Бегство от налогов – давняя галльская традиция
Эта новость не могла оставить равнодушными и непричастными, уверен, подавляющее большинство читающей и думающей публики. Известие, что живое воплощение, аватар во плоти и крови таких культовых придуманных персонажей, как Сирано де Бержерак и Обеликс, получил российское гражданство, придало дополнительный импульс разговорам о том, что заставляет галлов с высокими доходами искать налоговое убежище на чужбине, а главное – хорошо это или плохо.
Не стало препятствием для продолжения дискуссии даже сообщение о том, что Конституционный суд Франции поставил, хотя и временно, жирный крест на инициативе президента Франсуа Олланда, обещавшего еще до своего избрания ввести 75-процентный налог на личные доходы свыше миллиона евро. Мотивация очевидна: в тощие года сверхбогачи, мыслит социалист Олланд, должны проявить гражданскую сознательность и поделиться с остальными.
Остальные, имеется в виду соотечественники Олланда и Депардье, в своих мнениях разделились, подчас полярно. Когда один из самых узнаваемых ныне актеров объявил, что выбирает местом жительства Бельгию, чтобы избежать налогового катка, президент республики назвал его предателем.
В богатой и нюансированной палитре суждений мне показалось важным выделить те, что принадлежат французам, совершившим подобный исход во имя сохранения доходов, и бельгийцам, приютившим беглых олигархов и просто состоятельных буржуа. Специальный корреспондент испанской газеты «Паис» Мигель Мора встретился с многими жителями бельгийского селения Нечин, кого ожидаемое пришествие Депардье в качестве соседа заставило в той или иной мере разоткровенничаться.
«У него были свои резоны, – считает 47-летняя будущая соседка актера, назвавшаяся только по имени, Сара. – Он ведь потерял сына. Я тоже потеряла сына, и когда такое происходит, хочется многое переменить». Местный таксист, напротив, все свёл к политике: «Депардье – друг Саркози, и этим всё объясняется. Он сам сказал, что делает это для того, чтобы уязвить Олланда и привести социалистов в замешательство».
Правда, сам выдающийся лицедей вначале объяснил свой поступок чисто финансовыми соображениями: за 45 лет блистательной карьеры, сопровождавшейся, естественно, выплатой гонораров со многими нулями, он никогда не уклонялся от обязанности исправно платить налоги. За почти полвека Депардье внёс в казну 145 миллионов евро. В 2011 году отдал государству в качестве налогов 85% всего им заработанного. Заподозрить актера в нечистоплотных махинациях ни у кого язык не повернется.
Местечко Нечин, кстати, знаменательно: из 10 тысяч жителей 27%, то есть почти каждый третий, – француз. Одним из первых переселенцев была семья Мюллиез, владелец сети супермаркетов «Ашан», чье личное состояние в 1980-е годы составляло порядка 10 миллиардов евро. Сейчас она содержит здесь фабрику по производству стирального порошка, предоставив работу 600 местным жителям. Проживает семейство Мюллиез на улице имени Королевы Астрид, где, по слухам, то ли приобрел, то ли собирается приобрести дом за 800 тысяч евро и Депардье.
Правда, городской голова Даниель Сенешаль отказывается раскрыть карты, убедительно ссылаясь на обязанность «оберегать частную жизнь» своих подопечных. Так или иначе, у местных риелторов блестят глаза. За последние 15 лет цены на недвижимость в Нечине выросли на 2000%.
Бургомистр Сенешаль ожидает прибытия новых иммигрантов, поскольку местоположение Нечина – стратегически выгодное. Минут за 15 можно добраться на автомобиле до Лилля, а там сесть на сверхскоростной поезд ТЖВ, который домчит до Парижа всего за час. Теоретически, для молодых и энергичных это позволяет работать во французской столице, а жить в соседней стране, пользуясь всеми фискальными преимуществами.
За исключением одного: стоит принять подданство бельгийского королевства, как теряешь право пользоваться системой социального обеспечения Франции, которая более щедрая и всеобъемлющая. На подпитку этой системы, откуда берут начало и пенсии, и пособия, и льготы, направляются налоги, собираемые с граждан Пятой республики. Впрочем, контингент в Нечине – особый, рассчитывающий не столько на пособия по старости, сколько на дивиденды и прибыль от своего бизнеса.
В числе тех 500 французов, что в настоящий момент ожидают решения о предоставлении им бельгийского подданства, – 63-летний Бернар Арно, владелец компании LMVH, самый богатый человек Франции и четвертый в мире (по версии «Форбс») с личным состоянием в 41 миллиард евро. Он проживает в Брюсселе уже в течение года, но этого недостаточно для автоматической натурализации – требуется минимум три года. Свое прошение месье Арно подал минувшем сентябрем. Кстати, решение перебраться в налоговый рай Депардье озвучил еще 6 мая прошлого года, узнав о победе социалиста Олланда, не делавшего секрета из своего намерения заставить зажиточных сограждан раскошелиться.
Строго говоря, Ф.Олланд не изобрел ничего нового – подобный налог, в название которого включено слово «солидарность», был введен в 1981 году при социалистическом президенте Франсуа Миттеране. Налог подвергали нападкам все тридцать лет, а правый политик Николя Саркози, оказавшись в Елисейском дворце, даже собирался его отменить, но, в конечном счете, не стал этого делать, и только урезал. Через этот механизм перераспределения доходов в 2011 году в бюджет страны поступили 4,5 миллиарда евро, выплаченные 600 тысячами самых богатых людей Франции.
Недовольные голосовали ногами. В интервале между 1990 и 2003 годом около 10 тысяч зажиточных французов переменили ареал обитания, перебравшись на ПМЖ туда, где не приходится делиться с остальными согражданами. Бегство капитала, связанное с этой «дислокацией» старо- и нуворишей, составило 80-100 миллиардов евро.
Впрочем, и в этом нет ничего нового. Как пишет автор «Паис», в действительности, «миграция по финансовым мотивам всегда была традицией у французской элиты и обладателей больших состояний, причем не имело значение, стояли у власти левые или правые». В свою очередь, в слегка ехидном комментарии парижской «Монд» отмечено, что «в течение 200 лет аристократы бежали из страны, спасаясь от гильотины, а в последние 30 лет – чтобы избежать налогов». Соседи через Ла-Манш даже попытались состричь дивиденды (см. «Красный ковер Лондона», №6(67), 2012), завлекая тех, кто готов надежно припрятать все, что «нажито непосильным трудом».
Впрочем, не только богатеи и средний класс подумывают о временной отлучке или даже смене ПМЖ (см. «Французская молодежь вострит лыжи», №10(70), 2012) – подобные настроения, что сродни «охоте к перемене мест», имеют хождение и среди еще свежих светлых мозгов и умелых рук.
Что касается Депардье, то необходимо оговориться: актер окончательно определился в своем решении покинуть страну только после того, как премьер-министр Жан-Мари Эро назвал его намерение жалким и непатриотичным. В открытом письме человек экрана объяснил, что понятие «патриотизм», по его мнению, устарело, и что он воспринимает себя как «гражданин мира» и не позволит никому себя оскорблять.
Позиция внятная. Кое-кто предположил, что мотивы Депардье чисто корыстные. Мол, он принял двуглаво-орлиный паспорт, будучи убежден, что там, где подоходный налог не более 13%, там и родина. На самом деле, это распространяется только на тех, кто проводит значительную часть своего времени в России. Едва ли это подходит творческой натуре, имеющей ангажементы в разных частях не только Европы, но и других континентов, да к тому же вынужденной приглядывать за своим обширным винодельческим хозяйством, разбросанным чуть ли не по десятку стран мира. Так что платить Депардье придется по полной, хотя и меньше, чем дома.
Владимир МИХЕЕВ