Главная > Тенденции & прогнозы > ВЗГЛЯД ИЗ МОСКВЫ > Коренная модернизация Соглашения о партнерстве и сотрудничестве: политический контекст

Коренная модернизация Соглашения о партнерстве и сотрудничестве: политический контекст

Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС) между Российской Федерацией и Европейскими сообществами и их государствами-членами образует юридический фундамент отношений между нашей страной и этим наиболее влиятельным интеграционным объединением континента. На соглашении базируются органы и механизмы взаимодействия. В нем очерчены области сотрудничества. Им установлены правовые режимы торговых обменов и учреждения компаний на территории друг друга. Закреплен основополагающий принцип недискриминации сторон, их граждан, лиц, работающих по найму, хозяйствующих субъектов. В какой-то степени СПС – это катехизис совместного взаимовыгодного существования в рамках нарождающейся Большой Европы, медленно, но неуклонно формирующегося общего экономического, правового и социокультурного пространства и пространства безопасности.

Но юридический фундамент представляет собой не более чем нулевой цикл построения просторного комфортабельного здания взаимовыгодного сотрудничества и партнерства. Он лишь создает предпосылки, оказывает некоторое влияние на то, как будет складываться практика взаимодействия, указывает, какой должна быть правовая реальность. Однако сам по себе такой правовой реальностью не является. Для ее возникновения нужны многие другие ингредиенты. В первую очередь, к ним относится мощная политическая воля идти вперед и только вперед в развитии отношений, неизменно учитывать интересы партнера при разработке и осуществлении принимаемых решений, делать ставку на то, что сближает, а не то, что отдаляет или разделяет. В их число входят также определенность выбора модели социально-экономической и политической эволюции, формирование особой культуры взаимодействия, поиска и нахождения компромисса, улаживания споров и конфликтов. И еще один немаловажный элемент – уважительное отношение друг к другу, пресечение попыток и кампаний очернить или извратить внутреннюю и внешнюю политику сторон, взаимное доверие.

За исторически довольно большой промежуток времени, прошедший после подписания СПС на острове Корфу в 1994 году и его вступления в силу в декабре 1997-го, просторное комфортабельное здание взаимовыгодного сотрудничества и партнерства возвести не удалось. От этой констатации никуда не уйти. То, что получилось, выглядит убогим и перекошенным. Оно в принципе не может устраивать ни Россию, ни Европейский Союз (ЕС). По сути дела, Москва и Брюссель отстраивают и свое внутреннее пространство, и Европу в целом по отдельности, придерживаясь разных взглядов и подходов. Отсюда нескончаемые трения, кризисы малой интенсивности, недопонимание, питающие взаимную подозрительность. Анонсированный курс на построение общих пространств, сложившуюся ситуацию пока мало в чем меняет. В присущей ему иносказательной, саркастической манере об этом пишет, в частности, В.Третьяков в статье «Заметки о Евросоюзах». И хотя многие высказываемые им предположения носят откровенно эпатажный характер, с даваемой им оценкой разнонаправленного движения Росси и ЕС трудно не согласиться.

Прямой ответственности за все это СПС не несет. В том, что развитие событий в отношениях между Россией и Союзом пошло по частично негативному сценарию, – его не вина, а трагедия. О Соглашении можно говорить, скорее, как о заложнике политической конъюнктуры. Но то, что предотвратить такое развитие событий, подтолкнуть стороны к подлинному сближению и партнерству оно не смогло, не видеть нельзя.

В 2007 году первоначальный десятилетний срок действия СПС истекает. Под давлением российской стороны Брюссель признал, что простой пролонгацией его действия проблему не снять. Соглашение морально устарело. Оно не отвечает изменившимся потребностям правового регулирования взаимоотношений сторон, их взаимодействия на международной арене. Оно не учитывает того, что Россия и ЕС стали сейчас совсем другими по сравнению с тем, какими они были всего десяток лет назад.

Работа над новым договором, призванным модернизировать СПС или прийти ему на смену – назовем его условно СПС-2 – открывает перед Москвой и Брюсселем принципиально новые возможности придать партнерству и сотрудничеству качественно иной характер, перевести их на другой уровень, задать им вектор развития на многие годы вперед, подробно прорисовать нарождающийся абрис Большой Европы. Открывающиеся возможности ни в коем случае нельзя упустить. Ими следует воспользоваться очень рачительно, бережно и ответственно. Для этого потребуется взять из СПС и имеющегося позитивного опыта взаимодействия все то, что полезно, оптимально и перспективно, одновременно убрав то, что устарело и не работает, и дополнить более эффективными и современными механизмами и процедурами взаимодействия, новыми материальными и процессуальными нормами, ориентированными в будущее.

До сих пор усилия политического и экспертного сообщества России были сосредоточены на вскрытии недостатков СПС, доказательстве необходимости и целесообразности его модернизации. Ставилась задача предотвратить возникновение кризиса в отношениях между Россией и ЕС из-за различия в оценках необходимости его пролонгации. Основная цель виделась в разъяснении того, что истечение первоначального срока действия Соглашения, несмотря на все присущие ему пороки, не должно превратиться в очередной источник обострения двусторонних отношений. Особый упор делался на том, чтобы предложить возможные альтернативы, дать их системное обоснование, убедить Брюссель и страны ЕС в их перспективности.

В какой-то степени эта задача решена успешно. Теперь важно разобраться в том, какой новый договор нужен России и ЕС, что может помочь, а что помешать его принятию, в чем состоят объективные интересы сторон, каким образом СПС-2 должен вписываться в систему регулирования отношений между Москвой и остальной Европой и управления процессом формирования общих пространств в масштабах всего континента.

Анализу этих вопросов и посвящена данная статья. Но для придания изложению необходимой стройности надо еще раз напомнить, в чем состояла проблема 2007 года, и какие аргументы приводились ранее в пользу того или иного подхода к ее решению.

Проблема-2007: суть разночтений

Первоначальный срок действия СПС истекает в декабре 2007 года. За время после его подписания в 1994 году, в отношениях между Россией и ЕС накопилось значительное количество проблем. Имеется и большой позитивный опыт. Истечение срока действия СПС – хорошая возможность подвести некоторый итог, заглянуть в будущее и, на основе проведенного анализа, подготовить предложения по модернизации договорно-правовой базы двусторонних отношений. С учетом этого, руководство России заблаговременно, еще несколько лет назад поставило ребром вопрос о необходимости решения проблемы 2007 года.

СПС сыграло свою историческую роль. Оно помогло плавному и безболезненному переходу отношений между Россией и ЕС от конфронтации к сотрудничеству и партнерству. СПС отличалось широтой охвата областей сотрудничества. Им устанавливалась институциональная система взаимодействия. Предусматривались оптимальные на тот момент правовые режимы регулирования торгово-экономических отношений. По своей природе СПС носило интеграционный характер. На его подготовку ушло почти два года. В какой-то степени можно считать, что СПС стало максимумом того, на что стороны могли пойти в тот период в согласовании договорно-правовой базы своих отношений.

Вероятно, в физическом измерении с середины 1990-х годов прошло не так много времени. Но с точки зрения исторического процесса, минула вечность. Внутренняя ситуация в России коренным образом изменилась. Ее позиции на международной арене существенно окрепли. Да и ЕС уже совершенно иной. Он включает в свой состав вдвое больше государств. Интеграционные процессы получили дальнейшее мощное развитие. Объем отношений между новой Россией и новым ЕС несопоставим с тем, что было когда-то. Вывод: СПС безнадежно отстало от жизни.

Но оно устарело, прежде всего, морально. Иначе говоря, потенциал у СПС по-прежнему большой. Многие статьи остаются нереализованными. Это касается, в частности, предусматриваемого им правового регулирования торгово-экономических отношений в соответствии с требованиями ГАТТ-ВТО. Однако по ряду причин сторонам воспользоваться заложенными в СПС возможностями не удастся. Этому помешают психологический настрой, сформировавшиеся предубеждения.

Поэтому постановка вопроса о необходимости своевременного, более того, упреждающего решения проблемы 2007 года, с которой выступила российская сторона, являлась вполне логичной и политически оправданной. Европейская Комиссия и государства-члены довольно долго колебались. По их мнению, баланс негативных и позитивных элементов СПС был явно в пользу сохранения Договора в его нынешнем виде. Однако, пусть и не сразу, после длительной и настойчивой разъяснительной работы, Москве удалось убедить партнеров в безальтернативности своего подхода. Использованная аргументация оказалась, в конце концов, воспринятой Брюсселем настолько полно, что Европейский Союз и сам стал ее придерживаться.

Однако заострить проблему 2007 года и ограничиться этим, было бы явно недостаточно. Требовалось предложить конструктивные варианты ее урегулирования. Причем, такие варианты, которые бы открывали путь к пакетному решению о пролонгации действующего СПС и одновременном запуске переговоров о его модернизации.

На протяжении 2005-2007 годов высказывались самые разные предложения по содержательным аспектам решения проблемы 2007 года. По итогам дискуссий стороны вышли на пакетную договоренность. Однако плюрализм мнений – его еще в какой-то степени можно назвать разбродом – сохраняется до сих пор. Вместе с тем, можно выделить несколько основных точек зрения.

Несмотря на достигнутые Москвой и Брюсселем договоренности о запуске переговоров по новому Базовому соглашению, некоторые эксперты по-прежнему высказываются за сохранение статус-кво. Они обращают внимание на то, что действующее СПС обладает большой гибкостью. Оно не препятствует ни расширению спектра областей сотрудничества, ни обновлению совместных институтов. Фактическая модернизация СПС и его приспособление к новым потребностям может идти и довольно эффективно осуществляется явочным порядком. Главное же – СПС отражает романтические представления о партнерстве между Россией и Союзом. В нем заложен максимум того, на что Москва и Брюссель могут рассчитывать. Отнюдь не факт, что новые переговоры приведут к лучшему результату, а поэтому СПС лучше вообще не трогать.

Влиятельная группа экспертов, отражающая интересы определенных слоев политического истеблишмента России и ЕС, вообще с предубеждением относится к договорному оформлению их стратегического партнерства. По мнению наиболее видных ее представителей, для укрепления правовой базы взаимодействия нет ни политических, ни экономических предпосылок. Отношения между Россией и ЕС отягощены многочисленными спорами и разногласиями. Москва и Брюссель придерживаются в их отношении различных позиций. В ВТО Россия еще не вступила. Поэтому надо подождать преодоления конституционного кризиса в ЕС, а также итогов парламентских и президентских выборов в России, а уже потом приступать к обсуждению обязывающего документа. Но сейчас нужно ограничиться весомой политической декларацией. Что касается отдельных сфер сотрудничества, то, по мере необходимости, можно будет разрабатывать и вводить в действие секторальные соглашения.

Довольно перспективные предложения по модернизации СПС были предложены рабочей группой комитета «Россия в объединенной Европе». Она предложила сохранить все позитивное, имеющееся в действующем Соглашении, и внести в него изменения и дополнения, требуемые временем, путем заключения дополнительного договора. Такой подход полностью снимал проблему появления правового вакуума в регулировании отношений между Россией и ЕС. Он открывал путь к спокойной созидательной совместной работе, без необходимости подверстывать ее под какие-то определенные сроки. К тому же он полностью отвечал традиции Европейского Союза, который с Римских договоров 1957 года уже более пятидесяти лет занимается их постепенной достройкой и совершенствованием.

Одной из модификаций такого подхода служили предложения, касающиеся заключения договора об учреждении ассоциации между Россией и ЕС. От нее пришлось отказаться и по политическим, и по техническим причинам. Дело в том, что российская сторона исходила из классического, международно-правового понимания ассоциации. А Европейская Комиссия, со своей стороны, была готова обсуждать проект такого документа только под углом зрения уже имеющихся у ЕС договоров об ассоциации, которые Москву заведомо не могли устроить.

По итогам консультаций, проходивших между Москвой и Брюсселем с осени 2005-го по весну 2006 года, стороны вышли на совместное понимание необходимости разработки и принятия нового Договора. Москва и Брюссель сочли: именно таким образом они смогут избавиться от недостатков действующего СПС и добиться нового качества двусторонних отношений. Они высказались за обязывающий договор, поскольку никакая политическая декларация не могла бы обеспечить реализацию нужных России и ЕС согласованных правил поведения с использованием надлежащих юридических процедур и механизмов.

В содержательном плане имелось в виду, что будущее Базовое соглашение будет состоять из описания модернизированного механизма управления партнерством, изложения правовых основ и методов построения четырех общих пространств, включая весомый раздел о политическом сотрудничестве и взаимодействии.

Первоначально высказанные сторонами предположения, что будущий договор должен иметь рамочный характер, под давлением юридической общественности вскоре были отставлены. Дело в том, что переговорщики под термином «рамочное» имели в виду то, что его будут дополнять секторальные соглашения, а вовсе не его юридическую природу. Юристы подсказали, что терминологическая путаница может лишить Суд ЕС и национальные суды всех уровней возможности применять многие важные положения будущего Соглашения как обладающие прямым действием во внутреннем праве России, ЕС и государств-членов.

Объективные предпосылки сближения России и ЕС

Сама логика постановки вопроса о проблеме 2007 года и предложенные подходы к ее решению задают идеологию и основные требования, которым должен был бы соответствовать СПС-2.

Заключение нового Базового соглашения, следовательно, имеет смысл лишь в том случае, если оно выгодно отличается от ныне действующего. Но для того, чтобы оно отличалось от ныне действующего в лучшую, а не в худшую сторону, необходимо соблюдение, как минимум, следующего перечня условий.

СПС-2 придаются такие характеристики, которые позволили бы ему стать работающим договором. Стороны делают все необходимое, чтобы избежать использования при его составлении общей, пустой, ничего не значащей фразеологии. Устанавливаемые им взаимные обязательства и правовые режимы выписываются четко и однозначно. Создаваемые органы управления партнерством получают мандат на разработку нормативных документов, которые бы шли в развитие первоначально сформулированных обязательств и правовых режимов. Предписываемые им механизмы решения споров и разногласий, возникающих при его толковании и применении, приводятся в действие по просьбе любой из сотрудничающих сторон. Выносимые им решения подлежат обязательному соблюдению, предпочтительно в том же порядке, как и национальные.

В СПС-2 включаются нормы прямого действия. Они выписываются таким образом, чтобы субъекты внутреннего права России и ЕС, любые частные лица и организации могли бы строить на них свои правоотношения прямо и непосредственно. Закрепляемые в них права частных лиц и организаций обеих сторон формулируются настолько определенно, насколько это необходимо для того, чтобы пользование ими не зависело от введения в действие мер имплементационного характера, которые будут предусматриваться договором. Нормы прямого действия используются максимально широко. Из них складывается правовое регулирование большинства функциональных вопросов трансграничного передвижения товаров, рабочей силы, услуг и капиталов, а равно пребывания и деятельности частных лиц и организаций за рубежом.

Лейтмотивом Договора становится обеспечение равноправного сотрудничества между Россией и ЕС и его государствами-членами. Ставка в нем делается на исключении мер одностороннего и дискриминационного характера из практики двусторонних отношений. В соответствии с ним вынесение произвольных суждений по любым затрагиваемым в нем вопросам и осуществление оправдываемых ими акций, направленных против интересов другой стороны, запрещаются. Органы управления партнерством и вся их система формируются на паритетных началах. В соответствии с буковой и духом принципа равноправия строятся механизмы и процедуры подготовки, принятия и контроля над реализацией решений.

Институциональным, нормативным и программным положениям СПС придается последовательно интеграционный характер. Интеграция провозглашается главной целью сотрудничества и партнерства, а равно инструментом достижения всех других целей, таких, как обеспечение политической стабильности и безопасности, экономическое процветание, рост благосостояния населения, усиление международной конкурентоспособности и т.п. В расчете на ее обслуживание выстраиваются система органов управления партнерством, конструируемые новым Базовым соглашением механизмы и процедуры принятия решений. В него встраивается график перехода от правовых режимов регулирования взаимодействия, отражающих нынешний уровень сотрудничества, к более продвинутым и перспективным, отвечающим потребностям функционирования общего рынка в пределах Европейского континента, и его основные этапы.

Предметная сфера действия СПС-2 формулируется максимально широко. Она конструируется как фактически всеобъемлющая. Ведь к настоящему времени ЕС превратился в интеграционное объединение универсальной компетенции, занимающееся всем тем, чем занимаются государства-члены. Прописать предметную сферу как всеобъемлющую можно, прежде всего, за счет включения в новое Базовое соглашение всех областей сотрудничества, перечисляемых в действующем СПС, а также всех тех, которые идентифицированы в дорожных картах. На первый взгляд, это может показаться достаточным. Но только на первый, в действительности это не так. Если стороны попытаются дать исчерпывающий список областей сотрудничества, то очень скоро может выясниться, что они чего-то не предусмотрели. Перечислить все, ничего не забыв, просто не получится. Какие-то важные области окажутся упущенными. К тому же, жизнь не стоит на месте. В ближайшем будущем у России и ЕС наверняка появится интерес к взаимодействию по каким-то направлениям, которые сейчас не просматриваются или не поддаются идентификации. С учетом этого, перечисление и описание отдельных областей сотрудничества между Россией и ЕС, из которых складывается весь их спектр, следовало бы дополнить статьей общего характера, устанавливающей, что под действие нового Договора подпадают любые вопросы двустороннего взаимодействия. Другой вариант – записать в будущем Базовом соглашении, что никаких ограничений на предметную сферу сотрудничества и партнерства между сторонами не допускается.

Одной из важнейших отличительных черт СПС-2 становятся закладываемые в нем гибкости и способности к саморазвитию. Только таким образом новому Договору и основывающемуся на нем стратегическому партнерству удастся придать ожидаемый от них динамизм. Ведь Москва и Брюссель находятся в самом начале пути, ведущему к сближению и все более тесному взаимодействию. Предназначение будущего Базового соглашения – обеспечить мощный импульс формированию отношений стратегического партнерства, создать для него благоприятные политические и юридические предпосылки. Если так, то СПС-2, как минимум, не должен сдерживать появление новых форм, методов, процедур и механизмов взаимодействия, а еще лучше, облегчить переход к их использованию. Соответственно, оптимальным решением было бы наделить высшие органы управления партнерством такими полномочиями, которые позволили бы постоянно обновлять, дополнять и совершенствовать новый Договор, не прибегая к неповоротливой процедуре ратификации вносимых в него изменений и дополнений. То же самое касается описания в новом Базовом соглашении этапов и возможного графика перехода от ныне возможных ко всё более продвинутым правовым режимам, обслуживающим формирование общих пространств и обеспечивающим утверждение в пределах всего континента основополагающих свобод общего рынка.

В целом, в новом Базовом соглашении находят отражение прошлое, настоящее и будущее отношений между Россией и ЕС. Задача в том, чтобы провести очень тщательный, вдумчивый отбор правовых предписаний, которые бы работали на достижение стратегических целей, о которых Москва и Брюссель сумеют договориться. В том, что касается прошлого опыта, важно учесть все пробелы и недостатки действующего СПС и включить в новое Базовое соглашение процедуры и механизмы, способные предотвратить их повторение. К ним относятся, в первую очередь, модернизированные механизмы принятия решений и положения, сводящие к минимуму угрозу введения скоропалительных односторонних мер. Применительно к настоящему логично перенести в будущий Договор все те наработки, которые положительно зарекомендовали себя при реализации дорожных карт построения общих пространств между Россией и ЕС. И, наконец, на будущее, ради которого Москва и Брюссель договариваются совместно трудиться, должны работать включаемые в новое Базовое соглашение нормы программного характера и закладываемые в него ориентиры по переходу от ныне возможных ко все более эффективным и продвинутым правовым режимам деятельности.

По сути дела, СПС-2 превращается в обязывающий обе стороны документ, фиксирующий объективную заинтересованность России и ЕС в стратегическом партнерстве и сближении. Он добросовестно отражает и одновременно формирует политико-правовые условия для поступательной, предсказуемой и эффективной реализации имеющихся к этому объективных предпосылок.

В пылу полемики и политики, и эксперты об объективной заинтересованности в самом тесном сотрудничестве и взаимодействии между Россией и ЕС склонны забывать. А ведь наличие таких объективных интересов более чем очевидно.

Россия и ЕС – это не две различные цивилизации, между которыми нужно налаживать диалог. Народ России и его выдающиеся представители внесли колоссальный вклад в становление европейской цивилизации. Россия и страны ЕС обладают общностью культуры, традиций и исторической судьбы. Интеграционные возможности сближения двух половинок нашего континента свидетельствуют о колоссальном внутреннем разнообразии и богатстве европейской цивилизации.

Россия и все другие европейские государства сталкиваются с во многом схожими проблемами внутреннего развития. В их числе можно назвать такие, как преодоление разрыва между богатыми и бедными, проведение реформ социального обеспечения, пенсионной системы и системы здравоохранения, противостояние экстремизму, религиозному фанатизму и сепаратизму, упорядочение иммиграционных процессов и т.д. Естественно, что решать их можно будет легче, быстрее и эффективнее в случае объединения усилий и налаженного взаимного учета имеющегося опыта.

России и странам ЕС нужно давать адекватный ответ на все более обостряющиеся глобальные вызовы и проблемы. Он не допускает отлагательств. Оружие массового поражения, ядерные и ракетные технологии стремительно расползаются по нашей планете. Под влиянием техногенных факторов климат меняется с катастрофической быстротой. Человечество, похоже, проигрывает войну международному терроризму, наркобизнесу, организованной преступности и коррупции. Угроза истощения жизненно необходимых ресурсов становится все более ощутимой. Программы развития пробуксовывают год за годом. Понятно, что ответ на эти и многие другие глобальные вызовы и проблемы можно давать только сообща.

Партнерство между Россией и ЕС в состоянии дать значительный синергетический эффект также в социальной и экономической сферах. У Москвы и Брюсселя есть много чего предложить друг другу. Объединение научно-технического потенциала сторон, снятие административных барьеров, переход от примитивной торговли к созданию сложных производственных цепочек и внутриотраслевой интеграции, рачительное использование природных ресурсов способны превратить Большую Европу в по-настоящему преуспевающий континент, обладающий солидными конкурентными преимуществами.

Большое будущее у партнерства России и ЕС в международной сфере. Москва и Брюссель твердо выступают за восстановление авторитета ООН, уважение международного права и соблюдение его предписаний. От того, как они будут взаимодействовать, во многом зависят предотвращение очередной гонки вооружений, урегулирование международных конфликтов, как находящихся в острой фазе, так и замороженных, успех превентивной дипломатии.

Это все плюсы сотрудничества. Если его не будет, они не просто превратятся в перечень упущенных возможностей. Политическая линия на сдерживание и изоляцию России, как и, наоборот, на противостояние Европейскому Союзу серьезно усугубят все перечисленные проблемы. Непредсказуемость мирового развития существенно возрастет. Диспропорции уходящего в прошлое мирового порядка, серьезно дестабилизированного за последние годы, увеличатся.

Казалось бы, баланс «за» и «против» стратегического партнерства совершенно очевиден. Однако и в ЕС, и в России немало людей, придерживающихся иной точки зрения, причем, людей активных и влиятельных.

Сопротивление заключению нового Договора внутри ЕС и России

Вето Варшавы на начало переговоров по будущему Базовому соглашению можно расценивать по-разному. Для Польши это и попытка самоутверждения в рамках ЕС. Это и стремление решать внутренние проблемы за счет других и оказывать давление на Россию путем интернационализации двухсторонних споров и противоречий.

Вместе с тем, нельзя не видеть, что Варшава, хотела она этого или нет, выступила рупором тех кругов, для которых стратегическое партнерство с Россией, подразумевающее равноправные отношения и отказ от нанесения ущерба другой стороне, не является такой уж очевидной ценностью. На это указывает и упорство Польши в блокировании переговоров, и беспомощность ЕС как в утверждении мандата на ведение переговоров, так и в выработке единой позиции.

Еще одним свидетельством неприятия стратегического партнерства между Россией и ЕС в странах, входящих в интеграционное объединение, служит оголтелая кампания очернения внешней и внутренней политики России, развернутая в европейских средствах массовой информации. Справедливости ради надо сказать, что политическая реальность в России и сложившийся политический режим дают много оснований для критики. Тем не менее, объективная критика, сопровождающаяся честной и правдивой оценкой имеющихся достижений, – это одно, а стремление рисовать все только черной краской – совершенно другое.

Политический истеблишмент ЕС и стран-членов упрекает режим Путина во многих смертных грехах. В перечень входят ликвидация демократических завоеваний предшествующего периода развития страны, огосударствление экономики, превращение ее в монокультурную, основанную на торговле энергоресурсами, и использование их в качестве орудия политического давления. В нем фигурируют также имперская политика в отношении соседних государств, чрезмерная жесткость по некоторым вопросам повестки дня отношений с интеграционным объединением, отход от единой позиции с западными странами в решении текущих международных проблем. Список можно продолжить. Но при ближайшем рассмотрении всех этих обвинений выясняется, что они относятся к числу оценочных суждений, а отнюдь не констатации фактов. К тому же, за ними просматриваются либо стремление к получению односторонних преимуществ, либо отголосок ничем не оправданного восприятия России как объекта политики ЕС, а не полноправного и влиятельного субъекта международных отношений.

Россия свой выбор сделала. Она внесла ни с чем несопоставимый вклад в утверждение демократии на континенте на переломе 1980 – 1990-х годов прошлого столетия. Об этом нечестно и некрасиво было бы забывать. Она развивается и будет идти по демократическому пути. На этом президент Российской Федерации вновь акцентировал внимание в своем «Обращении к нации» 25 апреля 2007 года. Но движение по этому пути подразумевает одновременно и решение широкого круга социально-экономических проблем, преодоление бедности, борьбу с обнищанием населения и обретение государством возможности предоставлять всем, а не только чиновникам и предпринимателям, некоторый базовый набор социальных гарантий. Для достижения этих целей в специфических условиях России требуются преемственность власти и консолидация общества. Кроме того, тот политический режим, который возник в стране вскоре после обретения ею самостоятельной государственности, скорее описывается в таких терминах, как правление олигархии, анархия, сепаратизм, разворовывание государственного достояния. Те, кто причитают по поводу того, что эти черты молодой российской государственности уходят в прошлое, либо наивно заблуждаются, либо проливают крокодиловы слезы.

Да и никакого разрыва в ценностях между Россией и странами ЕС, по поводу чего последнее время появилось так много спекуляций, не существует. Порукой тому однотипность Основных законов России и стран ЕС, их идентичное участие в большом пакете соответствующих международных конвенций и подчинение внутреннего правопорядка предусматриваемому ими жесткому международному контролю. Демократическая Россия никогда не выступала и не выступает против общих для всех цивилизованных народов гуманитарных ценностей. Эпоха холодной войны и идеологического противостояния, будем надеяться, осталась в прошлом. Москва настаивает, в том, что касается ценностей, на нескольких элементарных вещах. Первое. Ни у кого нет монополии на истину. Баланс ценностей, существующих в обществе, постоянно меняется. Россия и ЕС должны вместе терпеливо и непредвзято обсуждать все эти вопросы. Второе. Понятие ценностей намного шире, нежели это иногда пытаются представить. К ним относятся и нравственное состояние общества, и забота об обездоленных, и многое другое. Третье. При обсуждении проблематики ценностей не может быть никаких табу. Ничто из того, что происходит в зоне ЕС и странах-членах, не должно быть вне критики или закрыто для внешнего наблюдения. Диалог должен вестись не о России и выполнении ею взятых на себя обязательств, а об общих проблемах и сближении позиций в их понимании. Четвертое. Ни одна из сторон не может выступать в качестве единоличного судьи. Менторский тон и голословные упреки тоже должны быть отставлены. Совместное обсуждение сложных проблем предполагает также и совместную оценку отдельных фактов и событий и, в целом, всего происходящего. Пятое. Стороны не могут оставаться безучастными к тому информационному фону, зачастую откровенно недружественному, который сопровождает диалог. Поэтому было бы логичным смягчение конфронтационной риторики. Созданию атмосферы для лучшего взаимопонимания способствовали бы полная открытость диалога и подключение к обсуждению проблемы ценностей в их современной интерпретации широких слоев общественности. Шестое. Своего рода предварительным условием любых договоренностей по обсуждению проблемы ценностей следовало бы провозгласить отказ от каких-либо односторонних санкций или иных действий недружественного характера, базирующихся на одностороннем осуждении тех или иных событий.

Различные оценки могут даваться и проводимой нынешним правительством России политике возвращения государству экономических высот в некоторых отдельных областях промышленного производства и предоставления услуг. В первые годы самостоятельной государственности правящая элита России попыталась вывести государство из сферы непосредственного управления экономикой, отведя ему роль «ночного сторожа», как она понималась классической экономической теорией XVIII - XIX вв. Попытка оказалась неудачной. Ее негативные последствия до конца еще не преодолены. Выяснилось, что современная практика очень далеко ушла от «классических теорий». Современное государство должно обладать мощными рычагами перераспределения доходов и поддержки национального производителя. В тех случаях, когда частный собственник не в состоянии решать общие задачи экономического развития, стоящие перед обществом, государство обязано приходить ему на помощь или даже подменять его. К тому же слияние компаний и формирование лидеров рынка является общей мировой тенденцией. Она характерна как для постиндустриальных государств, так и быстро развивающихся новых рынков.

Что касается превращения России в экономику, ориентирующуюся на добычу и экспорт сырья и, в первую очередь, энергоресурсов, то такая опасность всеми хорошо осознается. О ней постоянно говорят и пишут. Она находится в центре политических дебатов. Их прямым результатом становится поворот страны к решению задач диверсификации экономики, осуществлению промышленной политики, реализации национальных проектов, ставке на вложение в человеческий капитал. Но все это только благодаря тому, что несколько раньше удалось в какой-то степени решить проблему экономической стабилизации. Ресурсную же основу новой экономической политики пока, на данном этапе развития российской экономики, могут составить только доходы от экспорта энергоносителей и повышение покупной способности населения.

От продажи добываемых ею нефти и газа Россия зависит точно так же, как и страны ЕС от их импорта. Поэтому, если торговля энергоресурсами и может быть названа энергетическим оружием, то только обоюдоострым. Его использование чревато одинаковым ущербом как для тех, против кого оно используется, так и для тех, кто к нему прибегает. Красивая фраза об энергетическом оружии, напоминающая о нефтяном шоке 1973-1974 годов, уже дорого обошлась и России, и ЕС. Получается, что само использование такой фразеологии служит не менее разрушительным оружием, чем сами энергоресурсы.

К числу расхожих клише принадлежит и обвинение в проведении Россией имперской политики. К нему регулярно прибегают тогда, когда нужно создать дымовой занавес для продвижения своих собственных интересов в государствах, непосредственно граничащих с Россией. Но Россия связана с ними тысячами нитей. Исторических, культурных и экономических. Она имеет в них большие интересы, которые никогда не скрывала. И уходить из них, только потому, что это кому-то не нравится, или потому что ее могут обвинить в «имперских амбициях», не будет.

Как показывает приведенный анализ, набор клише и стереотипов о современной России, получивший хождение в странах ЕС, способен скорее ввести в заблуждение, нежели объяснить протекающие в стране процессы. Они неоднозначны. Развитие носит многовекторный характер. Продвижение вперед нередко сопровождается попятным движением. Многое делается гораздо медленнее и менее продуманно, чем хотелось бы. Одно бесспорно – предъявляемые России обвинения – не совсем корректны. Оправдывающие их оценки носят односторонний характер. Они лишь частично, однобоко, предвзято отражают как объективную реальность, так и потребности и интересы России, ЕС и его государств-членов.

Похоже, однако, что приведенный набор культивируемых в отношении России клише и трафаретов получает мультиплицирующий эффект из-за того, что он намеренно используется частью стран ЕС в политических целях. Последнее расширение сделало ЕС особенно неоднородным. Интеграционное объединение и в прошлом сталкивалось с проблемами определения собственной идентичности, формирования и осуществления общей внешней и оборонной политики. Однако никогда в прошлом позиция одной страны или подавляющего меньшинства стран по тому или иному вопросу не сказывалась на ОВПБ столь деструктивно. Применительно к России различные страны ЕС занимают сейчас чуть ли не диаметрально противоположные позиции. И использование указанного набора клише и стереотипов становится, к сожалению, разменной монетой в борьбе за влияние и перераспределение финансовых потоков внутри ЕС. Понятно, что конъюнктурные политические спекуляции ни в коей мере не могут отражать объективные потребности развития отношений между Россией и ЕС.

После окончания холодной войны сложились уникальные условия для тесного взаимодействия бывших противников на международной арене. Этому не препятствовали больше ни политика взаимного сдерживания, ни идеологические столкновения. То, что России и ЕС не удалось ими по-настоящему воспользоваться, является не их виной, а трагедией.

Но утверждать сейчас, что этих возможностей нет или их стало намного меньше, равносильно тому, чтобы пилить сук, на котором мы все сидим, равнозначно тому, чтобы подрывать международное сотрудничество. Очевидно, что это не в интересах ни России, ни ЕС, ни декларируемого ими стратегического партнерства.

Но и внутри России политические силы, выступающие против заключения масштабного Договора о стратегическом партнерстве с ЕС, весьма влиятельны. Используемые ими аргументы во многом зеркальны тому набору, который укоренился в общественном сознании стран ЕС. Только касаются они Европейского Союза. В их основе лежит на этот раз предвзятое отношение к ЕС, демонизация проводимого им внутриполитического и внешнеполитического курса.

Многие политики и эксперты в России, давая во многом личностную интерпретацию самым разным фактам, событиям и тенденциям, упрекают ЕС в двойных стандартах, двурушничестве, проведении антироссийской или акцентировано жесткой политики в отношении России. Мол, для ЕС существуют только его собственные меркантильные интересы. Ради их продвижения Брюссель готов идти на все. Разговоры о ценностях являются лишь прикрытием для изоляции России, ослабления ее конкурентных позиций, отрыва от нее исторически связанных с ней государств и народов. ЕС ни в настоящем, ни в ближайшем будущем, по их мнению, не может служить для России надежным, предсказуемым партнером также и потому, что переживает острейший внутренний кризис. ЕС стал неуправляемым. Он состоит сейчас из слишком разных государств. У них различные интересы. Они придерживаются несовместимых подходов к коренному для ЕС вопросу об уступке наднациональным структурам части своего суверенитета. ЕС и страны региона сталкиваются со все более сложными социально-экономическими, культурологическими, демографическими проблемами. На это указывают негативные результаты референдумов по конституционному договору во Франции и Нидерландах. ЕС не до выстраивания отношений стратегического партнерства с Россией, если оно вообще возможно. Все ближайшие годы он будет погружен в себя, зациклен на решении внутренних проблем. К тому же ЕС проигрывает в конкурентной борьбе. По темпам экономического развития, динамичности, гибкости в осуществлении структурных реформ страны ЕС отстают и от Соединенных Штатов Америки, и от новых индустриальных держав, и совсем новых «тигров» Юго-Восточной Азии. То, что они проигрывают в конкурентной борьбе, означает ослабление самой модели социально-экономического развития Европы. В этих условиях весьма вероятным становится ее частичный демонтаж. В какой-то степени он уже начался. В этих условиях было бы нелогичным и неоправданным делать ставку на стратегическое партнерство именно с ЕС – лицемерным, ненадежным и дряхлеющим образованием, в то время как у России имеется другая, более притягательная альтернатива. Она заключается в том, чтобы сближаться опережающими темпами с другими регионами, осуществлять политику равной удаленности от всех сложившихся в мире блоков и объединений и/или придерживаться собственного, специфического именно для нее, пути развития.

Как и в случае с набором клише и трафаретов, получивших хождение в ЕС, эти соображения верны только в небольшой мере. То, что ЕС отстаивает свои интересы и интересы государств-членов, причем очень жестко и последовательно, вполне естественно. Было бы странно, если бы было иначе. Но упрекать ЕС в пренебрежении идеалами международного права, правового государства, плюралистической демократии, уважения к правам человека и культурному разнообразию нет оснований. ЕС исходит из того, что приверженность этим принципам обеспечивает мир и процветание всех стран интеграционного объединения. Она способна дать такой же эффект и в соседних с ЕС странах и регионах. Как представляется, упреки в двурушничестве можно было бы снять, если бы Россия и ЕС научились вместе получать отдачу от практической реализации этих высоких принципов, избегая манипулирования ими.

Весьма далекими от действительности кажутся и явно преувеличенные сетования по поводу внутреннего кризиса ЕС и утраты его государствами-членами экономической конкурентоспособности. Конечно, ЕС потребуется время для того, чтобы научиться эффективно работать в новых условиях, когда членство в интеграционном объединении вплотную приблизилось к тридцати государствам. Но трудности роста преходящи. У ЕС накоплен неплохой опыт преодоления кризисных явлений, имеются необходимые для этого механизмы, сформирована соответствующая политическая культура. ЕС остается крупнейшим в мире финансовым и экономическим центром. В ЕС сформировано постиндустриальное общество. Ускоренные темпы развития других регионов во многом связаны с деятельностью европейских транснациональных компаний, европейского капитала. Европа развивается намного гармоничнее, нежели другие регионы. Опасаться за ее судьбу нет оснований.

И, наконец, противопоставлять восточную политику России партнерству с ЕС было бы очевидной ошибкой. Утверждать, что оно будет для России более выгодным, перспективным и предсказуемым, было бы заблуждением. По состоянию на сегодняшний день объем торговли и экономического взаимодействия между Россией и партнерами из Средней и Юго-Восточной Азии не сопоставим с тем, который достигнут в отношениях с ЕС. Они носят однобокий характер. У них имеется целый ряд ограничений технического и политического характера. В том, что касается экспорта сырья, Россия и государства региона выступают конкурентами. Применительно к импорту наукоемких товаров, технологии и ноу-хау, поставки из государств региона вряд ли могут заменить те, которые идут из ЕС. Да и о взаимодополняемости народнохозяйственных комплексов России и этих государств можно говорить с большой натяжкой. К тому же, рынки стран ЮВА в значительной степени уже захвачены. Они распределены между разными игроками. Российским компаниям придется на них прорываться. В случае одновекторной ориентации это придется делать с большими издержками и за счет снижения рентабельности.

Да и в политическом, и культурологическом плане курс на сближение с государствами Средней и Юго-Восточной Азии вызывает большие сомнения. По своим традициям, менталитету и политическим предпочтениям Россия является, главным образом, европейской державой. Объективно, что бы ни заявлялось исходя из конъюнктурных соображений, интересам российского населения и политической элиты соответствует ориентация на европейскую социально-экономическую и политическую модель развития. От конвергенции со своими восточными и южными соседями Россия скорее проиграет, нежели выиграет. Ставка же на то, что эти соседи будут сотрудничать с Россией в ущерб Западу, вообще является химерой. Постановка вопроса в такой плоскости нанесет России урон больший, чем что бы то ни было другое. Робкие попытки об этом говорить делались в прошлом. Еще в бытность Е.М.Примакова премьер-министром страны. Что из этого получилось, хорошо известно.

Еще более пагубными являются самоизоляция или курс на некоторый исключительный, отличный от всех, путь развития. Приводимые в его пользу аргументы не убеждают. По большей степени они просто выдуманы или высосаны из пальца. Попытки Российской Империи свернуть с магистрального пути развития в начале XX века уже предпринимались. Новые попытки, тем более с гораздо менее выгодных стартовых позиций, также вряд ли будут успешными. Скорее даже наоборот, они способны окончательно завести страну в тупик. Ведь на самом деле третий путь не имеет ничего общего с гармоничным внутренним развитием, решением задач национального возрождения и самостоятельностью на международной арене. Различия здесь носят принципиальный и непреодолимый характер. В одном случае работа идет в союзе с другими по единой повестке дня на благо и своей страны, и партнеров. В другом – страна противопоставляет себя другим, утверждая свою исключительность и приоритет частных интересов над общими.

Стоит еще раз напомнить азбучную истину. Союзы многократно умножают силы государства. Военное строительство должно основываться на союзах. Экономическая стратегия – ориентироваться на них. Социальная мобильность, культура, наука – вбирать все лучшее, что создано всеми без исключения современными цивилизациями. Авторитет государств базируется на уважении, с которым к нему относятся союзники. В их отсутствие, а также тогда, когда они заменяются фантомами, существующими только в сознании политиков, страна вынуждена расходовать свои ограниченные ресурсы на решение всего спектра стоящих перед ней проблем с опорой только на свои собственные силы. В современных условиях это невозможно. И, главное, не нужно.

Как было показано выше, естественным, органическим союзником России может и должен быть Европейский Союз. Но союзнические отношения надо пестовать и лелеять. К ним нужно относиться очень бережно. К ним следует идти шаг за шагом, вдумчиво и аккуратно, безусловно исключив из политического обихода риторику и действия конфронтационного порядка, оставив их навсегда в прошлом.

Вот для этого-то и нужен Договор о стратегическом партнерстве между Россией и ЕС и его государствами-членами. Причем именно такой, который отвечал бы изложенным выше характеристикам.

Основные слагаемые СПС-2

Имеющиеся на настоящий момент договоренности между Россией и ЕС о заключении нового Базового соглашения носят самый общий характер. Существует взаимопонимание только по некоторым принципиальным моментам, необходимым для запуска переговоров. Они сводятся к следующему. Новый договор должен идти в развитие действующего СПС. Он будет иметь юридически обязывающий характер. Им будут охватываться также и новые области сотрудничества между Россией и ЕС. В нем найдут отражение опыт реализации дорожных карт и цели построения общих пространств. С учетом предстоящего вступления России в ВТО в нем не надо будет повторять статьи, заимствованные из документов Всемирной торговой организации. Более солидное место, чем раньше, будет отведено разделам о политическом сотрудничестве и институциональном обеспечении управления взаимодействием. При согласовании будущего Базового соглашения стороны сконцентрируются на урегулировании вопросов общего и принципиального характера. Регламентация специальных правовых режимов и отраслевого сотрудничества будет перенесена в секторальные соглашения, на которые в основном Договоре будут даваться отсылки.

Утвержденная правительством позиция делегации Российской Федерации на переговорах, главой которой назначен постоянный представитель России при ЕС, также носит сугубо предварительный характер. В частности в ней указывается, что, помимо преамбулы, в договоре должны содержаться отдельные разделы по каждому из общих пространств и институциональным вопросам.

Насколько подробным и детализированным должно быть новое Базовое соглашение, каким будет соотношение между устанавливаемыми в нем общими правовыми режимами и секторальными соглашениями, какие будут предусматриваться асимметричные обязательства, переходные режимы, какие будут отводиться сроки на осуществление конкретных мер по сближению, гармонизации и унификации – все это предмет переговоров.

Однако обсуждать все эти вопросы, выстраивать систему аргументов в пользу того или иного решения, искать оптимальный вариант, удовлетворяющий обе стороны, можно и вне переговоров – в рамках межпарламентского диалога, на экспертных встречах, поощряя публичные дебаты. Ведь от проработанности предлагаемых решений и той поддержки, которой они будут пользоваться, выиграют обе стороны.

Конечно, было бы желательно, чтобы СПС-2 содержало максимально детализированные нормы. Правовая определенность только бы выиграла, если бы в них удалось прописать все возможные нюансы. Однако это не самоцель. Ведь высокий уровень детализации может перегрузить Договор, сделать его чересчур техническим. Кроме того, стороны могут столкнуться с труднопреодолимыми сложностями при согласовании тех или иных техницизмов. Поэтому важно было бы отыскать некоторый разумный баланс: с одной стороны, прописать в нем все базовые правовые режимы, процедуры и механизмы, ничего не забыв и не упустив, с другой – предусмотреть, как и каким образом будет построена дальнейшая работа по развитию достигнутых договоренностей и их имплементации. Это важно для того, чтобы у государственных служащих, бизнес сообщества и частных лиц была четкая перспектива, чтобы все точно знали, как и в каком направлении должна вестись последующая работа.

Предметом регулирования СПС-2 должны быть не только и не столько отношения между Россией и ЕС, сколько построение и функционирование общих пространств. В области экономики, внешней и внутренней безопасности, науки, культуры и образования. Иными словами, будущий Договор о стратегическом партнерстве потенциально мог бы стать основополагающим инструментом формирования Большой Европы от Атлантики до Тихого океана. Но для этого, в том, что касается регламентации и управления общими пространствами, он должен состоять из норм прямого действия. Смысл норм прямого действия – согласно п. 3 ст. 15 Конституции России и праву ЕС, они непосредственно включаются во внутреннее право России и членов интеграционного объединения, обладают в нем преимущественной силой, подлежат юрисдикционной защите и могут служить основанием для возникновения конкретных правоотношений. Ядро таких норм в новом Базовом соглашении превратит его в реальное орудие интеграции. Благодаря нормам прямого действия, частные лица и бизнес структуры получат возможность постоянно, изо дня в день, в рабочем порядке подстегивать интеграцию, эффективно отстаивая свои права и интересы, защищаемые будущим СПС-2.

Ведь силу интеграционным процессам придают не верхушечные директивы и политические установки, а заинтересованность частных лиц в практической реализации выгодных им международных договоренностей и обладание ими надежным инструментарием отстаивания своих прав и интересов. Если частные лица и бизнес сообщество с помощью включенных в СПС-2 норм прямого действия, получат возможность добиваться своего в национальных судах, вопреки национальному законодательству или в его отсутствие, если они смогут опираться в этом на всю мощь национальных судебных систем, интеграция между Россией и ЕС действительно «пойдет». Она станет столь же успешной, как и в самом Союзе.

В том, что касается частных лиц, закрепляемые в Договоре о стратегическом партнерстве нормы прямого действия должны, прежде всего, исключить какую бы то ни было дискриминацию граждан России по сравнению с гражданами стран ЕС по признаку национальной принадлежности и наоборот. Необходимо, чтобы им был предоставлен максимально идентичный набор гражданских, политических, социально-экономических и культурных прав. Речь идет об установлении национального режима в качестве основы регулирования правового статуса выходцев из России и стран ЕС на их соответствующей территории. Постепенно, шаг за шагом он будет в дальнейшем распространен, желательно уже в обозримом будущем, на трудовую сферу и участие в социальной, экономической и политической жизни общества, в котором эти граждане России и ЕС получат возможность жить и работать по своему выбору.

В том, что касается бизнес сообщества, работа над проектом Базового соглашения и его заключение позволят ему решить несколько взаимосвязанных задач. Все российские компании, вне зависимости от того, являются ли они мелкими, крупными или средними, заинтересованы иметь доступ к растущему рынку стран Европейского Союза, работать на нем, заниматься предпринимательской деятельностью на недискриминационной основе. Они должны быть выведены из-под действия самых разных административных ограничений в ЕС, – скрытых, подразумеваемых или явных. Им было бы выгодно во всех тех случаях, когда это необходимо, получить национальный режим.

В тех областях деятельности, в которых внутренний рынок России вышел на более высокий уровень либерализации, нежели в ЕС, российские производители заинтересованы либо в выравнивании ситуации, либо в получении компенсаций или специальной государственной поддержке. Речь может идти о симметричной либерализации или либерализации асимметричного характера. А также о том, что в областях, где партнеры из ЕС получают неоправданные преимущества (или уже получили), меры государственной поддержки будут изъяты из-под общего режима защиты добросовестной конкуренции.

Самого пристального внимания заслуживает регламентация вопросов о недопустимости введения ограничений на осуществление совместных экономических, промышленных и финансовых проектов по политическим мотивам, не имеющим ничего общего с защитой добросовестной конкуренции. Важно также предусмотреть быстрые, доступные и эффективные методы защиты бизнеса в случае применения односторонних мер, направленных на то, чтобы, по сути, лишить российских предпринимателей исторически сложившихся или естественных конкурентных преимуществ. Еще лучше было бы выйти на юридическое оформление механизмов превентивного действия, с помощью которых можно предотвращать введение мер неоправданного характера по ограничению конкуренции.

Вместе с тем понятно, что в ряде областей экономической деятельности российские компании еще только встают на ноги. Они нуждаются в особых режимах защиты и поддержки. Конечно, такие режимы не могут носить бессрочный характер. Однако на переходные периоды различной длительности они необходимы.

В целом, российское бизнес сообщество расценивает будущее Базовое соглашение как инструмент продвижения по пути интеграции и расширения экономических возможностей предпринимательской деятельности совместно с партнерами из Европейского Союза. Это означает, что СПС-2 должно носить характер ВТО+, СПС+ и включать в себя тщательно продуманный набор мер как построения «углубленной» зоны свободной торговли, так и постепенного перехода к реальному формированию общих пространств с определенными элементами общего рынка. Суть ВТО+, СПС+ и всех других экономических построений заключается в том, чтобы создать предпосылки для работы европейских компаний, вне зависимости от их национальной принадлежности, в рамках формирующегося общего рынка, для максимально выгодного использования всех возникающих в результате этого преимуществ. Конкретизировать эти пожелания и требования, облечь их в пакетные предложения, выработать соответствующие рекомендации – естественное призвание самого бизнес сообщества.

И, наконец, об институциональном механизме управления партнерством. Он может облекаться в различные формы. Иметь более или менее разветвленную и эшелонированную структуру. Состоять из того или иного набора органов. Главное – чтобы он не работал вхолостую. А для этого важно четко прописать, что его предназначением является обслуживание интересов частных лиц и бизнес сообщества, решение в этих целях задач построения и функционирования общих пространств. Бенефициарами СПС-2 должны быть все мы с Вами. Только тогда, в отличие от нынешнего Соглашения, оно не останется лишь абстрактной возможностью, а позволит на деле возвести нужное всем нам здание, в котором будет хорошо и комфортно жить всем жителям Европы.

*1 Полный текст журнальной версии выступления на одной из международных конференций, организованных Фондом им. Фридриха Эберта в 2007 году. Сокращенный текст и ключевые выступления других участников публикуются в кн.: Россия и объединяющаяся Европа: перспективы сотрудничества / Ин-т Европы РАН, Ассоциация европ. исслед., Фонд им. Фридриха Эберта. – М.: Ин-т Европы РАН, 2007. – 190 с.

№8-9(14), 2007