все проблемы с совестью, наслаждаться преимуществами системы «все включено». Владимир НИКИТИН Крит – Москва №7-8(57), 2011

Албания готовится подать заявку на членство в Евросоюзе Едва ли Лека Дукаджини, албанский князь, живший в XV веке, составитель свода правил под названием «Канун», думал о том, что закрепленные им в письменах обычаи глухого средневековья станут шесть столетий спустя одним из тормозов цивилизационного развития соплеменников. Если простоту подчас числят грехом худшим, чем воровство, то жестокие нравы, построенные на принципе «око за око, зуб за зуб», тем более не смогут пройти ни аттестационную комиссию, ни суд совести. …Городок Шкодер на северо-западе Албании знает, к чему приводят конфликты между семьями и кланами. Одной из жертв стал некий Исмет (имя изменено в целях его безопасности), который поведал свою печальную историю корреспонденту британской газеты «Гардиан». Все началось в июле 2001 года, когда его отец повздорил с двумя братьями в соседнем селении. Предполагают, что спор вышел из-за земли, что часто становится яблоком раздора. Слово за слово, в ход пошло оружие. После убийства братьев отец Исмета два года скрывался в горах. Суд судил его заочно и приговорил к пожизненному тюремному заключению. Однако родственники убиенных не считают, что правосудие свершилось и до сих пор, все эти десять лет, требуют свершения мести. Таков обычай. Так гласит «Канун». Эти заповеди мрачного средневековья по-прежнему определяют многие аспекты жизни: замужество, торговые отношения, получение наследства, правонарушения и так далее. Этот закон более весомый и более чтимый, чем государственное законодательство. «"Канун" выжил на протяжении столетий благодаря тому, что через него определялась культурная и юридическая идентичность», – полагает албанский писатель Бесник Мустафа. В свою очередь Неби Бардоши, антрополог из Тираны, объясняет живучесть «Кануна» тем, что «это представляло собой форму оппозиции в отношении к любому государственному закону, не только законам Оттоманской империи». Итак, око за око? Да, кровная месть распространяется на всех членов враждующих семей до четвертого колена. Малолеток формально это не касается, но на практике не жалеют никого. Был случай, когда убили трехлетнего ребенка. Наверное, только в Албании можно найти целые семьи-затворники, которые годами не выходят из дома – внутри жилищ не разрешено убивать. Растет поколение неграмотных и запуганных юношей и девушек, озлобленных на всех, у которых нет никакого будущего. Опять же, в теории, то есть согласно «Кануну», можно договориться и прервать круг насилия. В течение двух дней после похорон очередной жертвы представители враждующих семей могут провести переговоры на высшем уровне и попытаться прекратить вендетту. Такую попытку предпринял Калтер, дедушка Исмета, который дважды ходил к семье убитых братьев и уговаривал их положить конец нелепой вражде. Те – ни в какую. «Они даже не садились за стол, как полагается по обычаю», – рассказывал о ситуации корреспонденту «Гардиан» дедушка Калтер, старший в семье. Ина, мать Исмета, дополняет картину: «В январе следующего году Исмету исполнится 16 лет, ему надо будет ходить в старшие классы школы в соседней деревне. Я не хочу рисковать. Мы хотим отослать его за границу». Вендетта снова стала популярной после массовых беспорядков в 1997 году, спровоцированных коллапсом финансовой пирамиды. Воцарился хаос. Разграбили оружейные склады, и владение оружием сделало возможным возврат к традиционному самосуду. Перпарим Куллури, государственный прокурор городка Шкодер, делится своим опытом: случалось, что родственники погибших выгораживали убийц, давали ложные показания в суде, только бы тех освободили – чтобы затем расправиться с ними по древнему обучаю, по заветам «Кануна». В 2006 году Лилиана Луани, школьная учительница, создала общественную организацию, чтобы помогать детям, которые становятся мишенями кровной мести. Только в самом Шкодере и в окрестностях она знает 120 детей, жертв «Кануна». «Прежние правила исчезли вместе с падением коммунизма, – говорит Луани. – Вновь вспыхнули старые распри, возникли новые конфликты, связанные в основном с правами на землю». В феврале 2010 года Совет ООН по правам человека объявил, что мартиролог сокращается: число убийств на почве кровной вражды в Албании снизилось за минувшие пять лет. Тем не менее, всего с 1990 года жертвами самосуда стали 9870 человек. Сказывается работа неправительственных организаций, которые зачастую получают помощь от советов старейшин. Но и они признают, что на примирение враждующих семей подчас уходят годы. Не способствует нормализации обстановки и криминогенная ситуация в стране. Исследователи феномена албанской мафии, оперирующие, в том числе, данными Интерпола и Европола, подчеркивают, что криминальные синдикаты навязали специализацию регионам страны. Так, на западе – производители детской порнографии. На юге, то есть на границе с Грецией, – перевалочный пункт контрабанды в Европу контрафактных табачных изделий и девушек-подростков, поставляемых под заказ платежеспособным клиентам. В центральном регионе всем заправляют кланы, поставившие под контроль наркотрафик и нелегальную перевозку беженцев в страны ЕС. На таком фоне торжество средневековых нравов неудивительно. Между тем Албания готовится в этом году подать официальную заявку на вступление в Евросоюз. Членская карточка почти гарантирована – с учетом многочисленных групп поддержки. От Марти Ахтисаари, бывшего спецпосланника ООН в Косово, которому албанская мафия, согласно европейской прессе, осталась за все очень признательной, до влиятельных политиков в США, которые могут быть заинтересованы, как полагает ряд обозревателей, в появлении внутри Евросоюза государства с криминализированной экономикой и коррумпированной властью, к тому же служащего крупнейшим каналом наркотрафика. В период 2004-2007 годов власть в Тиране много говорила о необходимости покончить с малосимпатичным пережитком прошлого, признавала, что самосуд стал национальной проблемой и что он препятствует цивилизованному европейскому развитию Албании. Однако с той поры мало что изменилось, и по-прежнему газеты регулярно выходят с такими заголовками: «Муж убил любовника жены ради восстановления чести и достоинства опороченной семьи», «Глава клана мужа был застрелен родственниками жены сына из-за нанесенного оскорбления», «Двое братьев убили родную сестру за подозрение в измене мужу»… Автор британской газеты полагает, что все дело в «вакууме власти», возникшем после падения прежнего режима. Едва ли только в этом дело. Скорее всего, ближе к истине английская народная мудрость: «Старые обычаи умирают медленно» (Old habits die hard). Вадим ВИХРОВ №7-8(57), 2011 осталась за все очень признательной

Вы, наверное, знаете старую поговорку; что русскому здорoво, то немцу – смерть? Так вот, этим летом житель тюрингского университетского города Йена с успехом опроверг это утверждение. В результате добровольно поставленного им над самим собой эксперимента он доказал, что может перенести то, что для многих русских закончилось бы уходом в мир иной. Новоявленный 49-летний естествоиспытатель пьянствовал со своим приятелем в своей квартире и предавался этому занятию с таким упоением, что со временем утратил способность не только стоять, но и сидеть. Его более умеренный собутыльник нашел в себе силы вызвать полицию, сочтя, вероятно, пребывание на полу в горизонтальном положении вопиющим нарушением порядка. Полицейские препроводили забулдыгу в больницу, где у него обнаружили в крови совершенно смертельную дозу алкоголя – 5,9 промилле. Однако этот человек оказался наделен таким богатырским здоровьем, что к утру с помощью медиков благополучно протрезвел и отправился восвояси. Вы думаете, что этот богатырь – некий уникум? А вот и нет. Во всяком случае, в Берлине у него есть коллега, безвозмездно пожертвовавший собственной печенью ради борьбы с «зеленым змием». Этот 43-летний бездомный из района Шарлоттенбург, точнее из окрестностей известного вокзала Цоо, не просто выдул рекордное для столицы количество горячительного, но с 5,05 промилле в крови еще и затеял с таким же бомжем шумную драку, не посмотрев на то, что тот на добрых два десятка лет моложе. Противники не поделили спальный мешок, судя по всему, служивший кому-то из них местом для ночлега. Рекордное количество выпитого победителем, удостоившимся того, чтобы провести ночь не в каком-то там мешке, а в камере вытрезвителя, было подтверждено официальным представителем столичной полиции Майком Гауэром. Не стоит думать, что алкоголь пробуждает в немцах исключительно агрессивные инстинкты. Это с успехом доказал 23-летний житель Нойбранденбурга, проявивший редкостное сострадание к своей возлюбленной. Забытый дома ключ от квартиры он счел недостаточным основанием для того, чтобы прервать её сладкий сон. Но поскольку попасть домой ему все же хотелось, он решил забраться в окно. Его не остановило даже то, что они жили на 14 этаже! И ведь до окна-то он добрался и даже, надо полагать, влез бы в него, не вызови бдительные соседи полицию, а та – пожарных. И все эти бессердечные люди, конечно, разбудили спящую красавицу, а в квартиру пришлось входить банально – через дверь. И уже оттуда отправляться в полицию для дачи объяснений и медицинского освидетельствования. Между прочим, содержание алкоголя в крови у верхолаза было сравнительно умеренным – всего-то 1,7 промилле. Будем все же надеяться, что барышня, в конце концов, по заслугам оценила сей романтический порыв. А вот еще с одним изрядно подвыпившим немцем опьянение сыграло опасную шутку: не приди ему на помощь вездесущие пожарные, отдыхающему пришлось бы плохо. Дело происходило на севере земли Гессен, на озере Димель, берега которого в жару сильно пересыхают. Один из отдыхавших в местном кемпинге решил сократить путь, отправившись напрямую по тому, что он принял за твердую землю. На самом деле это была зыбучая смесь ила, песка и грязи. Однако попытка руководствоваться старинной максимой – пусть в грязи по колено, зато на аршин короче – ни к чему хорошему не привела: прохожий ухнул в трясину, да не по колено, а по пояс. Хорошо еще пожарные приехали вовремя. Между прочим, граждане Германии «оттягиваются» в таком стиле не только у себя на родине, но и за её пределами. Например, в соседней Франции. Скажем, озеро Лак де Мадин, находящееся в лотарингской коммуне Нонсар-Ламарш, примерно в 100 километрах от Саарбрюккена, несколько последних лет на Троицу было излюбленным местом нашествия молодых людей из пограничных Саара и Пфальца, оповещавших друг друга о проведении того, что они называли «фестивалем», новомодным способом – через социальные сети. Девиз мероприятия бесхитростен как мычание – «Напиться. Напиться. Напиться». Для выполнения это немудрящей программы в астрономических количествах завозилось пиво, грильвюрстхен (сосиски для жарки на гриле) и равиоли в консервных банках – самый непритязательный набор немецкого завсегдатая пикников. Между прочим, орава выпивох достигала трех тысяч человек, и они оставляли после себя целые Монбланы мусора. Все это побудило местного мэра Сильвена Денуайеля запретить слегка замаскированную пьянку. «У них там невозможно найти кого-нибудь, кому можно предъявить претензии за все происходящее», – пояснил он. А что думают по поводу столь очевидной неумеренности сограждан германские медики? Они продолжают терпеливо пояснять очевидное: пить можно, но злоупотреблять вредно. И вновь напоминают параметры, при превышении которых возможны самые неприятные последствия: От 0,2 до 0,5 промилле Слегка ослабляется зрение и слух. То же самое происходит с вниманием, реакцией и способностью концентрировать внимание. Снижается критика собственного состояния и возможности адекватной оценки ситуации. Повышается готовность к риску. От 0,5 промилле Нарушается чувство равновесия. Утрачивается способность к концентрации внимания. Возрастает время реакции. Появляется склонность к переоценке своих возможностей. От 0,8 промилле Ослабляется периферическое зрение, сильно сужается поле зрения, вплоть до «туннельного видения». Значительно ослабляется чувство равновесия. Скорость реакции сильно замедляется. Критически возрастает переоценка своих возможностей. От 1,0 до 2,0 Начинается стадия опьянения. Утрачивается чувство равновесия. Скорость реакции резко падает, вплоть до утраты способности адекватно реагировать на ситуацию. Начинает теряться связность речи и способность ориентироваться в пространстве. Тем не менее, переоценка своих возможностей продолжает нарастать. Адекватная оценка собственного состояния утрачивается. От 2,0 до 3,0 промилле Начинается стадия сильного опьянения. Скорость реакции практически отсутствует. Мышцы расслабляются. Возможна утрата памяти и потеря сознания. От 3,0 промилле Утрачивается способность двигаться, наступает потеря сознания, ослабление дыхания, падение температуры тела. Исчезают рефлексы. От 4 промилле Утрачиваются жизненно важные функции организма. Возможны впадение в кому и остановка дыхания, в итоге – летальный исход. Александр ВАРВАРИН №7-8(57), 2011

У Отечества должен быть узнаваемый запах, способный вызывать ностальгические флюиды на уровне подсознания. Так решили три предприимчивых литовца, настроенных на патриотическую волну. Нужен запоминающийся парфюм, ассоциируемый только с Литвой и никаким иным государством, рассудили они и, недолго мешкая, сделали спецзаказ французскому производителю благовоний фирме «Галимар». «Когда я упоминаю шоколад и часы, о чём вы думаете? О Швейцарии. Когда я произношу «Гиннес»? Верно, об Ирландии. Жареная рыба и картофельные чипсы? Это будет Англия, – выстраивает логику своего поступка Даиниус Рутскаускас, один из креативной тройки, и затем печалится. – А у нас в Литве нет символа национальной идентичности. Пока нет». Так явился на свет продукт под названием «Дух Литвы», относящийся, по мнению британской газеты «Дейли телеграф», не к духам и не к одеколонам, а, скорее, к освежителям воздуха. В богатой палитре запахов отчётливо угадывается бергамот, имбирь, малина и грейпфрут (вопрос: разве он произрастает в этой балтийской республике?!). Поверх этих базовых элементов добавлен вкус кедра, сандалового дерева, янтаря, пачули, а также, чем, видимо, гордятся его создатели, запах «мха на дереве и дымка». Изобретательное трио заодно выпустило свечи, ароматизированные ими изобретённым благовонным составом. Подозревают, что на очереди – мыло и косметические изделия. «Дух Литвы», выпущенный на рынок в первых месяцах этого года, пользуется спросом. Разошлось уже 1000 флаконов. Покупают туристические торговые точки и литовские бизнесмены, предлагающие этот сувенир своим деловым партнерам за рубежом. Министр обороны отправил 200 пузырьков в Афганистан, где литовские солдаты выполняют свой интернациональный долг перед НАТО. А МИД разослал флакончики всем иностранным послам в Вильнюсе. В интервью «Гардиан» Рутскаускас пояснил, что композиция запахов – «это способ представить Литву современным государством, а не прежним сателлитом в составе СССР. Для многих на Западе у Литвы плохой имидж». Газета вдохновилась этим замыслом и предложила соотечественникам смоделировать «Дух Британии» – те откликнулись с неистовым рвением. Опубликовавшая свой пост под ником «кристинагалустян» предположила: «Это должно быть запах скворчащего бекона, слегка поджаренного тоста и кофе??» Более изысканной фантазией поделилась «клэршарлот», которая видит квинтэссенцию Британии в сочетании «срезанных колосьев, только что подстриженной газонной травы, свежего лимонада, чая «Эрл грей» с мёдом, благоухания ручейка, поверх чего стоит наложить роскошное британское солнце (когда оно соизволит появиться на небе), а также запах дождя». А вот некий «бесайдзеси» пустился в размышления: в идеале нужно будет взять за основу «солёный морской бриз с запахом роз, жасмина и лаванды, добавив привкус земли после дождя», но в реальности в общий котёл будут слиты уличный амбре от приготовления быстрой еды и выхлопные газы с примешивающимся «запахом затхлой выпивки». Таким же бескомпромиссным диалектиком предстал и словоохотливый «джаззаактивист», испытывающий, как и многие, по его разумению, смешанные чувства к Британии, колеблющиеся от любви до ненависти: «Приверженец реализма скажет, что сердцевиной должен быть крепкий чай с молоком в паре с запахами индийской кухни, затем легкая примесь мясного пирога, старой мочи, выхлопных газов, блевотины после пива, освежителей воздуха, компостной ямы и бисквитов. Зато романтик останется верным сырой земле, дуновению моря с тонким привкусом розы, лаванды, ромашек, лесного ореха, производимого в сельской местности местного сыра и присыпки для младенцев от фирмы 'Джонсон'». Довольно часто в предлагаемом перечне встречается запах дождя, моря, ивы и черствых бисквитов, что доказывает возможность найти консенсус, если у литовских изобретателей появятся последователи по ту сторону Ла-Манша. Но поиск типично британского в условиях всё подминающего под себя железного самотёка глобализации, – дело хлопотное. Как иронизируют соплеменники шутника Джерома Клапки Джерома, сегодня быть британцем означает, что ты сидишь за рулём германской иномарки, ходишь в ирландский паб за кружкой бельгийского пива, покупаешь быструю еду – индийский чикен кари или турецкий кебаб, спишь на шведской мебели и смотришь по сделанному японцами телевизору американские фильмы… Как все эти не стыкующиеся элементы взболтать в одном флаконе «Дух Британии», уму непостижимо. Литовцам, видимо, было проще. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

или Закон сохранения равновесия Люди устроены одинаково, где бы они ни жили – в больших городах или маленьких поселках. В Европе. Африке. Азии. Они безумно хотят самого простого, элементарного – счастья. Для себя. Своих близких. Своих любимых. И это нормально. Это естественно. Иначе и быть не может. Ведь их жажда счастья никого не касается. Никому не мешает. Никого не затрагивает. Не должна затрагивать. Все случилось настолько быстро и неожиданно, что Эрик и осознать-то не успел, как это произошло. Еще вчера мир был одним. Простым. Плоским. Сереньким. Обыденным. Обыкновенным. А потом вдруг, как по мановению волшебной палочки, стал другим. Бездонным. Искрящимся. Изменчивым. В старом, бестолково устроенном мире, все было бездушно рационально. Пресно. С налетом плесени. И презрением к окружающему. В новом – воздушно. Возвышенно. Переполнено эмоциями и желаниями. Самыми обворожительными. Шальными. Безумными. Фантастическими. В прошлой жизни можно было в лепешку разбиться, что-то доказывая другим. И все равно тебя никто не слушал. Ничего не выходило. Не спорилось. Не получалось. Билось. Рассыпалось. Из рук валилось. В нахлынувшей – любые свершения были по плечу. Идеи обретали крылья. Задуманное превращалось в реальность. Мечты становились материальными. Причем чуть ли не сами собой. Смиренно подчиняясь полученной команде. И все это благодаря тому, что и волшебством-то, может, по-настоящему и не назовешь. Улыбке, взламывающей преграды. Блеску глаз. Трепетанью ресниц. Повороту головы. Нежно прижавшемуся к тебе телу, ближе и роднее которого ничего на свете больше нет. Вкусу губ, сладость которых мгновенно перебивает все и любые другие ощущения. Исходящему от нее аромату, делающему все вокруг таежным, колеблющимся, упоительным. И близости, раз познав которую, обходиться без нее уже невозможно. Эрик влюбился. Это вы давно уже поняли. Но как! В этом-то все и дело. Бесконечно. Безумно. Беззаветно. Со всем неистовством своей недюжинной натуры. Влюбился так, что солнце засияло в тысячу раз ярче. Сердце забилось в миллион раз быстрее. А все, прикованное друг к другу тяжестью гравитации и условностями традиций, сдвинулось с места и понеслось куда-то, сделалось текучим, податливым, пластичным. И так, наверное, продолжалось бы бесконечно, если бы в один жуткий ужасающий момент не рассыпалось миллиардами осколков. Она, они ждали ребенка. Он должен был появиться вот-вот. Для них это было неисчерпаемым источником чистой радости, новых надежд и ожиданий. Как вдруг, когда ничего не предвещало беды, после очередного планового посещения врачей, вопреки всему, что они говорили им раньше, эскулапы заявили: от ребенка надо избавляться и немедленно – ни он, ни мать не выживут. Что-то там перекрутилось или лопнуло, в общем, пошло не так. Причем поправить уже ничего невозможно. Остается только спасать. Но и это не все. Столь позднее хирургическое вмешательство неотвратимо означает, что цена спасения будет очень велика. Непосильно велика. От того, чтобы в будущем завести детей, им навсегда придется отказаться. Услышанное сразило Эрика. Он не мог подобное себе представить. Не мог перенести. Небо обрушилось на него. Земля разверзлась. Все светила мироздания вспыхнули сверхновыми. «Нет, – заорал он внутри себя надрывным криком божества, лишаемого бессмертия, к тому же незаслуженно. – Это несправедливо. Так не может быть. Такого не будет». И он собрал все обретенные им бесконечные, бескрайние, безудержные силы, дарованные ему любовью, и вложил их в молитву. Он молился за нее, за их трепетное чувство, за столь ожидаемого ребенка. Он просил об одном. Пусть все остальное летит в тартарары. Но она должна быть здорова. Их нужно спасти. Это важнее всего на свете. И его молитва была услышана. На глазах у чуть не сбрендивших врачей все показатели пришли в норму. Кривые и синусоиды стабилизировались. Датчики прекратили бесноваться. Все аппараты радостно запиликали. Чудо свершилось. Мать и плод сделались здоровыми. Абсолютно. На сто процентов. Ни одного отклонения. Ни одной червоточинки. Им более ничто не угрожало. Но в тот же момент где-то там, в глубине Земли что-то взорвалось, не выдержав перегрузки. Страшные сдвиги всколыхнули кору. И от центра землетрясения во все стороны понеслись разрушительные цунами, сметая все на своем пути – людей, города, цивилизации. Наш мир так несправедливо устроен. Он не выдерживает сильных эмоций. Они не для него. Зато легко, умножая зло до бесконечности, откликается на человеческое предательство, себялюбие, эгоизм. © Н.И. ТНЭЛМ №7-8(57), 2011

Все люди похожи. И вместе с тем они устроены очень по-разному. Будь-то в Европе, Америке или где-то еще. И правители тоже повсюду устроены далеко не одинаково. Но есть вкусовые различия. Они зависят от масштабов личности. От индивидуальных качеств. Харизмы лидера. Иногда даже всего лишь от удачливости монарха, президента или премьера. А есть такие, которых лучше бы и не было. Такие, которые заставляют «идти на вы». Порождают отвращение, неприязнь, ненависть. Хуже того – вереницу кризисов и конфликтов, заканчивающихся зачастую войнами и всякого рода катаклизмами. Когда ужиться на одной территории или на одной планете нет никакой возможности. Корни этих различий прослеживаются в далеком прошлом. Они уходят в те времена, когда власть на Земле еще только зарождалась, и все зависело от личных качеств тех людей, которым она досталась. Племен тогда и народов на Земле было много. Их разбросало по всему свету. Они стали сильно отличаться друг от друга. Но повсеместно произошла одна и та же история. Может быть, лишь с небольшими вариациями. Эпоха, когда то, за кем пойдут остальные, решалось в рукопашном бою, давно прошла. Разгоралась заря нового времени. До утверждения традиций дворцовых переворотов, узурпации власти и ее наследования было еще далеко. Людям предстояло выбирать, кто будет пользоваться властью, в чьи руки они ее отдадут. Только о том, что она выльется когда-нибудь в тотальное насилие, в господство и подчинение, во власть над разумом и животом, никто тогда и не помышлял. Речь шла исключительно о том, кто лучше сможет организовать коллективную оборону от общего врага и поставить совместное хозяйствование. Не более. Без какого-либо обособления от окружающих. Выбор предстоял тяжелейший. Как выяснилось впоследствии – судьбоносный. И сейчас, по прошествии стольких веков и даже тысячелетий, человечество так до сих пор и не смогло для себя окончательно решить, как правильно. Мы все еще колеблемся. Сомневаемся. Несмотря на все жертвы, которые пришлось принести. На все испытания, которые довелось пережить, и которым мы сами себя подвергли. Вопреки элементарному здравому смыслу и всему накопленному нами жизненному опыту. Включая тяжелейший груз прошлого, с которым тоже никак не удается до конца разобраться. Осознать которое мешает так много наслоений. Увы. Ведь отсутствие сложившихся убеждений и запретов, а, пуще, готовности отстаивать их, стиснув зубы, сулит нам все новые и новые передряги. Поставленное перед дилеммой выбора, общество раскололось надвое. Одна половина с радостью пустилась ратовать за то, чтобы возвести мощные крепости среди лесов и болот, дабы их там никто не нашел, и пережидать в них опасность. Или взметнуть их на вершины крутых холмов, на неприступные скалы – высоко в горы. Опять-таки, дабы неприятель их ни за что приступом не взял. Вообще до них не добрался. Вторая половина выступила за то, чтобы окружать крепостной стеной поселения там, где они возникают, где всем удобно, где каждый сможет без труда за ними укрыться. Ведь противостоять врагу должно не толщиной стен, а силой духа, воинской доблестью и чувством локтя. Не будет их, не будет страсти в душах обороняющихся и стремления ценой своей жизни защитить других, никакие стены не помогут. Спорили бы да рядили, глядишь, по сию пору, имей тогдашние люди наш нынешний менталитет, когда реальные дела с легкостью заменяются словами и пустыми обещаниями, да судьба распорядилась иначе. В одних местах маятник качнулся в одну сторону. В других – в другую. И вознеслись где-то величественные замки на неприступные скалы, с презрением взирая на копошащихся внизу простых смердов. За их природной и рукотворной кручей надежно укрылись князья, бароны и курфюрсты со своей многочисленной родней, челядью и домочадцами и личной гвардией – воинством, преданным лично им, а не народу. А в низинах и на плоскогорьях, чаще всего в излучинах широких рек, размашисто раскинулись будущие вольные и столичные города, которыми стала прирастать наша с вами цивилизация. Их тоже обнесли высокими мощными стенами. Но порукой надежности тех стен стала не крутизна холмов, а готовность оборонять их всем миром в союзе с другими такими же городами. Страшные горести и испытания выпали на долю всем. И всем почти в равной степени пришлось испить чашу позора и забвения. Волны кровавых нашествий и братоубийственных неурядиц прокатывались одна за другой, оставляя после себя поруганные святилища, развалины и груды безжизненных тел. Замки, крепости и поселения переходили из рук в руки. Над ними простирали свою длань то одни, то другие. Никого не миновала чаша сия. Поэтому-то так сложно сказать, как было бы сделать лучше. Но в наследство от тех времен нам досталось два диаметрально противоположных подхода к жизни, два типа самооценки, мироощущения и отношения к окружающим. Вот по поводу того, какой из них ближе человеческому естеству, двух мнений быть не может. Вернее, увы, не должно. Жизнь, как водится, и замысловатее, и многограннее. Те, кто прятались на неприступных кручах за уносящимися к звездам непрошибаемыми стенами, кичащимися своей «крутизной», высасывали из лепящихся внизу крестьян и ремесленников все соки себе на пропитание и увеселения. Предложить же им что-то взамен были заведомо не в состоянии – пока они спустятся вниз и оборонят простых смертных, тех никого уже в живых, почитай, не останется. Да и чего их оборонять – вновь расплодятся. Не для того в горы лезли и от опасностей хоронились, чтобы кого-то там оборонять и на рожон лезть. Вот как ворог восвояси уйдет, тогда и спуститься можно будет. Чтобы вновь всех податями обложить и прежний порядок восстановить. А ежели кто несогласный – того в острог или, проще, в расход. Те же, кто остались среди своих за одной общей городской стеной, связывали свою судьбу с судьбой своих сограждан. И пускай они тоже были не сахар, все же эти правители не откупались животами своих поданных за свое личное благополучие. Плечом к плечу бились они с ними за свободу, близких и родную сторону. Вместе поднимались на крепостные стены. Вместе проливали свою кровь и клали головы, если нужно. Благодаря чему рождалось ни с чем несравнимое чувство всеобщего единения. И заботу о себе родимых они не отделяли от заботы о тех, кто им доверился и на них уповал. Вот так и возникли в прошлом, прошли через века и сохранились по сию пору две традиции отношения к жизни, к себе, людям, обществу. Для одних все остальные-прочие – так, грязь под ногами, лохи, которых нужно обирать, отребье, считаться с которым было бы бесконечно глупо и даже предосудительно. Поэтому все остальное побоку. Надо набивать карманы, распихивая награбленное по оффшорам, да по счетам в швейцарских и гонконгских банках, ни на кого не оглядываясь. А если кто слово поперек, того сразу к ногтю, не цацкаясь, или на голгофу – другим в назидание и устрашение. И главное – никому власть не уступать и не с кем ею не делиться. Для других – все достойны уважения. Внутренним законом для них стала несколько иная шкала ценностей и иные побудительные мотивы. И они, само собой, про себя не забывают. Но им хотелось бы, чтобы все вокруг тоже были счастливы, жили в достатке и благополучии, не боялись ни за себя, ни за своих близких. Ведь они себя от остальных не отделяют. Они не мыслят себя вне формируемого ими социума. И они реально работают на устраивающий и их, и общество проект будущего. Эти другие как тип личности, честно сказать, мне гораздо ближе и симпатичнее (какие бы уроды среди них изредка ни попадались). Надеюсь, у вас они тоже вызывают большую симпатию. Но если так, за чем же дело стало! Ваша судьба, судьба ваших детей и ваших внуков – в ваших руках. © Н.И. ТНЭЛМ №7-8(57), 2011

Тяжелые раны, нанесенные глобальным экономическим кризисом, вновь подвигли европейские страны к социальному экспериментированию, как когда-то уже случалось в человеческой и не только человеческой истории. Земля тогда еще была молодой. Населявшие ее разумные существа, назовем их условно архонтами, отличались исключительной наивностью и обидчивостью. Их было мало. Политику и политиканство они не различали. Все принимали за чистую монету. А сколько существует власть, столько же существуют и ее хулители. Их призвание – безудержно предаваться критике. Огульной. Оскорбительной. Нелицеприятной. Критике ради критики. По большей части весьма далекой от реальности. Не говоря уж об объективности. Даже самой рудиментарной. Критике, не имеющей порой к ним вообще никакого отношения. Только не самокритике. На простодушных архонтов во власти, принимавших все за чистую монету, критика, которой они год за годом подвергались, оказывала убийственное действие. Под ее гнетом они становились больными, скрюченными, бессильными. Они не только падали духом, но и даже ростом делались все ниже и ниже. А однажды, окончательно отчаявшись, они решили отойти в сторону. Мол, раз у нас не получается, пускай другие попробуют. Они так классно критикуют. Может, они знают, как правильно. Пусть взвалят на себя эту нелегкую ношу. Лучше бы архонты этого не делали. Критики были объединены во множество мелких амбициозных группировок. Уже само их название должно было бы настораживать – «За полную и повсеместную отмену власти», «За уничтожение оружия, включая резиновые дубинки», «За всеобщее отречение и примирение», «За всеобщее немедленное счастье» и тому подобное. Дорвавшись до власти, они возликовали и возрадовались. А возрадовавшись, бросились выполнять все то, что у них было начертано на парадных знаменах и записано в программах мечтателей. Они стали все отменять и упразднять и насаждать всеобщие любовь, счастье и братство. Власти не стало. Оружие у ее бывших владельцев отняли и закопали на поле чудес. Их самих подвергли остракизму. Приняли классные законы, предписавшие всем любить друг друга и быть счастливыми. Результат печален. Сначала уничтожили бывших. Потом нынешних. Затем и последующих. У тех, кто что-то имел, это что-то отобрали. Потом снова отобрали. Затем этого чего-то и вовсе не стало. Тем, кто что-то знал, об этом чем-то говорить и рассуждать запретили. В конце концов, после недолгих колебаний, и их пустили в расход. Началась война каждого против каждого, каждого против всех. Война за что-то и война просто так. Потому что вскоре обо всем остальном забыли, что-то же другое делать и вовсе разучились. Через какое-то очень непродолжительное время Земля лежала в руинах. Последние остатки цивилизации педантично добивались и вытаптывались. И настолько рьяно, что вскоре они были вытравлены начисто. К сожалению, о том времени, о той цивилизации действительно не сохранилось почти никаких материальных памятников. А жаль – вполне могли бы послужить в назидание нынешним и последующим поколениям хулителей порядка и непорядочных хулителей. © Н.И. ТНЭЛМ №7-8(57), 2011

В Германии никогда еще не появлялось на свет столько детей, рожденных вне брака, как это произошло в 2010 году. У каждого третьего новорожденного отец и мать перед его появлением на свет не узаконивали своих отношений. За десять лет до этого таких семей насчитывалось всего 15%. Особенный рост этого показателя наметился в конце 1990-х годов, потом наступило некоторое замедление темпов. Так, в 2010 году по сравнению с предшествовавшим 2009-м обозначился рост всего в 0,5 процентных пункта. Как и все статистические данные, этот демографический показатель подсчитывается раздельно – для «старых» и «новых» земель. Так вот, на востоке страны внебрачных детей появляется на свет заметно больше, чем на западе. В «новых» федеральных землях в 2010 году родители шести из десяти новорожденных не связывали себя узами брака. В «старых» землях это показатель в два с лишним раза меньше – 27%. Среди федеральных земель здесь лидируют Саксония – Анхальт и Мекленбург – Передняя Померания – по 64%. В Берлине брак не заключали 50% родителей всех новорожденных. А что творится на этот счет в «старых» землях? В Бремене внебрачных детей набралось 39%, в Гамбурге – 36%, в Шлезвиг-Гольштейне – 35%, и во всех этих регионах средний уровень по стране, как мы видим, превышен. Но среди своих партнеров по Европейскому Союзу Германия в этом отношении отнюдь не лидирует. По данным Евростата – они есть пока только за 2009 год – внебрачных детей в ЕС в среднем рождается 38%. Кто же взял в этом «состязании» первое место? Эстония с её 59%. А замыкает перечень Греция с 7%. Во Франции число внебрачных детей тоже выше среднего по ЕС – 53%. Так же дело обстоит в Великобритании (46%), Австрии (39%). А вот итальянцы тяготеют к нижней части списка – 24%. Екатерина КОЛЫЧЕВА №7-8(57), 2011

Статистики подсчитали и не могли не прослезиться: уехавшие в поисках заработков «на Запад» молодые поляки и польки сумели пустить в приютивших их странах Европы столь глубокие корни, что не думают возвращаться к родным пенатам. После вступления в ЕС в мае 2004 года поток беглых рук и мозгов стал бурным. Как итог, население Польши сократилось на два миллиона (с 38 до 36 миллионов человек), из которых как минимум половина не намерена покидать свои страны-прибежища. Размышляя над этим феноменом, профессор Варшавского центра международных отношений Крыстина Иглицка выявила мотивы такого поведения своих соотечественников. «Они уже крепко обосновались на новом месте. У них есть работа, с ними их семьи и домочадцы, и они не хотят уезжать». Некоторые попробовали вернуться, когда разразился кризис, но остались разочарованными, несмотря на то, что в Польше – единственной из стран ЕС – не случилось рецессии, а в первом квартале текущего года её экономика росла темпом в 4,4% в годовом исчислении. «Нужно помнить, что, несмотря на неплохие экономические показатели, зарплаты в Польше отстают от зарплат в Британии, особенно для молодых, к тому же там больше возможностей», – рассуждает профессор Иглицка. В Британии больше «чувства защищённости», а также лучше условия для рождения и воспитания детей. К тому же многие поляки, которые прежде были готовы браться за любую неквалифицированную работу, за эти годы повысили профессиональную подготовку и теперь претендуют на более высокое положение и, соответственно, вознаграждение. В уже далёком 2004-м на Британских островах проживали 95 тысяч поляков (12 место среди иммигрантских общин). К сентябрю 2010 года польская диаспора разрослась и составляла уже 521 тысячу человек, уступая по численности только выходцам из Индии. Вклад поляков в счастливое сегодня и завтра новообретённой родины был по достоинству оценен властями, приводившими их в доказательство той пользы, которую несёт с собой приток в страну качественных трудовых мигрантов. Между тем в этой истории есть и пострадавшая сторона: Польша. Эксперты предсказывают, что отъезд на ПМЖ молодых и динамичных работников сокращает поступление налогов и в будущем приведёт к дисбалансу. Изменится соотношение трудоспособного населения и вышедших на пенсию – иждивенцев, зависящих от регулярного пополнения казны и, в частности, пенсионного фонда. Вадим ВИХРОВ №7-8(57), 2011

У Ингрид Нойбер, руководящей бюро забытых вещей при Берлинских транспортных предприятиях, работы без конца прибавляется. Не иссякает поток потерянных кепок, платков и зонтов. За 2010 год, по данным госпожи Нойбер, в метро, автобусе и городской электричке было обнаружено на 5,5% больше всего того, что рассеянные люди оставляют, где попало. Причём, в итоге из камеры временного хранения, находящегося на центральной Потсдамер штрассе, они забирают не больше трети потерянного. Многие просто не верят в то, что кто-то сдаст находку в бюро. Однако целыми ящиками в Бюро находок сложены забытые сотовые телефоны, компьютеры-ноутбуки и кошельки – порой, с довольно значительными суммами. Госпожа Нойбер уверена, что, хотя ежедневно и приносят до 150 оставленных пассажирами предметов, составляют они лишь часть того, что находят. Просто далеко не все поступают по совести: кое-что сразу же присваивается нашедшим. За 2010 год, согласно документам, в Бюро находок оказалось 47 467 предметов, в 2009 – 44 985, а в 2008 – 39 886. Динамика очевидна: рассеянность в среде берлинских пассажиров общественного транспорта прогрессирует год от года. Так что всем девяти коллегам госпожи Нойбер работы хватает с лихвой. Причину того, что растерях в германской столице становится все больше, она, тем не менее, усматривает в увеличении туристического потока: люди не знают куда обратиться или не успевают этого сделать. Если за шесть недель потерянное не забирают, то вещь выставляется на продажу с молотка. Ношеная одежда передается в «Красный крест». Если предмет стоит больше 50 евро, то нашедший по закону имеет право претендовать на вознаграждение. Как правило, оно составляет порядка 2,5% стоимости. Для вещей, найденных на улице и в общественных местах, предусмотрена другая процедура: если их не забирают на протяжении 6 месяцев, они переходят в собственность нашедшего. Фаст-фуд – источник депрессии? Испанские исследователи из Наваррского университета пришли к неожиданному выводу: гамбургеры и картофель-фри – стандартный ассортимент большинства предприятий быстрого обслуживания – могут довести человека до депрессивного состояния. И все потому, что они содержат модифицированные жиры и насыщенные жирные кислоты. Справедливости ради добавим, что они же содержатся и в выпечке промышленного производства. В поспешности испанских ученых обвинить трудно: работали они над этой темой долгих шесть лет, подключив к своему исследованию свыше 12 тысяч добровольцев, готовых положить на алтарь науки свой образ жизни и питания. В начале эксперимента ни один из его участников депрессией не страдал, а в конце «грусть-тоска-печаль» охватила 657 человек. А среди людей, активно потреблявших модифицированные жиры, риск попасть в тиски этого заболевания был на 48% выше, чем у тех, кто ограничивался жирами ненасыщенными. Авторы подчеркивают, что объектом исследования стали преимущественно европейцы, точнее, те из них, кто потребляет сравнительно много оливкового масла и других растительных жиров, а также рыбу. В странах вроде США, где модифицированных жиров потребляется примерно в 6 раз больше, риск попасть во власть депрессии значительно больше. Вот почему исследователи проводят связь между постоянно растущим числом европейцев, подверженных депрессивным состояниям, и радикальным изменением их питания. Плантации на дому То, что многие европейцы любят возиться с растениями – не новость. Но в последнее время что-то очень много стало появляться «мичуринцев», интересующихся возделыванием одного-единственного дара природы – конопли. Недавно венская полиция нашла в квартире по адресу Урбан-Лориц-плац, что в районе Нойбау, настоящую плантацию – несколько сотен вызревших растений. Эксперты оценили урожай в 2 миллиона евро. Если учесть, что дело было поставлено на поток, и поспевала конопля волнами, с тщательно подобранным интервалом, то можно вышеназванную сумму увеличить в несколько раз. Бизнес, однако! Но даже богатый жулик всё равно остается жуликом. Не смогли победить свою натуру и венские плантаторы, несомненно, имевшие весьма внушительные доходы. И, тем не менее, электричество, которое постоянно требовалось для их занятий, они предпочли не оплачивать как положено, а тырить, пустив провод в обход счетчика. Криминальный дуэт, состоявший из двух мужчин, был задержан еще в декабре прошлого года. Взяли их изящно, как говорится, in flagranti, то бишь, в момент, когда они любовно поливали из леечки свои растения. Когда эксперты провели анализ ДНК подозреваемых, то выяснилось, что один из злоумышленников раньше трудился на другой квартирной плантации – на Ляйе штрассе, что в Бригиттенау. Полиция узнала о ней в 2009 году, когда из-за лопнувшей водопроводной трубы квартиру залило. Плантатор тогда успешно смылся от греха подальше. А вот жительнице берлинского района Фридрихсхайн спастись бегством не удалось: полиция взяла её буквально у дверей квартиры на Грюфиус штрасе. Там и была возделанная плантация конопли, хотя заметно скромнее, всего 80 растений. Зато кроме «марьиванны» у дамочки обнаружили в квартире кокаин, так что сидеть ей теперь не пересидеть. Полиция клянётся, что навел её на плантацию анонимный звонок: обычная отмазка оперативных сотрудников, не желающих раскрывать свои источники информации. Какая уж тут анонимность, когда сами же полицейские признались журналистам, что марихуаной на лестнице отчетливо тянуло чуть ли не до первого этажа. Покатался… Четырехлетний житель Лилиенталя, что под Бременом, предавался занятию, любимому многими мальчишками этого возраста: сидел за рулем папиной машины, стоявшей перед домом, и старательно повторял «др-др-др». И все бы ничего, да дитя оказалось очень наблюдательным, а папа – весьма непредусмотрительным. Поэтому ключ был оставлен в замке зажигания, машина поставлена на скорость, а ручник не затянут. Бойкий мальчик повернул ключ, как это всегда делал папа. Машина послушно завелась, прыгнула вперед, пробила соседский забор, пропахала сад и остановилась, только взяв на таран соседское авто. Юный автолюбитель донельзя перепугался, но этим и отделался. А забывчивому папе предстоит теперь выплатить несколько тысяч евро. Лиса и магнетизм Зоологи из германского Дуйсбургско-Эссенского университета в сотрудничестве с коллегами из Пражского агарного университета проработали вопрос об охотничьих повадках рыжей плутовки – лисицы. Они зафиксировали 600 прыжков на добычу, предпринятых в различное время 80 лисами. Результаты исследования опубликовал специальный журнал «Байолоджи леттерз». Оказывается, когда лиса находит добычу, к примеру – мышь-полевку, она резко подскакивает и обрушивается на неё сверху. Причем в высокой траве или под снегом жертву свою она не видит, а только слышит. Исследователи установили, что при этом охотница, готовясь к прыжку, стремится занять положение точно по направлению магнитного поля – вдоль оси север–юг. Никакого влияния на эти намерения не оказывает ни время года, ни погода, ни время дня. При этом успешными оказываются свыше 80% прыжков в северном направлении и около 60% – в южном. Все попытки, предпринятые в других направлениях, оканчиваются успехом менее чем в 15% случаев. Как трактовать эти результаты? Учёные считают, что получены первые эмпирические доказательства теоретического предположения о том, что звери могут пользоваться своим внутренним компасом для определения не только направления, но и расстояния до цели. Необъяснимая настойчивость Исполнительность, конечно, большое достоинство, в особенности для полицейского, но вот если она превращается в тупое усердие, то дело плохо. Примерно так и получилось с чинами бирмингемской полиции, взявшими в оборот Мэтта Джилларда, проживающего в этом городе на Рептон роуд. Проводя какую-то свою операцию, стражи порядка явились к нему в квартиру с обыском. Взглянули и извинились: виноваты, мол, адресом ошиблись. Хотели прийти на Рептон гроув, а пришли на Рептон роуд, с кем не бывает. И что же, инцидент исчерпан? Не тут-то было! Незваные гости, что называется, зачастили. У кого из них и что заклинило, сможет ответить только начальство, да и то после детального разбирательства. Но к Мэтту Джилларду люди в форме стали являться с завидной регулярностью. И ходили, между прочим, полтора года! Обитатель квартиры на Рептон роуд проявил выдержку и невозмутимость, свойственные истинному британцу, стоически перенося бессмысленные визиты. Но после сорокового посещения сломался и он. «Мне трижды обещали, что мой адрес будет изъят из всех баз, перечней и списков и ко мне полиция отныне больше ни ногой», – возмущается Мэтт Джиллард. Обещать-то обещали, а приходить с обысками так и не перестали. До тех пор, пока разъяренный бирмингемец не наябедничал на них в прессу. Тут уж полиции пришлось заверять журналистов, что сделано всё, чтобы усердные не по разуму столпы правопорядка, наконец, отстали от ни в чём не повинного человека. Пишите, и страх пройдет У большинства людей во время экзаменов невольно возникает волнение. Но у некоторых оно принимает масштабы паники, а в такой ситуации голова начисто выключается – какие уж тут экзамены. Однако британские ученые предложили способ, предназначенный для тех, кому не удается держать себя в руках. Оказывается, за несколько минут перед началом испытания надо взять чистый лист бумаги и записать на нём все свои страхи – дескать, ужас как боюсь этого экзамена и так далее. И что же? Да то, что в результате такие облегчившие душу испытуемые преодолели экзамены заметно успешнее, чем те, кто не решился доверить свои страхи бумаге. Однако, исследователи полагают, что этот метод может иметь довольно широкую сферу применения. Так же можно поступить и перед другим важным, но вызывающим опасения событием – ответственной презентацией, произнесением речи, беседой о приёме на работу. И все-таки он попался! Саксонская полиция может праздновать победу. Больше двух лет ей не удавалось поймать увертливого вора, питавшего страсть к дамскому «дессу». Да такую непреодолимую, что крал он это бельё отовсюду и при первой возможности. Во время обыска в его квартире украденное изымалось в полном смысле слова мешками. Белья у него дома было столько, что вполне хватило бы для открытия собственного специализированного магазина. Добывал он предметы своего вожделения с веревок во дворах, с чердаков, с балконов, из подвалов, где добропорядочные дамы имеют обыкновение сушить выстиранное. Чтобы не бросаться в глаза, обычно перед выходом на дело увенчивал свою голову женским париком. Теперь ограбленных жительниц маленького Гроссенхайма полиция просит о помощи. Понимая, что требовать назад предметы своего интимного туалета после того, как они побывали в руках у маньяка, мало кто захочет, стражи порядка просят дам хотя бы опознать своё «дессу», чтобы задокументировать кражи и отправить воришку на заслуженный отдых в места не столь отдаленные. Незваный гость Ситуация, достойная отображения в фильме ужасов: семилетняя девочка открывает дверь в уборную, а из унитаза на неё, не мигая, смотрят глаза удава. Мудрено ли, что ребенок смертельно перепугался! А чего вы еще хотите после всех гаррипоттеровских страстей с василиском, появляющимся в школьном туалете? Даже взрослый человек, знающий, что боа-констриктор для людей опасности не представляет, и тот невольно вздрогнет от такого нестандартного зрелища. Естественно, мать девочки – еще, слава богу, что она была дома! – подняла тревогу, оповестив полицию и зооспасателей, входящих в пожарную службу, не преминув, тем не менее, сделать фото незваного гостя. Поймать рептилию, неизвестно откуда взявшуюся в многоквартирном ганноверском доме, не удалось: она преспокойно просочилась обратно в канализацию. Эксперты из местной Высшей ветеринарной школы подозревают, что боа ускользнула из какого-то частного террариума, но пока хозяин не дал о себе знать. Возможность того, что она пролезла на волю через форточку или окно специалисты практически исключают: удавы слишком теплолюбивы, а до жары на улице еще далеко. А вот проникновение в канализацию через унитаз для такой рептилии – милое дело. Тем более, что, судя по фото, речь идет о молодом экземпляре, «толщиной с ручку швабры». №4(54), 2011

Стремительные изменения в системе международных отношений вызвали растерянность в экспертном сообществе. Все чаще и чаще стали раздаваться алармистские предсказания. Наиболее типичные из них – в прошлом изменения подобных масштабов провоцировали острейшие международные конфликты, войны, глобальные столкновения. Чрезвычайно важно, жизненно необходимо их избежать. Но как – что нужно сделать, дабы отыскать или создать авторитетные и, прежде всего, эффективные механизмы перехода, в них не разъясняется. Иначе говоря, много панических заявлений и высказываний. И почти нет солидно аргументированных предложений, содержащих практически осуществимые рецепты, руководствуясь которыми, можно было бы предотвратить развитие по негативному сценарию. В какой-то степени идейный разброд и отсутствие достаточного числа площадок для практически ориентированных политических дискуссий связаны с частичным забвением ключевых понятий и представлений времен разрядки напряженности и ограничения вооружений всех типов 70-х – 80-х годов прошлого века. Они были востребованы тогда. Они легли в основу практической политики в тот период времени. Они вполне могут быть использованы и сейчас. Это концепции конвергенции и всеобъемлющей безопасности. Их успешному возвращению в политическую практику способствовала бы хорошо продуманная масштабная разъяснительная кампания. Ее цель – сломать шаблоны и ошибочные стереотипы и предубеждения прошлого, отягощающие наше настоящее и мешающие совместному построению нашего будущего.   Современное прочтение всеобъемлющей безопасности В зависимости от политической конъюнктуры на разных этапах сотрудничества и противоборства основных мировых игроков под ней подразумевали разные вещи. В одних случаях акцент делался на равной безопасности. В других – на сохранении сложившейся конфигурации международных отношений и утвердившегося статус-кво. Они означали что изменения, прежде всего, территориальные или затрагивающие политическое устройство государств, могут вноситься только мирными способами, т.е. по взаимному согласию. В третьих – на комплексное видение безопасности как органически включающей военную, экономическую, экологическую, климатическую и т.д. Любое из приведенных прочтений всеобъемлющей безопасности присутствует в документах ОБСЕ. Причем, в зависимости от политического заказа из общего контекста выхватывается либо один, либо какой-то другой элемент всеобъемлющей безопасности. Так, инициатива президента Дмитрия Медведева относительно заключения договора о европейской безопасности исходит из того, что для России в ее взаимоотношениях в НАТО и странами НАТО первостепенное значение имеет урегулирование вопросов жесткой безопасности. Напротив, Европейский Союз и его государства-члены считают, что проблемы обеспечения военной безопасности и поддержания прочного мира на континенте ими решены и решены устраивающим их образом. Поэтому главное внимание следовало бы уделять укреплению мягкой безопасности. Вот мягкая безопасность – это приоритет номер один. Одновременно из общей проблематики экономической безопасности ЕС и его государства-члены выхватывают аспекты, связанные с обеспечением энергетической безопасности. Над ним они усиленно работают, используя весь имеющийся в их распоряжении инструментарий односторонних действий. То, что для третьих стран не меньшее значение может иметь технологическая безопасность, информационная, инфраструктурная, продовольственная и т.д., ими откровенно игнорируется. Вопрос в такой плоскости даже не ставится. В свою очередь, Китай, не забывая о других слагаемых всеобъемлющей безопасности, в своей практической деятельности уже давно в первую очередь стремится уйти от сырьевой зависимости и минимизировать риски приостановки или прекращения поставок сырья из любых районов и регионов мира, в которых так нуждается его быстро растущая экономика. Как показывает анализ практической политики и внешнеполитических доктрин основных мировых игроков, каждый из них подгоняется к концепции всеобъемлющей безопасности под свои национальные интересы. Они скептически относятся к тому, как эти концепции трактуются и воспринимаются другими. Более того, делают все от них зависящее, чтобы подменить общеприемлемое понимание всеобъемлющей безопасности тем, которое им выгодно. Результат плачевен. На укрепление безопасности тратятся огромные силы и средства. Однако ситуация с обеспечением безопасности продолжает деградировать. Ее никак нельзя признать удовлетворительной. Хуже того, предпочтение, отдаваемое основными мировыми игроками односторонним действиям, ведет лишь к дальнейшему ухудшению и так не слишком радужного положения. Как представляется, нынешнему этапу эволюции международных отношений созвучно осмысление всеобъемлющей безопасности как предполагающей одновременное продвижение по пяти основным трекам. В их число входят: - углубление международного сотрудничества в решении глобальных проблем; - наведение порядка с жесткой безопасностью; - укрепление мягкой безопасности; - внесение перелома в урегулирование международных конфликтов, в том числе как находящихся в острой фазе, так и застарелых, спящих или замороженных; - и, наконец, создание механизмов поддержания динамического баланса между удовлетворением потребностей в поддержании статус-кво и внесением изменений и инноваций в инерционный мировой порядок и международное право. Попытаемся оценить, в каком состоянии они находятся. Естественно очень кратко. Только под углом зрения того, насколько продвинулись по ним основные мировые игроки за последние годы, скажем, за время, прошедшее после падения Берлинской стены, и какими из имеющихся возможностей сотрудничества было бы разумно все-таки воспользоваться.   Недопустимо низкий кпд международного взаимодействия в сфере безопасности Затяжной глобальный экономический кризис продемонстрировал уровень самообмана, которому до сих пор предавались развитые демократии. I К столь масштабному кризису мир оказался совершенно неподготовленным. Как в том, что касается сообщества государств, так и созданных ими регулятивных инструментов. Их по ходу дела пришлось достраивать, переделывать или создавать заново. В итоге понесенный ущерб исчисляется сотнями миллиардов долларов и сотнями тысяч упраздненных рабочих мест. По обществу всеобщего благоденствия нанесен сокрушительный удар. Всюду приходится затягивать пояса. Социальная напряженность возрастает. С оптимизмом в будущее смотрят только малосведущие люди и те, кому все по барабану. Ничто не дает оснований для более снисходительных оценок перспектив решения других глобальных проблем. Загрязнение планеты всевозможными отходами и выбросами продолжается стремительными темпами. Мировой продовольственный кризис удалось лишь ненадолго притушить. Предпосылки для его обострения никуда не делись. Он может вновь полыхнуть в любой момент, вновь обрекая миллионы людей на голод и вымирание. И сейчас недоедание остается несмываемым пятном на совести нашей цивилизации. Не застрахованы мы и от очередного энергетического кризиса. Рыночные силы с проблемой не справляются. А усилия, предпринимаемые отдельными государствами и группами государств, лишь усиливают разрыв меду спросом и предложением. Цены скачут непредсказуемым и самым диким образом, мультиплицируя и без того нервозные настроения. Войну эпидемиям, наркотрафику и международному терроризму человечество вообще безбожно проигрывает. Оказывается, что этой чуме нашего века ему просто нечего противопоставить. Оно сдает позиции не только в плане практической политики, но и в духовной сфере. В целом, человечество и даже отдельные наиболее преуспевающие страны не только не продвигаются к решению глобальных проблем, но даже, похоже, движутся в противоположном направлении. Для очень многих, для слишком многих жить на Земле, жить в своих собственных странах становится и хуже, и опаснее. Риски постоянно возрастают. Не говоря уже о маячащей на горизонте нехватке обычной чистой питьевой воды, обостряющейся борьбе за обладание природными ресурсами и т.д. Напрашивающийся вывод – государствам надо срочно менять подходы к поискам решения глобальных проблем, которых они придерживаются: они тотально запаздывают с адекватной реакцией, плюс тянут одеяло на себя. Без на порядок более продуманных и скоординированных действий из ямы (она же тупик) не выкарабкаться. II С укреплением жесткой безопасности дело обстоит ничуть не лучше. Самоуспокоенность НАТО и ЕС и их государств-членов больше похожа на самогипноз или чистой воды самообман. Другие страны и регионы даже и такой роскоши себе позволить не могут. Многие разоруженческие и другие переговорные форматы, создававшиеся в период разрядки напряженности, сломаны. Качественная и количественная гонка вооружений продолжается. Просто в разных регионах планеты она обретает различные формы. В Юго-Восточной Азии – одни. В Латинской Америке – другие. В Европе – третьи: здесь до сих пор не изжиты дух и наследие «холодной войны». Континент расколот надвое. После самоликвидации социалистического лагеря задача заключалась в создании всеохватывающей системы коллективной безопасности. Ее подменили своей противоположностью – разрастанием оборонных союзов. По планете расползаются ракетные технологии. Вслед за ними или параллельно с ними – ядерные. Вообще система нераспространения ядерного оружия начинает вызывать все больше и больше нареканий. С тем, что она пробуксовывает, согласны абсолютно все. Но проблема даже не в этом. Оказывается, что на поверку она служит всего лишь ширмой для стихийного включения в клуб ядерных держав все новых и новых государств. Причем, что особенно опасно, склонных к радикализму, нестабильных и непредсказуемых. Реакция основных мировых игроков в создавшейся ситуации вызывает лишь оторопь. Вместо того чтобы отставить в сторону все разделяющие их разногласия, объединить усилия и воздвигнуть непреодолимые преграды на пути полного развала режима нераспространения и вовлечь весь мир в процесс ядерного разоружения, они непонятно почему делают выбор в пользу создания сегментов глобального щита против ракетно-ядерной атаки. Тем самым ими допускается непростительная ошибка, расплатой за которую может стать все что угодно, вплоть до превращения всех здравомыслящих сил в заложников государств-шантажистов, войны на уничтожение и гибели человеческой цивилизации. Столь же деструктивные последствия имеют попытки навязать тем или иным странам, тем или иным регионам западную модель развития военным путем или потакание тут и там бунтам и восстаниям, якобы преследующим цели утверждения свободы, равенства и демократии. Естественно, что в таких условиях, когда нестабильность в мире на глазах усиливается, и вакуум безопасности разрастается до критического уровня, чуть ли не все оказываются вынужденными заботиться о своей безопасности самостоятельно, стремиться к обладанию самыми современными системами вооружений, идти на риск упреждающих, превентивных, односторонних действий. Это еще в большей степени раскручивает нисходящую спираль эскалации нестабильности и непредсказуемости международных отношений и военных приготовлений. Разумной альтернативой может служить только одно. Во-первых, всемерное укрепление глобальной системы коллективной безопасности, основывающейся на Организации Объединенных Наций. Во-вторых, ее органическое дополнение повсеместно на планете инклюзивными системами безопасности регионального охвата. В-третьих, предоставление нуждающимся в этом странам и регионам реальных гарантий безопасности со стороны основных мировых игроков. И, наконец, в-четвертых, создание отвечающих такой идеологии новых структур и механизмов, в эффективности которых ни у кого не будет сомнений. III Не вдохновляет и ситуация, складывающаяся с обеспечением мягкой безопасности. Ведь что происходит. Повсюду в мире организованная преступность приобрела интернациональный характер. Преступные синдикаты переплелись между собой и тесно взаимодействуют. Никакой китайской стены между разными видами и типами преступности – финансовыми махинациями, торговлей живым товаром, незаконным оборотом наркотиков, тайными поставками оружия и наемников в горячие точки, контрабандой, рейдерством, производством контрафакта, игорным бизнесом и т.д. – давно уже не существует. Отмывание денег, добытых преступным путем, поставлено на поток. Криминал берет под контроль самые лакомые куски частного бизнеса. Вольготно чувствует себя в политической среде. Подпитывает сетевой терроризм, радикализм, сепаратизм. А противодействие ему по-прежнему оказывается в основном государственными структурами, действующими к тому же исключительно на национальном уровне. Международное сотрудничество рудиментарно или вовсе отсутствует. Эффективные механизмы осуществления такого сотрудничества неразвиты. Те из них, которые пользуются авторитетом и влиянием, все равно страдают от недофинансирования, недостатка полномочий и нехватки подготовленных квалифицированных кадров. Становление наднациональных органов борьбы с организованной преступностью длительное время искусственно сдерживалось. Наверстывать потерянное время очень трудно. Не помогает и то, что международное сотрудничество в борьбе с организованной преступностью крайне политизировано. Правовая помощь зачастую оказывается через пень-колоду, усиливая взаимную враждебность и настороженность политических элит и омрачая и без того нелегкие отношения между государствами. Тех, кого одни именуют преступниками и террористами, другие называют повстанцами, борцами за свободу и национальное освобождение, пестуют и подкармливают. Ситуация абсурдная. Тем не менее, она воспроизводится из года в год. Несмотря на все произошедшие в мире колоссальные изменения. Несмотря на то, что идеологические размежевания времен «холодной войны» остались в прошлом. Вопреки жизненно важным потребностям мирового развития. Выход из создавшегося положения также до боли очевиден. Основные мировые игроки обязаны преодолеть политические распри по поводу того, какие бандиты и террористы хорошие, а какие плохие. Расхождения в оценках, как бы ни был велик соблазн поиграть на них и половить рыбку в мутной воде, должны быть оставлены в прошлом. Непременно вместе с идеологическими догмами уходящей эпохи, согласно которым обеспечение мягкой безопасности является сугубо внутренним делом государств и несовместимо с реальным пользованием ни государственным, ни национальным суверенитетом. А равно абсолютно несостоятельными представлениями о том, будто то бы какие-то страны, или территории, или режимы во всем виноваты, поскольку, дескать, они занимаются экспортом преступности: экспорт возможен только потому, что в богатых странах имеется колоссальный спрос на результаты преступной деятельности – живой товар, контрафакт, наркотики, уход от налогообложения и т.д. За широчайшим всеохватывающим инклюзивным международным сотрудничеством в противодействии организованной преступности необходимо признать приоритетный характер и подвести под него адекватную правовую и институциональную базу, включая ликвидацию оффшоров, обязательное раскрытие структуры собственности, возвращение денежных средств, полученных преступным путем и вывезенных за рубеж, в страны, где были совершены финансовые преступления, и многое другое. Важно, чтобы работа международных следственных групп, совместное расследование преступлений и международное преследование подозреваемых сделались рутинной практикой. Чтобы с ситуацией, когда от национального правосудия можно укрыться в других странах, когда нажитое преступным путем, скажем, с использованием коррупционных схем, охраняется как незыблемое право собственности, было покончено. Чтобы на смену межгосударственным договоренностям, поддающимся в национальном праве самой различной интерпретации, пришло единое гармонизированное законодательство и правоприменение. IV Об урегулировании конфликтов и говорить нечего. Здесь положение особенно аховое. Даже если не воспоминать о военных операциях против суверенных государств в обход Совета Безопасности ООН и интервенциях под теми или иными предлогами, получавшими легитимацию с его стороны лишь постфактум. За десятилетия, прошедшие после падения Берлинской стены, когда Российская Федерация и другие страны, возникшие на территории бывшего СССР, а равно страны распавшегося социалистического лагеря практически не оказывали серьезного влияния на ход событий, ничего так и не было сделано по большому счету для урегулирования наиболее важных, принципиальных, системообразующих региональных конфликтов. Наиболее яркий пример – тупик с ближневосточным урегулированием. Все инициативы Соединенных Штатов Америки, взявших на себя роль безоговорочного лидера, и ориентирующихся на них стран ЕС потерпели фиаско. А ведь арабо-израильский конфликт в любой момент может вновь перейти в горячую фазу. Генерируемая им международная напряженность ощутимо сказывается на политической стабильности как внутри региона, так и далеко за его пределами. Она препятствует нахождению развязок по самому широкому кругу вопросов международной повестки, включая те, которые вроде бы довольно далеки от происходящего на Ближнем Востоке. Не лучше обстоит дело с урегулированием многих других застарелых внутренних и международных конфликтов в Азии, Африке, Латинской Америке. Дуга нестабильности простерлась от Желтого моря до Мертвого. Она проходит по южному берегу Средиземного моря и тропической Африке и устремляется далее на запад. Десятки территориальных, этнических, религиозных споров все еще ждут своего решения. Они омрачают отношения даже между крупнейшими мировыми державами. Плюс за эти годы появились новые очаги напряженности. Вызрели новые острые конфликты и противоречия. Распад Советского Союза и частичный развал прежней системы международных отношений и мирохозяйственных связей, на смену которым пока ничего прочного и надежного так и не пришло, привели к тяжелейшим последствиям. Мины замедленного действия тикают сейчас в Средней Азии, Восточной Европе и на большом Кавказе. Здесь накопился большой взрывной потенциал. Кроме того, все более реальным становится обострение борьбы между государствами и группами государств за обладание ресурсами. Ее жертвами могут оказаться самые разные страны и территории, как мы видим сейчас на примере Ирака, Судана или Ливии… Утверждать, что мир сидит на пороховой бочке, пока вроде бы нет оснований. Но дожидаться, пока до этого дойдет, – отнюдь не лучшая геополитическая стратегия. Соответственно нужна продуманная, глубоко эшелонированная система мер, направленных на поэтапную деэскалацию наиболее опасных и всех других межгосударственных и внутренних конфликтов, имеющих международное звучание. Сама возможность ее разработки и осуществления зависят от готовности государств резко, на порядок повысить интенсивность и результативность международного сотрудничества, имеющего своей целью поиски урегулирования, вкладывать в эти поиски совершенно иные ресурсы, нежели сейчас, и стремиться к получению не односторонних выгод и преимуществ, а взаимоприемлемого результата. V Но хуже всего дело обстоит с адаптацией мирового порядка и нынешней регулятивной системы к меняющемуся соотношению сил в мире и новым потребностям мирового развития. Они, похоже, все в меньшей степени учитывают реальный баланс интересов, преследуемых основными мировыми игроками. Конечно, что-то делается. Переговоры ведутся, в том числе и о реформе МВФ, ООН, других глобальных институтов. Новшества вносятся, например, в связи с климатической повесткой дня. Создаются новые влиятельные структуры глобального управления, как, в частности, «группа-20». Несколько модифицируются старые. Тем не менее, принципиальным образом сложившиеся трафареты взаимодействия государств и децентрализации управления международными процессами предпринимаемое не затрагивает. И дело здесь не в том, что глобальный порядок и регулятивная система по определению консервативны и вбирают в себя лишь проверенные временем новации. Они и должны быть консервативны. Проблема в другом. Само время стало иным. Нынешняя эпоха сильно отличается от всего того, что человечество знало в прошлом. Изменения происходят и накапливаются слишком быстро. Международные процессы (кстати, и внутренние) за ними не поспевают. Они не в состоянии за ними угнаться. Устоявшиеся структуры, институты, процедуры и механизмы, а также действующее международное право, остающееся ядром регулятивной системы, настроены на временные параметры, которые более никого не устраивают. Они слишком тягучи, инерционны, громоздки. Они не приспособлены к тому, чтобы мгновенно реагировать и быстро перестраиваться. Хотя вернее было бы сказать, что таково их субъективное восприятие политическим и экспертным сообществом, ведущими мировыми игроками и, в целом, всем международным сообществом. На практике они обладают колоссальным потенциалом приспособления к эволюционирующим потребностям и саморазвития. Беда в том, что государства не знают, как их использовать иным образом, и не собираются, по крайней мере, в ближайшей перспективе переучиваться. Но иного просто не дано. Менталитет прошлого не может слишком долго сковывать инициативу участников международного общения. Он не должен препятствовать переосмыслению того, как и каким образом международные структуры, институты, механизмы и процедуры следовало бы перенастроить для того, чтобы использовать их и более динамично, и более эффективно. То есть с меньшими временными затратами. Человечеству как воздух нужны современные процедуры и механизмы согласования позиций основных мировых игроков, нахождения общеприемлемых решений и обеспечения их последовательного выполнения, без сбоев и передержек. Все нуждаются также в должной институциональной и регулятивной поддержке подобных процедур и механизмов. Полагаться на мультипликацию групповых органов, структур и организаций, отстаивающих частный интерес или создаваемых в противовес – для укрепления своих позиций в конкурентной борьбе, приобретающей все более деструктивный характер, бессмысленно. Частный интерес нельзя до бесконечности противопоставлять общему. Иначе дисбалансы, накапливающиеся в системе международных отношений и мирохозяйственных связей, зайдут слишком далеко. Если уже не зашли. И ничего невыполнимого в постановке задачи придания международным институтам и регулятивной системе нового качества нет. Она вполне может быть решена. Только для этого требуются политическая воля работать на общий интерес всех участников международного общения и на порядок, опять-таки на порядок, более интенсивное и последовательное международное сотрудничество.   Самое слабое звено Таким образом, за какое бы слагаемое всеобъемлющей международной безопасности мы не взялись, выясняется, что для продвижения по всем обозначенным трекам ее укрепления требуется гораздо более активное, честное, порядочное и целеустремленное международное сотрудничество. «Бизнес эз южел» не пройдет. Если по тем или иным причинам на него не получится выйти, если принципиально более высокий уровень альтруистического международного сотрудничества достигнуть не удастся, ситуация в сфере безопасности будет и дальше ухудшаться. С предсказуемыми последствиями. Они хорошо, они просто-таки блестяще описаны в алармистских прогнозах, упоминавшихся во вводном разделе настоящего позиционного материала. Спрашивается, что мешает переходу к подобному сотрудничеству, в котором мы все – и люди, профессиональные и социальные группы, и государства, группы государств и их объединения, и другие участники международного общения – так нуждаемся. Помимо примитивной корысти, стремления удержать незаслуженные преимущества, которыми так удобно и привычно пользоваться, расчета на подавление других с использованием разницы в военной, экономической и технологической силе, а также знаниях и т.п. Ответ не такой тривиальный, как это может показаться на первый взгляд. Основным препятствием служит общественное мнение. Оно делит мир на своих и чужих. Оно присваивает себе право судить и осуждать. Оно наклеивает на всех этикетки плохих или хороших, от которых никому не дано откреститься. Именно оно за устоявшийся порядок вещей, который так нужно, жизненно необходимо поменять. Хотя бы попытаться это сделать. Хотя бы приступить к этой долгой, тяжелой, кропотливой, но крайне важной работе. Причем, не откладывая. Значит, чтобы вытащить воз с поклажей всеобъемлющей безопасности из болота, в которое он так опрометчиво угодил, нужно в первую очередь заняться тем, чтобы перетащить на свою сторону общественное мнение, мировое общественное мнение. Не отдельных экспертов и политиков – это ровным счетом ничего не даст, а именно его. Мировое общественное мнение должно воспринять потребность в инклюзивном недискриминационном международном сотрудничестве в целях обеспечения всеобъемлющей международной безопасности как абсолютную ценность. Как нечто, безусловно необходимое. Как императив, довлеющий над всеми и всем. Что для этого сделать, должно предложить экспертное сообщество. У него для этого есть и достаточный опыт, и хорошо структурированные знания. Слово за ним. Один из напрашивающихся рецептов – тщательно продуманная и срежиссированная кампания во «всемирной паутине», печатных и электронных средствах массовой информации, имеющая целью «продать» общественному мнению уже имеющиеся случаи тесного международного взаимодействия, иначе рисующие всех тех, кого оно воспринимает в качестве «чужих» и «плохих». © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России * Позиционный материал к заседанию секции по международной безопасности Ярославского Мирового политического форума (Ярославль, 7–8 сентября 2011 года). №7-8(57), 2011

Первый глобальный экономический кризис изменил все. Он заставил государства переосмыслить стратегии национального развития. Ускорил эволюцию мирохозяйственных связей. Вызвал необратимые изменения в системе международных отношений. Вынудил экспертное сообщество по-новому взглянуть на окружающий нас мир. Признать очевидное. Переосмыслить происходящее. Поставить целый ряд очень сложных неудобных вопросов. В том числе о правильной оценке национальных интересов, выборе союзников, определении того, против чего или кого следует бороться сообща и какими методами, об уточнении мировой повестки дня, а также нынешних и будущих приоритетов. Ответы на эти вопросы даются самые разные. Обоснованные и не очень. Вдумчивые и эпатажные. Сугубо консервативные, даже ретроградские, или новаторские. Не важно. Главное, что разброс мнений серьезно усилился. Вынужденный плюрализм мнений является наилучшим индикатором растерянности политического руководства, правящего класса, экспертного сообщества. Некоторый набор истин, в которые все раньше верили, в большей или меньшей степени, не кажутся теперь такими уж безоговорочными. Идейный багаж прошлого воспринимается как ощутимо обветшалый. Все «поплыло». Все ставится под сомнение. В этих условиях крайне важно не потерять голову. Не бросаться из одной крайности в другую. Не предаваться новому идейному фетишизму, полностью порывающему с прошлыми чаяниями и представлениями. В полной мере это относится к проблематике конструирования отношений между Россией и Европейским Союзом. Мы должны быть вместе. Мы обречены на это. Как бы ни складывалась жизнь в краткосрочной перспективе. Отрицание данной констатации в практической политике способно нанести колоссальный ущерб и России, и ЕС. Привести к утрате темпа. Неэффективному использованию, говоря проще, разбазариванию колоссальных ресурсов, ограниченных сил и средств, имеющихся у семьи европейских народов. Если мы не хотим этого – а мы очевидно не стремимся к подобному развитию событий, давайте исходить из признания существующей реальности, как она сложилась на сегодня и на многие десятилетия вперед. Будем же мыслить и действовать прагматически. Начнем, наконец, выстраивать оптимальную, продуманную, взаимовыгодную стратегию совместного выживания в условиях усилившейся анархии международных отношений, роста непредсказуемости мирового развития, появления все большего числа вызовов, на которые надо давать честный, выверенный, совместный ответ.   Любовь к обманчивым сценарным подходам: меняющееся соотношение сил в мире Жонглировать представлениями и символами – веселое и крайне выгодное занятие. Усилий почти никаких, а можно сойти за истинного оракула. За признанного авторитета, с предсказаниями которого лучше не спорить – себе дороже. В последнее время методика, с помощью которой кроится тога такого оракула, хорошо обкатана. Достаточно выбрать несколько произвольных параметров, оттолкнувшись от каждого из них, предложить вероятные (и маловероятные) сценарии развития и далее, как по кочкам на болоте, проложить дорогу к желаемому или наиболее вероятному будущему – что кому нравится. Применительно к описанию парадигмы внешней политики России и ее места в глобальных процессах и мирохозяйственных связях, она используется примерно таким образом. Первый параметр – относительное возвышение новых и ослабление старых центров силы. Здесь все, мол, очевидно. Соединенные Штаты постепенно утрачивают характеристики единственного, признанного мирового лидера. США стали уступать другим в динамизме развития и обновления. Они переоценили свои силы. Они слишком долго вели неприемлемо расточительный образ жизни. Зарвались и сейчас в долгах как в шелках. Новая внутриполитическая повестка дня и поменявшиеся ориентиры внешней политики Барака Обамы – не более чем запоздалая попытка сбросить балласт, набранный предыдущими администрациями, и привести все в соответствие с реальными возможностями и потребностями страны. Попытка, в успешность которой не очень-то верится. Европейский Союз и все его государства-члены превращаются в «музейный экспонат». Они сделали ставку на ускоренную внешнюю экспансию и создание условий для комфортного существования за чужой счет и просчитались. Они запоздали со структурными реформами и упустили момент, когда надо было во главу угла поставить достижение международной конкурентоспособности. Теперь у них все плохо. Население стареет. Темпы экономического роста недопустимо низкие. Кризис суверенных долгов подрывает все и вся. С безоблачным будущим покончено. За то чтобы остаться на плаву, и то придется побороться. А ЕС и государства-члены даже не научились говорить одним голосом. Напротив, Китай «прёт как танк». Он сделался всемирной фабрикой. С ним никто не в состоянии конкурировать. Его восхождение стремительно. Головокружительно. Ни на что не похоже. У него получается даже невозможное. На протяжении многих лет ему удается поддерживать невероятно высокие темпы экономического развития, снимать социальную напряженность в обществе, сохранять политическую стабильность и не зарываться. Он вышел на второе место в мире по объему ВВП и продолжает подтягиваться к постиндустриальным странам по уровню благосостояния. От копирования чужих технологий он перешел к созданию своей собственной мощнейшей научно-технической базы. За ним будущее. Как и за внушительной группой быстро развивающихся экономик, идущих за ним по пятам. В их числе не только такие гиганты, как Индия или Бразилия, но и страны второго эшелона – Южная Корея, Вьетнам, Казахстан, Мексика, Сингапур и т.д. Напрашивающийся вывод – стоит ли ориентироваться на «угасающие» регионы, утрачивающие свои позиции, величие которых «в прошлом», а будущее неопределенно, когда гораздо проще и органичнее взаимодействовать с новыми центрами силы и, быть может, выгоднее способствовать их утверждению на международной арене.   Туманные судьбы России Второй параметр – определение возможностей и перспектив развития собственно Российской Федерации. С одной стороны, потенциал страны по-прежнему уникальный. Огромная территория. Колоссальные ресурсы. Выдающиеся достижения в области науки и техники. Хорошо образованное многочисленное население. Богатейший опыт проведения реформ. Статус ядерной державы и проч. С другой – более двух десятилетий топтания на месте. Незавершенность проводившихся преобразований. Старая негодная инфраструктура. Низкий уровень жизни. Катастрофическая смертность и низкая рождаемость. Утрата моральных, нравственных и социальных ориентиров. Нарастающая эмиграции молодежи и среднего класса. Далеко зашедшая деиндустриализация. Развал народнохозяйственного комплекса. Низкая эффективность государственных институтов и аппарата. Чудовищная коррупция. Разрыв политических, экономических и культурных связей с некогда «братскими» странами и народами. Травма от утраты статуса мирового лидера и центра притяжения для других. Отсутствие как политической конкуренции, так и консенсуса внутри правящего класса и политических элит. Основных сценариев будущего, которые повсеместно активно обсуждаются, всего три (хотя с модификациями можно насчитать любое количество). Согласно первому, негативному, в России возобладает инерционный тип развития. По такому пути, к сожалению, страна идет, лишь на время просыпаясь, чуть ли не все годы своего существования в качестве независимого государства. Если нисходящий тренд продолжится, она окончательно превратится в третьеразрядную сырьевую авторитарную державу. Все дальше будет отставать от других в технологическом плане. Утратит все внешнеполитические и военные козыри. Хотя нефтяная и газовая рента позволит власть предержащим еще длительное время подкармливать своих сторонников и поддерживать относительное согласие в обществе. Второй сценарий чуть более оптимистичен. По динамизму обновления хозяйственного комплекса присоединиться к группе быстро растущих экономик Россия, конечно же, не сможет, но будет развиваться достаточно поступательно. Ей удастся перенаправить часть ресурсов, аккумулируемых ТЭКом, в другие отрасли, провести некоторые из реформ, в которых страна так нуждается, продолжить структурные преобразования и разумно использовать часть остающихся у нее естественных преимуществ. Она сможет удержать за собой роль регионального лидера и проводника интеграционных процессов. Будет отстаивать сохраняющееся у нее влияние на международной арене. Третий – наиболее благоприятен. Политический класс, с опорой на бизнес, реально – не на словах, а на деле – возьмет на вооружение инновационную модель развития. Россия встанет на путь модернизации. Она сумеет преодолеть социальную и политическую стагнацию, завершить необходимые институциональные реформы, победить коррупцию, создать конкурентную политическую и экономическую среду. С технологическим отставанием от передовых стран будет покончено. Современная инфраструктура – построена. Уровень жизни существенно повысится. Из колосса на глиняных ногах, часть правящего класса которого жиреет за границей на нефтяной ренте, тогда как коренное население вымирает, Россия превратится в респектабельную державу, обладающую большим моральным авторитетом, модель для подражания, центр политического и экономического притяжения. Какая модель предпочтительнее, не вызывает сомнений. Хотя как ее реализовать при нынешнем раскладе сил в обществе, не очень понятно. И верится в столь светлое будущее с большим трудом. Но все-таки.   Меняющееся видение основных центров силы Третий параметр – место России в мировой политике или, иначе, выбор либо в пользу сближения с тем или иным центром силы и выстраивания союзнических отношений с соответствующим государством или группой государств, либо политики балансирования между ними. Естественно, что России хотелось бы выступать в качестве самостоятельного центра силы. С учетом ее прошлого. Ее размеров. Естественных преимуществ. Места в Совете Безопасности ООН и обладания ядерным оружием. Где-то в 2000-ые годы на какое-то время даже показалось, что это не химера. Раздались заявления о том, что Россия является великой энергетической державой. Что ЕС будет плясать под дудку Москвы. Появились и другого рода аберрации сознания. Но страшный удар, нанесенный по однобокой и зависимой экономике России глобальным экономическим кризисом, и бесславная война в Закавказье развеяли все иллюзии. Самостоятельных, в смысле самодостаточных, центров силы всего три. Это США, ЕС и Китай. Но союзнические отношения всегда в прошлом выстраивались против кого-то. Играть с ЕС против США или с США против ЕС у России заведомо не получится. Такой вариант можно даже не рассматривать. Стоило членам НАТО заподозрить, будто бы инициатива заключения договора о европейской безопасности направлена как раз на достижение этих целей, как ее чуть было не «похоронили». Спасти инициативу удалось, только устранив первоначально возникшее предубеждение. Играть против Китая самоубийственно. Советский Союз все это проходил еще в 30-е годы прошлого века, когда никакие заигрывания с демократическими странами не смогли предотвратить Вторую мировую войну. В недавнем прошлом Москве пришлось приложить немало усилий, пойти даже на территориальные и некоторые другие уступки, чтобы расстроить планы западных держав и не позволить им поссорить себя с Пекином. Поэтому настоящие рабочие сценарии глубокого сближения России с теми или иными центрами силы прописать оказывается чрезвычайно трудно. В отсутствие политической воли они не выстраиваются. Анализируя их, эксперты и политики зачастую опускают конкретику и обходят острые углы или выпячивают, прежде всего, негативные последствия курса на построение союзнических отношений. Причем, что показательно, вне зависимости от того, с кем предлагается налаживать такие отношения, каждый раз утверждается, что России уготована роль «младшего брата», сырьевого придатка или еще чего-то уничижительного с необоснованно приниженным статусом. Ну, кто же из патриотов – а в такие моменты все считают своим долгом на всякий случай записаться в государственники – с подобным оскорблением может согласиться. По поводу союза с Китаем сходу указывается, что Пекину он без надобности. Более того, противопоказан. Для Поднебесной отношения с США как единственной супердержавой, главным торговым партнером и основным финансовым клиентом намного, на порядок, на десять порядков весомее. Для России же такой союз чреват скорее минусами, чем плюсами. На внутренний рынок Китая не пробиться, внутренний же защитить окажется еще сложнее. Брать у Китая новейшие технологии для возрождения национальной экономики России явно не с руки – Китай в них сам нуждается. В целом союз с Китаем превратится для нее в неизлечимую головную боль. Россия лишится столь нужного ей инструментария сдерживания китайской экспансии по всем азимутам. Внешнеполитических козырей же у нее не прибавится. Возможный союз с США, утверждает большая группа отечественных экспертов, был бесповоротно скомпрометирован еще в бытность Андрея Козырева министром иностранных дел России. Ни стратегическое противостояние с ними, ни отсутствие сколько-нибудь весомой повестки двустороннего сотрудничества и неразвитость экономических связей, ни по-старому лелеемый менталитет «холодной войны» не дают никаких оснований проводить практическую политику, ориентированную на утверждение союзнических отношений. Начинать надо с установления элементарного доверия, ломки стереотипов прошлого. Только потом можно будет надеться на что-то большее. С Европейским Союзом ситуация иная, соглашаются скептики. Объем экономических, политических и гуманитарных связей между Россией и ЕС колоссален. ЕС является крупнейшим совокупным партнером Москвы. Из ЕС идут массированные инвестиции в экономику России. ЕС зависит от поставок энергоносителей с востока. Политический диалог между Москвой и Брюсселем поставлен на прочную институциональную основу. Хорошо структурирован. Интенсивен. Охватывает все и любые вопросы мировой повестки и двустороннего сотрудничества. Но в Европейском Союзе Россию тоже не ждут. К тому чтобы открыть свои объятия Москве, не готовы даже старожилы ЕС. Новички же вообще занимают в ее отношении настороженную, читай, враждебную позицию. С интересами Москвы ЕС не считается. Кремль подвергается нескончаемой утрированной критике. Во многих областях ЕС осуществляет антироссийскую политику. Он закрывает свой внутренний рынок от конкурентоспособной российской продукции, настаивая в то же время на свободном доступе на российский рынок для своих компаний. Он всячески подрывает позиции России в Восточной Европе и Закавказье. Все что им делается в области энергетики, будь то имплементация Третьего энергетического пакета или продавливание строительства трубопроводов в обход России, направлено на подчинение российской экономики диктату Брюсселя. Союз с ЕС будет означать утрату национального суверенитета. Вынудит Москву отказаться от собственных планов обустройства постсоветского пространства. Приведет к подрыву влияния России в ближнем зарубежье. Заставит российскую элиту жить по правилам, в формировании которых она не принимала почти никакого участия. Ставка же на то, что финансовые вливания из ЕС помогут экономическому возрождению страны – иллюзия. ЕС будет развивать лишь то, в чем он сам нуждается, и вести дело к утверждению внешнего контроля над российскими финансовыми потоками и хозяйственным комплексом.   Тщетность сценарного подхода Казалось бы, представленные сценарии, пусть и по необходимости расплывчатые, как равно и обоснованный отказ от следования тем или иным из них выглядят вполне убедительно. Дают новое знание. Помогают ориентироваться в происходящем. Позволяют прийти к правильным выводам. Ничего подобного. Даже близко. Все это спекуляции. Не более. Однобокие. Тенденциозные. Иллюзорные. Затушевывающие реальность вместо того, чтобы обнажать и реконструировать ее. Подталкивающие к ошибочным заключениям. Мешающие проводить прагматичную политику. По первой группе сценариев. Конечно, перераспределение экономической мощи в мире идет и очень быстро. Но выдавать тенденции за свершившийся факт было бы ошибкой. С одной стороны, львиная доля мирового благосостояния, интеллектуальной собственности, технологических знаний, военной мощи по-прежнему сосредоточена в руках группы западных демократий. Несмотря на их относительное ослабление, в этом плане мало что пока изменилось. С другой, любые среднесрочные тенденции, как всегда и происходило в прошлом, в долгосрочной перспективе могут поменяться на свою противоположность. Исходить только из спекуляций по поводу главенствующих тенденций, а не реального положения дел в мире, было бы ошибкой. По второй. Вне осуществления политики модернизации самостоятельное развитие России невозможно. Без перехода на интенсивный инновационный путь развития у нас не будет будущего. И все трудности, с которыми Москва столкнулась в настоящее время, все перипетии политического процесса в этом плане ничего не меняют. Ставку можно и нужно делать только на модернизацию и в обязательном порядке с упором именно на нее выстраивать иерархию своих внешних связей. По третьей. Без союзнических отношений ни одна страна в современном мире не выживет. России союзнические отношения, взаимопомощь и взаимодействие с другими сильными державами нужны как никогда. Их отсутствие, недостаточная формализация, рудиментарность являются трагедией современной России. Чем быстрее мы исправим допущенные исторические ошибки и несправедливости, тем лучше. Утверждения же некоторых исследователей о том, что всем ходом истории Россия превращается в балансир между Китаем и остальным миром, в благосклонности которого все самостоятельные центры силы будут кровно заинтересованы*1, очень похожи на спекуляции. Их назначение – в очередной раз убедить российские элиты в том, будто бы им ничего не нужно делать: сила и влияние придут к ним сами собой.   Единственно возможный курс действий Можно сколь угодно тешить себя иллюзиями, но никакого выбора у России в действительности нет, и не было. Противопоставлять себя коллективному Западу было бы самоубийством. С учетом и соотношения сил в мире, и ценностных установок современного российского общества. Любой иной подход равнозначен попытке перечеркнуть все, что России удалось сделать за период, прошедший после окончания «холодной войны», все достигнутое нами для построения современного свободного общества и выстраивания ровных взаимовыгодных отношений с США, ЕС, НАТО и их государствами-членами. Бросать абсурдный вызов нашим стратегическим партнерам нельзя и по другой причине. Внутренние ресурсы страны ограничены. С опорой на собственные силы поднять национальную экономику не получится. Подключение западного капитала к технологическому обновлению хозяйственного механизма страны, к ее обустройству необходимы как воздух. Иначе никакой модернизации не получится. Политика равной удаленности – тоже не выход. С ее проведением у России ничего не выходило в прошлом. Не получается в настоящем. И нет никаких оснований утверждать, что в этом плане что-то изменится в будущем. Вместо того чтобы накапливать выигрыш, мы оказываемся у разбитого корыта. Постоянные колебания порождают настороженность. Создают ситуацию неопределенности. Подрывают доверие. Усиливают риски. Результат налицо. Западными рейтинговыми агентствами и МНПО Россия давно и почти бесповоротно объявлена страной, где благоприятный инвестиционный климат так и не сложился. Институты свободного рынка действуют плохо. Защита частной собственности не обеспечена. Право применяется избирательно. Свободы свободного рынка не развиты. Можно, конечно, вставать в позу обиженного и утверждать, что результаты рейтингов подтасованы, что в действительности ситуация намного лучше, что навязываемые миру данные отражают предвзятое отношение к России. Можно, но мало что дает. Ведь на поведение инвесторов все равно не влияет. Они руководствуются общепризнанными данными. Значит, надо предпринимать реальные меры, способные повысить инвестиционную привлекательность России. От спорадических усилий перейти к осуществлению эшелонированной продуманной программы экономической либерализации. Вместе с тем, важно отдавать себе отчет в том, что с помощью лишь внутренних мер, добиться перелома не удастся. Необходимо их органическое сочетание с соответствующим образом ориентированной внешней политикой. Суть такой политики должна заключаться в установлении союзнических отношений с теми передовыми государствами и группами государств, сотрудничество с которыми может сыграть решающую роль в модернизации России. Осознание этого в декларативном плане уже нашло отражение в директивных заявлениях и политических ориентирах российского руководства. Но от провозглашения некоторых абстрактных целей давно пора переходить к выстраиванию привилегированных отношений с соответствующими мировыми игроками. Их круг очевиден. Это США и страны ЕС. По возможности также Япония, Южная Корея и ряд других. Но ответ на вопрос почему, связан отнюдь не только с тем, что США и страны ЕС обладают знаниями, технологиями, ресурсами и финансовыми возможностями, нужными России для осуществления форсированной модернизации. Если бы дело заключалось только в этом, круг государств, с которыми следовало бы установить привилегированные отношения, можно было бы существенно расширить. Дело также и в другом. Исторически, культурно, цивилизационно Россия принадлежит к Европе. Ее географическое положение между Европой и Азией в этом плане вторично. Во всех этих отношениях Россия является частью Европы, частью евро-атлантической цивилизации. Ей просто и органично жить, быть на одной волне, вести дела с партнерами, которые все чувствуют, понимают, оценивают одинаково. Причем Россия – не просто часть чего-то. Она сама сформировала евро-атлантическую цивилизацию. Она внесла колоссальный исторический, человеческий, интеллектуальный вклад в ее становление и развитие. Без российского участия представить себе будущее Европы невозможно. Причем, в отличие от других ситуаций, быть частью Европы для России не значит ни в коем случае противопоставлять себя другим мировым игрокам и регионам или отказываться от представлений о децентрализованном мировом устройстве, базирующемся на координации, а не гегемонии. Но если будущее России лежит в Европе, если иного не дано, давайте проводить какую-то иную политику, нежели ту, которая из этого исходит, просто нелогично. Слово нелогично – самое деликатное из тех, которые могут быть использованы. Если не сдерживаться, выскочат и другие определения – глупо, преступно, ошибочно, ущербно. Давайте же, наконец, два десятилетия спустя после того, как Россия покончила с «холодной войной», посмотрим правде в глаза. Давайте отставим в сторону красивые, но абсолютно бесполезные сценарные подходы, раскритикованные выше, и договоримся: России нужен внутренний консенсус по поводу пути и модели дальнейшего развития. Единственный реалистичный подход состоит в провозглашении курса на всемерное сближение с США и ЕС и установление с ними союзнических отношений. Главным элементом такого курса должны стать скорейший отказ от старой повестки дня в их взаимоотношениях, сохранившейся со времен тотального противостояния (только после того, как Россия, в конце концов, вступит во все наиболее важные всемирные и трансрегиональные экономические структуры и завершит очередной раунд переговоров с США по стратегическим вопросам), и формирование новой. Основными ее слагаемыми призваны сделаться наращивание экономического сотрудничества и взаимодействия во всех областях и по всем направлениям с США и распространение на Россию преимуществ единого рынка ЕС и пространства свободы, безопасности и законности. Инструменты – запуск соответствующих переговоров и заключение двусторонних и трехсторонних договоров интеграционного типа с критически большим числом статей прямого действия, обеспечивающим одинаковое применение правовых норм на территории друг друга, и гармонизация законодательства и правоприменительной практики. Формы – на первом, промежуточном или переходном этапе создание Большой Европы, иначе, Союза Европы. Хотя и не обязательно. Переходные структуры и решения могут быть самые разнообразные.   Государственно-правовое развитие России как определяющий фактор решения задач внешней политики Продолжающиеся мучительные переговоры между Россией и ЕС по новому базовому соглашению, призванному заменить действующее Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, искомый результат просто не могут дать. Новое соглашение устарело еще до того, как стороны вышли на его окончательное согласование и подписание. Оно проникнуто минималистским подходом. Оно не в состоянии внести перелом в отношения между Россией, ЕС и его государствами-членами. Концептуально оно ориентируется на политическую парадигму вчерашнего дня, согласно которой его предметом являются двусторонние отношения, ценностными ориентирами – легитимация деления единой Европы на две части. Москве и Брюсселю нужен совершенно другой правовой документ. Такой документ, который бы одинаково регулировал жизнь простых людей и экономическую деятельность в пределах России, ЕС и его государств-членов как единого экономического, социального, правового и гуманитарного пространства. Такой наднациональный правовой акт, который мог бы служить непосредственной основой практически любых будущих правоотношений. Который бы формировал правовую реальность, а не плелся у нее в хвосте. Который бы обеспечивал сращивание хозяйственных механизмов России и ЕС, их системную поступательную модернизацию, дальнейшее совместное принятие нового наднационального законодательства и его имплементацию. Понятно, что, с политической точки зрения, до создания предпосылок, необходимых для запуска переговоров о заключении подобного соглашения и его вступления в силу, очень и очень далеко. Хотя от постановки указанной задачи ни в коем случае нельзя отказываться. Важно только на создание таких предпосылок неустанно работать. Твердо, упорно и последовательно. Какие-либо серьезные противопоказания отсутствуют. Достаточно, чтобы была политическая воля и консенсус в обществе. Остальное приложится. Но сейчас главным должно стать проведение курса на гармонизацию законодательства и правоприменительной практики. Почему, совершенно очевидно. Его проведение зависит от российского политического и бизнес истеблишмента и только от него. Никакого внешнего согласия на это не требуется. Как, впрочем, и финансовой подпитки, политической поддержки или экспертного содействия. А результат он даст оптимальный. Что хотелось бы получить на выходе, тоже предельно очевидно. Это полная совместимость правового регулирования в России, ЕС и государствах членах, позволяющая действовать всем – государственным чиновникам, простым людям и бизнесменам в понятной, знакомой, предсказуемой правовой среде. Такая совместимость, которая давала бы все возможности для стратегического планирования своей собственной жизни, жизни своих близких, своей семьи и экономической деятельности. Без сюрпризов, неприятных неожиданностей, разрушительных открытий. Которая была бы в должной степени обеспечена институтами и всей мощью государственного и наднационального правоприменительного механизмов. Ставка на получение ожидаемого конечного результата должна определять все: этапы продвижения по избранному пути, процедуры, механизмы, стимулы – вообще все принципиальные моменты. В качестве базовых принципов проведения подобной работы можно предложить следующее. Первое. Поставить политические и административные препоны ревизии избранной стратегии скоординированного национального, наднационального и международного развития. О внесении изменений в конституцию речи не идет. Все необходимое для правового обеспечения рассматриваемого выбора в ней уже имеется. Но все соответствующие положения необходимо использовать не как икону, а как конкретное руководство к действию. А под это руководство уже последовательно и целеустремленно подстраивать текущее законодательство и правоприменение. Второе. Осуществлять ее системно. Совершенно очевидно, что выдергивание из общего контекста отдельных правовых норм и институтов ничего не даст. Все правовые установления должны быть взаимосвязаны и бить в одну точку. Согласившись с этим, надо будет проработать все действующее законодательство и правоприменительную практику с тем, чтобы четко определить, от чего следует отказаться, что уже дает хорошую отдачу, что нуждается в доводке и реформировании, а за что придется приниматься практически с нуля. Но все это во взаимосвязи друг с другом. Третье. Укрепить действующие государственные и самоорганизующиеся структуры таким образом, чтобы все законодательные инициативы, директивные документы и утверждаемые практики проходили предварительную и последующую экспертизу на предмет соответствия поставленным целям. В дополнение к этому отладить процедуры постоянного неослабного контроля и обратной связи, чтобы добиваться убедительного и нужного обществу правоприменения и одновременно постоянного совершенствования правовой среды. Четвертое. Объединить усилия государственного аппарата, бизнеса, СМИ и гражданского общества, чтобы обеспечить не только воспроизводство общенационального консенсуса, но и его воплощение в практическую политику. Скептики, как обычно, скажут: фантазии. Это абсолютно невозможно. Хуже того, это кому-то или чему-то подчиняет страну. Неправда. Никому и ничему не подчиняет, кроме как осознанному выбору в пользу ускоренной модернизации в интересах народа, в интересах страны и всех тех сил, которые на них ориентируются. История учит, что если ничего не делать или делать заведомо неправильно, то ничего и не выйдет. Если приниматься за работу с мыслями о неизбежном поражении, то ничего и не получится. Но предлагается по-настоящему рабочая реализуемая программа: покончить с колебаниями, объединить усилия общества и сделать ставку на победу, исключив для себя какие-либо иные варианты. © Марк ЭНТИН, д.ю.н., профессор, директор Европейского учебного института при МГИМО (У) МИД России *1 «Предполагаю, – утверждает, например, выдающийся американский историк и политолог Эдвард Лютвак, – что в ближайшие годы благосклонности Москвы будут искать все мировые державы. Даже если ваши руководители будут мирно спать в Кремле, их будут постоянно будить телефонные звонки. Из Дели спросят, не станут ли русские развивать новый проект «Сухого» с индийцами вместо китайцев. Из Токио поинтересуются, нет ли новых программ по развитию региона Дальнего Востока, заодно еще раз извинившись по поводу того, что когда-то так беспардонно досаждали пустым «курильским вопросом». И так далее и по нескольку раз в день…» – Люттвак Э. В политике самое важное – знать, когда нужно остановиться // Свободная мысль, № 3 (1622), 2011. – С. 8.

Европейская Комиссия опубликовала ежегодный доклад, в котором рассматривался прогресс, достигнутый Болгарией и Румынией в деле обеспечения независимой системы правосудия, борьбы с коррупцией и организованной преступностью. В нем вновь отмечены сохраняющиеся недостатки в этой сфере при определенном прогрессе. Для этих двух стран, вступивших в ЕС в 2007 году, применяется такая беспрецедентная мера надзора со стороны Брюсселя, которая косвенным образом подтверждает некоторую поспешность приема Бухареста и Софии в Союз. Суть претензий к болгарским и румынским властям не изменилась – недостаточная независимость органов правосудия, отсутствие должного рвения в преследовании коррупции и организованной преступности и так далее. Претензии в большей степени относятся к Болгарии, чем к Румынии, хотя положение в обеих странах не признается еще соответствующим стандартам ЕС. Так, с июля 2010 по март 2011 года в Болгарии были проведены операции против 171 предполагаемого опасного преступника. Были открыты дела в отношении 138 из них, против 65 были выдвинуты обвинения, перед судом предстали 39, причем 16 были признаны виновными и получили приговоры, предусматривающие пребывание в тюрьме, а 3 получили условные сроки. При этом полиция обвиняет суды в нерешительности, а суды обвиняют полицию в том, что она не представляет достаточно убедительные доказательства вины подсудимых. Очередной доклад будет представлен летом 2012 года. Европейская Комиссия тогда хочет решить, снимать ли Болгарию и Румынию с этого мониторинга, а если сохранять – то для двух стран или для одной? Эта проблема имеет не только теоретическое, но и прикладное значение. От содержания докладов зависит прием этих государств в Шенгенскую зону. Пока они находятся под таким надзором, противники их участия в соглашении о едином визовом пространстве имеют аргументы в поддержку своей позиции. Ранее возражения высказывали МВД Германии и Франции, а на встрече глав этих ведомств в июне против присутствия Болгарии и Румынии в Шенгенском пространстве высказался и представитель Нидерландов. Коль скоро в этих балканских странах не обеспечена антикоррупционная деятельность должного уровня, они не могут обеспечивать безопасность внешних границ для нелегальной иммиграции – такова аргументация голландской стороны. Формально присоединение двух балканских государств к Шенгенскому договору и содержание доклада Европейской Комиссии по обеспечению независимого правосудия не связаны между собой. Однако на практике такая связь есть. Больше того, если вдруг одну страну снимут с мониторинга, а другую нет, если одну включат в Шенгенскую зону, а другую нет, то это создаст массу дополнительных проблем и расходов: между ними придется создавать пограничный контроль, оборудовать границу. Судя по всему, принятие соответствующих решений следует ожидать не раньше, чем через год. Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ №7-8(57), 2011

Более 80% взрослых жителей Израиля высказываются за вступление своей страны в Европейский Союз, свидетельствует опрос населения, проведенный Университетом имени Бен Гуриона. Этот показатель возрос на 12% по сравнению с результатами аналогичного анкетирования 2009 года. При этом за укрепление отношений с ЕС выступили 43% израильских респондентов, за сближение с ООН – 20%, а с НАТО – 7%. Получен ответ и на вопрос, какого европейского лидера больше всего ценят израильтяне. Им оказалась канцлер Германии Ангела Меркель – 55% симпатизирующих. И это не случайно: ФРГ больше других стран ЕС поддерживает еврейское государство. Отметим, что 8,5% жителей Израиля имеют гражданство одной из 27 стран Союза.

Силовая акция властей Косово по вооруженному захвату двух КПП – «Ярин» и «Брняк» – на границе сербских районов и собственно Сербии способна произвести побочный эффект. Затормозить ход рассмотрения Европейской Комиссией заявки Белграда на получение в декабре этого года статуса кандидата на вступление в ЕС. Вне зависимости от более чем сдержанной реакции Белграда на притеснение соплеменников, этот новый конфликт, пусть и очень локальный, выставил Сербию в невыгодном свете. После того, как тайная операция косоваров чуть было не оказалась проваленной, а стрельба разорвала в клочья недружественный нейтралитет между анклавом, где проживают около 66 тысяч этнических сербов, и косовскими албанцами, здесь, в мягком подбрюшии Евросоюза, снова образовалась горячая точка. Одно это может быть использовано руководством ЕС для мотивированного отказа Сербии во вхождении в Союз. В этом гипотетическом случае среди сербской общественности распространятся уныние и облегчение, почти в равных пропорциях. Прежний энтузиазм по поводу вхождения в Евросоюз в последнее время заметно поубавился. И это отразил проведенный в июне опрос: только 53% высказались за вступление в ЕС. Для сравнения: в ноябре 2009-го поборников европейской ориентации насчитывалось 71%. По данным не обнародованного опроса в марте, в действительности количество желающих вступить в союз с 27 странами ЕС существенно меньше половины населения. Почему многие сербы с прохладцей, а то и с гневным отторжением воспринимают перспективу влиться в единую семью народов? Естественно, на первом плане находится незалеченная рана от бомбардировок НАТО весной 1999 года, когда погибли мирные жители, были уничтожены промышленные и инфраструктурные объекты. Наравне с этим саднит обида от результатов длившихся не одно десятилетие этнических чисток в крае Косово и Метохия – колыбели сербской нации, что превратило косовских албанцев в преобладающую по численности группу и завершилось появлением на этих сербских землях самопровозглашенного государства. Предварительным и обязательным условием готовности Брюсселя начать разговор о возможном вступлении Сербии в Союз была выдача Гаагскому трибуналу тех военачальников, которых обвиняют в преступлении против человечности, – последним в списке стал Горан Хаджич. До этого Белград задержал и также препроводил на суд политического лидера боснийских сербов Радована Караджича и командующего их войсками Ратко Младича. Как показал опрос, на который ссылается британская газета «Гардиан», только 34% граждан были согласны с насильственной отправкой в Гаагу тех, кто в их представлении защищал целостность страны и честь сербской нации. Помимо утраты земель и уязвленной национальной гордости, сербы разочарованы тем, что в ответ на продолжающееся уже 12 лет их уступничество в вопросах, напрямую затрагивающих суверенитет и самоидентификацию, ни Соединенные Штаты, ни Европейский Союз ничем не вознаградили Белград. Ни щедрой помощью в восстановлении разрушенного в ходе бомбардировок (за некоторым исключением – мостов через Дунай) хозяйства, ни поощрением, пусть в начальном полубесправном статусе, интеграции этой балканской страны в социальные и гуманитарные институты единой Европы. Страна де-факто находится в положении изгоя. «Многие сербы полагают, что их отображение в учебниках истории грешит против правды, что Запад избрал Сербию в качестве врага, и что присоединение к ЕС будет означать предательство национальных интересов», – пишет обозреватель Би-би-си. Поверх всего, у Сербии нет взаимопонимания с Западом, когда речь заходит о её сложных взаимоотношениях с соседями. Как отмечает Би-би-си, «каждая из стран региона рассматривает себя в роли жертвы и у каждой есть своя правда». При этом западные державы чаще всего занимают антисербскую позицию в её спорах и обидах на тех, с кем раньше жили в югославской федерации. Как одно из последствий такого небрежения, ситуация в Сербии с экономикой и благосостоянием граждан оставляет желать много лучшего. Тодор Голе, владелец фабрики по производству сидений для автобусов в городке Прибой в западной Сербии, поделился своими горестями с корреспондентом «Гардиан»: «В 2003 году у меня было 40 работников. Сегодня остался только я и мои родственники». Одна из причин, по разумению Тодора, – переход государственной собственности в частные руки. «Я видел, как приватизировались компании, с которыми я вел бизнес ещё в конце 90-х, а потом они закрывались». Ларчик раскрывается просто. Горан Николич, сотрудник государственного НИИ, отмечает широко распространенный страх перед приватизацией. «В госсекторе занято более полумиллиона граждан, и они боятся за свои места. Работать на государство у нас считается привилегией». Милош Томсин, 40-летний профессионал своего дела, вернулся на родину после того, как в разгар кризиса потерял работу в одной из европейских стран. Во время беседы с чужеземным журналистом Милош выглядел безупречно: добротный костюм, отутюженная сорочка, галстук в нужный тон, что довершало свободное владение английским языком. «За последние шесть месяцев я не получил ни одного пристойного предложения о работе, – пожаловался трудовой репатриант. – Для таких, как я, в Сербии есть стеклянный потолок – зарплата не более 600 евро в месяц». Ему представляется, что причина проблем с трудоустройством в том, что у него нет нужных связей, ни во власти, ни в семейном клане. При вознаграждении в 600 евро, озвученном Томсином, считается, что в доме – достаток. Нужно учитывать, что каждый пятый серб не имеет работы, и что средняя зарплата в Сербии колеблется от 300 до 350 евро. При этом, поясняет Мирослав Здравкович, владелец и редактор сайта по вопросам экономики ekonomija.org, реальные доходы не превышают статистику за 1971 год. Кое-где, признается экономист, ситуация еще более плачевна, то есть соответствует уровню зажиточности 60-х годов. Есть и вовсе «прорехи» сродни язвам: маленький шахтерский городок Бор на востоке страны находится по степени бедности в глухом… 1939 году. Таким образом, экономическая неустроенность Сербии в паре с психологическим надломом, вызванным тем, что именно её и только её винят в кровопролитнейшем разводе бывших югославских республик, вызывает и двойственное отношение общества к перспективе вступления в Евросоюз. Не будет способствовать потеплению отношения к ЕС и нынешнее обострение обстановки на границе с Косово, где одной из сторон конфликта выступают соотечественники сербов, оказавшиеся заложниками бескомпромиссной битвы. Почти сакральной битвы между двумя опорными конструкциями международного права: принципом территориальной целостности государства и правом нации на самоопределение. Достаточно оснований предположить, что на фоне определённого разочарования изначальных стран-членов европейского сообщества в дальнейшем расширении ЕС, возможность отложить на более поздний срок вхождение Сербии (а заодно и Косово) не вызовет бурной реакции. Задержка будет на руку и Сербии, ныне переминающейся с ноги на ногу на пороге ЕС, позволив ей определиться со своими истинными интересами, а также с геополитической и региональной ориентацией. Владимир МИХЕЕВ №7-8(57), 2011

Он был одним из символов «старой» ФРГ, той, что теперь называют Боннской республикой. Взрослые потчевали им гостей после хорошего обеда, молодежь, преступно разбавляя кока-колой, принимала его внутрь как верное средство поддать жару угасающей вечеринке. Он – это «Асбах-Уральт», немецкий виноградный бренди, точнее – вайнбранд, как его называют в Германии. Казалось, он был вездесущ: если в магазине торговали крепким спиртным, то бутылки «Асбах-Уральт» там можно было обнаружить с практически стопроцентной гарантией. Уж и не говорим про круглосуточные лавочки при бензоколонках: там он стоял обязательно. Скажем сразу, сейчас эта марка переживает не лучшие времена. Не то, чтобы он был забыт, нет. Но нельзя не признать, что «Асбах-Уральт» неуклонно утрачивает свои позиции, его доля на рынке постоянно уменьшается. Ясно, что владельцев компании это совершенно не устраивает, и они намерены придать ветерану германского алкогольного рынка новый блеск. Зачем? Может, не стоит и стараться, а просто удовлетвориться тем, что в весьма конкурентной среде продается около 2,9 миллиона бутылок емкостью в 0,7 литра? Вроде бы нормальный средний показатель. Но бывший гигант, наконец, счел это положение вещей унизительным и решил показать, что есть еще порох в пороховницах. Как? Сейчас узнаете. Но для начала – немного истории. Все началось 5 июля 1892 года, когда Хуго Асбах основал в рейнском Рюдесхайме компанию по производству вайнбранда. Этому искусству он учился во Франции и для того, чтобы продвинуть новинку на германском рынке, ему пришлось соединить в единое целое французское качество с немецкими вкусовыми предпочтениями. Надо сказать, что это удалось: напиток, поначалу называвшийся «Рюдесхаймский коньяк», хорошо пошел. Уже в 1908 году Императорское патентное ведомство внесло его под новым названием – «Асбах-Уральт» – в свой перечень. В 1924 году компания выдала еще одну новинку: для привлечения прекрасного пола были выпущены конфеты-пралине с вайнбрандом. И они тоже хорошо пошли и продаются до сих пор. Кстати, Хуго Асбаху, покинувшему этот мир в 1936 году, немецкий язык обязан появлением самого слова «вайнбранд», созданному им для того, чтобы отличить свое изделие от оригинального французского коньяка. Он сделал это в том же 1908 году, и слово прижилось и красуется теперь на множестве этикеток, украшающих бутылки с соблазнительным содержимым. Одно это уже можно считать неплохим достижением, верно? Бизнес после смерти основателя остался семейным: им взялись руководить два сына и их дядя. Идиллия продолжалась до 1991 года, когда Асбахи расстались с фамильным детищем. Его сожрала британская компания «Юнайтед дистилерз» (сейчас называется «Диагео»). Через 8 лет она продала марку двум компаниям – нидерландской «Болз ройял дистилерз» и германской «Ундерберг», владевшими ею в равных долях. А еще тремя годами позже «Ундерберг» стал единственным владельцем и остается им до сих пор. Видимо, эта одиннадцатилетняя чехарда владельцев и не принесла ничего доброго проверенной марке «Асбах-Уральт». Конечно, она не утратила былой известности, но как-то вышла из моды. В отличие, скажем, от «Егермайстера», который неплохо продается и в Европе, и на той стороне Атлантики. А ведь в хорошие времена на предприятии Асбахов в Рюдесхайме работали сотни человек. От былого величия теперь осталось только похожее на крепость здание, стену которого украшает действующий с 1937 года рекламный слоган – «В Асбахе живет дух вина». Сейчас вся эта недвижимость принадлежит городу, который, по утверждению бургомистра, готов использовать её в основном в туристических целях, частично перестроив под жилье. Виноградники распроданы местным виноделам, а кое-что – государственному транспортному предприятию. Да, чуть не забыл: часть производственных площадей куплена кондитерской фирмой «Ребер» из Бад-Райхенталя, которая по лицензии производит здесь пралине с вайнбрандом. Между прочим, 50 миллионов штук в год. Ах, если бы каждый, кто покупает пралине, брал в придачу еще и бутылочку «Асбах-Уральт». Тогда владельцам было бы не о чем беспокоиться… А, может, и сейчас все хорошо? Ведь по данным германского института маркетинговых исследований «Нильсен», «Асбах-Уральт» по-прежнему относится к числу безусловных лидеров сегмента «премиум-вайнбранд/бренди/коньяк», занимая долю в 26,2%. Он стоит вровень с такими марками как «Мариакрон», «Шантре» или «Шарлахберг». Да, все бы ничего, но сегмент этот становится в Германии все меньше и меньше. Прежде в него входила каждая третья бутылка продававшегося в стране спиртного. Сегодня он сжался более чем наполовину – до 15%. Сейчас предприятие «Асбах-Уральт» находится не у городского вокзала, как когда-то, а на окраине. Группа «Ундерберг» – кроме одноименного горького ликера она производит многие достойные марки – «Аверна», «Гленфиддич», «Гразувка», «Московская» – полна решимости вывести на новую орбиту и старинный проверенный вайнбранд. Для этого продукт и различные рекламные элементы выйдут на рынок под единым девизом «Романтический Рейн». Будет изменен дизайн бутылки, подправлено начертание названия, выпущен хай-болл для «Асбах-Колы». Эта варварская смесь (смайл, смайл, смайл) теперь продается в жестянках, чтобы детки не возились со смешиванием напитка. Есть еще и другие прибамбасы – стаканчики, бокальчики, кофейные наборы и прочее из этого же ряда. Вот такие маркетинговые ухищрения. Поможет ли? Поживем – увидим. Между прочим, сейчас кроме наиболее употребительного «Асбах-Уральт» (разливается в объемы от 40 миллилитров до трех литров), есть и выдержанная продукция – 5, 8, 15 и 21 год. Так вот, спектр этот хотят расширить. Одна из идей – вывести на рынок вайнбранд пятидесятилетней выдержки. Это, безусловно, хороший ход. Чего, на мой взгляд, нельзя сказать о намерении убрать приставку «уральт» (древний) и определение «вайнбранд». Откроем один секрет. Если вас не навело на размышления то, что асбаховские виноградники распроданы, поясню: виноград, из которого делается напиток, заявляющий о причастности к «романтическому Рейну», выращен на юго-западе Франции, в регионах «апелясьон Коньяк контроле» и «апелясьон Арманьк контроле». Перегоняется вино тоже во Франции, и коньячный спирт в Германию завозится в цистернах. Вот такая европейская интеграция… Дистиллят поступает опять-таки не на берега Рейна, а в Оттерсвайер. Он находится в Шварцвальде, то бишь в Бадене. Там в бочках из лимузенского дуба (опять Франция!) вайнбранд выдерживается. Между прочим, бочки эти стоят по 600 евро штучка – без содержимого, разумеется. Купажируется «Асбах-Уральт» там же, а в Рюдесхайме осуществляется финальная доводка – фильтрация, то да се. Так что рейнская романтика не то чтобы полностью притянута за уши. Но разливается напиток опять-таки отнюдь не поблизости от скалы Лорелеи. «Мерзавчики» емкостью до 100 миллилитров – в Берлине, а все более масштабное – в Саксонии, в Вильтхене. Тем не менее, 88% оборота компания делает в Германии. И она отдает себе отчет, что рынок будет сжиматься и дальше, поэтому придется активнее заниматься экспортными программами. Речь идет о Китае, России, Польше, США, Великобритании. Ну а теперь – самое главное. Налейте вайнбранд в правильный толстопузый бокал со стеклянной крышечкой (так принято в Рюдесхайме) и, взяв его пальцами за ножку, не спеша качните, чтобы внимательно рассмотреть цвет. Желтый топаз? Ну вот, все как надо. Другой рукой за шарик поднимите крышечку и глубоко вдохните аромат, чтобы насладиться букетом вайнбранда. Цветы, мед, орехи, горький шоколад? Скажем честно: все зависит от того, насколько хорошо у вас развито обоняние. Теперь выпейте на здоровье! А про то, что не надо перебарщивать, вы и сами знаете. Андрей ГОРЮХИН №7-8(57), 2011

Каждый знает, что левшей рождается меньшинство. Но это правило справедливо только для людей, у животных и птиц, к примеру, все иначе. Это подтверждают результаты исследования, проведенного учеными гейдельбергского университета, объектом которого стали ожереловые попугаи Крамера, происходящие из Африки и Азии, но теперь живущие кое-где в Европе. Биолог Михаэль Браун установил, что 24 из 35 попугаев предпочитали подносить корм к клюву левой лапкой. Вообще, по его словам, на эмпирическом уровне феномен этот известен уже более 300 лет, точнее сказать, речь шла о том, что попугаи предпочитают использовать для удерживания пищи определенную лапу. Теперь точно установлено: для большинства это – левая. Аналогичным образом обстоит дело и у других представителей животного мира. Большая часть шимпанзе сунет в термитник палку левой рукой. Большая часть моржей использует левый передний плавник, чтобы поднимая им донную муть, искать себе пропитание. Левшей больше среди крыс, черепах и… продолжать можно долго. Александр ВАРВАРИН

Вы считаете, что эта зависимость надуманна? Так можно было полагать только до того, как этим вопросом занялись британские ученые. Они пришли к выводу: тот, чей рабочий день продолжается больше 10 часов, в три раза чаще вечером основательно заглядывает в бутылочку. Причем закономерность эта одинаково проявляется у мужчин и у женщин. Спиртное в таких случаях используется такими трудоголиками как средство избавиться от симптомов надвигающегося стрессового состояния. «Тот, для кого пятидесятичасовая рабочая неделя стала привычной, ищет возможности расслабиться в общении, и употребление алкоголя становится его обязательной частью», – пишут исследователи в статье в британском научном журнале со звучным названием «Эддикшн» – («Пагубная привычка»). И в самом деле, нет ничего благотворного в подобном способе снять напряжение, ибо для многих он переходит в серьезную болезнь. Андрей ГОРЮХИН №7-8(57), 2011