Замах богатырский

Каким выйдет удар?

В завершение первой декады января случилось то, чего уже довольно давно ждали: председатель Европейской Комиссии Жозе Мануэл Дуран Баррозу объявил генеральное наступление. Противник им был выбран более чем серьезный – крупнейшие европейские энергетические концерны. На знаменах исполнительного органа Европейского Союза начертаны два девиза – «Защита окружающей среды» и «Конкуренция».

Вполне недвусмысленно Ж.М. Дуран Баррозу потребовал от концернов типа E.On, RWE или EdF, отказаться от права собственности на линии электропередач и трубопроводы. Кроме того, право контроля над рынком энергоносителей должно быть передано независимым европейским, читай брюссельским, структурам. А выбросы углекислого газа в атмосферу тоже должна контролировать Европа в целом, для чего стоит установить четко оговоренные цели и увеличить использование ядерной энергии.

В общем, проще сказать, что от нынешней системы энергоснабжения Европы не должно остаться камня на камне. Причем, на острие удара оказываются две страны, играющие не последнюю роль в европейской интеграции – Германия и Франция. Мало кто из наблюдателей предполагал, что глава Европейской Комиссии, доселе проявлявший себя как довольно бесцветный и нерешительный бюрократ, отважится на такой богатырский замах.

Причем, сделаны эти широковещательные заявления в тот момент, когда у граждан объединенной Европы сложилось устойчивое мнение, что Брюсселю стоило бы быть сдержаннее и не требовать себе новых полномочий, а вернуть национальным государствам часть имеющихся у него прежних. Да, как ни верти, а в некотором мужестве брюссельскому лидеру отказать нельзя. Кое-кто даже назвал эту отвагу самоубийственной…

О том, насколько эти предложения продуманны, можно поспорить. Чем с удовольствие и занялась европейская пресса. Тут же вспомнили, что Андрис Пиебалгс, член Европейской Комиссии, курирующий вопросы энергетики, уже клялся, что, дескать, никто не собирается создавать новое европейское агентство, которое займется исполнением контрольно-наблюдательных функций на энергетическом рынке. С подходом, озвученным Ж. М. Дураном Баррозу, это не согласуется, не так ли?

Вообще, даже если не брать во внимание местами прорывающиеся на страницы газет эмоции, то в брюссельских радикальных предложениях не просматривается одного – механизма их реализации, без чего они рискуют остаться тривиальными благопожеланиями.

Простой вопрос: кто купит передающие сети? Поскольку «Газпрому» европейские трубы уступать не желают, остается одно: E.On продает то, что ему принадлежит в Германии, и покупает во Франции то, что принадлежит «Газ де Франс». И наоборот. Словом, тот же апельсин, но только в профиль. Могучая выйдет конкуренция…

Понятно, что крупные энергетические корпорации сразу дали понять, что в такие бирюльки играть не будут, а хотят получить внятные ответы на неизбежные вопросы. Вот, например, что хотел бы узнать у брюссельских чиновников Вольф Бернотат, председатель правления E.On – крупнейшего энергетического концерна в мире.

От компаний, поставляющих населению Европы энергетические ресурсы, постоянно требуют вкладывать больше денег в создание производящих и передающих мощностей, говорит он. При этом настаивают на том, что от передающих сетей и даже от части мощностей мы должны отказаться во имя конкуренции. Так чего же все-таки от нас добиваются?

Если свободное ценообразование – сердцевина либерализации европейского энергетического рынка, то как можно одновременно вводить в конкурентное право новации, возвращающие нас в эпоху прямого государственного регулирования цен на газ и электроэнергию, удивляется В. Бернотат.

К тому же он подчеркивает, что передающие сети в Германии – собственность акционеров. И как можно убедить их просто так выпустить из рук все, что им принадлежит, непонятно. Отобрать? Этому препятствует конституция. Убедить продать? Да ведь это не билет на финальный матч чемпионата мира по футболу: круг покупателей такого специфического товара ограничен. В том числе и по причинам, которые укладываются в два слова: «энергетическая безопасность». Проще говоря, нельзя допустить, чтобы то, от чего зависит жизнеобеспечение населения, попало в руки спекулянтов, которым не будет никакого дела до технического состояния этих объектов. Станут они вкладывать деньги не то что в модернизацию, а хотя бы в поддержание их на нынешнем уровне? Как же, ждите!

Относительно создания общеевропейской регулирующей инстанции вердикт В. Бернотата был весьма категоричен: это попытка поставить телегу впереди лошади. «Сначала надо создать этот рынок, а потом уже обзаводиться органами, которые станут его регулировать», – заметил он. По его мнению, стоило бы для начала сформировать ядро внутреннего энергетического рынка ЕС, куда вошли бы Германия, Франция, Австрия и страны Бенилюкса. Для них можно было бы создать и энергетическую биржу, которая будет центральной торговой площадкой для этого товара.

В некоторых изданиях брюссельским политикам пришлось услышать и более сильные обвинения, причем с политическим подтекстом. Дескать, кто это тут нас поучает, как организовывать свободный рынок и при этом покушается на священное право собственности? Насколько они вообще демократически легитимны? Кто эту Европейскую Комиссию избирал? Никто? Ну, то-то же!

Предложения о расширенном использовании ядерной энергии на немецкий политический бомонд вообще производят такой же эффект, как мулета на быка. Несмотря на то, что «зеленых» экодемагогов в правительстве больше нет, а ответственные люди давно уже поняли, что инициированный «чернобыльскими» эмоциями отказ от развития ядерной энергетики был мегаглупостью, решение о закрытии всех 17 АЭС правительством Герхарда Шредера было принято. Теперь идет нелегкая битва за то, чтобы хотя бы продлить срок работы действующих атомных станций. Прежде чем строить новые, надо добиться на это широкого общественного согласия, на что нужно время и значительные усилия.

Словом, брюссельский проект вызвал в Европе большой шум. В том числе и потому, что его обнародование совпало с российско-белорусскими спорами о пошлинах, транзите, нефти и так далее. Пугало, даже в самых эмоциональных газетах, вышло не особенно страшное, но все же позволило отыграть тему «европейской энергозависимости». Что и говорить, PR для Европейской Комиссии вышел удачный.

Нельзя не отдать должное бюрократической прозорливости Ж. М. Дурана Баррозу. Представление энергетических предначертаний совпало с началом германского председательства, и Берлин, которому на шесть месяцев легли на плечи обязанности «честного брокера», теперь будет просто вынужден прикладывать усилия, чтобы к летнему заседанию Европейского Совета выработать документ, более или менее устраивающий всех. Не будь этого, его «фэ» могло бы прозвучать куда громче.

Впрочем, и того что сказано, хватило с лихвой. И Германия, и Франция уже однозначно и на высоком уровне дали понять, что разрушать национальные энергетические системы в угоду европейской интеграции они не готовы. Так что удар Европейской Комиссии, несмотря на богатырский замах, вполне может уйти в пустоту.

Андрей ГОРЮХИН

№1(7), 2007