ЕС: почему буксует иммиграционная политика
Проблема иммиграции – законной и нелегальной – занимает видное место в повестках дня всех саммитов Европейского Союза. Однако её обсуждение всё больше напоминает диалог глухих: Брюссель настаивает на выработке единой политики «двадцати восьми» и на большей гибкости их властей в отношении приезжих, а правительства стран ЕС отвечают на это принятием ещё более жёстких мер.
Массовая гибель мигрантов близ итальянского острова Лампедуза (см. «После лампедузской трагедии», № 10(80), 2013) шокировала общественность и политиков большой Европы, но мало что изменила в подходе Европейской Комиссии к иммиграции, с одной стороны, и правительств, прежде всего, средиземноморских стран, – с другой. Тогда как Брюссель призывает к созданию общей долгосрочной политики, учитывающей неизбежную потребность в рабочей силе иностранцев после завершения нынешнего долгового кризиса в Евросоюзе, то власти многих государств ссылаются на нехватку финансовых ресурсов для приёма и обустройства гостей. Кроме того, очевидно, что правительства находятся под усиливающимся давлением ультраправых и популистских партий и объединений, приобретающих всё большее влияние как раз благодаря горячей теме иммиграции. Поэтому можно утверждать, что до общеевропейских выборов в мае важные меры в этой области предприниматься не будут.
Что же конкретно предлагает Брюссель? Он исходит из необходимости предоставить нелегалам законную возможность пребывания в Европе, и с этой целью заключить «договоры о мобильности» между ЕС и Иорданией, Тунисом и Египтом, из которых происходит много мигрантов, в обмен на более строгий контроль границ властями этих государств. В качестве примера приводится ситуация с Марокко, откуда почти перестали прибывать нелегалы. Правда, никто не знает, как поступить с Ливией, из которой и через территорию которой после свержения правительства М.Каддафи в Европу устремляется основной поток беженцев. Прозвучало также предложение ввести временные визы по гуманитарным причинам во избежание трагедий, подобных лампедузской, но оно не было воспринято участниками Европейского Совета.
Между тем на встречах министров внутренних дел «двадцати восьми» и их лидеров обсуждается преимущественно вопрос ужесточения контроля внешних морских границ, хотя статистика гуманитарных организаций свидетельствует, что по морю на территорию ЕС прибывают всего около 10% иммигрантов, а основной их поток принимают аэропорты.
Подход к решению иммиграционной проблемы глубоко разделяет не только Европейскую Комиссию и страны, образующие ЕС. По-разному к просителям убежища относятся также власти «богатых» и «бедных» государств. По данным «Евростата», в 2012 году Германия, Швеция, Франция, Бельгия и Великобритания приняли у себя 70% беженцев, тогда как в других странах рассмотрение ходатайств максимально затягивается. Их правительства игнорируют и призывы к более-менее равномерному распределению прибывающих мигрантов. На улучшение ситуации нацелен одобренный в 2013 году пакет мер, призванный гармонизировать соответствующее законодательство. Однако уже сегодня ясно: канцлер ФРГ Ангела Меркель и президент Франции Франсуа Олланд не отступят от принципа, согласно которому вся ответственность за дальнейшую судьбу нежелательных иностранцев лежит на тех странах, на чьей территории они впервые оказались. Италия, Греция, Кипр и Мальта могут протестовать против этого сколько угодно.
Ещё более радикально решать проблему незваных гостей намерен Лондон: по словам министра внутренних дел Великобритании Терезы Мэй, в стране «нужно создать враждебную обстановку для нелегальных иммигрантов». Это предусматривает, в частности, использование доносов и тщательную проверку вступающих в брак с иностранцами – не является ли он фиктивным…
Тем временем за рамками дискуссий, напоминающих, выражаясь бюрократическим языком, бесконечную «сверку часов», остается очень важный вопрос: что подталкивает десятки тысяч выходцев из арабских и африканских стран, рискуя жизнью, пытаться проникнуть в Европу?
Подавляющее большинство из них, как показывают опросы, очень плохо представляют себе свою дальнейшую судьбу в Старом Свете, например, ничего не знают о переживаемом им кризисе и высоком уровне безработице. Решение об отъезде молодых людей нередко принимается на семейном совете, поэтому, столкнувшись с безысходностью, например, на Мальте или в Греции, они не желают возвращаться на родину, чтобы «не потерять лицо» в глазах многочисленных родственников. И даже те, кому удаётся найти работу, в большинстве случаев пополняют беднейшие слои европейского населения, поскольку они вынуждены не только перебиваться самым «чёрным» ремеслом, но и делиться скудными доходами со своими семьями на Ближнем Востоке или в Африке.
Таким образом, большая Европа стала, на мой взгляд, заложницей собственной «мягкой силы», которая в случае с нелегальной иммиграцией играет с ней злую шутку, притягивая миллионы обездоленных иностранцев.
Игорь ЧЕРНЫШОВ
Кстати
Ужесточая условия для обездоленных, то есть, нежелательных иностранцев, иммиграционные власти Великобритании намерены навести порядок и с выдачей так называемых инвесторских виз для богатеев. С этой целью обсуждается возможность продажи на аукционе права получить вид на жительство, а затем и гражданство. Победители должны будут назвать самую высокую цену или пожертвовать очень значительные суммы на благотворительные цели.
В Британии уже действует система предоставления инвесторских виз, которой активно пользуются миллионеры из России, Китая и ряда других стран. Однако, как выяснилось, эффективность этого механизма для экономики страны весьма низка. Всё чаще звучит и критика властей за то, что они не интересуются, какими способами соискатели вида на жительство сколотили свои гигантские состояния.
№1(83), 2014