Кипр играет по всем азимутам

Кипр постепенно приходит в себя после тяжелейшего кризиса, подорвавшего одну из опор его экономики – банковскую и финансовую систему – и пытается найти новые рубежи своей политики. Предыдущий цикл не закрыт (это сделать очень трудно, да и вряд ли нужно), но эта небольшая страна теперь занята поисками иных ориентиров.

На Кипре наступило разочарование после надежд на помощь со стороны ЕС и западноевропейских лидеров в противостоянии с Турцией. Теперь, не порывая с Брюсселем, островное государство старается наладить привилегированные связи с Россией и некоторыми ближневосточными соседями.

В чем суть проблемы? Географически остров Кипр находится в той части Средиземного моря, которое ближе к тревожному ближневосточному региону и югу Турции, чем к Европе. Природными ресурсами он не обладает, если не считать теплого моря. К этому надо добавить острую проблему безопасности. С 1974 года страна разделена на две части – собственно международно признанную Республику Кипр, населенную греками, и северную часть, все эти годы оккупированную Турцией. Там проживают турки-киприоты, к которым за последние десятилетия добавилось большое количество переселенцев из материковой Турции. На этой части острова, составляющей примерно его треть, провозглашено самостоятельное государство, которое признает только Анкара.

Все попытки урегулировать проблему разделения Кипра, найти взаимоприемлемые пути объединения некогда единого государства пока к успеху не привели. До сих пор кипрские власти неуютно чувствуют себя рядом с мощной Турцией, сверхдержавой по региональным меркам. Причина опасений очевидна: Кипр даже не имеет армии, тогда как турецкие вооруженные силы - самые многочисленные в НАТО, если не считать США.

Сохранение нынешнего положения создает киприотам массу других проблем. Например, споры о разграничении эксклюзивных экономических зон препятствуют ведению геологоразведочных работ на шельфе, где предположительно находятся нефтегазовые ресурсы, добыча которых могла бы стать очень важной для развития местной экономики.

Полтора десятилетия назад власти Кипра решили обезопасить себя за счет сближения с ЕС и взяли курс на вступление в это объединение. Расчет был прост. Став участником альянса, в который также стремилась Турция, страна хотела получить механизм урегулирования конфликта с Анкарой. Однако эти надежды оказались призрачными. Мало того, что многие страны-члены , включая самых влиятельных в лице Франции и Германии, не хотят видеть Турцию в составе Союза, так теперь и сама Анкара не особо туда стремится.

Но дело обстоит еще сложнее. В 2013 году кипрская финансовая система была поражена серьезнейшим кризисом. Эта отрасль экономики - основная в стране наряду с туризмом.

В конечном итоге ЕС оказал ей помощь (см. «Маленький Кипр с большими проблемами», №3(75), 2013; «Что сломалось после кипрского выкупа?», №4(76), 2013 и др.). Однако осталось подспудное ощущение, что сделано это было на неблагоприятных для Кипра условиях. Например, Брюссель не разрешил Никосии временно воспользоваться накоплениями пенсионного фонда для срочного латания дыр, что при сравнимых обстоятельствах чуть раньше разрешили Ирландии. Это наводит на мрачные размышления потому, что в ирландских банках застряло много британских денег, а в кипрских – российских и арабских. При этом в ЕС откровенно стремились ослабить Кипр как конкурента финансовым центрам крупнейших стран Союза, того же Лондона. Кстати, такие же мысли возникают и тогда, когда видишь, как европейские чиновники атакуют люксембургский финансовый центр.

Пресловутый кризис вспыхнул весной 2013 года. Он стал своего рода эхом бюджетной катастрофы, из которой до сих пор не может выпутаться близкая по духу, истории, культуре, религии и языку Греция. На счетах кипрских банков в определенный момент оказалось слишком много греческих облигаций, которые подорвали их позиции.

Больше других подставился второй по размерам частный банк Кипра – «Лаики трапеза» («Народный банк»). Незадолго до этого над ним установил контроль греческий олигарх Андреас Вгенопулос, владевший на родине еще одним кредитным учреждением. Он решил вложить значительную часть денег своего кипрского актива в долговые обязательства Греции, которые сулили головокружительные прибыли. Все шло хорошо, пока Афины в рамках очередной реструктуризации долга не начали залезать и в сферу кредитов частных заведений. Эта часть вложений «Лаики трапеза» тотчас обесценилась. Будучи системообразующе й структурой, он быстро потянул ко дну все островные финансовые институты.

Положение осложнилось тем, что первый по масштабам банк острова «Бэнк оф Сайпрус» переживал тогда сложный период, а развитие событий подорвало его устойчивость. Проблемы этого заведения имели другую природу: он инвестировал огромные деньги в создание филиальной сети на Балканах, прежде всего, в Румынии, а также в России. При иных обстоятельствах он мог рассчитывать спокойно пройти этот период, но внезапно возникшая системная нестабильность нанесла удар и по нему.

Партнеры Кипра по ЕС повели себя очень жестко по отношению к этой стране, сопровождая переговоры о помощи для выхода из финансового кризиса истерикой о том, что на острове будто бы занимаются операциями с российскими деньгами сомнительного происхождения.

В результате Брюссель помог, но значительную часть бремени переложил на вкладчиков банков и на самих киприотов. Таких требований не было предъявлено к другим странам зоны евро, которые попали в сложное финансовое положение в последние годы. Это сопровождалось классическими рецептами – сокращением бюджетных и иных расходов, хотя до этого кипрские государственные финансы находились в хорошем состоянии, четко управлялись и не нуждались в существенных корректировках.

Результатом всех этих мер стало падение ВВП – на 5,4% в 2013 году и на 2,8% в 2014-м. Надо сказать, что это меньше, чем ожидали новые кредиторы. Кипр легче и быстрее преодолел спад, нежели прогнозировалось , даже повального бегства иностранных капиталов из страны отмечено не было, хотя часть средств ушла, преимущественно в Австрию и Латвию. Но сейчас постепенно снимаются ограничения на движение капиталов, введенные в разгар кризиса, банковская жизнь потихоньку нормализуется.

Однако осадок от неприглядного поведения европейских партнеров у киприотов остался. Показательно, что в стране больше не заикаются даже о теоретической возможности присоединения к НАТО. Эту идею высказывал во время предвыборной кампании нынешний президент Кипра Никос Анастасиадис. Он рассматривал такую возможность в свете необходимости защиты от той же Турции, входящей в этот военный блок.

Вместо этого глава кипрского государства в феврале 2015 года посетил Москву, став первым лидером страны ЕС, нанесшим визит в Россию после введения Брюсселем антироссийских санкций. В ходе визита было подписано много соглашений, в том числе, продлено соглашение о военном сотрудничестве, позволяющее российским кораблям заходить в главный порт Кипра – Лимасол.

Одновременно власти страны активизировали ближневосточный вектор своей внешней политики. В частности, они стремятся расширить сотрудничество с Египтом и Израилем в области шельфовых разработок и в целом в энергетике.

Такой подход понятен. Если европейцы, на которых были возложены основные надежды, не оправдали ожиданий, значит, надо искать новые возможности, при этом не спеша отказываться от старых.

Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ