Исход из ЕС ударил бы наотмашь по самой Британии
Обещанный евроскептикам в предвыборном манифесте тори референдум в 2017 году об участии Британии в Евросоюзе может быть сдвинут на более ранний срок. Такую информацию сбыл с рук и выдал прессе как обычно неназванный инсайдер в партии британских консерваторов.
В двух лондонских газетах, «Индепендент» и «Гардиан», подробно расписаны мотивы, которыми может руководствоваться лидер тори и первый министр Дэвид Камерон, принимая решение о переносе сроков. Цитата по «Гардиан»: «Настроения совершенно определенно указывают на желание ускорить процесс и дать возможность провести референдум в 2016 году».
Стоит сразу оговориться: более ранние сроки сужают временное пространство для маневра, а именно – для попыток Лондона уговорить Брюссель пересмотреть правила игры. Стоит напомнить, чего именно добиваются островные евроскептики, что сводится к четырем пунктам:
1) выторговать право для Британии не участвовать в повышении степени интеграции ЕС до состояния «тесного политического союза»;
2) получить гарантии, что решения, принимаемые странами еврозоны, не будут распространяться на Британию, держащуюся за свой фунт стерлингов;
3) беспрепятственно ограничивать социальные блага, которая Британия обязана, по единому законодательству, предоставлять мигрантам из стран ЕС;
4) вернуть часть полномочий от наднациональных институтов власти ЕС вестминстерским законодателям.
Если Британия сумеет заставить Евросоюз предоставить ей столь привилегированный статус, которым не обладает никто из остальных 27 государств-членов сообщества, это станет прецедентом, довольно опасным, поскольку могут появиться последователи. Тем не менее, у торжествующего Д.Камерона, переизбранного на второй срок (см. «Британия: выборы как торжество напуганного обывателя», №5(99), 2015), явно есть твердое намерение начать этот рискованный торг с ЕС. Не исключено, что слухи о переносе сроков референдума – это часть пиаровской кампании давления на континентальных союзников.
Однако есть и вполне рациональные причины, требующие не откладывать дело в долгий ящик, если взглянуть на ситуацию из Лондона. Первым делом, глава кабинета обеспокоен тем, что тревогу испытывают финансовые и банковские структуры королевства. Для этого сегмента внутреннего рынка, производящего треть ВВП, что делает его становым хребтом национальной экономики, два года неопределенности – слишком дорогое удовольствие. Заморские контрагенты на этом отрезке времени не станут брать на себя обязательств на долгосрочную перспективу, предпочтут выжидать, а это означает упущенную выгоду, притом немалую.
Во-вторых, спросить мнение сограждан, что они думают по поводу «Брексит» (Brexit, то есть Britain's exit), лучше сделать до того, как в начале 2017 года пройдут президентские выборы во Франции, а в сентябре грянут парламентские выборы в Германии. Трудно просчитать, в какую сторону в случае наложения этих трех событий качнутся настроения избирателей.
В-третьих, правое крыло внутри Консервативной партии дышит в затылок премьеру, недвусмысленно намекая, что твердокаменных евроскептиков не удовлетворят косметические и паллиативные реформы брачного контракта с ЕС, и они могут призвать своего лидера к ответу. Битва предстоит нешуточная. Вольфганг Шойбле, министр финансов Германии (выполняющий роль «серого кардинала» ЕС), уже поднял ставки, заявив, что пересмотра основополагающего договора Евросоюза в скором времени не предвидится.
В-четвертых, индикатором серьезности намерений главного тори служит переназначение Дэвидом Камероном на пост министра по европейским делам своего тёзку, Дэвида Лиддингтона, который вошел в состав правительства еще в 2010 году и ныне стал в нем долгожителем. Не приходится сомневаться, что мистер Лиддингтон продолжит свою высокую миссию по переформатированию взаимоотношений острова с континентом.
Битва за умы и сердца не определившихся британцев уже идет полным ходом. В этом контексте привлекает внимание доклад, подготовленный германским мозговым трестом «Бертельсман штифунг», где впервые (!) просчитано три варианта последствий для Британии к 2030 году, если она дистанцируется от ЕС. Главный вывод: ущерб для континентальных членов сообщества будет приемлемым, подчас минимальным, а главной жертвой станет сама Британия.
Самый оптимистичный сценарий: Британия будет пользоваться таким же статусом, что и Швейцария, сохранив пакт о свободной торговле с ЕС. Самый трагичный сценарий: наиболее ощутимо «просядут» четыре сектора – машиностроение, автомобилестроение, финансовые услуги (сокращение на 5%) и химическая промышленность (минус 11%). Снижение ВВП в расчете на душу населения составит от 0,6% до 3%, что обернется потерями для британской экономики в размере 224 миллиардов фунтов стерлингов.
Вместе с тем, руководитель германского аналитического центра Аарт де Гус прокомментировал доклад своих сотрудников: «Для всех в Европе «Брексит» станет общим проигрышем с экономической точки зрения, особенно для Соединенного Королевства. Помимо этого, «Брексит» станет сильнейшим ударом по европейской интеграции и подорвет позиции Европы в мире». Услышат ли это предостережение британские евроскептики? Сомнительно.
Владимир МИХЕЕВ