Золотая рыбка наоборот

Нам всем с детства известна удивительно красивая Сказка о Золотой рыбке, облаченная в бесподобно чистые, точные, певучие и звонкие стихи Александра Сергеевича Пушкина. Божественно красивая. Умная. Назидательная. Озорная. Она вся полностью, без остатка вошла в русский фольклор. Стала частью языка и самосознания народа. Их невозможно себе представить друг без друга. Однако и европейцам, живущим не у Черного моря, а на берегу Северной Атлантики, история с Золотой рыбкой известна ничуть не в меньшей степени. Только когда с ней знакомишься, невольно вспоминаешь поговорку «Что для русского хорошо, то для немца – смерть».

Случилось же все примерно так. Тамошняя история с Золотой рыбкой сразу же пошла наперекосяк. Забросил рыбак невод в очередной раз в воды Северной Атлантики и поймал, как и положено, Золотую рыбку. Но ни о какой свободе она его просить не стала. И желания выполнять, три там или даже одно единственное, не предложила. А превратилась сразу же, с ходу, в такую красавицу, в такую секс-бомбу, что у моряка от вожделения все аж завибрировало. И про дом он забыл, и про жену, добропорядочно его дома ожидающую, и про все на свете. Таращится на нее – глаз отвести не может. Она же медленно, плавно, сладострастно, бедрами покачивая и губы пухлые облизывая, из сетей выходит, к нему приближается, руки белые ему на плечи кладет, в глаза заглядывает, и голову ему на грудь склоняет, волосами пушистыми, роскошными оплетая. У моряка уже и раньше в горле пересохло, и крыша поехала. Тут он и совсем остолбенел. А Золотая рыбка уже пуговки на его рубашки расстегивает. Упал мужик на колени и завопил: «Царица! Делай со мной все, что хочешь. Любые твои желания выполню. Любые. Любые. Любые». Ну, а Золотой рыбке только это и надобно.

Как выполнил рыбак первое ее желание, состарился лет на десять. Выполнил второе – еще более согнулся и скукожился: уже сам на себя не похож. И глаза запали. И кожа обвисла. Ножки-ручки истончились. А после того, как третье выполнил, и более часа не протянул. Похоронили его. Поплакали. И забыли.

Только жизнь не стоит на месте. Всем кормить семью надо. И в море для этого выходить. Вот забрасывает невод в гостеприимные воды Северной Атлантики очередной рыбак, а Золотая рыбка его уже поджидает. Пальчиком манит и формы свои обворожительные на показ выставляет. Моряк, конечно же, в миг растаял. Да и какой бы нормальный мужик перед такой убийственной, сказочной красотой устоять бы смог. Похоронили вскорости и этого вояку.

А за ним третьего, четвертого, пятого и многих других. И продолжалось так много-много лет. Как вдруг, в один прекрасный день выбирается Золотая рыбка в образе роковой женщины из экологически чистых вод Северной Атлантики, ножками поигрывая (поскольку на суше хвост русалочий без надобности), да плечиками поводя, а рыбак – ноль внимания. Она и так, и сяк – никакой реакции. Смотрит он на нее с таким безразличием, что у Золотой рыбки все внутри захолонуло.

- Что случилось, – у него спрашивает. – Со мной что-нибудь не так?

- Да нет, вроде бы так.

- Тогда ты чего?

- А что?

- Ну, как неродной.

- Да нет, я вполне.

А Золотая рыбка об него уже грудью, безупречной формы и упругости, трется. Только и это ничего не дает. Моряк непонимающе улыбается и вежливо так в сторону отходит.

- Что случилось? – Золотая рыбка к нему пристает. – Что произошло?

- Да «голубой» я, – морячок отвечает, – если ты про это.

Вот так разбою, который Золотая рыбка в тех местах учиняла, конец пришел. Не найдя другого выхода, население таким образом к страшной угрозе выживанию приспособилось – поменяла мужская половина свою ту самую ориентацию.

Как хорошо, все-таки, что у нас здесь Золотая рыбка своя, Пушкинская. Только не дай Бог та, жуткая, из Северной Атлантики, к нам переберется. А то в недавнем прошлом и не такое уже было.

© Н.И. ТНЭЛМ

№5(44), 2010