Два взгляда на один бундесвер
Начиная с 2011 года, изменен принцип комплектования германской армии: всеобщая воинская обязанность ушла в прошлое. Теперь под знамена Германии будут вставать только те, кто готов это сделать по своей воле. О некоторых аспектах этой новации мы уже рассказывали (см. «Бундесвер нуждается в неквалифицированных», «Вся Европа» №2(52), 2011). Однако дискуссии на актуальную тему, несмотря на то, что решение выглядит окончательным, отнюдь не утихают.
Недавно на страницах берлинской «Вельт» заочно скрестили шпаги преподаватель новейшей истории из мюнхенского Университета бундесвера Михаэль Вольфсон и новый министр обороны Томас де Мезьер*1. Последний – христианский демократ, не без оснований слывущий доверенным лицом фрау канцлерин, политик широкого профиля, ранее возглавлявший министерство внутренних дел, а перед ним – ведомство федерального канцлера.
И о чем же был спор? М.Вольфсон по сути поставил вопрос ребром: кому отныне предстоит умирать за родину – даже самый завзятый пацифист должен признать, что возможность такого финала карьеры должен брать в расчет любой военный человек. Конечно, искушённый профессор сформулировал свой посыл несколько изящнее: является ли нынешний бундесвер зеркальным отражением германского общества? И сам на него ответил однозначным «нет». А является, по его мнению, оный бундесвер – уже сейчас, когда в нём ещё дослуживают призывники – иллюстрацией разрыва между Востоком и Западом Германии в области экономики и политики в сфере занятости. Он признаёт, что мнения на эту тему существуют разные, но вполне резонно утверждает, что в данном случае решающим аргументом должны быть цифры, статистические данные. А они таковы.
В новых федеральных землях сейчас живёт 16% населения ФРГ. А вот среди служащих в бундесвере выходцы из этих краёв составляют 30%. То есть с самого начала «зеркало» начинает демонстрировать искажённую картину. Если же сравнить уровни образования, то результат окажется ещё примечательнее. Среди «осси» («восточников») 59% окончили реальную школу, а 23% и вовсе имеют высшее образование. У «весси» («западников») всё обстоит иначе: «реалистов» набирается только 41%, но зато выпускников высшей школы – 38%. Но это общие показатели.
А что получится, если сравнить солдата-сверхсрочника из Саксонии с его сослуживцем из Баварии? Из первой группы 74% или закончили реальную школу, или дали себе труд получить профессиональное образование. Среди их баварских «камерадов» таких не набирается даже 40%. Итак, цифры не допускают двойного толкования: хорошо окончившие школу призывники из Восточной Германии заметно чаще выбирают службу в армии, чем их настолько же образованные западные сверстники.
А как обстоит дело с офицерами? Среди выходцев с Востока 85% получили аттестат зрелости – речь идёт о тех, кто не дослужился выше штабс-капитана. «Западники» здесь безнадёжно отстают: среди них таковых насчитывается только 50%.
Теперь о том, какие объяснения этому феномену даёт М.Вольфсон на примере сравнения офицеров из Баварии и Бранденбурга. Вроде бы из обеих этих земель происходит примерно одинаковое число офицеров в низших званиях, получивших аттестат зрелости – 1300 и 1200 человек. Однако в Баварии живет-то на 10 миллионов людей больше, чем в Бранденбурге!
Попытки объяснить это старинными бранденбургско-прусскими военными традициями, историк отметает сразу. На его взгляд, куда реалистичнее точка зрения, утверждающая, что в основе всего лежит ситуация на рынке труда. В Баварии безработных сейчас 4,8%, а в Бранденбурге чуть ли не втрое больше – 12,2%. Разрыв сохраняется уже не одно десятилетие. Ведь в Мюнхене или Штутгарте молодому человеку с приличным образованием куда легче найти работу, чем в перебивающихся с хлеба на квас бранденбургских городках. Только не надо мне напоминать про Берлин: там экономическая ситуация ещё плачевнее (см. «Германия: бум, поделивший страну надвое», «Вся Европа» №4(54), 2011). Так куда же, спрашивается, мужику податься? Только и остаётся, что в бундесвер.
А там перед человеком с приличным школьным образованием открываются вполне приемлемые карьерные перспективы. Во всяком случае, место в армии застраховано от безработицы, да и оплата там равная за равный труд – вне зависимости от того, из какой части Германии ты родом. Вот и причина «восточного» перекоса в кадровом составе современного бундесвера.
Однако вернёмся к началу статьи, точнее к вполне очевидной мысли о том, что военным приходится не только одерживать победы, но иногда и погибать, прежде чем их добиться. А раз в армии преобладают «осси», то и потери среди них тоже будут неизбежно выше. И М. Вольфсон считает такое положение вещей весьма опасным с социальной точки зрения. С ним трудно не согласиться…
Бесспорно, полагает М.Вольфсон, это в значительной мере зависит от того, будет ли бундесвер использоваться «как современная высокотехнологичная армия, которая, гася пожары или препятствуя их возникновению, куда-нибудь ненадолго «войдёт» и сразу «выйдет» или как в Афганистане – войдёт и надолго останется». Если бундесверу предстоит решать задачи, рассчитанные на годы, то ему надо срочно избавляться от присущих ныне слабостей, которые автор определил как «пехотные», то есть свойственные армии, в которой много рядовых и сравнительно мало унтер-офицеров и офицеров. «Пехотная армия (возьмите США во Вьетнаме или Израиль в Ливане и на оккупированных территориях) быстро увязает во внутриполитическом болоте той страны, в которой ей приходится действовать. И даже если она одерживает военную победу, то политически терпит поражение», – считает М.Вольфсон.
Чтобы эти слабости преодолеть и создать высокотехнологичную армию, необходимы весьма квалифицированные кадры, а из западной части Германии, где живёт свыше 80% населения, их черпать не получается. Весьма похоже на замкнутый круг. «Уже сейчас видно, что число добровольцев значительно ниже наших ожиданий и необходимости, продиктованной предстоящими задачами», – утверждает он.
Концепцию нынешней военной реформы автор считает изначально порочной и провалившейся ещё до начала преобразований. Это связано с тем, что в кадровом отношении военное строительство ориентируется на малоквалифицированных людей. И уж совсем проигрышной, если не сказать катастрофической, видится ему ставка на привлечение в войска мигрантов, да ещё не имеющих германского гражданства. Среда малообразованных людей, как немцев, так и мигрантов, «интеллектуально, культурно и этически отстоит на световые годы от идеи «гражданина в форме», уверен М.Вольфсон. Таким образом, бундесвер может привлечь только «пушечное мясо», а, значит, неизбежно программируется и брутализация ведения боевых действий. И точно так же отношение со стороны командования к таким подчиненным будет соответствующее – кого там жалеть?
Понятно, что министр обороны не мог спустить таких нападок и выступил в той же «Вельт» с возражениями. Министр несколько раз объявил суждения профессора «неслыханными» и даже «циничными», заклеймил его как приверженца «старого мышления». Но более убедительными его собственные утверждения от этого не стали, если, конечно, не считать серьезным аргументом что-нибудь вроде «наши солдаты несут службу, обеспечивая нам безопасность и стабильность, нашу общую безопасность (это про бундесверовский контингент в Афганистане, если кто не понял. – Прим. авт.). И они несут службу вне зависимости от того, кто из какого региона родом». И главное – спорить не с чем, верно? Несут службу? Несут. Вне зависимости? Вне. Значит всё здорово! Отличные у нас ребята! А всё прочее – от лукавого!
Поверьте, я ничего не передергиваю. Там такого ещё много. Хотите, добавлю? «Если в последние годы всё больше мужчин и женщин из регионов между Рюгеном и Рудными горами (из бывшей ГДР. – Прим. ред.) пришло в бундесвер, то это доказывает лишь, насколько реальным стало внутреннее единство бундесвера». И не надо спрашивать Т.де Мезьера, что он – ну, или тот, кто тогда будет на его нынешнем посту – станет делать, если в Бранденбурге, Мекленбурге и Саксонии, наконец, начнётся давно обещанный экономический рост? Кто тогда оттуда служить-то пойдёт? А ведь профессор имел в виду именно это… Но министр предпочёл сделать вид, что не понял. Наверное, так удобнее, но едва ли убедительнее.
Хотя, нет. Томасу де Мезьеру всё же удалось в очередной раз убедительно продемонстрировать: политики прислушиваются к мнению профессионалов только тогда, когда те говорят им то, что власть имущие хотят услышать.
Андрей ГОРЮХИН
*1 Карл Эрнст Томас де Мезьер родился в 1954 году в Бонне. Его отец – бывший генеральный инспектор бундесвера Ульрих де Мезьер. Старший брат Андреас – банкир. Двоюродный брат – Лотар де Мезьер – последний глава правительства ГДР.
В ХДС вступил ещё школьником в 1971 году. После окончания школы с 1972 по 1974 год служил в бундесвере, затем изучал юриспруденцию. В студенческие годы активно участвовал в деятельности молодежной христианско-демократической организации в Мюнстере. Затем работал в аппарате правящих обер-бургомистров Западного Берлина – Рихарда фон Вайцзеккера и Эберхарда Дипгена.
В 1986 году получил степень доктора юриспруденции, диссертация посвящена практике работы ведомства федерального канцлера.
В 1990 году входил в состав делегации ФРГ, ведшей переговоры о воссоединении Германии. Именно он посоветовал своему кузену Лотару де Мезьеру взять на работу в пресс-группу Ангелу Меркель. Позже он и сам был принят в эту группу на должность советника, поскольку в западноберлинском сенате занимался связями с прессой.
Начиная с ноября 2009 года, занимал ряд правительственных постов, включая министерские, в Мекленбурге – Передней Померании и Саксонии. После провала ХДС на земельных выборах 1998 года некоторое время был на пенсии, но вскоре возглавил статс-канцелярию земельного правительства Саксонии. С 2002 года занимал в правительстве пост министра юстиции, а с 2004 – министра внутренних дел, в этой должности проработал около года. Позднее коллега по партии Готтфрид Тойбнер обвинил его в том, что, давая об этом периоде показания в парламентской контрольной комиссии саксонского ландтага, он умолчал о секретных материалах Ведомства по охране конституции, в которых содержались серьезные обвинения против саксонских полицейских, чиновников юстиции, политиков бизнесменов. Они были замешаны в деятельности организованной преступности вплоть до принуждения детей к занятиям проституцией и убийств. Это дело получило название «Саксонского болота».
После выигранных ХДС парламентских выборов 2005 года сразу же занял в правительстве Ангелы Меркель пост министра по особым поручениям и главы Ведомства федерального канцлера. В этом качестве курировал также спецслужбы ФРГ. Затем был министром внутренних дел ФРГ.
До назначения на пост министра обороны числился офицером запаса в звании обер-лейтенанта.
Последовательный сторонник государственного вмешательства в работу Интернета. В 2009 году в интервью газете «Райнише пост» заявил: «Так же как и на финансовых рынках, нам нужны правила распространения информации в Интернете. А иначе мы столкнемся с мерзостями, превосходящими любое воображение». Это высказывание подверглось сильной критике со стороны других партий, увидевших в нём стремление ввести цензуру.
В апреле 2010 года заявил, что государству необходимо разработать своего рода удостоверение личности, которое могло бы в Интернете гарантировать идентификацию каждого пользователя. Настаивает на том, что Интернет не может быть «внеправовым пространством».