Избавление
Европейский Союз стоит перед выбором. Очень тяжелым. Чудовищно тяжелым. Ошибиться нельзя. От этого зависят настоящее и будущее. Миллионы судеб, которые сложатся тем или иным образом.
Как правильно, он не знает. Не уверен. Колеблется. То ли продолжать, несмотря ни на что. Наплевав на предупреждения. Вопреки все более ощутимым потерям и нарастающему недовольству, чреватому взрывом. То ли отступиться. Свернуть с избранного пути. Внять голосу разума. Признать, что сил не хватает. Не получается. Если упрямо двигаться вперед, можно лишиться всего.
… Торрен был весь увешен короткими легкими мечами и мачете. Он любил их. Орудовал ими без устали. Часами. Сутками. Неделями. Свободно. Умело. Филигранно. Вот и сейчас он уверенно прорубал себе путь сквозь заросли тростника. Они обступали его плотной стеной. Возвышались над головой. Предупреждающе гудели, выказывая свое недовольство. Но его это ничуть не заботило. Он рубил себе и рубил коридор, двигаясь вперед и только вперед. Не оглядываясь. Взмах руки. Потом другой. Высверк меча. Чмокающий звенящий звук. Падающие стволы. Шаг вперед. И снова взмах руки. Затем другой. Еще шаг вперед. Улыбка на устах. Тело как пружина. Мускулы переливаются. Набухают и опадают. Сладкое чувство победы переполняет душу. Ни у кого никогда не получалось так здорово, как у него. Он лучший. Он чемпион. Толпы почитателей рукоплещут. Длинноногие золотоволосые модельки бросают цветы охапками к его ногам. А затем бросаются туда сами. Он же продолжает неутомимо рубить дорогу. Себе. И всему прогрессивному человечеству. Взмах одной руки – улица. Другой – переулочек. И чем больше и дольше он орудует мечами и мачете, тем крепче, сильнее, могущественнее становится. Восторг переполняет его. Смотрите все. Учитесь. Завидуйте. Подражайте.
Но что это? Почему прекратились восторженные аплодисменты? Не слышен больше посвист ветра, ласкающего натруженные руки и плечи. Никто не стирает пушистыми рушниками, нежно прикасаясь к его телу, капельки пота, скатывающиеся с чела. Становится душно. Тяжело. Дышится с трудом. Как будто что-то давит. Сжимает. Ломает. Торрен оглядывается назад, и его охватывает паника. Вроде бы поваленный им тростник за его спиной поднимается с новой силой. Стеной. Как ни в чем не бывало. Преследует его. Догоняет. Медленно и неудержимо. Свободное пространство сжимается. Его становится все меньше. Меньше. Меньше. Пить! Как хочется пить. Как хорошо было бы остановиться. Передохнуть. Опустить натруженные руки. Но нельзя. Встающая сзади молодая поросль нагоняет. Приближается. Открывает зубастую пасть. Дышит в спину смердящими испарениями. Торрен задыхается. Кружится голова. Силы оставляют его. И все же он собирает их в кулак. Делает рывок вперед. И…
Благодать. Он бредет по пояс в воде. Прохладной. Сладостной. Журчащей. Поток ластится к нему. Гладит. Массирует. Заживляет раны. Заигрывает с ним. Обдает пеной и щекочет. Над головой чистое, яркое, голубое небо. На него с сочувствием и пониманием смотрит лик солнца. Оно такое доброе. Нежное. Родное. Улыбается ему. Подбадривает. Ты же видишь, все будет хорошо. Не сомневайся. И не ропщи. Так устроен мир. Дорог много. Но ты можешь пройти только одной. И сейчас для тебя эта дорога – брод через стремнину. Тебе на ту сторону. Там твоя девушка. Там старики и дети. Там обоз. И ты несешь им лекарства и пропитание. Поклажа нелегка. Держать все приходится на вытянутых руках. Это тяжело и неудобно. Однако помни: другого пути нет. Оступишься, и тебя подхватит течение и потащит в омут. Что тогда станется с теми, на берегу? Они ждут тебя. Они верят в тебя. Ты нужен им. Как воздух. Как тепло. Как успокоение. Ты их единственная надежда. Судьба всего и всех в твоих руках. И только в твоих. Но ведь руки у тебя сильные. Молодые. Натренированные. Так что ступай вперед. Не оглядывайся.
И Торррен движется вперед. Спокойно. Деловито. Уверенно. Играючи. Разрезая воду. Подставляя потоку то один бок, то другой. Шаг вперед. Следующий. Еще и еще. Вон он противоположный берег. Но что это? Вода прибывает? Дно уходит? Оно делается каким-то склизким. Щербатым. Каменистым. Как будто кто-то подбросил под ноги мохнатые валуны. Так что приходится балансировать изо всех сил. Вот-вот оступишься. Поклажа давит неимоверно. Неверное движение, и она сломает шею. А дна не достать. Оно предательски проваливается, оставляя его один на один со стремниной. Торрен захлебывается. Надрывно кашляет. Его начинает трясти от перенапряжения. Где же противоположный берег? До него еще так далеко. Невозможно далеко. Невероятно. Он собирает волю в кулак. Напрягает все силы. Делает рывок вперед. И…
В руках у Торрена скальпель. На руки надеты хирургические перчатки. На плечах некогда белоснежный халат, на котором проступают пятна пота и крови. Его пота и крови оперируемого. Слепят лампы. Постанывают, поцокивают, покрякивают многочисленные приборы. Предупреждая и подбадривая. Рядом толпятся помощники и помощницы. Верящие в него. Обожающие его. Боготворящие. Преданные. Они так привыкли, что у него все и всегда получается. Что он все знает. Все умеет. Все предвидит. И готов к любым неожиданностям. Они как паства. Его паства. Как детвора, заглядывающая в рот сказочнику. А он водит скальпелем по живому, легко поддающемуся телу. Разрез. Разрез. Еще один. Нужно убирать. Чистить. Откачивать. Подправлять. И снова резать. И так без конца. Точно. Четко. Аккуратно. Выверено. Убеждая всех и своим видом, и каждым движением, что все получится: пациент будет жить.
Его техника безупречна. Надрез. Второй. Третий. Четвертый. Торрен все глубже и глубже погружает инструменты вглубь организма. Но гнили слишком много. Повреждений ткани. Оборванных сосудов. Откуда здесь столько всего? Операция давно должна была закончиться. Все должно было быть вычищено и зашито. А он по-прежнему продолжает удалять, удалять и удалять. Сшивать. Штопать. Соединять. Связывать. Что-то не так. Что-то явно сбоит. Так не должно было быть. Он слишком углубился. Затронуты все внутренние органы. Оперируемый этого не выдержит. И он, хирург, тоже. Он больше не может. Он изнемогает. Когда же эта мучительная пытка закончится? Торрен с диким криком проводит еще раз скальпелем по распластанному перед ним телу. И…
Он за баранкой автомобиля. Своего любимого. Современного. Мощного. Многосильного. И одновременно такого податливого. Послушного. Комфортного. Легкого, просто легчайшего в управлении. Малейшее движение ноги, и он стремительно набирает скорость. Бросается вперед. Несется как смерч. Ураган. Прирученная буря. Касание тормоза другой – и машина послушно замедляет свой бег. Торрен – опытнейший водитель. За баранкой не один год. Позади тысячи километров дорог. За это время случалось много всего. Ему есть о чем рассказать. И смешного. И грустного. И игривого. И трагического.
Но так, как сейчас, никогда не было. Почему-то трасса вся в ремонтных работах. И справа, и слева что-то непрестанно делают. Копают. Укладывают. Возятся. Техники нагнано видимо-невидимо. Краны. Бульдозеры. Экскаваторы. Для езды оставлен лишь узкий проход. Узкий-преузкий. Двигаться можно только вперед. Неверное движение руля, любое подергивание – и авария. Чувствуешь себя не водителем, а эквилибристом. Канатоходцем. Воздушным гимнастом над пропастью. А салон, как назло, набит плотно утрамбованными родственниками. Женщинами. Мелюзгой. Всеми, кому удалось пробиться. И скарба в багажнике дай боже. Все галдят. Чем-то возмущаются. Чего-то требуют. То прибавить газку. То остановиться по нужде. То чтобы купить детям конфет и прохладительных напитков.
Чёрт, не понимают, что ему не до этого. Дорога слишком сложная. Тяжелая. Справа ограждения. Слева сетка. Почти вплотную. В каких-то сантиметрах от бампера. И они смыкаются. Смыкаются. Смыкаются. Все ближе. Ближе. Ближе. Проезжей части почти не остается. Чушь. Елки-палки. Вот они совсем сомкнулись. Дальше проезда вообще нет. Что же делать? Как быть? Поворачивать назад? Но развернуться негде на километры пути. Сдавать назад и так ехать невообразимо долго? Тоже безумие. Выход, кто же подскажет выход? Никто. Надеяться не на кого. Ни на обезумевших родственников. Ни на стоящую в задумчивости дорожную технику. Только на себя.
Эх, где наша не пропадала. Что будет, то будет. Торрен решительно нажимает на газ, бросая машину вперед. С визгом и скрежетом она проламывает ограждение, таща его за собой. Авто помято. Исцарапано. Искорежено. Дребезжит и повизгивает. От некогда лощёного блестящего лимузина не осталось и следа. Но впереди дорога снова свободна. Широкая. Гладкая. Зовущая. Устремленная вдаль. Машина, как это ни странно, снова на мази. Она готова двигаться. Она доказала: на нее можно положиться. Как и на водилу. А что еще требуется? Что еще для счастья нужно!..
© Н.И. ТНЭЛМ