Не могу не восхититься солью соли земли британской, истинными «светильниками разума» (без всякой иронии), способными критически взглянуть на себя и на свою нацию. В первых рядах поместила бы Реми Джозефа Солсбери, университетского профессора в городе Лидсе, откликнувшегося на страницах общенациональной газеты «Индепендент» на эмиссию пластиковой купюры достоинством в пять фунтов, на которой изображен «Уинни» – Уинстон Черчилль.
Свой авторский комментарий профессор Солсбери начинает напоминанием о фразе Черчилля: «Нация, которая забывает о своем прошлом, не имеет будущего» (“A nation that forgets its past has no future”). Далее следует жесткая констатация: «Хотя слова справедливы, Британия уже долгое время обладает способностью забывать, искажать и игнорировать историю».
Автор возмущен тем, что увековечив на банкноте политика, который в действительности был «с точки зрения морали отвратительным расистом», Британия сама себя высекла и публично опозорилась. Профессор Солсбери напоминает, что тот, кого сегодня называют «величайшим из британцев всех эпох», вслух мечтал, чтобы в Индии разразилась гражданская война, и при этом сыграл ключевую роль в геноциде, унесшем жизни трех миллионов индийцев в 1943 году. Тогда метрополия вывозила рис из своей колонии, а жители Бенгалии умирали от голода. Лондон отказывался принимать гуманитарную помощь, чтобы спасти несчастных.
Когда премьеру Черчиллю доложили о катастрофическом положении с едой, он поинтересовался: «Тогда почему Ганди еще жив?» Позднее, в 1944 году, он откровенно объяснил причину, по которой сознательно допустил голодомор: «Помощь была бы бессмысленной. Индийцы размножаются, как кролики, и едоков все равно было бы больше, чем еды».
Однажды бульдого-подобный в свои преклонные годы политик охарактеризовал жителей Индии как «звероподобных людей со звериной религией» и, что поразительно, никогда не стеснялся своего презрительного отношения к ним.
Еще ранее он хвастался, что лично прикончил трех «варваров» в Судане. А в 1920 году предлагал пустить в ход химическое оружие против восставших против колонизаторов жителей Ирака. Дословно: «Я полностью поддерживаю идею использовать отравляющий газ против нецивилизованных племен» (“I am strongly in favor of using poison gas against uncivilized tribes”). К слову, Черчилль рассматривал шансы прибегнуть к химическому оружию и против Советской России.
История не знает сослагательного наклонения, но еще неизвестно, как бы сложилась судьба послевоенной Европы, если бы по следам пакта Чемберлена-Гитлера 1938 года в Британии одержали бы верх симпатизаторы германских нацистов (см. «Эдуард VIII был готов стать марионеткой Гитлера», №7-8(101), 2015). И почему бы не допустить вероятность превращения Великобритании в полноценного союзника держав оси, коль скоро Черчилль сам заигрывал с идеями национал-социализма (см. «Черчилль стеснялся того, что был поклонником Муссолини»,№10(48), 2010).
С одной стороны, для У.Черчилля цвет кожи и этническое происхождение были главным критерием. С палестинскими арабами он не считался, как-то заявив, что «это – варварские орды, которые ничего не едят, кроме верблюжьего навоза».
С другой стороны, его трудно назвать оголтелым «белым супрематистом», прославляющим и оберегающим белую расу. Это Черчиллю, считавшему, что аристократическая нация господ, сложившаяся во времена королевы Виктории, угасает, принадлежит призыв: «100 тысяч британцев с признаками вырождения нужно принудительно стерилизовать».
Профессор Солсбери вполне резонно сопрягает традиции имперского высокомерия и навязывания своей воли подвластным народам с сегодняшними проблемами отторжения Запада и распространения радикального ислама на Ближним Востоке. Он усматривает причинно-следственную связь между черчиллевской ксенофобией и взрывным всплеском насилия в Британии в отношении некоренных граждан, регистрируемого в последние месяцы после референдума о выходе из Евросоюза (см. «Брекзит»: английский национализм взял верх», №6(111), 2016).
Финал профессорской инвективы выполнен в стилистике грозного памфлета, который впору зачитывать с любого возвышения (лобного места) в центре города: «Воздают хвалу банкноте с изображением Черчилля за ее долговечность. Наверное, нам следует также признать долговечность расизма, ненависти и нетерпимости в нашем обществе. Быть может, Черчилль – это идеальный кандидат, чтобы представлять Британию, но мы заслуживаем чего-то лучшего».
Нельзя не согласиться с последним тезисом профессора Солсбери: британцев всех скопом едва ли можно отнести к расистам черчиллевского накала нетерпимости. Но им стоит чаще задумываться о завете, на который Черчилль, в самом деле, не имеет никаких авторских прав: «Нация, которая забывает о своем прошлом, не имеет будущего».
Надежда ДОМБРОВСКАЯ