Чемодан, вокзал, Лондон
Неизбежно ли бегство французских топ-менеджеров за границу
Досужие разговоры о массовом исходе французских состоятельных семей начались после того, как под лозунгом высшей социальной справедливости тогда еще кандидат в президенты Франсуа Олланд пообещал повысить подоходный налог до 75% для всех, чьи годовые доходы превышают один миллион евро. Зажиточный гражданин Пятой республики, обитающий в люксовом пентхаусе в престижном лондонском районе Найтсбридж стоимостью в несколько десятков миллионов евро, рассуждал за пару дней до майских выборов: «Вы увидите, через несколько месяцев на этих берегах высадятся полмиллиона французов». Сбывается ли это предсказание?
Действительно, обосновавшись в Елисейском дворце, «опасный социалист», как его называла британская пресса, своими принципами поступаться не стал и запустил законодательный процесс, чтобы богатеи поделились с остальными своими сверхдоходами. Процесс все еще идет, и точку должен будет поставить Конституционный совет в декабре. Пока что власти взвешивают возможные последствия этого шага.
Забеспокоившиеся старо- и нувориши уже начали интенсивнее поглядывать по сторонам, прицениваясь к зарубежной недвижимости, и рассматривать варианты переезда в более безопасное с точки зрения уплаты налогов место для постоянного места жительства. По крайней мере, в этом убеждена английская газета «Дейли телеграф», ссылающаяся на «Сотбиз реалти», подразделение известного аукционного дома по торговле жилплощадью, которое в промежутке с апреля по июнь продало более 100 объектов недвижимости. Стоимость каждого превышала 1,7 миллиона евро.
Вместе с тем, Лайм Бейли из крупнейшей риэлторской конторы «Найт Фрэнк» считает, что «слишком рано говорить о влиянии задуманного повышения налога во Франции на покупку недвижимости в Лондоне». Это мнение подкрепляется и расследованием, проведенным парижской газетой «Монд».
Да, желающих примериться к ПМЖ за рубежом стало больше, отмечает Джеймс Джонстон, финансовый консультант в Лондоне. Благодаря свободному владению языком Мольера он не знает отбоя от французов, которые изучают условия эмиграции не только в Британию, но и в Швейцарию и даже Бельгию. Число обращений к мистеру Джонстону увеличилось, по его словам, на одну треть. Но это произошло на протяжении года, а потому не обязательно напрямую связано со сверхналогом на сверхдоходы. Схожая статистка и у другого эксперта в этой области Александра Терраса: поток ходоков к нему вырос на половину и также – за последние 9-10 месяцев.
Правда, есть более тревожные для президента Олланда цифры: после 6 мая, когда стало очевидно, что смена караула неизбежна, на 700 увеличилось количество заявок на поступление во французский лицей имени Шарля де Голля в Лондоне.
Впрочем, и это нельзя расценивать как непосредственное следствие крестового похода социалиста Олланда за справедливое распределение бремени кризиса между всеми членами общества. В конце концов, в британской столице и окрестностях обитает порядка 350 тысяч французов (по оценкам «Монд», около 300 тысяч, из которых 123 тысячи зарегистрированы во французском консульстве). Многочисленная община галлов формировалась здесь на протяжении десятилетий. Лондон иногда числят шестым по численности французским городом в мире.
Джеймс Джонстон, кстати, признает, что в последнее время он помог перебраться через Ла-Манш всего одной (!) французской семье. А его коллега Александр Террас вообще не видит прямой взаимосвязи с последними инициативами Олланда: «Всего двое обратились ко мне по причине того, что хотели бы избежать налога в 75%. Остальные озабочены ситуацией неопределенности вокруг единой валюты, они не знают, куда лучше инвестировать свои средства». Иллюзия, будто бы все, кто переезжают в Британию, относятся к категории биржевых миллионеров. Многие просто едут на заработки. Многие открывают собственное дело, потому что здесь более благоприятный инвестиционный климат.
Налог на предпринимательскую деятельность был снижен британскими властями с 28% до 24%, а в ближайшие два года достигнет и вовсе 22%. Заодно облегчено бремя и для тех, кто получает доходы более 190 тысяч евро. Для них подоходный налог скостили с 50% до 45%. Отличие этих послаблений от курса Олланда на изыскание дополнительных «приходов» в бюджет – разительное. По мнению главы франко-британской торгово-промышленной палаты Арно Вассие такими мерами «французским предпринимателям, по сути, говорят: уезжайте!»
Показателен пример беглеца-предпринимателя Оливье Кадика, который наделал шуму в 1996 году, когда перевел свою типографскую фирму в Британию, где суммарная налоговая нагрузка на бизнес, по его словам, в четыре раза меньше, чем у него дома. «Если бы я остался во Франции, то не смог бы свести концы с концами», – говорит мсье Кадик, избранный, к слову, в Ассамблею французов за рубежом. По его прогнозу, процесс «делокализации» бизнеса не остановить: «Представьте себе, что вы консультационное бюро, которое предоставляет свои услуги клиентам, скажем, в Москве. У вас выбор: проводить счета через штаб-квартиру во Франции или через свой филиал в Британии. Честно говоря, нужно быть тупицей, чтобы выбрать первый вариант. Сегодня в Европе это разрешено, и предприниматели все чаще оставляют погибать свои фирмы во Франции».
Нет, не случайно на саммите «двадцатки» британский премьер подразнил соседей через Ла-Манш заявлением (см. «Красный ковер Лондона» ), что готов «расстелить красный ковер» для французских бизнесменов, если они надумают сбежать от усыхания своих доходов на три четверти.
Инициатива президента Олланда и его кабинета социалистов может привести к еще одним пагубным последствиям: труднее будет заманить к себе высококвалифицированные управленческие кадры из-за рубежа. «Варяги», знающие себе цену, не захотят, чтобы их ощипывали как галльских петушков. И первые звоночки уже прозвенели. По признанию одного из руководителей группы промышленных компаний, пожелавшего, что неудивительно, остаться инкогнито, «я нанял трех американцев, но они не пожелали переезжать в Париж. Они выполняют свои должностные функции, но предпочитают жить в других местах». Как следствие, налоги они платят другому государству и там же оставляют свои деньги при личных расходах.
В крупнейшей банковской группе «БНП Париба» ряд сотрудников высокого ранга попросили перевести их в лондонский филиал. В прессе мелькают такие анонимные откровения: «Что совершенно точно, я не стану делать подарков нашему государству». Подсчет показал: сейчас доходы этого менеджера составляют 3,5 миллиона евро – после уплаты обещанного налога и всех прочих социальных отчислений останется не более 750 тысяч.
Для таких, кто оказывается в группе «лишенцев», оптимальным выбором становится переезд в соседние страны. А то и не в соседние. Эди Слиман, новый артистический директор дома моды имени Ива Сен-Лорана, и не думает переезжать из Лос-Анджелеса, где он живет с 2007 года, обратно в Париж. Здесь он окружил себя группой профессионалов и с ними работает, хотя главная творческая лаборатория остается на исторической родине. Еще один управленец высокого статуса заявил: «Убедить топ-менеджера переехать на работу во Францию стало миссией невыполнимой».
Тенденция очевидна: аутсорсинг выходит на новый уровень, а в условиях глобализированной экономики для корпоративных начальников вечные разъезды уже стали рутиной. Однако предлагаемое Ф.Олландом финансовое притеснение прослойки технократов не идет в русле этого тренда и, главное, может дорого обойтись. Вместо пополнения бюджетного портфеля случится исход топ-менеджеров, а вместе с «утечкой мозгов» ускорится перевод французского бизнеса в другие части света, а не только в Европу.
Владимир МИХЕЕВ