Верит ли Европа в Европу?

Итальянский институт «Демос», занимающийся изучением общественного мнения, в январе 2015 года провел в шести крупнейших странах Европейского Союза репрезентативное исследование, результаты которого опубликованы газетой «Репубблика».

Вопрос социологи изучали – актуальнее некуда. А именно: насколько жители этих ведущих стран Союза продолжают верить в идею Единой Европы. Полученный результат в германской прессе был оценен как фатальный. Почему, ведь 53% граждан ФРГ все же сохранили веру в светлое будущее интеграции? Во-первых, и это не бог весть как много. А во-вторых, в остальных странах энтузиастов еще меньше.

Во Франции, Испании и Польше в успехе европейского проекта убеждены всего лишь около 40% опрошенных. В Великобритании и вовсе 28%, что, впрочем, совсем неудивительно. Но в Италии-то, в Италии, стране, традиционно полной евроэнтузиастов, где прежде число сторонников Брюсселя доходило, бывало, до 70%, сейчас набралось позорно мало – каких-то 27%.

Однако еще хуже, чем к ЕС, относятся жители Старого Света к единой европейской валюте – евро. Лишь меньшинство опрошенных согласилось с тезисом, что евро принес много выгод и ему уготовано прочное будущее. Доля таких людей во Франции составила 23%. А в Италии – 11%! Даже немцы, которые уж точно немало выиграли от введения евро, и те не верят в его преимущества. Точнее верят, но только 13% опрошенных. А мечтающих о возвращении «доброй старой германской марки» оказалось, по результатам исследования, втрое больше – 37%.

Представьте себе: лишь боязнь, что в результате расставания с единой европейской валютой станет еще хуже, чем сейчас, удержала опрошенных от того, чтобы сказать евро твердое и окончательное «нет». Но страх и взаимное недоверие – весьма непрочный фундамент для строительства общеевропейского дома, считает профессор Ильво Диаманти, возглавляющий институт «Демос». Понятно, что Польши и Великобритании, не входящих в зону евро, этот круг вопросов не коснулся.

Словом, в Европе сейчас, похоже, отношения складываются как в московской коммунальной квартире на 28 семей – были некогда и такие. Каждый считает, что электричество жгут соседи, а платить за это приходится почему-то ему. Вот и в ЕС сейчас больше становится граждан, уверенных в том, что именно на их натруженных плечах лежат основные тяготы евроинтеграции, а во всех прочих странах беззаботно жуируют жизнью, проедая добытое чужим непосильным трудом.

Можно было бы это списать на обычную мещанскую близорукость и неспособность адекватно воспринимать мощное величие общеевропейского проекта. Но результатом такого подхода становятся политические последствия. Политических менеджеров из своей страны начинают воспринимать как героев и защитников, стоящих на страже народных интересов, а тех, кто занимается тем же самым в иных странах – скорее как жлобов и махинаторов, норовящих запустить руку в чужой карман.

Взять того же министра финансов ФРГ Вольфганга Шойбле, чья непреклонность в отношении Греции снискала ему у соотечественников почет и уважение. Такой твердый и мужественный немец, бескомпромиссно защищающий «право кредитора заботиться о своих деньгах» (цитата из «Франкфуртер альгемайне цайтунг» лета 1913 года). И сейчас о нем пишут примерно то же самое: он, дескать, хорошо знает, какой язык понимают Афины. Как шойблевский дар красноречия оценивают эллины, пояснять, думается, не нужно. Примерно так же, как в Германии воспринимаются звучащие в афинском парламенте пассажи о том, что не может быть компромисса «между рабами и их рабовладельцами».

Вот и выходит, что кругом видные национальные герои, а проблемы не решаются. Собственно, может ли получиться по иному, если главная задача любого национального политика – нравиться своему избирателю, чтобы тот отдал за него голос на следующих выборах? Отсюда и выходит, что всё хорошо сделанное – наша заслуга, а в провалах и неудачах виновата Европа и расплодившиеся с её помощью захребетники. Когда такой логики придерживаются профессиональные евроскептики – это понятно. Ну, добывают люди политический капитал, разогревая маргинальные скептические настроения, и что ж? Чем могут, тем и кормятся.

Но когда скептические настроения становятся политическим мейнстримом – это уже очень опасно. Во всяком случае – для амбициозного проекта «Единая Европа».

Александр ВАРВАРИН