Что датчанам не нравится в ЕС

Многие обитатели Ютландского полуострова недолюбливают Европейский Союз и считают пребывание в нем своей страны совершенно излишним. Датчане и так обставили его изрядным числом оговорок по принципу «здесь играем, а здесь и здесь – не играем». Степень неприятия такова, что люди готовы верить даже не самым изысканным выдумкам.

Вот, к примеру, в конце августа по стране прокатилось сообщение: Брюссель хочет запретить наши «лакрицпфайфен» (лакричные конфеты, выполненные в виде курительной трубочки, излюбленное скандинавское лакомство). Да, борьба с курением порой принимает в ЕС откровенно гротескные формы. Но в этом случае налицо всего лишь усердие не по разуму, продемонстрированное отдельными евродепутатами, а не решение Европейской Комиссии. Но датчане поверили: «от этих в Брюсселе можно всего ожидать». Журналистская «утка» точно задела больной нерв.

Нельзя забывать: маленькая североевропейская страна – нетто-плательщик в общеевропейский бюджет и потому не сильно радуется, когда в далёкой от неё столице единой Европы затеваются различные дорогостоящие проекты. И к полной интеграции в рамках ЕС в Копенгагене вроде бы не сильно стремятся. Дескать, нам хватает и сближения с соседними Швецией и Норвегией.

Оговорками, полученными датчанами при подготовке Маастрихтского договора, они обязаны Гельмуту Колю: уж очень тому хотелось, чтобы документ прошёл, хотя бы и с различными «но»… Теперь Копенгаген не участвует в единой валютной политике, в общей оборонной политике и политике безопасности, а также в сотрудничестве в правоохранительной сфере и юстиции.

Сейчас, в период тяжёлого кризиса, переживаемого зоной евро, датчане чувствуют свою правоту: ну вот, а мы что говорили? Дохозяйствовались со своей единой валютой до беспрецедентного кризиса?

Но на других направлениях никакого повода для подобной позиции у них, пожалуй, нет. Более того, они попали в немалые затруднения. И все из-за Лиссабонского договора. С 2014 года Данию могут исключить из «Европола» – полицейского ведомства ЕС – поскольку оно перестаёт быть межправительственным и становится наднациональным. И здесь у некоторых экспертов возникают опасения, что небольшое скандинавское государство может в результате стать прибежищем торговцев «живым товаром» и оазисом для нелегальной рабочей силы. Правда, евроскептики легко парируют этот выпад: «Европол» сотрудничает с Норвегией и Исландией, вообще не входящими в ЕС. Так зачем же Брюсселю изгонять оттуда Данию? Чтобы заработать лишнюю головную боль, получив «черную зону» в центре Европы? А оптимисты и вовсе заявляют, что расставание с «Европолом» позволит Копенгагену проводить в жизнь ещё более жёсткие законы против торговли людьми, чем те, которые действуют в ЕС. Так это или нет, надо ещё посмотреть, но утрата тех прав, которые в «Европоле» пока есть у Дании, но которых, к примеру, нет и никогда не было у Норвегии, датчан, похоже, не пугает.

Разумеется, датская политическая элита прекрасно понимает, что их страна все больше смещается в ЕС в положение аутсайдера. Каждое новое правительство, приходя к власти, обещает, что проведёт референдум на тему о том, надо ли стране сохранять выговоренные ею исключения или это утратило смысл. Но пока никто не решался перейти от слов к делу: ничего кроме болезненной и громкой оплеухи инициаторы референдума от сограждан не получат. И политический ущерб от этого для любой партии будет очень трудно восполнимым. Правда, сейчас опросы населения показывают, что мнение датчан начало претерпевать изменения и референдум все же может быть назначен, причём на май будущего года, когда надо проводить выборы депутатов Европейского Парламента. Обычно на это голосование рядового жителя стран ЕС и калачом не заманишь, но его сочетание с референдумом может привлечь избирателей. Успех обещает и то, что оппозиция уже чётко дала понять: позицию правительства она поддержит.

Однако присоединение к валютному союзу для датчан по-прежнему остаётся совершенно немыслимым. Хотя упорство это, скорее, символическое, ведь крона все равно привязана к евро. Ну вот хотят эти упорные скандинавы видеть на монетах профиль своей королевы – и все тут!

Вообще, евроскептики в Дании очень влиятельны. Опросы института Гэллапа показывают, что из-под эгиды Брюсселя не прочь выйти 39% жителей королевства. Но одни, как сторонники «Народного движения против ЕС», предпочитают норвежско-исландский вариант – сотрудничество через механизмы «Европейской ассоциации свободной торговли». А другие, как сторонники Датской народной партии, сжигать все мосты не считают нужным, но хотят большей, а в идеале – полной свободы действий в области миграционной и социальной политики. Действует и ещё один специфический фактор, точнее, особенность датской политической культуры. Жители королевства крайне тяжело мирятся с необходимостью следовать решениям Брюсселя и выполнять приговоры различных европейских судов. Они привыкли, что нет для них на свете более значительного института, чем фолькетинг – датский парламент. И только его решения они считают для себя непререкаемыми. Причины этого надо искать в датской истории, поясняет политолог Ребекка Адлер-Ниссен. После того, как в XIX веке Копенгаген потерял Норвегию и Шлезвиг-Гольштейн, страна надолго ушла в себя, и это привело к боязни попасть под чужое влияние. И преодолеть её совсем не так просто, как кажется на первый взгляд.

Иерархическое построение Европейского Союза тоже вызывает отторжение у многих датчан. В этой стране принято обращаться ко всем своим политикам запросто, по имени, и люди совершенно не понимают, почему нельзя называть главу Европейской Комиссии просто Жозе. А для чего нужны пышные кортежи, когда можно, как это принято у местных министров, ездить на работу на велосипеде?

Пустяки? Возможно, но на настроение людей они влияют вполне серьёзно.

Однако с тем, что Дания должна снять с себя все ограничения на участие в общей оборонной политике и политике безопасности, согласны 55% датчан. Все же не стоит забывать, что здесь мы имеем дело с потомками викингов. Между прочим, за военное вмешательство в Сирии Копенгаген высказался раньше, чем Вашингтон.

Марина СМИРНОВА

№11(81), 2013