Казус Брейвика на фоне поправения Северной Европы
Провал «мульти-культи» в одном отдельно взятом регионе
…Микаэл Алгрен, потерявший работу охранника в отделении организации «Красный крест» в шведском городе Ландксроне еще в прошлом году, прямо перед Рождеством, доподлинно знает, кто в этом виноват. Алгрен и его жена возмущены: в школе у их дочки запретили свиные сосиски, чтобы не оскорблять чувства переселившихся сюда мусульман. Власти, гневается Алгрен, «больше заботятся об иностранцах», чем о своих.
Ландскрона – идеальный объект для исследований, решил Тапио Салонен, профессор Университета Линнея, когда его команда из 20 экспертов взялась за три года проанализировать эволюцию города в постиндустриальную эпоху. В 1970-е годы на верфях Оресунд трудилось 3500 человек, последних работников уволили в 1981 году, а предприятие закрылось. Начался отток рабочих рук. Появилась пустующая жилплощадь. Её заполнили беженцы из распавшейся в ходе кровопролитной драмы Югославии.
Сегодня в Ландксроне – стареющее коренное население, треть жителей – иммигранты и их дети, прежние «градообразующие» отрасли в упадке, ухудшается криминогенная обстановка, растет социальная напряженность. По статистике за июнь, в городе безработица достигла 10,6%, в то время как средний показатель по стране – 6%.
Микаэл Алгрен, крепко сбитый парень, у которого на плече красуется татуировка шведского флага в цвете, еще в 2006 году голосовал за выдвиженцев партии «Шведские демократы», обвиняющих во всех нынешних бедах, используя зачастую безапелляционную манеру, новоприбывших иммигрантов-мусульман. В ходе последних выборов партия потратила 160 тысяч долларов на агитационный сюжет, в котором женщина, одетая с головы до пят в бурку, толкая впереди себя детскую коляску, обгоняет пожилую шведку, чтобы опередить её в очереди за социальными пособиями. На канале ТВ-4 этот рекламный ролик был запрещён к показу.
После бойни, устроенной в Норвегии Андерсом Брейвиком, один из активистов «Шведских демократов» заявил, что ничего подобного не могло бы произойти «в норвежской Норвегии». При этом партия, представленная в парламенте, назвала теракты «достойными осуждения». И это понятно. Никто не захочет оказаться замаранным прямой или косвенной связью с хладнокровным убийцей более 70 соотечественников, этаким борцом, по его признанию, с «культурно-марксистским мультикультурализмом». Двойной теракт, включающий длившуюся два часа бойню на острове Утёйе, перевёл блондина с арийской внешностью в разряд нелюдей.
Можно понять и госпожу Сив Йенсе, главу норвежской Партии прогресса, которая сочла нужным распространить заявление, чтобы откреститься от Андерса Брейвика. Будущий палач, называвший себя рыцарем ордена тамплиеров, покинул ряды этой «классической либеральной партии», по утверждению госпожи Йенсе, в 2006 году, после чего, опять же по словам лидера прогрессистов, и произошла радикализация его взглядов. Отсюда и появилась открывающая послание Сив Йенсе фраза о том, что «Партия прогресса смущена и по-настоящему опечалена тем, что Андерс Брейвик был когда-то одним из нас. Его действия и взгляды абсолютно противоположны нашей политике и ценностям».
Противоположны – да, но их взгляды на проблему «понаехали тут» во многом перекликаются, парирует в заочной полемике Джим Хейнтц, обозреватель информагентства Ассошиэйтед Пресс, подготовивший обзор распространения правых и ультраправых взглядов в Северной Европе, где копится «межэтническое напряжение под безмятежной поверхностью». В Норвегии, «в стране Нобелевской премии мира», пишет автор, а заодно и в Швеции традиционно предоставляли приют беженцам из «зон конфликтов», всем, кто нуждался в политическом убежище, и, как результат, сегодня здесь проживают десятки тысяч афганцев, иракцев, сомалийцев.
Проводившаяся норвежскими властями политика мультикультурализма, называемая в просторечном варианте «мульти-культи», сглаживала рост бытовой ксенофобии, но не могла её искоренить. Смена настроений дала о себе знать в ходе выборов. В 1997 году Партия прогресса, находившаяся ранее на задворках большой политики, завоевала неожиданно 25 мест в Стортинге, но – «подверглась резкой критике со стороны других партий за откровенно националистические выступления и враждебное отношение к иммигрантам», напоминает Рафаэль Поч из испанской газеты «Вангуардиа». В 2009 году Партия прогресса получила 22,9% голосов избирателей и также сформировала вторую самую крупную парламентскую фракцию.
Такая устойчивая популярность прогрессистов имеет своё логическое объяснение. Недавно в толерантной, как принято считать, Норвегии вышла в свет книга Ханны Набинту Харланд под названием «Тревога. Размышления о культуре в кризисе», подвергающая осуждению политкорректность за то, что препятствует свободному обсуждению проблемы исламизации страны.
Автор «Вангуардиа» комментирует появление подобной «тревоги»: «Сегодня на любом европейском частном и даже государственном телевизионном или радиоканале есть штатный деятель вроде Харланд для привлечения аудитории и сближения с настроениями народа. А в любом парламенте есть люди вроде Кристиана Тибридинга Гьедде, лидера Партии прогресса в Осло, пустословящие о "ленивом характере" мусульман». Несмотря на то, что всего 4% натурализованных иммигрантов в Норвегии имеют мусульманские корни, вопреки тому, что половина из них и вовсе нейтральна в отношении веры и вероисповедания, Харланд клеймит политический класс и верхи за «гламурный прогресс и «добрячество».
Совсем ещё недавно подобные обличительные речи сочли бы воплями маргинала, не пристойными для внимания уважающих себя граждан просвещённой Северной Европы. В этом регионе, подчёркивает Джим Хейнтц, «открытое проявление расизма было редко нарушаемым табу». Сегодня ситуация кардинально изменилась. Стало модным поветрием «обличать упадок нации из-за притока иммигрантов, отрицать исламизм, защищать Израиль или проповедовать консервативно-христианские ценности», отмечает Рафаэль Поч и делает вывод, что ныне эта «идеология, которой руководствовался Андерс Брейвик, присутствует в европейском дискурсе на вполне законных основаниях».
Тенденция налицо: в Дании Народная партия, считая с 1998 года, почти удвоила число своих мандатов (с 13 до 25); в прошлом году антииммигрантское движение «Шведские демократы» впервые вошли в парламент, получив 6% голосов; в этом году, как показали апрельские выборы, популярность националистического объединения «Истинные финны» выросла в 8 раз, позволив им увеличить свое представительство в законодательном органе с 5 до 39 мест и превратиться в третью силу.
Новый штрих: адепты ксенофобской идеологии становятся более агрессивными. Расследование прошлогодней трагедии, когда в Мальмё 39-летний Петер Мангс убил одного и ранил еще 10 человек, выявило явно предумышленный характер поступков злодея. Его отец сообщил, что Петер сильно опасался, что Швецию захватят чужеземцы, и проводил много часов в Интернете, как и Брейвик, на сайтах экстремистского содержания.
Газета «Сюдсвенскан» рассказала, что в компьютере Петера обнаружили список потенциальных жертв. В их числе значился и Джейсон Диакайт, популярный в Швеции артист, выступающий в стиле хип-хоп под сценическим псевдонимом Тимбукту, чтобы эта деталь напоминала о его исторической родине – Мали. Кстати, именно в современной истории Швеции её тёмные страницы вписаны террористами-одиночками: так были застрелены премьер-министр Улоф Пальме и министр иностранных дел Анна Линдт, а в 1990-е серийным убийцей иммигрантов был некий Аусониус, получивший прозвище «Лазерный наводчик»…
За последние три года официальная статистика в Швеции указывает на снижение (на 10%) числа преступлений на почве ксенофобии и сокращение (более чем на 20%) случаев насилия, продиктованного расовой или религиозной ненавистью. Правые ультра меньше раздают листовок на улицах и реже выходят на манифестации. Но! За это же время количество экстремистских сайтов с пропагандой превосходства белой расы (в рамках так называемой идеологии «белых супрематистов») выросло на треть. Шведский «Фонд Экспо» выяснил, что в молодёжном крыле «Шведских демократов» каждый пятый имеет прямую связь с экстремистами.
Сейчас ультраправые пытаются всеми способами предстать в благообразном обличии, отказываясь подчас от радикальных идей и перенимая лозунги партий мейнстрима. Те же «Шведские демократы» согласились с отменой смертной казни, за которую прежде ратовали, и перестали выступать против усыновления и удочерения детей из других стран. Одновременно и власти пытаются «ангажировать» ультра, чтобы оказывать смягчающее воздействие на их риторику, а по возможности и на идеологию. Достойным подражания примером, пишет американская «Нью-Йорк таймс», стал глава горсовета Ландскроны Торкилд Страндберг, отвергший прежний подход: «Ранее на всё, что они говорили, следовал механический ответ: «Нет».
Не в коей мере не соглашаясь с местными функционерами «Шведских демократов» в том, что касается отторжения или ассимиляции иммигрантов, Страндберг принял их предложение учредить должность омбудсмена по делам пожилых граждан. К тому же он взял на вооружение ряд их посылок по поводу борьбы с преступностью, в частности, увеличил число патрульных полицейских и призвал на помощь (временно) частные охранные предприятия. Население одобрило эффективные действия городского головы, причём это сказалось и в новом раскладе симпатий избирателей: на выборах в сентябре 2010 года в горсовет «Шведские демократы» потеряли три мандата, а доля партии снизилась с 22% в 2006 до 15,8%. Средний класс, за счёт которого всегда проводятся непопулярные реформы, сделал свой выбор и снова поверил в мейнстримовские партии. Но это не повод к успокоению.
После устроенной Брейвиком гекатомбы сквозной темой в выступлениях политиков в регионе стала клятва верности идеям гуманизма, терпимости и толерантности. Но есть и исключения, такие как Микаэл Эллегаард из датской партии «Фрит Данмарк», который, напротив, объявил, что его организация продолжит обучать обращению с оружием своих однопартийцев, чтобы они могли защитить себя от «грабителей и мусульман»…
Владимир МИХЕЕВ