Премьер построит языковой барьер для мусульманок
Британский главный тори придумал, как предотвратить гендерное неравноправие в мусульманской общине и попутно не допустить ее радикализации. Дэвид Камерон поставил во главу углу такой критерий «британскости», как знание не столько языка Милтона и Теккерея, сколько его обиходного варианта, позволяющего понимать новости с телеэкрана и общаться в публичных местах без затруднений.
Отныне, а вернее, начиная с октября, все жены мусульман, уже пустивших корни на Британских островах, прибывающие по т.н. «супружеской» визе для воссоединения семей сроком на пять лет, будут обязаны в середине этого срока сдать экзамен на владение языком местных жителей. Мусульманкам предложат выучить за два с половиной года базовый английский, а к моменту окончания действия визы – подтянуть его до среднего уровня. Иначе – «давай, до свидания», то есть депортация, высылка домой.
«Мы не можем позволить себе, чтобы женщины были гражданами второго сорта». Так выразился в авторской колонке на страницах лондонской «Таймс» премьер Дэвид Камерон, сославшись на статистику: 22% британских мусульманок плохо владеют языком коренных островитян. Как следствие, им трудно трудоустроиться, коммуницировать и вписаться в местную среду. По мнению Камерона, став полноценными носителями английского языка, мусульманки воспримут британские ценности, и, возможно, воспротивятся обычаям своей религии, запрещающим им, в частности, покидать дом без сопровождения родственника мужского пола.
Более того, раскрепостившись через приобщение к словарному запасу и грамматике англоязычных сограждан, мусульманки станут более неподатливы к призывам радикальных проповедников, чья вина в формировании экстремистских настроений в британской умме считается доказанной. На их совести, как полагают многие местные политологи, те 700 верноподданных, что отправились из Британии на Ближний Восток, чтобы вступить в ряды террористической организации ДАИШ (или «Исламское государство», запрещенное в России), чтобы затем вдохновенно перерезать горло потомкам крестоносцев.
При этом официальный Лондон отказывается от идеи квот на прием мигрантов из этого турбулентного региона, ставшего таковым после совместной англо-американской агрессии против Ирака в 2003 году, породив суннитский экстремизм и его инкарнацию – ДАИШ. Камерон заявил, что ограничится предоставлением убежища 20 тысячам сирийских беженцев, не считая Британию виновной в том, что она разворошила осиное гнездо, от которого теперь страдает вся Европа.
В минувшем декабре спровоцировавшая массовый исход мигрантов из Ближнего Востока в Европу бундесканцлерин Ангела Меркель заговорила о «параллельных обществах», словно повторяя собственный приговор мультикультурализму: в 2010 году она уже объявила его «мертвым». На фоне демонстративного нежелания новоприбывших принимать правила поведения в странах, куда они переехали без спроса, в ряде германских городов стали уповать на просветительские курсы, где мигрантов иного культурно-психологического кода пытаются приучить к обычаям европейского общежития.
Инициатива Д.Камерона – одного порядка с этими запоздалыми усилиями по начальной абсорбции мигрантов, меньше всего готовых на ассимиляцию в чужом для них обществе. Однако, судя по логике британского премьера, так дело не пойдет: иммигранты несут наравне с государством и обществом «ответственность» за свою интеграцию. В противном случае, то есть при не сданном экзамене по английскому языку, мусульманка будет выслана за пределы королевства – даже если у нее муж здесь давно натурализовался, а ее дети – по праву почвы – граждане (поданные) Великобритании.
Прежде главные опасения коренных жителей сводились к тому, что пресловутый «польский сантехник» отнимет у них работу, что его домочадцы присосутся к системе социального вспомоществования и будут паразитировать за счет остальных. Потом наступило некоторое отрезвление: (См. «Как «понаехавшие» куют британский ВВП», №1(62), 2012), и польза от «понаехавших» была признана. Но затем взыграл социально-психологический фактор, проявившийся в том, что далеко не все чужаки, даже во втором поколении, воспринимают себя британцами, и сработал инстинкт самосохранения (см. «Британия: осторожно, двери закрываются», №10(59), 2011).
Сегодня главный консерватор, по сути, выставляет условия для соблюдения прав человека в отношении иммигрантов, оказавшихся в Британии по священному праву – воссоединения семей. Раньше такой вопиющей крамолы, противоречащей всем розовопестрым мечтаниям архитекторов единой Европы, мысливших категориями «семьи народов», нельзя было себе представить. Но крамола расцвела.
Двухэтапный языковой барьер, предлагаемый премьер-министром, при всей безусловной целесообразности создания условий для интегрированного и потому гармоничного общества, служит лишним примером того, что практика отличается от теории. А возможность любого состоявшегося общества с традициями абсорбировать иноязычных и иноконфессиональных пришельцев отнюдь не безгранична.
Владимир МИХЕЕВ