Феминизация европолитики,

или Ярмарка тщеславия

Сеньору де Коспедаль обвинили в том, что она, цитирую лондонскую «Таймс», «подрывает достоинство своего официального положения, закрепляя сексистские стереотипы восприятия женщин».

Ни больше, но и не меньше. В Испании в общественном мнении еще не сложилось устоявшейся доминирующей точки зрения на то, каким должен быть канон поведения для женщин-политиков. Тема архи-злободневная, коль скоро в 2008 году впервые в истории страны члены кабинета женского пола оказались в большинстве. А за два года до этого поворотного момента госпожа де Коспедаль уже была в центре внимания, и даже скандала, поскольку стала матерью-одиночкой в результате искусственного оплодотворения. Смело для политика, заявляющего о себе как о носителе консервативных ценностей, к тому же такой поступок в стране, где велико влияние католической церкви, равносилен вызову традиционным устоям.

Местная газета «Расон» пытается осмыслить тенденцию: «Все больше и больше политиков, которые, видимо, хотят, чтобы их взгляды тиражировали журналы, пишущие о моде и жизни общества, а они, тем самым… могли бы предстать в роли модели на один день».

Не всем это по нраву. Рейес Монтель, политик левых взглядов, член городского правительства в Мадриде, заявляет: «Я бы не хотел видеть министра здравоохранения, которая позирует, словно она Клаудиа Шиффер».

Мария де Коспедаль заочно полемизирует со своими критиками. В журнале «Вэнити фэйр» приводятся ее слова: «Всегда найдутся недобрые люди. К тому же в этой стране полно мужчин, воспринимающих себя как мачо».

Сеньора де Коспедаль оказалась не первой, разворошившей муравейник. В начале 2009 года ее коллега по партии, обладающая правом озвучивать официальную позицию народников, Сорайа Саэнс де Сантамария представила довольно откровенные снимки с фотосессии журналу «Йо донья» («Я – женщина»), кокетливо обнажив свою ляжку. По словам Сорайи, она «приоткрыла некоторые аспекты своей индивидуальности». На что известная феминистка Джессика Филол отреагировала бурно: «Какие-такие аспекты? Как ее ножка выглядит выше коленки?»

Строго говоря, впервые шум поднялся еще в 2004 году, когда восемь женщин-министров из кабинета, сформированного социалистами, продемонстрировали себя в испанском издании модного журнала «Вог». Половина министерских портфелей была отдана женщинам, и премьер-министр Хосе Луис Родригес Сапатеро всемерно поощрял пиаровские приемы саморекламы. Не так давно на журнальных страницах появились снимки сеньоры Бибиано Аидо, министра по делам равноправия, и Елены Сальгадо, министра экономики. Когда у правительства женское лицо, то этим умные лидеры считают необходимым гордиться.

Однако в ту пору лидер народников Мариано Рахой подверг суровому осуждению такое падение нравов. Сегодня ему не до шуток, он сконфужен и растерян – гламуризация затронула высшие эшелоны его собственной партии. Сорайа Саэнс де Сантамария и Мария Долорес де Коспедаль стали знаковыми фигурами. Символом перемен. Они неожиданно придали новые краски своей партии, сломав стереотипы восприятия консерваторов, хотя и помимо их воли. Осталось узнать, как отреагирует избиратель.

В соседних странах Евросоюза схожие процессы набирают темпы. Мара Карфана, бывшая участница конкурса на звание «Мисс Италия», была назначена премьером Сильвио Берлускони на пост министра по вопросам равных возможностей. Накануне выборов в Европарламент патентованный сердцеед Берлускони взялся натаскивать в древнейшем искусстве политики 20 молоденьких девушек, начинавших карьеру в шоу-бизнесе, чтобы они попытались заручиться поддержкой сограждан и затем представлять Италию на панъевропейском уровне. Тут возмутилась жена Берлускони, и число претенденток сократили до трёх. И что же? Все три сейчас являются обладателями мандата европарламентария…

Во Франции членом кабинета Николя Саркози была Рачида Дати, первая женщина-мусульманка, чьи корни в Северной Африке. Будучи министром юстиции, она вызвала фурор, когда снялась для «Пари матч» в высоких лакированных сапогах-ботфортах. Как можно! – взвилась высоконравственная пресса, и это, мол, в то время, когда в тюрьмах отмечены случаи самоубийства, а судьи ворчат в связи с жестким управленческим стилем матери-одиночки Рачиды Дати.

В Британии Кэролайн Флинт, имевшая портфель министра по европейским делам, появилась на фотографиях в одежде дорогих брендов. Она утверждала, что «не снялась в рекламе нижнего белья», а популяризировала наряды, доступные по цене в разгар кризиса. Это не помешало ей подать в отставку, обвинив Гордона Брауна в том, что он использовал ее в правительстве в качестве «притягивающей взгляды витрины», при этом все важные решения принимал исключительно с министрами-мужчинами. Однако в кабинете Брауна по-прежнему заседает шесть женщин.

…Можно констатировать, что массовое вхождение в большую политику женщин в странах Западной и Южной Европы, случившееся с заметным временным лагом после того, как несколько десятилетий назад этот эволюционный путь прошла Скандинавия, ознаменовалось неизбежными скандальными сшибками. Новые рекруты в своем новом качестве посчитали возможным и даже нужным сохранить черты своей женской привлекательности, а подчас и сексуальности. Чем навлекли гнев консервативных ретроградов и воинственных феминисток.

Но лондонская «Таймс», все ещё консервативная в своей сердцевине и которую не заподозришь в фривольном легкомыслии, предпослала статье вполне лояльный к женщинам, идущим в политику, заголовок: «Жизнь сквозь фотообъектив: как политика стала фотогеничной».

Итак, угадывается явная тенденция к повышению удельного веса женщин в высоких инстанциях. Каким будет выбор обремененных званиями и должностными инструкциями женщин, когда им придется очерчивать границы допустимого при сочетании долга и привычного образа жизни, привычек и пристрастий, связанных с их полом? И насколько ближайшее окружение, и общество в целом, будет готово принять измененный кодекс поведения для женщин в политике? Ясных ответов, как показывает не затихшая за все эти годы дискуссия в испанском обществе, пока нет.

Владимир МИХЕЕВ