Евросоюз и Украина: вне зоны доступа

Тактика «третий лишний» напомнила недоброе прошлое

В невообразимо суматошном и уже заболтанном толковании причин, по которым Киев отказался на вильнюсском саммите «Восточного партнерства» подписать подготовленное и парафированное Соглашение об ассоциации Украины с Евросоюзом (включает положение о зоне свободной торговли), просматриваются несколько верных направлений поиска ответов на «Что случилось?» и «Кто виноват?».

Если выстроить судьбоносное событие хронологически, то за неделю до саммита команда президента Виктора Януковича объявила о приостановке процесса. Официальное разъяснение: в стране сложная экономическая ситуация, а в случае переориентации на ЕС, что потребует отдаления от прежних партнёров, в обвальном режиме рухнет товарооборот с Россией и странами СНГ, вырастут таможенные барьеры, словом, станет еще хуже.

В достоверности и весомости аргумента о «сложностях в украинской экономике» нет нужды сомневаться. Иначе промежуточный финал заигрывания Киева с Брюсселем не был бы разыгран 17 декабря в Москве, где по доброте душевной, помноженной на слегка подмоченную славянскую сентиментальность, но также и по здравому геоэкономическому смыслу, Украине было ниспослано два чудодейственных подарка.

Во-первых, Россия объявила о выделении Украине 15 миллиардов долларов из «Фонда национального благосостояния», и сразу, что называется, не отходя от кассы, приобретении украинских двухлетних евробондов на 3 миллиарда долларов. А во-вторых, на 30% снижает цену на газпромовский газ (с примерно 400 долларов до 268,5 доллара за тысячу кубометров).

Незамедлительно оппозиционные лидеры «евромайдана», ставящие целью взять власть в свои руки, усилили прессинг на президента Януковича. Потребовали поделить на всех лавры победы, а именно: коль скоро газ на треть дешевеет, то на треть надобно скостить все тарифы для граждан.

Едва ли украинский президент может себе позволить такой акт безудержной щедрости, хотя это – самый простой способ задобрить разуверившийся во всех и вся электорат. Но на косвенный эффект укрепления своих позиций в краткосрочной перспективе «двуликий Янук» может рассчитывать. Почему?

Не приходится сомневаться, что в наибольшем выигрыше, хотя, скорее всего, временном, окажутся энергоемкие производства на востоке Украины и в целом Новороссии, что в сочетании с контрактами от российских «смежников», пусть поубавившихся числом и качеством, способно держать на плаву промышленный потенциал, сохранить рабочие места и доходы.

Обратной стороной благодеяния от «москалей» станет более уверенная поступь украинских металлургической и химической отраслей, остающихся прямыми конкурентами российских коллег на мировых рынках.

Тем не менее, украинский бизнес может вздохнуть с облегчением: в ближайшие годы его не подомнут под себя ни российские тяжеловесы, ни европейские промышленные концерны и сельскохозяйственные лобби (см. «Украина в серой зоне между ЕС и Таможенным союзом» , №9(79), 2013).

В конце концов, именно страхи «хозяйствующих субъектов» перед потерей рынков на Севере и Востоке и переделом собственности от прихода промышленно-финансовых гигантов с Запада заставили клан Януковича соскочить в последний момент с подножки поезда, направлявшегося в Вильнюс, а далее в Брюссель, пусть и со всеми остановками.

Обеспокоенность бизнесменов понять можно. На фоне морально стареющих, притом в убыстряющемся темпе, советских заводов и фабрик, дефицита бюджета и дефицита счета текущих операций (около 10 миллиардов долларов), весьма скромных золотовалютных резервов, которых хватит на менее чем два месяца поддержания импорта и на покрытие всего трети краткосрочного внешнего долга, возможности стратегического маневра у Киева ограничены.

В 2014 году Украине предстоит вернуть заимодавцам около 7,3 миллиарда долларов государственного долга. Между тем Евросоюз ни словом, ни духом не намекнул, что может поспособствовать облегчению долгового бремени (внешний госдолг Украины на 1 ноября составил 36 миллиардов долларов).

А Международный валютный фонд (МВФ) выставляет условие для своего благодеяния: отказаться от регулируемых тарифов для населения, то есть, в первую очередь, отпустить цены на услуги ЖКХ. Для «бело-голубых» из «Партии регионов» Януковича это сродни политическому самоубийству.

Накануне вильнюсского саммита украинские бизнесмены сделали ход конем. Написали открытое письмо главе государства, а затем побеседовали с ним с глазу на глаз, убеждая отложить подписание соглашения с ЕС по причине того, что платой станет разрыв хозяйственных связей со странами Таможенного союза (ТС). «Если это можно, давайте пока подписание перенесем на год. Дайте нам возможность еще подготовиться, закупить оборудование. Это большая просьба не только моя, это большая просьба промышленников», – с такими словами обратился к Януковичу президент холдинга «Группа Норд» народный депутат от «Партии регионов» Валентин Ландык. Схожая мысль билась в устах руководителя Новокраматорского машиностроительного завода Георгия Скударя: «Сейчас речь идет о подписании ассоциации с Европой – так никто нас там не ждет».

По итогам не вполне лицеприятного тет-а-тета с людьми дела Янукович озвучил цену вопроса – цену модернизации украинской промышленности, чтобы ее не поглотили, пусть и в отдаленной перспективе, европейские корпорации. Президент признал масштаб необходимой структурной и технологической перестройки экономики: «Цифры называются разные – от 100 до 500 миллиардов (долларов). Мы приблизились к стандартам, критериям Европейского Союза, но мы их не достигли».

Помимо требования соответствовать критериям «европейскости» и приобщения к европейским ценностям, Брюссель ничего не предложил взамен утери восточных рынков Киеву. Видимо, это была стратегическая ошибка, которая предопределила разочарование украинского бизнеса, посчитавшего, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Тем более что после начала свертывания торгово-экономических связей со странами ТС и СНГ товарооборот упал на четверть. С конца лета сбой в торговых потоках между Россией и Украиной обернулся для последней потерями в 5 миллиардов долларов.

За этот же «отчетный период» дефицит бюджета дорос до 6% ВВП (что в принципе не трагично, сравнивая с ситуацией в ряде стран ЕС), а дефицит счета текущих операций подтянулся к 8% ВВП. Сам ВВП по итогам десяти месяцев снизился на 0,6%, что плохо коррелируется с обещаниями президента Януковича продемонстрировать рост ВВП на уровне 3,4%.

Такова суровая социально-экономическая реальность, данная в повседневное ощущение гражданам Украины. Эта статистика не внушала никакого оптимизма ни отечественному бизнесу, ни команде «бело-голубых». Они едва ли не до последнего момента рассчитывали если не на «подъемные», какие перепали Польше и другим новобранцам ЕС, то хотя бы на весомую компенсацию от смены торгово-экономической ориентации на Брюссель.

Без обиняков и ложной стеснительности Киев обозначил свою цену. Цену смены вектора развития. Премьер Николай Азаров ничего не утаил: « Мы предложили Еврокомиссии рассмотреть, в каких условиях будет работать наша промышленность, экономика в целом. Мы предлагаем решить вопрос оказания Украине финансовой помощи. Обозначили примерный объем – 20 миллиардов евро, подчеркиваю, что идет (речь) не о невозвратной помощи из европейского бюджета».

Следующая фраза вызывала еще больше вопросов: декларировав, что «мы – реалисты», глава кабмина предложил 28 странам Европейского Союза вложить эти миллиарды в «модернизацию и расширение европейских транспортных коридоров, создание нового коридора на Кавказ, строительство транспортного прохода через Керченский пролив и другое.

Понять, зачем европейскому бизнесу «новый коридор на Кавказ» или «транспортный проход через Керченский пролив», который соединит Украину и… Россию, мало кто в состоянии. Видимо, хорошо подумав, Брюссель решил отказать в завуалированной форме: Украине пообещали выделить в течение 7 лет компенсацию расходов на 1 миллиард евро – и только. За этими мизерными «откупными» читалось одно: в ЕС денег для Киева нет.

Стоит ли удивляться по-детски радостному выражению лица Януковича после подписания пакета московских соглашений. Резюме случившегося в Москве сделал на следующий день, открывая заседание правительства, премьер Азаров: «Я сегодня могу твердо заявить: наступил переломный момент, у нас появилась перспектива и твердая уверенность, что мы удерживаем как социальную стабильность, так и финансово-экономическую стабильность. Ничто сейчас не угрожает стабильности финансово-экономической ситуации в Украине. Никакой экономический фактор». Премьер подчеркнул, что «договоренности президентов Украины и России позволяют планировать последующие года, как года развития и уверенности людей в стабильности жизни».

Что же дальше?

Во-первых, раскол сохранится. Местные аналитики, не ангажированные, а пытающиеся докопаться до истины, указывают на опросы, показывающие деление почти 50 на 50. Данные киевской службы опинионики КМИС таковы: «Если бы референдум о выборе вектора интеграции Украины состоялся сейчас, 38% украинцев проголосовало бы за вступление в Таможенный союз, 37,8% – за вступление в Евросоюз». Остальные колеблются. Это означает, что золотой дождь от «москалей» не умилостивит тех, для кого вхождение в Евросоюз стало новой религией. При этом один из украинских политологов утверждает, что внутри страны много водоразделов, и что даже «западенцы», случись распад Украины, не смогут создать единого государства… Но это наихудший из сценариев.

Во-вторых, в Евросоюзе провели разбор полетов и осознали истоки своего промаха. Бывший президент Польши Александр Квасьневский объявил в стилистике «игры с нулевой суммой», что «Евросоюз не сдался в деле Украины и ищет план «Б».

Член Еврокомиссии по вопросам расширения и европейской политики соседства Штефан Фюле в присутствии первого вице-премьера Украины Сергея Арбузова объявил, что стороны договорились готовить «дорожную карту» для заключения соглашения об ассоциации, и что Евросоюз будет способствовать переговорам Украины и МВФ по получению кредита. МВФ готов оказать финансовую поддержку, но снова повторяет свое каноническое условие – реформа ценообразования и регулирования в социальной сфере, что чревато ростом тарифов и недовольства граждан.

В-третьих, не исключено, что еще одним источником недовольства станет постепенное осознание рядовыми избирателями, как «бело-голубого», так и «оранжевого» края спектра, что на протяжении «евромайдана» происходила сознательная или бессознательная подмена понятий. В ЕС их никто не звал. Невежество широкой общественности – искусственное, навязанное, обусловленное стыдливыми и бесстыжими недоговоренностями и умолчанием. Никто не удосужился объяснить гражданам суверенной и независимой Украины, что речь вовсе не идет о членстве в Евросоюзе, а только о статусе «ассоциированного» члена. Что это такое?

Этим статусом уже обладают такие страны, как (в алфавитном порядке, а не по времени подписания соглашения с ЕС): Албания, Алжир, Босния и Герцеговина, Грузия, Египет, Израиль, Иордания, Канада, Ливан, Марокко, Мексика, Молдавия, Сербия, Тунис, Черногория, Чили, Южная Африка. На стадии переговоров об ассоциации находятся такие страны, как Азербайджан, Колумбия, Перу, Эквадор.

Яснее ясного, что для Алжира, Египта, Иордании, Ливана, Марокко и Туниса эта ассоциация отнюдь не означает выбор в пользу «европейского вектора» развития. Равно как и для Южной Африки и всего букета латиноамериканских стран, от Мексики на севере до Чили на юге.

…Оптимальным вариантом решения украинской дилеммы (куда податься?!) могло бы стать взаимодействие в треугольнике Украина-Россия-Евросоюз. Но в брюссельских коридорах власти отказываются от трехстороннего формата сотрудничества, предпочитая мыслить категориями приснопамятного прошлого: «кто не с нами, тот против нас». Один из неназванных дипломатов в ЕС, процитированный изданием «Юрактив», счел приглашение к трехстороннему диалогу неприемлемым на том основании, что «мы не можем Москве дать право вето в делах Евросоюза».

Причем здесь вето? Увы, близорукий и идеологизированный подход Брюсселя чреват усугублением отставания Европы от других центров силы и углублением разделительных линий в Старом Свете. В Европе, которая не заканчивается на реке Западный Буг и доходит до Урала, как бы это не претило ветеранам «холодной войны», увы, похоже, так и не завершившейся.

Владимир МИХЕЕВ

№12(82), 2013