Ничего личного! Просто бизнес!
Энергетический диалог РФ-ЕС будет продолжен
Еще за несколько месяцев до начала майского саммита ЕС-РФ в Сочи было ясно, что тема сотрудничества в области поставок энергоносителей обречена стать там одной из центральных. В особенности после того, как стороны в канун встречи, если применить фехтовальный термин, обменялись уколами, притом довольно болезненными.
Европейцы на все лады склоняли версию о ненадежности России как поставщика энергоносителей, нажимая на зимний российско-украинский газовый спор, и дали от ворот поворот намерениям “Газпрома” хоть немного приблизиться к конечному старосветскому потребителю российского газа. Россияне без обиняков заявили, что на Европе свет клином не сошелся, есть еще и США, и Япония, и Китай, и Юго-Восточная Азия, где нашим поставкам будут несказанно рады.
После подобного “обмена любезностями” трудно было ожидать, что в Сочи сторонам удастся всерьез сблизить свои позиции. Так, собственно, и вышло: было зафиксировано, что на нынешнем этапе интересы России и ЕС расходятся гораздо больше, чем это можно было бы ожидать после многолетнего и внешне благостного ведения Энергетического диалога.*1
Европейцы твердо стоят на том, что с “Газпрома” будет довольно того, что он прокачает газ до их границ, а со всем последующим, в том числе и с получением аппетитных прибылей с тех, в чьи дома он будет доставлен, они отлично управятся сами. И при этом предлагают Москве “либерализовать и сделать прозрачным” доступ третьих стран к построенным на российские деньги трубопроводам, ратифицировать Энергетическую хартию*2, определенным образом регламентирующую вопросы ценообразования. То есть создать, как любят подчеркивать в Брюсселе, “ясную, понятную и предсказуемую среду, в которой будут строиться энергетические отношения”.
А, собственно, зачем бы это России стоило в очередной раз перекраивать все по удобным для европейцев лекалам? Какая ей в этом корысть? Ответ один: посулы щедрых инвестиций, в которых наша энергетическая отрасль и в самом деле серьезно нуждается. Вроде бы все логично. Но…
Идти навстречу партнерам, отказываясь от исторически сложившихся преимуществ, надо сейчас и сразу. А инвестиции будут потом. Или не будут. От Брюсселя это уже никак не зависит. Представим простенький сценарий: цена на энергоносители падает настолько, что вложения на разработку месторождений в окрестностях 70-й широты становятся непривлекательными. Едва ли прозрачность и предсказуемость послужат в этом случае большим подспорьем. И если европейцы, отстаивая свои интересы, неукоснительно следуют принципу “утром – деньги, вечером – стулья”, то почему бы России не взять с них пример, показав, что она усвоила принципы рыночной экономики?
Собственно, это и было сделано. “Если наши европейские партнеры ждут, что мы запустим их в святая святых нашей экономики – в энергетику и запустим так, как многие бы хотели, то ждем встречных шагов на критических и самых важных направлениях для нашего развития”, – подчеркнул президент Владимир Путин. В общем, ничего личного! Просто бизнес!
Не будем забывать и о том, что единая энергетическая политика Европейским Союзом пока не сформулирована. Отвечающий за это направление член Европейской Комиссии Андрис Пиебалгс обещал сделать столь важную работу как можно скорее, но пока есть только обширный и не очень конкретный труд под названием “Зеленая книга”.*3
Разговоры о диверсификации энергоснабжения Старого Света идут давно, но практические результаты этих благих намерений отнюдь не велики. Более того, крупные энергетические фирмы без излишней скромности пользуются своим доминирующим положением на рынке и, как указывают европейские защитники здоровой конкуренции, “злоупотребляют этим, прибегая к рестриктивной деловой практике”. То есть, попросту говоря, держат неоправданно высокие цены. Не случайно, в середине мая в 20 крупнейших энергетических фирмах 6 стран Европейского Союза борцами с монополизмом были проведены неожиданные проверки. Позднее, возможно, станет понятно, что это было – желание напомнить о своем существовании или реальная борьба за создание в отрасли конкурентной среды.
Жаркие, порой выходящие за грань политических приличий споры о Североевропейском трубопроводе – тоже показательный пример того, насколько далека Европа от единства в энергетической политике. А ведь у российской стороны, как явствует из ответа президента В.Путина, нет никаких возражений против увеличения числа участников проекта, в том числе и с привлечением его наиболее ярых критиков из прибалтийских стран. “Но за счет доли германской стороны”, – подчеркнул российский лидер. И в самом деле, члены одного государственно-политического объединения могли бы попробовать найти в этом вопросе общий язык.
Словом, Россия обозначила те позиции, с которых она в энергетическом сотрудничестве с Европой отступать не намерена, в то же время, подчеркнув свою готовность к дальнейшему велению диалога. И с этой точки зрения майская встреча в верхах между ЕС и РФ стала вполне деловой, как говорится, рабочей. А какая же работа обходится без споров?
Начало энергетического диалога между Россией и Европейским Союзом стало одним из важнейших результатов встречи в верхах в Париже, прошедшей в октябре 2000 года. Цель этой формы сотрудничества – развивать долгосрочное партнерство в сфере, представляющей безусловный взаимный интерес. Логика проста и очевидна: Европа нуждается в энергоносителях, Россия – в инвестициях в энергетический сектор.
Проиллюстрируем сказанное цифрами. В ЕС поступает 53% российского экспорта нефти (16% общего объема потребления) и 62% экспорта газа (20% общего объема потребления). Есть все основания говорить, что газа Старому Свету в будущем потребуется еще больше, а поле для маневра у европейцев здесь по многим причинам значительно уже.
Энергетическая стратегия России на 2001-2020 годы предполагает, что в отрасль потребуется инвестировать 450-600 миллиардов евро. Причем 150 миллиардов евро требуются на период до 2010 года и иностранные инвестиции должны были составить не менее трети этой суммы.
Но одним только углеводородным сырьем диалог не ограничивается. Сотрудничество касается и объединения электросетей России и ЕС, и торговли ядерными материалами. Словом, масштабы сотрудничества, без сомнения, впечатляют.
Исследовательский этап диалога уже пройден и стороны определили ключевые области, представляющие взаимный интерес. Их четыре: торговля энергоресурсами, инвестиции, энергетическая инфраструктура и энергетическая безопасность. Углубленно каждый из них рассматривается в соответствующей группе экспертов. С результатами этих обсуждений можно ознакомиться в регулярно обнародуемых Обобщающих докладах, которых подготовлено уже шесть. Среди конкретных договоренностей можно упомянуть намерение продолжить подготовительную работу в отношении ряда инфраструктурных проектов – Североевропейский трансбалтийский газопровод, Штокмановское месторождение природного газа, объединение газопровода “Ямал-Европа”, объединение нефтепровода “Адрия-Дружба”, объединение электросетей ЕС и России. Все остальное пока пребывает в основном на уровне “стороны констатируют взаимный интерес к продолжению работы по дальнейшему изучению возможностей поиска новых подходов…”
И дело здесь не в чьем-то нерадении или злой воле. По самой сути своей диалог нацелен на средне- и долгосрочную перспективу. То есть, является стратегическим. А стратегические интересы, как известно, особенно трудно поддаются согласованию.
Одним из инициаторов создания Энергетической хартии можно считать тогдашнего премьер-министра Нидерландов Рууда Любберса, выступившего на встрече Европейского Совета в Дублине (1990 год) с предложением о создании Европейского энергетического сообщества. В конце следующего года в Гааге был подписан документ, получивший свое нынешнее название.
В декабре 1994 года в Лиссабоне подписаны Договор к этой хартии и протокол по вопросам энергетической эффективности и экологическим аспектам. В апреле 1998 года после ратификации его 30 странами договор вступил в силу, и была принята поправка к нему, приводящая его торговые положения в соответствие с правилами ВТО.
В 1994 году Россия подписала, но так и не ратифицировала этот договор. Его основные положения таковы: иностранные инвестиций в энергетику надо защищать и поощрять; энергетическими материалами надо торговать свободно; транзит энергоносителей по трубопроводам и сетям тоже должен быть свободен; неблагоприятное воздействия энергетики цикла на окружающую среду надо всемерно снижать; механизмы разрешения споров между государствами или между инвестором и государством необходимо неукоснительно использовать.
Для России важнейшее значение имеет то, как этот документ решает проблему транзита. С ее точки зрения предложенный там подход носит односторонний характер, учитывающий лишь интересы европейской стороны, получающей право беспрепятственно перекачивать газ из третьих стран по российским трубопроводам. В то же время, как очевидно продемонстрировал новогодний газовый спор между Россией и Украиной, Энергетическая хартия оказалась совершенно бессильной, когда надо было прекратить то, что деликатно именуется “несанкционированным отбором российского газа, предназначавшегося европейским потребителям. Во всяком случае, никаких санкций за нарушение положений протокола к нашему западному соседу применено не было.
"Газпром” высокопоставленный европейский чиновник попытался успокоить, сказав, что он “убежден, если бы Россия ратифицировала договор, найти справедливое решение было бы легче, и у России есть все шансы извлечь пользу из ратификации”. Убежденность, конечно, вещь хорошая, но было бы куда надежней, если бы договор давал таким действиям однозначную и недвусмысленную трактовку, приводящую к неотвратимому наказанию. Собственно, об этом российская сторона и хотела бы договориться, прежде чем брать на себя весь объем обязательств, предусмотренных договором. То же самое относится и к использованию в энергетическом секторе правил ВТО. Зачем брать на себя обязательства, предусмотренные членством в той, организации, в которую мы пока не вступили?
Словом, не оспаривая значения этого документа и работы, проделанной в ходе его подготовки, стоит отметить: всеобъемлющим и взаимовыгодным он может быть только тогда, когда будет в равной мере учитывать интересы всех сторон и предоставлять им равные гарантии.
На уровне констатации этот документ, носящий название “Зеленая книга”, просто безупречен.
Попробуйте оспорить, например, утверждение о том, что “Европа вступила в новую энергетическую эру”. Ничего не получится! Равно как и усомниться в том, что для обновления стареющей энергетической инфраструктуры в ближайшие 20 лет странам Европы предстоит сделать вложения в сумме триллиона евро. А опровергнуть точку зрения, гласящую, что импорт газа Европейским Союзом в ближайшие 25 лет вырастет на 80%? Словом, анализируя нынешнее состояние дел, создатели “Зеленой книги” двумя ногами стояли на твердой земле реальности.
Однако, в той части этого стратегического документа, которая касается выводов и предложений, формулировки становятся куда более обтекаемыми. Когда речь идет о трех основных целях европейской энергетической политики – достижении устойчивости, конкурентоспособности и безопасности поставок – то благопожелания сыплются как из рога изобилия: “снизить влияние роста мировых цен на энергоносители на экономику ЕС и его граждан”, “гарантировать всем гражданам и деловым людям доступ к энергии”, “улучшить условия доступа европейских компаний к энергетическим ресурсам"…
Разумеется, есть в “Зеленой книге” и конкретные предложения, касающиеся основных направлений деятельности в этой сфере. Например, подчеркивается, что ЕС нуждается в завершении работы по созданию единого внутреннего рынка газа и электроэнергии. Для чего предлагается создать Европейскую электрическую сеть, разработать Европейский сетевой кодекс и изучить вопрос о создании Европейского центра энергетических сетей. При самой эффективной и оперативной работе задача на добрый десяток лет, если не больше. Отнюдь не быстрее, если не еще медленнее, будет продвигаться работа по “созданию гарантий того, чтобы внутренний рынок обеспечивал безопасность снабжения и солидарность государств-участников”. Предстоит пересмотреть все национальные законодательства, касающиеся нефтяных и газовых запасов, унифицировать их и обеспечить прозрачность в этом вопросе на общеевропейском уровне. Поскольку речь здесь идет о стратегических аспектах национальной безопасности, согласование интересов не обещает быть легким.
А что же единая энергетическая политика? Конечно, и ей в документе уделено должное внимание. Предложения Европейской Комиссии в этой области таковы:
- определить приоритеты в создании новой инфраструктуры, необходимой для безопасности энергетического снабжения;
- разработать Общеевропейский энергетический договор;
- установить новое энергетическое партнерство с Россией;
- создать механизм быстрой и скоординированной реакции на экстренные ситуации во внешнем энергетическом снабжении, затрагивающие запасы ЕС;
- углублять энергетические связи с главными производителями и потребителями;
- заключить международное соглашение по эффективному использованию энергии.
Задачи намечены. Осталось их только решить.
Андрей ГОРЮХИН
№1, 2006