Кому охота слушать нотации ворчливых стариков? Известное дело – никому. Но приходится, даже если ты возглавляешь список самых влиятельных женщин мира, составленный журналом «Форбс». Это тем более неприятно, когда назидания звучат из уст человека, которому ты обязана своей карьерой. Но делать нечего: Ангеле Меркель пришлось проглотить горькую пилюлю, которую ей приготовил Гельмут Коль.
В интервью журналу «Интернационале политик» экс-канцлер вынес свой вердикт: «Уже на протяжении нескольких лет Германия не является предсказуемой величиной – ни во внешней, ни во внутренней политике». Если это не фронтальная атака на позиции фрау канцлерин, то я уж и не знаю, что это такое. Применительно к трансатлантическим взаимоотношениям Гельмут Коль спрашивает у нынешних творцов политики его родины: где Германия сейчас находится и куда она хочет попасть? Это же вопрос задают и союзники, уверен он.
Экс-канцлер полагает: то, что во время недавней поездки по Европе президент США, побывав в Польше и Франции, не посетил Германию, раньше было бы и представить себе нельзя. После того, что наши две страны прожили и пережили вместе, нельзя даже вообразить, чтобы американский лидер «прошел мимо» Германии, сокрушается Гельмут Коль.
Если Германия откажется от одной из несущих колонн своей внешней политики – трансатлантические отношения, единая Европа и германо-французская дружба – это будет иметь катастрофические последствия, считает ветеран германской политики. «Была бы потеряна основа доверия, распространилась бы неуверенность, и, в конце концов, Германия попала бы в изоляцию. Такого на самом деле хотеть никто не может», – уверен экс-канцлер.
Предостерег он и от того, чтобы в ходе нынешнего кризиса евро росло отчуждение между странами единой Европы. Помощь Греции насущно необходима: «у нас нет выбора, если Европа не хочет развалиться».
При этом он признает ошибочность принятия Греции в зону евро и уверяет, что будь он во главе правительства, этого бы никогда не произошло. Впрочем, и своевольного нарушения пакта стабильности евро – справедливости ради скажем, что допустила его не только Германия, но и Франция – при «старом добром Коле» тоже, скорее всего, не было бы: он понимал, что, жестко требуя с других, надо уметь столь же жестко потребовать и с себя.
А теперь – дадим слово самому ветерану германской политической сцены. Вот его оценка различных сторон внешней политики нынешней ФРГ:
О доверии к Германии как к партнеру на мировой сцене
«Мы должны вновь и так, чтобы это было заметно все прочим, дать понять, какую занимаем позицию и куда хотим идти, показать, к кому мы принадлежим, что мы имеем непреходящие принципы и ценности, будем их отстаивать и продвигать. И прежде всего – показать то, что мы должны сильнее сблизиться, найти общую линию и твердо стоять на ней даже тогда, когда ветер дует нам в лицо».
О недостатке внешнеполитического лидерства
«Если нет компаса, если непонятно, где человек находится и куда он хочет попасть, (…) то тогда нет и того, что мы понимаем под преемственностью германской внешней политики. Просто потому, что о ней у нас нет никакого понятия. (…) Огромные перемены в мире не могут служить оправданием тому, что у нас нет позиции (…).
Все как раз наоборот: гигантские изменения призывают к тому, чтобы твердо и ясно определить свои позиции, чтобы продемонстрировать твердость и надежность. Чем более сложным становится мир, тем важнее то, чтобы люди, принимающие решения, брали на себя ответственность, демонстрировали лидерские качества, давали ответы (…).»
О Европе как главной политической привязанности
«Разделение на «европейцев умом» (Kopfeuropäer) и «европейцев душой» (Gefühlseuropäer) я считаю в принципе ложным, да еще и опасно ошибочным. Будучи главой правительства страны, нельзя руководствоваться только разумом или только сердцем. (…) То, что для меня Европа была и есть сердечная привязанность, не содержит в себе противоречия, (…) ведь Европа это еще и дело разума. Другими словами: Европа – не самоцель наивных мечтателей, для Германии Европе нет альтернативы.
На примере Греции можно показать, что конкретно это значит. Ошибка с Грецией была совершена в прошлом. А в момент кризиса для нас не должен вставать вопрос о том, должны ли мы в Европейском Союзе и в зоне евро поддержать Грецию. Она же член ЕС и входит в зону евро. Хотя скажу правду: будь я канцлером, Германия не дала бы согласия на её вступление в зону евро (…) без проведения глубоких структурных изменений в этой стране. При мне Германия не нарушила бы и пакт стабильности евро. (…) Оба эти решения – мы это у себя в стране охотно забываем – были приняты «красно-зелеными». И это – хочу еще раз внятно повторить – не имеет ничего общего с заявляемой неизбежностью реальной политики. Это простая безответственность».
Об оценке кризиса евро и его преодолении
«Ошибки исправимы, проблемы решаемы. Только при этом мы не должны позволить уговорить себя, что это, прежде всего, вопрос денег (…). То, что Европе нужно для преодоления кризиса – это заинтересованный подход и пакет предусмотрительных, взвешенных и неидеологизированных мер, с помощью которых Европу можно вернуть на правильный путь и гарантировать её будущее».
О правильной стратегической линии Европы
Я вспоминаю падение берлинской стены в 1989 году (…). Если бы мы в то время так пали духом, как это произошло с некоторыми сегодня, да еще все время использовали превосходные степени для описания ситуации, то мы наверняка не добились бы германского единства в 1990 году. Вызовы затем и существуют, чтобы преодолевать их – мужеством и волей к действиям. Так было прежде, ничего не изменилось и сейчас. Самое время, проводя четкую линию, завершить кризис и снова сделать Европу дееспособной в решении других вопросов».
О внешнеполитических приоритетах Германии и Европы
«Важнейшие внешнеполитические приоритеты ФРГ и Европы заключаются в том, чтобы и Германия, и Европа, стоя на стороне США, брали на себя надежную ответственность за мир в целом. (…) С этой точки зрения я хотел бы, чтобы в нашей стране и в Европе возобладало осознание того, что история ни в коем случае не есть нечто предопределенное, история – результат деятельности людей.
Поэтому мы хотим и должны мерить себя исторической меркой. Это не должно нас пугать. Напротив – это должно придавать нам мужества и оптимизма, чтобы идти дальше. У нас есть шанс, и надо им воспользоваться».
Понятно, что столь резкая критика политики правящей коалиции, да еще из уст ветерана Христианско-демократического союза, не могла не встретить одобрения в рядах оппозиции.
Депутат Европейского Парламента от партии «зеленых» Райнхард Бютикофер назвал это интервью «грандиозным» и сказал, что готов подписаться «под каждым пунктом». Особенно показательно, что он разделяет даже критику в адрес «красно-зеленого» правительства Шрёдера-Фишера. «Такого уничтожающего приговора новейшей внешней политике Германии я еще никогда не слышал: никакой позиции, никакой идеи, никакого мужества, никакой укорененности, никакой надежности, никакого компаса, никакой воли к лидерству».
Рольф Мютцених, представитель парламентской фракции Социал-демократической партии по внешнеполитическим вопросам, отнесся к высказываниям экс-канцлера «с большой серьезностью», хотя и не со всем в них согласен. «Например, как и раньше, я считаю правильным, что Германия не приняла участия в войне в Ираке», – подчеркнул он. Кстати, это решение тоже принималось в годы правления Шрёдера.
Однако к оценке нынешней внешней политики «черно-желтых» Р.Мютцених присоединяется с большой охотой. «Критика, высказанная Колем, справедлива. У федерального правительства во внешней политике нет ясной позиции, и поэтому создается впечатление, что оно мечется, потеряв ориентацию». Не прошло мимо внимания представителя социал-демократов и то, что Коль пошел на конфликт со своей политической воспитанницей Ангелой Меркель. «Коль, конечно, критикует, прежде всего, европейскую политику федерального канцлера. И после того, что я прочел, я почти уверен: Коль действительно сказал фразу «Меркель развалит мою Европу». Хотя это и опровергалось», – считает Р.Мютцених.
Лидер «зеленых» Чем Эздемир похвалил экс-канцлера как убежденного проевропейца, преодолевшего национальный эгоизм. «Гельмут Коль страстно сделал успешную ставку на европейскую Германию, а не на германскую Европу. Он справедливо напоминает о том, что в подходе к Греции нужно проявить солидарность», – считает политик. В высказывания Коля он видит «искреннюю заботу о Европе.
Однако основную вину Ч.Эздемир все же возлагает на главу германского внешнеполитического ведомства Гидо Вестервелле. «Когда я вижу, как министр иностранных дел Вестервелле промахивается в ливийском и европейском вопросе, то полагаю, что канцлеру надо бы задаться вопросом: а подходящий ли человек занимает этот пост в момент, когда мы столкнулись с фундаментальными вызовами?»
Не остался в стороне и еще один экс-канцлер и еще один Гельмут – Шмидт. Этот ветеран тоже дал мощный залп по однопартийцу – словно они заранее договорились со своим тезкой. Огонь критики обрушился на Герхарда Шрёдера — человека, уже расставшегося с большой политикой. И, тем не менее, социал-демократов шквал обвинений накрыл точно.
Признав, что пакт стабильности евро в годы правления Шрёдера был нарушен, Гельмут Шмидт все же несколько подсластил пилюлю, напомнив: «Пакт стабильности – не международно-правовой договор, а, скорее, заявление о намерениях, поддержанное соответствующими правительствами. Именно поэтому документ не имеет обязывающего характера, в чем его большой недостаток».
Гельмут Шмидт по сути присоединился к критике, высказанной Гельмутом Колем. «Для меня суть его критики вот в чем: надо, чтобы на немцев можно было положиться. А сейчас ни в Париже, ни в Лондоне, ни в других столицах Европы такой уверенности нет», – сказал он в интервью еженедельнику «Цайт». – Немцы создали о себе впечатление, будто для них внутрипартийный мир между ХДС и ХСС или земельные выборы важнее, чем уверенность в том, что европейская интеграция продолжится».
Но Шмидт не был бы Шмидтом, упусти он случай вставить шпильку Колю, своему преемнику на посту главы правительства ФРГ. Шмидт бы на его месте не принял в зону евро «не только Грецию, но и целый ряд других государств». Но решающая ошибка, по мнению социал-демократического политика, была совершена в 1991 году, в Маастрихте. Уже тогда перед всеми государствами ЕС была открыта перспектива перехода к евро, коль скоро они будут выполнять соответствующие критерии. Это и позволило присоединиться Греции, а, к примеру, Дания и Великобритания остались в стороне. «Переговоры по Маастрихтскому договору велись в годы правления Коля», – подчеркнул Г.Шмидт.
Александр ВАРВАРИН