Босния и Герцеговина заспешила в Европу

Странное впечатление остается от парафирования в Сараево Соглашения об ассоциации и стабилизации – первого шага на пути всякой страны-кандидата в полноценные участники ЕС. Это многонациональное и хрупкое государство с 4 миллионами населения, один из осколков некогда единой Югославии, стало последним на Балканах, кто сделал этот шаг.

Строго говоря, парафирование ни к чему особенному не обязывает. С правовой точки зрения, представители сторон ставят внизу каждой страницы соответствующего документа свои инициалы, в знак того, что с содержанием текста они ознакомились, а его подписание со всеми вытекающими юридическими последствиями еще впереди.

Официально Боснии и Герцеговине осталось сделать совсем чуть-чуть, чтобы соответствовать критериям, позволяющим начать переговоры о присоединении к ЕС – реформировать полицию. Она должна стать общенациональной, а не строиться в рамках отдельных компонентов республики – мусульмано-хорватской и сербской. Соответствующую программу власти в Сараево согласовали, и она на бумаге понравилась Брюсселю. Дело за малым. Надо выполнить все обещанное, что, как свидетельствуют боснийские газеты, вовсе не гарантировано.

Наблюдатели за боснийскими реалиями дружно обращают внимание на одну особенность местной политики – слова и дела являются совершенно разными вещами. Это, конечно же, прекрасно знают европейские чиновники, однако последние этапы процесса расширения ЕС уже, как представляется, приучили их не быть слишком щепетильными, и откладывать в сторону строгое соответствие критериям, если этого требует политический заказ.

В данном случае, такой политический заказ налицо. Необходимо заявить о курсе Боснии и Герцеговины на европейскую интеграцию, чтобы попытаться предотвратить обострение внутреннего кризиса. Он может быть связан не только с сохраняющимися межэтническими трениями, но и с тем, как будет воспринята в стране ожидаемая независимость сербского края Косово. Если ЕС и США эту независимость признают, то весьма вероятно, что боснийские сербы могут воспринять этот как сигнал к собственным сепаратистским действиям.

Ничего, кроме перспективы приема в ЕС по максимально ускоренному графику, Брюссель балканским странам предложить не может, чтобы попытаться погасить тлеющие националистические угли. Это же относится и к другим странам региона – Сербии, Черногории, Македонии, Албании и тому же Косово. Конечно, у ЕС большой опыт выравнивания конфликтов между странами-участницами. Достаточно напомнить, что отправной точной самой европейской интеграции стало стремление помирить Францию и Германию, противостояние которых обернулось с конца XIX века одной войной между ними и двумя мировыми конфликтами. Но у Брюсселя пока нет опыта сглаживания конфликта, который в известной мере им самим и порожден – распад бывшей Югославии и слом механизма межэтнических отношений, который позволял на протяжении многих столетий сосуществовать разным народам и верам, хотя и не бесконфликтно.

Окажется ли европейская морковка настолько привлекательной, чтобы предотвратить появление великой Албании за счет Косово и Македонии? Удержит ли сербов, проживающих за пределами Сербии, от стремления к объединению с ней? Удержится ли непрочное внутреннее и этническое равновесие в Боснии и Герцеговине и Македонии? Если ответ «да», то можно поздравить европейских налогоплательщиков с тем, что этот регион (для маскировки в ЕС его в явочном порядке переименовали в Западные Балканы) станет очередной бездонной бочкой для субсидий ЕС. Если «нет», то длительный период нестабильности в этой исторически неспокойной части Европы обеспечен.

Андрей СЕМИРЕНКО

№1(18), 2008