Ирландцы показали фигу

Европейскому строительству нанесен удар

Шок. Столбняк. Оторопь. Ночной кошмар наяву. Этого боялись, этого опасались во всех уголках Европейского Союза. Во всех коридорах власти. Но не верили, что такое может случиться. Маленькая Ирландия высказалась на референдуме против ратификации Лиссабонского договора. Тем самым она сорвала планы ускоренного введения в силу этого документа. А, может быть, нанесла по всему зданию европейского строительства еще более тяжелый удар. Ведь Лиссабонский Договор нужен ЕС как воздух. Им запускаются давно назревшие и столь необходимые ему реформы.

Из недавней истории

Казалось бы, Европейский Союз и государства-члены неплохо усвоили урок, преподанный им в 2005 году избирателями Франции и Нидерландов. На референдумах о судьбе Конституционного Договора, призванного заменить все предшествующие учредительные договоры ЕС, они тогда тоже сказали свое «нет». Чтобы выбраться из кризиса, вызванного итогами народного волеизъявления, лидеры ЕС переписали конституцию, в основном косметически, и придали ей характер документа, внешне вносящего всего лишь отдельные изменения в действующие учредительные акты.

Но при этом они решили для себя: больше никаких референдумов. Никакого народного волеизъявления. Ставки слишком высоки. Осечки быть не должно. Даже малейшего риска допустить нельзя. Ратификацию проводить только через национальные парламенты. За консультацией к народу больше не обращаться. Благо национальное законодательство это позволяет. И в 19 из 27 государств-членов именно таким образом ратификация и была проведена. В оставшихся ожидалась в ближайшее время.

Дублин спутал все карты. Дело в том, что Основной закон Ирландии не допускает принятия столь важных решений без проведения референдума. Во всех остальных странах его можно проводить, а можно и обойтись. Организация референдума носит факультативный характер.

И вот референдум в Ирландии состоялся. Для ЕС он оказался сродни катастрофе. Недаром в остальных странах от подобного упражнения бежали, как черт от ладана. Больше половины принявших участие в голосовании бросили в урны бюллетени с обвинительным приговором Лиссабонскому договору.

Об изменении общественного мнения в Ирландии не в пользу Договора в последнее время много писали и говорили. На настораживающие сдвиги в общественном сознании населения уверенно указывали многочисленные социологические опросы. Но столь негативный сценарий все же представлялся политическому классу Европы мало вероятным. Другие европейские столицы в него просто не верили. Или не хотели верить.

Неожиданность или «черная неблагодарность»?

Слишком уж много дало Ирландии членство в интеграционном объединении. При жизни буквально одного поколения Ирландия из отсталой, нищей, убогой, всеми забытой аграрной страны на задворках Европы, превратилась в одну из самых богатых, преуспевающих и влиятельных держав. Совершенно очевидно, что вес Ирландии в ЕС сейчас несопоставимо выше ее доли – не более 1% – в народонаселении интеграционной группировки. Из страны, которую в поисках лучшей доли все стремились покинуть, уезжая в США, Австралию, да куда угодно, Ирландия превратилась в полюс притяжения для экономических мигрантов, образец для подражания.

Успех пришел в значительной степени благодаря цельной, продуманной экономической политике, основанной на последовательной приверженности либеральным ценностям, которую руководство страны неизменно проводит в жизнь уже не одно десятилетие. Но он стал возможен, конечно же, благодаря ЕС. Только прямых финансовых вливаний из бюджета Союза, имея статус отсталого депрессивного района, Ирландия получила на 56 миллиардов евро. Из них лишь ирландским фермерам перепал 41 миллиард евро.

Но главное – членство в ЕС позволило Ирландии позиционировать себя как плацдарм для проникновения на огромный быстро растущий континентальный рынок. В страну, привлеченный сверхнизким плоским налогом на компании в размере 12,5%, о котором в грандах ЕС не смели и мечтать, полноводным потоком хлынул иностранный капитал. Само собой его привлекала не собственно Ирландия, а то, что приход туда гарантировал беспрепятственный доступ на гораздо более емкий и притягательный континентальный рынок.

Поэтому, вполне естественно, что, вопреки всем прогнозам и предупреждениям, Брюссель и другие европейские столицы все же не ждали от ирландцев столь «черной неблагодарности». Пусть даже и после падения стоимости жилья в стране на 10%, спровоцированного ипотечным и финансовым крахом в США и Великобритании, и общего роста нервозности.

Сказанное ими «нет» Лиссабонскому договору явилось откровением для остальных и потому, что все ведущие политические силы Ирландии твердо выражали поддержку Договору. За ратификацию были и правящие партии, и часть оппозиции. Вообще чуть ли не все – от консерваторов до лейбористов. Включая «зеленых». В пользу ратификации высказывались объединения предпринимателей и профсоюзы. Никакого разброда, а, тем более, раскола в стане истеблишмента, как в свое время перед референдумом во Франции, не наблюдалось. И все же сторонники Договора проиграли.

Против него высказался простой люд. Не только беднейшие слои населения, но и средний класс.

С тем, почему он это сделал, какова была мотивация, предопределившая исход голосования, очень сложно разобраться. Для того чтобы все осмыслить и проанализировать, потребуется время.

Провальная агитационная кампания

Но одно из напрашивающихся объяснений лежит на поверхности. Сторонники ратификации провели пропагандистскую кампанию откровенно слабо. Они действовали шаблонно, аморфно, забюрократизировано. Одним словом – без огонька. Так в современном мире, где СМИ господствуют над умами, где «оранжевые революции» вспыхивают или гаснут потому, что народу все предельно наглядно объяснили, дела не делаются. Во всяком случае, больше не делаются.

Противники же Договора вложили в свою кампанию душу. Они съехались отовсюду. Они прекрасно понимали: Ирландия – последний редут. Если не она, то никакая другая линия обороны уже не поможет. «Дорога на Рим» будет открыта. И работали на подрыв доверия к Договору с вдохновением.

В дело шло все, вплоть до прямого обмана и запугивания избирателей. Противники Договора искусно использовали любой просчет, любую оплошность и тактические просчеты «неприятеля». И ключевой момент – они просто-таки здорово сыграли на традиционных фобиях населения, волне естественных в «маленькой, но гордой» стране, чтящей свои национальные традиции и бережно относящейся к своей культурной идентичности.

Сермяжная правда или дезинформация?

Ирландцам было заявлено: ЕС монстр (об этом они догадывались). Если Договор пройдет, он задавит вас (а об этом – нет).

Вы растворитесь в нарождающейся общности. Ваш голос будет не слышен. У вас не останется даже своего человека в Европейской Комиссии (спорный тезис). Их число будет сокращено до двух третей от списочного состава государств-членов (а вот это абсолютная правда).

За вас некому будет вступиться, когда «страшные» транснациональные корпорации начнут переделывать на свой лад ваше здравоохранение (этого все всегда очень боятся), а также систему образования (не в меньшей степени) и все другое (под такой спекулятивный перечень можно подверстать все что угодно). В механизмах принятия решений на всех уровнях ЕС ваш вес упадет с 2% до 0,8% (с этим опять же не поспоришь – все так).

Брюссель плетет нити заговора против вас (теории заговора, похоже, популярны не только в матушке России). Он заставит законодателей и правительство отказаться от низкой ставки налогов на компании, приведя все страны ЕС в этом отношении к единому знаменателю (снова передергивание – без согласия национальных властей никакого общего регулирования вопроса о прямом налогообложении на уровне ЕС быть не может – хотя о том, как пресечь налоговый демпинг внутри объединения Брюссель все чаще задумывается). В результате вы утратите все свои конкурентные преимущества. Ирландия перестанет быть привлекательной для бизнеса. Какие страсти может нарисовать воображение, оттолкнувшись от такого прогноза, легко себе представить.

А сделать вы ничего не сможете. Ведь Европейский Союз, по своей природе, является глубоко антидемократичной структурой (подобными утверждениями, которые никто не берет на себя труд серьезно доказывать, почему-то пестрят все толстые и авторитетные книги по функционированию ЕС). Она обслуживает интересы власть предержащих (в Советском Союзе всегда в этом были уверены). Они якобы в восторге от глобализации. Они наживаются на ней. Но не вы (а откуда тогда, спрашивается, столь высокий и быстро растущий жизненный уровень). Вы только потеряете.

Как если, например, в Ирландию хлынет дешевая бразильская говядина после того, как высокие барьеры, защищающие аграрный рынок ЕС, будут демонтированы, разоряя национальных производителей (а конкретика точно схвачена – это то, чего Дублин страшно боится).

Но отозвать ни председателя Европейского Совета, ни фактического министра иностранных дел ЕС, должности которых создаются Лиссабонским договором, будет не в ваших силах (истинная правда – только, причем тут они). Ведь в их избрании вы не принимаете никакого участия. Точно также как и в назначении главы квазиправительства ЕС – председателя Европейской Комиссии. Он тоже не избирается народом.

Так что, какие бы антинародные решения наверху ни принимались, как бы Брюссель ни давил вас и ни залезал в ваш карман, вам останется только терпеть.

Но это еще полбеды. С этим еще можно было бы хоть как-то смириться. А вот с тем, что будет твориться на улицах ваших городов, никак. Они будут отданы на откуп мигрантам. Вместо вас на них будут господствовать выходцы из «менее цивилизованных» стран. И, что еще хуже, вместо того, чтобы чистить и подметать эти улицы, они будут просто по ним слоняться. Будут грубить, хамить, грабить и попрошайничать (эпизоды, напоминающие им об этом, может сходу припомнить сейчас растущее число европейцев).

Добрые старые времена взаимного доверия людей и безопасности уйдут в прошлое. В Ирландии, как это ранее произошло во многих других странах из-за наплыва мигрантов, усилится напряженность. Расцветет преступность. Самая разная. Организованная и бытовая. Со всеми ее прелестями (уже расцветает).

Конечно же, о своих традициях, ирландской самобытности, национальной культуре можно будет забыть. Править бал станет разношерстная компания приезжих (ну не так быстро). Все станет, как у всех, как повсюду (а вот это, похоже).

Даже в столь деликатной области, как ограничения на аборты, помогающие охранять устои семьи и общества, – добавляет масла в огонь католическая церковь, – Ирландии придется подстраиваться под других. От господствующих в обществе и столь ценимых ирландцами представлений о морали и нравственности страну, похоже, также заставят отказаться (на этом Страсбургский Суд настаивал еще два десятилетия назад).

В довершение всего, и с мирной жизнью придется распроститься, и с традиционным нейтралитетом. А ведь им Дублин особенно дорожит. Ирландии никуда не деться. Ее обязательно затащат в европейскую оборону. Избежать этого не удастся. А там, глядишь, недалеко и до европейской армии. И, что еще страшнее, до европейского призыва – в этот леденящий кровь призрак ирландцы до сих пор верят. Они его действительно боятся. Им население страны особенно легко запугать. (До такой степени, что официальный Дублин даже попросил Париж повременить и не придавать гласности свою Белую книгу по национальной и европейской обороне).

В общем, картина, прямо скажем, не для слабонервных. Представив себе по ней, какое будущее страну ожидает, любой побежал бы голосовать против Лиссабонского договора.

Отсутствие элементарных вещей

А противопоставить ей ирландские власти даже текст Договора, не имеющего ничего общего с приведенными домыслами и преувеличениями, не удосужились.

В свое время во Франции в каждый почтовый ящик было опущено по экземпляру Конституционного Договора. Французов призывали хотя бы перелистать документ, чтобы убедиться – он в их интересах. В нем о правах граждан ЕС, прямом волеизъявлении, расширении прерогатив национальных парламентов, возможности вернуть себе любые полномочия, ранее переданные наверх, если потребуется. И вообще ничего такого.

«Предусмотрительные» власти Ирландии своему электорату такой возможности не предоставили. Они сочли (впрочем, вполне справедливо), что Лиссабонский договор слишком сложный. Что разобраться в нем невозможно. Они сами, как признался, например член Европейской Комиссии от Ирландии, выступая на одном из митингов, не смогли (за что ему впоследствии на слушаниях в Европарламенте устроили головомойку). Что никто с текстом знакомиться, а, тем более читать, не будет…

И разослали всем лишь краткий буклет – описание Договора, т.е. что-то вроде поверхностного рекламного комментария.

Таким образом, медиатический провал, повлиявший на итоги референдума в Ирландии по вопросу о ратификации Лиссабонского договора, очевиден.

А вот ответ на вопрос о глубинных причинах «нет», сказанного ирландцами не только Договору, но и в какой-то степени всему проекту европейского строительства, еще предстоит дать. Над поисками ответа в Брюсселе теперь долго еще будут лбы трещать.

Медвежья услуга

Но обвинять, кроме себя, некому. Брюссель и лидеры государств-членов мало, чем помогли коалиции тех, кто выступал в Ирландии за ратификацию.

Да, накануне референдума Дублин посетили ведущие европейские политики. Среди них – Ангела Меркель, председатели Европейской Комиссии и Европарламента. Они постарались убедить избирателей поддержать Договор. Попытались склонить на свою сторону колеблющихся. Говорили энергично, умно, логично. Но сколько-нибудь существенного эффекта их призывы не возымели. Они были восприняты с высокой долей скептицизма. Более того, были встречены с недоверием.

Общественное мнение в гораздо большей степени ориентировалось на сигналы, поступающие из Парижа, понимая, что грядущее председательство в ЕС серьезно усиливает его влияние в интеграционной группировке. Исходящие от него пробные инициативы вполне могут в кратчайшие сроки превратиться в практические решения и проекты законодательных актов, выносимые на одобрение «двадцати семи».

А заявления, доносящиеся из-за Ла-Манша, ирландцев, прямо скажем, не радовали. Причем, не только рядовых граждан, но и политический класс в целом. Они порождали лишь дополнительную головную боль.

Чего стоили, например, обещания утвердить общие подходы ЕС к оценке расчета налогов на компании. В Дублине их расценили ни много, ни мало, как чуть ли не посягательство на «ирландское экономическое чудо». Правительство назвало их «несвоевременными» и «неуместными».

Или пробросы по поводу будущей европейской политики безопасности и обороны. Для Ирландии нет более чувствительной темы. Затрагивать ее до срока значило наступать на самую больную ирландскую мозоль. Не удивительно, что правящие партии поторопились провести референдум до того, как председательство в ЕС отошло к Парижу. Хотя и это не помогло.

С настороженностью воспринимались в Ирландии и планы Европейской Комиссии. Не то, о чем Комиссия, ее председатель и другие высокопоставленные лица заявляли, а то, о чем они, якобы, умалчивали. Дело дошло до того, что общественное мнение стало подозревать официальный Дублин и Брюссель в сговоре. Мол, дабы обмануть избирателя и хитростью получить голоса, нужные для ратификации, Европейская Комиссия намеренно перенесла на более поздний срок рассмотрение всех тех досье, которые могли бы поставить правительство Ирландии в неловкое положение. О реформе бюджета, наднациональном регулировании предоставления медицинских услуг и т.д.

Как показали итоги референдума, ни Брюссель, ни столицы государств-членов убедить простых ирландцев в необоснованности питаемых ими подозрений не смогли или не сумели.

Что день грядущий им готовит?

В отличие от вопроса о глубинных причинах негативной позиции ирландцев, при всей его значимости, есть еще один, даже более жгучий. Это вопрос, ответ на который не ждет отлагательства. Он касается того, как быть дальше, или что будет дальше. Ведь Лиссабонский договор может вступить в силу в нынешнем виде только, если его ратифицируют все государства-члены ЕС, без исключения.

Подсказкой служат следующие обстоятельства. Очевидно, что Брюссель от своего стратегического курса на ведение в силу Договора отступать не будет. Иначе он снова окажется ввергнутым в пучину жесточайшего кризиса. Не случайно, что руководство ЕС и, в частности председатель Европейской Комиссии, реагируя на случившееся, первым делом, заявили о том, что процесс ратификации надо продолжить. Такую же позицию поспешили занять состоявшиеся буквально через несколько дней встречи министров иностранных дел и глав государств или правительств стран ЕС. Как бы купируя возможные споры, 18 июня британский парламент нарочито проигнорировал итоги референдума в Ирландии и ратифицировал Договор. Великобритания тем самым довела число стран, завершивших процедуру ратификации до девятнадцати.

Понятно также, что Лиссабонский договор очень дорог Никола Саркози. Он является во многом его крестным отцом. Без содействия французского президента Лиссабонский договор бы не состоялся. Договор помог Франции и французам реабилитироваться за то, что фактически именно они поставили крест на несостоявшейся конституции ЕС. Никола Саркози вступает сейчас на капитанский мостик интеграционного объединения. Он берет управление на себя в очень непростой для ЕС период. Завершение всех ратификационных процедур, нужных для того, чтобы Договор заработал, для него – вопрос престижа. А высокая активность французского президента, склонность к «комбинаторству» и демонстрируемая им неудержимость и пробивная сила превратились в последнее время для европейцев в притчу во языцех.

Кроме того, не стоит забывать, что ирландцы на нашей памяти подобный фортель с провалом ратификации уже выделывали. В 2001 году на референдуме по Ниццскому договору они также сначала высказались «против». Тогда местные власти, при поддержке лидеров ЕС, выдержали паузу и провели новый референдум, только подготовившись к нему более основательно. Населению объяснили, что речь идет о солидарности с народами Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, долгие годы томившимися под гнетом коммунизма и тоталитаризма. О восстановлении исторической справедливости. О воссоединении Европы. И все прошло, как по нотам. Даже менять ничего в Ниццском договоре под ирландские озабоченности не пришлось. Дублин сам решил все проблемы.

И теперь ничего не мешает Ирландии одуматься и переголосовать. Да и прецедент имеется. Кстати, в Париже и Брюсселе на всякий случай, чисто теоретически, начали прикидывать, какие декларации и протоколы, гарантирующие особость Ирландии, к Лиссабонскому договору можно было бы присоединить. Если понадобится. Наверное, о самостоятельности Дублина в решении столь разных вопросов, как прямое налогообложение компаний и аборты, о гарантиях от втягивания в европейскую оборону и нанесения ущерба национальным производителям сельскохозяйственной продукции, и т.д.

Единственно, Лиссабонский договор по своему масштабу и значению слишком уж намного превосходит тот, который удалось согласовать в Ницце.

Потом, не очень понятно, чем ирландцы так разительно отличаются от французов или голландцев, «нет» которых никто не осмелился оспаривать.

К тому же, никто не отменял проверенную временем мудрость о том, что в одну воду нельзя войти дважды (или можно?).

Да и для других, хоть капельку настроенных против Лиссабонского договора, пример ирландцев может оказаться заразительным…

Другие варианты

До 12 июня рассуждения о возможных сценариях развития событий в случае провала референдума в Ирландии фактически в ЕС были запрещены. На любые спекуляции по этому поводу по понятным причинам было наложено своеобразное табу. Как только стала просачиваться информация о том, что последует «нет» Лиссабонскому договору, оно утратило смысл. И моментально пошла лавина предположений. Частью безумных, частью намеренно эпатажных, частью откровенно нереалистичных. Не мудрено. Для тех, кто не следил за динамикой внутренней ситуации в стране, – т.е. для всех нормальных людей – произошедшее стало грандиозной сенсацией. Столь неординарное событие вызвало колоссальный интерес. Желание высказаться возникло у очень многих. Пошла красочная публицистическая пена. Разросся своего рода информационный пузырь.

Много неразберихи появилось в связи со скоропалительными заявлениями о том, что «все кончено». Ирландцы, дескать, поставили крест на Лиссабонском договоре. Они нанесли по процессу ратификации смертельный удар. Ведь Договор вступает в силу только, если его ратифицируют все, без исключения, государства-члены. А одно уже высказалось «против». Поясним. Каждая страна ЕС проводит ратификацию в соответствии с национальными процедурами. Для Ирландии – это обязательная консультация с народом. Но отсутствие поддержки решению, выносимому на референдум, не «убивает» его. Оно означает лишь, что ратификация станет возможной только тогда, когда население за нее проголосует. Поэтому теоретически за первым народным волеизъявлением может, по прошествии какого-то времени, последовать второе и т.д. Юридических ограничений нет. В истории с Ниццским договором хватило второго. А раз так, останавливать процесс ратификации в других государствах-членах ЕС не нужно. Никаких неопровержимых резонов в пользу того, чтоб опускать руки, просто нет.

Другое столь же броское, сколь и неверное суждение попахивает политической фантастикой. В соответствии с ним, если другие страны ЕС все же ратифицируют Договор, а Дублин останется за бортом, в Союзе установятся два юридических режима. Один – для всех без его участия и другой – с участием. Ведь не входят же часть государств-членов, например, в Шенген. В том числе, та же Ирландия. И зона евро объединяет только некоторых из них. Приведенное суждение несостоятельно потому, что в действующих учредительных договорах, в действующем праве ЕС оно не находит юридического основания. Да и с практической точки зрения, одновременное существование двух режимов не реализуемо.

Тогда, утверждают политические фантазеры, Европейский Союз их создаст, эти юридические основания. Государства-члены заново образуют Союз, положив в его основу учредительные документы в редакции Договора по реформе, только на этот раз без Ирландии. А что, ведь консолидированный текст учредительных документов с поправками, вносимыми Договором, намного понятнее и читабельное, нежели он сам. Глубочайшим пороком такого сценария является то, что он предполагает роспуск нынешнего ЕС. Такой путь для государств-членов чрезвычайно опасен. Он изобилует острейшими подводными камнями политического и юридического свойства. Они по нему ни за что не пойдут.

Из всех вариантов, окрашенных в фантастические тона, юридически безукоризненным выглядит только следующий. Государства-члены снова созывают Межправительственную конференцию и разрабатывают еще более облегченный Договор о реформе, назвав его, на этот раз, Договором, скажем, о модернизации. С юридической точки зрения, такой вариант вопросов не вызывает. Но является ли он психологически и политически возможным, совсем другое дело. Все-таки, накопилась очень большая политическая усталость. Делать столько лет одно и то же, и все за зря – руки опускаются. Созываемая в таком случае Межправительственная конференция об одном и том же окажется уже третьей по счету. Первая испортила (в разумных пределах) проект Конституционного Договора, подготовленный Европейским Конвентом. Вторая превратила уже подписанную конституцию в нечто совершенно неудобоваримое. Что выйдет из-под пера третьей, можно только гадать. Но очевидно, что к этому варианту ни у кого душа не лежит. К тому же официальный Дублин ничего против Лиссабонского договора не имеет. Что в нем менять, не ясно. А снова запускать двухлетний цикл ратификации ради неизвестно чего, себе дороже.

Вот и получается, что никакого набора вариантов у государств-членов ЕС просто нет. Есть только один реалистичный сценарий, на который мы указали с самого начала. ЕС надо убеждать ирландцев переголосовать и сделать это так, как надо Брюсселю.

Правда, если бы такое случилось в первый раз, дабы снять озабоченности населения, достаточно было бы мер внутреннего характера. Теперь потребуется гораздо большее. Напомню. После фиаско референдума 2001 года Дублин создал межпартийный Форум Европы в целях лучшего информирования населения.

Правительство приняло Национальную декларацию. В ней оно заверило электорат, что внесение поправок в учредительные документы ЕС не сможет нанести ущерб традиционной политике нейтралитета. Кроме того, Декларация ввела еще более жесткие ограничения на принятие решений об участии Ирландии в миротворческих или любых иных военных операциях. Отныне оно могло приниматься только на основе резолюции Совета Безопасности ООН.

Основной закон страны пополнился специальной статьей, гарантирующей Ирландию от втягивания в европейскую политику безопасности и обороны вопреки мнению народа. В ее нынешнем виде Конституция предусматривает, что Ирландия подключается к участию в ней только, если население проголосует за это на референдуме.

Наконец, правительство инициировало создание в структуре национального парламента Комитета по европейским делам и обязалось предоставлять ему всю необходимую информацию.

В прошлый раз всего этого хватило, чтобы убедить ирландцев «сменить гнев на милость» и проголосовать «за». Вряд ли Дублину будет достаточно обновить перечисленные меры. Похоже, на этот раз, чтобы перестраховаться, Брюссель и государства-члены предложат ирландцам что-то и со своей стороны.

Скорее всего, Дублину будет предоставлена еще более широкая свобода, чем сейчас, самостоятельно решать участвовать или не участвовать и в какой форме в осуществляемых и разрабатываемых ЕС политиках. С достижением соответствующих договоренностей и принятием требуемых протоколов и деклараций у ЕС, наверное, трудностей не возникнет.

Поддадутся ли на все эти жесты и «завлекаловочки» прекрасно разбирающиеся во всем ирландцы – другой вопрос. Ведь понятно, что протестное голосование в стране было связано с проблемами совершенно иного порядка. Сам по себе Лиссабонский договор имел к ним лишь косвенное отношение. Ни экономические, ни социальные или какие-то другие интересующие их проблемы он не решает. У него другое предназначение. Соответственно и риск того, что переубедить ирландцев не удастся, останется критически высоким.

А вот если и во второй раз последует «нет», ЕС действительно придется туго. Союзу чуть ли не с нуля, забыв о предыдущих заслугах и 50-летней истории успехов и свершений, придется доказывать населению, что интеграция не имеет альтернатив, что идти по избранному пути надо вперед и только вперед.

И жить придется по тем правилам, которые сложились в ЕС к настоящему моменту и не приспособлены к работе в составе порядка трех десятков государств, растянув на десятилетие преобразования, которые Брюсселю и всем евроэнтузиастам хотелось бы осуществить одним мощным прыжком уже к следующим выборам в Европарламент.

© Марк Энтин,
д.ю.н., профессор,
директор Европейского учебного института
при МГИМО (У) МИД России

№6(23), 2008