А так ли стоим?

Едва взглянув на «семейное фото» – так в брюссельском обиходе именуют групповую фотографию глав государств и правительств, а также министров иностранных дел, два раза в год съезжающихся на встречу, в ходе которой выстраиваются взаимоотношения в рамках ЕС и определяются важнейшие вопросы его развития, – можно решить, что размещаются они перед объективом как Бог на душу положит.

Не тут то было! Все строго определено рамками протокола! И о том, чтобы занять чужое место, нечего и думать: на полу прикреплен маленький национальный флажок, чтобы каждый легко узнал, где ему предстоит встать.

Обо всех этих хитростях поведал шеф протокола Европейской Комиссии Ханс Брунмайр, занимающий свое «расстрельное» место уже пять лет.

Как же решается задача расстановки такого числа национальных лидеров? Как работает то, что некоторые называют своего рода оккультной системой определения сравнительной ценности звезд европейской политики?

Общий принцип иерархии таков: «номер один» – лидер страны-председателя, он стоит в центре в первом ряду. Вокруг него по степени важности располагаются все остальные. «Номер два» – представитель того государства, к которому бразды правления перейдут в следующем полугодии, «номер три» – следующий по очередности. То есть, на июньской встрече «тузом» будет госпожа канцлер ФРГ, «королем» – ее португальский коллега, а третье место займет президент Франции. На удалении от центра действует тот же принцип. Поэтому представители стран, чье председательство назначено, скажем, на 2019 год (Австрия), еще долго будут вынуждены скитаться по периферии, ожидая возможности пробиться в первый ряд.

Вы уже все поняли? Это вам только так показалось! Некоторые страны на саммите представляет президент, а некоторые – глава правительства, это зависит от национальной традиции. Кому из них отдать предпочтение? Во всех случаях – президенту. Здесь политическая весовая категория играет большую роль, чем очередность председательства.

В третьем ряду традиционно «ютятся» главы дипломатических служб, а принцип их расстановки настолько сложен, что Х. Брунмайр даже не стал его разъяснять журналистам: все равно кроме профессионала никто не запомнит. Становись туда, где твой флажок, и баста!

Зато еще одну тайну шеф протокола все же раскрыл. Она касается Хавьера Соланы, верховного представителя ЕС по единой внешней политике и политике безопасности. Этот политик на каждом фото стоит в первом ряду, но постоянного места не имеет, возникая то там, то сям. Он своего рода «джокер», бьющий многих тузов, и его далеко не запрячешь.

Чем же еще занимается шеф протокола? Он решает такие, например, задачи: как организовать съезд высоких гостей, чтобы никто из них не задержался у своего лимузина более 3 минут. Это время нужно для того, чтобы журналисты успели их заснять, и, может быть, выкрикнуть какой-либо вопрос, чтобы, чем черт не шутит, получить короткий ответ. Но любое промедление смерти подобно: очередь из автомобилей ведущих европейских политиков, ожидающих возможности подъехать к входной двери – это явный нонсенс.

Или такая проблема: проводить гостей в общий зал так, чтобы входящий не попал в двусмысленную ситуацию, когда ему для дружеского пожатия протянут руку сразу два коллеги? Казалось бы, невелика сложность, а все же нужно постараться, чтобы суметь не поставить никого из гостей в неловкое положение.

Кстати, о рукопожатиях. У кого из 27 европейских лидеров оно самое крепкое? У финна Матти Ванханена, мужчины гвардейской стати? А вот и нет. Первенство Х. Брунмайр отдает датчанину Полу Расмуссену: «У него самая твердая рука. Настоящий викинг».

Глава протокола отвечает за то, чтобы в отлаженном порядке проведения столь ответственного мероприятия не возникали непредвиденные сбои, чтобы лимузин каждого лидера оказался в нужное время в нужном месте, и даже за то, чтобы французскому президенту Жаку Шираку или австрийскому премьеру Вольфгангу Шюсселю перед обедом был предложен стаканчик их любимого бельгийского белого пива.

Да, деликатное занятие у этого 64-летнего австрийца, спору нет. Наверняка у Х. Брунмайра в памяти хранится немало историй, повествующих о сложностях протокольной работы. Но ничто, по его мнению, не может сравниться с тем кошмаром, в который превратился для него визит в Брюссель американского президента Джорджа Буша в 2005 году.

За три недели до приезда высокого гостя в европейскую столицу, туда прибыли члены американской группы обеспечения – всего-то 200 дипломатов. Помимо согласования программы визита, они терзали европейских протокольщиков тем, что не позволяли изменить ни одной детали в привычном для заокеанских гостей порядке. Например, трибуна для выступления должна была быть непременно привезена из Америки, а право подать Дж. Бушу стакан воды имели только охранявшие его морские пехотинцы. К тому же, каждый из гостей отвечал исключительно за свой «участок работы»: один следил за наушниками, другой – измерял высоту пюпитра, третий делал еще что-нибудь столь же недоступное простым смертным. «В конце концов, это вылилось в чистую паранойю, они хотели поставить под свой контроль всех и вся», – вспоминает Х. Брунмайр.

Андрей ГОРЮХИН

№1(7), 2007