Главная > Дневник событий > Политика > Взаимодействие восходящих центров силы: перспективы отношений БРИКС и ЕС

Взаимодействие восходящих центров силы: перспективы отношений БРИКС и ЕС

За последние годы дискуссии относительно характера современного мирового порядка претерпели качественное изменение. На протяжении 1990-х и первой половины 2000-х гг. основная ось противоречий проходила между экспертами, акцентировавшими моноцентричный характер современного мирового устройства, которое было организовано вокруг единственной сверхдержавы – США, и его критиками, которые стремились отрефлексировать пределы их влияния и могущества. В настоящее время на фоне сравнительного ослабления Соединенных Штатов*1 фокус дискуссии стремительно смещается. Вместе с тем, современный мир имеет мало общего и с примерами классической полицентричности*2, как она существовала в Европе XIX в. В результате расширяется диапазон поиска более сложных схем, способных объяснить специфику современной ситуации.

Новейшие представления о мирорегулировании

Смысл современных тенденций наиболее точно был отражен в концепции «децентрализации» миропорядка, сформулированной российским исследователем А.Д. Богатуровым*3. Признавая сохраняющееся лидерство Соединенных Штатов в каждом из основных параметров международного могущества (военная, экономическая и технологическая мощь, организационный и совокупный креативный ресурсы), отечественный эксперт отмечает сокращение их отрыва от других игроков.

На этом фоне активизировался поиск ведущей группы субъектов, подключающейся к мирорегулированию. В частности, американский политолог Т. Барнетт предложил концепцию «функционирующего ядра», предполагающую присоединение новых возвышающихся государств к группе мирорегулирующих держав*4. Другой пример демонстрирует сформулированная П. Хаассом идея «бесполюсного» мира – такого, в котором власть и влияние распылены среди бесчисленного числа субъектов различных типов*5.

Несмотря на несомненную пользу и познавательную значимость, предложенных концептуальных построений, вряд ли они отражают характер современной трансформации мирового порядка в достаточной мере. Для обеих схем характерен крайне расширительный подход к определению ведущих игроков современного мира. Они отмечают рост возможности влияния по различным вопросам международной повестки дня для широкого круга субъектов.

Вместе с тем, стоит разделять государства и другие объединения по степени и спектру влияния. Также как сорокапроцентная доля Кот-д-Ивуара на рынке какао-бобов не превращает эту страну в ведущую силу мировой экономики, секторальное участие в отдельных аспектах мирорегулирования не превращает субъекта в глобальный центр силы. Последний должен играть существенную роль в разрешении широкого спектра вопросов и, более того, вносить свой вклад в формирование международной повестки дня. В этой связи, количество глобальных центров силы никогда не бывает слишком большим. Они выступают в качестве устойчивого ядра изменчивой геометрии мирового регулирования.

Децентрализация современного миропорядка: от хаотичности к управляемости

Сегодня формирование и укрепление альтернативных центров силы происходит двумя путями. Во-первых, имеет место объединение ресурсов нескольких государств, в результате, которого формируется новый крупный субъект международной политики – интеграционный путь. Во-вторых, ускоренное наращивание потенциала ряда уже существующих субъектов дает примеры модернизационного пути.

Основываясь на ряде долгосрочных прогнозов, подготовленных ведущими аналитическими организациями мира*6, можно выделить пять игроков, претендующих на то, чтобы разделить с Соединенными Штатами мировое лидерство. К ним относятся страны БРИК, достигшие успеха в реализации модернизационного пути, и Европейский Союз, представляющий наиболее успешное воплощение интеграционного пути.

Развитие тенденции децентрализации мира ставит вопрос о перспективах сотрудничества между этими субъектами, вступающими в круг ведущих мировых игроков. Хотя тезис о неизбежности крупного вооруженного конфликта в процессе трансформации мировой системы и представляется несостоятельным, подобный переход всегда сопряжен с обострением международной ситуации. Восхождение одних центров и сравнительное ослабление других неизбежно связано с ростом взаимных опасений и подозрений. В современной ситуации вопрос координации приобретает особое звучание, в связи с тем, что на участие в мирорегулировании претендует не одна держава, а несколько центров силы. От их способности добиться консенсуса по принципиальным вопросам зависит, в том числе и характер развития отношений с действующим лидером, и стабильный, мирный характер трансформации международной системы.

Становление новых центров силы и их самоорганизация

Центры силы, формирующиеся по модернизационному пути, уже добились определенных успехов в институционализации сотрудничества между собой в рамках объединения БРИКС. Понятие БРИК возникло впервые в 2001 г. как аналитическая категория в докладе американского инвестиционного банка «Голдман Сакс»*7. Акроним призван был объединять группу крупных быстрорастущих рынков – Бразилию, Россию, Индию и Китай.

Несмотря на экономическое происхождение, практически с самого появления он приобрел политическое измерение. Выделение четырех стран банком «Голдман Сакс» накладывалось на ряд политических форматов, которые были инициированы с середины 1990-х гг., таких как предложенный российским министром иностранных дел, а затем и премьер-министром Е.М. Примаковым треугольник «Россия-Китай-Индия». Схожие экономические тенденции совпали с постановкой общей политической цели: развития полицентричного миропорядка, в котором бы страны БРИК смогли бы играть большую роль.

В результате БРИК из аналитического инструмента начал преобразовываться в политический форум. Инициатором такого развития событий выступила Россия. Первые шаги в направлении сотрудничества были предприняты в сентябре 2006 г. в Нью-Йорке, когда состоялась встреча представителей четырех стран на уровне министров в ходе открытия очередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Спустя год на второй такой встрече стороны договорились о создании механизма консультаций заместителей министров. По предложению России в мае 2008 г. впервые состоялись полноформатные министерские консультации вне ООН. В том же году сотрудничество внешнеполитических ведомств было дополнено взаимодействием по линии министров финансов*8.

За короткое время количество форматов консультаций «четверки» стремительно расширилось. К ним добавились встречи министров сельского хозяйства и торговли, высоких представителей по вопросам безопасности (секретарей координационных ведомств, аналогичных российскому Совету безопасности), руководителей банков развития, статистических и антимонопольных служб, судей Верховных судов, представителей частного сектора и исследовательских сообществ. Координация дипломатов четырех стран в международных организациях системы ООН приобрела регулярный характер*9.

Вместе с тем, ключевым, системообразующим элементом усложняющейся конструкции БРИК стали саммиты лидеров группы. Первая встреча на высшем уровне состоялась в Екатеринбурге осенью 2009 г. С тех пор они стали ежегодными и проходят по очереди в каждой из стран БРИК.

В 2011 г. на саммите в китайском Хайнане было принято решение о расширении клуба за счет вступления в него ЮАР. Присоединение Южной Африки стало дополнительным свидетельством политических оснований создания группы. По всем экономическим показателям ЮАР существенно отстает от ее первоначальных участников. Ее включение было обусловлено, в первую очередь, региональной ролью этой страны как политического и экономического лидера Африки – континента, значение которого существенно вырастет в ближайшие десятилетия*10.

ЮАР была не единственным кандидатом на присоединение к клубу. В частности, свою заинтересованность не раз декларировала Мексика*11. Вместе с тем, показательно, что Европейский Союз ни разу до сих пор не рассматривался в качестве претендента на участие в группе, несмотря на то, что с каждым из членов группы у него выстроены преференциальные отношения*12. Более того, по масштабам экономики и политическому влиянию он оказывается субъектом наиболее близким к первоначальным участникам группы.

Повестка дня БРИКС и интересы других центров силы

Отсутствие ЕС в списке кандидатов в клуб не удивительно. Оно обусловлено противоречием интересов ведущих мировых игроков. Как отмечалось выше, страны БРИКС стремятся к трансформации международной системы в сторону большего полицентризма, но не путем ее кардинального слома и, по возможности, без роста напряженности в отношениях с нынешним лидером – Соединенными Штатами. Вместе с тем, возвышение новых центров силы возможно лишь за счет сравнительного ослабления других. В этих условиях, ЕС и его государства-члены оказываются естественными конкурентами группы по большинству приоритетных направлений*13.

Прежде всего, страны БРИКС неизменно подчеркивают свою приверженность Организации Объединенных Наций как основному многостороннему институту мирорегулирования. Между тем, Европейский Союз наряду с другими международными организациями занимает лишь позицию наблюдателя в ООН, и перспективы повышения его статуса пока не просматриваются. То есть, ЕС как единый субъект не имеет право голоса в форуме, на укреплении роли которого настаивают участники БРИКС. Естественно, отдельные государства-члены европейского объединения состоят в ООН. Многие из них были в числе учредителей организации. Более того, Франция и Великобритания сохраняют места постоянных членов Совета Безопасности. Тем не менее, как еще раз показало голосование по резолюции 1973, установившей зону свободную от полетов в Ливии, представители ЕС не всегда действуют в унисон (Германия воздержалась от поддержки документа, принятия которого так добивались Париж и Лондон). В этих условиях, укрепление ООН как института мирорегулирования нельзя отнести к приоритетам ЕС.

Вторым ключевым пунктом согласованной позиции государств БРИКС остается реформирование международной финансовой системы, и здесь противоречия с интересами ЕС проявляются наиболее ярко. БРИКС выступает за передачу большего числа голосов в МВФ странам с формирующейся рыночной экономикой и развивающимся странам, а также за расширение присутствия своих представителей на высших постах в менеджменте Фонда. Эти планы могут быть осуществлены только за счет сокращения европейского влияния в МВФ. В частности, в нынешнем году на фоне дискуссий о выборе нового директора-распорядителя Фонда страны БРИКС поставили под сомнение устоявшуюся практику назначения на этот пост исключительно представителей Западной Европы*14.

Параллельно страны БРИКС выступают за реформирование финансовой системы путем диверсификации мировой корзины резервных валют. Тем самым они добиваются включения в эту корзину своих национальных валют. В условиях, когда Евро фактически превратилась во вторую резервную денежную единицу мира после доллара, ЕС вряд ли заинтересован в дальнейшем расширении плюрализма международной валютной системы.

Третье направление, по которому странам БРИКС удалось добиться скоординированной позиции – это вопросы международной торговли и тесно увязываемые с ней проблемы продовольственной безопасности. Страны БРИКС выступили за всеобъемлющее и сбалансированное завершение «Дохийского раунда» переговоров ВТО. По сути, группа выступила с требованием к развитым государствам существенно снизить субсидии своим производителям сельскохозяйственной продукции и открыть рынки продовольствия для товаров из развивающихся стран. Такие действия прямо противоречат принципам общей сельскохозяйственной политики ЕС, которая играет роль одной из опор экономической консолидации интеграционного объединения с момента его появления. Очевидно, что здесь также интересы ЕС и БРИКС прямо сталкиваются.

Четвертый вопрос, по которому договоренность группы носит наиболее принципиальный характер, связан с политикой минимального вмешательства во внутренние дела государств. Ее артикулирование в явной и обостренной форме стало возможно в условиях сложившейся международной конъюнктуры на фоне развития тенденций дестабилизации на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении событий происходящих в Ливии БРИКС выступила с требованием добиться урегулирования мирными способами на основе переговоров внутренних политических сил. Такая позиция, как представляется, обусловлена опасением, что военные интервенции Запада могут затронуть интересы стран-участниц группы. Вместе с тем, в современных условиях глобальной взаимозависимости и распространения представлений о существовании универсальных ценностей политика полного невмешательства представляется утопичной. В результате, участники группы исходят из того, что международное сообщество должно оказывать гуманитарную помощь и содействовать достижению договоренности между противоборствующими сторонами, а не заниматься «сменой режимов». Напротив, Европейский Союз с самого начала выступил за отстранение М. Каддафи от власти*15 и оказывал всю возможную поддержку военной операции НАТО в Ливии. Такая наступательная позиция ЕС, связанная с надеждами на переформатирование пространства Ближнего Востока и Северной Африки в соответствии со своими представлениями и интересами, создает почву для еще больших опасений стран БРИКС, которые ранее связывали западный экспансионизм преимущественно с деятельностью Соединенных Штатов.

Наконец, последнее направление, которое пока в деятельности БРИКС намечено только пунктирно, но имеет большое значение для всех участников-группы – это энергетическая безопасность. Здесь наблюдается расхождение интересов членов клуба: тогда как Китай и Индия входят в число крупнейших импортеров энергоносителей, Бразилия и Россия остаются ведущими нетто-экспортерами. Вместе с тем характерно, что, несмотря на различное положение на международном энергетическом рынке, никто из стран-участниц БРИКС не поддержал Договор к энергетической хартии, который рассматривается ЕС в качестве основы мирового регулирования в энергетической сфере. В случае конкретизации позиции БРИКС по энергетической безопасности можно ожидать усиления противоречий между подходами группы и нормативными рамками, навязываемыми ЕС.

Документы БРИКС включают в себя также упоминания и других тем, таких как изменение климата и экологическая проблематика в целом, противодействие терроризму, вопросы развития и борьбы с бедностью. Вместе с тем по столь широкому кругу вопросов группа еще не дозрела до выдвижения конкретных предложений и требований. Она ограничивается призывами развивать сотрудничество в многостороннем формате на основе уже выработанных формул и одобренных инициатив. В данном случае для стран БРИКС важно зафиксировать их заинтересованность в сохранении этих вопросов в международной повестке дня и наличие общих подходов к их определению. В целом, предложенный перечень соответствует списку тем, находящемуся в центре внимания ЕС, но в отношении ответов на существующие вызовы позиции могут существенно расходиться.

Отношения между ведущими центрами силы: сотрудничество или конкуренция

Таким образом, по всем основным вопросам повестки дня, сформулированным БРИКС, интересы ЕС противоречат интересам клуба. Означает ли это, что крупнейшее интеграционное объединение в мире и группа быстрорастущих держав обречены исключительно на конфронтационное взаимодействие?

Такой вывод не представляется неизбежным. Между самими странами БРИКС достаточно расхождений, в том числе по ключевым проблемам, что не мешает им успешно сотрудничать. Даже если вынести за рамки непосредственно двусторонние противоречия, такие как взаимные территориальные претензии Индии и Китая, и сконцентрироваться только на вопросах мирорегулирования, существует масса тем, где члены БРИКС преследуют противоположные интересы. Выше уже упоминалась сфера энергетической безопасности, но не меньшие различия в позициях сохраняются по вопросам реформы Совета безопасности ООН или о будущем международного климатического режима. В документах, принятых БРИКС, разногласия по таким темам умело обходятся, стороны стремятся концентрироваться на точках соприкосновения и сближения, но, очевидно, что спорные вопросы сохраняются и затрагиваются в ходе обсуждений.

Между тем, сам феномен стремительного роста крупных стран и их консолидации представляет не только угрозу, но и определенные возможности для ЕС, связанные с его внутренним развитием. На фоне укрепления позиций новых восходящих гигантов как экономические, так и политические позиции отдельных государств ЕС будут и дальше ослабевать, а, значит, продолжит возрастать их заинтересованность в углублении интеграции для сохранения глобальной конкурентоспособности.

Кроме того, между группой и ЕС существует консенсус по самым базовым вопросам функционирования международного порядка. Все стороны признают, что построение полицентричного мира требует разделения ответственности между ведущими субъектами как развитого, так и развивающегося мира. А оно, в свою очередь, предполагает и разделение полномочий по осуществлению мирорегулирования.

Поэтому поле для сотрудничества между БРИКС и ЕС существует, но отношения должны строиться на других основаниях, чем внутри БРИКС. Сторонам необходимо концентрировать усилия не на согласовании действий там, где их подходы уже близки (потому что примеров тому не много и они, в первую очередь, относятся к периферийным темам), а на сближении позиций там, где их интересы расходятся. В данном случае, стоит говорить не столько о координации, сколько о переговорах относительно условий возможного компромисса. В самом компромиссе заинтересованы все стороны, но его конкретные параметры представляют собой предмет торга.

Примером подобного торга между восходящими державами и ведущими развитыми странами стала встреча «группы двадцати» в Сеуле, где решение о перераспределении голосов в Международном валютном фонде было принято по итогам прямых переговоров между представителями БРИК и семи крупнейших индустриально развитых стран (участниками бывшей «группы семи»).*16 В случае если ЕС стремится обеспечить себе преимущество в подобных обсуждениях по сравнению с Японией, Канадой и Соединенными Штатами, ему стоит задуматься над предложением самостоятельного формата взаимодействия с группой БРИКС.

Возможности прямого взаимодействия по линии ЕС-БРИКС

На экспертном уровне такая идея уже высказана. В частности, ее обсуждению был посвящен семинар ведущих исследователей стран БРИКС и ЕС, состоявшийся в МГИМО 23-24 мая 2011 г. Его модераторами выступили директор Европейского учебного института Марк Энтин, руководитель Европейской лаборатории политического прогнозирования (ЕЛПП) Франк Бьяншери и Директор региональных программ Фонда «Русский мир» Георгий Толорая. По их приглашению в МГИМО собралась авторитетная группа специалистов, включающая экспертов ведущих учебных и исследовательских центров России, Бразилии, Индии, Китая и ЕС.

На нем был рассмотрен максимально широкий круг вопросов, представляющих приоритетный интерес для стран ЕС и БРИКС, в целях определения будущей совместной повестки дня. С докладом о перспективах реформирования международной валютной системы перед участниками выступила заведующая Кафедрой европейской интеграции МГИМО (У) Ольга Буторина. Оценку перспектив влияния демографических процессов на развитие отношений БРИКС с европейскими странами и институтами дал профессор Шеффилдского университета Диего Акоста. На необходимость изучения группы БРИКС в контексте формирования многополярной системы миры указал директор Института Латинской Америки РАН Владимир Давыдов. Эта мысль была развита в сообщении вице-президента ЕЛПП Гаральда Грейба, который рассказал о возможном вкладе партнерства Россия-ЕС в развитие отношений БРИКС-ЕС. Декан Факультета политологии Алексей Воскресенский напомнил присутствующим о разнородности группы БРИКС и проблемах в обеспечении экономического базиса их сближения.

После естественной для постановки столь острых вопросов живой, эмоциональной дискуссии с анализом перспектив развития группы БРИКС на семинаре выступил директор европейских программ Фонда «Русский мир», заместитель директора Института Европы РАН, президент Ассоциации европейских исследований Алексей Громыко. Он охарактеризовал БРИКС как хотя и молодого, но перспективного партнера для ЕС. Профессор бразильского Центра политических исследований БРИКС Фабиану Мельничук остановился на проблемных узлах в развитии политических отношений группировки и ЕС. Своими рассуждениями о возможностях формирования устойчивых отношений ЕС и БРИКС поделился патриарх российской школы европейских исследований Юрий Рубинский. Доцент Кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО (У) Виктория Панова постаралась определить место БРИКС в кругу других, похожих неформальных институтов глобального управления, таких как «группа восьми» и «группа двадцати».

В ходе заседания, посвященного проблемам диалога в формате ЕвроБРИКС по экономическим вопросам, эксперт Европейского центрального банка Франсиско Рамон-Баллестер обратил внимание участников на наметившийся переход к новой парадигме финансовой политики. Развитие глобального кризиса поколебало до тех пор незыблемые представления о приоритетности задач таргетирования инфляции, что повлекло за собой потребность в переосмысления политики центральных банков. В выступлении заведующего Кафедрой востоковедения МГИМО (У) Дмитрия Стрельцова был рассмотрен вопрос подключения России к региональным интеграционным группировкам, отмечено недостаточное внимание Москвы к такому сотрудничеству в условиях углубления общемировой тенденции к регионализации.

Такой анализ в значительной степени коррелировал с выступлением профессора Индийского совета по исследованиям международных экономических отношений Б Лал Пандита. Он детально разобрал процесс ослабления финансово-экономического преобладания западных государств в условиях стремительного подъема новых экономических игроков. Логичным следствием этого процесса становится и увеличение роли валют государств БРИКС в международных экономических отношениях. Оттолкнувшись от этого, глава Отдела макроэкономических исследования «Кайксин медиа» Чангченг Чжу рассказал о перспективах интернационализации юаня. Он остановился также на неизбежности повышения его международного статуса. Заместитель декана Факультета международного бизнеса и делового администрирования МГИМО (У) Татьяна Исаченко охарактеризовала перспективы присоединения России к ВТО и сравнила потенциальные выгоды от подключения к этой организации с запланированными приобретениями от развития Таможенного союза. Тему продолжила эксперт Германского института международных отношений и безопасности Сьюзан Стюарт, которая продемонстрировала, что поддержка странами ЕС и БРИКС российского вступления в ВТО имеет твердую экономическую основу. Еще один выступающий, профессор Кафедры международных финансов Виктор Кузнецов обратил внимание собравшихся на необходимость дальнейшего реформирования МВФ как одной из краеугольных основ международной валютной системы.

Второй день работы форума начался с выступления проректора МГИМО (У) Валерия Воробьева. Он посвятил свой доклад итогам саммита БРИКС в Китае и перспективам установления партнерских отношений между БРИКС и ЕС. Особенно подробно представитель МГИМО (У) остановился на вопросах организации научных исследований в Университете по проблематике БРИКС и создании соответствующего специализированного исследовательского центра. Директор Индийского совета по глобальным отношениям Ниилам Део всесторонне проанализировала, каким образом различные демографические тренды сказываются на развитии стран БРИКС и ЕС. Все государства и группы государств сталкиваются с демографическими проблемами, повсюду очень острыми, хотя и разными, ищут на них несовпадающие, зачастую противоположные ответы, экспериментируют. Получается не так много. Тем более важно тщательно изучать и учитывать опыт друг друга. В том числе, в том, что касается работы с диаспорами и интеграции мигрантов.

С системным обобщением того, что происходит в странах БРИКС, того, что их связывает и разъединяет, выступила профессор Кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО (У) Людмила Окунева. Она проанализировала, в чем их интересы совпадают, и одновременно вскрыла наличие широкого набора противоречий, которые еще потребуется преодолеть. Особенно большое внимание ею было уделено разбору причин и характера восхождения Бразилии и Южной Африки, их вхождения в семью ведущих мировых игроков. Сделанные российским ученым выводы были весьма убедительно подтверждены статистическими данными, приведенными профессором Федерального университета Рио-де-Жанейро Александром Жебитом. Он обстоятельнейшим образом проиллюстрировал меняющуюся структуру мировой торговли, проанализировал динамику экономических связей стран БРИКС и ЕС. С учетом приведенных данных показал положение Бразилии в системе глобальной экономики и управления, раскрыл отношение своей страны к фактически начавшейся реформе мировых структур, высказался за придание ей намного более глубокого, далеко идущего, радикального характера.

Под несколько иным углом зрения посмотрела на отношения между участниками двух клубов государств профессор МГИМО (У) Евгения Обичкина. Она показала, что, с одной стороны, членство в них усиливает позиции соответствующих стран, помогает более эффективно решать задачи внутреннего развития и продвигать свои интересы на международной арене. С другой стороны, Россию упорно стараются поставить перед некорректным и неоправданным выбором между ЕС и Китаем, убедить в том, что ей угрожает превратиться в «сырьевой придаток» последнего. В своем выступлении российский исследователь постаралась исчерпывающим образом ответить на вопрос о том, насколько это оправданно, можно ли противопоставлять региональный подход глобальному. Как раз на глобальном подходе, соотношении регионализации и глобализации и повестке дня структур глобального управления остановились вице-президент «Обсервер ресерч фаундейшн» из Нью-Дели Нандан Уникршнан и заведующая Сектором институциональных проблем международных отношений ИМЭМО РАН Марина Стрежнева. Индийский ученый подчеркнул предпочтительность глобальных решений и указал на важность сотрудничества в решении не только экономических и финансовых, но и экологических, климатических и других проблем аналогичного порядка. В свою очередь, российский профессор на конкретных примерах показала, что региональное взаимодействие зачастую оказывается более эффективным и перспективным. Оно дает большую отдачу. Опирается на гораздо более разработанную и гомогенную нормативную базу. Создает необходимые базовые предпосылки для более широкого использования накопленного опыта. В своем выступлении она показала возможности структур управления управлением, управления рисками и продуманной функционализации, в том числе, с использованием механизмов наднациональности.

Серию заявленных на конференции докладов завершили выступления судьи Арбитражного суда города Москвы, доцента Международного института управления МГИМО (У) Елены Кондрат и директора парижского Института Шуазёль Дидье Лука. Елена Кондрат дала общую картину проблем финансовой безопасности, проанализировала подходы стран БРИКС и группы в целом к ее обеспечению. Французский исследователь разложил по полочкам совокупность проблем финансовой стабильности и предсказуемости в условиях глобальной нестабильности и непредсказуемости.

Вырисовывающаяся повестка дня

По завершении представления докладов и сообщений на обсуждение были вынесены вопросы и предложения, которые могли бы войти в повестку дня будущего саммита БРИКС-ЕС. Их рассмотрение прошло в режиме мозгового штурма. В центре дискуссии сразу оказались такие из них, как торговый протекционизм ЕС, сохранение системы преференций и расширение торговых связей между БРИКС и ЕС; регионализация валютного регулирования, переход к многополярной системе валют и реформа механизмов валютно-финансового контроля; мониторинг трансграничного движения капиталов. Существенное внимание было уделено миграции, свободе передвижения и поощрению мобильности; борьбе с бедностью и сохранению ее приоритетности в контексте мер жесткой экономии; а также обеспечению социального равенства. Была акцентирована важность объединения усилий для предотвращения очередного продовольственного кризиса; защиты окружающей среды; купирования продолжающихся изменений климата; и рационального использования природных ресурсов. Отдельные участники высказались в поддержку тематики обеспечения культурного разнообразия; обеспечения прав, потребностей и безопасности личности; и сотрудничества в предотвращении стихийных и техногенных бедствий и катастроф. Какие-то моменты были только обозначены. Их обсуждение продолжится на последующих встречах участников форума.

Но один из них, может быть даже самый важный, решено было пока оставить за его рамками. Безусловно, становление диалогового формата БРИКС-ЕС станет вызовом для Соединенных Штатов, которые окажутся исключенными из разворачивающегося торга. США, напротив, будут стремиться к укреплению единства развитого мира на фоне консолидации ведущих восходящих держав. В этих условиях развитие взаимодействия между ЕС и БРИКС скорее возможно на слабо институционализированной основе и в весьма ограниченных масштабах. Вместе с тем, диалог необходим, иначе параллельная консолидация развитого мира и восходящих держав приведет к столкновению двух групп. Вне зависимости от того примет ли оно форму традиционного вооруженного противостояния или будет развиваться в форме торговых и валютных войн, его последствия станут катастрофическими для мирорегулирования. И ЕС, и государства БРИКС как формирующиеся глобальные центры силы несут особую ответственность за предотвращение подобного апокалипсического развития событий.

*1 Наиболее развернутый анализ этой тенденции см. Bacevich A.J. The Limits of Power: The End of American Exceptionalism. NY: Henry Hold and Company, 2009.

*2 В данной статье используется понятие «полицентричности», а не часто используемое «многополярность» в связи с недостаточной терминологической корректностью последнего (подробнее см. Баталов Э.Я. Новая эпоха – новый мир. Свободная мысль . – 2001. – №1.)

*3 Богатуров А.Д. Лидерство и децентрализация в международной системе // Международные процессы. – 2006. – №3.

*4 Barnett Th.P.M. The Pentagon's New Map: War and Peace in the Twenty-first Century. NY: G. P. Putnam's Sons, 2004.

*5 Haass R.N. Age of Nonpolarity // Foreign Affairs. – 2008. – №3.

*6 См. Global Trends 2025: A Transformed World // Электронный ресурс Директора национальной разведки США URL http://www.dni.gov/nic/PDF_2025/2025_Global_Trends_Final_Report.pdf (подготовлен Национальным разведывательным советом США); THE WORLD IN 2025: Rising Asia and socio-ecological transition // Электронный ресурс Европейского Союза URL http://ec.europa.eu/research/social-sciences/pdf/the-world-in-2025-report_en.pdf (подготовлен Генеральным директоратом исследованиям Европейской комиссии); Strategic Global Outlook: 2030. M., IMEMO RAN, 2011.

*7 O'Neill J. Building Better Global Economic BRICs. Global Economics Paper No: 66 // Электронный ресурс банка Голдман Сакс URL http://www2.goldmansachs.com/ideas/brics/building-better-doc.pdf

*8 Подробнее см. Крамаренко А.М. Россия и становление диалогового механизма в формате БРИК // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/bdomp/ns-rasia.nsf/5be75de6dd98a29cc325744700409197/432569d80021985fc3257540003bf6db!OpenDocument

*9 См. Луков В.Б. // Международная жизнь. – 2011 – №6.

*10 На региональное значение ЮАР прямо указывается в совместном документе по итогам саммита в Хайнане (см. Декларация, принятая по итогам саммита БРИКС (г.Санья, о.Хайнань, Китай, 14 апреля 2011 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/9AF718AA83D590FAC32578720022EB1A)

*11 Филатов С. Сетевая дипломатия БРИКС // Международная жизнь. – 2011. – №5.

*12 С каждой из стран-участниц БРИКС Европейский Союз установил стратегическое партнерство или стремится вывести отношения на этот уровень.

*13 Дальнейший анализ строится на изучении основных документов БРИК/БРИКС: Совместное заявление лидеров стран БРИК (г. Екатеринбург, Россия, 16 июня 2009 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/F204322D9ED6118EC3257853003F4BD2; Совместное заявление стран БРИК по глобальной продовольственной безопасности // Электронный ресурс Президента России URL http://archive.kremlin.ru/text/docs/2009/06/217933.shtml; Совместное заявление глав государств и правительств стран – участниц Второго саммита БРИК (г. Бразилиа, 15 апреля 2010 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/8B8AE397B54634E7C325780900468661; Декларация, принятая по итогам саммита БРИКС (г.Санья, о.Хайнань, Китай, 14 апреля 2011 года) // Электронный ресурс МИД России URL http://www.mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/9AF718AA83D590FAC32578720022EB1A

*14 Statement by the IMF Executive Directors Representing Brazil, Russia, India, China and South Africa on the Selection Process for Appointing an IMF Managing Director // Электронный ресурс Международного валютного фонда URL http://www.imf.org/external/np/sec/pr/2011/pr11195.htm

*15 European Council Declaration. 11 March 2011. EUCO 7/1/11 REV 1 // Электронный ресурс Европейского Союза URL http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/ec/119780.pdf

*16 Внешнеполитическая и дипломатическая деятельность Российской Федерации в 2010 году. М.: МИД России, 2011, С. 17-18

№7-8(57), 2011

№7–8(57), 2011