Зачем Тони Блэр распахнул Британию для мигрантов

Вклад граждан из стран бывшего соцсодружества в демографию никак не приуменьшить. В первый год нового столетия их насчитывалось на территории Соединенного королевства 114 тысяч, в 2008 стало уже 689 тысяч. В тот год в Англии и Уэльсе 170 тысяч новорожденных появилось на свет у матерей, родившихся вне пределов Британии, – самый высокий показатель с 1969 года. По отношению ко всем новорожденным это составляет 25%, то есть четверть.

Благодаря притоку извне население Британии, составляющее сейчас 61 миллион 400 тысяч, перевалит за 70 миллионов через четыре пятилетки.

Эти прогнозы вызвали серьезное волнение в некоторых общественных структурах. Глава организации Migrationwatch сэр Эндрю Грин прокомментировал статистику следующим образом: «За двадцать лет в Британии число рожденных за рубежом граждан выросло вдвое. Это показатель того, как меняется наше общество, но при этом никто не спрашивал у британской общественности, хочет ли она этих перемен».

Министр по делам иммиграции Фил Вулас отбивается от нападок с помощью довода, что, мол, прогнозы не берут во внимание отъезд гастарбайтеров на историческую родину после того, как они решили свои личные задачи – заработали денег, чтобы поддержать свои семьи и близких. Прежние предсказания, напирает министр, оказались малообоснованными: в 1960-е годы предполагали, что население Британии вырастет до 76 миллионов в 2000 году, но в действительности «недобрали» аж 16 миллионов. В целом, успокаивает сограждан министр, чистый приток населения сокращается.

В октябре 2009 года шуму наделало заявление Эндрю Низера, состоявшего советником премьер-министра Тони Блэра и двух министров внутренних дел – Джека Стро и Дэвида Бланкета. Он утверждал, что резкое увеличение притока мигрантов, оседавших затем на ПМЖ на Британских островах, было целенаправленно спланировано правительством лейбористов. Целью было поощрить то, что называют «многокультурной средой», иными словами, этническое и культурное многообразие британского общества.

Эндрю Низер объяснил смягчение миграционной политики в 2000-2001 годах стремлением кабинета Тони Блэра «открыть страну для массовой иммиграции». Вслух об этом министры предпочитали не рассуждать, опасаясь, что «широкие слои трудящихся» их не поймут, увидев для себя в пришлых мигрантах опасных конкурентов за рабочие места. Более того, это могло отпугнуть будущих избирателей, ухудшив рейтинги лейбористов. В ответ на откровение Низера министры, служившие под началом Блэра, заявили, что всякие разговоры о некоем «тайном заговоре» – чушь собачья.

Возможно, что советник Низер, а тем более блэровские министры, не осмеливаются и никогда не осмелятся высказать всю правду. Поощрялись переселенцы именно из европейских стран, иными словами, будем говорить прямо, – белые люди (caucasian race), способные изменить внутренний демографический баланс этнических общин и отодвинуть исторический момент, когда выходцев из бывших британских колоний – «все цвета империи» – станет больше, чем коренных британцев.

Близкая к британским тори газета «Дейли телеграф» продолжала в последние месяцы публиковать заметки на тему этнической композиции общества. Факты показывают, что возрастает поток эмигрантов из числа коренных жителей, переселяющихся из Британии в другие страны и зачастую на другие континенты, а сюда ежегодно приезжают в среднем по полмиллиона потенциальных иммигрантов. Тем самым задан алгоритм демографических, а значит и социальных перемен, которые на протяжении жизни двух-трех поколений решительным образом изменят Британию. Естественно, не до неузнаваемости – Тауэр и Биг Бен устоят, – но более чем существенно.

Владимир МИХЕЕВ