Франция: бунт дипломатического корпуса
Саркози обвинен в том, что голос Франции утратил силу
В язвительном скетче в исполнении французского аналога нашего Задорнова – талантливой актрисы разговорного жанра Анны Руманофф – высмеивается обещание высшего руководства страны навести порядок в чиновничьем сословии. Предлагается сократить число функционеров. Надеюсь, бросает реплику госпожа Руманофф, что «сократят не тех, кто работает… потому как подмечено: стоит чиновникам объявить забастовку, как останавливается абсолютно все». После этих слов (лично наблюдал несколько ее концертных номеров на Youtube) зал обычно взрывается аплодисментами, подтверждающими: Анна снова попала в яблочко.
Спору нет, без грамотных управленцев (они же «чиновники», когда мы хотим выразить им свое презрение) – жизнь замирает. Тем более должно быть тревожно, если влиятельный сегмент управленческого класса, а именно дипломаты, высказывают публично свое глубокое разочарование высшим должностным лицом. В этом случае президентом Пятой республики.
На страницах такого газетного флагмана, как «Монд» опубликовано письмо группы дипломатов высокого ранга, как бывших, так и действующих, а потому послание – анонимное. В этом крике души содержится обвинение в адрес Николя Саркози в том, что под его руководством внешняя политика страны стала по своему содержанию и стилю «любительской» и импульсивной, перегруженной идеологией, когда мнение профессионалов игнорируется, а все подчинено единственной задаче – создать гламурно-глянцевый образ в новостном телевизионном ролике.
В письме есть такие строки: «Африка ускользает от нас, Средиземноморские страны нас третируют, Китай нас расплющил, а Вашингтон игнорирует!»
Бунт дипломатов пришелся как нельзя некстати: дипломатическая служба Франции, старейшая в мире и вторая по численности персонала после американской, переживает унижение в связи с неспособностью ни предсказать, ни внести свою лепту в урегулирование политических кризисов в Тунисе и Египте. Соль в раны добавили и два дурновкусных скандала, рассоривших Париж с пришедшей на смену прежнему коррумпированному правителю новой, пока еще незапятнанной контрэлитой.
Выяснилось, что министр иностранных дел Мишель Аллио-Мари и её гражданский муж, министр по связям с парламентом Патрик Оливье провели каникулы в Тунисе в разгар мятежа, причем пользовались гостеприимством одного из ближайших приятелей президента Бен Али, того, кого обвиняют в диктаторских замашках и личном обогащение за казенный счет. Мадам Аллио-Мари, которой бизнесмен Азиз Милед предоставил люксовый номер в своей гостинице в курортном городе Табарка, не нашла ничего лучшего, как давать советы Бен Али, ссылаясь на опыт французской полиции (!), каким образом ему удержаться у власти, и притом делала это в самый разгар масштабных уличных демонстраций протеста.
Затем новоназначенный 41-летний посол Франции в Тунисе Борис Бойон вызвал праведный гнев у местных своей надменностью: он оскорбил журналистов и взялся поучать тунисцев «в стиле Саркози», сообщала британская «Гардиан». Бойон, которого президент шутливо-ласково именовал «мой маленький арапчонок», поскольку тот знает арабский язык, был вынужден извиняться с экранов телевизоров, чтобы замять дело.
Однако двойное неуклюжее падение получило огласку и оставило оскомину на губах. В начале марта была внесена поправка в закон, которая отныне регламентирует свободное время министров – они не вправе проводить отпуск за пределами Евросоюза без согласия правительства. К слову, сам Николя Саркози отметил Рождество в резиденции марокканского короля Мохаммеда VI, причем уже тогда начиналось брожение в народных массах.
Между тем на линии Париж-Тунис и сегодня продолжает искрить. Из такой искры и вспыхнул заговор дипломатов, подливших масло в огонь недовольства внешней политикой Саркози и им самим. Недовольство, отмечает «Гардиан», копилось еще со времен прежнего главы дипломатии (политического назначенца Саркози) Бернара Кушнера, прозванного Зазнайкой и ненавидимого окружением за высокомерие.
Более системный анализ провалов на внешнеполитическом фронте Франции дал известный политолог Бернар Гетта, предложивший взглянуть на прискорбную ситуацию в ретроспективе. В годы «холодной войны» большинство президентов и правительств придерживалось политики выстраивания и поддержания «привилегированных» отношений с СССР, что превращало Францию в третий центр силы в биполярном мире и закрепляло её особую роль в Центральной Европе. Попутно Париж установил прагматичные рабочие отношения с коммунистическим Китаем и заручился поддержкой в арабском мире благодаря симпатиям к палестинцам и их стремлению обрести собственный национальный очаг.
Такая стратегия придавала вес Франции в международных делах. У ее истоков стоял генерал де Голль, ее придерживались президенты Жорж Помпиду, Валери Жискар Д'Эстен, Франсуа Миттеран. Исчезновение двух военно-политических блоков и СССР «превратило голлистскую дипломатию в устаревшее явление», считает Гетта. Сегодня страны Центральной Европы отвергают французский антиамериканизм, а Германия после объединения перехватила у Франции роль «первого посредника» при общении с Россией. Более того, после нападения Грузии на Южную Осетию, пишет Гетта, бывшие страны-сателлиты СССР осознали, что «поддержка США им никоим образом не гарантирована», и взяли курс на улучшение отношений с Россией.
Николя Саркози, напротив, совершал в этот же период времени один дипломатический просчет за другим, полагает Бернар Гетта. Он решил «порвать» с прежней политикой, которая была в своей основе «атлантистской», то есть нацеленной на взаимодействие с США, и одновременно правой по своей философии. Но не смог предложить ничего взамен, не удосужившись сохранить особый взгляд и особую позицию Франции на международные отношения.
Так, Саркози взял курс на сближение с самым консервативным правительством Израиля за всю его историю, не приняв в расчет усилия президента Обамы по восстановлению влияния Америки именно в арабском и мусульманском мире. К тому же Саркози дал от ворот поворот турецкой заявке на вступление в Евросоюз, что было продиктовано, по мнению Гетта, исключительно внутриполитическими соображениями.
Приговор политолога звучит в последней фразе его статьи, опубликованной на страницах французской «Либерасьон»: «Если эта стратегия в расчете на переизбрание продолжится, то французская дипломатия еще долгое время не сумеет оправиться». Солидарна со сторонним, но проницательным наблюдателем и лидер социалистов Мартина Обри, которая в радиоинтервью не упустила свой шанс испортить настроение президенту: «Сегодня стало ясно, что французской дипломатии больше не существует; мы не можем отличить бизнес-контракты от дипломатии, и поэтому роль Франции в мире ослабевает. К её голосу больше не прислушиваются».
Елисейский дворец отреагировал на демарш взбунтовавшихся паркетных бойцов во фраках заявлением главного советника президента по дипломатическим вопросам Жана-Давида Левитта: «Мне не нравятся анонимные письма». Левитт опроверг обвинение, будто бы мнение зарубежных послов ничего не значит: «Я читаю по 150 дипломатических депеш каждый день. Это хлеб мой насущный». Однако Левитт не смог развенчать главный тезис оппонентов, что в разгар ближневосточных потрясений президент Саркози не воспользовался ни единой рекомендацией своих послов, находящихся в регионе и знакомых с ситуацией, что называется, изнутри.
К сожалению для саркозистов, совсем не булавочный укол возмущенных дипломатов совпал с опросом, проведенным той же газетой «Либерасьон»: 72% опрошенных граждан сочли, что за время правления Саркози имидж и репутация Франции в мире драматически ухудшились. Как комментирует скандал автор «Гардиан», «это – серьезный бунт, учитывая значение внешней политики как составной части национальной гордости французов и нынешнего уровня популярности президента у него дома».
Владимир МИХЕЕВ