Блеск и нищета французского председательства

Помимо текущих проблем, работа по которым заранее планировалась французским руководством на период своего пребывания у руля ЕС, Парижу пришлось действовать в условиях двух острейших кризисов.

Один из них начался в августе и связан с последствиями грузинской агрессии против Южной Осетии и Абхазии (хотя в Брюсселе вряд ли согласятся со словом «агрессия» – там еще не успели отойти от языка политкорректности). Эти события поставили сразу несколько стратегических для ЕС вопросов: будущее отношений с Россией во всем их комплексе, принципиальный подход к постсоветскому пространству, определение пределов расширения Союза, выработка общего для стран ЕС знаменателя во внешней политике.

Второй – глобальный финансово-экономический кризис, который захлестнул всех, придя из США после годового инкубационного периода. Здесь вызовы оказались еще масштабнее, поскольку связаны с сильным сбоем англосаксонской финансовой модели капитализма, активно экспортировавшейся по миру.

В этих непростых условиях Франция и ее президент показали себя с наилучшей стороны.

В разгар конфликта в Закавказье Париж не поддался экстремистам и возражениям США. Он сыграл самостоятельную положительную роль в его урегулировании, действуя от имени всего ЕС на свой страх и риск, без бесконечных предварительных обсуждений. Считающаяся близкой к Елисейскому дворцу газета «Фигаро» приводит такие слова из окружения Н.Саркози: «Мы отправились в Москву без европейского мандата, но это не создало проблем. Нашим партнерам мы сказали: «Мы управляем кризисом, делаем все возможное, но с вами не обсуждаем. В противном случае разбирайтесь со всем сами». В результате в отличие от того, что произошло в Боснии или Косово, кризис был урегулирован между европейцами. Гротескно было бы следовать призывам мобилизоваться против России».

Благодаря этому укрепился престиж ЕС и Франции, а бесконечно важный для обеих сторон диалог с Россией смог взять новый старт, возможно, на новом уровне доверия и осознания взаимной зависимости.

Решительностью и инициативностью были отмечены французские действия в условиях финансового кризиса. Н.Саркози оказался одним из тех лидеров, которые раньше других, еще на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2008 года, обозначили масштабность надвигающихся на глобальную экономику проблем. В те дни он запомнился неожиданной в его устах критикой англосаксонской модели и активными действиями по поиску многосторонних, смелых и системных ответов на новый вызов, в том числе, на встрече лидеров «Группы 20».

На уровне ЕС Франция стала одним из проводников активного государственного стимулирования экономики, продвигала пакет мер помощи в масштабах Союза в размере 1,5% ВВП. Ей удалось мобилизовать большую группу крупных (например, необычную в этой роли Великобританию) и не очень больших стран, и вопреки возражениям своего традиционного союзника и партнера Германии продавить эти меры в Брюсселе.

Много можно говорить о чисто ЕСовских проблемах, которыми занимался Париж эти полгода, в чем-то преуспев, в чем-то – не очень. В качестве минуса можно отдельно отметить накопившиеся сложности во франко-германских отношениях, которые десятилетиями были мотором европейского строительства. На многие вопросы в Берлине и Париже смотрят по-разному, да и отношения между лидерами, как утверждают, далеки от идеала, причем, основная ответственность лежит на хозяине Елисейского дворца. Тем не менее, все эти проблемы уходят на второй план и кажутся мелочными по сравнению с тем, насколько успешно Франция реагировала на кризисы.

Все предпринятые ею меры были отмечены своеобразным стилем французского президента, который не всем нравится, в том числе в ЕС. Активные действия вместо бесконечных согласований, прямая речь вместо округлых коммюнике – это не слишком в брюссельских правилах и привычках. Тем не менее, в Париже считают, что французское председательство встряхнуло нравы Европейского Союза, который Н.Саркози приучил к другому ритму. Подхватит ли факел Чехия?

Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ

№12(28), 2008