Что же может помочь усилению влияния ЕС в мире? Один из вероятных ответов – культура. Вот только какой язык нужно использовать для ее распространения?
Давно прошли времена, когда французский считался основным международным языком, а сама Франция – одним из претендентов на мировое господство. Теперь, включая какой-нибудь музыкальный телеканал или радио, вы, скорее всего, услышите песню либо на родном языке, либо на английском.
Однако достаточно одной поездки за границу, чтобы понять: использования одного лишь языка Шекспира для расширения культурного влияния Европы явно недостаточно. Во-первых, ниша уже занята: английский – язык американских музыкантов и голливудских фильмов.
Во-вторых, в мире сохранилось не так уж мало мест, где влияние английского практически нельзя ощутить. Оказавшись в некотором отдалении от туристических районов в Греции или даже в Италии, не всегда легко найти жителей, владеющих вообще каким-либо иностранным языком.
А если выглянуть за пределы ЕС, то можно обнаружить, что язык Мольера все еще отлично пригоден для культурного обмена. Чтобы убедиться в этом, достаточно даже одной-единственной поездки за границу. К примеру, в столицу Марокко, Рабат, где в начале лета состоялся всемирный съезд франкоязычных журналистов.
На этом мероприятии, конечно, присутствовали и гости из «экзотических» стран – бывшего СССР, США, Египта и ОАЭ. Остаются франкоязычные журналисты, к примеру, во Вьетнаме. Естественно, приехали и европейские франкофоны – французы, бельгийцы, швейцарцы. Не нужно забывать и о канадском Квебеке.
Но все эти люди оказались в меньшинстве, так как львиная доля участников приехали в Рабат из франкоязычных стран Африки. Кстати, большинство из них либо вообще не говорили по-английски, либо делали это с большим трудом.
Коллега из ДР Конго рассказывает, что съезд для него действительно является отличной возможностью напрямую обменяться опытом с европейскими участниками. Журналист из Камеруна терпеливо объясняет сотруднику газеты «Паризьен», почему вполне можно использовать совершенно неизвестное этому французу выражение «терпеливый, как монах». «Конечно, он терпеливый: сидит и ждет, когда на небесах решат все проблемы на планете», – поясняет камерунец, улыбаясь. Вот и пошел культурный обмен, время от времени прерываемый… лингвистическими трудностями: африканское произношение слов иногда ставит в тупик людей, привыкших к более классической версии французского языка.
Организаторы съезда не скрывают, что одна из их задач – охватить максимальное количество стран, где работают владеющие французским языком журналисты. Генеральный секретарь Союза франкоязычной прессы Жорж Гро подчеркнул, что участие представителей не франкоязычных стран, вроде России, приветствуется. А коллега из ДР Конго Фредди Мулумба Кабуайи заявил при знакомстве, что искренне рад тому факту, что в России, оказывается, есть люди, с которыми можно говорить на французском.
Участники съезда получили возможность послушать выступления руководителей крупных газет, например, парижской «Фигаро», известных ученых, в том числе, специалиста по геополитике из Франции Эмерика Шопрада, рассказавшего о предвзятом отношении западных СМИ к некоторым странам, и многих других деятелей, которых, мягко говоря, нечасто можно встретить в «черной» Африке.
И нельзя сказать, чтобы обмен мнениями был односторонним. Напротив, африканские участники вставали чуть ли не в очередь, чтобы высказаться по основной теме съезда – социальной и политической ответственности СМИ.
Подобные мероприятия позволяют Франции сохранять влияние своего языка в бывших колониях, да и не только в них. Многие африканские журналисты, ученые, политики учились в европейских франкоязычных странах. Они читают книги французских авторов, следят за событиями, происходящими во Франции, в их MP3-плеерах можно обнаружить, среди прочего, французскую музыку… Следует ли удивляться, что многие африканские страны считают именно Париж своим основным партнером на международном уровне? Может быть, в будущем они так же будут относиться и ко всему ЕС.
Владимир НИКИТИН
Рабат – Москва