Подарок судьбы


Новогодняя история

Дриммз сидел у окна и любовался видами старого города. До полуночи было рукой подать. Новый год готовился вступить в свои права. Вместе с ним все на Земле – люди, звери, другие ее обитатели, живая и неживая природа.

Неторопливо, с чувством собственного достоинства падал снег, последний в уходящем году. Он ложился ровным ковром на мостовую, крыши домов, капоты небрежно припаркованных автомобилей, детские игровые площадки. Бережно укутывал сиротливо стоящие деревья. Одевал в роскошные белоснежный наряд всё, до чего услужливым снежинкам удавалось дотянуться.

Подыгрывая снежинкам, городская иллюминация расцвечивала их яркими, броскими живыми красками, превращая поочередно в голубоватые сталактиты и сталагмиты, огненные водопады, потоки крови или что-то еще совершенно невообразимое. Для нее не было ничего невозможного.

Она заполняла город тысячами снеговиков, снегурочек, дедов морозов, куда-то целеустремленно спешащих с не меньшим количеством заплечных мешков, набитых игрушками и подарками. Наполняла его бесчисленными стадами северных оленей и кудрявых барашков, стремительно размножающимися кроликами, полчищами крыс и мышей – наступающий Новый год безраздельно принадлежал им.

Украшала город живописными сценами битв добра со злом, вязью поздравлений и пожеланий, армиями елок, завешанных красочными шарами и другими аляповатыми и ажурными елочными игрушками от нижних веток до макушки. Не брезговала она и натюрмортами, составленными в основном из морковок различной величины, оленьих рогов и охапок всё тех же еловых веток, перевязанных извивающимися ленточками или просто разбросанных в изысканном беспорядке.

Соревнуясь с ней в быстроте и ловкости, люди стремительно резали овощи для салатов. Заставляли столы всевозможной новогодней снедью и напитками. Перепрыгивали с одного телевизионного канала на другой в надежде отыскать что-либо вдохновляющее, чего они не видели раньше, или, расставшись с ней, заказывали подборку того, что они хотели когда-то посмотреть, да было недосуг. Рассылали во все адреса смешные новогодние шутки и незатейливые поздравления и пожелания счастья, здоровья, удачи и благополучия, мало отличающиеся от развешанных на всех углах.

Дриммз без этой суеты легко обходился. Она его не трогала. Не задевала. Была не нужна. Он был выше нее. Его достижения в науке, вопреки отчаянному сопротивлению коллег, отметили множеством премий и наград, так что их общество его не прельщало. А с утра к нему заехали его великовозрастные дети, обзаведшиеся своими собственными семьями. Расцеловались с ним. Наговорили всего подобающего. Вручили подарки, о которых они заранее предусмотрительно договорились. Рассказали последние ни к чему не обязывающие новости. И растворились в предновогодней кутерьме еще до того, как покинули его скромную обитель.

Он сделал несколько обязательных звонков. Промычал что-то раздумчиво-воодушевляющее в трубку и выслушал ответные дежурные заверения. Параллельно принял очередь новогодних поздравительных звонков со всего света, самых разных – дружеских, любящих, отеческих и подобострастных, и парировал их десятками шуток и прибауток, в зависимости от собеседника подсказываемых верной памятью, всегда выручавшей его в подобных ситуациях.

Новогодний ритуал соблюдён. Дриммзу ничего не нужно было больше делать. Ничего не нужно выдумывать. Ему ничто не мешало теперь просто забраться в свое любимое кресло, которое он поставил напротив большого многостворчатого окна, и любоваться тем, что происходит за стеклом, отгораживающим его от большого недотепистого мира.

Он мог в свое удовольствие предаться размышлениям о том, что этот мир ожидает. Что с ним будет происходить дальше. Хотя никакого энтузиазма подсказываемые ими выводы у него не вызывали.

Мог перебрать сладкие воспоминания, по-прежнему будоражащие кровь, упиваясь теми немногими мгновениями прошлого, в основном связанными с его профессиональной деятельностью, которые были ему намного дороже, нежели то, что его окружало сейчас.

Мог ощутить себя полным и безраздельным хозяином самого себя, что в нашей наполненной пустяками жизни для очень многих является недостижимой мечтой и непозволительной роскошью.

И всё же ему было немножко грустно. Совсем чуть-чуть, но так, как если бы рядом стояло пустое кресло. Он чувствовал, что ему холодно и одиноко.

Хотелось, чтобы кто-то или что-то нарушило покой. Случилось что-то сильное. Яркое. Необычное. То, что происходит только в Новый год и вновь придает жизни вкус и терпкость. Наполняет ее смыслом. Превращает в фейерверк образов и чувств, которыми стоит дорожить. В схватку с неведомым, в которой обязательно надо победить. Ради чего он готов был бы пожертвовать собой, своим спокойствием, благополучием и отрешенностью.

– Какие проблемы, – неожиданно протаял в его мозгу насмешливый, женственно чарующий, завораживающий голос. – Сейчас сделаем.

– Ты кто? – кто, Дриммз моментально догадался. Но ответ он хотел услышать для пущей убедительности. Чтобы не ошибиться.

– Кто-кто? Ты же прекрасно знаешь, – передразнил его голос. – Я Новогоднее Божество. Вот миллион миленьких мордашек. Самых разных. Одна симпатичнее другой. На все вкусы. Выбирай. Тебе не может не повезти. Подсоблю, в случае чего. Ну, решайся.

– Нет, – возразил Дриммз, – так дело не пойдет. Зачем мне миллион? Миллион мне не нужен. Оставь четыре-пять. Но таких, которые созвучны моей душе. Таких, чтобы не зря. Таких…

– Хорошо-хорошо, – перебило его Новогоднее Божество. – Принимается. Поехали.

Дриммз не успел даже толком рассмотреть возникшее в комнате Существо, хотя сразу же ощутил, насколько Оно совершенно и неподражаемо. Существо влетело в нее с такой бешеной скоростью, что по инерции сделало несколько кругов, затем подхватило Дриммза, увлекло за собой и плюхнулось с ним на кровать, разбрасывая одеяла и подушки в разные стороны.

Кровать была единственной достопримечательностью комнаты. Она была огромна, что лишь усиливало ощущение пустоты и одиночества, и служила Дриммзу всем на свете. И кабинетом, когда он, лежа, выбивал дробь на ноутбуке. И столовой, когда любовно заставлял ее всякими покупными деликатесами. И переговорной, когда он, не вылезая из нее, давал бесконечные интервью и не менее бесконечные, но гораздо более бессмысленные консультации.

– Стоп-стоп-стоп, – сказал Дриммз, отстраняясь от Существа, – не так шустро. Я хотел бы тебя сначала рассмотреть.

– Зачем? – удивилось Существо. – Мы же созданы друг для друга. Полностью подходим. Генетически совместимы. Соответствующие заверения получены. Так что не будем терять времени. А внешность я могу любую себе сотворить, какую только пожелаешь. Закрой глаза, представь себе, кого ты хочешь – и сразу получишь.

– Я не в этом смысле, – попытался выкрутиться Дриммз. – Давай сначала куда-нибудь отправимся. Где-нибудь побываем. Где я еще не был, например. Но куда бы мне хотелось. Ты ведь можешь угадывать все мои желания.

– Главное, чтобы они были, – философски заметило Существо. – К морю или в горы – банально. В парижи, лондоны и шанхаи – надоело. На рыбалку или охоту – умру со скуки. Давай я покажу тебе твоих очень далеких и очень дальних предков, какими они были десятки миллионов лет назад. Только не удивляйся – нынешней убогой исторической науке и палеонтологии о них ничего не известно.

В тот же миг они очутились в девственном доисторическом тропическом лесу. Могучие стволы, обвитые зеленью, вздымались в поднебесье. Было нестерпимо душно и жарко. Все чувства Дриммза обострились. «Осторожно! Опасность!» – заверещало у него в мозгу. Буквально в нескольких шагах он увидел трехглазые создания с человеческой формы головами, руками и ногами, только пятиметровой высоты.

Дриммз собрался было потерять сознание, то ли от страха, то ли от нехватки кислорода. Но не успел. С диким ревом создания бросились на них. Если бы не Существо, их растоптали. Оно подхватило его, и начались гонки на выживание.

Они летели, а не бежали, с потрясающей, невообразимой скоростью огибая тысячелетние стволы, перепрыгивая через намертво переплетенные корни, увертываясь от гнуса и всего остального приличной величины. Но оторваться им не удавалось. Лесные гиганты дышали им в затылок. Куда они их загоняют, и что последует дальше, лучше было себе не представлять.

– Вернемся, – взмолился Дриммз, и они тут же оказались в его комнате. Такой знакомой. Такой родной. Наполненной благополучием и безопасностью.

Дриммз осторожно, чтобы не обидеть, высвободился из объятий Существа и нырнул в душ. Перед тем, как прикрыть дверь, он хотел было сказать, что они не подходят друг другу, у них ничего не получится – они слишком разные и принадлежат к несовпадающим скоростным категориям, но решил не дразнить лихо.

Видимо, интуиция подсказала ему правильное решение. Когда он вышел из душа в безукоризненно белоснежном халате, бережно приглаживая остатки волос незаменимой головной щеткой, Существа в комнате уже не было. И ничего не напоминало о том, что Оно только что перевернуло в нем всё вверх дном.

Зато в его любимом кресле у окна восседала Принцесса. То, что ему теперь придется иметь дело с Принцессой, Дриммз понял моментально. По ее горделивой осанке. Выражению глаз. Роскоши одеяний. Ну, и то, что у нее на голове красовалась корона, тоже послужило ему подсказкой.

Принцесса поднялась навстречу Дриммзу и протянула ему руку для поцелуя. Он инстинктивно склонился в три погибели и сделал то, что от него ожидали, хотя и подумал: «Хм, это вряд ли подсобит нашим будущим отношениям. Если до этого дойдет…»

Тем временем Принцесса уже говорила:

– Дриммз – слишком длинно. Дорогой, я лучше буду звать тебя Зз. К тому же так звучнее. Зз, сначала угости меня своими фирменными пирожными. Я больше всего на свете люблю пирожные, а твои еще не пробовала. Новогоднее Божество меня предупредило, что как только я их попробую, моментально в тебя влюблюсь без памяти, и моя страсть будет пылать сильнее всёпожирающего лесного пожара.

Ну, а потом мы пойдем гулять. Ты познакомишь меня с принадлежащим тебе городом. Ты уже придумал, куда мы направимся? Что ты мне покажешь? Только давай без охраны. Это так романтично. И еще позаботься, пожалуйста, чтобы все сделали вид, будто нас никто не знает и даже не догадывается, кто мы. Ты…

Принцесса на мгновение запнулась, и у Дриммза, наконец-то, появилась возможность вставить слово.

– Возьми мою накидку, – сказал он, прерывая водопад слов, извергаемых Принцессой. – Немножко пройдемся. Подышим воздухом. Нагуляем аппетит. Я покажу тебе одну кафешку, где мы особенно удачно сможем слиться с народом, чтобы нас не раскусили. Я всем буду говорить, что мы с новогодних киносъемок – не обращай внимания.

Не оставляя ей возможность ответить, Дриммз ловко укутал ее, намертво взял за руку, которую она не успела отдернуть, и вывел на улицу. Хоровод снежинок и пляшущие огонечки иллюминации спасли ситуацию. Восторгу Принцессы не было границ. Она ловила губами снежинки. Пыталась скользить по заледеневшим лужицам. Хлопала в ладоши. Но уже минут через пять, естественно, жутко замерзла и запросилась в тепло.

Как только они устроились в небольшом скудно освещенном ресторанчике, Дриммз, не давая Принцессе заговорить первой, попросил ее рассказать о себе, своих родителях, королевстве, увлечениях. Честно признаться, ничего из этого его абсолютно не интересовало. Зато позволяло ее занять, вывести себя из-под возможного обстрела ее собственных расспросов и получить пусть и относительную, но всё же свободу рук.

Стоило Принцессе погрузиться в воспоминания, как Дриммз быстренько набрал номер старого знакомого – киношника, всю жизнь проработавшего на студии грез. К счастью, тот жил неподалеку и через несколько минут мог бы к ним присоединиться.

Чтобы приятель не колебался, он сходу наговорил ему двадцать бочек арестантов: будто нашел типаж, который тот безуспешно искал уже много месяцев для своего то ли нового фильма или сериала, то ли новой программы на телевидении. Для вящей убедительности, он велел ему немедленно бросить все остальные приготовления к Новому году и быстро к ним двигаться, дабы не упустить удачу.

У Дриммза всё получилось, как по нотам. Уже через 15 минут, кратко проинструктировав приятеля и посоветовав ему ни в коем случае не расставаться с Принцессой и обязательно заманить ее на празднование Нового года, он сдал ее ему с рук на руки и с чистой совестью направился к себе.

Испытывая ни с чем не сравнимое чувство свободы, Дриммз предвкушал, как он с ногами заберется в свое любимое кресло, поставит перед собой на журнальный столик чашечку обжигающего чая с лимоном и насладится очаровательным новогодним видом, тишиной и самосозерцанием. Но не тут-то было.

На его любимом кресле, а также столике и подоконнике настежь открытого окна покоилась голова дракона. Самая настоящая. Безошибочно узнаваемая по иллюстрациям к сборникам сказок всех времен и народов, голливудским, мосфильмовским и восточным анимационным фильмам.

– Тебя так долго не было, – сказала голова, – я уже начала беспокоиться. Мое имя Барбарлорра Сто Пятнадцатая. Друзья, которых у меня, правда, крайне мало, зовут меня просто Лоррой. Но мне больше нравится Лариса. Это имя звучит так нежно. Так красиво. Так обнадеживающе и музыкально. Если возражений не будет, обращайся ко мне именно так.

– Хорошо, – Дриммз выдавил из себя подобие улыбки, потихоньку приходя в себя. – Но ведь ты полностью у меня в комнате не поместишься.

– Я и не собираюсь, – в ответ захихикала голова. – Мы с тобой сейчас полетим ко мне во дворец. Я покажу тебе, как у нас, у драконов, всё устроено. Тебе понравится. Я уверена. Не переодевайся. Залезай прямо так ко мне в пасть.

В иллюстрациях к вашим современным книжкам и в мультиках, которые ты вспомнил, выдумана чушь несусветная – будто на спине или шее дракона можно удержаться, когда он летит. Конечно же, нет. Да и перемещаемся мы в пространстве неизмеримо быстрее, чем в повестях, которые вы за последнее время растиражировали. Ты сейчас убедишься.

Я чуть шире приоткрою пасть. Ты забирайся за правый клык – там всё оборудовано: крепленья, ремни, удобное сидение на одного, двоих, троих, сколько нужно. В полете я опущу защитную пленку, не беспокойся. Но она прозрачная. Ты сможешь всё видеть, не подвергая себя опасности. И разговаривать нам ничто не помешает. Готов? Помчались!

То, что произошло дальше, Дриммз даже в самых сладких провидческих сновидениях представить себе не мог. Барбарлорра свечой взмыла в небо. А когда земля ушла далеко-далеко вниз, ловко стянула края тысячекилометрового пространства в мешок и в несколько взмахов перелетела с одного края на другой. Потом еще и еще раз. Буквально за пару минут они оказались на другом конце света.

– Вот это да! – в восторге закричал Дриммз. – Какая красота! Всю жизнь доказывал нашим, что подобное теоретически возможно, но куда там. Однако всё равно не представлял себе, что всю Землю можно охватить взглядом. Что она и такая тоже. Мы ее на глобусе выворачиваем вовне. А если забраться внутрь, будет еще точнее и нагляднее.

Теперь и рассказы о богатырских конях, что за мгновение сотни дней путешествия пешком проскакивают и хвостом реки и моря заметают, становятся понятнее. Думал, будто это художественные преувеличения. Оказывается, ничуть.

– Естественно, что ничуть, – расхохоталась Барбарлорра, заходя на посадку. – Ведь, все настоящие сказки и былины, вообще древний эпос мы придумали. Потом научили человека, как их запомнить и за свои выдавать.

– Давно вы за людьми, за человечеством наблюдаете? – продолжил Дриммз начатый ранее разговор после того, как Барбарлорра показала ему дворец и окрестные достопримечательности, от которых также невозможно было не прийти в восторг, и они удобно расположились на открытой террасе с неизменной чашкой доброго чая под рукой, как он заказывал.

– Да с тех пор, – ответила Барбарлорра теперь уже на полном серьезе, – как трехглазые создания, которых тебе Существо показало, стали на Земле людям место уступать и в людей превращаться. Правда, это долгая и запутанная история. Все перипетии я тебе вряд ли смогла бы поведать. Слишком давно было и постепенно.

– А почему, Лариса, – задал Дриммз уточняющий вопрос, – трехглазые уступать стали?

– Чересчур большими, быстрыми и стремительными оказались, – объяснила Барбарлорра. – Им слишком много пищи нужно было. Беспрестанно. Всё время на пропитание и его поиски уходило. Им развиваться было некогда. Как катаклизмы всякие начались, бесконечные, и условия жизни поменялись, они приспособиться не смогли и не выдержали. А ваши дальние предки, которые помельче, повыносливее, поподлее и похитрее, выдержали.

– Почему поподлее и похитрее? – удивился Дриммз, которому за дальних родственников неожиданно обидно сделалось. – Ты что, на них зуб имеешь?

– Да потому, – поспешила его успокоить Барбарлорра, – что это они трехглазых хитростью извести сумели, хотя те с ними и кров, и пищу делили, и кровью были связаны – привлекательнее и соблазнительнее земных женщин никого и ничего на свете никогда не было.

Из-за этого, кстати, мои соплеменники тоже в людей превращаться научились. Люди потом и с ними, с моими родичами, такой же трюк или похожий проделали. Те спохватились в самый последний момент, когда сообразили, что происходит, но уже поздно было.

– Лариса, расскажи, – попросил Дриммз, который по ее намекам в принципе уже догадался, как всё могло происходить, но ему оставалось непонятным, почему она столь подчеркнуто отделяет себя от своих сородичей.

– Слушай, – охотно согласилась Барбарлорра. – Случилось это уже тогда, когда эльфы, гномы и люди Землю между собой поделили. Мы в торговле за уделы не участвовали. Они нас не пригласили. Но не потому, что у нас что-то отобрать хотели, а потому что знали: нам это не нужно и неинтересно.

Однако к нам вскоре присоединились драконы с соседних планет. То ли они с этими планетами сами что-то проделали неправильное, то ли природные катаклизмы заставили их покинуть насиженные места. Мы не осмелились их расспрашивать. Они же не удосужились с нами поделиться.

Перебравшиеся на Землю были на порядок крупнее нас. Злее. Страшнее. Воинственнее. Главное – умели плеваться огнем. Они потребовали от землян покорности и послушания.

Эльфы и гномы попробовали отстоять свои уделы. Они попытались сопротивляться. Сражения закончились их полным и безоговорочным разгромом. В битве им нечего было противопоставить всепожирающему огню.

И тогда эльфы и гномы ушли. Эльфы нашли прибежище в удаленных, забытых, недосягаемых лесах, где их было не достать. Вернее, где они никому не были нужны. Гномы спрятались глубоко под землей.

А люди остались. Более того, они сделали вид, будто искренне рады воцарению огненных драконов, освободивших их от диктата и своеволия эльфов и гномов. Люди убедили драконов, будто собираются чтить их пуще своих прежних идолов. Драконы купились на такую простую, очевидную, примитивную уловку. Они не разглядели подвоха.

На самом деле люди решили выждать. Они присматривались к огненным драконам. Старались отыскать их слабое место. Вскоре им это удалось. Они убедились в том, что драконы не могут устоять перед земными красавицами, особенно с пышными формами. Так и млеют в их присутствии, оставаясь наедине.

Последовавшую операцию люди провели блестяще. Они подучили драконов превращаться в земных мужчин, которых они с помощью обманщиц смогли убивать одного за другим. Драконы настолько пылали страстью, что ничего не замечали. К тому же люди, для отвода глаз, придумали, что будут сами выбирать для них лучших из лучших красавиц, не потерять голову из-за которых было невозможно.

Когда наши сородичи спохватились, было уже поздно. Так мы остались одни. Удостоверившись, что всех огнедышащих они перебили, люди пошли на нас войной.

Роли поменялись. У нас не было выбора. Мы предпочли скрыться. Также как до нас эльфы и гномы. Для этого, в отличие от них, перешли в другое измерение пространства-времени. Ты видел, как мы умеем обращаться с ним. А среди людей посеяли сомнение в том, что когда-либо вообще существовали.

– Извини, Лариса, – наконец, удалось встрять Дриммзу. – Неувязка получается. Ты же сказала, что драконы наблюдали за становлением, затем взрослением и расцветом человеческой цивилизации все эти миллионы лет. Я так понял, помогали. Спасали. Учили. Подбрасывали знания. Теперь же говоришь, что скрылись от людей.

– Никакой неувязки нет, – твердо парировала Барбарлорра. – Всему хорошему, что умеет человек, научили его драконы. Но только не драконы вообще, а земные драконы. Мы не обиделись на людей и не держим на вас зла. Наоборот, прекрасно понимаем. За свободу и независимость надо бороться. Любыми способами. До последнего.

Своих сородичей мы невзлюбили с самого начала. Они отнеслись к нам по-свински. Мы их приняли с распростертыми объятиями. Поделились всем, что у нас было. А они, узнав, что мы не плюемся огнем и не хотим никого завоевывать, отодвинули нас в сторону. Отовсюду вытеснили. Превратили нас в драконов второго сорта, хотя мы были тоньше, умнее, способнее, рафинированнее их.

Как выяснилось впоследствии, это вышло им боком. Мы-то легко раскусили игру людей, но договорились промеж себя сородичей не предупреждать. Вот и получилось так, как получилось. Мы же продолжили выполнять свою миссию в отношении людей. Не собираемся отступать от нее и сейчас.

– Вот это да, Лариса! – протянул Дриммз, почесывая в затылке. – Не мог предположить и сотую долю подобного. Хотя сейчас припоминаю, одно время у нас громко обсасывались всякие теории о параллельных мирах, неземном происхождении человечества, каких-то других цивилизациях, посещавших Землю или посещающих ныне и следящих за тем, как и что у нас происходит.

Однако серьезные ученые такими выдумками отказались заниматься. Тему отдали на откуп фантастам и творцам фэнтази. А как они принялись перепевать ее на тысячу ладов и совсем заболтали, она перестала кого-либо интересовать. Мода на нее прошла. О ней забыли.

Популярным сделалось совсем другое. Сейчас все заняты исключительно собой, своим благополучием, интеллектуальным эксгибиционизмом в сетях, словесным самолюбованием. Народу дела нет до других цивилизаций.

– Дорогой, – настал черед Барбарлорры прервать собеседника. – До Нового года осталось совсем мало времени. Пора возвращаться. Тебя еще ждет сюрприз дома. Коротко о главном.

Нам не нравится то, что сейчас происходит на Земле. Вы пошли куда-то не туда. Балом правит сумасбродство и разнузданность. Тех, кто их освящает, некому остановить. Похоже, нам снова придется вмешаться. Но для этого нам понадобится прикрытие.

Хотели бы, чтобы человечество каскадно сделало серию открытий, в том числе о прежних цивилизациях, которые погубили опрометчивые действия правителей. Как на Земле, так и на ближних планетах.

В этом плане очень удачно, что к ним планируются амбициозные космические экспедиции. Сделаем так, чтобы они состоялись. Подскажем, кому надо, как преодолеть технические трудности.

Рассчитываем на твое самое активное участие во всём. Приглашаем тебя возглавить одну из программ. Обдумай! Затем…

– Мне нет нужды обдумывать, – моментально отреагировал Дриммз, как будто ждал чего-то в этом духе. – Согласен. Что смогу, возьму в свои руки. Полетели назад. По дороге мне объяснишь, что следует сделать в первую очередь. Обязательно определим также, как будем общаться, чтобы никто ничего не заподозрил.

Дриммз подходил к своему дому, полностью погруженный в себя, забыв и о снежинках с иллюминацией, и о последних минутах, остающихся до Нового года. Как драгоценные камни в ожерелье он перебирал каждый поворот только что состоявшегося разговора, вновь и вновь переживая всю необычность обоих пережитых им путешествий и всего того, что он узнал, и ему довелось испытать.

Из состояния абсолютной отрешенности его вывел родной голос, к которому он так привык и о котором всегда мечтал. Этот голос звучал в его голове все последние годы, порождая в сердце теплую волну чистой, ничем не замутненной нежности.

– Милый, – пропела Она, – мы же договорились, что я навещу родителей, посижу с ними совсем немножко и вернусь домой. Ты обещал меня ждать и приготовить всё, что нужно, для праздника, который мы проведем вместе, без гостей, только нашей маленькой семьей.

Я так хочу поскорее забраться с тобой в наше любимое кресло, уютно устроиться в нем, прижаться к тебе и вместе любоваться падающими снежинками, новогодней иллюминацией, видом столь дорогого нашему сердцу старого города. Поспешим.

Дриммз взял в ладони родное ненаглядное лицо, склонился к нему и прижался губами к ее губам. Ради нее, ради их общего будущего, ради той цели, о которой он договорился с драконами, снова стоило жить. И к Новогоднему Божеству это не имело никакого отношения…

© Н.И.ТНЭЛМ