В Европу возвращается демократия?
Я сознательно позволил себе несколько провокационный заголовок. Разве в Европе демократия куда-то исчезала? Конечно, нет. Все процедуры и законы соблюдались, власти и оппозиция действовали в рамках, политические лидеры меняли друг друга у руля, СМИ не цензурировали, демонстранты демонстрировали, полиция ловила преступников…
Я о другом. О сути демократии. Рискуя быть занудным, приглашу вас вспомнить, где и как демократия появилась, что это слово значит. Появилась она в древнегреческих городах-государствах. По-гречески «демос» означает «народ», а «кратос» – «власть». В современном языке потомков Перикла «демократия» переводится как «республика». Официальное название Греческой Республики на языке оригинала – Эллиники Димократиа. Но что это было за народовластие у древних эллинов? Если вам посчастливилось побывать в Афинах, вы, возможно, поднимались на крутую скалу около Акрополя, где когда-то собирались граждане города, чтобы решать его судьбы. На неровной поверхности этой скалы, если на глаз, помещались от силы несколько сотен человек. Они и были гражданами города, ее народом. В российской Госдуме, в британской Палате общин, в испанских Кортесах места для депутатов больше, да и самих депутатов тоже. В древних Афинах все граждане действительно могли собраться и решить важные вопросы. Они осуществляли власть народа, поскольку и были народом. Остальные, включая их жен, гражданами, народом не были. Такая демократия понятна.
В современную эпоху, примерно со второй половины XIX века, демократия стала представительной, когда научившиеся читать и писать граждане (сначала это были только мужчины), обрели достаточную ответственность, чтобы решать, кто будет представлять их интересы. Те, кто претендовали на представление интересов граждан, соревновались друг с другом, предлагая разные пути решения имеющихся проблем, разные механизмы достижения этого, разные цели, к которым надо стремиться. С конца прошлого столетия, однако, в Европе стало складываться положение, когда выборы, дискуссии, политическая борьба велась вокруг одного пути развития, одного механизма решения проблем, одной модели общества.
Посмотрите на политику в странах ЕС после начала кризиса 2008 года. Кто бы ни находился у власти в той или иной стране – социалист, либерал, консерватор, христианский демократ или любая правительственная коалиция, все они проводили в принципе одинаковую политику. Небольшие нюансы, несомненно, были, но идеологическая, политическая суть оставалась неизменной. Это значит, что демократические механизмы формирования власти в европейских странах перестали предоставлять гражданам выбор, альтернативу. Произошло это давно, еще с 1980-х годов, когда началась стандартизироваться европейская политика и идеология. Механизмы демократии работали без сбоев, но выбор политического курса остался в прошлом: один деятель, кажется, улыбается симпатичнее, другой предлагает увеличить налог на 1%, а третий – на 1,5%, но на 0,5% снизить страховой взнос в больничные кассы взаимопомощи. Конечно, я утрирую, но не очень…
Что происходит сейчас? Экономический кризис, нарастание внешних угроз со стороны бедных южных соседей, поставляющих иммигрантов, давление конкурентов из динамичных экономик Азии и Латинской Америки, глобализация финансов и социальной сферы показывают: ставшей традиционной для Европы система единой политической мысли больше не справляется с новыми задачами. Привычные решения ничего не решают, а лишь загоняют болезнь внутрь.
Признаки новой ситуации появились, не все они приятны политкорректной части европейцев. В мае 2012 года во многих странах прошли выборы – президентские, парламентские, местные... Казалось бы, все шло по привычной схеме безальтернативной демократии. Но вот во Франции выбрали президента, который вслух говорит о пересмотре решений по стабилизации еврозоны, выдававшиеся за единственно возможные. Что здесь удивительного: многие века мода, в том числе, политическая, приходила из Парижа. Но тут повсюду стали звучать голоса в его поддержку, и ортодоксы из Берлина и Лондона как-то присмирели. В других странах, включая ту же Францию, стали набирать силу экстремисты, антисистемные движения, националисты, недовольные и разочарованные – самого разного происхождения. Это не значит, что уже произошли кардинальные изменения в европейской политике. Но это значит, что есть социальный запрос на перемены, что в Европе появился потенциал за возвращение выбора в демократические схемы.
Вот почему я озаглавил эту заметку именно так.
Валерий ВАСИЛЬЕВСКИЙ