Если Британия хочет уйти – скатертью дорога
Примерно так относится к угрозам островитян расстаться с Европейским Союзом директор Гамбургского института мировой экономики Томас Штраубхаар. И то сказать – насильно мил не будешь, а нескончаемый британский шантаж («а вот как сейчас уйдём, и вы ещё пожалеете, что нас не слушались») способен надоесть даже самому терпеливому человеку.
Найджел Фарадж, лидер «Партии независимости Соединённого Королевства», изо всех сил хочет вытащить свою страну из когтей Европейского Союза. Соотечественники даже сочли его победителем выборов в Европейский Парламент – почти 30% оказали доверие его партии. Но для кого это должно звучать тревожной сиреной? Для континентальной Европы или все же для самих англосаксов?
«Если Британия хочет выйти из ЕС, то остальные страны должны спокойно отпустить её», – уверен Т.Штраубхаар. В Лиссабонском договоре от 2009 года зафиксировано право свободного выхода из Союза. И любой желающий вместо того, чтобы вести себя как трёхлетний ребёнок («вот сейчас закрою глазки и всем темно сделаю»), может просто выполнить свои намерения. Если британцы лучше чувствуют себя на обочине Европы, то никто не вправе мешать им оказаться там, где им комфортнее.
Тем более, что потеря для Союза будет, прямо скажем, невелика. В зону евро Британия не входит, в Шенген тоже, от сотрудничества в целом ряде вопросов воздерживается. Юридически все это можно вполне безболезненно урегулировать, считает экономист.
Как профессионал он уверен: как бы ни старались британцы представить свой уход огромной потерей для экономики ЕС, упирая на то, что сразу за Германией (20%) и Францией (16%) островитяне с 14% занимают третье место по доле в общеевропейском ВВП, от её отсутствия в Союзе особенно никто не пострадает.
Дело в том, что после своей деиндустриализации Великобритания играет в международном разделении труда весьма ограниченную роль. А услуги, которые оказывает финансовый сектор этой страны, относительно быстро и со сравнительно низкими дополнительными затратами можно приобрести в другом месте.
Стоит учесть и то, что Великобритания сравнительно медленно выздоравливает после кризиса, поразившего финансовые рынки. Государственный долг королевства в 2013 году составлял 94,3% ВВП и находился, таким образом, на уровне испанского и французского, но чуть ниже среднего по зоне ЕС, составляющего 95,5%. Но в сравнении с германским он существенно проигрывает, будучи на целых 15% выше.
Новая задолженность (нетто) в 2013 году составляла у Великобритании 6,4%, а в среднем по зоне евро она вдвое меньше – 3,1%. Про Германию и поминать не стоит: она сумела в 2013 году обойтись без заимствований. Британский экспорт уже многие годы выглядит на фоне конкурентов всё хуже и хуже. С 2010 по 2013 годы доля зарплаты, приходящаяся на единицу продукции, росла на 1,6% в год, что больше, чем в континентальной Европе.
Зато производительность труда за тот же период росла лишь на 0,4% в год. Для сравнения: в Германии рост составил 1,2%, а в Испании – 2,1%.
Безработица в Британии колеблется около отметки в 7% самодеятельного населения (в Германии она около 5%). Да и другие экономические показатели демонстрируют, насколько медленно после кризиса набирает темп экономика Британского королевства.
Но, может быть, за пределами ЕС у него дела пойдут лучше? Томас Штраубхаар полагает: как раз наоборот. Расставание с единой Европой для островитян равносильно экономическому самоубийству. Ведь в рамках «Организации экономического сотрудничества и развития» очень мало государств, которые так, как Британия зависели бы от одной отрасли экономики – в её случае это финансы.
Как общий экономический рост, так и занятость практически полностью определяются деятельностью банков и других финансовых институтов. Без лондонского финансового центра Англия тут же потерпит экономический крах. Более половины стоимости, создаваемой в стране, приходится именно на Лондон. Там же в последние четыре года образовано три четверти новых рабочих мест.
Надо ли доказывать, насколько лондонский финансовый центр зависит от стабильности, масштабов и открытости рынков ЕС? Причём, Лондон все время своего пребывания в ЕС самым изощрённым образом пользовался целым рядом послаблений и привилегий, в отличие от большинства своих партнёров, которым оставалось только придерживаться норм европейских договоров, раз уж не сумели подобно британцам выклянчить для себя привилегии.
Поэтому Т.Штраубхаар вполне понимает, что Британия неуклонно борется против любого введения единых правил, стремясь не допустить, чтобы в ЕС стало «больше Европы». Для неё интеграция равнозначна отказу от своих привилегий, с которыми на Темзе уже сроднились. Британская политика в отношении ЕС следует, по мнению экономиста, логике трамвайного «зайца», не считающего нужным брать билет, поскольку он едет на подножке: «А работу трамвая пусть оплачивают другие. Но если «заяц» покинет трамвай, слёз по этому поводу никто из законных пассажиров проливать не станет. Напротив, все порадуются, что стало больше места».
И в самом деле, во Франкфурте-на-Майне, Париже или Люксембурге и биржевики, и банкиры, и финансисты только обрадуются выводу Лондона «за скобки». И тут же без колебаний «унаследуют» его бизнес.
Вывод Т.Штраубхаара вполне безжалостен для лондонского самолюбия: «ЕС не обрушится в хаос из-за отсутствия Великобритании. Поэтому британцев надо пригласить остаться, но, в конце концов, не стоит мешать им выстрелить себе в ногу и уйти в изоляцию. Хромать будет Великобритания, а не континентальная Европа».
Сергей ПЛЯСУНОВ
№6(88), 2014