Бельгия: король отрекся – да здравствует король!
Монархия поможет сохранить единство государства?
Операция «Передача власти» прошла стремительно и завершилась, не дав подданным опомниться. Король бельгийцев (таков правильный титул) 79-летний Альбер II объявил об отречении от престола после двух десятилетий царствования и о передаче власти своему старшему сыну 53-летнему Филиппу. Через пару недель, в день национального праздника, уже прошла короткая, лишенная пышности, но элегантная церемония, и дело было сделано. В свою очередь, наследницей престола становится старшая дочь нового монарха, 11-летняя герцогиня Брабантская Елизавета. «Неустанно трудитесь над сплоченностью Бельгии», – сказал венценосный отец, передавая трон сыну. День завершился фейерверком в Брюсселе.
Какой контраст с соседними Нидерландами, где незадолго до этого прошла грандиозная церемония отречения от престола королевы и восшествия на него старшего сына! (См. «Мама, дай порулить!», №5(77), 2013). К событию тогда готовились загодя, на него собрали коронованных особ со всей Европы, были устроены грандиозные народные празднества. Этому есть серьезные причины. Во-первых, голландские монархи лишены недавно последней властной прерогативы – участвовать в процедурах переговоров по формированию правительственных коалиций. Бельгийские короли такую власть имеют, да и без королевской подписи не вступает в силу ни один закон. Во-вторых, Нидерландам не грозит распад, а в Бельгии вопрос единства страны стоит серьезно. Это федеральное государство состоит из трех регионов – Фландрия (6,2 миллиона жителей, говорят по-фламандски), Валлония (3,5 миллиона жителей, говорят по-французски), Брюссельский регион (миллион жителей, говорят преимущественно по-французски, но со всех сторон он окружен Фландрией). Регионы имеют очень большие полномочия. Фландрия раньше была экономически отсталой, но теперь процветает, и её региональный бюджет превышает федеральный.
Несмотря на почти 200-летнюю историю совместного проживания, фламандцы и валлоны разделены культурными и лингвистическими барьерами. Среди фламандцев широко распространены сепаратистские, а также республиканские настроения. Опросы населения показывают, что 66% валлонов считают, что Филипп будет хорошим королем, эту точку зрения разделяет 49% фламандцев.
Для такой постановки вопроса есть основания. Новый монарх до сих пор не пользовался в стране большой популярностью, его считали замкнутым и стеснительным. Правда, про его отца говорили примерно то же самое, когда он сменил на троне в 1993 году старшего брата Бодуэна, умершего бездетным. Однако Альбер II проявил лучшие качества, сыграл заметную роль в обеспечении единства страны, особенно в последние годы, когда по результатам парламентских выборов оказывалось невозможным создавать правительственные коалиции, а крупнейшей партией по итогам выборов 2010 года голосования оказалась сепаратистский Новый фламандский альянс Барта Де Вевера. Тогда же был установлен рекорд – Бельгия полтора года жила без правительства (см. «Бельгия: сколотили коалицию фламандцев и валлонов», №12(61), 2011).
Первые публичные шаги и высказывания Филиппа в новом качестве были символическими, но подчеркивали его готовность действовать во имя обеспечения единства страны. Насколько реальна угроза ее распада, насколько сильны факторы, обеспечивающие сохранение центростремительных сил?
Как представляется, объективных условий для того, чтобы Бельгия не распалась, больше, хотя можно ожидать нарастания давления значительной части населения Фландрии в сторону если не полного отделения, то еще большей автономии. Но есть факторы, которые могут оказаться непреодолимыми для любого сепаратизма.
Во-первых, это Брюссель. Как поделить эту территорию в случае развода фламандцев и валлонов? Он находится внутри Фландрии, но населен франкофонами. Является столицей ЕС (и НАТО), занимая 2% территории и обеспечивая 30% ВВП страны. Каждая община хотела бы его присоединить к себе. Силовой раздел немыслим. Опыта совместного управления некоей территорией ни у кого нет, международное право не признает владение двумя сторонами одной территорией. Иными словами, проблема Брюсселя грозит превратиться в подобие проблемы Иерусалима, уже имеющуюся в другой географической зоне.
Во-вторых, это государственный долг Бельгии, который сейчас имеет хороший рейтинг (АА). Как только заговорят о разделе этого долга между Фландрией и Валлонией, тотчас на биржах начнется спекуляция вокруг бельгийского госдолга, игра на понижение (рейтинг долга Бельгии понятен, а каков будет долговой рейтинг потенциально самостоятельных регионов – неясно). Больше от этого проиграет богатая Фландрия. Это случится, даже если этот регион, например, возьмет на себя 100% нынешнего бельгийского госдолга.
В-третьих, придется разделять всю экономику, все социальные и иные выплаты, существует угроза возвращения таможенных и иных барьеров, если при обретении независимости двумя бельгийскими регионами или выхода Фландрии из состава Бельгии не будет автоматического участия новых образования в ЕС. Это, кстати говоря, маловероятно. Применительно к сепаратистским регионам в Европе (Каталония, Страна басков, Шотландия и Фландрия) в Союзе говорят о необходимости проведения переговоров о вступлении в ЕС, о невозможности их автоматического участия в нем. Таким образом, для бельгийской экономики, зависящей как от импорта, так и экспорта, раздел будет означать огромные проблемы, по крайней мере, на начальном этапе, который может затянуться.
В-четвертых, это международный статус, скажем, провозгласившей независимость Фландрии. Ей потребуются значительные дипломатические усилия для получения международного признания, участия во всех международных организациях, начиная с ООН. С ЕС тоже могут возникнуть проблемы, поскольку новое объединение не получит должного признания там без одобрения правопреемницы нынешней Бельгии – то есть франкоязычной Валлонии. А она сможет выставить все претензии и нерешенные споры – Брюссель, госдолг, экономика и так далее. Можно себе представить, насколько затянется торг. Достаточно посмотреть на пример Косово.
Наконец, в-пятых, сами фламандцы в большинстве не желают распада страны! Опросы показывают, что твердыми сторонниками независимости Фландрии являются 15% ее населения, эта цифра стабильна с 2007 года. Даже 2/3 сторонников партии Де Вевера не верят в распад Бельгии.
Значит ли все это, что угроза единству страны нереальна? Нет. У короля Филиппа впереди много работы. Бельгийцы, кстати, не знают, как поделить не только столицу, госдолг и многое другое, но и короля!
Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ
Брюссель – Москва