Новая Европа в экономических тисках

Среди стран ЕС, испытывающих наибольшие проблемы, – балтийские, Болгария, Венгрия, Румыния, Словакия. Пожалуй, лишь более близкая к германо-итальянскому миру крошечная 2-миллионная Словения, а также Польша и в некоторой степени Чехия выглядят сравнительно благополучно.

Последствия кризиса проявляются не только в классической форме – размере дефицита госбюджета и других показателях финансового неблагополучия, снижении ВВП, обострении социальных проблем и так далее. Это видно и из других, частных примеров.

Лондонская газета «Файнэншл таймс» отметила, например, такое новое явление, как прекращение внешней экспансии доселе успешных восточноевропейских компаний. Так, словацкая низкобюджетная авиакомпания «Скай Юроп» оказалась в тяжелейшем финансовом положении, свернула экспансию в Венгрию и Польшу (она включила было в число своих базовых аэропортов польский Краков и венгерский Будапешт), ограничилась площадкой, с которой стартовала – Словакией, а также Австрией и Чехией. Быстро развивавшаяся чешская автодилерская сеть «ААА Авто» тоже вернулась на свою базовую территорию – в Чехию и Словакию, покинув Венгрию, Польшу и Румынию. Польская ресторанная сеть «Сфинкс» ушла из Чехии и Венгрии, ограничиваясь теперь только своей страной. Покинула Чехию и Словакию польская же сеть магазинов одежды «Редан»: кроме торговых точек в Польше она пока осталась на Украине.

По сути, только крупнейшие компании из стран ЕС Восточной Европы, пользующиеся поддержкой государства, сохраняют возможности продолжения курса на внешнюю экспансию, на завоевание долей рынка соседних стран. К их числу «Файнэншл таймс» относит чешскую энергетическую компанию ЧЕЗ и польскую нефтяную компанию «ПКН Орлен». «Когда спад прекратится, – говорится в статье, – выжившие компании снова могут поднять голову и снова задуматься об экспансии на региональном уровне».

Когда это может произойти? Вряд ли это зависит от усилий заинтересованных стран и даже от Брюсселя. Выравнивание экономических показателей стран т.н. Новой Европы по средним для ЕС стандартам откладывается. Так, пяти странам этой группы будет разрешено смягчить бюджетную политику ради облегчения выхода из кризиса и отложить оговоренные ранее сроки сокращения бюджетного дефицита до 3% ВВП. Венгрия, Литва и Румыния должны были достичь этого к 2011 году, а Латвия и Польша – к 2012 году. Министры финансов ЕС согласились, что было бы нереалистично требовать от них в нынешних условиях придерживаться этого графика. «Мы не достигли момента, когда можно переходить к стратегии обеспечения подъема после спада, – сказал председатель Еврогруппы (она объединяет 16 стран, перешедших на евро), премьер-министр Люксембурга Жан-Клод Юнкер. – Мы еще находимся в середине кризиса».

Соотношение бюджетного дефицита к ВВП (не больше 3%) – одно из формальных требований для перехода на евро. Таким образом, уже сейчас можно сказать, что график этого постепенного перехода для группы восточноевропейских стран переносится. Справедливости ради надо отметить, что сам ЕС также вышел из этих формальных параметров. Совокупный бюджетный дефицит ЕС, по оценкам Европейской Комиссии, в текущем году составит 6% ВВП, в 2010 году – 7,3% ВВП, тогда как в 2008 году составлял 2,3%, а в 2007 году – 0,8%.

Ответ на еще один принципиальный вопрос должен дать нынешний кризис. Является ли вхождение в зону евро спасительным кругом для сравнительно бедных и отсталых стран ЕС? Или же соответствующая необходимость придерживаться строгих макроэкономических и финансовых критериев становится для них гирей?

Для получения ответа надо проследить за развитием финансовых событий в Чехии и Словакии, которые некогда были частью единого государства, а затем в 1993 году мирно разделились. Чехия всегда была более богатой и продвинутой, Словакия – бедной и отсталой. На уровне массового сознания такое восприятие не изменилось. Поэтому особой гордостью для словаков стало то, что они опередили чешских соседей в деле присоединения к зоне евро. С 1 января 2009 года единая европейская валюта заменила словацкую крону.

Сейчас это создает определенные проблемы, поскольку цены в Словакии ориентируются на еврозону и для рядовых словацких покупателей они даже выше, чем, например, в соседней Австрии. Одновременно в других восточноевропейских странах, пока сохранивших национальные валюты (Венгрия, Польша или Чехия) правительства имеют больше финансовой свободы, чем и пользуются, стимулируя собственную экономику. Зато для инвестиций из стран зоны евро (а это основные инвесторы в регионе) Словакия оказывается предпочтительнее. Так, в апреле германская автомобилестроительная компания «Фольксваген» решила вложить в Словакии, а не в Чехии 310 миллионов евро на производство новой машины. Решающим фактором при прочих равных стало отсутствие на словацкой территории рисков, связанных с колебаниями обменного курса валют.

Тем не менее, не будем торопиться со скоропалительными выводами и подождем, чтобы увидеть, в каком состоянии будут обе страны после завершения глобального спада. Кстати, эта задача не для абстрактной игры ума, она имеет практическое значение. Ведь Исландия решает вступить в ЕС именно для того, чтобы перейти на евро и обезопасить себя в будущем от финансовых потрясений, которые испытывает в результате нынешнего кризиса. А вдруг расчет ошибочный?

Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ
Прага – Братислава – Москва