ЕС: Шенген трещит по швам
Политики не способны скоординировать действия
Второе десятилетие XXI века грозит войти в историю человечества как период возведения всевозможных стен, заборов и барьеров между государствами. Казавшееся рекордным в этом отношении предыдущее столетие, ощетинившееся после Первой и Второй мировых войн всевозможными препятствиями на пути свободного перемещения людей и товаров разных стран – чего только стоила злополучная Берлинская стена, служившая символом разделения Востока и Запада! – увы, уже превзойдено и по количеству, и по качеству сооружений.
Ровно двадцать лет назад, когда ещё ощущалась эйфория, вызванная падением «железного занавеса», Европа предприняла исторический шаг, выступив зачинателем отказа от границ внутри Союза. Шенгенские соглашения стали важнейшим достижением интеграционного объединения, но последователей его примеру не нашлось. Вполне зримые стены – между Северной и Южной Кореей, между Севером и Югом Кипра – сохранились и пытаются выполнять свои функции. Более того, на планете в последние годы возникли многие новые заборы и ограждения, такие как между Соединёнными Штатами и Мексикой, Израилем и оккупированными территориями, между КНДР и Китаем, Индией и Бангладеш... Перед этим соблазном не устояла даже родина демократии – Европа: из-за массированного притока беженцев она принялась отгораживаться заборами от внешних соседей.
Сначала Испания попыталась таким образом застраховаться от наплыва марокканцев, затем болгары укрепили свою границу с Турцией, их примеру последовали греки, потом Венгрия соорудила заграждение на границе с Сербией (см. «Колючка» в сердце Европы», №7-8(101),2015). Венгрия, которая первой осенью 1989 года открыла границы для беженцев из ГДР! Теперь новая мода проникла и на территорию Евросоюза: в Будапеште собираются отгородиться от Хорватии, и, возможно, от Румынии. В отличие от таких сооружений прошлого века, большинство современных оснащены по последнему слову техники – с использованием многочисленных видеокамер, радаров и спутниковых систем.
Во многих странах ЕС всё громче звучат голоса с требованием приостановить действие Шенгенских соглашений, чтобы эффективнее контролировать наплыв беженцев из Сирии и других «горячих точек» планеты, а также бороться с международным терроризмом. Противники предостерегают: следующим шагом может стать ужесточение контроля над перемещением собственных граждан. И тогда – прощай выстраданная свобода!
К тому же истории неизвестны преграды, которые не могли бы преодолеть отчаявшиеся люди, готовые в надежде на лучшее будущее рискнуть собственной жизнью и даже жизнью своих детей. Кризис, вызванный крупнейшим наплывом нелегальных иммигрантов, стал суровым испытанием не только для шенгенских договоренностей, но и для солидарности «двадцати восьми», о которой так любят говорить с трибун европейские политики. Вместе с Шенгеном Евросоюз трещит по швам: раскол обозначился не только между Севером и Югом, но и между Западом и Востоком, а также между Великобританией и «всеми остальными европейцами». Более того, вырисовывается курьёзная «ось» между Лондоном и некоторыми столицами Восточной Европы, выступающими против распределения беженцев по квотам в каждой стране.
Если государствам-основателям «Большой Европы» пришлось преодолеть на долгом пути немало самых разных кризисов, то с бедствием, да ещё такого масштаба, новички интеграционного объединения сталкиваются впервые. Их руководители перед вступлением в ЕС рекламировали его как неисчерпаемый источник финансовых средств и безвизовых перемещений, забывая упоминать о неизбежных обязательствах. Сегодня восточноевропейские страны явно не выдерживают первого же серьёзного экзамена, пытаясь переложить заботы о беженцах на Германию, Швецию, Францию и других богатых партнёров. Лидеры стран Восточной Европы игнорируют тот факт, что, например, обнищавшая Греция вынуждена содержать только на острове Лесбосе около 15 тысяч беженцев, преимущественно из Сирии. А в Таллине острейшую за последние пять лет дискуссию вызвало намерение Брюсселя разместить в Эстонии… 200 беженцев. Звучат озабоченные голоса, что это станет началом притока нежелательных иммигрантов в маленькую свободолюбивую республику, культура и язык которой будут якобы разрушены чуждыми пришельцами. Тем временем радикальные националистические силы набирают политический вес и в этой балтийской стране.
Впрочем, восточноевропейским политикам есть на кого кивать: даже Берлин, а за ним – Вена и Братислава – в сентябре, ссылаясь на необходимость обеспечить безопасность, временно восстановили контроль на своих внутренних границах, стирание которых освящено Шенгеном. «Если уж Германия прибегла к контролю, то и мы должны разместить военнослужащих у границы с Венгрией», – пояснил аналогичную меру австрийский вице-канцлер Райнхольд Миттерленер. Словом, сработал принцип домино.
Бессилие европейских лидеров перед лицом небывалого кризиса, их неспособность скоординировать свои действия в общих интересах ЕС продемонстрировала и сентябрьская встреча министров внутренних дел «двадцати восьми». Они признали, что полного согласия с распределением 120 тысяч беженцев по странам Евросоюза не достигнуто из-за позиции стран Восточной Европы. Возможно, что на следующей встрече министров – 8 октября в Люксембурге – Европейская Комиссия преодолеет это сопротивление, отказавшись от принципа единогласия при голосовании и прибегнув к принципу квалифицированного большинства.
Сергей ИЛЬИН
Добавим: важную роль в этом кульбите сыграла провальная борьба Запада с исламскими террористами. Попытка американцев и их европейских союзников опереться на якобы умеренных мятежников завершилась провалом. Стратеги, наконец, осознали, что угроза терроризма в Старом Свете отныне служит более опасным вызовом, чем необходимость свержения сирийского режима.
Кстати
Многолюдные потоки беженцев из Сирии, устремившиеся в Европу, обходят стороной богатейшие монархии Ближнего Востока и Персидского залива. Рискуя жизнью при пересечении Средиземного моря на утлых баркасах, они, однако, не просят убежища и даже помощи у властей ОАЭ, Кувейта или Саудовской Аравии. Почему?
Чиновники и пресса арабских богатеев именуют несчастных не иначе как «нашими братьями», но принимают у себя лишь немногочисленных состоятельных или широко известных сирийцев. В то же время, из более четырёх миллионов переселенцев около двух миллионов приютила Турция, 1,2 миллиона – Ливан и примерно 630 тысяч – Иордания. В арабских социальных сетях нарастает критика очевидной позиции «моя хата с краю». Однако власти парируют её тем, что участники Совета сотрудничества Персидского залива ещё перед гражданской войной в Сирии приняли у себя около миллиона жителей этой страны. Кроме того, после начала конфликта они оказывали финансовую помощь лагерям беженцев в Иордании.
В последнее время, по свидетельству испанской газеты «Мундо», саудовские и катарские чиновники упрекают Соединённые Штаты и их европейских союзников в том, что те не приложили достаточных усилий для свержения режима Башара Асада. Некоторые правительства арабских стран активно вооружали и поддерживали сирийских мятежников, но об этом сейчас помалкивают.
Что касается гуманитарной помощи многострадальному населению Сирии, то ОАЭ предоставили её в этом году менее чем на 30 миллионов долларов, Саудовская Аравия – на 18,4 миллиона, а Кувейт – на 304,6 миллиона (для сравнения: США – более чем на 1,1 миллиарда, Великобритания – на 447,7 миллиона).
Между тем большинство арабских стран поспешили ужесточить выдачу въездных виз «сирийским братьям». Свободно те могут въезжать только в Судан и Ливан, но власти последнего подумывают последовать примеру остальных государств Аравийского полуострова.