Вышел 74-й номер журнала «Вся Европа»


Уважаемые читатели! Вышел в свет новый 74-й номер интернет-журнала «Вся Европа», издаваемого Европейским учебным институтом. В нем, как и во всех предыдущих, рассказывается о происходящем в Европейском Союзе и отношениях между Россией и ЕС. Анализируются последние события и новейшие тенденции в политической, экономической, социальной и культурной жизни и правоприменительной практике ЕС и его государств-членов, интересные для российского читателя.

В предыдущих номерах мы много писали о претензиях, предъявляемых экспертным сообществом к проводимой Европейским Союзом политике жесткой экономии и другим мерам по выходу из кризиса. Подчеркивали, что у ЕС получается по присказке о плохом докторе: «одно лечим, другое калечим». Предупреждали, что перегибы, допускаемые интеграционным объединением, ведут к сжатию рынков и обрекают страны региона на экономическую стагнацию, политическую дестабилизацию и пауперизацию населения. Они имеют очень тяжелые последствия для мировой экономики и тех, кто проводит подобный слишком уж несбалансированный курс. Несмотря на все успехи в деле санации финансовой сферы, усиления бюджетной дисциплины, восстановления доверия рынков к зоне евро и укрепления европейской валюты. Ведь ослабление потребительского спроса, сокращение предпринимательской активности, рост безработицы ведут к уменьшению налогооблагаемой базы. Поток налоговых поступлений делается скуднее. Государствам сводить концы с концами становится сложнее. Возможности достижения целей выхода на сбалансированный бюджет тают. А ведь это главная цель, которую поставили перед собой есовцы. Ради неё затевался и бюджетно-финансовый союз, и многое иное. Другое дело, что цель спорная. Вспомним слова известного экономиста Поля Кругмана, по мнению которого «доктрина, доминировавшая в экономическом дискурсе экономической элиты последние три года, ошибочна во всех своих элементах»[1]. Вот и получается, как акцентируется в нынешнем выпуске, что ЕС и государства-члены загоняют себя в порочный круг.

Насколько порочный, свидетельствуют все новые и новые операции ЕЦБ по спасению растущего числа стран региона от финансовой катастрофы, уже осуществляемые или готовящиеся (как описывается в статье «Кипру придется подождать» из рубрики «В фокусе»). Натужный поиск того, на чем можно было бы сэкономить бюджетные деньги, даже самыми преуспевающими странами («Миллиарды, которые можно сберечь» из рубрики «Экономика»). Усиление протестных настроений буквально повсюду. Рост недовольства политикой ЕС (материал «Что думают граждане о Европейском Союзе», помещенный в рубрику «Только факты»). Падение правительств в результате острейшего внешнеполитического кризиса («Болгария пришла в движение»). Перегруппировка властных элит («Смена власти на Кипре»). Результаты парламентских выборов в отдельных странах, показывающие глубину фрагментации общества (статья «Италия: выборы накануне выборов» из раздела «Политика»). Наконец, данные экономической отчетности. В частности, опубликованные в феврале 2013 г. Указания на них разбросаны по всему выпуску.

В четвертом квартале 2012 г. произошло самое глубокое падение ВВП за весь посткризисный период. Оно затронуло все страны региона. И центральные – и периферийные. И слабые – и относительно сильные. Похоже, даже франко-германский тандем пошел по нисходящей траектории, по которой давно уже двигаются Испания и Италия. Угроза полномасштабной рецессии сделалась более чем ощутимой. За период с октября по декабрь совокупный ВВП еврозоны сократился на 0,6%. В третьем квартале рост уже был отрицательным. Но тогда этот показатель равнялся -0,1%[2]. Признаки слабости продемонстрировали все четыре крупнейшие экономики еврозоны. В Германии ВВП сократился на 0,6% (из-за уменьшения продаж в Европе), Франции – на 0,3%, Испании — на 0,7% и в Италии – на 0,9%. Совокупный ВВП еврозоны, таким образом, оказался на 3% ниже, чем в 2008 г. Но и в странах ЕС, не входящих в еврозону, наблюдалась та же картина. В Великобритании и Чехии ВВП сократился на 0,5%[3]. Картина оказалась настолько безрадостной, что Лондон даже лишился высшего кредитного рейтинга. Вполне заслуженно, скрепя сердце признали комментаторы[4].

И хотя Евростат пытается «подсластить пилюлю», настаивая на позитивном настрое бизнес сообщества и тенденции к оживлению спроса, понятно, как с грустью констатируется в номере, что ЕС и государствам-членам придется не сладко. В Греции безработица уже перевалила за критическую отметку в 27% трудоспособного населения. Ожидается, что она будет и дальше расти. В Испании – достигнет 26,4%[5]. Во Франции Франсуа Олланд вынужден был признать, что не сможет выполнить так разрекламированное им предвыборное обещание снизить дефицит бюджета в 2013 г. до установленного ЕС потолка в 3%. В Италии партия Сильвио Берлускони получила достаточное количество мест в парламенте, чтобы блокировать непопулярные реформы. Более того, протестное голосование сделало возможность формирования сколько-нибудь прочного правительства практически иллюзорной. Это то, что мы имеем уже сейчас. Однако и в 2013 г., согласно т.н. зимнему экономическому прогнозу, представленному Европейской Комиссией в Брюсселе 22 февраля, нисходящий тренд сохранится. ВВП еврозоны упадет еще на 0,3%. В целом по всем странам ЕС рост составит неутешительные 0,1%. Безработица же поднимется до отметки в 12,2% с нынешних 11,4%. Вот как описываются, например, перспективы Франции на 2013 г.: рост ВВП – 0%, рост доходов – 0%, рост потребления – 0%[6].

Но на этот раз хотелось бы сосредоточиться не на негативных последствиях кризиса, и так у всех настроение сумрачное, а на позитивных. Их тоже много. Давайте остановимся на них чуть подробнее. Начнем с безусловно положительной новости для ЕС, вызвавшей, тем не менее целую бурю критики. Со всех сторон. В чем-то оправданной. В чем-то нет. Тем более что анализом компромисса, достигнутого главами государств и правительств и верхушкой Европейского Союза, открывается нынешний номер журнала (рубрика «Саммит», статья «27 клонов Маргарет Тэтчер»). В феврале лидеры ЕС и государств-членов одержали новую «решительную победу». Им удалось согласовать параметры бюджетных ориентиров на 2014-2020 гг. Руководством ЕС и пропагандистской машиной интеграционного объединения это сразу же стало подаваться как очередная демонстрация сплоченности «двадцати семи», особой культуры политического компромисса, умения жертвовать частными интересами во имя общего блага. Что частично абсолютно верно.

Однако на этот раз – и это еще один звоночек, предупреждающий Брюссель о частичной утрате традиционно присущей ему мягкой силы – мировые СМИ не захотели идти на поводу у заштатных апологетов европейской интеграции. Они восприняли «сделку», скрепленную главами государств и правительств на сессии Европейского Совета 7-8 февраля, после 30-тичасового «марафона переговоров»[7], весьма скептически. Предметом серьезных аналитических размышлений, как и откровенных насмешек, оказались несколько моментов. Во-первых, в многочисленных публикациях напоминается, что политики могут судить-рядить и договариваться между собой, но последнее слово, а, значит, и решающее – за Европарламентом. А он с бюджетной экономией, навязываемой Евросоюзу, соглашаться не захочет. Ни за что. Впервые за всю историю осуществления европейского проекта бюджет не только не растет, а даже сокращается. Предусмотрена его «усушка» на 30 млрд. от нынешнего уровня – до 960 млрд евро. Это всего лишь 1% от совокупного ВВП. В этой связи основные политические фракции в Европарламенте заранее предупредили, что не пропустят такой бюджет, толкающий, по их мнению, ЕС в прошлое. Чтобы предупредить бунт европарламентариев, высшие чины ЕС сразу же начали кампанию по восхвалению достигнутого результата. Мол, как акцентируется в открытом письме постоянного Председателя Европейского Совета Хермана ван Ромпея, бюджетные ориентиры новаторские. Каждая заложенная в них копейка, т.е. сантим, будут давать большую отдачу. Предусмотрен существенный рост расходов на науку, образование, содействие развитию и модернизацию промышленного сектора. Это лучший из возможных компромиссов. Его обязательно надо поддержать. Ради общего согласия. Ради предсказуемости. Восстановления доверия к европейской экономике и модели социально-экономического развития. Звучит красиво. Вызывает живой отклик. Но, скорее, как проповедь, а не бизнес-план[8].

Во-вторых, подчеркивается, что структурно бюджет остался таким же архаичным, как и ранее. Колоссальные средства в нем предусмотрены на общую сельскохозяйственную политику ЕС, хотя они непропорционально велики по сравнению со скромным местом аграрного сектора в европейской экономике. Насмерть встала Франция, поддержанная Польшей, Люксембургом и лишь еще несколькими странами, и не дала произвести более серьезное перераспределение трат между статьями бюджета. Удельный вес расходов на общую с/х политику снизился в итоге всего с 42 до 38%. Напротив, призывы северян и в первую очередь Нидерландов, Швеции и Великобритании на порядок увеличить капиталовложения в науку, технику и развитие не были услышаны. Рост, естественно, предусматривается. Но он погоду не делает.

В-третьих, во всей красе выявились национальные озабоченности государств-членов, когда лидерам надо отстоять для себя, для своей страны маленький кусочек, а насколько он вписывается в общие приоритеты – дело десятое. Ведь нужно отчитываться перед национальным электоратом. «Предательство национальных интересов» он не простит. Вот бюджет ЕС и получается в лучшем случае лоскутным.

В-четвертых, осадок от того, что не все национальные пожелания учтены, пишут мировые СМИ, у соответствующих стран все равно остается. Латыши хотели получить больше для своего молочного животноводства, эстонцы – для расширения железнодорожной сети, венгры – для своих наиболее обездоленных территорий, испанцы – для рыболовов. Это для ЕС в целом поднимавшиеся ими вопросы второстепенны. Из столиц они видятся под совершенно иным углом зрения. И по итогам окончательного согласования многие законные требования так и остались неудовлетворенными. Так, прибалтийские фермеры все равно не поняли, почему их гораздо более богатые соседи из Нидерландов и Франции по-прежнему будут получать более щедрые субсидии. Почему латыши, например, в пересчете на акр земли будут получать на 60% меньше, чем в среднем по ЕС. Почему занимающиеся молочным животноводством – только 20% от того, что идет в карман голландцам[9].

В-пятых, акцентируется в комментариях, рубка по поводу бюджетных параметров вскрыла несостоятельность некоторых мифов, распространяемых в ЕС, в частности о том, что входящие в него страны уже живут по канонам постмодернизма, когда национальный суверенитет утрачивает свое былое значение. Если нахождение согласия превращается для них в танталовы муки, отмечается в публикациях, «встает вопрос о пределах политической и экономической интеграции, которая на протяжении длительного периода времени была руководством к действию для главных поборников европейского единства»[10]. Сильно сказано.

В-шестых, в мировых СМИ обращают внимание на то, что при составлении итогового бюджетного предложения были использованы шулерские приемы. Как никогда в прошлом разведены обещанные траты в сумме 960 млрд евро и реальные: их цифра равна 908,4 млрд евро. За счет этого более бедным странам южной и восточной периферии ЕС обещано больше на нужды развития. Парламенты же более богатых стран Центра и Севера ЕС могут «пропустить» бюджетные ориентиры, поскольку в действительности расходоваться будет гораздо меньше[11].

В-седьмых, утверждается в комментариях, все равно, по большому счету, обо всем договорились между собой ведущие державы ЕС. Остальным дали возможность согласиться. Мол, накануне Ангела Меркель и Франсуа Олланд условились, что бюджет будет на уровне 1% совокупного ВВП интеграционного объединения и совершили гешефт, по которому субвенции по-прежнему будут идти французским фермерам и отсталым районам Германии. А потом все остальные ходили на встречи (не на поклон, а на консультации, уточняется аналитиками) с ними и Херманом ван Ромпеем, чтобы те учли их озабоченности. Так, Марио Монти получил продление поддержки сельским районам и региональной помощи. Оно ему было совершенно необходимо, согласно его уверениям, чтобы доказать на родине умение выбивать деньги из евробюрократов и набрать очки в избирательной гонке, как тогда казалось, против С.Берлускони. Полученные уступки, однако, ему не помогли. Хотя, может, варево на политической кухне ЕС варилось по совершенно иным рецептам (описываемым в статье «27 клонов Маргарет Тэтчер»).

И еще одно замечание. Утверждение бюджетных ориентиров в том виде, в каком они приняты Европейским Советом, будет означать, в том числе, что ЕС собирается проводить курс жесткой экономии и бюджетной консолидации еще много лет. Это очень плохой признак. Косвенно Брюссель признает, что до преодоления экономического кризиса и кризиса суверенной задолженности, несмотря на все победные реляции, довольно далеко. А, значит, с негативными последствиями, вызываемыми мерами по борьбе с кризисом, надо будет смириться. К ним придется адаптироваться.

Теперь о других последствиях, генерируемых этими же мерами, которые могут оказаться не просто позитивными, а даже благотворными. Наконец-то, по прошествии десятилетий, лидеры капиталистического мира, ведущие демократии берутся заставить транснациональный капитал отказаться от тактики налоговой оптимизации. Прибегая к ней, он экономит на уклонении от налогов в тех странах, где они выше, баснословные суммы. Почему развитые страны сейчас вдруг спохватились, объясняется до смешного просто. Раньше они всячески поощряли экспансию своих фирм и сами пользовались инструментами фискального допинга. Оказавшись в тисках кризиса, стали поднимать налоги… и сразу же оказались в проигрыше. К огромному числу фирм, предпочитающих располагать свои штаб-квартиры и/или зачисление прибылей там, где налоговый пресс слабее, и платить их в меньшем объеме, добавились новые. Налогооблагаемая база в крупнейших странах ЕС и США, и так несколько сузившаяся под ударами кризиса, начала размываться. С этим смириться они уже не могли. За первым этапом борьбы с уклонением от налогов последовал второй – уже с уклонением от уплаты налогов конкретно в тех странах, которые борются с ним.

Это может показаться парадоксальным, но роль лидера в развертывании новой кампании взяла на себя Великобритания. Казалось бы, у власти ультралиберальное правительство. Тем не менее, «голод не тетка». Как объяснить простым гражданам, что с них будут удерживать в казну все большие суммы, тогда как поступления от большого бизнеса совершенно не соответствуют масштабам их деятельности. Вот кабинет Дэвида Камерона и повел атаку на признанных лидеров мирового бизнеса и на практику декларирования доходов там (в тех странах), где им выгодно. В первую голову под горячую руку британцев попали ресторанная сеть «Старбакс» и электронные гиганты «Гугл» и «Амазон». Плечом к плечу с англичанами в едином фронте тех, кто предлагает прищучить «уклонистов», встали Германия и Франция. Они тоже очень активны, хотя и не так, как Великобритания. В частности, Париж предложил ввести специальные сборы под многозначительным названием «налог Гугл» и разработать под него особую схему взимания налогов за коммерческую деятельность в Интернете и через Интернет. Социалистическое правительство Франции особенно возмутило то, что Гугл выплачивает в форме налогов лишь 5% от общего объема своих доходов. Другой хай-тековский гигант «Эпл» — вообще смехотворные 3% от получаемой по всему миру прибыли. Если бы они платили налоги в полном объеме в США, эти цифры равнялись бы 35%. Во Франции – 33,3%. В Ирландии – 12,5%. В этом плане с нашими европейскими партнерами вполне можно согласиться.

12 февраля 2013 г. в соответствии с ранее полученным заказом Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) обнародовала доклад «Борьба против эрозии налогооблагаемой базы и перевода прибылей». Его официальная презентация состоялась на полях встречи министров финансов и председателей центральных банков G20 в Москве 15-16 февраля. Ожидается, что он будет представлен, на этот раз вместе с планом действий, на саммите G20 также в Москве в июле. В нем приводятся любопытные данные, характеризующие масштабы проблемы. В частности указывается, что американские фирмы ежегодно прячут от налогообложения в США прибыли на сумму в 1700 млрд ам. долл. (1270 млрд евро). Из-под носа Евросоюза уплывает таким же образом 1000 млрд евро. Косвенно эти данные подтверждает другой тоже весьма основательный доклад. В 2012 г. его выпустил Банк ДЖ.П.Морган. В нем указывается, что национальные компании, т.е все те, деятельность которых не выходит за пределы страны пребывания, платят в среднем, в пересчете на 10 лет, налог на прибыль в размере 36,2%. Тогда как их транснациональные конкуренты значительно меньше – всего 22,4%.

Как ТНК удаются такие сказочные операции – ответ на этот сакраментальный вопрос также дается в докладе ОЭСР. Хотя, он далек от исчерпывающего. В первую очередь ТНК играют на разнице в налогах, практикуемых в разных странах. Понятно, что, перебросив побольше активов в места с льготным налогообложением, вы сильно экономите на выплатах в государственную казну. А от повторных поборов вас защищают соглашения об избежании двойного налогообложения. За предыдущие годы странами ОЭСР их было заключено ни много, ни мало целых 3 тысячи штук. Перебрасывать же активы сейчас стало как никогда просто. Во-первых, почти всюду действует либеральное законодательство, не препятствующее этому. Во-вторых, «железо», т.е. собственно материальное производство, давно уже перестало составлять основную часть собственности. Львиная ее доля существует в форме брендов, товарных знаков, патентов, систем управления, т.е. в нематериальных формах. Тут и перебрасывать ничего не нужно. В-третьих, все более весомая часть экономической деятельности, консалтинга, всего чего угодно осуществляется через Интернет. А с Интернетом можно работать опять-таки откуда угодно.

Однако кроме этого вполне законного бизнеса, как отмечают комментаторы, ТНК практикуют и другие, на этот раз более сомнительные схемы оптимизации. Они могут состоять, например, во взаимной продаже и предоставлении услуг между филиалами и подразделениями по некоммерческим ценам. Правда, зачастую, в этом даже нет необходимости. Достаточно дорогую деятельность, в частности связанную с НИОКР, проводить по бухгалтерским книгам в странах с льготным налогообложением. За материнскими же компаниями оставлять лишь ту, которая дает минимальную налогооблагаемую базу. Так поступают, в частности, все фирмы, занимающиеся электронной торговлей в Интернете. Возьмем в качестве примера американского гиганта «Амазон». В Европе все активы переброшены в филиалы, зарегистрированные в Люксембурге. Резон понятен – здесь налог на корпорации ниже, чем, скажем, во Франции. Во всяком случае, так было раньше. Права интеллектуальной собственности переданы «Амазон Юроп Холдинг Технолоджис», люксембургскому филиалу. Со всех сайтов продаж в Европе за использование технологий и марки «Амазон» деньги стекаются в этот филиал. Другой расположенный здесь же филиал «Амазон ЕС САРЛ» аккумулирует прибыли, получаемые от деятельности разных сайтов продаж. Преимущества такой схемы связаны с тем, что здесь НДС на цифровые книги 3%, тогда как во Франции – 5,5%. Но работает такая схема потому, что налог взимается там, откуда услуга получена, а не там, где она предоставлена (как подробно разбирается в рубрике «Право»). Французы, само собой, мечтали бы ситуацию развернуть.

Пока же в глобальном масштабе она следующая. Согласно результатам расследования, проведенного МВФ, в Германию или Японию в 2010 г. поступило меньше прямых зарубежных инвестиций (ПЗИ) – 4,07% и 3,76% соответственно, чем в Барбадос, Бермуды и британские Виргинские острова – 5,11%. Оттуда же в мировую экономику было вложено 4,54% мировых ПЗИ, тогда как из Германии – 4,28%. Виргинские острова были вторым по объему инвестором в китайскую экономику. Из них поступило 14% капиталовложений. Далеко за Гонконгом с его 45%, но впереди США с их 4%. Данные по нашей стране – 28% инвестиций в российскую экономику поступило из Кипра, 12% — с Виргинских островов, 7% — с Бермуд и 6% — с Багамских островов. Еще один показатель, по которому можно судить о распространенности схем оптимизации – фирмы, не имеющие в стране почти никакого физического присутствия и использующие минимум персонала, но через которых, тем не менее, текут финансовые потоки. Теперь уже по данным ОЭСР, из 3207 млрд ам. долл. (2400 млрдевро), поступивших по состоянию на 2011 г. в Нидерланды, 2625 млрд ам. долл. были прокачаны через эти фирмы. Сумма капиталовложений из Нидерландов в другие страны достигла 4002 млрд ам. долл., из которых 3023 млрд пришлись на эти фирмы. По Люксембургу цифры не менее показательные. 1987 млрд из 2129 на входе и 1945 из 2140 млрд на выходе.

Однако дальше констатации доклад ОЭСР не идет. Ни ТНК, ни страны он ни в чем не винит. Ведь все делается в соответствии с действующими правилами, на основании применимого законодательства. Значит, надо совместно договариваться об изменении правил и реформе национального законодательства. Альтернатива – фискальные войны, в которых никто не заинтересован. Но согласия нет. Против их изменения выступают Швейцария и Люксембург, которые больше других потеряют: установленный ими льготный режим налогообложения притягивает капиталы на их финансовые площадки. Ирландия и Нидерланды в этом отношении на них очень похожи. Но они за диалог. Голландские парламентарии даже запустили дебаты «о налоговой справедливости и равенстве». Американцы не определились, хотя уже пару лет назад Барак Обама говорил, что для возвращения в страну утаиваемой прибыли надо браться за налоговые реформы. В принципе, как утверждается в докладе ОЭСР, страны БРИКС также за реформы. С их помощью они надеются получить больше от действующих на их территориях филиалов крупных ТНК. Посмотрим, что покажут встречи G20 в Москве и Санкт-Петербурге, и есть ли перспектива у многосторонней конвенции или конвенциях о налогообложении. Пока же московская встреча G20 на министерском уровне, состоявшаяся 15-16 февраля, ограничилась констатацией и поручением. В итоговом документе говорится: «В налоговой сфере мы приветствуем доклад ОЭСР по противодействию эрозии налогооблагаемой базы и перемещению прибыли и признаем, что важной частью финансовой устойчивости является защита наших доходных баз. Мы исполнены решимости в разработке мер по противодействию эрозии налогооблагаемой базы и перемещению прибыли, намерены действовать совместно и ожидаем, что ОЭСР представит нам в июле глобальный план мер»[12].

Еще несколько последствий экономического кризиса, которые можно оценить либо как позитивные, либо как ожидаемые. Одно из них свидетельствует о том, что европейцы начинают с меньшей аррогантностью относиться к своим соседям и потенциальным партнерам, понимая, что времена изменились. У них нет оснований задирать нос. Когда речь идет о затягивании поясов и бюджетной консолидации, лучше делать ставку на расширение международного сотрудничества и возобновление интеграционных процессов с соседями. Другое подтверждает намерение новой старой администрации США всерьез взяться за построение более сбалансированных, равноправных, взаимовыгодных отношений со своими европейскими союзниками. Третье указывает на стремление части европейских стран любой ценой пополнить оскудевшую казну, даже несмотря на неоднозначное отношение к подготавливаемым мерам и угрозу еще более глубокого раскола в стане Евросоюза. Однако по порядку.

(1) В ближайшее время Брюссель намерен возобновить переговоры с Анкарой об условиях и модальностях приема в члены ЕС. Они стартовали еще в 2005 г. Договор, оформляющий членство, должен состоять из 35 содержательных разделов (если учитывать дополнительные индивидуальные требования). За почти 8 лет совместных мучений удалось приступить к обсуждению лишь 13. Обсуждение же 12 из 35 разделов вообще было заблокировано. Эмбарго на консультации по ним в одних случаях наложила Франция, в других – Кипр. Кроме того, «двадцать семь» предупредили Анкару, что ни один из разделов не будет окончательно согласован до тех пор, пока та не признает Кипр. В 2007 г., придя к власти, Николя Саркози наложил вето на продолжение консультаций по пяти уже открытым разделам. С июня 2010 г. никакого движения не было.

Смена власти в Елисейском дворце, во многом иное видение европейской интеграции, отстаиваемое социалистами, изменили ситуацию. По итогам февральских межмидовских консультаций хозяин Кэ д’Орсэ заявил, что Франция снимает возражения против работы по досье региональной политики. Председательствующие в ЕС ирландцы сразу объявили, что переговоры возобновятся без задержек. В Европейской Комиссии вздохнули с облегчением. В Брюсселе жест, сделанный правительством Франсуа Олланда в сторону Турции, расценили как пролог к будущему размораживанию работы и по четырем другим досье. Это общая сельскохозяйственная политика, экономический и валютный союз, институциональные вопросы и финансы.

Руководство Турции восприняло его точно таким же образом. В последовавших заявлениях официальных лиц подчеркивалось: снято важное препятствие, мешавшее развитию отношений между Анкарой и Брюсселем. Правда, сквозь победные реляции и восторженные аплодисменты пробился ехидный голос политических комментаторов, отметивших, что французская инициатива любопытнейшим образом вписывается в общую череду событий. Чуть раньше, встречаясь с послами «двадцати семи», премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган пригрозил, что пренебрежительное отношение ЕС к его стране вынудит ее пойти на сближение с Шанхайской организацией сотрудничества, служащей противовесом влиянию Брюсселя[13]. Подвижки в подходах Франции дали и Германии возможность приступить к корректировке своей позиции. Официально это еще не признано, но в околоправительственных кругах утверждают, что Берлин больше не будет противиться есовскому будущему Анкары[14].

(2) В повестку дня американо-европейских отношений (как обстоятельно разбирается в статье «Пакт Трансатлантической солидарности») возвращается вопрос о заключении всеобъемлющего торгового соглашения, прокладывающего путь к созданию крупнейшей в мире Трансатлантической зоны свободной торговли. В поддержку его разработки высказался Барак Обама в своем ежегодном обращении к нации, с которым он выступил 12 февраля. То, что он ограничился всего одной — двумя фразами, значения не имеет. Переговорам дан «зеленый свет». «Сегодня я объявляю, что мы запускаем переговоры о всеобъемлющем Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве с Европейским Союзом», — объявил президент США. И добавил: «Потому, что честная и свободная торговля через Атлантику поддерживает миллионы хорошо оплачиваемых рабочих мест в Америке». Тем самым Соединенные Штаты свой выбор сделали. Они, наконец-то, вполне позитивно и определенно откликнулись на пожелание европейцев, настойчиво продвигавших идеи создания огромного евро-американского общего рынка.

В прошлом лидеры ведущих государств-членов ЕС и наднациональных институтов неоднократно подчеркивали плюсы утверждения общих правил предпринимательской деятельности в масштабе двух крупнейших в мире экономик. Создание общего экономического пространства послужит мощным толчком к активизации экономической деятельности. Будет способствовать торговле, инвестициям, созданию рабочих мест. Поможет справиться с кризисом. Позволит вновь взять инициативу, которая перешла к Китаю, в свои руки. Заставит всех ориентироваться на технические стандарты нового экономического образования, а не опять-таки Китая или кого-то еще. Расчет на такую перспективу отдельные комментаторы назвали даже залогом успеха[15]. Тогда экономическое лидерство ЕС и США никем не будет ставиться более под сомнение. Сразу после выступления Барака Обамы и Дэвид Камерон, и Ангела Меркель, и Франсуа Олланд (правда с оговорками), и Мануэл Баррозу их с удовлетворением повторили[16]. Берлин не упустил даже случая напомнить, что это его идея. Их оценки и высказывания сразу же подхватили и разрекламировали многочисленные комментаторы. О создании рабочих мест, ускорении темпов роста, спасении от кризиса, утверждении нормативистского диктата, противостоянии утрате мирового экономического лидерства и т.д.[17] Только спустя какое-то время спохватились и стали писать и говорить о том, как много благ сговор между США и ЕС принесет остальному миру.

Несколько слов, сказанных американским президентом, означают, что США со всеми этими аргументами согласились. Теперь переговоры пойдут полным ходом (если Европейская Комиссия, как ожидается, получит мандат от Совета ЕС к июню). Вместе с тем, обе стороны прекрасно понимают, что преодолеть придется немало трудностей. Ведь речь идет не только о снижении сборов и устранении тарифных и нетарифных барьеров. ЕС и США будут договариваться о гармонизации технических стандартов (об общих требованиях к качеству строительства, лекарств, автомашин и т.д.). На этом пути их подстерегает немало подводных камней. И все же, если они очень постараются, соглашение может быть подготовлено до конца 2014 г., считает торговый представитель США Рон Кирк. Как выяснилось уже после обращения Барака Обамы, представители ЕС и США, встречаясь за закрытыми дверями, о целом ряде вещей поспешили договориться заранее[18]. Рабочая группа в составе высоких функционеров ЕС и США трудилась над возможными развязками около года. Перед ней была поставлена задача убедиться в том, что сторонам удастся преодолеть исторические противоречия. В прошлом они заводили все усилия в тупик. Говоря о соглашении в своем обращении к нации, президент США был уверен, что на этот раз получится. Несмотря на то, что придется выдержать давление отраслевых лоббистов. Вопреки тому, что государствам-членам ЕС будет трудно договориться между собой.

В первых же откликах на новость эксперты сразу признали: «…запуск переговоров по договору о свободной торговле, непременно, породит новые разногласия внутри «двадцати семи», прежде всего между Францией, с одной стороны, Великобританией и Германией, с другой»[19]. Ведь Париж, в этом все убеждены, станет настаивать на включении в договор положений о защите национальной культуры, языка, кинематографа, сельхозпроизводителей, географических названий, здоровья населения, которому угрожают генномодифицированные продукты американского производства. Да и французы о своих намерениях говорят открыто. Это немецкие промышленники с удовольствием предвкушают прорыв на американский рынок. С учетом колоссальных масштабов взаимной торговли, отказ даже от нынешних двухпроцентных таможенных пошлин на промышленные товары даст им очень много. Французам же придется отказываться от десятипроцентного таможенного заслона на пути американской говядины и других продовольственных товаров. Как отметила министр внешней торговли Франции Николь Бриг, Париж будут «добиваться такого соглашения, которое бы уважало наши ценности, европейское видение культуры, наши сельскохозяйственные модели и способствовало бы экологическому и энергетическому транзиту»[20]. Хоть стой – хоть падай. Но очень уверенно и многозначительно.

(3) Гораздо более противоречивое следствие кризиса, вернее, реакции на него стран еврозоны – подготовка к введению налога на финансовые транзакции. На него согласились 11 из 27 государств-членов ЕС. В их числе пятерка тяжеловесов – Германия, Франция, Италия, Испания и Польша. А также весомая часть других участников еврозоны – Австрия, Бельгия, Греция, Португалия, Словакия, Словения и Эстония. Но ни Ирландия и Люксембург в стане еврозоны, ни кто-либо еще за ее пределами. Возглавили движение «несогласных» Великобритания и Швеция. Поэтому ядру еврозоны крайне важно сконструировать свое продвинутое фискальное сотрудничество таким образом, чтобы сбор за транзакции не содержал никаких лазеек, которыми воспользовались бы несогласные. Естественно к своей выгоде.

14 февраля Европейская Комиссия представила в Брюсселе разработанную ею схему взимания налога. Под него, согласно ее наметкам, подпадают эмитент финансового продукта, его продавец и покупатель, если хотя бы один из них находится в одном из 11 государств-первопроходцев. То есть, где сделка будет совершена, значения не имеет. Уклониться от налога на транзакции, перебросив их совершение в Лондон или на Багамы, не получится. Важно, что она собой представляет, и кто ее совершает. В этом, кстати, англичане сразу углядели экстерриториальное действие налога. Одновременно переброска и предмета сделки ничего не дает. Налог взимается со всех финансовых продуктов, имитированных в странах продвинутого налогового сотрудничества. Вместе с тем, налог, само собой, не взимается с физических и юридических лиц за транзакции каждодневного характера, страховки и кредиты. Из-под него выведены обслуживание государственного долга, деятельность центральных банков, а равно Европейского механизма стабильности и других фондов аналогичной целевой направленности. Взиматься будет не менее 0,1% от стоимости акций и облигаций и 0,01% от стоимости деривативов. За государствами закрепляется свобода рук в том, что касается их повышения. Таким образом Европейская Комиссия надеется собирать от 30 до 35 млрд евро в год. В Эстонии ежегодная прибавка к бюджету составит 300 млн, в Германии – 10 млрд евро. Ожидается, что налог будет взиматься начиная с 1 января 2014 г. К этому времени «одиннадцать» должны будут снять, если это реально, возражения со стороны остающихся за бортом продвинутого налогового сотрудничества[21].

Как и насколько это удастся сделать, пока не ясно. Не получилось бы как с директивой, принуждающей авиаперевозчиков приобретать к выгоде ЕС права на выбросы. Тогда весь мир восстал против односторонних мер Брюсселя. Решение «одиннадцати» тоже не согласовано ни с кем. Против взимания налога на транзакции выступили страны БРИКС, США, G8 и G20. Ведь вырезать «одиннадцать» из мировой финансовой системы не получится. Налог обязательно будет размазываться не только на «своих», но и на «чужих». В США, Великобритании, Люксембурге, других странах уже высказали опасения по поводу того, что налог «Робин Гуда» утяжелит стоимость транзакций и за пределами «одиннадцати». Он поведет к изъятию приличных сумм из гражданского оборота и отрицательно скажется на предпринимательской активности. Утверждение, что деньги, полученные от взимания налога, будут перераспределяться и вновь вкладываться в экономику, в частности в инфраструктурные проекты, звучат не слишком убедительно. Очевидно, что разработанные меры ударят по пенсионерам и вкладчикам, ведь косвенно именно их сбережения окажутся в проигрыше. Иначе говоря, налог породит эффект, прямо противоположный рекламируемому. Дословно Торговая палата США совместно с четырьмя наиболее влиятельными финансовыми ассоциациями, реагируя на анонсированный Европейской Комиссией проект, предупредила, что Брюссель выдвигает «новые и односторонние теории налоговой юрисдикции». Они «одновременно носят беспрецедентный характер, противоречат действующим нормам международного налогового права и общепринятым договорным обязательствам»[22].

Вместе с тем, справедливости ради, надо отметить, что в Соединенных Штатах работают над своей версией «налога Тобина». Соответствующий законопроект уже пытались внести в Конгресс. Сразу это сделать не получилось. По предварительным прикидкам его лоббистов, он может существенно пополнить казну. Обсуждаемые перспективы – до 352 млрд ам. долл. за десятилетие. И это притом, что в отличие от ЕС, американские законодатели готовы удовлетвориться гораздо более щадящим налогом в 0,03% на транзакцию, т.е. всего по 3 цента с каждых 100 долл. Одновременно они предусматривают, что все первоначальные размещения, выпуски, продажи не будут облагаться поборами, чтобы не навредить деловой активности. Из-под удара будут выведены также транзакции университетов, операции, влияющие на накопление пенсионеров, и т.д. В пользу введения «налога Тобина», утверждают его сторонники, будет работать, по крайней мере, три фактора. Первый. Бюджету нужны свежие деньги. Второй. Народ за то, чтобы поприжать финансовый сектор. Банкиров и спекулянтов обвиняют во всех тяжких. Мол, это их тяга к несусветным доходам и необузданная алчность вызвали глобальный экономический кризис. Третий. Как бы ни повели себя игроки на финансовом рынке, реальный сектор экономики все равно выиграет. Если спекулянты наплюют на дополнительные издержки, и налог на обороте капиталов никак не скажется, отлично: государство получит возможность перераспределять в пользу производительных инвестиций дополнительные суммы денег. Если же масштабы спекуляций снизятся, тем лучше: это оздоровит экономику в целом, предотвратит формирование новых пузырей, развернет капитал в сторону производства и инноваций[23]. Хорошие аргументы. Убедительные. Но они должны использоваться для целей нахождения консенсуса в группе G20, а не для оправдания мер, направленных против других и замышляемых для получения односторонних преимуществ.

За всеми этими большими, масштабными событиями и трендами легко было бы просмотреть еще один весьма значимый процесс, идущий как бы вторым планом – начавшееся очищение Европы от ее вовлеченности в противозаконную практику т.н. секретных тюрем ЦРУ. С сокрушительной критикой этой практики в свое время выступили Парламентская Ассамблея Совета Европы, а затем Европарламент. Последний, в частности, призвал все страны, которые предоставляли Штатам свою территорию для переброски, допросов и истязаний подозреваемых в террористической деятельности, открыть уголовное преследование пособников правонарушений. Похоже, многие откликнулись. 12 февраля 2013 г. суд Милана приговорил к 10 годам лишения свободы бывшего главу военной разведки Италии Николо Поллари. Он получил срок за соучастие в операции ЦРУ по захвату радикально настроенного египетского имама Абу Омара, когда он проповедовал в Италии в 2003 г. Его похитили на улицах Милана, потом перебросили на военную базу США в Германии, затем он всплыл в Египте, утверждая, что его нещадно пытали. Замглаву военной разведки Марко Манчини приговорили к 9 годам. Мелкую сошку – к шести[24]. Кроме того, судебным решением ЦРУ предписывается выплатить пострадавшему компенсацию в размере 1 млн и его жене – 800 тыс. евро. В рамках этого же разбирательства ранее, в отсутствие обвиняемых, обвинительные приговоры были вынесены 23 сотрудникам миланского отделения ЦРУ. Его руководитель Роберт Сэлтон Лэйди был приговорен к 8 годам лишения свободы. И это несмотря на жесткий прессинг со стороны Вашингтона.

Вынесенный вердикт полностью меняет устоявшуюся практику. В 2007 г. Николо Поллари и его подельников оправдали. Более того, оправдательный приговор подтвердили в 2010 г. Нынешнее постановление было встречено Европарламентом на ура. Оно воспринято как крайне важный прецедент, за которым могут последовать многие другие судебные решения. До этого что-то делалось только поляками. И Европейский суд по правам человека в декабре 2012 г. признал Македонию виновной в похищении немца ливанского происхождения и призвал Варшаву рассекретить некоторые досье. Всего, по данным НПО «Судебная инициатива Открытого общества», 136 человек пострадали от пособничества третьих стран проведению ЦРУ незаконных спецопераций. Может быть, больше. Или гораздо больше. Всего 54 страны отличились сотрудничеством с ЦРУ. Кто-то предоставлял свою территорию для размещения секретных тюрем ЦРУ, кто-то помогал захвату и транспортировке предполагаемых террористов, проведению допросов и пыткам, кто-то снабжал информацией или открывал свое воздушное пространство. Из стран ЕС особые нарекания у Европарламента имеются по отношению к Польше, Литве и Румынии. Но Литва и Румыния, по словам депутатов, пока игнорируют призывы Европарламента. Почему-то до сих пор считается, что принимаемые им резолюции носят всего лишь рекомендательный характер.

Попытался рассказать о главном. И все же проанализированные тенденции — не более чем фрагменты панорамного полотна, рисуемого авторами журнала. Для того чтобы насладиться всеми его красками, не пожалейте времени — вчитайтесь в статьи, обзоры и другие материалы, помещенные в такие его рубрики, как «Иммиграция», «Энергетика» и многие другие. Не упустите также возможности заглянуть в «Уголок науки». Познакомиться с рубриками «Традиции», «Век учись», «Открываем старый свет». В них вы найдете массу полезной, специально подобранной для вас информации, почерпнете из нее для себя много нового и неожиданного. Доброго чтения!

© Марк ЭНТИН, главный редактор,
профессор МГИМО (У) МИД России
Екатерина ЭНТИНА, доцент НИУ ВШЭ


[1] Paul Krugman. Looking for Mr. Goodpain // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 2-3, 2013. – P. 7.

[2] Jack Ewing. Longer recession is feared as E.U. economies shrink. Berlin and Paris mired in slump; disappointing quarter for entire bloc // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 15, 2013. – P. 1.

[3] Jack Ewing. Longer E.U. recession feared // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 15, 2013. – P. 17.

[4] Landon Thomas Jr. Stagnation at the root of Britain’s downgrade. In effort to cut deficit, U.K. falls behind even its bailed-out neighbors // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 25, 2013. – P. 1.

[5] James Kanter. Europe zone prognosis: More pain. But commission expects deficit-reflection efforts to bear fruit in 2014 // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 23-24, 2013. – P. 1.

[6] Daniel Cohen. Le spectre de Keynes // Le Monde, 23 février 2013. – P. 17.

[7] James Kanter, Andrew Higgins. E.U. leaders reach deal on budget of austerity. Struggle shows challenge of finding union amid 27 sets of parochial concerns // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 9-10, 2013. – P. 1.

[8] Herman Van Rompuy. Un budget pour l’avenir de l’Europe. Ciblons emploi, croissance et compétitivité // Le Monde, 16 février 2013. – P. 17.

[9] James Kanter, Andrew Higgins. E.U. leaders reach deal on budget of austerity. Struggle shows challenge of finding union amid 27 sets of parochial concerns // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 9-10, 2013. – P. 13.

[10] Ibid. – P. 1.

[11] Arnaud Leparmentier, Philippe Ricard. Les Vingt-Sept s’accordent sur les grandes lignes d’un budget d’austerité. Les credits seront en baisse pour la première fois dans l’histoire européenne // Le Monde, 9 février 2013.

[12] Коммюнике. Встреча министров финансов и управляющих центральными банками стран «Группы 20». Москва, 15-16 февраля 2013 года, п. 20. – С. 6-7.

[13] Philippe Ricard, Guillaume Perrier. Dégel du processus d’adhésion de la Turquie a l’ UE. Paris a décidé de rouvrir l’un des chapitres de négociations bloques par Nicolas Sarkozy // Le Monde, 14 février 2013. – P. 6.

[14] Melissa Eddy. Merkel urges new chapter in E.U. talks with Turkey. She remains skeptical over membership, but her allies signal a shift // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 25, 2013. – P. 4.

[15] Alan Wheatley. Eliminating Atlantic as trade barrier inside Europe // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 19, 2013. – P. 20.

  [16] James Kanter, Jack Ewing. A running start for a big trade pact // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 14, 2013. – P. 1, 15.

[17] Sylvie Kauffmann. Un seul plein d’essence pour le libre-échange // Le Monde, 19 février 2013. – P. 20.

[18] James Kanter, Jack Ewing. A running start for a big trade pact // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 14, 2013. – P. 1.

[19] Frédéric Lemaitre, Philippe Ricard. Accord de libre-échange avec Washington:  Berlin enthousiaste, Paris réservé. La Commission européenne espère obtenir un mandat pour conclure d’ici deux ans // Le Monde, 15 février 2013. – P. 15.

[20] Цитируется по Sylvie Kauffmann. Un seul plein d’essence pour le libre-échange // Le Monde, 19 février 2013. – P. 20.

[21] La City s’alarme du projet européen de taxe sur les transactions financières. Bruxelles veut éviter la délocalisation des activités concernées vers Londres // Le Monde, 15 février 2013. – P. 1.

[22] James Kanter. E.U. rejects critics of “Robin Hood” tax // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 15, 2013. – P. 15.

[23] Jesse Eisinger. “Robin Hood” tax for U.S. financial forest // International Herald Tribune, the Global Edition of the New York Times, February 8, 2013. – P. 16.

[24] Benoit Vitkine. Prisons secrètes de la CIA: condamnation de l’ancien chef du renseignement italien. Dix ans de prison pour Nicolo Pollari, jugé complice de l’enlèvement d’un imam égyptien // Le Monde, 15 février 2013. – P. 6.

№2(74), 2013