Превратился ли Бонн в маленькое гнездо террористов?
Скажу сразу: заголовок заимствован из германской прессы – без всякой творческой переработки. Что же побудило журналистов задать себе такие вопросы?
Для ответа давайте познакомимся с хроникой событий, происшедших в Бонне в первой половине последнего месяца 2012 года.
10 декабря. На вокзале около 14 часов прохожие обнаружили бесхозную голубую спортивную сумку, лежавшую на 1-м пути. Вокзал полностью оцепили, всех эвакуировали, движение остановили. Сумку обстреляли из водяной пушки, остатки отдали на экспертизу. В результате обнаружили, как это было сформулировано в документах, «потенциально горючий материал». Запал найти не удалось. Зато выяснилось, что свидетели заметили молодого человека, который оставил эту сумку.
11 декабря. Полиция арестовала уроженца Сомали, входившего в круг исламистов. Позднее в СМИ появлялись сообщения, что арестован еще один подозреваемый. Тем не менее, к вечеру того же дня оба они были отпущены. Все же по показаниям одного из свидетелей удалось составить фоторобот предполагаемого главного подозреваемого.
12 декабря. Объявлено, что взрывчатое вещество в найденной сумке было очень опасным. Но вот была ли бомба в рабочем состоянии, еще предстоит выяснить, заявила прокуратура. Однако никаких свидетельств того, что происшествие имеет террористическую подоплеку, все же не было. Полиция объявила о появлении еще одного подозреваемого. Один из двоих был темнокожим, второй – светлокожим, как политкорректно указывается в сообщениях правоохранительных органов.
13 декабря. Федеральное правительство предостерегло против нагнетания нервозности и проявления чрезмерных эмоций. Никаких свидетельств того, что в местах скопления людей, к примеру, на рождественских базарах, усиливается угроза террористических проявлений. Полиция принялась искать третьего человека, но на этот раз – как свидетеля. Именно он проинформировал работников вокзала о появлении бесхозной сумки.
14 декабря. Телерадиокомпания «Вестдойче рундфунк» сообщила, что бомбу все же привели в действие с помощью дистанционного взрывателя, но из-за дефектной сборки взрывчатка не сдетонировала. Правда, полиция тут же заявила, что это лишь одна из версий. Со ссылкой на «круги, близкие к органам безопасности», было высказано сомнение в справедливости варианта «дистанционного подрыва». Прокуратура продолжает следствие.
Согласитесь, в таком изложении происшествие выглядит не больно-то страшным: в конце концов, все хорошо, что хорошо кончается. И в самом деле, при ближайшем рассмотрении бомба оказалась типичной самоделкой. В спортивной сумке лежала металлическая труба, заполненная нитратом аммония, известным садоводам всего мира как аммиачная селитра – хорошее азотное удобрение, но в то же время, входящее в состав некоторых промышленных взрывчаток. Вокруг трубы были укреплены четыре баллона с бутаном. Часовой механизм был сделан на основе бытового будильника, работающего от батареек. Единственное, чего никак не удается обнаружить – это запал. Но это не мешает полиции отождествлять опасную находку с бомбами, взорвавшимися в 2004 году в мадридском поезде, когда погиб 191 человек и более 2 тысяч было ранено.
Правда, утверждается, что запал могла разбить мощная струя из водяной пушки, причем так, что от него и следа не осталось. Опровергнуть это могут только специалисты, а они молчат. К тому же предполагается, что взорвать сумку-бомбу намеревались все же не на вокзале, а на мадридский манер – в каком-нибудь из поездов. О том, сколько тогда могло бы быть жертв, даже думать не хочется…
Позднее удалось выяснить, что бомба, хотя и самодельная, но, как уверяет германская полиция, изготовлена вполне квалифицированно, а главное – по инструкциям, содержащимся в Интернет-журнале «Инспайр», который выпускает йеменский филиал «Аль-Каиды». Изготовитель неразорвавшейся поделки точно следовал содержащимся в нем указаниям, допустив минимальный процент отсебятины.
Вот тут у непредвзятого наблюдателя и начинают появляться первые сомнения. Ведь пользоваться Интернетом и читать умеют не только приверженцы «Аль Каиды»? А тут еще вспоминается, что двух подозреваемых из числа боннских исламистов хотя и взяли за жабры, но сразу же отпустили. А если прибавить сюда труднообъяснимое отсутствие даже следов запала, то и вообще в голову начинают закрадываться крамольные мысли о проведении антитеррористических учений в обстановке, максимально приближенной к боевой. Что, кстати, можно только поставить в заслугу боннской полиции и местным спецслужбам, равно как и гражданам, проявившим похвальную бдительность. За последние годы на счету у органов охраны правопорядка уже несколько предотвращенных терактов с использованием взрывчатых веществ и, если среди них и были учебные – ни малейшего греха в этом нет: соответствующие службы надо постоянно держать в тонусе.
Но вот шумиху с легким налетом истерии, которую устроили в СМИ некоторые эксперты, оправдать уже куда труднее. Они без особых затей решили обвинить во всем «салафитское подполье». К ним охотно присоединились и некоторые политики, вроде Вольфганга Босбаха из ХДС, который заявил, что «боннские салафитские круги» вызывают у него «большое беспокойство». Вполне возможно, но как это связано с конкретным инцидентом?
Зато вполне понятно, что столь преувеличенная реакция может вызвать у сограждан излишнюю успокоенность и необоснованную уверенность в том, что «полиция набивает себе цену, а потому все безумно преувеличивает». Да тут еще выяснилось, что вышеупомянутых двоих подозреваемых полиция уже арестовывала по аналогичному подозрению в 2008 году и отпустила – через четыре дня. А, между прочим, по данным министерства внутренних дел, потенциальная численность «салафитского подполья» оценивается в 175 человек. Интересно, почему же полиция действует по принципу «нашли топор под лавкой», хватая одних и тех же? Между прочим, мусульман в Бонне живет свыше 30 тысяч человек, и доля салафитов среди них заметно ниже, чем, скажем, в среднем по стране. Из 4 миллионов германских мусульман к радикальным фундаменталистам власти относят около 4 тысяч человек.
Так что до превращения в «маленькое гнездо террора» городу, где родился Бетховен, пожалуй, еще далеко.
Сергей ПЛЯСУНОВ