Бандитский Марсель
Здесь наркоторговцы умирают молодыми
Статистика суха и безучастна: в этом году 15 юношей из бедных пригородов Марселя были изрешечены пулями в ходе бандитских разборок наркомафии. За это же время полиция конфисковала у местных жителей 300 автоматов.
Если хотите понять, почему правительство Франсуа Олланда сильно озаботилось этой осенью ситуацией с криминогенной обстановкой в самом густонаселенном городе на Лазурном берегу, вам стоит прокатиться на автобусе в северный город-спутник Савин. Скорее всего, вы ощутите себя чужаком среди пассажиров, имеющих корни в Северной Африке или Азии, либо принадлежащих к самому доныне кочевому племени – цыганам. И не по причине разницы в этнической принадлежности, а потому что здесь иной мир, здесь находится полюс нищеты и отчаяния.
В среднем 15% населения Франции, по тамошним меркам, живет ниже черты бедности. В Марселе же этот показатель равен 26%, но в Савине – и вовсе 40%. В богатых кварталах мегаполиса вероятность того, что вы не доживете до 65 лет, ниже на 23% общенационального уровня. В северных, то есть самых обездоленных районах шансы, что смерть придет раньше 65 лет, напротив, выше на 30%. Одна из причин – дележ зон влияния между молодежными бандами, занимающимися сбытом конопли и кокаина.
В пропорциональном отношении Марсель с населением 800 тысяч человек сравнялся с восьмимиллионным Нью-Йорком по количеству насильственных смертей, связанных с наркотрафиком и распространением дурмана.
Гибнут в основном молодые. В 1990-е годы правоохранительные органы нанесли сокрушительный удар по традиционной мафии, от которой она так и не оправилась. Но, объясняет Лоран Годон, адвокат жертв этих ОПГэшных войн, нечисто место пусто не бывает. На смену упрятанным за решетку ветеранам пришли молодые хищники, настоящие «беспредельщики». «У старых гангстеров был некий кодекс чести, у этих его нет», – говорит Годон и добавляет: «К тому же в бассейне Средиземного моря пересекаются интересы различных кланов,– «здесь и сицилийцы, и корсиканцы».
Мартиролог растет неуклонно. Рашида Тир, возглавляющая ассоциацию жителей Савины, рассказала журналистам, что смерть молодых людей стала регулярным, рутинным событием последние семь лет. И не только наркотрафик тому виной, считает она, но также «инстинкт самоубийства, отчаяние, которое поселяется в этих мальчиках. Вначале они сталкиваются с отторжением в школе, затем оказываются без работы. Они не видят для себя никакого будущего». Она проецирует эту социальную болезнь на всех жителей Савины: «Нас отвергли. О нас забыли».
Жан-Клод Годэн, мэр Марселя, по убеждениям – правый центрист, рассматривает эти смерти как обычную дань криминальным войнам, как он говорит, происходит «сведение счетов», «война за обладание территорией». С ним категорически не согласна Самиа Гали, мэр 15 и 16 округов, самых проблемных: «По сути, он говорит: ‘Пусть они убивают друг друга'».
Как Эрик Кантона и Зинедин Зидан, живые легенды французского футбола, Самиа Гали выросла в северных пригородах. «Я знаю, о чем говорю. Я больше не могу смотреть на то, как умирают юноши, которых помню еще малышами, с пулевыми отверстиями в теле. У меня перед глазами горе девушки – в ее парня выпустили 30 пуль. Нужно остановить эту бойню».
В начале сентября Самиа Гали своим заявлением взорвала общественное мнение: криминогенное насилие в Марселе вышло на такой уровень, что остановить его может только… армия. Она призвала правительство ввести войска в эти районы, чтобы для начала конфисковать оружие, которое поставляется в несчитанных количествах с Балкан и Северной Африки.
Правительство отреагировало на клич отчаяния Самиа Гали – быстро и решительно. Буквально через несколько дней составили «план спасения» Марселя. Министр внутренних дел и министр юстиции прилетели из столицы на юг, чтобы создать «исключительные зоны безопасности». Выделено дополнительно 230 полицейских для проблемных районов. В Марселе, единственном городе, помимо Парижа, появится высшее должностное лицо – префект полиции. Премьер-министр Жан-Марк Айро пообещал придать городу необходимый политический и экономический вес, чтобы он превратился в цветущий «средиземноморский метрополис».
Будет ли этих обещаний достаточно, чтобы преодолеть застарелую и хроническую болезнь – криминогенность высшей категории? В любом случае, едва ли пожарные меры смогут произвести нужный эффект до января следующего года, когда бандитский Марсель, согласно графику, будет провозглашен на следующие 12 месяцев «Культурной столицей Европы».
Владимир МИХЕЕВ