ЕС: всему виною квоты
В тот момент, когда еще не прошел сильнейший шок, вызванный волной мигрантов из стран Ближнего Востока, Европейская Комиссия в мае 2016 года приняла решение изменить миграционную политику Европейского Союза. Прошло два года, и что же мы видим? На словах правительства всех стран ЕС признают первостепенную важность миграционной политики и обеспечения прав беженцев, а на деле?
Пока так и не удаётся выработать общую линию в этом вопросе. Крупнейшим препятствием было и остается по сей день то, как можно увязать солидарность с ответственностью, утверждают эксперты, знакомые с ходом переговоров по этим вопросам. Представители некоторых стран упорно фиксируются на деталях и утверждают, что для них они неприемлемы. Таким образом, переговоры раз за разом заходят в тупик.
Камнем преткновения остаётся вопрос о том, как можно в чрезвычайных ситуациях, то есть при необычайно высоком притоке мигрантов, выровнять ситуацию в приграничных странах и в тех государствах, которые расположены на значительном удалении от внешних рубежей ЕС.
Два года назад Европейская Комиссия предложила дополнить так называемые дублинские правила нормами, названными ими механизмом солидарности. Речь идёт о том, чтобы при обострении ситуации, например, с началом боевых действий в странах, соседствующих с ЕС, соискателей убежища можно было бы распределять по всем странам Союза. Если кризис будет не особенно острым, то делать это можно, как говорится, на добровольной основе. Те государства, которые не согласны принимать нежданных гостей, должны за каждого беженца, которого им надлежало бы принять в соответствии с квотой, заплатить по 250 тысяч евро странам, оказавшимся более радушными. Дескать, пусть хотя бы поучаствуют материально, раз уж не готовы проявить гостеприимство.
Но вот в экстремальных ситуациях, настаивает Европейская Комиссия, никакие отговорки приниматься во внимание не будут: сколько кому положено, столько тот и должен принять без всяких дискуссий. Квоты они ведь тоже берутся не с потолка, а рассчитываются исходя из экономических возможностей и численности населения, повторяют в Брюсселе. Правда, при этом не принимается во внимание политическая ситуация в той или иной стране, скажем, серьёзные козыри, которые в результате такого неожиданного притока незваных гостей могут получить местные евроскептики, ксенофобы и правые популисты. Взять хотя бы примеры Польши, Венгрии и Словакии. Куратор миграционной политики ЕС Димитрис Аврамопулос, несмотря на все сохраняющиеся трудности, не теряет оптимистичного настроя. Он уверяет всех, что плодотворная дискуссия продолжается, и питает надежды, что «здравый смысл, в конце концов, победит».
И в самом деле, правительства стран ЕС пришли к соглашению, что реформы дублинских правил и другие изменения миграционного законодательства должны быть разработаны до конца июня этого года. Предстоит унифицировать соответствующее законодательство всех стран Союза, чтобы не оставить лазеек, которыми могли бы воспользоваться ушлые любители злоупотреблять щедростью принимающей стороны. Действующее на Мальте Бюро поддержки беженцев надо преобразовать в полноценное агентство, работающее наравне с другими институтами Союза. По представлениям Европейской Комиссии именно этому органу надо будет решать вопрос о масштабах и порядке применения механизма солидарности. Правда, прежде необходимо решить ряд неотложных финансовых и кадровых вопросов.
Но так или иначе, главным этапом принятия решений по миграционному законодательству все равно остаётся Совет министров внутренних дел стран ЕС, которому предстоит подготовить вопрос для его рассмотрения на Европейском Совете – органе, состоящем из глав государств и правительств стран Союза. Пока даже осведомлённые во внутренних проблемах европейской политики люди не решаются утверждать, что всё кончится успешно.
Андрей НИЖЕГОРОДЦЕВ