Утратит ли Кипр доверие российских вкладчиков

Решение о директивной конвертации в акции депозитов, размещенных на счетах Банка Кипра, крупнейшего и, как называет его президент страны Никос Анастасиадес, «мега-системного» банка, стало одной из самых противоречивых мер кризисного менеджмента. В итоге этой операции разрозненная и пока никак не структурированная группа вкладчиков, преимущественно с российским гражданством, окажется (к несказанному удивлению многих инициаторов этого покушения на финансовый суверенитет острова Афродиты) обладателем контрольного пакета.

Событие – «знаковое», «зачётное», словом, знаменательное. Уже потому, что, по утверждению Андреса Марангоса, юриста из Лимассола, «тот, кто контролирует Банк Кипра, контролирует весь остров». А его и до этих событий в шутку называли «Русским»…

Банк – национальный чемпион, стоит напомнить, приобрел еще больший вес после того, как де-факто поглотил второй по значению Кипрский народный банк, более известный как «Лаики банк», лежавший на боку. Таково было повеление «тройки» в лице ЕС, Европейского Центробанка и МВФ, которые настояли, чтобы Банк Кипра был реструктурирован, а активы сокращены, и чтобы оба банка взяли на себя бремя обязательств по пакету предоставленной финансовой помощи, оцениваемой в 10 миллиардов евро.

Отныне Банк Кипра, где занято 5700 работников, через одномоментно расширившуюся сеть филиалов и дополнительных офисов становится поистине вездесущим, способным притягивать средства и дополнительных мелких вкладчиков. Лишние деньги никогда не помешают, хотя на счетах Банка Кипра уже сосредоточена половина всех вкладов островитян.

Впрочем, набегает тень сомнения. Стало известно, что первый сценарий Евросоюза предполагал не только списание от 30 до 40% со всех депозитов размером более 100 тысяч евро, но и отъём 7% с менее значительных вкладов. После этого открытия, испытывают ли те греки-киприоты, что относятся к среднему и нижнесреднему классу, доверие к властям ЕС и собственной финансово-банковской системе?

К утратившим доверие можно отнести Андреаса Питтаса, главу фармакологической компании Medochemie, который за многие годы вложил около 9 миллионов долларов в акции Банка Кипра. «Теперь всё это потеряно», – констатирует бизнесмен. Это не единственная ламентация: в общей сложности у крупных вкладчиков ведущих кипрских банков было конфисковано 8 миллиардов евро! (См. «Станет ли Кипр прозрачнее?», №6-8(78), 2013).

Мало что известно о реакции российских клиентов на решение, принятое еще 30 июля, что 47,5% крупных депозитов будут в командно-приказном порядке обращены в акции (изначально предполагалось, что такая судьба постигнет только 37,5% вкладов). Поступают сведения, что вкладчики, будучи стеснены ограничением – разрешено снимать со счета не более 300 евро в день, потихоньку выводят свои средства.

Сейчас главная интрига вращается вокруг перспективы того, что российские вкладчики осознают свое новое качество как коллективного мажоритарного акционера Банка Кипра, организуются в некую ассоциацию, понимающую общность своих интересов, и начнут влиять на политику этого учреждения.

Смена вектора настроений на такой позитив будет обусловлена тем, насколько прочным окажется положение банка. Центробанк заявил, что это важнейшее, системо-образующее финансовое учреждение Кипра полностью рекапитализировано. Однако, Теодор Панайоту, директор Кипрского международного института управления, утверждает обратное: по его словам, Банк Кипра – «ходячий зомби». Что ближе к истине?

Многие сторонние наблюдатели расценили командно-административную экспроприацию авуаров в кипрских банках как попытку ряда стран Евросоюза, в первую очередь, Германии выдавить с острова то, что они считают «грязными» деньгами российских олигархов. На самом деле, Кипр играл и играет роль не столько сейфа для хранения денег, сколько международного расчётного центра для множества компаний из России, в частности, для основного российского авиаперевозчика – «Аэрофлота». Долгое эхо лихих 1990-х годов если и слышится на Кипре, то приглушенно.

В любом случае, если за отъёмом денег у российских вкладчиков и стоял хитроумный замысел прикрыть кипрскую «прачечную», то конечный результат едва ли порадует инициаторов. Банк Кипра, скорее всего, действительно перейдет под фактический контроль, стоит повторить, пока ещё не сгруппировавшихся в единое лобби клиентов из РФ.

Помешает ли этому вялотекущее «бегство капитала»? По мнению юриста Михалиса Мусутоса, для российских вкладчиков нет сейчас важнее задачи, чем вернуть свои депозиты.

Владимир МИХЕЕВ

Кстати
Тем временем, в сентябре Еврогруппа дала согласие деблокировать для Кипра второй транш в размере 1,5 миллиарда евро (из 10 миллиардов обещанной финансовой помощи). Это решение было обусловлено признанием «тройки», что Кипр выполняет все условия предоставления чрезвычайных «подъёмных» – приняты меры по стабилизации финансово-банковского сектора, начаты структурные реформы.
На этом позитивном фоне прозвучало не менее бравурное заявление президента страны Никоса Анастасиадеса, что его правительство подумывает об отмене ограничения на движение средств ранее, чем предполагалось, – в январе 2014 года.
Однако далеко не гарантировано, что остров Афродиты сумеет быстро восстановиться после пережитых треволнений. Тот факт, что финансовый сектор аккумулирует средства, достигающие 700% ВВП, вызывает тревогу: в случае ускорения бегства капитала этот «флюс» может стать нарывом, способным отравить все перспективы на устойчивое развитие.
Вдобавок деньги от туризма, составляющие немаловажную статью доходов, сокращаются. Шансы сорвать куш за счет обнаруженных на шельфе газовых месторождений, с учетом оппозиции со стороны Турции и ее сателлита Турецкой республики Северного Кипра, остаются призрачными. По прогнозам Еврокомиссии, островной ВВП в этом году сократится на 8,7%, а в следующем году еще на 3,9%, что едва ли внушает оптимизм.

№9(79), 2013