Пепел Жанны д’Арк больше не стучит в сердце

Французы и британцы стали братьями по оружию

Две европейские державы, как подчеркивалось в официальных заявлениях, имеют особые национальные интересы вне пределов своих границ. На Ближнем Востоке, скажем, Франция испытывает симпатии к своему давнему протеже Ливану, а Британия сфокусирована на страны Персидского залива (один из возможных мотивов: десятая часть кувейтской нефти принадлежит «Бритиш петролеум»). А на «Черном континенте» французы заточены на богатое сырьем Конго, в то время как британцы хотят многомерно присутствовать в своих бывших колониях в Западной Африке.

В программно-постановочной статье в «Дейли телеграф» министр обороны Лиам Фокс раскрывает маленькие секреты: еще будучи в составе теневого кабинета, когда тори были в оппозиции, он регулярно наведывался в Париж, чтобы проговорить и очертить контуры будущего альянса.

Для объяснения рядовым избирателям, зачем британские консерваторы решили сговориться с французскими правыми, Лиам Фокс ссылается на энергичное втягивание Парижа при президенте Саркози в деятельность НАТО. Факты? 4000 французских солдат воюют с талибами в Афганистане наравне с другими коалиционными миротворцами. Шесть истребителей «Мираж» находятся на авиабазе в Кандагаре для воздушного прикрытия, в том числе британских военных в провинции Гельманд. Авианосец «Шарль де Голль» с британским офицером связи на борту вскоре прибудет в акваторию Индийского океана, опять же для поддержки с воздуха боевых операций союзников. Наконец, военно-морские силы двух стран тесно взаимодействуют в районе Африканского рога, где выслеживают этих неправдоподобно неуловимых злодеев – сомалийских пиратов.

Одним словом, запротоколированное во второй день ноября «сердечное согласие» по аналогии с тем, что вошло в анналы истории в 1904 под названием «Антанта», стало логичным шагом в давно начатом синхронном марше Британии и Франции. Как заявил в парламенте премьер Камерон, «я совершенно серьезно убежден, что данное сотрудничество с французской стороной в области обороны лежит в плоскости долгосрочных интересов обеих наших стран». При этом лидер тори счел нужным заранее парировать более чем вероятное гневное недоумение США: речь не идет о создании европейской армии (эта идея с самого начала воспринималась в Вашингтоне как потенциальная альтернатива НАТО и способ ослабить американское влияние в альянсе). Лондон и Париж пекутся всего лишь об «усилении обороноспособности двух суверенных стран со сходными приоритетами».

Строго говоря, военное партнерство было задумано и закреплено в документах еще 12 лет назад на саммите в Сен-Мало, но слова не были подкреплены делами. И потому новая реинкарнация «Антанты» – это событие значимое, годится в рубрику «Никогда прежде». Судьбоносность согласия между Лондоном и Парижем в такой деликатной сфере, на которой зиждется во многом и суверенитет нации, и ее геополитический вес, очевидна. На это раз никто из галлов даже не ехидничал в кулачок, что англичане, как не раз бывало в достославном прошлом, снова попытаются воевать «до последнего французского солдата». Как отмечала та же «Дейли телеграф», Франция и Великобритания сделали дерзкую заявку: поднять градус своей военной интеграции до небывалых показателей и «остановиться лишь в шаге от слияния своих армий».

Сухой остаток с антиамериканским привкусом

В перечне конкретных шагов по взаимодействию военных структур к самым значимым, как мне видится, следует отнести четыре.

Совместный экспедиционный корпус. Ротационный принцип использования авианосцев. Единый ядерный центр для симулирования испытаний боеголовок. Акцент на кооперацию в области НИОКР. Помимо названного, решили более щедро делиться разведывательной информацией друг с другом, проводить дозаправку самолетов в воздухе и отрабатывать оборонительную тактику (возможно, и наступательную) при ведении войны в киберпространстве.

Предполагается сформировать силы быстрого реагирования в формате бригады численностью 6000 солдат. Костяк составят элитные подразделения, в том числе, британские парашютно-десантные части особого назначения (САС). Совместные учения запланированы уже на будущий год. Но в отличие от франко-германской бригады, отмечает парижская газета «Монд», новое соединение не станет «постоянным», а будет складываться из различных подразделений – сухопутных, военно-воздушных и военно-морских – по мере необходимости для решения конкретной задачи.

Подстраховка с авианосцами смотрится грамотным управленческим решением, но есть одно «но». С учетом того, что «Арк Роял», флагман королевского флота, будет в скором времени списан, то в ближайшее десятилетие Лондон сможет рассчитывать только на второй корабль этого типа – «Иластриз». Но когда «Иластриз», что значит «Прославленный», будет находиться в сухом доке на ремонте, а обычно на это уходит до трети всего срока службы корабля, адмиралтейство вынуждено будет полагаться на единственный в наличии у французов авианосец «Шарль де Голль». Предположим, что и тому наступит пора проходить профилактическое обслуживание и модернизацию (в последний раз это длилось целых два года), то кому «править морями»?

Лондону остается надеяться на то, что временные финансовые трудности будут преодолены, и к 2020 году спустят со стапелей новейший авианосец, который, по аналогии с «Шарлем де Голлем», будет оснащен катапультой.

Перспективным начинанием смотрится проект единых ядерных центров, где коллективный разум франко-британских ученых будет проводить компьютерную симуляцию испытаний боеголовок и тем самым оценивать техническое состояние потенциала сдерживания двух стран. Во Франции совместный объект стратегического назначения появится в рамках уже существующего центра ядерных исследований «Вальдук», что находится под Дижоном в Бургундии. Его рассчитывают ввести в строй в 2014 году.

Аналогичная лаборатория появится и при британском центре ядерных исследований в Олдермастоне. Один их британских спецов, посвященный в детали этого замысла, заявил прессе: «Совместные центры позволят объединить знания двух стран в научной и инженерной областях». «Объединение» коснется и совместных технологических разработок для атомных ракетоносцев, за одним исключением: за рамки вынесены сами ракеты и силовые установки. Это может быть связано с тем, что англичане полагаются на американские ядерные боеголовки и системы доставки. Зато ничто не мешает двум военным державам заняться проектированием новой противокорабельной ракеты и новой крылатой ракеты, которые призваны сменить французскую «Скальп Наваль» и британскую «Сторм Шэдоу». И нет никаких преград для того, чтобы придумывать принципиально новый тип разведывательных беспилотных летательных аппаратов, а также прототипа боевого беспилотного самолета, который военно-воздушные силы ожидают получить в свое распоряжение в 2030 году.

Кооперация в области военных изобретений будет иметь вертикально-интеграционную модель: передовые лабораторные разработки должны будут материализоваться на предприятиях военно-промышленного комплекса Франции и Британии. Об этом без обиняков и околичностей говорится в заявлении Елисейского дворца: сверхзадача – «перегруппироваться» и создать «национальных чемпионов» в военно-промышленном секторе. Аналитики полагают, что прорывные технологии должны будут дать импульс европейской оборонке в целом, чтобы она могла составить достойную конкуренцию для продукции американского ВПК.

Брюзжание «насмешников толстопузых»

Воссоздание оси Париж-Лондон не могло не вызвать богатую палитру комментариев как сторонников, так и противников новой «Антанты».

В Британии, что мало удивительно, настоявшиеся на местных туманах скептики поставили под сомнение саму возможность братания с французами, которые встали на сторону аргентинцев, когда те в 1982 году попытались отвоевать Фолклендские (Мальвинские) острова, а в 2003-м отказались вместе с англо-американцами навалиться на Саддама Хусейна. Как можно будет доверить французскому генералитету посылку куда-либо в третьи страны «наших мальчиков» из САС, ворчливо вопрошали в Лондоне.

Пришлось Лиаму Фоксу заверять заполошных, что никто без согласия правительства Ее Величества не пошлет воевать «наших парней», что в случае несовпадения взглядов Британия все равно сможет в одиночку ввязаться в бой в защиту собственных национальных интересов. В свою очередь Николя Саркози также эмфатически заявил, что никто не поступился святая святых – «Британия сохраняет свой суверенитет, Франция тоже, но суверенитет не значит, что мы должны быть в изоляции».

Свое рубленое слово сказали и военные. Новый командующий британскими вооруженными силами, генерал сэр Дэвид Ричардс объяснил стратегическую целесообразность альянса в таких выражениях: «Если говорить о чисто практической военной перспективе, то мы очень тесно сотрудничали с французами со времен Первой мировой войны и после этого, особенно в рамках НАТО. Но мы утратили эти связи в 1990-е годы и в последнее десятилетие». И вот, наконец, сегодня, резюмировал генерал, Великобритания и Франции «возвращаются к такому же тесному сотрудничеству, какое существовало в годы «холодной войны»… с моей точки зрения абсолютно логично, что мы будем сражаться бок о бок с французами, это давно было в наших планах».

Однако на пресс-конференции по следам подписания договора о военном альянсе самые скользкие и щепетильные вопросы остались без прямых ответов двух национальных лидеров. Как не преминула отметить британская пресса, Николя Саркози напустил тумана, когда его спросили: пошлет ли он французский авианосец, если возникнет конфликт в Южной Атлантике (ясный намек на вероятную попытку аргентинцев снова захватить у Британии Фолклендские острова). Вместо четкого ответа французский президент повторил, что «у нас одни ценности, у нас общие интересы».

Мотивы явные и скрытые

В числе аргументов за товарищество по оружию обычно называют такой: на исходе еще не переваренного финансового кризиса будет правильнее разделить бремя с союзником и сэкономить деньги налогоплательщиков. Действительно, этот довод популистски беспроигрышный, он лежит на поверхности, но это не снижает его убедительности.

Тори приняли стратегию национальной безопасности в новой редакции, предусмотрев сокращение бюджета на военные нужды на 8% в ближайшие четыре года. Урезают штаты: ВВС и ВМС потеряют по пять тысяч человек, сухопутные войска ужмут на 7 тысяч, гражданский персонал министерства обороны и вовсе на 25 тысяч. Заторможена программа перевооружения британской армии и флота: отказались от производства палубных истребителей BAE Harrier GR 9 и атомных подлодок нового поколения.

Британия – не единственная из европейских держав, которая затягивает армейский ремень все туже. Италия закупила на 25 истребителей «Юрофайтер» меньше, чем предполагалось, и отказалась участвовать в программе совместного использования силами НАТО американских военно-транспортных самолетов С130. Германия переходит от воинской повинности к добровольческой армии, что предполагает сокращение численности войск, но и повышение зарплаты солдатам и офицерам. В Берлине планируют не раздуть, а, наоборот, в конечном счете, схлопнуть оборонные расходы.

В североатлантическом альянсе, сообщает итальянская газета «Репубблика», только пять государств соблюли обязательство расходовать на военные цели не менее 2% ВВП. В их числе – Франция (2,1%), Британия (2,7%), Греция (3,1%), Албания (2,0%) и Соединенные Штаты (4,0%). В то же время Германия и Италия выделили на эти цели всего по 1,4%, а Испания 1,2%.

Эту показательную статистику газета «Репубблика» комментирует то ли иронией, то ли на полном серьезе: «После того, как Европа на протяжении столетий служила всемирной казармой, главной гегемонистской державой, а затем полем мировых войн, ныне, превратившись в soft power, в условиях экономического кризиса она открывает для себя «скрытое обаяние» того, что называют прощанием с оружием».

Во Франции не готовы сказать оружию «прощай», но и здесь с апгрейдом вооруженных сил ситуация не лучше, чем у соседей, что также подталкивало к поиску оптимального решения с минимум издержек. Однако в долгосрочных планах команды Саркози стоит не просто экономия сил и средств, а последовательное продвижение по пути создания подлинно общеевропейской оборонной политики, опирающейся на единый военный потенциал сил Евросоюза. По этой причине ряд российских экспертов убеждены, что если Дэвид Камерон отвергает создание европейской армии, то Николя Саркози, напротив, создает предпосылки для ее появления.

Не случайно в это же время министры обороны стран-членов ЕС приступили к обсуждению проекта создания общего вертолетного авиаполка для быстрого реагирования на экстренные ситуации на территории Союза (предполагаемый состав: 20 винтокрылых машин). Как полагает первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков, «это свидетельство того, что лидеры Евросоюза собираются играть самостоятельную военно-политическую роль в мире».

В этом контексте англо-французский военный альянс только усиливает лагерь сторонников превращения Евросоюза в независимый от Соединенных Штатов военно-политический центр силы. Более того, считает эксперт Константин Сивков, «тот факт, что сателлит США в Евросоюзе – Великобритания – участвует в проекте, – это очень серьезный признак, очень серьезный удар по доминированию американцев в Европе». Впрочем, едва ли кабинет тори посмеет действовать чересчур самонадеянно, без заверений в адрес администрации США в своей безоговорочной лояльности.

«Мирись, мирись, больше не дерись»

Соглашение между Лондоном и Парижем о новом «сердечном согласии» превратило в товарищей по боевому братству вечно ссорившихся соседей, разделенных проливом Ла-Манш (по-французски, «рукав»), что по другую сторону именуют исключительно Английским каналом. Забыты стародавние обиды, взаимное подозрение, полная энциклопедия колкостей, построенных на стереотипных представлениях о «бульдогах» и «лягушатниках».

Словом, забыто всё дурное. А что именно забыто? Несть числа. Это и Вильгельм Завоеватель с его надменными норманнскими баронами, начертавшими на государственном гербе Британии девиз на французском: «Бог и мое право». И столетняя пря, озаренная жаром костра, на котором – по наводке коварных англичан – живьем сожгли неистовую деву-воительницу Жанну д'Арк, позднее причисленную французской католической церковью к лику святых. Славная морская виктория под Трафальгаром, где потопили французский флот, увековеченная в центре британской столицы величественной колонной с малоприметным на ее макушке одноглазым адмиралом Нельсоном. Соперничество французских каперов и британских флибустьеров за право грабить торговые суда в Карибском бассейне. Унижение генерала де Голля, нашедшего в годы войны с нацистами вынужденное прибежище в Лондоне, и его реванш – два вето подряд на заявку Британии вступить в будущий Евросоюз. Французская ракета «Экзосет», с помощью которой аргентинцы в ходе Фолклендской кампании потопили британский эсминец. Двурушничество в ту пору, когда бушевала балканская междоусобица, а Тони Блэр готовился бомбить Белград (что он сделал в 1999 году), – французские военные втихомолку снабжали сербов разведданными. Наконец, предан забвению отказ Жака Ширака поддержать англо-американское вооруженное вмешательство в Ираке.

В принципе список расхождений во взглядах и поступков впротивоход, характеризующих взаимоотношения Лондона и Парижа, можно расширить до столь внушительных размеров, что ныне образованный двойственный (во всех смыслах) военный альянс покажется нелепым сиюминутным капризом двух политиков правого толка – лидера тори Дэвида Камерона и наследника голлистской идеологии Николя Саркози. Однако, и британский премьер, и французский президент пошли на этот дерзкий шаг в здравом уме и твердой памяти, предпочитая, судя по всему, ничего не забывать, но учиться на ошибках прошлого, чтобы не повторять их в будущем.

На наших глазах структура международных отношений меняется под влиянием глобализации, оформления новых центров силы, ухода от временной американо-китайской биполярности в сторону многополярности и многовекторности. На таком фоне не только вялотекущие препирательства между Британией и Францией, но и просто отсутствие согласованности в их действиях ослабляют всех, кто входил в прежде жестко блоковое образование под названием «западный мир». И, что особенно пагубно, это сказывается на попытках затормозить процесс утраты Европой своих лидерских позиций во все более усложняющемся мире. Париж и Лондон решили не печалиться попусту, а с помощью военного альянса начать спасать европейскую геополитическую идентичность и меру влияния.

Владимир МИХЕЕВ