Европейские банки стресс-тест выдержали. А реальные вызовы?
Одна из главных страшилок в финансово-экономических разделах европейских СМИ – угроза кризиса банковской системы на континенте. Особенное развитие эта тема получила после «Брекзита» и берёт начало как раз в солидных лондонских газетах.
У этой проблемы – две стороны, как и у медали.
Одна связана с сиюминутными конъюнктурными соображениями. После того, как на референдуме 23 июня 2016 года британцы решили покинуть Евросоюз, перед Сити возникла угроза бегства капиталов и вкладчиков на континент. Не всех, конечно, но существенной части клиентов, которые предпочитали держать некие суммы на берегах Темзы, проводить оттуда финансовые операции, оставаясь в системе ЕС.
При выходе Великобритании из Союза, для этих клиентов такая логика действовать больше не будет, хотя Лондон, безусловно, сохранит привлекательность как финансовый центр для тех, кто ставит перед собой другие задачи. Однако запугивание проблемами, которые испытывают банки континентальной Европы, оказалось как нельзя кстати. СМИ других стран, находясь под давлением авторитета англо-саксонских старших братьев по информации, переписывали такие публикации, как правило, некритично.
Но значит ли это, что банки континентальной Европы, прежде всего, еврозоны не испытывают проблем? Нет, проблемы есть, они реальные. Такова вторая сторона медали. Кстати, если вспомнить предыдущий абзац: в числе финансовых заведений, находящихся в зоне особого риска, значатся и британские, включая таких гигантов, как «Барклейз» и «Роял Бэнк оф Скотлэнд».
Суть состоит в масштабах проблемных кредитов, особенно при их сравнении с активами выдавших их банков. Для выяснения устойчивости банков Европейское банковское управление недавно создало специализированный орган ЕС, который провёл стресс-тесты, призванные определить степень устойчивости крупнейших коммерческих банков Европы.
Проверялся как раз этот показатель, именуемый на жаргоне финансистов Cet1. В поле зрения попал 51 банк из 15 европейских стран. Все они имели активы больше 30 миллиардов евро. К ним применяли два сценария – нормальный и неблагоприятный, предполагающий развитие событий по негативному пути, например, резкий спад, биржевой шок и т.д. Стандартный уровень этого показателя в январе 2016 года был установлен на 9,5%.
В конце июля результаты исследования были опубликованы. Результаты оказались неплохими – средний показатель Cet1 по изученным ведущим банкам составил 9,4%. Наилучший средний балл выявлен у французских банков (9,7%), затем шли немецкие (9,5%). У остальных данные ниже, замыкающими оказались австрийские (7,3%).
Однако средние показатели всегда обманчивы, как и средняя температура по больнице, включая морг. Поэтому по отдельным банкам картина разнообразнее. Наихудшие данные у старейшего банка в мире, итальянского «Монте деи паски», который при неблагоприятном сценарии вылетает в отрицательную зону: -2,4%. Вместе с тем, банковская группа «Интеза Санпаоло», крупнейшая в стране, оказалась европейским лидером. Её показатель при базовом сценарии достиг 12,8%, а при неблагоприятном – 10,2%, существенно превысив требования. Но средний показатель пяти итальянских банков, подвергшихся стресс-тесту (их было 5), оказался скромным: 7,7%.
Тем не менее, британские СМИ сейчас сосредоточили огонь именно на Италии и её финансовой сфере. «Итальянские банки ставят под удар финансовую систему всей еврозоны, но это скрывает ещё большую угрозу – способность поставить под удар политическое, а не только экономическое будущее еврозоны», – звучит приговор лондонской «Файнэншл таймс». Такое положение в Италии, как и в еврозоне в целом, вызвано перманентным отсутствием экономического роста, считает издание.
Понятно, почему большинство британцев не против «Брекзита»? Весь ЕС попал в зону экономического и политического риска, значит, пора бежать…
Однако мы видели условность такой градации степени рисков Италии (одновременно худший и лучший банк из исследованных находятся именно в этой стране). А у самих британцев дело немногим лучше. Так, банк «Барклейз» попал в число «плохишей» по показателю Cet1 – он пятый с конца.
При этом проблемы не только в отдельных банках, а в возможностях их решений, в ограничениях на санацию системы с участием государства. Так, европейские инстанции под давлением Германии не разрешают пока правительству Италии проводить разработанные программы, ссылаясь на нормы ЕС, допуская лишь отдельные действия, а не комплекс мероприятий. Хватит ли их?
Правда, несколько лет назад немцам нечто подобное провести разрешили на уровне земельных банков, но это – к слову. В разгар банковского кризиса на Кипре несколько лет назад Брюссель ему тоже не позволил временно привлечь накопления пенсионных фондов для рекапитализации банков (ранее это разрешили Ирландии), переложив эту заботу на вкладчиков. Ясное дело – в Ирландии под угрозой оказались деньги преимущественно британцев, а на Кипре – греков, россиян, арабов и домайданных украинцев!
Вместо заключения – результаты исследования германского экономического института Zew. Они вышли через две недели после брюссельских официальных стресс-тестов, но проводились по более жёстким критериям. Так вот, оказалось, что по этой версии худшим банком является «Дойче банк». При неблагоприятном сценарии он окажется с дырой в размере 19 миллиардов евро при его нынешней рыночной капитализации в 17 миллиардов евро. Руководство банка не согласилось с такой оценкой и вступило в полемику. В целом же авторы исследования обнаружили в 51 банке риск общей дыры в размере 123 миллиарда евро.
Как власти в ЕС и странах-участницах, включая Великобританию, будут выходить из сложившегося положения, остаётся не совсем понятным. Рекапитализация банковского сектора может позволить поправить бухгалтерские показатели и отчётность, но это создаст дополнительную денежную массу, для которой не находится выхода в реальную экономику. Реальная экономика и потребление домохозяйств топчутся на месте, не торопятся за банковскими кредитами. Британцы могут кивать на проблемы континентальных европейцев, немцы – на итальянцев, а итальянцы – на немцев. Лучше от этого не становится никому. Получается замкнутый круг.
Андрей СЕМИРЕНКО