Кто послабее, тот и заплатит


Скажите, вы еще не забыли происходившее каких-нибудь четыре года назад, когда мир накрыла первая волна финансового кризиса? Помните повсюду звучавшие тогда обличения в адрес финансового капитализма, банковских спекулянтов, утративших в погоне за прибылью последние крохи здравого смысла? Тогда об этом говорили не только записные леваки, но и вполне респектабельные буржуазные политики, требовавшие положить конец laisser–faire на финансовых рынках. Именно тогда госпожа бундесканцлер ФРГ, нахмурив брови, грозно вещала о том, что никогда больше государство не должно становиться жертвой шантажа со стороны банков. Кое-кому уже стало казаться, что политики, наконец, решили слов не тратить по-пустому, где надо власть употребить.

В 2009 году в Лондоне главы государств и правительств «группы 20» даже объявили, что будет принят целый ряд мер, казавшихся весьма насущными и выглядевшими чуть ли не радикально. Нам обещали избавление от налоговых оазисов, создание всеобъемлющей и трансграничной системы финансового контроля, способной вовремя ухватить «невидимую руку рынка», слишком часто оказывающуюся бесшабашной и вороватой. Обещали прищемить финансовых менеджеров, окончательно утративших всякие приличия в своем стремлении набить карманы. Ах, да, конечно, теперь это называется получить бонусы по итогам года. Правда, итоги могут оказаться любыми, а вот бонусы будут неизменно высокими. Обещали нам и то, что всегдашний принцип – прибыли делятся между своими, а убытки раскладываются на все общество – будет похерен, и банки станут тоже расплачиваться за кризис, а не просто напыщенно вещать о своей системообразующей роли.

Теперь, спустя годы, наверное, можно посмотреть, что же из всего этого получилось, и чем все-таки вымощена дорога в ад усугубляющегося кризиса? Кристина Лагард, глава могущественного Международного валютного фонда, непременного участника всех акций по спасению грешников еврозоны, весьма озабочена: новая архитектура финансовых рынков готова едва ли наполовину. Честно говоря, эта оценка выглядит излишне оптимистичной. Вместо того, чтобы отлаживать систему наблюдения за сомнительными банками, ведутся оживленные споры на, безусловно, насущную, тему: а какие же именно банки следует считать сомнительными? Теоретики и практики бескомпромиссно дискутируют о том, кто именно прав, а кто заблуждается. В это время махинаторы комфортно расселись по тихим финансовым гаваням, ни одна из которых до сих пор не пострадала, и крутят свои гешефты, как ни в чем не бывало. И на всех наблюдателей им… ну, в общем, безразличны они им, да.

В США и ЕС был принят ряд законодательных актов, но, по мнению специалистов, большой конкретностью и категоричностью они не отличаются. К примеру, в ФРГ вот-вот должен быть принят закон о регулировании деятельности хедж-фондов. Однако говорят, что там так и не прописаны действенные ограничения рискованных сделок и не предусмотрены жесткие требования к собственным капиталам, которыми такие компании обязаны были расплачиваться, попав в трудную ситуацию.

Был в Европейском Союзе принят и закон, ограничивающий выплату бонусов банковским менеджерам. Да, нечего сказать, напугали ежа голой коленкой. Между прочим, с момента воссоединения Германии выплаты членам правлений концернов в среднем выросли там с 300 тысяч до 6 миллионов евро в год. А вы – бонусы, бонусы…

Богатейшие десять процентов немцев имеют во владении, по разным источникам, 53-66% всей собственности страны. И далеко не все из них достаточно сдержанны, чтобы вкладывать средства в реальный сектор: проценты там, знаете ли, так себе, не поражают воображение. А вот финансовые спекуляции – это да, это дело другое, там можно заработать по-крупному. На этих рынках в мире обращается трудно представимая сумма в 200 триллионов долларов, она втрое превосходит общемировой валовой продукт. Вот на этой «циркуляции горячего воздуха» и делаются несметные состояния. А уж с таких-то доходов можно щедро профинансировать премудрых лоббистов, которые не мытьём так катаньем добьются, чтобы любые правила надзора и нормы регулирования в итоге оказались совершенно беззубыми.

Итак, последовательность событий выглядит примерно следующим образом. Либерализация и дерегулирование финансовой деятельности привели к беспрецедентной концентрации богатств в руках малочисленной, но необычайно алчной «элиты», которая теперь не пожалеет сил и средств для того, чтобы отстоять выцарапанные ею привилегии. Вот и попробуйте надеть на них узду…

Но поскольку кто-то же должен заплатить за разбитые горшки, то этим «кем-то» всегда оказывается… У вас есть три попытки для нахождения отгадки. Банки, забавы которых, собственно, и привели к нынешнему положению вещей? Ответ неверный! Крупные вкладчики, тоже неплохо нажившиеся на «торговле воздухом»? Снова мимо! Подсказываю ключевое слово: Кипр. Клиенты банков, от мелких до средних, со счетов которых без всякого спроса срежут нужный процент? Ну, наконец-то, угадали. Вот и нашлись те, кто должен подставить плечо промахнувшимся спекулянтам. Впрочем, промахнулись они весьма относительно: на их личных счетах все пертурбации сказались только в самую лучшую сторону.

Но самый печальный вывод, который можно сделать из нынешней тягостной ситуации, в которой оказался остров Афродиты, таков – после всех предпринятых усилий европейская банковская система не стала ни на йоту безопаснее. Даже более того, в ней появилась еще один фактор опасности, да еще с той стороны, откуда ему, вроде бы, и взяться было нельзя. Теперь, оказывается, европейское и насквозь цивилизованное государство тоже может действовать по нехитрому принципу уличного налетчика – «было ваше, стало наше». И оттого, что банальную конфискацию деликатно называют «однократным налогом», краше она отнюдь не становится.

Ободрать тех, кто не в состоянии за себя постоять, на это много не надо – ни сил, ни ума. Уж коли господа европейские политики, в самом деле, решили увеличить антикризисную устойчивость банковской системы, то, прежде всего, им следовало бы прекратить порочнейшую практику перераспределения богатств снизу вверх. Для этого не понадобилось бы принимать всякие хитро выделанные законы. Начать можно с весомого налога на собственность, который смог бы всерьез пощипать самых жирных гусей, чувствующих полную безнаказанность. Конечно, это вам не с вдовьих грошиков проценты снимать, тут схватка будет не на жизнь, а на смерть, политическую, разумеется. Многие политические игроки могут лишиться насиженных местечек.

Но решения, которые европейские гранды требуют принять в отношении Кипра, тоже не отличаются дальновидностью. Надежды на то, что пагубные последствия будут локализованы и скажутся на одном только Кипре, ни на чем не основаны. Благообразный вид, который пытаются придать этой конфискации с помощью рассуждений о «престрашной русской мафии», никого не обманут: деньги из Европы побегут. Точнее, уже побежали, потому что те, у кого были причины всерьез опасаться такого дуболомства, их вытащили с Кипра загодя, и не за одну неделю до событий.

А граждане других стран – Испании, Италии, Греции, Франции и далее по списку – внимательно наблюдают за происходящим, чтобы не пропустить момент, когда надо будет последовать поданному примеру и приняться опустошать банки своих стран. Словом, если цель была в том, чтобы устроить финансовый пожар на юге Европы, то она с блеском достигнута. Даже если от сумасбродной идеи, родившейся в изобретательных умах членов комиссии Европейского Союза по Кипру, позже откажутся, то слово – не воробей, вылетит – не поймаешь.

Не знаю как вам, а мне интересно: кто же первым выскажет идею о том, что злокозненные немцы затеяли эту демонстрацию альтернативной одаренности с тайным умыслом развалить нынешнюю зону евро изнутри? И создать новую, где евро существовал бы в двух ипостасях – «твердой» (для ответственных государств, понимающих, что такое настоящая финансовая дисциплина) и «жидкой» – для всех прочих.

Как умозрительная экономическая идея такая мысль уже высказывалась германскими экспертами. К примеру, Маркус Кербер, профессор берлинского Технического университета, предлагал пустить в оборот параллельно с евро «гульденмарку». (см. «Гульденмарка вместо евро?», №7-8(68), 2012). Этим платежным средством могли бы пользоваться все страны с профицитом платежного баланса – Германия, Нидерланды, Финляндия, Австрия, Люксембург. Так может быть, мы и в самом деле стали свидетелями первого этапа такой трансформации?

Во всяком случае, среди кипрских политиков в обвинениях в адрес Германии недостатка нет. Председатель кипрского парламента Яннакис Омиру уж заговорил «об удушении кипрской экономики и разрушении банковских структур» и обвинил ФРГ в том, что она «в своих геополитических интересах организовала атаку с целью уничтожить кипрско-российские отношения». Надо сказать, что в отношении банковского сектора страны это совершенно справедливо: немцы не скрывают того, что, по их мнению, банковский бизнес этого островного государства развит чрезмерно, и надо довести его масштабы до «среднего европейского уровня». Мнение самих киприотов при этом в расчет не принимается: как говорится, жрите, что дают, и будьте счастливы.

Мудрено ли, что Я.Омиру недвусмысленно заявил: «Нам не оставляют никакого выхода, кроме как искать решение без механизма европейской стабильности и без «тройки». Меры, которые мы принимаем, как минимум, обеспечат суверенные права Кипрской Республики», – пояснил он. Ситуация прямо на глазах становится все острее…

Александр ВАРВАРИН

№3(75), 2013