Пришлось уйти в отставку
Положительно, на европейские агентства напало какое-то невезение! Только, кажется, утихли обвинения в адрес Агентства по охране окружающей среды, которое украсило свою копенгагенскую штаб-квартиру растениями со всей Европы, как новая беда: председатель комитета по сертификации новых медикаментов при Европейском агентстве по лекарственным средствам Эрик Абадье неожиданно ушел в отставку.
Между прочим, этот человек, считающийся экспертом по диабету и заболеваниям сердечно-сосудистой системы, занимал похожую должность во французском здравоохранении и некоторое время назад был уволен.
Причина в том, что кроме скандала с фальшивыми грудными имплантатами, на это французское ведомство обрушились обвинения в допуске на рынок токсичного лекарства «Медиатор», от которого во Франции уже умерло 500 человек.
Но из европейского-то агентства месье Абадье за что попросили? Причиной стали упреки в том, что это ведомство «слишком тесно» сотрудничает с европейской фармацевтической отраслью. Разумеется, ведомство все отрицает и уверяет, что одновременная работа его экспертов в национальных и в европейском агентствах не приводит к конфликту интересов. Однако, далеко не все с этим согласны и видят в этом прекрасную возможность для установления неформальных связей и оказания влияния.
Надо заметить, что европейские парламентарии подвергли резкой критике работу не только двух вышеупомянутых агентств, но, руководствуясь максимой «бог троицу любит», всыпали еще и агентству по охране окружающей среды. В чем причина? Все три эти общеевропейские организации из года в год безоглядно увеличивают свои расходы и пренебрегают назиданиями Европейской счетной палаты.
Скажем, госпожа Жаклин Макглэйд, которая потратила на украшение копенгагенского офиса вышеупомянутую сумму, нимало в том не раскаивается. Взяты эти деньги из средств, выделенных на коммуникационные мероприятия, и обоснована эта трата следующим образом: в Международный год биоразнообразия агентство решило продемонстрировать общественности многообразие европейской флоры, а израсходованная сумма на фоне других проектов выглядит умеренной. Той простой возможности, что другие траты выглядят неумеренными, в агентстве, видимо, не допускают.
А ведь в том же 2010 году госпожа Макглэйд в сопровождении многих сотрудников совершила ряд поездок по весьма привлекательным адресам – в Грецию, скажем, или на Багамы – и все для того, чтобы продвигать проекты, связанные с биоразнообразием.
Их по заказу агентства выполняла неправительственная организация «Эрт уотч», выставившая агентству счета почти на 34 тысячи евро. Пикантная деталь: глава агентства на момент совершения всех этих путешествий за казенный счет входила в консультативный совет упомянутой фирмы. А так – ничего личного, просто бизнес.
Правда, депутаты Европейского Парламента такой способ распределения контрактов почему-то не одобрили, посоветовав агентству впредь быть щепетильнее и соблюдать финансовую дисциплину.
Агентство по продовольственным продуктам, работающее в Парме, тоже отличилось и на ниве коммуникаций, и на ниве управленческих расходов. Исполнителям контрактов в этих сферах оно в 2010 году щедро отвалило 48,8 миллиона евро.
Ну, эти хотя бы точную цифру предъявили, а вот какую доплату получило из бюджета ЕС Агентство по лекарственным средствам, депутатам выяснить так и не удалось – то ли 28,279 миллиона евро, то ли 26,335 миллиона. Да и то сказать: миллион туда, миллион сюда – чего мелочиться-то?
Однако не все народные избранники так благодушны. Например, независимый депутат австриец Мартин Эренхаузер высказался вполне категорично: примерно семь из двадцати четырех европейских агентств можно без всякого ущерба для дела просто закрыть, и общественность при этом ничего не потеряет. Правда, он не настолько наивен, чтобы не понимать несбыточность этих надежд. А куда же тогда национальные правительства будут пристраивать своих любимчиков, нуждающихся в теплых местечках?
Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ