Первая причина такой оценки очевидна, поскольку ее разделяют многие и в Старом Свете. Еврозона не располагает орудиями борьбы с асимметричной угрозой. Что имеется в виду? Разным странам еврозоны могут угрожать разные экономические напасти – спад, высокая безработица… Обычно страна реагирует на эти угрозы соответствующими финансовыми инструментами. Например, если в одном из штатов США возникают проблемы, федеральные власти гасят пожар с помощью федерального бюджета и мобильности рабочей силы. В ЕС такого бюджета нет. Страны-участницы зоны евро имеют общую валюту, но бюджетная и налоговая политики у них разные, а мобильность рабочей силы по-прежнему весьма относительна.
Теоретически, как было задумано немцами при разработке идеологии единой европейской валюты, положение должен выправлять Пакт стабильности, устанавливающий единые критерии для партнеров. Но его не особо соблюдали, не было и достаточно обязывающего механизма, заставлявшего это делать. Кстати, первыми нарушителями пакта в 2006 году стали как раз Германия и Франция (они вышли за пределы допустимого бюджетного дефицита), которым за это из Брюсселя только погрозили пальчиком. Поэтому и остальные страны, хотя и не имели такого политического и экономического веса, также стали позволять себе вольности. В частности, они легко брали кредиты для финансирования бюджетов, что было просто и выгодно в докризисных условиях. Потом Греция и за ней несколько других стран оказались в критическом положении со всеми известными последствиями. Если не преодолеть неполноценность евро, не опирающегося на единые – и достаточно жесткие! – бюджетную и налоговую политики, то будущее единой валюты представляется сложным. «Если Европа не урегулирует свои институциональные проблемы, то будущее евро может оказаться весьма коротким», – считает П.Стиглиц.
Допустим, все согласны с таким диагнозом. Как лечить болезнь? Единого мнения нет. Французы призывают взять под контроль в том или ином виде международных финансовых спекулянтов, действия которых продиктованы исключительно желанием получить побольше денег. На самом деле последствия этих действий таковы, что реальные проблемы тех или иных участников зоны евро принимают гипертрофированные размеры. Так произошло с греческим государственным долгом.
Немцы думают иначе. Они полагают, что контролировать надо не спекулянтов, а те правительства, действия которых привели к катастрофическим бюджетным перекосам. Следовательно, эти страны должны расходовать столько, сколько заработали, а пока вводить жесточайшую экономию. Но пока Париж и Берлин спорят, американцы не согласны ни с тем, ни с другим. Дело не в биржевых спекулянтах, а в потере доверия к долговым обязательствам отдельных стран, отвечают они французам. Немцам говорят другое: если ваш диагноз может подойти для Греции, то как быть, например, с Португалией и Испанией? Там проблема не столько в государственном долге, сколько в неконкурентоспособности рынка труда и слишком большой задолженности не государства, а в частном секторе… Рекомендация заокеанских экспертов традиционна: надо снижать зарплаты в проблемных странах.
Нобелевский лауреат П.Кругман называет даже точные цифры: в Греции, Португалии, Испании и других заработки должны снизиться на пятую часть в сравнении с Германией, а в Латвии (она не входит в зону евро) – на треть! Это реально? На примере Латвии, которая в 2008 году, раньше проблемных стран еврозоны, начала проводить жесткую бюджетную экономию, видны первые результаты этих действий. Уровень безработицы подскочил с 6% до 22% самодеятельного населения, хотя заработные платы снизились всего на 5,4%, а не на треть… Рекомендуемые меры, конечно, сокращают государственные расходы и приводят их в большее соответствие с реальными возможностями. Но одновременно, сокращая доходы населения, правительства снижают внутренний спрос, что, в свою очередь, тормозит экономическое развитие, уменьшает налоговую базу, и, следовательно, поступления в казну. Страна попадает в замкнутый круг.
Что делать, если все не правы? Очевидно, назрело время нестандартных, смелых решений, что подразумевает наличие сильных и смелых политических лидеров. Их дефицит в избалованном политкорректностью ЕС ощущается особенно сильно.
Светлана ФИРСОВА