«Бэйбибумерам» придется потрудиться
Германская пресса сокрушается: стране грозит возвращение такого давно забытого явления, как нищая старость. Да неужели это правда? Ведь ни одному поколению немецких пенсионеров не жилось так хорошо, как нынешнему!
Однако, при ближайшем рассмотрении выясняется, что перспективы тех, кому сейчас 40 лет и больше, отнюдь не радужны. Гарантий обеспеченной старости у них совершенно нет. Государственная пенсия, которая до сих пор гарантировала вполне достойные жизненные стандарты всем, кто достиг предусмотренного законом возраста, в ближайшие 20 лет будет сжиматься, как шагреневая кожа. Это неизбежно последует в результате всеобъемлющей реформы пенсионного обеспечения, начатой еще «красно-зеленым» правительством Герхарда Шрёдера.
Можно, конечно, обвинить его во всех смертных грехах. И экс-руководитель министерства по труду и социальным вопросам Норберт Блюм, многолетний соратник Гельмута Коля, прав, когда критикует своего преемника социал-демократа Вальтера Ристера за жестокое урезание пенсий. Да только дело в том, что экономия это сугубо вынужденная, а не злонамеренная: без таких мер пенсионную систему ФРГ ждал бы неминуемый крах. Германское общество стремительно стареет, и с этим поделать никто ничего не сможет…
Так что тогдашним вынужденно жестоким реформаторам можно поставить в заслугу то, что будущее финансирование социальных – да, понятно, совсем не щедрых! – пенсий они все-таки гарантировали. И германскому здравоохранению, скорее всего, еще придется почувствовать всю тяжесть того, что обусловленные демографической ситуацией и остро необходимые преобразования там еще даже не начинались.
Итак, примем как данность: «полное каско» государственная пенсионная система больше не предоставляет – денег на всех не хватит. Значит, остается единственный выход – каждый должен заботиться о себе сам и заранее. В общем, ничего необычного в этом нет: у предусмотрительных людей всегда было принято откладывать денежки на старость. То есть берите и заключайте индивидуальный договор о дополнительном пенсионном обеспечении - и будет вам счастье. У немцев этот вариант получил название «Ристерренте» – «пенсия Ристера». И надо сказать, что рачительность и бережливость, в основном свойственная немецкому национальному характеру, привела к тому, что затея прижилась и даже стала популярной. Заботишься-то о самом себе любимом, а не о неведомом дяде, правда? Все шло хорошо, а тут на тебе – кризис! И народ, понятно, забеспокоился, а не заигрались ли пенсионные фонды с нашими денежками? А то вон ведь как получается: те ценные бумаги, которые казались надежными и крепкими, как скала, разом превратились в фантики.
И вопрос о том, кто же будет за все платить, опять встал со всей остротой. Нынешний министр по социальным вопросам Урсула фон дер Ляйен всеми силами стремится наладить диалог между профсоюзами, работодателями и экспертами. Радетели о народном благополучии, коими щедро наполнены различные общественные организации, требуют возврата к прежним благословенным временам, когда размер пенсии был жестко привязан к размеру заработка и гарантировался государством.
Оно бы, конечно, здорово, но где взять денег, когда закончится трудовая жизнь поколения «бэйбибумеров», появившегося на свет в период высокой рождаемости 50-60-х годов прошлого века? Об этом народные заботники, как правило, умалчивают. Или предлагают учинить что-нибудь такое, на что сами едва ли согласились бы, будь они у власти. Все эти предложения, как правило, сводятся к тому, чтобы тем или иным способом разорвать увязку между величиной выплачиваемых взносов и размером будущей пенсии. Однако для обязательного – или, если хотите, принудительного – пенсионного страхования соблюдение принципа «что потопаешь, то и полопаешь» сугубо необходимо: иначе обществу трудно будет с этим согласиться. Если вообще возможно, ведь работать «за того парня» в Германии весьма не любят.
Однако, давайте присмотримся повнимательнее к тому, что будут представлять собой пенсионеры из «бэйбибумеров». Главное их отличие от предшествующих поколений в том, что государственная пенсия по старости не будет их единственным доходом, от которого зависит жизнь или смерть. Это люди, которые чаще всего заранее предусмотрели для себя различные варианты «мягкой посадки». Они могли приобрести какую-то пенсионную страховку в своей компании, заранее обзавелись недвижимостью, которую можно не без выгоды продать. А кое-кто из них имеет и перспективы получения наследства от старших родственников. То бишь, речь, как правило, идет отнюдь не о голодранцах, которые без государственной заботы и месяца не протянут. В этом отношении беспокоиться о судьбе пожилых людей стоит, пожалуй, даже меньше, чем о перспективах молодых, у которых еще нет ни кола ни двора.
Но это все же взгляд на поколение в целом. А если говорить об отдельных его группах, то тут уже возникают определенные зоны риска. Взять хотя бы тех, кто длительное время оставался без работы или трудился большую часть жизни за маленькую зарплату. Понятно, что и в старости их ожидают отнюдь не молочные реки с кисельными берегами. Особенно тяжело придется целому ряду жителей пяти «новых» земель ФРГ – бывшей ГДР. Крушение тамошней промышленности и сельского хозяйства привело к тому, что у многих трудовые биографии изобилуют печальными пропусками, и хороших пенсий им ждать неоткуда… И работу им искать придется даже по достижении пенсионного возраста – жить-то как-то надо, верно?
Этому будет способствовать то, что в Германии все отчетливее обозначается нехватка квалифицированных работников, и без дееспособных пожилых людей обойтись, скорее всего, не удастся. Может ли исправить положение молодежь? Не на тех ли, случайно, стоит надеяться, кто, просидев лет до 19 в школе, затем плавно перебирается на студенческую скамью и там уютно устраивается еще лет на пять-семь, а то и на все десять? А что не сидеть? Подрабатывать на пиво и развлечения можно, спроса никакого – чем не жизнь?
Нет, такие молодцы и девицы явно не торопятся выйти за университетские стены и впрячься в тягло по полной программе, возложив на свои плечи полный груз налоговых и социальных выплат. Да к тому же и мало их, молодых-то. И здесь уже «бэйбибумеры» должны винить самих себя: ведь это многие из них предпочли хлопотам и тратам, неизбежно связанным с рождением и воспитанием детей, спокойную и сытную жизнь в семье, в которой есть в лучшем случае двое потомков. А то и вовсе ни одного. Стало быть, теперь настало время платить по старым счетам, так?
А значит, получение пенсии в 67 лет для многих не станет концом трудовой биографии – ничего с этим не поделать. И процесс уже пошел, как говаривал один полузабытый политический деятель прошлого. Все больше пенсионеров ищут возможности подработать, а правительство рассматривает вопрос о том, что верхняя планка дополнительного дохода была заметно поднята. Если хотите знать мое мнение, то это шаг в правильном направлении.
Безусловно, в Германии довольно таких любителей заботы о пожилых, которые искренне возмущаются: а где же покойная старость, какая в таком возрасте работа, это просто скандально! Однако кроме эмоций такие, как их кое-кто называет «социальные романтики», предъявить ничего не могут.
Конечно, для того, чтобы успешно трудиться в конце седьмого десятка, а тем более в начале восьмого, людям придется тщательно заботиться о своем здоровье. Ну, так может оно и лучше? Неплохой рецепт против разного рода излишеств, верно?
И еще. В нынешнем, довольно быстро меняющемся мире не получится долго обходиться старым багажом. Так что германским «бэйбибумерам», да и их сверстникам в других странах тоже, придется настраиваться на то, что учиться необходимо всю жизнь, а профессиональное совершенствование – не роскошь, а суровая жизненная необходимость. Так ведь и в этом тоже ничего дурного нет, согласны?
Александр ВАРВАРИН