Север и Юг с мест не сойдут
Почему Копенгаген оказался в одном ряду с Ялтой и Потсдамом
Накануне проходившей в Копенгагене Международной конференции по проблеме изменения климата, каждое такое лыко было в строку, возгоняя значимость этого саммита до уровня вселенской «тайной вечери» перед климатическим апокалипсисом, которого все еще можно избежать.
Есть ли жизнь после Киото
Сверхзадача одиннадцатидневного марафона имела библейский масштаб, учитывая подчас полярные позиции участников этого мероприятия: договориться по словам, понятиям и терминам, которые лягут в основу нового соглашения о сокращении выбросов парниковых газов. Этот документ должен будет принять эстафету у Киотского протокола, срок действия которого истекает в 2012 году.
Предполагалось, что шерпы в лице полномочных консультантов обо всем между собой договорятся за 10 дней, чтобы на одиннадцатый в датскую столицу съехались главы государств и правительств более 100 стран и освятили своим авторитетом и легитимностью принятые экспертным сообществом судьбоносные решения под лозунгом пост-Киото.
Прежде чем суммировать итоги саммита, напомним, что собой представлял прорыв на экологический фронте, получивший название Киотский протокол. Это первое глобальное соглашение об охране окружающей среды, основанное на рыночных механизмах регулирования (торговля квотами на выбросы парниковых газов). Принятый в Киото (Япония) в декабре 1997 года в дополнение к Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК), этот документ обязывает развитые страны и страны с переходной экономикой сократить или стабилизировать выбросы парниковых газов.
Участники приняли на себя обязательства по количественным показателям: ограничить или сократить выбросы на период с 1 января 2008 до 31 декабря 2012 года, чтобы снизить в этот период совокупный средний уровень выбросов 6 типов газов (CO2, CH4, гидрофторуглеводороды, перфторуглеводороды, N2O, SF6) на 5,2 % по сравнению с 1990 годом.
Промышленно-развитые державы, примкнувшие к ним совестливые середнячки и страны догоняющего развития торжественно поклялись сократить выбросы: Евросоюз – на 8 %, Япония и Канада – на 6 %, Восточная Европа и Прибалтика – в среднем на 8 % , Россия и Украина – сохранить среднегодовые выбросы в 2008–2012 годах на уровне 1990 года.
Протокол, по состоянию на 26 марта 2009, ратифицирован 181 страной мира, которые совокупно выбрасывают в атмосферу 61% общемировых вредоносных газов. Заметным исключением является один из главных загрязнителей – Соединенные Штаты. Не присоединились к благородному порыву и два азиатских тигра, демонстрирующих завидный аллюр в своем экономическом развитии – Индия и Китай.
Между тем Россия устами президента Дмитрия Медведева объявила на последнем саммите РФ-Евросоюз, что как ответственный член мирового сообщества готова сократить к 2020 году выбросы парниковых газов в атмосферу на 25% по сравнению с уровнем 1990 года, а не на 15%, как ранее было запланировано. Учитывая, что дьявол кроется в деталях, к заявлению президента обязательно нужно подверстать высказывание его советника по климату Александра Бедрицого: «Россия является лидером по снижению антропогенной нагрузки на климат». Еще значимей его определение приоритетов: «Мы своего экономического роста ограничивать не будем. Мы должны пройти такой же путь, как все страны – рост и уже потом абсолютное снижение». Как все, как все… И это не удивительно.
Разогреваемся? Даже не сомневайтесь
Таков был лейтмотив заявлений под открытие форума представителей Всемирной метеорологической организации (ВМО), доказывавших с цифрами в руках, а подчас и пеной у рта, что за последние шесть десятилетий температура атмосферы неуклонно повышалась.
Правда, как указывает лондонская «Таймс», метеорологи признают, что нынешние температурные показатели превышают уровень XVIII века всего на 0,7 градуса по Цельсию.
Эксперты ВМО скинули в одну копилку все свои аргументы. В Испании три года подряд стоят исключительно горячие летние периоды. В мае температурные рекорды были отмечены в Германии, Австрии и Чехии. В Китае разразилась самая жестокая за последние полвека засуха. В Индии в период муссонных дождей выпало так мало влаги, что в 40% регионах это пагубно сказалось на урожаях. В Австралии три жаркие волны привели к разрушительным лесным пожарам, приведшим к гибели 200 жителей.
Богатые и бедные другу друга не уразумели
Раскол по материально-финансовому признаку случился уже во второй день работы форума в Копенгагене. На поверхность всплыли два диаметрально противоположных документа, отражающие реалии остающегося, по сути, биполярным мира – только поделенного после падения Берлинской стены уже не на условный Запад и Восток, спорившие по поводу того, чья идеология ближе к истине, а на Север и Юг. В этом случае полюса различаются разной степенью наполненности потребительской корзины и доступом к таким благам, как качественное образование, эффективная медицина, чистая питьевая вода и прочее.
Индустриально развитым державам пришелся по вкусу «датский» вариант, а слаборазвитым, едва поспевающим вдогонку за прогрессом, – «китайский».
По утверждению британской газеты «Гардиан», раздобывшей проект соглашения, условно называемый «датским», этот документ предполагал, что богатые государства смогут выбрасывать в атмосферу почти вдвое больше газов, нежели бедные. Соотношение выглядело так: если слаборазвитые или развивающиеся получали право загрязнять воздух до 2050 года из расчета 1,44 тонны парниковых газов на душу населения, то продвинутые могли бы отравлять среду более масштабно – по 2,67 тонны на каждого жителя.
Более того, предлагалось укоротить руки ООН в деле регулирования климатических изменений, но зато придать больше полномочий проамериканской структуре, обладающей финансовыми рычагами, – Всемирному банку, который будет контролировать международный обмен эмиссионными сертификатами. Одновременно тихой сапой хоронили установленные Киотским протоколом лимиты на выбросы.
Суданец Лумумба Ди-Апинг, председатель группы 132 развивающихся стран, более известной как «Г77 плюс Китай», был вне себя: «'Датский текст' отнимает у развивающихся стран их справедливую, такую же, как у других, долю земной атмосферы. Это попытка поставить бедные и богатые страны на одну доску». Ди-Апинг объявил, что «Группа 77 плюс Китай» не хлопнет дверью, но и не станет подписывать соглашение, «которое обрекает 80% населения планеты на новые страдания и несправедливости».
Испугавшись скандала, организаторы форума поспешили объявить, что «многие аналогичные бумаги циркулируют на саммите как неформальный обмен идеями», мол, не придавайте значение. Однако смягчить ущерб было сложно. Особенно после утверждения автора «Гардиан» Джона Видала, что этот текст «является секретным вариантом соглашения, разработанного группой лиц, известной как «круг посвященных», куда, скорее всего, входят Великобритания, США и Дания». Исходя из принципа Qui prodest, эти страны вполне могли быть соавторами откровенно предвзятого предложения.
На третий день у чиновников от экологии, экспертов и шерпов, сновавших между главными закопёрщиками как челноки на Черкизоне, опустились руки. Процесс был приостановлен на два часа. Как поведал очевидец, посланный в Копенгаген от российского отделения экологической организации «Всемирный фонд дикой природы», Алексей Кокорин, «переговоры были приостановлены, потому что никакого выхода из жесткого конфликта между малыми островными государствами и «богатенькими» развитыми странами найти не удалось».
«Климатгейт»: заговор налицо
Накануне саммита, когда хакеры взломали коды и получили доступ к переписке британских ученых, выяснились позорные подробности искажения истины в угоду воинственным алармистам. На самом деле, как следует из обнародованных документов, глобальная температура не повышается, а снижается, а значит все, что наговорили про «парниковый эффект», – миф.
Более того, оказалось, что пропагандирующие вселенскую катастрофу от глобального потепления экологи, поставившие на карту свою академическую репутацию и связавшие с этим мега-проектом свое финансовое и материальное благополучие, всяческими способами затыкают рот и перекрывают кислород своим оппонентам, тем, кто осмеливается поставить под сомнение их выводы о парниковом разогреве.
Эти сомнения питаются полноводными источниками. У скептиков припасена внушительная амуниция в виде весомых аргументов. Так, в ближайшие десятилетия в Западной Европе может случиться не потепление, а похолодание по той простой причине, что таяние ледников в Арктике способно замедлить, а то и изменить направление течения Гольфстрима. Не станет Гольфстрим обогревать эту часть Света, – прощай клубника на юге Норвегии и умеренные температурные кривые, а здравствуй хрустящие на зубах морозы, двойные рамы и тройные батареи.
Есть данные, подкрепляющие высказанную еще в 20-х годах прошлого века теорию глобального похолодания сербского астронома Миланковича. Ученый предположил, что орбита Земли постоянно меняется – то становится более округлой, то более вытянутой, а из этого следует, что меняется и расстояние до нашего светила, то увеличивая, то уменьшая приток тепла. Отсюда и цикличность в процессах потепления и похолодания. Заполошные последователи Миланковича убеждены: нас ждет не тотальное пекло, а обжигающая стужа, и нужно готовиться к тому, что вслед за нынешним символическим потеплением наступит новый ледниковый период.
Подвергается сомнению и антропогенный фактор в возникновении «парникового эффекта». Замерзший в ледяной толще Антарктиды воздух ветхозаветной поры позволил вычислить содержание углекислого газа и концентрацию метана на протяжении 420 тысяч лет. Определены перепады температур. Выяснилось, что масштабные флуктуации в количестве углекислого газа случались и раньше, причем изменения происходили в десятки раз выше и ниже существующего сегодня уровня. А, следовательно, они предопределены не жизнедеятельностью человека неразумного, для которого природа – мастерская, а не храм. Первопричина колебаний, по мнению ученых, – астрономическая.
Эта перебранка на высшем академическом уровне означает одно. Пока думные дьяки от науки не докажут с неопровержимыми фактами в руках, что глобальное потепление есть прямой результат безумного хозяйствования человека, подобные саммиты будут завершаться без принятия однозначных по своему целеуказанию выводов и обязывающих соглашений. Иными словами: где вещдоки? Нет, – приходите завтра.
Сухой остаток и горький осадок
Итак, обо всем договориться не удалось. Курьезом можно считать калькуляцию германской «Франкфуртер рундшау»: эта конференция «аукнулась» окружающей среде дополнительными выбросами 40 тысяч 500 тонн углекислого газа. По самым скромным подсчетам, для этого форума было напечатано около 8 миллионов листов бумаги, на гастрономические нужды пущено 15 тонн картофеля, проложено 1200 км кабеля и одновременно зафиксировано до 80 тысяч телефонных переговоров… Но это лишь курьез.
Реальные итоги экологического форума заставляют мгновенно посерьезнеть. Дело в том, что перед участниками копенгагенского схода стояла почти невыполнимая задача. На поверхности спор затрагивал исключительно ключевые моменты договоренности по пост-Киото. Готовы ли архи-отравители наложить на себя жесткие ограничения по выбросу вредоносных газов? На какой срок рассчитана программа самоограничения и выхода на намеченные рубежи? О какой сумме компенсаций для самых уязвимых стран идет речь, и кто будет ее выплачивать? Однако в глубине речь шла о другом: о новом переустройстве мира на более справедливых основах.
Быстро стало ясно, что вне зависимости от готовности к компромиссам итоговый документ будет половинчатым и никого в полной мере не удовлетворит. Как писала итальянская «Коррьере дела сера», «каждая страна заявляет о желании спасти планету, но одновременно с этим отстаивает национальные интересы. Европа с самого начала заняла жесткую позицию». Газета сослалась на заявление председателя Европейской Комиссии Жозе Мануэла Баррозу, что итоговый документ саммита не будет обязывающим, максимум – политическим соглашением. На форуме была распространена рабочая версия заключительной декларации, одобренная Евросоюзом, в которой содержалось требование подписать юридически обязывающий договор через шесть месяцев после Копенгагенской конференции. Но едва ли кто-либо верил в то, что это не прекраснодушная фантазия. И вот почему.
Возьмем показательные заголовки газет: «Огласка проекта секретного договора расширяет пропасть между богатыми и бедными странами» (британская «Гардиан»), «Возобновление напряженности между Севером и Югом в Копенгагене» (французская «Фигаро»), «Нарождающиеся экономики отвергают "план богатых"» (итальянская «Коррьере дела сера»), «Климатическая конференция в Дании усилила раскол между странами развитыми и развивающимися» (российский Интернет-портал «Взгляд»)…
Трудно не согласиться с тем, что в Копенгагене, по большому счёту, по гамбургскому счёту, речь шла «о радикальной перестройке архисложной системы мировой инфраструктуры, в которую включены производство энергии, мобильность и получение продовольствия, а также поиски равновесия между богатыми народами и стремящимися наверх бедняками».
Такое мнение высказал на страницах германской «Тагесцайтунг» Бернгард Пёттер, выстраивающий такую логику: «Копенгаген для XXI века – то же самое, чем были для века XX конференции в Ялте и Потсдаме… Если в Потсдаме были установлены правила игры для «холодной войны», то в ходе климатических переговоров будут заложены рамочные условия для «жаркого мира». Автор объясняет это тем, что «глобальное потепление перетасовало карты в политической расстановке сил: Китай окончательно обретает статус мировой державы, заняв вакантное после развала СССР место. Без Китая и США – имеющих самые высокие показатели по выбросу парниковых газов – ни одна сделка не достигнет результата».
Таким образом, противоречия между богатым Севером и бедным Югом накладываются на неформальный альянс США и Китая, которые как главные игроки на экологическом поле кровно заинтересованы в том, чтобы пост-Киото не стало обременительными путами на их ногах.
Теоретически возможны компромиссные решения, хотя бы временные. И в Вашингтоне, да и в Пекине могут согласиться на некоторое «обременение», если только оно не будет сдерживать экономический рост. Но, практически, ни Киотский протокол, ни документ, который ему прочат на смену, не сможет реализовать свой потенциал до тех пор, пока последнее слово при формулировании наказа выбранным политикам будет иметь не общество, а капитаны индустрии, извергающей парниковые газы.
Владимир МИХЕЕВ